Верни мне мое настоящее

Пролог

Автор: Silencio
Бета: darjena
Размер: Миди
Жанр: Драма, ангст, pov, философия, кроссовер
Персонажи: Дафна, Арей, НП, Мефодий Буслаев, Улита, Варвара, Лигул, Кводнон, Таня Гроттер, Чума-дель-Торт, некромаги, валькирии и далее…
Саммари: - Только ты мне можешь помочь.
- Но я всего лишь заточенный в маяке старый рубака. Что я могу сделать для Падшего Ангела?
- Смеешься? Но ведь твоя дочь тоже погибнет…
От автора: По заявке: «Хотелось бы увидеть что-то именно такое "ангстовое", атмосферное с участием Арея и Даф. В тексте должна присутствовать фраза "Плачешь, светлая? Ну плачь, плачь..." Остальное - по усмотрению автора. Буду очень признателен, если кто-то примется»
Насчет кроссовера пока не уверена, но это как фишка ляжет.
Предупреждение: AU, OOC Дафны. Возможно, будет смешно. Хотя постараюсь избавиться от этого. Ругань и сленг. Вечная смерть кого-либо…
Рейтинг: PG-13
Статус: Не закончен.



Пролог.
- Меф… - губы когда-то Светлого Стража еле как шевелились, издавая почти беззвучный шепот. – За что?
Дафна держала на своих руках окровавленное тело возлюбленного и несла его куда-то вперед. Ее лицо было покрыто сажей и грязью, одежда разорвана, в чьей-то ещё крови… Кажется, она сама была ранена, но не обращала на это внимание.
- За что? – один единственный вопрос.
Она продолжала нести мертвого юношу, а ноги уже подкашивались, не справлялись с нагрузкой. Можно было взлететь, но вот расколотый медальон с крыльями был давно потерян в той страшной мясорубке. Обломок от флейты болтался на поясе. Он напоминал о бессилии, о бесконечном отчаянии, в котором сейчас находилась девушка.
Город был разрушен. То тут, то там слышались стоны и дребезжания механизмов. Пахло сероводородом и горьким миндалем – надо было срочно убираться отсюда, но страж упорно шла к своей цели, не обращая внимания на боль и на усталость.
Хаос поглотил весь мир, он бесчинствовал и правил, упиваясь своим могуществом. И уже не было понятно, что вообще происходит. Эдем, Земля и Тартар перемешались друг с другом, а существа, ранее заточенные, и долгое время обитавшие за Жутким Воротами и в Потустороннем мире, практически все уничтожили.
Ты этого хотел, Кводнон? Тебя они первого разорвали.
Такую власть ты хотел заполучить, Лигул? И где ты сейчас, горбатый уродец?
Чума, ты мстишь, но мир-то тут причем? Довольна местью, безрукая старуха?
Шесть лет…
Долгих шесть лет мир старался держаться, старался излечить себя от проснувшейся заразы. Но иммунитет оказался слабым… А дальше – медленная смерть в муках…
Дафна упала на колени, уронила Мефодия на расколотый асфальт. Она тяжело дышала, и дыхание никак не хотело восстанавливаться. В глаза и рот попала пыль, клубясь и затмевая всё вокруг. Горьким миндалем запахло сильнее, в паре метров раздался рев зверя…
Дафна вскочила на ноги и побежала, а тело Мефа так и осталось лежать на раздробленной земле. Вскоре, его найдут падальщики, и от него останутся лишь голые кости. Но этого всего страж ещё не знала, она просто бежала вперед, стараясь скрыться от невидимых врагов.
И тут, не вовремя оглянувшись, она с кем-то столкнулась. Дафна упала к ногам незнакомца, не решаясь подняться. Она знала, кто это, знала этот устрашающий смрад… Этим зловонием был окутан сейчас весь мир.
Незнакомец слегка махнул рукой, и девушка почувствовала, что неведомая сила подняла ее вверх. Дафна с широко открытыми глазами смотрела на того, кто сейчас, по сути, владел миром. Но что ему нужно от простого стража, который потерял свои крылья и флейту, который пал еще в начале войны?
- Не бойся меня, - произнес он, усмехаясь, – а то мне не интересно изучать твое прошлое.
- Танатос, - шепотом произнесла девушка, продолжая висеть в воздухе.
- Танатос, Хель, Грох… У меня так много имен, что все и не запомнить, - его забавляла эта ситуация.
- Что тебе надо? – Дафна злилась. Ей не нравились эти игры, она просто хотела убежать. – Ты забрал…
- Ой, девочка, - Танатос поморщился. – Я никого не забирал. Теперь, когда эти твари заточили Эроса, я ничего не могу решать. Равенство нарушилось, а ведь в мире не может быть только смерть. Некроотдел и Призрачные Сферы так же спустились на Землю, как и Эдем с Тартаром. И мне остается лишь блуждать по планете, дожидаясь того момента, когда все тут обратится в прах. Эрос вырвется на свободу, и наша любовь зародит новую жизнь.
- А что ты от меня хочешь? – Дафна сама себя не узнавала. За прошедшие годы она многое натерпелась, и почти перестала чувствовать.
- Мне скучно, - Танатос поморщился, вздохнул и опустил Дафну на землю, сам сел рядом, тут же испачкав костюм в пыли. – До того времени, как я вновь смогу занять свое место, я ничего не решаю на этой планете. А это делает жизнь несколько бессмысленной. Ну, ты ведь меня понимаешь? Лишившись своего мальчика, ты теперь так же не знаешь, что тебе делать. Давай поиграем?
Дафна осторожно кивнула, продолжая изучать мужчину. Танатос ей всегда представлялся другим, более могущественным, более сильным и грозным.
- О, девочка, не пугайся Смерти – она неизбежна, - мужчина усмехнулся. – Игра. Поиграем в Историю.
Дафна только хотела задать вопрос, но ее голова будто потяжелела, глаза закрылись, а тело наполнилось какой-то легкостью…


1 Глава. Безымянный Страж.

Война? Как я оказалась в центре боевых действий? Откуда эти крики?
Эти живые крики…
Что произошло? Что происходит сейчас?
Невероятно, очень странно.
Я куда-то бежала, укрываясь от обеих сторон. Не было просто времени разобраться. Ветки, камни, взрывы, крики… все это напоминало начало той Войны, которая постепенно разрушила мир. Но тут было всё иначе.
Все живое.
Во всем этом чувствовалось стремление к жизни, стремление к своим целям. Не было хаоса, все происходящее что-то значило.
Я укрылась в каком-то подвале и оттуда попала в туннель. Я не знала, куда он ведет, но с каждым шагом звуки внешнего мира становились все тише и тише.
- Похоже, ты втянулась в игру, - передо мной появился Танатос.
Он выглядел по-другому, не так, как в нашу первую встречу. Абсолютно другая внешность, но я чувствовала его запах.
- Где я?
- На западной границе Советского Союза, - спокойно сказал мужчина, как вдруг рядом появился второй.
- Хватит тут развлекаться, - хмурясь, сказал он, дернув Танатоса за руку. – Там война в самом разгаре, а у твоих манагеров вновь бунт, мои хранители сами не справляются. Идем скорее…
И исчез.
- Вот такой вот он, Эрос, - мужчина усмехнулся. – Ну все, девочка, развлекайся. Сделай эту игру интересней предыдущей и не допустить такого бесславного конца.
Танатос подмигнул и последовал за своим другом.
Я почувствовала, что в моей руке что-то появилось, а затем еще какая-то вещица повисла на шее.
Флейта и крылья…
Он вернул их мне. Но что я должна делать? Какое сейчас время? Куда мне идти?
- Да что хочешь, то и делай, светлая, - послышался насмешливый голос. – Устраивай войны, мири людей, топи материки – только не допускай Хаоса. Ты тут никто, тебя нет в этой Истории. Но ведь это не так…
***
Я очнулась возле реки. Произошедшее казалось сном, но флейта и крылья доказывали, что все это было реальностью.
Танатос вернул меня в прошлое? Но разве он способен на это?
Голова раскалывалась от уймы вопросов, но ответов не было, ни на один. Почему я оказалась именно во время Великой Отечественной? Почему сейчас? И неужели Танатос решил, что я сама, своими силами должна и могу остановить Кводнона и его дружка Лигула? Где найти союзников, если, по сути, меня не существует? Сейчас настоящая Дафна доводит до белого каления начальство и всех златокрылых, с которыми была знакома. Через полвека Мефодий впитает силы сбежавшего преступника во время полнолуния.
Что делать?
Из всех, кому я могла более или менее доверять, был только Арей. Да и то он сейчас заточен в маяке, и еще шестьдесят лет будет медленно вариться в собственном соку, пока Лигул не решится его освободить.
Я прервала свои размышления, так как услышала шуршание со стороны леса: кто-то настойчиво ко мне пробирался, стараясь сохранить анонимность. Но он не знал, что за прошедшие шесть лет я привыкла к нападениям со спины. Шум усилился, и, судя по всему, его издавал не один человек… или существо… А если кто-то из тех тварей прорвался сюда? Вдруг Танатосу захотелось придать игре чуточку остроты? Чертов сукин сын!
Спокойно.
Еще ничего не понятно.
Я осторожно поднялась на ноги, крепко сжимая флейту, которая начала постепенно нагреваться, готовясь к предполагаемому бою.
Неизвестные тем временем приближались. Я зашла в воду – и плевать, что в ботинках тут же стало мокро – ведь это могут быть мертвяки, а мне не хотелось привлекать внимания. Главное сейчас – не издавать звуков. Уйти все равно не получится, ведь незнакомцы сразу поймут, что я собираюсь сбежать. Взлететь в небо рядом с боевыми действиями – тоже не лучший вариант.
Я ждала.
Наконец, ветви зашевелились и к реке вышли два советских солдата. Оба молодые, перепачканные в грязи и траве. Один был по пояс оголен с перекинутой рубашкой через плечо.
- Ой, гля, какая деваха знатная, - сказал обнаженный, расплываясь в улыбке.
А второй уже вовсю рассматривал меня, мысленно раздевая и представляя в различных ситуациях.
Отвратительно.
Я поморщилась, радуясь, что была одета вполне по военному времени: зеленые штаны, тяжелые ботинки и белая майка. Вот только флейта портила весь вид.
Но вдруг рядом появилось двое златокрылых. Один, маголодией усыпил военных и повернулся ко мне. Я знала его… точнее, видела его мертвое тело, когда только началось противостояние. А второй в свое время сделал мне выговор, когда я в него случайно запустила плодом с эдемского дерева.
- Да будет свет! – поприветствовал первый.
Как же я давно не слышала эти слова!
- Да сгинет мрак! – ответила я.
Но кто ж знал, что истинный враг – хаос – несокрушимая сила, которую невозможно обуздать, которая способна разрушить все на этой планете.
Второй страж молчал, внимательно меня разглядывая. Я точно не помнила, когда именно запустила в него плод: успел ли он познакомиться с истиной Дафной. Хоть я и выглядела несколько иначе: волосы давно были обрезаны, да и возраст уже давно перевалил за тринадцать земных лет, ведь на земле взрослеешь быстрее – но стражи могут чувствовать ауры, которые у всех индивидуальны.
- Назовите свое имя и номер, - велел первый.
Началось. Не успела появиться в этом времени, а меня уже засекли. Ну, спасибо тебе, Танатос, удружил. Хоть бы какую-нибудь защиту поставил, Повелитель Смерти фигов.
Стоп. Успокойся, все нормально. Сейчас ты страж Света, а не Падший Ангел, кем ты являлась несколько лет подряд, когда отказалась убить Буслаева…
- Вы меня в чём-то обвиняете? – осторожно спросила я, выходя из реки. Остановилась возле смертных.
Главное – не подавать вида, что что-то случилось. Все хорошо, все в порядке.
- Вы обнаружены на Земле, хотя был приказ всем стражам вернуться в Эдем на время всех военных действий. Запрет вмешиваться в дела лопухоидов действует на всех, кроме тех, кому выписаны специальные пропуска, - сухо сказал второй.
- Назовите свое имя и номер, - повторил первый.
Бездушные машины, безликие воины. Они просто выполняют приказ, четко следуя инструкциям. Я помнила, что был подобный указ, но тогда он меня мало интересовал, ведь в сорок первом я не собиралась на Землю.
Я старалась еле заметно перекрутить флейту так, чтобы было удобней в случае чего атаковать.
- Извините, - сказала я. – Я сейчас же вернусь в Эдем. Задержалась на прошлом задании и упустила новый указ.
- Нет. Назовите имя и номер, - настаивал на своем первый.
Но я не могла подставить настоящую Дафну. А вдруг ее арестуют за незаконное появления на Земле, и это повлияет на меня? Что же делать? Атаковать? Но тогда меня объявят в розыск. И где мне скрываться? Русский отдел мрака еще не основали.
Танатос, я понимаю, что сейчас война и куча работы, но ты просто обязан меня вытащить, ведь иначе меня арестуют, и в игре наступит game over.
«Разбирайся сама, девочка», - послышался насмешливый голос.
Вот сука!
Ну ничего, разберемся.
- Я не знаю… Я очнулась уже тут, возле реки, - я наморщила лоб, делая вид, что стараюсь вспомнить прошедшие события. – Кажется, произошла стычка со стражами мрака, - я закусила нижнюю губу. – Там еще, кажется, темные маги были… Не помню точно. Они что-то сотворили с моей памятью…
Я вновь наморщилась, потёрла лоб свободной рукой.
- Вы арестованы до выяснения обстоятельств, - сказал второй и сделал ко мне шаг.
Ну нет, так не пойдет. Я не собиралась быть арестованной, ведь там, в Эдеме, уже смогут просканировать мою ауру и нимб, и вычислить мой номер и имя, которые никуда не исчезают даже после падения.
Я резко дернула за шнурок и расправила крылья, взлетела на пару метров и выпустила короткую боевую маголодию собственного производства. Когда мир погряз в липких водах хаоса, надо было придумывать свои способы выживания, ведь старые уже не срабатывали.
Златокрылые не ожидали нападения, но они все-таки были высшими воинами света, поэтому сумели отразить атаку, но я была уже достаточно высоко, чтобы телепортировать подальше от этого места.
Я очутилась в каком-то лопухоидном европейском городке. Я точно не могла определить координаты, но ясно было одно: власть тут принадлежала немцам, ведь чуть ли не все дома были украшены их символикой. И вновь мне надо было менять место нахождения, ведь тут я так же привлекаю внимания своим внешним видом… Хотя волосы у меня светлые.
Забавные лопухоиды. Что еще сказать?
Следующий раз я очутилась в какой-то заброшенной деревне возле моря. Тут и осталась, нанеся по периметру руны защиты и предупреждающей сигнализации. Надо было обдумать все происходящее и понять, что делать дальше.
Я сидела на поляне с закрытыми глазами и пыталась сосредоточиться на внутреннем состоянии. Надо было прощупать все свои директивы, понять, кем я являюсь сейчас. Вот он, поток внутренней энергии, не такой грязный, как ожидалось, но и светлым стражем меня сейчас сложно было назвать.
Я просто безымянный страж, у которого больше нет правил и установок. Есть только остатки моральных качеств, но уже нет начальства и великой миссии по спасению душ человеческих.
И что мне с этим делать?
Разберемся.


2 Глава. Маяк.

Через пару дней, когда я почти полностью обдумала происходящее и составила примерный план дальнейших действий, немецкие войска вошли в брошенную деревню. Немцы стороной обходили дом, в котором я временно поселилась, но мне все равно не нравилось чье-либо соседство. Быстро собрав свои пожитки, я покинула занятую территорию.
Танатос больше не появлялся, а у меня в привычку вошло винить его во всех своих неудачах. Ногу подвернула, исследуя заброшенный дом, - Повелитель Смерти виноват. Ударилась головой – виновник все тот же. И немцев он тоже допустил, а ведь мне так нравилось это тихое местечко. Никого нет – нет бессмысленных криков. Ни живых, ни мертвых… А ведь это так удобно найти козла отпущения и сбрасывать на него все свои неудачи. Главное, чтобы «виноватый» не возмущался, а Танатос все время молчал. Только иногда я слышала какое-то тихое хихиканье у себя в голове. У меня даже возникало ощущение, что это он все действительно подстраивает, чтобы мне тоже было интересно играть в его игру.
Смеешься?
Ну, смейся, Повелитель Падали.

Портовый городок, рядом с которым находился нужный мне маяк, находился вдали от какой-либо цивилизации: тут даже электричество не во всех домах было. Война еще не дошла сюда, но напряжение чувствовалось. Тут никогда не будет военных действий, но многие люди отправятся на поле брани. Человеческий ресурс – сейчас чуть ли не единственное, что было на стороне Союза. Такой хрупкий, и его так долго восстанавливать…
- Эй, дочка, ты кого-то ищешь? – ко мне подошел бородатый сухонький дед.
- Скажите, а кто-нибудь живет на маяке? – я махнула рукой на белоснежную башню.
Старик нахмурился, поджал губы.
- Да хмырь один. Живет, никого не подпускает. Как-то моя дочурка отправилась туда, чтобы изгою продуктов принести, так вернулась вся в слезах. Несколько часов не могли ее успокоить. Сначала подумали, что снасильничал, так нет… Цела была.
Я усмехнулась. Мало кто знает, какого было Арею во время заточения. Улита рассказывала лишь фрагмент, да и то она всего не видела.
- И что?
- Что, что, - передразнил дед. Он сразу перестал быть милым. – А ничто. Живет там до сих пор. Или подох, как последняя собака.
Сколько ненависти в таких незаурядных словах. Чем проще мысль, тем она эмоциональней. Не правда ли?
Я покачала головой.
- Дай Бог вам здоровья, - сказала я, а искренности явно не хватало.
- И тебе того же, внучка, - дед расплылся в беззубой улыбке.
- Обязательно.
Обмен любезностями был окончен, а я узнала, что хотела, поэтому быстро направилась в сторону маяка. Дед тихо выругался и отправился дальше по своим делам.
Чем ближе я подходила к маяку, тем сильнее становился запах моря. Восхитительно, всегда любила соленый аромат вод. Он успокаивает, заставляет задуматься о чем-то сакральном, важном. Может, поэтому Арея отправили именно сюда? Дали время обдумать совершенное?
Забавно все это.
В ссылку сослали, но забыли предупредить о сроке. Сколько он уже тут? Три? Четыре века? За это время можно не только все обдумать, но и медленно всех возненавидеть, начиная с себя, и заканчивая высшими инстанциями.
Он слишком зол для зла*.
Конечно…
Хотя Арей стал таким еще до маяка… Стал после смерти жены и дочери, после предательства чуть ли не друга. Мрак сам получил то, что хотел. И не удивительно, что бомба замедленного действия когда-нибудь действительно рванет.
Возле маяка было тихо, только беспокойные волны разбивались о камни. В окнах в небольшом домике, расположенном возле сооружения, свет не горел, хотя уже достаточно стемнело.
Я подошла ближе, толкнула дверь, которая оказалось незапертой. Ну, конечно, кому надо, тот войдет, а остальные просто побоятся. Правильная репутация – один из инструментов комфорта и безопасности.
Внутри было темно, но я щелкнула пальцами, и на них тут же появился небольшой огонек. Ведьминские штучки, которым я научилась после падения, работали и сейчас. Осторожно шагая по скрипучему полу, я подошла к еще одной двери. За ней слышались чьи-то голоса, но я никак не могла разобрать, кому они принадлежали. Но они явно были мне известны… где-то глубоко в памяти.
Я заглянула в щель между дверью и косяком, но в полоске света никого не увидела. Голоса тем временем становились отчетливее.
- Убирайся отсюда, - спокойно, грозно, еле сдерживаясь.
- Ты еще пожалеешь! – пустая истеричная угроза. Кого «пожалеешь»?
Я услышала, что один телепортировался. Хреновенько, раз со звуком получилось.
Выждав пару секунд, я толкнула дверь. В глаза ударил яркий свет, что заставило меня зажмуриться…
- Я же предупреждал…
И что-то металлическое тяжелое просвистело и вошло мне между ребер. Я даже не сумела среагировать. Меня отбросило назад, а боль тугими ударами заполнила тело. Я почувствовала, что что-то начало подниматься вверх, а потом я выплюнула густой сгусток крови, пошатнулась. Перед глазами все потемнело, а боль уже стала родной.
Почувствовала, что меня кто-то подхватил, но я уже ничего не соображала. Мысли путались. Кто я? Где я? Что произошло?
Вдруг осенило.
Я умираю. Но какого ж хрена? Я же страж! Танатос, сукин сын, ты чего устроил? Почему я сейчас вижу ухмыляющуюся рожу дорогой Аиды? Она что-то шепчет. Успокаивает. Как же. Только успокоения мне не хватало. Эй, тетка, убери свою косу, я не хочу с ней играть в молодость гильотины…
- Прекрати ругаться.
Все вокруг потемнело, но перед глазами пропала пелена. Я стояла в какой-то комнате, а напротив меня стоял Танатос собственной персоной.
- Ты проиграла, - с какой-то грустью сообщил он, а затем усмехнулся. – И как это ты догадалась, полезть к вспыльчивому заточенному барону мрака, который только что поссорился с коллегой?
- Да пошел ты, - я скривилась.
Осознавать свои ошибки всегда трудно, особенно глупые. У лопухоидов есть даже великолепная отмазка по этому поводу: бес попутал. Ну, конечно, кто еще?
- О, мы уже не боимся Смерти, - насмешливо заметил мужчина. – Когда мы встретились впервые, ты не была такой смелой, девочка.
А что касается «смелой», то тут так же все ясно… Хаос выворачивает все чувства наизнанку, перетряхивает душу, и уже не знаешь, где правда, а где ложь. В голове творится какая-то ерунда, и невозможно понять, где верх, а где низ.
Абсолютная нелогичная чушь. Но постепенно привыкаешь, адаптируешься к новым условиям. А когда тебя резко вырывают из уже привычного, так же начинаешь сходить с ума. Все логичное становится нереальным…
- И что дальше? – спросила я.
– Конец игры.
- Почему?
- На Арея мало повлияет случайная смерть случайной гостьи. Он и забудет об этом через пару лет, и все войдет в привычное русло.
- Я проиграла? Все вернется?
- Ну отчего же? – Танатос приподнял брови. – Обычно же дается несколько жизней.

* МБ и Свиток желаний.


3 Глава. Сначала.

Вновь эта долбанная война! Почему нельзя было меня оживить сразу на маяке?
И опять эти двое похотливых мальчишек.
Но я успела скрыться быстрее, чем появились стражи. Переместилась в ту же деревню, что и прошлый раз. Обдумывать мне уже ничего не надо было, но хотелось собрать то барахло, которое я тут нашла, да и переодеться не помешало бы. Если вначале Танатос «починил» мою одежду, то на этот раз в мире я появилась в окровавленной майке с дырой между ребер и в грязных штанах. Хорошо, что ботинки целы.
Деревню я покинула на следующий день и тут же вновь отправилась на маяк. Издалека увидела того же деда и весело помахала ему рукой. И пускай он ничего не помнит, это еще интересней. Вот как отреагирует нормальный человек, если вдруг его поприветствует совершенно незнакомая личность? Каков процент, что на ум придет: «Просто так». Наверно, самая первая мысль будет: «А мы знакомы?». Вот бы так пройтись по улице и проверить людей на реакцию в этой простой и банальной ситуации.
На маяке было тихо, но я была осторожней. Интересно, а у Арея всегда так или только тогда, когда ожидаются незваные гости? Пол скрипел, выдавая мое присутствие. Я крепко сжимала флейту, готовая, если что, к нападению. В комнате, в которой меня убили, было тихо. В следующей – так же. Тогда я начала медленно подниматься по винтовой лестнице, ведущей в помещение с лампой… или что там у этих маяков?
Пугающе тихо. Арей, неужели ты решил прогуляться? Насколько я знала, ему было позволено появляться в портовом городке. Но мне почему-то казалось, что он делал это очень редко, когда одиночество окончательно сдавливало в своих путах, что даже лопухоиды были более или менее приемлемой компанией. Много ли на планете людей, которые действительно могут похвастаться своей способностью бесконечно долго находиться в полной изоляции? Даже самый заядлый мизантроп или социопат время от времени нуждается в окружающих людях. Он может ворчать, плеваться, всех тихо ненавидеть, но что-то чувствовать. Когда-то я читала, что в некоторых, а может, и во всех тюрьмах существует практика полной изоляции. Белые стены, яркий свет и абсолютная тишина. Сначала пытаешь считать время, чтобы хотя бы понять: ночь сейчас или день, а потом единственным показателем сменившихся суток становятся приносы пищи.
Люди постепенно сходят с ума. Мало, кто способен выдержать одиночество. И Арей, я думаю, был все же в большинстве. Не зря же он стал заботиться о малютке Улите, а потом воспитывал ее… но никогда не считал ее своим ребенком, держал на расстоянии, хотя и дорожил ей. А может, он боялся, что ее так же отнимут, как жену и дочь.
Одинокий страж.

Наверху никого не было. Точно, все-таки пошел погулять. Эх, это неловкое чувство, когда гость пришел, а хозяев дома не оказалось. Хорошо, что не приходится ждать на лестничной площадке.
Я подошла к окну, из которого по ночам бьет луч света. Сейчас прожектор отключен. Я смотрела вперед, на беспокойное море. Ветер трепал мои короткие волосы и пытался запутать в причудливые узелки. Я надеялась произвести психоанализ стражу мрака, а сама еще не разобралась с собой.
Кто я?
Безымянный страж с печальным прошлым. Я отказалась убивать Буслаева, спасла его, а за это меня изгнали. Кто-то обвинял меня в том, что я вовремя не дала миру лекарство, не вложила ему, этому миру, необходимую пилюлю в рот. Но что я тогда чувствовала? Единственным желанием было спасти несносного мальчишку, в которого я была безоговорочно влюблена. Откуда вообще взялась мысль, что сила Мефа способна избавить мир от Хаоса? Но он сам верил в неё, и мне становилось невыносимо осознавать, что весь мир против меня, даже любимый человек. Он умолял отпустить его, совершить ритуальное самоубийство, но я все твердила, что это не выход.
И все напрасно.
Его убили звери, а я ничего не успела сделать, так как и самой было в тот момент несладко. Потеряла крылья и флейту – единственное, что держало меня на плаву, единственное, что заставляло держаться ближе к Свету.
Забавно.
Тогда все в мире перемешалось, а я лелеяла какую-то призрачную надежду, что все наладится.
Наивная дуреха.
Я несколько дней носила с собой тело Мефа, надеясь, что смогу оживить его. Оно начинало гнить, мозг давно умер, а я вдалбливала в себя мысль, что найду способ. Отчаянье заполняло меня снизу доверху, разум не мог осознать произошедшее. А неожиданная встреча с Танатосом будто встряхнула меня, все встало на свои места.
Но кто я? Что мне делать?
Пойти в Тартар и грохнуть Лигула?
Ха! Это будет неожиданно и очень глупо. К тому же, неизвестно, как мир поведет себя дальше. Вдруг место временного повелителя Мрака займет кто-то, у кого мозги еще больше будут сдвинуты?
Нет, надо дожидаться Мефодий. Тогда вся моя будущая команда выйдет наружу. А пока будем ждать, никуда не вмешиваясь. Но что делать все это время? Тренировать свои навыки?
Или, может, вмешаться в дела лопухоидов? Интересная шальная мысль, однако.
- Кто ты? – вдруг раздался резкий голос.
Я вздрогнула, хотела повернуться, но вдруг ударилась головой о выступ. Потеряла равновесия и вывалилась из окна. Арей попытался меня подхватить, но не успел.
Время будто замедлилось. Я пыталась материализовать крылья, но вдруг спиной наткнулась на что-то длинное, острое. Я чувствовала, что это что-то содрало одежду и приличный кусок кожи. Боль наполнила мое тело, из глаз полились слезы, изо рта вырвался сдавленный крик.
А потом столкновение с камнями и холодные брызги волной накрыли мое мертвое тело.
Неужели я могла так легко погибнуть? Подумаешь, упала с огромной высоты и содрала часть спины. Как вообще эта острая штука оказалась вбита в маяк?
Невезуха полная.
Танатос, что, вернешь меня обратно?
Прекрати ржать, Повелитель Падали!


4 Глава. Причина.

- Тебе не надоело надо мной смеяться? – я грозно смотрела на веселящегося мужчину. От смеха, у него из глаз бежали слёзы.
А мне было как-то обидно. Почему все мои смерти такие болезненные и нелепые? После падения была бомба, потом меня чокнутый дед, который не покинул мою полюбившуюся деревню, вилами проткнул. Арей пару раз чикнул…
- Ты такая забавная, девочка, - Танатос смахнул слезинки с лица, выдохнул. – Нет, честно. Я рад, что выбрал тебя.
Я продолжала хмуриться.
- Почему ты каждый раз меня убиваешь? – серьезно спросила я, скрестив руки на груди.
- Я? – мужчина удивленно приподнял брови. – Да на кой мне это надо?
- А кто у нас тут списки составляет? Или это манагеры вечно всё решают? – он что-то скрывает.
- Светлая, ты в этом мире, как я уже говорил, никто. Тебя официально в нем нет. Все твои смерти – только на твоей совести. Я даже не думал тебя в список вносить.
Я задумалась. Это было, как минимум, неожиданно. Значит, если я не могу числиться среди мертвых, но и в списках живых меня нет. У меня нет хранителя, у меня нет номера… Безымянный страж – вот кто я, и это не просто оборот. А если кто-то узнает, что со мной не все в порядке, что я выбита из системы?
- Не узнают, - произнес Танатос. – Если не веришь – проверь.
- Обязательно, - скривившись, ответила я. – Отправляй меня уже, надоел ты мне.
Танатос покачал головой.
- Знаешь, это все-таки не смешно, - сказал он, вдруг став серьезным. – В твоих бесконечных смертях ясно что-то не так. Если так и дальше пойдет, то ты и года не проживешь, и, согласись, умирать – не так приятно.
Я усмехнулась.
- И что ты предлагаешь?
- Сиди и жди меня тут, а я пока разберусь, - и исчез.
Великий способ для тех, кто не любит вопросов.
Но где я?
Я огляделась по сторонам и поняла, что очутилась в просторном зале, в центре которого находился диван и… и все. Танатос, у тебя охрененное чувство юмора. Не думал в цирке выступать? Хоть бы шкаф со шмотками оставил, а то, знаешь, с прошлой гибели у меня вся майка в крови, даже штаны залило.
Я села на диван, потом легла и тут же уснула. Мне ничего не снилось. Может, из-за того, что находилась в мире мертвых, или по какой-то другой причине. Но ощущения были необычными: вроде сплю, организм отдыхает, мысли приводятся в порядок, но, в то же время – все в реальности, но не так, как во время сна наяву. Нечто непередаваемое.
А вот из сна меня вытолкнули резко, невежливо, но я даже возмутиться не посмела. Если на Танатоса я вечно ворчала, ругалась с ним и позволяла себе недопустимое по отношению к тому, кто стоял у истоков всего, что есть на этой планете, то Эроса я немного побаивалась. Забавно. Смерти не боюсь, а Жизнь пугает. Но он был просто другим. Нет, не противоположностью Танатосу, а просто другим.
Эрос протянул мне руку и помог подняться. Я кивнула в ответ и хотела уже задать интересующий меня вопрос, как вдруг почувствовала рывок телепортации.
- Какого… - начала я, но вовремя замолчала, ошарашено оглядываясь по сторонам.
Все вокруг было настолько бело, что глаза резало от непривычки. В комнате никого кроме меня и Эроса не было, но я догадывалась, что это все обман зрения.
Помещение наполняли полупрозрачные существа.
- Повежливей с моими хранителями, - сказал Повелитель Жизни, а в его словах слышалось скрытое предупреждение.
Я просто кивнула, а затем осторожно спросила:
- Зачем мы тут?
- Я тут живу и работаю, - вдруг усмехнувшись, ответил Эрос.
У них это семейное?
- А ты – понять причины своих бесконечных смертей.
- Мне всегда казалось, что смерть – юрисдикция Танатоса, - удивленно проговорила я, продолжая внимательно рассматривать помещение. Кажется, я заметила что-то промелькнувшее перед моим лицом.
- Между Жизнью и Смертью очень тонкая грань, - философски заметил Эрос и пошел вперед.
Мне ничего не оставалось, как следовать за ним. А воздух вокруг был будто плотнее земного.
- Все дело в твоем хранителе, - через минуту начал мужчина.
- А что с ним? – мысли немного путались, но я старалась во всем разобраться. – Разве он у меня есть?
- Когда ты появляешься в мире, Эссиорх чувствует это. Связь «хранитель-подопечный» - очень тонкая, и ее сложно обнаружить стражам. Эссиорх чувствует, что что-то не так, ведь двух Дафн быть не может. Поверь, на том тонком уровне вы идентичны, несмотря на внешнее различие. В общем, он посылает отчет об ошибке, которую тут же устраняют. Подобные инциденты редки, пустяковы, и о них обычно начальству не докладывают.
Я встала, как вкопанная. Вот те на. Меня каждый раз считали ошибкой и устраняли, как какой-то долбанный сбой в системе!
- Не злись, светлая, - Эрос положил мне руку на плечо. – В конце концов, тебе не все ли равно? Пока ты тут находишься, твои внутренние потоки немного изменили русло, так что следующий раз можешь не опасаться нелепой смерти. Теперь все действительно зависит лишь от тебя. Играй в игру Танатоса.


5 Глава. Эдем.

Мои ранее знакомые златокрылые вновь усыпили смертных.
- Да будет свет, - сказал первый.
- Да сгинет мрак, - лениво ответила я.
- Назовите свое имя и номер.
Второй продолжал молчать. Ничего, еще пообщаемся, дорогуша.
- Я не помню, - произнесла я. – Очнулась тут, в разорванной одежде и с амнезией вместо памяти.
Уж не знаю, правильно ли я вставила этот симптом, ну да ладно. В конце концов, мы тут не экзамен в медицинском сдаем. Сойдет.
Для пущего эффекта я глубоко вздохнула.
- Вы арестованы до выяснения обстоятельств, - сказал второй и как в прошлый раз сделал шаг ко мне.
- Ну, - я еще раз вздохнула, - раз надо, так надо.
И протянула руки вперед. Одевайте, мол наручники.
Танатос, прекрати ржать! Или у тебя дел нет? Сейчас, кажется война в самом разгаре.
Златокрылые взяли меня под руки и телепортировались.

Возле ворот нас уже поджидал конвой. А я с подозрениями поглядывала на стражу. Мне было интересно, пропустят меня внутрь или нет?
Но, похоже, решили начать разбирательство вне Эдема. Меня подвели к воротам и начали сканировать. Было немного щекотно, но я сдержала лицо, ни разу не поморщившись.
- Что-то… - начал один из златокрылых, но полностью мысль не озвучил.
Я довольно улыбнулась, но тут же заметила взгляд одного из стражников. Улыбка тут же исчезла.
Танатос, похоже, был прав. Стражи не смогли обнаружить мое имя и номер. Они долго разбирались, в чем же дело, а потом вызвали Шимуса, чей номер был сто пятьдесят. Надо же, какие хлопоты ради моей скромной персоны.
Я в душе веселилась. Хотелось отыграться за прошлое, за несправедливое изгнание. Веселье постепенно сменилось гневом. Как же мне хотелось… мне много что хотелось, но я не знала, с чего начать. Просто злилась на всех этих чистеньких и добреньких. Сама была когда-то такой же, полной идеализированных взглядов и принципов. Импульсивная максималистка.
Но ведь они мне ничего не сделали. Где-то: то ли в каком-то фильме, то ли в какой-то книге – встретила интересный вопрос к главному герою. «Представь, что ты вернулся в прошлое и встретил молодого Гитлера, еще мальчишку. Убил бы ты его?» Примерно, но смысл ясен. А что бы сделала я? Имею ли я право совершить самосуд над тем, кто еще ничего не совершил? Жизнь еще невинного ребенка или будущие жизни миллионов человек. А ведь можно просчитаться. В глобальной трагедии не может быть виноватым лишь один человек, всегда найдется кто-то еще, кто повторит. Но, как говорится, история не любит сослагательных наклонений.
- Может, это замаскировавшийся страж Мрака? – предложил кто-то особо умный.
- Ну, - я почесала затылок, смущенно улыбаясь, - я бы, наверно, знала об этом.
Шимус нахмурился, подозрительно на меня посмотрел.
- Ты же память потеряла, - прокряхтел он, нахмурившись.
Я пожала плечами.
- У тебя странный нимб, - наконец, сказал златокрылый, который сканировал меня, - и аура не такая розовая, как положено.
- А что с крыльями? – спросил Шимус, продолжая хмуриться.
- Номера на них нет. Его будто специально стерли или замазали, - златокрылый пожал плечами.
- И что со мной будет? – осторожно поинтересовалась я. Действительно интересно, что они придумают. Я не так уж хорошо знала историю Эдема, но, кажется, таких прецедентов не было.
- Какова вероятность, что она шпион Мрака? – спросил Шимус. Я ему точно не нравилась.
- Пять с половиной, - ответил третий тут присутствующий.
Шимус поджал губы и кивнул, скрылся за воротами, а златокрылые повернулись ко мне:
- Вы имеете право находиться в Эдеме. Вам выделят дом, в котором вы будете временно жить до выяснения обстоятельств.
***
Прошла уже неделя, которую я проводила на небесах. По разговорам стражей я понимала, что слухи обо мне просочились в массы, но не обращала на них никакого внимания. В конце концов, имеют они право развлекать себя подобным образом или нет?
Все это время я практически не покидала дом, целыми днями занимаясь ничегонеделаньем. Наслаждалась призрачным спокойствием, ни о чем не думая. Хватит. И так голова пухла от происходящего. К тому же, я была уверена, что скоро это спокойствие пройдет. Сколько понадобится времени канцелярским крысам из Дома Светлейших проштудировать списки всех стражей, обратиться к каждому и не обнаружить брешь? А что потом? Вызовут ментальных специалистов, которые начнут копаться в моих мозгах. Обнаружат, что память я не теряла. Откроется, что я из будущего, начнутся неприятные вопросы.
Меня даже убить могут. По крайней мере, вряд ли дадут право на спокойное существование. Так и представляю довольные рожи златокрылых: «Мы разберемся сами с Хаосом. Нечего падшему стражу в это вмешиваться». А ведь о моем падении они так же узнают, отберут крылья и флейту.
«Как-то пессимистично звучит, - заметил Танатос. – А как же вера, что все будет хорошо?»
Я проигнорировала его. Зачем вступать в переговоры с тем, кому нравится меня злить? Это его, видите ли, смешит. Я что, клоуном подписалась работать?
«Не ворчи, но это меня еще больше смешит».
Откуда вообще у Повелителя Падали чувство юмора? Небось, его манагеры совсем шутить не умеют. Пошел бы развлекся со своим Эросом. У нас как раз давненько новых цивилизаций не было. Или вывели бы новый вид животных, а то люди заскучают скоро.
Я поднялась с кровати, потянулась. Захотелось немного прогуляться, размять косточки. На меня как-то странно поглядывали прохожие. Наверно, слухи все еще будоражили их мозги, или не нравилось мое постное лицо. Пойти, может, фруктов погрызть?
Я только подошла к яблоне, как вдруг на меня налетел тощий крылатый кот. Кое-как отодрав его от себя, я поняла, что это Депресняк. В прошлом, когда началась Война, он куда-то делся. Помню, мы с Мефодием пытались его найти, а в результате натолкнулись на стаю мангусов*. И что им на своем краю света не сиделось?
- Ох, ты мой хороший, - ласково сказала я, почесывая кота за ухом. Несмотря ни на что, я была рада его видеть.
- Депресняк! - а вот и хозяйка.
Ко мне подскочила девочка с пушистыми хвостиками. Все-таки раньше я была миленькой. С возрастом, особенно за последние шесть лет, мои черты лица стали острее. Из-за того, что я постоянно хмурилась, появились морщинки. Про волосы и рост можно и не говорить.
- Привет, - сказала Дафна, улыбнувшись. Колечко на губе весело блеснуло на солнце. – Обычно Депресняк не любит, когда его долго на руках держат.
- Думаю, у этой зверюги сегодня настроение позволяет быть милым, - хмыкнув, ответила я.
Кот слетел с моих рук и уселся у меня на плече. Я не знала точно, в чем причина происходящего, но мне казалось, что Депресняк чувствует, что я похожа на его нынешнюю хозяйку. Никогда не знала, что творится в голове этого чудовища, но он всегда был очень проницательным. Главное, чтобы остальные такими не были. Так что придется держаться подальше от самой себя…
Кстати, а что это мир не лопнул? Нарушение основного правила путешествия во времени и так далее?
«Лопухоидные сказочки», - незамедлительно ответил Танатос.
Кто бы сомневался. Эти смертные вечно себе жизнь усложняют, что даже смешно становится. Взять хотя бы их вечные войны.
- А ты ему нравишься, - заметила Дафна, указав на своего любимца.
- Хоть кому-то нравлюсь, - хмыкнула я.
- Ты странная, неправильная.
- На себя посмотри, - огрызнулась я. – Дружишь с дьявольским котиком, пристаешь к прохожим.
Что это я? Ладно, пора уходить, а то она еще заметит, что мы похожи.
Я стащила с себя Депресняка и всунула его в руки своему прошлому, махнула рукой и быстро пошла к временному дому, надеясь, что девчонка быстро обо мне забудет.
***
Еще через неделю меня вызвали в Дом Светлейших. Я даже не представляла, что от меня могло понадобиться. Да и не могли они так быстро все проверить.
Теряясь в догадках, я медленно шла к Дому. Там меня встретил Шимус.
- Надо же, какие люди и без охраны, - заметила я, но тут же прикусила язычок.
Как ни как, он все-таки ведет мое дело, да и вообще с такими важными шишками лучше не ссориться.
Страж смерил меня недовольным взглядом, но ничего не сказал. Интересно, это плохо или хорошо? Но под его… хм… охраной никто не требовал у меня никаких имен, номеров и пропусков. Так мы очутились на третьем небе.
Неужели к Троилу ведут?
Как-то мне уже не хочется.
Можно я вернусь на землю?
«Что-то ты разнервничалась, девочка, - заметил Танатос. – Дыши ровно, спокойно».
Цыц. Он меня еще и учить будет!
Но, тем не менее, мне стало лучше.
Меня действительно отвели к Троилу. Он совсем не изменился… хм… только если… В общем, ясно. Сидел за своим столом и внимательно смотрел на нас. После короткого приветствия Генеральный Страж предложил мне сесть, Шимус же покинул кабинет.
- Итак, - начал Троил, но вдруг осекся, поняв, что не знает моего имени.
- Хильда, - пожав плечами, подсказала я. В конце концов, придется с Хаосом сражаться**.
- Хорошо, - кивнул страж. – Хильда, мы так и не смогли найти тебя среди списков. Я впервые сталкиваюсь с такой ситуацией, хотя прожил достаточно долгую жизнь.
Я осторожно кивнула. Пускай уже переходит к самому главному. Мне, конечно, торопиться некуда, но как-то не хотелось задерживаться на третьем небе: и так хихикать хочется.
- Хочу заметить, ты все-таки страж света, причем достаточно сильный. Раз тебя пустили на Землю, то у тебя было какое-то задание. Возможно, номер был около десяти тысяч.
О, спасибо большое, троечку скинул.
- Возраст так же определить не смогли. Или ты долгое время пробыла среди лопухоидов, или тебе действительно около девятнадцати.
Ну, когда же…
- Но твои характер, аура, нимб и состояние крыльев не совсем подходят под наши каноны.
О, это еще мягко сказано. Если учесть, сколько «добрых» слов было направлено в сторону Повелителя Смерти, то странно, что крылья до сих пор не почернели.
И я будто почувствовала, что кончик, в очередной раз, потемнел.
- Ты очень неправильный и необычный страж, - продолжал Троил. – Но я распорядился внести тебя в список, хотя пока и без номера, ведь заслуг мы твоих не знаем. Сейчас, до окончания Второй Мировой, тебе придется жить в Эдеме. Дальше – видно будет.
Страж поднялся, я тоже.
- Удачи тебе, Хильда. Надеюсь, пребывание тут тебе не повредит.
«Ага, если я тут не окочурюсь от очередной нелепости», - как-то зло подумала я, несмотря на то, что Эрос заверил меня, что смерти должны прекратиться.
- Спасибо большое.
Троил проводил меня до лифта, и только я хотела нажать кнопку вызова, как вдруг створки сами раскрылись, и в коридор ввалился растрепанный очкастый страж. «Ох, Корнелий, - удивленно подумала я. – Я думала, что ты еще не родился».
- О, привет, - будущий связной Света будто и не заметил Троила, сразу повернулся ко мне. – Я Корнелий.
Мальчишка в одной руке держал коробку, а другой поправлял съехавшие очки.
- Хильда, - я протянула руку…
Почему все самое дурацкое происходит сразу? Порой у меня возникало ощущение, что как только я попала в прошлое, мир сразу приметил очередную невезучую жертву. И не в хранителе дело. За что мне все это? Наказать? Заставить ценить жизнь? Так я ценю, черт возьми! Происходящее просто начинало злить еще больше. И злость была такой сильной, такой всепоглощающей, что я просто не соображала, что происходит, что делаю, и к чему это может привести.
Успокоилась лишь тогда, когда увидела два трупа молодых военных…

* Мангус - в монгольской мифологии звероподобные огромные чудовища.
** Хильда в переводе с древнегерманского - «сражающаяся».


6 Глава. Убийца.

Я упала на колени.
«Повеселилась, светлая?» - ехидный голос, на который я даже не обратила внимание.
Он правой рукой держал коробку… И этой же рукой ответил на рукопожатие…
Сама виновата…
Я уронила голову на землю возле мертвых тел. Внутри была какая-то опустошающая тишина. Ничего не чувствовала, абсолютное безразличие.
Просто шок, который обязательно сменится чем-то большим.
Дафна – бывший светлый страж, Падший Ангел, как ее ласково называл Мефодий, а теперь еще и убийца.
Что-то творилось внутри, а я продолжала лежать на земле, рядом валялась флейта. Крылья полностью стали черными…
- Вы арестованы… - послышался знакомый голос первого златокрылого.
Я никак не отреагировала, тогда чьи-то сильные руки резко подняли меня на ноги.
- Вы обвиняетесь в умышленном убийстве двух смертных. Вы имеете право хранить молчание. Все, что будет вами сказано, может, быть использовано против вас, - медленно проговорил второй.
Убийца…
«Эй, светлая, очнись».
Убийца.
«Сейчас тебя арестуют. На этот раз церемониться не будут…»
Убийца!
«… Быстро прогонят по спискам и тут же объявят шпионом, а потом казнят».
Убийца!!!
«Они все равно были дезертирами, их бы расстреляли за это».
- Расстреляли?! – громко закричала я, вырываясь из рук златокрылых. Те никак не ожидали сопротивления.
Я взмахнула рукой, и флейта тут же прилетела ко мне.
… Коробка выскочила из его рук. Все на это смотрели с каким-то завороженным ужасом…
Короткая маголодия на уровне ультразвука – и я уже в паре метров от конвоя. Все без эмоций, на полном автоматизме. Златокрылые не ожидали от меня такой мощной магии и на пару секунд утратили контроль над ситуацией, но мне этого хватило, чтобы телепортироваться.
Ленинград.
Москва.
Что это меня на столицы тянет?
Томск.
Хабаровск.
Какая-то спившаяся деревня.
Болото?
Я прыгала по карте, путала следы, но златокрылые находили меня повсюду. Единственным моим желанием было скрыться, раствориться среди остальных.
Убийца…
Это тяготило меня, тонким шлейфом следуя за мной. Помогите кто-нибудь…
Была мысль покончить с собой и начать все заново, но мне было страшно. Самоубийство не просто так стало смертным грехом, даже среди стражей оно было под запретом.
Безразличие окутывало мой разум, и было так спокойно, легко. Я все перемещалась и перемещалась, а преследователи не отставали. Я даже не думала применять уловки. Находясь большую часть времени вне пространства, я чувствовала себя намного лучше, я находилась в движении.
Но и мои силы не бесконечны.
Деревня А. Деревня Б. Деревня А. Деревня В. Город Г. Деревня В. Деревня Б.
Обычно, очень сложно на огромной скорости определить по следу: телепортация была «пришедшей» или «ушедшей», поэтому в этой простейшей схеме следующим пунктом была Деревня В, в которой еще сохранилось три предыдущих следа. Далее можно было перемещаться дальше, и всего двадцать пять процентов, что тебя найдут.
Златокрылые знали эту схему, так называемую «Девятку», сами часто по ней перемещались, пока мрак не выведал ее принцип. И сейчас они по инерции переместились в Деревню В, решив меня опередить. Но я была в Городе Д, а затем мой след простыл…
Обвела, как детей.
Даже не верилось, что у меня получилось.
Кое-как шагая по грязной дороге, я добралась до портового городка. А вон и знакомый дед. Даже не взглянула в его сторону.
… Коробка ударилась о пол, отскочила, вновь ударилась. Что-то разбилось внутри…
Маяк стремительно приближался, а я уже знала, что делать.
Надо все исправить.
Убийца…
Внутри строения было так же тихо, спокойно, одиноко. Я громко позвала Арея, но никто не отозвался. Крикнула еще раз. И только после третьего крика в комнату вошел барон мрака. Он внимательно осмотрел меня.
- Чего надо, светлая? – грозно спросил мечник.
- Светлая? – удивленно переспросила я, но тут же взяла себя в руки. – Я пришла, чтобы вызвать тебя на дуэль!
Арей рассмеялся.
- Дуэль с какой-то девчонкой? – мужчина хмыкнул. – Что ж, я исполню твою волю.
Страж материализовал меч, я крепче сжала флейту. На «шесть и по хлопку». Обойдемся без долгих церемоний.
Почему я пошла на это, прекрасно зная, что Арей разрубит меня через пару минут? На то и расчет. Начну все заново, без убийства.
Но ведь все равно оно останется на моей совести…
Я не убийца…
Я никогда не убивала невинных. Только Зверей и стражей Мрака, только защищаясь.
Они ведь ни в чем не виноваты. Просто попались под руку.
И я должна была заплатить за свою ошибку. И пускай от руки теоретического врага, будущего союзника. Мне не страшен меч Арея, ведь я уже погибала от него.
Да будет так.
Моя голова слетела с плеч быстрее, чем я того ожидала. Вот и все. Танатос, я готова…
Но почему ничего не происходит?
… Сизый дым поднялся вверх, за секунды заполняя коридор. И все закончилось быстрее, чем Корнелий успел сказать: «Упс»…


7 Глава. Бессмертная.

Где этот чертов кабинет? Где Танатос? Почему я еще не вернулась к началу? Что происходит?
Ответьте!
Пожалуйста…
Танатос! Танатос!!! Ответь мне! Ты обязан!
Прошу…
Я так не могу.
Это какое-то безумие. Сначала была боль, потом какой-то туман, который окутывал меня с ног до головы. Я не понимала, что происходит.
Сколько прошло времени? Почему я до сих пор не оказалась возле той реки?
Танатос! Где ты, сукин сын?!
Выпусти меня! Я не хочу больше играть в твою игру!
Я устала…
Хочу обратно…
Верни меня, я прошу тебя, умоляю. Устала быть в неведении. Просто ответь мне, пожалуйста. Прошу, не игнорируй меня. Я же что-то для тебя значу, раз ты принял меня в свою игру.
Пожалуйста.
Сколько прошло времени, я не знала, просто однажды резко открыла глаза и вскочила на ноги, сбрасывая с шеи смоченную в чем-то повязку. Огляделась и поняла, что нахожусь на маяке и, почему-то, в ночной сорочке.
- Очень любопытно, - послышался голос Арей.
Я резко повернулась, отчего у меня закружилась голова, и я осела на кровать.
- Осторожно, а то мои труды пройдут напрасно, - мечник усмехнулся. – Ложись обратно.
- Что произошло? - говорить было больно. – Что с моим голосом, откуда хрип?
После каждой смерти я восстанавливалась, даже шрамы проходили. А тут явно было что-то не то. Как я вообще оказалась на маяке?
- Ложись, - настойчиво повторил Арей, садясь в кресло у противоположной стены.
Я послушно опустилась на кровать, перекинула на нее ноги и накрылась одеялом.
- Так что именно произошло? – спросила я, морщась от неприятных ощущений.
- Интересно получается…
- Избавь меня от этого. Просто, ответь на мой чертов вопрос!
Арей усмехнулся:
- Не нервничай, а то голова обратно оторвется.
- Голова… что? – я недоуменно посмотрела на барона.
- Не помнишь? Ты пришла ко мне и потребовала дуэли. Я отрубил тебе голову…
- Но я жива…
Невероятно. Что, черт возьми, происходит? Почему моя голова на своем месте? Или, новая выросла?
Что смеяться то?
- Когда твоя черепушка слетела, - продолжил Арей, - я тут же хотел сжечь твое тело. Но вот что странно, головы нет, но сердце, хоть и слабо, но продолжало биться. Кровь вытекала из раненной шеи, но, тут же восстанавливалась в организме. Ты не поверишь, сколько жидкости вылилось прежде, чем я догадался поднести к ней голову! Та тут же приросла к телу, клетки с жадностью делились, стараясь, как можно скорее соединиться друг с другом. Проблема заключалась в том, что я плоховато знаю анатомию… В общем, пришлось сделать несколько разрезов и повернуть голову. Но ничего, она вновь приросла к телу.
Отвратительно. Ужасно. Невероятно.
- Мне было интересно, как же ты добилась такой живучести? И неужели ты кинулась ко мне, что бы проверить ее?
- Я кинулась к тебе, чтобы ты убил меня, - зло проговорила я. – Но ты и этого не смог сделать…
Горло нещадно болело, я закашляла, а от этого стало еще хуже.
- Не знал, что у светлых есть суицидальные наклонности. Что же толкнуло на этот отчаянный шаг? Раздавила муравья?
Лишнее… Это определенно было лишнее. Должна была стерпеть?
Да ни за что.
Я как кошка накинулась на мечника. Жаль, что коготков не было, а то расцарапала бы его усмехающуюся рожу. Арей отбил меня одной рукой. Даже не представляла, что у него столько сил! Я отлетела к стене и вновь потеряла сознание.
Проснулась уже вечером, в комнате никого не было. Я аккуратно поднялась на ноги, потирая вывихнутое запястье. Вышла на лестничную площадку.
- Эй, - мой голос тут же был подхвачен и усилен многоступенчатым эхом, разносясь во все направления. – Арей!
Горло по-прежнему болело. Я вернулась в комнату и села на кровать, попыталась заснуть, но мысли окутывали мой разум.
Что произошло? Почему я осталась жива? Танатос, неужели ты постарался? Запретил моим клеткам умирать. Интересно, а пепел срастается? Что было бы, если Арей сжёг мое обезглавленное тело?
Нет, вряд ли бы все дошло до пепла. Скорее всего, клетки бы восстанавливались по мере горения. Отвратительно.
А что было бы, если бы он выкинул мою голову? Наверно, застряла бы между жизнью и смертью.
Бессмертная.
Ну, спасибо тебе, Танатос. Или это Эрос постарался? Вы лишили меня Смерти или дали мне Жизнь? Интересно получается. Больше нет права на ошибку. Все, что я сделаю, то и будет действительно до конца этой истории.
А началось все с убийства невинных.
Я поморщилась, отвернулась к окну.
- И что же произошло? – в комнату вошел Арей, скрестив руки на груди.
- Что за меч торчит под верхним окном? – поинтересовалась я, пристально посмотрев на мечника.
- Неприятная история, - барон Мрака опустился в кресло. – Один гость выпал из окна, постарался влезть обратно с помощью меча. Поцарапался, отравился и умер.
- Это ложь, - я наклонила голову чуть в бок.
- Частичная правда, - Арей довольно кивнул головой. – Так в чем секрет твоей живучести?
- Заключила сделку с Танатосом.

Жизнь и Смерть во мне объявили мне:
«Жизнь – игра, у тебя нет масти,
Смерть к тебе не питает страсти.
Жизнь тебя проиграла стуже,
И Смерти ты не нужен».*

* Кукрыниксы «Никто».


8 Глава. Рассказ.

Не веришь? Что ж, я понимаю твой скептицизм. Кто я, а кто он! Танатос слепил из меня идеального игрока, но забыл про директивы. Единственное условие – не допустить в мир Хаос.
Бессмертие – огромная власть. Мои клетки работают быстрее, энергия циркулирует эффективней. Теоретически, мой организм сможет сам бороться с болезнями и проклятиями.
Хотя, стоп. Это не Танатос дал мне бессмертие, а Эрос. Если бы это был Повелитель Смерти, то я бы даже поцарапаться не смогла бы.
Интриганы.
Оба втянулись в эту игру? Наверно, сидите на диване и, жуя поп-корн, наблюдаете за происходящим?
Хотите шоу?
Да пошли вы…
- И каким это образом? – рот Арея скривился в усмешке.
- Столкнулись, когда я убегала от Зверей.
Рассказать ему всю свою историю? А почему бы и нет? В конце концов, я никому ничего не должна.
- Скажи, - Арей прищурился, - ты играешь со мной? Или рассказывай все, или убирайся. Я два года тебя выхаживал не для того, чтобы ты тут строила из себя…
- Два года? – удивленно спросила я, перебивая мечника. Уже даже не обращала внимания на хриплый голос и боль в горле. – Почему так долго?
Барон Мрака коротко рассмеялся.
- А ты как думала? Это только кожная ткань быстро восстанавливается. А сосуды, а позвоночник, а спинной мозг? Голосовые связки так вообще окончательно не зажили. Какое-то неудобное бессмертие, - Арей усмехнулся, качнув головой, а затем нахмурился. – А теперь рассказывай все по порядку.
- А с чего начать? – я хитро прищурилась.
Не хочешь, чтобы я играла с тобой? Так я поиграю. Что ты мне сделаешь? Снова голову отрубишь? Ха!
- Назови свое имя, - мужчина сразу раскусил мою провокацию, но никак не отреагировал.
- Хильда.
- Рассказывай, Хильда.
У меня у одной возникло ощущение, что происходящее похоже на какую-то дешевую комедию? Вот, о чем мы сейчас говорим? Пустой диалог, который, казалось бы, я использовала, чтобы немного времени потянуть. Вот только зачем? У меня впереди веселая бессмертная вечность, а до основных событий примерно шестьдесят лет стабильного безделья.
Можно и время потянуть.
Только зачем? Рассказать все Арею, а он пускай думает.
Хм… кажется, я повторяюсь в своих выводах. Определенно, надо немного поработать над собственной головой.
Танатос, неужели ты почтил меня своим присутствием в моих скромных мыслях? Уйди, пожалуйста, и прекращай хихикать.
Нет, я не стала снова вежливой, просто ты мне надоел.
Вообще, я обиделась.
Обида – это такое чувство, которое может сыграть на руку, если им правильно пользоваться. На самом деле, действительно обижаться на кого-то – глупо. А вот сыграть обиду, когда этого требуют собственные корыстные планы – неплохой ход против того, у кого слишком чувствительная совесть. Не правда ли?
Но я вновь думаю не о том. Кажется, Арей попросил меня что-то ему рассказать…
- Перед началом второго тысячелетия наивный светлый страж по имени Дафна беззаботно плавала в потоках Эдема. В это время на Земле случилось затмение, из-за которого предатель и убийца лишился своих сил, которые тут же нашли новых хозяев. Основной кусок достался мальчику Мефодию, которому, тут же было уготовлено стать повелителем Мрака. И вот, карлик-горбун с отвратительной рожей, начинает плести интриги. Освобождает от заточения своего лучшего рубаку и делает его учителем мальчика. В это время в Эдеме Генеральному Стражу так же не терпится заполучить Буслаева в свои светлые руки, и он посылает наивную Дафну на Землю, чтобы та, под личиной предательницы, позаботилась о мальчишке. Но она влюбилась в него, он отвечает взаимностью. Через пару, насыщенных на события, лет, светлый страж все-таки одерживает маленькую победу, и Мефодий покидает резиденцию Мрака. Еще до конца неопределившийся, такой юный и неуверенный. Он покинул Мрак, но еще не дошел до Света, болтаясь где-то между ними. Многое произошло за это время. Практически под конец истории, ученик и учитель сразились, и учитель дал себя убить, поддался, как бы прискорбно это ни звучало. А потом появились Огненные врата. Нам удалось удержать духа, который рвался наружу, но у горбуна были свои планы. Он все-таки помог Кводнону выбраться в подлунный мир. Следом явилась та, о которой все забыли, та, которую победила сопливая светлая волшебница. Интересное трио, однако. И они открыли Жуткие Ворота, выпустили Хаос, и первые пали. Почему-то многие после этого считали, что сила Мефодия сможет помочь, надо только высвободить ее, отдать тому, кто сможет ее полностью использовать. Светлый страж Дафна не сдавалась, спасла юношу, которого продолжала любить и тянула за собой. Шесть долгих лет… А затем Мефодия убили Звери. Дафна бежала, как вдруг врезалась в самого Танатоса, - я горько усмехнулась. – И он предложил игру. Так Дафна, светлый страж, стала Хильдой - бессмертным игроком в руках Повелителя Смерти и Повелителя Жизни. И как тебе моя история, Арей? Я пала ради Мефодия, но так и не спасла его.
Мечник молчал, думая о чем-то. Он не смотрел на меня, повернув голову чуть в бок. Что он может сказать или сделать? Он или поверит в мою историю или посчитает ее бредом. Его право - сделать свой выбор.
- Только ты мне можешь помочь, - нарушая затянувшееся молчание, сказала я.
- Но я всего лишь заточенный в маяке старый рубака. Что я могу сделать для Падшего Ангела? – Арей внимательно на меня посмотрел и усмехнулся.
- Смеешься? Но ведь твоя дочь тоже погибнет…
- Моя дочь? – мечник нахмурился. – У меня будет…
- Была, - перебила я. – Но стражи Света вернули ее эйдос и воссоздали тело. Вы жили некоторое время вместе, но ты так и не рассказал ей, кто ты. А когда ты умер, мы тоже не посмели рассказать, уважая твой глупый выбор. Когда началась война, она сражалась, как настоящий воин, - я хмыкнула. – И умерла, как воин, держа в руках нож, находясь в собственной крови и потрохах. Я видела ее. Она пыталась выбраться, но ноги не слушались, а из распоротого живота вываливались внутренности.
- Замолчи! – Арей вскочил на ноги.
Ох, сколько дикого и безумного удовольствия мне доставила его рожа, перекошенная от ужаса и гнева.
- Она погибла, потому что ее горе-папаша решил помочь мальчишке, который его предал, а на дочь наплевал, оставив ее одну, - зло выплюнула я, скривившись.
Варвара мне всегда нравилась. Она, несмотря на свой вздорный характер, на неумение жить в обществе, некую нелюдимость, была без двойных стандартов, не двуличной, чистой душой и сердцем.
- Но этот мальчишка – твой возлюбленный, - не остался в долгу Арей.
- Да, - спокойно ответила я. – Но тогда я бы тебя… нет, того Арея просто простила бы. Я же страж Света, черт возьми!
- А сейчас ты кто? – поинтересовался Арей, успокаиваясь.
- Я Хильда, безымянный, вечно живой, страж.
- И что ты хочешь?
- Не допустить Хаоса в этот мир и немного повеселить Танатоса, раз уж на то пошло.
Я вновь услышала хихиканье. Кто сказал, что Смерть не имеет чувства юмора? Жизнь и Смерть – это, вообще, веселые явления.
Почему я так стала думать?
Да просто, рассказав все Арею, я почувствовала свободу и облегчение. Теперь мечник тоже будет играть со мной. В конце концов, ему по-любому не понравилось, что его убьет собственный ученик, а дочь погибнет в бессмысленной войне.


9 глава. Во власти.


Я начала жить на маяке.
Не скажу, что это было особо весело. Скорее, забавно… и одиноко. Арей почти не разговаривал со мной, только иногда просил сходить в городок за продуктами. На этот раз я смогла его лучше рассмотреть: десяток пятиэтажных построек, которые и домами было сложно назвать. Одна школа, парочка магазинчиков, рынок, больница и пост милиции, совмещенный с пожарным бюро.
Проклятое место. Почти ни у кого не было эйдосов, или они доживали свой последний срок.
Город духовных отбросов. Неприятное место, и я тоже стала его частью.
Убийца…
Там тут же узнали, где я живу, а слухи распространялись со скоростью вируса, и с качеством испорченного телефона. По одной из версий я была любовницей Арея, по другой – дочерью, по третьей… ох, лучше не думать об этом.
Люди - странный народ. Когда в их жизни ничего не происходит, они начинают наблюдать за чужой. Что ж, пожалуйста, никто не против. Вот только зачем искажать реальность? Приукрашивать? Конечно, хочется, чтобы твоя история была куда интересней, чем история собеседника, а ведь часто бывает наоборот. Оба добавляют деталей. И пошло-поехало-понеслось.
Постепенно боль в горле прошла, так же я смогла без каких-либо проблем ходить, бегать, даже кричать…
Арей иногда меня просто поражал.
Живя с ним под одной крышей, в изоляции от остального мира, я стала замечать за ним то, что не было подмечено мною в прошлой жизни.
Удивительный страж, которого уважают даже враги. Но сколько я смогу с ним продержаться? Он очень сложный, скрытный, непостоянный.
Мои голосовые связки так и не пришли в полную норму. Мне пришлось долго привыкать к собственному изменившемуся голосу. А иногда я страшно кашляла, будто старый заядлый курильщик.
Действительно, неудобное бессмертие.

Время на маяке летело, казалось бы, быстрее, чем в реальном мире. Я сочинила парочку бытовых маголодий. Правда, одна из них дала несколько не тот эффект, который от неё ожидали.
Арею, определенно, не шел зеленый цвет волос.
Я тогда здорово повеселилась. И он тоже, как ни странно.
С мечником я могла не видеться неделями, если не больше. Целыми днями читала книги, найденные в подвале. Некоторые из них удалось восстановить, избавить от плесени и сырости.
Лопухоидные романы разных времен. Даже странно, что они попали в это место, ведь некоторые из них появились на свет позже, чем Арей на маяке.
Еще я начала рисовать. Мольберт, холсты и краски с кистями я так же обнаружила в одной из комнат. Картины получались так себе, чувствовалась рука дилетанта, но постепенно среди неумелых мазков начало появляться что-то стоящее и осознанное. Арей однажды застал меня за работой. Посмотрел на сырой пейзаж и сказал, что для стража Света мой изображенный мир слишком мрачный.
Тем временем Вторая Мировая закончилась. Стражи Света вновь объявили меня в розыск. Это было очень забавно. Они не имели права врываться на территорию Мрака, а маяк и близлежащий городок относились именно к этой категории. Однажды я залетела за пределы территории, и меня чуть не подбили. Ох, сколько же живых эмоций я испытала! Адреналин буквально затмил мой разум, а тело потребовало продолжения. Я в течение нескольких месяцев испытывала судьбу, провоцируя стражей Света. Как же они злились, когда мне удавалось вовремя залететь на запретную для них территорию!
Эмоции – наркотик похлеще, чем материальные вещества. Я упивалась ими, наслаждалась каждым мигом. Неудачи златокрылых вдохновляли меня на все более изощренные безумства. Как-то я даже практически подлетела к воротам Эдема. После этого Арей откачивал меня пару недель, отпаивая какими-то настойками из трав.
Всё же, не надо было их всех там злить.
Но что мне еще делать, когда я почти неуязвима? Любое ранение, любая рана затягиваются без последствий.
Это особая власть.
И она мне нравилась все больше и больше. Я наслаждалась ею все сильнее и сильнее, не понимая, что сама отдаюсь ей.
Она поработила меня.
Похоже, я стала адреналиновой наркоманкой.
Краски и книги я почти забросила. Возвращалась к ним лишь тогда, когда из-за ранений не могла выйти наружу. Картины изменились. Стали острее, ярче, психоделичней. На них практически отсутствовал реальный мир.
Эмоции…
Эмоции!
Много эмоций: чужих, своих – не важно!
Мне с каждым разом хотелось ощущать опасность ближе и ярче. Я никак не могла насытиться. А сам факт того, что мои раны заживали с каждым разом все быстрее и быстрее, еще больше раззадоривал меня.
Хотелось лететь все выше, ощущать опасность острее, жертвовать собой еще глупее. Я даже флейту практически не доставала.
Этот водоворот закручивал меня, желание риска стягивало туже, сильнее.
Запуталась в своих мыслях, потеряла нить событий.
Только опасность.
Только риск…
Где-то на краю сознания я понимала, что это не может длиться вечно. Кто-то должен был меня остановить…
Арей.
Кто же еще?
Весной он не выдержал всего этого. Прижал меня к стене, схватив мое горло, и тихо прошипел:
- Тебе не надоело это?
Я пыталась вырваться, но страж был сильнее меня. Хватала воздух ртом, дрыгая ногами, которые не доставали до пола. Пыталась оттолкнуть от себя барона, упираясь рукой в его широкую грудь, другой пыталась достать до флейты.
Воздуха…
Страж что-то говорил, но я только слышала собственную кровь, пульсирующую в висках. Мысли лихорадочно метались в голове, рука шарила по бедру в поисках инструмента. Я так и не вспомнила, что сегодня решила его вообще не брать с собой.
Он нужен…
Как же больно…
Перед глазами все потемнело, а я продолжала хрипеть, ощущая острую нехватку воздуха. Арей давил все сильнее и сильнее…
Кажется, что-то хрустнуло…

- Это было занятно, - Танатос сел напротив меня и жестом указал на свободное кресло.
- Что именно? – я потирала горло, которое тут, в Некроотделе, не болело, даже отметин не было, но я будто проверяла в целости ли оно, с ужасом вспоминая злое лицо Арея.
Села, сложила ногу на ногу и откинулась на мягкую спинку.
- Все, - Танатос пожал плечами. – Тебя вновь убили.
- Но я же бессмертная, - напомнила я, качнув головой.
Прямо-таки светская беседа.
- Нет, - мужчина усмехнулся. – Я не давал тебе бессмертие.
- Но как же? – я немного растерялась.
- Это Эрос дал тебе право на Жизнь.
- В чем разница?
- Ну, - Танатос развел руками, - ты, кажется, уже давала ответ на этот вопрос.
Я задумалась, а затем кивнула. Точно, давала. Но что это меняет?
- Тогда почему я тут?
- А что тебе приятней: чувствовать, как твои кости и клетки мучительно восстанавливаются, или беседовать с приятелем?
- Приятелем? – я удивленно приподняла брови. – А тебе не кажется, что для «приятеля» ты слишком… хм… даже не могу слово подобрать.
Танатос рассмеялся.
- Я тебе говорил, что ты очень забавная, Дафна? Или тебя теперь Хильдой называть?
- Да пошел ты, Повелитель Падали, - я поморщилась, осмотрелась.
Все тот же черный кабинет. Но почему этот цвет? Разве мы не приходим из тьмы, а уходим во свет? Мне всегда казалось, что все именно так. Или я просто путаю свет и цвет? Конечно, пойди, смешай все цвета радуги, попробуй получить белый.
- Вот именно, - вмешался Танатос, прерывая мои размышления. – В некоторых культурах белый цвет считают цветом смерти. Так что все эти ярлыки – чушь. Почему тут темно, а в Сферах светло? От предпочтений зависит. Наверно, из-за них в народ и просочилось такое общепринятое мнение, - мужчина покачал головой.
Я молчала, ничего не говорила. Просто сидела в мягком кресле, слегка покачивая ногой.
- Через минуту тебе выходить, - вдруг сказал Танатос.
- Что? – я удивленно на него посмотрела.
- Арей вновь тебя выходил, - ответил Повелитель Смерти. – Кстати, забыл сказать. Твои голосовые связки до конца не восстановились из-за меня. Я попросил Эроса оставлять на тебе какие-либо отметины после очередной глупости. Считай, что сегодня у тебя появилась еще одна.
Он подмигнул мне и улыбнулся, казалось бы, самой теплой улыбкой.
Но прежде, чем я вцепилась в его наглую физиономию, исчезла, и вновь вернулась в собственное тело…


10 глава. Обиды.

Это зеркало я давно нашла в подвале. Я его вымыла и поставила в своей комнате. Арей не любил смотреть на свое отражение, считая это глупостью и нелепой прихотью, поэтому лишь скривился, узнав, что зеркало я унесла к себе.
И в этот раз я вновь обнаружила зеркало в подвале в разбитом состоянии. Я взяла кусок в руки и, выйдя к свету одинокой лампочки, посмотрела на свою шею. На ней я видела четкие отпечатки пальцев мечника. Фиолетовые синяки, малоприятные, некрасивые, насыщенные злобой.
После этой смерти я очнулась в июне. Мне было непонятно, почему так долго. Возможно, Эрос рассудил, что чем дольше я буду отсутствовать в собственном теле, тем меньше дел натворю.
Не знаю.
Жизнь – вообще непонятная штука.
Арея тогда в комнате не было, на маяке он тоже отсутствовал. Похоже, решил сходить в город. Я как раз за это время успела спуститься вниз.
Уродливые отметины…
И ни одна маголодия не могла их залечить.
Арей застал меня за разглядыванием внушительных размеров сизых синяков.
- А, вот ты где, - с некоторым безразличием проговорил он, хотя я заметила, что он тяжело дышит, будто только что бежал. Наверно, за прожитые годы, мы все же привыкли друг к другу.
Я молча прошла мимо, сжимая в руках острый кусок зеркала.
Если я знаю, что обида – глупое чувство, это еще ничего не значит. Я не робот, я не лишена чувств.
Мне было именно обидно. А осознавать это мне было крайне неприятно, будто я нарушила собственные принципы, которые лелеяла, как мамаша своего ребенка. От этого становилось еще паршивее.
Почему он просто не извинился?
Гордость не позволяет?
Да плевать.
Я поднялась к себе в комнату и села на кровать. Посмотрела на порезанную зеркалом руку. Ранка быстро затягивалась, а через пару секунд ее уже не было.
Как удобно. Не правда ли?
Отложила кусок серебряного стекла в сторону и легла, тепло укутавшись одеялом. Спать не хотелось, просто настала какая-то меланхолия. Мысли одиноко бродили в моей голове, не возбуждая нервные окончания. Я лежала лицом к стенке на боку, обняв колени, и просто смотрела вперед.
Это тихая обида.
Горячие слезы стекали по щекам к подбородку, и я иногда подхватывала их языком, наслаждаясь солоноватым вкусом. Не помню, когда последний раз плакала. Кажется, это было в прошлой жизни.
Удивительно даже. Столько пережила, а стараюсь сохранить в себе хоть что-то живое. Давно можно было послать все далеко и надолго и пуститься во все тяжкие. Но что-то останавливало, не давало отпустить свое первоначальное предназначение.
Страж света, блин. Даже то давнее убийство до сих пор сжигало изнутри. Все-таки совесть еще жива, а основные установки, заложенные в детстве, продолжают влиять на мои поступки.
Дверь в комнату скрипнула, и я услышала тяжелые шаги Арея. Он остановился в центре комнаты и поставил у стены, судя по звуку, мой мольберт. Я замерла, а слезы продолжали катиться по щекам. Мечник, переминаясь с ноги на ногу, не решался что-либо сказать. Кажется, он был готов извиниться, но не мог произнести ни слова.
А потом произнес то, что напрочь стерло мою меланхолию.
- Плачешь, светлая? Ну, плачь, плачь…
Я вскочила на ноги, спрыгнула с кровати и мысленно призвала свою флейту. Та влетела в мою руку, а затем мощная маголодия отбросила Арея к стене. Все произошло так быстро, что он не успел отреагировать.
Моя хандра сменилась жгучей злостью. Я крепко сжимала инструмент, пронзительно смотря на Арея. Он сплюнул кровью и, держась за стенку, поднялся на ноги.
- Твою мать, - прошипел он, поднимая на меня взгляд.
Жгучий, неприятный, злой…
Следующей маголодией я швырнула в мечника мольберт.
- Убирайся отсюда!
Он отбил его. Сделал шаг вперед.
- Я не хочу тебя видеть! – мой голос хрипел, горло нещадно болело, сердце бешено стучало, будто собиралось вырваться из грудной клетки.
Арей замер, нахмурился, а затем развернулся и, хромая, вышел из комнаты.
- Ненавижу!
Я еще долго бушевала, разрушая все вокруг, превращая комнату в маленькое подобие хаоса. Щепки, перья, куски металла летели во все стороны, вылетали в окно. Я не могла, да и не хотела успокаиваться. Когда ломать уже было нечего, я просто направила свою ярость на стены, но магия маяка крепко их сдержала, даже краска не слезла.
И это бесило еще больше.
Я чувствовала, что силы покидают меня, но продолжала играть на флейте, не замечая, что по корпусу поползли маленькие трещинки, создавая причудливый узор…
Я заснула на полу среди мусора и полной разрухи.
Скорее, просто отключилась, растратив последнюю крупицу энергии на взрыв двери.
Мне ничего не снилось, только какие-то цветные пятна, распространяющиеся будто круги на воде. А еще был слышен шум водопада. К чему это – не знаю…
… Очнулась в мягкой постели под теплым одеялом. В окно били солнечные лучи, и очень сильно пахло океаном. Я поднялась и осмотрелась. Комната мне была незнакома. Просторная, светлая, будто и не маяк вовсе. На стене висела одна из моих картин: самая первая, самая добрая и неумелая…
Как интересно получается.
Рядом с картиной находилось мое зеркало. Целое и невредимое в позолоченной раме. Я встала с кровати и подошла к нему. Провела пальцами по отметинам и лишь усмехнулась.
Внутри была какая-то пустота. Я выплеснула все эмоции, которые у меня были, и сейчас абсолютно ничего не чувствовала кроме легкой горечи. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем я восстановлю эмоциональный баланс?
Одно ясно, что мне больше не хотелось злиться, не хотелось испытывать себя… ничего не хотелось… Просто лежать на кровати и ни о чем не думать.
Выдохлась. Устала.
А на стуле возле окна я увидела легкий голубой шарфик, и улыбка скользнула по моим бледным губам.


11 глава. Портретные воспоминания.


Я целых три месяца не видела Арея. Казалось бы, живем совсем близко, но стараемся не пересекаться друг с другом. Порой, у меня возникало ощущение, что мечник намеренно избегает меня…
Я вернулась к картинам, которые на этот раз были не такими мрачными, как в начале. Хотя ярких красок в них было все равно куда меньше, чем во время адреналиновой лихорадки. Я рисовала портреты, воссоздавая по памяти лица моих знакомых, которые остались в прошлом.
Первым появилось изображение Мефодия. Я долго над ним работала, вырисовывая каждую деталь. Он улыбался, хотя был окутан темной аурой… Не знаю, почему получилось именно так.
Я потеряла Мефа несколько лет назад и очень редко о нем вспоминала, забивая голову посторонними мыслями. Интересно, а как он отреагирует на меня такую? Кто проведет его по Лабиринту? Кто наденет на него крылья, чтобы спасти?
Наверно, Троил, вновь отправит Дафну с заданием.
Но вот только сейчас Арей знает про план Генерального Стража Света. Что предпримет?
Много вопросов, но им сейчас не время. Для начала надо дождаться того рокового затмения…
Второй работой стал групповой портрет Наты, Петруччо и Евгеши. Эти трое получились очень грустными. На глазах Вихровой были слезы…
Очередная печальная история. Да, эта троица много натворила в свое время, начиная с глупой веры Мраку и заканчивая предательством, но они смогли показать себя, выстояли первое нападение… и пали в бою, прикрывая спины друг друга. Даже удивительно, но во всеобщей мясорубке люди заметно меняются. Я уверена, что если бы мир не пал, то они бы заслужили прощения, а их эйдосы попали бы в Эдем.
Потом я нарисовала Корнелия и Варвару. Они так и не смогли сблизиться: девушка не пустила стража в свое сердце, хотя несколько раз спасала ему жизнь, рискуя своей собственной. Еще одна печальная история…
Я немного приукрасила, рассказывая Арею о его дочери, но по большей части, это было правдой. Корнелий тогда был с другой группой и ничего не смог сделать. Когда ему рассказали про Варвару, он просто ушел, и с тех пор я его не видела.
Рисунок получился на фоне заката в нежных оттенках, хотя мазки были резкими и угловатыми. После него я долгое время не бралась за краски, целыми днями летая вокруг маяка. Мои крылья так и не обрели прежний цвет, оставаясь абсолютно черными.
Убийство невинного – клеймо на всю оставшуюся жизнь.
Самое интересное, что само понятие «убийство» имеет не только многотысячелетнюю практику, но и множество оттенков. У лопухоидов сказано, что оно является смертных грехом, запрещенным во всех священных книгах. Но стоит только раскаяться, и Бог простит тебя. И с уголовным кодексом так же. Убил – сядешь. Защищался – можно избежать наказания. Война – тут никто не разбирается…
Она недавно закончилась, и многие до сих пор живут по военному времени. А сколько невинных людей уничтожили под этим предлогом? А что было в тридцать седьмом году?
Война и убийства в умах человеческих.
И вряд ли найдется человек, который дожил до старости и которого можно считать абсолютно чистым.
Так не бывает.
А мы, стражи Света, призваны тянуть людей к свету. Должны защищать их души от Тьмы и жертвовать собой ради этого. И это даже тогда, когда смертные против этой жертвенности, когда они сопротивляются и даже нападают в ответ.
Вот и весь смысл.
Мальчика Виктора Шилова я нарисовала с его другом и Прасковьей, когда они были еще детьми, и не знали Мрака и его разрушающей гнилой мощи. Они так и не поняли, за кого сражаются…
Все валькирии, которых я знала и помнила, кое-как поместились на холсте, но я смогла показать каждую. Даже оруженосцы были…
Великие женщины, эти валькирии! Они пожертвовали собой, поглотив всех полуночных ведьм, которых изрыгнула преисподняя. Они смогли восстановить баланс, хоть на малый, но все же достаточный срок… жаль, что ничего не вышло.
Улиту и Эссиорха я изобразила в темных тонах. У них родился мертвый мальчик. Роды начались на седьмом месяце во время очередной битвы. Девушка умерла раньше, чем все закончилось, а мой хранитель не смог с этим справиться. Полез в самый центр событий и не прожил даже более часа. Да, сначала думали, что погибло лишь тело, но нет… Хаос забрал и саму суть.
Арей застал меня за рисованием Ирки, Матвея и их маленькой дочери. Хоть кто-то был тогда счастлив.
- Все рисуешь? – несколько грубо спросил мечник, заходя в комнату.
- Да, - бесцветным голосом отозвалась я.
Даже как-то сухо и безразлично…
- Кто это такие?
И тут стало заметно его легкое волнение.
Неужели?
- Не важно, - я покачала головой, откладывая кисти в сторону. – Думаю, тебе лучше об этом не знать.
Арей кивнул.
Разговор явно не клеился, но я не хотела помогать ему, хотя все же было интересно, что заставило стража нарушить, казалось бы, такое удобное сосуществование под одной крышей.
- Долго ты тут будешь жить? – спросил Арей.
Не то что бы этот вопрос меня удивил, но он явно был неожиданным.
- Пока тебя официально отсюда не выпустят, чтобы ты взялся за воспитание неопределившегося ребенка.
Я отвернулась к мольберту и взяла кисти в руки.
- Почему здесь?
Я пожала плечами и продолжала рисовать, спиной чувствуя, что Арей начал злиться.
- Тут весело, - все же произнесла вслух, усмехнувшись.
Нет, мне не хотелось злить мечника, но я ничего не могла с собой поделать. Хотелось поддеть его.
Своеобразная запоздавшая маленькая месть.
- Тем более, мне интересно, как ты тут живешь. Один, в одиночестве.
И не важно, что я в таком же изгнании, но у меня есть хотя бы иллюзорное право выбора.
- Не насмотрелась еще? – ядовито парировал Арей. – Хотя когда тебе успевать? Ты или мертвая, или безумная, как стая тартаровых гарпий.
- А кто меня убивает постоянно?! – крикнула я, так резко развернувшись, что капли краски слетели с кисти и попали мечнику на лицо.
Мужчина этого даже не заметил, продолжая испепелять меня взглядом.
- Не смей на меня кричать, девочка, - прошипел он. – Ты не у себя дома.
- Да ну? – я сложила руки на груди. – А ты разве у себя? Неужели это, долбанное место, ты все-таки смог назвать своим домом?
Губы Арея дрогнули, но он ничего не ответил. Просто развернулся и вышел.
Вот и все.
Поговорили, называется.
И почему всегда так? Что за странная реакция друг на друга? Почему не можем нормально общаться?
Или деремся, или ссоримся, или игнорируем друг друга.
Не знаю, как Арей, но я так долго не выдержу.
И вообще, почему он так реагирует на мои слова? Неужели, правда задевают?
Я вернулась к портретам.
Последними я изобразила стража Света Дафну и стража Мрака Арея. Первая стала изгнанницей, изменила себе, и была возвращена в прошлое ради непонятной миссии, но все же осталась считаться той, кем была рождена… А второй пожертвовал собой еще до начала Войны ради мальчишки, которого по-своему любил и уважал. Он достиг Света, хотя никогда не считал, что заслуживает его.
Какая ирония, не правда ли?
«А меня и моего любимого не хочешь изобразить?» - послышался ехидный голос, когда я отложила кисти в сторону.
«Заткнись, Танатос. Я все еще в обиде на тебя».
«Ага, как же».


12 глава. Бочонок медовухи.


Наверно, время тут действительно бежит куда быстрее, чем у лопухоидов.
Вот и ноябрь подобрался к проклятому портовому городку. А мы с Ареем вновь не разговаривали друг с другом. Я все это время занималась ничегонеделаньем. Больше не рисовала, книги так же продолжили покрываться плесенью в подвале маяка.
Я просто гуляла по городку и знакомилась с людьми.
Не знаю зачем… Просто так.
Хотелось понять, как они тут очутились; и страж Света, кем я являлась, несмотря ни на что, сопереживал им.
Я все-таки не так безнадежна, как мне думалось раньше.
Однажды даже спасла какого-то бедолагу, попавшего под колеса: использовала несколько ведьмовских заговоров, не рискуя расчехлять флейту, которая после моей истерики, еще не пришла в норму.
За мою доброту этот несчастный вручил мне бочонок медовухи.
Только зачем он мне?
- Отдашь своему… этому, - он махнул в сторону маяка. – Может, подобреет, глядя на тебя, с таким подарком в руке.
- Ага, подобреет он, - я усмехнулась, разглядывая неподъемную тару.
Местные мужики помогли мне донести бочонок до мостика, ведущего к маяку. Дальше идти они не осмелились, объяснив это дурным предчувствием.
- Арей! – уже внутри здания громко крикнула я, левитируя за собой медовуху. – Тут по твоей части…
Но ответа не было. Тогда я поднялась по лестнице к комнате Арея и тихонько постучала. За дверью тут же послышалась возня, а затем она отворилась.
- Чего тебе? – явно спросонья спросил мечник, а затем его лицо разгладилось, взгляд стал мягче.
- Я тут принесла тебе… - я указала рукой на бочонок, который послушно завис за моей спиной.
- Откуда это?
- Местные подарили, - я пожала плечами. – А ты же знаешь, что я не употребляю алкогольные напитки.
Хоть что-то существенное осталось от прежней Дафны.
Арей кивнул, а когда я направила бочонок в его комнату, ехидно поинтересовался:
- И за что тебе такое счастье привалило?
- Помогла нуждающемуся, - равнодушно ответила я, внимательно разглядывая лицо барона.
Его удивление мне не очень-то и понравилось.
- Откуда такие душевные порывы? – прищурившись, поинтересовался Арей.
- Я все-таки страж Света, как ни как, - усмехнулась я.
- Ну да, конечно…
Молчание затягивалось, и почему-то, меня смущало. Я провела рукой по волосам и нахмурилась: до сих пор не привыкла к тому, что они теперь всегда будут короткими. Не знаю, почему это, но с того дня, как я их обрезала вначале Войны, они больше не отрасли ни на сантиметр.
- Ну, я, пожалуй, пойду, - неопределенно махнув рукой в сторону.
Арей молча кивнул, но с места не сдвинулся, продолжая пристально всматриваться в меня. Что творилось у него в голове, я даже не представляла.
- Да, - я кивнула будто сама себе и, медленно развернувшись, спустилась вниз. Бочонок остался возле двери.
«Дура», - единственная мысль, которая пришла мне в голову.

Вечером этого же дня я вдруг ощутила знакомый запах. Мимолетный, но очень запоминающийся.
Это был запах Танатоса.
Но вряд ли Повелитель Смерти пришел бы на маяк в своем человеческом или каком-либо другом виде…
А еще этот запах отчетливо смешивался с запахом медовухи…
- Неужели Аида пожаловала? – сама себя спросила я, поднимаясь по лестнице.
И как в воду глядела.
Арей и старший манагер сидели за столом и распивали подаренный мне напиток. Оба уже были навеселе и вспоминали общее бурное прошлое.
- А мне место найдется? – громко спросила я, чтобы сразу привлечь к себе внимание.
Мечник икнул и повернулся ко мне, сделав призывный жест рукой. А вот с Аидой что-то произошло. Она резко на меня посмотрела, и вдруг в ее руке появилась коса. В чехле, что несколько радовало, но я все равно инстинктивно дернулась.
- Как это возможно? – ошарашено проговорила Мамзелькина, а затем кинулась на меня, освобождая свое оружие…
Я даже не успела отреагировать на это…
***
- Танатос! – громко кричала я, кружа по его кабинету. – Где ты, сукин сын?!
Я уже около часа тут находилась и ничего не добилась кроме того, что мое горло заболело еще сильнее. Наконец, окончательно охрипнув, я плюхнулась в кресло и, сложив ноги на столе, постаралась расслабиться.
Когда прозвучал голос Повелителя Смерти, я почти дремала.
- Ну да, каюсь. То, что произошло с Аидой, - моя вина.
- Она мне голову отрубила, - не открывая глаз, произнесла я.
- Ага, - я практически ощущала усмешку Танатоса. – Лия – манагер, которая должна была забрать тебя после комичной дуэли с Ареем, оставила на тебе метку: так многие развлекаются, ведя подсчет жертв. После воскрешения метка сохранилась. Аида тут же почувствовала промах и незамедлительно попыталась все исправить.
- Но я же тогда не умерла… Точнее…
- Все верно, - перебил Повелитель Смерти. - Есть определенная грань, когда манагер может считать человека мертвым, чтобы закончить свое дело. Согласись, что отрубленная голова – это стопроцентная смерть, - на мгновенье задумался, а затем добавил, - во многих случаях.
- И что, теперь на меня все манагеры будут с косами кидаться? – недовольно спросила я, открывая глаза.
- Нет, конечно, - Танатос покачал головой, подходя ближе ко мне. По одному его взгляду я поняла, что мне лучше освободить место.
Я встала и отошла в сторону, пропуская Повелителя Смерти к его креслу.
- И сколько мне тут торчать? – недовольно спросила я.
Танатос пожал плечами.
- Минут пять…
***
Когда я открыла глаза, я увидела Арея, уходящего из комнаты. Но мой вопрос заставил остановиться его:
- Какое сегодня число?
Мечник замер, а затем обернулся.
- У тебя синяки исчезли, - сказал он.
- Наверно, это Танатос уговорил Эроса исправить, решил так загладить свою вину, - я усмехнулась.
- Ты давай, поправляйся, светлая…


13 глава. Эребова чума

Жизнь постепенно восстанавливалась. Аида больше не приходила, и я больше не ощущала ее запаха. Арей уже допил бочонок медовухи, который сейчас пустой стоял у входа на маяк. Я продолжала периодически появляться в городе, чтобы вылечить очередного бедолагу, правда, на этот раз дары были скромнее. За пару месяцев у меня в комнате образовался небольшой склад всевозможных предметов, начиная с различных гребешков, и заканчивая сушеными травами и банками с вареньем. Сладкое я не очень любила, Арей тоже, поэтому фруктово-ягодные шедевры мирно хранились под моей кроватью.
- Может, когда забродят, сгодятся? – насмешливо спросил мечник, когда я в очередной раз притащила трехлитровую банку, заполненную чем-то вязким. – Лучше бы огурчики или капусту давали.
- Эх, - я вздохнула и покачала головой. – Корыстный ты, Арей. Помогать задаром надо.
- Кому надо, тот и помогает, - хмыкнул барон Мрака, пожимая плечами. – Да и тебе баночка не в тягость.
Я только фыркнула и отправилась к себе в комнату.
В общем-то, наши отношения могли со стороны показаться очень странными, особенно если учесть, что из-за Арея я несколько раз, можно так сказать, умирала. Правда, он и выхаживал меня после этого, возможно даже, чувствуя вину. Не зря же он тогда подарил мне тот шарфик, который я иногда надевала…
Но вот кем для меня стал Арей? Вначале он был просто пунктом в моем формирующемся плане. А сейчас? Да и кто я для него? Надеюсь, что не надоедливая девчонка, которую он терпит лишь из-за скуки и банального любопытства.
Запутанно как-то все. А может, наоборот, все слишком легко.
Не надо думать об этом, не сейчас. Да и зачем? Только зря нервы и силы тратить на эту психологическую ерунду…
***
Как-то, когда снег почти растаял, а лужи лишь радостно блестели на солнце, не вызывая тоску и уныние, я вновь решила прогуляться по городу. У меня уже было несколько любимых мест, и мне не терпелось их опять посетить. Но не успела я пройти и пару десятков метров, как услышала знакомый голос одной местной жительницы.
- Эй, Даша! – ко мне бежала баба в длинной юбке. Платок на ее голове сбился, а темные волосы неаккуратными локонами спадали на плечи.
Я остановилась.
- Что случилось?
- Идем за мной, - баба подхватила меня под руку и потащила куда-то за собой. – Все увидишь сама.
Она привела меня к одноэтажному деревянному зданию, возле которого стояла повозка, запряженная тощей клячей.
- Он совсем плох, - попутно объясняла баба, задыхаясь от быстрого шага. – Что с ним такое, никто не знает. Даже Тимофей Филиппович не может разобраться.
Внутри был полумрак. В дальнем углу на железной кровати с худым матрацем лежал мужчина, по пояс накрытый желтоватой простыней. Рядом стоял табурет с тазиком, в котором плавала тряпка. На другом табурете сидел высокий седой мужчина – Тимофей Филиппович, местный врач.
Я подошла ближе и тут же заметила, что лежавший покрыт какой-то тонкой зеленоватой корочкой, которая в некоторых местах была треснувшей и слегка кровоточила.
- Ох, - я не смогла сдержать выдох.
От мужчины исходил знакомый запах…
- Как это случилось, - спросила я, приходя в себя. – Где вы его нашли?
- Тут недалеко, - начала пояснять баба, - есть высохший колодец. Туда никто не ходит, да и вообще про него разные недобрые слухи ходят. В общем, возле него мы его и нашли. В начале он был просто плох: ну, там, кашлял, тошнило его… а потом это началось, - она махнула в сторону мужчины.
- Ясно, - заключила я, хотя мне было совершенно ничего не понятно. – Мне нужно будет осмотреть то место, чтобы понять, что происходит.
- А что делать с ним? – обеспокоено спросила баба, готовая уже расплакаться.
Я наклонилась над мужчиной и ближе рассмотрела его кожу. Затем достала из кармана складной нож и, аккуратно подцепив одну чешуйку лезвием, положила ее в жестяную баночку.
Баба ахнула, поэтому я пояснила, что ничего страшного не произошло, и я просто хочу провести несколько анализов. Так же надо было взять кровь на анализ. А пока я посоветовала просто не давать коже высыхать, ведь иначе последствия могли быть печальными.
Уже на маяке я попыталась проанализировать полученные материала, но пришла лишь к одному единственному выводу: болезнь была магического происхождения, причем источник заражения был внешним.
Я долго сидела возле окна и размышляла, пытаясь вспомнить, было ли что-то подобное в истории, но ничего путного на ум не приходило. За этим занятием меня и застал Арей. Он явно хотел что-то сказать, но, заметив мой бардак на столе, поинтересовался:
- Что происходит?
- Да так, - я неопределенно махнула рукой. – Птички поют, Союз восстанавливается после войны, стражи Света все еще жаждут моей головы.
Арей, неудовлетворенный ответом, нахмурился. Он подошел ближе и взглянул на склянки с зараженной кровью. Принюхался, а затем произнес:
- Это чума…
- Чума? – удивленно спросила я, поворачиваясь к мечнику. – У чумы другие симптомы, другой запах, хотя схожий с этим…
- Нет, - Арей покачал головой. – Это особый штамм, очень редкий, и болеют им исключительно в Тартаре.
- Эребова чума? – еще больше удивилась я. – Я думала, что от нее избавились давным-давно. Лигул же сам бил себя в грудь и заявлял всем и каждому, что чуть ли не лично поставил точку в этой насмешке создателя. Да и люди не могут ею заразиться.
Ирония заключалась в том, что Мрак, который являлся братом Тартара, отомстил ему за какой-то пустяк и наслал чуму на его созданий. Стражи, ведьмы, комиссионеры – все буквально варились в собственном соку, пораженные этой неизлечимой напастью.
«Папочка обладал особым чувством юмора», - мелькнул в голове голос Танатоса*.
«Ага», - мысленно кивнула я.
У этих древних богов вообще было сплошное кровосмешение и такое запутанное генеалогическое древо, что лучше голову себе не ломать. Древние – вообще странный народ. Они накосячили в свое время, а потомкам расхлебывать, эти их косяки.
«А ну, цыц, девочка», - отозвался Танатос, а судя по голосу, он был очень серьезно настроен. Я не стала спорить, хотя заметила:
«А Эрос – твой дядя».**
- Где взяла эту кровь? – спросил Арей, возвращая меня в реальный мир.
- В городе у одного смертного. Жуткое зрелище, - я покачала головой. – Ему что-то может помочь?
- Не знаю, - Арей пожал плечами, а затем сурово добавил. – Но нужно не допустить заражение, ведь иначе весь город вымрет, пока шишки сверху не поймут, что к чему.
На мгновенье я испугалась…
- Что ты собираешься делать?
Арей не ответил, но мне сразу стало ясно, что если вылечить смертного не получится, то лучше всего будет его убить.
Я отвела его к зараженному. Тимофей Филиппович и баба все еще были тут, а кожа больного мужчины заметно ухудшилась: теперь трещин стало больше.
- А этот что тут делает? – невежливо спросила баба, ткнув пальцем в сторону Арея, но ответа так и не получила.
Страж склонился над больным, а затем резко выпрямился, морщась, будто от неприятного запаха.
- Он обречен, - сказал мечник, причем его слова были адресованы мне.
- Но…
- Обречен, - уже мягче повторил Арей, опустив руку на мое плечо. – Но радует то, что болезнь не передается от заразившегося к другому. А иначе…
А иначе все мы были бы мертвы или на грани… «Кроме тебя, дорогая», - Танатос опять влез в мою голову.
- Неужели ничего нельзя сделать? – я с мольбой посмотрела на Арея. Где-то внутри я понимала, что тут один единственный ответ, но страж Света, который продолжал жить во мне, твердил, что нельзя опускать руки.
- Ты лишь отсрочишь неизбежное.
«Он прав».
«Пошел вон, Повелитель Падали», - зло подумала я.
И эта злость начала постепенно разрастаться, давить изнутри и рваться наружу…
А смысл злиться? На кого?
Зараженного мы так и не спасли, хотя я прилагала все силы. Он умер через неделю, испытывая в последние часы, мучительную предсмертную агонию. А потом от Танатоса я узнала, что эребову чуму можно было вылечить с помощью маголодии. Эта маголодия была создана тогда же, когда и сама болезнь. Стражи Света могли, почти не тратя сил, вылечить Тартар, но не стали, и даже больше - наложили запрет на ноты, и знания были безвозвратно утеряны.
Никто из них и не подозревал, что люди когда-нибудь смогут заболеть. А может, считали, что если вдруг заболеют, то значит слишком низко пали…
Не знаю. Об эребовой чуме ходило много слухов там, в Эдеме. Считалось, что чем ниже падаешь, тем больше вероятность ею заразиться… А ведь источник болезни не был ясен по сей день.
И как-то грустно, что люди начали ею болеть, а у Света так и не нашлось решения…


* Согласно Гесиоду – древнегреческий поэт и рапсот - Танатос – сын Нюкты (Ночи) от ее брата Эреба (Мрак).
** Согласно Гесиоду, Эрос (Любовь) появился из Хаоса, то есть он – брат Эреба (Мрак).
А вообще тут полно домыслов, которые могут отличаться от официальной информации. Мы ведь не учебник по мифологии читаем, а фантастическое произведение.


14 глава. Колодец

– Хильда, – голос Арея прервал мои размышления.
– Да? – рассеянно спросила я, отворачиваясь от окна. – Ты что-то говорил?
Мечник нахмурился и повторил то, что сказал пару минут назад:
– Ты должна научиться сражаться на мечах.
Но я будто опять не слышала его слов. Мои мысли витали где-то в городке, на кладбище, где был зарыт человек, сраженный эребовой чумой.
– Мы должны во всем разобраться, – сказала я, вспоминая рассказ бабы. – Надо решить эту проблему.
Арей вздохнул.
– Я уже отправил запрос в Тартар. Они сами во всем разберутся, а нам не следует туда лезть.
Я поджала губы и внимательно посмотрела на барона.
– Лигул с его бюрократией только через полгода снизойдет до рассмотрения этой проблемы, – кулаки сжались. – А ведь люди могут погибнуть.
– Это падаль. Зачем ты о них печешься? У них нет эйдоса…
Я вскочила с места.
– Это люди! – крикнула я, склонившись над Ареем. – И они заслуживают того, чтобы их защитили от неведомой напасти. И хочешь ты того или нет, но я не собираюсь сидеть, сложа руки!
И покинула кухню, так и не завершив завтрак.

***
– Долго ты тут стоять будешь?
Я повернулась и увидела Арея, который медленно ковылял ко мне. Не помню даже, когда он последний раз покидал маяк. А тут даже до окраины города дошел. Прям подвиг!
– И зачем ты пришел? – хмуро спросила я, отворачиваясь к колодцу.
– Проследить, чтобы ты не наделала глупостей.
Я только фыркнула в ответ. Но в то же время почувствовала какую-то радость и благодарность.
– Но ты ведь можешь заболеть, – вспомнила я.
– Я не собираюсь туда лезть, – Арей покачал головой.
Неудивительно. Я усмехнулась. А затем, наколдовав прочную верёвку, которую даже самым острым клинком не удастся перерезать, обвязалась ею вокруг талии.
– Если что, кричи, – насмешливо сказала я, протягивая мечнику второй конец.
– Обязательно.
И я спустилась по веревке в колодец, подстраховывая себя магией и упираясь ногами в стенку.

Приземление было мягким, на сухую поверхность, что несколько удивило, если учесть, с чем я имею дело. Глухое эхо разнеслось во все стороны, и я поняла, что этот колодец становится подземельем, возможно даже, одним из уровней Тартара. Я развязала веревку и посмотрела наверх.
Высоко.
И запах тут чудовищный.
Хуже, чем запах смерти.
Отвратительно.
Я зажала нос пальцами и, интуитивно выбрав направление, пошла вперед, подсвечивая себе дорогу. Под ногами время от времени хрустели чьи-то маленькие скелетики.
Запах усиливался.
Минут через десять в паре метров показалась чья-то темная фигура. Я сразу поняла, что меня заметили, да и два фонаря из глаз по любому не были похожи на маскировку. Я крепче сжала флейту, готовая атаковать в любой момент, если фигура вздумает сдвинуться с места.
Но незнакомец стоял, пока я медленно к нему приближалась. И, наконец, когда свет достиг цели, я громко крикнула:
– Арей! Какого хрена? Нельзя же так пугать?
Но он лишь рассмеялся, за что я треснула его по плечу.
– И вообще, что ты тут делаешь? А как же риск заражения?
Мечник лишь махнул рукой.
– Я живее всех живых.
Я лишь фыркнула в ответ, а затем тут же стала серьезной.
– И все же ты можешь заразиться. А мне не хотелось бы, чтобы ты погиб до того, как сможешь вступить в игру Танатоса.
Арей нахмурился.
– Играешь с ним ты, а я всего лишь наблюдаю. И могу отказаться от всего этого в любой момент, как только мне позволят покинуть это место.
Дальше мы шли молча, а я почувствовала себя полной идиоткой.

Чем дальше мы уходили, тем становилось все беспросветнее и мрачнее. Сырость возрастала, а иногда на стенах были видны остатки плесени и грибка. Воздух сгущался, что пришлось даже ослабить ворот рубашки, становилось жарковато и очень душно.
Было даже немного жутко и как-то не по себе. Все-таки я оставалась стражем Света и поэтому чувствовала себя неуютно под землей.
А Арею было будто бы привычно, уютно даже. Но я все равно чувствовала, что он опасается задевать что-либо в этой пещере. Эребова чума среди тартаровых тварей передается через прикосновения…
– Когда она гуляла по просторам Тартара, – мечник прервал молчание, будто прочитав мои мысли, – появился такой девиз: «Заразился – зарази другого, и, может быть, Эреб тебя пощадит». Но никто после нее не выжил.
Я кивнула и незаметно для барона выстроила вокруг него защитное поле.
Не, ну мало ли что.
Молчание продолжилось, а смрад усиливался все сильнее и сильнее. Казалось, что уже за следующим поворотом мы наткнемся на источник. Но нет. Мы все шли и шли, теряя ход времени. Будто сам Хронос играет с нами в неведомую игру.
В такие часы всегда удобно просто подумать, о чем-нибудь, на что нет времени в обычное время, уж простите за тавтологию.
В этом мире я уже шесть с половиной лет, три из которых провела в отключке. Но чего я добилась?
Валяю дурака целыми днями, иногда помогая местным. Даже рисование забросила, так как утеряла вдохновение. Книги наскучили, если учесть, что я их постоянно перечитывала. С Ареем иногда общаемся, говорим по душам за выпивкой.
И когда я начала пить медовуху?
Не удивлюсь, если окажется, что это барон Мрака подсадил дорогую Аиду на этот напиток…
– Смотри, – Арей вывел меня из моих мыслей, указав пальцем куда-то вглубь туннеля.
Я присмотрелась и заметила тусклый фиолетовый огонек. Он пульсировал в ритм сердца. Или так только кажется?
Мы ускорились, а я крепче сжала флейту. Арей не стал материализовывать меч, прям образец спокойствия, что я даже хихикнула…
Нервно, правда…
Я повысила уровень защиты Арея. Так, на всякий случай…
Чем ближе мы приближались к этому свечению, тем становилось все зловеще и жутко устрашающе. Вон, даже у мечника на лбу пот выступил. Или это магия такая? Не думаю, что этого грозного мужчину может напугать какая-то фиолетовая неизвестность.
– Тихо, – Арей прижал палец к губам и остановился.
Я замерла рядом, прислушиваясь.
Действительно, едва слышно коридор наполняли скрипучие неприятные звуки, которые явно исходили от источника свечения.
– Не нравится мне это, – прошептала я, повернувшись к Арею.
– Мне тоже.
Мы продолжили приближаться, но уже осторожней, а я еще контролировала уровень защиты мечника.
И поняла, что больше боюсь за него, а не за себя, причем дело было не в том, что я не могу умереть…
Не знаю…
Что за мысли?
Я мотнула головой, прогоняя их прочь.

Это был черный блестящий камень. Это он светился и вибрировал, издавая зловещие звуки, наполняющие пещеру.
Он и был источником заразы. Но кто его поместил сюда? Вряд ли камень возник тут сам по себе…
– Это Лигул, – заключил Арей.
– Почему ты так решил? – я посмотрела на мечника. – Конечно, от него можно многое ожидать, но зачем ему это?
– Не знаю, – мужчина покачал головой. – Но это тут неспроста.
– И что делать будем? Надо его как-то изолировать…
– Эребова чума может оказаться упрямее гамма-лучей. А разрушить…
– Разрушить могут лишь стражи Света, – закончила я, вздыхая.
«Post tenebras lux*», – послышалось в голове.
Я на автомате повторила, а затем заиграла на флейте, сама не осознавая, что делаю. Камень начал светиться сильнее, но при этом – уменьшаться в размере. Шум нарастал, и через пару секунд, когда я прекратила игру, стало совсем невыносимо. Арей подскочил ко мне и закрыл меня от неведомой магии, зажимая мне уши своими теплыми ладонями…
И вдруг все резко прекратилось. Зловоние исчезло – ничто больше не указывало на то, что тут было раньше.
Мы, не сговариваясь, телепортировались прочь из этого места. А затем, уже на поверхности, одновременно произнесли:
– Спасибо…

* лат. После мрака свет.

15 глава. Смерть.

Мы так и не поняли, кто именно и с какой целью разместил камень в подземелье. Но одно я знала точно: теперь я единственный страж Света, который знает маголодию и нужное заклинание, которые вкупе способны разрушить эребово проклятье.
Какая ирония.
И я была благодарна Танатосу за то, что он поделился этим знанием. Оказывается, он может вести себя вполне благородно.
На всякий случай я прошлась по всему городу, играя маголодию, тем самым вычищая его. Стало как-то даже легче дышать, будто все очистилось от ядовитых паров. И люди преобразились, стали, будто чуточку радостней и светлей. Их больше не отравлял «подарок» Эреба, присланный кем-то…
Жизнь продолжилась, как и раньше. Правда, после «дезинфекции» колодца, наши с Ареем отношения, стали чуточку теплее. Мы больше общались, спорили на разные темы. Мечник оказался очень интересным собеседником. А под медовухой (я притаскивала ее из одного заброшенного погреба, чей хозяин погиб во время войны) таким веселым и беззаботным, что даже не верилось, что этот мужчина – грозный барон Мрака, самый искусный рубака из ныне живущих или существующих. Но иногда он был молчалив и крайне сосредоточен. Какие мысли витали в его голове в те минуты, и даже часы, я не знала и даже не пробовала узнать.
А однажды все изменилось.
Это было пятое октября тысяча девятьсот сорок восьмого года.
Тогда был жуткий шторм. Мы с Ареем сидели в самой верхней комнате маяка и наблюдали за бушующей стихией. Особенно интересно было отслеживать траекторию привязанной лодки. Казалось, что еще чуть-чуть – и она отвяжется, погрязнет в неутихающей стихии. Но нет, она держалась. Мы с Ареем поспорили, сколько еще продолжится ее танец на волнах воды, и, кажется, оба проигрывали, ведь деревянное сооружение не собиралось сдаваться.
– Может, ты ее заклинанием подпалишь? – предложил Арей, отпивая из своей кружки.
– Ну, нет, – я яростно замотала головой, – так будет нечестно.
Мы рассмеялись.
И, вдруг, с очередным ударом молнии, в комнате появился Танатос…
На моей памяти, он ни разу не появлялся в мире смертных. Высокий, стройный, в отглаженных черных брюках, черной рубашке, в свитере и с галстуком, он казался таким молодым, будто мальчишка из частного лицея. Но взгляд его был очень серьезен и пристален.
Арей сначала не понял, кто это, поэтому резко вскочил, материализовывая меч. Но вовремя спохватился и успокоился.
– Чего надо? – непочтительно спросила я, поднимаясь на ноги.
У меня было такое хорошее настроение, что совершенно не хотелось общаться с Повелителем Падали.
– Помню, ты жаловалась на то, что бесполезно проводишь свое время, – начал Танатос, обращаясь ко мне, не обращая внимания на Арея. – Так вот, я нашел тебе занятие.
Не успела я и рта раскрыть, как в моей руке материализовалась внушительных размеров, украшенная голубыми камнями, коса.
И впервые я настолько сильно испугалась, что отбросила ее в сторону. Орудие Смерти отлетело на пару метров к стене, издавая высокие звуки, будто срезонировала и прогудела от обиды.
– Что это? – я дрожащими руками указала на косу. – Зачем?
– Ты теперь манагер, девочка, – как ни в чём ни бывало, ответил Танатос, усмехаясь. – А сейчас поднимай инструмент и следуй за мной. У нас много работы, и нет времени на пустые разговоры.
– Но я не хочу, – запротестовала я, прекрасно понимая, что к моему мнению никто прислушиваться не будет.
Я потеряла это право, когда очутилась тут. Танатос дал мне призрачную свободу, позволяя делать все, что мне угодно. Я даже могла с ним ругаться, спорить, вести себя беспардонно и неучтиво. Но если Смерти что-то надо, она возьмет это, никого не спрашивая. Ее нельзя победить, с ней можно лишь смириться, принять ее, как данность, как нечто естественное и поджидающее всякого, но каждого в свое время.
В моем случае, любое решение Танатоса было окончательным. Он забросил меня в сорок первый.
Зачем так далеко?
Он организовал мне такое «неудобное бессмертие», как однажды выразился Арей.
Но что ему стоило просто сделать меня неуязвимой?
А сейчас он назначил меня манагером, всучив косу, обойдя все правила, о которых я знала, и отправил в Ашхабад на подмогу…
Ашхабадское землетрясение унесло десятки тысяч жизней, практически сравняло с землей населенные пункты. Это была страшная ночь. Я видела умирающих людей, слышала их крики и стоны.
Было до одури страшно, руки потели, а коса то и дело выскальзывала из рук на землю…
Интуитивно я знала, что должна делать, но никак не решалась. А люди будто ждали моих действий, умоляющими глазами глядя на меня из под обломков.
Невыносимо.
«Давай же, девочка», – послышался голос Танатоса.
Я видела других манагеров. Их косы работали как заведённые, не отвлекаясь на посторонние мелочи. Чикнул – позвал стражей и пошел дальше. Люди умирали быстро, по несколько десятков сотен в секунду.
Я видела Аиду, а она будто не замечала меня. Было еще много незнакомых мне работников Некроотдела. Один, похоже, был невидимым, так как стражи появлялись, а самого манагера видно не было.
«Это Лия*, – пояснил Повелитель Смерти. – Она работает дистанционно».
Я кивнула и покрепче сжала косу.
Не хочу…
Но ведь ничего не поделаешь. Можно было попробовать сопротивляться, но моя жизнь находится в полной зависимости от Танатоса…
Чертов Повелитель Падали.
Я медленно и неуверенно подошла к умирающей женщине, которая больше походила на сломанную куклу с широко открытыми глазами. Она не дышала, сердце не билось. Она давно умерла, но была еще с эйдосом.
Манагеры не убивают, они лишь освобождают тела…
И я замахнулась…
Все произошло быстро, я даже почти ничего не заметила. Через мгновенье появились стражи. Страж Света узнал меня, но даже не дернулся, понимая, что уже никто из них не имеет право преследовать меня. Я сменила начальство, моя сущность изменилась.
Жертва за жертвой. Я потеряла ход времени, и казалось, что происходящее будет длиться вечно.
Но все закончилось.
На самом деле прошло лишь несколько минут. Для манагеров в моменты их работы время замедляется, будто растягиваясь, что с непривычки кажется, что прошло несколько суток.
«Будет вторая волна, – напомнил Танатос. – Я отпускаю тебя. Ты хорошо поработала, девочка. Теперь коса – твой инструмент, ты сама можешь выбирать режим для нее: делать ее орудием Смерти или же простым оружием в бою. Думаю, Арей научит тебя управлять ею, и ты со временем сменишь свою неуверенность и неуклюжесть – на мастерство. Звать я тебя буду лишь на такие грандиозные мероприятия, с мелкими заказами справятся мои постоянные работники».
Во время его речей, я молча кивала, как китайский болванчик. Единственное, что мне хотелось – вернуться на маяк и принять горячий душ, чтобы смыть с себя все это. Забыть…
И что я так расстроилась? Я же не убиваю, никого не лишаю жизни… Я всего лишь освобождаю эйдос. Я не убийца.
Убийца…
И это напомнило мне мое убийство тогда, в сорок первом…
Слезы горячими каплями скатывались по моим щекам, а я даже не обращала на них внимания, медленно плетясь к маяку. Косу держала за древко, а лезвие волочилось по земле, которое звенело, ударяясь о камни. Я будто надеялась, что оно повредится, затупится, и из-за того, что мой рабочий инструмент пришёл в негодность – мне больше не придется быть манагером…
Это противоречит моей сущности, моим принципам…
Арей встретил меня возле двери. Для него прошло не больше получаса, и он догадывался, что произошло за время моего отсутствия. Приобняв меня за плечи, он увел меня на кухню и всунул в руку кружку с медовухой.
Я залпом выпила, и крепкий напиток обжег горло.
– Спасибо, – прохрипела я, откашлявшись.
Но стало легче.
Позже, когда я уже пришла в себя и проанализировала ситуацию, я поняла, что, в принципе, ничего страшного не произошло.
Почти…
Я материализовала косу и внимательно ее рассмотрела. Тяжелая на вид, блестящая, она внушала какое-то безграничное и безусловное уважение. А я ведь не очень люблю оружие, оно мне кажется ненадежным. Но тут все иначе.
Я провела пальцем по одному из камней. Бирюза – камень счастья. Интересно получается, забавно.
Или неужели эта коса принесет мне что-то хорошее?



* Если кто читал мой фанфик «Вернуться к началу», то вспомните историю Лии. Этот персонаж мой собственный, и я решила, что использовать такую колоритную личность лишь в одном произведении – расточительство. В принципе, в этом фанфике она не будет играть большую роль, так, лишь редкие упоминания.
Бонус: http://s48.radikal.ru/i120/1306/57/db64284b357b.jpg Дафна.
http://s006.radikal.ru/i215/1305/36/ac7c6e7e2ee5.jpg Танатос.

16 глава. Годы.

– Бесполезное оружие, – заключил Арей, рассматривая косу в моей руке. – Огромное, несбалансированное, практически неуправляемое. Нужно потратить много энергии, чтобы сделать хотя бы замах. Обладает огромной инерцией…
– Но это к тому же орудие Смерти, – перебила я, чувствуя легкую обиду за уже свой инструмент.
– Это, несомненно, огромный плюс, – мечник кивнул. – Но ты все равно должна будешь научиться бить врага с первого раза. Инерционность добавит ему ударной силы… Так же ты должна стать гибкой. Придется попотеть, чтобы размять свои косточки.
Я кивала, еще не осознавая, что меня ждёт и чем придётся пожертвовать…
Сколько нужно времени, чтобы сносно научиться владеть своим новым оружием?
Год?
Два?
Я вас умоляю.
Коса лишь через пару месяцев начала меня слушаться, а полностью подчинилась года через три.
Все свободное время мы тратили на тренировки, забросив исцеление лопухоидов…
Как-то я все же пришла, чтобы проведать тех больных, которыми занималась ранее. Но встреча была не такой радушной, как это было раньше…
– От нее пахнет смертью, – сказала одна бабулька после того, как угомонила взбесившихся лошадей.
– А я видел ее возле Семеновны, когда та копыта отбросила, – промямлил седой дед, ткнув в мою сторону своей деревянной тростью.
Анна Семеновна – моя первая жертва. Танатос все же дал мне участок: этот проклятый городок. Он обманул меня, но ведь смерть не может быть благородной. К ней нельзя подставить определения и красивые метафоры. Смерть – это всего лишь смерть. Она делает, что ей вздумается и забирает того, кого хочет.
У Анны Семеновны не было эйдоса, но манагер Некроотдела все равно обязан к таким приходить. Помимо тела и светящейся песчинки у человека есть что-то еще, что-то личное, чем никто не может распорядиться. Вот именно это «что-то» и нужно освободить, освобождая это от плоти.
После того случая с Анной я стала появляться в городке лишь в качестве смерти…

***
Арею нравилось меня тренировать. Он будто преобразился, помолодел. У него появилась цель, и он упорно шел к ней. Я была рада за него и гордилась тем, что стала причастной к его небольшому счастью.
Поначалу было сложно, а я по привычке при первой же опасности хваталась за флейту. Арей посмеивался надо мной, но тренировать и учить меня не отказывался. Его очень забавляло все это.
А как он ругался, когда у меня что-то не получалось!
Это было весело.
Но мне пришлось заплатить жестокую цену за свою косу…
И это было очень неожиданно, хотя в глубине души я чувствовала, что так и должно было случиться.
Мне было жаль…
Теперь Смерть – моя сущность.
На масштабном вызове после сорок восьмого я была всего один раз в Китае во время наводнений, вызванных разливами рек Хвэй и Янцзы в августе пятьдесят четвертого.
Распухшие от воды тела пугали, но я смирилась, приняла свою участь, свою новую роль в этой игре. После этого флейта и перестала меня слушаться. Любая маголодия могла дать абсолютно противоположный эффект. Сначала это было малозаметно, а потом это непослушание стало проявляться всё чётче и жёстче, причём, увеличивалось оно с геометрической прогрессией.
Но я все равно продолжала носить ее с собой, надеясь, что она когда-нибудь простит меня…

После Китая я продолжила тренировки, просто разговоры по душам и годы…
Они неслись, казалось бы, намного быстрее, чем раньше.
Танатос, неужели ты к этому причастен?
Смеешься?
Твое право…

Потом была серия землетрясений в Чили в мае шестидесятого года. Сотня тысяч человек осталась без крова, а около шести – погибли. И всё те же выражения лиц, всё тот же запах, который стал уже моим собственным, которым я полностью пропиталась.
Январь шестьдесят второго. Самая величайшая лавина за всю историю, которая стерла с лица земли городок Ранраирка и шесть небольших поселений вблизи. За семь минут движения лавины погибло несколько тысяч человек и еще больше – животных. Спасатели тогда даже не нашли все тела, но манагеры видели их все.
Сломанные куклы без внешних ран – вот что мне попадалось. Было много замерзших и задохнувшихся, так как не смогли определить, куда рыть…

Опять тренировки. Изо дня в день.
– Черт, Арей! – воскликнула я, схватившись за руку.
Мы всегда тренировались настоящим оружием: мечника я по-любому не смогу тяжело ранить (даже моей косой смерти), а он меня, даже если захочет убить – не сможет.
Сегодня я о чем-то не вовремя задумалась и пропустила элементарный удар. Меч скользнул по моей руке, отрезая приличный кусок плоти. Слезы брызнули из глаз, и я опустилась на пол, ощущая невыносимую боль.
Арей подскочил ко мне и быстрыми движениями очистил рану от пропитавшихся кровью кусков ткани. Его аккуратные движения успокаивали меня, а боль заменялась приятными покалываниями.
– У тебя повысилась способность к регенерации, – через минуту заметил мечник, когда рана затянулась.
Он помог мне подняться, после чего убрал прядь моих волос с мокрого от липкого пота, лба… И какая-то непонятная невероятная мысль пронеслась у меня в голове. Я даже не успела ее осознать, понять, что она значит.
Арей отошел на шаг назад.
– Думаю, на сегодня все, – сказал он, а затем удалился из комнаты, которую мы считали тренировочным залом.
На следующей тренировке Арей будто бы сдерживался, будто боялся меня еще раз ранить. Я не знала, что у него в голове, но происходящее было похоже именно на это.
– Даже если ты отрубишь мне голову, она обратно прирастет к телу! – хриплым голосом воскликнула я, опять пропуская удар, но на этот раз была лишь царапина. Горло от крика заболело, ведь то увечье, что осталось у меня после той неудачной дуэли, все еще было при мне.
Мечник нахмурился, ничего не сказав, но тренировки возобновились с прежней страстью и яростью.

***
Очередной вызов Танатоса.
Июль шестьдесят третьего. Девятибалльное землетрясение сравняло с землей город Скопье в Югославии. Погибло две тысячи человек.
Август шестьдесят шестого. Восточная Турция. Опять землетрясение. Опять две тысячи человек.
Все прошло уже тихо и безэмоционально. Я уже ничего не чувствовала, просто работала и все.
Но все же мне почему-то казалось, что с каждым разом, когда Танатос посылал меня на задание, жертв становилось все меньше и меньше.
Как же я ошибалась…
Тридцать первое мая семидесятого года. Северная часть Перу. Землетрясение. Пятьдесят тысяч погибших…
Среди них сорок тысяч вылетевших эйдосов, и только половина попала в Эдем, даже меньше, чем половина…
Но мне уже все равно.
Я всего лишь часть механизма Смерти, часть Некроотдела.
Уже не страж Света.
Всего лишь манагер с черными крыльями и непослушной, предавшей меня анафеме – флейтой.

Февраль семьдесят шестого. Землетрясение в Гватемале. Двадцать две тысячи погибших, куча раненных и миллион жителей остались без крова.
Когда же это закончится? Почему природе так хочется отыграться на людях? Мало того, что они и так убивают друг друга, так еще природная стихия подливает масла в огонь…

Двадцать восьмое июня семьдесят шестого года. Промышленный центр Тань-Шаня, который был разрушен до основания.
Шестьсот пятьдесят тысяч погибших, семьсот восемьдесят раненных…
Самое страшное землетрясение века…
Крики заглушали мои собственные мысли. Запах сладкого гниения вызывал отвращение. И хотелось бежать куда подальше. Я будто опять научилась чувствовать и бояться смерти…
Казалось, что тут собрались все манагеры Некроотдела, оставив свою рутину. Помню, Танатос говорил мне, что списки убитых в катастрофах составляются автоматически, никто ими не заведует. Они просто появляются и все.
Никто не знает, где случится очередное происшествие, никто не может ему помешать.
Это был самый тяжелый день.
Столько смертей я никогда раньше не видела… После этого, Ашхабадское землетрясения показалось мне легкой разминкой…
Но все уже закончилось.
Я шла по полю, медленно вдыхая и выдыхая.
Моя коса была наперевес через плечо и блестела на солнце. Крови на ней не было, но лезвие было покрыто тонким слоем эктоплазмы. Она постепенно впитывалась в косу, придавая ей дополнительную силу. Отчего и я становилась сильнее, а мои удары теперь были более точными и гораздо безболезненнее.
Для манагера важен опыт. Чем он старше, тем ценнее. Я же служила Смерти лишь несколько десятков лет.
До сих пор, получается – не привыкла.
Арей, наверно, сейчас ждет меня с бочонком медовухи. Будет отпаивать меня на радость Танатоса.
Когда Повелитель Смерти сделал меня своим орудием, он сразу почувствовал все прелести моего положения. Он веселился теперь еще больше, наслаждаясь моими противоречивыми чувствами и мыслями.
Но он не сломает меня.
Нет.
Глубоко в душе я останусь стражем Света, несмотря ни на что.
Прочь в сторону, мысли! Я иду по полю, вдыхая запах диких цветов.
Успокаиваюсь после тяжелого дня.
Но вдруг мой взгляд упал на маленький белый цветочек, каких тысячи в этом бескрайнем месте.
И чем он меня зацепил, чем приглянулся?
Я воткнула косу косовищем в землю, чтобы она не погубила другие растения, и присела на корточки, чтобы поближе рассмотреть цветок. Нежный и такой хрупкий, он будто кричал о своей беспомощности. Лучи заходящего солнца поблескивали в маленьких дождевых капельках, не успевших высохнуть или скатиться вниз.
Что это был за запах…
Чистый, приятный, что даже на душе становилось как-то тепло и спокойно. Груз прошедшего дня, будто, куда-то исчез, растворился в воздухе.
Я провела ладошкой над цветком, не смея к нему прикасаться, будто боялась, что замараю его.
И тут же поняла, почему меня к нему потянуло…
Этот цветок пророс из эйдоса, который, скорее всего, просто обронили. Почему он не поднялся сам, а предпочел остаться на земле, я не знала. Но это в тот момент было совершенно не важно.
Такой хрупкий, он был самым сильным и ярким. За свою жизнь, сначала стража, а потом манагера, я повидала много эйдосов. И этот, «цветочный», был самым прекрасным…
Я поднялась на ноги и, подхватив косу, пошла дальше.
Это был трудный день, но на душе было так легко и спокойно, будто и не забирала я сегодня жизни, а дарила их…

17 глава. Дитя.

Я сидела на подоконнике, свесив ногу, и курила, медленно выдыхая дым. Рядом стояла полная пепельница окурков. Надо было давно ее очистить, но руки как-то не доходили. На полу, возле подоконника, валялась моя коса, она то и дело издавала короткие высокочастотные звуки, привлекая к себе внимание, но мне было все равно.
Просто плевать.
Я ничего не хотела, только спокойствия.
Сегодня я забрала Тимофея Филипповича. Ему было девяносто, и умер он от старости… Но все равно почему-то это событие вывело меня из себя. Тимофей Филиппович был последним местным врачом. Городок еще в пятидесятых начал разваливаться, а сейчас разруха достигла своего апогея.
– Почему они не уезжают отсюда? – как-то спросила я у Арея.
– Они не могут. Они заточены тут и не в состоянии покинуть это место по своей воле.
– И даже дети?
Мечник кивнул.
Проклятое место… Пустые лица, пустые сердца. Жизнь в городке будто остановилась, застыла в начале века, не продвинувшись ни на шаг.
– Когда ты начала курить? – прервал мои мысли барон Мрака, подходя ближе.
– После землетрясения в Иране в семьдесят восьмом, – спокойно ответила я, выкидывая окурок в окно.
Арей нахмурился. Но уже не спрашивал про мое новое вредное пристрастие, хотя в голове у него мелькнуло что-то про Танатоса.
– Ты бы косу зачехлила, а то она ненароком сама отправится головы рубить.
– Плевать, – я достала очередную сигарету, третью за последний час и подожгла ее небольшой искоркой из пальца.
– Прокоптишь себе все органы, – заметил Арей.
Вот что ему тут надо? Зачем стоит у меня над душой?
– Я бессмертная, – и криво усмехнулась. – Смерти от рака легких мне не дождаться.
– Дура, – вдруг сказал мечник, покачав головой, и развернулся, чтобы покинуть комнату.
Я кинула в него пепельницу, но не попала, лишь несколько окурков упали Арею на плечо. Но он даже не обернулся, просто вышел, оставив меня одну в компании моего персонального уныния.
Работа смерти не делала меня счастливой, даже наоборот, цинизм поглотил меня полностью. Мрачность и серость вокруг, ни одной яркой краски. Я опять начала рисовать, но картины напоминали Землю после апокалипсиса. Голая выжженная ядами планета…
Арей не знал, что со мной происходит, почему тот небольшой огонек света, что жил во мне, несмотря ни на что, куда-то пропал. Мечник ни о чем конкретном не спрашивал, вообще, мы мало общались, но я чувствовала, что его что-то беспокоит в моем отношении. Не знаю. Сама я не начинала разговор, а Арей вряд ли сам в чем-то признается. Казалось, что мое настроение передавалось ему.
«Дура».
Вот так просто.

***
– Ответь мне, – Арей ворвался в мою комнату, даже не постучавшись. – Кхм…
Он, казалось, покраснел, но тут же взял себя в руки и перестал обращать внимание на мой полуобнаженный вид. А я лишь поморщилась, а затем продолжила рисовать, стоя перед мольбертом в одних трусиках и майке.
– Ответь мне, – повторил мечник, – какого черта ты тут делаешь? Почему вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, хандришь в обществе старого стража Мрака? Ты свободна, тебе уже не нужно опасаться своих бывших коллег, сам начальник Некроотдела пригрел тебя под своим крылышком! Ты вольна делать все, что тебе угодно. Да, ты стала манагером, твоя флейта отказалась от тебя, а крылья почернели, но это не повод отчаиваться.
Я слушала его спокойно, внимательно, хотя и не смотрела на него. А внутри что-то будто переворачивалось.
– А может, мне нравится общество старого стража Мрака, – тихо проговорила я.
– Что? – Арей опешил, даже сделал небольшой шаг назад, словно испугался чего-то.
– Какое тебе вообще дело до меня? – я повернулась к мечнику, оглядела его снизу вверх и встретилась с растерянным взглядом.
Арей потерял свое лицо, он тут не был бароном Мрака, он был просто человеком, которого, почему-то, заботила судьба кого-то другого.
– Все, – он не выдержал паузы, – собирайся.
– Куда? – не поняла я и отложила кисть в сторону.
Краска жирным пятном капнула на пол, но я не придала этому особого значения.
– В город, прогуляешься.
– Ты выгоняешь меня? – я прищурилась. Но мой нелогичный вопрос заставил меня улыбнуться, хотя улыбка была больше похожа на усмешку.
– Я… я пойду с тобой, давно не пугал местных своим присутствием, – и Арей тоже улыбнулся.
Я кивнула и быстро натянула на себя брюки и ботинки. На улице было прохладно, несмотря на июль, поэтому пришлось захватить еще шерстяную кофту.
В городке было малолюдно, люди шли по своим делам, не обращая на нас с Ареем никакого внимания. А мне вдруг стало интересно, как местные относятся к тому, что мечник не стареет? Он живет тут уже несколько веков, но вряд ли особо скрывался, выдавая себя то за своего сына, потом за внука и так далее. Да и со мной так же. Наверно, это были какие-то специально предусмотренные чары.
– Даша! Даша! – сзади раздался чей-то крик.
Мы с Ареем одновременно развернулись и увидели бегущую к нам женщину лет сорока-пятидесяти.
– Что-то случилось? – как можно вежливее спросила я, хотя мне совершенно не понравилось, что нашу прогулку прервали.
– Я вас помню, – быстро заговорила женщина. – Мне было тогда лет десять, когда вы помогли моему отцу…
– Погодите, – я подняла руку. – Помедленней и сразу к делу.
Незнакомка кивнула, сделала глубокий вздох и продолжила.
– Моя соседка рожает… А вы же знаете, что последний врач недавно умер, а роды никто не может принять… Она очень плоха… Мучается уже несколько часов. Да еще и рожает ублюдка…
Я нахмурилась. Мне не хотелось иди помогать ребенку вылезать на этот свет. Какая разница? Он все равно будет проклят. Да, с эйдосом, но его живо заберут под каким-нибудь предлогом. Этот ребенок быстро окунется в серость городка, станет таким же серым, как и все остальные. Какой смысл?
Но Арей, возможно, думал иначе, он подтолкнул меня, словно говоря, что я должна помочь. И этот, казалось бы, еле заметный жест напрочь изменил мое настроение. Я пошла вслед за женщиной, мечник сопровождал нас. Наверно, решил проследить, чтобы я не сбежала. Забавно. Когда-то давно именно он надсмехался над моим желанием помогать всем этим людям, а теперь…
Роженица действительно была плоха. Лоб был покрыт испариной, голос хрипел от бесконечных криков. Казалось, еще чуть-чуть и она отключится. От живота исходили какие-то странные волны, а запах был ужасным… Это был не запах Жизни, это был запах чего-то другого…
Я тут же приступила к работе. Никогда не принимала роды, но в голове быстро созрел план действия, будто кто-то сидел в ней и диктовал мне, что делать. И когда, наконец, была перерезана пуповина, я поняла, что беспокоило меня в начале.
– Ты ведьма? – спросила я у измученной новоявленной мамаши.
Та, кое-как сфокусировав свой взгляд на мне, после перенесённой боли, недобро зыркнула, и тут же отвела глаза. В комнате почти никого не было кроме той женщины, что привела меня сюда и молоденькой девки. Арей куда-то делся еще где-то в середине процесса родовспоможения.
– Да, ведьма, – зло выплюнула роженица.
– И кому же ты продала эйдос своей нерожденной дочери? – спокойно спросила я, хотя в душе поднималась волна ярости. – И главное, зачем?
– А чтобы выбраться из этого гребанного места! – крикнула она, чуть ли не подскакивая на кровати. Она быстро восстанавливалась после родов, и тут без магии точно не обошлось.
Я стиснула зубы, крепче сжав кулаки. Но я могла ее понять…
– Девочка останется у меня.
– Что? – на этот раз ведьма вскочила на ноги. – Я мучилась и рожала ее…
– Ты рожала ее, – зло проговорила я, – так как никто бы в этом городе не смог бы вырезать из тебя плод. Но я не позволю тебе продать девочку первому попавшемуся стражу Мрака, чтобы ухватить себе частицу темной силы.
– Да кто ты такая?! – взвизгнула мамаша, подходя ко мне вплотную.
В моей руке материализовалась коса и грозно зазвенела.
– Я та, кто однажды придет за тобой, – прошипела я.
Злость… Гнев…
Один грех сменился на другой. Но он лучше безразличия, но я опять ощущала эмоции.
Ненависть.
Как же я ненавидела всех тварей Мрака и тех, кто связывался с ним, подставляя невинных. Мерзкие моральные уроды, мелочные и пустые, они просто отвратительны.
Женщина и девка не вмешивались, они вообще не понимали, что происходит, и старались не привлекать к себе внимания. Лишь ребенок в грязно-белых пеленках громко плакал, нарушая тишину. Женщина пыталась его убаюкать, но все попытки были тщетны.
Ведьма будто съежилась и отошла обратно к кровати. Она уже не возмущалась, когда я взяла девочку на руки и просто вышла из комнаты. Коса к тому времени исчезла, чтобы не мешать мне. К тому же, как-то не хотелось, чтобы жизнь младенца вот так просто оборвалась.
Я все еще была зла, когда в коридоре натолкнулась на Арея.
– Чего так долго? – недовольно спросил он, но почувствовав мое настроение, замолчал.
– Ты где пропадал? – грозно спросила я, нахмурившись.
– Кто это? – мечник не стал отвечать на вопрос, ведь ответ, в принципе, был не так уж и важен. – Ты забрала ребенка у матери?
– Матерью не может называться сука, которая продала эйдос собственной дочери, – с досадой ответила я.
– О, – Арей почесал бороду, он чувствовал, что с девочкой что-то не так. – И что ты собираешься с ней делать?
– Мы, – я усмехнулась. – Познакомься, это твоя подопечная Улита.

18 глава. Семья.

Я тихо вышла из своей комнаты, держа в одной руке косу. Опять Танатос послал меня разбираться с очередным землетрясением, и мне не хотелось, чтобы кто-то из обитателей маяка узнал о моем отсутствии. Почему? Не знаю. Наверно, не хотела опять испугать Улиту…
Девчонка боялась меня – я видела это – но не подавала виду. Она хамила, хорохорилась, всячески пыталась язвить и грубить, но все равно боялась. Несколько раз я слышала, как она жалуется на меня Арею, истерит, просит его выгнать меня. А он лишь что-то тихо объяснял. После этого все возвращалось на круги своя. Я не знала, что это: страх, проявление какого-нибудь эдипова комплекса* или еще что-то, поэтому старалась как можно реже пересекаться с девочкой, а в моменты общения сдерживать свои порывы накричать на нее.
Улита была очень беспокойной. В младенчестве, когда я ее только забрала у матери, она постоянно ревела. Даже Арей не выдерживал ее криков. Отдавал мне маленький ревущий сверток из простыней, а сам где-то скрывался, явно наслаждаясь покоем и тишиной. Я же не знала, как ее успокоить. Уже тогда она чувствовала мою сущность, и это заставляло ее плакать еще сильнее. А так же мой хриплый голос не добавлял мне очарования.
Было невыносимо мучительно и… страшно.
Я никогда не имела дела с детьми, а тут целый младенец. Живой, требующий внимания и защиты. Я боялась навредить ей, случайно уронить или недоглядеть. Когда Улита научилась ходить, она постоянно куда-то уходила, пряталась в подвале или на чердаке. Она будто уже чувствовала пустоту в сердце и пыталась убежать от нее или понять, что за тоска в груди. Мне было жаль девочку, вот только жалость ей не нужна была. Она хотела, чтобы ее любили, чтобы ее приняли такой, какая она есть. Но я тогда не могла видеть в ней просто ребенка, всегда перед глазами была та Улита, с которой я познакомилась в той, прошлой жизни. Мать мертвого ребенка, отдавшая свою жизнь ради него. Но вот только Смерть не приняла ее жертву…
Я часами могла разглядывать нарисованный мной портрет, вглядываясь в каждый миллиметр картины, сравнивая. Однажды Арей застал меня за этим занятием. Он почему-то сразу узнал в грустной толстушке непоседливую Улиту. И дело тут было далеко не в моих художественных способностях.
– Она тоже погибнет? – спросил барон Мрака, а я поразилась его спокойствию.
– Да. В самом начале…
Опять это чувство неизбежности. Казалось, что я ничего не смогу исправить, что я допущу Хаос в мир, что все погибнут, как бы я ни билась… Первый раз я его испытала тогда, когда услышала о войне в мире магов. Темные и светлые объединились против Чумы-дель-Торт и ее мертвой армии**. Эта чокнутая ведьма, как никто другой, будет виновна в падении мира, и мне следовало в первую очередь уничтожить ее. Но я не хотела ничего делать сейчас, в этот период времени. Мне, я чувствовала, хотелось открытой войны, честной, чтобы все стороны знали о своих врагах…
Забавно и крайне наивно с моей стороны…
– Ты опять впадаешь в уныние, – заметил Арей, забирая картину. Он бросил ее к остальным, и те вдруг разом вспыхнули.
– Эй, – возмутилась было я, но барон Мрака меня перебил.
– Это прошлое. Хватит его тянуть за собой.
И, как обычно, ушел, не дав мне право на ответную реплику. Но что я могла сказать? Конечно же он прав… Но одно дело понимать это, а совсем другое – принимать. Прошлое, оно же, как наркотик, манит к себе, заставляет вспоминать, чтобы ощутить те или иные эмоции. Похоже, мне не хватало чего-то в настоящем, вот я и мучила себя…
И вот уже восемьдесят восьмой год. Я крадусь по коридору, чтобы незаметно для остальных покинуть маяк, а затем телепортироваться на место очередной человеческой трагедии. Но моим желаниям не было суждено сбыться, так как дверь тихонько скрипнула, и из комнаты показалась светловолосая пухленькая девочка в синем платьице. Она внимательно на меня посмотрела, а затем спросила уверенным голосом:
– Хильда, ты куда?
Я вздохнула.
– В Армению.
– Там что-то случилось? – и тут же добавила, не дав мне ответить. – Можно с тобой?
Я покачала головой.
– Там не место детям. Иди лучше спать, еще очень рано. Я скоро вернусь.
Улита нахмурилась, сжав кулачки, но все же развернулась и послушно вернулась в свою комнату. Я знала, что она будет ждать меня, чтобы убедиться, что я не обманула…
Боится, грубит и, в то же время, переживает за меня…
Удивительный ребенок.
К Арею она относилась иначе. Улита уважала его. Спорила, это да, но никогда не грубила. И самое главное, что больше всего меня поразило, девочка не боялась Арея, даже когда тот был не в духе. Она не считала его отцом, да и вообще не знала этого понятия, но видела в нем наставника, учителя. Могла часами наблюдать за его тренировками, старалась подражать его манерам, даже хмурилась, как он…
Арей не отец, а я не мать. У Улиты не было семьи в классическом понимании этого слова, даже какой-то домашний уют отсутствовал напрочь. Так же у девочки не было друзей, ведь в городке уже не было детей ее возраста. Она общалась только со мной и Ареем, да и то, чаще это общение сводилось к молчаливому наблюдению. И тогда я приняла решение, что лучше всего будет, если мы отправим Улиту в школу.
– Школу? – Арей даже опешил он такой новости. – Какая еще школа?
Я не понимала его.
– А что в этом такого? Девочка должна расти среди сверстников, пережить все проблемы своего возраста, начать общаться с людьми…
– Какими людьми? Лопухоидами? – видно было, что Арей злится, а я все еще не понимала причины. – Она не сможет с ними нормально учиться…
– Да, – я кивнула, соглашаясь, – Улита необычная девочка, у нее уже проснулись магические способности, хотя обычно это происходит лет с восьми, но именно так она научится ответственности. Здесь, – я развела руками, – она может ими пользоваться неограниченно, но девочка должна понять, что не все можно сделать с помощью магии.
Арей слушал меня внимательно, но все равно не соглашался ни с одним моим доводом. Я не понимала его упрямства. Что тут такого? Социальная адаптация – это ведь очень важно в жизни человека.
– Или ты предлагаешь отправить ее в Тибидохс? – я усмехнулась, и это стало последней каплей.
– Какая к черту школа?! – Арей кричал, а в голосе чувствовалась такая горечь и боль, что я даже не рискнула перебивать его, чтобы выдать очередной аргумент в пользу образования в школе. – Она не сможет там учиться! Она не такая, как все! Ее не примут, ее оттолкнут!
– Но почему?! – тут не выдержала уже я.
– Да потому что у нее нет эйдоса! – и замолчал, тяжело дыша.
Я открыла было рот, но так ничего и не смогла сказать. Арей прав… У девочки нет эйдоса, ее могут не принять, ведь дети намного чувствительней взрослых. Она все так же будет одна, ее не будут понимать, будут бояться, ненавидеть. Как же все сложно.
– У меня нет эйдоса? – испуганный тоненький голосочек заставил нас с Ареем вздрогнуть и повернуться к девочке, которая, кажется, слышала почти весь разговор.
– Улита, – я сделала шаг к ней, а она резко развернулась и побежала прочь. – Улита!
Быстрый взгляд на Арея, и я побежала следом. Хотелось остановить ее, крепко обнять и сказать, что все будет хорошо. Хотелось злиться за свое бессилие. Каково это, в шесть лет узнать о том, что у тебя нет души, понять причину той пустоты, что гложет изнутри? Хотелось кричать, и ненависть к биологической матери Улиты опять сковывала и испепеляла меня. И тоска сдавила грудь…
– Улита.
Я нашла девочку в подвале. Она забилась в угол и, обнимая коленки, беззвучно плакала. А потом было много слов. Я что-то говорила, отвечала на её вопросы, убеждала девочку, что все будет хорошо, что никакая она не дефектная. Просто так получилось, но это можно исправить. Потом. А сейчас нужно принять себя такой, какая есть. И мы вместе плакали, вытирали слезы и опять были слова… много слов.
Когда Улита заснула, я взяла ее на руки и отнесла в ее комнату. Там уложила на кровать, сняла ботиночки и укрыла одеялом, а затем вышла, напоследок взглянув на спящую девочку.
– Как она?
Арей подошел незаметно, но я даже не вздрогнула от его неожиданного появления. Наверно, догадывалась, что он придет.
– Справится, – я кивнула.
Арей вдруг нахмурился.
– Ты плакала?
Я давно поняла, что он не любит моих слез. Наверно, ему казалось, что это неправильно, это слабость. Но ведь совсем наоборот. У того, кто не умеет плакать, душа постепенно черствеет, тускнет, а после и вовсе разрушается. У стражей нет таких эйдосов, как у людей, но у них есть что-то свое. И это «свое» так же ломается, если не давать ему право в искренности перед самим собой. Слезы – одно из таких проявлений. А самое страшное – равнодушие. И вот поэтому я не беспокоилась за Арея, ведь видела, что он переживает за девочку, а злость – своеобразное проявление его чувств.
Я стерла с лица слезинки, которые еще не успели высохнуть, и выдавила из себя нечто вроде улыбки.
– Разговаривали по душам. Она все поймет…
Я не договорила, замолчав. А что толку от слов сейчас, когда уже ничего не изменить?
– Спасибо.
– Не за что, – я пожала плечами, а затем добавила, – в конце концов, она нам обоим дорога. Она обоих нас меняет, причем в лучшую сторону.

Через несколько дней после того разговора, Арей подошел ко мне и сказал, что Улита хочет пойти в школу, попросил все подготовить. Мне было несколько обидно, что девочка обратилась к нему, а не ко мне, но я заглушила обиду на корню. Все правильно. Все должно вернуться на свои места, будто ничего не было, будто не было страшной правды, будто детство все такое же беззаботное, как и было…
А впереди Новый год, и не хотелось омрачать его печальными событиями. Я даже елку где-то достала и попыталась украсить лампочками, найденными в подвале. Арей лишь фыркал на все это, но не возражал. Улита мне помогала. Казалось, что она уже забыла услышанное, но я видела, что в ней что-то изменилось. В том мире девочка сама догадалась обо всем, когда повзрослела, а в этом… Не будет уже той Улиты, женщины, которую я знала в том моём далёком прошлом. Будет совсем другой человек, хотя с аналогичной проблемой.
– Хильда! – от размышлений меня оторвал голос девочки. – Подойди… пожалуйста.
Я от удивления приподняла брови. Улита очень редко была со мной вежлива. Явно что-то произошло. Я слезла с подоконника и отправилась в комнату маленькой ведьмы.
– Что случилось… – я замерла, открыв рот.
Все в комнате, включая тяжелый шкаф, висело в воздухе. Улита, пыталась слезть с кровати, но у нее никак не получалось.
Я сосредоточилась и заставила непослушную мебель плавно опуститься.
– Ты с Ареем уже начала учиться приручать свою магию?
Юная ведьма кивнула, а потом смущенно добавила, разведя руками:
– Но что-то не очень хорошо получается.
– Ничего страшного, – я улыбнулась. – Запомни, что твоя магия должна подчиняться тебе, а не управлять тобой. Ты ее хозяйка, а не кто-то другой.
Улита опять кивнула.
Похоже, ее отношение ко мне все же чуточку изменилось, что не могло не радовать.

***
Первое сентября выдалось дождливым. Мы с Улитой стояли под зонтами и пытались слушать, что там говорит молоденькая директриса, недавно занявшая свой пост. Она мне сразу не понравилась, буквально через секунду, после того, как я шагнула в ее кабинет. Улита была со мной, но ей, кажется, было плевать на директрису. Ей поскорее хотелось вернуться на маяк, так как Арей обещал научить ее плавать, ведь море было достаточно спокойно, чтобы можно было позволить девочке войти в воду.
– Добрый день… – начала было я, но директриса перебила меня.
– Да, садитесь.
Я нахмурилась, но ничего не сказав, опустилась на стул напротив директорского стола. Улита села рядом со мной, хотя сделала это все чисто на автомате. Я дернула девочку за рукав, чтобы та постаралась хоть немного сосредоточиться.
– Итак, – директриса, наконец, обратила на нас внимание. Она взяла в руки документы, которые я отправляла ей по почте. – Итак. Ульяна Витальевна Гершова, восемьдесят четвертого года рождения. Сирота. А вы..? – женщина подняла на меня взгляд.
– Ее тетя, – я растянула губы в улыбке, – там же все написано.
– Да, конечно, – директриса опять уткнулась в документы, но через минуту уже отложила их в сторону. – Итак, – она положила руки на стол, сцепив пальцы в замок.
Я почувствовала раздражение.
«Хочешь, я ее в списки внесу?» – послышался насмешливый голос Танатоса.
«Да иди ты».
«Милая из тебя мамочка. Могла бы хотя бы приодеться поприличней».
Я не стала отвечать, ведь зачем повторяться?
– Хильда Марковна, у вас очень странное имя.
Я выдавила из себя улыбку.
– Не страннее, чем у вас, Октябрина Ленинидовна.
– А что у вас с голосом?
– Мы здесь обо мне будем говорить или об Ульяне и ее учебе в этой школе?
– Да, – директриса кивнула, опять схватилась за документы, но тут же вернула руки в прежнее положение.
«Нервная какая-то», – подумала я, уже жалея, что мой выбор пал именно на эту школу.
– А где дядя девочки?
– Он в командировке.
У директрисы это было, скорее всего, первое собеседование. Она просто не знала, что надо сказать или спросить. А еще эта ее нервозность… Как же хотелось уйти.
Октябрина Ленинидовна открыла рот, чтобы что-то сказать, но вдруг потеряла мысль и так ничего и не выдавила из себя.
– Это Ульяна Витальевна Гершова, – я не выдержала и решила выложить сразу всю информацию без всяких вопросов, – восемьдесят четвертого года рождения. Ее дядя Андрей Николаевич Гершов сорок шестого года рождения, брат покойного Виталия Николаевича Гершова шестидесятого года рождения. Мать погибла при родах. Я жена Андрея Николаевича – Хильда Марковна Гершова пятьдесят седьмого года рождения, тетя Ульяны, – по поводу замужества настояла Улита, а мы с Ареем не возражали. – Все взрослые члены семьи состоят или состояли в партии. Коренные москвичи, плохих привычек не имеем. Образование высшее. Ульяна умеет писать, читать и считать. Вопросы? Мы можем идти?
«А ты слишком молодо выглядишь для тридцатилетней», – заметил Танатос.
Директриса задумалась, а затем кивнула.
– Отлично, – я встала на ноги.
– Мы вас ждем первого сентября, – когда мы с Улитой уже выходили из кабинета, крикнула Октябрина Ленинидовна.

И вот первое сентября. А так хотелось наплевать на правила и наколдовать дождеотталкивающий щит или что-то такое. Но ведь нужно было показывать пример Улите. Я вздохнула.
Наконец, вперед вызвали первоклашек, затем был первый звонок, после чего всех начали запускать внутрь школы. Собрание было нудным. Училка, имя которой я быстро забыла, что-то говорила, я на автомате записывала дежурную информацию, но при этом чувствовала, что еще чуть-чуть и засну. И вот, через полчаса пытка была закончена. Детям выдали расписание, учебники и отправили по домам.
Книжки я закинула к себе в сумку и, ведя Улиту за руку, как это было принято в нормальных семьях, отправилась в сторону выхода из школы.
– Хильда, – девочка крепче сжала мои пальцы, – мороженное хочу.
Я кивнула. В конце концов, почему бы не полакомиться чем-нибудь вкусненьким? Дождь уже прошел, а солнце досушивало лужи. Впереди нас ждало что-то светлое и хорошее. По крайней мере, хотелось верить в это.

* Эдипов комплекс – понятие, введенное в психоанализ Зигмундом Фрейдом, обозначающее бессознательное сексуальное влечение к родителю противоположного пола и амбивалентные (двойственные), враждебные чувства к родителю того же пола.
** По моим приблизительным расчетам, это где-то шестидесятые годы.

19 глава. Затмение и ведьма.

Почти весь первый год обучения Улиты прошел без особых проблем. Я практически каждый день телепортировалась с девочкой в Москву, чтобы проводить или забрать её из школы, посещала собрания, проверяла домашку, в общем, вела себя, как образцовая мамаша. Иногда мы гуляли по Москве или оставались в квартире, адрес которой был прописан, как домашний. На маяке Арей продолжал обучать девочку магии и боевому искусству.
Улита менялась. Если вначале она не любила разговаривать о своих одноклассниках, то позже я знала, чуть ли ни все о детях из ее класса. Радовало, что наши с Ареем опасения не оправдались. Улиту приняли в свой маленький коллектив. Может, они что-то чувствовали, но девочка покоряла их своей открытостью. Она сразу обозначила, кто ей нравится, а кому лучше не приближаться. Характер той, давней, Улиты раскрывался, его максимализм, его полнота. Язычок затачивался, что иногда я видела замечания в дневнике. Девочка участвовала во всех мероприятиях, до которых допускали первоклассников, посещала все возможные кружки. Знакомилась со всеми подряд, много читала. Она забивала свою жизнь всем, чем могла…
Возможно, именно так Улита хотела побороть пустоту в душе. И если раньше это была еда, клубы, некий пофигизм, то сейчас… было другое. Не знаю, имелся ли эффект или нет, но девочке так было проще, а тут уж ничего нельзя было поделать.
Но вдруг постепенно Улита начала становиться агрессивной. Несколько раз подралась, причем с мальчишками, однажды нагрубила классной руководительнице, а потом и директрисе. Начала эмоционально закрываться, и школьный психолог, не зная, что с ней делать, приняла решение поговорить с опекунами, а точнее, с Ареем, ведь они ни разу его не видели и не знали, что представляет из себя дядя Ульяны.
– Как ты себе это представляешь? – мечник мгновенно разозлился. – Я заперт тут!
– Не повышай на меня голос, – тихо, еле сдерживаясь, проговорила я. – Я прекрасно знаю, что ты не можешь приехать, и не предлагаю. Просто поставила в известность.
– Я говорил, – выдавил барон Мрака, – что не нужна ей эта школа.
– Арей, – я примирительно положила руку на его плечо, – все будет хорошо. Она всего лишь ребенок. С кем не бывает?

В кабинете собрались несколько учителей, родители пострадавших мальчиков и директриса. Улита вела себя так, как будто абсолютно не признавала за собой вины. И что мы с Ареем делали не так?
– А где Андрей Николаевич? – спросила Октябрина Ленинидовна.
– В командировке.
Директриса нахмурилась, но больше не возвращалась к этой теме. А разговор был тяжелым. Улита все время молчала, отвечала лишь тогда, когда ее спрашивали. Ей не было стыдно, но она вела себя на удивление тихо.
Когда Октябрина Ленинидовна отпустила всех присутствующих, я, наконец, смогла с облегчением выдохнуть.
– И так, – сказала я, когда мы с Улитой оказались на улице, – какие выводы ты сделала?
Девочка хотела что-то ответить, но вдруг резко посмотрела наверх. Я на автомате повторила за ней…
Затмение…
Как же я забыла?
Столько лет в голове держала эту дату, но она будто вылетела…
Люди начали останавливаться, кто-то уже откровенно тыкал пальцем в небо. Водители тормозили, создавая пробки. Казалось, что все их дела вдруг стали неважными.
Я подхватила Улиту за талию и тут же телепортировалась на крышу ближайшего дома. Внизу было опасно. Магия сходила с ума, влияла на лопухоидную технику. Я чувствовала, что произошло уже несколько десятков автомобильных катастроф. Нужно было спрятаться до окончания затмения.
То тут, то там происходили всплески магической энергии, поэтому я не могла телепортироваться на дальнее расстояние, особенно с ребенком. А крылья… И тут я была неуверенна, ведь последний раз летала несколько лет назад…
– Что мы здесь делаем? – обеспокоенно спросила Улита.
– Ждем, – я подошла к краю крыши и посмотрела вниз.
– Что ждем? – не унималась девочка, а я чувствовала ее нетерпение. Воздух вокруг маленькой ведьмы был будто наэлектризован.
– Когда закончится затмение, и магия успокоится.
– Почему магия сходит с ума? Это же всего лишь Луна закрыла на несколько минут солнце.
Я улыбнулась.
– Это необычное затмение, оно неожиданное с точки зрения физики и прочих наук, изучаемых лопухоидами, но предсказанное давным-давно магами. И сегодня, в эти минуты рождается мальчик. Мальчик с темным даром…
Я осеклась, так как далеко внизу вдруг увидела силуэт, даже скорее почувствовала его… И не могла упустить.
– Улита, – все еще не смотря на девочку, сказала я. – Жди меня здесь и никуда не уходи. Поняла?
Улита что-то проговорила себе под нос.
– Не слышу, – я повернулась к ней.
– Поняла, – буркнула маленькая ведьма, насупившись.
Ей не нравилось происходящее, она не хотела, чтобы я ее бросала, но я должна была.
Я дернула шнурок с крыльями и взлетела. Думала, что почувствую, как и всегда, легкость, восторг и безграничную свободу… Но ничего этого не было. Просто полет вниз, как что-то дежурное, повседневное. Возможно, скоро наступит тот день, когда и крылья откажутся приходить на мой зов. И, к своему удивлению, я не ощутила грусть или что-то на подобии. Ничего. Страж Света давно покинул мою сущность, остались лишь какие-то рефлексы, полученные с эдемскими плодами.
Я приземлилась на асфальт возле женщины в грязной одежде. Она ойкнула от неожиданности и попыталась отскочить в сторону, но я схватила ее за ворот и затащила в арку дома.
– Ну что, ведьма, решила отхватить себе кусочек темной энергии? – прошипела я, прижимая мать Улиты к стене.
– Пусти, – женщина пыталась вырваться, но я лишь усилила хватку.
– Я, кажется, говорила тебе, что однажды приду за тобой.
В руке материализовалась коса, лезвие зловеще блеснуло.
– Ты не посмеешь, – испуганно проговорила ведьма, – ты должна следовать спискам, а я еще долго там не появлюсь…
Я наклонилась к уху женщины.
– Проверим?
И вдруг я почувствовала мощный толчок в грудь, глаза ослепила яркая вспышка. Я выронила косу и отлетела назад. Правую щеку что-то резануло, и теплая кровь потекла вниз, собираясь на подбородке.
– Не смей мне угрожать, девочка, – услышала я свистящий шепот над ухом. – Сейчас я обладаю такой силой, что способна уничтожить даже манагера гребаного Некроодела.
Я попыталась схватить ведьму, но пальцы ухватились лишь за воздух, тело не слушалось. В ушах стоял какой-то звон, глаза слезились и будто горели изнутри. Я злилась и ничего не могла поделать.
– У меня твоя кровь, так что в следующий раз не пытайся встать у меня на пути. А что касается моей дочери, я найду ее…
Я еще раз попыталась ее схватить и на этот раз зацепилась за волосы ведьмы. Та так радовалась своей победе, что совсем забыла об осторожности.
– Да пошла ты, – прошипела я, ударяя суку головой о стену.
Ведьма охнула, и кажется, прикусила себя язык. Я оттолкнула ее ногой, а сама попыталась отползти в сторону. Встать все еще не получалось, да и картинка никак не восстанавливалась: я видела лишь размытые силуэты.
Надо было убираться отсюда, к тому же, я прекрасно понимала, что здесь больше делать нечего. Да и стыдно было перед собой, что меня отделала какая-то второсортная ведьма.
Я, цепляясь за шершавую стену, наконец, смогла подняться на ноги. Звон постепенно утихал, зрение восстанавливалось, но коленки все равно дрожали. Я провела рукой по щеке, смазывая кровь. «Отметина», – послышалось в голове. Закрыла глаза, а когда открыла, ощутила, что в полном порядке.
Ведьмы нигде не было. Похоже, она тоже решила…
Стоп.
Она что-то говорила про Улиту.
Сердце пропустило удар.
Затмение все еще не прекратилось, хотя уже шло на убыль, но я все равно телепортировалась…
Я повалилась на коленки и кое-как сдержала рвоту. Во рту собралась слюна, пришлось ее сплюнуть. Глаза опять заболели, голова кружилась, вокруг летали блестящие мушки… Крайне неудачная попытка телепортации.
– Что с тобой? – ко мне подскочила испуганная Улита. – У тебя кровь…
– Я знаю. Все в порядке, – я посмотрела на девочку и выдавила из себя улыбку. – Не волнуйся.
Я так за нее испугалась. А если бы ведьма учуяла ее, похитила бы или убила? Что бы я делала? Не знаю… Как я могла быть такой беспечной, оставив девочку одну на крыше, да еще и во время этого чертового затмения, когда магия просто сходит с ума?

***
– У тебя кровь, – Арей указал на мою щеку пальцем и усмехнулся. – Неужели собрание было таким жестким? – но, заметив мое выражение лица, тут же серьезно спросил. – Что произошло?
– Затмение произошло, – хмуро ответила я, опускаясь в кресло. – Родился Буслаев, впитав в себя силы Кводнона и Яраата…
– Яраата?! – Арей сжал кулаки.
– Не кричи, – я поморщилась: меня все еще мутило, а от громких звуков в голове раздавался какой-то звон. – Яраата, Яраата. Так что наш бедный оборотень слабее сопливого первоклассника.
Мечник кивнул.
– Так что именно произошло?
– Затмение – огромная аномалия, – медленно заговорила я, потирая виски. – Оно так влияет на магическое поле, что оно просто сходит с ума. Москва на семь с чем-то минут стала центром мощнейшей лотереи: кто-то потерял свою силу, а кто-то приобрел. Нам с Улитой повезло: нас вообще не затронуло. Кстати, может, именно из-за затмения у девочки сдвиг случился, все-таки дети намного чувствительней взрослых, – я на мгновение замолчала, а потом продолжила. – Мать Улиты была там. Я ее заметила и… в общем, сам видишь.
– А где в это время была Улита? – барон Мрака нахмурился.
– Эм…
Я не знала, что ответить, а потом все же рассказала. В конце концов, нужно уметь отвечать за свои поступки.
– Что?! Ты оставила Улиту одну на крыше в городе с взбесившейся магией?
– Не кричи, просила же, – я опять поморщилась. – Я знаю, что поступила безответственно, но давай без скандала. Все же обошлось.
Хотелось спать. Похоже, на ведьму я потратила слишком много сил.
– Ты… – начал Арей, но лишь махнул рукой и покинул мою комнату.
А я перебралась на кровать и, наконец-то ухнула в объятия Морфея.

***
Опять дни побежали, не замечая ничего вокруг. Улита закончила первый класс, и никто уже не вспоминал об апрельских инцидентах. Она опять начала вести активную школьную жизнь, зарабатывая себе положительную репутацию. Девочка, казалось, успевала везде: и училась хорошо, и в конкурсах участвовала, и дополнительные занятия и всякие кружки посещала, и с отстающими занималась. Год за годом. Отличница, радость учителей, заступница слабых… Прям не девочка, а золотце.
А я чувствовала подвох, какое-то беспокойство. Ну, неспроста все это.
– Мне плевать на них всех, – однажды сказала мне Улита, грустно улыбаясь. – Эти люди неинтересны мне, но я живу в их мире и играю по их правилам. Мне так проще. Согласись, я идеальна для них, – на этот раз её улыбка была веселой.
Девочка уже стала другой. Она сменила часть своей открытости на хитрость и на скрытность. Можно было даже заметить интригу, но лишь на первый взгляд. Все же людьми Улита не управляла, не играла ими, они сами к ней тянулись, и она принимала их. И это не могло не радовать.
– И что ты чувствуешь?
– Не знаю, – Улита пожала плечами. – Чаще всего мне весело, но если бы появилась альтернатива, то обменяла бы.
На свое четырнадцатилетие юная ведьма провела эксперимент с волосами. Так они и приобрели пепельный оттенок. Арей одобрительно хмыкнул, а девушка была безумна рада чему-то новенькому. Позже Улита начала пробовать себя в субкультурах, меняя стили и предпочтение. Единственное, что не менялось – волосы, их уже ни одна краска, ни одно заклинание не брало.
– Ну, Арей, – однажды услышала я голос Улиты, девушка явно что-то выпрашивала. – Почему ты не отпускаешь меня?
Я подошла ближе и толкнула дверь в комнату.
– Что случилось? – я внимательно посмотрела на Арея, затем взгляд перевела на девушку.
– Он не отпускает меня на рок-фестиваль, – пожаловалась юная ведьма.
– И правильно делает, – я села в кресло рядом с бароном Мрака. – Там может быть опасно.
Тогда я и Арей приняли угрозу матери Улиты всерьез. Ведьма могла выкинуть все, что угодно, а девушка была еще недостаточно сильна, чтобы противостоять чему-то серьезному. Конечно, мы не контролировали Улиту постоянно, но фестиваль… Там же куча народу! Да никто ничего не заметит, даже если прям в центре поля кто-то кого-то убьет. Тем более, нечего шестнадцатилетней девушке делать в толпе пьяных рокеров.
– Но это же «Нашествие»! Там будет столько классных групп! – воскликнула Улита. – Я и так первое пропустила… Ну, пожалуйста!
Она умоляюще посмотрела мне в глаза, но это не подействовало: я готова была стоять на своем до последнего, тогда взгляд переметнулся на мечника. Барон Мрака оказался не таким стойким, как я.
– Хорошо, уговорила.
– Что? – хором спросили мы с Улитой.
– Только если, – Арей сделал паузу, за что мне захотелось отвесить ему хорошенький такой подзатыльник. – Только если Хильда с тобой поедет.
– А не офигел ли ты, дорогой мой? Какой еще фестиваль..? – но осеклась, заметив щенячий взгляд Улиты.
Девушка, приподняв брови, умоляюще смотрела на меня, всем своим видом показывая, что очень хочет попасть на фестиваль. Арей был спокоен, но я чувствовала, что он костьми ляжет, но вынудит меня отправиться с подопечной на гулянку.
– Улита… Арей… Ну…
И так ничего и не смогла выдавить из себя, сдаваясь на милость победителей.
– Ладно.
Юная ведьма порывисто обняла меня, но тут же отпустила и умчалась к себе в комнату.
– Улита! – крикнула я в след, но девушка уже не слышала.
– Вот и славно, – довольно улыбаясь, сказал мечник, поднимаясь на ноги.
– Арей, что это было? – грозно спросила я, смотря на Арея снизу вверх.
– Съездишь с Улитой на этот фестиваль, развеешься. А то сидишь целыми днями у себя в комнате и херней страдаешь.
– А сам-то, – огрызнулась я, но барон Мрака проигнорировал мой выпад.
– Еще чуть-чуть и подсядешь на этот ящик лопухоидный.
Мечник опять опустился в кресло. А я просто улыбнулась, сменив гнев на милость.
– Ну, правда, Арей, что я там буду делать? Не понимаю я эту современную музыку: ни сейчас, ни тогда не понимала.
Я провела пальцами по лбу, а затем вздохнула.
– Будешь следить за Улитой, чтобы она там не напилась, – хохотнул мечник, довольно улыбаясь.
– Ага, сам, небось, с Аидой тут пьянку устроишь, старый алкоголик, – я покачала головой.
Улыбка Арея на мгновение погасла, но затем вновь появилась, но уже не такая искренняя. Опять я ляпнула не то, что следовало.
– Ладно, пойду собираться, – я поднялась на ноги и вышла из комнаты.
На душе будто кошки скребли. Вновь что-то не так, вновь ощущение, что должно быть все иначе. Великие боги, да что происходит?! Но даже Танатос в его язвительной отвратительной манере не отозвался, даже не было слышно его усмешки.

***
Я стояла перед зеркалом и оглядывала себя со всех сторон. Были двойственные ощущения: с одной стороны, мое одеяние можно было считать вполне подходящим для фестиваля, а с другой я чувствовала себя несколько неуютно. За годы войны и за время, проведённое здесь, я привыкла к военным ботинкам, удобным штанам или юбке до колен, рубашкам на пуговицах или майкам простого кроя. А тут… Сапоги на высоком каблуке. Спрашивается, зачем такой экстрим на рок-фестивале? Пышная короткая юбка, рваные колготки, топик … Улита, похоже, решила провести надо мной какой-то эксперимент. Сама же девушка выглядела немного скромнее, но лишь на чуточку. Похоже, школьная форма настолько ей надоела, что Улита решила отыграться по-полной.
– Фиолетовая юбка в клетку с цветастой майкой и бантик на ноге? – я скептически приподняла брови. – Бантик тебе зачем?
Улита лишь усмехнулась, застегивая сапоги. После этого она защелкнула на шее шипастый ошейник и нацепила пояс с цепью.
– Агрессия и наивность – какая прелесть, – я покачала головой и вновь повернулась к зеркалу, провела рукой по шраму, что красовался уже несколько лет на моей щеке. Этот жест уже стал моим личным ритуалом. – Я похожа на девочку.
– Ты и есть девочка. Вот сколько тебе на самом деле лет?
– Тринадцать тысяч.
– Вот, а в пересчете на земной – всего лишь тринадцать лет.
Я фыркнула и не стала спорить. Давно уже потеряла счет собственного возраста. Сколько мне? Жизнь на земле ускоряет мое старение. Еще пара сотен лет и буду выглядеть, как Арей.
– Так, возьмешь фотоаппарат и все заснимешь, – заявила Улита, указывая на самую современную модель этого времени.
– Почему я?
Мне как-то не очень хотелось этим заниматься. Фотограф я так себе, да и опыта вообще никакого нет. А потом начнется: почему так криво, почему размазано. Хорошо, что уже началась эра цифровой фотографии.
– А кто? – искренне удивилась девушка. – Тебя музыка, как я поняла, не интересует, а я оторваться хочу.
Я вздохнула. В последнее время стала замечать за собой, что все чаще и чаще уступаю. Как-то нехорошо это.
Арей зашел к нам, когда мы уже полностью собрались. Он для виду оглядел образ Улиты, а затем перевел взгляд на меня. Знал же, что чувствую я себя во всем этом крайне неуютно!
– Что ж, – барон Мрака, наконец, оборвал тишину, – недурственно. Хильда, почему ты так всегда не одеваешься?
Я даже сказать ничего не смогла, настолько была возмущена. Почему он опять надо мной издевается? «Это любовь», – философски заметил Танатос. «Это свинство», – ответила я, покачав головой.
– Опять с тараканами своими общаешься? – спросил Арей, заметив мой жест.
– Обозвать бога Смерти тараканом… Да ты рисковый парень, дорогой мой, – я усмехнулась.
Удивительно, и даже Улита понимала, что мечник ведет себя странно. Наша шуточная перепалка была тому подтверждением. Может, он заболел? А может, чувствует, что скоро его выпустят отсюда.
– Ладно, хватит ерундой заниматься, – я подошла к столу и взяла с него кольцо с небольшим красным камнем, а затем протянула его девушке. – Это портал. Если что-то произойдет, нажмешь на камень и тут же окажешься здесь.
Улита скривилась.
– Что может произойти? Откуда такая опека? Тем более, я в состоянии за себя постоять.
Я чувствовала ее негодование, но проигнорировала его. Случиться может все, что угодно, особенно в толпе лопухоидов.
– Не спорь, а надевай, – грозно велела я, и Улите пришлось подчиниться.

Примерно через полчаса мы были уже возле ипподрома. Народу было более чем достаточно, но люди все прибывали и прибывали. А через пару часов понеслось…
Улита потерялась где-то в толпе, но по ее кольцу, я знала, что с девушкой все в порядке. Музыка орала, хоть уши затыкай. Люди просто сходили с ума. Если бы я не ограничила свой разум, то просто бы утонула в эмоциональном угаре. Голова шла ходуном, а я, несмотря на все усилия, пьянела от эмоций окружающих.
И я фотографировала все, что видела, все, что двигалось. Непонятных полуголых мужиков на сцене или в каких-то цветастых платьях. Был даже блондинчик с баяном и под современную аранжировку, распевающий русские народные, а какие-то девушки и парни на краю толпы очень лихо отплясывали. Женщину-барабанщицу я видела впервые. Мне всегда казалось, что это исключительно мужское дело.
Я шаталась среди многотысячной толпы и чувствовала себя очень странно. Адреналин зашкаливал, но уже не так остро, как в сороковые.
– Марш, марш левой*, – напевала я, передвигаясь то вперед, то назад.
Кто-то на сцене разбил гитару и барабанную установку. Толпа возликовала.
Я видела девочку, совсем еще маленькую. Она сидела у кого-то на шее и, подняв руку вверх, показывала «козу».
– Я на тебе, как на войне**… – уже новая песня подхватила мой разум. Я даже не знала, про что она, просто слова вцепились мертвой хваткой и не отпускали.
Девушка на сцене – это редкость. Симпатичная, сфотографировала и ее.
Где-то мелькала шапка-ушанка.
Был дождь, но и это не помешало мероприятию. Я, нисколько не боясь, что меня засекут, наложила на себя и на аппаратуру водоотталкивающие чары. А как-то в толпе наткнулась на мужика, который уже выступал на сцене. У него была очень запоминающаяся внешность, и явно не хватало зубов во рту. Он и второй вокалист еще про какую-то скалу пел. Дал автограф. Позже, Улита, принимая от меня листочек с заветной закорючкой, была в полном восторге.
Девушки в русских народных костюмах меня поразили. Не думала, что такое бывает на подобных концертах.
– Полковнику никто не пишет***… – что-то новенькое, хоть война та отпустила.
– Я стану сверхновой супер звездой (4)…
Кто-то пел не на русском, тогда я вообще не понимала, о чем речь. А разум отказывался подключаться, он все еще был опьянен.
Лысая девушка очаровательна.
Где-то в середине фестиваля, то есть под конец первого дня, я все же нашла Улиту возле нашей палатки. Она сидела на земле и пила воду из бутылки.
– Запарилась, – призналась она, смотря на меня снизу вверх. – А тебя, я вижу, зацепило.
Я только усмехнулась и огляделась вокруг. Судя по толпе, Улита перестаралась с нашими нарядами, мы явно выделялись, хотя и не сильно.
– Есть хочешь? – я повернулась к девушке.
– Нет, – Улита покачала головой. – Я где-то полчаса назад перекусила.
Постепенно меня отпускало, сердцебиение выравнивалось, мысли приводились в порядок. Но завтра, я чувствовала, меня подхватит вновь, и я ничего не смогу сделать. Перезагрузка продолжалась.

И вот фестиваль начал подходить к концу. Было даже жаль, что я многое пропустила, носясь в беснующейся толпе с этим чертовым фотоаппаратом. Глаза давно привыкли к дыму, к искрам… И я столько всего повидала, что уже ничто не могло удивить.
Последней выступала группа с девушкой в солистках. Грустная протяжная песня начала разноситься над толпой, как вдруг я почувствовала жгучую ненависть. Это были не мои эмоции, чужие, враждебные. И я догадывалась, чьи они.
Я зашла за вагончик.
– Что ты здесь делаешь? – надо было сразу напасть, но я решила поговорить.
Опьянения будто и не было, разум был чист, а я сама была настолько сосредоточена, что даже заметила, как ведьма дернула плечом.
– Решила почерпнуть энергии, тут ее слишком много, и она никому не нужна, – честно ответила женщина.
– Я тебя, кажется, предупреждала.
Ведьма хохотнула, она не воспринимала меня в серьез.
– Я уже однажды отделала тебя. Думаешь, стоит повторить? – и, не дав мне ответить, атаковала.
В меня полетел поток фиолетовых искр, они несли в себе разрушающую силу. Я тут же материализовала косу, и вся магия ведьмы отразилась от лезвия или впиталась в него. А потом я перехватила свое орудие и замахнулась…
Мать Улиты стояла слишком близко, а скорость, с которой к ней неслась ее погибель, была явно больше скорости реакции…
Голова ведьмы соскочила с плеч и покатилась по траве.
Никаких чувств, лишь удовлетворение от сделанного.
Никаких мук совести…
Ничего.
Даже вскрик Улиты, которая все это видела, не нашел отклика.
Ничего…
А над толпой проносилась протяжная музыка последней песни.
– Утром, я узнаю утром (5)…

* «Шар цвета хаки», Наутилус Помпилиус. Песню исполнила группа «Сахара». Порядок исполнителей не нашла, так что могу ошибиться, на какой день выступала группа.
** «Как на войне» Агата Кристи.
*** «Полковнику никто не пишет» Би-2.
(4) «О любви» Чиж и Ко.
(5) «Небо Лондона» Земфира.

20 глава. Объятия.

– Что опять у тебя произошло? – вздыхая, спросил Арей.
Он стоял, скрестив руки на груди, в дверном проеме и опирался плечом на косяк.
– Ничего, – ответила я, лишь мельком взглянув на мечника.
– Это все из-за того, что сказал тебе Танатос?
– Нет, – покачала головой.

Короткий разговор с Повелителем Смерти состоялся на следующий день после фестиваля. Я тогда прогуливалась по улочкам Москвы, думала о том, что скоро нужно будет заняться незабываемой троицей. Чума-дель-Торт успела умереть уже второй раз, но не окончательно, так как эта девчонка, Таня Гроттер, помешала Королю Привидений создать новое привидение. А потом был третий раз, уже окончательный. Чертова ведьма попала в Потусторонний мир, но навсегда ли? Вряд ли.
«На самом деле, чаще всего, ты убиваешь людей, – вдруг послышался голос в голове. – Если бы ты отказалась, то человек бы выжил. Правда, это было бы нарушение должностных обязательств, но ты ведь ничего не подписывала, – в голосе прозвучала усмешка. – Да и баланс сил бы нарушился, но ты ведь можешь делать все, что хочешь. Но в то же время, за тобой бы другие манагеры подчистили».
– Почему ты мне раньше не сказал? – вслух спросила я.
Какой-то прохожий взглянул на меня с недоумением.
«Ты была не готова».
– А сейчас?
«Сейчас тебе все равно».
Мне все равно. Убийство матери Улиты окончательно поставило точку: я убийца. Бежать от себя – какая же глупость. Неужели я думала, что смогу стать прежней Дафной, когда все закончится? Обелюсь, и флейта вернется ко мне? Какая же нелепая ангельская наивность. Уже ничто не станет прежним, я та, кто я есть: Падший Ангел, манагер Некроотдела, убийца. У стражей нет второго шанса, лишь единицы его добились, пожертвовав собой.
И мне все равно.
Я же могу делать, что хочу.
Имею права наплевать на последствия.
Лишь бы мир не погряз в Хаосе.

– Или из-за разговора с Улитой? – не унимался Арей.
А я опять покачала головой.

Тот разговор состоялся через неделю. Не знаю, почему девушка так тянула, но, наконец, она решилась поговорить.
– Это была моя мать? – спросила она сразу с порога.
Я тогда стояла перед мольбертом и рисовала. Во рту тлела сигарета, я ее тут же вынула и потушила о пепельницу. Арей уже как-то ругал меня за то, что я подаю плохой пример ребенку. У меня было другое мнение, но спорить не стала.
Я отложила кисть и палитру в сторону и повернулась к Улите.
– Да.
– Почему ты убила ее?
– Она угрожала тебе.
– Но она могла знать, где мой эйдос! – возникло ощущение, что еще чуть-чуть и на глаза Улиты навернутся слёзы.
– Нет, – я покачала головой, – она не знала.
– Я должна была это сделать, – тихо сказала девушка, отворачивая голову чуть в сторону, наверно, чтобы не видеть меня.
– Кому должна? – спросила я, внимательно рассматривая Улиту.
– Себе, – юная ведьма пожала плечами, будто была неуверенна.
– А зачем? – я усмехнулась. – Позволь другим мстить за себя. Ты еще слишком молода, чтобы принимать решение: кому жить, а кому нет.
– А ты имеешь право решать? – девушка, наконец, посмотрела на меня, словно искала ответы.
– Да, – твердо ответила я, нисколько не сомневаясь в своем ответе.
– Но почему? Кто дал тебе это право?
– Танатос.
– Когда сделал тебя манагером Некроотдела?
– Нет, – я покачала головой. – Когда перенес меня в прошлое.
Глаза девушки округлились. Она не знала, откуда я взялась на маяке, не знала, почему страж Света вдруг оказалась на побегушках у Повелителя Смерти. Почему я решила ей рассказать, не знаю. Может, просто был соответствующий разговору настрой, хотелось отвечать на вопросы без утайки.
– Он разве может повелевать временем? – удивилась Улита.
Я пожала плечами:
– Мир рушился, роли забывались.
– А ты меня тогда знала?
– Да, – я улыбнулась. – Сейчас ты немного другая, но суть осталась прежней. И ты была намного полнее, чем сейчас.
– Ого, – девушка посмотрела на свой животик.
Конечно, Улиту нельзя было назвать стройной, но и толстушкой я бы её сейчас не назвала. Обычная среднестатистическая девушка.
– Я найду твой эйдос, обещаю.
Улита кивнула.
На этом разговор был закончен.

– Тогда что случилось? – Арей нахмурился, ему надоело тащить все из меня клещами.
– Вдохновение закончилось, – я указала на почти пустой холст, лишь бесформенная синяя клякса красовалась в центре.
Арей вздохнул и устало потер виски пальцами.
– И все?
Я кивнула.
– Тогда начни писать книги! – воскликнул он, топнув ногой.
Я даже вздрогнула он неожиданности.
– Чего ты кричишь? – голос был хриплым даже больше обычного.
Впервые за столько лет я простыла.
– А ты уже надоела своей вечной хандрой! – Арей разошелся не на шутку, похоже, он решил выплеснуть все, что накипело. – Мы уже говорили на эту тему, но тебе, как об стену горох. Это я должен быть вечно чем-то недоволен, ворчать и ненавидеть всех, так как заперт тут уже не одну сотню лет. Но нет, эту роль, почему-то, заняла именно ты, хотя можешь делать все, что угодно! Ты целыми днями маешься от скуки, иногда возишь кисточкой по холсту. Даже забросила роль «образцовой мамаши», так как Улита научилась самостоятельно телепортироваться и может контролировать свои силы…
– Чего тебе от меня надо? – устало перебила я, не желая выслушивать его нравоучения.
Арей стремительно подлетел ко мне и больно схватил за плечи, яростно встряхнув, отчего я испуганно ойкнула.
– Чего надо!? – рыкнул барон Мрака, его глаза пылали, а лицо было красным от гнева.
Но вдруг все переменилось. Мечник ослабил хватку и опустил руки, хотя продолжал тяжело дышать и стоять слишком близко ко мне.
– Да… ничего не надо, – Арей вздохнул.
А я выдохнула, но затем вдруг какой-то непонятный мне порыв заставил меня шагнуть ближе к мечнику и обнять его. Барон Мрака был чуть ниже меня, поэтому я положила свою голову на его и еще крепче сжала руки.
Арей растерялся, я буквально чувствовала его ступор. Но, вдруг, его руки дрогнули, а затем сомкнулись за моей спиной.
– Все будет хорошо, – прошептала я. – Не волнуйся так, я в порядке. Просто я не понимаю, что со мной происходит. Когда-то я обещала себе, что Танатос не сломает меня, что я останусь собой. Но так не бывает, чтобы после всего пережитого ничего не изменилось. Он не сломал меня, я, думаю, у него и цели такой не было. Но нет уже прежней Дафны, даже нет той Дафны, что в сорок первом году появилась в этом мире. Есть Хильда, бывший страж Света, манагер Некроотдела, убийца, погрязший в пучине уныния. Я не знаю, что мне делать, не знаю, чем себя занять. Жизнь растеряла краски, стала какой-то серой. Даже тот фестиваль, на котором мы были с Улитой, лишь на короткий срок вернул в неё хоть какую-то искорку. Мне почти на все и на всех наплевать.
Весь мой монолог Арей прослушал молча, но вдруг спросил, так же шепотом:
– Почти?
– Конечно, – я слегка улыбнулась. – Ты и Улита – дороги мне. И, даже Танатос, чтоб его трижды приложило... хм…, тоже стал мне близок. У меня больше никого нет. Но пока я ничего не могу сделать. Ты здесь, на маяке, Улита учится в школе. Все спокойно, пока ничего не происходит, и я не нужна вам, вот и маюсь, не находя себе места в ваших жизнях.
– Не правда, – Арей покачал головой. – Ты нужна нам. Если бы не ты… Не знаю, что было бы. Не представляю, как бы я растил Улиту, как бы справлялся с заточением. Ты…
И замолчал, не находя слов. А я чувствовала спокойствие. Не равнодушие, как это часто бывало в последнее время, а именно спокойствие. На душе. И такую легкость, что даже захотелось что-то сделать, только я не знала, что именно.
Мы долго стояли обнявшись, не проронив ни слова, Арей гладил меня по спине и что-то тихо-тихо шептал. Наконец, я поцеловала мечника в лоб и отстранилась.
– Я хочу остаться одной и немного порисовать.
Арей кивнул, улыбнулся, а затем вышел из комнаты.
Все-таки, странные у нас отношения. Кто мы друг другу?

21 глава. Запретные бои.

Кто мы друг другу?
Я так и не ответила на этот вопрос, но впервые задумалась: а что я чувствую к Арею? Не как к стражу Мрака, не как к соседу по маяку, а как к мужчине… Смешно даже.
Не знаю…
Но что-то изменилось. Мы стали чаще общаться, гулять по городу, разговаривать. Опять возобновились тренировки. Оказывается, мне еще учиться и учиться.
Улита тем временем окончила школу, причем у нее было желание продолжить учебу. Если честно, я не думала, что девушка решит поступать в ВУЗ. Я даже не знала, какая специальность ей предпочтительней. И оставалось ей всего года три до того момента, когда Арея выпустят из маяка.
– Хочу быть лингвистом.
– Кем? – не понял Арей.
– Изучать языки, – пояснила я.
– Ага, – Улита кивнула. – Хочу заняться расшифровками древних текстов.
– А зачем? – удивился мечник. Он перевел взгляд на меня, будто ища ответа на моем лице. – Есть же заклинания…
– Нет, – Улита покачала головой. – На самом деле, лопухоиды продвинулись куда дальше в этой науке, чем маги. Те изучают лишь руны, причем магического содержания, а лопухоиды готовы расшифровывать все, что еще не расшифровано.
В общем, Улита поступила на свою лингвистику или куда-то там с древними языками. Так на маяке начали появляться странные книги, а девушка была поглощена изучением чего-то нового. Правда, иногда она пользовалась магией, чтобы облегчить свои студенческие будни. Начала реже появляться на маяке, все чаще оставаясь ночевать в московской квартире. Улита полностью погрузилась в студенческую жизнь с ее зачетами, коллоквиумами, отчетами, ночами без сна и вечеринками… А мы с Ареем только наблюдали, как девушка постепенно расцветает и превращается в молодую женщину.
Часто юная ведьма пропадала в клубах, постоянно слушала какую-то непонятную музыку. И поклонники… Похоже, джиннов она успела зацепить. Иногда жаловалась на приставучих комиссионеров и суккубов, которые, как ей казалось, что-то пытаются разыскать, а еще их плотность в Москве значительно увеличилась. Начала часто летать на Лысую гору и заводить знакомства с различным народом. Так же Улита занялась не совсем законной деятельностью – подделкой документов, помогая каким-то подозрительным знакомым.
– Это не подделка, – твердила она, – печать настоящая, росписи не поддельные. Ну да, чуточка магии – и все готово, но не подделка, так как ничто не подделывается, а берутся подлинники.

***
Запретные бои. Об их приближении я узнала случайно от одного комиссионера. Эти состязания проводятся раз в десять лет и привлекают к себе очень много внимания. Как же хотелось посмотреть их. Улита тоже рвалась, но Арей был против. И строго настрого запретил разглашать девчонке время и место проведения.
- Не удивлюсь, если вдруг кто-то предложит ей поставить на какого-нибудь бойца.
- Но ведь у нее нет эйдоса…
- И что? Если у человека нет эйдоса, это не значит, что страж Мрака не найдет на что позариться.
Сама я о месте и времени проведения боев узнала от одного юного стража Мрака, который приходил за эйдосом мертвого мужчины, которого я должна была рубануть косой. Правда, страж сначала не хотел разглашать информацию, но потом передумал. Наверно решил, что чем больше народу, тем интересней.
Огорчало, что до места проведения боев нужно было добираться пешком через лес, ибо приличный кусок территории находился под защитой специальных чар, не позволяющих телепортироваться в их пределах. Но я прекрасно понимала целесообразность таких мер: бои все-таки запретные, да и слишком много разношерстного народа собиралось под этим предлогом. Даже стражи Света и Мрака могли биться лишь на арене.
- А ты собираешься сражаться? – поинтересовался Арей.
Я чувствовала, что ему тоже хотелось размять косточки.
- Делать мне, что ли, нечего? Так, поглазею на дуэли, на групповые сражения, если будут. Может, поставлю что-нибудь. Не знаю, - и, не стерпев, добавила. – Привет от тебя кому-нибудь передать?
- Аиде, - не остался в долгу мечник.
Я поморщилась, вспоминая, как эта старуха отрубила мне голову.

До места добиралась вместе с тем юным стражем, который рассказал мне о координатах. С ним это было проще, да и веселей. Имя стража я так и не запомнила, так как тот постоянно что-то говорил, буквально засыпая меня ненужной информацией. Да и сумку он мою нес. Не страж Мрака, а прям образец джентльменства. Возникало даже ощущение, что он что-то хочет добиться от меня. Хотя что может хотеть страж, которому еще и тринадцати тысяч не исполнилось?
- Ты для чего на бои идешь? – я все-таки вставила интересующий меня вопрос в поток бесконечной болтовни.
- Сразиться и победить, конечно!
Мы будем помнить его молодым.
Хотя, может, он только на вид наивный дурачок, а боец из него отменный? Знала я одного такого из стражей Света. Тощенький, личико простенькое, молоденький, а сражается так, словно у него несколько десятков тысяч лет опыта.
- А ты? – страж знал, кто я такая, но ведь у помощницы Смерти всякие причины бывают.
- Просто посмотреть на бои, - я пожала плечами.
- А почему не участвовать? Могла бы выиграть кучу эйдосов.
- Сдались мне эти эйдосы, - отмахнулась я.
Юнец продолжил болтать, а я, молча шла, то и дело отодвигая ветки деревьев, и даже старалась слушать. Путь был далек, а хотелось добраться до восхода.
Когда же, наконец, впереди послышались голоса, страж еще сильнее возбудился, предполагая примерные пары дуэлянтов, основываясь на слухах. Звучали известные мне имена, особенно тех стражей, с которыми я когда-то знакомилась на одном из приемов.
Палаточный городок поражал своим размахом. Среди стражей Мрака и Света совсем не чувствовалось никакой конфронтации, которая исторически сложилась между этими двумя противоборствующими лагерями. Тут действовало нечто вроде перемирия. На меня же смотрели с любопытством. И если слуги Мрака лишь изучали меня, то Светлые всем своим видом выражали крайнюю степень презрения. Конечно, такой удар: очередной страж покинул их ряды, переметнувшись на другую сторону. Я лишь с улыбкой смотрела на них, прекрасно понимая всех их чувства.
- Служишь Лигулу и рада? – не сдержался один. – Дух злобы.
Мой сопровождающий нахмурился, сжал кулаки и хотел было заступиться, но я опередила его:
- Плевала я на этого уродца с высокой колокольни, - и продолжила пробираться сквозь толпу и всякие кустики и деревья поближе к арене.
Страж послушно шел за мной. Через минуту его кто-то окликнул, и нам пришлось расстаться. Перекинув сумку через плечо, я, наконец, добралась до подобия амфитеатра, расположенного вокруг арены. Я сначала думала остаться внизу, но потом решила забраться повыше.
На этот раз Запретные бои проходили под Красноярском. И, несмотря на осень и недавние заморозки, воздух прогрелся градусов до двадцати. Может, все дело было в большой концентрации магии, которая частично переходила в тепловую энергию. Не знаю. А еще было ужасно душно и как-то даже липко. Я вообще не представляла, как бойцы будут сражаться в таких условиях.
Вокруг была суета, все обсуждали тех или иных бойцов, уже было заключено несколько сделок на бои, которые были заключены заранее. Я внимательно всех слушала, запоминала, а в голове созревала мысль поставить на кого-нибудь, кого встречала в будущем. Правда, я не знала, что мне ставить. Не косу же.
Вдруг раздался звук рога. Бои начались.
На арену тут же вышел старый страж, чем-то напоминающий Арея. Борода, красная рубаха, разрубленный нос, знакомая походка…
Стоп.
Я стала пробираться к самой арене, расталкивая остальных зрителей локтями и не обращая внимания на возмущенные крики. Внизу случайно врезалась в спину какого-то молодого стража в половинчатом костюме и, что-то пробормотав в извинение, отодвинулась в сторону. Внимательно взглянула на бойца…
- Арей, - вздох словно вырвался из груди. – Что ты тут делаешь?
Я смотрела во все глаза и не верила им, ведь точно знала, что его просто не может быть на этих боях. Он же не скрыл бы от меня этот маленький факт?
- Ты знаешь его? – поинтересовался страж, которого я до того чуть не вытолкала на арену.
- Да, - ответила, даже не взглянув на собеседника.
- Он хорош.
За спиной слышались разговоры. Кто-то, так же как и я, не верил своим глазам, кто-то утверждал, что Арей сбежал из ссылки и вызвал самого Лигула. А ещё по арене пронёсся слух, что его просто отпустили, дали размять косточки. Версий было много, но вряд ли хоть одна соответствовала действительности. А у меня у одной был шанс узнать всю правду, потом, после боя…
Тем временем, на арену вышел неизвестный мне страж, уже не совсем молодой, но и до возраста Арея не дотягивал. Самодовольный, с опытом реальных боев, он явно был уверен в своей победе.
Разговоры переключились на тотализатор. Кто-то ставил на молодость и свежесть, уверяя, что Арей потерял сноровку, проторчав столько времени на маяке. Но были те, кто не забывал про опыт и старую школу.
Рог прозвучал второй раз. Поклон. Бой начался.
Завораживающее зрелище, я просто не могла оторваться… Эти движения, уверенные, отточенные до автоматизма. Казалось, что во время наших тренировок Арей очень сильно сдерживался, не раскрывая себя в полной мере. Дураки все те, кто считают, что барон Мрака потерял былую хватку. Он был чертовски хорош, как никогда ранее.
Но и его противник не уступал ему, отражая каждую атаку. Двигался плавно, будто танцуя, вгоняя смотрящих в транс. Пару раз он задел Арея. Не серьезно, но я каждый раз вскрикивала. Готова была бежать на арену и помочь ему, чем могла. Но сдерживалась, прекрасно осознавая все аргументы против моей импульсивности.
Противник допустил ошибку: подпустил барона слишком близко к себе, завел руку для удара слишком далеко в сторону, что позволило Арею свободной рукой перехватить руку стража с мечом. Удар по ребрам. Удар по руке, выбивающий меч. И, наконец, удар, перерезающий горло.
Страж под громкие аплодисменты рухнул на сырую землю, а глаза его были все еще открыты. Я видела Аиду, пресекающую последние попытки стража продержаться в этом мире хоть на секунду. Арей же в это время разбил дарх поверженного, а затем забрал все эйдосы себе, обшарил карманы и нашел какой-то артефакт. После этих спокойных, продуманных действий Арей поднялся и захромал к выходу.
Я ломанулась туда, чтобы перехватить мечника.
- Арей! – крикнула я, и тот меня услышал, остановился, нахмурился. – Ты как?
Я тут же начала осматривать раны, суетиться, задавать какие-то вопросы о самочувствии, хватая барона за плечи и тут же одёргивая свои руки от его тела…
- Хильда…
- Где болит? Или не болит? Шок, да?
- Хильда…
- Кровь не течет. Почему не течет кровь?
- Хильда! Успокойся!
Я затихла, широко открытыми глазами глядя на Арея.
- Со мной все в порядке, это царапины. Не волнуйся, - его губы дрогнули в улыбке.
Я кивнула, приходя в себя. Мы отошли в сторону подальше от любопытных, да и чтобы народу не мешать смотреть на следующий бой.
- Как ты тут оказался? Почему ты мне ничего не сказал? – я скрестила руки на груди, потом опустила их, стала теребить штанину джинс.
- Лигул…
- А разве эти бои не из-за того называются запретными, что начальство про них не знает?
- Ха! – хохотнул мечник. – Наивная. Вот кто-кто, а Лигул чуть ли не сам место выбирал.
- Почему он тебя сюда закинул? – не понимала я.
Арей нахмурился, ему не хотелось об этом говорить.
- Из-за Улиты…
- В смысле? – я качнула головой.
- Лигул сказал, что я должен провести три боя, мол, это за то, что девчонке позволили спокойно жить все это время, наслаждаясь обществом лопухоидов без их вмешательства.
- И ты согласился на эту провокацию? – удивилась я.
- Ничего не успел ответить, как оказался возле границы защитной магии. И будто чувствовал, что не отвертеться, не уйти в другом направлении. Понимаю, что все это Лигулу на руку и не хочется плясать под его горбатую дудку, но все-таки рад, что оказался тут.
- Мне интересно, какие цели преследует наш конек-горбунок: тебя прикончить или тех троих, что выступят против тебя?
Арей хмыкнул.
- Думаю, ему выгодны оба варианта.
Я кивнула, соглашаясь.
Мы постояли молча минут пять, даже взглянули на арену, чтобы увидеть, кто бьется: пара была смешанная. Страж Мрака явно был ведущим, все время атакуя, а Светлый никак не мог увеличить расстояние, чтобы успеть сыграть боевую маголодию до того, как меч противника настигнет его.
- О, ты как? – ко мне сзади подскочил мой знакомый юнец, и для меня это было настолько неожиданным, что я на автомате врезала ему по лицу. – Ой, ты чего?
- Прости, но не делай так больше, - сказала я, потирая локоть: все-таки лоб у мальчишки каменный.
- Ну что, надумала про бои?
- Ты собиралась драться? – не поверил Арей и, передразнивая, добавил. – А как же «это не честно, у меня преимущество перед всеми ними»?
- Заткнись, - буркнула я и перевела взгляд на юного стража. – Не собираюсь я драться.
- А я следующим пойду, - весело сообщил юнец.
- Не советую, - ответила я.
- Почему? – не понял мальчишка. – Я уверен в своих силах.
Бой между светлым и темным закончился победой стража Мрака, тот забрал бронзовые крылья и флейту. Я была уверена, что со златокрылым он бы не справился. Арей двинулся к арене, а я последовала за ним, чтобы лучше все увидеть.
- А, - протянул юнец, опять следуя за мной по пятам. – Тебе не хотелось бы терять своего друга.
Я вздохнула, стараясь не выдать своего раздражения.
- Ты хоть знаешь, кто это? – мальчишка покачал головой. – Это Арей, первый меч Тартара, барон Мрака, он состоял в Чертовой Дюжине.
- А, он еще в ссылке проторчал кучу времени. Ничего особенного… Ой, ты чего?
Я опять вреза ему по лицу и проигнорировала возмущение. Меня постепенно начинал бесить этот страж своей самоуверенностью, своей наивностью и недальновидностью. А еще болтовней. Он опять трещал, перечислял преимущества и недостатки Арея перед его противником: златокрылым, которого я когда-то где-то видела.
- Похоже, ты очень хорошо его знаешь, - справа послышался ехидный голос.
Я посмотрела на говорившего и узнала в нем того стража в половинчатом красно-синем костюме. Симпатичный, молодой, с мелкими светлыми кудряшками, он тоже кого-то напоминал мне, будто я когда-то уже его видела.
- Позвольте представиться, - заметив мою заинтересованность, галантно наклонив голову, сказал страж. – Я Джаф.
Ну конечно! Слышала о нем в своем прошлом. Кажется, Лигул ему что-то поручил, но не дождался результата, так как началась война с Хаосом. Еще я слышала, что у этого Джафа какое-то секретное оружие. Интересно, он уже успел его приобрести?
- Любопытное у тебя имя, - я прищурилась. – Напоминает тявканье маленькой вредной собачонки, - и изобразила, несколько раз произнеся имя стража со смягчением буквы «ж».
Джаф рассмеялся и повернулся к арене.
- Как ты думаешь, кто победит?
- Арей, - нисколько не сомневаясь, ответила я.
- Уверена? – страж опять взглянул на меня, а от его взгляда меня передёрнуло, и без того увеличивая мой внутренний раздрай.
- Совершенно.
- Заключим пари?
- Нет.
- Почему?
- Я не ставлю на друзей и мне нечего ставить.
Джаф улыбнулся так… не знаю даже, будто думал, что я такое милое наивное дитя.
- Друзья, значит. У Арея разве могут быть друзья?
Я не ответила на вопрос стража. Похоже, игнорирование всяких типов начало входить у меня в привычку.
- А ставить всегда есть что, - Джаф нисколько не смутился моей реакции. – Вот хоть бы твои крылья, - указал на цепочку у меня на груди. - Они черные, так что цена им не велика…
- Нет, - перебила я, наблюдая за боем.
Арей просто выматывал светлого, буквально загонял его по арене. А с виду и не скажешь, что мечник такой шустрый.
- Тогда можешь поставить бой. Если проиграешь, то выйдешь на арену.
- Хочется посмотреть на меня в деле? – я взглянула на Джафа, нахмурилась.
Мне не нравился этот разговор и настойчивость стража.
- Еще бы, не часто увидишь женщину на подобном мероприятии. Особенно такую.
- Какую? – и я мысленно отругала себя, так как мне было действительно интересно, да и за то, что продолжала поддерживать разговор.
- Забавную и весьма интересную.
Я хмыкнула.
- И в чем же интерес?
- Падшие стражи Света интересны своим падением. Я люблю эти истории, и с удовольствием коллекционирую их.
- За все время существования Эдема и Тартара около трети стражей Света переметнулись к Мраку. Неужели ты знаешь каждую историю? – усомнилась я.
- Большинство историй совпадают, они неинтересны и скучны, - Джаф даже поморщился. – Вот и хочу узнать твою. Кстати, ты так и не представилась, это не вежливо.
Я почувствовала стыд… Но, слегка дернув головой, тут же взяла себя в руки.
- Хильда.
- Приятно познакомиться, - Джаф еще раз склонил голову. – Так что насчет истории?
- Ничего особенного, - я пожала плечами. - Ничего не помню до сорок первого года. Случайно убила двоих дезертиров, крылья тут же почернели. Сбежала от златокрылых, не желая быть арестованной. Вот и все.
- Просто убийство? И все? – не поверил Джаф. - Бывает, что в операциях златокрылых случаются потери смертных, но никого не судят. Так что это точно не вся история.
- Я была в гневе.
«И почему я это ему рассказываю»?
- О, гнев. Самый сладкий из всех грехов, - страж расплылся в улыбке.
Я опять не ответила, просто пожала плечами.
Во время разговора я продолжала внимательно следить за боем. Оба противника изрядно измотались, но никто пока не одерживал верх, мог быть любой исход.
- Вернемся к спору?
- Неужели ты так уверен, что Арей проиграет?
- Нет, - Джаф покачал головой. – Ну, а вдруг? Всякое может случиться.
Он говорил так уверенно, что я невольно почувствовала беспокойство.
- Можем на следующую дуэль, без Арея? Я ставлю часть своих эйдосов, а ты - бой.
- Мне не нужны эйдосы.
- Ну как же? – не поверил страж. – Скоро твои крылья и флейта станут дархом и мечом, тебе понадобятся эйдосы, чтобы поддерживать свои силы.
Я резко посмотрела на Джафа.
- У меня. Никогда. Не будет. Дарха, - я начала злиться.
- Решила стать лопухоидом?
- Я не стану лопухоидом, - и опять стала следить за боем.
- В чем твой секрет? – Джафу было откровенно любопытно.
- Она менагер Некроотдела под руководством Хель, - влез в разговор юнец, который до этого лишь молча прислушивался к разговору.
Как же хотелось ему врезать! Всеми фибрами свой души я желала это!
- Ого! – Джаф, похоже, искренне удивился. – Из стражей Света сразу к Смерти. Но за счет чего тогда работают твои крылья?
- Не твое дело, - я даже улыбнулась правой половинкой губ.
- Ты так очаровательна, когда злишься. Соглашайся на бой. Или, - Джаф на мгновение замолчал, а затем достал четыре карты, - сыграем?
- Нет.
- Даже не хочешь узнать призы? Я могу вернуть твой голос, сделать его опять идеальным.
Я повернулась к Джафу, провела рукой по его плечу.
- Ты замечательный страж. Привлекательный, речи твои так сладки, что диабетику явно не выжить, да и голосом возможно наслаждаться хоть целую вечность. Вежливый, обходительный, но… - я еще раз улыбнулась, вкладывая в улыбку все свое очарование. – Но, нет. Я не собираюсь играть в твои игры. Я не собираюсь биться на этой арене. Я не собираюсь спорить.
И уже в который раз вернулась к наблюдению за поединком…
Этот взгляд…
Арей пропустил удар, и страж Света резанул его по руке. Барон громко зарычал и чуть не выронил меч, но быстро собрался и отбил следующую атаку.
Я забыла про Джафа, про юнца, про духоту, про все то, что раздражало меня буквально минуту назад. Все было неважно. Единственное, что меня волновало, это Арей и его раненная рука.
Барон перешел в защиту, но каждое отражение атаки давалось ему все тяжелее и тяжелее. Казалось, что еще чуть-чуть и светлый произнесет последнюю маголодию, став победителем.
Я не могла это допустить. Должна была что-то сделать.
Сердце быстро колотилось, руки то сжимались, то разжимались, голова шла кругом… Никогда бы не подумала, что я настолько лишена способности контролировать себя.
Удар. Защита. Маголодия.
Рана. Кровь. Крик.
Конец…
Самая долгая дуэль за историю этих боев, выматывающая, беспощадная. Народ вокруг выкрикивал имя победителя.
Я подхватила Арея и увела его в сторону, усадила на ступеньки. Мечник пытался оттолкнуть мои руки, уверять, что все само заживет. Но я, не слушая его, разорвала рукав рубашки, освобождая рану. Нужно было очистить и залечить.
- Я могу помочь, - Джаф оказался тут, как тут. – Владею кое-каким даром врачевания.
- Нет, - прорычал Арей. – Убирайся отсюда.
Он хотел встать, но я усадила его обратно.
- Не надо, я сама, - зачем-то сказала я молодому стражу.
Ясно было, что между этими двумя что-то произошло. Они были знакомы друг с другом. И если Арей сразу обозначил, что ему неприятен Джаф, то второй всячески выказывал свою любезность. Но больше не вмешивался, просто стоял в стороне и наблюдал.
- На вот, - барон всунул мне в руку флейту поверженного златокрылого. – Может, пригодиться.
Я хмыкнула.
- Издеваешься? – но инструмент не отдала, убрала его в сумку.
Рану залечила магией. Вправила вывихнутые пальцы. С ребром пришлось повозиться, но нужно было радоваться, что оно не проткнуло легкое.
- К сожалению, нос исправить не смогу, - закончив, сообщила я и пожала плечами.
Арей улыбнулся.
- Не страшно.
Я села рядом с бароном и закрыла глаза, позволяя себе наконец-то успокоиться. Откинула голову назад и с шумом втянула воздух. К Арею то и дело подходили стражи Мрака, поздравляли с победой, благодарили за выигрыш. Хохотали, обсуждали последние новости, высказывая свое почтение.
- Пить хочешь? – я достала из сумки бутылку.
- Что там? – Арей недоверчиво взглянул на жидкость оранжевого цвета.
- В данный момент, - я открыла бутылку и отхлебнула, - «Фанта». Но может быть все, что угодно. Улита с Лысой горы притащила.
- А живот потом не разболится или еще чего серьезней? – мечник усмехнулся, прекрасно зная, какой товар могут подсунуть пронырливые торгаши.
- Нет, - я покачала головой и указала на нацарапанную руну фильтрации. – Все обезопасено и проверено на однокурсниках Улиты.

***
Я настояла на том, чтобы Арей отдохнул хотя бы до завтрашнего дня перед третьим боем. Из-за огромного количества желающих сразиться, бои были продлены еще на сутки.
Палаточный городок был разделен на два лагеря. Мы с Ареем последовали в сторону стражей Мрака.
- Как ты думаешь, Улита сильно разозлится, когда узнает, что мы тут вдвоем развлекаемся без нее? – поинтересовалась я, пока Арей ставил палатку.
- Думаю, она простит вас! – сзади раздался веселый голос юной ведьмы.
- Улита! – воскликнула я, поворачиваясь к девушке. – Ты…
- Нет, ничего не желаю слушать. Я уже совершеннолетняя и имею право делать все, что хочу.
Арей хмыкнул. Похоже, он был все же на стороне девушки. Так и хотелось возмутиться, что это он буквально неделю назад был против присутствия Улиты на этих боях.
- Ну ладно, я вас оставлю, - Улита махнула рукой куда-то в сторону. – Меня ждут, а вы тут продолжайте развлекаться без меня.
- Улита, - я с укором взглянула на нее.
- Арей, ты был великолепен в последнем бою, - юная ведьма даже не обратила внимания на меня. – Вот только на что ты там отвлекся?
Арей нахмурился, а я прикусила губу, вспоминая тот взгляд.
- Не помню, - соврал мечник.
- Я, конечно, могла подойти, но Хильда и сама справилась, приводя тебя порядок. Не хотелось мешать.
- Улита, - я покачала головой, отчего-то смущаясь.
Девушка убежала к своим друзьям, а Арей вернулся к палатке. Я разожгла костер и достала из сумки кулек с колбасой и хлеб. Еды было мало, так как я рассчитывала только на себя. Арей же просто ничего не успел взять.
- Ничего, - мечник сел на траву рядом со мной. – Присоединимся к какой-нибудь вечеринке, а там поедим и напьемся.
- Вечеринке? – до меня не сразу дошло, что Арей имеет в виду.
- Ну да. А ты что думала, что все, как послушные детки из детского садика, с закатом залезут в свои палатки и мирно уснут?

И действительно, с закатом началась самая веселуха. Кто-то зажег огромный костер посреди лагеря стражей Мрака, кто-то вытащил столы, и было организовано нечто вроде шведского стола. Заиграла музыка.
- Тут очень мало женщин, - заметила я. – Если честно, я не знакома ни с одной женщиной-стражем Мрака. Их так мало?
- Нет, - Арей покачал головой. – Их примерно столько же, сколько и мужчин. Они другие. Да, у них есть мечи, они неплохие бойцы, да и дархи их полны, но они не принимают участие в подобных мероприятиях. Они плетут интриги, играют сердцами, покоряя мужчин, а затем отбирают их силы. Они изящные, красивые, манерные и роковые. Ты почти никогда не увидишь женщину-стража Мрака на арене, чтоб один на один. Коварные особы, хотя могут притворяться послушными куклами.
- Женщины-стражи Света другие, - я усмехнулась, вспоминая свое детство в Эдеме. – Вообще, у стражей Света нет деления в плане прав и обязанностей. Все равны. Но к женщинам там относятся пренебрежительно, им очень сложно пробиться на верхи. Златокрылых почти нет, да и те огрубевшие, воинствующие и часто падают…
- Почему-то ваши мужчины не любят ваших женщин.
- Сам же знаешь эту историю с яблоком.
Я подошла к столу и налила себе в стакан вина. Арей же предпочел старую добрую медовуху.
- За мир во всем мире, - торжественно произнесла я, приподняв стакан.
- Не чокаясь, - сказал мечник и опустошил свой. Тут же повеселел, расслабился.
К нам подошли несколько стражей, завязался разговор. Сказать мне было, в общем-то, нечего, поэтому я лишь слушала байки из прошлого. Потом решила отойти и прогуляться немного.
Я увидела небольшое количество стражей, окружающих что-то. Мне стало любопытно, и я решила подойти ближе. Раздавалось улюлюканье, смех, крики. Я аккуратно пробралась сквозь толпу, как вдруг увидела моего юного знакомого. Он и еще один бородатый мужчина стояли в центре круга стражей. В руках бородатого был меч и он откровенно издевался над юнцом: то подножку поставит, то ударит плашмя мечом. Смеялся, оскорблял, выделывался. Отвратительно. Мальчишка рычал, огрызался, но достойно ответить не мог.
«Дурак малолетний, - с досадой подумала я, - сам, небось, нарвался».
И просто не могла все так оставить.
- Эй! Бои вне арены запрещены!
Бородатый повернулся ко мне, осмотрел с ног до головы и с вызовом и явной издевкой поинтересовался:
- И что ты сделаешь?
Стражи вокруг расхохотались, недооценивая мои возможности и умения. Я шагнула в круг и, быстро преодолев расстояние, оказалась возле мальчишки. Схватила его за ворот куртки и одним рывком поставила на ноги. Мальчишка ойкнул, а я перехватила его за рукав и потащила за собой прочь из круга. Но вдруг почувствовала, что меня схватили за руку. Я резко повернулась.
- Так не пойдет, - бородатый злился. – Он оскорбил меня и должен ответить за это…
- Тогда почему ты не вызвал его на дуэль? – я чувствовала такое отвращение к этому стражу, что практически не сдерживалась. – Или духу не хватило? Конечно, куда безопасней тут, в кустах унизить мальчишку, когда у него и меча нет.
Я вырвала руку из хватки стража и, подталкивая юнца, пошла прочь. Но бородатому видимо не хотелось все оставлять так, как есть.
- Тогда я вызываю на дуэль тебя, раз тебе так дорог этот недоносок! – крикнул он. – И если ты откажешься…
- Да мне похрен, - выплюнула я. – Я не собираюсь выслуживаться перед тобой и тебе подобными. Честь мою вы не заденете, и вряд ли она пострадает от мнения кучки ублюдков.
Желваки заиграли на скулах бородатого. Он подскочил ко мне и, ткнув пальцем мне в грудь, зашипел:
- Если ты не выйдешь, я на твоих глазах сниму кожу с мальчишки, а потом примусь за тебя…
Он позволял себя слишком многое. Как же хотелось материализовать косу и отрубить ему голову, слету, одним махом…
- Отлично! – выкрикнула я, пихая стража в плечо. – Разберемся на арене, посмотрим, кто кого освежует.
И, наконец, покинула импровизированную арену. Стражи свистели, что-то кричали. А мне было все равно, я тащила мальчишку за собой подальше от любопытных глаз, чтобы высказать ему все, что думаю.
- Неожиданный поворот, не правда ли? – передо мной появился Арей, а я была все еще не в себе, что не сразу поняла, что он сказал.
Мечник не стал повторять, он подошел к юному стражу и взял его за подбородок, осмотрел.
- Занятный малый, глаза вроде умные. Но характер дрянной. Ты чего с ним возишься?
Мне отчего-то стало стыдно, хотелось оправдаться, сказать что-то в защиту мальчишки.
- Ладно, - барон кивнул и обратился к юнцу. – Убирайся отсюда.
- Но…
- Никаких «но», - Арей нахмурился. – Удивительно, что ты дожил до своих лет. Если бы Хильда за тебя не заступилась, ты бы покинул эти бои вперед ногами. Так что скажи «спасибо» и убирайся отсюда, чтобы я больше тебя здесь не видел, иначе самолично прирежу.
Мальчишка понял, кивнул и, буркнув нечто вроде благодарности, убежал. Арей скрестил руки на груди и, усмехнувшись, сказал:
- Они все-таки заставили тебя выйти на арену.
- В смысле? – не поняла я. – Кто «они»? И зачем им это надо?
- Они – это Лигул и его шайка. О тебе давно хотят слухи среди стражей Мрака, вот и решили увидеть тебя в деле, понять, что ты из себя представляешь. Раньше о тебе знали только стражи Света, да и то о тебе до сих пор говорят, потому что ты изрядно потрепала им всем нервы своими прошлыми выходками. Вот, а сейчас Мраку стало любопытно, что ты за фигура.
Я вздохнула, чувствуя себя крайне скверно.
- На все сто процентов уверен, что Джаф во время моего боя предлагал тебе сделку или что-то подобное, предлагал сразиться. Не с собой, естественно, с кем-нибудь.
- Откуда ты?.. – удивленно начала я, а потом махнула рукой. – И что делать?
- Как «что»? Выйти, сразиться и победить, - барон хмыкнул. – У тебя ведь руки чешутся прибить того стража, показать себя, припугнуть остальных.
- Это не так, - не согласилась я и быстро зашагала в сторону нашей палатки.
- Не спорь, - Арей нагнал меня, но останавливать не стал.
Костер, который я зачем-то зажигала, потух, а колбасу с хлебом кто-то упер. Хорошо, что я догадалась наложить на палатку, в которой остались все вещи, защитные заклинания.
- Спать? Рано же еще.
- Я устала, - и стянула с ног ботинки.
Ночь обещала быть холодной, опять должны были ударить заморозки, и хорошо, что перед походом я наложила согревающую магию на палатку и матрас. Но рисковать не стоило, поэтому я достала из сумки одеяло и теплые носки.
- Когда соберешься спать, постарайся не будить меня, - и залезла внутрь.
Сама палатка была внутри куда просторней, нежели казалась снаружи. Я надела носки, улеглась на правый бок и укрылась одеялом. Попыталась заснуть. Арей же постоял немного снаружи и тоже забрался в палатку.

***
Когда я утром проснулась, то обнаружила руку Арея у себя на талии. Мне не хотелось будить барона, поэтому я осторожно отодвинулась и на коленках выползла из палатки.
Рассвет только занимался, поэтому на улице было еще достаточно темно и морозно. Но многие стражи уже встали, кто-то готовил еду, и ее запах разносился по всему лагерю. В этот момент я пожалела, что накануне оставила колбасу и хлеб без присмотра. В сумке были еще какие-то овощи и «всенапиточная» бутылка. Я достала ее и, загадав кофе, отхлебнула. Холодный. Конечно, фильтр фильтром, но температуру руна не контролировала, спасибо ещё, что отраву выводила.
Арей вылез из палатки как раз тогда, когда я разожгла костер, чтобы немного согреться. Дикого голода, конечно, не чувствовала, но желудок неприятно сосало. Можно было наколдовать еду, или телепортировать, но не хотелось напрягаться.
- Доброе утро, - хмуро сказала я, тыкая в костер палкой, чтобы немного разворошить ветки.
Арей кивнул и заковылял куда-то в сторону леса. Я лишь пожала плечами и продолжила пить холодный кофе и играть с огнем. Минут через десять Арей вернулся, а в его руке было две тушки зайца, уже освежёванных им. Оставалось только приготовить. Вместе с Ареем мы соорудили нечто вроде вертела и быстро обжарили мясо. Я достала овощи.
- Когда объявят начало боев, сразу же иди к арене, - сказал барон, снимая ароматное прожаренное мясо с огня и перекладывая его на пластиковую тарелку.
- Зачем? – не поняла я.
- Тот бородатый, который вызвал тебя, скорее всего, решит разобраться с тобой как можно скорее, - ответил Арей и отломил себе ломтик мяса и взял помидор.
- Откуда знаешь? – поинтересовалась я и повторила действие за мечником.
- Я его знаю, - Арей хмыкнул. – Боец он отменный, опытный, но очень вспыльчивый. Постарайся вывести его из себя, тогда он начнет совершать ошибки.
- Не хочу я с ним драться, - я вздохнула, вспоминая вчерашнюю вспышку.
- Один раз покажи себя, частично покажи свои способности, и от тебя отстанут.
- Или, наоборот, начнут искать повод прикончить, причем крайне подлыми методами.
- Ну, от этого мы не застрахованы.

И действительно, когда мы с Ареем подошли к арене, бородатый уже стоял в центре и ждал меня. Стражи Мрака кричали, смеялись. Похоже, они все уже знали про нашу стычку. Стражи Света лишь внимательно наблюдали. Арей пожелал мне удачи и слегка хлопнул по плечу. Я прошла между колышками, символизирующими вход и встала напротив бородатого.
Поклон. Звук рога. Бой.
Бородатый усмехнулся и материализовал меч, а я явно чувствовала подвох. В руках появилась коса, и с этого момента звуки вокруг погасли, все, вдруг, стало не важным, кроме моего оружия и противника, стоящего напротив. Чувства исчезли, остался лишь разум и память тела.
Бородатый замахнулся, но я выставила вперед косу, и лезвие меча прошлось по металлизированному древку. Коса загудела, обиженная таким обращением. Всплеск магии, но страж увернулся. Я резко пригнулась, защищаясь от очередного удара, тут же замахнулась. Страж отпрыгнул, не желая лишиться ног.
Я практически только защищалась, не нападала. Двигалась, приседала, уклонялась. Стражу не нравилась моя проворность, он злился, нападал все яростней и яростней.
Неудачно увернулся, и коса прорезала плечо. Зарычал, стиснув зубы, но опять ушел в нападение.
Не вовремя отвлеклась, и меч оцарапал живот. Еще бы чуть-чуть и меня проткнуло бы. Больно. Но рана быстро затянулась, хотя при этом продолжала болеть. Наверно, меч был с ядом.
Перехватила косу иначе, оказалась у стража за спиной и ткнула в него заостренным наконечником древка. Страж среагировал вовремя, и атака не имела смысла.
Было странно, иначе, чем на тренировках с Ареем. Тут чувствовалась агрессия, ярость, беспощадность. Или ты, или тебя. Можно надеяться лишь на себя, нельзя прерваться, отдохнуть.
Я не боялась, что он убьет меня. Нет, дело было даже не в моей неуязвимости. Просто не было страха, только желание поскорее все это закончить.
Меня спасала лишь моя регенерация, ловкость и необычность оружия с его магией мертвых. Бородатый не оставлял мне шансов атаковать как следует, не давал повода взять вверх, увеличить расстояние. Но он действительно злился каждый раз, когда мне удавалось обойти его. Я будто играла, дразнила…
И, наконец, он ошибся…
Замах, подсечка.
Зацепился о косу, порезал ногу и упал на спину, выронив меч. Попытался отползти, но я настигла его и придавила к земле обухом косы, прижав его к горлу.
Паника. Вот что было в его глазах. Больше никакого самодовольства или уверенности. Вся спесь спала. Страх и обреченность. И мне нравилось это чувство превосходства, чувство, что его жизнь в моих руках. Нравилось, что только я одна могу решить: жить ему или умереть. Хотелось сказать что-то, высказать все, что я думаю, изречь что-то пафосное… Но я сдержалась, понимая, что это всего лишь ненужная мишура.
Бородатый смотрел на меня широко открытыми глазами, а его руки все еще пытались нашарить выпавший меч. Я перевела косу в режим оружия Смерти и надавила, перерубая тем самым горло. Страж не должен был ничего почувствовать, лишь откат всех сил и бездну Тартара, куда сваливались души слуг Мрака.
Острием косы я подцепила цепочку дарха и разбила сосульку коротким импульсом магии. Эйдосы заблестели, посыпались на сырую землю. Я аккуратно собрала их. Их было много, но все поместились на ладони. Коса к тому времени исчезла, насытившаяся, а я аккуратно подвесила меч стража в воздухе. Клинок мне был без надобности, но вдруг Арей найдет ему применение?
И вот только сейчас звуки вернулись, вернулся шум, запахи… Меня все еще трясло от переизбытка адреналина. Я почувствовала дикую усталость, но сердце быстро колотилось, дыхание никак не восстанавливалось. Руки, да и вообще все тело болели от множества ран, хотя и затянувшихся. Мне нужно было переодеться, снять с себя окровавленную одежду.
На выходе с арены меня подхватил Арей. Он был в хорошем расположении духа, смеялся, улыбался.
- Ты молодец, девочка моя, - сказал он, обнимая меня за плечи. – Хорошо справилась.
Улита тоже была тут, говорила, что поставила на меня и что-то там выиграла. Я усмехнулась. Но как же хотелось просто сесть и отдохнуть. Эйдосы согревали мою руку, и я знала, как поступлю с ними.
- Мне просто повезло…
- Так не честно!
Вдруг перед нами возник рыжеволосый страж со шрамом через все лицо.
- Что не так? – не поняла я.
- Ты менагер Некроотдела, работаешь на этого… Танатоса или как там его… я все узнал… - страж говорил прерывисто, будто после пробежки. – Ты использовала свою косу в качестве орудия смерти…
- Если бы я не перевела его, то твой дружок почувствовал все прелести обезглавливания. Поверь, у меня хватило бы сил перерубить ему позвонки, - я поморщилась. – Уйди прочь.
Я отправилась в сторону стражей Света. Те, увидев меня, насторожились, кто-то крепче сжал флейту. А я только подошла к одному из златокрылых и протянула ладонь с эйдосами. Страж аккуратно забрал их и спрятал в какую-то шкатулку. Я собиралась вернуться к Арею, но страж вдруг сказал:
- Почему ты отдала их?
- Это правильно. Их истинное место там, в Эдеме.
- Кто ты такая? Почему я не могу уловить образ твоего нимба и твой номер?
Я хмыкнула.
- Я никто, не знаю. Ничего не помню до сорок первого.
- Почему ты с ними, а не с нами? – златокрылый кивнул в сторону стражей Мрака.
- Я не с ними, - я покачала головой, - я с Ареем и Улитой.
- Но они Мрак.
- И что? Мне плевать. Они дороги мне, а остальное неважно.
- Ты могла бы вернуться…
- Нет, - не согласилась я. – Я та, кто я есть, и назад пути нет. Я на своем месте и оно меня вполне устраивает.
Златокрылый поджал губы.
- Что ж, твое право. Удачи тебе, Хильда!
Я кивнула. На том и расстались. Я вернулась к Улите, меч все еще висел в воздухе.
- Где Арей? – я огляделась по сторонам в поисках барона.
Улита кивнула в сторону арены, на которой шло сражение между Ареем и тем рыжим стражем.
- Его последний бой, а потом можно сваливать отсюда, - подытожила я, зевая.

22 глава. Мальчик с темным даром.

– А что дальше? – однажды после очередной тренировки спросил Арей.
– В смысле? – не поняла я, плюхаясь на диван и вытирая шею полотенцем.
– Вот мы тут тренируемся, Улита учится в своем университете, но что дальше?
На моей памяти, Арей никогда не спрашивал меня о будущем. Он просто знал, что однажды его освободят и сделают нянькой для будущего Повелителя Мрака. Но сейчас почему-то решил узнать.
– Через год тебя опустят отсюда и начнется… Интриги, подставы, артефакты, златокрылые, битвы не на жизнь, а насмерть – в общем, веселуха, – я усмехнулась.
– И хаос, – Арей усмехнулся в ответ.
– Я не допущу этого. Убью троих виноватых… – я вздохнула. – Хотя этот мир и так полон хаоса, но какого-то другого, осмысленного, что ли.
И этот год был самым удивительным. Арей стал живее, активней, нетерпеливей. Казалось бы, всего один год, который по сравнению с веками просто мгновенье, но нет. Этот год будто растянулся, даже для меня он тянулся очень долго.
И вот однажды в центре комнаты, в которой мы с Ареем тренировались, материализовался Лигул. От неожиданности я пропустила удар, и меч барона Мрака снес мне три пальца на левой руке. Коса отлетела в сторону. Шипя от боли, я быстро собрала пальцы с пола и поднесла их к обрубкам, те тут же приросли. Сжимая и разжимая кулак, я повернулась к горбуну, но Арей опередил меня. Он направил меч на Лигула и грозно спросил:
– Чего тебе здесь нужно?
Но горбун проигнорировал вопрос мечника. Он ближе подошел ко мне и внимательно рассмотрел с ног до головы.
– Я слышал, что у тебя завелась интересная знакомая, Арей, но не думал, что настолько. Если ей голову отрубить, она прирастет обратно?
Я усмехнулась, прекрасно понимая, что горбун намекает на запретные бои и мое выступление на них.
– Попробуй проверить, – и коса прилетела в руку.
Лигул сделал шаг назад и ничего не сказал.
– Так что тебе нужно? – повторил свой вопрос мечник, хотя где-то в глубине души догадывался о цели прибытия Лигула.
– Твоя ссылка закончена, собирай вещи и убирайся. Через три дня жду тебя по этому адресу, – и в руке Арея появился небольшой клочок бумаги, а затем горбун исчез от беды подальше.
– Ну, вот и все, – подытожила я.

***
Для меня было неприятным открытием, что Улита все-таки должна будет служить Мраку, должна будет завести дарх.
– Почему? – уже в который раз спрашивала я, преследуя Арея по пятам. – Она хорошая девочка. Почему она…
– Да потому! – не выдержал мечник, он был на редкость раздражен, ведь и ему самому не хотелось бы, чтобы девчонка была как-то связана со всем этим. – Как по-твоему она смогла покинуть город, чтобы учиться в той долбанной школе? А университет? А ее гулянки? Она родилась тут и по правилам должна была остаться здесь до самой смерти!
Конечно, Арей прав, в очередной раз, но как погано я себя ощущала… А Улита? Бедная девочка.
Но я напрасно беспокоилась, ведь юная ведьма нисколько не переживала из-за своего положения. Она так и сказала, что все равно тусовалась бы с нами при любом раскладе. А наличие дарха ее вообще не смущало.
– У нас самая странная семейка, – как-то заметила Улита. – Барон Мрака, презирающий Мрак. Бывший страж Света с черными крыльями, ставший манагером Некроотдела. И ведьма-лопухоид без эйдоса, но с дархом.

***
Арей появился на месте встречи одновременно с Лигулом. Я сидела на крыше Большой Дмитровки 13 и наблюдала за ними. Почему-то у меня возникло чувство, что не стоит оставлять Арея одного. Не знаю почему, ведь я прекрасно понимала, что барон – взрослый самостоятельный страж, да еще и один из лучших мечников, каких знала история этого мира. Но хотелось защитить, уберечь его от всех бед…
– Ну и?.. Я жду, Лигул! – приподняв брови, произнес Арей.
Завязался разговор. Горбун рассказал о доме и о будущей работе барона. Гнилая философия этой канцелярской крысы раздражала меня, но я продолжала слушать, стараясь ничего не упустить. И я была уверена, что Лигул знает о моем присутствии, но старательно делал вид, что все в порядке.
Наконец, речь зашла о Буслаеве, а затем переключилась на прошлое Арея, на его жену и дочь. Ох, не стоило Лигулу так рисковать своей шкуркой, даже я почти никогда не поднимала эту запретную тему.
– Не забывай, где ты был, пока я не вытащил тебя!.. – не унимался горбун. – Неприятное, тусклое, безрадостное место. Кажется, заброшенный маяк на далекой северной скале в океане? Я не ошибаюсь?
– Ты не ошибаешься, – угрюмо перебил мечник.
– Но, – Лигул ехидно усмехнулся, – последние десятилетия были явно скрашены прекрасной особой, на уме которой творится черти что. Признайся, Арей, зачем она тебе? Что ты чувствуешь к ней? Неужели она напоминает тебе твою жену, как девчонка, которую ты сначала вырастил, а потом взял служанкой – дочь? Признайся, эта Хильда твоя любовница? Да, думаю, она хороша…
– Улита не служанка, а Хильда не любовница! Не смей думать в подобном направлении и заруби это себе на... горбу! – негромко сказал Арей.
Лигул побледнел, задетый словами мечника. Он опять наговорил лишнего, напоминая, кто такая Улита, почему осталась без эйдоса и почему должна быть рабыней Мрака. Напомнил, что я падший страж Света, манагер Некроотдела, игрушка Танатоса. Сказал, что Арей собирает вокруг себя одну лишь падаль, а затем вдруг опять перешел на запретную тему и при этом ковырялся своим грязным пальцем во все еще не зажившей ране. Арей злился, но старался побороть это чувство, кипел внутри, но отвечал четко без эмоциональных всплесков. А Лигулу было все мало и он продолжал ковырять…
Горбун, не ожидая выпада со стороны мечника, непозволительно для Мрака расслабился и в следующее мгновение оказался на земле. Арей тут же перехватил меч Лигула одной рукой, скользя по его шее, а другой рукой, уже своим мечом, подцепил цепочку с дархом поверженного. И, находясь в такой диспозиции, они продолжили разговор.
Я напряглась, сжалась в комок, готовая в любую секунду прийти на помощь, но к моему разочарованию, Лигул и Арей просто разговаривали. А у меня в груди что-то екнуло, будто меня задело, что Арей атаковал горбуна не из-за слов, сказанных обо мне, а из-за упоминания той давней истории. Но ведь все правильно. Так и должно быть…
Наверно.
Лигул уже почувствовал, что Арей не убьет его, ведь знал, что мечнику важно найти эйдосы своей жены и дочери, а он может что-то про это знать. Горбун поднялся на ноги, отряхнулся, на его лице заиграла противная улыбочка, которая делала его еще более безобразным.
– Ты так же хорош, как и прежде, Арей. – Лигул спрятал дарх под кофту. – Я опасался, что ты потерял форму. Но не смею тебя больше отвлекать. Этот дом твой. Мефодий тоже твой. Решай сам, как именно ты будешь обучать его. Мне безразлично. Но знай: Канцелярия Мрака не спустит с вас глаз. И не теряй времени. Мефодию скоро тринадцать...
– Этого ты мог бы и не говорить...
Когда горбун исчез, оставив напоследок неприкрытую угрозу по поводу маяка, я материализовала крылья и спланировала с крыши. Приземлившись возле Арея, я спросила:
– Ты как?
– Нормально, – буркнул мечник и направился в сторону дома, даже не взглянув на меня.
Я проглотила обиду и последовала за бароном: нас ждало еще множество дел, а времени оставалось очень мало.

***
Улита встретилась с Мефодием в конце апреля. Она рассказала нам о встрече, подробно описав того борова, которого застала возле мальчишки. Ох, и повеселилась она там. Особенно ей запомнились моменты с помятым автомобилем и выдвигающимися глазными зубами. На следующий день Буслаев должен был появиться на Большой Дмитровке 13, а Арей приготовил ему небольшое испытание.
И вот, полночь. Мы втроем собрались в кабинете и начали ждать. Наконец, мальчишка появился в доме, а через минуту толкнул дверь в комнату на втором этаже. «Хорошая интуиция», – про себя отметила я.
– Свечей я могу тоже назажигать… Черепушку в кабинете биологии раздобуду! Дальше что? Долго мне еще бродить? – недовольно спросил Буслаев, рассматривая декор, оставленный Улитой.
Арей громко рассмеялся, а потом вдруг запустил в мальчишку лезвие. Буслаев в мгновенье отреагировал, даже испугаться не успел.
– Недурно. Инстинктивная магическая защита сработала. Если бы это было не так, с парнем вообще не имело бы смысла возиться, — вполголоса сказал барон, и мы втроем материализовались перед Мефодием.
Буслаев тут же начал рассматривать Арея, будто сравнивал со своим представлением, составленным после рассказа Улиты. Сама же ведьма стояла возле стола и с упоением поедала конфеты с ромом, подаренные очередным поклонником. Я сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и наблюдала за остальными, потягивая красное вино прямо из бутылки. Изредка призывала к себе какую-нибудь конфету, на что ведьма лишь недовольно сопела.
Арей и Улита принялись насмешливо обсуждать все преимущества и недостатки Буслаева. Они откровенно веселились, а я наблюдала за мальчишкой и сравнила воспоминания с этой реальностью. Тогда, когда я впервые его увидела, он мне показался другим: самодовольным, забавным и благородным, даже неправильным для наследника Мрака, ведь он не позволил Арею отрубить мне голову. Сейчас же я смотрела на него другими глазами, через призму прожитого.
Мальчишка, максималист, задиристый и… темный…
Склонность к Мраку у него была такая очевидная, что я даже удивилась, как я тогда смогла перетянуть его на сторону Света. Он не успел дойти до конца, но старался. Вот она сила любви, даже забавно как-то.
– А это кто, почему она на меня так странно смотрит? – вдруг спросил Буслаев, вырвав меня из моих размышлений.
– Это Хильда, – ведьма хмыкнула, – наша вера, надежда и любовь на долгую счастливую жизнь.
– Улита, прекрати эти шуточки, – поморщился Арей.
Я развела руки в стороны, причем в правой до сих пор была бутылка с вином, и слегка наклонила голову, насмешливо приветствуя Буслаева, но так ничего и не сказала.
Не смогла.
Может быть, это вино мне ударило в голову. Я вообще не поняла, почему решила взяться за алкоголь. Наверно, хотела притупить свои истинные чувства, которые боялась испытать, ведь я почти не вспоминала моего Мефодия, где-то на краю души храня кусочек чувств к нему. Моего любимого мальчика я не уберегла, бросила его тело, а этого… он не мой, он принадлежит Дафне – стражу Света, прикинувшегося предателем – если этого противоречивого человека вообще можно кому-то присвоить.
Это все вино… Почему я вообще его пью?
Я отбросила бутылку в сторону, и та со звоном разбилась о стену.
– Чего это она? – удивился Буслаев.
– О, не обращай внимания, – махнула рукой Улита, – Хильда у нас склонна к экстравагантным выходкам. Эх, знал бы ты, как она с Ареем познакомилась.
Я с укором посмотрела на ведьму: зря ей все рассказала, и почувствовала сочувствующий взгляд мечника. Барон в некоторой степени понимал меня.

Когда все инструкции были розданы, а Мефодий был отправлен домой собирать вещи для будущего ученичества, я зашла к Арею в комнату с намереньем поговорить.
– Это касается Буслаева.
– Что еще ожидает нашего сеньора помидора? – хмыкнув, поинтересовался Арей и жестом пригласил меня сесть в кресло.
– Это насчет его крестового похода к Храму Вечного Ристалища, – сказала я, опускаясь. – По первоначальному плану Мефодий должен отправиться к лабиринту на свое тринадцатилетние, но Лигул и его звездочеты не учли, что Срединным землям вздумается прийти в движение, что приблизит дату похода.
– И сколько времени осталось? – Арей нахмурился.
– Недельки две, – я пожала плечами. – Так что не теряй времени, уже завтра его лучше оформить и начать обучение.
– А что было в первый раз?
– Ты вселил в него сознание бойца… – я на мгновенье замолчала. – Хоорса.
Арей кивнул, понимая правильность этого решения.
– Меф не справился, и Хоорс завладел его телом, но как только понял, в ком он, свалил. Правда, при этом подписал тебя на поиск его меча.
– И что предлагаешь? – Арей отошел к окну и налил себе стакан воды из графина в материализованный граненый стакан. – Не пускать Хоорса?
– Лучше подготовить Мефодия, заняться его ментальными навыками, а потом уже учить махать железкой, ведь все равно за такой период из него бойца не сделаешь, даже школьного уровня.
Мечник кивнул, соглашаясь с правильностью моего предложения.
– Так, а что там насчет тебя? – барон опустился на кровать, отчего та неприятно скрипнула.
– В смысле? – не поняла я, нахмурившись.
– Точнее, насчет девчонки Дафны. Мне бы не хотелось, чтобы она у меня ученика увела. Смысл тогда с ним нянчиться?
Я усмехнулась.
– А без нее никак, как минимум в эпизоде с Храмом, так как девчонка должна будет войти в лабиринт вместе с Буслаевым. У тебя будет несколько лет, чтобы окончательно перетащить парня на сторону Мрака. Я тут тебе не помощник, так как мне бы не хотелось, чтобы Буслаев занял трон. Но мешать не буду. Если уж справишься с задачей, значит, молодец. Постарайся при этом голову не потерять.
Арей хмыкнул, будто принимая негласный вызов.

23 глава. Дела смертельные.

Жизнь на Большой Дмитровке 13 началась, и не просто началась, а закипела. Комиссионеры, суккубы, эйдосы, расписания, которые Улита никак не могла состыковать, и бедные служители Мрака или приходили зря, или не приходили вовремя.
- Улита! Или ты бросаешь свою учебу, или постарайся все спланировать! – однажды рявкнул Арей, не выдержав каждодневной бессмысленной суматохи.
- Да, Арей, я постараюсь, - ответила девушка и умчалась на лекцию, оставив Мефодия и меня выполнять ее работу.
Если честно, подобный вид деятельности меня мало привлекал, но не бросать же их всех. Все равно Танатос молчал, и я целых два месяца не использовала косу по назначению. Та уже начала повизгивать и звенеть от возмущения, когда я доставала ее для тренировки. Даже возникало ощущение, что еще чуть-чуть и она отрежет кому-нибудь голову по своей прихоти.
- Я так и чувствую, что она хочет кого-то прикончить, - хохотал Арей.
- Возьмет и тебя прикончит, - огрызнулась я, дематериализовывая косу.
- Ну, ну.
Я не понимала, почему Танатос молчит, даже на мои мысленные крики не откликался. Неужели он так занят своими посмертными делами?
- Сходи в лес, поохоться, - продолжал глумиться Арей. – На медведя или лося.
Я даже отвечать не стала, просто махнула рукой и отправилась наверх, на крышу Большой Дмитровки 13. Это место всегда меня успокаивало, давало шанс подумать о наболевшем, защищало от лишних глаз и ненужных вопросов.
Закат был в самом разгаре. Как романтично даже. Закат и грустные мысли юной девушки.
- Не такая уж ты и юная, - вдруг послышался незнакомый скрипучий голос.
Я посмотрела в сторону и увидела высокого мужчину в спортивном сером костюме. Он сидел на самой кромке, свесив ноги вниз. Я не видела его лица, но даже не сомневалась, кто это такой.
- Ты чего здесь делаешь? – наверно, не очень дружелюбно спросила я и подошла ближе, а затем уселась рядом.
- Да Лигул этот, совсем доконал. Крыса канцелярская, - Танатос вздохнул. – Ты когда его прикончишь?
Я только усмехнулась.
- А чего это он тебя достал?
- Ну, ты же знаешь, что когда стражи вытеснили языческих богов, самые ушлые из моего племени, позаключали кучу различных сделок на раздел владений.
- Ну да, - кивнула я, что-то вспоминая из уроков истории.
- Я тоже такой. Но хоть и заведую Некроотделом, не все разнарядки приходят от меня. Обидно, что стражи захапали себе самые интересные экземпляры. А текучка, типа всяких Тимофеев Филипповичей, или катаклизмов кому? Чаще всего природой заведуют язычники, разбирайтесь, мол, сами. Кому они нужны, простые люди? Свету и Мраку лишь эйдосы подавай, да интриги и противостояние друг другу.
- Не прибедняйся ты так, - попыталась я успокоит хандрящего бога, даже дружественно положила ему руку на плечо. – К тому же, и вы, боги, далеко не безобидные овечки.
Но Танатос продолжал говорить, казалось, не обращая на меня внимания.
- Да еще и стряпают все документы заранее, за неделю где-то. Но ведь это не правильно! Смерть не должна быть предсказуема, для смерти нужна импровизация. Это же целое искусство!
- Да, смотрела «Пункт назначения», - я энергично закивала.
Что происходит с этим миром? Почему сам бог Смерти сидит на этой долбанной крыше, смотрит на закат и жалуется мне на жизнь?
- Причем тут этот дурацкий фильм? – Танатос повернулся ко мне, а в его взгляде я… даже не знаю, что это было. Будто тоска какая-то. – Это для создания жизни не нужно ничего придумывать. Раз, два и… в общем, сама понимаешь, не маленькая. А смерть… она ведь разная бывает, и я повелеваю ей, я состою из нее. У меня есть мои манагеры или менареры – как кому угодно – моего Некроотдела, но и они постоянно бунтуют. Вот что им для счастья надо? Я дал им независимость, они в свободное время могут делать все, что угодно, даже семьи заводить и детей рожать, как бы парадоксально это не звучало. Главное, чтобы работу свою выполняли, а все остальное ограничивается их совестью и некоторыми законами. Но нет. А еще им, видите ли, не нравится, что я выделил тебя среди остальных, договорился с Эросом о Жизни, обойдя все писанные и неписаные правила. Даже Лия возмущается, хотя сама имеет несколько привилегий. Все только и делают, что бунтуют.
Вот ты, к примеру, вообще бессмертна, вольна делать все, что тебе захочется. Могла, к примеру, дать Гитлеру победить и посмотреть, что из этого выйдет, или Атлантиду откопать. Или не дать Союзу распасться, довела бы его до утопии какой-нибудь. Или… не знаю даже, - Танатос вздохнул. – А вместо всего этого проторчала шестьдесят лет на маяке в обществе старого рубаки, да еще и впустила его в свое сердце. Вот только не надо возражать, - видя, что я собираюсь что-то сказать в своё оправдание, тут же добавил Повелитель Падали. – Все я знаю про тебя и твои мыслишки.
Он опять вздохнул, отвернулся от меня.
- Вот и пришлось тебя своим служащим записать, дать инструмент и оправить Целину пахать. Но ты была недовольна таким положением дел. А сейчас что? Посидела немного без работы и уже тоскуешь по ней, что коса твоя начала с ума сходить.
- Погоди, ты хочешь сказать, что коса из-за меня так себя ведет? Что за бред, не хочу никого убивать, - возразила я, нахмурившись.
- Хочешь, хочешь, - закивал Танатос, - на подсознательном уровне. Причем, не конкретные цели вроде этого дурацкого Лигула, а кого-то еще, неизвестного. Тебе хочется отнять жизнь, хочется почувствовать власть, ощутить, как сердце бьется у тебя внутри.
- Не правда, - не согласилась я.
Мне точно не хотелось никого убивать, даже на подсознании.
- Не спорь со мной, - мужчина усмехнулся. – Я в этом побольше тебя разбираюсь. Это твоя сущность, но ты сопротивляешься тому, это понятно. Прошло очень мало времени с твоего посвящения. В твоих чувствах нет ничего дурного, это правильно.
- Чувствую, что стану каким-то маньяком-психопатом, - я хмыкнула.
- Да не волнуйся ты, ничего с тобой не случится. Ты же работаешь на меня, а не на Мрак.
- А в чем разница?
Мне показалось или на лице Танатоса на мгновение отразилась обида?
- Большая. Аида, эта их, Плаховна. Сучка старая. Переметнулась от меня к Мраку и пляшет под их дудку, хотя почему-то думает, что все в ее руках. Ха! Она разлагается с каждой жертвой, умирает сама. А все из-за чего? Лично я не знаю.
- Да забей ты. В конце концов, так же было много-много веков. Что произошло, что ты решил все высказать?
- Это все Троил, - Танатос вздохнул. – Подбросил мне какой-то плод из своего сада.
Я понимающе кивнула. Этого добра в Эдеме было навалом. Вот только было странно, почему Генеральный Страж решил встретиться с Повелителем Смерти. Я озвучила свое удивление.
- Он хотел, чтобы я отозвал тебя. Говорил, что ты слишком непостоянная. Играешь на стороне Мрака… да погоди возмущаться. Они же не знают, почему именно ты с Ареем связалась, - Танатос про себя хмыкнул. – Но в то же время ты все еще страж Света, хоть и без флейты, но крылья все еще работают. В общем, ты нечто невероятное, не вписывающееся в этот мир, нарушающая его баланс.
Я кивнула, смотря перед собой, на все еще заходящее солнце. Естественно, я чужая для этого мира, меня вообще не должно было быть. Удивительно, что они все так долго меня терпели.
- Как же обидно, когда твои творения идут против тебя.
- Не поняла, - я внимательно посмотрела на Танатоса.
- Ну как же. Я бог. А мы, боги, создали этот мир. По частям. Да, несколько хаотично, каждый хотел отхватить кусок побольше… А потом пришли эти стражи и сместили нас, кого-то вообще заточили за Жуткими Воротами или отправили в Потусторонний мир. С оставшимися заключили сделки, забрав большую часть прав. Обидно.
Мужчина замолчал, думая о своем. Я тоже не произносила ни слова. Солнце уже зашло, но мы будто любовались огнями огромного города.
- Ладно, - Танатос вдруг резко поднялся на ноги, - пойду я. Спасибо, что выслушала, светлая.
И исчез, на прощание махнув рукой. Я даже ответить ничего не успела. «Странный он», - мелькнула мысль в голове.

***
На следующий день стало известно о покушение на Троила и побеге помощника младшего стража Дафны.
- Ты и на Троила замахнулась для поддержания легенды, - удивился Арей, когда мы с ним в его кабинете обсуждали произошедшее.
- Это не я, точнее, не Дафна, - я откинулась на спинку кресла и закинула ногу на стол Арея. – Это все Лигул и его гениальные мыслишки. А еще это он Яраата выпустил.
- Что?!
Арей чуть не подскочил на месте.
- Да чего ты удивляешься? – зевая, спросила я. – Отнесись к этому философски.
- Но Мефодию грозит опасность.
- Не успеет этот оборотень подобраться к мальчишке… хм… точнее, успеет, но ничего страшного не случится.

24 глава. Девочка с темными перьями.

Двойная вспышка ослепила все вокруг, а через некоторое время защита стража проиграла темному артефакту.
Руфин превратился в статую, жаль его – хороший страж, а Дафна была настолько растеряна, что даже не заметила, что Депресняк давно учуял меня сквозь защитный барьер и с любопытством разглядывал, не обращая внимания на происходящее. Девчонке было противно за свой поступок, я помню это. И она понимала, что назад дороги нет.
Тухломон появился тогда, когда я его и ожидала. Его наглая пластилиновая физиономия давно меня бесила. Нужно было избавиться от этого проныры, хотя бы на время. И как только Тухломон решил наложить свои мерзкие ручонки на крылья поверженных златокрылых, я вышла из тени.
Коса материализовалась в ту же секунду, а в следующий момент острие уже летело по направлению к комиссионеру. Он даже вскрикнуть не успел, лишь оставил после себя кучку серой отвратительной массы.
Я забрала крылья стражей и вернула их в Эдем, и только тогда посмотрела на Дафну. Девчонка крепко сжимала рог Минотавра и готова была опять защищаться, если вдруг я решу на нее напасть.
- Расслабься, - хмыкнув, сказала я. – Ничего тебе не сделаю.
- Кто ты?
- Хильда, - я запрыгнула на подоконник и достала сигарету.
- Ты не похожа на стража Света, - недоверчиво сказала девчонка. – Какая-то неправильная.
Я хрипло хохотнула, закуривая.
- Если бы я была правильным стражем Света, то давно бы сдала тебя начальству.
Про себя же подумала, что меня вообще бы тут не было.
- Но ты не забрала крылья себе, ты вернула их.
- Знаю! - вдруг неожиданно для себя рявкнула я, в мгновении раздраженная очевидностью слов девчонки. Но тут же смягчилась. – Возвращаю Эдему его собственность, она мне ни к чему.
Дафна хотела что-то еще спросить, но словно чувствовала, что лучше держаться от меня подальше. К тому же, ей нужно было еще найти резиденцию Мрака, а ее потенциального проводника я отправила в Тартар.
- Пойду, пожалуй, - неуверенно проговорила она.
- Куда?
- Мне нужно…
Она хотела убежать, скрыться. Она, казалось, чувствовала что-то схожее между нами и боялась стать такой же как я. Забавно. Даже ее котик уже пару минут лежал у меня на коленках и мирно спал, признав во мне родную душу, как раньше признал душу Дафны. Депресняк намного чувствительней и проницательней, чем большинство стражей.
- Я отведу тебя к Арею, - наконец, сказала я, выкидывая окурок в окно.
- Как ты узнала?
- Догадалась, - я пожала плечами. – Куда еще может отправиться беглый страж Света?
- И что ты хочешь взамен? – Дафна закусила губу.
- Не говори Арею, что я курила при тебе, - и усмехнулась, наблюдая за выражением лица девчонки: она явно не ожидала услышать подобное.

***
Дафну я оставила в приемной, а сама проскользнула в кабинет Арея, где он как раз тренировал Мефодия.
- Тут девчонка страж Света? – спросил барон, хмурясь
- Ага, - я кивнула, плюхаясь в кресло. – Поговорить хочет. Я могла бы притащить два трофейчика в виде крылышек заваленных ей златокрылых, но решила отправить их домой.
- И зачем она тут? – осторожно спросил Мефодий, не глядя на меня.
Я ему не нравилась или он меня боялся, или еще чего, но мальчишка почти никогда ко мне не обращался, почти ничего не говорил в моем присутствии, обрывал разговор на полуслове, когда я заходила. И что во мне не так?
- Не знаю, - я пожала плечами. – Наверно, хочет влиться в наш дружный коллектив.
Но Арей знал, что это не так. Знал, что Дафна здесь, чтобы в последствие забрать Мефодия. А еще он знал, что без нее ничего не получится. Буслаев чувствовал, что судьба светлой решается прямо сейчас, и уже был готов защищать ее.
- Расслабься, синьор помидор, - наконец, сказал барон. – Пускай девчонка войдет.
- Дафна! – крикнула я, усиливая голос магией.
Мефодий машинально схватился за уши, а Арей лишь покачал головой.
Девочка осторожно толкнула дверь и вошла в помещение. И тут же между ней и Мефодием будто искра пробежала. Новое чувство для обоих, новые испытания в будущем. И чтобы дальше не произошло, Буслаев никогда не откажется от Дафны. Арей уже заранее проиграл наш негласный спор, разве что Буслаеву удастся затащить светлую на сторону Мрака.
Девчонка волновалась, хотя ее внешнему спокойствию можно было позавидовать. Она осмотрела каждого, но больше всего на данный момент ее волновал именно Арей. Депресняк, до того сидевший у нее на плече, взмахнул крыльями и в мгновенье оказался у меня на коленках.
- Здравствуй, красавец мой, - ласково прошептала я, гладя кота по его лысой голове.
Мефодий с сомнениями посмотрел на меня, а затем опять перевел взгляд на вошедшую, желая не терять ее из виду и защитить в случае чего. Арей грузно опустился в кресло.
- Ну, рассказывай! - приказал он, устало вздыхая.
Ему не нужны были все эти интриги, он не хотел видеть девчонку в резиденции, зная, к чему это может привести. Мог бы просто снести ей голову, не позволив появиться перед Большой Дмитровкой 13 и показаться Мефодию на глаза. Но его останавливала моя просьба не трогать Дафну и неуверенность, что Буслаев пройдет Лабиринт самостоятельно без должной подготовки.
- Что рассказывать? – не поняла светлая.
- Ты рвалась попасть сюда, и вот ты здесь - в резиденции мрака... Дальше что? Кто ты вообще такая? – раздраженно проговорил Арей, а затем перевел грозный взгляд на меня. Я постаралась этого не заметить.
- Я Дафна, помощник младшего стража, - бесхитростно ответила девчонка, но внешнее спокойствие пошатнулось.
- Разве помощников младших стражей выпускают из Эдема? Мир лопухоидов не самое подходящее место для маленьких глупых девочек, - Арей явно издевался.
Он злился на Дафну, которая еще ничего не сделала. Он злился на меня, так как я втянула его во все это. Злился на Мефодия, которому эта девчонка понравилась, еще находясь в соседней комнате.
- Перестаньте об этом думать!.. Пожалуйста! – первым молчание не выдержал Мефодий.
- О чем? – Арей сделал вид, что не понял его.
Он все еще злился, но уже не так неистово, как раньше.
- Вы знаете о чем! - крикнул Мефодий, не совладав со своими нервами. Мальчишка переживал за Дафну, не хотел, чтобы ее убили. Он не видел в ней угрозу, он не видел в ней врага. Просто девчонка, симпатичная. Просто чья-то жизнь, на сохранность которой он хоть как-то, но повлиять мог. Но от этого он не становился светлее или темнее. Человечней.
- А ты не безнадежен, друг мой! Я бы сказал, что выучил тебя на свою голову, - усмехнулся Арей, расслабляя пальцы рук. - Итак, почему же я должен перестать думать о том, о чем думаю?
- Она бежала. Похитила рог и сбежала из Эдема!
В своем юном возрасте Мефодий делили мир на два лагеря: свои и чужие. Дафна сбежала от чужих, значит, она стала своей. Главный аргумент его защиты.
- Откуда такие подробности, синьор помидор? Живая юношеская фантазия? - заинтересовался Арей, на мгновение переведя взгляд на меня.
Я покачала головой, не одобряя такую игру. Мечник прекрасно знал похождения Дафны, но продолжал расспрашивать Мефодия, издеваться над желанием мальчишки защитить светлую.
- Нет. Вий сказал.
Арей нахмурился:
- Как? Ты знаком с Веней Вием?
- Лично нет, но я видел его передачу...
- А, «Трупный глаз»! Книга Хамелеонов! Я же просил, кажется, ограничиться тридцать первой страницей... - сказал Арей с досадой.
Он надеялся, что мальчишка послушается его, когда ему ничего не объяснили? Зря.
- Арей, - как можно мягче произнесла я. – Так что делать со светлой?
В это время в кабинет зашла Улита и опустилась на кресло, стоящее рядом с моим. Раньше оно было всего одно, но девушке показалось, что так не честно, и что она тоже имеет право на свое место в кабинете Арея. Самое интересное, что Улита даже не взглянула на Дафну. Судя по всему, они не поругались, как когда-то это было со мной. Интересные повороты.
- И что же это был за похищенный рог? Минотавра? - Арей продолжил строить из себя ничего незнающего.
Дафна кивнула.
- Тогда мне понятно, как ты смогла справиться с теми двумя златокрылыми. – Арей хмыкнул и опять украдкой взглянул на меня. - Хотя неясно, какого черта ты вообще к ним полезла?
- Там был комиссионер, мне захотелось ему помочь.
- Какой комиссионер? Где он? – Арей напрягся, наклонился чуть вперед.
Дафна посмотрела на меня, будто спрашивая, стоит ли отвечать. Я кивнула. Мне, в принципе, было все равно, да и комиссионеров этих штампуют, как на фабрике по производству зубочисток.
- Его Хильда того… в Тартар отправила, - неуверенно ответила девчонка. – Тухломон, кажется.
Арей хмыкнул, расслабился. Ему только оставалось убедиться, что девчонка действительно покинула ряды стражей Света. А на разговоре про руну, с помощью которой Дафна оказалась на Третьем Небе, Арей вообще развлекался по полной. Дафне было настолько мерзко, что она даже флейту достала, чтобы поиграть немного, но я ее вовремя остановила.
- Поверь мне, тут лучше этого не делать, - насмешливо заметила я. – Тут все и так слишком нервные.
Дафна кивнула и быстро спрятала флейту в рюкзак.
- Пора решать, что с тобой, девочка, делать, - Арей поднялся на ноги, а в его руке материализовался клинок. – Тот, кто однажды оказался в секретной резиденции Мрака должен или стать одним из нас, или исчезнуть.
Дафна побледнела, сглотнула.
- Улита, - барон посмотрела на «племянницу», - что ты думаешь?
Ведьма была, в общем-то, «за», но по плану, чтобы не вызвать подозрений у Лигула, который везде развесил свои шпионские штучки, проголосовала «против», добавив, что тут и так много женщин.
Мефодий был «за», даже пригрозил уйти, если Дафну тронут, но своим высказыванием впечатлил лишь светлую, которая искренне была благодарна мальчишке.
- Я «против», крайне «против», так как даже сбежавший и покинувший своих страж Света несет угрозу для всех нас…
Я громко хмыкнула, не совладав с собой.
- Кроме тебя, Хильда, - Арей даже не смутился. – Но ты, как бывший страж Света, понимаешь, что сложно сразу перейти во Мрак, а отсюда могут возникнуть проблемы.
Издевается, понимает, что я сама по себе: ни Свет, ни Мрак. Я Смерть. Возможно, он даже сомневается, что в случае выбора я могу остаться верна ему и Улите, хотя я неоднократно показывала, что они – самые близкие и дорогие мне.
- Пускай девчонка остается, - высказала я свое решение, которое было известно половине присутствующих в кабинете. – На испытательном сроке. Если она играет на стороне Света, я самолично ее убью, причем, не переводя косу в безболезненный режим.
Я не шутила, хотя знала, что Дафна верна Троилу. Я действительно убью ее, если она хоть раз попадется на лжи. Она станет осторожней, может, действовать будет медленней.
- Мефодий, перестань меня буравить взглядом, - я поморщилась. – Даже этот милый котик понял, что его хозяйке ничто не грозит, хотя минуту назад он мне ногу расцарапал своими когтищами.
- Ой, - всполошилась Дафна. – Он же ядовитый. Заражение начнется.
- Не начнется, уже все зажило, а яд нейтрализовался, - заверила я, поражаясь заботе светлой, а ведь это я обещала ее убить в случае чего.
Так в нашей жизни появилась Пименова Дарья Афанасьевна. К чему приведет такое соседство?

25 глава. На крыше.

О, черт, я сделала это! Я нашла ее, несмотря на все попытки Света скрыть ее, уберечь.
Маленькая озлобленная девочка, которая уже научилась никому не доверять кроме себя, ни на кого не надеяться. Я искала ее с самого ее рождения, но сложно среди тысячи детей найти нужную лишь по сиянию эйдоса, когда этот самый эйдос тщательно бережется.
Но я смогла! Спустя каких-то тринадцать лет, причем вряд ли кто-то заметил мои поиски. Да и стражи Света заняты этой историей со Свитком Желаний. Им сейчас не до какого-то рядового лопухоида. Мне оставалось лишь рассказать все Арею, а он пускай уже сам решает, что делать с полученной информацией.

***
В приемной резиденции была только Улита и несколько комиссионеров, которые послушно ждали, когда же девушка договорит по телефону, договариваясь насчет экзаменов, и обратит свое внимание на них. Как только я вошла, молодая ведьма подняла на меня взгляд и неопределенно махнула головой в сторону лестницы. Ничего не понимая, я направилась туда, но на втором этаже, как и на самой лестнице никого не было, поэтому я поднялась на крышу.
Какое-то знакомое чувство посетило меня, когда я заметила фигуру, сидящую на краю и тяжело вздыхающую. На этот раз Танатос был в образе половинчатой женщины, весьма страшной, надо заметить. И он даже не обратил внимания на мое появление. Я подошла ближе и села, положив руку на плечо страдалицы.
- Что произошло, друг любезный? - заботливо спросила я, наклоняя женщину к себе.
- Опять фрукт съел, - почти плача пролепетал Танатос.
- Ну-ну, не переживай, - поглаживая женщину по голове, сказала я.
Что опять случилось у Повелителя Падали, я даже не догадывалась.
- Вот, ты опять обзываешься, - хныкал Танатос. - А что я плохого тебе сделала?
- Ну, успокойся, я же не со зла. Так, по-дружески.
- Все вы стражи одинаковые, ненавидите нас, богов.
- Не неси чушь, - я даже немного обиделась на такое обвинение. - Кто тебе сказал такой бред?
- Это все хранитель твой, такой весь светленький и чистенький, назвал языческих богов языческими бомжами, мол, мы уже ничего собой не представляем.
- Чего ты обижаешься? Стражи Света всегда были такими, считающими, что дух первичней материи. Они хранят эйдосы, а боги – воплощение всего неважного для них. Вот и все. Ты не обижайся на него, он хороший.
- Хороший, - повторил Танатос, всхлипывая. – А Эрос его поддержал, тоже мне, святоша фигов. Ну, ничего, мы покажем им всем, они еще поймут, кто тут главный!
- Обязательно покажем, - закивала я.
- И ты тоже? – женщина взглянула на меня с надеждой, отчего я закивала еще интенсивней.
Что с ним творится? У меня создавалось стойкое ощущение, что что-то происходит, о чем я даже не догадываюсь. Что-то важное, что-то, во что постепенно втягивают и меня.
И мы говорили, и говорили, обо всем, что приходило в голову. Никогда Танатос не был таким откровенным и… расстроенным. Мне больше нравился Танатос, который делал всё, что хотел, несмотря на чьи-либо протесты и чувства, даже мои.
Но вдруг Танатос просто взял и исчез, даже не попрощавшись, ничего не сказав.
- Простите, похоже, я помешала, - раздался осторожный голос позади меня.
Я повернулась и увидела Дафну, переминающую с ноги на ногу. Она была смущена, и не знала, что ей делать.
- Ничего, - я хмыкнула и жестом пригласила присоединиться к посиделкам на краю.
Девочка осторожно подошла и опустилась рядом со мной. Раньше мы почти не общались. Дафна осуждала меня, мою позицию, мое падение, мое виденье мира, поступки. И она боялась не саму меня, хотя я пригрозила убить ее в случае измены, а боялась стать такой, как я. И это ее опасение с каждым днем, каждой неделей чувствовалось все сильнее и сильнее. Ее пугала наша схожесть в некоторых привычках, во внешности, в любви Депресняка: котик разрывался между нами, не зная, кому отдать предпочтение. Даже голоса немного совпадали, когда я говорила очень тихо, и хрип почти не был слышен. Вот только Дафна не могла даже допустить мысль, что я – это она, только старше возрастом.
- Как тебе твой хранитель? – нарушая тяжелое молчание, спросила я.
Девочка даже не удивилась моей осведомленности, но рассудив, что знакомство с хранителем сложно назвать изменой, честно призналась:
- Он забавный и какой-то неправильный.
- Ты тоже неправильная, - я усмехнулась, доставая сигарету. – Ничего, что я покурю?
- Арею не скажу, - Дафна улыбнулась.
Эта наша с ней договоренность действовала до сих пор, хотя я не просила.
- Откуда ты узнала про хранителя? – из любопытства поинтересовалась Дафна.
- Друг сказал, которого, кстати, твой Эссиорх очень сильно обидел.
Девочка задумалась на пару секунд.
- Это тот друг, что исчез, когда я появилась? - а когда я кивнула, спросила. – А кто он? И на что обиделся?
- Мой друг – Танатос.
Тут и так было все ясно, так что вопросов не последовало. Мы опять погрузились в тишину, которая периодически колыхалась от звука выдающего дыма изо рта.
- А ты знакома со своим хранителем? – Дафне эта неловкая тишина быстро надоела.
Ей хотелось знать хоть что-то о чужом опыте, а кроме меня в ее окружении из стражей Света никого не было. Арей же давно забыл, каково это иметь крылья, флейту, запах свободы, которой, по сути, никогда не было.
- Знакома, но хранителя у меня больше нет.
Дафна округлила глаза в удивлении.
- Как так? – не поверила она. – Несмотря на твое падение, служение Смерти, ведьминскую магию, черные крылья… - девочка запнулась, но взяла себя в руки и продолжила. – Несмотря на все это, в тебе остается капелька Света, даже крылья до сих пор слушаются. Ты все еще страж Света, а значит, и хранитель должен быть.
- Его отрезали от меня.
- Но почему? – это еще больше удивило Даф.
- Он убивал меня, - и тут же добавила, чтобы пресечь дальнейшие вопросы по этой теме. – Отрезали и все, так нужно было.
Девочка понимающе кивнула. Каждый имеет право на тайны. Даф хотела что-то сказать, но передумала, лишь поджала губы. А потом, вдруг, достала флейту и поднесла к губам, но на мгновение задумалась, взглянув на меня.
- Играй, сколько хочешь, - я пожала плечами.
Моя флейта отказала мне, и я давно перестала пытаться вернуть ее расположение, отдавая предпочтение косе или ведьминской магии, которой напиталась еще во время Войны. Сейчас она лежала у меня в тумбочке и просто пылилась.
Первые звуки… Я узнаю эту маголодию из тысячи. Она всегда была моей самой любимой. Спокойная, живая и такая нужная в трудный час. На душе становилось тепло и уютно, как от того цветка-эйдоса. Слушая мелодию, я понимала, что сама так больше никогда не смогу сыграть. Чужая флейта мне не дастся, а своя… Что ж, за все нужно платить.
Наверно, Даф что-то заметила, поэтому перестала играть.
- Ты тоскуешь, да?
- Есть такое, - честно ответила я, а потом добавила. - Но и тебе скоро придется отказать от всего этого. Чем дольше ты живешь со стражами Мрака, тем сильнее этот самый Мрак окутывает тебя, а твои крылья чернеют. Сколько ты продержишься на энергии Света? Сколько он будет подпитывать тебя? Ты ушла от него, а значит, пришла к Мраку. Не боишься, что однажды станешь такой, как Арей или Лигул? А ведь станешь, раз уж выбрала такую дорожку.
- Но ведь и ты… столько лет уже прошло… - девочка сглотнула.
Она не собиралась уходить от Света, она верна ему, но понимала, что в моих словах есть доля правды, ведь Даф придется очень долго изображать предательницу. А маска, порой, становится истинным лицом.
- Шестьдесят лет, - я усмехнулась. - Что это за срок для стража? Да и я другая. Я никогда не стану стражем Мрака, у меня никогда не будет дарха. Уйдя от Света я стала исключением, пригретым под крылышком бога Смерти. Ты же стандартна, тебя ждет все то же самое, что и всех остальных. Ты готова к этому?
Даф закусила губу. Нет, не готова, а я практически толкала ее к очередному предательству. Просто так, бесцельно, хотелось просто задеть, отомстить за то, что она не станет мной. Но девочка не сдастся, она сильная и знает, что хочет.
- Готова, - подтверждая мои мысли, решительно заявила Даф. - Я устала от Света.
Она не врала. Она действительно готова, но не перейти к Мраку, а выполнять свою секретную миссию до самого конца.
- Твое право, - я пожала плечами и собиралась уже подняться и покинуть крышу, как вдруг увидела Арея. Он стоял возле двери и просто смотрел на нас. Дафна подскочила на ноги.
- Кажется, - начал мечник, - я велел проваливать к Глумовичу.
- Я, - Даф не знала, как ей оправдаться.
- Все, проваливай отсюда, музыкант-недоучка, - барон хмурился.
Когда девочка стремительно покинула крышу, я хмыкнула. В этой жизни Арей не любил Дафну. Тогда чувствовалась симпатия, а сейчас… лишь моя просьба и здравый смысл останавливали мечника. Ему сложно было находиться под одной крышей со шпионом Света и притворяться, что верит ему, играть в эту игру.
- Неужели всего одна безобидная маголодия заставила тебя подняться сюда? – это было удивительно, ведь на моей памяти Арей очень редко поднимался на крышу.
- Есть новости, - барон хмурился.
- Насчет Свитка?
- Нет, - мужчина покачал головой. - Завтра состоится бал у Вильгельма.
- Я тоже приглашена? - даже удивительно, ведь я не являлась фигурой Мрака.
- Не совсем, - Арей покачал головой, - но твое присутствие не возбраняется.
- Тогда смотаюсь с вами, пригляжу за Мефом. Помнится, прошлый раз что-то там случилось. Как я понимаю, Дафну не звали?
Арей кивнул, все еще хмурясь. Он будто хотел что-то сказать или спросить, но сопротивлялся собственному желанию. Тогда спросила я:
- А ты скучаешь по своей флейте?
- Нет.
Врет. Все скучают, даже Лигул, но где-то глубоко-глубоко внутри себя под слоем накопившегося Мрака.

26 глава. Английский бал.

Наверно, мне нужно было одеться несколько скромнее, но так хотелось вылезти из привычных военных штанов и ботинок на толстой подошве, что я несколько переборщила в… женственности? К тому же, не хотелось особо выделяться среди остальных приглашенных дам.
Мефодий, когда увидел меня, застыл на мгновенье, не ожидавший от меня подобного преображения. Арей лишь хмыкнул, позабавившись от реакции синьора помидора, но я чувствовала его взгляд на себе, когда он оказался чуть позади. Барону нравился мой внешний вид, но он всячески пытался не обращать на это внимание. Аура мечника меняла свои оттенки, желания боролись друг с другом, а мне это нравилось, черт возьми. Я наслаждалась произведенным эффектом, а ведь порой так приятно чувствовать себя не просто сильной, но и просто по-женски – пленительно красивой.
- Вот это ножки, - не без зависти заметила Улита, оценивающе оглядывая меня. – Ты куда их постоянно прятала?
Я только пожала плечами.
Ближе к полуночи Арей-таки переоделся, нацепив на себя строгий черный фрак. Мечник опять исподтишка осмотрел меня, но на этот раз не выдал никаких чувств, тут же переключившись на Буслаева, который выглядел не так торжественно, как того требовал дресс-код. Улите срочно пришлось добывать костюм на мальчишку.
Добирались до Англии на машине Мамая, который гнал, на мой взгляд, как гонщик-пенсионер, которого все достало и захотелось оттянуться напоследок. Признаться, сначала мне не хотелось залезать в эту раздолбайку, хотя и знаменитую, так как мне казалось, что она распадется на запчасти прямо в дороге, но мои опасения не подтвердились, и добрались мы с ветерком. Я даже испугаться успела, когда автомобиль с огромной скоростью налетел на стену, которая оказалась всего лишь порталом прямиком к пригороду Лондона.
Разгромив статую, несколько китайских ваз и аккуратный газон перед замком Вильгельма, Мамай, наконец, остановил автомобиль.
– Приехали? Что-то сегодня мы еле тащились! – недовольно буркнул Арей, выбираясь из машины.
Я, немного шатаясь, последовала за мечником. Поправив шлейф от юбки, я выпрямилась и огляделась по сторонам. Взгляд тут же наткнулся на спешащего к нам невысокого элегантного стража в таком же черном фраке, как и у Арея. Ясно было, что это и есть Вильгельм Завоеватель.
– Арей, брат мой! Что за варварские ухватки! Твой дикарь-водитель разбил статую работы Микеланджело! Неужели нельзя было оставить машину у ворот? – укоризненно, в явном возмущении проговорил Вильгельм, указывая на осколки, которые раньше были знаменитой работой знаменитого скульптора.
Я усмехнулась про себя, наблюдая за тем, как Арей по-медвежьи обнял стража и похлопал того по спине так, что, казалось, не мог не сломать ему хребет. Вильгельм затрепыхался, пытаясь выбраться из объятий, но не тут то и было.
Когда же приветствия были окончены, мы отправились к замку. Я замечала на себе чужие взгляды. Мефодий, на которого обращали куда больше внимания, чем на меня, вообще чувствовал себя не в своей тарелке. Арей же, наоборот, расслабился, принялся со всеми своими знакомыми здороваться, обниматься. Маленький толстенький китайский страж даже повизгивал, когда барон стискивал его в могучих, и таких жарких объятиях.
– Лигул еще не приехал? – спросил Арей у громадного темнокожего стража, Сына Большого Крокодила, насколько мне было известно.
– Нет еще, – ответил тот, а барону явно не понравился ответ.
Пока мы пробирались сквозь толпу, заиграла музыка, а меня тут же кто-то подхватил и закружил в танце.
- Ох, простите, юная леди, - весело смеясь, сказал страж, - но позвольте вспомнить молодость.

***
Я пила. О, я очень много пила, не замечая ничего вокруг. А мысль, что я когда-то вообще не употребляла алкоголь, смешила больше, чем большинство шуток, которые я тут слышала. Как же хорошо.
Алкоголь - лучшее изобретение человечества. По крайней мере, так думается в состоянии опьянения. Проблемы куда-то пропадают… Нет, они не исчезают, они просто становятся не важными, чтобы потом, после отрезвления, напомнить о себе, они могут даже увеличиться. Но плевать. Я пила и веселилась. Я танцевала то с одним, то с другим, шутила над Ареем, над Улитой, над Лигулом. Мне было море по колено.
Не помню, как оказалась в объятиях Джафа. Откуда он только тут взялся? Пытаюсь его оттолкнуть, смеюсь, дергаю его за нос… Это так забавно, так мило. Опять смеюсь, пью, танцую. Какая-то безумная карусель, все перед глазами плыло, а движения были легкими, будто кто-то невидимый управлял моим телом, так как разум давно сдал позиции.
Но вдруг кое-что привлекло мое внимание, из-за чего я практически сразу отрезвела, а легкость в теле пропала, сменившись на гнев и головную боль. Арея нигде не было, а Улиту окружили комиссионеры. Никто не мог помочь Мефодию, который, судя по его внешнему виду, был чем-то обдолбан, а два стража вели его куда-то и что-то говорили. Я не могла это оставить, поэтому, окончательно оттолкнув от себя Джафа, я стала двигаться сквозь толпу. Меня пытались остановить, но я была явно сильнее Улиты, и толпа комиссионеров не была помехой, особенно, когда я парочку расплавила, а остальные сбежали, визжа от страха. Кто-то из стражей пытался возмутиться, но я отбросила его в сторону.
Когда я, как мне казалось, должна была нагнать Мефодия, передо мной нарисовался шкафоподобный страж со скрещенными на груди руками.
- Эй, - я стукнула его ладонью по груди, но страж и не думал сдвигаться с места.
Тогда я материализовала косу, не обращая внимания на возмущения других стражей и ведьм.
- Лучше отойди в сторону, - тихо, кое-как держа себя в руках, прошипела я.
Страж, несмотря на музыку, услышал и отошел с траектории моего движения, а я просто пошла вперед в игровую зону, дематериализовав косу. Светлая башка Мефодия тут же попалась мне на глаза. А подходя ближе, я понимала, что мальчишка уже начал приходить в себя, и до него медленно доходило, что тут что-то не так.
- Что ж, еще одна ставка! Мы вас ждем, господин Буслаев! - нетерпеливо сказал один из игроков.
Буслаев что-то забормотал, но его слова никто не воспринял, кто-то даже возмутился.
- Ну, уж нет! Напоминаю, что правила игры были оговорены в самом начале, - я слышала Лигула, но никак не могла пробраться сквозь толпу. Похоже, всем было интересно, чем закончится это представление. - Вы, юноша, когда садились за стол, были поставлены об этом в известность. Более того, вы подтвердили свое согласие. Отказаться от игры невозможно, - казалось, еще чуть-чуть и горбун хмыкнет, самодовольно так.
Наконец, я оттолкнула последнее препятствие и смогла протиснуться к столу.
- Ожидание затягивается! Мы вас слушаем, господин Буслаев! Ваша ставка? - рыжебородый страж казался крайне нетерпеливым.
- Нет! - громко сказала я. - Он не играет.
Я обошла стол и встала возле Мефодия.
- Кто вы такая, милочка? - поинтересовался бледный страж, даже голос его был болезненным.
- Я Хильда.
- Тебя и не узнать в этом… хм… - Лигул наиграно задумался, - наряде. А где же штаны, ботинки? Решила стать девочкой? Тогда уходи отсюда, тут взрослые дяди играют в серьезную игру.
Я разозлилась - и это еще мягко сказано. О, я была просто в ярости из-за такого пренебрежения. Конечно, я понимала, что Лигул специально хочет задеть меня, но я ничего не могла с собой поделать. Коса появилась вновь.
- Немедленно уберите оружие! - рыжебородый подскочил на месте. - Это запрещено.
- Или что? - я пронзительно уставилась на стража, и тот не посмел мне возразить, обратно опустившись на свой стул.
Он знал, кто я такая. Конечно, знал. Все они знали и боялись, так как я не подчинялась правилам и могла сделать все, что мне было угодно.
- Хильда, - кто-то сзади мягко назвал меня по имени. - Они правы.
Я резко обернулась и увидела Джафа. Весь его вид говорил о том, что он извиняется, что он не виноват, что принимает сторону Лигула.
- Мефодий сел за стол, а значит, принял условия игры. Ты ничего не сможешь сделать, - Джаф улыбнулся, так… не знаю… извиняюще, что ли.
- Он прав, - ехидно подтвердил Лигул. - Господину Буслаеву придется сделать ставку.
- А что мне поставить? Деньги? - голос Мефодия звучал жалко.
Рыжебородый прорычал что-то невнятное.
- Кому здесь нужны деньги? - гневно спросил он. - Чего же ты уселся за стол и ухватил карты, не зная ни игры, ни ставок? Вот моя ставка - меч. В его рукояти несколько бесценных индийских рубинов. Именно его Алларих бросил на весы, получая от Рима контрибуцию… Ставка Лигула - золотая статуэтка из выкупа инков за Атаульпу. Каин поставил алмаз Кимберли-Кларк, один из десяти самых крупных в мире.
- Это наши ставки. Теперь нам бы хотелось узнать твою… - Лигул украдкой взглянул на меня, но тут же сделал вид, что меня тут нет или что мы не знакомы.
Я убью его. Обещаю, убью. Одного из первых.
Я отвлеклась, оглядываясь по сторонам в поисках Арея. Где же он? Коса в это время опять исчезла, так как мне не хотелось слушать недовольные шепотки остальных присутствующих, да и само оружие могло взбунтоваться и прикончить кого-нибудь.
- Внимание! Мне стало случайно известно, что этот молодой человек - не ужасайтесь, господа! - не имеет никаких закладных на свой эйдос. Более того, его эйдос все еще принадлежит ему, а не Мраку!
Ну, конечно же! Зачем еще устраивать эту игру, если не ради эйдоса мальчишки? Нужно было что-то сделать, как-то помешать им.
- … Я только пытался сказать, что, поскольку других ставок нет, согласно существующим правилам, эйдос этого юноши тоже может стать ставкой, разумеется, если никто из игроков не возражает. Лично я - нет.
Своими словами Лигул еще больше подтвердил мою догадку.
- У него есть ставка, - вмешалась я.
Видно было, что горбун позеленел от злости, он кое-как сохранял спокойствие, но голос его дрогнул:
- И что же это?
Что? Действительно, что?
- Флейта поверженного златокрылого.
Каин фыркнул.
- Это слабая ставка, - Лигул готов был рассмеяться. - У него есть что-то еще?
Догадка.
- Меч Древнира.
Мефодий хотел возмутиться, но я больно сжала его плечо, что он не посмел ничего сказать. А остальные игроки понимали, что меч Древнира - самая сильная ставка из всех присутствующих. Они не решатся возразить.
- Буслаев, ты согласен? - раздраженно спросил рыжий.
Я еще сильнее сжала плечо Мефодий.
- Да, - выпалил он, стараясь не вскрикнуть от боли, и только тогда я ослабила хватку.
- Итак, ставка принята. Игра простейшая…
Мефодий волновался, был близок к провалу, но все же выиграл, поразив всех остальных. Эти стражи знали, что за карты ему выпадут, но мальчишка обыграл их всех, сам от себя такого не ожидая. Зрители были потрясены, никто не предполагал, что все так обернется.
- Где ты была?! - накинулась я на Улиту, когда та, наконец, пробралась к столу.
Но девушка ничего не успела ответить.
- Не кричи на нее, - Арей хмурился. - Ее комиссионеры не пускали.
- А ты где был? - я злилась. Опять, несмотря на то, что опасность уже прошла.
- Меня отозвали, но… я вернулся.
Конечно, он вспомнил о моем предупреждении, что с Мефом что-то могло случиться тогда.
- И кто должен был приглядывать за мальчишкой?! - я почти кричала, а все вокруг стояли и слушали, кривясь от моих слов.
- А ты что делала? - Арей злился в ответ.
- Я… - и осеклась.
- Ты веселилась! Так что стоишь? Иди, резвись дальше!
Я чуть не задохнулась от возмущения, но вместо того, чтобы хоть что-то сказать, просто толкнула мечника, а затем развернулась и быстро пошла к выходу, на улицу. Кто-то шел за мной, но мне было плевать. Лишь оказавшись подальше от замка, я остановилась и достала сигарету. Я все еще была зла, мне хотелось кому-нибудь врезать или даже убить. Руки тряслись, и я никак не могла зажечь огонь.
- Угощайся, - и возле меня появилось небольшое пламя.
Джаф. Кто еще мог пойти за мной? Я хмуро посмотрела на него, игнорируя огонь, который еще висел в воздухе возле меня.
- Что надо? - возможно, это было грубо, но стража, казалось, это не волновало.
- Пошли напьемся, - просто предложил он.
- Пошли, - не раздумывая, ответила я.
Плевать. Когда ты пьешь, проблемы сами куда-то пропадают…

27 глава. Последствия.

… на время. Проблемы пропадают лишь на время.
Голова болела, как у последнего лопухоида во время похмелья. Я как можно быстрее поднялась на ноги, но тут же пожалела об этом, так как перед глазами на мгновение потемнело, и мне пришлось осесть обратно на кровать. Выругавшись сквозь зубы, я повторила свою попытку. Поднявшись, я огляделась по сторонам, чтобы хоть как-то понять, где я нахожусь.
На кровати под одеялом мирно спал Джаф - доказательство вчерашнего безумия. Не хотелось его будить: нужно было сваливать отсюда как можно быстрее, чтобы забыть все это, как страшный сон... весьма приятный страшный сон, от которого мне становилось настолько гадко, что хотелось сигануть в вулкан, чтобы выжечь со своего тела все отпечатки, оставленные Джафом.
Туфли и юбка нашлись быстро, а вот кофта с нижним бельем никак не находились. Могла, конечно, наплевать на них и телепортироваться в свою комнату в резиденции в чем есть, но опять-таки не хотелось оставлять после себя хоть что-то.
- Уже уходишь? - по какому-то нелепому закону подлости, Джаф проснулся намного раньше, чем хотелось бы.
- Да, - коротко ответила я, продолжая поиск своих вещей.
Страж самодовольно хмыкнул.
- А ведь накануне нам было так хорошо.
- Да, - подтвердила я, понимая, что глупо это отрицать. - Помню.
- Жалеешь?
- Нет, - и это правда.
Джаф, похоже, не ожидал такого ответа. Но что я могу поделать? Я не жалела. Возможно, потом пожалею, но не сейчас. Это был весьма полезный выброс энергии. Стражам Света не нужен секс для удовлетворения физиологических потребностей. Стражи делают это лишь по любви. Но, порой, нужен энергетический выплеск за счет другого. Обычно, эта потребность возникает у стражей, пребывающих среди лопухоидов слишком долго. Вся неизрасходованная энергия, эмоции, чувства - все это накапливается и может просто сжечь изнутри. Есть способы решения, но секс - самый быстрый и эффективный. Главное, чтобы все было взаимно, и партнер так же избавлялся от энергии.
И поэтому не жалела, так как резервы были на исходе. Но я никогда так не поступала, считая это чем-то неправильным. Медитировала, смотрела на эйдосы, играла всякие грустные маголодии, окутывая себя очищающим коконом. Наивная. Все стражи это делают, когда понимают, что больше не выдержат.
Мефодий был моим первым и единственным долгое время, а сейчас...
Нет, я не жалела. И такое спокойствие, такая опустошенность стоили того.
- Ты в курсе, что Арей ненавидит меня?
Я не знала, что Джаф хочет от меня добиться, но я не собиралась играть в его игру.
- В курсе, догадалась еще на Боях.
Я, наконец, нашла кофту и колготки. Неужели этот аккуратный страж живет в таком бардаке?
- И что он почувствует, когда узнает, где ты была все это время? - губы мужчины растянулись в довольной ухмылке.
- Ничего.
Я не знала, как отреагирует Арей, но догадывалась, что это ему не понравится. А с другой стороны, какое ему дело? Вряд ли он считает, что я что-то ему должна. У него есть память о его дорогой мертвой жене. А я кто?
- Ошибаешься.
Джаф поднялся с кровати и подошел ко мне, почти вплотную, что заставило меня отшатнуться в сторону. Тогда страж положил руки мне на плечи и притянул меня к себе.
- Ошибаешься, Хильда, - прошептал он, склонившись к моему уху.
Я чувствовала стук его сердца, спокойный, ровный. Его явно сейчас ничто не волновало. Не удивительно. Я подняла голову и внимательно посмотрела на лицо Джафа.
Красивое, молодое и глаза... злые.
- Почему?
- Спроси у него, - хмыкнув, страж отошел в сторону и, опустившись на кровать, начал наблюдать за моими действиями.
Это похоже на месть? Неужели? Но не хотелось думать. Плевать. Нет, честно, плевать, что за игру ведет этот чертов Джаф.
Что сделано, то сделано. Но как же гадко…
Я все помнила, как мы сначала пошли в бар и выпили там, казалось, все, что нашли. Мне действительно было хорошо. Мы пели в караоке, танцевали, опять пили. Я с кем-то подралась, кто-то врезал мне, кого-то стукнул Джаф. Нет, убийств не было… наверно. Но бар мы разгромили. Бедные лопухоиды не знали, что им делать. А потом мы вдруг оказались тут, пьяные, веселые и перевозбужденные… Все как-то само произошло.
Наконец, я нашла кольцо, которое каким-то образом слетело с моего пальца, быстро оделась и собиралась было телепортироваться, как вдруг тартарианец поднялся на ноги и, бросив напоследок:
- Еще увидимся, - телепортировался прочь.

***
Было еще слишком рано, чтобы хоть кто-то проснулся, поэтому я не сильно переживала, что меня могут застать в перекошенной юбке, кофте наизнанку, без колготок и с туфлями в руках. Похоже, я немного не рассчитала и оказалась в приемной. На цыпочках, чтобы никого ненароком не разбудить, я пробралась наверх, к своей комнате. Толкнула дверь, и та, еле заметно скрипнув, открылась, впуская меня внутрь. Туфли и украшения я бросила на стол и собиралась уже отправиться в ванную, как вдруг свет резко зажегся, ослепляя меня на мгновенье. Коса материализовалась автоматически.
- Ты где была?
Наверно, я боялась этого вопроса больше всего. И, черт возьми, Джаф был прав.
- Гуляла, - спокойно ответила я, дематериализовывая косу.
Арей не был доволен моим ответом. Он сидел в кресле и хмуро смотрел на меня, будто на подростка, вернувшегося после вечеринки, на которую его не отпускали. Не помню, когда последний раз Арей так смотрел на меня. Наверно, перед тем, как задушить.
- Похоже, неплохо повеселилась, - губы мечника искривились.
- Вполне, - я не собиралась ничего скрывать.
- И компания была приятная?
Что происходит? Что он хочет от меня?
- Да, - я кивнула и села на кровать, поправив перед этим юбку. - Джаф умеет развлечь даму.
Зубы Арея сжались, желваки на лице заиграли. Точно, я его разозлила. Но мне хотелось знать, почему, и я не собиралась останавливаться.
- Джаф - не самая удачная компания.
- Отчего же? Он дал мне то, что я хотела. Все остались довольны, - я хмыкнула.
И это, черт возьми, правда.
- И что же?
Неужели он не догадывается?
- Избавил меня от накопившейся энергии.
Конечно же ты знаешь, что это значит.
Арей вскочил на ноги.
- Да ты… - мечник покраснел, кулаки его сжались.
- Что я? - я вскочила в ответ. - Что я?! Немного развлеклась, а ты дожидаешься меня, как мамочка непослушное дитя, или как муж неверную жену. Вот только я тебе не дочь и тем более не твоя жена или даже подружка!
И я опять злилась, отражая злость Арея. Я давно запуталась в тех чувствах, которые мы испытывали. Кто мы друг для друга? Но ведь только близкие могут причинить самую страшную боль. А Арей сейчас чувствовал себя разбитым и крайне злым. Но почему? Неужели где-то в глубине его сердца нашлось место и для меня? Не просто друг, товарищ, а что-то большее?
И эта вспышка так похожа на ревность…
Мне удалось задеть Арея, но чего я добилась? Удовлетворения? Вряд ли.
- Убирайся!
Арей материализовал меч - коса тут же возникла в моих руках.
- Нет! Это моя комната!
Глупо, как же это все глупо.
Мы стояли напротив друг друга, злые, обиженные, и молча смотрели друг на друга, тяжело дыша. Вдруг Арей замахнулся, а я принялась отражать атаку, но меч барона был направлен даже не в мою сторону, а на стол, который тут же раскололся, не выдержав удара. Щепки полетели в разные стороны, одна из них оцарапала мне щеку.
- И плевать! - выкрикнул мечник и заковылял на выход.
Но как только его спина скрылась в коридоре я, неожиданно для себя воскликнула:
- Я дочь твою нашла, между прочим, а ты мою мебель крушишь!
- Что? - Арей вбежал в комнату еще стремительней, чем покинул ее, а я…
А меня уже не было в комнате, я просто услышала его крик, пока окончательно не материализовалась в другом месте.
Сбежала, как последняя трусиха. Но я не могла там оставаться, смотреть на Арея и говорить с ним. Неужели мне стыдно? Но за что? Что я такого сделала? Почему я вообще об этом думаю?
Я окончательно запуталась во всем, что касается Арея. Почему он так отреагировал? Но что бы я чувствовала, если бы он вернулся утром от какой-нибудь дамы? Не знаю. Или все дело в том, что это был именно Джаф, а не кто-то другой? Столько вопросов, а правильней всего было бы просто поговорить с ним и все обсудить. Не сейчас конечно, нет.
Я даже помотала головой для пущей убедительности, быстро шагая по какой-то улочке Лысой Горы. Нужно было бы, по-хорошему, вернуться, так как это не то место, в каком можно появляться босиком и в том виде, в котором я покинула Джафа, но мы же не ищем легких путей.
Я набрела на какое-то круглосуточное кафе. Конечно, не стоило рисковать и заходить внутрь, но мне нужно было что-то выпить, что привело бы мои мысли в порядок. Внутри никого не было кроме одинокого посетителя, который, судя по всему, спал, склонив голову над столом. Оставалось надеяться, что он именно спит, а не нечто похуже. Обстановка была, на удивление, более или менее уютная, даже скатерти, хоть серенькие и старенькие, но все же чистые, аккуратно покрывали каждый столик. Из персонала никого не было, похоже, они не ожидали посетителей.
Я подошла к барной стойке и нажала на звонок, и тут же передо мной появился молодой мальчишка. Еще недавно он спал, поэтому сейчас старался скрыть зевоту.
- Можно мне кофе, черный, без сахара с двумя ломтиками лимона, - попросила я.
Мальчишка кивнул и скрылся за стойкой. Я огляделась по сторонам. Уже светало, поэтому помещение постепенно приобретало очертания, тени, засветы, становилось объемней. Даже тот спящий дернулся и, поднявшись на ноги, заковылял на выход. Дверной колокольчик зазвенел, а я опять отвернулась к мальчишке, который в это время делал мне кофе. Можно было, конечно, заказать что-нибудь поесть, но я не стала рисковать, так как вряд ли тут уже успели что-то приготовить, а вчерашнее пробовать не хотелось.

Когда мой кофе был готов, я отошла к угловому столику. Хотелось немного посидеть и подумать. Не знаю, сколько я так просидела, но вдруг мое внимание привлекла рыжая девушка, быстро шедшая к зданию с вывеской «Студия зудильникового вещания». Она тащила за собой огромный, на мой взгляд, контрабас и все время оглядывалась.
Так и есть. Таня Гроттер. Сейчас ей лет шестнадцать-семнадцать. И, насколько мне было известно, она осталась учиться в своем Тибидохсе. Давно пора было поговорить с ней, расспросить ее о Чуме-дель-Торт, как именно она ее уничтожила в последний раз, ведь никому не было ничего известно кроме нее самой.
Но когда я выбежала на улицу, девушки уже не было. Что ж будем действовать иначе.

28 глава. Буян.

Я ничего им всем не сказала. Точнее, технически, все же сообщила о своем отбытии, оставив на столе Арея записку, пока обитатели резиденции тусовались в театре, отвоевывая шкатулку со свитком желаний.
Смешно, не правда ли?
Но я почти сбежала, уговаривая себя тем, что они и так справятся. Я, конечно, внесла в историю свои коррективы, но не настолько, чтобы что-то пошло не так, как хотелось бы. Хотя можно вспомнить эффект бабочки…
Но лучше не стоит.
Заглушая совесть, я написала письмо директору Тибидохса с просьбой разрешить посетить остров. Ничего не стала скрывать о своей личности, так и подписалась: «страж Света, манагер Некроотдела, Хильда Марковна Гершова», надеясь, что они не примут меня за троих или двоих.
И, прослонявшись по Лысой Горе до вечера, телепортировалась в резиденцию. Нужно было как раз собрать немного вещей, принять наконец-таки душ и оставить извещение о моем желании отбыть на некоторое время по важным делам. Куда именно я решила отправиться, я сообщать не стала, так как не хотелось рисковать своим душевным спокойствием и здоровьем магов.

Не зная, как меня примет их защита, я решила добраться до острова традиционным способом: по воздуху, но с помощью крыльев и телепортации. Занятное, надо заметить, дело, особенно, если учесть, что крылья из-за перемещения могут дематериализоваться. Но риск того стоит, ведь на мгновенье ощущаешь бесконечную свободу от любых земных сил.
Летя вперед, я произнесла заклинание перехода. Полыхнуло семь радуг, и вот он, Буян! Уже издалека был виден замок, похожий на большую черепаху, волшебный лес, развалины, постройки. С удовольствием погостила бы тут без определенной цели, но не могла себе этого, увы, позволить.
Еще на подлете я заметила группу из нескольких магов, и они явно ожидали именно меня. И судя по настроению, большинство не было довольно моим появлением. Опустившись на землю, я дематериализовала крылья и внимательно, хотя и бегло осмотрела каждого, на автомате оценивая, как потенциального противника.
– Добро пожаловать на Буян, – улыбаясь, сказал старик с длинной бородой.
Сарданапал, если так подумать. Что ж, я представляла его несколько иначе. Моложе, что ли, хотя бы на вид. Он хотел что-то еще сказать, но его перебил низенький маг с пронзительным ледяным взглядом:
– Для стража Света у вас на удивление странный цвет крыльев.
Я хмыкнула.
– То есть, вас не смущает еще и то, что я манагер Некроотдела? – и улыбнулась, растягивая губы как можно шире.
Чувствовалась недоброжелательность, особенно от высокой рыжеволосой женщины в строгом наряде. На ее лице не было никаких эмоций, но ощущения были не очень хорошими. А вот маленькому кособокому мужчине было, видимо, все равно. Его волновало что-то помимо меня, и он то и дело поглядывал куда-то в сторону. Здоровенный питекантроп, судя по всему, пока не знал, как ко мне относиться.
– Зачем вы здесь, Хильда Марковна? – рыжеволосая нахмурилась.
– Отдохнуть. Слышала, тут замечательные бани и теплый океан, – ответила я, усмехаясь, а затем продолжила. – А вообще, я здесь за информацией.
– За какой? – насторожился Сарданапал. Похоже, Тибидохс не понаслышке полон тайн.
– О Чуме-дель-Торт, – я не стала ничего скрывать. В конце концов, эти маги вряд ли захотят, чтобы эта старуха ожила.
– Она же мертва, – не понял питекантроп, переводя взгляд то на меня, то на рыжеволосую.
– Но есть предпосылки того, что она восстанет из мертвых. И мне интересно узнать, как она умерла, и что может вытащить эту некроведьму из ее нынешнего состояния.
– Почему вы решили поискать информацию именно здесь? – рыжеволосая (кстати, смутно знакомая) продолжала допрос.
– Именно здесь находится человек, который лично присутствовал при всех смертях Чумы, – я хмыкнула. – Да и к кому еще мне обращаться за помощь? Не в Магщество же.
– Гроттер, – прорычал низенький маг. – Вечно она во все вляпывается. Я давно говорил, что ее нужно зомбировать.
– Поклеп, – мягко остановил коллегу Сарданапал.
– О, уверяю вас, Гроттер и не знает, что я хочу с ней встретиться, мы даже не знакомы, – как-то не хотелось, чтобы из-за меня у девчонки были проблемы. Её жизнь итак была далека от идеала.
– Хорошо, – вдруг неожиданно для всех Черноморов кивнул. – Оставайтесь на острове столько, сколько вам будет нужно. Но чтобы ни один из учеников не знал, кто вы такая, и по какой причине тут. Так же, не хотелось бы, чтобы вы попадались на глаза Зербагану, проверяющему из Магфорда. Придумайте легенду.
– Но академик…, – хотел возмутиться Поклеп, но замолчал под грозным взглядом Сарданапала.
– Чудненько, – я улыбнулась.

***
Я собиралась поговорить с Таней Гроттер. Да, помню. Но уже вторую неделю занималась откровенным бездельем, словно хотела оттянуть момент возвращения в Москву. Тибидохс мне нравился, с его полными ужаса подвалами, странными чердаками и призраками. Один Ржевский чего только стоит. А циклопы вообще веселые ребята.
С учениками и магспирантами я почти не общалась. И если спрашивали, кто я такая, говорила, что я тут на лечении: мол, магия моя истощилась, кольцо лопнуло, а Буян – самое магическое место на Земле, вот врач и прописал мне пожить тут некоторое время. Так себе легенда, но ничего, верили, если учесть, что кольца у меня действительно нет. Это, в принципе, и объясняло, почему я так часто торчала в магпункте.
Ягге мне сразу понравилась: боевая старушка, трепетно любящая своего внука, да и вообще всех детей, готовая лечить всех от любой заразы. К ней я пришла на второй день моего пребывания на острове: магпункт был последним местом Школы, которое я не успела посетить, устроив самой себе нечто вроде экскурсии.
– Что ж, заходи, – хмуро сказала богиня, отгораживая какого-то нерадивого ученика ширмой, чтоб лишний раз на него не глазели. – Чего нужно?
Я пожала плечами. Действительно, что я хотела необычного увидеть в лечебном центре Тибидохса? Но тут мне в голову пришла мысль.
– А не могли бы вы посмотреть мое горло, – попросила я, подходя ближе.
– Да, – Ягге хмыкнула. – Голосочек у тебя тот еще.
Она усадила меня на кушетку, а сама начала проводить какие-то манипуляции руками, после чего лишь вздохнула и опустилась в кресло.
– Странное дело, – наконец, заговорила она. – Чувствую достаточно сильные повреждения, но не могу понять, как именно они были нанесены.
Я вздохнула.
– Это все Танатос и его дружок, – ответила я, желая хоть кому-нибудь пожаловаться на бога Смерти.
Хозяйка магпункта хмыкнула.
– Ну, раз это их рук дело, то ничто тебе не поможет. За что это он тебя?
– За глупость и импульсивность, – я опять пожала плечами.
В принципе, за что еще? В общем-то, я не особо расстроилась, что прежний голос не вернуть, да я и к этому уже привыкла, но все же…
– Этот жук и не на такое способен, – Ягге откуда-то достала вишневую трубочку и закурила.
Я удивленно приподняла брови.
– Вы знакомы? Не боитесь его?
– Бояться? – хохотнула Ягге, выпуская из трубочки кольца ароматного дыма. – Я –бессмертна. Да и что он мне сделает, жук навозный? Виделись мы с ним пару тысяч лет назад: обиженный, злой, да и вообще слишком многое о себе думает, раз Жизнь себе позволяет с ним интрижку.
Даже как-то обидно стало за Повелителя Падали. Но я ничего не стала говорить.
Так я, в общем-то, и подружилась с хозяйкой магпункта. Мы сидели вечерами в ее комнатушке, курили, пили липовую настойку и говорили, казалось, обо всем. Я даже успела пожаловаться ей на Танатоса и Эроса за их выходки, на Лигула, который меня просто бесит, на Арея, который вдруг удумал интересоваться моей жизнью.
– То есть ты от него сюда сбежала? – догадалась Ягге, качая головой.
Я неопределенно пожала плечами.
– Может быть.
– Дураки вы, – вдруг подвела черту старушка. – И ведете себя, как… – она не договорила, а просто махнула рукой, а затем ушла в свою спальню, что была при магпункте, тем самым давая понять, что разговоры на сегодня закончены.
Я вышла в коридор, а затем, сама не зная почему, поплелась в сторону выхода из замка. На улице меня привлекло странное собрание учеников: тут, казалось, были все, начиная с первого курса и заканчивая магспирантами. Играл оркестр, Поклеп носился между циклопами. «Прилет местной звезды?» – подумала я, любопытно оглядываясь по сторонам.
Вдруг Гардарика заполыхала, а в небе показалось несколько фигур, причем некоторые из них были, я чувствовала, некромагами. Когда неизвестные мне приземлились, вокруг них поднялся ажиотаж, а мне показалось, что наилучшее решение на данный момент – выбраться из толпы. В конце концов, какая мне разница, что у них тут творится? Маги вообще странный народ.
– О, какие зверушки! Кого я вижу! Смотрите все: Гроттерша! Настоящая Гроттерша! – вдруг я услышала чей-то визгливый голосок.
В принципе, мне было все равно, за что эта девица так ненавидит Гроттер, но в той стороне я почувствовала одного из прилетевших некромагов. Стало любопытно, так как никого кроме Матвея я не знала, да и то Багров был не только магом смерти.
Обойдя несколько подростков, я, наконец, увидела интересующих меня магов. Рядом с Таней находилась истеричная блондинка и держала ее за локоть, не давая ей уйти. А за плечом рыжей стоял высокий юноша, некромаг.
– Знакомься, Глебушка, это Гроттерша-Танечка! Знакомься, Гроттерша-Танечка, это Глебушка Бейбарсов! – блондинка явно наслаждалась ситуацией.
Гроттер хотела вырваться, но хватка была сильной. Возможно, мешал еще огромный контрабас. Девушка, смирившись (а она явно хотела избежать общества юноши), повернулась к некромагу, а тот уже смотрел на меня. Конечно, раз я его чувствовала, то и он догадывался, кто я такая.
Блондинка, проследив за взглядом Глеба, встрепенулась.
– А это еще кто такая? – взвизгнула она.
– Хильда Марковна Гершова, – приветливо улыбаясь, я протянула руку к блондинке, но та проигнорировала жест и повернулась к юноше.
– Кто это такая?
Но тот даже не обратил внимания на вопрос и все так же смотрел на меня.
– Ты… – начал он, но я качнула головой.
Истеричке не нравилось, что ее ненаглядный Глеб смотрит на меня. Она притянула его к себе и сладеньким голосочком протянула, обвивая Бейбарсову шею:
– Поцелуй меня в клювик, Глебушка!
Меня чуть не передернуло. Неужели эта девица думает, что я могу быть ей конкуренткой? Некромаг в это время попытался аккуратно вырваться, но все же терпеливо поцеловал блондинку. Н-да, у мертвяков страсти больше, чем у этого «пылковлюблённого». Странно, что Глеб вообще связался с этой особой.
Гроттер тем временем хотела сбежать, но истеричка оказалась наблюдательней и сразу раскусила рыжую.
– Стой! Ты куда, Гроттер? Не хочешь на чужое счастье смотреть? Глазки гноятся? — закричала она.
Про меня они будто забыли, но я чувствовала интерес Глеба.

***
Я сбежала от веселящихся выпускников на крышу одной из башен Тибидохса. Хотелось передохнуть от внимания: всем вдруг стало интересно, кто я такая, и что здесь делаю. А лопоухий болтун вообще решил, что я должна принять участие во всеобщем веселье. Даже не представляла, почему он так решил. А может, подумал, чем больше беснующаяся толпа, тем лучше.
Я сидела на краю и курила, наблюдая за океаном. Почему-то вспомнился Арей и наши редкие посиделки на маяке. Может, я скучала, хотя в былые времена мы могли еще дольше не видеться, а я при этом ничего не испытывала. Как там они, интересно?
Вдруг чердачный люк скрипнул, и на крышу кто-то забрался. Я даже оборачиваться не стала, догадываясь о госте.
– Кто ты такая? – голос у Глеба был уставшим.
– Повежливее, молодой человек, я вам в далекие предки гожусь, – я хмыкнула, выдыхая дым.
– Кто ты такая? – настойчивее повторил некромаг, стоя у меня за спиной. – Я чувствую, что ты одна из нас, но другая…
– Одна из нас, – насмешливо перебила я, поднимаясь на ноги. Окурок был отброшен прочь.
Глеб был недоволен, похоже, он не любил, когда над ним смеются. Он ждал ответа, не понимал, хотел разобраться. Все работники Некроотдела так действуют на магов Смерти?
– Я не одна из вас, – доставая вторую сигарету, сказала я. – Немного другая.
Прикуривая от искры с пальца, я наблюдала за Глебом. Он уже знал мою легенду о недостатке магии, но не верил.
– Я работаю на Танатоса, – через минуту, наконец, ответила я на интересующий некромага вопрос. И в моей руке материализовалась коса. – Манагер Некроотдела.
– И что ты здесь делаешь? Сарданапал в курсе?
– Не волнуйся, – дематериализовывая орудие, ответила я, – не по твою душу. И, да, Сарданапал, Медузия и еще несколько преподавателей знают, кто я такая.
– Есть что-то еще, – Глеб не понимал, чувствовал что-то странное, но не мог объяснить. – Я встречал менагеров Некроотдела, но они были другими.
Я пожала плечами, не желая что-то объяснять этому мрачному юноше.
– Может, потому что я еще и неправильный страж Света? – все же предположила я.
Бейбарсов кивнул. Поняв, что вопрос решен, я опять опустилась на край крыши, свесив ноги вниз. Некромаг, недолго думая, сел рядом. Мне не хотелось молчать, поэтому я спросила:
– Что ты можешь рассказать о Тане Гроттер?
Глеб вздрогнул.
– Что ты хочешь знать? – он хмурился, ему не нравился мой вопрос.
– Что-нибудь. Ты, может, не сильно хорошо ее знаешь, но между вами явно что-то есть.
Бейбарсов горько усмехнулся.
– Я знаю ее лучше, чем кто-либо, лучше, чем она сама. Я когда-то хотел ее, а сейчас… – замолчал, не зная, какие слова лучше подойдут для объяснения. – А сейчас будто появился барьер, мощный, что я не могу его пробить.
– И этот барьер заставляет тебя хотеть ту блондинку, – догадалась я.
В глазах Глеба что-то мелькнуло, какая-то мгновенная нежность.
– Да.
– Любовная магия, – я покачала головой. Вечно у этих магов какие-то проблемы.
Некромаг ничего не ответил, а я не стала допытываться. В конце концов, мне было все равно.

Через полчаса я покинула крышу, оставив Глеба одного смотреть на океан. Странный этот некромаг, но мне понравился. Роковой мальчик. И какой-то несчастный, что ли.
Утром, возвращаясь с завтрака, я встретила того лопоухого мальчишку. Он был чем-то обеспокоен, но я все же оторвала его от размышлений:
– Ягун, или как там тебя, – позвала я.
– Что вам, тетя? – рассеянно спросил он.
– Тетя? Не советую мне хамить, молодой человек, – но тут же поняла, что своим ворчанием как раз «тетю» и напоминала. – Ты Гроттер не видел?
Он пожал плечами и поплелся в сторону Жилого Этажа. Я не стала его нагонять, понимая, что в таком состоянии мальчик мало на что годен.
Саму девочку я встретила ближе к обеду. Таня шла в сторону Большой Башни, кажется, там сейчас собирались выпускники.
– Эй, – позвала я, махая рукой.
Гроттер заметила меня и, недоумевая, подошла.
– Нужно поговорить.
Таня нахмурилась, но лишь кивнула. Мы отошли в сторону, к нише в стене, чтобы никому не мешать. Я не собиралась долго задерживать, поэтому подумала, что не обязательно встречаться в каком-нибудь другом месте.
– Сотвори, пожалуйста, чары, чтобы нас не подслушали, – попросила я, не желая разрушать легенду.
Таня буркнула заклинание, и зеленая искра соскочила с перстня.
– Что вы хотели? – нетерпеливо спросила Гроттер. Ей явно хотелось вернуться к своим делам.
– Расскажи мне, как ты последний раз победила Чуму-дель-Торт, – я не стала ходить вокруг да около.
Таня вздрогнула и удивленно уставилась на меня. Не это она ожидала услышать.
– Думала, вы спросите меня про Глеба, – призналась она, скрестив руки на груди.
– Почему? – тут уже настала моя очередь удивляться. Признаться, про Бейбарсова я и забыла уже.
– Он вчера на вас очень странно смотрел. Не знаю даже, словно что-то почувствовал знакомое, родное, но опасное. Вы некромаг?
– Нет, – я покачала головой, – я не некромаг, но во мне есть кое-что, что могло зацепить внимание Глеба.
Таня кивнула.
– И все-таки, – я вернулась к основной теме разговора, – что тогда случилось с Чумихой?
– Почему вы это хотите знать? – поинтересовалась Гроттер.
– Потому что она может вернуться, – прямо ответила я, облокотившись спиной о стену.
– Нет, – девочка покачала головой, – не сможет.
– Поверь, я знаю, о чем говорю, – я нахмурилась. Мне уже начинало это надоедать. – Считай, что я нашла очередное пророчество, и просто ответь, как она погибла последний раз.
– Сгорела, нарушив смертельную клятву.
– Хорошо, – я улыбнулась.
Теперь оставалось найти информацию про эту клятву. Возможно ведьма вообще попала в огненные реки Тартара.

***
В Тибидохсе явно что-то происходило. Что-то важное, серьезное. Нет, не вечер встречи выпускников, что-то другое. Гроттер и ее компания чем-то были явно обеспокоены. Если сначала мне казалось, что это напряжение из-за проверки, то позже я убедилась, что нужно смотреть глубже.
Сразу после разговора с Гроттер я почти сразу же направилась в библиотеку, чтобы не терять времени и найти нужную информацию. Мне никто не мешал, даже учеников почти не было, несмотря на конец учебного года, поэтому я спокойно листала книги, несколько опасаясь тех, чтобы были отмечены особыми знаками, так часто встречаемые на книгах стражей Мрака. На самом деле, здесь была неплохая коллекция темных фолиантов, некоторые из которых, я уверена, носили коллекционный характер. Арею бы понравилось, смог бы обменять на парочку эйдосов… Меня передернуло от отвращения к самой себе. Когда я стала рассматривать эйдосы в качестве валюты? Неужели Мрак все же поглощает меня? Медленно, едва заметно, что я и сама не замечаю. Нет, нужно было что-то с этим делать.
Когда за окном уже начинался рассвет, а на часах было почти полпятого утра, я поняла, что пора и отдохнуть. Информации я нашла достаточно, а остальное могла узнать у того же Арея. Нужно было немного отдохнуть, а после покинуть это замечательное место.
И все же мне будет не хватать этого чувства уюта. Тут не было ощущения, что еще чуть-чуть и тебя прибьют только за то, что ты случайно чихнул в чью-то сторону. Тут не было интриг, если не считать мелких неурядиц детей и преподавателей. Даже нападки Магщества здесь были чем-то привычным и словно завершали картину. Точно, нужно будет обязательно посетить это место еще раз.
Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как оказалась в Башне Привидений. Собиралась было вернуться на Жилой Этаж, как вдруг услышала какое-то шуршание. И буквально через секунду увидела Глеба. Он был под маскировочными чарами и шел странно, словно следил за кем-то. Не хотелось ему мешать, поэтому я повернулась, чтобы осуществить задуманное, но вдруг почувствовала беспокойство. Это был страж Мрака, где-то рядом, в радиусе нескольких метров. И что-то заставило меня метнуться к Глебу. Я сама от себя не ожидала этого импульсивного шага. Оказавшись перед Бейбарсовым, я увидела его удивленные глаза, а затем почувствовала, что нечто вошло в мою спину, обжигая внутренности, распространяясь по телу. Казалось, что еще чуть-чуть и меня разорвет на микроскопические части. Я сжала зубы и зарычала, вцепившись руками в плечи Глеба и запрокидывая голову.
Казалось, это длилось несколько часов, а на деле – всего пара секунд, которых было достаточно, чтобы я на себе смогла испытать действие темно-магического заклинания, сила которого была в несколько раз больше, чем если бы его произнес обычный маг. Я развернулась, чувствуя, что напавший еще здесь. Это был карлик, которого я несколько раз видела с ревизором. Мы никогда не пересекались, никогда не говорили и не встречались взглядами. Скорее всего, он и не знал, что я на острове. Но его короткое «ты» и полный ненависти взгляд красноречиво показал, что он меня знает, причем очень сильно недолюбливает. Я хотела метнуться к нему, как вдруг ноги подкосились, и я упала бы на каменный пол, если бы Глеб не подхватил меня. Похоже, заклинание все же достало меня. Карлик тем временем скрылся.
– Тебе нужно к Ягге, – Бейбарсов поднял меня на руки и быстро пошел в сторону магпункта.
– Что это было? – спросила я, чувствуя, что начинаю слабеть. – Почему он на тебя напал?
– Потом. Тебе сейчас лучше не тратить силы на разговоры.
Нет, это не была забота, как могло показаться на первый взгляд. Глеб просто не хотел говорить. Мне казалось, что своим поступком я что-то поменяла, что-то сделала не то, что нужно было. Конечно, в той реальности заклинание точно должно было достигнуть Бейбарсова. Он достаточно силен, мог и выжить, но все же…

Ягге, как только увидела меня, тут же велела Глебу уложить меня на кровать, а затем бежать за Сарданапалом. Уж кто-кто, а она прекрасно понимала, какой силы должно обладать заклинание, способное подкосить меня.
– Ты только не засыпай, девочка, – проговорила Ягге, расстегивая мою кофту. – Что это было за проклятье?
– Не знаю, я стояла спиной, – прохрипела я. – Но ощущения были незабываемые.
Ягге покачала головой и обложила мою грудь белыми камнями.
– Кто это был?
– Карлик, – ответила я, наблюдая за тем, как те начали темнеть, а сама я при этом ощущала, словно что-то тянется из меня.
– Бобес? – уточнила Ягге и смела веником уже черные камни.
– Да. Он там был, но само нападение я не видела.
Ягге продолжила свои манипуляции, а я уже перестала наблюдать за ее действиями. Мне все еще было больно, и я чувствовала жар внутри тела. Кажется, фишку с камнями древняя богиня повторила несколько раз, после чего успокоилась, а я стала чувствовать себя гораздо легче.
– Мощная дрянь, – прокомментировала Ягге, вздыхая. – Силы проклятья хватило бы, чтобы отправить к праотцам две дюжины циклопов. А ты даже сознание не потеряла.
Не успела я ответить, как в магпункт ворвался запыхавшийся и крайне злой Поклеп.
– Что? Где? Почему я обо всем узнаю последним? А??? – с порога закричал он, переводя взгляд то на меня, то на Ягге. – Это ты все устроила? – и Поклеп ткнул в меня пальцем.
Похоже, Глеб так и не успел толком объяснить, на кого именно напали. И я опять ничего не успела сказать, как дверь магпункта открылась в очередной раз, и зашли Сарданапал, Медузия и Глеб. Вслед за ними внутрь проскользнул Ягун. Тем временем академик определил проклятье, которое попало в меня.
– Дорогой Ягун! Будет замечательно, если ты расскажешь нам быстро и четко все, что знаешь, – вдруг сказала Медузия, поворачиваясь к притаившемуся мальчику, который надеялся, что его не заметят.
– А почему сразу Ягун? Я вообще белый и пушистый и просто мимо проходил.
– И отложишь на время свои увертки! – добавила Горгонова.
Ягун понял, что лучше не спорить и выложил все, как на духу о Зербагане, драконе и еще о чем-то. Я особо не вслушивалась, пытаясь восстановить силы, потраченные на противостояние проклятью. Интересно, без подарочка Эроса я бы выжила?

***
Меня выгнали из магпункта вслед за учениками. Ягге хотела настоять на моем лечении, но передумала, когда я бодро вскочила с кровати. В конце концов, никто не отменял моей удивительной способности к восстановлению. И даже если хоть один из моих органов обратился в пепел, то уже успел вернуться в норму.
– Почему ты защитила меня? – вдруг спросил Глеб, когда двери магпункта закрылись за нами.
– Интуиция заставила меня подскочить к тебе, – пожав плечами, ответила я.
– Что вообще произошло? – пробираясь сквозь толпу любопытных выпускников, которые как-то узнали, что происходит что-то серьезное, но жутко интересное, спросил Ягун.
– Все до банального скучно: неудачное нападение, – сказала я, когда мы, наконец, выбрались и отошли на приличное расстояние ото всех.
– Я слышал о заклинании, которым тебя поразили. Оно бы на месте жертвы и мокрого места бы не оставило, – не отступал Ягун. – А ты даже сознание не потеряла. Или нападавший очень слаб, или…
– Или моя легенда – полная туфта, – закончила я.
– И все же, в чем фишка? – спросил Валялкин, кажется.
– Фишка в том, что вам нужно было все рассказать преподавателям, а не строить из себя детективов.
– Не будь занудой, – надулся Ягун, демонстративно отворачиваясь.
– Нужно все же настоять на своем, чтобы Сарданапал и компания обратили внимание на карлика, – вернулась я к предыдущей теме.
Сделав решительный разворот, я отправилась в сторону магпункта. Пока мы разговаривали, выпускники рассосались кто куда. Но не успела я приблизиться к двери, как вдруг, словно из ниоткуда, появился Зербаган.
И понеслось…
Это была яркая битва: отблески искр под дверью магпункта, громкие крики и шум. Я не сразу в нее вклинилась, не зная, стоит себя раскрывать или нет. К тому же, к началу самой битвы возле магпункта появились Таня, Ягун и Валялкин. Мне приходилось их всячески оттаскивать от опасной зоны, так как те, так и рвались вступить в схватку. Но, в конце концов, я не выдержала и, крикнув:
– Да пошло оно все к Лигулу, – мягко отбросила детей к противоположной стене и пулей ворвалась в магпункт.
Положение преподавателей было не ахти какое, но они еще держались. Я была уверена, что и без моей помощи справились бы. И точно знала, что если бы не я, то Гроттер и компания не появилась бы рядом с магпунктом в столь неудачное время. По крайней мере, мне так казалось, и я не могла допустить, чтобы они пострадали из-за собственной глупости.
Зербаган не был готов, что в битву ворвется кто-то еще. Мало того, он, скорее всего, и не думал, что я могла выжить после заклинания или что-то в этом духе. Да и вообще он просто не успел отреагировать на летящее в его сторону лезвие косы. Повернулся, увидев слетевшую с петель дверь, а искра, предназначенная кому-то другому, тут же направилась в мою сторону. И я не успела отреагировать… Голова Зербагана слетела с плеч, а я отлетела в сторону, пораженная черно-магическим заклинанием.
– Ну, надо же, – удивленно прохрипела я, теряя сознание.
Похоже, я еще не успела восстановиться после прошлой атаки, а это заклинание завершило начатое действие…

***
– Опять веселишься? – хмуро спросил Танатос, даже не поднимая на меня взгляд. Он был занят перебиранием каких-то бумажек.
– А то ж, – невозмутимо согласилась я, усаживаясь в уже свое любимое кресло напротив стола бога Смерти. – Между прочим, еще и делом занималась.
– Делом, как же, – Танатос скривился. – Сбежала от Арея и обманываешь себя, что на Буяне ради своей миссии. О Чуме, между прочим, могла и у меня спросить, – он пристально посмотрел на меня, а затем опять уткнулся в свои документы. – Кто, по-твоему, забирает нарушивших клятву? Для них существует, как говорят лопухоиды, отдельный котел, их стерегут. Занялась бы лучше Лигулом или Кводноном, который скоро должен себя проявить.
– Мог бы и сам сообщить, чтобы я зря времени не теряла, – обиделась я.
– Я не всегда за тобой слежу, светлая, – Танатос хмурился, раздраженно кусал губы, но все это было не из-за меня, а по вине документов, которые он пытался разобрать.
– То есть Чума не сбежит? – уточнила я.
– Нет.
– Неужели? А как тогда она сумела обрести силу?
– Не знаю, – Танатос вздохнул. – Для меня это до сих пор загадка.
Мы молчали. Я сидела в кресле и просто скучала, разглядывая бога Смерти. На этот раз он был мужчиной лет сорока с сединой и когда-то сломанным носом. Костюм был черным, с красным галстуком и белой рубашкой.
– В целом, как тебе остров? – вдруг поинтересовался Танатос. – Кто-нибудь или что-нибудь запомнилось?
– Тарарах, – не задумываясь, ответила я. – Он питекантроп.
– Да, – Танатос посмотрел на меня, кривя губы. – Насмешка над стражами Света. Живое доказательство того, что даже Свет способен на ложь ради своего блага.
– Но те два человека были, – вспомнила я уроки истории. – И их действительно совратил Кводнон. Да и Арей что-то такое рассказывал, а он ведь был тогда среди первых падших.
– Избранные белые, – Танатос явно издевался, а я не знала, к чему он ведет. – Свет склонен к расизму.
– Или просто Мрак исказил восприятие, – было даже как-то обидно.
– И все же, Свет все преподнес так, словно Человека создал он, а Мрак совратил его. И тут на острове Буяне прямое опровержение их сказочки. Свет хотел человека в Эдеме, но не удержал его. А у Тарараха даже эйдоса нет. Он ему не нужен. Питекантропы – тупиковая ветка, его представители не достигли развития кроманьонца. Но за свое многотысячное существование Тарарах самостоятельно смог развиться до социальных отношений с современным человеком. Даже смог выучить язык, на котором тогда говорил Сарданапал, а потом и позднюю версию. Я помню его, помню, как он стал бессмертным. Помню, как пытался забрать его, как и остальных представителей его племени. А сейчас рад, что ничего не вышло.
И опять замолчал, возвращаясь к бумагам.
Все это было занятным. Насмешка над Светом, насмешка над Смертью, насмешка над магами.
– И все-таки, – я решила нарушить молчание, но не успела закончить мысль, как вдруг почувствовала, что исчезаю.

Пробуждение было резким с болью в груди, куда угодило заклинание. Я закричала, поднимаясь и отбрасывая белую простыню. С ужасом я поняла, что обнажена и нахожусь в какой-то прохладной комнате полуподвального типа. Мои вещи лежали рядом на покосившейся табуретке.
– Какого… – вырвалось у меня, когда я увидела на левой груди небольшой темный шрам. – Я же не виновата, черт возьми!
– Я знал, что ты воскреснешь, – послышался насмешливый голос Глеба.
Юный некромаг стоял в двери и откровенно разглядывал меня. Я, нисколько не смущаясь, поднялась на ноги и обмотала себя простыней.
– А остальные?
– Посчитали тебя мертвой. Заклинание обратило твои органы в пепел. Сарданапал еще хотел подождать, но Ягге лишь качала головой. Она попыталась выкачать из тебя проклятье, но камни вспыхнули. В общем, они все решили, что ты не выкарабкаешься.
Я не представляла, что со мной такого было, что даже Ягге, которая знала о моих отношениях с Танатосом и Эросом, опустила руки.
– А ты?
Глеб пожал плечами и подошел ближе, что мне очень не понравилось.
– Все, проваливай к своей блондинке… – но не успела я договорить, как вдруг раздался хлопок, а затем в центре комнаты появился Арей...
Он стоял напротив меня, злой, как тысяча чертей, и готов был разорвать меня на кучу маленьких кусочков. Я куталась в простынь и вообще не знала, как реагировать. Одно я понимала, что слова вряд ли подействуют на разъяренного барона Мрака.
– Ты здесь все это время пропадала? – неопределенно махнув рукой в сторону, сквозь зубы проговорил мечник.
– Здесь, – пискнула я, сглатывая.
Было действительно очень-очень страшно.
– Кто это такой? – непонимающе спросил Глеб, сжимая свою тросточку.
– И знаешь, от кого я узнал, где ты пропадаешь?! – бушевал Арей, не обращая внимание на некромага. – От Лигула! И он преподнес эту новость в крайне насмешливой форме.
– И что? – спокойно спросила я, отгоняя страх. В конце концов, почему я должна оправдываться?
– И что?! – воскликнул барон Мрака. – И что?!
И замолчал, буравя меня тяжелым взглядом. Похоже, Арей успокоился. Огляделся по сторонам, заметил Глеба, мой прикид и опять нахмурился.
– Что тут происходит? – спросил он, скрещивая руки на груди.
– Долгая история, но меня опять чуть не убили, – ответила я. – Местные маги посчитали меня мертвой и отправили сюда.
Послышался топот: кто-то бежал сюда. Кажется, магов потревожило или мое пробуждение, или появление Арея, который точно особо не церемонился и прорвался на остров, как таран, пробивая Гардарику.
– Валим отсюда, – предложила я и, подхватив свои вещи свободной рукой, телепортировалась прочь.
Арей не заставил себя ждать.