Глава 1
ЧАСТЬ 1
Глава первая
Шум, толкотня, суета – вообще, Гермиона ненавидела толпу, но только не на платформе 9 ¾ вокзала Кингс-Кросс в день отправления поезда Лондон-Хогвартс. Вот он, Хогвартс-экспресс, в клубах пара - ждет своих пассажиров. Гермиона стояла и смотрела на всю эту радостную суету, и улыбка сияла на ее лице. Она собиралась в Хогвартс уже 7-й раз, последний… кто бы мог подумать тогда, 7 лет назад, что обычная девчонка, Гермиона Грейнджер, окажется волшебницей и отправится обучаться магии в школу чародейства и волшебства Хогвартс!
Она помнила все, будто это произошло только вчера – как удивленно рассматривала странный желтоватый конверт и адрес, выведенный изумрудными чернилами, и необычную печать. А особенно – взрыв эмоций после прочтения письма: изумление, недоверие и бурное ликование. Этот незабываемый первый год в Хогвартс, там она нашла настоящих друзей – Гарри, Рон… ее любимые мальчишки! Они стали уже как братья, такие родные, такие непохожие: внимательный, иногда чересчур серьезный Гарри, и бестолковый, несдержанный Рон. Она всегда так переживала за них, особенно за Гарри – на него столько всего свалилось за последнее время. Да что там, его детство вообще сложно назвать счастливым! Потерять родителей, будучи еще годовалым младенцем, жить с родственниками, которые тебя с трудом терпят. Это не говоря уже о том, что его смерти желали многие уцелевшие Пожиратели Смерти во главе с Лордом Волан-де-Мортом!
Хорошо, что это все закончилось два года назад, когда Темный Лорд погиб по вине своего слуги Хвоста. Страшно подумать, что было бы, не ошибись тогда Хвост в приготовлении сложного зелья, при помощи которого возродился бы Волан-де-Морт! С тех пор многое изменилось. Оставшиеся Пожиратели на все лады ругали идеи Волан-де-Морта, старались сидеть тише воды, ниже травы. Даже слизеринцы, среди которых было немало детей бывших Пожирателей, как-то притихли. По крайней мере, оскорблений в адрес гриффиндорцев слышно не было.
Но, разумеется, это не касалось распрекрасного Малфоя! Гермиона нахмурилась, когда вспомнила о нем. Он как будто и не увидел перемены в магическом мире, продолжая все так же задирать и унижать ее, Гарри и Рона. Невозможно было спокойно пройти мимо него, не услышав вслед обидное ругательство. Хоть грязнокровкой не зовет, и то ладно, - подумала Гермиона, - конечно, теперь за такое просто снятыми баллами не отделаешься! Многие чистокровные, особенно из числа бывших Пожирателей, старались теперь сблизиться, даже подружиться с магглорожденными волшебниками.
Она все еще стояла у колонны, ждала мальчишек, когда чуть не упала от грубого толчка в спину.
- Что встала, Грейнджер! Какой-то умник Петрификус Тоталус наложил? Я бы заплатил за такую услугу! – обернувшись, Гермиона увидела того самого Малфоя, который, ухмыляясь, прошествовал мимо, больно задев ее локтем. За ним шли Паркинсон, которая визгливо смеялась над выходкой белобрысого парня, Крэбб, Гойл и Забини. Неожиданно, последний обернулся и подмигнул Гермионе. Увидев, что девушка от удивления открыла рот, Блейз Забини засмеялся и пошел вслед за слизеринцами.
- Гермиона! Иди сюда! – из открытого окна вагона она увидела машущего ей Рона и поспешила навстречу друзьям.
***
Гермиона ехала в купе с Гарри и Роном и, улыбаясь, слушала о том, как они провели каникулы. Теперь, после гибели Волан-де-Морта и ареста Хвоста, Сириус был, наконец, оправдан. А так как опасность для Гарри миновала, он мог покинуть негостеприимный дом Дурслей и жить со своим крестным.
- Это просто потрясающе! – захлебываясь от восторга, рассказывал Гарри, - Он все время что-то придумывает! Что мы только не делали на каникулах! Ребята, не поверите, это первые летние каникулы, когда я не ждал с нетерпением возвращения в школу!
- Вот хоть бы в гости позвал, - проворчал Рон.
- Ну, Рон! Я же говорил, что мы постоянно ездили к друзьям Сириуса! На Рождество давай к нам!
- Сомневаюсь, что мама будет в восторге, - с сожалением проговорил Рон, - уж лучше давай бери Сириуса в охапку - и к нам.
- Эй, а меня уже не приглашаете? – возмутилась Гермиона.
- Да что ты! – опешил Рон, - приезжай, конечно!
Гарри согласно закивал. Он все- таки считал себя виноватым перед друзьями за то, что не пригласил их к себе этим летом. Но ему так хотелось первое лето без Дурслей провести с Сириусом. Он очень любил и Рона, и Гермиону, но, порой, от них тоже надо отдыхать.
Дверь купе распахнулась и в проем просунулась голова румяного парня.
- Привет, ребята, можно к вам?
- Заходи, Невилл! Как провел лето? – улыбнулась Гермиона
- Да, не особенно весело, - грустно сказал Невилл, - к бабушке приехала на лето ее двоюродная сестра с с двумя внучками, так что на каникулах я водил девчонок по кафе-мороженым и каруселям.
- Лучше б ты их в кино сводил, или ко мне в гости привез, - подмигнул Рон, - а что? Мы с братьями симпатичным девчонкам всегда рады!
Гари рассмеялся, а Гермиона закатила глаза.
- Сомневаюсь, что ты, не говоря уже о Фреде с Джорджем, обрадовался бы двум капризным сопливым девчонкам 5-6 лет , - смущенно сказал Невилл.
Теперь смеялись уже все.
- Гермиона! – в купе заглянула Полумна Лавгуд, - ты идешь в купе старост? Ты же должна дать наставления старостам факультетов! Кстати, ты очень похорошела за лето. Ты специально не стала юбку длиннее покупать? - как обычно, Полумна сказала то, что думала.
Сказать, что Гермиона покраснела – это не сказать ничего.
Все обернулись к Гермионе.
- Да, ты, действительно, очень красивая! – промямлил Невилл.
- Э… да, сейчас, Луна! Иди, я догоню! Спасибо, Невилл – Гермиона все еще пылала, как маков цвет.
- Тебя назначили старостой школы?! Нет, это, логично, конечно, но почему ты не сказала? – Рон выглядел немного озадаченным, - значит, ты теперь как бы моя начальница? – он, казалось, был в ужасе.
- Рон, перестань, - засмеялся Гарри, - Гермиона, поздравляю! Я не представляю кого-то другого старостой школы! И не стесняйся, ты красавица в любой юбке.
- Спасибо, Гарри, - благодарно улыбнулась ему девушка, - все, я побежала!
***
Запыхавшаяся Гермиона влетела в купе старост и слегка опешила от увиденного: Блейз Забини что-то увлеченно говорил старостам факультетов, сидевшим в купе. На мантии Блейза поблескивал значок старосты школы.
- О, Грейнджер! Ты задержалась, так что, извини, начали без тебя – парень кивнул ей и повернулся к старостам.
Гермиона покраснела от досады.
Черт, неужели второй староста – Забини? Конечно, она не очень задумывалась, кого выбрали ей в напарники, даже в голову не приходило, что это может быть кто-то со Слизерина. Спасибо, хоть не Малфой. Поскольку Забини уже практически объяснил старостам факультетов их обязанности, Гермионе ничего не оставалось, как молча сидеть и слушать.
- По крайней мере, - подумала она,- за ним, видимо, не надо будет ничего переделывать – слушая его, Гермиона была практически довольна тем, как он все растолковал старостам. Кто бы мог подумать, что от Забини может быть польза.
- Грейнджер? Ты меня слушаешь? – на Гермиону с усмешкой смотрел Блейз, - ты, может, хочешь что-то добавить?
Оказывается, он уже закончил свою речь и теперь все с ожиданием смотрели на нее.
- Эмм… в общем-то, ты все уже сказал, - опомнилась Гермиона. Она, действительно, прослушала конец его речи. Парень хмыкнул, но ничего не ответил. Старосты начали покидать купе.
- Эй, Грейнджер, постой, - окликнул ее Блейз.
- Что еще? – недовольно пробурчала Гермиона.
- Я хотел бы заключить своего рода перемирие, что ли, - ответил ей Забини, внимательно наблюдая за ее реакцией, - поскольку мы теперь будем жить в отдельной гостиной, мне не хотелось бы ругаться с тобой каждый вечер и портить себе настроение.
- Отлично, - кивнула она в ответ, - я тоже не хотела бы ежедневно с тобой пререкаться. И она вышла в коридор.
Блейз, прищурившись, смотрел ей вслед.
Глава вторая, или к чему могут привести неосторожные мысли
Наконец все уселись за столы, церемония распределения закончилась, и золотые блюда наполнились вкуснейшими кушаньями. Рон подвинул к себе блюдо с сырными палочками и начал быстро их есть.
- Рон! Можно подумать, тебя дома не кормят! – возмутилась Гермиона, - как ты можешь есть руками из общей тарелки! Думаешь, кому-то приятно будет есть их после тебя?
-Моэфф нэ эфть, мэ боффе дофтаэцца! – не прекращая жевать, ответил ей парень.
- Нет, это немыслимо! Ты хоть прожуй, прежде чем разговаривать!
- А ты не спрашивай, когда я ем!
- Такое ощущение, что у тебя внутри сидит еще один Рон Уизли, потому что ты ешь просто неперевариваемое для одного организма количество пищи! Ты скоро так растолстеешь, что тебя никакая метла не поднимет!
-Отстань, Гермиона, дай мне поесть нормально! Сама бы ела побольше, а то будешь тощая, как Трелони, - смеялся Рон, очень похоже изображая потусторонне-возвышенное выражение лица профессора прорицания.
Гарри от смеха сполз под стол. Гермиона разозлилась, и, со стуком положив вилку, поднялась из-за стола.
- Ну, все, Рональд Уизли, ты можешь есть, пока не лопнешь, а я пошла!
Мальчишки, трясясь от смеха, помахали ей вслед.
Зайдя в гостиную старост, Гермиона поняла, что не все так радужно – на диване у камина вместе с Забини сидел Драко Малфой. Парни еще не видели ее, поэтому спокойно продолжали разговор.
- Чтоб ему провалиться, - пробурчала она себе под нос, - что ж ему в общей гостиной не сидится! Наверняка Паркинсон уже обыскалась, где ее драгоценный Драко!
Будто услышав ее мысли, Малфой обернулся.
- Приперлась, Грейнджер! А, ну-ка, брысь в свою спальню, не мешай приличным людям отдыхать.
Гермиона вспыхнула, и уже открыла рот, чтобы ответить, но забыла его закрыть, потому что Малфою ответил Забини.
- Перестань, Драко, - лениво протянул Блейз, - меня уже достала твоя агрессия. Грейнджер, иди к нам, вечер лучше проводить в компании красивой девушки, чем плюющегося ядом Малфоя.
Брови последнего поползли вверх. Блейз усмехнулся и быстро подошел к изумленной Гермионе.
- Да не обращай ты на него внимания, я его выгоню сейчас все равно – Блейза откровенно забавляла эта ситуация. Он за локоть буквально подтащил девушку к дивану и усадил ее.
-Тыквенный сок? – Блейз наполнил кубок и протянул его Гермионе. Та молча взяла и отхлебнула, все также ошарашено глядя на него.
- Я не знаю, что за представление ты тут устраиваешь, но у меня есть занятия поинтереснее, чем проводить время в компании Грейнджер, - Малфой поднялся, и, презрительно поджав губы, вышел, даже не посмотрев на девушку.
Гермиона с раздражением проводила его взглядом.
- Мм… Забини, спасибо, конечно… Я помню о нашем с тобой договоре, но я даже не ожидала такого внимания – с чего вдруг ты так подобрел?
- Грейнджер, - парень откинулся на спинку дивана и засмеялся, - как я уже сказал, ты красивая девушка, каждый вечер мы с тобой будем проводить вместе в общей гостиной, каждое утро будем снова здесь сталкиваться. Мне гораздо приятнее видеть улыбку на твоем хорошеньком личике и слышать «доброе утро, Блейз!», чем твое злобное фырканье и «дай пройти, Забини». Просто ты мне нравишься, ты забавная.
Гермиона округлила глаза.
- Так, приехали, - подумала она. Теперь осталось дождаться роз и признаний от Малфоя и валентинки от Снегга – и можно вешать на школу надпись «Сумасшедший дом». Хотя вот от Малфоя-то как раз и не отказалась бы, - эта мысль пришла настолько неожиданно, что Гермиона подавилась тыквенным соком и закашлялась.
Блейз протянул ей платок и с усмешкой сказал:
- Не думал, что мое признание вызовет такую бурную реакцию. Я же тебе не встречаться предлагаю. Хотя, Грейнджер, может предложить?
- Отстань, Забини, я сейчас вообще захлебнусь, и тебе придется тащить в больничное крыло мое бездыханное тело!
Гермиона, покраснев до корней волос, быстро допила сок, и, поднявшись, направилась в сторону своей спальни.
- Зови меня Блейз, моя хорошая, - смеясь, крикнул ей вслед парень.
***
Гермиона лежала в своей кровати и думала. Забини она всерьез никогда не принимала – все знали, что закрутить роман для него, как шоколадную лягушку съесть. Еще бы, Блейз - один из самых красивых парней Хогвартс, смуглый, темноглазый, и, в отличие от многих слизеринцев, никогда не задевающий гриффиндорок, особенно хорошеньких. Он чем-то походил на маггловского актера, игравшего в фильме про пиратов. Гермиона пыталась вспомнить… но тут ее мысли приняли другое направление – Малфой. Странно, она постоянно сталкивалась с ним, знала его лицо, презрительно кривившееся, как только он ее видел. Сегодня, войдя в гостиную, она застала момент, когда он разговаривал с другом – он задумчиво смотрел на огонь в камине, блики света играли в его светлых волосах, изящные пальцы выстукивали на подлокотнике дивана ритм какой-то мелодии. Оказывается, Малфой может быть красивым, когда его серые глаза злобно не щурятся, а рот не кривится в подленькой ухмылке. Даже голос его звучал как-то по-другому – Гермиона привыкла слышать его грубые выкрики и оскорбления, издевательский смех. Но сегодня она услышала, что оказывается, у него приятный тихий смех и чуть хрипловатый голос, который непрошено вспомнился сейчас.
- Замечательно, - простонала Гермиона,- мой мозг, видимо, атаковали мозгошмыги Полумны. Мне нравится Малфой! Н-да… уж лучше бы тот же Забини! Да он в мою сторону взглянуть не может, не плюнув при этом! Но это, видимо, меня не останавливает.
Со злостью выдохнув, Гермиона обняла подушку и отвернулась к стене.
Глава 3 или коварный план гриффиндорцев
За завтраком Гермиона села рядом с Роном и Гарри, все еще продолжая обдумывать неприятные мысли, посетившие ее вчера вечером. Поэтому она не сразу обратила внимание на хихиканье ребят.
- В чем дело? – вскипела она, - что-то я не заметила, чтобы у меня вырос хвост или рога! С чего вы так веселитесь?
- Расслабься, Гермиона, ты тут ни при чем, - сквозь смех проговорил Рон, - Гарри кое-что придумал! Расскажи ей!
Красный от смеха Гарри раскрыл ей свой коварный план:
- Мы тут подумали, что неплохо бы приструнить Малфоя, а то год только начался, а он уже всех достал своими выходками. Я тут прихватил пару штуковин из лавки Фреда и Джорджа, думаю, Малфой оценит их по достоинству.
Рон согнулся от хохота.
- И что же вы придумали такого замечательного? Гарри, неужели вам больше заняться нечем! Сегодня первый учебный день, давайте без глупостей! – Гермиона, определенно, была не в восторге от этой идеи, - это добром не кончится! К чему с первых дней поднимать эту нелепую вражду факультетов!
- Да ладно тебе! Неужели тебе не противно смотреть на его вечно ухмыляющуюся рожу! – ответил ей Рон, - думаю, небольшие неприятности несколько испортят ему настроение.
- Рон, ты же староста факультета! Как ты можешь вообще в этом участвовать!
- Вообще-то, я могу и не участвовать! Гарри считает, чем меньше народу, тем меньше вероятность быть пойманными.
- Ну, знаете! – возмутилась Гермиона, - это уже беспредел какой-то! Вы же гриффиндорцы, а выдумываете всякие пакости, ничем не лучше Слизерина!
Гарри, казалось, немного смутился, но, тряхнув головой, упрямо сказал:
- Все равно, я считаю, Малфою полезно будет, если над ним посмеются. Спесь с него сбить надо!
- Делайте, что хотите! – раздраженно ответила Гермиона, - я даже знать ничего не хочу!
Первым уроком, сдвоенным со слизеринцами, была трансфигурация. Декан Гриффиндора, профессор Макгонагалл рассказывала о сложном процессе превращения человека в животное и обратно.
- Важно точно и четко произносить магическую формулу, при этом предельно концентрируясь на образе животного, в которое собираетесь превратиться. В случае ошибки, последствия могут… Мистер Малфой!!! Что с Вами?!!
Весь класс обернулся посмотреть, что же так поразило профессора. Их глазам представилась странная картина: красный, как помидор, Драко Малфой пыхтел паровозом и из ноздрей и ушей его валил малиновый дым. Со всех сторон послышалось хихиканье.
- Тихо! – прикрикнула Макгонагалл, и класс тут же присмирел, - мисс Паркинсон проводит мистера Малфоя в больничное крыло, а мы продолжим занятие. Если я узнаю, кто в этом виноват, - профессор обвела ястребиным взором притихших ребят, - этот студент или студентка может считать, что экзамен по трансфигурации он сдаст попытки с десятой в лучшем случае!
- Перечное драже! – прошептал хихикающий Рон на ухо Гермионе. Она с осуждением посмотрела на него и на Гарри – тот выглядел очень довольным.
- Вот доиграетесь, Макгонагалл вам покажет! Тебе, Гарри, хвосторога лучшим другом покажется!
- Не порть веселье, Гермиона! – давясь смехом, проговорил Гарри, - это только начало!
Девушка лишь покачала головой.
На обеде она увидела, что Драко Малфой, как ни в чем не бывало, сидит за своим столом. Видимо, мадам Помфри, школьная медсестра, справилось с очередным изделием Умников Уизли без особого труда.
- Что ж, - Гермиона облегченно вздохнула, - по крайней мере, выходка Гарри прошла без неприятных последствий. Вот только выражение лица Малфоя не обещает ничего доброго.
Следующий этап плана Гарри и Рона был осуществлен на травологии. Он как-то умудрился подменить палочку в кармане слизеринца, в результате чего, когда Малфой попытался заклинанием собрать просыпавшиеся у него семена белладонны, палочка высочила у него из руки, и, обернувшись большой резиновой селедкой, стукнула по лбу. Малфой от неожиданности упал под громкий смех сокурсников. Гарри незаметно подбросил настоящую палочку слизеринца в заросли мандрагор, около которых упал Малфой.
В том же духе прошли еще два дня. Гарри, казалось, вошел во вкус. Гермиона не знала, что ей делать: ее тревожило, то, что она, как староста школы, не прекращает этот беспредел, и было так жалко Драко, на которого уже начали с ожиданием поглядывать однокурсники, чтобы в очередной раз похихикать над его злоключениями. За прошедшее время Малфой исполнил гимн Хогвартс на зельеварении, чем вывел из себя декана Слизерина профессора Снегга, станцевал ламбаду на прорицаниях и, изображая флоббер-червя, съел все салатные листья на уходе за магическими существами у Хагрида. Рон веселился вместе с остальными, поэтому с его стороны помощи в управе на Гарри Поттера можно было не ждать. Ну не идти же, в самом деле, к Макгонагалл!
Раздумывая над ситуацией, Гермиона вошла в гостиную старост. У камина, с книгой в руках сидел Блейз. Она кивнула ему и села напротив, достав учебник по нумерологии и собираясь начать делать домашнее задание.
- Послушай, Грейнджер, - отвлек ее голос Забини.
- Да, Блейз?
- Я насчет идиотской задумки твоих дружков… ничего хорошего из этого не выйдет, поверь мне!
- Что ты имеешь ввиду? – Гермиона прикинулась, что не понимает, хотя внутри у нее все похолодело.
- Я не знаю, кто конкретно занимается этой ерундой насчет Малфоя, но он просто в бешенстве. Так что передай Поттеру или кому там еще, чтобы сворачивали этот балаган, пока чего не вышло!
- Причем тут Гарри? Я согласна, что эти глупые шутки надо прекратить, но не знаю, кто этим занимается, - проговорила Гермиона, не глядя в глаза слизеринцу.
- Ты что, правда, не понимаешь, чем это тебе грозит? – устало произнес Блейз и потер переносицу, - да Малфою плевать, кто виноват. Он просто сорвет зло на тебе, как ярком представителе Гриффиндора, чтобы досадить остальным! Мне стоило огромного труда отговорить его подловить тебя возле библиотеки.
Гермиона пошла пятнами от волнения.
- Но причем здесь я? Он что, думает, это я все устроила? Это ведь бред!
- Разумеется, он не думает, что это ты. Даже идиот поймет, что правильная девочка Грейнджер никогда не запятнает свою кристальную репутацию подобными выходками, - закатил глаза Блейз, - просто зачем Драко лишние проблемы, которые обеспечены, свяжись он с Поттером. Тебя достать гораздо проще. Мне на Поттера глубоко плевать, а вот тебе неприятностей я не желал бы. Потому повторяю – скажи Поттеру, чтобы завязывал, иначе пострадаешь ты. Еще немного, и Малфой отомстит им через тебя, несмотря на то, что я стараюсь его сдержать.
Гермиона молча стала собирать учебники. Тут она обнаружила, что забыла свиток с работой по трасфигурации в библиотеке.
- Вот черт… Ладно, придется вернуться, - она со вздохом встала и направилась к выходу из гостиной.
- Гермиона, ты куда? – крикнул ей Блейз, - аккуратнее, я предупредил тебя!
Глава четвертая или – есть ли польза от мести?
Забрав свой свиток, Гермиона поспешила вернуться в свою гостиную. Скоро отбой, а ей еще надо дойти практически на другой конец замка.
- Надо же, какая удача! Грейнджер, тебя и искать не надо – всего лишь подождать у библиотеки, и, вуаля – мисс Зубрила собственной персоной, - прислонившись к колонне, стоял Малфой. Тяжелый взгляд не обещал девушке ничего доброго.
- Малфой, мне некогда, скоро отбой! Тебе тоже надо поторопиться – после отбоя ты не должен выходить за пределы собственной гостиной!
- Да что ты! Надо же, какая заботливая! – прошипел Малфой, быстро подходя к ней, - сидела бы и не высовывалась, нечего было попадаться мне на глаза и провоцировать. Забини мне круглосуточно поет, что тебя нельзя трогать, но мне плевать. Думаешь, его заступничество тебе поможет? – парень наступал на нее, вынуждая пятиться к лестнице.
- Малфой, дай мне пройти, - истерично выкрикнула Гермиона.
- Ничего, Блейз умеет утешать, - ухмылялся Малфой, - сама виновата, надо было его слушать, наверняка ведь предупреждал? Не знаю, что он о тебе так печется – чем ты его купила, Грейнджер?
Он окинул ее взглядом.
- Хотя, если не брать во внимание то, что ты зубрила и зануда, твое происхождение и воспитание, кое для чего ты, может, и сгодишься! Да, Забини далеко не дурак – Малфой усмехнулся, в глубине его глаз Гермиона увидела странный отблеск. Ну, ничего, Блейз переживет, - и он резко толкнул.
Вскрикнув, Гермиона споткнулась и скатилась по лестнице вниз. Увидев, что она не двигается, Малфой нахмурился и сбежал вниз. Наклонившись к девушке, он увидел кровь на ее виске.
- Грейнджер, вставай! Ты меня слышишь? – потряс он ее за плечо – реакции не последовало. Лицо Гермионы было необычно бледное, губы посинели, дыхания не было слышно.
- Чтоб ты провалился, Поттер! Это все твои дебильные шутки виноваты! Вот теперь еще эта ненормальная зубрила свалилась на мою голову, - эй, Грейнджер! Только попробуй сдохнуть!
Продолжая бубнить себе под нос, Малфой поднял девушку и понес в больничное крыло.
- Еще Забини распсихуется, что я прибил его обожаемую напарницу. Тоже, принц отыскался, спаситель униженных и оскорбленных… Половина слизеринок мечтают взгляд его перехватить, а он с этой заучкой флиртует – не иначе где-то головой приложился, -усмехнулся Малфой, - чем же ты его так зацепила, Грейнджер? Хотя, кожа такая ровная, чистая, волосы мягкие, и пахнут приятно… губы красивые… Вот черт, духи что ли у нее приворотные? Чтоб башню сносило у каждого, кто ближе, чем на метр подойдет!
Он прибавил шаг и скоро уже колотил ногой в дверь школьной медсестры мадам Помфри.
- Эй, кто там, открывайте! Если она сдохнет, я тут ни при чем!
-В чем дело, мистер Малфой? – показалась испуганная мадам Помфри, - Мерлин, что с ней случилось?! – увидела она Гермиону, - отнесите ее на кровать и побудьте с ней, я сейчас подойду!
- Не задерживайтесь, я не собираюсь тут сиделку изображать! – крикнул ей вслед Малфой.
Он осторожно положил ее на больничную койку и сел рядом.
- Знаешь, Грейнджер, я не хотел тебе так уж навредить… Ты сама виновата, нечего было меня злить! Сидела бы себе в гостиной и чай с Забини пила. Ты ведь уже втрескалась к него по уши, да? – почему-то эта мысль ему не понравилась, - он тебе не пара, Грейнджер, наиграется тобой за неделю, а ты бегать потом будешь за ним по всему замку. Выбрала бы себе… хм, ну не знаю… ну не Уизли, конечно – он тупой какой-то, Поттер – тоже не вариант… Нет, сиди себе с книжкой, зубри заклинания – этот вариант почему-то понравился Малфою больше остальных, - да, точно! Нечего тебе принцев разыскивать.
Бледность Гермионы начала приобретать сероватый оттенок.
- Эй, Грейнджер!!! Ты чего?! Мадам Помфри!!! – запаниковал Малфой.
- Да, да, уже иду, – в дверях показалась медсестра с подносом, полным медикаментов, - Вы можете быть свободны, мистер Малфой.
- А она не умрет? – с опаской спросил он.
- Что за глупости! Разумеется, нет! Через пару дней она вновь составит Вам компанию.
- Ни к чему мне такая компания, - пробормотал Малфой на пути к выходу.
В дверях он столкнулся с Забини.
- Малфой! Ты уже упек Грейнджер в больничное крыло?! Я как знал, что добром это не кончится! Что ты с ней сделал? Я же просил тебя не трогать ее!!! – Блейз почти кричал.
- Успокойся, Забини, цела твоя староста, - процедил Малфой, - подумаешь, ступеньки лбом пересчитала! Через пару дней продолжишь свои ухаживания!
- Ты больной!!! Совсем с головой не дружишь?! Неужели так сложно было ее не трогать! У меня руки чешутся тебе шею свернуть! – зло сверкнув глазами, Блейз скрылся за дверью больничного крыла.
Малфой пошел в гостиную Слизерина, задумавшись над тем, почему ему так не понравились упреки Забини. Он вспомнил кровь на лбу девушки, и рот его нервно дернулся. Забини задел его своими словами, но только ли в гордости дело, вот в чем вопрос…
Глава пятая или – не всегда признание делает счастливой
Гермиона пришла в себя вечером следующего дня. Тумбочка возле ее кровати была засыпана разнообразными сладостями, в вазу стояли свежие цветы. Она смутно припомнила ссору с Малфоем и поморщилась – ну почему он никак не хочет забыть эту нелепую вражду! Неужели, она не вызывает у него никаких эмоций, кроме брезгливости и раздражения? Гермиона грустно вздохнула. Она бы предпочла, чтобы цветы возле ее кровати передал для нее прежний враг…
- О, мисс Грейнджер, как Вы себя чувствуете? – мадам Помфри заметила, что девушка проснулась, - выпейте Укрепляющий настой, пожалуйста! – она подала Гермионе резко пахнущее питье, - потом мы смажем Ваши синяки, и можете отправляться в собственную спальню. А то Ваши поклонники разнесут мне все больничное крыло! - она недовольно поджала губы.
- Поклонники?! – округлила глаза Гермиона, - это кто же?
- Ох, как же они мне надоели за весь день! Мало того, что мистер Поттер и мистер Уизли толкались тут каждую перемену, я еле-еле выставила мистера Маклаггена, а ближе к вечеру явился мистер Забини!
- А… больше никто не приходил? – опустив глаза, спросила Гермиона.
- Мерлин, сколько же здесь должно побывать народу, по-Вашему? – возмутилась медсестра, - о Вашем здоровье спрашивали мисс Уизли и мисс Лавгуд, еще мистер Долгопупс. Вы кого-то ждали? – понимающе улыбнулась она.
- Нет, нет..., - быстро ответила Гермиона, отводя глаза.
Мадам Помфри усмехнулась и взяла в руки склянку с Заживляющим бальзамом.
- А теперь займемся Вашими синяками!
По дороге в гостиную старост она встретила Гарри и Рона.
- Гермиона! Слава Мерлину, ты в порядке! – Рон с облегчением обнял подругу, - мы так волновались! Расскажи, что случилось!
- Поскользнулась на лестнице, но это неважно, - быстро проговорила Гермиона.
- Но куда ты ходила так поздно? – удивился Гарри.
- Я забыла в библиотеке свиток с работой по трансфигурации.
- Говорил же, не доведет до добра это твое постоянное хождение в библиотеку! – закатил глаза Рон.
- Ну, я устала, пойду к себе! – проигнорировала его Гермиона.
- Мы тебя проводим, больше ты не будешь ходить одна по коридорам, - решительно сказал Гарри.
Гермиона ничего не ответила, и они направились к гостиной старост. Распрощавшись с мальчишками, она вошла внутрь. Блейз сидел на диване и что-то писал.
- Кхм… привет! – почему-то смутилась Гермиона.
- Гермиона! Как ты? – Блейз резко встал и сделал пару шагов ей навстречу.
«Гермиона»?! Так..., - мысли скакали в ее голове, как взбесившиеся пикси, - Блейз, нет, только не надо ничего говорить.., - она застыла на пороге, пытаясь понять, как ей себя с ним вести.
- Мм… Спасибо, Блейз, я в порядке. Пойду, прилягу, - она повернулась к нему спиной.
- Подожди, - он тронул ее за локоть, - я так волновался! Я еле сдержался, чтобы не дать Малфою в челюсть! Чертов подонок… ох, прости, я не хотел при тебе выражаться! Хоть он мне и друг, но я не прощу ему того, что он себе позволил в отношении тебя. Ты… действительно, небезразлична мне, Гермиона, - его шоколадные глаза смотрели на нее, он ни на секунду не отводил взгляд. Было заметно, что Блейз сильно взволнован, - я знаю, обо мне много говорят в школе, не очень лестно, возможно…
- Блейз, я прекрасно к тебе…
Он знаком остановил ее.
- Да, я знаю – ты всегда вежлива и доброжелательна со мной. Но, неужели, ты не замечаешь, что я жду другого отношения?
- Послушай, Блейз, сейчас в тебе говорят эмоции – ты переживал за меня, я благодарна тебе за это. Теперь тебе кажется, что я тебе нравлюсь. Но подумай, как мы сможем вместе выполнять обязанности, когда тебе надоест играть со мной в любовь?
- Нет, все не так! – упрямо сказал он, - если бы это была просто прихоть, я бы никогда не стал так усложнять себе жизнь. Сначала я не понимал, насколько серьезно мое увлечение тобой. Но когда увидел тебя в больничном крыле, бледную, неподвижную… - он взъерошил волосы, - все не так просто! Я не прошу, чтобы ты была со мной, я прошу – просто подумай о том, что в этом нет ничего невозможного. Просто подумай.
- Я… Да, конечно… разумеется. Спокойной ночи, Блейз! – Гермиона была близка к панике.
Она зашла в спальню и прислонилась спиной к двери.
- И что теперь?- ей нравился Блейз, он отличный собеседник, с ним весело и легко. Он отличается от Рона и Гарри – всегда вежлив, галантен, знает, как угодить девушке, что сказать. Но, даже если допустить, что он всерьез увлекся ею – тот ли он, кто ей нужен? В глубине души, она знала – она сказала бы «да», если бы на нее смотрели не шоколадные глаза, а другие… холодные, стальные. Сможет ли Малфой когда-нибудь предложить ей подобное? Она покачала головой, глаза наполнились слезами. Вдруг она резко вздернула подбородок – это мы еще посмотрим!
Глава шестая или переход в наступление
Легко сказать… как заинтересовать того, кто даже как человека меня не воспринимает, не то что, как девушку! – Гермиона печально покачала головой, еще больше задумавшись. Затем она медленно улыбнулась, - в конце концов, он мужчина. Что ж, примем за основу, - глаза ее загорелись.
- Доброе утро, Блейз! – окликнула парня Гермиона, выходя в гостиную.
Тот копался в сумке, проверяя, все ли взял.
- Доброе, Гермиона! – он обернулся и выпустил из рук сумку, - отлично выглядишь сегодня! – глядя на нее во все глаза, пробормотал Блейз.
Она улыбнулась и прошла к выходу.
- Вот и чУдно, - подумала Гермиона, идя по коридору. Она старалась, чтобы походка ее была изящнее – зря, что ли она весь вечер тренировалась? Не так уж много усилий она приложила, а эффект налицо – как Блейз на нее смотрел! Правда, не он был ее целью… с этим она позже разберется. Гермиона посмотрела на свое отражение в витрине Зала Почета, по которому проходила, - юбка чуть короче, демонстрирующая стройные ножки, мантия тесновата, а потому совершенно не скрывает (скорее – подчеркивает) соблазнительные изгибы фигуры… подумать только, как пара взмахов волшебной палочкой могут преобразить скучную школьную форму! Вот с волосами пришлось повозиться – она больше часа воевала с непокорными кудрями. Но это того стоило – золотисто-каштановая волна мягко струилась по спине девушки, на каждый шаг отвечая переливом света в волосах.
- Привет, ребята! – она не плюхнулась, как обычно, на скамью у грифффиндорского стола, а аккуратно присела, красиво перекинув ноги.
- Ух, ты! Гермиона, ты шикарна! – восхищенно проговорил Рон.
- Просто бесподобна! – закивал Гарри.
- О. спасибо, - она смутилась, но тут же, спохватившись, улыбнулась уголком рта, качнув головой так, что волосы золотистым водопадом перетекли на плечо.
- Ты очень красивая, но какая-то странная, - стесняясь, сказал Невилл, - раньше ты была ближе как-то, теплее…
Гермиона предпочла промолчать. Она посмотрела за стол Слизерина – Малфой спокойно завтракал. Непонятно, он вообще ее заметил? Увидев, что она смотрит в их сторону, ей улыбнулся Блейз. Она улыбнулась в ответ, подумав – что же она будет делать, ведь он ей тоже очень симпатичен, не хотелось бы причинять ему боль.
Закончив завтрак, она поднялась из-за стола, потянув за сомой сумку с учебниками.
- Давай, я помогу! Тяжелая, наверное? – на Гермиону, улыбаясь, смотрел Симус Финниган.
- Число поклонников стремительно растет, - подумала она, и, пожав плечами, произнесла, - ну, если хочешь…
Гарри и Рон, переглянувшись, пошли следом.
- Невилл прав, с ней что-то не так. Может, этот слизеринский староста Забини ее заколдовал? – Рон пытался найти причину необычного поведения подруги.
- Все гораздо проще, мальчики, - догнала их Джинни, - может, она просто влюбилась в «этого слизеринского старосту Забини»? – она рассмеялась и пошла вперед.
- Влюбилась?! Гермиона?!! - Гарри ошарашено смотрел вслед сестре Рона, потом повернулся к нему, - нет, она не могла…
- Вообще, это бы все объяснило, - почесал в затылке Рон.
- Но почему Забини?! На Гриффиндоре парней мало? Симус, хотя бы, он вроде бы не прочь, - Гарри покосился на Финнигана, который шел впереди, рядом с Гермионой, неся ее сумку и что-то увлеченно ей рассказывая.
- Ну, ей виднее, - пожал плечами Рон.
- Он же слизеринец! – продолжал возмущаться Гарри.
- Ну, это хотя бы не Малфой…
- Еще бы это был Малфой!
- Девчонок не поймешь. Женское сердце – сложная штука! – философски изрек Рон.
- Да уж, - вздохнул Гарри, вспомнив звонкий смех младшей Уизли, - но если он ее обидит…
- Ха! Жить ему, в таком случае, меньше часа! – воинственно поддержал друга Рон.
Тем временем, к классу заклинаний, вслед за гриффиндорцами, подтягивались слизеринцы.
- Грейнджер! Ты, наверное, устала? – притворно заботливо поинтересовалась Паркинсон – всю ночь гриву свою расчесывала? Может, тебе расческу подарить – ты же все поломала об лохмы – она издевательски рассмеялась.
- Пэнси, ты завидуешь? – наивно распахнула глаза Гермиона, - хочешь - подари, тебе расчески точно ни к чему, вот повезло – твои волосы не такие густые, даже жидкие – их можно и рукой причесать! Здорово, наверное, тебе совсем не нужно время на себя тратить! – широко улыбнулась гриффиндорка.
Паркинсон зло на нее посмотрела.
- Девушки, успокойтесь, - рассмеялся Блейз.
- Убери от меня свою Грейнджер, Забини, а то я за себя не отвечаю! – прошипела Панси.
- С чего вдруг она «его Грейнджер»? – поднял брови Симус.
- Гриффиндор не знает, с кем встречается его староста? – глаза Пэнси недобро блеснули.
Лаванда Браун и Парвати Патил обменялись восхищенными взглядами – вот это новость! Со всех сторон послышался возбужденный шепот.
- Не придумывай того, чего нет, Пэнси – заметил Блейз, - мы с Гермионой не встречаемся, - хотя я бы предпочел обратное, - лукаво улыбнулся он, подмигнув гриффиндорке. Она ответила ему притворно-возмущенным взглядом. Он понял, что она благодарна ему за то, что он вытащил ее из неловкой ситуации.
В класс вошел профессор Флитвик, но тишина так и не установилась – все то и дело оборачивались к Гермионе. Внешне она сохраняла спокойствие, но ее так и колотило от волнения. Она украдкой посмотрела на Малфоя, и тут же развернулась обратно, наткнувшись на его насмешливо-оценивающий взгляд.
- Не переусердствовала ли она? Не заигралась ли? Как потом выпутываться из этого положения? – Гермиона судорожно размышляла, как ей вести себя дальше. Малфой ее, определенно, заметил. Но достаточно ли этого? Наверное, стоит продолжать выбранную тактику, тем более она оказалась действенной. А с побочными эффектами она позже разберется!
Глава седьмая или шаг в сторону.
Близился Хэллоуин, в честь чего объявили дату прогулки в Хогсмид. Гермиона подумала о том, что неплохо бы купить еще несколько флаконов со снадобьем «Простоблеск», без него волосы не желали принимать приличный вид. Она немного попривыкла к своему новому образу, хотя, порой, ей бывало неуютно. Особенно, когда за ней пытался кто-то ухаживать. Симус уже несколько раз приглашал ее пойти вместе с ним в Хогсмид, намекая, что Гарри и Рону нежелательно их сопровождать. Она с улыбкой ссылалась на то, что ей нужно сделать покупки и быстро возвращаться в замок, так как у нее много работы. Гермиона не знала, что ответить, если ее пригласит Блейз – он не такой наивный, как Симус, и прекрасно поймет причину ее отказа. А она еще не могла для себя определить, какие чувства он у нее вызывает. Ей очень нравилось бывать в его обществе, она все чаще задерживалась допоздна в их общей гостиной – с ним так увлекательно разговаривать! Он понимал ее буквально с полуслова! А его манеры просто обворожили ее – она уже привыкла к грубоватой простоте Рона и Гарри, которые порой могли и обидеть неаккуратным словом, даже накричать на нее. Блейз же, даже когда спорил с ней, делал это словно в шутку. Ни разу она не видела, чтобы он раздражался или повысил голос. О прошлом разговоре, когда он признался ей в своих чувствах, больше не упоминал, хотя Гермиона понимала, что он совсем не забыл об этом, просто дает ей время принять решение.
Несмотря на то, что Блейз и Гермиона отрицали наличие между ними отношений, по школе упорно ходили слухи о том, что они вместе. Она гадала, какой эффект эти новости произвели на Малфоя – встречая ее в коридорах, он преувеличенно вежливо раскланивался с ней, пряча усмешку. Не сказать, чтобы ее устраивало такое положение дел, но это лучше, чем ничего.
Парвати и Лаванда уже не раз подступали к ней с расспросами на счет Забини, но так ничего и не добились. Симус пытался выяснить то же, довольно-таки неуклюже выспрашивая ее. Гермиона отделывалась шутками.
Гари и Рон таким способом игнорировать было не то, что невежливо – попросту невозможно! Они даже слушать не стали сказку о том, что это все слухи и сплетни. Знали бы они…
- Послушай, Гермиона, ты можешь все что угодно рассказывать остальным, но нам-то ты можешь сказать? Что у тебя с Забини? – напрямик спросил Рон после того, как Гермиона несколько раз попыталась увильнуть от ответа.
- Мы не собираемся тебя осуждать, - положил ей руку на плечо Гарри, - просто ты ведешь себя необычно, мы волнуемся!
Мальчики, да как же я вам скажу? Если вы узнаете, в чем на самом деле проблема – боюсь, вы со мной даже разговаривать не станете, - грустно подумала Гермиона. Но что-то надо было отвечать, так просто они не отстанут.
- Гарри, Рон… я не хочу вам говорить неправду, но и всего сказать тоже не могу, не заставляйте меня! – она умоляюще взглянула на Гарри, который явно хотел возразить, но, наткнувшись на ее взгляд, промолчал. – Блейз замечательный человек, он, конечно, никогда не станет мне так близок, как каждый из вас, но… я на самом деле не знаю, как отношусь к нему! Он предлагал мне встречаться с ним, - почти неслышно закончила Гермиона.
- И ты согласилась, а теперь стесняешься? – предположил Рон.
Она покачала головой.
- Ты отказала ему?! – брови Гарри взлетели вверх.
- Да нет же, - она грустно улыбнулась.
- А, так ты ему ничего не сказала, а теперь он донимает тебя вопросом, любишь ты его или нет, а ты не хочешь ранить его чувства, и потому мучаешься! – выдвинул Рон новую идею, победно взглянув на Гарри, словно говоря, - вот, что значит быть экспертом в женской психологии!
- Ты ошибаешься, Рон. Он больше ни разу не касался этой темы.
- Ну, тогда я пас... – он озадаченно почесал бровь, - но ты стала странно выглядеть! Если дело не в Забини, тогда в ком?
Этого вопроса Гермиона и боялась, но она не собиралась рассказывать им всю правду.
- Ну… я не говорю, что он мне не нравится. Нравится, только я еще не решила, насколько сильно.
- В любви нельзя полагаться на расчет! Надо действовать по наитию! – с видом эксперта заявил Рон.
Гарри и Гермиона с изумлением посмотрели на него, потом девушка, прыснув со смеху, сказала:
- Ладно, Рон, при возможности, воспользуюсь твоими рекомендациями!
- Так ты в Хогсмид идешь с нами или с кем?
- С вами, - улыбнулась она им.
Наступили выходные, а с ними – и долгожданная прогулка. Гермиона вместе со своими друзьями весело посидела в «Трех метлах», выпив сливочного пива. Через некоторое время к ним присоединились Джинни с Дином Томасом и Симус Финниган. Если против парочки Джинни и Дина Гермиона не возражала (в отличие от Гарри и Рона), то рядом с Симусом она явно чувствовала себя неуютно.
-Ну, вы сидите, а мне еще перья надо купить, - произнесла Гермиона и встала из-за стола. Ребята кивнули, лишь Симус встрепенулся:
- Я провожу тебя!
-Нет, нет, не стоит! – быстро сказала Гермиона, - я потом пойду в замок, нужно дописывать эссе по зельям, - торопливо попрощавшись, она направилась к выходу. Симус с сожалением проводил ее взглядом.
На самом деле, она с удовольствием бы еще посидела с друзьями, но Симус так настойчиво за ней ухаживал, что ей было даже неловко. Уж лучше она прогуляется до замка, тем более, день выдался очень приятным – погода была удивительно мягкой для этого времени года. Гермиона купила нужное снадобье, и теперь неторопливо прогуливалась по деревне.
- Гермиона, подожди!
Она обернулась – ее догонял Блейз.
- Ты уже возвращаешься? Что, правда, собираешься домашнее задание делать? – усмехнулся он.
- С чего ты взял? – она не знала, была ли рада ему. В принципе, ничего против его общества она не имела.
- Ну, я слышал, как ты отшила Финнигана. Вот только не думал, что ты на самом деле проведешь субботний вечер над очередным свитком – он откровенно посмеивался над ней.
- Блейз, ты можешь думать, что угодно, но я действительно иду писать эссе по зельям! – поджала губы Гермиона.
Блейз приподнял бровь.
- Ладно, ты прав, - она рассмеялась, - я сбежала от Симуса.
- Неужели, он набрался смелости подловить тебя на темной улочке? – притворно сердясь, нахмурился он.
- Да ну тебя! – настроение ее стремительно улучшалось. Блейз всегда действовал на нее, словно Веселящее зелье.
- Нет, в самом деле – Финниган позволил себе что-то лишнее? – настаивал слизеринский староста.
- Блейз, ты что, ревнуешь? – Гермиона остановилась, и, прищурившись, посмотрела в шоколадные глаза.
- А если и так? – тихо ответил он. – Что мне остается, если прекрасная староста Гриффиндора холодна, как горная вершина? Я боюсь подумать, что этот несчастный Финниган окажется удачливее… Гермиона, ты, конечно, можешь говорить что угодно, но я его тогда поколочу, - Блейз грустно усмехнулся.
Его глаза согревали, словно маленькие солнышки. Глядя в них, она думала – а нужно ли искать еще что-то? Ведь Блейз, кажется, действительно любит ее! Но Малфой, это странное наваждение… далекое, неясное чувство, порой – даже пугающее. Он ведь едва замечает ее, лишь изредка его взгляд скользнет, словно обжигая – можно ли верить ему? Безумная, безрассудная надежда на взаимность… она снова посмотрела в глаза Блейза, купаясь в тепле его взгляда. Как во сне, она подала ему руку – он тут же осторожно сжал ее. Лицо его осветилось улыбкой.
- Ты будешь со мной, Гермиона?
- Да! – выдохнула она.
Прикрыв глаза, Блейз притянул ее и обнял. Она подняла голову, чтобы снова видеть его взгляд – когда она смотрела в его глаза, она забывала те, другие – холодные, ледяные… Блейз взял ее лицо в ладони:
- Ты даже не представляешь, как я счастлив, - он смотрел в ее глаза, казалось, забывая дышать, - Гермиона…
Он мягко поцеловал ее. К своему удивлению, Гермиона ощутила приятное тепло в груди. Так спокойно, так легко… Она отвечала ему, обнимая за плечи.
- Хм, простите, что отрываю, но вы стоите посередине дороги, а обходить вас по грязи я не намерен, - Гермиону будто окатило ледяной водой – этот холодный насмешливый голос она бы узнала из тысячи.
Глава восьмая или разговор за столом
За ужином студенты снова собрались в Большом Зале. На самом деле, Блейз не был голоден, поэтому он, подперев подбородок рукой, наблюдал за Гермионой.
- Блейз, тебе не кажется, что ты заигрался с Грейнджер? Неужели она еще не надоела тебе? – протянул Малфой, глядя на друга. – А может, ты ждешь определенных знаков внимания с ее стороны? – хохотнул он.
- Тебе не понять, Драко, - с неохотой отводя взгляд от гриффиндорского стола, произнес Блейз. Он посмотрел на Малфоя – тот приподнял брови, присвистнув:
- Ух, быстро она тебя обработала! - Малфой обернулся к гриффиндорцам, отыскав взглядом интересующую его девушку. – Хорошенькая, не спорю, но ничего сверхъестественного, - он пожал плечами.
- Просто ты ее не знаешь, - заметил Блейз.
- Ты в уме? Как можно не знать Грейнджер?! Ее каждая мышь в Хогвартсе знает!
- Да нет же, ты знаешь ее как «заучку Грейнджер», постоянного посетителя библиотеки и любимицу большинства профессоров. А что ты знаешь о ней как о человеке? – почему-то ему было важно, чтобы друг понял, за что он полюбил именно ее.
Малфой с усмешкой посмотрел на него:
- Блейз, да мне без разницы, Грейнджер это или еще кто, да хоть с Лавгуд целуйся! Просто странно видеть тебя такого, ты как будто одержим ею! Слушай, может она тебе приворотное зелье подмешивает? – он рассмеялся.
- Ну, конечно! И Империо накладывает! – Блейз махнул на него рукой. Потом снова повернулся к нему, - Знаешь, мне бы хотелось, чтобы ты узнал ее лучше…
- Э, нет, со своей девушкой сам разбирайся! Ты что, миротворцем заделался? Может, мне еще Поттеру признание в любви с совой отправить? – Малфой отнюдь не разделял его энтузиазма.
- Послушай, я не прошу, чтобы ты с ней дружил, просто вежливо поддерживай отношения, - настаивал Блейз, - что тут сложного, просто перестань к ней цепляться. И, пожалуйста, не надо с ней разговаривать с таким видом, будто ты министр Магии – ее это злит.
- О, надо же, ее высочество староста школы мисс Грейнджер делает мне честь проявлением таких сильных эмоций! – он изобразил восторг на лице, лишь колючий взгляд выдал его раздражение.
- Перестань паясничать, - поморщился Забини. – ну так что, я могу надеяться, что ты пересмотришь свое к ней отношение?
- Ну, раз ты просишь… - пожал плечами Малфой.
- Спасибо, мне не хочется, чтобы мой лучший друг и любимая девушка враждовали. Слушай, а приходи завтра к нам в гостиную – пообщаетесь с ней хоть нормально, заодно – посмотрю, как ты свои обещания выполняешь – рассмеялся Блейз.
Малфой закатил глаза. Потом, вдруг задумавшись, проговорил:
- Знаешь, хоть мне и непривычно видеть тебя серьезно увлеченным, еще больше меня поразила Грейнджер.
- Ты считаешь ее легкомысленной? – удивился Забини.
- Наоборот, она такая правильная, преданная идеалам Гриффиндора и своим чокнутым друзьям – этому святому Поттеру и придурковатому Уизли… и вдруг – она твоя девушка! – Малфой помолчал, решая, продолжать или нет. – Блейз, а ты уверен в ней? – все же спросил он, внимательно глядя на друга.
Тот задумчиво рассматривал свои пальцы, потом, тихо вздохнув, через зал посмотрел на Гермиону – она смеялась, слушая рассказ своей рыжей подружки.
- Я не знаю, Драко, - наконец, ответил он. – Иногда кажется, что она смотрит как-то сквозь меня, будто не видит. У меня нет причин сомневаться в ней, возможно, я все придумал. Невыносимо хочется спросить, что она чувствует ко мне. Знаешь, - он усмехнулся, - я бы, наверное, все на свете отдал, чтобы услышать, что она меня любит…
- А ты? Любишь ее? – серьезно спросил Драко.
Блейз взъерошил волосы.
- Ох… Да, да! – Драко еще никогда не видел его в таком волнении. – Даже как-то завидно, - подумалось ему, - ты говорил ей об этом?
- Нет, - покачал головой Забини, - не могу пока, - он вновь нашел ее взглядом – она уже закончила завтрак и собиралась уходить.
Малфой тоже посмотрел на Гермиону. Что ж, раз Блейзу так важно, чтобы она была довольна – он будет милым и предупредительным – в конце концов, он привык скрывать свои истинные эмоции, не так уж сложно быть любезным с Грейнджер пару-тройку часов. Он ухмыльнулся, - отыграется на Поттере – вот с ним любезничать он не обещал.
Глава девятая или визит вежливости
Гермиона проснулась, и поморщилась, вспомнив, что ей снова предстоит сражение с волосами – да уж, выглядеть безупречно не так-то легко! Она встала с кровати и подошла к зеркалу:
- Да уж, вряд ли кто-то воспылал бы пламенной любовью к ней, увидев в таком виде – волосы скорее напоминали гнездо, прозрачно-карие глаза после сна были странного мутно-грязного оттенка, - она хмыкнула и пошла умываться.
Через час она была вполне довольна своим отражением. Она уже начала привыкать к восхищенным взглядам сокурсников, слышать завистливый шепот девушек за спиной. Одеваясь, она думала о вчерашнем дне, о встрече с Блейзом и о том, чем это кончилось. Услышав тогда за спиной голос Малфоя, она чуть было не лишилась чувств, отчего словно вцепилась в плечи Блейза.
- Ты чего? – улыбнулся он ей, - Драко, ты напугал мою девушку!
Гермиона прикрыла глаза – вот и все. Внутри что-то оборвалось, кровь стучала в висках так громко, что она не слышала, о чем говорили ребята. Казалось, она держалась на ногах лишь потому, что ее крепко обнял Блейз.
- Гермиона, тебе плохо? – обеспокоенно спросил он, - ты можешь идти?
- Все в порядке, - она открыла глаза и слабо улыбнулась ему. В сторону Малфоя она даже смотреть боялась.
- Блейз, что ты сделал с девушкой – она же на ногах еле держится! – Драко насмешливо смотрел на нее, - осторожнее с поцелуями – похоже, Грейнджер дама слишком чувствительная, еще сознание потеряет от счастья неземного. Тебя же Поттер по стене размажет.
- Драко, прекрати! – бросил ему Блейз, и ласково посмотрел на Гермиону. – Не обращай внимания, он просто завидует.
- О, я сейчас умру от горя! Грейнджер, ты разбила мне сердце! – продолжал паясничать Малфой, - разве ты не знала, что я влюблен в тебя без памяти! О, пощади меня, умоляю! – он издевательски расхохотался.
Гермиона вздрогнула – на что она надеялась? Очевидно, он способен любить лишь себя.
Они с Блейзом пошли к замку, то и дело, встречая на пути однокурсников – к вечеру вся школа знала о том, что они теперь вместе.
Она сидела на кровати, закрыв лицо руками. Непрошеная слезинка прочертила дорожку по щеке, растворившись в мягком шелке ее волос.
- Все, хватит! Выбор сделан, я не причиню боль Блейзу. Нужно просто постараться реже встречаться с Малфоем, - она горько усмехнулась. Вот к чему привела ее стратегия, казавшаяся безупречной! Весьма проблематично игнорировать лучшего друга своего парня. Ну… вполне правдоподобно будет выглядеть версия, что она по-прежнему не может выносить его присутствия. Да, это наилучшее, что она может сделать в сложившейся ситуации… Она вздохнула, - что ж, все равно у нее ничего бы с ним не вышло.
Бросив взгляд на свое отражение, она вышла в гостиную.
- Доброе утро! – Блейз уже сидел на диване с бокалом сока в руке. – я сходил на кухню за бутербродами, так что можешь позавтракать здесь, - он приглашающее махнул рукой, предлагая ей сесть рядом.
- Спасибо, - благодарно улыбнулась она, принимая у него из рук тарелку с бутербродами.
- У тебя есть планы на сегодня? – поинтересовался он.
- Ничего определенного, - пожала она плечами, - есть предложения?
- Ты не будешь против, если к нам зайдет Драко? – Гермиона поперхнулась и вопросительно посмотрела на Блейза.
- Шутишь? Я бы предпочла пореже с ним видеться, - не глядя на Блейза, ответила она.
- Ну не вредничай, - он взял ее руку и поцеловал кончики пальцев, - Драко не такой мерзкий и гадкий, как ты думаешь!
Знал бы ты, что я думаю, прогнал бы дружка своего подальше, - пронеслось в голове Гермионы, но вслух она ничего не ответила.
- Да ладно тебе, - он умоляюще посмотрел на нее, - ну попробуй с ним подружиться – мне было бы проще, если бы вы перестали грызться, как собаки!
Тебе-то проще, а мне каково! – невесело усмехнулась про себя она и посмотрела в его глаза, - ты только не оставляй меня с ним одну, ладно? – прошептала она ему на ухо.
- Глупышка, - рассмеявшись, он положил голову ей на плечо, - не съест же он тебя!
- Обещай! – она серьезно посмотрела в его глаза.
-Хорошо, - удивленно поговорил он.
Раздался звон колокольчика – пароль знали лишь старосты школы и преподаватели.
- Пойду впущу его, - Блейз поднялся, - не нервничай, я просил его быть сдержанней.
Через пару минут он вернулся в сопровождении Малфоя:
- Мое почтение, - криво улыбнулся он Гермионе.
-Привет, - кивнула она в ответ. Главное, не смотреть ему в глаза, только не смотреть…
Блейз опустился на диван рядом с ней, осторожно приобняв за плечи. Она судорожно сжала его ладонь – Блейз удивленно покосился на нее, но промолчал.
Тем временем, Малфой расположился в кресле, продолжая наблюдать за ними. Что ж, начнем, - подумал он, - зря, что ли я сюда пришел. Внимание, только один день – белый и пушистый Драко Малфой, - он усмехнулся.
- Гермиона… ты ведь позволишь называть тебя так? – неожиданно обратился он к ней. Она сделала разрешающий жест рукой, немного замешкавшись – впервые в его голосе при обращении к ней не слышно было презрительных ноток, впервые из его уст прозвучало ее имя… так странно было его слышать, так приятно, так больно…
- Ты просто потрясающе выглядишь в последнее время, - продолжал он, забавляясь ее реакцией – ее глаза распахнулись от удивления. Казалось, она не верит своим ушам. Красивые глаза, кстати – промелькнуло у него в голове, словно смотришь на Солнце сквозь пластинку янтаря. Надо же… он внезапно улыбнулся, посмотрев на друга – я полагаю, чудесной переменой мы обязаны тебе, Блейз?
Тот вопросительно приподнял бровь.
- Удивительно, как любовь меняет людей, - он вновь посмотрел на девушку – ее щеки вспыхнули румянцем. Мерлин, сколько эмоций, она даже не пытается их скрывать – за ней интересно наблюдать! – Гермиона, тебе очень идет быть влюбленной!
Она слегка растерялась, но быстро взяла себя в руки:
- Увидим ли мы, как любовь изменит тебя, Драко – ты ведь позволишь так себя называть? – мягко произнесла она.
Как вкусно у нее прозвучало: «Драко…», пусть называет, даже приятно. Удивительно… Спохватившись, он кивнул. Она улыбалась:
- Интересно, как выглядит влюбленный Драко Малфой?
Его брови изумленно приподнялись, он не нашелся с ответом. Блейз расхохотался:
- Один-ноль в пользу Гриффиндора! Знаешь, Гермиона – я еще ни разу не видел такого. Хотя, думаю, долго ждать не придется – в конце концов, это случится с каждым!
- Блейз, ты же знаешь – я и любовь – понятия несовместимые, - лениво ответил Драко.
- Перестань, - Блейз играл с волосами Гермионы, - ты вовсе не такой черствый, каким хочешь казаться! Малфой наблюдал, как он накручивает на палец золотистый локон. Наверное, на ощупь – как мягкий шелк, -подумалось ему. Он снова перевел взгляд на друга.
- Ты портишь мой имидж бесчувственного мерзавца, - усмехнулся он.
- Обещаю никому не рассказывать, - подмигнула ему Гермиона. Драко удивленно моргнул. Она привстала, чтобы налить себе сок. Красивые руки, - отметил он про себя. Гермиона подняла на него взгляд, и тут же отвела глаза, - значит, мир?
Странно, почему она смотрит в сторону? Драко пытался поймать ее взгляд, но безуспешно.
- Мир, - пробормотал он.
- Вот и славно! – весело сказал Блейз. - Может, пойдем на обед?
- Мне еще надо зайти к себе, увидимся за столом, - кивнув Гермионе, Драко направился к выходу.
- Вот видишь, все не так страшно! – проговорил Блейз, целуя Гермиону в висок.
Все хуже, чем я думала, - подумала Гермиона, закрывая глаза, чтобы Блейз не увидел боли, таящейся в янтарной глубине.
Драко Малфой шел в сторону своей гостиной, в голове его бушевал вихрь – Мерлин, Блейз, зачем ты дал мне ее узнать?
Глава десятая или пытка тишиной
Драко сидел за столом в Большом Зале и ждал Блейза. Есть не хотелось, он смотрел на двери, ожидая его появления… не только его. Он не понял, как так получилось, но не признать это - солгать самому себе – ему нравилась Грейнджер, сильно нравилась. Хотелось смотреть, не отводя глаз, знать, о чем она думает, вдыхать ее запах, чувствовать тепло ее кожи. Это же Грейнджер, гриффиндорская заучка и всезнайка, зануда, зубрила, она маггла! Блейза это не остановило. Блейз… Драко прикрыл глаза. Никогда, никогда он не предаст друга, он сможет справиться с этим неожиданным чувством, болью, желанием. Он снова открыл глаза – как раз вовремя: в дверях показался Блейз, он держал ее за руку. Смотрел только на нее, словно не видя ничего вокруг. Странно, почему она улыбается ему так грустно? Тем временем, Блейз подвел Гермиону к столу Гриффиндора и помог ей присесть. Затем присоединился к слизеринцам.
- Давно пришел? – Блейз широко улыбался. Драко с потаенной болью подумал, что никогда не видел друга таким искренне счастливым.
- Ты долго, - одними губами улыбнулся он ему в ответ, не поднимая глаз от тарелки.
- Гермиона почему-то плакала – он растерянно посмотрел на Драко. – Она не сказала причину. Видимо, она все-таки перенервничала из-за разговора с тобой.
- Причем здесь я? – внутри у него все замерло, - плакала? Но почему? Что не так он сказал? Она спокойно переносила его издевки, но нервничает из-за любезностей. В чем дело? Нет, нельзя думать об этом – каждая мысль о ней словно еще крепче связывала его, не давая дышать. – Блейз, насколько у вас все серьезно?
- Я могу ответить лишь за себя – вздохнул тот, - ее мысли загадка для меня. Я схожу с ума, Драко, готов убить всякого, кто с симпатией смотрит на нее, касается ее, кому она улыбается. Тебе, наверное, смешно это слышать….
- Как раз нет, - пробормотал Драко. – ты так и не поговорил с ней?
- Сегодня, - кивнул Блейз, - я хочу пригласить ее на Рождественских каникулах погостить к себе в поместье.
- Знакомишь ее с матерью? Ты серьезно подумал? – изумленно посмотрел на него Малфой. – А твоя мать примет ее? Ну, она ведь… - он замялся.
-- Маггла? – усмехнулся тот. – Драко, моя мать проще к этому относится. В любом случае, - вдруг нахмурился он, - ее мнение не изменит моего решения.
Драко подумал, что не уверен, смог бы он пойти против воли семьи, против воли отца ради той, кого любил. Ради Грейнджер?.. не думать, не думать. Больше всего хотелось найти ее среди толпы гриффиндорцев, снова посмотреть в медово-янтарные глаза, ясные, теплые… наблюдать за игрой света в ее волосах, запоминать каждое движение. Нет, нельзя, и так уже все запутано. Мерлин, он не должен думать о ней, вспоминать ее голос, смех. Ее любит его лучший друг! Мерлин, за что все это? Чем он заслужил эту пытку? Как сложно! Может, быстро посмотреть, просто скользнуть взглядом, увидеть… она все равно не заметит, не поймет его взгляда, наверняка, она болтает с кем-то из друзей. Быстро-быстро посмотреть и отвести взгляд… НЕТ, МАЛФОЙ, НЕ СМЕЙ!!! НЕТ, НЕТ… он поднял взгляд, и замер – медовые глаза смотрели прямо на него. Он увидел, он понял: эти встречи - пытка не только для него.
***
Ах... зачем она смотрела, почему продолжает смотреть?!! Нет сил отвести взгляд. Словно ледяная волна накрыла с головой, серая, обжигающе-холодная, волна цвета его глаз. Никто никогда не смотрел на нее так. Увидят, заметят – быстрее отвернись, Гермиона! Нет сил, нет воли – все утонуло в ледяной воде. Словно огненная нить протянулась через весь зал, кровь стучала в висках. Неужели никто не слышит грохота ее сердца, оглушающего шума крови, бегущей по венам? Почему он так смотрит, словно от нее зависит его жизнь? Неужели… нет, нет! Собрав последние остатки воли, она посмотрела на Блейза – он не замечал странного обмена взглядами в шаге от него. Словно почувствовав, он посмотрел на нее и улыбнулся – она выдохнула, в шоколадных глазах растворилась ее тревога, уходили паника и страх. Блейз… он как солнце, согревает, защищает ее. От самой себя. Ну почему все так сложно, почему она не может ответить ему тем же, почему ее глупое сердце выбрало не его? Почему не его глаза снятся ей ночами, не его голос слышится в завываниях ветра за окном, не его силуэт видится в темноте коридоров! Все становилось только хуже – она не могла себя контролировать… может, и не надо, - шептал странный противный голосок у нее в голове, - ты ведь все видела, ты все поняла. О, да, она теперь знала, что ее страсть небезответна. И что ей было с этим делать? Она узнала это слишком поздно!
- Гермиона, ты в порядке? – Джинни подергала ее за рукав. – Я понимаю, любовь и все такое, тяжело выдержать полчаса обеда за разными столами, - она хмыкнула. Потом, посерьезнев, спросила, - вот только почему вид у тебя такой, словно тебя пытали?
- Джинни… - Гермиона подняла на нее лихорадочно блестевшие глаза, - не спрашивай меня ни о чем, иначе я разрыдаюсь прямо здесь.
- Если я не услышу объяснений от тебя, пойду к Забини! – мрачно пообещала та. – Итак, я тебя слушаю.
- Прошу тебя, не сейчас! Я все объясню, позже, - Гермиона умоляюще смотрела на подругу. – Не впутывай сюда Блейза, и без того нелегко.
Пожав плечами, Джинни оставила ее в покое. Гермиона поднялась и прошла к выходу из Зала. Она почти бежала по коридору, стремясь как можно быстрее достигнуть гостиной. Скрыться, убежать, спрятаться – если б можно было спастись от собственных мыслей!
- Гермиона, подожди! – догнал ее Блейз. Он выглядел встревожено. – Что с тобой? Ты выглядишь странно. Почему ты убежала с обеда?
- Обними меня, пожалуйста, - попросила она.
-Мерлин, что случилось, ты вся дрожишь! – Блейз обхватил ее руками и гладил по голове, - милая, хорошая моя, успокойся, все в порядке. – он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза, - да ты плачешь! Что с тобой происходит? Гермиона, не мучай меня, расскажи, в чем дело?
Она покачала головой.
- Просто не отводи взгляда, всегда смотри на меня – я справлюсь, обещаю! – слезы покатились по ее щекам, ее лихорадило от напряжения, сознание помутилось.
- Гермиона, я сделаю все, что попросишь, все, лишь бы оградить тебя от боли! Я вижу, тебе плохо. Я так люблю тебя, Гермиона! Для меня ты - все, - ему, казалось, передалась ее дрожь, в глубине карих глаз плясало пламя, - ради тебя я пойду на что угодно, куда угодно… Я хочу, чтобы ты была рядом всегда. Ты поедешь со мной на Рождество? Познакомишься с моей матерью? Ты… будешь моей невестой?
Глава одиннадцатая или искушение.
- Что с ней? Почему она упала? – Блейз засыпал вопросами мадам Помфри. – Дайте мне пройти к ней!
- Успокойтесь, молодой человек! – она строго посмотрела на него, - я не пускаю Вас потому, что Ваше присутствие не будет полезным для мисс Грейнджер! У нее нервное истощение, ей нужен полный покой, а Вы лишь усугубите ситуацию! К вечеру мисс Грейнджер будет в порядке, - она захлопнула дверь у него перед носом.
Блейз ударил кулаком по стене и пошел в гостиную. По пути ему встретился Малфой.
- Ты один? – удивился тот, - ты нашел ее, выяснил, чего она убежала? – Драко избегал смотреть в глаза Блейзу, но тот даже не заметил этого.
- Нет, она не захотела сказать, но ее всю трясло, когда я ее нашел! – Драко похолодел. Не глядя на него, Блейз продолжил, - ума не приложу, что могло ее так взволновать!
Зато я вполне себе представляю, - подумал Драко. – Она ушла к себе?
- Она в больничном крыле, - глухо ответил Блейз, развернувшись к окну.
-Где? – у Драко потемнело в глазах. Неужели их безмолвный разговор за обедом настолько вывели ее из равновесия!
- Я догнал ее в коридоре, попытался успокоить, - он с силой сжал подоконник. – Я попросил ее стать моей невестой.
Малфой пошатнулся. «Невестой…». Вот оно что! Да, Блейз, ты умеешь выбрать момент.
- И что она тебе ответила? – хрипло спросил он.
- Она упала в обморок, - с несчастным видом сказал Блейз.
Драко выдохнул. Хотя, чему он радуется! Она дальше от него, чем когда либо. Теперь, когда он знает, что он ей небезразличен, надо быть вдвойне осторожным в проявлении своих эмоций. Он и так натворил дел за обедом, не сумев побороть искушения. А потом – ее взгляд, в котором он увидел отражение своих чувств, ту же боль, то же отчаяние. Ну почему он такой идиот! Почему не заметил ее? Как можно было смотреть и не видеть ее глаз, губ? Почему ее разглядел Блейз, а он, как дурак, продолжал хихикать и носиться с чистотой крови! Он, а не Блейз, мог бы целовать ее, желать «Спокойной ночи», провожать к столу. Он мог бы называть ее своей!!! Мог бы… прошедшее время.
- Как скоро ей станет лучше?
- Помфри сказала – вечером отпустит, - Блейз посмотрел на Малфоя. – Я не знаю, как мне быть, если она откажет. Я не представляю себя без нее!
- Почему ты думаешь, что она откажет? – ему было сложно разговаривать, мыслями он был далеко. Больше всего ему хотелось сидеть в больничном крыле и целовать руки с тонкими запястьями, шепча всякие глупости.
- Не знаю, я не уверен, что она любит меня, - на Блейза было жалко смотреть, он выглядел потерянным.
- Перестань, друг! Вечером все прояснится! – он положил руку ему на плечо. Сейчас Драко себя ненавидел. Он поступал подло, мерзко… не в первый раз, но только не по отношению к Блейзу. Это было сродни предательству – страстно желать его девушку, которая вот-вот должна была стать невестой. Ему захотелось прыгнуть с Астрономической башни.
- Ладно, пойду к себе – я едва на ногах стою, - Блейз развернулся и нетвердым шагом пошел в сторону своей гостиной.
«Попросил ее стать моей невестой… она упала в обморок…не уверен, что она любит меня…». Мерлин, что же делать! Драко обхватил голову руками и со стоном сполз по стене. Чего хочет сама Гермиона? Ему казалось, он увидел ответ в ее глазах. Он не имеет права так поступить с другом! Он подскочил и побежал. Он не видел, куда бежал, не обращал внимания на оклики студентов, недоуменные взгляды. Он опомнился, когда понял что колотит кулаком в двери больничного крыла.
- Что Вы себе позволяете?! – возмущению мадам Помфри не было предела.
- Пустите… пожалуйста! – он задыхался, - мне срочно нужно видеть Гермиону Грейнджер.
- Да Вам самому нужно Успокаивающее зелье! На Вас лица нет! – возмущение на ее лице сменилось беспокойством.
- Нет, нет, это ерунда. Мне нужно видеть Гермиону! – настойчиво твердил Малфой.
- Но…
- Что ты хочешь, Драко? – он услышал дрожащий голос. Из-за ширмы вышла Гермиона, она была бледной, щеки пылали, глаза светились лихорадочным блеском.
- Мисс Грейнджер, я не уверена, что Вам стоит покидать больничное крыло, - мадам Помфри попыталась остановить девушку, но та отрицательно покачала головой.
- Я в состоянии вернуться к себе, меня проводит мистер Малфой, - медсестра вопросительно посмотрела на Драко, тот кивнул в ответ.
- Что ж, - она поджала губы, - в таком случае, я вас не задерживаю!
- Так что ты хотел? – устало спросила Гермиона, идя с ним по коридору.
- Просто хотел узнать, как ты, - он с трудом соображал, от ее близости кружилась голова. Хотелось взять ее за руку, быть еще ближе.
- Я в порядке, - некоторое время они шли молча. Затем Драко спросил:
- Я слышал, Блейз пригласил тебя на каникулах. Для него это важно… что ты намерена сказать? – его голос чуть заметно дрожал.
Гермиона вздрогнула.
- Зачем тебе знать?
- Для меня это тоже важно, - еле слышно произнес Драко.
Гермиона остановилась и закрыла лицо руками.
- Чего ты хочешь от меня? – голос ее надломился, она всхлипнула, - Драко, пожалуйста, не надо все усложнять. Я так запуталась, - она прислонилась к стене.
- Прости меня, - прошептал он, опускаясь на пол у ее ног, - ты спрашивала, как выглядит влюбленный Малфой, - он усмехнулся, - что ж, можешь посмотреть. Он прижался лбом к ее коленям и закрыл глаза, - я готов целовать пыль у тебя под ногами, Гермиона…
Она, казалось, не дышала. Все тело ее напряглось, как натянутая струна, по щекам текли слезы.
- Пока ты не дала согласие, все можно исправить, - он не знал, кого он убеждал, себя или ее.
- Как я могу так поступить с ним? – покачала головой Гермиона, - я не хочу, чтобы ему было больно.
- А со мной? Ты можешь так поступить со мной? – он поднял голову, чтобы поймать ее взгляд. – Ты любишь его?
Она плакала навзрыд, плечи ее сотрясались от рыданий. Малфой поднялся и обнял ее – она дрожала. Он посмотрел в полные слез глаза.
- Ты его любишь? - повторил он одними губами.
Она кивнула. Его словно окатило ледяной водой, в глазах потемнело.
- Да, но не так… - она сглотнула, - как тебя. Мир будто взорвался, все перестало существовать, не имело никакого значения: родители, правила, его собственные принципы.
- Ты любишь… меня? – боясь поверить, спросил Драко. Он смотрел в медово-карие глаза, как будто это последнее, что он видит.
- Люблю тебя, живу тобой, - словно бредила она. – Драко…
Он вздрогнул, услышав свое имя. Хотел еще что-то сказать, но Гермиона начала сползать по стене, закатив глаза.
- Мерлин, Гермиона, что с тобой?! – подхватил он ее, голос его сорвался.
- Блейз… отнеси меня к Блейзу, -выдохнула она и закрыла глаза.
Глава двенадцатая или тайное становится явным.
Драко пинал ногами дверь в гостиную старост.
- Блейз, чтоб тебя, открывай! Где ты ходишь! Открывай!!! – он не думал, зачем принес ее сюда, ведь логичнее было вернуть в больничное крыло, он просто уцепился за ее просьбу. Ее голос до сих пор звучал у него в голове. « К Блейзу…», но почему?! Почему когда ей плохо, она ищет защиты у Блейза, а не у него?! Драко мучительно размышлял:
- Что делать, я не могу ее отпустить! Я схожу с ума… — в голове мелькали совершенно бредовые мысли: выкрасть Гермиону, усыпить Блейза и тому подобная ерунда. – Даже если я попробую заявить свои права на нее, кто сказал, что Блейз будет молча смотреть на то, как я уведу его девушку? Да и пойдет ли она со мной? – Драко криво улыбнулся – если бы месяц назад ему кто-то сказал, что он предаст Блейза ради девушки (ради Грейнджер!!!), он бы рассмеялся в лицо этому идиоту! Вот как бывает… сейчас это казалось смешным и совершенно неважным. Не отпускай ее, не отдавай никому!!! – кричало все его существо, и он не собирался с этим спорить. Он не позволит кому бы то ни было забрать у него его Грейнджер. Прости, Блейз.
- Малфой, ты в своем уме? Ты… Гермиона?!! – сон Забини как рукой сняло, когда он увидел бесчувственную девушку на руках у Драко. – Где ты ее нашел? Что опять случилось?!!
- Все потом, дай пройти! – он пронес ее внутрь и положил на кровать в спальне Блейза. – Она снова потеряла сознание, скорее всего, не до конца оправилась с прошлого раза.
- Так отнес бы ее в больничное крыло! – крикнул Забини, — чем мы ей можем помочь?!
- Она просила отнести ее к тебе, — нехотя произнес Драко. Блейз глупо улыбнулся. – Веселого мало, пойдем в гостиную, пусть отдохнет — ей нелегко сейчас. – Он вышел в гостиную и налил себе и Блейзу сока.
- О чем ты? – не понял Забини, садясь в кресло напротив, — как ты вообще оказался рядом?
Драко сел на диван и взъерошил волосы. Вот как сказать? «Дорогой Блейз, мы с Гермионой любим друг друга, а ты нам очень мешаешь, так как мы тебя стесняемся – не мог бы ты избавить нас от своего присутствия!», — он усмехнулся, Блейз пришибет его каким-нибудь заклятием и будет прав. Да тысячу раз прав!!! Драко смотрел на огонь в камине, не решаясь начать разговор.
- Драко? – Блейз выжидающе смотрел на него.
- Блейз… я люблю Гермиону! – выдохнул тот. Глаза Забини округлились, брови поползли вверх.
- Ч-чего? Я тебя правильно понял? Ты влюблен в Гермиону, которая является моей девушкой, которую я собираюсь представить своей семье как невесту? – Драко кивнул. Блейз выдохнул и замолчал, переваривая эту новость., У него вырвался нервный смешок. В глазах загорелся тревожный огонек, Блейз недобро посмотрел на Драко, – Хорошо, пусть так, тебе сильно не повезло, и ты влюбился именно в нее. Мне, кстати, знать об этом необязательно, ей – тем более. Это твоя личная проблема, – Взгляд его потяжелел, глаза стали похожи на черные омуты, — и решать ее ты будешь сам, мне все равно как.
- Она знает, — Драко не узнал собственного голоса. Блейз был бесконечно прав, и оба он это понимали. Но для Драко уже неважно было чье либо мнение, он понял, что должен забыть о дружбе, если хочет заполучить Гермиону. Мерлин, как же тяжело! Словно тысячи змей жалили его изнутри, растворяя в своем яде все прежние чувства, привязанности и обязательства. Прости, Блейз, я не могу иначе – либо ты, либо я.
- Знает? – прошипел Блейз, сузив глаза, — интересно, зачем же это ей надо было знать?
- Она имеет на это полное право! – Драко поднял на него глаза, и вздрогнул, увидев в обычно спокойных, чуть насмешливых глазах прежнего друга бешеную ярость.
- Малфой, это МОЯ ДЕВУШКА!!! – Блейза трясло от гнева, — я не знаю, что ты вбил в свою тупую белобрысую голову, но она – моя!!! Ты можешь любить хоть соплохвоста – нас это не касается!!! Это из-за твоего признания она в таком состоянии, что из больничного крыла не вылезает?! Ты, мразь, из-за тебя она чуть не погибла, из-за твоих тупых счетов с Поттером, а теперь ты ее решил морально добить?! Сволочь, если из-за тебя она пострадает – лучше не попадайся мне на глаза, иначе я просто пришибу тебя!!!
- Блейз, ты можешь говорить все, что угодно, я на самом деле подонок! – он избегал смотреть на него. Он выслушает хоть миллион оскорблений – может, это хоть как-то приглушит пожирающее его чувство вины. Блейз должен знать всю правду, хватит разговоров за спиной. Выдохнув, Драко продолжил, — Гермиона… я ей небезразличен…
Блейз подлетел к нему и вцепился в мантию. Если бы взглядом можно было убить, Драко уже лежал бы без чувств.
- Что ты сказал, повтори! – прошипел Блейз, — что ты ей наплел?! Сказочку про несчастную любовь прекрасного принца?
- Пусть она выберет сама, — устало произнес Драко, мягко убирая руки Блейза. Тот отбросил его на диван, вскочил и начал мерить шагами гостиную.
- Она уже выбрала! – выкрикнул он. – Все было замечательно! И тут являешься ты со своей никому не нужной любовью, и все летит дракону в пасть! Не задумывался, что ты, вместе с твоими сомнительными чувствами, только портишь Гермионе жизнь? Из-за тебя с ней все время происходят неприятности! Ты не сможешь сделать ее счастливой, ты способен любить лишь себя! Ей хорошо со мной!
- Не тебе решать! – не выдержал Малфой. Он пытался сдержать раздражение, но его терпение истощилось. Он резко поднялся. – Думаешь, мне легко? Как будто я не пытался заглушить эту ненормальную одержимость!
Блейз издевательски расхохотался.
- Ты?! Не смеши меня!!! – губы его скривились, он заговорил жестко, – ты привык получать то, что захочешь, тебе наплевать на чувства других! Я не раз видел, как ты заставлял других плясать под твою дудку. Развлекайся, с кем хочешь, но не прикасайся к Гермионе! Ты придумал себе новую игру и забавляешься, наблюдая за нами, как за пауками в банке!!! Я никогда не прощу ту боль, которую ты причинил Гермионе! Ты, как плесень, как ржавчина – уничтожаешь то, к чему прикасаешься!!!– Блейз зло глядел на Малфоя. – Знаешь, — выплюнул он, — если бы ее на самом деле любил, если бы ей было хорошо с тобой – я бы отпустил ее, лишь бы видеть ее счастливой! Но ты… я никогда ее не отдам тебе! – Блейз схватил кубок и разбил его об стену.
- Откуда тебе знать, что я чувствую? – выкрикнул Драко. – я ее люблю!!! Почему ты думаешь, что только ты способен на это?
- Магглу? – издевательски проговорил Блейз.
- Да мне плевать!!! – Драко уже не контролировал себя. – Ты не хочешь понять, что она дорога мне как жизнь, дороже жизни!!! Я готов на что угодно, пойду против кого угодно для того, чтобы быть с ней! Ты говоришь, что отпустил бы ее, лишь бы она была счастлива? – он мрачно усмехнулся. – Нет, я не отпущу ее никогда. Ты можешь спрятать ее, увезти – все равно она будет моей! – посмотрев Блейзу в глаза, он развернулся и быстро вышел из гостиной.
Глава тринадцатая или шаг вперед
Гермиона открыла глаза и огляделась – спальня в серо-зеленых тонах, мужские вещи на стуле… где она? Записная книжка Блейза на столе… она в его спальне, почему?! И тут в ее мыслях мелькнул образ парня с встревоженными глазами, словно сквозь туман слышала она его голос… Она сама попросила Драко принести ее сюда. Гермиона сама не знала, почему она хваталась за Блейза как за соломинку. Его чувства к ней, забота и внимание – все было так понятно и привычно, с ним так спокойно и хорошо. И Малфой, его пугающая страсть, такая волнующая, опасная и затягивающая, словно омут. Она искала его любви, а теперь боялась ее. Что же делать?
- Гермиона, как ты? – в спальню вошел Блейз. Он присел рядом с девушкой и взял ее за руку. – Тебе лучше?
- Да, не беспокойся, - она лихорадочно пыталась придумать, как объяснить причину своего состояния. Подняв глаза на Блейза, она наткнулась на странно-внимательный взгляд: в нем была не только обеспокоенность, но и еще что-то… печаль, боль – но почему? Он знает, он все знает! – пронеслось в голове.
- Тебя принес Драко, - Блейз смотрел ей в глаза, она видела, что каждое слово дается ему нелегко, - мы говорили с ним. Я ни в чем не обвиняю тебя, просто скажи – ты его любишь? Нет, не отвечай, я вижу… - он отвернулся. За окном мягко падал снег, Блейз смотрел на танцующие снежинки и размышлял – она действительно любит Малфоя, это видно в ее глазах. Он всегда понимал ее, ей не нужно было даже отвечать. Будь это кто-то еще, он бы смирился, сделал все, чтобы она была счастлива, пусть и не с ним. Но только не Малфой!!! Бездушный, холодный, избалованный вниманием сынок лордов, купающийся в деньгах. У него есть все, что только он может пожелать – для чего он разрушает их счастье? Блейз вспомнил последние слова прежнего друга – он действительно не отступит, чего у Малфоя не отнять, так это целеустремленность. И еще – он никогда не видел Драко в таком состоянии – всегда сдержанный и скованный жесткими рамками приличий, тот был близок к истерике. Неужели, любит? Драко прав, выбирать должна Гермиона. Бедная его девочка… Он повернулся к ней.
- Гермиона, скоро Рождество, ты так и не сказала – ты приедешь ко мне? Я пойму, если ты откажешь. Ты ни в чем не виновата.
- Блейз! – она порывисто обняла его. По щекам ее текли слезы, - что мне делать, я так запуталась! Мне хочется умереть, лишь бы не чувствовать этой тяжести, словно разрывающей меня изнутри!
Он гладил ее по волосам, успокаивая. Мерлин, Гермиона, если б я мог тебе помочь, - горько подумал он, - ты должна решить сама!
- Дай мне время, прошу тебя! – она подняла на него глаза, полные слез, – не торопи меня. Давай пока отложим знакомство с твоей семьей? – умоляюще прошептала девушка.
- Все, что попросишь, - он осторожно поцеловал ее, она не противилась, - но мы увидимся на каникулах?
Гермиона улыбнулась ему. Какой все-таки он хороший! Когда Блейз рядом, обруч, стягивающий грудь и не дающий дышать, словно лопается.
- Ты когда-нибудь был в маггловском театре?
- Никогда, - он был счастлив видеть, как уходит боль из ее глаз, - а что это?
- Увидишь, тебе понравится! Я приглашаю тебя в театр! – она рассмеялась.
- Приглашение принято! – Блейз шутливо поклонился.
- Тогда я пойду к себе, - Гермиона чмокнула его в щеку и вышла из комнаты.
Перед сном, расчесывая волосы, она снова думала о ситуации, в которой оказалась. Если бы знать, к чему приведут ее игры с Малфоем! Как теперь быть, и ведь посоветоваться даже не с кем! Джинни не поймет ее, о мальчиках даже говорить смешно – она усмехнулась, представив себе лица ребят, узнавших, что их правильная подруга влюблена в белобрысого слизеринского хорька. Сейчас она не в силах сделать выбор, пусть все идет своим чередом. Завтра начинаются каникулы, она будет далеко отсюда, и ничто не помешает ей спокойно обдумать решение.
***
Выйдя из гостиной старост, Драко почти бегом несся по коридору. Он не замечал, куда идет, очнулся лишь, когда в лицо ему дунул ветер, осыпав волосы снегом – неизвестно каким образом, он прибежал на Астрономическую башню. Он подошел к краю площадки и посмотрел вниз – сквозь метель даже не видно было земли. Сделать шаг вперед – и больше не будет этой мучительной боли, этой пытки, этой ненормальной никому не нужной любви, которая разрывает на части, разбивает на осколки. Намного легче будет всем, если он просто шагнет вперед, в снежную пустоту. Он вспомнил наполненные слезами карие глаза Гермионы, словно мед, теплые и затягивающие, от них невозможно отвести взгляд, ее запах, от которого кружилась голова, ее голос, в котором слышалась боль и отчаяние. Ей хорошо с его другом, она будет счастлива. Блейз никому не позволит обидеть ее, никогда не причинит боли. Она любит Блейза, а он, Малфой, только мешает им. Так зачем мучить ту, ради которой готов сделать все что угодно. Даже отдать жизнь. Просто сделать шаг…
Глава четырнадцатая или разговор в темноте.
- Нет, это не тот путь, — думал Драко на пути в свою спальню. Он порядком промерз, стоя на площадке, продуваемой всеми ветрами. В какой-то миг он действительно готов был броситься вниз с башни, но это было бы появлением слабости, а он всегда презирал слабость. Разве можно считать выходом смерть? Это всего лишь способ уйти от ответственности, своего рода бегство. Бегут лишь трусы! Среди Малфоев никогда не было трусов! Он должен найти другой выход из этого лабиринта, в который сам себя загнал. Взвалить все на Гермиону было малодушно, неудивительно, что она не выдержала всех переживаний. Но поговорить с ней необходимо. Вот только Блейз теперь и на сотню метров его к ней не подпустит. Письмом тоже всего не скажешь… и он должен видеть ее реакцию! А ведь завтра она уедет на каникулы. Как найти ее в Лондоне? Он же понятия не имеет, где она живет! Драко прибавил шаг, и скоро очутился у себя в комнате. Его соседи по комнате еще не пришли, и спальня была пуста. Как поговорить с ней? Попробовать назначить встречу… он сел за стол и схватил пергамент.
Гермиона, приходи…
Скомканный листок полетел в угол комнаты.
Жду тебя в зале…
Туда же. Он резко встал и начал мерить шагами спальню. Потом быстро подошел к столу, и, написав пару строк, свернул пергамент и отправил письмо. Филин быстро скрылся в темноте ночи. Драко проводил его взглядом и покинул комнату.
***
Через несколько минут Гермиона уже развернула пергамент.
Не могу без тебя.
Третий этаж, у статуи одноглазой ведьмы. Сейчас.
Ее бросило в жар — Драко…. не ходить? Даже думать об этом смешно. Эта мысль еще звучала в ее голове, а ноги уже несли ее к месту встречи, так быстро, как было возможно. Спустя некоторое время запыхавшаяся Гермиона шла по коридору третьего этажа, ища глазами знакомую фигуру. Он стоял в тени статуи, странно-напряженный, неподвижный настолько, что за статую можно было принять его.
-Драко… я пришла, — она остановилась в нескольких шагах от него, не решаясь подойти ближе. Он быстро преодолел разделяющее их расстояние и взял ее за руки.
-Гермиона, я не хочу больше молчать и смотреть, как ты совершаешь ошибки одну за другой. Они слишком дорого стоят. Зачем все усложнять?
-Я прошу тебя, не надо, — всхлипнула она. — За последнее время не было дня, который я прожила спокойно, я уже не помню, когда засыпала не в слезах. Я знаю, чего ты попросишь, но я не могу так поступить с Блейзом — он верит мне, любит меня, даже зная то, что… что ты дорог мне.
-Но почему ты не хочешь сделать наконец счастливой саму себя? Почему ты не хочешь быть со мной? Я люблю тебя больше всего на свете, я не хочу быть далеко от тебя, знать, что ты принадлежишь другому, — Драко стиснул зубы. — Прошу тебя, останься со мной, не приноси себя в жертву своей совести! Почему ты жалеешь Блейза, но не хочешь понять, что мне своим решением причиняешь не меньше боли! Пожалей меня лучше, — он горько улыбнулся.
-Прости, Драко, я не могу, давай оставим все так, как есть, пока не стало слишком поздно, — она потянулась вверх и легко коснулась губами его щеки. Он порывисто обнял ее, не давая отстраниться. Она слышала, как бешено колотится его сердце под мантией, его дыхание обжигало щеку. Гермиона посмотрела в его глаза, и все прежние рассуждения были забыты, мысли разбегались, и она сделала то, чего так хотела, о чем мечтала, и чего так боялась — она поцеловала Драко Малфоя. И тут же попыталась вырваться, чтобы убежать.
-Не так быстро, — прошептал тот, и поцелуй перестал быть таким невинным, каким планировала его Гермиона.
Это было совсем не похоже на ласковые осторожные прикосновения Блейза — внутри у нее бушевал ураган, она забыла обо всем, ничто больше не имело смысла. Она целовала его в ответ, забывая дышать. Ее пальцы перебирали светлые волосы парня, в темноте коридора казавшиеся серебристыми. Это было какое-то безумство, помешательство — поцелуй забирал все силы, сжигал мысли, оставляя лишь бешеное желание быть еще ближе. Собрав все, что осталось от воли и разума, Гермиона отстранилась.
-Подожди, — она задыхалась, но голос ее звучал твердо, — мы не должны позволить этому зайти слишком далеко.
-Это уже зашло слишком далеко, — глухо отозвался Драко.
-Я не могу быть с тобой, прости! — она вырвалась из его рук и не оглядываясь уходила в темноту.
-Не уходи, прошу тебя, — его голос дрожал. Он уже не видел ее, лишь слышал ускоряющийся звук ее шагов, перешедший в быструю дробь бега.
Глава пятнадцатая или будь счастлива.
Сегодня она договорилась встретиться с Блейзом. Он должен ждать ее у входа в Дырявый котел со стороны маггловского Лондона, а потом они вместе пойдут в театр. Гермиона примеряла серьги, в очередной раз думая о том, правильно ли она поступила, решив остаться с Блейзом. И снова пришла к выводу, что не смогла бы поступить иначе. Но ту последнюю встречу с Драко она старалась не вспоминать. Каждый раз при воспоминании о том поцелуе, их единственном поцелуе, у нее подкашивались колени. Вот и сейчас руки ее дрожали, она никак не могла застегнуть браслет. Наконец, справившись с волнением, она бросила оценивающий взгляд на свое отражение — она не зря провела перед зеркалом несколько часов. Сейчас она выглядела безупречно — медовые волосы уложены в низкий узел, глаза ненавязчиво накрашены, словно в дымке, что придает им загадочное мерцание. Платье цвета темного вина выгодно подчеркивает белизну и нежность кожи. Идеально. Но не о Блейзе она думала, когда так тщательно подбирала себе образ. Не его хотела поразить. Но выбор сделан. Она бы не простила себя за боль, которую могла бы причинить Блейзу. Она в который раз убеждала себя, что не может быть счастлива в тот момент, когда ему плохо. И он полюбил ее настоящую, с взлохмаченными волосами, вечно перекошенной мантии, нескладную и неловкую. Никогда он не требовал от нее ничего, не торопил, не настаивал. Вслед ему вздыхала половина девушек Хогвартса, но ни разу она не видела, чтобы он хоть кому-то из них ответил даже взглядом. Никто никогда не понимал ее так, как он. Только с ним она чувствовала себя защищенной от всего, с ним она была в безопасности. Она могла бы сказать, что любит его… если бы не Драко. Что она, в сущности, знала о нем? Единственный сын лорда Малфоя, наследник древнего волшебного рода и огромного состояния. Мечта многих девушек. Безупречно-красивый, холодный, бесстрастный — так она думала о нем раньше. Теперь она видела другого Малфоя — опасно-страстного, она видела, как серый лед его глаз превращается в расплавленную сталь, слышала, как глухо и взволнованно может звучать всегда спокойный и насмешливый голос. Его глаза, губы… его поцелуй — она никогда не сможет этого забыть. Тогда она убегала не от него — она хотела сбежать от самой себя, от собственных мыслей, от которых разрывалась голова. Все ее существо требовало вернуться, отказывалось понимать опасность этих крепких объятий, требовало продолжения огненного поцелуя, еще, еще… она смогла подчинить себя, смогла отказаться от этого соблазна. Гермиона Грейнджер никогда не идет против доводов разума. Она вздохнула, накинула меховую пелеринку и вышла из дома.
***
Блейз стоял у входа в Дырявый котел и с интересом наблюдал за улицами Лондона с той стороны, которой он почти не знал. Гермиона попросила его одеться по маггловской моде, и он с удовольствием отметил, что не выделяется из толпы странностью костюма. Правда, проходящие мимо девушки-магглы часто останавливали на нем взгляд, оценивая его от мысков узких туфель до темноволосого затылка. Но в их глазах он видел не недоумение или насмешку — лишь привычные интерес и кокетство. Он улыбнулся уголком рта — девушки, он обнимал и целовал многих, испытывая изредка что-то похожее на привязанность. И вдруг — незнакомое прежде чувство к этой странной упрямой гриффиндорке. Он не знал никого, кто был бы похож на нее — такая искренняя, чистая, наивная, но такая непредсказуемая. Она была прозрачна, как горное озеро, но кто знает, что таится в глубинах ее души, куда она не пускает никого. Он не мог разгадать эту девушку. Хрупкая, беззащитная, забавная в стремлении помочь всем и каждому, защитить слабого, заступиться даже за врага. Казалось невероятным, что у этого чистого создания могут быть враги. Блейз восхищался ее безупречной логикой, проницательным умом, поистине энциклопедическим знаниям, фантастической работоспособности. Она придала смысл его бестолковой жизни, ради нее он готов был забыть обо всем на свете. Если бы она попросила его уйти, он бы не задумываясь подчинился. Но она не попросила. Блейз понимал, каких усилий ей стоило это решение, сколько мучений принесло. Но у него не хватало решимости уйти самому, оставив ее Малфою. О, тот бы не стал ждать повторного приглашения. Возможно, Гермиона смогла бы изменить Драко. Если быть честным, она уже его изменила. Прежний Малфой никогда бы не показал своих эмоций. Блейз часто посмеивался над ним из-за его приверженности правилам светского поведения. Может быть, эти двое могли бы быть счастливы вместе. Но Гермиона сделала свой выбор, и он бесконечно благодарен ей за это, и не остановится ни перед чем, чтобы сделать ее самой счастливой. Он еще раз оглядел улицу, ища взглядом Гермиону, которая уже немного задерживалась, и увидел ее выходящей из такси на другой стороне улицы. Улыбка осветила его лицо.
-Гермиона! — он кинулся ей навстречу, не видя ничего, кроме тонкой фигурки девушки. Визг тормозов, боль, крики… он не знал, что маггловские автомобили могут ездить так быстро.
Глава шестнадцатая или одиночество
Within Temptation – All I Need (как саундтрек)
Пустота, зияющая дыра в душе. В груди поселился ледяной ветер, дышать тяжело, невыносимо говорить с людьми. Они подходят, спрашивают, с беспокойством смотрят, переживают. Нет сил смотреть им в глаза, что-то объяснять и рассказывать.
Целители не успели, Блейза больше нет. Она видела, как уходит жизнь из его глаз, всегда излучающих свет, почувствовала, как стали безвольными пальцы, в последний раз сжавшие ее ладонь, услышала почти неразличимый шелест его голоса, последние слова, слетевшие с губ, которые всего несколько минут назад могли бы соприкоснуться с ее губами. Слова, до сих пор эхом звучащие в ее голове.
-Будь счастлива, пожалуйста…
Словно магнитофонная запись, они кружились в ее мыслях, не отпуская боль. Ничто не могло заглушить его тихий голос, его последнюю просьбу. Она не могла ее исполнить! С Блейзом умерла часть ее самой, Гермиона превратилась в тень, появлялась лишь на уроках, ни с кем не разговаривая — не было сил принимать соболезнования и видеть сочувствующие и жалеющие взгляды друзей. Джинни несколько раз подступала с намерением разговорить ее, но Гермиона лишь качала головой и продолжала безучастно смотреть в пустоту. Она не хотела больше ничего, лишь зарыться с головой в одеяло и надеяться, что слезы помогут унять боль. Но хуже всего было другое чувство, точащее ее изнутри, забирающее последние силы. Его не могли унять слезы, от него не спасало одиночество — пожирающее душу, сковывающее разум чувство вины. Он погиб только по ее вине, тот, кто так ее любил, беспокоился о ней даже в последние секунды жизни. Как могла она не ценить этого, не отвечать ему тем же. Гермиона ненавидела себя за это. Она вела себя как бесчувственная эгоистка, бессердечная дура, запутавшаяся в своих эмоциях. Блейз молча и терпеливо сносил ее метания, принимая то, что она любит другого и не упрекал ее за это. И самое ужасное, что теперь, после смерти Блейза, тихий голосок внутри нее шептал, что ничто не мешает ей быть с Драко. О, да, эта ее страсть не исчезла, она с каждым днем разгоралась сильнее, эта больная любовь мучила ее, забирала сон. Она старалась избегать Драко, но это стало затруднительно после того, как его назначили старостой вместо Блейза. Она пыталась снять с себя обязанности , говорила с Макгонагалл.
-Мисс Грейнджер, — неожиданно мягко ответила тогда ее декан, — ничто так не поможет Вам сейчас, как эта должность, требующая большой сосредоточенности и колоссальных временных затрат. И, мне кажется, Вам, как никогда, необходима отдельная комната.
Гермиона понимала, что та права, но ее проницательная наставница не знала всей правды. Каждый вечер был для нее пыткой. Она подолгу стояла перед дверью гостиной старост, не решаясь войти, прислушиваясь к малейшему шороху внутри — она боялась встретить его. Боялась самой себя, что не сможет контролировать своих чувств, боялась поддаться, сломаться, встретив устремленный на нее взгляд серых глаз. Однажды в ее голову пришла простая мысль, удивительно, как она не догадалась сделать этого раньше — карта Мародеров! Надо лишь сказать Гарри. Она заговорила с ним за завтраком.
-Мм… Гарри, послушай, я бы хотела тебя попросить… — от неожиданности он подавился соком, но тут же спохватился.
-Да, конечно, все, что хочешь! Чем я могу помочь тебе? — она так давно не разговаривала ни с кем, что он уже почти забыл ее голос. Хотя этот безжизненный глухой полушепот мало походил на прежнюю звонкую и энергичную речь Гермионы. От его подруги теперь мало что осталось — глаза больше не светились мягким светом — теперь в них часто можно было видеть еле сдерживаемые слезы. Она перестала следить за внешним видом, так что волосы ее, как когда-то, напоминали копну соломы, одежда в была беспорядке.
-Ты не мог бы на время дать мне карту Мародеров? — брови Гарри поползли вверх. Чего-чего, а этого он не ждал. Интересно, зачем ей карта? Может, она затеяла что-то интересное, для чего ей не нужны свидетели? Что бы это могло быть? Что бы ни было, лишь бы отвлекло ее, заставило забыть о произошедшем несчастье. Действительно, как жаль, что погиб Забини. Гарри нравился этот легкий в общении, совсем не заносчивый слизеринец. Особенно он стал ему нравиться, когда Гарри понял, как тот оберегает Гермиону. Он смотрел на нее так, словно она была солнцем его жизни, давала свет и радость. Может, так и было. И Гермиона в его присутствии была какой-то другой, умиротворенной что ли. Да уж… Может, ее новая затея поможет ей справиться с этим горем.
-Разумеется, Гермиона, я сейчас сбегаю в спальню и принесу ее тебе на занятия.
Она благодарно посмотрела на него и слабо улыбнулась. С картой она сможет спокойно проходить сквозь гостиную, не опасаясь встретить Драко. Да и вообще, у него было явное намерение поговорить с ней. Она едва успевала прятаться, увидев его неожиданно выходящим из-за поворота, однажды, она чуть не попалась, зайдя в гостиную и застыв, увидев его полулежащим в кресле у камина. Через секунду она выдохнула — Драко спал. Он, несомненно, поджидал ее, но уснул. Она, как завороженная, смотрела на тонкие правильные черты его лица, отмечая игру огненных бликов на бледной коже. Огромных усилий стоило ей тогда пройти мимо него в свою спальню. Лишь захлопнув за собой дверь, она со стоном выдохнула воздух. Нет конца этой пытке.
Теперь ей будет легче — на уроках он не решится к ней подойти, а она найдет в себе силы не смотреть в его сторону. В остальное же время карта поможет ей избегать этих мучительных встреч. После всех уроков она направилась в библиотеку, заняв ближайший к мадам Пинс стол. Закончив с домашним заданием, Гермиона огляделась, с облегчением обнаружив, что Драко не наблюдается поблизости. Она быстро собрала свитки, и пошла в Большой зал — пришло время ужина. Во время еды она украдкой взглянула на слизеринский стол — Драко сидел, уставившись в тарелку, ни с кем не разговаривая. Гермиона отметила, что он сидит словно отдельно ото всех, погруженный в собственные размышления. Она увидела, что он поднимает голову и поспешила отвернуться, боковым зрением отметив, что не ошиблась — он явно смотрел на нее. Гермиона вновь искоса посмотрела на него сквозь распущенные волосы — он поднялся из-за стола и направился к выходу из зала. Она вздохнула с облегчением — усталость давала о себе знать, и Гермиона давно уже ждала его ухода. Теперь лишь нужно было выждать время — и можно отправляться к себе, к спасительную тишину спальни. Наконец, она кивнула друзьям и поднялась из-за стола. Гермиона быстро шла по коридору, спеша удалиться от веселой суеты школьной жизни. Вот и дверь в гостиную. Она достала карту и прикоснулась к ней палочкой.
-Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, -прошептала девушка.
На пергаменте стали проступать линии и точки, постепенно складываясь в точную карту Хогвартса с точками учеников и преподавателей. Приглядевшись, Гермиона чуть не выронила листок — точка с именем Драко Малфой находилась прямо возле входа в гостиную, со стороны коридора, буквально в нескольких шагах от нее. Она подняла глаза — Драко вышел из-за выступа стены.
-Легче поймать призрак, чем тебя, Гермиона.
Глава семнадцатая или польза хитрости
Как можно было быть такой невнимательной! Ну почему нельзя было свериться с картой еще при выходе из зала! Гермиона ругала себя, на чем свет стоит, пытаясь заглушить ликующие вопли ее внутреннего голоса: «Он здесь, наконец-то он рядом!!!». Несмотря на доводы рассудка, этот противный своенравный голосок радовался, не желая следовать железной логике, отказываясь втискиваться в рамки тех отношений, которые Гермиона определила для себя и Драко. Вот зачем он пришел… («Он пришел, он пришел!!!» – захлебывался от счастья голосок), как выдержать этот разговор, когда она уже сейчас считала секунды, каждая из которых продлевала пытку – какое мучение видеть его, зная, что не сможет быть рядом. Скорей бы закончился этот последний год, и она могла бы уехать, больше никогда его не встречая. Со временем, это чувство затухнет, как костер, в который не подбрасывают хворост. Осталось выдержать совсем немного. Она сможет, справится с собой, не отступит от правил, которые сама для себя придумала. Итак, чем быстрее она начнет разговор, тем быстрее закончит. Глядя в сторону, Гермиона произнесла, стараясь, чтобы голос звучал ровно:
- Так ты искал меня? Чем я могу тебе помочь? – что ж, вполне неплохо, волнения почти незаметно. Можно даже сказать, ей удался приветливый тон. Ну, почти.
- Перестань, Гермиона, - поморщился Драко, - ты знаешь, зачем я здесь. Я много раз пытался найти возможность поговорить с тобой, но ты всегда ускользаешь. Даже интересно, как тебе это удается. Почему ты избегаешь меня?
- Ты мог бы догадаться, - она не осмеливалась взглянуть на него, зная, что, стоит ей окунуться в его глаза, все ее принципы рассыплются, как карточный домик.
- Прости, но тебе все же придется мне это объяснить, - он выжидающе смотрел на нее. – Может, ты хотя бы повернешься в мою сторону?
Ага, ну, конечно, чтобы я вообще забыла, как говорить? – мрачно подумала Гермиона.
- Возможно, ты заметил, мне тяжело дается контроль над ситуацией в твоем присутствии. С большим трудом мне удается сдерживать себя рядом с тобой. Мне нелегко это говорить, но я не хочу, чтобы ты попытался вновь вывести меня на разговор, поэтому лучше все решить сразу. Я прошу, не преследуй меня больше, дай мне уйти из Хогвартса и забыть этот год.
- Но почему ты хочешь все забыть? – его голос прозвучал ближе, - Зачем тебе нужно сдерживаться? Ты знаешь, я люблю тебя! – Гермиона вздрогнула, но ничего не ответила, продолжая разглядывать стену. Драко продолжил:
- Почему ты не хочешь быть со мной? – с болью в голосе произнес он, подходя к ней.
- Как ты не понимаешь! Я не смогу любить тебя, не вспоминая цены, которая за это заплачена! Между нами всегда будет стоять тень Блейза! Я никогда не смогу искупить вины перед ним, не смогу попросить прощения – его больше нет! Поэтому, во имя памяти о нем, прошу тебя – помоги мне забыть тебя!
- Ты хочешь сказать, что считаешь себя виноватой в его смерти? – он даже предположить не мог, что все так запущено. Гермиона закрыла лицо руками. Драко не знал, как реагировать – причина ее поступка была так нелепа, что ее трудно было не назвать глупостью. – Гермиона, то, что погиб Блейз – действительно, ужасно. Я понимаю, тебе тяжело сейчас, ты была близка с ним, вполне естественно, что ты очень переживаешь, что его больше нет рядом. Но винить во всем себя – это уже чересчур! Ты ни в чем не виновата!
Она покачала головой.
- Все равно, если я соглашусь с тобой – это будет предательство по отношению к нему. Даже хуже, чем если бы я тогда выбрала тебя… тогда он остался бы жив. Это я виновата во всем.
Драко не знал, что на это ответить. Возможно, с ее позиции такое решение казалось верным, но он не мог его принять. Не мог позволить ей снова уйти.
- Не думаю, что Блейз хотел бы видеть тебя несчастной. Он предпочел бы видеть улыбку на твоем лице, и был бы рад даже тому, что улыбаешься ты мне, – от этой картины в груди потеплело.
- Я не могу предать его память, Драко! Я не могу быть с тобой, и не важно, что я чувствую… - она всхлипнула.
Мерлин, ну что ты будешь делать! Проклятое гриффиндорское благородство, она скорее замучает себя во имя великой цели, чем просто даст возможность себе (ну и мне) быть счастливыми! Ну, раз все так запущено, пустим в ход чисто слизеринскую хитрость.
- Послушай, Гермиона, ты ведь не собираешься всю жизнь прожить монашкой? Так почему ты ставишь запрет на отношения именно в моем случае? Чем я не подхожу тебе?
Она растерялась от такой постановки вопроса, замешкавшись с ответом. Драко усмехнулся, продолжая наступление. Он не позволит ей и дальше творить глупости, которые так тяжело исправлять. Если она не хочет выбираться из этой ямы, в которую сама прыгнула, что ж, он сможет ей помочь. Пусть и против ее воли.
- Может, тебе стоит принять мою помощь? По-моему, очевидно – сама ты с ситуацией не справляешься. – он быстро подошел, и продолжал разговор, нашептывая ей на ухо, - хотя бы попробуй перестать строить из себя мученицу, попробуй делать то, что хочется.
Гермиона попыталась отойти, но Драко быстро развернул ее к стене, поймав ее в ловушку своих рук. Лукаво улыбнувшись, он произнес:
- Не надо сдерживать своих желаний – это никому не нужно.
Гермиона молчала, прерывистое дыхание выдавало ее волнение. От его близости мысли путались, вся ее аргументация рассыпалась прахом. Так хотелось с ним согласиться, прижаться к нему, снова почувствовать тепло его губ. Ох, зря она об этом подумала – память мигом подкинула картину их поцелуя, от чего сладко потянуло внизу живота, голова закружилась. Не выдержав, она уткнулась лбом в его плечо, пытаясь привести в порядок мысли, понимая, что эта попытка обречена на неудачу. Как ловко он обошел все ее аргументы, применив чисто малфоевский метод – бить в самое слабое место.
- Это нечестно, - жалобно прошептала она.
- Знаю, - самодовольно ответил Драко, - зато эффективно. Теперь ты можешь еще что-то сказать в защиту своей теории вечного искупления вины?
- Сам прекрасно знаешь, что теперь я вообще с трудом разговариваю, - проговорила Гермиона, закрыв глаза и наслаждаясь, вдыхая его запах. Как же она скучала!
Он приподнял ее за подбородок, чтобы посмотреть в ее глаза – как же ему не хватало этого медового тепла, согревающего, уничтожающего холод в груди. Он готов был смотреть в них вечно. Драко наклонился к ней и поцеловал губы, такие мягкие и манящие. Мерлин, как же долго он ждал, как скучал по своей Гермионе. Да, теперь она только его, он никому не позволит больше забрать ее.
- Теперь ты никуда от меня не уйдешь, - глухо пообещал он. Гермиона, пытаясь восстановить дыхание, подняла на него затуманенный взгляд. Сейчас она не в состоянии была ни соглашаться, ни спорить с ним. «Придется подчиниться!» - радостно прошептал ей несносный внутренний голосок.
- А, вот еще что, - он отстранился и критически оглядел ее с головы до ног, - изволь выглядеть идеально, когда приедешь в поместье знакомиться с моими родителями.
ЧАСТЬ 2
Есть у любви фатальный поворот,
Кто-то один любить перестает
Где тот огонь,
Что нас сжигал дотла?
А вместо костра
Лишь пепел и зола?
( «Ромео и Джульетта», мюзикл. Леди Капулетти)
Глава 1.
Драко проснулся от неясного шума. Он открыл глаза и поморщился – в окно его спальни в Малфой-мэноре стучалась почтовая сова. Он догадывался, кто ее послал. Вчера они с Гермионой были на приеме у Ноттов, где он бессовестно бросил ее, сбежав с Теодором и молодым Макнейером. Он так устал держать ее за руку и вести себя, как правильный мальчик, что сразу оживился, увидев как Теодор кивает ему на дверь, показывая из-за спины бутылку Огневиски. Быстро придумав отговорку, он чмокнул Гермиону в щеку, и быстрым шагом направился вслед за парнями, выходящими из парадного зала дома Ноттов, проигнорировав удивленно-обиженный взгляд своей девушки. Домой его доставили эльфы Теодора, так как сам он передвигаться был не в состоянии.
Драко спрыгнул с кровати, чтобы впустить сову, и едва успел ухватиться за высокую спинку кресла – после вчерашнего тело плохо слушалось. Он открыл окно, с удовольствием вдохнув свежего прохладного воздуха. Сова дождалась, пока он отвяжет пергамент, и немедленно улетела в дождливое осеннее утро. Драко бросил нераспечатанное письмо на письменный стол. Ему не хотелось читать справедливые упреки Гермионы – не то, чтобы ему было стыдно, просто как-то неприятно с утра выслушивать ее нытье, пусть и всего лишь на бумаге. Ну да, он сбежал вчера, но с ней были Поттер и Уизли с мелкой сестрой. Нотт почему-то пригласил их. Драко подозревал, что именно из-за рыжей девчонки. Он даже как-то жалел Теодора – ведьмочка без памяти любит своего Поттера, даже смотреть неловко, как она ловит каждое его слово. А Нотт глаз с нее не сводит – забавно. Даже умудрился подружиться с этими гриффиндорцами, Мерлин его знает, как он их терпит.
Взгляд его вновь упал на конверт, мокрый от дождя. Поджав губы, он взял нож для писем и привычно-аккуратно вскрыл письмо. Так и есть – знакомый быстрый неровный почерк, строчки, словно в спешке наползающие одна на другую – ну неужели так трудно писать прилично? Под локоть ее, что ли толкают, пишет хуже, чем хогвартский лесничий. Спасибо, хоть грамотно. Он быстро пробежал глазами полные обиды и негодования строки письма – губы его тронула кривоватая ухмылка. Так и есть, он бессовестный негодяй (ай-я-яй!), как он мог (ха-ха), она весь вечер его ждала (ну и зря, лучше бы хоть раз повеселилась нормально). Мерлин, она так предсказуема. Надо написать покаянное ответное письмо, а то еще неделю будет нотации читать. Драко удрученно вздохнул и потянулся за пером.
Закатив глаза, он немного подумал, его тонкие губы снова скривились в неприятной усмешке – он привык писать ей оправдательно-извинительные письма, полные раскаяния и обещаний впредь быть пай-мальчиком. Неужели, она и впрямь верит этим словам, которые он с такой легкостью выводит дорогим пером на пергаменте с гербом рода Малфоев? Если так – напрасно, бумага стерпит все, она не умеет краснеть. Через пару минут Драко закончил, запечатал конверт фамильным перстнем и отправил его с личным филином.
Гермиона такая наивная, что порой раздражает. Нет, это вовсе не значит, что он не любит ее. Хотя она, похоже, думает именно так. Ее иногда заносит на поворотах – пару недель назад она вообще учудила, предложив «отдохнуть друг от друга». В переводе на нормально-магический: она предложила ему расстаться! Ему, Малфою!!! Драко чуть в обморок тогда не упал от неожиданности. Хорошо, успел вовремя разглядеть ее заплаканные глаза – это был ее очередной приступ самопожертвования. А он почти поверил! Как она достала с этими своими бредовыми предположениями, по поводу того, что «он ее больше не любит». Мерлин ее возьми, когда он захочет прекратить отношения – она об этом узнает. Он ей так и сказал – странно, она почему-то не особенно обрадовалась. Нет, а чего она ждала, объяснений в неземной любви? Ну да, был период, когда он вел себя, как мартовский кот, не сводил с нее томного взора, только что серенады у гостиной Гриффиндора не пел. Вспомнить стыдно. Ну так нельзя же вечно жить в этом розовом бреду? Пытался объяснить ей – так у нее опять глаза на мокром месте – ну что с ней делать?! Эта ненормальная гриффиндорка живет, как героиня романа – всюду ей мерещатся тайные смыслы, знаки какие-то… бред. Он ей скажет пару слов, она ни с того ни с сего надуется. А в итоге, все-таки выбив из нее причину обиды, с удивлением узнает, что своими словами, оказывается, подразумевал какой-то там намек! Иногда такое навыдумывает, что волосы дыбом встают! Нет, ну надо же такое придумать, она решила «что им не стоит пока общаться»! Ага, конечно! Чтобы назавтра половина магического сообщества знала о том, что они расстались! Сколько раз ей говорил, что положение его невесты обязывает следить за словами, а тем более – за поступками. Мать говорит – она никогда не привыкнет, этому надо учиться с детства. Может, она и права.
Драко вспомнил вечер, когда Гермиона впервые присутствовала за ужином семьи Малфоев. Нет, никаких эксцессов, Мерлин сохрани. Мать была даже приветлива. Отец тоже вел себя вполне нормально, хотя Драко пришлось почти два дня уговаривать его спуститься к этому ужину. Без матери бы он не справился. Когда Гермиона покинула Малфой-мэнор, мать поманила его к себе в комнату. Он ждал этого разговора – мнение Нарциссы немало значило для него.
Отец всегда был пристрастен, поэтому его мнение Драко в расчет не брал – Люциус даже обсуждать не хотел то, что Гермиона стала невестой его сына. Когда Драко сообщил ему об этом, тот сначала долго орал на него, обзывая идиотом и грозя лишить наследства. Но потом, когда Драко выслушал все его крики и даже бровью не повел, ухмыльнулся и презрительно процедил:
- Что ж, раз ты начисто лишен вкуса и здравого смысла, что выбрал себе в невесты магглу – это твои проблемы. Рано или поздно, ты поймешь, что я был прав. Надеюсь, мозгов у тебя все же хватит, и ты наиграешься до того, как станет поздно.
На протяжении всего ужина Люциус словно не замечал девушку своего сына, из-за чего та заметно нервничала. За весь вечер он обратился к ней всего два раза: когда приветствовал, и когда прощался. Драко закатил глаза – лучше б отец промолчал вообще, от его тона, наверное, вода в графине замерзла.
Поэтому Драко больше нервничал, ожидая оценки матери. Он вошел в ее комнату, прикрыв дверь.
- Присядь, - она указала ему на диван и сама села рядом. – Я так понимаю, раз ты привел Гермиону в поместье, значит, это не просто увлечение?
Драко кивнул. Нарцисса вздохнула и задумчиво разгладила складки платья на коленях.
- Думаю, не стоит тебе объяснять, что эта девушка не нашего круга, ты и сам это прекрасно знаешь, - она погладила сына по волосам. – Драко, ты уже взрослый, и должен понимать, что не все желания нужно исполнять.
Драко обеспокоенно вскинул на нее глаза – неужели, мать не поддержит его? Нарцисса поняла реакцию сына и мягко ему улыбнулась.
- Пойми, я не осуждаю твой выбор. Гермиона – прекрасная девушка, она красива, умна. Сегодня за ужином, даже пристрастно наблюдая за ней, я не смогла бы сделать ей ни единого замечания по поводу ее поведения или внешнего вида. Она была безупречна. И я, и отец примем ее в качестве твоей невесты, если ты этого хочешь. Но вот выдержит ли эта девочка?
- Я не понимаю тебя, - нахмурился Драко, - ты ее одобряешь, так в чем же проблема? В ее происхождении? Мам, ты же сама говорила, что готова смириться с этим!
- Дело не в том, что она магглорожденная, точнее – не только в этом, - покачала головой Нарцисса. – Ты с рождения воспитывался среди аристокрастов, с младенчества впитывая правила поведения в магическом обществе. Да, сейчас ты влюблен, и потому несколько… эксцентричен. Но, Драко, влюбленность пройдет, и ты увидишь Гермиону совсем другими глазами – как вижу ее я, как видит отец. Ты напрасно кривишься – да, пусть Люциус пристрастен к ней, но он оценивает ее с позиции главы рода Малфоев. И я его понимаю – Гермиона не сможет быть леди Малфой.
Драко вздрогнул. Этот титул резанул слух, он никак не сочетался с Гермионой. Если честно, он как-то не задумывался о том, что он наследник древнего магического рода, а значит, Гермиона, как его будущая жена (Мерлинова борода!) должна будет стать первой леди их семьи.
- Драко, я не отговариваю тебя. Просто подумай хорошо, прежде чем решить все окончательно.
Тогда он вышел от матери, хлопнув дверью. Кровь кипела, он чувствовал себя ребенком, которого отругали за то, что он плохо выполнил домашнюю работу в школе. Да что он, мальчишка, что ли? Он не обязан спрашивать разрешение родителей, выбирая себе невесту! Сейчас, спустя время, Драко понимал, что мать была не так уж неправа. Гермиона все чаще вызывала у него раздражение.
Глава 2
Мир иллюзий, светлых грез,
Словно свет погасших звезд,
Хоть пройдешь весь мир, как крот,
Все известно наперед.
Хохочет дьявол за спиной твоей
Э-ге-гей! Э-ге-гей!
( «Опиумный дым», гр. «Пикник»)
Гермиона собиралась в клинику Святого Мунго – весь прошлый год она проходила обучение, и теперь считалась целителем-стажером. Друзья не задавали вопросов относительно того, почему первая ученица Хогвартса не выбрала блестящую карьеру в Министерстве, оставила проекты по маггловедению, для того, чтобы посвятить себя спасению жизни и здоровья волшебников. Она не захотела принять предложение научной кафедры клиники – ее, безусловно, привлекала возможность вести исследования, поиски новых способов лечения, создания революционных составов зелий и снадобий, но… ее не покидала мысль о том, что Блейз мог остаться жив, если бы она обладала нужными знаниями и могла бы тогда ему помочь. Вот почему теперь она со свойственным ей усердием постигала ремесло целителя, без устали ухаживая за больными магами. Ее без слов поняли все… кроме Драко. Она нахмурилась, вспомнив их ссору, когда она сказала ему о своих планах на будущее.
- Ты не будешь целителем, - отрезал он.
- Это почему же? – вскипела Гермиона.
- Ты забыла о том, как должна вести себя? – Драко в упор посмотрел на нее. – Ты – моя будущая жена, будущая леди Малфой, ты не должна дать даже тени повода для недоумения, удивления и осуждения. Тебе понятно?
- Нет, я не понимаю – что постыдного в работе целителя? – она старалась унять раздражение, вызванное резким тоном Драко – да что он себе позволяет, в конце концов?!
- Просто сделай так, как я говорю – если ты сразу не поняла неправильность своего решения, значит – и не поймешь. Для всех, кто вырос в магическом сообществе – это очевидно. – Драко не собирался обсуждать свой запрет, тем более – с Гермионой. Она должна привыкнуть к беспрекословному подчинению.
- Драко, - мягко произнесла Гермиона, титаническим усилием уняв дрожь в голосе – от едва сдерживаемого гнева ее внутренне уже трясло, - я ведь говорила тебе, что не хочу быть просто холодной куклой, сопровождающей тебя на приемах, я не смогу без работы! А занявшись колдомедициной, я смогу быть полезной магическому сообществу. Я прошу тебя, попробуй понять меня – мне необходимо знать, что я смогу помогать людям, и никто по моей вине больше не погибнет.
- О, Мерлин, снова Блейз, - подумал Драко. На какой-то миг ему стало жаль Гермиону. Да пусть делает, как хочет. Вслух он произнес:
- Я не говорю о том, что ты не можешь заниматься колдомедициной. Ты можешь вместе со мной работать над моим проектом – он все же имеет некую связь с выбранной тобой областью.
- Драко, ты знаешь мое мнение о твоей работе, - осторожно сказала Гермиона. Об упоминании о исследовании Драко по спине ее побежали мурашки – его опыты вызывали у нее острое чувство опасности с примесью отвращения. - Я хочу быть целителем, самым обыкновенным! Не сидеть над пергаментами и фолиантами, пробирками и колбами, я хочу помогать людям! Промывать раны, избавлять от проклятий, лечить больных! Я хочу…
- А мне плевать, что ты хочешь! – вышел из себя Драко. – Никогда леди Малфой не будет сиделкой у кровати прокаженного!
Гермиона прикрыла глаза – в ее ушах все еще звучал полный презрения голос Драко. После той ссоры они еще долго не могли смотреть в глаза друг другу. Оглядываясь назад, вспоминая последний год в школе, она не узнавала сейчас молодого мужчину, называвшего ее невестой. Драко очень изменился за последние два года. Он, безусловно, уже не был тем влюбленным мальчишкой, подстерегавшим ее в коридорах Хогвартса. Рядом с ней был высокий, красивый мужчина, жестокий и холодный. Светлые волосы тщательно уложены в модную прическу, ни один волос не нарушает идеального пробора; глаза, которые прежде были подобны бушующему океану, воздушному вихрю, словно закрыли стальными шторами – ни лучика света не пробивалось сквозь них. И лишь тогда, когда он говорил о своем проекте, они вспыхивали недобрым фанатичным огнем.
Его проект… Гермиона вздрогнула от воспоминания об исследованиях, которыми занимался Драко. Не просто занимался – он жил ими, вкладывал в них всего себя. Драко ставил эксперименты с сознанием, искал способы изменять воспоминания, наполнять разум иллюзиями, фантазиями. Это было одно из ответвлений легилименции, этим когда-то занимался Темный Лорд – Драко преклонялся перед ним, считал его гением. Гермиона пыталась доказать ему, что Волан-де-Морт был чудовищем, бесчувственным выродком, убившим сотни волшебников и тысячи магглов – Драко даже не слушал ее. Он восхищался знаниями Темного Лорда, тем, каких вершин – точнее, глубин, тот достиг. К ужасу Гермионы, она понимала – Драко мало занимала моральная сторона его исследований. Он так увлекся поисками, что совершенно перестал интересоваться реальным миром, он не придавал значения чувствам и желаниям других. На все ее попытки образумить его, открыть глаза на то, что он теряет себя, он лишь презрительно кривил губы. Она замечала, что он необратимо меняется, догадываясь, что он ставит эксперименты над собственным разумом. Все чаще, приехав по его приглашению в поместье, она находила его в лаборатории – он мог часами стоять и смотреть в окно, даже не мигая. Она знала – бесполезно звать его, тормошить и другими способами привлекать внимание – рядом было только его тело. Сознание вновь, подчиняясь выведенным им магическим формулам, пребывало где-то далеко, серые глаза видели не обеспокоенное лицо Гермионы – иные миры, иллюзии, выдуманные Драко, нескончаемой чередой проносились перед ним. Гермиона боялась, что когда-нибудь она не сможет докричаться до него. Она все больше боялась самого Драко.
Глава 3.
Рисунок тает на стекле. Его спасти надежды нет
Но как же мне раскрасить вновь в цвет радости мою любовь?
(«Рисунок на стекле», гр. «Воскресение»)
Блузу с вырезом или короткое платье? Как быть! Мерлин побери эту Пэнси, даже не сказала, что предстоит – вечеринка или просто посиделки! Гермиона перебирала вешалки в гардеробе, силясь принять решение. Она обессилено опустилась на кровать. По комнате серебристым вихрем промчался невероятной красоты конь – патронус Джинни. Раздался голос ее рыжеволосой подруги:
- Ты в чем пойдешь? Я никак не могу решить! Можешь прийти? – вероятно, Джинни также пребывала в растерянности. Патронус рассеялся серебристым туманом, вопрос подруги повис в воздухе. Впрочем, почему нет? Собираться веселее будет! Гермиона взмахнула палочкой, вещи из шкафа перекочевали на кровать, заняв почти всю ее площадь. Вздохнув, она применила уменьшающее заклятие, затем, также заклинанием, упаковала небольшой саквояж. Подумав, она прихватила также косметичку, и, схватив сумку с одеждой, трансгрессировала к дому Узли.
Очутившись в саду, она не сразу поняла, куда идти – поскольку ее друзья никогда не подстригали кустов и деревьев, те так разрослись, что сад превратился в непролазные дебри. Гермиона не одобряла такой подход к ведению хозяйства, но это дело исключительно миссис Уизли. Ну, или ее возможных невесток, помоги им Мерлин. Гермиона хихикнула – мать ее друзей будет свекровью что надо, жены братьев Уизли не заскучают. Однако, из этих райских кущ надо как-то выбираться. Гермиона выругалась – она всю прическу растреплет об эти заросли, два часа труда гиппогрифу под хвост!
- Ой-ей, где это наши гномы выучились таким ругательствам? – услышала она смеющийся голос с той стороны кустов.
- Когда ты в последний раз слышал, чтобы наши гномы ругались столь нежным голоском, Джордж? Эй, там, посторонись! – Гермиона поспешила отойти, и вовремя – промяв стену зарослей, на нее вывалился Фред.
- О, Гермиона, вот так сюрприз! Рад тебя видеть! – он обнял ее. – Джордж, погляди-ка, кто здесь!
В образовавшемся прогале появилась улыбающаяся физиономия его брата-близнеца.
-Привет, Гермиона! – салютовал он ей палочкой. Потом, подмигнув, заговорщицки прошептал, - вот уж не думал, что гриффиндорские старосты знают такие ругательства!
Немного смутившись, Гермиона ответила:
- Старосты должны быть первыми во всем! - Джордж засмеялся, приподняв брови.
- Меня Джинни ждет, а я заблудилась в вашем саду. Идемте? –Гермиона обратила внимание, что Фред все еще держит ее за руку, - Я все же не настолько беспомощна, могу идти без поддержки, - рассмеялась она.
- Ну уж нет! – на мгновение смутившись, Фред мигом взял ее под руку. Джордж, подскочив, проделал тот же маневр с другой стороны, - прекрасным дамам стоит иметь кавалера для прогулок по мрачным джунглям. А самым прекрасным – двух кавалеров! Гермиона звонко рассмеялась, увлекаемая близнецами к дому Уизли.
Через несколько минут они вдвоем с Джинни стояли над ворохом одежды в спальне рыжей девушки.
- Ну, так что решаем? Осталось времени – всего ничего! – Джинни горестно всплеснула руками. – Пэнс вроде упомянула, что никого чужих не будет.
- А кто будет-то? Что-то я уже потерялась, кто теперь свои, - невесело усмехнулась Гермиона.
Джинни непонимающе оглянулась на подругу.
- Ну, я с Гарри, Рон, ты с Малфоем, Пэнси и Нотт, вроде, больше никого.
- В таком случае, я одену вот это, - подойдя к кровати, она выудила из груды вещей шифоновую блузку цвета охры, - и, пожалуй, это, - она потянулась за длинной расклешенной юбкой цвета горького шоколада. Должно быть самое то, что надо. Подхватив выбранные вещи, Гермиона отправилась за ширму.
- Так, ну а я тогда платье это одену, - Джинни выбрала темно-синее платье-футляр, открывающее колени. – Ты скоро там?
- Все уже, - Гермиона вышла из-за ширмы. Яркий цвет блузки придавал белизне ее кожи мягкий золотистый оттенок. Волосы, обманчиво небрежно заколотые на затылке, спадали на плечо, контрастно выделяясь объемными локонами на тонком шифоне. Складки юбки мягко очерчивали бедра, позволяя угадывать соблазнительные линии фигуры девушки.
- Вообще, шикарно, - восхищенно протянула Джинни, - Серьги длинные с янтарем возьми! – она кинулась к шкатулке в поисках нужного украшения. Подойдя к зеркалу, Гермиона примерила их – да, определенно – то, что надо! В каплях янтаря заблестели искры, словно отражая свет, излучаемый ее глазами почти того же оттенка.
- Я скоро! – Джинни скрылась за ширмой. Гермиона еще раз оглядела свое отражение – интересно, Драко хоть заметит? Или снова - дежурный комплимент… она печально вздохнула.
- Ну как? – победно окликнула ее подруга. Гермиона обернулась – да, синий цвет – идеально! Платье сидело на Джинни восхитительно, выгодно подчеркивая огненно-рыжий цвет волос девушки и молочно-белый цвет ее кожи. Глаза подруги задорно сверкали.
- Прекрасно! – искренне похвалила Гермиона ее выбор. – Легкий макияж, как считаешь?
- Не повредит, - кивнула рыжая бестия.
Через некоторое время девушки уже критично оглядывали законченный образ.
- Я готова! – Джинни в последний раз провела кистью по щекам, и отбросила ее в коробочку.
- Пойдем тогда? Драко прибудет прямо на место. Гарри тоже?
Джинни нахмурилась. Гарри… да, она тоже хотела бы знать, когда его ждать! Он на своей работе только что не ночует. Скоро едой его придется из Министерства выманивать!
- Наверное, он немного задержится.
Гермиона сочувственно посмотрела на подругу – она знала, что не все гладко в их с Гарри отношениях. Джинни часто жаловалась, что Гарри подолгу пропадает в Аврорате, редко приезжает к ним, предпочитая оставаться у крестного.
- Джинни, он тебя любит… просто, у него много работы, - постаралась она утешить подругу.
- Да, я знаю, - тихо ответила та, - просто, мы все больше отдаляемся друг от друга. Иногда, нам просто не о чем говорить. Мне страшно, Гермиона, я ведь даже не знаю, что делать.
Та молча обняла ее.
- Ладно, хватит нюни распускать, - встрепенулась Джинни, - давай моим покажемся, пусть заценят!
- Джин, ну давай обойдемся без демонстраций! – поморщилась Гермиона. Все Уизли, конечно, ей как родные, да и внизу только Рон с родителями… ах, еще же близнецы приехали! Почему-то, она их стеснялась.
- Давай-давай, нам нужны положительные эмоции! А ничто так не поднимает настроение, как восторженные возгласы мужчин… пусть даже и братьев, - усмехнулась Джинни.
- Попрошу внимания! – громко выкрикнула Джинни, выходя на кухню, где пили чай остальные члены семьи, - о-о-оп! – она танцующей походкой прошла вокруг стола.
Миссис Уизли закатила глаза.
- Хорошо хоть, Гарри тебя немного попридержит!
Мистер Уизли одобрительно подмигнул дочери.
- О-о, сестренка, за тобой нужен глаз да глаз! – смеясь, проговорил Фред.
- Да уж, Гарри нужно посоветовать дубинку взять – непрошеных поклонников разгонять! – захохотал Джордж.
- Со мной рядом сидеть будешь, пока Гарри не придет, - нахмурился Рон.
- Вечно ты все портишь, Рон! – показала ему язык сестра. – а теперь, внимание – Гермиона, выходи!
Решив подурачиться, девушка, ни на кого не глядя, походкой манекенщицы прошла мимо стола, и, внезапно обернувшись, послала сидящим воздушный поцелуй.
- Просто супер! – захлопал в ладоши Рон.
- Поддерживаю, Гермиона, отлично выглядишь! – улыбаясь, проговорил мистер Уизли. Его жена согласно кивнула, восхищенно всплеснув руками. Гермиона счастливо улыбнулась.
- Потрясающе! На месте Малфоя, я бы тебя далеко от себя поостерегся отпускать! – Джордж аплодировал стоя. Его брат, напротив, промолчал, лишь натянуто улыбнувшись.
Джинни подошла к Гермионе и потянула ее к камину.
- Ну, все, нам пора! Рон, ты идешь?
- Да, да! – тот поспешно допил чай, и все трое исчезли в зеленом пламени.
***
Гермиона стояла в туалетной комнате особняка Паркинсонов, едва сдерживая слезы. Драко был холоден и равнодушен. Как же она устала: дежурный поцелуй, вскользь брошенный комплимент, его рука, обхватившая ее талию – так держат дорогой аксессуар – чтобы всем было видно, но и не очень напоказ. Идеально выверенные жесты, взвешенные фразы – не человек, а автомат какой-то! Ей хотелось накричать на него, дать пощечину – да что угодно, лишь бы увидеть тень эмоций на прекрасном лице, на котором застыло скучающее выражение. Слушая его ровный голос, вежливый смех, она все ближе была к истерике. Извинившись, она сбежала сюда, чтобы справиться с душившими ее рыданиями. Отдышавшись, она поправила макияж и решила вернуться в гостиную.
Надо попросить Драко вернуться, сославшись на усталость, положенное приличием время они уже высидели, - подумала Гермиона. Может, он пригласит ее сегодня? Они так давно уже не виделись наедине. Гермиона снова почувствовала, что к глазам подступают слезы. Она немного постояла у двери, чтобы успокоиться, затем вошла в комнату. И тут же почувствовала обжигающий жар внутри – Пэнси сидела за роялем, наигрывая какую-то мелодию, Драко подпевал ей, обхватив за плечи. Затем он наклонился, что-то шепнув ей – оба рассмеялись. Не сдержавшись, Гермиона всхлипнула и выбежала в коридор, дверь за ее спиной негромко стукнулась об косяк. Она быстро спускалась по лестнице в холл.
- Молодая леди уже уходит? – почтительно обратился к ней домовик Паркинсонов.
- Она не уходит, - раздался тихий мужской голос, - не так ли? – Драко вышел вслед за Гермионой, не мигая глядя на нее.
Девушка отвернулась от него, ее плечи дрожали.
- Мы ни в чем не нуждаемся! – бросил он домовику и тот с поклоном удалился.
Оглядевшись, он подошел к ней и обхватил за талию.
- Что ты себе позволяешь?! – прошипел он ей на ухо, - Немедленно приведи себя в порядок, и вернись в гостиную!
- Возвращайся один! – сквозь слезы проговорила Гермиона, - Пэнси прекрасно развлекает тебя сегодня, с ней ты гораздо любезнее, чем со мной!
- Ты ревнуешь? – недоверчиво приподнял он бровь, - К Пэнс? – Драко расхохотался. Резко притянув ее к себе, он впился в ее губы. Ах, как давно он не целовал ее так… колени подогнулись, она жалела, что они в гостях и продолжение придется отложить. В ушах зашумело, низ живота мягко пульсировал, дыхания не хватало…
- Знаешь, ревнуй меня чаще, это заводит, - хрипло выдохнул Драко, оторвавшись, наконец, от ее губ. - Быстро прощаемся, и уходим, я соскучился по тебе, - он порывисто поцеловал ее в шею, Гермиона застонала. – Ревнуешь к Пэнс… смешная. Они поспешили в гостиную.
Еще издали они услышали возмущенные крики и плач. Драко нахмурился, отодвинул Гермиону за спину и открыл дверь. Их глазам представилась странная картина: Джинни плакала, сидя на полу, Гарри метался по комнате, словно тигр в клетке, Теодор спокойно сидел в кресле, потягивая Огневиски, Пенси сидела за роялем, кривя губы в презрительной усмешке, Рона нигде не было.
- В чем дело? – удивленно спросила Гермиона, выходя из-за плеча Драко. Гарри развернулся, обвел всех бешеным взглядом и пулей вылетел из комнаты, оттолкнув Гермиону с дороги.
- Потише, Поттер! – прищурившись, вслед ему крикнул Драко, но тот даже не обернулся. Он скрылся за поворотом, вскоре они услышали, как Гарри сбежал по лестнице.
Гермиона подбежала к подруге и обняла ее, пытаясь успокоить.
- Джинни, что случилось? – ответом ей были лишь сдавленные рыдания. Гермиона подняла голову, - Тео, Пэнси, что здесь случилось? Где Рон?
- Наш рыжий друг отбыл почивать, - лениво протянул Нотт, созерцая льдинки в своем бокале. – Я затрудняюсь назвать причину ссоры Поттера и Джинни, поскольку не прислушивался к их воркованию. Но окончание их беседы трудно было пропустить, - он тонко улыбнулся.
Гермиона, нахмурившись, обернулась к Пэнси, вопросительно глядя на нее.
- Ой, ну не знаю, - та закатила глаза, - Джин выкрикивала, что Поттер не уделяет ей внимания и все такое, тот терпел, терпел, потом как выдаст, что вообще давно хотел сказать, что они не подходят друг другу! Нашел время и место, нечего сказать! – она покачала головой.
«Вот идиот, правда!», - подумала Гермиона. Бедная Джинни, надо не забыть убить Гарри!
- Пойдем, Джинни, я провожу тебя домой! – она потянула подругу за руку.
- Я думаю, Пэнси позаботится о ней, не так ли? – Драко взглянул на Пэнс, та кивнула, немного удивившись. – Нам пора, Гермиона, ты, кажется, плохо себя чувствовала?
- Но…
- Нам пора, - с нажимом произнес он, больно сжав ей запястье, притягивая к себе. Гермиона, помедлив, кивнула.
- Прошу нас извинить! – Драко слегка кинул Пэнси, и переглянулся с Ноттом. Тот усмехнулся, плеснул в бокал виски и направился в сидящей на полу девушке.
Гермиона обернулась в дверях: Теодор сидел рядом с Джинни, обняв ее за плечи и успокаивающе гладя по волосам. Она перевела взгляд на Пэнси – по лицу бывшей слизеринки медленно расползалась странная улыбка.
Глава 4.
Ты жив, но для всех исчез
В черных облаках
Вот здесь ставят кровью крест -
Подпись на века
Я научу тебя летать,
В зеркале мира исчезать
В хрустальном шаре
Ты видишь этот мир,
Пороки в нем играют
Нелепыми людьми,
В хрустальном шаре
Ты видишь и себя -
То демон ты, то ангел,
И мечется душа твоя.
(«Отшельник», гр. «Ария»)
-Драко, я прошу тебя, откажись от этой затеи! – от отчаяния Гермиона готова была рвать на себе волосы. – Все, что угодно, только не это!!!
Она металась по кабинету в Малфой-мэноре, заламывая руки, силясь найти агрументы, которые убедили бы Драко, открыли ему глаза на безумие его затеи – Драко решил ехать в Шоломанчу*.
*(Scholomance – по преданию, легендарная школа черной магии, в ведении Дьявола, якобы, расположенная возле безымянного озера, в горах, к югу от города Hermannstadt (теперь называется Сибиу) в Трансильвания. Материал из Википедии)
Когда Драко объявил ей об этом, Гермиона рассмеялась. Но, увидев выражение его лица, быстро захлопнула рот. Она, разумеется, слышала об этой легендарной мифической школе, и то, что она знала, ей очень не нравилось. Вообще, о Шоломанче известно очень мало – Гермиона пыталась найти хоть какую-то информацию в книгах, которые были ей доступны, но обнаружила лишь обрывки легенд и незначительные упоминания. Судя по тому, что ей удалось разузнать, в этой школе одновременно могло находиться лишь десять учеников, которых сам Дьявол обучал тайнам природы, языку животных и глубинам темной магии. Вернуться могло лишь девять – десятый оставался в виде платы учителю… оставшийся «превращается в ismeju или в дракона, становится членом свиты дьявола и помогает "создавать время", то есть метать молнии» (Эмили Лазовска Герард, "Земля за лесами. Факты, люди и легенды Трансильвании", 1888.)
От подобных сведений Гермиона была сама не своя, все ее мысли крутились вокруг этой странной школы. Она примчалась к Драко, решив, во что бы то ни стало, уговорить его остаться. Но, не успев даже начать разговор, она поняла безнадежность своих попыток. Он не послушает ее. Она уговаривает его уже больше часа, то плача, то срываясь на крик – он даже головы не повернул, ни единый мускул не дрогнул на его лице, словно высеченном из мрамора. Гермиона невольно любовалась им – такой красивый, такой далекий… он стоит всего в шаге от нее, вот только почему кажется, что между ними - пропасть, которую не пересечь? Словно пытаясь убедить себя в его близости, Гермиона дотронулась до его плеча.
- Драко, пожалуйста, останься… - в ее глазах стояли слезы, дрожь голоса выдавала ее напряжение.
Его рот чуть заметно дернулся, выражая недовольство, руки сжали спинку кресла. Еще мгновение – он резко развернулся, обхватив Гермиону за плечи – глаза его пылали безумным огнем.
- Ты должна понять, Гермиона! – его голос был неровным от волнения, которое всегда охватывало его, когда разговор касался его исследований. – Мои опыты зашли в тупик! Я не могу преодолеть этот барьер! – он отпустил ее, и теперь нервно мерил шагами комнату. – Мое сознание способно отделяться от тела, преодолевать любые расстояния, я могу делиться мыслями и грезами с кем захочу, помимо его воли – но это всегда будут лишь мои мысли, чужие для того, кому я их передам!!! Ты понимаешь?! Как бы я ни пытался, подопытные понимают, что это не их мысли, не их воспоминания!!!
Гермиона вздрогнула: «подопытные…», Мерлин, как далеко зашел Драко?
- Но зачем тебе вкладывать в чей-то разум свои мысли, пытаясь выдать их за чужие? – она боялась поверить в свои подозрения, слишком близко это было к опытам Волан-де-Морта.
Драко словно не слышал ее вопроса, он, казалось, был полностью погружен в размышления.
- И еще - знаешь, эти все путешествия в миры грез… они неполные, фальшивые!!! Даже когда мое сознание пребывает далеко от меня, мои уши слышат окружающие звуки, я чувствую запахи, ощущаю прикосновения! И от этого ощущения полета словно смазаны, они ненастоящие!!! – он зло ударил кулаком по стене.
- Драко, как могут быть реальными грезы? – с испугом проговорила Гермиона.
- Я не могу избавиться от физических ощущений, я в тупике! – он снова проигнорировал ее, - что бы я ни пробовал – я не могу порвать связь физического тела с сознанием – вот почему я должен ехать в Шоломанчу – только там я смогу обрести необходимые мне знания!
- Скажи, а что ты знаешь об этом месте? – осторожно спросила Гермиона.
Он тряхнул головой, будто очнувшись ото сна, и непонимающе уставился на девушку.
- Что я знаю? – задумчиво повторил он. – Шоломанча – легендарная школа темной магии, якобы основанная Дьяволом. Находится глубоко в горах, в дебрях Трансильвании. Обучается десять учеников, в течение года покинуть территорию школы невозможно.
- Она действительно основана Дьяволом? – недоверчиво спросила она.
- Кто знает? – пожал плечами Драко, - ее директора никто никогда не видел. Те, кто учились там, не распространяются на этот счет. Отец считает, там обучался Темный Лорд.
Гермиона вздрогнула. Потом, словно вспомнив о чем-то, она вновь приблизилась к Драко, несмело взяв его за руку.
- А что за странный обычай, по которому один ученик никогда не сможет покинуть учителя?
Драко задумался.
- Скорее всего, одному из учеников предоставляется возможность продолжать обучение вне школы… - проговорил он, чуть прищурившись – серые глаза странно блестели, отражая низкое осеннее небо за окном.
- А вдруг, правда, что плата за обучение – душа? – Гермиона не могла отвести взгляд от мерцающего льда его глаз.
Драко рассмеялся и обнял ее, отчего ей стало так тепло, будто в груди у нее засияло маленькое солнышко.
- Моя маленькая дурочка! – усмехаясь, прошептал он ей на ухо. Отстранившись, он посмотрел ей в глаза, - Такая умная, такая рассудительная – и такая наивная! Гермиона, только ты могла поверить в сказки об утраченной душе и договорах, подписанных кровью!
- Просто я боюсь за тебя! – она прижалась к нему, - Я так боюсь за тебя, Драко!
- Тихо, тихо, - он обнял ее, покрывая поцелуями шелк ее волос, - иди ко мне!
***
Они стояли в гостиной, не решаясь отпустить руки друг друга. Драко уже пора было отправляться, но он не мог найти в себе сил отодвинуться от Гермионы. Сейчас, когда нужно было оставить ее, уехать на год, он понимал, насколько дорога была ему эта девушка. Чувство, о котором он успел позабыть, которое считал давно потухшим, сейчас с новой силой разгоралось в нем. Больше всего хотелось схватить Гермиону, и умчаться с ней подальше ото всех… но нет, он уже решил!
- Мне пора! – он решительно отстранился и направился к столу, на котором лежало старинное зеркальце – в его мутном стекле ничего уже не могло отразиться.
Гермиона не могла выговорить ни слова – грудь словно стиснута ледяным кольцом, лицо девушки было мокрым от слез.
- Я люблю тебя! – Драко последний раз посмотрел ей в глаза, и заглянул в мутное стекло зеркала.
Гермиона вскрикнула – Драко пропал. Она навсегда запомнила этот миг – никогда раньше она не видела такого страха на его лице как в тот момент, когда он заглянул в старинное зеркало.
Глава 5
Мою жизнь нельзя назвать мечтой,
Ведь это лишь твой собственный мир.
Ты забрал меня от всего мне знакомого,
(«Lion», Rebecca St. James)
Всё, чего я хотела, ушло вместе с тобой...
Так скажи мне, когда услышишь, как мое сердце остановилось,
(«Possibility», Lykke Li)*
*перевод с сайта amalgama-lab.com
День, ночь, день, ночь… каждая минута повторяла предыдущую; неделя за неделей, похожие друг на друга как близнецы; время, как густой кисель, застывающий клей, сковывало, делало ее жизнь похожей на старую затертую видеозапись. Писем нет, известий нет, Драко нет… поначалу, Гермиона не могла найти себе места от отчаяния, от сознания собственного бессилия. Она писала ему – ее совы возвращались измученными, с ее же письмами, которые никто не распечатывал – птицы не могли найти адресата.
Теперь не было даже слез. Ее словно высушили изнутри, в груди осталась безжизненная пустыня. Казалось, что она стала какой-то странной бессмысленной машиной, бесполезным роботом, который дышит, разговаривает, двигает руками и ногами. Робот без мыслей, без чувств, без смысла существования. Гермиона не жила, она ждала. Вся цепочка серых дней, ее теперешняя жизнь, напоминающая дешевые бусы из пластмассовых горошин, тянулась так бесконечно долго, что Гермиона начала забывать, что была другая. Она была счастлива? Даже смешно, похоже на бред. Все чаще Гермиона разговаривала с собственным отражением, отказываясь признаваться самой себе в одиночестве, на которое ее вынудил он, ее Драко.
Драко… она повторяла его имя про себя, шептала во сне, кричала в пустоту ночи за окном, не обращая внимания на то, как это может выглядеть. Какое ей дело?
Драко… как заклинание, его имя не сходило с ее губ. Гермиона боялась, что если она перестанет звать его, он никогда не вернется. Его имя она слышала в любом другом слове, любом постороннем звуке. Она просыпалась по ночам – ей казалось, она слышала его голос.
Он вернется, вернется…
Стук в дверь. Кто это? Все равно… идите к черту.
Снова стук. Наверное, мама – расспросы, утешения, предположения… одно и то же, как привычно, невыносимо… хотя, нет – что-то не так. Механически четко работающий разум уловил разницу в ритме стука, иначе прозвучали шаги… не мать, не отец – кто? Но… это не Драко, она бы знала, чувствовала. А раз это не он – тогда все равно.
Мысли проносились в ее голове, не оставляя следа эмоций на ее лице.
- Гермиона, открой, пожалуйста! Иначе, я сам войду! – ее брови чуть приподнялись. Рон… зачем он пришел, почему именно он? Снова стук… все равно ведь войдет. Гермиона со вздохом встала и пошла открывать другу дверь.
***
Этот парень расшевелит кого угодно! Рон трещал как заведенный с той минуты, как переступил порог ее квартиры. Поначалу она обращала на него внимание не больше, чем на включенный радиоприемник. Постепенно она начала поневоле прислушиваться к смыслу его речи. Рон хотел, чтобы она приехала на Рождество в Нору.
Осознав, что он уже с минуту молчит и вопросительно смотрит на нее, Гермиона слегка напряглась.
- Что? – наверняка, он задал какой-то вопрос, а она его даже не слушала… а хоть бы и так, она не звала его, сам напросился.
- Гермиона, я спросил, когда тебя ждать на Рождество? – терпеливо повторил Рон. Хм, раньше особого такта за ним не водилось.
- Мм… у меня есть выбор? – она слабо улыбнулась.
- Собственно, если ты будешь упрямиться, мы с братьями просто привяжем тебя к метле и транспортируем насильно, - широкая улыбка расползлась от уха до уха по веснушчатому лицу ее рыжего друга.
- Уизли неисправимы, - она закатила глаза, - будь по-вашему, я приеду через неделю.
***
Шум дома ее друзей ошеломил ее. После тишины ее маленькой квартиры на окраине магического Лондона, которую она снимала вот уже год, Нора казалась чем-то вроде карнавала в Бразилии. Она не оставалась одна ни на мгновение, лица ее друзей приветливо улыбались ей, их глаза искрились радостью встречи. Но она не находила одного, без которого дом Уизли казался неполным.
- Где Гарри? – спросила она однажды за завтраком, - Когда он приедет?
С лица Рона мигом слетела улыбка, губы его плотно сжались. Глаза Джорджа сверкнули недобро, на лице Фреда резко обозначились высокие скулы. Мистер Уизли поспешно вышел, миссис Уизли выронила ложечку. Одна Джинни, как ни в чем не бывало, продолжала пить чай. Лишь руки ее еще крепче сжали чашку. Гермиона в недоумении переводила взгляд с одного лица на другое – Уизли вели себя странно… определенно, что-то произошло.
- Он не приедет, - глядя в пол, произнес Рон.
Завтрак прошел в полном молчании.
- Джинни, подожди, - Гермиона догнала ее на лестнице, - в чем дело? Что случилось? Где Гарри?
Ее подруга обернулась и Гермиона удивилась непривычно-печальному выражению ее глаз.
- Гарри? – бесцветным голосом повторила она, - я не знаю, я ничего не знаю…
По щекам, покрытым веснушками, потекли слезы. Опомнившись, Гермиона затолкала Джинни в ее комнату и усадила на кровать. Та продолжала тихо плакать, мокрые пряди рыжих волос прилипли к лицу. Гермиона наколдовала стакан воды и впихнула его в руки подруги. Джинни послушно выпила, и, казалось, немного успокоилась. Лицо ее приняло отрешенное выражение.
- Ты цеплялась за свое одиночество, за воспоминания о Драко. Тебе не было дело ни до кого, кроме себя, - ровным голосом начала Джинни. Гермиона открыла рот, чтобы возразить, но подруга знаком остановила ее. – Я не виню тебя, твое поведение вполне нормально и объяснимо. Теперь ты пришла и спрашиваешь о Гарри, как ни в чем не бывало… произносишь вслух его имя, которое в нашей семье с недавних пор считается равносильным ругательству. – она горько усмехнулась. – Гарри ушел, я не видела его уже три месяца.
- Он тебя бросил? – Гермиона отказывалась верить. Это неправда, не может быть правдой…
- После того вечера, у Пэнси, когда вы с Драко ушли, я вернулась домой утром. Гарри был у нас. Он сказал, что знает про меня все, что никогда не сможет простить. Говорил, что наши отношения с самого начала были ошибкой… - Джинни говорила монотонным, чужим голосом, стараясь не останавливаться, словно хотела выплеснуть все, что накопилось у нее внутри.
- Подожди, - Гермиона прервала ее, - что он знает, чего не простит?
Джинни подняла на нее полные слез глаза, и Гермиона ужаснулась той боли, которая отразилась в них.
- Он сказал, что знает, что я предала его, изменила ему…
- Ты? – глаза Гермионы расширились, - он сошел с ума! Этого не может быть!
- Он не верит мне, - Джинни закрыла лицо руками, - а я не могу доказать обратное! Он отказался даже смотреть мои мысли в Омуте! Сказал, ему достаточно того, что он видел в воспоминаниях другого.
- Но кто ему наплел эти гадости? Кто убедил его?
- Он сказал, что видел Омут Драко.
Драко… « я могу делиться мыслями и грезами с кем захочу, помимо его воли…».
Нет, он не мог, это неправда. Нет…
Глава 6
Это игра, без сомнения.
Обречённый ждёт поражения.
( «Танец злобного гения», гр. «Король и шут»)
Гермиона огляделась – площадь Гриммо, как давно она не была здесь. Она писала Гарри, но он не отвечал. Тогда ей в голову пришло простое решение – попробовать разговорить Сириуса! Она написала ему, стараясь полунамеками выяснить, что ему известно об отношениях его крестника и Джинни. Сириус был лаконичен, как всегда:
Приезжай.
С.Б.
Н-да… но так даже лучше. И вот теперь она стояла где-то приблизительно перед родовым домом Блеков. Естественно, самого дома не наблюдалось.
- Экспекто патронус!
Серебристая выдра легко пробежала по заснеженной площади, не оставив следов, и словно растворилась в блеске падающего снега. «Вот так… надеюсь, Сириус дома и потрудится встретить».
- Гермиона, рад тебя видеть! – появился он словно ниоткуда.
- Я тоже рада, что приехала! – она обняла Сириуса. – Гарри здесь?
Серые глаза мужчины встретились с глазами Гермионы. Через мгновение Сириус отвел взгляд, проговорив:
- Пойдем в дом, тебе лучше самой с ним переговорить.
Она нашла его в комнате. Гарри сидел в полной темноте, покачиваясь на стуле. Под ногой Гермионы скрипнула половица.
- Петрификус тоталус!
Не ожидавшая нападения Гермиона с грохотом рухнула на пол.
- Твоя реакция изменила тебе, Сириус, я тебя поймал! – лениво процедил Гарри. – Вот и лежи, я же просил не приходить!
-Экспеллиармус!
Палочка Гарри со стуком ударилась об стену. Еще мгновение – из палочки Сириуса, вышедшего из-за стены вырвались прочные шнуры, словно змеи скрутившие по рукам и ногам его крестника.
-Фините инкантатем!
Он помог подняться Гермионе.
- Тебе следует поучиться манерам, милый крестник! – казалось, Сириуса забавляет сложившаяся ситуация. – Гермиона, прости, надо было предупредить тебя!
Серые глаза его откровенно смеялись.
- Ничего, все в порядке! – недовольно проговорила она, потирая ушибленную поясницу. – Гарри, ты обалдел?!
Тот таращил на нее свои зеленые глазищи, по ошеломленному лицу медленно расползалась улыбка. Гермиона взмахнула палочкой и зажгла в комнате свет – ну и бардак! Еще взмах – и вещи разлетелись по своим местам, мусор внушительной кучкой сгрудился в центре комнаты. Девушка недовольно поджала губы.
- Эванеско!
Непривлекательной груды на полу как не бывало.
- Меня всегда восхищала природная способность девушек к хозяйственной магии! – зааплодировал Сириус, шутливо кланяясь гостье.
Гермиона закатила глаза.
- Эй, может, все же стоит меня развязать?! – возмущенно напомнил о себе Гарри.
- Вообще, тебе было бы полезно посидеть, подумать над своим поведением! – профессорским тоном проговорил его крестный. Хлоп! – веревки, опутавшие Гарри, пылью осели к его ногам.
Сириус щелкнул пальцами – через мгновение перед ним оказался маленькое неаккуратное существо, закутанное в засаленную наволочку.
- Хозяин звал Кикимера, - эльф склонился в глубоком поклоне.
- Принеси Гарри и Гермионе чаю! – эльф с хлопком удалился. Сириус снова обратился к девушке, - Что ж, я оставлю вас пока. Если что – я буду внизу.
- Как же я рад тебя видеть! – Гарри крепко обнял подругу - Совсем исхудала, кожа да кости, тебя надо срочно откармливать!
- Да и ты больше похож на рудокопа! – смеясь, отвечала она ему, - сам-то когда в последний раз ел нормально?
Спустя некоторое время они пили принесенный Кикимером чай, заедая булочками с корицей.
Они говорили много, увлеченно, но оба старательно избегали одной темы, будто договорившись заранее. Наконец, Гермиона решилась.
- Гарри, ты должен рассказать мне – что произошло между тобой и Джинни?
Он резко повернулся, взглянув на нее, зеленые глаза вспыхнули гневом.
- Что произошло? Думаю, ты знаешь! – прищурившись, ответил он. – ты не можешь не знать, не притворяйся.
- Я знаю лишь то, что Джинни любит тебя! – начала Гермиона.
- Любит?! – Гарри вскочил со стула и истерически расхохотался. Он быстро подошел к ней, уперев руки в стол, и теперь смотрел на нее в упор сверху вниз. – Так что же спит тогда с другим?
- Это неправда! – выкрикнула Гермиона. – Она не делала этого!
- Ты не можешь знать! – Гарри почти кричал на нее. – Она предала, унизила меня! Я знать ее не хочу, тварь, грязь…
- Замолчи! Силенцио!
Гарри трясло от гнева, его губы выговаривали ругательства, но теперь они звучали лишь в его голове. В конце концов, он успокоился, и теперь зло смотрел на подругу, ожидая, когда она снимет заклинание. Оценивающе оглядев его, та снова махнула палочкой, вернув ему дар речи.
- Ты должен посмотреть ее воспоминания, прошу тебя!
- Да как ты не понимаешь! Это всего лишь блеф! Ей нечего показать мне! – на секунду он задумался, - Либо она нашла способ изменить воспоминание!
- Ты не хуже меня знаешь, что любое изменение воспоминаний очень заметно! – Гермиона начинала злиться.
- Все равно, я уже видел воспоминания о том вечере! И, поверь, это не было приятным просмотром! – с болью проговорил Гарри.
- Кто показал тебе их? – спросила она, боясь услышать ответ.
- Драко! – с вызовом ответил ей ее друг.
- Откуда он мог что-то видеть, ведь мы ушли почти сразу после тебя! – она избегала смотреть на Гарри.
- Он сказал, что вернулся ночью, потому что ты забыла серьги.
« Это правда, эти тяжелые янтарные капли все уши мне тогда оттянули. Я сняла их и оставила на столике. А утром они лежали возле кровати…» . Гермиона не знала, что думать. Нет, Джинни не могла ее обмануть. А Драко? Но так он ей и не врал. Или врал, но не ей?
- Почему ты веришь ему, но не хочешь поверить Джинни?
- Я видел его Омут! Он сам пришел ко мне наутро и показал все! Он их видел, ее и Нотта! Ты же сама сказала, что невозможно незаметно изменить воспоминания!
Гермиона неуверенно покачала головой.
- Гарри… я прошу тебя, посмотри воспоминания Джинни! Поверь ей! – она подняла на него глаза.
- Ты просишь меня поверить ей, - медленно проговорил Гарри, не отводя взгляда, - но почему ты сама не веришь Драко?
Он увидел, как в смотрящих на него с мольбой янтарных глазах отразился страх.
Глава 7
Знать, так тому и быть -
Преступить черту.
Можно все забыть!
Можно все забыть?
Вряд ли я смогу…
И об одном, об одном
Я буду думать - лишь о нем!
Я буду ждать его звонка.
Понять, простить,
И верить в то, что мы вдвоем,
Я продолжаю с каждым днем.
Я протяну сквозь облака Надежды нить.
( «О нем», Юта)
Гермиона сидела на кровати в комнате Джинни, пытаясь привести мысли хоть в какой-то порядок – да где там! Ну, зачем, зачем Драко было придумывать эту игру?! Гермиона слишком хорошо знала ответ – просто ради игры… бесполезно врать самой себе, что он не мог так поступить. Очень даже мог. Она закрыла лицо руками – как смотреть в глаза друзьям теперь, когда они знают, что вовсе не Гарри был виноват, вовсе не он обидел Джинни.
Гермиона вспоминала разговор, больше похожий на разбирательство в Министерстве, где она бы выступала в роли адвоката, адвоката Гарри Поттера.
Когда она вдвоем с Гарри вышла из камина в гостиной дома Уизли, в комнате повисла мертвая тишина.
- Гермиона, пусть он уйдет, - глухо проговорил Рон, не отводя от Гарри тяжелого взгляда. Миссис Уизли судорожно всхлипнула. Гермиона быстро оглядела присутствующих: Рон хмурился, близнецы одинаково поджали губы, изредка посматривая на Гермиону, Джордж - возмущенно, Фред – вопросительно; миссис Уизли, казалось, с трудом сдерживала рыдания, Мистер Уизли старался избегать Гарри взглядом, лишь беспомощно поглядывая на Гермиону. Джинни не было.
Гарри переминался с ноги на ногу. «Как обычно, придется все делать самой,» - обреченно подумала девушка. Напряжение в гостиной стремительно нарастало. Казалось, даже воздух стал тяжелым, густым. Она вышла вперед, намеренно заслонив Гарри, как бы прикрывая его от недоброжелательных взглядов.
- Послушайте! Дайте мне объяснить… - начала Гермиона.
- Какие могут быть объяснения? Он обидел Джинни! – прошипел Джордж. На обычно улыбчивом лице парня появилось презрительное выражение, глаза недобро смотрели на девушку.
- Подожди, Джордж, - остановил его близнец, переводя взгляд на нее, - Почему говорить будешь ты, Гермиона?
Слова будто застряли у нее в горле, взгляд в панике метался от одного лица к другому.
- Ты прав Фред, я сам должен все объяснить, - отодвинул ее Гарри, выходя вперед. – Заранее прошу прощения за то, что буду говорить иногда не очень приятные вещи, это необходимо для того, чтобы разобраться. Думаю, все в курсе того, что наша с Джинни ссора произошла в доме Паркинсонов? – дождавшись мрачных кивков в ответ, Гарри продолжал, ни на кого не глядя, - тогда мы немного повздорили, и я ушел, оставив Джинни. Я поступил как идиот, согласен, но тогда я был так взбешен, что ничего не соображал! Полночи я проговорил с Сириусом, тот обругал меня последним кретином, попутно поставив мозги на место. Утром, когда я уже собрался прибыть в Нору, вымаливать у Джинни прощение, передо мной появился Патронус Малфоя с просьбой впустить его…
Гермиона стояла за спиной Гарри, боясь поднять глаза. Она кожей чувствовала обжигающие взгляды. Тем временем, Гарри продолжал:
- Я встретил Драко и провел в дом. Он как будто знал, что я собираюсь идти извиняться. Но, тем не менее, предложил мне кое-что показать. Якобы, очень важное, причем, показать сейчас же. Заинтересовавшись, что же ему нужно, я согласился. Малфой принес Омут Памяти. Он показал мне свои воспоминания о вечере… точнее, о том, что за ним последовало. В его мыслях я видел Джинни… и Теодора Нотта. Потом он ушел, а я еще долго не мог прийти в себя от увиденного. Я хотел поговорить с Джинни, расспросить ее…я не верил! Но, прибыв в Нору, я узнал, что она не ночевала, а когда она вышла из камина в таком виде, что… в общем, я не сдержался, кричал ужасные вещи… впрочем, вы слышали. Я все равно пришел бы в ней, не знаю, когда… я не могу без нее! Но я думал, она обманула меня, предала… я ей не верил. Теперь – готов поверить.
Он поднял глаза – миссис Уизли плакала, близнецы потрясенно молчали, Рон застыл с открытым ртом.
- Она не могла, - прошептал он.
Закрыв глаза, Гермиона проговорила:
- Джинни не делала этого, она не врет.
Все обернулись к ней. Гарри поднял на нее взгляд:
- Ты мне сказала то же самое, ничего не объяснив, лишь обещала, что расскажешь сразу всем.
- Да, - она распахнула глаза, но не знала, на ком остановить взгляд – слишком мучительно было видеть немой вопрос, застывший на лицах друзей. – Да, я объясню. Гарри видел воспоминания Драко, и поверил им, зная, что это самый достоверный источник информации, который невозможно незаметно подделать. Воспоминания из Омута не лгут. Точнее, обычно не лгут.
- Что ты хочешь сказать? – в глазах Гарри появилась надежда. Он так хотел поверить Джинни!
- Я говорила тебе, что никто не может незаметно изменять свои воспоминания… Драко может. – совсем тихо закончила Гермиона.
- Если я правильно тебя понял, - медленно проговорил Рон, глядя на нее, - ты хочешь сказать, что Драко намеренно обманул Гарри? Показал ему лживые воспоминания?!
- Возможно… да, - прошептала она.
- Это же подло, - прикрыла рот рукой миссис Уизли, с ужасом глядя на Гермиону, - но зачем ему это?
О, если бы она могла ответить на этот вопрос! А она могла… она знала, догадывалась о причине поступка Драко. Снова эксперимент, чудовищный опыт! Но как сказать об этом друзьям?
- Зачем он это сделал, Гермиона? – эхом откликнулся Гарри, - Ты любишь его, ты лучше других его знаешь – зачем он это сделал? – его голос сорвался на крик.
Гермиона подняла покрасневшие глаза – она не могла лгать им, она должна сказать.
- Он проводит исследования сознания… скорее всего, это был очередной эксперимент, - она закончила в гробовом молчании.
- Как можно любить такое чудовище, Гермиона? – прошептала миссис Уизли.
Рон подлетел к подруге, больно схватив за плечи.
- Где он?! Он поплатится за это!!! Где эта мразь?!! – Рон тряс ее за плечи, Гермиона лишь плакала.
- Рон, оставь ее, она же ни при чем! – крикнул Фред. Близнецы подскочили, пытаясь оттащить брата от Гермионы.
- Она должна знать, где он! Она же спит с ним! Где твой чертов женишок, Гермиона?! – Рон словно был не в себе. Братья пытались заткнуть ему рот, напрочь забыв о магии. Гарри, как будто оцепеневший, молча смотрел на эту сцену. Миссис Уизли, вспомнив о наличии палочки, воскликнула:
- Силенцио! – крики Рона мгновенно прекратились. От неожиданности, он выпустил Гермиону – та, всхлипывая, побежала по лестнице, столкнувшись с Джинни, спускавшейся из комнаты на крики.
Счастливая Джинни влетела в свою комнату.
- Спасибо, спасибо! Гермиона, он извинился!!! Мы помирились!!! – она обняла Гермиону, но та лишь натянуто улыбнулась. Джинни непонимающе уставилась на нее, - Что случилось?
- Джинни, я так рада, что все разъяснилось! Вот только… чувствую себя виноватой, - Гермиона с трудом сдерживала слезы, - все обвиняют меня – и они правы, я во всем виновата!
- Да ты с ума сошла! – пораженно проговорила Джинни, - Рон – просто идиот! Он рвался к тебе извиняться. Мама и близнецы чуть его не убили за его слишком длинный язык! Ты ни в чем не виновата!!! Если бы ты знала, что Драко занимается такими вещами, ты бы ни секунды с ним не осталась!
Гермиона посмотрела в глаза подруге:
- Я знала, Джинни. Не про случай с Гарри, конечно, но Драко говорил мне, что экспериментирует с сознанием, и не только со своим. Он может создавать образы, вкладывать их в чужие головы… может читать мысли, путать их.
- Как ты могла оставаться с ним, зная это? – прошептала Джинни.
- Я люблю его, - по щекам Гермионы покатились так долго сдерживаемые слезы, - и не могу даже попросить у него объяснений – я не знаю, где он. Не знаю, как найти его. Он запретил мне говорить, куда уехал.
Джинни молча смотрела на рыдающую подругу. В ней боролись противоречивые чувства. Злость и обида волной поднималась в ней, она не понимала, как Гермиона, ее честная, верная подруга, могла любить такого подонка. Все они терпели Малфоя только ради Гермионы, которая убеждала их в том, что слизеринец изменился. И теперь выясняется, что она лгала, покрывала его! Но, как это не было невероятно, Гермиона любила Малфоя! Джинни была поражена, что Гермиона, всегда такая логичная, изменила собственным принципам, пошла против всех правил ради ублюдка Малфоя! Который просто-напросто сбежал!!! Или не просто? Она тогда не смогла разговорить Гермиону, может, сейчас?
Еще раз взглянув на всхлипывающую Гермиону, Джинни порывисто обняла ее.
- Я не виню тебя! Тебе сейчас тяжелее, чем мне… но, почему Драко уехал? И что за эксперименты? – Джинни вглядывалась в глаза подруги, замечая глубоко спрятанные боль и отчаяние.
- Я не могу тебе всего объяснить… я дала Непреложный Обет, - Гермиона отвернулась.
- Он заставил тебя дать Обет?! – Джинни была шокирована. Чем таким занимался Малфой, что наложил на Гермиону такой запрет? – Но куда он уехал? Это ты можешь сказать?
Гермиона кивнула. Подняв глаза, она прошептала:
- В Шоломанчу.
Реакция Джинни была странной: она как-то странно пискнула, побледнела, в глазах плескался страх. Она оглянулась, словно боялась, что кто-то подслушает.
- Ты хоть представляешь, что это за место? – испуганные глаза Джинни были почти с блюдце размером.
- Очень приблизительно – школа темной магии, в горах Трансильвании. И куча бредовых слухов о ее основателе. – Гермиона не совсем понимала причину испуга подруги. Но понемногу ей тоже овладевало беспокойство – что такого знала Джинни, раз так перепугалась? И ведь Драко, и правда, как сквозь землю провалился.
- В том-то и дело, никто не знает – что слухи, а что нет! Эта школа – совсем не Хогвартс! Я не уверена, вернется ли Малфой… - во взгляде Джинни появилась жалость.
- И он не отвечает на письма – совы не находят его! – в отчаянии проговорила Гермиона.
- И не найдут, - качнула головой подруга.
- Но, как же быть?! Я должна найти способ поговорить с ним! – Гермиона с надеждой взглянула на Джинни. Но та огорченно ответила:
- Я не знаю, как это сделать!
Гермиона закрыла лицо руками, ее плечи вздрагивали.
- Может, написать Дамблдору? – несмело предложила Джинни.
- Дамблдору? – пораженно повторила Гермиона. Эта мысль даже не приходила ей в голову. Просто, написать Дамблдору – это… это, как написать Министру Магии! С другой стороны, почему нет? Он, наверняка, знает больше, чем кто-либо еще из знакомых. Вот только, Драко запретил рассказывать… так она и не будет! Но ответит ли директор Хогвартса? А если и ответит – поможет ли ей это? Нет, не писать Дамблдору – нужно встретиться с ним! Как ни странно было думать так, но это был единственный способ узнать что-то о Драко.
- Я еду в Хогвартс!
Глава 8
Тили-тили-бом!
Закрой глаза скорее,
Кто-то ходит за окном,
И стучится в двери.
Тили-тили-бом!
Кричит ночная птица.
Он уже пробрался в дом.
К тем, кому не спится.
Он идет... Он уже близко...
Тили-тили-бом!
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом,
И пронзает взглядом.
Тили-тили-бом!
Все скроет ночь немая.
За тобой крадется он,
И вот-вот поймает.
Он идет... Он уже близко...
( колыбельная из к/ф «Сонная лощина»)
В маленькой кухне было душно, воздух был пропитан горечью. Но Гермиона не могла открыть окно – необычный тяжелый запах неизбежно привлек бы внимание, а это было совершенно ни к чему сейчас. На плите вот уже четвертый час булькало зелье. Девушка периодически сверялась с описанием – все верно, оно постепенно приобретало синеватый оттенок. По поверхности варева пробежала серебристая рябь – в котел, кружась, опустились крылья златовласки. Мешать два раза налево, один направо – над котлом поднялось белое облако.
- Liquidae speculum! – работа завершена, зелье стало зеркальным.
Гермиона задумчиво смотрела на результат своих усилий - она сварила Тактус Тенебре. В голове не укладывается! Если бы об этом услышали в Министерстве – у них бы волосы на голове зашевелились. А уж узнай они, где Гермиона взяла рецепт… у нее вырвался нервный смешок. Да, директор Хогвартса с годами не растерял своей экстравагантности.
Когда отчаявшаяся Гермиона изложила Дамблдору суть своей просьбы, тот ненадолго задумался.
- Если я правильно понял, Вам нужен способ связаться с волшебником, местонахождение которого неизвестно. И совы его не находят… - старый маг смотрел на Гермиону поверх очков-половинок. – Полагаю, речь идет о младшем Малфое?
Гермиона кивнула.
- Вам, действительно, неизвестно, где он? – внимательно глядя на нее, спросил директор.
- Я лишь знаю, что он собирался обучаться в некоей школе. Он исчез несколько месяцев назад, заглянув в серебряное зеркало.
Глаза Дамблдора опасно сверкнули, резко обозначились складки вокруг рта.
- Исчез, заглянув в зеркало? – повторил он. – Само зеркало, полагаю, тоже исчезло?
- Оно словно растаяло, - пролепетала Гермиона, поежившись под пристальным взглядом директора.
- Мисс Грейнджер, Вам известно название этой школы?
Ярко-голубые глаза словно видели ее насквозь, солгать было невозможно. Гермиона лишь нервно кивнула.
- Я полагаю, имя ей – Scholomance? – в устах директора знакомое слово прозвучало как заклинание.
Дождавшись повторного кивка девушки, старый маг тихо вздохнул.
- Я не буду спрашивать Вас, зачем мистеру Малфою понадобилось отправиться в это место. И не стану рассказывать Вам о нем – в этом случае лишняя информация может оказать плохую услугу. Вы хотите получить возможность связи с ним… что ж, способ есть, хотя я бы советовал Вам хорошо подумать, прежде чем воспользоваться им.
Странно было, Дамблдор даже не стал ее отговаривать. Лишь просил быть осторожнее.
- Это очень темная магия, мисс Грейнджер. Она оставляет следы.
Гермиона вздохнула и зачерпнула зелье - оно странно смотрелось в бокале для шампанского. Девушка хихикнула – нервное напряжение давало о себе знать. С бокалом в руке она подошла к столу – на нем лежал серебряный поднос, отполированный до зеркального блеска. Поставив зелье, Гермиона взяла со стола нож. Резкое движение, судорожный вздох – на зеркальную поверхность упало несколько алых капель. Машинально, она облизала порезанный палец. Потом, снова хихикнув, залечила рану заклинанием. Ее взгляд вернулся к каплям крови, казавшимся почти черными в гаснущем свете дня – если она не решится сейчас, она не сделает этого никогда. Гермиона закрыла глаза и стала нараспев читать магическую формулу:
Dhat kann ec it fiotanda,
Ef ec scal firdha lidhi
Teli a tiva for:
Asa oc Alfa
Ec kann allra skil,
Far kann osnotr sva.*
(*Речи Великого, песнь 14)
По комнате пронесся ледяной порыв ветра. Она резко открыла глаза. Гермионе показалось – тени в углах шевелились. Отчаянно пытаясь прогнать из души страх, она усилием воли перевела взгляд на поднос и испуганно вскрикнула – капли словно всосались внутрь. Девушка оглянулась – тени вытягивались, словно пытаясь дотянуться до нее. Гермиона схватила бокал и залпом выпила зелье – комната закружилась, и девушка осела на пол.
***
Странно… она была уверена, что не спит, но и назвать это явью было невозможно – ее окружал серый вязкий туман. Постепенно, он рассеивался, и Гермиона очутилась в скалистой местности. Впереди кто-то стоял… мужчина. Он обернулся.
- Драко! – крик эхом отразился от скал, но тот, к кому она обращалась, словно не заметил этого и снова отвернулся. Она хотела подбежать, но не могла двинуться с места. Тем временем, Драко сделал несколько шагов вперед и замер перед странного вида воротами. Внезапно Гермиона почувствовала, что ее сознание ускользает… внезапно, видение стало четким, будто кто-то подправил фокусировку. Теперь она видела глазами Драко.
«Главный вход зиял перед ним словно жерло пещеры, без малейшего намека на ворота или подъемную решетку… вход был достаточно высок, чтобы пропустить слона в полном боевом вооружении. Слегка выдаваясь над ним, сверху нависал широкий балкон с белокаменной балюстрадой. Стоящий на нем человек оказывался на одном уровне с окружающими холмами и мог взглянуть на горы, лежащие позади них. Вдоль балюстрады мелькнула чья-то тень — проблеск движения, которое /Драко/ скорее почувствовал, нежели увидел. Кажется, это была фигура в плаще, тут же скользнувшая с балкона внутрь башни. Неужели за ним следят даже сейчас? И неужели никто не выйдет встретить его? Может быть, от него ждут, что он сам, без приглашения войдет в башню?
— Это ты — Новый Молодой Человек? — раздался рядом с ним тихий, почти замогильный голос, и /Драко/, все еще стоявший с задранной кверху головой, от испуга чуть не выпрыгнул из башмаков. Резко повернувшись, он увидел перед собой сутулую худощавую фигуру, вынырнувшую откуда-то из теней, что скрывали вход.
Это сгорбленное существо лишь отдаленно напоминало человека, и /Драко/ на мгновение задумался, не занимается ли /Учитель/ мутацией лесных животных, чтобы они прислуживали ему. Представший перед ним субъект больше всего походил на облысевшую ласку; по бокам его удлиненного лица крепилось что-то наподобие пары черных прямоугольных щитков.
/Драко/ вроде бы что-то ответил, но ласкоподобное существо сделало шаг вперед, выступая из тени, и повторило:
— Это ты — Новый Молодой Человек?»
Видение померкло, но через мгновение Гермиона видела уже новый образ:
«…он слышит свое имя, как тогда, во сне... Только теперь этот плывущий по воздуху голос ему хорошо знаком.
/Драко/ приподнимается, садится, прислушивается.
– /Драко/!
/Он/ начинает одеваться.
И тут слышит свое имя в третий раз. Он торопится, бредет на ощупь к двери, открывает. Внизу, в сенях, свет, голоса, стук деревянных башмаков. Его охватывает беспокойство. Он медлит, затаив дыхание. Потом берет себя в руки и быстро сбегает вниз по лестнице, прыгая через ступеньки.
Подмастерья столпились в конце коридора. Тут все ... Дверь Черной комнаты открыта настежь. Мастер сидит за столом, как тогда, в первый раз. Перед ним толстая книга в кожаном переплете. Как и тогда, на столе череп, на нем горящая красная свеча.
Только теперь Мастер не бледен... Да и что вспоминать об этом, сколько времени прошло!..
– Ближе, /Драко/!
/Драко/ стоит у порога. Он больше не чувствует ни усталости, ни головной боли, не слышит ударов своего сердца.
Мастер на мгновение останавливает на нем взгляд, потом поднимает левую руку и, обратившись к подмастерьям, произносит:
– Кш-ш, на шест!
Шурша крыльями, пронзительно каркая, над головой /Драко/ проносятся /девять/ воронов. Оглянувшись, он не видит больше подмастерьев. А вороны уже разместились на жерди в углу Черной комнаты, смотрят на него... Мастер поднимается, тень его падает на /Драко/.
– Вот уже три месяца.., – говорит он. – Ты выдержал испытание, /Драко/, и теперь ты не просто ученик. Теперь ты мой ученик!
Он подходит к /Драко/, левой рукой касается его левого плеча.
/Драко/, содрогнувшись, чувствует, как начинает сморщиваться, сжиматься. Тело его уменьшается, на нем появляются перья, вытягивается клюв, растут когти. Он застыл на пороге у ног Мастера, не осмеливаясь поднять взгляд.
/Учитель/ осматривает его, потом хлопает в ладоши:
– Кш-ш, на шест!
/Драко/, ворон /Драко/, расправляет крылья, готовясь взлететь. Взмах! Еще взмах!.. И вот он летит. Влетает в комнату, пролетает над столом, касаясь крылом книги и черепа, и, опустившись рядом с /девятью/ воронами, крепко вцепляется в жердь.
Мастер тем временем поучает:
– Знай, /Драко/, ты принят в школу чернокнижия. Здесь не учат читать, писать и считать. Здесь обучают искусству искусств. Видишь книгу, скрепленную цепью? Это Корактор – Черная книга. Видишь, у нее черные страницы и белые буквы. В ней все заклинания, какие есть на свете. Один только я могу ее читать, потому что я – Мастер. Вам же – тебе и другим ученикам – читать ее запрещено. Если ослушаешься, я все равно узнаю. И не пытайся. А не то плохо тебе придется. Ты меня понял, /Драко/?»
Снова серый сумрак, затем – опять видение. Девушка…
«… передо мной стояла /…/ сама Венера: стройная, безупречно прямая /…/ Ее бархатное платье тоже было черным, что лишь подчеркивало изумительную, сияющую белизну ее кожи, напоминающую лунный свет. /Эржебет/ повернула голову в направлении крыльца, затем подняла вуаль, открыв свое прекрасное лицо. Ее глаза блестели, как две звезды, а кожа мерцала таинственным светом /…/ Она меня увидела, и ее алые как кровь, полные, нежные губы изогнулись полумесяцем /…/ Золотистые ресницы дрогнули, веки медленно поднялись.... Каким удивительным спокойствием веяло от этих синих сверкающих очей, сколько любви было в них! Я /…/ придвинулся к ней...»
(в качестве видений Гермионы использованы фрагменты произведений: «Последний страж» ( Дж. Грабб), «Крабат: легенды старой мельницы» (О. Пройслер), «Дети вампира» (Д. Калогридис))
Словно сквозь слой ваты, Гермиона услышала свое имя, последнее видение исчезло, и ее снова окутал липкий туман.
- Гермиона! – прозвучало совсем рядом. Голос, она его не слышала так давно, но никогда не забывала. Резко обернувшись, она выдохнула:
- Блейз! – Гермиона не верила своим глазам. – Но, как?!
Она сделала шаг навстречу, но парень отступил назад, отрицательно покачав головой. Знакомые глаза смотрели задумчиво и печально.
- Я не могу объяснить, но не это важно. Тебе нельзя здесь находиться, это опасно. – его голос звучал глухо, в нем слышалось беспокойство. – Ты должна уйти!
- Но… я не могу, я должна поговорить с Драко! – пролепетала девушка. – Блейз, ты призрак?
- Не совсем… это сложно. Гермиона, уходи! Ты не достучишься до него! – на лице Блейза она увидела нетерпение.
- Но Дамблдор сказал, что любящие друг друга люди… - начала Гермиона.
- Вот именно – «друг друга»! – подчеркнул Блейз. В шоколадных глазах мелькнуло сожаление, - Драко нашел тебе замену.
Гермиону будто оглушило, серый туман окутывал ее, мысли путались. На лице Блейза мелькнул испуг:
- Уходи, быстрее!
Сознание Гермионы меркло, растворялось в вязкой пустоте.
- Этого я и боялся, - прошептал Блейз и обнял Гермиону. Гаснущим взором она успела увидеть серый вихрь… темнота.
Глава 9
Слаб голос мой, но воля не слабеет,
Мне даже легче стало без любви.
Высоко небо, горный ветер веет,
И непорочны помыслы мои.
Ушла к другим бессонница-сиделка,
Я не томлюсь над серою золой,
И башенных часов кривая стрелка
Смертельной мне не кажется стрелой.
Как прошлое над сердцем власть теряет!
Освобожденье близко. Все прощу,
Следя, как луч взбегает и сбегает
По влажному весеннему плющу.
(А. Ахматова)
Гермиона открыла глаза – темнота. Интересно, где это она? Почему-то было страшно шевельнуть рукой – а вдруг не получится? Она глубоко вдохнула воздух – запах выпечки… Нора? Гермиона приподнялась на локтях и огляделась – даже в темноте она узнала комнату Джинни. Но, как? Она поискала взглядом подругу – та крепко спала на матрасе возле кровати. Гермиона потянулась к ней и осторожно тронула за плечо:
- Джин…
Та подскочила и вытаращила на нее заспанные глаза.
- Мерлин, Гермиона, ты пришла в себя!!! Ох, я так рада, мы так волновались!!! Как ты себя чувствуешь?! – вопросы сыпались из Джинни как горошины, звонкий голос подруги вызвал у Гермионы приступ мигрени.
- Джинни, давай потише, ладно? – поморщилась она.
Ее подруга прикрыла ладошкой рот, ее большие глаза светились в лунном свете.
- Гермиона, что все-таки с тобой произошло? Это из-за того ритуала? – прошептала Джинни.
- Можно и так сказать, - нехотя ответила она. Почему-то не хотелось посвящать Джинни в детали ее приключения. – Давай спать, пока никто больше не проснулся.
Вскоре послышалось мерное сопение – Джинни снова уснула. К Гермионе, почему-то, сон не шел. Она пыталась вспомнить, как же прошел ритуал, но все было словно покрыто мутной пеленой. Девушка точно знала, что видела Драко, вот только почему-то чувствовала беспокойство. Что же она видела? От досады на собственную память она тихо выругалась.
- Полегче, милая, а не то твоя рыжая подружка опять проснется, - услышала она тихий чуть насмешливый голос.
Гермиона резко поднялась – на ее кровати сидел Блейз. Одеяло под ним не промялось ни на миллиметр.
- Ты призрак? – ее голос слегка дрожал. – Как ты здесь оказался?
- Нет, я бы не стал себя так называть, - он печально улыбнулся, - я не по своей воле здесь. Скажем, я мысленный образ, что-то вроде отпечатка души.
- Не по своей воле? – повторила пораженная Гермиона, - но зачем тогда?
Блейз чуть склонил голову набок, взгляд его изучал лицо девушки. Он тихо вздохнул:
- Я скучал, Гермиона. Ты даже представить себе не можешь, как. Я не могу тебе объяснить всего, но я знал, как и чем ты живешь, знал, что ты несчастна. И от этого было еще тяжелее. Драко… если б я мог что-то сделать! Но, что я могу теперь? – он горько усмехнулся, - я лишь наблюдал. Я видел, как ты готовила этот жуткий ритуал – Мерлин, как я хотел тебя остановить! Я надеялся, что у тебя не получится – как глупо, милая, ведь у тебя всегда все получается… вышло и на этот раз. И ты пришла туда. Ты была неосторожна, а я, пытаясь тебя предупредить, не сдержался, сказал лишнее – и ты потеряла контроль над собой. Из-за моей несвоевременной откровенности ты могла остаться в той пустоте навечно.
- С тобой… - заворожено проговорила Гермиона. Глаза Блейза словно притягивали, голос был таким манящим. Она попыталась коснуться его, но он неуловимо быстро переместился к стене. Рука ее бессильно упала на кровать.
- То, что я вернулся – неправильно, но я не мог поступить иначе. Я виден лишь тебе, и то только потому, что вместе с тобой проскочил грань. Если бы я не помог тебе – ты бы застряла там. Вот только теперь застрял я. – он слегка нахмурился. – Я не думал, что так сложно будет вернуться обратно, но оказавшись здесь, рядом с тобой, я невольно окунулся в твои мысли – и словно попал в паутину.
- Я не понимаю, - покачала головой Гермиона. – Ты не можешь уйти из-за меня?
- Именно! – он кивнул, - ты не отпускаешь меня в своих мыслях, постоянно винишь себя за то, что я умер. Из-за этого твоего чувства вины я и прилип, как муха к меду.
- Но, в таком случае… ты можешь вернуться… до конца? – несмело предположила Гермиона.
Взгляд Блейза стал грустным и понимающим, уголки его губ дрогнули в улыбке.
- Нет, Гермиона, как бы я ни хотел…
Она спрятала лицо в ладонях. Внезапно, Гермиона резко подняла лицо и посмотрела ему в глаза.
- Ты сказал, что Драко нашел мне замену? Я видела с ним девушку – кто она? – спросила она побелевшими губами.
Блейз вздохнул, но все же ответил.
- Ее имя Эржебет Батори.
- Та самая? – глаза ее расширились от испуга.
(Эржебет Батори (венг. Báthory Erzsébet, словацк. Alžbeta Bátoriová, 7 августа 1560, Ньирбатор, Венгрия — 21 августа 1614, Чахтице, Словакия), называемая также Чахтицкая пани или Кровавая Графиня, венгерская графиня, племянница Стефана Батория, печально знаменитая массовыми убийствами молодых девушек. Является, согласно «Книге рекордов Гиннесса», самым «массовым» серийным убийцей. Эржебет Батори без устали искала средство, чтобы вернуть уходящую красоту: Однажды к ней привели ведьму Дарвулю, живущую недалеко от Чейта. Посмотрев на нее, старуха уверенно сказала: «Кровь нужна, госпожа. Купайся в крови девушек, не знавших мужчины, и молодость всегда будет с тобой». Прим. Авт.)
- Ну, что ты, - усмехнулся Блейз, - лишь далекая внучка. Но по духу близка.
- Но, как он мог, - Гермиона тихо заплакала. – Что мне делать теперь?
- Ну, если ты о вашей помолвке – скорее всего, он пришлет тебе письменное уведомление о расторжении. Хотя, зная характер Драко, он вряд ли будет менять ранее принятое решение. Так что, вполне возможно, приехав, Драко захочет видеть тебя своей женой. – голос Блейза был отстраненно спокоен.
- А как же эта девушка? – не могла не спросить Гермиона.
- Ну… с него станется привезти ее сюда и поселить в одном из поместий. А ты будешь официально леди Малфой, сопровождающей его на приемах. Так сказать – приличный фасад семьи, - пожав плечами, произнес он.
- Ты не был таким жестоким, - глаза девушки блестели от слез.
- Смерть многое меняет, - философски заметил Блейз.
Некоторое время Гермиона пыталась подавить рыдания. Она замерла, почувствовав дыхание на своей шее.
- Не плачь, малыш, все зависит лишь от тебя… снова, - он усмехнулся.
- Что я могу? - сквозь слезы спросила она, не решаясь повернуться.
- Ты можешь расторгнуть помолвку, заключив союз еще с кем-то.
- Но… - Гермиона растерялась, - я же люблю его…
- В этом случае, тебе остается подчиниться его решению, - холодно ответил Блез.
- Подчиниться? – повторила она, - ты предлагаешь мне стать игрушкой, красивой куклой, которую покупают в магазине и ставят на полку, чтобы гости любовались?
- Я ничего тебе не предлагаю, - остановил он пламенную речь, - ты живешь, тебе и выбирать.
Блейз замолчал, продолжая разглядывать девушку. Глаза его странно мерцали, в темноте они казались черными. От его слов внутри у Гермионы все кипело. Почему-то у нее не возникло сомнений, она безоговорочно верила ему, но все же спросила:
- А ты не можешь ошибаться? Может, эта Батори просто подруга?
Блейз приподнял брови и криво улыбнулся. Но через пару мгновений уголки губ снова опустились, и он покачал головой.
- Я не могу ошибаться, Гермиона. Мне жаль, - мягко произнес он. – Больше всего на свете я хотел бы, чтобы ты была счастлива… я не смог быть рядом с тобой, не сумел предостеречь в отношении Драко… все, что я могу сейчас сделать – попытаться вытащить из болота, в которое ты с таким упорством залезаешь. Он обманул тебя, не в первый раз, поверь, и уж точно – не в последний.
Гермионе будто дали пощечину.
- Не в первый? – одними губами переспросила она. Внутри что-то оборвалось.
Блейз присел перед ней на колени, в его глазах она видела отражение своего лица.
- Забудь его, ты будешь счастлива. Верь мне!
- Да, ты прав, - она вытерла слезы и кивнула.
Внутри было пусто, даже не больно – странно. Как будто своими словами Блейз выжег изнутри все чувства. Плакать больше не хотелось, было необычно спокойно, пугающе безразлично. Все равно. Сознание предательства Драко обрушилось на нее настолько неожиданно, что словно лавиной снесло прежнюю любовь и привязанность, она не чувствовала ни обиды, ни жажды мести – ничего.
- Спасибо тебе, ты всегда помогал мне оставаться собой, - благодарно взглянула Гермиона на Блейза.
- Ну, должен же кто-то присматривать за моей принцессой! Кстати, вопрос на повестку дня – кто теперь будет о тебе заботиться? От меня проку мало, - с грустной усмешкой ответил он.
- Я не маленькая, сама справлюсь! – сжала губы девушка.
- Глупенькая, - покачал головой Блейз.
- Ну тебя, я спать! – махнула рукой Гермиона и повернулась, чтобы лечь, но так и застыла – с пола на нее во все глаза смотрела Джинни, губы ее слегка дрожали.
- С кем ты говоришь, Гермиона?
Глава 10
Привет, я твой разум, можешь со мной поговорить... Слышишь?..
Я улыбнусь, я не поверю сперва,
Уверена, скоро эта иллюзия исчезнет.
Нет, не лечите меня, я в порядке!
Привет, я сладкая ложь, я дам тебе возможность спрятаться.
Не плачь...
Внезапно я пойму, что всё это не сон.
Привет, я еще здесь - всё то, что осталось от прошлого...
(«Hello», Evanescense. Перевод Lester Krau с сайта amalgama-lab.com)
- Говорю тебе, она смотрела прямо перед собой и разговаривала, даже смеялась! – возбужденно говорила Джинни. Она сидела за кухонным столом в компании Рона и Гарри, который спешно прибыл, узнав о произошедшем с Гермионой.
- Может, тебе приснилось? – почесал в затылке Рон.
Сестра гневно взглянула на него, и он счел за лучшее больше не встревать.
- Нет, Рональд Уизли! Поначалу, я тоже решила, что мне показалось, хотела ее окликнуть, но она продолжила обращаться к стенке, рассуждала с ней, называя Блейзом!
Гарри и Рон подавились тостами. Они не хотели принимать всерьез то, что пыталась втолковать им за завтраком Джинни. Вот только теперь это мало походило на шутку – слишком уж жестоко. Они, разумеется, беспокоились о Гермионе с того момента, как увидели лежащей без сознания на полу ее квартиры, куда их притащила Джинни чтобы «проведать, как там ее подруга». На все попытки добиться объяснений, Джинни упрямо мотала головой и шипела: « Не сейчас!». Лишь теперь она сама вызвала их на этот разговор.
- Она разговаривала с Блейзом? Но, он же умер! – смотря на нее во все глаза, пролепетал Рон.
- Разумеется! В любом случае – в комнате, кроме нас, никого не было! Мое зрение, надеюсь, под сомнение не ставится? – прошипела Джинни.
Гарри задумчиво потер подбородок.
- Если бы это был призрак или фотография – ты бы увидела. А раз нет – у нас два варианта – либо это, что бы оно ни было, видит только Гермиона, либо – она придумывает себе этот образ. Думаю, в обоих случаях – причину стоит искать в ее загадочной потере сознания, о которой, кстати, мы до сих пор ничего не знаем! – он искоса поглядел на Джинни. Та слегка порозовела.
- Ну… я знаю только в общих чертах. Гермиона ездила к Дамблдору, она искала способ связаться с Малфоем.
Джинни рассказала все, что слышала от Гермионы, и теперь парни молча переваривали полученную информацию.
- Как Дамблдор мог ей посоветовать связаться с этим хорьком посредством черной магии? Он совсем из ума выжил?! – возмущался Рон. – Слава Мерлину, она хоть тебя известила о своих планах, а то так и лежала бы на полу у себя в обморочном состоянии в компании призрачного слизеринца!
- Потише, Рон! – шикнула на него сестра, - Гермиона, естественно, подстраховалась на случай чего-то подобного, потому я и в курсе. Она же не дура – в одиночку лезть в это дело!
- Я что-то уже сомневаюсь в ее умственном здоровье! – пробормотал Рон.
- Ладно, хватит, - остановил их Гарри, - сейчас важнее выяснить, с кем разговаривает Гермиона. И как нам ее от этого избавить. Ты спрашивала ее об этом?
Джинни кивнула.
- Да, еще ночью. Но она пробурчала, что мне показалось, и укрылась подушкой.
- Значит, надо спросить еще раз! – в упор посмотрел на нее Гарри. – Это очень серьезно, Гермиона проводила черномагический ритуал, вся ее квартира буквально пропитана темной магией, я еще никогда не видел такой концентрации отрицательной энергии! Там даже просто стоять опасно, а ведь раньше все было в норме. То есть, вы представляете, какому воздействию подвергся ее разум? Она сейчас может видеть все, что угодно, хоть самого Мерлина!
Друзья помолчали. Джинни резко встала, откинув волосы с лица, на котором появилось решительное выражение.
- Что ж, так пойдем, спросим!
***
- Блейз! – шепотом позвала Гермиона. Проснувшись, она смутно помнила ночной разговор, теряясь в догадках, был ли он явью.
- Да, милая? – откликнулся он. Гермиона тихонько вскрикнула – он вышел из-за спинки кровати. Из стены. Она нервно сглотнула.
- Я не была уверена, что ты мне не приснился, - пробормотала она.
- К сожалению, или нет – я реален. Более-менее, - он усмехнулся.
- Скажи, я сошла с ума? – с надеждой спросила Гермиона.
- Нет, малыш, - Блейз улыбался, - ты пребываешь в трезвом уме и твердой памяти.
- Жаль, - сокрушенно вздохнула девушка, - было бы проще.
- А ну, брось эти упаднические настроения! – притворно нахмурился он. – Ты жива, здорова, а некоторый непорядок с настроением мы скоро исправим, это я тебе обещаю!
Гермиона недоверчиво покосилась на него.
- Это ты о своей вчерашней идее относительно прекрасного принца?
- Ну… возможно, не такого прекрасного, как я, -подмигнул ей Блейз, - но суть ты уловила.
- Ну нет, это уже ни в какие ворота не лезет – призрак моего бывшего жениха пытается устроить мою личную жизнь! – схватилась за голову Гермиона.
Блейз рассмеялся.
- Действительно, забавно! Это может быть весело, - с лица его не сходила хитрая улыбочка.
- Очень смешно! – прищурилась Гермиона, и вдруг закатила глаза, - о, нет, я знаю это твое выражение лица – ты уже что-то придумал!
Блейз лишь подмигнул ей.
- Так, Блейз Забини, немедленно выкладывай, что пришло в твои призрачные, но от этого не менее дурацкие мозги!!!
- Хэй, полегче на поворотах, мисс, - возмутился он, - между прочим, не для себя стараюсь!
- А кто тебе сказал, что мне требуется принц-опекун? – она почти кричала, - да меня достало уже плясать под чью-то дудку! Я не хочу никого видеть!
- Да-да-да, - закатил глаза Блейз, - посмотрим, принцесса!
- Иди к черту, Забини! – она запустила в парня подушкой, которая благополучно пролетела сквозь него.
Тем временем, за дверью комнаты речь Гермионы в изумлении слушали три фигуры.
- Вот, видите? - прошептала Джинни, обернувшись к застывшим с вытаращенными глазами Рону и Гарри.
- Я не понял, Гермиона сейчас орала на Забини? – из-за поворота лестницы вышел Джордж, лицо которого выражало крайнюю степень изумления.
- На мертвого Забини? – уточнил Фред, появившийся из-за его спины.
- Вот, блин, - ругнулась Джинни, - а вы-то чего приперлись?
Джордж возмущенно посмотрел на сестру. Фред постучал ей по лбу, после чего быстро отскочил за спину Гарри, откуда укоризненно произнес:
- Вообще-то, Гермиона наша подруга, и мы имеем право интересоваться ее здоровьем! Тем более, если выясняется, что оно реально под угрозой.
- Да-да, похоже, разум мисс Грейнджер подвергся серьезной опасности! – с серьезным видом кивнул Джордж.
- Мозгошмыги атакуют! – театральным шепотом произнес Фред.
- Да заткнитесь вы оба! – прошипела Джинни.
- В самом деле, ребят, смешного мало, - укоризненно посмотрел на них Гарри. – Если серьезно, Гермиона проводила какой-то черномагический ритуал, видимо, что-то пошло не так. Мы нашли ее на полу ее квартиры в бессознательном состоянии. Квартирка, кстати, для жилья вообще теперь непригодна – там такая концентрация черной магии, что дышать трудно. Ночью она очнулась, и Джинни слышала, что она разговаривает с кем-то, обращаясь к нему, как к Забини.
Джордж присвистнул и бросил быстрый взгляд на близнеца.
- Ты хочешь сказать, к ней явился его призрак? – серьезно спросил Фред.
- В том-то и дело, что нет! – покачал головой Гарри, - Джинни говорит, она никого не видела, и не слышала, чтобы Гермионе кто-то отвечал. Что бы это ни было, его видит и слышит только сама Гермиона.
Глава 11
Только ветер злой стучит ко мне в окошко.
Я совсем одна, холодна.
Подойди ко мне, согрей меня немножко -
Может, я очнусь тогда…
( «Тебя ждала я», гр. Мельница)
***
- Ты должен ей сказать!
- Ага, как раз сейчас – самое время…
- Очередная отмаза! Какая по счету – сто тысяч пятьсот двадцать пятая?
- Слушай, отвали?
- Конечно, лучше продолжать грызть локти, изводя себя и меня стенаниями о несчастной любви!
- Можешь заткнуть уши.
- Серьезно, уже пора прекратить этот мазохизм!
- Пошел к черту…
- Ну-ну…
***
- Ей нужно помочь. Возможно, ее состояние со временем только ухудшится…
- Ты думаешь?
- Кто знает, к чему приведут эти видения.
- Может… стоит обратиться в Мунго?
- Время покажет.
***
- Ну, ты остановила на ком-то свой благосклонный взор?
- Заткнись!
- Как невежливо… я же вижу, что ты думаешь о моем предложении.
- Я же просила…
- Да-да, конечно. Но все же, кого ты выбрала?
- Никого, гнома садового!!!
- Опрометчиво, принцесса. При всем моем неуважении к здешней компании, можно выбрать кого-то поприятнее садового гнома.
- Не хочу я никого выбирать!!!
- Хм…
- Ты издеваешься? Не смей на меня так смотреть!
- А что такое? Он тебе нравится?
- Вовсе нет!
- Оп-ля, я тебя поймал – о ком ты подумала?
- ЗАТКНИСЬ!!!
***
- Если ты так и будешь валяться на кровати, я сам пойду и все ей расскажу!
- Вот только попробуй!
- Думаешь, нет? Можешь беситься потом, сколько хочешь – зато я буду избавлен от твоих вздохов. Либо ты кинешься мне на шею с благодарностями, либо кинешься с утеса.
- Идиот.
- Кто бы говорил…
- Ну, не могу я вот так подойти и сказать ей! Как ты себе это представляешь?
- А что? Ну, к примеру: « О, алмаз души моей! Твои глаза, подобно звездам, ведут меня во мраке этого несовершенного мира…»!
- Придурок.
- Я бы попросил! Ладно, раз ты решил скорее прирасти попой к кровати, чем перенести свою драгоценную пятую точку на ложе предмета своей страсти, предлагаю сваливать отсюда. Мне уже надоело видеть, как ты тоскливо смотришь на дверь ее спальни.
- Нет, тоже не подходит.
- Тебе не угодишь. Чего делать-то будем? Ну, правда, мне от скуки уже выть хочется!
- Хорошо, убедил. Я ей скажу. А потом – дам тебе в глаз.
***
- Ты ничего не хочешь мне рассказать?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, не знаю даже. Может, то, что ты разговариваешь сама с собой?
- Ах, это… я просто так рассуждаю.
- Ага, очень правдоподобно! Подожди, за вилкой сбегаю – лапшу с ушей снимать.
- Не обижайся, но я не хочу об этом говорить.
- А придется! Иначе, некоторые лица упекут тебя в Мунго!
- О ком ты говоришь?
- Да есть тут парочка идейных.
- Я в своем уме, если ты об этом.
- Об этом, об этом! Чем докажешь?
- Интересно, каких доказательств ты ждешь?
- Например, можешь мне рассказать, что на самом деле происходит?
- Мерлин, как ты мне надоела! Да пропади все пропадом! Я говорю с Забини, с чертовым Забини, который даже после смерти пытается наставить меня на путь истинный!
- Ээ..
- Что, тоже возникло желание сдать меня в психушку?
- Ну… я еще не решила. Он призрак? Тогда почему я его не вижу?
- Я понятия не имею, к какой категории отнести этого неуемного слизеринца, но он мне уже весь мозг выклевал! Слышишь, Забини, это я о тебе сейчас говорю!!!
- О,да. Я польщен…
- Хм… ты знаешь, я тебе верю.
- Очень рада слышать. И передай остальным, что со мной можно разговаривать – обещаю не кусаться.
- Слушай, а Забини… он же не навсегда к тебе прицепился?
- Хочется верить.
- Перестань, милая, ты еще будешь скучать по мне…
- ЗАТКНИСЬ!!!
- Ээ… Гермиона?
***
- Если я еще раз услышу этот разговор про целителя – я вас так заколдую, мало не покажется!
- Ну, перестань! Мы хотим помочь!
- Мы не можем знать, насколько серьезна болезнь Гермионы.
- Да кто вообще сказал, что она больна?
- О, это так на нее похоже – разговаривать перед сном с умершим бойфрендом!
- Я сейчас тебе в глаз дам, безо всякой магии!
- Нет, ну в самом деле – это ненормально.
- Я не говорю, что она в полном порядке. Но почему вы думаете, что она говорит неправду?
- Мы так не думаем. Мы считаем, что ее должен осмотреть специалист.
- Ага, специалист по психам! Очень по-дружески!
- Друзья должны помогать в беде. Это как раз такой случай. А вот уходить от отвественности и бояться неприятных решений – как раз так подруга не должна поступать!
- Давай, поучи меня еще!
- Хватит. Ждем до конца недели – если ничего не изменится, везем ее в Мунго.
***
- А если ты ему нравишься?
- Ты в своем уме? С чего бы…
- Ну, а почему нет? Мне ты нравишься…
- Ох, ну так ты такой один!
- Приятно, конечно… но не один, к моему глубокому сожалению.
- Не напоминай…
- Прости, малыш! Но ты сказала глупость – ты не можешь не нравиться.
- Допустим, я с тобой соглашусь. Нравиться я ему, конечно, могу. Но только как подруга.
- Кто тебе сказал?
- Ну… он никогда не давал повода думать иначе.
- Не поверишь, мальчикам свойственно сомневаться в своих силах.
- Странно слышать это от тебя!
- О, даже я не избежал этого.
- Да, что ты?
- Милая, такая девушка, как ты, любого сведет с ума.
- Перестань… вот ты меня убедишь, что он ко мне не безразличен, мы с тобой здесь навыдумываем всякого – а на деле и нет ничего!
- Хм… а если он признается?
- Ну, конечно! Забини, ты невыносим…
***
- Гермиона, ты спишь?
- Ммм? Кто здесь?
- Тише, я просто хотел спросить, как ты?
- Ночью?!
- Ну… днем тут Джинни, а сейчас она уехала…
- Мог прийти утром…
- В самом деле, я не подумал. Извини, что разбудил, я пойду…
- Постой! Садись. Так зачем ты пришел?
- Я беспокоился…
- И?
- Решил, вдруг ты не спишь, и захочешь поговорить…
- Я не сплю и хочу поговорить. О чем разговаривать будем?
- Ммм… черт… Гермиона, я тебя люблю!
- А я говорил…
- Заткнись, Забини…
- Ээ… Гермиона?
Глава 3Глава 12
Проклят, брошен,
Словно камень с неба,
Страшно падать,
Только ждать ещё страшней...
Всё помнить и жаждать
Любви, но быть распятым ею...
И мчаться к безумью,
Услышав голос...
(«Кто ты?» гр. Ария)
У целителя уже болела голова от гула голосов в палате его подопечной. Разумеется, обычное дело, когда больных приходят навестить родственники и друзья, но то, что творилось возле кровати мисс Грейнджер не влезало ни в какие ворота! От рыжих макушек рябило в глазах, эти шумные люди, казалось, не смолкали ни на секунду. Особенно громко возмущалась полненькая ведьма, по всему – мать семейства. Так, все, этот балаган пора прекратить! Иначе, улучшения можно не дождаться. К тому же – какой смысл навещать бессознательных больных?
- Пожалуйста, посещения на сегодня закончены. Будьте добры покинуть палату, - целитель дотронулся до плеча высокого парня, которого отчитывала мать. Тот обернулся, и целитель моргнул – на него смотрел парень, точная копия которого стояла по другую руку женщины, - еще и близнецы, - буркнул он себе под нос. Он не любил необычного.
- Еще пару минут, и мы уходим! – ответил черноволосый парень, сидевший на кровати мисс Грейнджер.
- Гарри Поттер… - пронеслось в голове целителя. Только этого не хватало! Через два дня репортеры пронюхают, что в Мунго находится подруга Выжившего мальчика – и о спокойствии можно забыть. Он кивнул парню, задержав взгляд на его шраме, и вышел в коридор. Как же он устал, провались эта мисс Грейнджер ко всем чертям!
- Не нравится мне этот целитель, - неприятно щурясь, проговорил Рон.
***
Туман, серый вязкий сумрак…
- Опять влипла, - в панике поняла Гермиона.
Она огляделась – ничего не было видно – ни стен, ни потолка. Она опустила взгляд – пола тоже не было, ее ноги по щиколотку были скрыты липкими клочьями дымного покрывала. И что теперь?
- Эй!!! Кто нибудь!!! – ее крик, не вызвав даже эхо, был поглощен туманом. Он казался разумным – после ее крика завитки дыма вокруг ее ног закрутились быстрее, словно спеша плотнее сковать ее. Гермиона была близка к истерике, она выкрикнула вслух последнее, на что надеялась – БЛЕЙЗ!!!!!!
- Тише, милая, тише, не тревожь его… - шепнул ей на ухо знакомый голос.
- Блейз… - счастливо выдохнула она, по щеке скатилась слезинка, - почему я опять здесь?!
Она обернулась, отметив про себя, что в сумраке ее друг кажется реальным. Почти. Лишь шоколадные глаза, когда-то согревавшие ее, теперь походили на черные омуты, в которых не отражался свет.
- Думаю, ты просто не успела восстановиться после твоей…мм.. болезни, и, учитывая несколько преждевременное признание нашего принца, я не удивлен, что мы снова здесь. Больше меня беспокоит другое – видимо, мне придется снова возвращать тебя в реальность, потому что ты еще слишком слаба, чтобы сделать это самостоятельно. – он задумчиво потер переносицу.
- Почему ты считаешь это проблемой? Ты ведь находился со мной рядом, неужели это может принести вред тебе? – пожала плечами Гермиона.
- Прежде всего, это принесет вред тебе, - хмыкнул Блейз. Она недоуменно подняла брови, и ему пришлось пояснить, - я был рядом с тобой пару дней, а твои приятели уже практически сплавили тебя в отделение для душевнобольных.
- Ну… я могла бы сдерживаться и не общаться с тобой вслух, ты же все равно слышишь, о чем я думаю!
- Это не выход, - покачал он головой, - да и для меня, быть рядом с тобой – сомнительное удовольствие?
- Я не думала, что так неприятна тебе, - невольно оскорбилась Гермиона.
Увидев обиженно-поджатые губы девушки, Блейз рассмеялся.
- Вот почему ты всегда считаешь себя виноватой, причиной всех бед? Неуемное гриффиндорское благородство? – откровенно посмеивался он над ее настроением, но потом, вдруг посерьезнев, добавил, - Гермиона, я слишком любил тебя, когда был жив. Я никогда не думал о том, что после смерти чувства не исчезают. Я мог бы сказать, что люблю тебя больше жизни, но, вот незадача – у меня нет ее больше, моей жизни. Я видел тебя постоянно, наблюдал за тобой, жил твоей жизнью – и оставался в стороне. Я видел улыбки, обращенные другим, слышал ласковые слова, замечал поцелуи, подаренные тобою не мне – и мне хотелось выть от досады!!! Это и есть ад, Гермиона! Но я почти привык к этому, был твоей тенью, впитывал твою жизнь, принимая ее как заменитель собственной. Эдакая вариация Оборотного зелья с явным перекосом в мазохизм. Но то, что произошло, когда я проскочил с тобой в реальность, - Блейз покачал головой и прикрыл глаза, - я не думал, что может быть пытка тяжелее, чем я переносил до сих пор, но это… возможность говорить с тобой – как глоток вина, кружит голову, дарит ощущение полета и желание жить! Вот только, я умер.
Гермиона ошарашено смотрела на застывшего, подобно статуе, Блейза, не решаясь нарушить молчание. Вдруг, в вязкой тишине сумрака, отчетливо прозвучал взволновонный шепот:
- Умоляю, вернись, я прошу тебя!!!
Блейз резко посмотрел на Гермиону, ответом ему был удивленно-испуганный взгляд: она озадаченно потирала свою ладонь. Мгновением раньше она явно чувствовала чью-то горячую руку, судорожно сжавшую ее пальцы.
***
- Умоляю, вернись, я прошу тебя!!! – прошептал Фред, сжав тонкие пальцы Гермионы. – Вернись, пожалуйста!
Глава 4Глава 13
Белая, загорелая, но, все же, белая.
Смелая, щурит солнце в глазах отражения.
Звонкая, засмеется и мне снова радостно.
Гибкая, обошла все капканы сердечные…
Скоростью опасных горных рек
Забурлила в жилах алая,
Быть с тобою рядом целый век
мало мне...
(«Рядом быть», гр. После 11 и Хелависа)
Фред смотрел в окно, где видел лишь свое отражение в темном стекле. Ночь, уже шестая, как Гермиона лежит без сознания в палате Святого Мунго. И неизвестно, сколько еще это может продлиться. И никто, кроме брата, не знает, что это он, Фред, виноват во всем этом! Будь его воля, он поселился бы на жестком табурете рядом с ее подушкой, день и ночь держа ее за руку и слушая мерное дыхание, молясь, чтобы она шевельнула тонкими пальцами, чтобы дрогнули пушистые ресницы… он отдал бы полжизни, чтобы снова заглянуть в ее глаза! Если б он только мог все исправить, вернуть назад ту ночь, когда решился признаться… тупоголовый осел!!! Лучше было бы оставить все так, как раньше - незаметно наблюдать за ней, скрывая радость встречи, прикрываясь такой удобной маской клоуна. Какие угодно мучения в обмен на возможность слышать ее смех и любоваться улыбкой, каждую из которых он ловил как лучик Солнца в ненастный день. Об этом тоже знал только брат, самый близкий брат.
Он услышал, как тихо хлопнула дверь за его спиной.
- Этот идиот никого к ней не пускает, - вместо приветствия произнес вошедший в комнату Джордж, с размаху плюхнувшись на кровать, - отец только что пришел, он говорил с главным целителем – все напрасно, решать вопрос о посещении пациента может только лечащий, то есть наш придурковатый целитель. А тот как рогом уперся! И с чего в его дремучую голову взбрело, что мы можем повредить состоянию Гермионы. Как тут вообще можно повредить? Как можно плохо влиять на ее состояние, если она вообще нас не слышит?! – вслух возмущался Джордж, но вдруг осекся, взглянув на брата, неподвижно стоявшего у черного квадрата окна. – То есть, я хотел сказать, как мы, ее друзья, можем причинить ей вред, это абсурд… - скомкано закончил он.
Фред никак не отреагировал на его слова, продолжая смотреть в темноту ночи. Джордж резко сел на кровати, не отрывая взгляда от силуэта брата, четко видимого в неясном свете ночи. Он так долго не хотел признавать то, что Фред до потери разума, до срыва башки влюблен в подружку их младшего братишки, неизменно-правильную мисс Гриффиндор – Гермиону Грейнджер. И ведь как ловко тот скрывал, чертяка! Как потом выяснил Джордж, братишка бредит этой кучерявой девчонкой уже года два. Он поймал Фреда только тогда, когда та объявила о помолвке с этим подонком Малфоем, который потом благополучно испарился. За Гермиону тогда переживали все, только ленивый не попытался отговорить ее, все вокруг были против ее союза с этим наследников древнего насквозь прогнившего рода… промолчал лишь Фред. И когда Джордж попытался потом обсудить с ним поведение Гермионы, тот резко потребовал прекратить этот разговор – вот тогда-то Джордж впервые понял, что для Фреда Гермиона – не просто подруга Рона… даже не друг. Тот поначалу пытался отрицать все домыслы брата, но, в конце концов, признал свою влюбленность. У Джорджа в голове это не помещалось – Фред и Гермиона?!! Точнее, Фред – отдельно, Гермиона – отдельно, и для его близнеца именно в этом и заключалась трагедия. Вот только делать что-то для перемены мест слагаемых упрямый братик наотрез отказывался, и Джорджу запретил под угрозой заклятья. Даже то, что Гермиона предпочла этого вылизанного хорька, не заставило Фреда изменить свою позицию. И никто ничего не замечал! Джордж не уставал удивляться – как можно было не видеть кривившегося словно от зубной боли выражения лица Фреда, как только тот встречал Гермиону в компании белобрысого урода. Одно время, он даже возненавидел ее за те страдания, которые она невольно приносит его брату, но быстро осознал, что она, действительно, ни в чем не виновата. Просто Фреда угораздила втрескаться именно в нее, будто девчонок вокруг мало! Хорошо хоть, у них вкусы разные в этом плане, а то сохли бы вдвоем по неприступной мисс Грейнджер – вот комедия была бы… черный юмор. Из-за этой девчонки они однажды все же разругались, чуть до заклятий дело не дошло! А все из-за одной идеи, неплохой, в общем-то, по личному мнению Джорджа… ну кто ж знал, что Гермиона не поведется и с ходу его опознает! Он тогда решил сдвинуть с мертвой точки любовную историю своего братца и принялся сыпать комплиментами, восторгаясь красотой Гермионы, ее умом, выдающимися душевными качествами, наплел целую кучу сладенькой ерунды, после чего довольно прозрачно намекнул на неземную к ней любовь. Само собой, он не забыл перед этим представиться Фредом! Каково же было его удивление, когда эта кудрявая девица-заноза в ответ на его пламенное признание звонко расхохоталась, заявив: «Джордж, это был потрясающий концерт!». Но что было, когда, обернувшись, он увидел, что за всем этим действом наблюдал вполне реальный жутко влюбленный брат-близнец… первый раз он видел его таким злым! Казалось, Фред из последних сил сдерживался, чтобы не проклясть его! Тогда-то они и условились, что никогда, ни под каким видом Джордж не будет больше встревать в отношения Фреда к Гермионе. Вот и допрыгались – Гермиона балансирует между жизнью и смертью, а при взгляде на Фреда Джорджу хочется кричать от бессилия – он чувствовал его боль как свою собственную! И помочь ничем не мог…
- Я должен быть там, - Джордж вздрогнул от тихого голоса брата, неожиданно резко прозвучавшего в тишине комнаты.
- Где-там, позволь спросить? – с опаской спросил он, недоверчиво поглядывая на Фреда.
- Я аппарирую к Мунго, со мной не ходи. Если что – выдашь себя за меня, чтобы никто не спохватился, - глаза Фреда горели странным огнем, он был лихорадочно-возбужден, метался по комнате, хватая вещи, и тут же ставил их обратно.
- Мне раздвоиться, может, для большей достоверности? – проговорил Джордж, наблюдая за кружившим по комнате братом.
- Я не знаю, выкрутись, не в первый раз! – отмахнулся Фред, и вдруг остановился, пристально глядя в глаза своему близнецу, - я не могу быть здесь, понимаешь? Я должен быть рядом!
Джордж молча кивнул, шутливо толкнув его в плечо.
- Иди уже, Ромео! – усмехнулся он.
Фред смущенно рассмеялся и взъерошил волосы.
- Спасибо, братишка! Прикроешь? – он подмигнул Джорджу. Еще миг – и тот остался в комнате один.
- Удачи тебе, брат, - прошептал он в пустоту.
