Несколько драбблов«Смазка»
Люциусу казалось, что эта пытка никогда не кончится. Руки и ноги отказывались повиноваться, волосы прилипли к взмокшему лбу. Все тело ужасно болело.
Прямо над ухом хрипло дышал Северус.
- Сев, я больше не могу.
- Согласись, Люциус, останавливаться сейчас глупо, - недовольно пропыхтел Северус, в изнеможении навалившись на него.
- Но у меня все болит!
- А чего ты ждал?
- Я же не знал, что все так будет, - Люциус, казалось, растерял всю свою надменность.
- Между прочим, смазку выбирал ты сам.
- Да, поверив твоим россказням, что у Люпина к морозной погоде всегда лапы…то есть, ноги, ломит… А посмотри, какая слякоть!
И двое мужчин, счистив с лыж налипший на них мокрый снег, двинулись, еле переставляя ноги, дальше по лыжне, которая должна была вывести их из Запретного леса.
«Новые подопечные»
Минерва Макгонагалл обвела строгим взглядом своих новых подопечных.
Такие маленькие, пока еще робкие и беззащитные , и такие все разные...
Каждый раз - разные. Маленькие еще, но у каждого уже виден свой особый характер.
Ей теперь предстоит еще долго заботиться о них, оберегать и воспитывать. Это ее долг. Это ее выбор.
Они появляются каждый год.
Конечно, за свою долгую жизнь она ко всему привыкла, но все равно - каждый раз - как впервые.
Минерва посмотрела на ближайшего - рыжего - и поразилась : где это он успел так изваляться? Дети, что и говорить... Минерва полюбовалась на других, играющих и в шутку дерущихся поблизости , и ...замурлыкала.
Весна, весна, прогулки под луной и новый кавалер...
А летом появляются плоды неземной страсти - в этот раз от Косолапуса.
«Журнал»
Снейп знал, что сегодня сделает это. Мысли его то и дело устремлялись в его апартаменты, где в шкафу, тщательно спрятанный от любопытных глаз, ждал своего часа заветный журнал. Северус всегда удивлялся, почему другие профессора этого не делают. Это не запрещено законом, но находится под негласным запретом среди профессоров Хогвартса. Глупцы... Настал долгожданный вечер. Северус вошел в кабинет и распахнул шкаф. На секунду сладко зажмурился, потом раскрыл журнал на нужной странице. Ах...Да...Вот сейчас, вот.... Сейчас, сейчас он сделает это... Снейп медленно провел своим изящным пальцем по строчкам, а затем, нехорошо ухмыльнувшись, взял перо и вывел жирную «2» напротив фамилии «Поттер».
«Непростые движения»
-Гарри, ты все делаешь не так!
-Может, объяснишь?
-Ну, хотя бы ... Не сдавливай меня так сильно... Эту руку сюда...
-Ладно, Парвати, я понял...
-Ничего ты не понял!
-Объясни еще раз.
-Движения должны быть плавными и ритмичными, а ты...
-Я стараюсь...
-Знаешь, в твоем возрасте и при твоей известности... Удивительно, что ты не умеешь...
-Кто сказал, что я обязательно должен это уметь?
-Разве ты никогда этого не делал? Прислушайся к музыке, пусть она ведет тебя...
-Парвати, может, нам надо было потренироваться?
-Черт побери тебя, Поттер, и тот день, когда я согласилась пойти с тобой на Рождественский бал! Ты оттоптал мне обе ноги.
«Неразделенная любовь»
"Я люблю его. Я его обожаю. Я готов целовать пол, по которому ступали его ноги, обутые в элегантные сапоги. О, как бы я хотел, чтобы его сапоги были сшиты из моей кожи...Тогда, по крайней мере, он СМОТРЕЛ бы на меня. Хотя бы два раза в день. Любовался бы своим отражением в моей блестящей поверхности, но...
Его светло-серые глаза никогда не посмотрят пристально в мои изумрудно-зеленые, его сильные руки никогда не обнимут меня...Иногда я тайком пробираюсь в его комнату и лежу в его постели, закутавшись в простыни, пахнущие ЕГО телом..."
- Ах ты грязный ублюдок! А ну, пошел прочь из моей постели! - Люциус Малфой потерял все свое хваленое аристократическое хладнокровие и швырнул тростью в съежившегося на его постели Добби, испуганно выглядывающего из кокона смятых простыней.
Глава 2
Библиотека всегда манила Гермиону Грейнджер. Чем? Да всем, пожалуй: рядами полок, на которых можно было найти ответы на все – или почти все – вопросы, тишиной, о которой особенно заботилась мадам Пиннс, уединением – библиотека никогда не была самым посещаемым местом в Хогвартсе, ну, разве только перед экзаменами, запахом пыли, не раздражающим уже хотя бы потому, что пыль эта была книжной, а потому особенной.
Гермиона верила, всегда верила в то, что среди пыльных томов и старых газет можно найти ответы на любые вопросы, нужно лишь терпение и умение кропотливо работать, ну а этого у нее всегда было с избытком. Конечно же, ответы на свои вопросы она всегда получала.
Но не в этот раз. Точнее, в этот раз получение ответа заняло слишком много времени, и теперь, когда он все-таки был найден, Гермиона уже не знает, что делать с ним, этим ответом, к которому она так стремилась, чуть ли не с головой зарываясь в пыльные подшивки газет, перелистывая хрупкие листы так же азартно, как охотничья собака бежит по свежему следу.
Когда Гермиона уже готовится отложить «Пророк» почти что сорокалетней давности, ее взгляд случайно падает на страницу объявлений. В одном из объявлений о помолвках Гермионе бросается в глаза фамилия Принц, которую она так долго выискивала. Ну а рядом с «Принц» значится фамилия «Снейп».
Толстая подшивка «Пророков» с грохотом падает на пол, и Гермиона впервые за шесть лет учебы с позором выставлена из библиотеки негодующей мадам Пиннс.
Не обратив на упреки мадам Пиннс ни малейшего внимания, Гермиона выходит в коридор и прислоняется к стене.
Итак, поиски закончены, и теперь Гермиона говорит себе, что понятия не имела о том, чем же закончатся эти поиски, когда только начинала их. Она жаждала отыскать этого полукровку-Принца, делавшего такие успехи в зельеделии, что ей и не снилось. Принца, который давал Гарри слишком верные, пусть и неожиданные и на первый взгляд абсурдные советы. Когда Гермиона только начинала поиски, она не представляла, да и не задавалась целью представить себе бывшего хозяина (или хозяйку) «Продвинутых Зелий», вообразить конкретного человека, обладавшего умом, превосходящим ее собственный. Гермиона не пыталась вообразить себе его (или ее), но заранее, еще не видя конца своему пути, знала – она настолько сильно жаждала найти ответ, что почти любила того (или ту), по чьим следам так упорно следовала. Почти любила – горячо и чуточку сумасбродно, сквозь годы, запорошившие снегом и залившие дождем всех двадцати с лишним лет извилистую тропинку, по которой она следовала, сквозь черно-белые лабиринты типографского шрифта, сквозь пространство и время. Гермиона сквозь зубы проклинала пространство и время, вставшие у нее на пути, упорно не желавшие давать ей ответа.
Но в конце концов она нашла ответ – пусть и не тот, который себе представляла, не тот, к которому была готова, и теперь, прислонившись лбом к холодной стене в коридоре, все повторяет и повторяет себе, что она, конечно же, могла остановиться, могла предпочесть неведение – но, конечно, не сделала бы этого, не отступила бы в самый последний момент, не остановилась бы, не сделав последнего шага к разгадке.
Гермиона всегда предпочитала знать наверняка.
Глава 3"Кот", микрофик, драма, Люциус Малфой.
Вариация на тему: что могло бы с ним случиться после поражения Волдеморта.
********
Ну и, скажу я вам, обычный вечер был, да. Пятница, народ толпами валил – пивка попить, с друзьями посидеть. Я уж десятый год здесь бар держу, так всех почти в лицо знаю, ну и знаю, у кого что случилось. Почти всегда. Вот Джефф вчера повышение получил да почти сразу мащину купил, так я думал, все, конец пришел бару – так ребята гуляли. А Кит с женой развелся, так весь вечер сидел над стаканом да жаловался. Ну да не об этом я сейчас.
Много я повидал парней, но такого встретил впервые. Ходят-то ко мне обычные работяги с фабрики да грузчики портовые. Простая публика, и побуянить могут, конечно, да я привык.
А на этого типа я сразу внимание обратил, как только он вошел. Не для этого места он, я сразу понял. Он на пороге остановился, и смотрит, смотрит…глаза серые, светлые-светлые, белые почти. И волосы почти белые – седые, что ли? Хотя такой седины я еще никогда не видел. Ребята, те, кто постоянно у меня бывает, тоже на него во все глаза уставились, да недолго смотрели – почти сразу глаза отвели, смутились будто. А он прошел к стойке и заказал виски, да заказ сделал так, знаете, с сомнением – словно опасался, что я ему дрянь подсуну.
Да так и сидел он над стаканом этим, и не пил вовсе. Сидел и смотрел перед собой, да и все. Ну и я на него смотрел, когда время было. Сидел он себе и сидел, молча, почти не двигаясь. В баре тогда не протолкнуться было, а вокруг него пустое место образовалось, словно все боялись его задеть ненароком. Да. Странный тип, не из местных. Я сразу понял, что раньше он знавал лучшие времена. Одежда у него дорогая была и хорошая, уж я-то знаю, жена порой журналы смотрит да мне все твердит, давай, мол, тебе костюм купим, вот такой. Ну, зачем мне костюм такой, в шестьдесят лет-то? Этот костюм не для того, чтобы за стойкой стоять да с работягами разговаривать. А на том парне был как раз такой костюм. Я уж не буду говорить, сколько он стоит, костюм-то. Было этому парню лет сорок, наверное, в самый раз такое носить. Да вот только выглядел он в этом костюме как…ну, как вам сказать?
Был у жены моей кот белый, жутко породистый, одних имен у него было на полстраницы, ну да я его Билли звал, много чести для кота-то, если его Уильям Реджинальд Персиваль Черчилль черт-знает-какой каждый раз звать. Так вот, как-то раз жена недоглядела, и Билли наш сбежал на улицу. Вернулся через неделю, грязный как черт, весь в репьях. Жена поохала, отмыла кота, и стал он похож на себя прежнего. А насчет парня этого…понимаете, кот, Билли-то, и после того, как в мусорных баках порылся да по улицам побегал, выглядел все-таки как жутко породистый засранец, только помой – и будет белый пушистый красавец, хоть сейчас на выставку. Поэтому я и про кота вспомнил – мужик тот, сразу видно, верни ему прежнее…Прежнее что? Не знаю. Просто прежнее. То, что у него было, а сейчас нет, сразу видно. Верни ему все обратно – и он снова собой станет, прямо как Билли наш. Да только сразу видно было, что никто ему ничего не вернет.
С чего я это взял? А вот с чего: он сидел-сидел, а потом голову поднял и на меня как зыркнет…я чуть кружку не выронил. Сразу видно, в прежней своей жизни тип этот привык, что ему все по первому слову подчинялись. Пару секунд на меня смотрел, а я понять успел – взгляд у него был, как у добитого человека, как у бродяги, что на улицах спят, усталый такой. И жестокий взгляд был, да. Словно этот тип для себя и для других уже все решил.
Неприятности какие-то у него были, точно. Потом , когда расплачивался, долго так в бумажнике ковырялся и на деньги смотрел, будто первый раз их видит, он снова на меня взглянул. Меня как током шарахнуло – и я опять про Билли, про кота, вспомнил. Когда ему пришла пора помирать-то, кот возьми да сбеги. Соседские дети его принесли потом. Так вот, перед тем, как сбежать, Билли ко мне на диван еле-еле влез, лапы на грудь поставил да мяукнул коротко – прощай, мол, хозяин. И сбежал через сад.
Так что я о коте-то вспомнил? А взгляд у парня того был точь-в-точь как у Билли, когда я его в последний раз видел.
Глава 4
- Раз уж вы об этом спросили…
- А мы с Биллом все ждали, когда же вы спросите…
- Потому что вам уже исполнилось по пятнадцать лет…
- Хотя мы думаем, что вам пятнадцать лет на двоих...
- И вот мы дождались, поэтому я и написал это письмо…
- Мы с Биллом не знаем, как Перси решал эту проблему…
- Потому что с ним мы вовсе не разговаривали на эту тему…
- Хотя, может быть, это сделал папа…
- Если Перси вообще эту проблему решал…
- Но вернемся к заданному вами вопросу…
- Фред, отдай мне письмо, я сам прочитаю! – близнецы Уизли сидели на ковре перед камином в гриффиндорской гостиной и читали письмо, принесенное Эрлом. Письмо было от Чарли, и, как уже стало понятно, представляло для Фреда и Джорджа большую ценность.
- Дай сюда, Кэти мне уже дала понять, что готова…на многое, дай мне это чертово письмо, я хочу дочитать до конца…
- Отвали, мне, может, Анджелина тоже кое-что пообещала…
Так они препирались некоторое время, а затем снова стали читать письмо, только уже не перебивая друг друга, а хором:
- И я, и Билл в свое время катали наших первых девушек на отцовском фордике «Англия», и, может быть, именно поэтому они стали нашими первыми девушками. Они назвали это «особое романтическое свидание»…ну да вы понимаете, о чем я. Может быть, наш отец в свое время катал на фордике и маму, поэтому наш Билли родился раньше, чем со дня их свадьбы истекли положенные девять месяцев. Да, фордик, ребята – настоящая «машина любви», и он мог бы еще долго время служить нашей семье верой и правдой, если бы не наш братец Ронни, загубивший сей замечательный автомобиль. Так что, увы, придется вам искать другие способы устроить «особое романтическое свидание», но, учитывая наличие у каждого из вас более чем буйного воображения, я полагаю, что вы прекрасно справитесь. Жаль, впрочем, фордика – это была прекрасная семейная традиция…»
- Ро-о-о-н!!! – взвыли два негодующих голоса в опустевшей
к ночи гриффиндорской гостиной, а единственный свидетель, присутствовавший при разыгравшейся драме - Косолапус - благоразумно поспешил убраться подальше.
Глава 5
"Экспериментатор"
Думали, они умные такие, наказать меня решили…ну-ну. Слышал я, как садовник Перкинс говорил сторожу Стивенсу, что такого маленького садиста еще свет не видывал. А сторож Стивенс, которого за постоянные пьянки выгнали из университетских профессоров, добавил и еще какое-то слово. «Социопат».
Ну, раз уж мне все равно приходится торчать в библиотеке и раскладывать книжки по полкам, заодно и посмотрю, что это такое - «социопат» .
Так, так…энциклопедия. Замечательно! Сейчас мы все-все выясним, наконец. Заодно поинтересуемся, что значит «фетишист». Так меня назвала миссис Браун, сиделка, за то, что я украл у нее сумочку с косметикой. Вот ведь жадная женщина! Я всего лишь отлил полфлакончика ее неимоверно вонючих духов и смешал их с тальком для ног. Я ведь просто хотел вылить это все в кастрюлю с супом и посмотреть, что из этого выйдет. Я-то думал, что будет очень весело: все будут бегать по коридору и кричать, что у них болит живот, а медсестра мисс Айкройд будет за ручку уводить избранных счастливцев к себе в кабинет, где их будут ждать небывалые развлечения в обществе резиновой груши, которую зачем-то (надо полагать, для большего веселья) наполняют водой. Как писал в своих книжках один занудный ученый, все нужно проверять. Экс-пе-ри-мен-таль-но. Тут-то я сразу понял :"экспериментально" - значит "проверять на людях". Так я и сделал, но, когда меня застукали за приданием супу дополнительных вкусовых качеств, из воплей взрослых я понял лишь, что от детей моложе восьми лет такого обычно просто не ждут, и еще больше утвердился в мысли – все-таки я гениальный ребенок. Может быть, «садист» и «социопат» означает то же самое, только звучит покрасивее. Да. Так, так, буква «с»…что??? И это я? Да как они посмели? Тот случай с кроликом – я всего лишь хотел поиграть, честное слово. Еще Стивенс употребил слово «маньяк», после того, как я украл в сарайчике грабли и положил их у парадного входа. Стивенс сказал тогда Перкинсу, что страшнее грабель – только детские грабли, но я так и не понял, почему. Мои соседи по комнате одинаково верещали от боли, когда наступали поочередно на взрослые, а потом и на детские грабли. Опыты надо продолжить. Эти идиоты Стивенс и Перкинс еще узнают, каков Том Риддл в гневе! Будут им грабли, на которые еще не ступала нога человека…уж я постараюсь. Так…о чем это я…а, ну да. «Маньяк», ага, вот и статья…с картинками! …это интересно…ого!…а вот это надо взять на заметку. Полезнейшая штука эта энциклопедия. Украду-ка я ее из библиотеки, надо будет сразу посмотреть слово «клептоман»…
"Счастливых каникул", Гермиона&Джинни, джен
- Ну, показывай, где он, наш «невероятный прыгающий хорек»? – воскликнула Джинни, войдя в гостиную Гриффиндора, пустовавшую по причине наступивших каникул.
- Вот он, - мрачно проговорила Гермиона, которая до прихода Джинни сидела в гостиной одна. – Вот, погляди. Нравится? – Гермиона приподняла за передние лапы сидящего у нее на коленях тощего и растрепанного рыжего кота.
- Косолапус съел Драко? – испугалась Джинни.
- Нет, Косолапус не ел Драко, - язвительно ответила Гермиона. – Речь вообще пойдет не о Драко. Это – твой брат.
- Что? – Джинни едва не села мимо кресла. – Ведь это Драко, а не Рон должен был выпить наше зелье…
- Кто виноват в том, что твой братец съедает все, что не прибито к потолку, да еще любит утащить у соседа по столу кубок и выхлебать его содержимое? Ладно бы у соседа по гриффиндорскому столу, а вот с чего его понесло пить из кубка Драко…
- И что нам теперь делать?
- Ждать, только и всего, - Гермиона даже и в такой критической ситуации умудрялась сохранять спокойствие. – Всего лишь неделю.
- Мама меня убьет, - сокрушалась Джинни, - вот если бы это сделали Фред и Джордж…
- Мы никому ничего не скажем. Признаю, наша проказа удалась…даже слишком.
- А учителя?
- Не забывай, сейчас пасхальные каникулы. Выкрутимся.
- А как ты объяснишь, что у тебя теперь целых два кота?
- Скажу, что отрабатывала дублирующее заклинание на Косолапусе.
- Хорошо, да только вот они не слишком похожи. Косолапус куда толще, - Джинни критически оглядела нового питомца Гермионы.
- Придется нам твоего братца откормить в кратчайшие сроки, - мрачно отозвалась Гермиона, а кот, услышав ее слова, замурлыкал, привстал на задние лапы, а передними попытался обнять ее за шею.
- А, э…туалет?
- Ящик с песком, - резюмировала Гермиона. – И надо следить, чтобы он не выходил в коридор – напорется еще на миссис Норрис…
"Почувствуйте разницу!"
«Почувствуйте разницу!», ДМ/ДУ, комедия абсурда. Сюжет сворован у Чехова.
В тесноватой гостиной дома, который его обитатели называют «Нора», на продавленном диване сидят хорошенькая рыженькая девушка по имени Джинни и симпатичный блондин по имени Драко. Он ухаживает.
Джинни кокетливо прикрывает миловидное личико веером, составленным из хвостовых перьев совы.
- Ах, Драко, ну признайся, это ведь ты прислал мне тот громадный букет на прошлой неделе.
- Я? – Драко очень хочется достать из кармана ежедневник и перелистать его: дело в том, что он не помнит точно, какой из своих многочисленных пассий он в последнее время посылал цветы. – Ах да, я.
- Драко, - Джинни протягивает ему руку для поцелуя, - какой ты смешной. Все стесняешься…другой бы на твоем месте давно уже воспользовался ситуацией… - видя непонимание на лице Драко, она продолжает, - ну, позволил бы себе лишнее прямо на этом диване…
Джинни кокетливо хихикает, а Драко, кивнув головой, кладет руку ей на колено.
***
Стоящие за закрытой дверью гостиной Артур и Молли, вооруженные кое-какими подслушивающими штучками из арсенала Фреда и Джорджа, довольно улыбаются.
- Неси портрет Мерлина, – говорит Артур, - сейчас пойдем их благословлять. Теперь-то он не отвертится…
***
Дверь в гостиную распахивается, что является полной неожиданностью для Драко. Пока Джинни поправляет юбку, Артур обращается к влюбленной парочке с прочувствованной речью:
- Дети мои, я очень рад…плодитесь и размножайтесь…
Тут взгляд Артура падает на портрет, который держит в руках Молли.
- Что ты принесла, - в возмущении выкрикивает Артур.
- О, гипппогриф меня задери, - ахает Молли. В спешке она сняла со стены портрет Дамблдора. В заблуждение ее ввела, по-видимому, длинная белая борода…
Артур поворачивается обратно к молодой паре, но обнаруживает , что на диване сидит только его дочь. Драко, воспользовавшись образовавшейся суматохой, благоразумно аппарировал как можно дальше от дома гостеприимных хозяев.
Глава 1для Полётчицы : «Никто не идеален», РЛ, типа юмор)
У меня классные друзья, честное слово. Они немного странные, правда. Но это ничего – они же мои друзья, и я их очень люблю. Правда, порой их странности раздражают и даже выводят из себя.
Вы когда-нибудь держали снитч в кулаке? Я – да, в те редкие моменты, когда его удавалось отобрать у Джеймса. Если и вам приходилось держать в кулаке крылатый мячик, то вы знаете, как он стремится вырваться наружу, как отчаянно трепещут его крылышки, щекоча ладонь. Джеймс повсюду таскает его с собой. я уже смотреть на этот снитч не могу. На улице Джеймс тренируется ловить его (особенно если поблизости есть мало-мальски симпатичные девчонки), ну а на уроках…на уроках снитч довольно часто оказывается у Джеймса в кармане брюк, и учителя порой умиляются – ну что за парень этот Поттер, так любит учиться, вон и на уроках так по-хорошему улыбается…
Сириус тоже меня бесит порой. Каждое утро он начинает с подробного повествования, какой урод/придурок/козел/мерзкий тип этот Снейп из Слизерина. За завтраком мы жуем тосты и зачерпываем ложками кашу, и все это под аккомпанемент из рассказов о каком-то там сальноволосом третьекурснике. Сами понимаете, завтрак от этого не становится ни на йоту вкуснее. Сириус просто помешался на нем: Снейп то, Снейп се…мой друг просто заснуть по ночам не может, пока на всю спальню не расскажет о том, что и как сделал Снейп в этот день, да какой у него при этом был дурацкий вид.
Пит обожает крыс. Он держит их в большом ящике под кроватью. Питер называет их по именам и уверяет, что ему удается их дрессировать. Милый чудак Пит. Иногда он рассказывает мне по секрету, что собирается выдрессировать этих крыс таким образом, чтобы они нападали на его врагов…да уж. На всякий случай придется купить пару мышеловок.
Что и говорить, у меня классные друзья. Самые лучшие, каких только можно представить. Они немного странные, ну да кто в наше время не имеет недостатков…в конце-то концов, они – немногие из тех, кто, зная, что я оборотень, совершенно не тревожатся по этому поводу.
"Бестселлер", G, Плакса Миртл и Рита Скитер
В неработающем туалете для девочек происходит чрезвычайно интересный диалог, одному из участников которого вовсе не положено там находиться, ну а для второго этот самый туалет является, можно сказать, естественной средой обитания.
- Подумайте , какое выгодное предложение я вам сделала…
- А зачем мне деньги?
- Ну, купите себе что-нибудь…
- Я же привидение, - уныло говорит Плакса Миртл.
- Действительно…
- Некогда мне с вами разговаривать, - Плакса Миртл делает вид, что собирается нырнуть в унитаз и исчезнуть. – Сейчас одиннадцать вечера, понимаете…я собираюсь в ванную старост…
- Ванную старост? – Рита Скитер роняет блокнот, который держала в руках. – Вы можете и туда пролезть?
- Да, по трубам…там иногда такое происходит…
- Иногда? – недоверчиво прищуривается Рита.
- Часто, - Миртл склоняет голову и ехидно смотрит на собеседницу. – И я могла бы вам такого порассказать…но не стану.
- Но почему? – стонет Рита.
- Потому, что вы не в силах сделать мне по-настоящему интересного предложения.
- Так что вам нужно-то? – из уст Риты вырывается самый настоящий вопль скорби, крайне неуместно звучащий на фоне покосившихся кабинок и протекающих унитазов.
- Мне, - мечтательно говорит Миртл, - мне хочется, чтобы обо мне помнили. А то Поттер на втором курсе меня все обхаживал, а потом забыл. На четвертом курсе я ему помогла…а он снова начал меня игнорировать…и так всегда.
- Хочется, чтобы помнили…Слушайте, а у меня есть одна хорошая идея.
- Хорошая? – недоверчиво спрашивает Миртл.
- Отменная! – говорит Рита, а Прытко Пишущее Перо изгибается во все стороны, демонстрируя полную боевую готовность. – Говорите, вы живете тут чуть ли не шестьдесят лет и повидали много всего…интересного?
-Да, - отвечает Миртл, а в ее перманентно печальных глазках загорается алчный огонек.
Через три месяца в магазине «Флориш и Блоттс» состоялась презентация книги «Девочка, которая умерла в туалете: мемуары». Говорят, кто-то из «сильных мира сего» не раз пытался подкупить бесстрашных авторш, чтобы некоторые эпизоды их биографий остались неизвестны широкой публике, но авторши были непоколебимы. Весь тираж был раскуплен за полтора часа, начисто побив все рекорды недоброй памяти профессора Локхарта.
«Правдивая ложь»
Единороги – чудесные создания, очень красивые, обладающие магической силой, и все такое прочее. Однако быть единорогом – совсем не так здорово, как вам кажется. Во-первых, хоть мы и принадлежим к охраняемым животным, все равно нас преследуют с целью выдрать пару волос из хвоста…или отпилить кусок рога. Или еще что-нибудь…мы до сих пор боимся вспоминать о том времени, когда в нашем Запретном лесу хозяйничал этот тип в фиолетовом тюрбане.
Но сейчас стало получше. Говорят, тот жуткий тип больше не вернется. Так что жить можно. Если бы еще не было волков-оборотней, да еще этот школьный сторож, Хагрид, пауков каких-то развел…бррр!!!
А вообще-то мы неплохо живем. Даже и развлечения у нас имеются.
Кстати, вот и они. Развлечения, то бишь.
Трое мальчишек, судя по одежде – из той самой школы, где любитель жутких страшилищ сторожем работает.
Стоят, смотрят на меня, локтями друг друга пихают.
-Марк, ну что стоишь? Иди, иначе мы ни за что не поверим, что ты уже спал с Лизой.
- Ага, - поддакивает другой парнишка, - единороги же любят девственников, а если ты не врал насчет Лизы, то он не позволит тебе подойти.
- Ерунда какая насчет девственников, - бурчит Марк. Подходить ко мне ему явно не хочется. – Сам поди к этому коню рогатому, - говорит Марк, - давай-ка, Энди, Дон Жуан хренов! Или ты, Алекс…
Конь рогатый? Это они обо мне? Ах, так! Ну ладно! Они еще пожалеют о своих словах.
И я , старательно сохраняя королевскую осанку, иду через поляну, подхожу к парням вплотную и начинаю активно демонстрировать свою к ним любовь.
- Д-д-олжен признать, у меня с Лизой еще ничего не было, - убито говорит Марк, которому я изрядно обслюнявил шевелюру.
- Я тоже…малость преувеличил, - сознается Энди, пытаясь отобрать у меня край мантии, который я уже начал жевать.
- Эй, парни, он вас любит, - гнусно ржет Алекс, - ребята, да вы девственники! Это чудо рогатое не обманешь.
И я еще испытывал к нему симпатию!
Я кладу голову Алексу на плечо, и, всем своим видом выражая неземной восторг, блаженно закрываю глаза.
И тут меня едва не оглушает дикий хохот в две глотки.
Глава 11Седрик Диггори выходит из факультетской гостиной, где все еще продолжается веселье (Хаффлпафф слишком давно не выигрывал в квиддич), и отправляется бродить по коридорам. в конце концов, он староста и может себе это позволить. А сидеть в гостиной и выслушивать поздравления у Седрика нет никакого желания.
Гарри Поттер свалился с метлы из-за появления на поле дементоров, а он, Седрик Диггори, поймал снитч и выиграл матч. Теперь уже не узнать, удалось бы ему сделать это, не упади Поттер с метлы.
Победа не принесла Седрику особой радости, точнее – такой радости, какой она была бы, если бы он, Седрик, увел снитч прямо из-под носа у Гарри Поттера, а не поймал просто потому, что противник выбыл из строя. Посидев некоторое для приличия со своими, он поспешно оставил их веселиться без него.
Седрик еще долго бродит по коридорам, особо не глядя по сторонам. Тишина. Никаких целующихся по углам парочек. Никого.
Слышится звук приближающихся шагов, Седрик оборачивается и видит профессора Снейпа. Вот уж встреча так встреча. Сейчас зловредный слизеринский декан к чему-нибудь прицепится. Староста, не староста – Снейпу все равно.
- Мистер Диггори, - говорит профессор, – что это вы делаете в коридорах в такой час?
Седрик раскрывает рот, чтобы – немыслимое дело – ответить какой-нибудь дерзостью, но Снейп не дает ему ничего сказать.
- Отчего же вы не празднуете победу со своим факультетом?
- Это не совсем победа, профессор,- отвечает Седрик.
- Но вы же выиграли матч, - говорит профессор, испытующе глядя на него. – Тот факт, что выскочка Поттер упал с метлы, ничуть не умаляет ваших заслуг, мистер Диггори.
- Но это не слишком…не слишком честно, - упрямо отвечает Седрик.
- Честно? Хм…знаете ли, мистер Диггори, послушайте моего совета, он вам пригодится . С вашим-то хаффлпафским упрямством и невыносимой честностью. Если не можешь победить честно, просто победи*.
- Салазар Слизерин? – Седрик копирует профессорскую ехидную интонацию, ошалев от собственной наглости и на какое-то мгновение забыв о плохом настроении.
- Северус Снейп, - отвечает профессор и неспешно удаляется, а Седрик остается стоять с раскрытым ртом.
* - уж и не помню, где я наткнулась на сей девиз. К моему большому сожалению, придумала его не я.
"Дар", Артур Уизли, виньетка
Возможно, Артур Уизли не отказался бы от способности, которой обладал мифический царь Мидас: одним лишь прикосновением превращать все в золото. Но сейчас война, и ни у кого нет времени, чтобы помышлять о несбыточном.
«Зато Молли уж точно обладает этим даром, - думает порой Артур, когда у него все-таки находится минутка, чтобы погрузиться в раздумья, не имеющие прямого отношения к войне. – Она способна обратить в золото что угодно. Золото настоящее, не лепреконское, которое растает в воздухе через весьма короткое время. Все, к чему прикасается Молли, превращается в золото. Домашние пироги, приготовленные, казалось бы, «из ничего», когда приходят неожиданные гости, свитера, связанные из крохотных моточков ниток. И даже сам воздух в нашем доме. Просто потому, что Молли существует. Так было всегда, и так будет. Конечно же, будет. И наши дети, все семеро – настоящее золото, сокровище, которое, как известно, никогда не достается кладоискателю просто так».
Эти мысли приносят Артуру лишь временное утешение, зато помогают продержаться до следующего дня. И до следующего. И еще – до следующего. И, может быть, эти дни рано или поздно выстроятся в цепочку, длинную цепь со множеством звеньев, которая все-таки закончится победой. Настанет день, когда все девять стрелок часов в доме Уизли перестанут указывать на «в смертельной опасности», когда мир перевернется в очередной раз и все-таки встанет с головы на ноги, когда осядет пыль и жизнь пойдет своим чередом.
Для всех, в том числе и для тех, чьи карманы почти пусты, зато дом полон настоящего золота.
-конец-
