Глава 1- Как вы могли?! Это просто безобразие! Это кошмар! О, Мерлин Всемогущий, за что мне такое наказание?! Такого я не смогла бы представить даже в страшном сне! Так опозорить наш славный факультет! Кто посмел?! Отвечайте немедленно, в чью голову пришла такая идея?! Хотя впрочем, не сомневаюсь, что именно в вашу, мистер Поттер!
Мерлин, конечно, не соизволил ответить (он вообще довольно вредный старикашка). Сухонький костлявый палец профессора Вектор болезненно уперся в грудь высокого черноволосого парня, вытянувшегося перед ней в струнку. К сожалению, декан факультета Когтевран, несмотря на грозно нахмуренные брови, глаза, мечущие маленькие, но ужасно колючие молнии, и громкий, хорошо поставленный преподавательский голос, просто до неприличия походила на маленький одуванчик. Сходства ей с этим скромным, но прославленным представителем растительного мира придавали пышная прическа седых волос, не поддающихся никаким шпилькам, и довольно субтильное телосложение. Она была больше, чем на голову ниже того, кого так яростно отчитывала. Все это в целом никоим образом не способствовало тому, чтобы провинившийся студент, содрогнувшись, признал вину и, ужасаясь тяжести своего проступка, спешил оправдаться или в раскаянии посыпать голову пеплом, клянясь вести себя аки ангелу небесному если не всю свою жизнь, то хотя бы до окончания Хогвартса.
Поэтому Альбус Поттер едва не подавился неподобающим смешком, но мужественно сделал невинное лицо и не ответил на провокационный вопрос, чем заслужил еще более гневный взгляд декана и воздетые к небесам, вернее, к покрытому трещинами каменному потолку руки.
- Конечно же вы молчите, мистер Поттер, но по вашим глазам догадываюсь, что все обстоит именно так, как я и предполагала!
Альбус как можно достовернее изобразил вид «моя твоя не понимай», впрочем, не ручаясь за свои актерские способности. Такого рода спектакли всегда ему плохо удавались, в отличие от его друга Скорпиуса, которому стоило лишь вздернуть брови в нарочитом изумлении («Как?! Вы смеете утверждать, что в этом замешан я?! Какая глупость!»), пожать плечами и принять вид оскорбленной добродетели, как гнев преподавательский если не отступал, то становился менее разрушительным. Непонятно, как это получалось. То ли у Скорпиуса и в самом деле был актерский талант, то ли в этом была замешана какая-нибудь древняя родовая магия. В чистокровных семьях встречаются и не такие способности.
К чести Скорпиуса надо сказать, что он часто пользовался этим, чтобы вытащить Альбуса из всевозможных передряг, в которые тот попадал если не каждый день, то по крайней мере чаще, чем среднестатистический студент Хогвартса.
Но увы, сейчас, в эту самую минуту Альбус подвергался экзекуции в гордом одиночестве, хотя в начале в дверь кабинета профессора Вектор то и дело заглядывала его однокурсница и по совместительству кузина Роза Уизли, порывающаяся что-то сказать, но втягивавшая голову в плечи и робевшая под не на шутку разъяренным взглядом декана. После очередного «Немедленно закройте дверь, Уизли!!!», Роза исчезла.
«Ух ты, еще немного и она спалила бы Рози вместе с дверью!» - отвлеченно подумал Альбус, пытаясь припомнить, упоминала или нет профессор Вектор о том, что пошлет очередное гневное письмо с доскональным перечислением всех его милых проделок родителям. Если упоминала, то все в порядке, через пару минут она выдохнется, назначит наказание и отпустит. Если же нет, то придется еще терпеть. А терпеть уже не было никаких сил. Пламенную речь декана о недопустимости подобного поведения, о необходимости вести себя «как то подобает сыну ТАКОГО отца, мистер Поттер!» и «О, Мерлин Всемогущий, за что мне такое наказание?!» Альбус знал назубок, мог продолжить ее без запинки с любого места и потому дремал с открытыми глазами уже на третьей минуте.
***
«Кажется, все-таки говорила… или нет? Пикси меня покусай, иногда все-таки надо прислушиваться, хоть головой кивать» – раздумья Альбуса прервал тихий, но довольно настойчивый стук в дверь.
Профессор захлебнулась на том, что «в ваши годы ваш отец героически сражался с Тем-Кого-Нельзя-Называть и никогда, слышите, никогда не позволял себе подобных детских выходок!»
«Ага, а еще у него крылышки за спиной росли, а над головой был симпатичный такой сверкающий кружочек!» – привычно скептически подумал Альбус, но естественно, не стал высказывать вслух столь кощунственное предположение.
Стук повторился. Донельзя раздраженная профессор Вектор рявкнула, не оглядываясь:
- Я занята!
- Простите, профессор, – в дверях появился светловолосый подросток, вежливый до ломоты в зубах. – Я не осмелился бы побеспокоить Вас, но дело в том, что в нашей Гостиной разбушевался доктор Нострадамус. Он, прошу прощения за подобное выражение, просто чертовски пьян, оскорбляет неприличными словами другие портреты и пугает малышей своими предсказаниями стремительно надвигающегося конца света.
Профессор в очередной раз закатила глаза и безмолвно воззвала к потолку, который, конечно же, хранил глубокомысленное молчание (потолки не разговаривают даже в магических школах!).
- Малфой, для этого есть Старосты!
- О! – взметнулись темные брови, а в серых глазах мелькнуло искреннейшее удивление. – Вы же знаете, профессор, он никогда не подчиняется Старостам, для него непререкаемым авторитетом являетесь только Вы и никто иной! Только Ваше вмешательство может раскрыть ему глаза на безобразное и недостойное столь прославленного мага поведение.
Голос Скорпиуса Малфоя был вкрадчивым и мягким, и сквозило в нем неприкрытое восхищение и огромное уважение перед выдающимися умом и магическими способностями профессора Вектор, способной одним своим появлением укрощать забуянивших магов. Было в этом голосе придыхание, немного благоговения и слегка (но всего лишь слегка!) завуалированная лесть.
Профессор Вектор, несомненна, была умна. Не зря она уже второй десяток лет была деканом факультета Когтевран, сменив на этом посту профессора Флитвика, и нередко директор Хогвартса Минерва МакГонагалл советовалась именно с ней. Но еще Септима Вектор была женщиной (хотя конечно и разменявшей …-ой десяток лет) и, следовательно, чувствительна к комплиментам (какими бы сомнительными они ни были и кто бы их ни произносил). Поэтому грозовая туча, сверкавшая молниями и гремевшая громом над бедовой головой Альбуса Северуса уже добрые полтора часа, начала подтаивать, а бастион грозной крепости подумывать о белом флаге, сраженный чуть-чуть прикрытым подхалимажем.
Вектор смущенно зарумянилась и деликатно откашлялась. После такого продолжительного и насыщенного эмоциями монолога, в котором преобладали повышенные тона, в горле слегка першило.
- Хорошо, я приду буквально через десять минут. А теперь мистер Малфой, хоть я и рада видеть вас в добром здравии, но потрудитесь закрыть дверь с той стороны. Благодарю.
Скорпиус кивнул и украдкой подмигнул Альбусу. Альбус с трудом сдержал ухмылку. Он готов был поспорить на сто галлеонов и на поцелуй Амфитриты Лонгботтом, самой красивой и самой неприступной девушки в школе, что к непристойному поведению почтенного доктора Нострадамуса самое непосредственное отношение имел его друг. И ничуть не сомневался в теперешнем невменяемом состоянии уважаемого доктора, который в принципе отнюдь не грешил старческим маразмом (это ему не грозило, поскольку он все-таки был портретом) и прекрасно осознавал, что его местопребыванием является Хогвартс, обиталище покамест неокрепших магических умов, а в частности Гостиная факультета Когтевран, на котором традиционно учились самые умные и самые дисциплинированные. Как друг провернул эту авантюру (угостить портрет настоящими алкогольными напитками было, конечно же, нельзя), Альбус не знал, но как истинный когтевранец, Скорпиус Гипперион Малфой все всегда делал педантично, аккуратно, доводил до конца любое начатое дело и к тому же весьма тщательно заметал следы.
Скорпиус направился к выходу и уже у самой двери, держась за круглую бронзовую ручку, с совершенно ангельским видом протянул:
- А еще директор МакГонагалл велела передать вам, что совет преподавателей, на котором настояли попечители школы, перенесен на сегодня.
Профессор Вектор, уже набравшая в грудь воздуху, чтобы продолжить поучительную беседу на предмет ужасающего и низкоморального поведения студента седьмого курса Поттера, едва не поперхнулась и медленно повернулась к светловолосому парню:
- На какое время назначен совет?
- На шесть часов.
Высокие напольные часы в углу захрипели, закашлялись и натужно отбили шесть ударов. После того, как звон стих, из циферблата выскочила еще и старая, довольно помятая кукушка, прокуковала шесть раз, едва не свалилась и, подавившись седьмым «куком», исчезла.
Профессор Вектор издала странный звук, нечто среднее между оханьем и кваканьем (кукушка удивленно выглянула из часов) и, крикнув: «Мерлин, я опаздываю!», вихрем вылетела в дверь. Поттер и портрет-алкоголик были начисто забыты. Скорпиус едва успел посторониться, чтобы не быть растоптанным.
Парни переглянулись и уже готовы были торжествующе обменяться хлопками по ладоням, но увы! надеждам не суждено было сбыться. В кабинет ворвался немного искаженный заклинанием голос профессор Вектор без самой профессор Вектор:
- Профессор Хигс передал, что вы, мистер Поттер, наказаны на месяц чисткой котлов после занятий. Мое же наказание будет следующее – вы на месяц отлучены от квиддича. Ваша метла будет в это время храниться у меня в кабинете. Вам все понятно? Можете быть свободны.
- Но профессор! – протестующе завопил Альбус, в мыслях уже предвкушавший победу, – у нас в субботу полуфинальная игра с Гриффиндором! Если я не буду играть, мы проиграем! И эти выскочки гриффиндорцы в финале опять сыграют со слизняками слизеринцами и будут говорить, что Когтевран и Пуффендуй рохли и неудачники!
- Во-первых, мистер Поттер, я запрещаю называть подобными словами ваших сокурсников. А во-вторых, может быть, вы слегка переоцениваете свою ценность для команды? – немного ехидно поинтересовался профессорский голос, - к тому же, насколько мне известно, капитан мистер Малфой и вы сами набрали второй состав, который тренируете, дабы подготовить, по вашим словам, «достойную смену». И не далее как три дня назад именно вы горячо доказывали, что все они без исключения таланты, а ловец Голдстейн в будущем едва ли не превзойдет вас. У меня нет причин не верить этому. Вот Голдстейн и покажет себя в субботу.
Альбус в отчаянии едва не выругался вслух такими словами, за которые мама заставляла его вылизывать весь дом до блеска, без помощи домовиков.
Да, именно так он и сказал, но если бы тогда знал, к чему это приведет, лучше почистил бы зубки на ночь всем хагридовым зверушкам!
Скорпиус не менее отчаянно шевелил мозгами, стараясь моментально что-нибудь придумать, чтобы спасти положение. Без Альбуса игра действительно грозила обернуться очередным позорищем Когтеврана. В позапрошлом году они с Альбусом не вовремя угодили в лазарет, сдуру (не иначе!) поспорив, что образцовое болото на третьем этаже можно превратить в озеро. Болото менять свой статус не захотело, начало еще более противно вонять сыростью и тиной, в нем завелись жирные и наглые лягушки и огромные комары размером с воробьев, а оба друга приобрели модный у обитателей Черного озера зеленый цвет кожи, жабры и перепонки на руках и ногах. Мадам Помфри тут же принялась пичкать их тошнотворными целебными зельями и заперла в больничном крыле на три с лишним недели. А кубок у когтевранской команды увели слизеринцы, которые обзавелись потрясающим ловцом на не менее потрясающей метле. Но к огромному сожалению и горьким стенаниям всего Слизерина, через неделю после судьбоносной игры тот сверзился со своего сверхскоростного чуда, получив косоглазие, заикание и панический страх перед полетами.
В прошлом году коварный и вероломный капитан гриффиндорцев и родной брат Альбуса Джеймс Поттер на прощание поднапрягся и при помощи дяди Рональда, в прошлом игрока квиддичной сборной Англии, в глубочайшей тайне разработал какую-то особую тактику полетов, которая привела к тому, что противники были, фигурально выражаясь, растоптаны, хотя и летали.
Нет, эту игру и этот кубок должен выиграть Когтевран! Во что бы то ни стало!
На лице Альбуса отпечаталась мрачная решительность.
- Хорошо, профессор. Вместо меня сыграет Энди Голдстейн. Я могу идти?
Скорпиус был в глубочайшем недоумении, но друг сделал такое выражение лица, что он поспешил закрыть рот и предпочел благоразумно промолчать. Наверняка, у Альбуса появился план, как все-таки сыграть в этой игре. Скорее всего, план безумный, трудно выполнимый, подразумевающий нарушение кучи школьных правил и чреватый наказаниями. Как обычно.
- Да, мистер По…
Голос профессора Вектор внезапно оборвался. Наверное, она добралась до зала, в котором обычно проводились преподавательские советы.
Друзья выскочили из ее кабинета, и дверь с грохотом закрылась, напоследок ощутимо поддав Альбуса пониже спины, и негодующе проскрипела:
- Негодники! Безобразники! Позор Когтеврана!
- С этим бы я поспорил! – буркнул Альбус, быстрыми шагами направляясь к Большому Залу, - пошли, Скорпи, надо подкрепиться, у меня в животе вселенская пустота.
***
За почти безлюдным столом (большинство студентов уже поужинали) он поинтересовался у друга:
- Как ты сумел напоить старика Мишеля?
Скорпиус жевал куриное крылышко и поэтому промычал что-то невнятное.
- Не понял?
Друг сделал гигантское усилие, проглотил огромный кусок и, едва не подавившись, сердито покосился на Альбуса.
- Знаешь чулан на третьем этаже в восточном крыле, рядом с Залом Ораторов?
- Ну?
- Там Филч хранит картины, которые не вывешены на стенах Хогвартса. И вот среди них есть одна очень познавательного содержания: «Три валлийца спорят, кто больше выпьет ромовой медовухи». Я подкинул им интересную идейку – расширить круг спорщиков. Ну и заодно познакомил с нашим славным доктором. Ты же знаешь, споры – его слабое место, - Скорпиус отпил тыквенного сока и довольно кивнул.
- А совет?
- Я удачно встретил МакГонагалл, когда на всех парусах мчался к тебе на выручку.
- С меня должок. Вектор не собиралась прерывать нашу одностороннюю беседу.
После ужина, направляясь к своей Гостиной, Альбус удрученно простонал:
- Вот дьявол, пикси с ними, котлами Хигса, но лучше бы Вектор заставила меня в дружеской компании Филча отдраить все туалеты Хогвартса!
- Угу, – отозвался Скорпиус, засовывая руки в карманы, - добрый безобидный завхоз, конечно, побился бы в тихой истерике, но дело обошлось бы малой кровью. Что это ты умудрился начудить, пока меня не было? Я только вырвался из-под надзора Помфри, иду в Гостиную, как меня сбивает с ног Кимбра Уортингтон, причем у нее такие глаза, словно гигантские пауки Хагрида мило пригласили ее на чашку чая. Она вопит, что ты у Вектор, и наша пушистая старушенция вознамерилась испытать на тебе свежеразработанное заклятье Абсолютного Внимания.
- Вечно эти девчонки все преувеличивают, - пробурчал Альбус, соскакивая с лестницы, которая поменяла направление, - Вектор до такого никогда не додумается. Вот если бы на ее месте был вечно вспоминаемый нашими предками профессор Снейп, я бы, наверное, уже давно пускал слюну с бессмысленным взглядом, но с самым что ни на есть полным и абсолютным вниманием.
- Это точно. Так все-таки?
- Сегодня…
- Стой!
Скорпиус за ворот мантии оттащил назад Альбуса, который собирался завернуть за угол. В этом коридоре находился вход в башню, в которой была их Гостиная.
- Мерлиновы подштанники, там Кровавый Барон!
- Барон? Он-то что тут делает? – Альбус попытался высвободиться, но Скорпиус еще и оттолкнул друга, - а ты прячешься от него, что ли?
- Не прячусь. Просто стараюсь свести риск встречи до минимума, - Скорпиус выглядел озабоченным.
- Хе-хе-хе, ну-ка, малыш Скорпи, расскажи-ка дяде Альбусу, почему это призрак Слизерина ошивается в Когтевранской башне, и почему мы скрываемся от него, словно малолетки или вонючка Пивз?
Скорпиус поморщился и криво усмехнулся.
- Он просто принял слишком близко к сердцу одну мою шутку.
- Это какую же? И когда ты успел? Ведь мы заходили к тебе вчера перед ужином. Все было спокойно.
- После ужина, - Скорпиус осторожно выглянул из-за угла и тут же метнулся обратно, - лежал я себе, никого не трогал, доращивал свои бедные косточки, книжку дочитывал, которую Роза принесла, мамину вопилку слушал. И тут Барон. Дементор знает, что он потерял в больничном крыле. Решил, наверное, болящих навестить, чтобы те не расслаблялись. А мне стало скучно.
- И ты решил немного развлечься, - с понимающим видом подхватил Альбус, прислоняясь к стене.
- Да. Подумаешь, всего лишь сказал, что МакГонагалл решила уволить его с почетной должности призрака Слизерина и уже пригласила на нее моего деда, Люциуса Малфоя.
- Что, серьезно?
- Не тупи, Поттер! – раздраженно прошипел Скорпиус, продолжая осторожно высовываться из-за угла в надежде, что Кровавый Барон провалился в свои подземелья. Однако надежды рассыпались прахом. Мрачный призрак фланировал по коридору, педантично, каждые пять минут, подвывая и звеня цепями. Уже было поздно, студенты в своей массе разошлись по Гостиным, поэтому в коридорах было пусто. Лязг и звон цепей неприятно отзывались гулким эхом в ушах.
- Конечно, нет! Ты сам прекрасно знаешь, что мой дед тихо и мирно обретается в фамильном склепе. Он даже не подозревает о том, какую карьеру я для него набросал. А если бы и узнал, то его бы вторично хватил удар. В нашем роду никогда не было призраков. Но Кровавый Барон об этом, естественно, не знает. Он решил, что при такой конкуренции ему с его четырехсотлетней подагрой лучше удалиться на покой, и что он не достоин более пугать трусливых студентов, если сам великий и ужасный Люциус Малфой решил заняться этим. Он упаковал свои чемоданы, ты бы знал, сколько у него накопилось призрачного барахла! Потом попрощался со всеми остальными призраками, те ему закатили шикарную прощальную вечеринку. Слушай, ты где был? Вечером все подземелья содрогались, даже в больничном крыле все было слышно!
- Да я полночи помогал Хагриду, ловили сбежавших лукотрусов, прочесали почти весь Лес.
- Ясно. Так вот, Барон немного перебрал их тухлого вина, стал рыдать, жаловаться на несправедливость и неблагодарность живых, всех переслюнявил, признался в любви Серой Даме, потом приревновав ее, едва до конца не обезглавил Сэра Николаса и уже собирался напоследок тряхнуть стариной и исполнить свой коронный номер душераздирающего стоно-визго-воя, как пришла ужасно злая МакГонагалл, которой надоела эта какофония, и разогнала всю тепленькую компанию, попутно объяснив Барону, что никто не собирался его увольнять. Барону хватило ума сообразить, что дезинформация была получена от некоего Малфоя, и он тут же воспылал вполне, допускаю, справедливой, но тем не менее, достаточно чреватой для меня последствиями жаждой мести.
К концу рассказа Альбус сполз по стене, задыхаясь от беззвучного хохота.
- Круто, мой аристократический друг! Снимаю воображаемый колпак! И долго ты собираешься бегать от этого слизеринского урода? Ха-ха-ха, юный представитель славного древнего рода Малфой удирает по всему Хогвартсу от какого-то старикашки, отдавшего концы четыреста лет назад! Вот умора! Что твой отец скажет? Ха-ха-ха!
- Заткнись, а? – тоскливо протянул Скорпиус, - сам себя ругаю, и кто меня за язык тянул? Ладно, отец. А если мама узнает?
Альбус тут же посерьезнел и поднялся.
- Да уж, я бы тогда тебе не позавидовал. Кстати, ты не находишь, что преподаватели завели дурную привычку жаловаться предкам по поводу всех наших абсолютно невинных шалостей?
Скорпиус охотно согласился, так как за этот год получил семнадцать громовещателей, трижды был вызываем домой, где мать с отцом охали, ахали, ругались на каком-то древнем языке и поражались, с какой стати их чадо ведет себя столь безответственно. Отец неосторожно предположил, что во всем виновато не в меру буйное и определенно тлетворное влияние отпрыска Поттера, за что заслужил гневную отповедь матери, которую забытый ими Скорпиус выслушал с огромным вниманием и интересом и почерпнул немало интригующих сведений о школьных годах своих родителей.
- Смотри – Пивз! – Альбус толкнул приятеля в бок.
Над лестницей, по которой они только что поднялись, вверх парил полтергейст, что-то сжимающий в своих грязных ручках и бормочущий под нос. Парней он пока не заметил.
Друзья переглянулись и с совершенно одинаковым проказливым выражением медоточиво пропели:
- Приве-е-ет, П-и-ивз!
Выражение ужаса на уродливом сморщенном личике полтергейста было совершенно неописуемо. Он последовательно побледнел, пожелтел, посинел и наконец позеленел, приобретя нежно-лягушачий цвет. Из ослабевших рук на пол с мягким шелестом страниц шлепнулась увесистая книга в кожаном переплете. Альбус стремительно подскочил и поднял ее, прежде чем Пивз успел прийти в себя.
- Так-так, что это мы читаем? «Роковая страсть или необычайные приключения леди Брунгильды в замке Эльсинор»? Фу-у-у, Пивз, это же девчоночий любовный роман! Ну да, вот и надпись на обложке, что это из личной библиотеки Эффи МакКлагген. Не знал, что у тебя такой дурной вкус!
Скорпиус ядовито захихикал. Пивз пошел бордовыми пятнами по зеленому, стал напоминать мутировавший мухомор-переросток и, словно заколдованный, не отрывал взгляда от Альбуса, в руках которого оказалось компрометирующее его как честного, уважаемого в своей среде полтергейста, сочинение достопочтенной мисс Кэтрин Дж. Роу.
- Интересно, Пивз, что будет, если мы шепнем кому-нибудь на ушко, что наш славный полтергейст, гроза всех младшекурсников, увлекается чтением любовных романов? – вкрадчиво поинтересовался Скорпиус, вплотную приближаясь к застывшему в полутора метрах над каменным полом Пивзу.
***
Пивз живо и в картинках представил предстоящий позор, толпу гогочущих студентов, презрительно ухмыляющихся коллег-полтергейстов, рухнувшую репутацию, которую он приобретал немыслимыми ежедневными трудами и вконец испорченными нервами, которую любовно холил и лелеял в течение почти полутора веков, и от ужаса застонал, утратив дар внятной речи.
Дернул же его черт полететь именно по этой лестнице! Ведь знал же, прекрасно знал, что в этой башне находится когтевранская Гостиная, и что в этой башне обретаются эти двое! Эти гнусные негодяи, эти бесчестные юнцы, эти исчадия ада, эти мерзавцы, эти паршивые овцы среди студентов Хогвартса (а уж над ними-то Пивз за всю свою жизнь поиздевался достаточно!), эти… эти...*** и ***!!!
Несчастному полтергейсту никогда не хватало приличных слов, чтобы выразить всю гамму чувств, охватывавших его при виде пары друзей – вечно взъерошенного Поттера, до отвращения похожего на своего отца, только гадких очков не хватало, и бледного Малфоя, тоже в свою очередь копии отца с его мерзейшим характером, но вдобавок еще и унаследовавшего цепкий ум матери, который он употреблял отнюдь не для благого дела спасения волшебного мира.
С самого своего первого курса Поттер и Малфой за что-то невзлюбили бедного старого полтергейста и нещадно издевались над ним как могли: отвратительно обзывали; неоднократно устраивали незапланированные купания; подстерегали по темным углам, чтобы оглушить душераздирающими воплями; трижды устраивали разгром в его логове, которое непонятно как находили; с улюлюканьем травили какими-то чересчур зубастыми летающими маленькими чудовищами, которых разводил Хагрид; коварно угощали всяческими штуками из магазинов Уизли, после чего Пивза основательно выворачивало наизнанку, причем однажды прямо на директора МакГонагалл. Он мог бы еще много чего порассказать, если бы каждый раз не захлебывался собственной слюной от невольного душевного содрогания, затаенного страха и злобы. Причем злобы бессильной – потому что он пытался мстить, но эти паршивцы каким-то загадочным образом умудрялись не только выпутаться из большинства ловушек, но еще и придумывали в ответ новые, более изощренные каверзы.
И что ему оставалось делать теперь?!
***
Поттер корчил гнусные гримасы и помахивал книгой, Малфой не менее гнусно ухмылялся.
- Но знаешь, наш дорогой любитель дамских романов, мы ничего никому не скажем. При одном условии… – Поттер хитро прищурился.
Пивз выпучил глаза, как пришлепнутая жаба. Эти двое на его памяти еще никогда не шли на компромисс.
- Да-да, мы тоже люди, и в нас тоже иногда просыпается чувство жалости и сострадания к слабостям ближнего, даже если этот ближний – маленький грязный полтергейст.
Пивз всей физиономией выразил недоверие.
- О, ты не согласен с тем, что мы время от времени бываем образцами гуманизма и доброты? Скорпиус, смотри, он еще сомневается! – оскорбился Альбус.
Скорпиус вскинул левую бровь и надменно пожал плечами.
- Это оскорбление.
- Несомненно, это оскорбление! – подхватил Альбус, – что ж, если нам не верят, то мы поступим именно так, как от нас ожидают, верно, Скорпиус? Ладно, пока, Пивз. Завтра ты уже открыто сможешь обсудить с Эффи все перипетии сюжета любимой книги.
Пивз что-то невнятно пробулькал, умоляюще сложив руки.
- Ты хочешь сказать, что признаешь свою ошибку?
Пивз яростно закивал.
- И клянешься, что доверяешь нам и выполнишь любую просьбу? Заметь, Пивз, просьбу, – почти ласково подчеркнул Альбус.
Голова полтергейста грозила слететь с плеч, так энергично он кивал, не отрывая взгляда от книги в руках парня.
- Ладно, так уж и быть, - Альбус со скучающим видом снизошел до прощения провинившегося полтергейста, - там шляется слизеринский Барон, который вообще-то не должен здесь находиться, а нам совсем не хочется встречаться с ним сейчас. От скрежета его цепей у меня начинает болеть голова. Уведи его в подземелья.
- Его Ужашество и Темное Злейшество Кровавого Барона?! – от потрясения у Пивза даже появился голос.
- У тебя испортился слух, Пивзик?
- Н-нет, но к-как?! Я не смогу! Он не послушается!
- Сможешь, сможешь, - лениво усмехнулся Малфой, - если не хочешь, чтобы о твоем пристрастии к любовным романам знала вся школа.
А коварный Поттер сильно подтолкнул в спину несчастного Пивза, попавшего между двух огней. Полтергейст со слабым кудахтаньем вылетел из-за угла навстречу страшному полупрозрачному старику с серебристыми пятнами крови на старинном камзоле и с тяжелыми цепями на руках.
Определенно, сегодня был не его день.
Глава 2Друзья прислушивались к разговору призрака и полтергейста. Пивз, достаточно напуганный угрозой разоблачения, честно выполнял уговор и что-то трещал Барону, лебезя и уговаривая его как можно скорее спуститься в подземелья, чтобы что-то посмотреть. Упрямый старик долго не поддавался, но наконец соизволил согласиться с тем, что торчать в этом коридоре, поджидая невесть где шляющихся юнцов не имеет смысла, а поквитаться он всегда успеет (полтергейст угодливо предложил не менее десятка способов).
Когда Барон величаво провалился сквозь пол под непрерывные восторженные дифирамбы Пивза, друзья облегченно вздохнули и рассмеялись. Альбус похлопал по книге.
- Смотри, он и про нее забыл. Перед нами он все-таки трусит больше, чем перед Бароном.
- Надо сдержать слово и вернуть ему завтра. Кто бы мог подумать, иногда и Пивз может быть полезен! Но все-таки ты так и не рассказал, за что удостоился чести в очередной раз выслушать глубокомысленные наставления Вектор.
- Угу, так вот слушай.
И Альбус, медленно бредя по освободившемуся коридору, пустился в повествование.
- Сегодня на Зельях я решил для разнообразия немного поэкспериментировать с ингредиентами.
- Ты что, с ума сошел?! – тут же прервал его Скорпиус с округлившимися глазами, - да Хигс тебя заживо сварит, если ты сдашь ему вместо того, что он задавал, нечто экспериментальное!
- Ну я же экспериментировал не над своим котлом! – хитро подмигнул Альбус, - вопрос на засыпку, Скорпи – что получится, если в банальное Сонное зелье добавить всего лишь одну шерстинку черного единорога и трижды помешать против часовой стрелки?
- ??? – заинтригованный Скорпиус даже остановился.
Альбус выдержал томительную паузу и, видя нетерпеливое ожидание на лице благодарной публики, представленной Скорпиусом, торжествующе объявил:
- Получится что-то вроде Сыворотки Истины!
- Как это?
- Пока не знаю. Но эффект просто потрясающий! Причем если после принятия Сыворотки человеку нужно задавать правильные вопросы, и только тогда мы получим правильные и правдивые ответы, то после принятия моего зелья процесс извержения истины совершенно не контролируется! – с чувством глубокого удовлетворения от отлично сделанной работы воскликнул Альбус.
В глазах друга мелькнуло восторженное понимание. Но не было еще кульминации, развязки действия!
- А на чьем зелье ты провел свой эксперимент?
Альбус улыбнулся во весь рот.
- А с кем у нас по понедельникам совмещенное Зельеварение?
- С гриффиндорцами.
- А кто это у нас на Гриффиндоре признанный герой, весь из себя храбрый, честный, справедливый, которого обожают все девчонки и преподаватели, лучший игрок последнего года, несравненный, бесценный и до тошноты правильный?
- Гарри Паркер! – скривился Скорпиус с таким отвращением, как будто его заставили выпить полный стакан гноя бородавчатой бубонтюберы за здоровье вышеупомянутого.
Этого гриффиндорца – их однокурсника, действительно любимца почти всех преподавателей, превосходного игрока в квиддич и просто симпатичного парня, к которому неровно дышала добрая половина женского студенческого состава Хогвартса от тринадцати до восемнадцати – Альбус и Скорпиус терпеть не могли и задирали при каждом удобном случае. А таких случаев предоставлялось достаточно, благо у них было много совместных уроков. Возможно, Гарри и был в принципе отличным парнем, но вот почему-то всего лишь пребывание с ним в одной комнате выводило друзей из себя и заставляло совершать иррациональные проступки, за которые они потом без малейшего раскаяния расплачивались бесчисленными наказаниями. Может, потому что идеального студента Гарри Паркера слишком часто ставили в пример совсем не идеальным Альбусу Поттеру и Скорпиусу Малфою, чье поведение за все время их учебы сделалось постоянным и каждый раз волнующим предметом обсуждения на советах преподавателей?
- Ответ верный, пять баллов Когтеврану. И кому в котел совершенно случайно попала волосинка единорога на сегодняшнем уроке Зелий? – улыбка Альбуса стала еще шире.
- О, нет…
- О, да! И когда Хигс как обычно в качестве проверки заставил нашего героя выпить свое зелье, тот с весьма уверенным видом хлебнул, только что не чокнулся с ним. Уверяю тебя, зрелище было о-фи-ги-тель-ным! – Альбус от воспоминаний своего триумфа едва не подавился от безумно довольного хохота.
Скорпиус терпеливо переждал, пока друг не отсмеется.
Наконец Альбус продолжил:
- Красавчик выложил все! Оказывается, он трепетно любит свою старенькую бабушку и милую мамочку, пишет им письма каждый день. Спит с плюшевым зайцем, которого бабуля ему подарила в розовом детстве, а пижама у него с симпатичными пушистиками! Еще он обожает овсянку, пользуется «Простоблеском» каждое утро и не делал сам домашних заданий по зельям аж с четвертого курса, их за него делали влюбленные девчонки. Самый любимый праздник – день рождения, он обожает, когда поют «С днем рожденья, Га-арри, с днем рожденья тебя!» и всегда загадывает желания, задувая свечи, при этом уверен, что все они исполняются!
Скорпиус шатался от хохота, поднимаясь в башню, а Альбус продолжал живописать, вызывая новые и новые взрывы бурного веселья.
- … и наконец он сказал, что ему давно нравится Роза, прямо при всех предложил ей встречаться, а потом его шикарно стошнило на нее же! Правда, и Хигсу досталось, но только краем, а жаль!
Скорпиус резко остановился и прекратил смех.
- Что он сказал? Что неравнодушен к Розе?
- Угу. Чего встал? – Альбус врезался в друга на узкой лестнице.
- Вот урод! Мало ему его влюбленных дур?!
- Наверное, мало, – равнодушно пожал плечами Альбус, подталкивая Скорпиуса в спину.
Сумеречно-серые глаза светловолосого парня потемнели от злости, руки сжались в кулаки, и он кровожадно прошипел сквозь зубы:
- Ну придурок, встретимся мы с тобой в одном темном коридоре, дождешься у меня…
- Да ладно, чего так разволновался? Ты бы видел лицо Розы! Ей словно говорящая жаба предложила встречаться, а не сам великолепный Гарри Паркер!
Скорпиус хмыкнул. Роза Уизли больше всего на свете терпеть не могла жаб, лягушек и прочих земноводных, немея и содрогаясь от омерзения, если ей приходилось с ними сталкиваться.
***
Друзья наконец добрались до своей Гостиной, где Скорпиуса горячо приветствовали, а Альбуса восторженно хлопали по плечу.
- Ребята, когда у нас тренировка? – подошел Фил МакДугал, - слушайте, в субботу матч, наверное, надо увеличить количество полетов.
Альбус кивнул на Скорпиуса.
- Все вопросы к капитану. А я на месяц отстранен от квиддича.
- Что?!!
Вся команда окружила друзей, взволнованно галдя и сыпля вопросами.
- С ума сойти! Это просто невозможно!
- Какого вообще дементора?!
- Надо идти к Вектор!
- Как мы будем играть?!
- Скорпиус, что будем делать?!
- Что ты натворил, Ал?!!!
- Ничего! – до глубины души оскорбился Альбус, - просто поставил на место одного зарвавшегося гриффиндорца, который, между прочим, на прошлой неделе имел наглость заявить, что все когтевранцы – слабаки, заучки и зануды и дальше своих пыльных учебников не видят.
Команда и все слышавшие взревели от негодования. Альбус успокаивающе поднял ладони вверх.
- Ну, теперь понятно, что Паркер получил по заслугам?
- Понятно-то понятно, но как мы будем играть без ловца? Энди выпускать все-таки еще рано, к тому же у четвертого курса на этой неделе сплошные контрольные, - резонно заметила Мередит Вуд.
- Есть один план, - Альбус сделал таинственный вид, - шикарный и конгениальный.
Команда обреченно вздохнула. Если у Поттера есть план, значит, профессор Вектор опять будет безответно взывать к Мерлину, а в Когтевранских Часах станет заметно меньше сапфиров.
Нет, в принципе, Поттера и Малфоя обожал весь факультет, потому что они старательно и с воодушевлением рушили скучный образ когтевранцев, который сложился за многие столетия – книжные черви, занудливые умники и дисциплинированные зубрилы. Сами друзья учились блестяще, принося факультету немало очков, однако отнимая почти столько же своими выходками, от которых преподаватели стонали и терзались муками осознания своей педагогической неполноценности. Рядом с Поттером и Малфоем всегда бурлила и кипела жизнь, было сумасшедше весело, но немного страшно, как будто бег по краю пропасти. И многие даже не пытались приблизиться к ним, а восхищались их проделками издалека. Впрочем, сами друзья словно и не замечали других. Хотя все для них были приятелями (исключая Паркера, конечно), но настоящая дружба связывала их только друг с другом и с Розой Уизли, кузиной Альбуса Поттера, благодаря которой, как однажды заметила профессор МакГонагалл, «мы хотя бы имеем периоды передышки!». Роза не раз удерживала Альбуса и Скорпиуса от откровенно разгильдяйских и разрушительных затей.
***
- Когда это Паркер так сказал? – шепнул Скорпиус, пока Фил и Мередит препирались, стоит или не стоит принимать пока еще неизвестный, но уже весьма сомнительный план Поттера.
- В позапрошлую среду. Помнишь, мы были в библиотеке?
- Ага, это когда ты ушел за «Расширенным курсом теоретической нумерологии», а вернулся с чудным фонарем под глазом и сказал, что наткнулся на летающую полку?
- Именно. Только наткнулся я на Паркера с его дружками, - Альбус машинально потер левую скулу, - силы были, конечно, неравны, но моей левый хук он еще долго будет помнить. Гриффиндорский принц нашелся, тоже мне!
***
Когда ажиотаж, вызванный их появлением и новостями, улегся, Роза Уизли наконец смогла пробиться к друзьям:
- Ал, ну что? Что она сказала? Что она сделала? Ты в порядке? Я так беспокоилась!
- Я в порядке, в первый раз, что ли? – подмигнул Альбус.
Роза облегченно вздохнула и немного смущенно улыбнулась Скорпиусу:
- Я очень рада, что тебя наконец выписали. В следующий раз, пожалуйста, будь осторожнее, когда гоняешь на своей безумной гоночной метле.
Скорпиус улыбнулся в ответ, чувствуя нарастающее желание пойти в гриффиндорскую Гостиную и вульгарно набить морду Паркеру. Или вызвать его на магическую дуэль и превратить в дождевого червяка. Прямо сейчас. В высшей степени странное и непонятное чувство…
Альбус направился в их угол у камина. Этот диван и два кресла никто не занимал, к тому же одно из кресел было случайно и как-то изощренно зачаровано Поттером. На него невозможно было сесть, оно начинало прыгать, колоть пружинами и стряхивать с себя любого, кроме Альбуса.
Все плюхнулись по своим местам: Альбус – в свое капризное кресло, которое довольно заурчало, Роза с ногами забралась в другое, а Скорпиус, как обычно, по-королевски разлегся на всю длину дивана, удобно устроив светловолосую голову на подушках.
Роза протянула руку и шутливо щелкнула его по носу, а потом склонила голову набок, обращаясь к кузену:
- Что это еще за план, о котором ты говорил, Ал?
По слишком честному ответному взгляду Альбуса сразу было понятно, что план довольно-таки подозрительный.
- Выкладывай! – лениво протянул Скорпиус, поймав руку Розы, когда она снова попыталась посягнуть на его нос. Она взъерошила его шевелюру и тихо рассмеялась. Легкое прикосновение теплой девичьей руки было необыкновенно умиротворяющим.
- В моем неимоверно хитроумном и невероятно гениальном плане главную роль играешь ты, мой друг. Ну и конечно не обойдется без моего скромного участия.
Роза нахмурилась, Скорпиус фирменно вздернул бровь. Когда Альбус говорил таким напыщенным тоном, это значило только одно – будут неприятности.
- Кармен Вектор и Оборотное зелье.
Две пары глаз с недоумением уставились на черноволосого парня.
- Где связь? – немного рассеянно спросила Роза, играя с пальцами Скорпиуса.
- Связь самая прямая, - продолжил Альбус легкомысленным тоном, - все знают Кармен Вектор? И все знают, что кабинет профессора Вектор зачарован от всех известных взламывающих заклятий?
Друзья кивнули. Кармен – единственная и слепо обожаемая внучка их декана, училась на Пуффендуе. Ее родители погибли во время Противостояния С Темным Лордом, и Кармен воспитывалась у бабушки. Она была весьма привлекательной девушкой, но чересчур любвеобильной, даже с точки зрения Альбуса и Скорпиуса. Скорпиус вообще шарахался от нее как от мантикоры, потому что почти единственный остался слеп и глух к чарам знойной красавицы. Та сочла это личным оскорблением и вызовом ее обаянию и несравненной красоте. Уже почти полгода она преследовала его знаками внимания, причем не забывая одерживать победы на других фронтах.
А насчет заклятий кабинета Вектор – так это даже первокурсникам известно.
- Но не все знают, что кабинет нашего дорогого декана можно просто-напросто открыть обыкновенным ключом. И этот ключ есть у Кармен. Она все время носит его на цепочке на шее, потому что уже теряла пару раз.
- Откуда это тебе известно? – поразилась Роза.
- У меня свои источники информации, - загадочно усмехнулся Альбус, - прошу не перебивать, господа. Итак, задача состоит в том, чтобы накануне матча взять у Кармен ключ, пробраться в кабинет старушки и стащить мою метлу. При помощи Оборотного зелья я стану Энди и сыграю. После игры, которая, не сомневаюсь, будет победоносной и триумфальной, останется только незаметно вернуть метлу обратно.
- И это ты называешь гениальным планом?! – в унисон воскликнули Скорпиус и Роза.
- Да, без ложной скромности смею утверждать, что это именно так.
- Но как? КАК ты возьмешь ключ у Кармен? Она не отдаст его тебе просто так. КАК ты будешь играть, ведь Оборотное зелье действует всего лишь час? Когда пойдет процесс обратной трансформации, ты упадешь с метлы и разобьешься! И наконец, КАК ты сумеешь после игры незаметно вернуть метлу в кабинет? Я не говорю о том, что при выполнении своего плана ты нарушишь семнадцать школьных правил, – Роза как всегда была до безобразия логична и помнила, что она староста.
Альбус поморщился.
- Я ведь сказал, что главную роль в плане играет Скорпиус.
- Ну и что?
- Как «ну и что»? А в кого влюблена хранительница ключа от заветного кабинета? Кто может притупить ее бдительность так, что она не заметит, что ключик тю-тю? Одно любовное свидание и дело в шляпе.
- С ума сошел?! – взвился Скорпиус, - чтобы я согласился на свидание с этой маньячкой? Ни за что на свете!!!
- Дурацкий план! – поддержала Роза, яростно сверкая глазами на кузена, - еще ни разу в жизни не слышала ничего глупее! Я тебе запрещаю, слышишь, запрещаю крутиться вокруг Кармен или кабинета профессора Вектор!
Она резко вскочила с кресла и убежала наверх в свою спальню. Девушка была взбешена и одновременно встревожена. В шальную голову кузена приходили более сумасбродные и безнадежные идеи, которые, тем не менее, находили вполне реальное воплощение.
«Альбус этого не сделает! Или… сделает?! Нет, Скорпиус его остановит, он же понимает, что это безнадежно. И он терпеть не может Кармен! Но… вдруг?!!»
Скорпиус разочарованным взглядом проводил Розу и со вздохом тряхнул упавшей на глаза челкой.
- И чего это она так психанула? – пожал плечами Альбус.
- Нет, Ал, Роза права – это твой самый глупый план. И я не буду обхаживать эту повернутую дуру, чтобы достать этот ключ. Слишком сложно и запутанно, думаю, ничего не получится. Давай придумаем что-нибудь другое.
Альбус отнюдь не отчаялся. Он просто начал упрашивать, убеждать, приводить доводы, льстить, угрожать, сердиться, приходить в наигранное отчаяние и снова упрашивать.
***
«НЕТ!!! НИ ЗА ЧТО!!!» - орал Скорпиус во вторник на завтраке;
на уроке трансфигурации, чуть не превратившись в кролика, потому что Роза от удивления перепутала слова заклятья;
в теплицах, пугая юные мандрагоры;
в коридорах, пугая юных первокурсников;
в библиотеке, впервые заработав строгий выговор от мадам Пинс, у которой всегда ходил в любимчиках;
на Астрономической башне, получив по голове двухметровым телескопом от дернувшегося от неожиданности Фергуса Финнигана;
играя в шахматы и от раздражения почти растоптав бедного черного короля;
в своей спальне, наглухо задергивая полог и ныряя под подушку.
«Нет! И не доставай, Ал!» – твердил он в среду со зверским лицом;
на рунах (от неправильно начерченной им руны в пентаграмме профессор Корнер обзавелся парой симпатичных рогов);
в загонах Хагрида, чуть не лишившись правой руки, когда кормил соплохвостов;
на квиддичном поле, едва не обломав прутья своей метле, когда спешил подняться в воздух подальше от Альбуса;
в воздухе, ныряя от друга в облако;
в коридорах, пугая уже ко всему привычных однокурсников;
в туалете Плаксы Миртл (там он сидел битых полвечера в надежде, что Альбус его не найдет. Не тут-то было!).
«Нет!» – устало отмахивался он в четверг на Зельях под многообещающий (все муки ада) взгляд профессора Хигса (если в контрольной будет допущена хоть одна ошибка);
за обедом, путая соусник со сливочником;
в библиотеке, прячась за полками в Запретной секции;
на квиддичном поле, падая с метлы, потому что не заметил бладжер;
в коридорах (от него уже шарахались студенты, втихомолку поговаривавшие, что Малфой сошел с ума);
в спальне девочек, куда его, сжалившись, пустила Роза, и куда неведомо как, но сумел все-таки пробраться Альбус;
засыпая, он вздрагивал и бормотал «Нет, ни за что!»
Но даже во сне его преследовал Альбус, вокруг со зловещими улыбками кружились десятки Кармен, «Ураган» Поттера гонял его по всему квиддичному полю, а пойманный квоффл в руках с гадостной усмешкой шептал:
«Ты проиграешь! Ты проиграешь!»
И Роза, почему-то очень похожая на его мать, смотрела так, что по спине маршировал ряд мурашек, а потом опять влезал Альбус, и Скорпиусу хотелось пристукнуть этого паршивца, лишь по недоразумению, не иначе, называвшемуся его другом.
Как известно, капля точит камень. Скажи человеку сто раз, что он свинья, и в сто первый раз он ответно хрюкнет. Человеческое терпение небезгранично.
- Да! Только отстань от меня, ради бороды Мерлина, ДА! – завопил невыспавшийся несчастный Скорпиус ранним утром пятницы, когда Альбус возник прямо в кабинке туалета.
Друг испустил боевой клич горных гоблинов и ретировался.
***
- Ну? – сердито буркнул Скорпиус в Большом Зале во время завтрака, в душе отчаянно кляня себя за малодушие.
Поттер ослепительно улыбнулся и принялся воодушевленно излагать свой план:
- Ты очаровываешь Кармен, прилагая все усилия, чтобы она растаяла как шоколадка и не обращала ни на что внимания. Я в мантии-невидимке следую за вами, выбираю подходящий момент и быстренько делаю дубликат ключа. Затем в субботу перед игрой проникаю в кабинет Вектор, беру метлу, выпиваю Оборотное зелье и вперед, к победе!
Скорпиус скривился. По его мнению, план был отвратительным. Роза демонстративно углубилась в «Ежедневный Пророк», но спустя несколько секунд с раздражением спросила:
- Почему бы тебе хотя бы не сыграть на школьной метле, раз ты не оставляешь эту глупую затею с зельем?
Альбус посмотрел на нее так, словно кузина предложила ему поиграть в салочки.
- Я и на школьном облезлом тихоходе?! Не-ет, мой «Ураган» я не променяю ни на одну метлу на свете!
Роза вздохнула. Это сняло бы большую часть проблемы, но Альбус действительно обожал свою метлу, подаренную отцом на тринадцатилетие, и ни за что не соглашался летать на другой. Летая на «Урагане», он словно сам становился ветром и, наблюдая за его кульбитами, становилось страшно. Он словно парил и стремительно несся по воздуху без крыльев.
- Но Оборотное зелье действует всего лишь час. А если игра продлится дольше часа? Даже не если, а точно!
- О, моя драгоценная Рози, ты многого не знаешь из секретов великого таинства зельеварения! – заговорщически прошептал кузен, оглядываясь, чтобы никто не подслушал, - наш друг Скорпиус путем длительных и опасных экспериментов обнаружил, что Оборотное зелье действует по принципу «один волос – один час», чем больше волос – тем больше часов. Но соответственно во столько же раз оно становится противнее на вкус, - парня передернуло, очевидно, от воспоминаний.
- И много раз вы его принимали? И когда? – спросила Роза, с подозрением косясь на Скорпиуса. Тот ответил ей мрачным взглядом.
- Всего-то однажды, но впечатлений уйма. А когда… это… ммм неважно! – расплылся в улыбке Ал.
- Хорошо, но его же надо варить целый месяц!
- О, на этот счет не беспокойся, у нас еще с прошлого раза осталось и спрятано в надежном месте! – Альбус подмигнул, ужасно довольный.
- Но ты не сумеешь проникнуть в кабинет Вектор просто так. Тебя могут заметить. Это опасно!
- Мантия-невидимка на что? И потом, я надеюсь, моя дорогая кузиночка согласится постоять на стреме?
Роза едва не испепелила кузена негодующим взглядом:
- Даже не надейся! И вообще вспомни, что я староста и обязана доложить профессор Вектор о том, что вы собираетесь сделать. И потом – нечестно поступать так с Кармен!
- Валяй, беги, Роза! – вдруг разозлился молчавший до этого Скорпиус (три дня напряженных уговоров не прошли даром для его нервов), - что сидишь? По-твоему, честно пытаться опаивать меня мерзкими приворотными зельями? Честно насылать любовные чары из-за угла? И пусть Когтевран опять проиграет, а гриффиндорцы нагло будут хвастаться, что они нас сделали! Но ведь для тебя это не имеет никакого значения, правда? А может, ты хочешь, чтобы опять выиграл твой Паркер?
Роза очаровательно покраснела.
- Он не мой!
- Неужели? А о чем вы шептались на перемене после трансфигурации во вторник? Хочешь сказать, он не назначал тебе свидания?
- Нет! Он просто… он извинился за происшествие на Зельях.
Скорпиус фыркнул и резко встал из-за стола.
- И он просто совершенно нечаянно почти обнимал тебя! Пошли, Альбус, обсудим детали.
Обескураженная Роза лишь проводила их грустным взглядом. Нечаянно услышавшая последние фразы Лили Поттер подбежала к кузине и, обняв ее за плечи, поинтересовалась:
- Ой, Рози, Паркер и вправду подкатывался к тебе?
Роза кивнула.
- Да.
- И что?
В зеленых глазах Лили плескалось такое любопытство, что Роза невольно улыбнулась:
- Он приглашал меня на свидание, но я отказала.
Лили охнула, порывисто всплеснув руками так, что графин с тыквенным соком едва не опрокинулся:
- Отшила самого Гарри Паркера?!
- Да кто такой этот ваш Гарри Паркер?! Всего-то навсего смазливый гриффиндорец с завышенным самомнением и совершенно неадекватным чувством юмора! – досадливо воскликнула Роза, уже сердясь на себя за несдержанность. Лили – хорошая девочка и просто изумительная кузина, но очень уж… не умеет держать язык за зубами и любит похвастаться. Сегодня вся женская половина Гриффиндора будет с живейшим интересом обсуждать причины, по которым гордая зазнайка Роза Уизли отказала бесподобному Гарри Паркеру.
Девушка торопливо встала из-за стола и в самых расстроенных чувствах ушла на маггловедение.
Глава 3Кармен Вектор не верила своим глазам. К ней собственной персоной направлялся… Скорпиус Малфой! И улыбался так потрясающе, что ноги девушки вмиг стали ватными.
Бинго! Он все-таки неравнодушен к ней! Он наконец понял, что она, Кармен, самая красивая девушка в школе, или те последние чары все-таки попали в него! О, великая Моргана, ты услышала мольбы!
Скорпиус просто бесподобен! Конечно, он не такой красавчик, как Гарри Паркер, но в нем есть что-то такое, от чего тащатся многие девчонки, что-то во взгляде серебристо-серых глаз, в непринужденной грации и легкости походки, в ленивой усмешке, притаившейся в уголках губ, и еще что-то, не объяснишь словами. От этого замирает сердце, и сладко тянет в низу живота, и хочется потянуться, словно кошка. Интересно, он знает об этой своей особенности?
- Привет, Кармен!
«Ну, теперь-то ты будешь мой!»
***
Скорпиус спускался с Астрономической башни, изо всех сил сцепив зубы, чтобы не завыть или не шандарахнуть эту дуру каким-нибудь проклятьем Вечного молчания. Заткнется она когда-нибудь или нет?! О чем можно болтать без умолка на протяжении двух с лишним часов?! Нить, идею и предмет разговора он потерял где-то на пятнадцатой минуте.
Нет, начиналось все вроде не так уж плохо. После достаточно безобидного трепа, прозрачных намеков и ослепительных улыбок, они легко договорились о свидании, и Скорпиус помчался в свою Гостиную, чтобы дать отмашку Альбусу быть наготове.
Прибывшая на условленное место (самое романтическое и традиционное – Астрономическая башня) Кармен даже показалась Скорпиусу вполне в его вкусе. Густая волна блестящих черных волос, стройная фигурка. Но ради торжества момента Кармен не пожалела тонны макияжа, трех сильных заклятий очарования (которые, к слову сказать, на Скорпиуса почему-то никогда не действовали, как на других парней) и просто неправдоподобно откровенного наряда. Парень с минуту таращился в ее декольте, туманно соображая, что если вырез будет еще на миллиметр ниже, а юбка на миллиметр выше, то одеяние Кармен смело можно будет назвать маггловским бикини. И подозревает ли профессор Вектор о том, что в гардеробе ее внучки есть столь… открытые вещи?
Маленький витой ключ на серебряной цепочке удобно примостился на груди Кармен и был отлично виден.
Девушка кокетливо похлопала длиннющими ресницами («Интересно, как она их поднимает? Они выглядят словно деревянные…») и покружилась.
- Ну как тебе?
При этом легкая юбочка взметнулась так высоко, что парень при всем желании не смог отвести взгляд. Судя по сдавленному вздоху на винтовой лестнице невдалеке от них, Альбус тоже оценил наряд Кармен. Скорпиус начал догадываться, что под словом «свидание» Кармен имеет в виду отнюдь не безобидное любование звездами и невинные поцелуйчики на Астрономической башне. А он сам этот момент совершенно не продумал, слишком занятый планом Альбуса и его последствиями.
- Бесподобно! – еле выдавил он, в уме лихорадочно просчитывая варианты бегства.
Великаны бы сожрали этого Поттера!!! Неужели нельзя было поэкспериментировать после матча?!
Кармен в восхищении отрыла свой накрашенный ярко-алым ротик и… не закрывала. Она болтала так самозабвенно, что Скорпиус вскоре лишь кивал, даже не пытаясь вникнуть, о чем идет речь. При этом Кармен прижималась к нему все теснее и теснее, так что бедному Скорпиусу приходилось отодвигаться все дальше и дальше. Таким манером они обошли всю площадку Башни. Когда шаловливые пальчики девушки каким-то неведомым образом умудрились расстегнуть половину пуговиц на рубашке Скорпиуса, парень позорно запаниковал.
- Кармен, э-э-э, что ты делаешь?
- Ничего, милый, – промурлыкала она, прижимаясь к Скорпиусу еще теснее (он уже начал задыхаться от тяжелого приторного аромата ее духов, в которых она, похоже, искупалась).
Невидимый Альбус тем временем приглушенно хихикнул и коснулся плеча друга, напоминая о том, что девушку все-таки надо отвлечь так, чтобы стащить ключ.
У Скорпиуса потемнело в глазах от одной мысли, КАК ее нужно отвлечь.
- Э-э-э, Кармен, сюда через десять минут придут слизеринцы, у них астрономия. Может, мы найдем более удобное место? Понимаешь, там, где нам никто не сможет помешать… - протянул Скорпиус, изо всех сил надеясь, что она вспомнит о кабинете бабушки.
- Ой, ты прав, Скорпи! И я знаю одно отличное место! Идем!
Парня передернуло от одного звука своего имени, томно произнесенного Кармен.
Девушка почти тащила его на буксире и определенно направлялась к кабинету Вектор. Скорпиус мрачно возликовал и покосился вбок, где должен был следовать Альбус.
Они уже вышли в тот коридор, в котором находился кабинет, как Скорпиуса словно молнией ударило. Прямо навстречу им шла еще одна парочка. Они так мило улыбались друг другу, что Скорпиуса едва не перекосило от негодования. Это были Роза Уизли и Гарри Паркер!
«Ага, «он не твой»?! Когда это ты научилась так врать, Роза?»
Скорпиус растянул губы в восхищенно-слащавой улыбке, адресуя ее Кармен, схватил девушку за руку и целенаправленно устремился на сближение.
Тем временем к этим двоим присоединились еще трое, вынырнувшие из какого-то ответвления коридора. Дружки Паркера, вечно таскающиеся за ним, как приклеенные – долговязый рыжий Роберт Грин, коротышка Дэвид Хитклиф, чересчур увлеченный маггловским боксом и потому туговато соображающий, и нахальная сплетница Эмили Томпсон. Вся компания принялась что-то оживленно обсуждать.
У Скорпиуса потемнело в глазах от гнева при виде Розы, беззаботно смеющейся вместе с этими проклятыми гриффиндорцами.
Наконец их заметили. Еще бы не заметить в пустынном коридоре, когда на вас со злобно-каменным лицом летит Малфой! Даже почудилось на какое-то мгновение, что серые глаза когтевранца полыхнули зловещим багровым пламенем
Роза мимолетно взглянула на Кармен, потом более внимательно на Скорпиуса и осуждающе покачала головой. Скорпиус окончательно пришел в ярость.
- Привет, Роза! Развлекаешься? – как можно более язвительным тоном поинтересовался он у подруги, крепко обнимая Кармен за талию. Девушка млела.
Гриффиндорцы молчали, пока не решив, как реагировать.
- Нет, - удивленно ответила Роза, - у нас было собрание старост, я же вам говорила. Мы с Гарри только что освободились, и он вызвался меня проводить до Гостиной.
- В чем дело, Малфой? – настороженно спросил Паркер.
- Заткнись, Паркер, я не с тобой разговариваю!
- А я с тобой! – уже с угрожающими нотками гриффиндорец придвинулся поближе. Его дружки разом подобрались. Кармен что-то восхищенно вякнула.
Роза решительно вмешалась в назревающий конфликт.
- Я ухожу. Гарри, не надо провожать. Скорпиус, когда… у тебя будет свободное время, нам надо серьезно поговорить.
- Всегда пожалуйста, - буркнул тот.
Гарри Паркер повернулся к Скорпиусу, злобно процедив сквозь зубы:
- Эй, Малфой, хочу напомнить – через сорок минут отбой.
- Мне это известно, - Скорпиус окатил врага презрительным взглядом и отвернулся, - пошли, Кармен.
Всю оставшуюся дорогу до кабинета Вектор он кипел от злости, не обращая внимания на спутницу и почти забыв, ради чего, собственно, прогуливается с ней под ручку.
«Да как она могла?! Собрание старост у них, видите ли! Гарри ее провожает, понимаете ли! А Финниган где, спрашивается? Она, что, с ним не могла до Гостиной дойти? Предательница! Лгунья! И что она нашла в этом Паркере?! Неужели парней вокруг мало? Нет, девчонкам обязательно подавай кого-нибудь крутого!»
Очнулся он уже в кабинете в полутьме, под злобный скрип двери, возмущенной таким бесстыдством, когда Кармен, не зажигая факелов и ламп, бросилась ему на шею и впилась долгим поцелуем с отвратительным вкусом карамельной помады, от которого губы Скорпиуса онемели.
Тут он с ужасом осознал, что находится в темной пустой комнате наедине с девушкой, от которой успешно бегал полгода и к которой ни за что не подошел бы, даже если бы она осталась последней особой женского пола в Хогвартсе!
***
Через полчаса взъерошенный, растрепанный и разъяренный, как непообедавший великан, Скорпиус ворвался в свою спальню. Все соседи пока еще сидели в Гостиной, и комната была пуста. Судя по приглушенному хохоту за спиной, Альбус примчался за ним, не отставая ни на шаг.
- Скорпиус, это было нечто!!! – друг стянул мантию-невидимку и от смеха повалился на кровать, молотя кулаками по подушке, - как она, а?! Никогда бы не подумал, что Кармен умеет так профессионально танцевать стриптиз! А какие у нее…
- Заткнись, Поттер! У меня руки чешутся от желания надавать тебе по наглой физиономии!
- Эй-эй, полегче! Ты, что, не помнишь – ты сам согласился с моим планом! – Альбус сделал оскорбленное лицо, - это было благое дело во имя спасения гордого имени и чести Когтеврана, история не забудет твоего подвига.
Скорпиус яростно содрал с себя рубашку, насквозь пропитанную тошнотворными сладкими духами Кармен, зыркнул на друга фирменным малфоевским взглядом № 3 («Ты меня достал!») и исчез в ванной. Судя по громкому плеску воды и пару, повалившему под дверью, он вознамерился либо содрать с себя кожу, к которой прикасались ручки сладострастной Кармен, либо утопиться от негодования, смешанного с брезгливостью.
- И чего он так бесится? – пожал плечами Альбус, - его честь и достоинство не пострадали, а добродетель тем более. Подумаешь, провести приятный вечер с девчонкой, к тому же такой, как Кармен. Я знаю по меньшей мере пять парней, которые с радостью оказались на его месте. А он: «Не надо, Кармен!», «Ты потом сама пожалеешь, Кармен!», «Ты слишком хороша для меня, Кармен!». Вот идиот! Она на него облизывается, как кошка на сливки, а он брыкается, как монах. Мозгошмыг один поймет, что ему надо. Хотя, конечно, у меня есть кое-какие догадки…
Альбус усмехнулся и нежно погладил рукоятку своей метлы. Дело в том, что он не только успел сделать дубликат ключа, который пылающая от страсти Кармен ухитрилась оставить в замочной скважине, но еще и на скорую руку пересмотрев некоторые разделы плана, стащил «Ураган», предусмотрительно оставив в кабинете декана зачарованную под него швабру. План был с оглушающим успехом выполнен. Правда, наполовину. Вторая его половина осуществится завтра.
Альбус разделся и нырнул под одеяло, предвкушая завтрашний позор Гриффиндора.
Уж он-то, вернее, они им покажут! А Скорпиус подуется с утречка, а потом отойдет. Он в глубине души понимает, что иначе было никак.
* * *
На следующий день весь Гриффиндор ходил с утра с видом победителя, так как весть об отстранении Поттера была давным-давно известна. Когтевранцы, наоборот, подавленно молчали и против обыкновения даже не уткнулись за завтраком в свои неизменные талмуды «для легкого чтения». Виновника ликования и горестей не было видно, как и его закадычного друга, а также, непонятно почему, заменяющего ловца Энди Голдстейна.
По зрелом размышлении Роза отговорила кузена посвящать всю команду, кроме Энди, в замысел плана. Поэтому никто ничего не знал, и Вуд, МакДугал, Кармайкл и Саммерби лишь с содроганием размышляли о том, что на этот раз выкинут Поттер и Малфой, впрочем, нисколько не сомневаясь в их способностях выкрутиться из любой ситуации.
«Чем меньше знаешь, тем крепче спишь! И тем меньше треплешь нервы преподавателям!»
Альбус согласился с этим девизом и ранним утром с иезуитским видом утащил еще сонного и слабо трепыхающегося Энди в туалет Миртл, дабы осуществить там вторую часть своего сногсшибательного плана. Отошедший от пережитого Скорпиус, захватив колбу с зельем, устремился за ними.
Энди, которого ввели в курс дела, конечно же, ужаснулся, начал сопротивляться, приводил логические аргументы, рассудительные доводы, истерически стонал от одной мысли при наказании, если узнают преподаватели, но в конце концов пал под сокрушительным натиском Альбуса, призывавшего пожертвовать своим обликом ради торжества родного факультета. Его моральный дух еще был подорван тем, что Плакса Миртл непрестанно выла над ухом и грозилась наябедничать Филчу, что в туалете для девочек находятся мальчики. Альбус и Скорпиус давно привыкли к ее воплям и отлично знали, что Миртл ничего никому не скажет, потому что, во-первых, ей самой интересно, а во-вторых, она почему-то питала нежные чувства к Альбусу и даже обижалась, если он появлялся в ее последнем пристанище реже трех раз в месяц. Но Энди-то этого не знал! Его честный когтевранский характер требовал, чтобы он немедленно удалился из запретного места, а тут еще эти двое пристали с палочкой к горлу! Он согласился, чтобы лишь вырваться из этого ужасного туалета и не слышать визгов противного привидения.
Получив (вернее, вырвав) согласие, Альбус немедля вручил Голдстейну стакан с зельем, куда уже бросил двенадцать своих волосков (посчитав, что двенадцати часов для игры вполне хватит), и сам собственноручно выдрал из русой шевелюры приятеля столько же. И когда они разошлись по кабинкам, а потом выбрались, уже изменившиеся, Скорпиус был отомщен за свой вчерашний неудачный вечер и едва не поруганную честь. Альбус, то есть, уже Энди, пробирался по стеночке с восхитительно зеленым в бледную крапочку цветом лица и дрожащими ногами, Энди-Альбус просто выполз из кабинки, не в силах даже подняться. Зелье было отвратным на вкус, и послевкусие от него оставалось такое, словно во рту благополучно сдохла и разложилась пара-тройка кошек. Скорпиус до колик смеялся над Альбусом, помогая Энди подняться на ноги.
- Интересно, как ты будешь играть? В таком-то состоянии?
- Это пройдет через часа полтора, ты же знаешь, - прохрипел Альбус, пытаясь сфокусировать взгляд на часах, которые он носил на правой руке, будучи левшой, а Энди – на левой, как все обычные люди.
Он оправился быстрее, а вот бедного, непривычного к подобным потрясениям Энди шатало из стороны в сторону. И когда они шли к своей Гостиной, кто-то увидел их и пустил слух, что Поттер настолько расстроен своим отстранением, что прорыдал всю ночь в туалете вместе с Миртл до полного изнеможения и упадка сил.
Услышав это, Скорпиус был отомщен полностью, а Альбус потом еще долго разыскивал гнусного сплетника, почему-то упорно подозревая в нем Паркера.
Они оставили Энди в Гостиной, строго-настрого приказав не выходить из нее, а на расспросы отвечать, что он отбывает наказание так честно, что даже не пойдет поболеть. Роза подошла к ним в холле и все еще немного холодновато пожелала ни пуха, ни пера. Поток школьников устремился к трибунам. Игра начиналась.
* * *
Едва Роза успела найти свободное место, как ее внимание привлекли трубные вопли.
- Роза, Роза, РОЗА! – через толпу, заметный в своем ало-золотом гриффиндорском шарфе среди бронзово-синих когтевранцев, упорно пробирался Хьюго, наступая кому-то на ноги, даже не обращая внимания, и по его взволнованному лицу Роза поняла – случилось что-то непредвиденное.
- Что? Что-то произошло?
- Там… наши родители приехали! И…
- Что?! – Роза вскочила на ноги, - как это – наши родители? Ты их видел?
- Да! Папа, тетя Гермиона, мистер Малфой и… И очень сердитый дядя Гарри зовет Ала! – голубые глаза брата возбужденно сверкали, - он опять что-то натворил? Пикси его покусай, а мне не сказал ничего!
Роза закусила губу. Так, только не паниковать и не нервничать! Как бы она ни дулась на Альбуса и Скорпиуса, но друзей надо выручать. На поле уже вылетели игроки, и мадам Трюк давала последние наставления капитанам. Девушке даже показалось, что она различает знакомую ленивую и немного надменную усмешку на лице капитана когтевранцев в синей форме. А в стороне парил сейчас худенький и русоволосый Альбус, даже не подозревавший, что стоит на грани провала.
Нужно что-то придумать и срочно! А если…
- Где они сейчас?
- На директорской трибуне, конечно. И Алу туда сказали явиться.
Роза схватила брата за рукав и как можно быстрее начала пробираться к выходу с когтевранской трибуны.
- Хью, слушай меня внимательно. Притащи из нашей Гостиной Э… Ала. Пароль-разгадка сегодня – homo sapience, не перепутай! И не удивляйся, если Ал будет вести себя немного… не так. И сам останешься с нами на директорской трибуне, хорошо? Мне понадобится помощь.
Хьюго фыркнул:
- Чувствую, что-то здесь нечисто, мадмуазель Уизли. И это как-то связано с Алом, как обычно. Ну-ка признавайся, что у вас стряслось?
- Потом, Хью, потом, - Роза подтолкнула брата в сторону входных дверей, - обещаю, я все расскажу. А пока, пожалуйста, сделай все, как я прошу, договорились?
Хьюго скептически поднял брови, но ничего не сказал и умчался. Роза побежала к трибунам Гриффиндора и принялась высматривать Лили Поттер. Наконец разглядев ее огненную шевелюру в огромной шляпе со львом в самой гриффиндорской гуще, она принялась размахивать руками в надежде, что кузина ее заметит. Но увы, Лили о чем-то увлеченно спорила с соседями, хохотала, а лев на шляпе время от времени оглушительно рычал.
- Она тебя не видит. Позвать ее, Рози? – спросила Эмбер Пикс.
Роза торопливо кивнула. По цепочке до Лили наконец дошло сообщение, она посмотрела в сторону Розы, и Роза сумела знаками показать, что нужно срочно встретиться и желательно это сделать возле директорской трибуны.
***
- Ал, ты что тут делаешь?! – Хьюго вихрем ворвался в спальню гриффиндорцев-четверокурсников, - я тебя по всей вашей башне обыскался!
Энди соскочил с постели, на которой валялся с книжкой в руках.
- Эээээ… я тут…. Ммммм…
- Ладно, проехали. За мной!
- Что-то случилось? Куда мы идем? Альбус же сказал…– Энди удивленно плелся вслед за ним. За утро это у него уже входило в привычку.
- Тебя зовет дядя Гарри.
- Мистер Поттер здесь?! Ми-и-истер Поттер зовет меня-а-а?!! – Энди оцепенел и покрылся крупными мурашками.
- Ага. Наши предки приехали минут двадцать назад. Видимо, решили проведать в контрольно-воспитательных целях. А чего это ты отца мистером Поттером называешь? И о себе в третьем лице говоришь? – Хьюго остановился и окинул лже-Альбуса подозрительным взглядом.
Опомнившийся Энди пробормотал, заикаясь:
- Ддда ничччего, тттаккк пппппросто.
У входа на директорскую трибуну их перехватила Роза.
- Ал! – она хорошенько встряхнула Энди за плечи и со значением посмотрела в его полные паники глаза, - тебя ждет дядя Гарри, но ты не беспокойся, все будет нормально. Слышишь?
Но Энди впал в полный ступор и лишь бессмысленно кивал, время от времени разражаясь возгласами:
- Мистер Поттер здесь! Я не смогу! Что делать?! Какой кошмар!
- Это еще что за… - начал пораженный нестандартным поведением кузена Хьюго, но Роза умоляюще прошептала:
- Я же сказала, объясню все потом!
- Но если вы опять ничего не расскажете… - угрожающе протянул Хьюго, но сестра уже нетерпеливо шипела на Ала:
- Тишшшше ты! О, Мерлин, веди себя естественно!
Подбежала удивленная Лили, слава Мерлину, без львиной шляпы.
- Что случилось? Почему ты меня звала? Ал, как настроение? Джим сказал, что мы стопроцентно выиграем, а ты проиграешь не только эту игру, но и спор, и будешь должен ему пятьдесят галлеонов.
Роза решительно набрала в грудь воздуха и в нескольких словах обрисовала ситуацию. Лили пришла в ужас, Хьюго – в восхищение.
- Но это просто невозможно! Они сумасшедшие!
- Круто! Ал и Скорпиус зажигают!
- Что нужно делать? – понятливо спросила Лили.
- Заговаривать предкам зубы, чтобы ничего не поняли, - кратко ответила Роза и буквально за шиворот втащила упирающегося изо всех сил Энди за собой на директорскую трибуну, на которой находились директор МакГонагалл и ее неожиданные гости, - веди себя как можно проще, а все остальное берем на себя мы.
Энди был в прострации и не собирался оттуда выходить. У него засосало от волнения под ложечкой, и когда Роза втолкнула его на трибуну, он почти прирос к одному месту, изо всех сил надеясь, что его не стошнит.
На этой трибуне сейчас находились, самые известные, самые богатые и самые влиятельные люди магической Великобритании. Конечно, он знал, что Альбус и Лили – дети Того-Самого-Гарри-Поттера, самого знаменитого главы Аврората, что отцом Розы и Хьюго является заместитель Министра Магии Рональд Уизли, а на родителей Скорпиуса, по слухам, работает половина штата гоблинов банка Грин-Готтс. К тому же портрет миссис Драко Малфой висит в галерее наиболее отличившихся выпускников Хогвартса за последние сто лет.
Энди в глубине души подозревал, вернее, даже был уверен, что Малфоя и Поттера до сих пор не выгнали только благодаря влиятельности их родителей, а также тому, что те были дружны с директором МакГонагалл.
Но одно дело знать, а другое – видеть этих людей в непосредственной близости от себя, находиться с ними на одной трибуне! И стройная женщина в лазурно-синей мантии, от которой едва уловимо веет ароматом тонких духов, целует Лили и Розу, обнимает Хьюго, а потом ласково ерошит его (точнее, Альбуса) волосы:
- Как ты вырос, дорогой! Не видела тебя всего лишь три месяца, а уже так вытянулся! Вот и Скорпиуса тоже вверх тянет, словно кто-то вас сглазил, честное слово. Я не успела пожелать ему ни пуха, ни пера. А ты почему не играешь?
- Вот именно почему? – вступил в разговор знакомый Энди по многочисленным фотографиям в прессе черноволосый мужчина со знаменитым шрамом-молнией, - почему, Ал?
Мужчина выглядел очень сердитым и расстроенным, однако крепко обнял Энди и пристально вгляделся в его лицо. Душа Энди трусливо спряталась где-то в районе пяток, не обещая вернуться.
- Дядя Гарри, просто было недоразумение, и так получилось, что профессор Вектор немного наказала Ала, - зачастила Роза, - ничего серьезного, уверяю вас.
- Насколько я помню, профессор Вектор никогда не наказывает студентов без уважительной причины, - проницательно заметил мистер Поттер, усаживаясь поудобнее и пригласительно похлопав по свободному стулу рядом с собой. Энди ничего не оставалось, как сесть, причем от волнения он уселся мимо, а потом, побагровев, вскочил и только со второго раза попал на сиденье стула. Взгляд мистера Поттера был по меньшей мере изумленным.
Директор МакГонагалл кашлянула.
- Матч начинается, Гарри. Почему Альбус не играет в сегодняшней игре, ты успеешь выяснить позднее.
- Не смогу, - с сожалением протянул мистер Поттер, - игра может продлиться достаточно долго, а у меня на час пополудни назначено совещание.
- Папа, дядя Гарри, тетя Гермиона, мистер Малфой, - очень громко сказала Роза, - а как вы все здесь очутились?
Энди перевел испуганный взгляд на заместителя Министра в строгой официальной мантии. Рыжие волосы отливали медью, а голубые глаза насмешливо щурились.
- Да вот я решил в кои-то веки заглянуть в Хогвартс, чтобы проверить, нужны или нет образовательные реформы.
Миссис Малфой усмехнулась, усевшись рядом с мужем, холеным, очень надменным светловолосым мужчиной с холодными серыми глазами. Чувствуя себя маленьким пушистым кроликом под его леденящим взглядом, Энди сглотнул и подумал, что Скорпиус похож на отца как две капли воды и, наверное, взрослым будет точно таким же, презрительно-высокомерным, для которого не существует людей вне его узкого круга избранных. Это в нем есть и сейчас.
- Мы здесь по попечительским делам и решили воспользоваться удобным случаем и поболеть за Скорпиуса.
- А меня известили о том, что мой сын в очередной раз нарушил свод школьных правил, - мистер Поттер вновь пронзительно-остро взглянул на полуобморочного Энди.
- Ура! Гриффиндор пробил первый квоффл! – завопила Лили и дунула в трубу, исторгшую такой пронзительный и громкий звук, что все на несколько секунд оглохли.
Внимание взрослых, к огромному облегчению Энди, обратилось к игре. Мистер Поттер переживал достаточно выразительно. Правда, было непонятно, за кого он болеет. И Гриффиндор, и Когтевран удостаивались одинаково нелестных эпитетов. Девочки старались болтать и кричать, подбадривая игроков как можно громче и выразительнее. Комментатор игры, слизеринец Ричард Дэвис, на соседней трибуне тоже не молчал, разражаясь такими бурными эмоциями, что время от времени даже волшебный микрофон не выдерживал и начинал пронзительно скрипеть на весь стадион, внося свою лепту в общую атмосферу.
Мистер Уизли и директор МакГонагалл тихо переговаривались между собой, почти не следя за драматизмом положения Гриффиндора, один из забивал которого упал с метлы, сраженный внезапно подкравшимся бладжером.
По реву трибун нельзя было ничего понять, симпатии зрителей были разделены поровну. А бедного Энди обуревали противоречивые чувства. Левым глазом он пытался наблюдать за игрой, левым ухом – прислушиваться к мистеру Поттеру, правым глазом – следил за выражением лица МакГонагалл, как-то странно присматривавшейся к нему, а правым ухом – старался расслышать, что шепчет ему Роза. Кажется, она наставляла его, как вести себя в облике Альбуса.
«Ох, кажется, я все-таки совсем не похож на Ала! Ну конечно, он бы сейчас не стоял болван болваном. Что же делать? Ведь поймут, обязательно догадаются! И зачем я только на это согласился?!»
- Ты смотри, двойной финт Вронского! Это парень молодец! Как его зовут? – восхищенно воскликнул мистер Поттер, наблюдая за несущимся лазурной молнией ловцом, который обогнал гриффиндорского, а потом, насмешливо помахав рукой, стремительно ушел в крутое пике.
- Э-энди Го-о-олдстейн, - несчастно проблеял Энди Голдстейн
- У него талант! Просто превосходно! Ах, да, ты же писал, что тренируешь будущего ловца. Узнаю твой почерк, Ал. Даже не ожидал, что из тебя выйдет такой хороший учитель. Или ученик превосходит учителя?
Энди невнятно промычал, надеясь, что это сойдет за ответную реплику.
МакГонагалл все подозрительнее косилась на невероятно молчаливого и смирного Поттера. Роза, Лили и Хьюго болтали без умолка, активно вовлекая в разговор родителей и тревожно взглядывая на Энди, которого терзали угрызения совести и страх перед разоблачением.
С начала игры прошло часа полтора. Счет был 290 : 200 в пользу Гриффиндора. Вдруг ловцы, парившие над игрой, одновременно встрепенулись и ринулись вниз, в самую гущу начавшейся потасовки между забивалами и охотниками, образовавшими сине-алый коктейль. Мадам Трюк засвистела, трибуны замерли в напряжении и Энди едва не подавился собственным «охом».
Глава 4. ПослесловиеВ Гостиной Когтеврана лилось рекой сливочное пиво, то тут, то там взрывались небольшие локальные фейерверки, осыпая все вокруг разноцветными искрами, студенты ревели, свистели и орали так, что случайно заглянувшему показалось бы, что он находится в типично гриффиндорском окружении, потому что производить такой шум и гам могли только истинные представители львиного факультета, а никак не спокойные и тихие заучки-когтевранцы. Портреты мученически зажимали уши и понемногу уходили в гости к соседям в более тихие комнаты, жалуясь на разыгравшиеся мигрени. Оставался только портрет доктора Нострадамуса, с воодушевлением чокавшийся своим бокалом с чем-то густо-темным со старшекурсниками и время от времени провозглашавший: «Ура Когтеврану!». На что вся Гостиная с энтузиазмом вопила троекратное «Ура!» и вновь и вновь кидалась качать нового талантливого ловца Энди Голдстейна, поначалу смущавшегося и отбивавшегося, а потом вошедшего во вкус славы и клявшегося в финальной игре «так же надрать задницы слизнякам».
- Я хочу извиниться перед тобой, Ал, - Роза со сливочным пивом в руках подошла к друзьям, обретавшимся в стороне от общей шумихи на своем любимом месте, и совершенно невинно улыбнулась, - твой план и в самом деле был гениален.
- Еще бы! – отозвался Альбус мрачным голосом, - мои планы всегда гениальны и шедевриальны.
- Конечно, кто бы еще мог придумать такое! Ты спас весь факультет. Ты только посмотри, как все радуются! А Энди у нас сегодня просто герой дня, - не унималась Роза.
- Вижу! – еще более угрюмо пробормотал кузен и с отвращением скривился.
Скорпиус выразительно взглянул на Розу, но та предпочла сделать вид, что не заметила.
- Все говорят, что Энди был великолепен, - не унималась Роза, - а некоторые даже перешептываются, что в финальной игре может сыграть он, а не ты, потому что вероятность того, что вы со Скорпиусом попадете в очередную переделку и будете наказаны, достигает почти девяноста трех с четвертью процентов.
- Да неужели? – саркастично спросил Ал, переждав очередное «Ура» и чествования, - хотя за вечер не счесть сколько раз мне сказали, что Энди, оказывается, летает ничуть не хуже меня, в финале все равно буду играть я, а не кривляка Голдстейн, можешь мне поверить.
- Мередит назвала его «открытием месяца», а Фил поклялся, что никогда не видел, чтобы ловец так классно поймал снитч прямо в схватке.
- Роза, ты-то знаешь, что это был я, а не он! К чему этот цирк? – взорвался Альбус, - и это ты настояла на том, чтобы кроме нас никто ничего не знал!
- Sic transit gloria mundi, друг мой, - подал голос Скорпиус и протянул бутылку сливочного пива.
Альбус фыркнул и, одним большим глотком допив пиво до конца, раздраженно швырнул пустую бутылку в толпу четверокурсников, окруживших Энди.
- А извиниться перед нами не хочешь? – уже сердито сказала Роза, - вместо того, чтобы сидеть и тупо злиться на то, что слава досталась Голдстейну, мог бы поблагодарить меня, Лили и Хью за то, что прикрывали тебя перед родителями и МакГонагалл! Кстати, они обещали хранить тайну.
Ал пробурчал что-то невнятное.
- Перестань, Рози, - попросил Скорпиус, с сочувствием поглядывая на друга, - ты же видишь, ему хреново.
Роза покачала головой и вздохнула.
- Иначе и не могло быть, Скорпи. Если мы не рассказали никому о плане, то, естественно, все думают, что это была игра Энди. Но если б команда узнала о нем, узнали бы и на факультете и, так или иначе, Вектор узнала бы об Оборотном зелье, а дальше и о дубликате ключа, и о краже метлы.
- Я просто взял свою метлу! – снова вскипел Альбус, - это моя метла, а не чужая!
- Ладно, перестань дуться, Ал, - примирительно протянул Скорпиус, - у нас не было выхода. Или твоя слава, неминуемое разоблачение и дементор знает, сколько недель наказаний. Или твоя жертва и минута славы Голдстейна, хоть и совершенно незаслуженная. К тому же, кто-то говорил недавно, цитирую: «Это было благое дело во имя спасения гордого имени и чести Когтеврана, история не забудет твоего подвига».
Между друзьями воцарилось молчание. Празднество в Гостиной понемногу затихало, Голдстейн в восьмой раз рассказывал, как «он» разглядел снитч и буквально на волосок опередил гриффидорского ловца, громко храпел доктор Нострадамус.
Послышался стук в окно. Альбус, узнав сову старшего брата, встал, впустил ее и отвязал с лапы небольшой конверт. Когда он прочел короткую записку, на его лице наконец появилась улыбка.
- Ладно, Рози, ты права, как и всегда, - к Альбусу стремительно возвращалось хорошее настроение, - извини, о’кей? А Лили и Хью передай, что с меня финансовое обеспечение их вылазки в Хогсмид в ближайшие выходные.
Роза и Скорпиус с улыбкой переглянулись.
- Что написал Джеймс? – полюбопытствовала девушка.
- Что я засранец, который пойдет на любой обман ради победы, - довольно усмехнулся Альбус, - что выиграл пари. И что я в некотором роде переплюнул и Мародеров, и Умников Уизли. Наконец-то Джим признал это.
FIN
