План Мародера

Часть I. Начало операции «Сохатик» (Шалость лорда Бродяги)

Книга I: План Мародера (Основные шалости)

Часть I. Начало операции «Сохатик» (Шалость лорда Бродяги)

Глава 1

9 июня 1994г.

Сириус приземлился у руин дома Поттеров в Годриковой Лощине. С трудом преодолев порыв взобраться на гиппогрифа и продолжить путь, он оставил Клювокрыла утолять жажду у ближайшей лужи. Когда Сириус спешно покидал Хогвартс, у него не было определенной цели, но что-то заставило его приехать в старый дом Поттеров.

Вместо дома были скрытые в темноте развалины. Коттедж был свадебным подарком от отца Джеймса, который этим признал, что, от молодой пары не требуется жить в семейной резиденции Поттеров с отцом Джеймса – мать Джеймса умерла, когда ему было всего семнадцать. Перед глазами Сириуса дом стоял в своем первозданном виде: наружные стены были укрыты плющом, из-под которого, то тут, то там виднелись покрытые побелкой стены, цветущий сад с лавандой и жимолостью, сверкающие окна, с цветами на подоконниках, которые были гордостью и радостью Лили.

У него перехватило дыхание. Ему не следовало возвращаться, но ему некуда было податься – только домой. А коттедж, с его ярко-синей дверью и грифоном на дверном молотке, когда-то был и его домом. Здесь ему всегда были рады. Он даже жил здесь некоторое время после плена у Пожирателей Смерти, когда чудом спасся от гибели. Конечно, после смерти лорда Поттера, Джеймс с Лили и Гарри переехали в Резиденцию, но вскоре им пришлось вернуться...

Сириус снова закрыл глаза под натиском воспоминаний: светлые солнечные комнаты; Гарри, заливающийся от смеха в своей кроватке; Джеймс, ухмыляющийся над какой-то шалостью; Лили, со смешинками в глазах поддразнивающая их обоих…

Потерев лоб, он почувствовал, как рассеивается туман, окружавший его в течение многих лет. Двенадцать лет в Азкабане оставили свой след, как и его слепая ярость на Питера. Все началось на том самом месте, где он сейчас стоял.

На него нахлынули воспоминания о той ночи: болезненные образы потери, всеобъемлющей паники, когда он осознал, что Питера нет; шок от горя и ужаса при виде дома и мертвого Джеймса… Джеймса, его лучшего друга…

Горе придавило его к земле, он упал на колени, также как той ужасной ночью.

Потом был Хагрид с Гарри и приказом забрать его крестника к Дамблдору и сестре Лили, Петунье. Сейчас он понимал, что должен был поехать с ними и рассказать Дамблдору о Питере. Он не должен был упускать Гарри из вида. Но он искренне верил, что с Дамблдором Гарри будет в безопасности, и это развязывало ему руки для погони за Питером. Он был таким глупцом.

Открыв глаза, он снова окинул взглядом разрушенный дом. «Я все испортил, Джеймс! Я предложил Питера в качестве Хранителя тайны, и он знал, что я приду за ним. Он хорошо подготовился к встрече».

Сириус покачал головой. Его преследовало воспоминание об их столкновении, как будто оно произошло вчера: холодный воздух, запах дождя, самодовольное выражение лица Питера, когда тот выкрикивал обвинения, и удушающее ощущение жара взрыва.

Взрывом его смело назад, из раны на голове лилась кровь. Наверное, у него было сотрясение – в мыслях царили туман и неразбериха. Дальнейшие события не сохранились в памяти… Он не помнил суд – вообще, а был ли суд? Он не помнил ничего, кроме того, что спустя дни, недели, а может и месяцы он пришел в себя в Азкабане, без возможности связаться с кем-то, кто мог бы ему помочь. Он находил спасение в знании, что невиновен, и слабое утешение в том, что Гарри в безопасности. После этого он потерял счет времени … пока Министр при обходе не дал ему газету. В конце концов, его единственной мыслью было – защитить Гарри от Питера.

Сириус остановился, чтобы вздохнуть, внезапно осознав, что говорил вслух. «Разговоры с самим собой – первый признак сумасшествия, не это ли ты всегда говорил мне, Джеймс», - сказал он тихо. Он вздохнул и поднял взгляд на руины дома. Его снова охватил порыв покинуть это место – забраться на Клювокрыла и направиться куда-нибудь далеко, где тепло и солнечно, где он сможет придти в себя после Азкабана. Но это будет означать, что ему придется бросить Гарри…

«Гарри живет с твоей сестрой, Лили» - сказал Сириус, «Я отправился навестить его, когда выбрался из тюрьмы». Это было первое, что он сделал – он хотел проверить крестника до того, как направится на север, чтобы подкараулить Питера в Хогвартсе. Когда он увидел, что Гарри убегает из дому, то изменил свои планы. «Он… он несчастлив. То есть, он замечательный, Джеймс, просто замечательный – он спас мне жизнь! Но он… он слишком худой и маленький. Он сразу захотел жить со мной! Ну какой ребенок захочет переехать жить к совершенно незнакомому человеку? Он ненавидит свою жизнь там. Мне кажется, твоя сестра и ее семья плохо обращаются с ним, Лили. Мне нужно забрать его от них! Конечно, я не могу, пока я в бегах, а это вряд ли изменится в ближайшем будущем».

Он встал на ноги, и снова с трудом смог преодолеть порыв уехать. Нахмурившись, он начал обдумывать ситуацию.

«Проблема в том, что, как бы мне ни хотелось это признавать, я действовал как гриффиндорец», - раздраженно сказал Сириус. «Я погнался за Питером, когда вы умерли, и все, что я сделал после побега – это снова попытался добраться до Питера, ну и что, что для защиты Гарри. И там, и там, результат один – неудача». Он тяжело вздохнул. «Если я хочу защитить Гарри, мне надо начать думать, и прекратить спонтанно действовать».

Навязчивая мысль на задворках сознания покинуть Британию, покинуть Гарри резко исчезла. Он только что стряхнул заклятье принуждения, осознал Сирус. Похоже, это Дамблдор. Старик наверняка думал, что, заставив Сириуса убраться как можно дальше, действует в его интересах, чтобы его не поймало Министерство. А может, чтобы он не оставался рядом с Гарри.

Эта мысль надолго задержалась у него. Он встряхнулся как Бродяга, пытаясь избавиться от нее. Но он обещал начать думать, что и сделал, нервно шагая взад-вперед.

Зачем Дамблдору держать Сириуса вдали от Гарри? Хорошо, признал Сириус, он нуждается в лечении от воздействия Азкабана и могут иметься разумные сомнения в его способности присматривать за подростком. Но Сириус – крестный Гарри!

Он мог понять, почему Дамблдор забрал маленького Гарри к сестре Лили сразу после смерти Джеймса и Лили. Фактически, он, хоть и с большой неохотой, согласился с этим, когда передал Гарри Хагриду. Очень мало людей знало, где живет сестра Лили в мире магглов, а Сириус знал, что Лили установила защиту вокруг этого места. Он также мог понять, почему Дамблдор оставил его там, когда Сириуса посадили в тюрьму, а крестная Гарри, Алиса Лонгботтом, подверглась нападению. Многие считали, что предпочтительнее отношения кровных родственников, и, возможно, Дамблдор предположил, что Петунья была назначена опекуном Гарри. Сириус не мог припомнить, видел ли Дамблдор когда-либо завещание Поттеров. Возможно, Дамблдор не знал, насколько Петунья ненавидит магию, а если даже знал, то, может быть, думал, что Петунья все равно будет заботиться о Гари, потому что он – часть семьи. Хотя, это не умаляет вины Дамблдора. Когда Гарри поступил в Хогвартс, тот проигнорировал признаки жестокого обращения с ребенком, или, что хуже, пренебрег ими и оставил Гарри у Дурслей, несмотря ни на что.

Сириус остановился. Почему Дамблдор оставил без внимания признаки насилия? Он мог верить, что признаки плохого обращения не заметили. В конце концов, когда он подвергся жестокому обращению в руках своей дражайшей матери, этого тоже никто не заметил, пока он не сбежал из дома. Но он не мог упустить очевидного намерения Дамблдора держать Сириуса и его крестника на расстоянии. Возможно, Дамблдор считал, что маггловские родственники Гарри могли предоставить ему более безопасную среду, чем Сириус и, откровенно говоря, Сириус не может обеспечить дом для Гарри, пока находится в бегах.

Или, возможно, Дамблдор просто не доверяет Сириусу.

Что ближе к истине, потому что Дамблдор всегда с трудом воспринимал Сириуса отдельно от имени Блэк.

Не потому ли Сириус не удостоился встречи с лидером Ордена Феникса, после того как попал в тюрьму? Похоже, у Дамблдора второй шанс получали все, кроме Сириуса. Интересно, он просто отстранился бы и позволил, чтобы его зацеловал дементор? Конечно, очевидно, что ребята получили от Директора одобрение на его спасение, но… но только почему детям пришлось спасать его? Почему Дамблдор не мог гарантировать ему справедливый суд? Разве он не Верховный Чародей? Сириус знал, что старый волшебник не любил слишком часто пользоваться властью, которой его наделил волшебный мир, но у него была эта власть.

Власть. Когда-то она была и у родов Поттеров и Блэков: несомненно – огромная магическая сила, но обе семьи также создали разные политические и финансовые альянсы. Именно такая сила сейчас нужна Сириусу, если он собирается защищать Гарри от Пожирателей Смерти, Питера, возможного возвращения Волдеморта. Именно такая сила поможет Сириусу получить от Министерства то, что ему нужно – восстановление его доброго имени и опекунство над Гарри. Он хочет дать Гарри все, в чем тот так нуждается: любовь, счастье, радость, безопасность…

Несомненно, ему нужна эта сила, для того чтобы гарантировать – Альбус Дамблдор не сможет помешать Сириусу быть рядом с Гарри.

Сириус посмотрел на ночное небо. Порыв ветра коснулся его и принес с собой запах лилий. По крайней мере, он получил ее одобрение. «Ты всегда говорила, что сделаешь все, чтобы обезопасить Гарри, Лили-цветочек. А я всегда говорил, что тоже сделаю все, но не понимал до сих пор, что «все» означает действительно «все».

Еще один порыв легкого ветра коснулся его. Он был таким знакомым, дарил утешение, ощущения привязанности, безопасности и семьи, которые, смешавшись в единый клубок, говорили ему о любви.

Сириус снова закрыл глаза. Горе тяжелым грузом давило на него. Послышался безрадостный смешок. «Тебе, определенно, не понравится мой план, Джеймс! Мерлин, даже мне не нравится мой план».

Но если Сириусу нужна сила… Он оглянулся на дом и свистнул Клювокрылу. Настало время вернуться в место, которое он никогда не называл домом.





Часть I. Глава 2

Они приземлились на заднем дворе дома номер 12 на Гриммуальд-плейс. Заброшенный сад зарос сорной травой, цветами, опавшие лепестки покрывали когда-то чистую лужайку. Старые деревья, стоящие вдоль границы владения, создавали в ночи тени пугающих очертаний. Охранные статуи выделялись бледными пятнами мрамора. Сириус с облегчением отметил, что они не проснулись с его прибытием.

Дом находился под заклятием Фиделиус Смерти. Он знал – достаточно его принадлежности роду Блэк, чтобы увидеть дом, но не был уверен, примут ли его охранные чары вокруг дома. Он был изгнанником из-за своей лояльности Свету – Поттерам – и беспокоился, что чары дома не впустят его.

Он окинул взглядом соседние дома. Ему было известно, что заклятия, скрывающие сад и дом, заставляют магглов и других волшебников не замечать дом номер 12.

- Ты можешь остаться в саду, Клювик, или улететь, - сказал он мягко. - Ты спас мне жизнь, и я благодарен тебе.

Клювокрыл низко склонил голову, Сириус тоже поклонился ему. Гиппогриф повернулся и поднялся в воздух. Пара взмахов его мощных крыльев, и он скрылся из виду.

- Счастливого пути, мой друг! - пробормотал Сириус в темноту и направился к дому по дорожке к черному ходу, который вел в подвал – вход для торговцев.

Стоило ему приблизиться, как узкая черная дверь открылась. Похоже, охранные чары не просто давали ему доступ в дом, они его приглашали. Сириус сделал глубокий вдох и зашел в дом своего детства.

Запах сырой плесени и разложения сразу оглушил его чувства, и он проклял чувствительный нос Бродяги. Жаль, у него не было палочки, чтобы сразу убрать эту вонь. Он вышел в маленькую приемную для торговцев, и дверь закрылась за ним. Отметив его присутствие, зажглись газовые лампы. Сириус пропустил двери слева, которые вели в лабораторию зельеварения, камеру и подвал. Вместо этого он направился вверх по лестнице с правой стороны и вышел в длинную узкую кухню.

Комната была вся в пыли и грязи. Сириус скривился в гримасе, надеясь, что другие комнаты не в таком плачевном состоянии. Тюремный надзиратель проинформировал его о смерти матери и деда, поэтому заброшенность и запущенность дома не стала для него неожиданностью. Просто, он надеялся, что старый домовой эльф, Кричер, будет следить за домом. Может, эльф тоже умер. Или его мать убила Кричера. От этой старой карги всего можно было ожидать.

Он открыл дверь, которая вела в прихожую.

- ТЫ!

Голос матери заставил его резко обернуться, сердце оглушительно билось. Портрет с яростью смотрел на него в полумраке, освещенном окнами над входной дверью.
Знакомый хлопок сигнализировал о прибытии пропавшего эльфа. Старое создание уставилось на Сириуса.

- Вам не есть рады здесь, Хозяин.

Хозяин.

Сириус улыбнулся случайному подтверждению того, на что он надеялся – со смертью деда Сириус был признан главой Рода.

- В моем доме, Кричер. Ты можешь остаться и повиноваться мне или получить одежду, - сказал он твердо.

- Кричер остается, несмотря на предателя хозяйки, который теперь его хозяин.

Сириус пристально посмотрел на эльфа, который начал переминаться с ноги на ногу и выкручивать себе уши, автоматически наказывая себя за пренебрежительное высказывание.

- Ты будешь обращаться ко мне, лорд Блэк. Ты никому не скажешь о моем местопребывании. Ты будешь подчиняться только мне, и никому не будешь передавать мои секреты. Ты ни с кем не будешь говорить без моего четко выраженного разрешения. Это ясно?

- Кричер подчиняется лорду Блэку.

- Он еще не лорд! - Его мать презрительно фыркнула на портрете. - Кольца находятся в хранилищах. И я не думаю, что осужденный преступник сможет достать их. По крайней мере, под конец ты искупил свою вину.

Сириус пристально посмотрел на нее.

- Не хочу тебя разочаровывать, мама, но на самом деле я не предавал Поттеров и не убивал тех магглов, - после паузы он добавил: - Вообще-то это ложь, потому что я обожаю разочаровывать тебя, и с удовольствием продолжал бы в том же духе. К сожалению, недавно я осознал, что мне придется восстановить положение древнейшего и благороднейшего рода Блэков, чтобы приобрести власть в волшебном мире и, тем самым, получить опекунство над моим крестником. Так что, по всей видимости, ты получишь часть того, что всегда хотела.

Портрет его матери онемев, уставился на него.

- Да, - сказал Сириус, - для меня тоже это стало шоком.

Уши Кричера встали торчком, он выпрямился и с надеждой в огромных глазах спросил:

- Хозяин хотеть восстановить положение древнейшего и благороднейшего рода Блэков?

- Да, и, как отлично известно моей матери, я могу провести ритуал наследия здесь, - затем продолжил: - Это место утопает в грязи и не соответствует нашему богатству и репутации. Ты должен немедленно начать уборку и ремонт, начиная с хозяйской спальни и ванной для меня. Темные артефакты должны быть помещены в сундук для дальнейшей проверки. Используй для отделки нейтральные цвета и убери готический кошмар, насажденный по вкусу моей матери.

Кричер щелкнул пальцами и исчез с хлопком, прежде чем Сириус смог сказать что-то еще.

Сириус тяжело вздохнул и повернулся направо. Он пропустил лестницу, ведущую наверх, в спальни, мельком поймав взглядом стену, декорированную головами домовых эльфов. Когда он убегал из дома, их там еще не было. Наверное, его мать совсем слетела с катушек в последние годы, подумал он. Двери направо вели в официальную столовую, неофициальную гостиную и летнюю комнату, выходящую окнами в сад. Не обращая внимания на двери слева: приемная с общественным камином, официальный кабинет, – он направился к двери в конце коридора, которая вела в уютную библиотеку. Главная библиотека находилась в загородном поместье, но Сириус не мог вспомнить его местоположение из-за Фиделиуса Смерти. Знание вернется к нему, когда он проведет ритуал наследия. Пройдя мимо полок с книгами, он мельком отметил необходимость просмотреть их и убрать подальше наиболее опасные. Дверь в кабинет была справа. Туда он вошел с ощутимым трепетом.

На какой-то момент он замер на пороге. Кричер побил все рекорды скорости – комната была избавлена от пыли и разложения, царившего во всем доме, хотя декор и остался старым. В камине горел огонь, распространяя тепло по всей комнате, лампы были зажжены. Нашелся также чайный поднос с горой сандвичей и пирожных.

Сириус вздохнул запах старых кожаных кресел, слабый сохранившийся аромат табака, который предпочитал его отец. Он отлично помнил, когда последний раз был в этой комнате. Это было летом после его пятого года в школе. Его отец напрямик спросил его, к кому относится его лояльность. Сириус заявил, что никогда не склонится перед Волдемортом, никогда не примет Темную метку и поддержит род Поттеров в войне.

Его отец был на удивление вежлив и уступчив. Он предположил, что наличие кого-то из семьи на другой стороне в войне, уменьшит риск угасания Рода, в конце концов, если победит Свет, есть надежда, что Сириус выживет и продолжит род. Сириус вежливо согласился, а сам подумал, что никогда не станет главой рода, несмотря на годы, потраченные его отцом на пестование в нем этих качеств, что он никогда не захочет стать главой Рода.

Сириус с горечью признал иронию ситуации. Он бы никогда не вернулся сюда, если бы не Гарри. Просто, нужно постоянно помнить об этом, а со всем остальным можно смириться.
Он сел в кресло отца – его кресло. Перекусывая сандвичами, принялся обыскивать верхний правый ящик стола. Оттуда вытащил коллекцию палочек: его отца, матери и прадеда. Проверив каждую, остановился на палочке прадеда из дуба, с ядром из чешуи дракона. Это - приемлемая замена, которой можно обойтись, до поры до времени.

Из нижнего ящика Сириус вытащил маленькую ритуальную чашу и кинжал. «Фамилиус магикус». Он постучал по чаше палочкой, тем самым, подняв облачко тумана с серебряными искрами магии. Кинжалом разрезав ладонь, он позволил крови стекать в чашу.

- Я, Сириус Орион Блэк, кровью, законом и магией заявляю права на Род Блэков. Клянусь управлять им с честью и по справедливости, защищать и давать прибежище тем, кто кровью, законом, магией, клятвой принадлежит Роду Блэк или является его союзником; вершить правосудие над теми, кто нарушил клятву и доверие Рода Блэков. Клянусь в этом, да будет так!

Магия вырвалась из чаши и окружила его - яркий низвергающийся поток серебра, который покрыл его магическое ядро, испытывая его. Он едва мог дышать под мощью этого потока, магия ритуала кипела в его крови, такая же черная, как и его имя. Но он отказался склониться перед ней, он – Блэк, и магия должна слушаться его приказов, а не наоборот. Магия резко отступила и осела перед ним в туманной форме родового тотема – змеи с серебряным капюшоном. Она склонилась перед ним и исчезла.

У него получилось!

Сириус выдохнул с дрожью и провел рукой по своим растрепанным волосам. Они неожиданно запутались в кольце на его пальце. Опустив руку, он уставился на кольцо лорда – оправленный в платину черный оникс с выгравированной на нем серебряной змеей. Кольцо было призвано на его палец силой ритуала. Когда-то он носил кольцо наследника рода. Бросив взгляд на стол, он увидел кольцо наследника в чаше. Вздохнув, взял кольцо и спрятал в деревянную шкатулку в столе отца, где оно традиционно хранилось. Постучав палочкой, он запер шкатулку – теперь только он сможет открыть ее.

Сириус встал и повернулся к камину, облицованному камнем. В центре облицовки в мельчайших деталях был изображен герб Блэков, который также являлся охранным камнем дома. Сириус прижал все еще окровавленную ладонь к гербу. Он почувствовал, как охранные чары перешли под его контроль.

- Фиделиус, - четко произнес Сириус. Он почувствовал, как откликнулись чары, и с удовлетворением отметил, что его местонахождение полностью скрыто. - Я, Сириус Орион Блэк, назван Хранителем Тайны.

Он снова сосредоточился и отключил каминную сеть, портреты были усыплены, во избежание попыток шпионажа.

Обессилев, Сириус снова сел. До конца школьного года осталось совсем немного времени, и нужно было успеть сделать очень многое, чтоб как можно быстрее забрать Гарри от Друслей, но, по правде говоря, в данный момент все, что ему было нужно - это только кровать.

Кричер с хлопком появился перед ним. Эльф держал в руках сложенный кусок пергамента и шкатулку, при этом, выглядел он очень взволнованным.

- Молодой хозяин Регулус приказал Кричеру отдать это хозяину Сириусу, но хозяйка наказала Кричера, когда он сказал ей о смерти молодого хозяина Регулуса, и приказала ему оставаться в доме.

Сириус хмуро посмотрел на него.

- Спальня и ванная лорда Блэка готова, когда он решит отдыхать, - с этими словами Кричер снова исчез.

Сириус посмотрел на шкатулку и пергамент. Он вздохнул, положил шкатулку на стол и открыл пергамент.

«Дорогой брат,

Я жалею о многом, но, больше всего, я жалею о том, что слушался нашу мать и не последовал за тобой. Я подвел род Блэков, когда принял метку Волдеморта, того, кто, как я осознал, не имеет чести; того, кто предпочтет властвовать над нами всеми. Он убивает, не обращая внимания на чистоту крови или лояльность. Я видел чистокровных волшебников у него на службе, которые пали от его руки, и я видел достаточно ужасов, за которые он несет ответственность, чтобы осознать – я жалею о своем решении следовать за ним.

Я пишу эти строки, зная, что собираюсь предать его сегодня. Я должен сообщить тебе о своей миссии. Он создал хоркруксы! Для их создания он использовал предметы большой ценности в надежде, что их не уничтожат. Лорд отдал Белле на хранение чашу Хаффлпафф, какой-то дневник или журнал Люциусу, а местонахождение медальона Слизерина сообщил мне. Я не верю, что они единственные – он предпочитает цифру семь в ритуалах, так что, если предположить, что седьмой фрагмент находится в его смертном теле, то должны быть и другие. Он говорил о старом кольце главы рода, который, я боюсь, может быть четвертым, а еще один предмет, принадлежавший Рейвенкло, по моему, находится в Хогвартсе. Но я могу ошибаться, так как он только намекнул об этом. Остается один неучтенный. (Я знаю, что у тебя были проблемы с арифметикой). Эта мерзость должна быть уничтожена, для окончательной победы над ним.

Сегодня я заберу медальон. Надеюсь, что вернусь и расскажу об этом письме лично, когда передам тебе медальон и свои знания и попрошу защиты. Если я не вернусь, у Кричера есть приказ передать тебе это письмо и медальон. Надеюсь, это поможет Свету, что важнее, надеюсь – это поможет тебе.
Я не был хорошим братом тебе, Сириус, но сегодня я отправляюсь с надеждой восстановить свою честь и заставить тебя гордиться собой.

Регулус».

Он смял письмо в руке и закрыл глаза, вспоминая своего брата. Сириус всегда защищал его от их матери, но одного года, когда Сириус пошел в Хогвартс, хватило ей, чтобы настроить Регулуса против Сириуса. Он глубоко вздохнул, его захлестнуло сожаление, что Регулусу не удалось выжить и рассказать ему о том, что он увидел свет, в буквальном смысле.

Но… Черт возьми! Хоркруксы!

Вот как Волдеморт снова восстанет. А когда он восстанет, он придет за Гарри, Сириус уверен в этом.

Это чересчур после таких богатых на события суток: наконец-то получить шанс на разговор с Гарри, встретиться лицом к лицу с Питером, помириться с Лунатиком, подраться с ним, чтобы спасти детей, быть спасенным Гарри от Дементоров, быть спасенным Гарри от поцелуя дементора, побег, заявление прав на род Блэков и установка чар Фиделиус.

«Завтра, он займется всем этим завтра», - решил Сириус, закрывая в столе оставленную Кричером шкатулку, которая, предположительно, содержала фрагмент души Волдеморта.

Он отправился на поиски своей кровати.


Часть I. Глава 3

Через три дня после побега из Хогвартса Сириус вышел завтракать в отремонтированную и сверкающую чистотой столовую и сразу заметил феникса, устроившегося на спинке стула. Гораздо более незаметная коричневая сова, которую по его поручению купил Кричер, и которую он назвал Хутер, тоже ожидала его и смотрела на феникса с таким же подозрением, как и Сириус. Чары против сов, которые он переустановил, отпугнули бы любую сову, кроме Хутера и совы Гарри – Хедвиг. На что он не рассчитывал, так это на сующих свой клюв в чужие дела фениксов.

Накануне он отправил Гарри и Ремусу зачарованные записки, в которых на разные лады говорилось одно и то же: он в безопасности, там, где тепло и солнечно, и он свяжется с ними. Сириусу не хотелось сообщать Дамблдору о том, что он еще в Британии, или вызывать у старого манипулятора подозрения о своих планах.

Потому что у Сириуса был план.

Он все расписал на большой доске в кабинете. Этот метод он применял еще во время крупных розыгрышей в школе или при важных миссиях в бытность маркоборцем. Это всегда хорошо срабатывало. Рядом с первым пунктом была поставлена большая галочка – принять титул лорда рода Блэк; перед тем как идти спать, он также с радостью отметил рядом с пунктом «связаться с Гарри и Ремусом». Единственное, он надеялся, что не придется резко сворачивать выполнение остальных пунктов плана из-за присутствия фамилиара Дамблдора.

— Лучше передай его мне, Фоукс, — сказал Сириус, садясь за стол. На мгновение он замер, наслаждаясь ощущением чистой одежды (старая одежда Регулуса, которую постирал Кричер, но Сириус не жаловался) на чистой, до скрипа, коже, постриженных до плеч волос и подравненной бородки. Он снова чувствовал себя человеком.

Фоукс бросил пергамент в руки Сириуса и издал подбадривающую трель, как будто, пытаясь убедить его не беспокоиться.

«Сириус,

Спасибо, что послал сову Гарри. Я заверил его, что сам отвечу, используя Фоукса, на случай, если Министерство попытается отследить корреспонденцию…»

— Этот…

Фоукс снова издал трель.

Сириус помахал письмом перед ним.

— Я не думаю, что он просто принимает меры предосторожности, Фоукс. Кто он такой, указывать моему крестнику — не писать мне? — прорычал Сириус. — Он мог предложить Гарри написать записку, которую переправил бы с тобой!

Фоукс наклонил голову и слегка кивнул, как будто соглашаясь с ним.

Сириус дочитывал записку вслух. «Приятно знать, что ты нашел себе место для восстановления после ада Азкабана. Не торопись, мой мальчик. Я прошу тебя не рисковать, хотя бы ради Гарри. Он очень расстроится, если тебя поймают. Будь уверен, я прослежу за его безопасностью в твое отсутствие». Затем хмуро добавил: «Люблю, целую, Альбус».

Фоукс издал укоризненную трель.

— Ладно, ладно, насчет «люблю, целую» я пошутил. Но его письмо насквозь двусмысленное. На самом деле, здесь говориться: «Держись подальше от Гарри».

Он тяжело вздохнул.

– Ты думаешь, Гарри хочет именно этого?

Конечно, он понятия не имел, чего на самом деле хочет Гарри. Сириус просто надеялся, что, когда он предложил Гарри жить с ним, его радость была настоящей.

Фоукс наклонил голову, подлетел к Сириусу и слегка подтолкнул его в грудь. Теплое чувство охватило Сириуса, давая ему утешение. Гарри действительно хотел его присутствия в своей жизни. Сразу пришло воспоминание об улыбке Гарри, когда Сириус предложил перебраться жить к нему.

Сириус выдохнул и погладил Фоукса.

— Спасибо за утешение, Фоукс. Мне оно было необходимо. Ты тоже думаешь, что Гарри будет намного лучше перебраться подальше от этих магглов?

Фоукс радостно заворковал.

— Так ты не скажешь своему старому длинноносому волшебнику, где я?

Сириус расплылся в улыбке, когда Фоукс кивнул ему в знак согласия.

— Спасибо, — просто сказал он. Но он все-таки добавит охранные чары от фениксов. Такие, которые пропустят одного Фоукса, выдворив любого волшебника, переправляющегося с ним.

Феникс послал ему еще один укоризненный взгляд, как будто прочитав его мысли, взлетел и исчез в языках пламени.

Заклекотал Хутер, напоминая Сириусу, о себе. Сириус дал ему кусочек бекона, в качестве извинения, и забрал письмо. Оно было пустым. Ухмыльнувшись, Сириус постучал своей палочкой и произнес: «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость».

«Бродяга,

Рад, что ты в безопасности. Я вернулся в свой дом, который неподалеку от Оксфорда. Дело в том, что я ушел из Хогвартса. Снейпу удалось обмолвиться о моей пушистой проблеме, и нам обоим известно, что за этим последует. Так что, я ушел до того, как Альбус будет вынужден уволить меня. По правде говоря, наверное, это к лучшему – я был очень неосторожен в это полнолуние и чуть не навредил детям. И конечно, это по моей вине Питеру удалось сбежать.

Единственное, о чем я жалею – я не смогу проводить больше времени с Гарри, но потом понимаю, что это очень эгоистично с моей стороны. Я вспоминаю время, проведенное с ним, и понимаю, что тебе было отказано даже в этом».

Сириус фыркнул. Он не мог отрицать ощущения ревности оттого, что Лунатик мог свободно общаться с Гарри, но его успокаивало, что у Гарри есть хотя бы Лунатик. Только теперь его и этого лишили. «Тупой Сопливиус», — пробормотал он.

«Кстати, о Гарри. Есть вещи, которые мне нужно обсудить с тобой. Я знаю, наверное, это к лучшему, что никому не известно, где ты, но… Я скучал по тебе, мой друг, и я думаю, нам многое нужно обсудить. Дай мне знать, когда нам будет безопасно встретиться.

Береги себя,

Лунатик»

Сириуса захлестнула волна эмоций. Он возобновил занятия по Окклюменции накануне ночью, для того чтобы вернуть контроль над своим разумом и эмоциональным состоянием – ему было трудно сосредоточится, его преследовали резкие перепады настроения. Если он хочет заботиться о Гарри, ему нужно контролировать себя.

Кричер с хлопком появился рядом с ним.

— Лорд Блэк хочет чего-то другого на завтрак?

— Что? Нет, я просто еще не начал кушать.

Кричер поставил рядом с тарелкой восстанавливающее зелье и исчез.

Сириус скривился в отвращении, но зелье выпил. Оно ему было необходимо, как и хорошее питание. Кухня была приведена в безукоризненное состояние, и он наслаждался кулинарными шедеврами Кричера.

На самом деле, весь первый этаж уже был восстановлен: старая мебель была отремонтирована или выброшена и заменена новой, декор комнат — изменен. Теперь здесь превалировали теплые кремовые, коричневые и золотистые цвета. Красный был использован в качестве подчеркивающей ноты, в том числе и в кабинете, где стены были покрашены в насыщенный красновато-коричневый цвет. Из картин остались только пейзажи. Все остальные, в том числе и портрет Финеаса Найджелуса Блэка, отправились на чердак. Как бывший директор Хогвартса, он мог шпионить за Сириусом. Несмотря на уверения Кричера, что бывший директор очень давно не посещал Блэк Мэнор, Сириус не хотел рисковать. Спящий портрет его матери отправился к Кричеру, в качестве награды — магия домового эльфа легко справилась с проклятием вечного приклеивания. Он не собирался никогда будить портрет или просить совета у своей матери. Даже для того, чтобы обсудить свой план с кем-то кроме Кричера.

Он посмотрел на письмо Ремуса. Лунатик! Конечно, он мог попросить Лунатика приехать к нему и остаться помогать. Идеально! Ремус получит работу и… и Сириусу придется очень осторожно предложить ему эту работу, чтобы не задеть гордость Лунатика.

Он закончил завтрак и послал Ремусу записку со второй совой, которую он купил. Это была черная представительная, величественная птица, приобретенная для официальной переписки лорда Блэка. Он назвал ее Рег, в память о своем брате. В записке Ремуса приглашали на собеседование по поводу работы в качестве управляющего древнейшего рода. В ней также содержались подробности о зарплате, обязанностях и льготах, а также адрес. Если Ремус заинтересуется предложением, записка сработает в качестве порт-ключа и доставит его на собеседование. В случае отказа, его нужно указать в записке.

Сириус надеялся, что Ремус примет это предложение. Он многое хотел узнать о Гарри – о том, что произошло за те годы, когда Сириус был в Азкабане. А еще, он очень скучал по своему другу.

Следующие несколько часов стали пыткой. Он отвлекся, помогая Кричеру очищать подвал от темной магии. Сириусу не нужна была лаборатория зелий или камера пыток, и они превращали эти помещения в нечто среднее между спортзалом и дуэльной комнатой – ему нужно было вернуться в прежнюю форму. Наконец, настало время назначенного собеседования, и Сириус направился в приемную. Его раздирали противоречивые ожидания и страхи, несмотря на то, что Рег вернулся без ответа.

Ремус прибыл вовремя. При виде Сириуса его лицо расплылось в широкой улыбке, он бросился через всю комнату и крепко обнял своего друга.

— Бродяга! Я так и думал, что это ты! – Ремус отстранился и снова улыбнулся ему.

— Лунатик! – Сириус снова обнял Ремуса и поспешно отпустил его, прежде чем опозориться и разрыдаться от облегчения, что его друг здесь, рядом с ним.

— Конечно, грустно, что здесь нет для меня работы, но мне чертовски приятно тебя видеть, — сказал Ремус счастливо. – Не могу поверить, что ты остался в Англии!

— У меня есть кое-какие планы, — сказал Сириус неуверенно, — и, боюсь, Лунатик, предложение работы было настоящим. Я… видишь ли, я предъявил права на род Блэков.

Ремус изумленно уставился на него.

— Пойдем, я все объясню, — сказал Сириус, подталкивая Ремуса в направлении кабинета.

o-O-o

Откинувшись в кресле, Сириус задумчиво теребил в руках свою палочку, пока Ремус изучал его план на доске и письмо Дамблдора на столе. Это продолжалось уже пять минут, и Сириус не мог избавиться от ощущения, что это не очень хороший знак.

Ремус вздохнул и отпил из чашки чай.

— Я могу понять, почему ты пошел этим путем, Бродяга. Несмотря на свой долг Альбусу, я провел весь этот год, разрываясь между желанием сказать ему спасибо за возможность, наконец-то, узнать Гарри, и желанием проклясть его, за то, что не подпускал меня к Гарри так долго.

— Как это произошло?

Его друг скривился, но прямо встретил его взгляд.

— Как только до меня дошли известия, я вернулся из Румынии. Как раз успел к скромным похоронам Джеймса и Лили в Годриковой Лощине, — он поднял руку, опережая вопрос Сириуса: — Поттер Мэнор вместе с семейным склепом сразу же скрылись под Фиделиусом Смерти. Естественно, только члены рода Поттеров могли знать, где они находятся.

Такие как Сириус, который получил убежище в Поттер Мэноре.

— После похорон Лонгботтомы и я вместе обратились к Альбусу с расспросами о тебе и о Гарри. Я хотел видеть вас обоих: тебя – чтобы проклясть на миллион маленьких кусков, а Гарри – чтобы убедится, что он в безопасности, что с ним все в порядке. Альбус сказал, что тебя уже приговорили к Азкабану.

Сириус отмахнулся от этой информации.

— Что насчет Гарри?

— Альбус подтвердил, что забрал Гарри к сестре Лили в маггловский мир, что она приняла опекунство над ним, и что это был уже решенный вопрос. Алиса была в бешенстве, но Альбус заявил, что ты в то время был в тюрьме, а они – под заклятием Фиделиуса, и он понятия не имел, кто их Хранитель Тайны. А Фрэнк на это ответил, что теперь, когда они прекратили прятаться, они примут опекунство над Гарри, как того хотели Джеймс и Лили.

— А потом на них напали, — пробормотал Сириус, пытаясь соединить разные куски информации, которые он смог собрать за прошедшее время.

— На них напали через две недели, – Ремус тяжело вздохнул. – В этот промежуточный период Министерство потребовало доказательств для отмены опекунства кровного родственника. А у Лонгботтомов не было копии завещания. Адвокаты Поттеров – Аркам и Аркам – заявили, что их экземпляр пропал. Я искал в твоих вещах в твоей старой квартире, но там тоже копии не оказалось. В Гринготсе заявили, что без Поттера не могут открыть их семейные хранилища, где находится оригинал завещания.

— Моя копия завещания находится в моем хранилище, — спокойно сказал Сириус.

— Ну конечно! Я так и предположил в то время. Мы с Фрэнком подумали, что единственное, что можно сделать — это уговорить твоего деда, предъявить права на хранилище в качестве главы рода Блэк, чтобы забрать оттуда завещание. Но, как ты сказал, потом на них напали.

Сириус покачал головой. Глупое стечение обстоятельств привело к ужасному результату с опекунством Гарри.

— В любом случае, после того, как Лонгботтомы потеряли дееспособность, а Августе пришлось ухаживать за травмированным ребенком, все дело развалилось. Я знаю, что Джеймс и Лили предусмотрели в завещании распоряжения на случай, если ни Алиса, ни ты не сможете выполнять обязанностей крестных. Я обдумывал идею самому обратиться к твоему деду, но знал, что в отличие от Лонгботтомов, у меня нет никаких рычагов политического давления на него, и я не хотел подавать ему идеи, что он, ну…

— Может сам заявить права на Гарри? – Сириус медленно кивнул. – Мудро. Он бы сделал это. Ты помнишь, я и Джеймс постоянно шутили, что мы кузены. На самом деле, мы очень дальние кузены, но…

— Твой дед использовал бы это. А то, что в завещании ты указан опекуном, усилило бы его позицию. Я отказался от мысли об опекунстве и вернулся к Альбусу, просить разрешение на встречи.

— И он отказал тебе.

— Сказал, что установленные там защитные чары действуют и против темных существ. И что он пообещал родственникам Гарри свести к минимуму его контакты с волшебным миром до поступления Гарри в Хогвартс.

— Говоря «свести к минимуму», Альбус имел в виду вообще исключить их, — язвительно отметил Сириус, задетый за живое комментарием о темном существе в отношении Ремуса.

— Я сказал ему, что он не может оставить там Гарри совсем без присмотра. А он заявил, что с охранными чарами он сразу узнает о нападении ПС-ов. Когда я сказал, что этого недостаточно, он согласился отправить кого-нибудь обосноваться по соседству и приглядывать за ним. А затем заявил, что этим человеком не могу быть я, потому что молодого парня, интересующегося маленьким ребенком, могут заподозрить в педофилии.

Сириус зарычал.

Ремус улыбнулся.

— Я знаю, Бродяга. Я тоже расстроился. Но мне пришлось согласиться с этим. Мой интерес к Гарри действительно выглядел бы странным.

— Ты, хотя бы, смог заставить его приставить кого-нибудь, для того, чтобы присматривать за Гарри. Это Фигг? Эта чокнутая старушка? Сталкивался с ней на собраниях Ордена. От нее всегда несло книзлами. Я видел ее, когда был у дома Гарри после побега.

Сириус почувствовал, как в нем снова поднимается гнев против Дамблдора. В нем все больше крепла уверенность, что Гарри не был в безопасности с этими магглами.

— Тогда я так и не узнал, кто это. После спора с Дамблдором, я все еще собирался найти способ стать частью жизни Гарри, но через пару дней у моего отца случился удар, и его забрали в больницу. Следующие месяцы были заполнены для меня попытками ухаживать за ним и за моей мамой, которая была в отчаянии. Он умер в начале следующего года, а через несколько недель умерла и мама, наверно, от разбитого сердца.

— Мне очень жаль, Ремус, — сказал мягко Сириус. Ему нравились родители Ремуса, они были хорошими людьми.

Ремус кивнул, принимая слова сочувствия.

— Это просто убило меня. Я сразу потерял слишком многих из моей стаи. К тому времени, когда я выбрался из депрессии, Гарри было уже шесть.

— Но ты пытался увидеть его.

— Вообще-то, вас обоих, – Ремус улыбнулся удивлению Сириуса. – Мой целитель посоветовал отпустить своих призраков, а у меня было так много вопросов… Я хотел знать, почему ты так поступил. У меня просто в голове не укладывалось это.

Сириус тяжело вздохнул. Еще одна упущенная возможность увидится с кем-то, рассказать все.

– Дай угадать, тебе не разрешили.

– Пока я оплакивал свое горе, появились новые законы и ограничения в отношении оборотней, один из которых запрещал нам навещать заключенных в Азкабане. И я решил оставить тебя в прошлом, о чем очень жалею.

Сириус отмахнулся от извинения.

— А Гарри?

— Я решил попросить Петунью и смог выследить ее маггловским способом. Я отправил ей маггловское письмо, в котором сообщил, что был другом Лили и попросил увидеться с Гарри, потому что он уже достиг школьного возраста и, наверняка, задает вопросы о своих родителях. Я предложил помочь и рассказать ему о магии и волшебном мире. Она написала ответ, в котором очень вежливо послала меня. Заявила, что Гарри – нормальный ребенок и ходит в нормальную школу, и что она сама ответит на все вопросы, которые у него могут возникнуть о родителях.

— Нормальную школу? – удивленно повторил Сириус, — Гарри перекрасил мои волосы в розовый цвет, когда ему было всего три месяца!

— Я знаю. Это обеспокоило меня, и я написал Альбусу, не упоминая, что уже обращался к Петунье. Я спрашивал о Гарри и снова просил встретиться с ним. Альбус…

— Ответил, что у Гарри все просто отлично.

— По сути, да, — с вымученной улыбкой подтвердил Ремус. – Он напомнил мне, что обещал Петунье минимальное общение с Гарри до его поступления в Хогвартс. И посоветовал мне не жить прошлым, а сосредоточиться на настоящем. А также выразил уверенность, что со временем я встречусь с Гарри.

Сириус снова фыркнул.

— Я знаю, — мягко согласился Ремус, — я пришел к выводу, что Альбус не даст мне встретиться с Гарри. В плохие дни, когда я не мог найти работу или когда меня шпыняли из-за того, что я оборотень, я думал, что именно меня он не хочет подпускать к Гарри, в хорошие дни – что вообще никого.

— Но ты не сдался, — сказал Сириус с улыбкой.

— На какое-то время я сдался, — признался Ремус. – Мне пришлось уехать за границу, чтобы найти работу, но в июне, до одиннадцатого дня рождения Гарри, я написал Альбусу. Я предложил отвезти ему письмо из Хогвартса, объяснить все, отвести его за покупками в Косую Алею. Но он снова отказал, заявив, что только персонал Хогвартса вправе информировать студентов. Хочешь знать, кого он отправил вместо меня?

Сириус кивнул. Он надеялся, что это не Снейп.

— Хагрида.

— Хагрида? – Сириусу нравился Хагрид, действительно нравился. Но он никогда бы не выбрал его для такой ответственной задачи… Даже Снейп был бы лучше.

— Как я уже говорил, в списке моих дел в этом году было – проклясть Альбуса. Я снова написал Альбусу, предложив начать переписку с Гарри теперь, когда он уже начал обучение в школе. И снова ответ был – нет. Мол, Гарри только-только начинает приспосабливаться к жизни в волшебном мире и своей уникальной истории. Я все равно пытался писать прямо Гарри, но, как всегда, совы возвращались. Конечно, наверно, пол мира пытались писать ему тогда.

Сириус нахмурился. Наверняка на Гарри были чары, скрывающие от сов, но в них были предусмотрены исключения – потому что Гарри точно получал письма Сириуса.

— Потом, неожиданно, Хагрид написал мне. Он хотел собрать для Гарри фотоальбом Джеймса и Лили. Я покопался в своих альбомах и в тех, которые я забрал из твоего дома, и отправил ему. Я просил передать Гарри, что буду рад рассказать об этих фотографиях и его родителях. Хагрид поблагодарил, но и только. Я снова дождался начала школьных занятий и написал Альбусу, с вежливой просьбой пропускать мою сову к Гарри.

— Ты всегда был настойчивым, Лунатик, — сухо прокомментировал Сириус. – Другие бы уже давно сдались.

— Мне нечего было терять, — ответил Ремус, — и я надеялся, что у Альбуса закончились оправдания.

— Но?

— Они у него не закончились, — также сухо ответил Ремус. – Это был еще один ответ из серии – «пожалуйста, сохраняй терпение». Я, наверное, настоял бы на своем, но, где-то через неделю, я потерял работу, и в поисках новой мне пришлось уехать во Францию.

Сириус задумался, а не было ли это делом рук Дамблдора, но быстро отбросил эту мысль.

Ремус хищно улыбнулся.

— А потом ты сбежал из Азкабана.

— И ты вдруг понадобился Альбусу.

После осторожной слежки за Гарри под видом Бродяги за прошедшие месяцы он заподозрил, что Ремус не был частью жизни Гарри до этого учебного года, но он надеялся…

— Ну, это многое объясняет.

— Это еще не все, — сказал Ремус. – Как только он предложил мне работу, то потребовал дать слово, что я позволю Гарри первому подойти ко мне, и не буду рассказывать ему о родителях, пока он сам не спросит.

Сириус резко вскочил на ноги, не в состоянии сидеть спокойно.

— Скажи, что не обещал этого!

— Я дал слово, на самом деле не собираясь выполнять свое обещание. Все же я Мародер… — Ремус замолчал, но Сириус понял его. Ремус собирался найти способ обойти волю Дамблдора. – Но когда я встретил Гарри, я… я не смог заставить себя рассказать ему.

— Что?

— Меня просто парализовало, – Ремус покраснел от смущения. – Я так долго боролся, чтобы встретиться с Гарри, что совсем упустил из виду – это уже не тот маленький карапуз, который называл меня Луни и просился на руки, стоило мне зайти в двери. Вместо него был спокойный тринадцатилетний подросток, которому ничего неизвестно обо мне и… Я не осознавал этого, пока не увидел его. Что если я ему не понравлюсь, что если он узнает о моей пушистой проблеме и… — он резко замолчал.

Сириус, нервно ходивший взад-вперед, остановился и сел напротив Ремуса. Он мог понять состояние своего друга. У него самого возникали подобные моменты потери ориентации. Он пытался принять тот факт, что подросток, за которым он следил последние месяцы, с котором он смог переговорить лишь пару слов и с которым они фактически были незнакомцами друг другу – это тот самый счастливый карапуз, которого он так любил.

— И так, ты просто ждал.

Ремус грустно кивнул.

— Я понял, что должен был рассказать ему все, как только представился, и послать к черту свою трусость и благие намерения Альбуса, – он вздохнул. – Потому что, в этом все дело, Бродяга. На первый взгляд, все действия Дамблдора выглядят как благие намерения и желание защитить Гарри, особенно, учитывая его роль в качестве «Мальчика-Который-Выжил». По отдельности – ни одно из действий Альбуса не выглядит злонамеренным.

— Он обманул систему и пренебрег завещанием, — привел довод Сириус.

— Да, но он же не знал точного содержания завещания. Ты не помнишь, он был свидетелем?

Сириус покачал головой. Он не мог точно припомнить, кто подписывал завещание как свидетель.

— А без завещания Отдел по делам сирот-волшебников все равно передал бы Гарри Петунье, — продолжил Ремус. – Петунья – ближайшая живая родственница Гарри. К тому же, в маггловском мире Гарри наверняка был в большей безопасности от ПС-ов, которые в то время жаждали мести. И я уверен, что изоляция Гарри от волшебного мира тоже была ради обеспечения этой безопасности, – он пожал плечами. – Я думаю, он надеялся, что у Гарри будет нормальное детство, потому что в нашем мире это было невозможно из-за ажиотажа вокруг Мальчика-Который-Выжил.

— С чего все это началось? – спросил Сириус. – Никто ведь не знает, что там произошло, кроме голых фактов и…

— Наверное – это были Хагрид и Питер, – прервал его Ремус. – Хагрид никогда не был самым осмотрительным из членов Ордена, и, я думаю, той ночью там был Питер, или скорее, Хвост. Он, наверное, увидел, что там произошло, и принялся рассказывать эту историю всем подряд, чтобы переключить внимание на Гарри.

— Проклятье! – прорычал Сириус. – Если он был там, когда я туда добрался…

— Тогда он знал, что ты будешь искать его, — грустно улыбнулся Ремус. – Это объясняет, почему ему удалось переиграть тебя.

Сириус отбросил эту мысль и снова сосредоточился на Гарри.

— Хорошо, — медленно сказал он. – И так, мы условно принимаем, что Дамблдор отправил Гарри к Петунье, исходя из хороших намерений… — Когда он сам обдумывал ситуацию, то пришел к тому же выводу, и ему было приятно, что Ремус согласен с ним.

— Но это не объясняет, почему он допустил жестокое обращение, — прервал его Ремус.

Сириус замер.

— Ты уверен в этом?

— Я провел очень много времени с близнецами Уизли – Фрэдом и Джорджем – во время их отработок, — начал Ремус. – Минерва постоянно назначала их у меня, мне кажется, в качестве маленькой мести за наши школьные годы, и…

— Как это связано…

— Ты помнишь, что Рон – лучший друг Гарри, — прервал его Ремус. – Близнецы тоже в Гриффиндоре и в команде по квиддичу вместе с Гарри. Он им очень нравится. Они даже считают его почетным Уизли.

Сириус начал понимать к чему он клонит.

Ремус сложил руки на животе.

— В последнюю неделю, в самом начале их отработки я обмолвился, что беспокоюсь о ситуации в семье одного из их друзей и, хотя я не хочу ставить их в положение, когда им придется нарушить чье-то доверие, я буду очень признателен за любую информацию, которую они смогут предоставить, – он вздохнул. – Они сразу поняли, что речь идет о Гарри и сначала говорили очень неохотно, но стоило им начать…

— Они не смогли остановиться, — закончил за него Сириус.

Ремус еле сдерживал себя от ярости.

— Летом, после первого года, они нашли его запертым в комнате и почти умирающим от голода. Они вытащили его сундук из закрытого чулана под лестницей, где заметили висящий на стене старый детский рисунок с надписью «Комната Гарри». А еще они сказали, что, насколько им известно, Гарри никогда не получал подарки на Рождество или день рождения. И они знают наверняка, что вся его одежда – подержанная. А остальное, ну остальное – только предположения.

Сириус с трудом держал себя в руках. Он так крепко сжал руками спинку кресла, что у него побелели костяшки пальцев.

— Когда я уволился, то попытался поговорить с Альбусом о том, что мне рассказали близнецы, и он совсем не выгладил удивленным, — сказал Ремус спокойным тоном, который никак не вязался с яростью в его глазах. – По его словам, несмотря на то, что родственники Гарри не стали ему самой лучшей семьей, их дом продолжает оставаться для него самым безопасным местом. По-моему, он просто намеренно закрывает глаза не только на плохое обращение, но и на влияние, которое такое обращение оказывает на ребенка.

Сириус поднял бровь на отчетливое рычание, заметное в словах друга.

— Нам, наверно, нужно оставить эту тему. Никто из нас не может себе позволить убийство магглов или Дамблдора. Но мы заберем Гарри от них, клянусь!

Его друг пристально смотрел на него долгую минуту, затем ярость в его глазах начала утихать.

— Никогда не думал, что доживу до дня, когда Сириус Блэк будет проповедовать осторожность.

— Гарри – важнее всего, — твердо сказал Сириус. – Я хорошо выучил свой урок.

— Отлично сказано, Сириус! – Ремус протянул руку и одобрительно похлопал его по плечу. Потом неуверенно добавил: – Хочешь, расскажу тебе о первых двух годах Гарри в Хогвартсе?

— Конечно! Я все хочу знать о Гарри! – немедленно ответил Сириус. Почему Ремус так неуверен? Он замер. – Что-то… что-то произошло?

Ремус тяжело вздохнул.

— Боюсь, тебе это не понравится.


Часть I. Глава 4

— Имей в виду, — сказал Ремус, как только смог успокоить Сириуса настолько, что мог продолжать, — большую часть я узнал от близнецов и из разговоров между моими коллегами профессорами.

— Просто расскажи мне, — сказал Сириус, — это не может быть хуже того, что я уже себе навоображал.

Ремус ухмыльнулся.

— На первом году обучения Альбус нанял Волдеморта в качестве учителя Защиты от темных искусств.

Сириус уронил челюсть.

— Он что сделал?

— Справедливости ради, надо сказать, что он нанял человека по имени Квиррелл, в которого, так уж получилось, вселился дух Волдеморта.

— И Дамблдор не знал этого? — спросил шокированный Сириус.

В этот момент появился Кричер и, подав бутылку огневиски и два бокала, снова исчез.

Налив себе и Сириусу по бокалу выпивки, Ремус снова сел в кресло и продолжил:

— Мы вернемся к этому вопросу позже. Дай объяснить все, как следует.

Сириус неохотно согласился.

— Первое, что мне рассказали близнецы, это о том, как Гарри попал в сборную Гриффиндора по квиддичу. Судя по всему, во время их первого урока полетов Малфой украл что-то, принадлежавшее Невиллу Лонгботтому, и, пока Хуч отсутствовала, взлетел с этим предметом на метле. Гарри погнался за Малфоем и, когда тот отшвырнул этот предмет, Гарри поймал его. Похоже, Гарри терпеть не может задир.

Ремус многозначительно посмотрел на него, и Сириусу хватило совести покраснеть.

— Мы никого не задирали и не травили, это были просто розыгрыши, — защищаясь, пробормотал Сириус.

— Выкрасить всю школу в зеленый цвет на целый день – не травля, — согласился Ремус, — а вот постоянно насылать проклятия на Северуса только потому, что он был другом Лили, а она не обращала на Джеймса никакого внимания до нашего шестого курса – вот это можно отнести к травле. И я тебе настоятельно советую признаться во всем Гарри. Он будет больше уважать тебя, если ты честно во всем признаешься, чем, если будешь упорно утверждать, что это не было травлей.

Сириус медленно кивнул, хотя совет и критика вызвали у него раздражение.

— Я видел, как Гарри играет в квиддич, — сказал он, меняя тему разговора, — он просто великолепен.

Выражение лица Ремуса смягчилось.

— Да, он великолепен. И, по-видимому, всякие неожиданные происшествия на матчах – это традиция. Во время его первой игры Квиррелл, или, скорее, Волдеморт проклял его метлу, пытаясь убить.

Гарри чуть не погиб от рук Волдеморта на первом году обучения? Сириус залпом допил огневиски и поперхнулся.

— Гермиона Грейнджер думала, что это Северус, и подожгла его мантию…

Сириус чуть не подавился от смеха. Если бы ему уже не нравилась молодая ведьма, которая помогала Гарри спасать его, эта новость, конечно, привела бы к зарождению сильной симпатии к ней.

— …и в процессе, она нечаянно, остановила Квиррелла – Волдеморта, — закончил Ремус и допил свой бокал с огневиски. – Близнецы добавили, что это был не единственный случай, когда Гарри столкнулся с ним.

Сириус долил им обоим выпивки.

— Прошу официально отметить – это намного хуже того, что я представлял.

— Ну, вторая история, хуже первой, и она далеко не последняя, — сказал Ремус и устало потер свой лоб. – Судя по всему, Хагрид каким-то образом заполучил яйцо дракона, и из него вылупился дракончик. Гарри со своими друзьями уговорили Чарли Уизли, который работает в заповеднике драконов, забрать детеныша во время полуночной авантюры с контрабандой дракона. К несчастью, на обратном пути их поймали. Это стоило им огромного количества факультетских баллов, и, вдобавок, им назначили отработку. Минерва поручила отработку Филчу, которого Хагрид уговорил перепоручить ребят ему – несомненно, таким образом, он пытался извиниться за неприятности, которые доставил им.

Сириус с нетерпением ждал продолжения истории.

— Он взял их с собой в Запретный лес, для поисков раненного единорога. Гарри столкнулся с духом Волдеморта, пьющего кровь единорога. В конечном счете, его спас кентавр, — закончил Ремус.

Сириус осторожно допил огневиски.

— По крайней мере, теперь мы знаем, что он действительно где-то там. Волдеморт, я имею в виду.

Ремус скривился.

— Это еще не конец истории, Сириус. Гарри с друзьями выяснили, что Альбус спрятал в школе знаменитый Философский камень Фламеля, и, что Волдеморт охотится за ним, чтобы добиться бессмертия. Когда они узнали, что Дамблдора нет на территории школы, то отправились проверять защиту, поставленную Альбусом. Они поняли, что защита нарушена и бросились за потенциальным вором.

— Только не говори мне… — Сириус резко откинулся в кресле и закрыл глаза. У него начала болеть голова.

— Гарри с друзьями прошли все, так называемые, ловушки, и Гарри остановил его. Близнецам неизвестно, как ему это удалось, потому что, судя по всему, он никогда не обсуждал это, а Гермиона осталась присматривать за раненным Роном. Единственное, что им известно – это конец истории: Квиррелл исчез – наверняка он мертв, учитывая его одержимость – а Гарри… он провел несколько дней в больничном крыле.

— Давай подведем итоги. Мой крестник отправляется в Хогвартс, предположительно – самое безопасное место в магической Британии, и в течение одного года переживает три столкновения с Волдемортом?

— Не говоря уже о том, что Альбус нанимает на работу Волдеморта и прячет в школе артефакт, который просто обязан привлечь его внимание, — добавил Ремус.

Это был важный факт, который приводил к интересным мыслям, например, неужели Альбус Дамблдор совершенно потерял нюх на неприятности…

— Лучше расскажи мне о втором курсе Гарри, прежде чем я решу опустошить всю бутылку, — сказал Сириус, доливая им выпивки.

Ремус тяжело вздохнул.

— Ну, во-первых, мне кажется, это как-то связанно с предметами, описанными на твоей доске, — он указал палочкой на раздел, озаглавленный «Охота на Хоркруксы», и вычеркнул один предмет. – Гарри уже разобрался с дневником.

Почти час Сириус слушал рассказ Ремуса о том, как Гарри спас Джинни Уизли, и с недоверием качал головой. Он делал глубокие вдохи-выдохи, пытаясь взять под контроль свои смятенные чувства. Его крестник едва не погиб – снова!

— С тобой все в порядке, Бродяга? – спросил Ремус.

Сириус увидел, что его друг смотрит на него с беспокойством.

— Я, просто…

— Пытаешься не взорваться? – закончил за него Ремус. – Я сам не мог придти в себя несколько минут.

— Насчет какой части? – Спросил Сириус, — той, где Гарри владеет парселтонгом, как Волдеморт? Или той, где вся школа отворачивается от него из-за этого? Или той, где его чуть не съел акромантул? Или же той, где его чуть не съел чертов громадный василиск, пока он спасал идиотку, которой не хватило мозгов не писать в дневнике, обладающем разумом? И не забудь, битвы с остатками души самого старины Волдиморды! Снова!

К концу своей речи он кричал в полный голос.

Ремус смотрел на него, заломив брови.

Сириус сделал глубокий вдох и потер рукой глаза.

— Прости, Ремус. Я просто…

— Нет, твоя реакция почти полностью отражает мою, когда близнецы закончили свой рассказ, — сказал Ремус с улыбкой. – Я, правда, опустил часть об идиотке, потому что этой идиоткой была Уизли.

— Ты всегда был дипломатом в нашей команде, — сказал Сириус, выпустив часть своей злости. Оставшуюся часть он перенаправил на предмет разговора. – Не могу поверить, что Дамблдор не был в курсе о происходящем.

— О, да. Заставляет задуматься, не так ли?— сказал Ремус. — В любом случае, сразу, как только Фрэд, или это был Джордж, неважно. Так вот, сразу, как только один из них упомянул об окаменении, я подумал…

— Какое существо может обратить в камень другое, — с живостью кивнул Сириус. Та же мысль посетила его в процессе рассказа Ремуса.

— Не говоря уже о том, что эмблемой Слизерина является змея, и, так как было ясно, что монстр спрятан в Тайной комнате Слизерина… — Ремус вздохнул, — я понял, что это василиск еще прежде, чем близнецы добрались до части с пауками.

— Ну, ты же был самым умным из нас, Лунатик, — заметил Сириус.

Ремус снова улыбнулся, и они разделили момент товарищества, приправленного грустью от всех потерь, которые им пришлось пережить.

— Как бы то ни было, я тщательно расспросил Минерву и Помону, после моей встречи с близнецами. Я хотел знать, почему они не смогли выяснить, что это василиск раньше. Оказывается, Альбус велел персоналу школы сконцентрироваться на студентах и занятиях, заявив, что он сам позаботится о расследовании этих случаев.

Сириус, шатаясь, встал со стула.

— Они поверили ему и не делали попыток расследовать происшествия собственными силами, — нахмурился Ремус. – Я думаю, Альбус не знал точно, где находится Секретная комната или как забраться в нее, но я уверен – он знал, что монстром является василиск и что кто-то в школе одержим Волдемортом, который снова хочет открыть Секретную комнату. В некотором роде, я думаю, Альбус действительно пытался решить проблему, хотя и не понимаю его решения продолжать занятия, при этом, рискуя жизнями школьников. Думаю ли я, что он устроил еще один поединок между Волдемортом и Гарри? Однозначно – нет.

Сириус прекратил ходить взад-вперед и уставился на Ремуса, осознав, что тот имел в виду.

— Ты думаешь, он намеренно сталкивал их во время первого курса Гарри?

Ремус отпил огневиски и ответил:

— У меня было намного больше времени, чтобы обдумать все это, чем у тебя, Бродяга.

Сириус посмотрел на Ремуса, он слишком хорошо знал это выражение лица.

— Это мне тоже не понравится, не так ли?

— Нет, — прямо сказал Ремус. – Тебе, наверно, лучше присесть.

Сириус сердито посмотрел на Ремуса и снова сел.

— Представь на мгновение, что ты Альбус. Ты знаешь историю Мальчика-Который-Выжил, известную любому ребенку: что Волдеморт напал на Поттеров, Джеймс и Лили умерли, а Гарри – нет, что каким-то образом смертельное проклятие отразилось от Гарри и поразило Волдеморта. Ты веришь, что история, в основном правдива, но не знаешь точно, каким образом Гарри смог пережить смертельное проклятие, хотя, у тебя есть свои теории. И ты не знаешь точно, умер ли Волдеморт, хотя, опять же, у тебя есть теории.

— И если у тебя есть теории, тебе нужно проверить их, — задумчиво сказал Сириус.

— Точно, — поддержал его Ремус, — десять баллов Гриффиндору. Давай предположим, что Альбус тщательно собирает информацию и всякие слухи и убеждается, что Волдеморт в виде духа обретается где-то там и пытается найти себе новое тело.

Сириус быстро пришел к очевидному выводу:

— Вся эта история с Философским камнем была ловушкой, чтобы выяснить, жив ли Волдеморт, да? Может, камень даже не был настоящим.

— Сомневаюсь, чтобы он рискнул настоящим камнем, и, наверняка, меры защиты были дутыми, потому что, при всем моем уважении к Гарри и его друзьям, они были первокурсниками и, все равно, смогли справиться с ними. Я думаю, план Альбуса был очень прост – создать наживку для Волдеморта и посмотреть – появится ли он.

— Только в качестве наживки он использовал не только камень, но и Гарри, — сказал Сириус, ощущая, как в нем снова распаляется пламя гнева.

— Да, Альбус использовал Гарри в качестве наживки, — мягко согласился Ремус. – А иначе, зачем, по твоему, ему было ждать до поступления в школу Гарри, чтобы устроить ловушку?

Сириус почувствовал охватившую его дрожь от открывшихся фактов.

Ремус тяжело вздохнул.

— Я уверен, Альбус никак не ожидал, что Гарри сам кинется защищать камень от Волдеморта, но, мне кажется, он знал, что существует возможность нападения на Гарри со стороны Волдеморта, если у того будет удобная возможность. А в этом случае он смог бы оценить свои теории насчет Гарри.

Сириус снова вскочил на ноги.

— Сядь, Бродяга, — твердо сказал Ремус. – Я уверен, Альбус верил в то, что риск минимален. Конечно, Волдеморт не мог открыто напасть на Гарри. Этим он привлек бы к себе внимание. Но если бы ему подвернулась возможность… — он вздохнул, — Я уверен, в своем высокомерии Альбус верил, что имеет все преимущества и будет рядом, чтобы вступиться, если на то возникнет необходимость. И, откровенно говоря, он рисковал не одним Гарри – своим планом он поставил под угрозу всю школу, полную детей, особенно, учитывая, что Волдеморт вселился в учителя.

— Ты думаешь, Альбус знал, что это Квиррелл? – спросил Сириус, упав в свое кресло.

Ремус пожал плечами.

— Мне трудно поверить, что он не подозревал, но, мне кажется, Альбус слишком увлекся своим великим планом. Он хотел поймать Волдеморта на горячем, когда тот попытается выкрасть камень – неважно, поддельный или настоящий.

— И из-за этого Гарри чуть не погиб, — со злостью пробормотал Сириус.

— Все так, и это приводит нас к теме испытания Альбусом теорий насчет Гарри и причин, по которым тот выжил после смертельного проклятия, — сказал Ремус. – Я уверен, у Альбуса были три теории: первая, что Гарри смог отклонить смертельное проклятие своими собственными силами, наверное, случайно, пытаясь защитить себя; вторая, что перед самой своей смертью Лили что-то сделала, чтобы защитить Гарри; и третья – это сочетание двух первых.

— Хочу официально заявить – мне совершенно не понравилось, что Альбус испытывает Гарри, — с негодованием сказал Сириус. – Он не имел права…

— Я согласен, — сказал Ремус, — хотя, как интеллектуал, и понимаю любопытство Альбуса. А тебе не любопытно?

— Я просто счастлив, что он выжил, Лунатик. К черту причины!

— В тебе говорит Гриффиндорец, — посетовал Ремус. – Ну, честное слово, подумай! Если ты вдруг сможешь понять, как Гарри пережил смертельное проклятие, что ты сделаешь с полученной информацией?

— Применю ее, чтобы спасти и других, если это возможно, — не задумываясь, ответил Сириус. – Ладно, ладно, я понял тебя. Ну, и к каким выводам пришел Альбус после своих проверок?

— Я не знаю, — признал Ремус, — но думаю, что Альбус быстро склонился к первому варианту после поступления Гарри в школу.

Сириус фыркнул:

— Почему? Гарри могущественный волшебник. Он колдовал еще когда был младенцем. Лунатик, да у него телесный патронус в тринадцать лет!

— Может быть, но, если оставить в стороне ЗОТИ, то по всем остальным предметам он уверенный середнячок, — заявил Ремус. – Причиной этого, отчасти, является его окружение: Рон явно не хватает звезд с небес, а Гермиона – слишком сильная студентка.

— По-твоему, он намеренно держится в таких рамках, чтобы не вызвать зависть своих друзей?

— Я не уверен, что так уж намеренно, но да. Я также могу сказать, что, поработав с ним один на один, прихожу к выводу, что часть его сил может быть подавлена, — Ремус вздохнул. – Возможно, из-за магглов. Если в детстве ему твердили, что магия – это что-то плохое и делать странные вещи – плохо, тогда…

Сириус махнул рукой, показывая, что ухватил смысл.

— Так, ты думаешь, что Альбус посмотрел на его оценки и исключил вариант, что сам Гарри стал причиной своего выживания. Ты думаешь, Альбус решил, что это Лили что-то сделала.

— Да, мне так кажется, — Ремус кашлянул и бросил на друга немного сконфуженный взгляд: — Я точно знаю, что она что-то сделала.

— Ты знаешь? Как… Что? Что она сделала? – требовательно спросил Сириус, наклонившись вперед.

— Я точно не знаю, — начал Ремус, — но она написала мне перед моей отправкой на последнее задание и попросила совета относительно какой-то информации, которую она нашла в древней книге по рунам, описывающей магию ведьм. Это было заклинание защиты. Для того чтобы навести эту защиту требовалась кровь ребенка и кровь матери, а для активации — жизнь матери, добровольно отданная ею в жертву, для защиты ребенка. Она создает защитные кровные чары вокруг ребенка, которые впитываются в его кожу. Тот, кто убил мать, никогда не сможет безнаказанно коснуться ребенка.

Сириус в шоке уставился на Ремуса.

— Мерлин! Ремус, это звучит как…

— Как граничащая с темной магия? Именно это я ей и ответил. Я написал ей, что, хотя подобная магия не относится к запрещенной, но маги не слишком хорошо воспримут, если она воспользуется кровью своего собственного ребенка для заклинания, выходящего за рамки семейной магии.

Ремус взлохматил свои волосы.

— Что касается жертвы, то необходимо было соблюсти ряд специфических условий, в частности: нападающий должен был убить ее, чтобы добраться до ребенка. Это была рискованная попытка. Лили ответила, что сделает все, чтобы защитить Гарри. Это было последнее письмо, которое я получил от нее.

— Постой. Ты сказал, нападавший – Волдеморт – должен был убить ее, потому что ему нужно было избавиться от нее, чтобы добраться именно до Гарри?

Глаза Ремуса расширились, когда он понял, что это означало.

— Ты думаешь… ну, это имеет смысл, если заклинание сработало, но… Волдеморту был нужен Гарри?

— Лунатик, они когда-нибудь говорили тебе, почему стали скрываться? Мне Джеймс сказал, что Дамблдор узнал кое-что, и они подумали, что это хорошая идея.

— Они мне сказали то же самое, но… Лонгботтомы тоже начали скрываться в то же время, да? Из-за той же информации? Невилл родился примерно в то же время, что и Гарри… но зачем Волдеморту преследовать детей? Если только… — он резко замолчал, так как кусочки головоломки внезапно сложились в общую картину. – Что если это какое-то пророчество?

— Мне известно, кто знает точный ответ на этот вопрос, — сухо сказал Сириус, — но он вряд ли что-то скажет.

— Да, если бы Альбус думал, что существует пророчество, он держал бы его в строгой тайне, — согласился Ремус.

В этот момент появился Кричер с подносом и начал подавать ужин. Ужинали они в молчании. Каждый погрузился в свои мысли.

— Хорошо, — наконец сказал Сириус, отодвинув тарелку и потянувшись за тыквенным соком, — давай подведем итоги.

— Джеймс и Лили начали скрываться из-за информации, предоставленной им Альбусом. Мы полагаем, что это пророчество, вероятно, связанное с Гарри, — он направил палочку на доску и добавил еще один пункт: «Проверить в Отделе тайн, зарегистрировано ли у них пророчество о Гарри».

— Питер выдает их, и Волдеморт пытается убить… — Сириус с трудом проглотил ком в горле, — пытается убить Гарри, но Лили защищает его древним заклинанием защиты. Волдеморт… он повержен, но не убит.

— Я не думаю, что это была только защита крови, — поправил его Ремус, — мне кажется, проклятие столкнулось с защитными чарами, и, хотя они не смогли остановить его, они его достаточно замедлили, чтобы дать Гарри время отразить их на Волдеморта. Шрам, вероятно, возник там, где проклятие столкнулось с защитными чарами, иначе оно не оставило бы следов.

— Мне показалось, ты сказал, что Дамблдор исключил возможность, что причиной была сила Гарри, — запутавшись, сказал Сириус.

— Я уверен, что Альбус исключил эту возможность, — подчеркнул Ремус. – С другой стороны, я также учитываю, что до этого события Гарри показывал признаки очень могущественного волшебника, а также, что, возможно, он подавил свою силу, чтобы не злить магглов, с которыми ему приходилось жить. Из трех теорий о причинах, почему Гарри пережил смертельное проклятие, я склоняюсь к последней – это было сочетанием действий Лили и силы Гарри.

— Ну, я никогда не поставил бы против твоей ставки, так что… — Сириус махнул рукой Ремусу, — поехали дальше. Я, как дурак, отдаю Гарри Хагриду, подставляюсь крысе и оказываюсь запертым в Азкабане.

— Альбус отправляет Гарри к его тете, ближайшей живой родственнице, — с содроганием продолжил Ремус.

— И к ближайшей кровной родственнице, — задумчиво добавил Сириус. – Знаешь, Лили установила кровные охранные чары на маггловский дом своей сестры. Сказала, что после нападения на ее родителей не хочет рисковать тем малым, что осталось от ее семьи, неважно – хочет ее сестра подобную защиту, или нет.

— Правда? – Ремус удивленно моргнул. – Что у тебя на уме? Обычно, это ни к чему хорошему не приводит.

— Что если Дамблдор осмотрел Гарри, понял, что его окружает защита на основе крови, и пришел к неверным выводам, — предположил Сириус. – Что если он предположил, что охранные чары вокруг дома Петуньи установлены для Гарри, на случай, если что-то произойдет с Лили? Защита, более сильная, чем та, что уже установлена на нем?

— С магической точки зрения, это могло сработать, — ответил Ремус, обдумывая эту мысль. – Кровь Лили в обеих охранных чарах… И в том, и в другом случае – защитные по своей природе чары… Возможно, то что Гарри проживал в доме, позволило защите сохраниться, иначе, нужна была бы Лили, чтобы каждый год восстанавливать защиту. Вполне возможно, что дом Дурслей – действительно самое безопасное место для Гарри, с магической точки зрения.

— К черту все это! – с яростью сказал Сириус. – Очевидно, что это не самое безопасное место для Гарри, со всех других точек зрения!

— Согласен, — поддержал его Ремус. Он сузил глаза, когда Сириус указал на доску, на которой появилась надпись: «Проверить охранные чары».

Сириус вскочил на ноги и снова начал беспокойно ходить взад-вперед.

— Куда мы добрались по нашим итогам?

— Альбус отправил Гарри к Петунье…

— Отправил его в изгнание в маггловский мир на долгие десять лет, — Сириус встряхнул головой. – Не думаю, что когда-нибудь прощу ему это.

— Я тоже не уверен, что смогу простить его, — пробормотал Ремус. Он оттолкнул от себя стул и подошел к доске. - Гарри исполняется одиннадцать, он получает письмо из Хогвартса, и Хагрид снова знакомит его с магическим миром.

— При чем, у него это получается очень плохо.

— Совершенно, — согласился Ремус. Он создал раздел, озаглавленный «Образование», и добавил еще один пункт к растущему списку: «обучить Гарри волшебной культуре, этикету, рассказать о его наследии». Он прочистил горло.

— Гарри отправляется в Хогвартс, где Альбус испытывает его, чтобы понять, как Гарри выжил после смертельного проклятия. Он приходит к неверному выводу, что это произошло благодаря защите Лили, а не из-за выдающихся способностей Гарри.

Еще один пункт появился в графе, озаглавленном «Защитить Гарри» — «изучить заклинание Лили».

— Он снова наносит поражение Волдеморту, — продолжил Сириус, — и Дамблдор получает доказательства того, что Волдеморт жив, в какой-то форме.

Он подошел к доске и постучал по разделу «хоркруксы»:

— И теперь мы знаем, почему.

— Хотя, наверное, в то время Альбус не знал этого, потому что существует несколько темных ритуалов, способных создать якорь для души Волдеморта, — пробормотал Ремус. – Нет, Альбус не знал этого, до второго курса Гарри, когда тому удалось уничтожить один из хоркруксов – дневник.

Он вздохнул:

— Возможно, Альбус отправился на поиски остальных.

Сириус пожал плечами:

— Даже если так, то он немногого добился. Благодаря записке Рега у меня есть преимущество: я имею представление об их количестве, у меня есть медальон, и я смогу завладеть чашей, если потребую себе хранилище Лестранжей. Нам нужна помощь, чтобы избавиться от них и найти оставшиеся, но, будь я проклят, если обращусь с этим к Дамблдору.

— Ты не знаешь, как избавиться от них?

— Я знаю, как создать хоркрукс – это было частью Продвинутого раздела Темных искусств, которые мой отец заставил меня выучить, но как их уничтожить… нет. Наверно, я смогу спросить у Гарри, как ему это удалось.

— Невыразимцы должны знать, — предположил Ремус. У тебя тут в графе «Завладеть Миром» указано «захватить Министерство». Не помешает привлечь к решению проблем с хоркруксами невыразимцев или ДМП – они должны быть поставлены в известность о том, что Волдеморт все еще является угрозой. Я думаю, Альбус им ничего не сказал.

— Мы еще вернемся к этому, — оживленно ответил Сириус, вертя в руках палочку. – Хорошо, после второго курса Гарри Альбус уже знает, каким образом Волдеморт сохранил себе подобие жизни. Потом я узнаю, что Питер тоже в Хогвартсе, ну, мы оба знаем, чем все это закончилось. В результате, меня спасает Гарри, а я удираю на гиппогрифе.

Ремус потрепал его по плечу.

— Но ты остался, Сириус. Ты не позволил Альбусу снова выпроводить тебя, — он указал на доску, — это потребует большой работы, но у тебя уже есть четкий план, как забрать Гарри от Дурслей и попытаться защитить его в будущем, — он повернулся к своему другу, в его глазах сверкала решимость. — Я тоже не позволю Альбусу выпроводить меня. Что бы ты ни решил, Бродяга, я с тобой.

Часть II. Операция «Опека над Сохатиком» (Разыгрывая Фаджа)

Глава 1

20 июня 1994

- Брайан! – Корнелиус Фадж тепло поприветствовал адвоката. – Рад тебя видеть.

- Я тоже рад тебя видеть, Корнелиус, - Брайан Каттер крепко пожал протянутую в приветствии руку Корнелиуса. Они вместе учились в Хогвартсе и даже были соседями по комнате, хотя и не были близкими друзьями. Он знал, в какой-то мере именно их старое знакомство помогло ему добиться встречи с Корнелиусом в столь короткий срок. Он посмотрел на ведьму, стоявшую рядом с Корнелиусом, с молчаливым вопросом – зачем она здесь?

- О, познакомьтесь, это – Долорес Амбридж, моя помощница. Долорес, я уверен, ты помнишь Брайана из адвокатской фирмы Каттер, Глок и Берон, - махнув рукой, рассеянно представил Корнелиус их друг другу.

- Конечно, - жеманно проговорила Долорес, - хотя, должна отметить, удивлена просьбой о столь срочной встрече с министром.

Брайан улыбнулся ей.

- Приятно познакомиться с Вами, мадам Амбридж. Я многое слышал от своих знакомых о вашей работе в Министерстве.

Лесть была в тоне высказывания, а не в его содержании. Брайан с трудом удержался от улыбки, когда Долорес кокетливо покраснела.

- Тем не менее, - продолжил Брайан, - это дело чрезвычайно деликатное, и я уверен, вы поймете, что я должен поговорить с Министром наедине.

Мелькнувшая в ее глазах злость свидетельствовала об обратном. Она выжидающе посмотрела на министра, очевидно, в надежде, что он попросит ее присутствовать.

- Все в порядке Долорес, - Корнелиус махнул рукой в сторону двери, - если понадобится, я переговорю с тобой попозже.
Недовольная Долорес резко кивнула. Она почти беззвучно попрощалась с Брайаном и вышла из комнаты.
Корнелиус вздохнул.

- Прими мои извинения, Брайан. Кажется, она думает, что я не могу без нее обойтись и, откровенно говоря, она бывает очень полезна.

Брайан поднял свою палочку.

- Ты не против, если я обеспечу конфиденциальность?

Корнелиус заломил бровь.

- Мой кабинет – одно из самых безопасных мест в Британии, Брайан.

- Это дело…

- …очень деликатное, - закончил за него Корнелиус, – Хорошо.

Брайан быстро установил самые мощные из известных ему чар конфиденциальности. Они также были направлены на нейтрализацию любых заклинаний или артефактов, которые могли использоваться для прослушивания или скрытого наблюдения. Он сел в предложенное Корнелиусом кресло и отказался от напитков. Вместо этого он открыл свой портфель и вытащил оттуда единственный лист пергамента.

Корнелиус хмуро принял его и начал читать.

«Мистер Каттер,

Я хочу нанять Вас в качестве моего представителя в деле Сириуса Блэка.
Когда недавно я принял титул лорда Блэка, меня крайне взволновали события, связанные с его побегом из Азкабана, а позднее – из Хогвартса. После дальнейшего расследования меня еще больше обеспокоили нарушения, допущенные при его первоначальном задержании. Теперь, как я понимаю, имеется приказ о его казни через Поцелуй дементора при поимке, который, если мои опасения верны, будет означать еще более серьезное нарушение правосудия. Это чрезвычайно огорчит меня, в случае доказанности факта нарушения.

По этой причине я уполномочиваю Вас обратиться от моего имени в Министерство с просьбой о специальном расследовании, чтобы этот вопрос был решен к моему удовлетворению – либо очистив имя Сириуса Блэка, либо вернув его в заключение. Если в настоящее время в бюджете Министерства нет достаточных средств, средства будут предоставлены из хранилищ Блэков.

С уважением,

Лорд Блэк».

Корнелиус осторожно отложил документ в сторону.

- У рода Блэк новый лорд? – спросил Корнелиус.

- Да, - подтвердил Брайан, - письма, которые я получил, были заверены законной печатью рода. В Гринготтсе подтвердили выплату нашего гонорара из хранилищ Блэков.

- Удивительно, - угрюмо сказал Корнелиус, - считалось, что титул перейдет к наследнику Люциуса Малфоя, когда тот достигнет нужного возраста.

- Возможно, наследник Малфоя мог бы заявить права по достижении нужного возраста, но имеются и другие наследники соответствующего возраста из менее известных ветвей рода. Они имеют такие же магические права на титул, потому что, как и Малфой, являются потомками дочерей рода. Широкой общественности неизвестно, кого назвал своим наследником последний лорд Блэк, - спокойно ответил ему Брайан.

Корнелиус что-то недовольно пробурчал.

- Из переписки с ним я выяснил, что наш клиент в настоящее время находится за рубежом. Он хочет, что бы вопрос Сириуса Блэка был прояснен до его прибытия в Англию и его официального представления в Визенгамоте, - его клиент согласился раскрыть только эту часть информации о своей личности, и Брайан не оспаривал эту предосторожность. – Если подумать, тут нечему удивляться, потому что Сириус все еще является полноправным наследником по крови. Несмотря ни на что, он остается потомком основной ветви по мужской линии.

- Не думаю, что здесь есть что прояснять, - заявил Корнелиус, откинувшись назад в своем кресле. – Сириус Блэк сбежал из Азкабана и является опасным преступником, ответственным за смерть Поттеров, героя Петтигрю и тех магглов. Все знают это. К тому же, без всякого сомнения, Люциус будет претендовать от имени своего сына на титул нового лорда Блэка.

У него было упрямое выражение лица, которое было знакомо Брайану еще со школьных времен. Брайан знал, в чем проблема – Люциус Малфой планировал заполучить престиж и богатство рода Блэк для своего сына и, несомненно, оказал влияние на Корнелиуса, чтобы тот придерживался твердой позиции в отношении Сириуса, который является наследником крови.

- Люциус не сможет претендовать на титул от имени Драко, Корнелиус, - спокойно возразил Брайан, - у него нет никаких законных или магических оснований для этого, так как семейная магия Блэков явно признала кого-то другого. Не могу представить, чтобы Визенгамот позволил провести слушание для опротестования решения семейной магии – это создаст опасный прецедент. К тому же, по положению лорд Блэк выше Люциуса. Малфой обратился с просьбой о браке между ним и женщиной из рода Блэк, поэтому лорд Блэк обладает главенством по их брачному контракту. Люциус будет вынужден подчиняться диктату лорда Блэка, в том числе, в вопросе Сириуса Блэка.

Корнелиус принял эти новости с недовольно сжатыми губами. Брайану также было известно, что о политической линии нового лорда Блэка можно легко догадаться, исходя из самого факта назначения Каттера его представителем. Адвокатская контора Каттер, Глок и Берон обычно представляла нейтральные волшебные семьи. Он ясно видел, что Корнелиус приходит к верному выводу – Люциус Малфой практически нейтрализован как влиятельное лицо. Появление нового лорда Блэка резко изменило расстановку сил в политике магической Британии. Очень скоро политическая линия партии чистокровных, которую поддерживал Малфой, будет оспорена. Инстинкты говорили ему, что Корнелиус поймет, куда дует ветер и поступит разумно – последует за более влиятельным лордом Блэком.

- Полагаю, Люциус уже проинформирован о том, что существует новый лорд Блэк? – поинтересовался Корнелиус.

«Попался», - удовлетворенно подумал Брайан. Корнелиус пытался выяснить, когда он сможет пойти против желаний Малфоя, и открыто поддержать Блэка.

- Члены семьи должны были получить уведомления сегодня. Как я понял, семейная встреча состоится, как только лорд Блэк возвратится в Англию, - ответил Брайан. – Как я уже говорил, лорд Блэк хочет ясности в деле Сириуса Блэка, чтобы он мог публично принять свое положение без необходимости постоянно комментировать ситуацию, которую сам лорд Блэк не считает однозначной. Он не может делать заявления в поддержку Министерства, если имели место нарушения в осуществлении правосудия.

Корнелиус пробурчал что-то и погрузился в мысли.

- Когда Блэка поймали в Хогвартсе, возникли некоторые вопросы. Я отбросил их в то время, потому что казалось невероятным, что он может быть невиновен. Объяснения давали дети, которые только что пережили травмирующее происшествие с оборотнем и целой группой дементоров.

Он кинул на Брайана испытывающий взгляд.

- Лорд Блэк упоминал о нарушениях в первоначальном обвинении?
Брайан спрятал улыбку, потому что Корнелиус просил предоставить ему повод для возобновления расследования.

- Я изучил официальные записи. Есть ордер на арест и заявления нескольких очевидцев, взятые на месте взрыва, улика – палец Петтигрю. Заявления очевидцев подтверждают, что Петтигрю выкрикнул что-то обвинительное в адрес Блэка о Поттерах, потом был взрыв. Палочку Блэка у него отобрали, но ее никогда не проверяли. Проводящий арест аврор Аластор Грюм отметил, что Блэк был в состоянии сильного шока, с резкой сменой эмоций от истерического смеха до, я цитирую, «мучительных рыданий». Он также отметил, что в истерическом состоянии Блэк бормотал: «это я во всем виноват», но Грюм также недвусмысленно заявил, что это нельзя считать признанием вины, потому что Блэк был не в том состоянии, чтобы понимать свои права.

На минуту он остановился, для того чтобы придать больший вес своим следующим словам.

- Корнелиус, единственное, что осталось в его деле, – это заверенный Багнолдом приказ Крауча об отправлении Блэка в Азкабан. Не было оформлено никаких обвинений, не была предоставлена помощь целителя, нет никаких записей допросов. Я не смог найти расшифровку судебного процесса, и даже в регистрационной книге суда нет никаких записей о том, что суд над ним вообще имел место.

- Его не допрашивали и не судили? – Корнелиус казался соответствующим образом шокированным.

- Выходит, что нет, - подтвердил Брайан. – Похоже, беспокойство лорда Блэка не беспочвенно.

Корнелиус тяжело вздохнул и сложил руки на своем полном животе.

- Я не имел никакого представления.

- Ты и не мог знать, - возразил Брайан. – Вина полностью лежит на прежней администрации.

Глаза Корнелиуса загорелись энтузиазмом.

- Действительно, это вина прежней администрации.

Брайан знал, что министр заглотил наживку. Он притворно-рассеянным жестом поправил свою мантию:

- Не хочу давать советы, мой старый друг, но… нет, я не должен…

- Пожалуйста, Брайан, если ты можешь помочь мне найти выход из этой ситуации… Я буду благодарен, - сказал Корнелиус.

- Я бы передал это дело Амелии Боунс. Она возглавляет ДМП, и ситуация с Блэком попадает под ее юрисдикцию и юрисдикцию Аврората, - спокойно предложил Брайан. – Расскажи ей о допущенных в исходном деле нарушениях, которые неожиданно стали тебе известны, а также попроси проверить, насколько правдивы утверждения школьников. Не делай никаких публичных заявлений, пока она не закончит расследование и не придет к заключению. Тем временем, я сообщу лорду Блэку, что ты дал ход расследованию, в соответствии с его просьбой.

Корнелиус постучал по внутреннему зеркалу связи на своем столе и многозначительно посмотрел на Брайана, который поспешно снял чары конфиденциальности.

- Амелия, зайди, пожалуйста, в мой кабинет.

- Конечно, министр, - кратко ответила Амелия.

После того, как Корнелиус отключил зеркало, Брайан сразу восстановил чары конфиденциальности.

- Еще одно, Корнелиус. Мне кажется, я должен предостеречь тебя в отношении лорда Блэка.

Корнелиус кивнул ему, с нетерпением ожидая продолжения.

- К нему отошло банковское хранилище Сириуса Блэка, и он смог найти там копию завещания Поттеров. Сириус Блэк указан в нем в качестве опекуна Гарри Поттера в случае их смерти, если Фрэнк и Алиса Лонгботтомы по каким-либо причинам не смогут принять опекунство, - сказал Брайан, потом добавил: – Мне даны инструкции, подготовить бумаги на опекунство.

Он посмотрел на Корнелиуса:

- Он уверен, как и я, что Альбус Дамблдор, который организовал нынешнее опекунство для мальчика, попытается заблокировать любые попытки его изменения.

По мнению Брайана, чем скорее они заберут Гарри Поттера от его маггловских родственников, тем лучше. Накануне он встретился с Петуньей Дурсль, и его крайне встревожила ее готовность без колебаний передать свои права на мальчика в обмен на небольшую сумму золотом и новый дом.

Корнелиус бросил на него острый взгляд.

- Любое притязание на опекунство будет оцениваться. Лично я никогда не одобрял то, что мальчика отправили к магглам. А прошлым летом даже произошел инцидент, после которого он сбежал из дома.

Брайан собирался ответить, когда в дверь постучали, и в кабинет зашла Амелия, стремительность и четкость движений которой выдавали ее аврорскую подготовку.

- Вы хотели меня видеть, Корнелиус? – ее темные глаза остановились на Брайане, - Брайан.

- Амелия, - Брайан встал, взял ее руку и поцеловал костяшки ее пальцев. – Всегда счастлив, видеть тебя, но, боюсь, сегодня я здесь по делу.

Корнелиус указал Амелии на второй стул и передал ей письмо лорда Блэка. Она забрала его, изучила через монокль, потом посмотрела по очереди на Брайана и Корнелиуса.

- Ну что я могу сказать? Определенно, новый лорд Блэк может сделать многое, и его не следует недооценивать. Какие нарушения он имел в виду?

- Сириус Блэк никогда не был судим, - проинформировал ее Брайан.

- Действительно, - подтвердил Корнелиус, - и это вызывает серьезное беспокойство. Он сложил руки в замок и остро взглянул на нее. – Ты ведь понимаешь, в чем проблема?

Амелия кивнула, затем решила уточнить:

- Вы согласитесь на проведение полного расследования?

- Да, Амелия, под твою личную ответственность, учитывая деликатность дела, - Корнелиус прочистил горло. - Когда Блэка поймали в Хогвартсе, Гарри Поттер заявил, что Блэк невиновен, а Питер Петтигрю жив. Естественно, в то время я не воспринял его слова всерьез, потому что… ну, я был уверен, что он был травмирован нападением дементоров и оборотня и находится под заклятием конфундус Блэка, потому что всем известно – Петтигрю мертв, а Блэк его убийца. Однако, теперь, когда я понял, что суда не было… Я вынужден пересмотреть свое отношение, потому что, возможно, Поттер говорил правду.

- Понятно, - мягко сказала Амелия, - хотя, было бы лучше, если бы вы проинформировали меня или Аврорат, пока в школе еще шли занятия. На прошлой неделе в Хогвартсе начались летние каникулы. Поттер, наверняка, вернулся к своим родственникам, и мне не верится, что Альбус Дамблдор даст мне его адрес.

- Возможно, были и другие свидетели? – мягко заметил Брайан. Он не хотел показывать свою осведомленность в данном вопросе.

Корнелиус хлопнул в ладони и обратился к Амелии:

- Оборотень? И другой профессор. Снуп, кажется?

- Северус Снейп и Ремус Люпин, - кивнула Амелия. – Моя племянница была очень огорчена, когда Люпин уволился из школы. По ее словам, это был их лучший учитель по ЗОТИ за все три года ее обучения там.

- С Поттером, кажется, были его друзья: мальчик и девочка, - добавил Корнелиус. – Но я не помню их имен, хотя у мальчишки были ярко рыжие волосы.

- Наверняка, это Уизли. Сюзен сможет сказать, который из них, потому что она на том же курсе, - предположила Амелия. – Я подниму исходное дело Сириуса Блэка и немедленно начну работу над ним, - она вернула пергамент Брайану. – Министр, возможно, пока идет расследование нам следует отозвать ордер на казнь при поимке. Мы не можем допустить, чтобы его казнили без суда, особенно если Блэк невиновен.

Корнелиус кивнул.

- Разумная предосторожность, Амелия. Позаботься об этом, без промедления, - он наклонился вперед, - если это возможно, я бы предпочел не привлекать внимание Альбуса к этому делу. Похоже, он слишком остро реагирует на все, что, так или иначе, касается мальчишки Поттера. Имеются доказательства, что род Блэков мог претендовать на опекунство над Поттером по условиям завещания его родителей.

Амелия снова бросила взгляд на Брайана. В ответ он кивнул, подтверждая слова министра.

- Сириус Блэк указан в качестве потенциального опекуна в случае смерти Поттеров. Фрэнк и Алиса Лонгботтомы были первыми в списке. В то время это был разумный шаг – в отличие от Блэка, они были женаты, у них был состоявшийся брак, их собственный ребенок, но сейчас…

- Действительно, - с соответствующим моменту сочувствием сказал Корнелиус, - вряд ли они смогут забрать Поттера сейчас. Но если для этой роли подойдет новый лорд Блэк, мы со всей серьезностью рассмотрим его заявление.

- Я все поняла, - деловито сказала Амелия, вставая, - я буду крайне осторожна.

- Докладывай непосредственно мне, Амелия.

Корнелиус подождал, пока она выйдет из кабинета, потом повернулся к Брайану, который встал вместе с Амелией.

- Я дам тебе знать, как только получу известия. Пожалуйста, передай лорду Блэку мои искренние извинения за допущенные нарушения и поблагодари за то, что он обратил на них мое внимание.
Брайан пожал Корнелиусу руку и ответил:

- Я обязательно передам, Корнелиус. Спасибо, за то, что уделил мне время, и за твои усилия для решения этой проблемы. Мне организовать перечисление средств?

Корнелиус улыбнулся.

- Буду благодарен.

Брайан покидал Министерство с улыбкой. Лорд Блэк определенно будет доволен.

o-O-o

Рег пронесся в столовую, облетел Ремуса и приземлился рядом с Сириусом. Сириус вытер салфеткой руки и забрал свисающее с его лапки письмо.

«Лорд Блэк,

Фадж заглотил наживку.

Брайан».

- Коротко и лаконично. Отличные новости! - Сириус передал пергамент устало выглядевшему Ремусу, который в этот момент без всякого интереса ковырял вилкой рыбу в своей тарелке.

- Как ты думаешь, Брайан знает, что лорд Блэк – это ты? – с легким беспокойством в голосе спросил Ремус.

- Возможно, - неуверенно ответил Сириус, - но он ни о чем не будет спрашивать, потому что в случае необходимости, сможет спокойно все отрицать, - потом ухмыльнулся, - уверен, Фадж даже не подозревает этого.

- Ну, и слава Мерлину, - сухо ответил Ремус.

В этот момент появился Кричер и шлепнул на стол рядом с оборотнем письмо, прежде чем снова исчезнуть.

- Превосходно. Услуги Гринготтса по перенаправлению писем работают, - отметил Ремус. Все совы с адресованными им письмами, кроме Хутера, Рега и Хедвиг, отправлялись в Гринготтс. Затем гоблины вызывали Кричера, который забирал все письма. Ремус вскрыл письмо и кивнул Сириусу.

- Я должен явиться к мадам Боунс для дачи показаний о событиях в Хогвартсе касательно Сириуса Блэка, - он задумчиво наклонил голову, - завтра. Да, определенно, она не теряет времени зря.

- Отлично, потому что я уже достаточно его потерял, - ответил Сириус.



Часть II. Глава 2

Амелия хмуро смотрела на лежащий перед ней пергамент с разными непонятными линиями и фигурами. Это был составленный невыразимцами план улицы, на которой Сириус Блэк предположительно запустил взрывное проклятие.

В своем заключении невыразимец отметил, что заклинание, использованное Блэком, должно было пройти сквозь Петтигрю, чтобы ударить прямо позади него. Конечно, есть вероятность, что заклинание вышло избыточно мощным, уничтожило Петтигрю – хотя недостаток физических доказательств его смерти помимо пальца и окровавленной одежды вызывает, по меньшей мере, удивление – и только затем вызвало взрыв. Но углы не совпадали. Судя по месту столкновения, заклинание должно было быть пущено непосредственно сверху.

К сожалению, имелась маленькая проблема с палочкой Блэка, которую Амелия изъяла со склада вещественных доказательств – она показывала использование только заклинания оглушения, дезиллюминационных чар и чар отвода глаз (логично, если он скрывался от авроров), а также чар исцеления младенца (которое, как она предполагала, он использовал для лечения ребенка Поттеров). Если верить результатам исследования палочки, Блэк ничего и никого не взрывал.

В этом деле концы с концами не сходились. В официальных отчетах имелись ничем не подкрепленные утверждения о том, что Блэк предал Поттеров, привел к ним Волдеморта, и только присутствие Рубеуса Хагрида помешало ему убить ребенка. Предполагалось, что Блэк запаниковал и оставил ребенка с Хагридом, чтобы сбежать (только в противоречие с этим выступал тот факт, что с Хагридом он одновременно оставил и лучший способ передвижения – свой мотоцикл). Но если Блэк вылечил ребенка… А что если в его намерения не входило причинение вреда ребенку?

Услышав стук в дверь, Амелия спрятала пергамент в папку и пригласила войти первого свидетеля.

Аластор Грюм прохромал в ее кабинет. Его покрытое шрамами лицо скривилось в ухмылке, пока его магический глаз обшаривал комнату в поисках скрытой опасности.

- Амелия.

- Аластор, как дела? Наслаждаешься пенсией? – Амелия пожала руку своему старому наставнику и пригласила присесть.

- Альбус попросил меня занять пост профессора защиты от темных искусств в следующем году, - фыркнул Аластор, падая на стул. Он заметил, как она невольно вздрогнула. – У меня была точно такая же реакция. Кому захочется работать в школе, полной детей?

- Я уверена, ты отлично справишься с их обучением, - искренне сказала Амелия. Как-никак, Хмури был лучшим инструктором в Аврорате.

- Сказал Альбусу, что он идиот, - с присущей ему прямотой ворчливо заявил Аластор.

- Кстати об Альбусе, Аластор, - резко сказала Амелия, - остальная часть нашей беседы подпадает под ограничения твоей клятвы аврора. Он не должен ничего узнать из этого разговора. И если мне станет известно, что он о чем-то пронюхал или узнал это из твоей головы, твоя голова окажется на пике.

- Принято, - спокойно ответил Аластор с плохо скрытым любопытством в своем единственном здоровом глазе. – Ты открыла повторное расследование по делу Блэка? – спросил он, указывая на папку.

Она резко выдохнула и кивнула.

- Его не судили, Аластор. Официально я подготавливаю дело к моменту, когда мы его поймаем.

Аластор удивленно изогнул брови.

- Ну, это объясняет, почему ты отменила приказ о казни при поимке. А неофициально?

- А неофициально, это начинает выглядеть как гигантская подстава, - просто ответила Амелия. – Большая часть улик, подтверждающих его вину, состоит из голословных утверждений: «потому что мы знаем, что это сделал он».

Он задумался на минуту и вздохнул.

- Значит, я тебе нужен как старший аврор при его задержании.

- Прошу, - Амелия взяла Прытко-Пишущее Перо и взмахнула палочкой, чтобы запустить его.

- Тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года Аврорат получил от Альбуса Дамблдора сообщение о том, что Джеймс и Лили Поттер погибли при нападении на их дом Волдеморта. Их ребенок, Гарри Поттер, каким-то образом выжил, а Волдеморт погиб. Сириус Блэк оказался на месте происшествия, когда все уже закончилось, а Рубеус Хагрид по приказу Альбуса Дамблдора уже забирал ребенка в безопасное место. Хагрид оставил Блэка там, а сам улетел на мотоцикле, который Блэк одолжил ему. В момент, когда мы получили сообщение Альбуса, ребенок находился в лечебном крыле Хогвартса, пока Альбус устраивал ему безопасное место проживания – он отправил Минерву МакГонагалл разведать территорию у какого-то маггловского дома.

После небольшой паузы Аластор продолжил:

- Я знал, что Поттеры скрывались под чарами Фиделиус, и также как и Альбус, верил, что хранителем тайны был Блэк и предал их. Альбус подтвердил, что чары Фиделиус пали, поэтому я собрал группу и отправился в Годрикову Лощину, где выяснил, что переданная нам информация соответствует действительности. Я оставил людей для охраны тел и дома от всяких падальщиков, а сам со спецотрядом отправился по следу аппарации Блэка.

Амелия кивнула:

- Что произошло потом?

- След был очень занятный, - сказал Аластор, - Блэк запутал его только, чтобы задержать нас, но не сбить с него. Он использовал типичные, принятые в спецотряде для работы под прикрытием техники, когда для легенды нужно, чтобы выглядело, будто он путает следы, а на самом деле оставляет достаточно ниточек, чтобы мы могли пройти за ним. И, что самое интересное, он не стремился вырваться на континент, что было бы логично, если он хотел оторваться от преследования. Когда мы, наконец, нагнали Блэка, от Петтигрю остался только палец, на улице была куча трупов магглов, а Блэк стоял на коленях и заходился в истерическом смехе. Мы арестовали его, забрали палочку и посадили за решетку – он был совершенно невменяемым для проведения допроса. Крауч отказался послать за целителем.

- В отчете ты отметил, что Блэк был в состоянии шока? - поинтересовалась Амелия.

- У него явно были видны признаки сотрясения, и была целая куча синяков, порезов и царапин. На голове у него была шишка размером с грейпфрут. Я вылечил все, что мог в тех условиях, но у него была истерика – вначале смеялся, а через минуту рыдал, - с вздохом ответил Аластор. – Я отправился домой и вернулся только на следующее утро. Тогда и узнал, что ночью по приказу Крауча его перевели в Азкабан. Я составил отчет, а потом Крауч отправил меня охотиться за остатками ПС-ов. Ты помнишь, как все было в те дни, Амелия. Департамент был в хаосе. Я признаю, что забыл о Блэке и просто предположил, что суд над ним прошел в свое время, его признали виновным и швырнули обратно в Азкабан.

- Кажется, все так думали, - задумчиво сказала Амелия, нетерпеливо постукивая пальцами по папке. – Оглядываясь назад, какие мысли у тебя об этом сейчас?

- То, что Блэк предал Поттеров, всегда казалось мне нереальным, - ответил Аластор после долгого молчания. – Джеймс Поттер и Сириус Блэк были отличными напарниками в подготовительном лагере спецотряда. Сама мысль, что один предаст другого, была невообразима. Когда во время ареста Блэк бормотал, что это он во всем виноват, это звучало, как, будто он брал ответственность за провалившийся план – я уже однажды слышал от него те же слова в том же тоне, когда он потерял человека из своего отряда во время задания.

- Блэк был блестящим бойцом, - припомнила Амелия. Она не была с ним близко знакома, в то время она возглавляла в Аврорате другую группу со своими собственными заданиями, но о нем и о Поттере было очень много слухов, как о сильных бойцах.

- Да, он был чертовски хорош, - заявил Аластор, - и у него был исключительный послужной список. Если бы меня кто-то спросил, кто никак не может быть Пожирателем Смерти, то я указал бы на Блэка – он убрал слишком многих ПС-ов, чтобы быть одним из них. То, как он убил Петтигрю, было странно, потому, что умений Блэка с лихвой хватило бы сделать это чисто, не взрывая к черту всю улицу. В то время моей первой гипотезой причин предательства был Империус. Как только он осознал произошедшее, от горя на него нашло помрачение, и он не мог ясно думать. А когда он столкнулся с Петтигрю, то не сознавал, что делал, и просто отреагировал. Для меня это было единственным логическим объяснением произошедшего.

Амелия обдумала эту версию. Это теория имела право на жизнь – она объясняла действия Блэка в отношении ребенка, однако, она не объясняла отсутствие следов взрывного проклятия на палочке. И если все так и произошло, то для Блэка это будет означать всего лишь смену места жительства: вместо камеры в Азкабане - палату в Св. Мунго.

- Конечно, моя теория не объясняет, почему Петтигрю погнался за Блэком один, без какой-либо поддержки, - продолжил Аластор. – Я сталкивался с ним пару раз, он оставлял впечатление неплохого парня, но никогда – ангела мести. Вот Блэк – да.

Амелия неожиданно приняла решение и остановила перо.

- Аластор, есть новые доказательства в деле Блэка, которые появились после его последних подвигов в Хогвартсе. Оказывается, Петтигрю может быть жив. Я хочу, чтобы ты остался здесь под дезиллюминационными чарами, пока я буду беседовать с остальными свидетелями. Они должны явиться через час.

Аластор согласился. Они прошлись по немногочисленным доказательствам, имевшимся в деле, и Аластору, как и Амелии, очень не понравилось то, что он узнал о палочке и результатах экспертизы невыразимцев. Когда пришло время бесед с приглашенными свидетелями, Аластор сел в углу, скрытый дезиллюминационными чарами и чарами тишины, наложенными вокруг него.

Ремус Люпин прибыл на пять минут раньше назначенного времени, и Амелия пригласила его в кабинет, окинув взглядом его новую, но простую одежду, шрамы, оставленные его волком, и оценив его приятную манеру поведения. Она пожала ему руку и объяснила процедуру, затем приняла у него клятву сохранения секретности и установила перо для ведения записей.

- Мистер Люпин, вас вызвали сегодня сюда для дачи показаний по делу Сириуса Блэка относительно событий в Хогвартсе. Я хочу, что бы вы особое внимание уделили ночи, когда Блэк был пойман и снова сбежал, - сказала Амели, затем махнула ему рукой, чтобы он начинал.

- Это была ночь полнолуния, и я находился в своем кабинете, когда случайно взглянул на карту Хогвартса. Мы с моими друзьями создали ее, когда еще были школьниками…

- Друзьями? – уточнила Амелия.

Губы Люпина дрогнули.

- Джеймсом Поттером, Сириусом Блэком и Питером Петтигрю.

Амелия не знала, что он был с ними близко знаком, но в то время она была на целых двадцать лет старше Поттера и Блэка и, в отличие от них, Люпин не поступил на работу в департамент. Она медленно кивнула:

- Вы случайно взглянули на карту...

- Карта зачарована таким образом, чтобы показывать всех людей в пределах школы и на прилегающей территории, а также их местонахождение. Я заметил, что Сириус и Питер оба присутствовали на карте и находились очень близко к Гарри – Гарри Поттеру – и его друзьям, - Люпин слегка вздрогнул, потом собрался и продолжил. – Я был в шоке, когда увидел имя Питера. Я, как и все, был уверен в его смерти.

- Так вы подтверждаете своими показаниями, что он жив, - уточнила Амелия.

- О, живее не бывает, - с легким рычанием в голосе ответил Люпин. – Я сразу понял, что Сириус невиновен в его убийстве, а если он невиновен в этом, тогда...

Амелия кивнула, поняв, к чему он вел.

- Вы подумали, что он может быть также невиновен в убийстве Поттеров?

Люпин слегка кивнул.

- Да, это, и еще – зачем Питер посчитал необходимым лгать о своем существовании. Я побежал к Визжащей хижине, чтобы выяснить, что происходит, - он принял от Амелии стакан воды и сделал глоток. – Когда я туда добрался, Питер все еще был в своей анимагической форме крысы...

- Он анимаг? – прервала его Амелия.

- Да, и все эти годы он прожил в виде домашнего питомца в семействе Уизли, - Люпин сделал глубокий вдох, пытаясь взять под контроль свою ярость. – Потом появился Северус Снейп и… ну, между Северусом и нами, я имею в виду – Джеймсом, Сириусом и мной, стоят годы вражды. Он был твердо намерен поймать Сириуса, и его поведение испугало детей. Они, не сговариваясь, одновременно бросили в него обезоруживающие заклинания и вырубили его. Мы смогли припереть Питера к стенке, и выяснили правду – это Питер был Хранителем Тайны Поттеров. Питер знал, что Сириусу известно о его предательстве, и поэтому подставил Сириуса. Петтигрю сам отрезал себе палец и взорвал газовую трубу на одной из главных маггловских улиц. Он сразу обратился в крысу, чтобы избежать взрыва, и исчез в канализации.

- Что случилось потом? - спросила Амелия, когда он замолчал на некоторое время.

- Мы связали Питера и начали возвращаться в школу, вот только я забыл о полнолунии, и как только мы выбрались наружу... Сириус смог отвлечь и увести меня подальше, чтобы я никого не поранил. Это было очень безответственно с моей стороны.

- Но не преднамеренно, - отметила Амелия. – Мне придется сделать запись об этом происшествии в вашем личном деле. Это вынужденная мера, так как ваши сегодняшние показания будут обнародованы, но я также укажу, что причинам данного происшествия даны удовлетворительные объяснения, и вы освобождаетесь от подозрений в умышленном причинении вреда.

- Благодарю, – ответил Люпин с некоторым смущением.

- Прошу вас, продолжайте, - сказала Амелия.

- Я не уверен, что произошло дальше, потому что был в форме волка, но мне сказали, что Питер сбежал, - он тяжело вздохнул и продолжил, - я проснулся следующим утром и узнал, что Сириус сбежал и что министр отказался поверить в его невиновность без Питера в качестве доказательства, - после небольшой паузы Ремус собрался с силами и продолжил, - я… я был просто в отчаянии. Это из-за меня Питер вырвался на свободу. Только подумать, все это время Сириус был невиновен и заперт в Азкабане… - он резко поднял голову и пристально посмотрел на Амелию, - я готов принять Веритасерум для подтверждения показаний, и я могу предоставить свои воспоминания, если у вас есть Омут Памяти.

- Спасибо, в этом пока нет никакой необходимости, - спокойно ответила Амелия. – У вас были какие-нибудь контакты с Сириусом Блэком после вашего ухода из Хогвартса?

Люпин потянулся в карман, вытащил пустой кусок пергамента и вручил его Амелии.

- Постучите своей палочкой и произнесите: «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость», - предложил Люпин, пытаясь побороть улыбку.

Амелия выполнила его указания. Несколько слов сразу заполнили страницу – Блэк был где-то, где тепло, солнечно и безопасно. Он хотел, чтобы Люпин присматривал за Гарри. Она взмахнула над пергаментом палочкой, но ее чары обнаружения и чары следа не дали никаких результатов – Сириус Блэк хорошо поработал, чтобы скрыть свои следы. Она опустила пергамент на стол. – Мне придется оставить это у себя.

- Я так и подумал.

Она остановила перо.

- Благодарю за ваши показания. Если Блэк снова свяжется с вами, пожалуйста, сообщите ему, что мы расследуем первоначальное дело, и, если он сдастся, мы гарантируем ему справедливое отношение. Постановление о казни при поимке отозвано.

- Должен признаться, я удивлен тому, что вы решили провести расследование, - ответил Люпин, - по тому, что я слышал, министр убежден в том, что версия Северуса – единственная, достойная доверия.

- Всплыли новые доказательства, заставившие министра пересмотреть свое мнение, - тактично ответила Амелия, - поэтому возникла необходимость в этих беседах.

- Вы будете расспрашивать Гарри и его друзей? – вставая, спросил Люпин, - и, наверное, еще и Северуса?

- Мисс Грейнджер и мистер Уизли приглашены на беседу сегодня днем, я решила побеседовать с вами тремя, перед тем как приглашать профессора Снейпа, - ответила Амелия. По словам Сьюзен, в Хогвартсе гуляют слухи о том, что произошедшее привело к ухудшению и так не слишком хороших отношений между Снейпом и тремя свидетелями. Более того, то, что Снейп являлся шпионом Альбуса Дамблдора среди Пожирателей, было общеизвестно. Без всяких сомнений, как только она вызовет Снейпа, Дамблдор узнает о расследовании и начнет пытаться вмешаться в него. А вот насчет Гарри… - К сожалению, у меня нет адреса мистера Поттера, так как эта информация имеется только у Дамблдора и держится в строжайшем секрете.

- У меня есть его адрес, если он вам нужен, - Люпин показал на пергамент, и Амелия дала ему перо. Записав адрес, он добавил, - я должен предостеречь вас, что родственники Гарри, мягко говоря, очень не любят волшебный мир. Будет лучше, если вы свяжетесь с ними маггловскими способами для согласования удобного времени встречи, - он взмахнул палочкой над пергаментом и предупредил Амелию, - он зачарован, теперь только вы сможете прочитать адрес. В этом я согласен с Альбусом – место проживания Гарри должно оставаться в тайне, но Гарри наверняка захочет помочь Сириусу.

- Полагаю, Дамблдор дал вам адрес как старинному другу семьи, - заметила Амелия, обдумывая совет Люпина относительно семьи Гарри, и какое влияние такое отношение могло оказать на обстановку в семье Мальчика-Который-Выжил.

Люпин покачал головой.

- Альбус отказал мне. Я уверен - только ради безопасности Гарри. Но от Лили мне было известно имя его тети, а зная имя, совершенно нетрудно найти кого-то с помощью маггловских справочных.

- Понятно, - задумчиво протянула Амелия, пытаясь правильно оценить ситуацию.

Она встала, и проводила его до двери, после пожала ему руку и ненадолго задержала рукопожатие:

- Моя племянница очень разочарована тем, что вы ушли из Хогвартса. Надеюсь, вы нашли себе новое место работы?

- Да нашел, но клятва работодателю запрещает мне сообщать о ней какие-либо подробности, - не колеблясь, ответил Люпин.

Это заинтриговало Амелию, но все же она попрощалась с Люпином. Она уже почти закрыла дверь, когда заметила Артура Уизли, приближающегося по коридору в сопровождении своего сына. Она подождала и провела их в кабинет.

Рассказ Рональда Уизли дополнил картину того, каким образом они все оказались в Визжащей хижине – в результате засады Блэка, и как они, в конце концов, оказались в больничном крыле – атака дементоров, что само по себе было историей ужасов. Этот рассказ также подтвердил главную часть показаний Люпина – Питер Петтигрю действительно в течение многих лет проживал в семействе Уизли в качестве домашнего питомца. Он был жив и это он, а не Блэк, был ответственен за смерть Поттеров и магглов.

Артур был весь белый после рассказа своего сына, его веснушки четко выделялись на бледном лице. Он положил руку на плечо своего сына в безмолвной родительской поддержке.

- Это значит, что Сириуса освободят? – спросил Рон в конце беседы.

- Мы изучаем все доказательства и свидетельства, - мягко ответила Амелия, - а пока, запомни, все, что здесь произошло – строго конфиденциально, и ты не можешь ни с кем обсуждать это, даже со своими друзьями или директором, - затем она перевела взгляд на Артура, - вы хотите выдвинуть обвинения против Блэка за нападение на Рональда?

- Нет, - громко выкрикнул Рон и сильно покраснел, когда его отец выгнул брови на его поведение, – Сириус гнался за крысой, а не за мной! Пожалуйста, папа, Гарри никогда мне этого не простит и… - бросив на Амелию опасливый взгляд, он прижался к своему отцу и прошептал ему что-то на ухо.

Несмотря на его попытки говорить очень тихо, Амелия смогла ухватить часть сказанного – Сириус был крестным Гарри и мог забрать его от ужасных Дурслей.

Артур серьезно обдумал сказанное своим сыном. Вздохнув, он посмотрел на Амелию и слегка покачал головой.

- Так как в его намерения не входило причинение вреда Рону, я откажусь и, кроме того, я думаю, он уже достаточно страдал, если, будучи невиновным, провел двенадцать лет в Азкабане. Это все, Амелия?

Она кивнула, и Артур повел своего сына к выходу. Тем временем Амелия размышляла, что будет очень интересно взглянуть на дом Гарри Поттера и его родственников. Она едва успела закончить письмо Дурслям о своем намерении посетить их и поручить секретарю его отправку, когда пришли Грейнджеры.

Показания Гермионы Грейнджер были самыми полными. Она подтвердила все, что было сказано предыдущими свидетелями, и добавила огромное количество деталей, что говорило о наличии у нее эйдетической памяти. Она также выразила надежду, что честное имя Сириуса будет восстановлено, ради Гарри.

Было уже поздно, когда они ушли. Аластор снял дезиллюминационные чары и устроился на стуле напротив Амелии. Амелия послала за чаем. Налив чашку Аластору (черный, без сахара) и себе (черный, с лимоном) она начала обдумывать все, что сегодня узнала.

- Ну, и что ты обо всем этом думаешь, Аластор?

- Во-первых, их рассказ о Блэке и Петтигрю, о том, что произошло в восемьдесят первом, соответствует имеющимся у нас доказательствам, - заявил Аластор и начал подводить итоги:

– Блэк не был хранителем тайны, он не предавал Поттеров и спокойно отдал ребенка, потому что никогда не собирался причинять ему вред. Он отправился за Питером, зная, что, скорее всего, мы последуем за ним. Поэтому и оставил четкий след для нас. Он не отправлял никакого взрывного проклятия в Петтигрю, поэтому на его палочке нет никаких следов. Петтигрю отрезал свой палец и сбежал. Вот почему мы не смогли найти его останки.

Тяжело вздохнув, он продолжил:

- Люпин – хороший свидетель. Я встречал его пару раз в то время. Он был самым серьезным их из банды. Похоже, я оказал Блэку медвежью услугу, когда оставил без внимания его дело.

- Это не ты подписал приказ о его отправке туда, Аластор, - напомнила ему Амелия. – Виноваты Багнолд и Крауч. Дамблдор уже тогда был Верховным чародеем и тоже должен был убедиться в проведении суда. В этом деле у многих рыльце в пушку.

Аластор дернулся:

- В их защиту можно сказать, что в то время везде царил настоящий хаос.

- Меня больше обеспокоило полное игнорирование установленной процедуры в Хогвартсе пару недель назад, - признала Амелия, - Корнелиус меня не удивляет, но…

- Но почему Альбус не взял Блэка под свою личную защиту? У Альбуса, как у Верховного чародея, есть достаточно полномочий для приостановки решения министра в этом случае, - фыркнул Аластор. – Заставляет задуматься, не так ли? Именно Альбус свидетельствовал, что Сириус был Хранителем Тайны, он был во главе Визенгамота, когда все это происходило. У него явно есть мотив, чтобы не поднимать большого шума по этому вопросу.

Такая параноидальность, даже в отношении старых друзей, была очень типична для Аластора.

- Возможно, он как-то замешан в побеге, - высказала свои мысли вслух Амелия.

- Может быть.

Что-то не сходилось в том, каким образом Блэку удалось сбежать, но это не слишком обеспокоило ее, потому что, если бы ему это не удалось, все указывает на то, что в тот день был бы казнен невиновный человек.

- Я не уверена, нужны ли мне показания Поттера, - признала Амелия, - хотя, для полноты картины они не помешают.

- И ты очень хочешь взглянуть на условия жизни мальчишки, - прямо сказал Аластор. – На твоем месте, я бы тоже заинтересовался этим вопросом, потому что магглорожденная ведьма и сын известного своим магглолюбием работника министерства утверждают, что предпочли бы избавить Мальчика-Который-Выжил от его маггловских родственников и отправить его жить к незнакомцу.

Амелия кивнула. Она действительно была обеспокоена. Она не могла отрицать очевидного, особенно после того, как комментарии Уизли и Грейнджер совпали с предупреждением Люпина о ненависти Дурслей к магическому миру.

- Я хочу, чтобы ты отправился со мной, Аластор. Если будут проблемы, мне нужен независимый свидетель.

Аластор кивнул.

- Я смогу придти, - потом бросил на нее изучающий взгляд, - ты собираешься объявить Блэка невиновным?

- В идеале, мне нужны его показания под Веритасерумом.

- Его или Петтигрю.

- Или Петтигрю, - тяжело вздохнула Амелия, - чисто юридически я не могу предъявить Блэку обвинение в убийстве Петтигрю или магглов: его палочка доказывает, что он не произносил никаких взрывных проклятий, нет тела Петтигрю, и, хотя показания очевидцев подтверждают, что он был на месте происшествия и произносил заклинания, ничто не указывает на Блэка как на причину взрыва. С другой стороны, если предположить, что Петтигрю вызвал взрыв и убежал, свалив вину на Блэка, это полностью соответствует имеющимся у нас доказательствам: место взрыва, единственный палец и то, как Петтигрю, в нарушение Статуса Секретности, выкрикивал обвинения перед магглами.

- Остается предательство Поттеров, которое привело к их смерти, - сказал Аластор.

- Все сводится к показаниям с чужих слов о том, что Блэк был Хранителем Тайны. Здесь сильнее всего заявление Дамблдора, - она постучала пальцем по папке, - он утверждает, что, по словам Джеймса Поттера, они решили назначить Хранителем Тайны Блэка, и Дамблдор, при наложении чар Фиделиуса, указал именно Блэка.

- Но девчонка Грейнджер очень хорошо описала, как Блэк тайно поменялся местами с Петтигрю, и они договорились всем говорить, что хранитель – Блэк, чтобы отвлечь внимание от настоящего… это приводит к разумному сомнению, - глубокомысленно добавил Аластор.

- Я знаю, и хороший адвокат, такой как Брайан Катер не оставит камня на камне от обвинения, - сказала Амелия. – Откровенно говоря, я уже могу сообщить нашему уважаемому министру, что имеющиеся против Блэка незначительные доказательства являются косвенными и не выдержат суда, и что Блэк никогда бы не был осужден, если бы доказательства были оценены по справедливости.

- Это не то же самое, что и полностью очистить его имя, - сухо отметил Аластор.

Амелия пожала плечами.

- Остальное будет зависеть от Корнелиуса. Давай посмотрим правде в глаза, если Мальчик-Который-Выжил, под протокол заявит, что верит в то, что Блэк не был Хранителем Тайны, этого будет вполне достаточно для большинства людей.


o-O-o

Не успел Ремус выйти из камина, как к нему кинулся Сириус. Не единожды Ремус задумывался над схожестью поведения Сириуса и Бродяги и о возможности сунуть ему под нос свернутую в рулон газету.

- Ну, - требовательно произнес Сириус.

- Кажется, она серьезно восприняла меня, - осторожно признал Ремус, - когда я уходил, то краем глаза заметил Рональда Уизли. Хмури тоже был там, - сказал он, двигаясь в направлении кабинета Сириуса. – Он скрывался под дезиллюминационными чарами в углу кабинета, но я его унюхал.

Сириус счастливо провальсировал через всю библиотеку в направлении кабинета.

Ремус задумался ненадолго, стоит ли рассказывать Сириусу о том, что в его личном деле появится запись о происшествии во время прошлого полнолуния, и решил, что не стоит. Сириус только почувствует себя виноватым, а в этом не было его вины – это Ремус забыл принять аконитовое зелье.

- Я дал ей адрес Гарри.

- Не вижу, чем это может помочь в деле об опеке, - недовольно пробормотал Сириус. Он не хотел рисковать секретностью места проживания Гарри.

Ремус потрепал его по плечу.

- Поверь мне, это может изменить многое.

- Ну, на этой оптимистичной ноте, - Сириус подтолкнул его к столу, - давай, помоги мне выбрать дом.

- Ты должен понимать, что это займет больше месяца. Пока обменяетесь договорами о маггловской собственности, пока все оформите… - заявил в отчаянии Ремус.

- Представь себе, Лунатик, у магглов есть такое чудо как аукционы, не говоря уже о том, что деньги открывают любые двери, во всяком случае, так это и произошло при организации покупки дома для Дурслей.

Ремус подозрительно посмотрел на него:

- Он использовал магию, не так ли?

Сириус пожал плечами:

- Я не задаю вопросов…

- И ему не приходится обманывать тебя, - со вздохом закончил за него Ремус. Но, несмотря на недовольство отсутствием у друга щепетильности в этом вопросе, он с ощущением давно не испытанного счастья принялся за такое приятное для него дело – поиск дома для Гарри.




Часть II. Глава 3

Маггловский дом выглядел крайне чопорно. Он совершенно не был похож на место, где, по представлению Амелии, мог проживать последний из рода Поттеров, не говоря уже о Мальчике-Который-Выжил. Она могла задаться вопросом, почему для этой цели не был использован один из многочисленных особняков или поместий Поттеров, если бы не окружавшие дом сильные охранные чары, основанные на крови, которые просто пели от влитой в них силы и несли магическую подпись Лили. Был также заметен след от дополнительных чар, наложенных Дамблдором. Наличие такой сильной охранной магии объясняло решение Дамблдора отправить Поттера к тете. Амелия также всегда с пониманием относилась к необходимости держать этот адрес в строжайшей тайне, но это не объясняло отсутствия каких-либо записей о визитах из соответствующих органов с целью проверки благосостояния магического ребенка.

Аластор сказал ей, что принял меры предосторожности. Когда позавчера он отправился обсудить с Дамблдором предложение о своей работе в школе, он, между прочим, «предложил» проверить охранные чары. Дамблдор, естественно, отказался, но, как заметил Аластор в разговоре с Амелией, его старый друг не удивится, если Аластор проигнорирует его отказ, отследит адрес и осуществит свое намерение. Это давало им отличное прикрытие на тот случай, если у Дамблдора имелись какие-то другие способы контроля территории жилья, которые Аластор упустил бы при осмотре.

Амелия окинула беглым взглядом свой аккуратный коричневый брючный костюм и кивнула Аластору, который тем временем трансфигурировал свою одежду в ужасно сидевший на нем маггловский костюм и длинное пальто. Его магический глаз был зачарован и для магглов выглядел как обычный.

Он позвонил в дверь, и они оба услышали, как звук пронесся эхом по всему дому. Через минуту Петунья Дурсль открыла им дверь.

Амелия моргнула. Все ее ожидания найти хоть какое-нибудь сходство с Лили в ее сестре немедленно бесследно испарилось. В стоявшей перед ней сухопарой блондинке при большом желании можно было бы найти что-то симпатичное, если бы не ее заносчивая манера держать себя и кислое выражение лица.

- Петунья Дурсль? Я – Амелия Боунс из ДМП. Я отправляла вам письмо…

- Да, я получила его, - хмуро прервала ее Петунья. Она пробежалась по ним взглядом и украдкой посмотрела по сторонам, как будто желая убедиться, что никто из соседей не заметил их. – Лучше будет, если вы зайдете в дом.

Амелия заметила, как Петунья мельком бросила осторожный взгляд на чулан под лестницей, когда показывала им, как пройти в просторную гостиную. Мебель в доме хорошо сохранилась, хотя то тут, то там на прогнувшемся диване и стульях уже были заметны признаки изношенности. Повсюду были развешаны фотографии пухлого блондина в разные годы жизни, другие фотографии Петуньи и тучного мужчины, который судя по всему, был ее мужем. Однако, в доме нигде не было видно фотографий их знаменитого племянника или его родителей, и подозрения Амелии, возникшие в ходе бесед с друзьями Гарри, усилились раз в десять.

- Гарри в саду, делает свою работу по дому. Я позову его, - и Петунья быстро вышла, до того, как они смогли что-то ответить ей.

Амелия обменялась с Аластором взглядом «плохо дело». Они сохраняли молчание, пока не раздался звук шагов, и Амелия сосредоточила все свое внимание на Мальчике-Который-Выжил.

Как и сообщалось, он был миниатюрной копией Джеймса Поттера, но его глаза сияли насыщенным зеленым цветом. На голове у него были торчащие в разные стороны смоляные волосы, челка прикрывала знаменитый шрам. Одежда была несколько неопрятной: чересчур большая майка и шорты свисали на его слишком худой фигуре – подержанные вещи, догадалась Амелия. Петунья, вероятно, надеялась, что они примут их за рабочую одежду, потому что Поттер был в саду, хотя ей и было заранее известно об их приходе. У него на ногах ничего не было, возможно, обувь, которая была на нем, осталась у задней двери. Его руки были влажными, красными, покрытыми царапинами, верхнюю губу покрывал трудовой пот. Ему даже не дали времени привести себя в порядок.

Петунья смерила их хмурым взглядом.

- У меня назначена встреча. Нашего сына сегодня не будет дома, но мой муж может вернуться через четыре часа. Постарайтесь закончить до этого.

Амелия напряглась, услышав грубый тон, и изумленно уставилась на выходившую из комнаты женщину. Вскоре они услышали звук захлопнувшейся передней двери. Какой опекун оставит тринадцатилетнего ребенка, чтобы его одного допрашивали силы правопорядка?

Обернувшись, она увидела нервничающего подростка и подбадривающе улыбнулась ему.

- Во-первых, хочу заверить, что у вас нет неприятностей. Я – сотрудник министерства Амелия Боунс, мистер Поттер, а это – мой бывший коллега, Аластор Хмури. Ваша тетя объяснила причину нашего сегодняшнего визита?

- Только, что вы из полиции и хотите поговорить со мной, - вежливо ответил Поттер. Его глаза заблестели от любопытства, как только его тревоги по поводу ожидающих его неприятностей были развеяны.

- Я возглавляю Департамент магического правопорядка в Министерстве, - объяснила Амелия, - который включает в себя Аврорат – магическую полицию, - она махнула в сторону Аластора, который все это время сохранял молчание, – мы оба были аврорами в свое время. Аластор, даже работал с вашим отцом, который служил в спецотряде, но сейчас Аластор вышел на пенсию, а я, в основном, занимаюсь судебными расследованиями и слежу за бюджетом.

Лицо Поттера осветила улыбка:

- Мой отец был в спецотряде?

- Да, он был отличным бойцом, но когда умер твой дед, ему пришлось выйти из спецотряда, чтобы принять дела семьи, - отрывисто сказал Аластор, пока Амелия переваривала факт, что Поттеру не было известно о работе его отца. – Может быть, я смогу рассказать тебе несколько историй, после того как закончим наши дела здесь.

Поттер радостно улыбнулся ему.

Аластор нетерпеливо махнул ему рукой:

- Где твоя палочка, парень?

- Наверху, в моей комнате, - показал он наверх.

- Тебе следует все время держать ее при себе, - пожурил его Аластор.

Поттер покраснел.

- Мой дядя… он… они не очень любят магические вещи.

Было очевидно, что он смущен всей этой ситуацией, и сердце Амелии болезненно сжалось за него. Она всегда очень остро воспринимала дела, связанные с жестоким обращением с детьми. Она пожалела, что не привела с собой молодого аврора.

- Гмм, - промычал Аластор, - Амелия, ты тут устанавливай чары конфиденциальности, а я пока проверю безопасность остального дома.

Другими словами, она должна провести сканирование первого этажа в поисках доказательств плохого обращения с ребенком, пока он проделает то же самое на втором этаже. Она коротко кивнула ему.

- Если вы используете здесь магию, у меня не будет неприятностей? – спросил Гарри. – Чей-то домовой эльф использовал магию, когда пытался добиться моего исключения, и тогда я получил предупреждение.

Амелия нахмурилась. Это объясняло запись о нарушении правил использования магии несовершеннолетним, которую она обнаружила в его личном деле. Она позаботится, чтобы эту запись удалили.

- Наша магия не будет фиксироваться также как магия несовершеннолетнего, Гарри, но если возникнут хоть какие-то проблемы, я разберусь с ними.

- Ну, что, парень, веди меня наверх, - сказал Аластор и проследовал за Гарри, а Амелия немедленно нырнула в свою сумку, достала перо и запустила заклинание сканирования, результаты которого начали автоматически записываться на пергаменте.

Она направилась в холл и заглянула в чулан, который вызвал такое явное беспокойство Петуньи. То, что она там увидела, вызвало у нее тошноту. Он был буквально завален старым маггловским спортивным инвентарем и чистящими средствами, но под всем этим можно было заметить грязный детский матрас и старую закрепленную клейкой лентой картонку с надписью «Комната Гарри» на ней. Она закрыла дверь и двинулась на кухню.

Кухня была безукоризненно чистой, с сияющими поверхностями и натертым полом. Амелия бросила беглый взгляд на аккуратный задний дворик – дешевые кроссовки, которые, как она предположила, принадлежали Гарри, лежали у заднего входа вместе с садовым инвентарем, но среди них не было перчаток, которые защитили бы руки Поттера.

Она вернулась в гостиную и прочитала пергамент, сильно нахмурившись на результаты сканирования со второго этажа, которые Аластор направил прямо на перо. Ее желудок сжался от отвращения. Она вызвала своего домового эльфа и заказала чай, бутерброды, лепешки и пирог, после чего убрала пергамент. Она еле успела закончить все до возращения в комнату Аластора и Гарри. Глаза Поттера расширились при виде еды.

- Надеюсь, вы не против, я подумала, что за чашечкой чая разговор пойдет легче, - Амелия провела его к дивану, на который он нерешительно сел.

Аластор устроился рядом с ним.

- Мистер Поттер, так как вы несовершеннолетний, необходимо, чтобы здесь присутствовал ваш опекун. Аластор был знаком с вашим отцом, поэтому, возможно, вы позволите ему временно заменить вашего опекуна в процессе нашей беседы?

Поттер вопросительно посмотрел на Аластора.

- Я буду рад помочь в этом, - прохрипел Хмури.

Поттер кивнул.

- Хорошо, я согласен, - потом он перевел взгляд на Амелию, - зовите меня Гарри.

Амелия улыбнулась ему.

- Давай, первым делом, перейдем к клятве, Гарри.

- Клятве?

- Все находящиеся в процессе расследования должны быть приведены к клятве для обеспечения секретности информации до ее официального обнародования.

- Она также препятствует сговору свидетелей, - объяснил ему Аластор. – У тебя есть письменная версия клятвы для парня? - спросил он у Амелии.

Амелия открыла свою сумку и нашла в ней напечатанный экземпляр клятвы.

- Вот, держи, Гарри.

Гарри прочитал пергамент и решил уточнить:

- Что это за расследование, и какое я имею к нему отношение?

- Расследование по делу Сириуса Блэка, - прямо сказала Амелия, - в частности, нас интересует, что произошло в ночь, когда он сбежал из Хогвартса.

Его взгляд столкнулся с ее, и за это короткое мгновение ей удалось понять, насколько тяжело на него давили тревога и страх за крестного, и надежда на благоприятный исход. Он быстро отвел взгляд, повернулся и вопросительно посмотрел на Аластора, желая убедиться, стоит ли ему подтверждать клятву. После кивка Аластора Гарри взял перо и быстро подписался под текстом клятвы.

- Отлично. Чаю? – Амелия налила ему чашку чая, наложила на тарелку сандвичи и легким движением палочки отправила все это в его сторону.

Он сразу начал быстро, но аккуратно поглощать эту простую еду. После беглого осмотра результатов сканирования ей уже было известно, что в прошлом его часто лишали пищи и запирали. Передав ему еще одну тарелку, наполненную едой, она попросила его рассказать о событиях той ночи своими собственными словами.

Его показания полностью подтверждали рассказы остальных опрошенных свидетелей, и в то же время были самыми болезненными для восприятия – никак невозможно было проигнорировать личный аспект: Петтигрю предал родителей Гарри и стал причиной их смерти, Блэк был его крестным отцом.… При рассказе о нападении целой группы Дементоров Амелия почувствовала дрожь от охватившего ее ужаса, и просто не могла остаться безучастной, когда он рассказывал об отказе министра поверить ему…

Под конец истории Гарри снова посмотрел ей прямо в глаза. На этот раз его взгляд был полон любопытства.

- Могу я узнать, почему министр передумал?

- Он обнаружил, что твоего крестного никогда не судили, - честно ответила Амелия. – Это буквально потрясло министра и поколебало его уверенность в виновности Блэка. По его просьбе я начала расследование, - с этими словами она вручила Гарри кусок пирога, вызвав плохо скрытую усмешку у Аластора.

Гарри откусил от пирога кусочек и вернулся к интересовавшей его теме:

- А как насчет показаний Снейпа?

- Из того, что я слышал, не имеет никакого смысла задавать ему вопросы, - вмешался Аластор, - все, что он видел, это трех школьников в компании Люпина и Блэка. Его вырубили, прежде чем произошло хоть что-то, заслуживающее внимания.

- А Директор? – спросил Гарри, - он тоже разговаривал с Сириусом. Мне так кажется.
- Но они были одни, - прокомментировал Аластор, - нет свидетелей, которые могли бы подтвердить это, кроме самого Блэка, в отличие от случая с вами четырьмя.

- Так с Сириуса снимут обвинения? – его молодое лицо было полно такой надежды, что Амелия пожалела, что не может дать ему официальный ответ.

- Я не могу сказать, Гарри, пока не закончу расследование и не передам результаты Министру, - с извинением в голосе сказала Амелия.

- Не забывай, что ты не можешь обсуждать эту беседу со своими друзьями или Директором, - напомнил ему Аластор, - или Блэком.

Гарри быстро кивнул, хотя сильный румянец, покрывший его щеки, свидетельствовал о том, что он, судя по всему, каким-то образом мог поддерживать связь со своим крестным. Амелия знала, что ей следует спросить о переписке, но не смогла заставить себя лишить ребенка хоть чего-то положительного в его такой непростой жизни.

- Ну, если Амелия закончила здесь, - Аластор бросил на нее вопросительный взгляд, на который она кивнула и остановила перо, - как насчет пары историй о твоем отце?

Лицо Гарри осветилось радостью и ожиданием. Амелия наблюдала, как Аластор рассказывает о первом занятии Джеймса Поттера в спецотряде, и с какой жадностью Гарри впитывает информацию о своих родителях и своем наследии. О чем только думал Альбус Дамблдор, изолируя мальчика от его прошлого, истории семьи, наследия?

Три истории спустя Амелия неохотно прервала день воспоминаний.

Когда они уже выходили, Аластор остановился у двери и принялся шарить в кармане своего пальто. Он знаками велел Гарри протянуть руку и закрепил на ней кобуру для палочки. Затем вложил в нее палочку Гарри.

- Попрактикуйся быстро выхватывать ее из кобуры, - ворчливо сказал он, - и помни, всегда носи свою палочку при себе. Теперь ты можешь прятать ее под рукавом своей рубашки.

Гарри широко улыбнулся ему:

- Спасибо, сэр!

- И помни… - Аластор указал на него пальцем.

- Постоянная бдительность! – быстро закончил за него Гарри с широкой ухмылкой на лице.

Амелия закатила глаза на то, как Аластор воспользовался возможностью подсадить еще одного человека на свою паранойю.

- Было очень приятно познакомиться с тобой, Гарри, - пожав ему руку, она попрощалась, и они вышли из дома. Амелия отчаянно не хотела оставлять Гарри Поттера там, где ему, и это – очевидно, было не место.

Они с Аластором снова обменялись понимающими взглядами. Им нужно было о многом поговорить, но не на улице. Они прошли вниз по улице в направлении аллеи в поисках места, где можно было бы аппарировать, не привлекая лишнего внимания.

Пожилая женщина с седыми волосами нерешительно переминалась с ноги на ногу на перекрестке Тисовой улицы и улицы Глициний. Заметив их, она быстрым шагом прошла в их сторону, и Амелия заметила следовавшую за ней по пятам кошку. Или скорее книзла.

- Аластор Хмури, Альбус предупредил меня, что ты можешь заглянуть сюда сегодня.

Амелия почувствовала сильное облегчение и благодарность Аластору за то, что он потрудился обеспечить их визит прикрытием. Очевидно, что женщина была шпионом Дамблдора.

- Арабелла Фигг, - вежливо поприветствовал ее Аластор. – Давненько не виделись, - сказал он. Он не представил Амелию, которая также промолчала.

- Ты ведь не думаешь, что Блэк все еще представляет угрозу? - торопливо спросила Фигг. - По словам Альбуса, его источники утверждают, что он сбежал из страны.

- Также как и мои, - ответил Аластор, - но ты же знаешь, как я всегда говорю…

- Постоянная бдительность, - послушно сказала Фигг, а затем предложила, - если хочешь, вы можете воспользоваться моим камином.

- Буду благодарен за спокойное место для аппарации, - ответил Аластор, бросив взгляд на Амелию.

Они вместе отправились к дому Фигг, который весь пропах книзлами и вареными овощами. Амелия поймала себя на том, что морщит нос, но постаралась скрыть свою реакцию. Как только дверь закрылась, Аластор приступил к вопросам.

- Как я понял, ты присматривала за Поттером некоторое время.

- С декабря восемьдесят первого, - ответила Фигг, - Альбус попросил меня приглядывать за ним и сообщать обо всем подозрительном вокруг него, о волшебниках и о том, что происходит с Гарри, и… ну вы поняли. Это было меньшее, что я могла сделать для Альбуса после, ну ты помнишь.

- Мы мельком видели Поттера в саду, - продолжил Аластор, - довольно мелкий, да? Я то думал, его родители оставили ему немного деньжат. По тому, как он одевается, и не скажешь.

- Дети могут быть капризными в еде, Аластор, - сказала Фигг, избегая его взгляда, - и кто знает, что подростки считают модным в наши дни?

- Вы действительно верите в то, что говорите? – выпалила Амелия, не в силах сдержаться.

Фигг вздохнула, уголки губ у нее опустились.

- Дурсли – самые ужасные магглы. Они никогда не обращались с Гарри также как со своим сыном, хотя некоторые могут посчитать это благословением небес. Когда Гарри впервые привели ко мне, чтобы я посидела с ним в их отсутствие, я сообщила Альбусу, что они нехорошо обращаются с мальчиком, но он мне ответил, что со временем все будет в порядке, и мне не стоит беспокоиться.

- Они приводили к вам Гарри? – спросил Аластор и бросил на Амелию требовательный взгляд не вмешиваться.

- В последнее время не так часто. Он стал достаточно взрослым, чтобы самостоятельно присматривать за собой, во всяком случае, так Дурсли представляют это. Естественно, я следовала инструкциям Альбуса и не говорила ему, что я сквиб, или что мне известно о Том-Кого-Нельзя-Называть, или о волшебном мире, но… это было трудно, и я… я думала, будет лучше, если он не будет слишком счастлив от своего пребывания у меня, иначе Дурсли посылали бы его к кому-то другому.

Амелия с трудом преодолевала желание наслать на эту женщину какое-нибудь проклятие. Ей не хватило сострадания сделать жизнь Гарри хоть немного лучше, когда его оставляли на ее попечении. Она следовала указаниям Дамблдора, как будто они были непреложным законом. И почему, Мерлина ради, Фигг не сообщила о плохом обращении с ребенком, как только заметила явные признаки этого?

- Ну, хоть кто-то представлял соответствующим органам регулярные отчеты о благополучии мальчика, - немедленно заметил Аластор, которого, по-видимому, посетили те же мысли, что и ее.

- О, официальные отчеты делал Альбус. Между нами все делалось неформально, Аластор. Я просто связывалась с Альбусом время от времени, обычно, после того как сидела с Гарри, - заверила она Аластора, затем с улыбкой добавила, - у меня всегда вызывало улыбку, когда я видела в Пророке случайные фотографии, которые мне удавалось украдкой сделать во время этих визитов и переправить Альбусу.

Так вот каким образом фотографии мальчика стали доступны широкой общественности. Это всегда вызывало удивление у Амелии. Она бросила на Аластора многозначительный взгляд. Она была не уверенна, как долго еще сможет сдерживаться, чтобы не накричать на старую женщину перед ней.

Аластор сразу понял ее намек.

- Было приятно поболтать с тобой, Арабелла, но нам уже пора. Ты можешь сообщить Альбусу, что охранные чары, похоже, в порядке.

Амелия сухо улыбнулась, скомкано попрощалась и немедленно аппарировала в Министерство. Через мгновение за ней последовал Аластор. Они добрались до ее кабинета с мощными стационарными чарами конфиденциальности, и только после этого она позволила своему гневу вырваться наружу.

- Я правильно ее услышала? Мне это не показалось? – требовательно спросила Амелия, - эта… эта женщина… - она была вне себя от ярости и с трудом могла подобрать подходящие слова.

Аластор показал на ее стол и приказным тоном сказал:

- Доставай свой огневиски.

Она налила им обоим по бокалу огневиски, и, только опустошив свой бокал, смогла в какой-то степени восстановить контроль над своими эмоциями.

- Пойми, Арабелла не совсем в себе, после того как ее мужа и сына убили прямо на ее глазах во время нападения Пожирателей на Косую Аллею, - сказал Аластор, перекатывая в руках свой бокал с огневиски, который он налил из собственной фляжки. – Ее муж был другом Альбуса, поэтому Альбус и присматривал за ней после его смерти и позаботился о том, чтобы она получила наследство, несмотря на то, что она сквиб. А потом он помог ей начать собственное дело с разведением книзлов.

- Отсюда и ее преданность ему, - тяжело вздохнула Амелия. Ее ярость немного утихла после объяснения Аластора.

- Да, к сожалению, если Альбус скажет ей, что трава – розовая в фиолетовую крапинку, она ему поверит, - согласился Аластор. – Поэтому, после того, как она в первый раз сообщила Альбусу о плохом обращении Дурслей с ребенком и получила от него такой ответ, ей и в голову не пришло снова поднимать этот вопрос, потому что думала, что ему все известно, - он тяжело вздохнул. - А что касается ее убеждения, что, обращайся она с парнем хоть немного нормально, Дурсли не приведут его к ней в следующий раз… - он скривился в гримасе, - по-видимому, здесь только можно строить догадки.

- Она могла быть права, - признала Амелия, - наверняка Дурсли так и поступили бы, - она налила себе еще огневиски, - результаты сканирования приводят в ужас. На протяжении многих лет он жил в этом чулане под лестницей, подвергался постоянным словесным оскорблениям и мелким физическим наказаниям. Они периодически не кормили его, неоднократно отправляя его спать голодным в качестве наказания за мелкие провинности.

Он кивнул и добавил свою часть в общую картину:

- У него самая маленькая спальня. На двери снаружи замки, следы решеток на окне. Наверняка его запирали не раз. Вся мебель в комнате поломанная, полуразвалившаяся. У него почти нет одежды в шкафу, а та, что есть, похоже, вся подержанная. Его школьная одежда – хорошего качества, но она вся заперта в его сундуке. Все свои ценности он хранит под разобранным паркетом под кроватью. У него там припасено немного еды.

- На случай, если они его снова запрут там? – предположила Амелия, потирая напряженную шею. - Если бы это был любой другой ребенок, Аластор, я бы уже забрала его из этого дома.

- Даже я знаю, что тебе потребуется большая изворотливость в этом деле, - «утешил» ее Аластор. – Понимаешь, Альбус и я дружим уже очень долгое время, и он… он – великий волшебник, но он не непогрешим, даже если ему иногда хочется так думать, - попытался донести до нее свою мысль Аластор. - Он наделал много ошибок. Очевидно, ему было известно, что магглы неохотно примут ребенка, он отмахнулся от первого сообщения своего агента о плохом обращении с ребенком, а потом агент уже не сообщал ему о других таких случаях, а сам он ни разу не проверил состояние парня. Потом, когда Гарри попал в Хогвартс, он не заметил признаков жестокого обращения. Парень слишком худой для своего возраста. Хоть кто-то должен был обратить на это внимание.

- Не заметил или проигнорировал эти признаки.

- Или проигнорировал, - сухо согласился с ней Аластор.

Амелия тяжело вздохнула.

- Знаешь, что еще меня беспокоит?

- Что ему было неизвестно, что его отец был в спецотряде Аврората? – предположил Аластор. - Меня это тоже встревожило.

- Ну, и это тоже, - сказала Амелия, - но я имела в виду то, что Брайан Каттер сказал мне по поводу нового лорда Блэка.

Брови Аластора скрылись в его седой шевелюре.

- Новый лорд Блэк? И он нанял Брайана Каттера?

Она рассказала об адресованном Каттеру письме лорда Блэка, о встрече в кабинете Корнелиуса и увидела, что он сразу понял политическую подоплеку произошедшего. Хмури никогда не был дураком.

- У Каттера есть копия завещания Поттеров, в котором Сириус Блэк указан вторым опекуном после Лонгботтомов, - она опустила свой стакан и пристально посмотрела на Аластора. - Альбус Дамблдор незаконно присвоил опекунство над Гарри Поттером, отправил его к этим магглам и не обеспечил справедливого или хоть какого-то суда над человеком, названным в этом завещании опекуном.

- Я понимаю, что все выглядит очень плохо, - признал Аластор, - особенно учитывая тот факт, что он также не взял Блэка под свою защиту в Хогвартсе, но я не думаю, чтобы Альбус намеренно держал человека в тюрьме в течение двенадцати лет, при этом зная, что он невиновен.

- Даже ради его пропагандируемого повсеместно Всеобщего Блага? – подчеркнуто спросила Амелия.

На это Аластор был вынужден признать с тяжелым вздохом:

- Альбус, действительно, может оправдать почти все соображениями всеобщего блага, но не что-то настолько неправильное. Держать мальчика под охранными чарами крови, где он не будет в безопасности от жестокости своих родственников – нет. Держать мальчика под охранными чарами крови, где его не будут любить – да. Приговорить невиновного человека на двенадцать лет в Азкабане – нет. Не вступиться для оправдания Блэка, потому что Альбус считает, что Поттер будет в безопасности там, где он сейчас находится – определенно да.

Амелия скривилась в гримасе. В изложении Аластора грань между приемлемым и неприемлемым для Дамблдора была очень тонка.

- Ты знаешь его лучше, чем я, - признала она.

- И зная его, несмотря на то, что я уверен – если ему представить все собранные нами доказательства пренебрежения магглами интересов парня, он не заставит его оставаться там – несмотря на мою уверенность в этом, советую тебе решить вопрос с опекунством Поттера до того, как Альбус пронюхает об этом, - откровенно сказал Аластор.

- Понятно, - Амелия знала, с кем она свяжется в первую очередь.


o-O-o

Сириус снова перечитал письмо Брайана. Потом снова.

Полностью оправдан, за подписью Министра.

Имеется ли у лорда Блэка способ связаться с Сириусом Блэком?

Министерство хочет знать, готов ли Сириус Блэк немедленно принять опекунство над Гарри Поттером.

Он снова перечитал письмо, не веря своим глазам.

Ремус нетерпеливо вырвал его из онемевших пальцев Сириуса и прочитал.

- Бродяга! Мы сделали это! – он хлопнул по спине Блэка. – Поздравляю! Разве я тебе не говорил, что отправив Боунс с визитом к этим магглам, мы намного увеличим шансы, что тебе передадут опекунство над Гарри? Ты мне должен пять галеонов! И не думай… - он вдруг заметил, что Сириус даже не пошевелился в течение всего этого времени. – Ты в порядке, Бродяга?

Нет. Да. Он понятия не имеет в порядке ли он. Его эмоции скакали от сумасшедшего счастья до полнейшего изумления и ужаса – что если он все испортит с Гарри? О Мерлин, о чем он только думал?

Сириус потер свой лоб и попытался собрать мысли в кучу. Нужно сосредоточиться. Гарри. Гарри. Гарри. Он сделал все это для Гарри, и это сработало.

- Прости, - сказал он, осознав, что Ремус уже некоторое время с беспокойством наблюдает за ним, - я… я просто очень удивился. Мне казалось, это потребует больше времени и усилий.

- Но ты ведь доволен? – осторожно спросил Ремус, как будто боялся, что Сириус вот-вот взорвется, или сломается от любого неосторожного слова.

- Просто вне себя от счастья, - серьезно сказал Сириус, потом забрал у него пергамент. – Я напишу ответ Брайану. Кажется, пора сообщить ему, кто я.

- Познакомь нас, - попросил Ремус. - В ближайшем будущем мне может понадобиться его помощь. Как твоему управляющему, мне совсем скоро нужно будет решить целую кучу юридических вопросов – в твоих делах настоящий хаос.

- Но я богат, да?

Ремус вздохнул.

- Скажем так, у тебя есть достаточно денег, чтобы покрыть пять галеонов, которые ты мне должен.

- Какие пять галеонов? – невинно спросил Сириус.

Глаза Ремуса опасно сузились.




Часть II. Глава 4

Подпись Корнелиуса Фаджа выделялась своей вычурностью на пергаменте. Пергамент представлял собой отчет официального расследования, которым подтверждалась невиновность Сириуса Блэка в обвинениях, предъявленных ему при аресте в восемьдесят первом. Решением Министра ему выносилось помилование за побег из тюрьмы и его действия, пока он находился в бегах. Этим документом также подтверждалась ответственность Министерства за несправедливость, допущенную в отношении Блэка, и ему предоставлялась компенсация в размере десяти тысяч галеонов за каждый год несправедливого заключения и дополнительные пять тысяч за тот год, когда он был на положении беглеца.

- Заявление для прессы? – коротко спросил Корнелиус, скрепляя пергамент официальной печатью.

Амелия обменялась взглядом с Брайаном Картером и передала через стол Министру еще один лист пергамента.

«В свете новых улик было проведено специальное расследование по делу Сириуса Блэка под юрисдикцией главы ДМП Амелии Боунс, в результате которого выяснилось, что Сириус Блэк был заключен в тюрьму без суда. Была грубо нарушена процедура по проведению следствия и сбору доказательств, его вина или невиновность не были доказаны и обвинения основывались лишь на беспочвенных слухах. Изучение всех улик, собранных при его аресте, а также свидетельских показаний, полученных в свете последних событий в Хогвартсе, в том числе, заявления Гарри Поттера, дали основания утверждать, что Сириус Блэк невиновен во всех, предъявленных ему ранее обвинениях. Учитывая двенадцать лет незаконного заключения в тюрьме, он получил помилование за побег из места заключения.

В дополнение сообщаем, что Питер Петтигрю жив и подозревается в принадлежности к незаконной группировке, именуемой Пожиратели Смерти. Настоящим он лишается Ордена Мерлина и объявляется в розыск для допроса по поводу смерти Джеймса Поттера, Лили Поттер и тринадцати магглов. Он также обвиняется в противодействии правосудию. Предупреждение гражданам – он вооружен и очень опасен. При встрече рекомендуется избегать прямого столкновения с ним и незамедлительно сообщить в Аврорат.

Несомненно, предыдущей администрацией было допущено грубейшее нарушение правосудия, и хотя следует учитывать хаос, повсеместно царивший в то время, подобное нарушение законных прав мага просто шокирует. Мы приносим глубочайшие извинения Сириусу Блэку за неправомерное лишение свободы, вред, причиненный его репутации, и пренебрежение его основными законными правами. И хотя, по нашим сведениям, он сейчас находится за границей, заявляем, что в настоящее время он является свободным гражданином и может без всяких опасений за свою свободу вернуться в Британию и к общественной жизни».

- Весьма информативно, - Корнелиус посмотрел на Брайана. – Лорд Блэк удовлетворен данным заявлением?

- Да, и он очень рад, что этот вопрос был решен настолько оперативно, - ответил Брайан.

- Жаль, что мы не можем провести совместную пресс-конференцию, - посетовал Корнелиус, бросив несколько разочарованный взгляд на заявление.

- Лорд Блэк хочет, чтобы заслуга Министерства в решении данного вопроса была оценена по достоинству, - твердо заявил Брайан. – С этой целью он сделает отдельное заявление, когда будет занимать свое место в Визенгамоте.

- Тебе известна точная дата? – заинтересованно спросил Корнелиус.

- Вероятно, это будет на следующем заседании, которое запланировано на этой неделе в четверг, - уверенно ответил Брайан. – Он выразил желание встретиться с тобой до этого.

Корнелиус широко улыбнулся.

- Это будет просто отлично, Брайан.

- Министр, - прервала обмен любезностями Амелия, - в ходе расследования выяснились некоторые новые обстоятельства...

- Да, да? – Корнелиус выглядел встревоженным. Его взгляд беспокойно перебегал с Брайана на нее, - возможно, нам следует поговорить об этом отдельно?

- Вообще-то, я бы хотела, чтобы Брайан остался, так как тема беседы имеет прямое отношение к вопросу опекунства Гарри Поттера.

Амелия вытащила из свого портфеля второй отчет и вручила его Корнелиусу. Его составление и улаживание всех вопросов с Брайаном отняло у нее весь вчерашний вечер после возвращения из Суррея.

- Этот отчет весьма деликатного свойства. В нем указаны некоторые подробности жизни Гарри Поттера. В двух словах, в нем приведено заключение, что Гарри Поттера следует незамедлительно забрать от его нынешних опекунов, так как имеются неоспоримые доказательства пренебрежения, эмоционального насилия, а также физических травм средней тяжести.

- Мерлин! Этого не может быть! – воскликнул Корнелиус, не открывая папку. – Я хотел сказать, я знаю, прошлым летом произошел этот неприятный инцидент, но мне казалось, что это просто результат стресса из-за ситуации с Блэком.

- Эта проблема прошлым летом, Министр, весьма показательна. Они постоянно обращаются с мальчиком подобным образом: без уважения к нему, его чувствам, его родителям или ко всем нам, магам. Та женщина, до того как ей стерли память, призналась, что оскорбляла Поттеров, - сухо отметила Амелия. – Вдобавок к этому, один из сотрудников отряда по устранению последствий случайного волшебства указал в отчете, что если бы уже не был принят Закон о защите магглов, он вряд ли бы смог избежать искушения самому надуть Дурслей, после того, как вынужден был выслушивать их оскорбления.

- Амелия…

- Это еще не все, Корнелиус, - прервала его Амелия. – Той ночью, когда погибли Поттеры, Альбус Дамблдор велел Рубеусу Хагриду забрать Гарри Поттера у Сириуса Блэка. Это указано в заявлении самого Дамблдора аврорам. Это он отправил мальчика к маггловским родственникам Лили Поттер. Имеются некоторые доказательства, что у него на это были хорошие причины, большинство из которых связаны с безопасностью Гарри в то время. Но он обманул систему – Отдел по делам сирот Визенгамота не был в курсе о его действиях, поэтому не было никаких контрольных визитов для проверки условий жизни ребенка.

- Он также проигнорировал завещание. Один из моих источников сообщил мне, что Лонгботтомы были намерены опротестовать его действия, если бы не подверглись нападению Пожирателей Смерти, - добавил Брайан. – Если также учитывать тот факт, что в то время, когда Сириуса Блэка без суда незаконно отправили в Азкабан, он уже был Верховным чародеем Визенгамота, как и его нежелание настоять на надлежащей процедуре при поимке Сириуса во время недавних событий в Хогвартсе… можно предположить наличие у него некоторых скрытых мотивов.

- Вдобавок ко всему этому, у Гарри имеются все признаки жестокого обращения с ребенком, но весь персонал Хогвартса, похоже, одновременно ослеп и «не заметил» эти признаки, - раздраженно добавила Амелия.

Корнелиуса раздирали противоречивые чувства. Он одновременно испытывал панику при мысли о том, что Гарри Поттер, герой магического мира, Мальчик-Который-Выжил, подвергался жестокому обращению дома. С другой стороны он не мог удержаться от ликования и злорадства при мысли о том, что Дамблдор допустил такую ошибку.

- Министерство тоже не сможет избежать упреков в данном случае, так как Отдел по делам сирот Визенгамота был обязан позаботиться о Гарри Поттере, несмотря на отсутствие информации от Дамблдора. В конце концов, этот мальчик – самый известный сирота нашего мира! Не говоря уже о том, что необходимо было приложить больше усилий для расследования прошлогоднего инцидента, - предостерегла его Амелия. – Корнелиус, для любого это станет политическим крахом, если прессе станет известно, что маггловские родственники подвергали героя магического мира жестокому обращению, и никто не позаботился принять меры по этому поводу.

Наконец до Корнелиуса дошло, что если данная информация станет известна широкой общественности, последствия будут самыми непредсказуемыми.

- Если ты позволишь, Корнелиус, мне кажется, Амелия и я нашли прекрасный выход, который будет выгоден нам всем, - спокойно предложил Брайан.

- Пожалуйста, поподробнее, - сказал Корнелиус, немного придя в себя.

- Как тебе известно, лорд Блэк уже планирует требовать опекунства, - начал Брайан, - у меня есть данные, что по результатам его расследования у него самого возникли вопросы к нынешним опекунам Поттера. Теперь, когда расследование по делу Сириуса Блэка закончено, и он полностью оправдан, лорд Блэк будет бороться, чтобы опекунство было передано Сириусу Блэку, в соответствии с завещанием Поттеров.

Корнелиус откинулся в кресле и задумался.

- Значит, лорд Блэк открыто поддержит Сириуса Блэка? Насколько я припоминаю, Блэк – я имею в виду Сириуса Блэка – был ярым сторонником Дамблдора и считался персоной нон грата в семействе Блэков.

- Я думаю, из действий лорда Блэка видно, что его политическая линия отличается от предыдущей репутации семьи, - отметил Брайан, - а так как Сириус приходится мальчику крестным отцом, у него есть все права претендовать на опеку.

- Передача опеки Сириусу Блэку в соответствии с найденным завещанием Поттеров не вызовет особых затруднений, - со своей стороны добавила Амелия. – Основное беспокойство у меня вызывает здоровье Блэка после такого продолжительного пребывания в Азкабане и года в бегах. Я считаю, что мы можем передать ему опеку только при условии, если он пройдет соответствующее лечение.

- Откуда нам знать, что он хочет получить опеку? – задумчиво спросил Корнелиус.

- Как только Амелия связалась со мной, я немедленно написал лорду Блэку. Ответ я получил от самого Сириуса Блэка, с подтверждением его просьбы представлять его в деле опеки над его крестником, - объяснил Брайан.

Тень сомнения промелькнула в голове Амелии. Пока она обдумывала возникшую мысль, Корнелиус принялся обвинять Брайана в том, что лорд Блэк был замешан в укрывательстве преступника.

- По старым законам, Корнелиус, глава рода может предоставить убежище любому члену своей семьи, - спокойно ответил Брайан, - однако, в любом случае, нет никаких доказательств, что лорду Блэку было известно о местонахождении Сириуса Блэка в момент, когда он поручил мне заняться этим делом.

- В любом случае, данный вопрос сейчас не имеет значения, - вмешалась Амелия, прежде чем Корнелиус заведется, - контактировал ли лорд Блэк с ним до расследования или нет – совершенно несущественно. Сириус Блэк невиновен. Нам нужно определиться с вопросом об опекунстве Гарри Поттера. Брайан, ты можешь подтвердить желание Сириуса Блэка принять опекунство над мальчиком?

- Да, он жаждет присматривать за Гарри, и уже договорился о неделе лечения в частной клинике за рубежом, для них обоих, - быстро ответил Брайан.

Амелия кивнула.

- Я не уверен, что это приемлемо, - возразил Корнелиус, - репутация Сириуса Блэка уничтожена. Действительно, это, частично, наша вина. Я это знаю, но если мы объявим, что Блэк невиновен, а потом сразу передадим ему опекунство над Мальчиком-Который-Выжил, это вызовет массовые протесты. Люди не примут этого.

- Здесь ты прав, Корнелиус.

Слова Брайана польстили самолюбию Министра, и Амелия с облегчением выдохнула. Брайан очень ловко управлялся с Министром.

- Возможно, нам следует все сделать постепенно, - продолжил Брайан, - тем более, мне кажется, мы все понимаем, что Альбусу Дамблдору это должно стать известно тогда, когда он никак не сможет повлиять на результат.

Все согласились с этим утверждением. Ни у кого, даже у Фаджа, не возникло сомнений, что, иначе, Дамблдор сделает все возможное, чтобы помешать им.

- Поэтому, я предлагаю подписать передачу опеки сегодня и позволить Сириусу Блэку незамедлительно забрать парня, - продолжил Брайан. – Министерство объявит о его невиновности во время пресс-конференции завтра утром. В течение недели я организую позитивные отзывы в прессе о Блэке. Например, людям можно напомнить о том, что он был героем войны до ареста.

- Мы можем помочь в этом, - предложила Амелия, - я уверенна, бывшие коллеги Сириуса смогут рассказать немного о его работе во время войны.

- Не помешает сообщить, что он сбежал из Азкабана, чтобы защитить своего крестника от Петтигрю, - добавил Корнелиус. – Можно вскользь упомянуть, что он хочет получить опеку над крестником, чтобы полностью вернуть Поттера в магический мир, а также, что в завещании покойных родителей Поттера, которое ранее было недоступно Министерству, он указан как возможный опекун мальчика.

Брайан кивнул с одобрительной улыбкой.

- Отличное предложение.

Амелия скрыла улыбку. У Корнелиуса был настоящий талант использовать общественное мнение в свою пользу.

- А потом, в конце недели мы официально объявим о передаче ему опекунства.

- Я позабочусь, чтобы у нас наготове было заявление Сириуса Блэка, потому что в это время они все еще могут находиться за границей, - сказал Брайан, сделав отметку в своем блокноте.

- Нам необходимо тщательно проработать все пресс-релизы, - предложил Корнелиус, - таким образом, мы сможем обеспечить положительную реакцию общественности по этому вопросу.

- Согласен, - одобрил Брайан.

- Что насчет магглов? – неожиданно спросил Корнелиус. – Нам необходимо сделать соответствующие оформления…

- Уже подготовлены, - заверил его Брайан, - Петунья Дурсль уже согласилась передать свои права на опекунство, в случае, если следствие найдет Сириуса Блэка невиновным. Управляющий лорда Блэка позаботиться об окончательной подписи на документах, немедленно заберет Гарри Поттера и доставит его к Блэку. Продолжим с документами?

Корнелиус кивнул.

Брайан вытащил из портфеля стопку документов об опеке и передал их Министру.

- Подпиши в конце документа. Амелия, подпишешь, как свидетель?

Рядом с вычурной подписью появилась официальная печать Министра. Амелия расписалась в качестве свидетеля и добавила печать главы ДМП. Сириус Блэк официально стал опекуном Гарри Поттера.

Брайан вручил Амелии один экземпляр для архива Министерства.

- Полагаю, ты зарегистрируешь их в Отделе по делам сирот Визенгамота?

Амелия вздохнула и приняла документы.

- Я отправлю копию Сириусу, а мой экземпляр оригинала останется в хранилище нашей конторы, - заявил Брайан, доставая из своего портфеля еще один документ, - это копия завещания Поттеров, для вашего архива.

- Отлично, Брайан, - с благодарностью сказал Корнелиус, - это позволит нам быстро решить все проблемы, в случае, если возникнут какие-либо жалобы, - потом он снова нахмурился, - Амелия, остался вопрос с магглами и жестоким отношением к ребенку…

- Я знаю, - тяжело вздохнув, сказала Амелия, - я тоже очень хочу предъявить им обвинения, но это невозможно. По установленному порядку, когда мы сталкиваемся со случаями жестокого обращения с волшебными детьми в маггловских семьях, мы должны привлечь маггловские службы. Обычно, в таких случаях имеются доказательства, улики. В данном случае, большая часть жестокого обращения относится ко времени до прошлого года, а худшая часть относится ко времени, когда он был еще совсем маленьким ребенком. Наши доказательства получены магически, и мы не можем их предъявить маггловским властям. Поэтому ничего нельзя сделать, если только сам мистер Поттер не даст показания, - она перевела дыхание, - если мы привлечем магглов к суду в нашем мире, это создаст прецедент, чего я никак не могу позволить, и приведет к общественному возмущению, которого мы пытаемся избежать.

- И что ты предлагаешь? Допустить, чтобы этим магглам сошло с рук жестокое обращение с магическим ребенком? Ребенком, которым нужно было дорожить, особенно, после того как он потерял своих родителей и спас всех нас от Того-Кого-Нельзя-Называть? – возмутился Корнелиус.

- Мы можем откровенно заявить, что, как только нам стало известно о жестоком обращении с ним, его забрали из этого места, - твердо заявила Амелия. – Любые другие действия должны быть осуществлены только с согласия самого мистера Поттера.

- Я передам этот вопрос Сириусу Блэку, - вызвался Брайан. – Как опекун мальчика, Блэк имеет право голоса в данном вопросе, и ему будет удобнее обсудить его с мистером Поттером.

Корнелиус не выглядел удовлетворенным, что вызвало некоторую симпатию Амелии, хотя она и подозревала, что недовольство Корнелиуса вызвано скорее невозможностью извлечь политическую выгоду из всей этой ситуации и из замешанности Дамблдора в это темной истории, чем возмущением от того, что магглы смогут уклониться от заслуженного наказания.

- Если это все, тогда мне еще нужно сообщить моему клиенту, что он стал гордым отцом тринадцатилетнего мальчика, - сказал Брайан.

Амелия облегченно перевела дух, когда Корнелиус улыбнулся и кивнул.

- Тогда, встретимся на пресс-конференции завтра? – предложил Корнелиус.

Брайан согласился, и Амелия встала, чтобы выйти следом за ним. Они остановились у кабинета Амелии, и она, удержав его за руку, пригласила зайти в свой кабинет. Ей нужно было подтвердить подозрения, возникшие у нее в ходе обсуждения. Она наколдовала сферу конфиденциальности и прямо посмотрела на него.

- Брайан, поправь меня, если я не права. Лорда Блэка случайно не Сириусом зовут?

Брайан мягко улыбнулся.

- Боюсь, я не могу обсуждать личность лорда Блэка.

Амелия ухмыльнулась. Теперь она была уверена в своей правоте.

- Единственное, что я могу сказать, - с некоторым колебанием сказал Брайан, - не зря род Блэков знаменит своим коварством, и, несмотря на свою невиновность, Сириус Блэк все же не тот человек, которого безопасно злить.

- Он понял, что с его крестником плохо обращались, когда встретил его в Хогвартсе? – вслух подумала Амелия.

Да, она была уверена в этом. Сириус Блэк увидел своего крестника, жаждущего любви и тепла, и все понял. И он не мог ничего сделать. Не тогда, когда был беглецом. Но как лорд Блэк… о да. То, какие он принял меры и придумал способ очистить свое имя для защиты своего крестника, было довольно впечатляющим и убедило ее, что решение передать ему опеку над мальчиком было верным.

Брайан улыбнулся ей и, коснувшись полей шляпы, направился к выходу.

- Я думаю, лорд Блэк будет хорошей встряской для всех нас.

Амелия опустила сферу и ухмыльнулась вслед ему.

- Передай своему клиенту, что я с нетерпением буду ждать этого.


о-О-о


Гарри закончил мыть картофель для запекания, разложил его на стойке, чтобы проколоть, перед тем как отправить в микроволновую печь. На ужин были сваренные на пару куриные грудки (уже приготовленные до сухости тетей) и печеный картофель. Это не было привычным для них блюдом и оказалось в меню только из-за того, что Дадли был на диете.

После возвращения из школы родственники были на удивление вежливыми с ним. Он верил, что, частично, это было благодаря его рассказу о массовом убийце-крестном, но проходили дни, и он понимал, что дело в чем-то другом. Потом был неожиданный визит полицейских – Амелии Боунс и Аластора Хмури. Он все еще немного сердился на тетю, за то, что она не предупредила его о них, когда позвала из сада. Он надеялся, так надеялся на то, что это означает – у Сириуса будет суд или его объявят невиновным, и тогда…

Он оборвал мысль до того, как она смогла оформиться. Он не собирался позволять себе мечтать, что сможет жить с Сириусом, с тем, кому он был действительно нужен. Хотя иногда он задумывался, а нужен ли он Сириусу… Крестный выглядел немного удивленным, когда Гарри сразу согласился жить с ним. Но потом было письмо, которое он получил в Хогвартсе. В нем было написано, что Сириус в безопасности, и Гарри очень рассердился на Директора, который запретил ему ответить на это письмо. Еще одно письмо он получил на следующий день после своего возвращения из школы (короткое послание: «надеюсь, у тебя все хорошо», на которое Гарри ответил, отправив письмо той же совой, что и принесла его), а после него письмо с «рад, что у тебя все хорошо» и «не волнуйся обо мне». Для крестного, который находился в бегах, проявленное беспокойство не выглядело фальшивым. Во всяком случае, он проявил больше беспокойства о Гарри, чем тот получал от кого бы то ни было, за исключением друзей, за всю свою недолгую жизнь.

Приятным сюрпризом оказалось письмо от бывшего профессора, Ремуса Люпина, в котором он поздравлял его с окончанием учебного года и заверял его, что нашел интересную работу. Он также просил в своем письме поддерживать с ним связь. Гарри сразу отправил ответ с той же, надо сказать, довольно величественно выглядевшей совой, которая принесла письмо Ремуса. Он также отправил Ремусу письмо сразу после беседы с Боунс и Хмури, и попросил рассказать ему новые истории об отце, но не получил ответа на него, а Хедвиг еще не вернулась. Это не значило, что ответа не будет, уверял себя Гарри. Ремус сам сказал, поддерживать связь, и сейчас, когда Сириуса нет в стране…

Конечно, Ремус не искал с ним встречи большую часть жизни Гарри, и у Гарри создалось впечатление, что тогда он совершенно случайно проговорился о своей дружбе с его отцом. У них так и не получилось поговорить об этом, и Гарри не хотел поднимать этот вопрос в письме. Но это означало, что он не настолько доверял Ремусу, насколько он доверял Сириусу. Хотя его доверие Сириусу иногда колебалась при мысли о том, что если возникнет возможность, Сириус скорее предпочтет погнаться за крысой, чем остаться с Гарри.

Гарри отмахнулся от этих мыслей, не желая усугублять свою неуверенность. Сириус написал ему. Так же как и Ремус. Наконец у него были люди, которым он не безразличен. На его лице застыло упрямое выражение, которое Сириус и Ремус сразу узнали бы.

Его мысли вернулись к событиям третьего курса в Хогвартсе. Это был очень странный год: с дементорами и Сириусом. Лучше, чем первые два года - не надо было сражаться с Волдемортом. Но, все же, это был странный год. Он на всю жизнь останется должен Гермионе за то, что она помогла ему спасти Сириуса. Он вздрогнул, когда вспомнил, как по-идиотски повел себя с ней, когда поссорился из-за Молнии. Да, у него были причины сердиться на нее, но… она не хотела ничего плохого. Если бы только она не решила все сделать за его спиной.

Рон тоже не очень помог в этой ситуации. А потом были постоянные ссоры Рона с Гермионой из-за Косолапуса и крысы. Гарри провел большую часть времени, ощущая, что друзья постоянно перетягивают его каждый на свою сторону и заставляют выбирать между ними.

Рон был первым другом Гарри, и Гарри знал, что его привязанность к Рону, в основном, связана с этим. Рон – забавный и преданный друг, хотя и чересчур подвержен предубеждениям, на удивление умный, в своем роде, хотя и очень ленивый. Настолько, что даже для Гарри это было очевидно. Но, обдумывая события прошлого года, Гарри вдруг понял, что в их дружбе он позволил Рону диктовать ему многое, например, сердиться на Гермиону, или с кем они общаются вне занятий, или при выборе предметов, например, когда они выбрали эти ужасные Прорицания, потому что так было легче всего.

«Может ему следует попытаться быть немного независимым от своего первого друга», - подумал Гарри. Он верил, что Рон не бросит его только потому, что Гарри примет несколько самостоятельных решений, например, если он решит бросить Прорицания, чтобы не слышать каждую неделю насколько ужасной смертью он умрет, и вместо них возьмет Древние руны или Нумерологию. Ему следует отправить письмо МакГонагалл и узнать, возможно ли это. Гермиона, наверняка, обрадуется, если он возьмет один из предметов, которыми она интересуется.

Он должен ей.

Кроме того, Гермиона была его вторым лучшим другом, и Гарри не представлял, как бы ему удалось закончить обучение в эти годы, если бы не ее помощь. Не говоря уже о ловушках вокруг Философского камня, или когда она первая догадалась, что в окаменении людей был виноват василиск, или когда она помогла спасти Сириуса. Она удивительно умная. Он будет ее больше ценить, даже если ее занудство иногда сводит его с ума. Он может попытаться быть ей более хорошим другом.

Он не против иметь больше друзей. Он привык думать, что дружит с большинством ребят на Гриффиндоре, во всяком случае, тогда, когда они его не считали Наследником Слизерина, и у него были дружеские отношения с соседями по комнате, с командой по Квиддичу, особенно, с Фрэдом и Джорджем. Но он знал, что с ним не очень легко дружить, учитывая ненужную ему славу и неприятности, которые, казалось, просто преследовали его. Рон и Гермиона прошли с ним огонь и воду. Качество намного важнее количества, решил для себя Гарри, хотя… не плохо иметь еще одного или двух друзей, с которым можно общаться.

Прежде, чем он смог установить таймер микроволновки, раздался звонок телефона. Гарри не пошевелился – его заданием является приготовление ужина, и ему не следует отвлекаться, если он не хочет, чтобы ему влетело от дяди. Не говоря уже о том, что вряд ли звонят ему. Он услышал, что его тетя ответила. Ее резкий голос пронесся по всему холлу.

Его мысли снова вернулись к беседе с Хмури и Боунс. Боунс была доброй. Строгой, но доброй. Она немного напомнила ему МакГонагалл. А Хмури был просто великолепен. Он не поднял суеты из-за замков на двери или жалкой постели Гарри. Даже больше того, он рассказал ему истории об отце. Гарри с трудом смог поверить, что отец был в спецотряде. Интересно, а какую карьеру выбрала мама. Он спросит у Сириуса или Ремуса. Обращаться с вопросами о маме к тете, значит напрашиваться на неприятности.

Кстати о тете, она неожиданно появилась в дверях на кухню.

- Оставь это все и иди наверх. Собери свои вещи в сундук, - резко сказала Петунья, - я все объясню по дороге.

«По дороге куда? И как насчет ужина?» - проворчал про себя Гарри, поднимаясь по лестнице в свою спальню. Ему не отказывали в еде, но прошло уже несколько часов, после того как он съел жалкий бутерброд и яблоко, а завтрак вообще был микроскопическим – четвертинка грейпфрута. Он быстро собрал свой сундук и забрал клетку Хедвиг – она найдет его, где бы он не был. После того, как он с трудом дотащил вещи вниз, тетя велела ему сесть в машину.

Он едва успел поместить сундук и клетку в багажник машины, когда тетя вышла из дома и заперла за собой дверь на ключ.

Бетти Дун поприветствовала Петунью с другой стороны улицы и поспешила в их сторону.

- Что-то случилось, Петунья? Куда это вы так поздно?

- По семейным делам, - твердо сказала Петунья, пряча ключи в сумочку.

- О, бедняжка! – воскликнула Бетти, но ее глаза сверкали скорее от предвкушения новой сплетни, чем от обеспокоенности за соседку. – Я могу чем-то помочь?
Петунья покачала головой.

- Спасибо, Бетти, но нам пора, - бросив на Гарри взгляд, она сказала, - забирайся в машину и без всяких твоих глупостей.

Гарри обогнул машину и устроился на заднем сидении – ему не разрешали садиться на переднее. Он дождался, когда тетя займет место водителя и пристегнет ремень, прежде чем нервно спросить:

- Мм, если все дело в тете Мардж, возможно, будет лучше, если я останусь здесь? – Он не имел ни малейшего представления, кого еще она могла иметь в виду, говоря о семейных делах.

- Нет, это не связано с тетей Мардж, - ответила Петунья. – А сейчас, помолчи. Мне нужно сосредоточиться на дороге. – Она очень редко водила автомобиль и предпочитала, чтобы ответственность за это лежала на Верноне.

Гарри подумывал снова спросить о том, что происходит, но решил, что, наверное, будет лучше пока помолчать. Они выехали из Литтл Уингинга и направились по главной дороге в направлении Грейтер Уингинг – расположенный по соседству более крупный городок. Его тетя всегда хотела жить там. Они проехали центр Грейтер Унгинга и направились в сторону сельских предместий. В конце длинной извилистой дороги его тетя повернула налево, на тенистую улицу, по краям которой были расположены большие деревья с густыми тяжелыми кронами. Они притормозили на подъездной дорожке к большому дому.

Петунья велела ему выйти из машины. Гарри вышел и вытащил свои вещи. Он не понимал, что происходит, и молчание, похоже, было лучшей стратегией.

Большая входная дверь открылась, и Гарри замер при виде выглядывающего из дверей Ремуса.

- А, отлично! Вы уже приехали, - сказал Ремус и жестом пригласил войти. – Оставь свои вещи там, Гарри. О них позаботятся.

Гарри послушно опустил клетку Хедвиг и сундук на дорожку.

- О, профессор Люпин…

- Зови меня Ремус, Гарри, - улыбаясь, сказал он. – Заходи внутрь, и я все объясню тебе.
Петунья подтолкнула Гарри в сторону дома и последовала за ним.

- Первая дверь направо, Гарри, если ты не против, - сказал Ремус, указывая на открытую дверь.

Гарри прошел в удобную гостиную. Она выглядела несколько вульгарно, но, вполне, во вкусе его тети.

- Мы с твоей тетей подумали, что ты захочешь вместе со мной присматривать за псом, Гарри, - сказал Ремус, когда Гарри уже хотел потребовать объяснений.

Гарри задержал дыхание и посмотрел на него, потом на тетю. Присматривать за псом? Это значит, они проведут лето с Сириусом?

- Правда?

- Правда, - с улыбкой ответил ему Ремус. – Мне только нужно уладить пару вопросов с твоей тетей, и мы пойдем. – Он взял с кофейного столика стопку документов. – Нужно подписать здесь, Петунья.

Петунья фыркнула, проигнорировав предложенное Ремусом перо, и вытащила из своей сумочки ручку, затем быстро подписала бумаги.

Ремус сложил их в две пачки и вручил одну ей.

- Это – ваш экземпляр. Нам с Гарри комната нужна будет еще десять минут, а потом мы отправимся в путь. Вам необходимо собрать оставшихся членов семьи и оставаться здесь, пока завтра домовой эльф магически не перенесет сюда все ваши вещи из старого дома.

- Хорошо, - фыркнула Петунья, бросила взгляд на Гарри и направилась к двери.

- Тетя Петунья, - импульсивно крикнул Гарри, - спасибо! – Он действительно имел в виду это. Он не знал, каким образом Ремус (или Сириус) смог убедить ее, но был ей действительно благодарен за согласие.

Она остановилась на пороге и посмотрела на него со странным выражением на лице.

- Тебе лучше быть с такими же, как ты, - она посмотрела на Ремуса и, казалось, хотела что-то сказать, но передумала и просто вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

- Ну, - сказал Ремус, вытащив палочку, - постой спокойно одну минуту, мне нужно проверить… ага, вот они. Следящие чары – одна штука, – он вытащил из кармана мышь, постучал палочкой по Гарри, затем – по мышке, - Кричер!

Тут же в комнате с хлопком появился домовой эльф.

- Кричер, не мог бы ты забрать эту мышь, скажем… ну, не знаю… ага, в Йорк, и оставить ее там, - вежливо попросил Ремус.

Кричер резко кивнул, забрал мышь и снова исчез.

- Отлично. Теперь, когда Кричер уже доставил твои вещи и клетку Хедвиг, остались только мы, - с ухмылкой сказал Ремус и вручил ему кусок чистого пергамента.

Как только Гарри прикоснулся к нему, на нем появились слова:

«Мистер Бродяга счастлив пригласить Гарри Поттера в дом №12 на Площади Гримо».

- Постарайся удержать в памяти адрес, Гарри, - сказал Ремус. В руках у него была собачья игрушка, – и возьмись за игрушку. Это называется портключом, он переместит нас по нужному адресу, когда я произнесу кодовое слово.

Гарри молча выполнил его указания.

Ремус ухмыльнулся и четко произнес:

- Бродяга.

Мир вокруг них исчез, и Гарри почувствовал, как что-то словно зацепило его невидимым крюком в районе пупка и понесло вперед. Приземлился он довольно жестко – он просто свалился кучей на пол.

- Гарри! – услышав обеспокоенный голос Сириуса, Гарри тут же посмотрел наверх.

- Я в порядке, - пробормотал он, пока крестный поднимал его с пола.

Сириус быстро осмотрел его, а Гарри не мог избавиться от ощущения, что Сириус выглядит совершенно по-другому: его волосы были подстрижены, бородка – аккуратно подровнена, на нем была чистая одежда, и, казалось, он чуть-чуть прибавил в весе. В его серых глазах все еще мелькали тени Азкабана, но выглядел он лучше, намного лучше. После минутного колебания Сириус крепко обнял его.

Гарри напряженно замер на мгновение, потом расслабился и позволил крестному выказать свою привязанность к нему.

- Поверить не могу, что я здесь, с тобой.

- Мы не могли рассказать тебе, на случай, если что-то пойдет не так. Я не хотел, что бы ты разочаровался, только-только получив надежду на перемены, - извиняясь, сказал Сириус. Он потрепал Гарри по плечу, чуть-чуть отступил в сторону, но не опустил руку с его плеча.

Гарри осмотрелся в комнате, заметив изображение герба на стене и функциональную мебель и камин.

- Это твой дом?

- Да. На самом деле, моей семьи, - объяснил Сириус, - более известный, как лондонская резиденция рода Блэк.

- Дом находится под чарами Фиделиус, - объяснил Ремус, рассеянно размахивая собачей игрушкой, - поэтому Сириус может прятаться здесь, и никто не узнает этого.

Сириус повел Гарри к дивану и слегка подтолкнул, чтобы усадить на него.

- Я не очень ладил со своей семьей, потому что они были ярыми приверженцами Темных искусств и политической линии чистокровных. Большинство моих кузин и мой покойный младший брат последовали за Волдемортом, - он устроился рядом с Гарри, а Ремус сел в удобное на вид кресло напротив. – В любом случае, после смерти деда я унаследовал семейный титул, богатство и имущество. Естественно, я был в то время в Азкабане, а когда выбрался оттуда, то не хотел иметь ничего общего со всем этим. Но когда ты мне помог сбежать из Хогвартса, я понял, что должен наступить на свою гордость и принять свое наследие. Это помогло бы мне решить многие вопросы, нанять адвоката и очистить свое имя.

- Меня спрашивали о том, что тогда произошло в Хогвартсе, но они не сказали мне… - Гарри почувствовал охватившую его волну надежды, - ты… тебя…

- Да, - широко улыбнулся ему Сириус, - на сегодняшний день я полностью признан невиновным. Министерство сняло все обвинения.

- Об этом объявят завтра, - добавил Ремус. – Ему дадут полное помилование за побег из Азкабана, а также предоставят компенсацию. Хвост будет объявлен в розыск.

- Это же отлично! – сказал Гарри, чувствуя, как от волнения у него пересохло во рту. Это действительно было замечательно – Сириус свободен. Это уже само по себе фантастика, но… но, может, Сириус совсем не хотел приглашать его к себе насовсем, может его привезли только на лето…

- Есть еще один вопрос, - резко поменял тему Сириус. Его глаза пытливо изучали реакцию Гарри, - я надеюсь, ты все еще хочешь переехать жить ко мне, потому что, я… мы смогли убедить Министерство и твою дражайшую тетушку согласиться на то… в общем, на сегодняшний день я являюсь твоим опекуном.

Гарри уставился в озабоченные глаза своего крестного.

- Да? – с трудом выговорил он. От переживаний у него перехватило горло. Он действительно нужен Сириусу?

- Да, - более уверенно сказал Сириус, - все документы у Ремуса, если тебе нужны доказательства. Ну, как, согласен? Потому что, хотя я очень хочу, чтобы ты жил со мной, я также очень хочу, чтобы ты…

Гарри быстро кивнул.

- Это… это… - все, о чем он мечтал, когда его запирали в чулане.

Гарри почувствовал огромный ком в горле, в глазах заблестели неожиданные слезы. Он нужен Сириусу. Он свободен от Дурслей и может жить с Сириусом, которому он действительно нужен. Крестный действительно беспокоился о нем, и, может, даже любил его достаточно, чтобы принять опекунство. Он не сбежал и не оставил Гарри одного, снова… Гарри не понимал, что с ним происходит. Его эмоции резко сменяли друг друга, а магия начала резонировать. В комнате вдруг начали подрагивать и дребезжать мелкие предметы.

Сириус сразу притянул его к себе, и, хотя Гарри снова замер на мгновение, но все же позволил обнять себя и уткнулся Сириусу в плечо, отчаянно пытаясь сдержать слезы, подступавшие от необычного ощущения, что его обнимает кто-то, как родитель, что он в безопасности.

- Все в порядке, Сохатик, - прошептал ему в макушку Сириус, - теперь все в порядке. Я с тобой.

И Гарри почувствовал, как будто прорвало плотину, и он, наконец, смог поддаться своему желанию расплакаться.

Часть III. Операция «Исцеление Бродяги и Сохатика» (Прятки в сфере времени)

24 июня 1994г.

Сириус когда-то тоже был тринадцатилетним подростком и знал, что когда Гарри, который в настоящий момент рыдал, уткнувшись в его плечо, немного успокоится, он придет в ужас. Сириус также знал, что Гарри было просто необходимо по-настоящему выплакаться. Ему слишком хорошо было известно, каково это, после долгих лет безразличия, наконец-то получить кого-то, кто действительно заботиться о тебе. Он никогда не представлял, что детство его крестника будет настолько похоже на его собственное. Осознание этого вызвало острую боль в сердце и слезы на глаза.

«Больше никаких Дурслей», - напомнил себе Сириус, одной рукой успокаивающе проводя по спине крестника, другой - приглаживая непокорную копну черных волос. Теперь Гарри был под его защитой, и Сириус позаботится, чтобы остаток его детства был таким, как надо – был наполнен любовью, счастьем, весельем и безопасностью…

Он перевел взгляд на Ремуса, который опустошенно смотрел на всхлипывающего мальчика. Поймав его взгляд, он беззвучно, одними губами сказал Ремусу, что все будет в порядке. Это слегка успокоило его друга, который смог немного расслабиться и откинуться назад на спинку кресла.

Гарри последний раз громко всхлипнул, и Сириус понял, что он постепенно успокаивается.

Ремус дал ему платок. Сириус, откинувшись немного назад, передал его Гарри и с серьезным выражением лица велел высморкаться. Гарри послушно вытер нос, влажные щеки и рассеянно вернул платок Сириусу, который тут же избавился от него. К тому времени Гарри сидел уже весь пунцовый, избегая встречаться взглядом с кем-то из них.

- Летом перед моим шестым курсом я сбежал из дома и оказался в доме твоего отца, - спокойно сказал Сириус.

Гарри оглянулся на него. Любопытство пересилило в нем смущение.

- Твой дедушка Поттер сказал мне, что все будет хорошо, что они любят меня и я уже часть их семьи. Мне было шестнадцать, и я больше часа проплакал на его плече, - закончил Сириус. – В общем, я хотел сказать, что у тебя неплохая компания в этом.

Гарри вспыхнул при этих словах, но потом медленно кивнул, признавая, что Сириус действительно может понять его.

- Он также сказал мне, как теперь я говорю тебе, что нам нужно многое наверстать и по-настоящему узнать друг друга. Иногда мы, может быть, даже наверняка, будем спорить и не соглашаться по каким-то вопросам, говорить неприятные друг для друга вещи, - продолжил Сириус, удерживая взгляд Гарри, - потому что родители и дети часто так поступают, и, хотя для меня все это ново, я определенно считаю себя твоим родителем, малыш.

Он мягко потрепал Гарри по плечу.

Гарри снова кивнул.

- И, несмотря на эти споры и разногласия, которые могут быть между нами в будущем, запомни одно – я всегда буду любить тебя, - подчеркивая каждое слово, сказал Сириус. – Я полюбил тебя с того момента, как ты только родился, я любил тебя, когда ты мне помог сбежать из Хогвартса, я люблю тебя сейчас, и я всегда буду любить тебя. Ты всегда будешь необходим мне в моей жизни, несмотря ни на что. Это понятно?

- Все сказанное верно и в отношении меня, Гарри, - мягко добавил Ремус.

Сириус увидел, как в глазах Гарри вспыхнула, погасшая было, надежда, но в, то, же время там затаился страх, что все это неправда. «На это потребуется время», - напомнил себе Сириус и слегка сжал плечо Гарри.

- Нам многое нужно рассказать тебе, - сказал Сириус, меняя тему разговора, - но Ремус утверждает, что ты еще не ужинал, так что, почему бы нам немного не покушать?

В желудке у Гарри громко заурчало.

- Значит, решено, - жизнерадостно заявил Ремус. Они вместе вышли из комнаты и прошли дальше по коридору.

Сириус не мог удержаться от улыбки, наблюдая, как Гарри осматривается с широко открытыми глазами.

- Дом принадлежал моей семье на протяжении многих поколений. Мой дед предпочитал загородное поместье, потому что ненавидел Лондон. Поэтому, когда мой отец женился на моей матери, он отдал его им. Моя мать была чокнутой, поэтому дед ограничил ее передвижения этим домом.

На самом деле это произошло после того, как она подвергла пыткам своего собственного сына Сириуса, признанного наследника рода, за то, что он отказался стать последователем Волдеморта, и этим вынудила его сбежать к Поттерам. Но Гарри не стоило знать эту часть истории.

- Мы будем жить здесь? – спросил Гарри, когда Ремус провел их в столовую.

- Нет, - Сириус подвел его к стулу справа от своего места во главе стола. Ремус занял стул слева от него, напротив Гарри. – Я собираюсь использовать этот дом для ведения своих дел – у меня есть место в Визенгамоте – из-за этого имеется риск, что дом станет слишком открытым, несмотря на чары Фиделиус. Мы будем жить в другом месте, - с этими словами он прикоснулся к столу, и на нем появилась еда – тарелки с пастушьей запеканкой, горошком и морковью. – Ну что, давай, налетай!

Гарри немедленно начал есть, и Сириус почувствовал, что при виде того, как его крестник кушает за его столом в его доме, у него внутри расслабился какой-то узел. Он взял свои приборы и тоже принялся за еду, а Ремус передал Гарри кусок хлеба.

- Спасибо, профессор, - машинально сказал Гарри.

- Профессор, - фыркнул Сириус.

Ремус предостерегающе взглянул на него.

- Зови меня Ремус, Гарри, или Лунатик. Я уже не профессор.

- Раньше ты звал его Луни, - поддразнил Сириус.

По губам Гарри скользнула улыбка.

- Правда?

- Ага, точнее дядь Луни, - довольно уточнил Ремус. – Так как ты был еще очень маленьким, мы прощали тебе недостатки в произношении, - с юмором продолжил он.

- Сохатый находил это ужасно смешным, - сказал Сириус, вспоминая сцену на кухне Поттеров и то, как задыхался от смеха Джеймс, - но его лицо, когда ты в первый раз сказал «папа»… - он улыбнулся, заметив, насколько Гарри поглощен их рассказом, - в тот день, он был самым гордым папашей в мире.

- Сразу вызвал меня через камин, - поддержал его Ремус, - но ты уже месяц, как звал свою маму «мама», и я думаю, твой отец был просто вне себя от радости, когда ты, наконец, признал и его.

- Жаль, что я не помню всего этого.

Сириус обменялся с Ремусом грустным взглядом.

- Ну, мы можем поделиться с тобой нашими воспоминаниями, чтобы ты сам их увидел.

- И мы можем рассказать тебе массу историй, - добавил Ремус, - я хранил их много лет, и теперь у меня, наконец, появился шанс рассказать их тебе, потому что мне больше не нужно разрешение твоей тети или Директора, чтобы встретиться или поговорить с тобой.

Что-то незначительно, почти незаметно, изменилось в выражении глаз Гарри. Он как будто еще немного расслабился, и Сириус мысленно поаплодировал старому другу, который всего парой слов смог довести до Гарри, почему его не было в жизни мальчика до недавнего времени.

- Нам действительно нужно многое рассказать тебе, Гарри, - сказал Сириус, - все о твоих родителях, о наследии Поттеров и о том, что произошло, после того, как ты спас меня в Хогвартсе, что произойдет дальше,… но мы не хотим перегружать тебя информацией. Мне нужно твое согласие относительно некоторых вещей, которые уже в процессе, поэтому, нам придется выбрать, что из всего этого мы обсудим сегодня, хорошо?

Гарри кивнул и быстро проглотил все, что было у него во рту.

- Хорошо.

- У нас еще будет время, чтобы рассказать тебе обо всей твоей семье, поэтому, давай, сейчас сконцентрируемся на более срочных вещах, - предложил Ремус, накладывая в тарелку Гарри еще запеканки.

- Например, на том, что произошло после Хогвартса и что нас ждет в ближайшем будущем? - спросил Гарри, улыбнувшись и кивком поблагодарив Ремуса.

- Точно, - сказал Сириус, глотнув из своего бокала воды.

- Давайте пойдем логическим путем и начнем с того, что произошло, после того, как ты, Сириус, сбежал из Хогвартса, - немного педантично сказал Ремус.

Сириус закатил глаза, но подчинился.

- Как я уже говорил, я понял, что мне нужно мое наследство, чтобы добиться чего-то, поэтому пришел сюда и взял под свой контроль семейную магию, в результате чего стал лордом Блэком, - он удержал порыв сказать Гарри, что ему тоже придется сделать нечто подобное и стать лордом Поттером. – Кричер, старый домовой эльф, просто в эйфории при мысли о восстановлении репутации семьи, поэтому он помог снять деньги со счета в Гринготтсе. Сейчас на нем покупки и поддержание дома в чистоте, - что было большим облегчением и шоком для самого Сириуса, потому что Кричер никогда не относился к нему хорошо в бытность Сириуса ребенком. – Потом Ремус прислал мне письмо, и мы встретились. Он согласился помочь мне вызволить тебя от Дурслей. А потом я убедил его переехать жить к нам и удерживать нас от неприятностей.

Гарри бросил на Ремуса довольный взгляд.

- Так, дальше что? – спросил у себя Сириус, - А, верно, мы наняли адвоката, Брайана Каттера, который очень хорош в своем деле. Он расследовал обстоятельства моего ареста, выяснил, что не было никакого суда, и от имени лорда Блэка обратился к Фаджу с просьбой провести расследование и выяснить виновность или невиновность Сириуса Блэка.

- Министру известно, что лорд Блэк будет очень сильной политической фигурой, когда займет свое место в Визенгамоте и будет более могущественным и богатым, чем нынешние советники Министра, - вмешался Ремус. – Поэтому он согласился на проведение расследования, и, впоследствии на твое опекунство. Естественно, ему не хотелось вызвать недовольство нового потенциального союзника.

Гарри посмотрел на них с широкой ухмылкой.

- Фактически, вы разыграли Министра и заставили его сделать свою работу?

- Да, - хором ответили Ремус и Сириус, без капли раскаяния в голосе.

- Конечно, когда выясниться, что лордом Блэком является Сириус, - признал Ремус, - придется немного пригладить ему перышки.

- Хотя, Фадж не сможет себе позволить слишком уж сильно сердиться на меня, - заверил крестника Сириус, почувствовав его обеспокоенность при мысли, что Министр будет иметь зуб на его крестного. – Я лорд Блэк. Расследование Амелии Боунс на самом деле очистило мое имя, и мои права на опеку основаны на законно признанной воле твоих родителей, - он бросил взгляд на Ремуса. Это был призыв о помощи – он не представлял, каким образом объяснить Гарри, что открылось при рассмотрении вопроса опекунства.

Ремус мягким голосом вступил в разговор:

- Не только это. Когда Амелия Боунс навестила тебя на Тисовой улице, на нее произвело не очень хорошее впечатление то, как о тебе заботились твои тетя и дядя.

У Гарри на лбу появилась морщинка. Он опустил глаза и смущенно уставился на свою тарелку.

- Она поддержала смену опекунства, особенно, после того, как копнула глубже и выяснила, что не было никаких официальных визитов для проверки условий твоей жизни, - продолжил Ремус. – Если бы это стало известно, у людей могли бы возникнуть много неудобных вопросов к Министерству.

Голова Гарри осталась опущенной.

- Гарри, - мягко сказал Сириус, - мы не знаем точно, что твои тетя с дядей сделали или не сделали, когда присматривали за тобой. Мы можем только догадываться, и еще нам известно, что мадам Боунс уверенна - у тебя есть достаточно оснований для предъявления иска против них.

- Он пройдет через маггловскую систему правосудия, - объяснил Ремус, - однако Брайан сказал, что, скорее всего, это будет твое слово против их слова.

Гарри на мгновение задумался, и на его лице появилось выражение, которое сразу напомнило мародерам Лили, когда она что-то сосредоточенно обдумывала.

- Я… я просто не хочу их больше видеть. Никогда.

- Тебе и не придется, - уверенно заявил Сириус. Если что-то нужно будет сделать по поводу Дурслей, они с Ремусом сами смогут позаботиться об этом. Наверняка Ремус, так же как и Сириус, просто основательно их проклянет.

- Твоя тетя отказалась от всех прав на тебя, - осторожно продолжил Ремус, - в обмен на сохранение втайне от волшебников их нового адреса.

- Ты хочешь сказать, она с радостью отказалась от меня за новый дом? – осенило Гарри, и он покраснел. – Этот дом, из которого мы прибыли сюда, это их новый дом?

- Гм, да, - теперь была очередь Ремуса смотреть на Сириуса с мольбой о помощи.

- Отлично, просто отлично, - пробормотал Гарри, отталкивая тарелку. Он сделал глубокий вдох и встретился взглядом с Сириусом, - я верну тебе деньги, обещаю.

У Сириуса от удивления вытянулось лицо.

- Тебе не нужно, Гарри. У меня полно денег и, откровенно говора, я бы отдал этой женщине свой последний кнат, если это означало бы, что я смогу забрать тебя.

Гарри был просто ошарашен этим заявлением. Сириус протянул руку и положил на сжатые в кулак руки Гарри.

- Гарри, мы поймем, если ты не захочешь обсуждать то, что произошло, пока ты жил у своих родственников. Но я хочу, что бы ты запомнил две вещи: первое – когда ты будешь готов обсудить это, мы будем рядом, и второе – как бы они не обращались с тобой, в этом нет твоей вины, и все, что они тебе наговорили – это ложь.

Гарри медленно кивнул.

- Прости, просто я…

- Поверь мне, Гарри, я знаю, - искренне сказал Сириус, неохотно выпустив его руки.

- Тебе также нужно иметь в виду, что, хотя новый дом и был отчасти взяткой, но имелась и другая важная причина дать твоей тете новый адрес, помимо вызволения тебя из их когтей, - сказал Ремус, переводя тему с настолько болезненной темы разговора на более безопасную. – Твоя мама наложила очень впечатляющие охранные чары на крови вокруг дома на Тисовой улице. Пока ты там жил, они хранили тебя и твою тетю в безопасности, а твоя магия поддерживала их в силе. Однако теперь, когда ты уже не будешь там жить…

- Со временем чары спадут, - объяснил Сириус. – После предварительных переговоров Брайана с твоей тетей, с ее разрешения, для их проверки был приглашен эксперт из Гринготтса. По его словам, если мы тебя сразу заберем оттуда, учитывая, что большую часть года ты уже провел в Хогвартсе, есть всего месяц до того, как чары спадут.

- У нового дома нет охранных чар на крови, но вместо этого там целый набор внушающих уважение охранных чар, которые не будут пропускать волшебников, - добавил Ремус.

Сириус посмотрел, закончили ли Ремус и Гарри с основным блюдом, и постучал по столу. Блюда исчезли, вместо них на столе появились тарелки с десертом.

Гарри с энтузиазмом потянулся за ложкой, чтобы приняться за мороженое.

- Если так, я не против того, чтобы у них был новый дом, - сказал он после первой ложечки мороженого. – Я не в восторге оттого, что они получили его, но… я не хочу, чтобы они умерли, и Волдеморт… - он вдруг резко поднял голову и пристально посмотрел на них, - вы знаете, что он жив?

- Да, я многое узнал о твоих первых двух годах в школе, пока преподавал там, - подтвердил Ремус. – Ты столкнулся с его духом на первом курсе? А во время второго – с предметом, который мог вернуть его в телесную форму?

- Ага, дневником, - ответил Гарри, - Люциус Малфой подкинул его Джинни.

Сириус зарычал:

- Думаю, семейная встреча будет очень «теплой», - потом встряхнулся и поймал заинтересованный взгляд Гарри, - Малфой женат на моей кузине, Нарциссе. Так как Малфой обратился с просьбой вступить в брак с женщиной из нашего рода, Блэки обладают главенством в его отношении. Люциус обязан подчиняться воле лорда Блэка.

По лицу Гарри прошлась озорная усмешка, и в этот момент он был так похож на Джеймса, что Сириус чуть не задохнулся от охвативших его эмоций.

- Я собираюсь скоро созвать семейную встречу для решения некоторых вопросов. Так как ты мой наследник, я хочу, чтобы ты внес свой вклад в то, как мы решим эти семейные вопросы, - заставил себя продолжить Сириус, - но это не срочно, об этом мы позаботимся попозже.

- Хорошо, - легко согласился Гарри, - хотя я точно знаю, что хочу сделать с Малфоем.

Услышав тон, каким это было сказано, Сириус и Ремус обменялись понимающими взглядами. Джеймс всегда использовал этот особый тон в отношении Сопливиуса.

- Возвращаясь к теме Волдеморта, - быстро сказал Сириус, - действительно, Ремусу и мне известно, что он где-то там. Благодаря письму, написанному моим братом Регулусом и переданным мне Кричером, когда я добрался сюда. Нам также стало известно, где находятся другие, похожие на этот дневник предметы. Нам кажется, что это из-за них он не умер и остался в виде духа.

- Так, что мы собираемся сделать? – спросил Гарри, с чересчур большим энтузиазмом, по мнению Сириуса.

- Мы не собираемся ничего делать. Ремус и я предоставим Министерству, ДМП и Отделу тайн разбираться с этой проблемой. Мы будем работать с ними, для того чтобы отследить эти предметы и вышвырнуть Волдеморта в великое ничто, - твердо заявил Сириус. – А ты будешь ходить в школу, развлекаться и наслаждаться жизнью.

- Но… - начал Гарри.

- Дело не в том, что я не верю в твои исключительные способности как волшебника, Гарри, - быстро прервал его Сириус, - после того, как ты спас меня, как я могу думать так? И мне известно из рассказов о твоих подвигах, что ты сталкивался лицом к лицу с Волдемортом больше кого бы то ни было из ныне живущих и выжил, чтобы рассказать об этом. Но, и это большое «но», Гарри, это неправильно, что ты вынужден был сталкиваться с ним. Тебе было одиннадцать и двенадцать лет, и ты должен был думать в это время о шалостях и развлечениях, а не о том, как выжить в столкновении с Василиском или одержимым профессором. Взрослые вокруг тебя должны были сделать намного больше для твоей защиты, и я обязательно выскажу Дамблдору пару слов по этому поводу. Но теперь ты под моей защитой, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты был в безопасности, а это значит, не допущу, чтобы Волдеморт или что-то связанное с ним оказалось на расстоянии ста миль от тебя!

Когда он закончил свою речь, его сердце билось с сумасшедшей скоростью.

Гарри смотрел на него с широко открытыми глазами.

- Как видишь, твой крестный очень близко к сердцу воспринимает этот вопрос, - мягко сказал Ремус.

- Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, - выпалил Гарри, - с кем-нибудь из вас.

- Мы тоже этого не хотим. Мы также не хотим, чтобы что-то произошло с тобой, - ответил Ремус, пока Сириус пытался избавиться от кома в горле. – Вот поэтому мы с Сириусом привлечем людей, в чьи обязанности входит отслеживать подобные вещи и бороться с Волдемортом, а это не мы. Мне кажется, мы будем скорее как…

- Хозяевами манежа, - предложил Сириус.

- Я собирался сказать «Генералами», - поправил его Ремус, - Хозяин манежа руководит цирком.

- Ну, это же Министерство, ДМП и Отдел тайн, - сухо заметил Сириус, - чем тебе не цирк?

Искренний смех Гарри в ответ на это заявление вызвал улыбку на лице Сириуса, которая немедленно исчезла после следующего его вопроса.

- Как насчет Директора? – спросил Гарри, размахивая ложкой, - он мог бы помочь нам.

Сириус зарычал, до того как смог остановить себя.

- Сириус пытается сказать, что, несмотря на то, что мы оба считаем Директора великим волшебником, которому многим обязаны, - дипломатично вмешался Ремус, - у нас вызывают беспокойство несколько принятых им решений.

Гарри нахмурился:

- Какие решения?

Ремус и Сириус обменялись обеспокоенными взглядами – ни один из них не хотел лишать Гарри иллюзий по поводу человека, которого мальчик уважал, но они также знали, что Гарри пора начинать осмысливать мотивы и поступки Директора.

- Гарри, ты же играешь в шахматы, правильно? – спросил Ремус, отложив свою ложку.

- Ну, да.

Судя по неуверенному тону ответа, он был не уверен, к чему ведет Ремус. Сириус и сам задавался этим вопросом.

- Представь, что шахматная доска – это волшебный мир. На одной стороне доски – Волдеморт, - с этими словами Ремус взмахнул палочкой, и на столе появилась фигура черного короля. – На другой стороне – лидер Света, Альбус Дамблдор, - тут же появилась фигура белого короля.

В этот момент для Сириуса стало очевидным, насколько хорошим учителем был Ремус – он полностью завладел вниманием Гарри, который весь сосредоточился на его объяснениях.

- Но на шахматной доске есть множество других фигур, - с третьим взмахом палочки появилась доска. – Некоторые люди в волшебном мире могут играть важные роли, такие как кони, ладьи, слоны и королевы, - по мере перечисления фигуры начали занимать свои места на доске, - например, Министр Магии может быть одной из таких фигур. А ты, Гарри, наверняка был бы одной из самых важных фигур. Хотя некоторые из нас могут быть всего лишь… пешками.

Сказанное слово ударило с силой Бладжера, когда на доске появились маленькие фигурки. Сириус отчетливо увидел, как вздрогнул при этом Гарри, как если бы он подскочил на месте.

- Теперь, каким был первый урок, который ты вынес из игры? – мягко спросил Ремус.

Эмоции сменяли на лице Гарри одна другую, но он храбро встретился взглядом с Ремусом:

- Что мне, может быть, нужно будет пожертвовать фигурой.

- И рискнуть другими, - новый взмах палочкой, и фигуры на доске распределились как при неоконченной игре. – Видишь, твоя ладья под угрозой, потому что ты решил защитить коня. Теперь, если продолжим аналогию с волшебным миром, вот здесь Альбус рискнул ладьей, скажем – Сириусом, потому что решил защитить коня – представим на мгновение, что это ты. Как думаешь, Сириус будет возражать против такого решения?

Гарри бросил взгляд на Сириуса.

- Нет?

- Нет, - немедленно вмешался Сириус. – Чисто теоретически, я не против рискнуть, если это будет значить, что ты будешь в безопасности.

Казалось, Гарри хочет начать спорить по этому поводу, но вмешался Ремус, повернув к теме разговора.

- Вот только, Альбус не спрашивает Сириуса, потому что Сириус – всего лишь фигура на шахматной доске, а Альбус – игрок на своей стороне доски. Однако его решение – не предоставлять Сириусу личной защиты, чтобы тот смог добиться суда и очистить свое имя, просто позволив ему сбежать – означало, что Сириус не сможет очистить свое имя, останется беглецом, а ты застрянешь у Дурслей.

Гарри сильно нахмурился, обдумывая слова Ремуса.

- Здесь можно было сделать совершенно другой ход, не рискуя обеими фигурами, - Ремус снова взмахнул палочкой, и фигуры поменяли свои места. – Этим ходом, предоставив Сириусу личную защиту Верховного Чародея, пока его не допросят под веритасерумом, он дал бы Сириусу возможность стать свободным человеком, который смог бы принять опекунство над тобой, а ты смог бы избавиться от Дурслей. Однако этот ход означает, что вся игра немного усложнится.

Гарри бросил на Сириуса осторожный взгляд.

- Он на самом деле мог дать тебе личную защиту?

- Мог, - спокойно ответил Сириус, - но, несомненно, политически это осложнило бы его отношения с Фаджем, а потенциально могло создать трудности в проведении нужных ему законопроектов в Визенгамоте и лишило бы его возможности заставлять Фаджа плясать под свою дудку. Продолжая тему шахмат, возможно, решая не предоставлять мне защиту, он думал на несколько ходов вперед, уже планируя вероятный конец игры.

- Рон говорит, мне нужно думать вперед, когда играю, - заметил Гарри, рассеянно помешивая жидкую кашу, в которую превратилось его мороженное. – Он говорит, что когда я вижу, что одна из моих фигур в опасности, я автоматически делаю ход, чтобы спасти ее, не думая об остальных.

- Полагаю, мы знаем, какой ход ты бы выбрал, если бы был игроком, - продолжил Ремус.

- Этот, - признал Гарри.

- Конечно этот, также как поступили бы Сириус и я, - с улыбкой согласился Ремус, - но, ни один из нас не является игроком данной партии, мы все…

- Всего лишь, шахматные фигуры, - с отвращением продолжил за него Гарри.

Ремус немного смущенно кашлянул.

- Гм, ну, да. Но я не хочу этим сказать, что в реальной жизни Альбус принимает решения о тебе или о любом из нас с такой, же холодной объективностью, как при настоящей игре в шахматы. Он действительно заботиться о тебе, Гарри. Не забывай, что в обоих случаях мы говорим о твоей защите. Я уверен, что в реальной жизни тяжесть принятых решений давит на него.

Сириус не был уверен в последнем, но оценил попытку Ремуса убедить Гарри, что Дамблдор заботиться о нем. Особенно, учитывая то, что, по мнению Гарри, в этой жизни немногие действительно заботились о нем.

- Тем не менее, когда мы с Сириусом встретились и поговорили, то поняли, что Дамблдор принял не одно, а несколько таких решений, - Ремус махнул в сторону доски, которая вернулась в прежнее положение. - Решения, которые, на первый взгляд, были приняты с добрыми намерениями, но в действительности, имели удручающие последствия для самих фигур, гм, людей, которых они касались.

- Это несправедливо, если он принимает такие решения, не спрашивая их мнения, - сердито прервал его Гарри.

- Точно. Поэтому Сириус, будучи Сириусом, или скорее – Бродягой, решил поднять мятеж и завладеть игрой, - Ремус взмахом палочки превратил ладью в маленькую собаку, которая принялась бегать по шахматной доске, облаивая остальные фигуры и заставляя их двигаться в нужном ей направлении.

Гарри невольно рассмеялся над этой выходкой. Сириус же был рад, что Ремус нашел способ поднять им всем настроение.

Подождав немного, Ремус вернул фигуре прежнюю форму.

- Теперь мы, а не Альбус, решаем ходы.

В комнате стало тихо, пока Гарри обдумывал все, что ему рассказали.

- Ну, что думаешь? - с нетерпением спросил Сириус.

- Я думаю, что ненавижу шахматы, - сказал Гарри, нахмурившись на смешок Сириуса, - но мне кажется, я понимаю, что вы имели в виду. То есть, я думаю, Директор все еще может помочь нам со всей этой ситуацией с Волдемортом, но я понимаю, каково это, когда за тебя принимают решения.

Сириус с облегчением выдохнул.

- Кстати, об этих решениях, - добавил Гарри, - я знаю, вы не хотите, чтобы я во все это вмешивался, и я понимаю это, - поспешно добавил он, - просто…

- Ты не уверен, что Волдеморт оставит тебя в покое, - закончил за него Ремус.

- После первого курса я спросил Директора, почему Волдеморт так одержим мыслью убить меня, - сказал Гарри, облизывая свою ложку, - он ответил, что расскажет мне, когда я подрасту. Наверное, мне следует снова спросить его.

Сириус разрывался между желанием держать Гарри подальше от всего этого и нежеланием лгать ему. Он сдался необходимости быть честным со своим крестником.

- Мы думаем, что существует пророчество о тебе, и нам с тобой придется отправиться в Отдел тайн, чтобы прояснить этот вопрос.

Гарри с энтузиазмом посмотрел на него:

- Нам?

- Да, нам, - сдался Сириус. – Послушай, если бы все было, по-моему, то тебе бы не пришлось столкнуться с Волдимордой, пока ты не стал бы достаточно взрослым, опытным волшебником. Будь моя воля, я бы обернул тебя в несколько слоев драконьей кожи, приставил бы к тебе телохранителей и, возможно, парочку драконов в придачу, но… как ты сказал, очевидно, что он не оставит тебя в покое, - при этих словах он скривился, - поэтому, нам нужно придти к компромиссу.

Его крестник заметно оживился при этих словах.

- Мы с Ремом займемся розыском этих предметов при помощи остальных. В их число, может быть, войдет Директор, а может, и нет, - сказал Сириус и, предвосхищая возможные споры Гарри по этому поводу, быстро добавил, - но мы будем держать тебя в курсе, и ты поможешь в поисках, если пророчество на самом деле существует.

Гарри счастливо улыбнулся ему.

- Ты также начнешь заниматься Окклюменцией, чтобы сохранить все это в тайне, и мы начнем обучать тебя защитной магии, чтобы, если ты вдруг снова столкнешься лицом к лицу с Волдимордой, у тебя нашлась парочка козырей в рукаве, - Сириус самому себе казался заботливым папашей. От него не ускользнуло, как Ремус пытался не рассмеяться от того, насколько рассудительно он заговорил. – Ну, как тебе мой план?

Гарри радостно улыбнулся и кивнул, и Сириус всем сердцем ощутил тепло и привязанность своего крестника.

- Я хочу, чтобы так у нас происходило и дальше, Гарри, - добавил Сириус. - Если у нас возникают споры, мы обсуждаем все и вместе решаем, что делать. Как думаешь?

- Мне нравиться, что мое мнение тоже имеет значение, - признал Гарри. В его глазах промелькнуло озорное выражение. – Мне кажется, это как, когда ты говорил о Дамблдоре – обидно, когда люди принимают решения вместо тебя, при этом, не спрашивая твоего мнения.

Сириус кивнул, приняв упрек на его заявление: «ты будешь держаться подальше от всего этого». Потом усмехнулся.

- Я рад, что ты хочешь участвовать во всем этом, потому что для борьбы с Волдемортом нам придется пользоваться разными средствами, в том числе и политикой.

Гарри неуверенно спросил:

- Политикой?

- Нам нужно позаботиться, чтобы его последователи, или люди, поддерживающие его воззрения, не имели политической власти для помощи ему, - сказал Ремус, - это означает, что нам нужно создавать альянсы с другими Древними и Благородными родами.

- Нам нужно закрыть ему доступ к получению денег, - добавил Сириус, размахивая своей ложкой в воздухе, как мечом.

- Гм, я, наверное, оставлю эту часть на вас, ребята, - попробовал увильнуть Гарри.

Сириус самодовольно ухмыльнулся. Гарри пришлось кивнуть ему, признавая этот раунд за ним.

- На самом деле, тебе придется участвовать в этой части плана. Поттеры являются древней и благородной семьей, а лично ты можешь добиться большого политического влияния благодаря своей знаменитости, нравится тебе это или нет, - с сочувствием сказал Сириус. – Придется включить это в твое обучение.

Гарри грустно вздохнул.

- Наверно, придется.

- Но, конечно, не сегодня, - добавил Сириус, - нам нужно обсудить, что будет происходить в ближайшем будущем.

Эти слова приободрили Гарри.

- Во-первых, главное, - снова нервничая, сказал Сириус, - в качестве условия получения опеки я согласился на лечение.

Это заявление очень обеспокоило и встревожило его крестника.

- Со мной все в порядке, - поспешил заверить его Сириус, - но я слишком долго подвергался воздействию дементоров в Азкабане. Время в бегах тоже не прибавило мне здоровья, поэтому у меня не было причин отказываться от небольшого осмотра.

- Но с тобой на самом деле все в порядке? – спросил Гарри, уронив ложку в креманку.

- На самом деле, - твердо сказал Сириус. И он был в порядке. Да, у него все еще были резкие перепады настроения, его сознание иногда затуманивалось, и он еще не восстановил свою физическую форму, но он был в порядке. – Могло быть и лучше, - признал он, - но меня беспокоит твоя реакция на дементоров, поэтому я договорился о поездке для нас двоих в Долину Целителей.

Гарри поежился и скривился в гримасе.

- Я думаю, - продолжил Сириус, будто не заметив реакцию Гарри на свои слова, - мы просто отправимся туда, нас быстро осмотрят и скормят нам несколько восстанавливающих зелий. А в оставшееся время устроим небольшой отдых.

- Отдых? – Гарри перестал кривиться, на его лице сразу появилась заинтересованное выражение.

- Угу, - согласился Сириус, заканчивая доедать свое мороженое и откладывая в сторону креманку. – Насколько я понял из дневника моего дяди Альфарда, там полно места для полетов, есть бассейн и потрясающие походные маршруты.

- Полеты?

Сириус попытался не улыбнуться на то, с какой надеждой Гарри сказал это. Он даже пытался избежать взгляда Ремуса, потому что знал – стоит им встретиться взглядом, оба не выдержат и рассмеются в голос.

- Ага. Ну, как, согласен?

- Мне бы очень хотелось поехать на отдых, - застенчиво признался Гарри.

- Отлично, тогда, договорились. Поедем на неделю по нормальному ходу времени. Долина Целителей расположена в сфере времени. Это сделано, чтобы обеспечить людям столько времени на лечение, сколько им необходимо. Поэтому, мы сможем остаться там подольше, - жизнерадостно сказал Сириус. – Нам нужно обсудить маскировку.

- Маскировку? – осторожно повторил Гарри, отвлекшись от размышлений о том, почему им придется остаться в Долине подольше, и зачем нужны все эти сложности со сферой времени. Чего и добивался этой фразой Сириус.

Ремус кашлянул, привлекая их внимание.

- Как ты сказал, Волдеморт очень заинтересован в тебе. Одной из причин, почему Альбус отправил тебя к твоим маггловским родственникам, была защита чар крови, наложенных твоей мамой. Здесь ты в безопасности, но нам нужно позаботиться, чтобы ты оставался в безопасности и во время поездки.

- Мы поедем, как магглы, - жизнерадостно сказал Сириус, - я никогда раньше не путешествовал самолетом.

- Я тоже, - лицо Гарри светилось от волнения. – Считаешь, нам следует замаскироваться?

- У нас есть два варианта для тебя, Гарри, - сказал Ремус. – Первый, это мы накладываем на тебя косметические чары, превращаем в блондина с голубыми глазами, например. Но тебе все еще будет тринадцать лет, и, если кто-нибудь будет искать тебя, то ты подпадешь в возрастную группу, в которой они будут проводить поиски.

- А если они из нашего мира, то будут знать, что на мне могут быть косметические чары, - быстро ухватил суть Гарри.

- Точно, - гордо сказал Сириус. – Поэтому, у нас есть еще один вариант – мы используем на тебе зелье омолаживания. В течение суток тебе будет пять лет. Никто не догадается, что на самом деле тебе тринадцать, и, плюс к этому, ты сможешь немного беззаботно повеселиться, как пятилетний ребенок.

Гарри тщательно обдумал это предложение. Сириус понимал, что он оценивает преимущества безопасности своего пятилетнего «я», против временной потери положения почти взрослого тринадцатилетнего «я».

- Наверно, мне стоит выбрать вариант с омолаживающим зельем, - наконец решил Гарри, потом, взглянув на Сириуса, спросил, - как насчет тебя?

- Я тоже приму омолаживающее зелье, - ответил он, - мне будет двадцать с хвостиком, но этого хватит, чтобы у меня был пятилетний сын. Тебя будут звать Гарри Эванс, а меня – Джек Эванс – так звали твоего дедушку.

Гарри медленно кивнул.

- Как насчет тебя, Ремус?

Ремус от неожиданности вздрогнул.

- Меня?

- Ты ведь едешь с нами, да? – настойчиво спросил Гарри.

Ремус благодарно улыбнулся ему.

- Спасибо, что подумал обо мне, но в другой раз. Вам обоим нужно время, чтобы поближе узнать, друг друга, а мне нужно позаботиться о некоторых вопросах здесь, пока вас не будет. Мне нужно подготовить наш новый дом, разобраться с твоими финансами, проконтролировать объявления в прессе о том, что ты стал подопечным Сириуса… - он широко улыбнулся, - можно сказать, мне будет, чем заняться в ваше отсутствие.

- Наш новый дом? – спросил Гарри с расширенными от удивления глазами.

- Мы купили дом в Хэмпшире, загородом, - объяснил Сириус. – Он был маггловским, но мы сделали его не находимым, наложили массу охранных чар и скрыли под Фиделиусом.

- У нас есть несколько фотографий, потом посмотришь, - добавил от себя Ремус, - а пока, давай покажем тебе все здесь.

Провести экскурсию было удачной идеей. Больше всего Гарри впечатлила дуэльная комната в подвале, при виде библиотеки он сразу заявил, что Гермиона будет от нее в восторге. Потом на кухне его снова представили Кричеру, пока исполненный важности домовой эльф не выпроводил их оттуда. Они сообщили ему, что собираются нанять еще одного эльфа для нового дома, потому что у Кричера было достаточно забот и с этим домом.

Наконец они поднялись вверх по лестницам, и Сириус объяснил, что спальни на первом этаже предусмотрены для гостей. На втором этаже располагались три спальни с отдельными ванными комнатами. На каждой, блестящей белой краской двери была установлена золотая табличка. На первой было написано «Управляющий рода Блэк» - это была комната Ремуса. На двери в спальню Сириуса было выгравировано «Лорд Блэк». Он позволил Гарри заглянуть в комнату и оглядеться, прежде чем подтолкнуть его дальше по коридору к последней двери, на которой было написано: «Наследник рода Блэк».

- Это твоя комната, на то время, пока мы остаемся в этом доме, - сказал Сириус и, немного нервничая, открыл дверь.

Стены были окрашены в бледно-кремовый цвет. По приказу Сириуса, Кричер обставил комнату в Гриффиндорском стиле: занавески, постельное белье и обивка стульев были выполнены в красных тонах. Красный ковер ручной работы с изображением льва лежал в центре комнаты на отполированном паркете. Мебель была дубовой, даже на вид очень удобной.

Гарри осмотрел комнату, окинул взглядом книжный шкаф, письменный стол, на котором он заметил фотографию своих родителей, потом – комод и гардероб, кровать с ночным столиком, мягкое кресло у окна, где стоял также его сундук и жердочка для Хедвиг, которая нашлась там же и поприветствовала Гарри мягким уханьем. Потом он осмотрел через боковую дверь маленькую ванную комнату и вернулся к ним с широкой улыбкой на лице.

- Это… это просто великолепно, - встретившись взглядом с Сириусом, искренне сказал, - Спасибо.

- Я рад, что тебе понравилось, - сказал довольный Сириус, - мы не будем жить в этом доме, но ты спокойно можешь развесить здесь постеры и сделать со своей комнатой все, что тебе захочется.

Они обменялись понимающими улыбками.

Ремус кашлянул, привлекая их внимание. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, со снисходительной усмешкой на лице.

- Ваш рейс завтра очень рано, поэтому тебе и Бродяге стоит лечь пораньше. В комоде есть несколько новых пижам, вместе с бельем и другими вещами. Оставляем тебя одного, чтобы подготовиться ко сну. Если что-то понадобится, можешь просто крикнуть.

- А что насчет сбора вещей для отдыха? – спросил Гарри.

- Все уже готово. Мы взяли на себя смелость прикупить тебе немного новой одежды, но если ты хочешь забрать с собой что-то определенное, отложи все это на столе, а утром я уложу их в твой чемодан, - ответил Сириус. Он, было, направился к выходу вслед за Ремусом, но остановился, когда заметил, что Гарри потерянно оглядывает комнату. - Все в порядке?

Гарри покраснел.

- Просто, очень много новых впечатлений, наверно.

Сириус понимающе кивнул.

- Как сказал Ремус, мы на расстоянии крика, если тебе что-нибудь понадобится, - с этими словами он заставил себя повернуться к выходу из комнаты.

- Сириус… - остановил его Гарри, когда он уже почти вышел из спальни. Сириус оглянулся и вопросительно посмотрел на своего крестника.

- Хмури упоминал, что отец был в спецотряде, и я подумал… - Гарри неуверенно теребил полу своей рубашки, - я подумал, а чем занималась мама?

- Твоя мама сразу после школы собиралась заниматься у профессора Флитвика, чтобы сдавать на мастера по чарам. По ее словам, после получения мастера она хотела стать учителем. Потом появился ты – очень неожиданный, но желанный сюрприз, а потом твоим родителям пришлось скрываться, поэтому… у нее просто не было возможности, но из нее вышел бы потрясающий учитель. Она была самой умной ведьмой в нашем потоке.

- Спасибо, Сириус, - искренне сказал Гарри, - за все.

- Не за что, Гарри. Тебе нужно отдохнуть, - с этими словами Сириус, наконец, смог выйти из комнаты. Стоило ему закрыть за собой дверь, как он обессилено прислонился к ней, чтобы перевести дыхание.

Наконец Гарри дома, он в безопасности.

Часть III. Глава 2

Ремус с трудом подавил зевок и попытался сосредоточиться на предстоящей встрече с Брайаном Каттером. Они были в офисе Брайана, в замечательном старом здании на Косой Алее. Офис был просторный, без всякой вычурности, и очень хорошо соответствовал характеру Брайана. Солнечный свет, проникающий в комнату через большие окна, освещал массивный стол, удобные стулья и кресла, книжные шкафы с юридической литературой и периодикой, расположенные вдоль всех стен в комнате.

— Насчет опекунства над мальчиком – все идет по плану? – спросил Брайан, просматривая пергаменты, разложенные перед ним.

— Почти все, — ответил Ремус, довольно улыбнувшись при воспоминании о прошлом вечере. Потом его мысли перекинулись на события сегодняшнего утра.

Он сгрузил уже выпивших омолаживающее зелье Сириуса и Гарри в машину, которую они заказали на пять утра, чтобы добраться до аэропорта. При виде пятилетнего Гарри и молодого Сириуса у него защемило сердце. Это было, как если бы Сириус принял опекунство над Гарри, когда тот еще был ребенком. Из Гарри получился очень милый сонный пятилетний малыш, а из Сириуса — очень опасный для дамских сердец двадцатисемилетний мужчина. Вместе они выглядели настолько очаровательно, что Ремус настоял на том, чтобы сфотографировать их.

— Поразительно, что тринадцатилетний подросток не взбунтовался по поводу посещения лечебницы, — сухо отметил Брайан, откладывая в сторону стопку пергамента.
Ремус ухмыльнулся:

— Ну, просто у него, почему-то, создалось впечатление, что они едут туда, в основном, ради Сириуса и им там придется остаться только для осмотра, а остальное время займет небольшой совместный отдых.

— Очень коварно, с вашей стороны.

— Вообще-то, это была очень тонкая работа, — отозвался Ремус. Сириус хорошо справился с ней. На самом деле, Сириус отлично справился со всей беседой прошлым вечером. Единственный раз он оступился, когда речь зашла о Дамблдоре. Ремус очень гордился им. Пройдя лечение, Сириус станет просто фантастическим отцом для Гарри.

Лечение было на самом деле необходимо ему. Не раз при разговоре он застывал на середине фразы, уставившись в «никуда» с загнанным выражением лица. Несмотря на усиленное питание и восстанавливающие зелья, которые настойчиво скармливал ему каждое утро Кричер, Сириус все еще был запредельно худым, буквально кожа и кости. Вместе с тем, единственное, что интересовало Сириуса – это Гарри.

«Джеймс гордился бы Сириусом и тем, как тот принял свою роль крестного Гарри», — подумал Ремус. «С другой стороны, Лили не поверила бы своим глазам при виде подобного преображения безответственного шалопая». Было только очень грустно, что Сириус был лишен возможности измениться двенадцать лет назад.

Подтверждение того факта, что двенадцать лет назад не было суда, не стало для них неожиданностью, но все равно очень сильно подействовало на него. Узнав об этом, Сириус весь день не мог усмирить свою ярость. Ремус направил его гнев в полезное русло. Он просто заставил Сириуса тщательно пройтись по их планам, чтобы исключить всякие неожиданности. Прошлым вечером было очень трудно объяснить Гарри причину их гнева на Альбуса, при этом не сорваться и не начать перечислять растущий список претензий к нему, главной из которых была жизнь Гарри у Дурслей.

У Ремуса было такое ощущение, что Гарри нуждается в исцелении не меньше Сириуса. Его рост и болезненная худоба говорили о постоянном недоедании и, учитывая то, как он сломался, когда Сириус подтвердил, что является его опекуном и всем сердцем хочет этого… Мерлин. Ремус никогда не чувствовал себя настолько бесполезным.

— Вам удалось узнать у парня, хочет ли он предъявить обвинения своим родственникам? — спросил Брайан.

Если бы Ремус не знал, что его ликантропия защищает его от любых видов чтения мыслей, он подумал бы, что Брайан ухватил эту тему прямо из его головы. Он вздохнул и кивнул:

— Он сказал, цитирую: «Я не хочу их больше видеть. Никогда». Мы с Сириусом решили, что они никогда больше не приблизятся к нему. Это уже решенный вопрос.

— Гм. Хорошо. Парня не в чем упрекнуть. Это, наверное, к лучшему. Рассмотрение этого дела стало бы настоящим испытанием для него, — пробормотал Брайан. – Полагаю, вы просмотрели отчет, составленный Амелией Боунс?

— Вообще-то, нет, — покачал головой Ремус. – Сириус забрал копию для целителей в лечебнице, но решил не читать его. Он сказал, что Гарри сам расскажет нам, когда будет готов к этому. Я тоже не собираюсь читать его, потому что, боюсь, что после этого, если мне придется еще общаться с Дурслями, я не удержусь и прокляну их.

Брайан выгнул бровь:

— Некоторые сказали бы, что они заслужили это.

— Со временем, они получат то, что заслужили, — со сдерживаемой яростью пообещал Ремус.

– Мы с Сириусом обеспечим это, как только Гарри достигнет совершеннолетия, и Петунья не сможет угрожать забрать его от Сириуса.

— Вы думаете, они попытаются вернуть права на опеку?

— Маловероятно, но я не исключаю этого, — ответил Ремус, — в основном, потому что Вернон Дурсль вполне может предположить, что если они получили за Гарри новый дом, то, в перспективе, могут получить и больше.

— Полагаю, в этом случае, лорд Блэк предъявит им обвинения в вымогательстве, — сказал Брайан, взяв в руки бокал.

Ремус кивнул. Определенно Сириус сделает это.

— Это тема отдельного разговора, — сказал он, так как они отклонились от цели этой встречи. – У нас все готово для прессы на этой неделе?

Брайан кивнул.

— Все улажено. Завтра в прессе появятся материалы, в которых людям напомнят о боевом прошлом Сириуса, его достижениях во время войны, дружбе с Поттерами и, надеюсь, после того, как сегодня объявят о его невиновности, будут также заявления от его друзей и сторонников. На следующий день, пресса получит историю его побега, где особый акцент будет на его желании защитить Гарри, а еще через день Министерство объявит о своем решении передать Сириусу опекунство.

— Отлично, — довольно сказал Ремус.

— Да, — между прочим, добавил Брайан, — и не думайте, что я не предъявлю Блэку чек за опасность, которой подвергаюсь, ежедневно являясь в Министерство.

Ремус улыбнулся.

— Ну, я бы сам взялся за это, но Старший помощник Министра, почему-то, впадает в панику, когда вспоминает, что я оборотень.

Брайан насмешливо фыркнул.

— Мерлин, ну она и жаба. Как только Долорес удалось добиться этой должности… — покачал он головой. – Знаете, когда прессе станет известно, что управляющим лорда Блэка является оборотень, это вызовет нешуточную бурю. Светлые примут это в качестве подтверждения его приверженности Тьме, потому что он принял на работу темное существо, а Темные примут это в качестве доказательства его приверженности Свету, потому что он не подвергает дискриминации оборотней.

Губы Ремуса дернулись.

— Я думаю, Сириус обожает приводить в замешательство людей. Меня не беспокоит такая публичность, хотя она и будет способствовать политическому курсу Сириуса. Откровенно говоря, единственная моя цель – позаботиться о хорошей жизни для Сириуса и Гарри.

— Отличная цель, — согласился Брайан, поднимая свой бокал в молчаливом тосте. – Перейдем к другим вопросам. Я побеседовал с Лиамом Аркамом, и мы пришли к джентльменскому соглашению по поводу завещания Поттеров, так как именно их контора занималась оформлением этого завещания. Он передал документы, которые мы заполнили, когда Амелия согласилась действовать в качестве душеприказчика для решения вопроса опекунства. Остальные формальности будут завершены до конца недели, и будет проведено оглашение завещания. Он передал мне письмо для Сириуса. Полагаю, это предложение о возобновлении их услуг в качестве адвокатов Поттера. Естественно, у вас есть и наше предложение. Мэри Бейрон – очень хороший специалист, и мы можем разделиться, чтобы избежать конфликта интересов.

Ремус забрал письмо и положил его в портфель. Фирма «Аркам и Аркам» была довольно известной и престижной, но Сириуса совершенно не впечатлило то, как они «потеряли» завещание и этим приговорили Гарри на жизнь у Дурслей. Даже учитывая тот факт, что, в силу сложившихся обстоятельств, Сириус и Лонгботтомы не могли бы выполнять свои обязанности опекунов, опекуном могла стать Минерва МакГонагалл, которая была близкой подругой матери Джеймса, или Андромеда Тонкс, дальняя кузина Джеймса, в девичестве Блэк, с которой Джеймс познакомился благодаря Сириусу. Вместе с тем, Сириус был уверен, что Гарри должен участвовать в выборе своего представителя, поэтому они решили, что устроят встречу с кандидатами, а потом вместе обсудят их. И Брайану было известно это их решение.

— Есть какие-нибудь вопросы, которые необходимо обсудить сегодня? — спросил Ремус, бросив взгляд на часы. Он хотел закончить свои дела в Гринготтсе прежде чем в Министерстве начнется пресс-конференция.

— Нет. Единственное – нам нужно уточнить планы лорда Блэка на семейную встречу. Если он хочет ускорить ее…

Ремус скривился.

— Вопрос Лестрейнджей решен. Вы можете подготовить все документы для расторжения брака и отлучения. А также для восстановления семьи Тонкс.

— Что насчет Малфоев?

— Вот этот вопрос уже сложнее, — признался Ремус. – Следует ли пока оставить Малфоев и использовать главенство Блэков, чтобы держать их в рамках, или следует убрать их из игры, но при этом рискнуть тем, что кто-то сможет занять освободившееся место.

— Известное зло? – кивнул Брайан. – Это легко понять.

Ремус нахмурился, обдумывая что-то.

— Подготовьте документы для развода и отлучения. Возможно, Сириус использует их, а может, и нет, во всяком случае, они будут готовы.

Брайан кивнул.

— А документы на усыновление?

— Подготовьте их тоже, — просто ответил Ремус. Наверняка Гарри захочет, чтобы Сириус усыновил его. Это даст так необходимое ему ощущение безопасности.

Брайан сделал отметки в блокноте, а Ремус встал и разгладил свою мантию. Сириус настоял на покупке Ремусу нового гардероба, и Ремус был вынужден уступить. Новое положение управляющего рода Блэков обязывало выглядеть соответствующим образом.

Он попрощался с Брайаном, вышел из здания и направился прямо в Гринготтс. Его на самом деле удивляло, насколько ему нравится его новое положение. Они с Сириусом обговорили все детали на следующий день после встречи. На самом деле, хотя Ремус занимает должность управляющего, его обязанности всегда будут зависеть от непосредственных нужд Сириуса и Гарри. Первоначально Ремус собирался заниматься финансами и управлением имуществом, пока Сириус занимался бы политическими вопросами. Сириус также ясно выразил свое желание, чтобы Ремус помогал ему в защите и воспитании Гарри и занял свое место дяди Луни. Ремус был в восторге от всего этого.

Ремус переехал в дом на Площади Гриммо для удобства и сдал в аренду свою старую квартиру в Оксфорде двум очень приятным студентам, которые осенью должны были начать обучение на степень магистра в Университете и хотели остаться там на лето. Новый дом в Хэмпшире будет готов к тому времени, когда Сириус и Гарри вернутся из Штатов, и Ремус с нетерпением ждал момента, когда они вместе переедут в новый дом. Полнолуния он проводил взаперти в своей комнате на Площади Гриммо. Несмотря на то, что Сириус обеспечил, чтобы у Ремуса было достаточно денег для покупки Аконитового зелья, Ремус не мог позволить себе быть вблизи Гарри во время своей трансформации. Он заставил Сириуса пообещать, что тот не будет спорить по этому поводу. Во время прошлого полнолуния они и так едва избежали трагедии.

В Гринготтсе было полно людей. Ремус направился к кассиру. Он кратко сообщил, что прибыл для встречи с управляющими семейными счетами, и ему выделили гоблина для сопровождения к нужному кабинету. Ремуса провели в просторную комнату, где его ожидал Храбростраж. Они уже один раз проводили эту процедуру для счетов Блэка.

— Документы, — проскрипел Храбростраж.

Ремус сразу вытащил соответствующие пергаменты из портфеля и передал их гоблину: завещание Поттеров, документы о передаче Сириусу опеки над Гарри и документы о его назначении управляющим.

Храбростраж пробурчал:

— Гринготтс принимает вас или лорда Блэка в качестве представителя наследника Поттеров при решении финансовых вопросов. – Он протянул руку к шкатулке на столе и вытащил из нее бронзовый ключ. – В следующий раз покажите этот ключ.

Ремус спрятал его в карман.

— Мне нужны текущие записи и портключи к нескольким домам.

Храбростраж хмыкнул, прошел к большому шкафу и вытащил папку с документами, которую вручил Ремусу.

— Та же процедура, что и в случае с мистером Блэком: постучите палочкой по пергаменту и потребуйте детали о хранилище или имуществе. По текущим настройкам информация представляется в кратком виде.

Ремус кивнул и положил папку в портфель. Тем временем Храбростраж вытащил из сейфа шкатулку с портключами и передал ее Ремусу, который сложил их в портфель.

— Они не сработают, пока мистер Поттер не примет кольцо и не снимет Фиделиус Смерти, — ворчливо сказал Храбростраж. – Финансовым управляющим со стороны волшебников является Арнольд Асквит. Желаете уволить его?

— Хочу встретиться с ним, после того как просмотрю записи, скажем, завтра в час, — сказал Ремус. Они уже уволили финансового управляющего Блэков и вместо него наняли гоблина по имени Пун, которого им порекомендовал Храбростраж. Пун был гением по части цифр, и у него был ненасытный аппетит на прибыль. Сириус ликвидировал все инвестиции, которые выглядели хоть немного сомнительными или темными, и вместо них вкладывал деньги в другие виды бизнеса.

— Я сообщу о встрече, — пробурчал Храбростраж.

— Примите пожелания хороших прибылей, — вежливо сказал Ремус и вышел из кабинета без дальнейших церемоний. Он отправился в Дырявый котел, чтобы воспользоваться камином. Ему нужно было в Министерство Магии.

Когда Ремус вышел из камина, в атриуме уже собралась целая толпа. Был установлен помост, подготовленный для пресс-конференции. Представители прессы с ажиотажем занимали места. В дальнем углу Амелия Боунс оживленно беседовала с Брайаном и Аластором Хмури. Ремус спрятался за большим растением. У него не было никакого желания привлекать внимание к своему присутствию.

Появился Фадж. За ним по пятам следовал Альбус. Если он хоть каким-то образом смог испортить дело Сириуса, Ремус убьет его. Фадж проигнорировал Верховного Чародея и поднялся на помост. Сопровождающие его главы отделов остановились у подножия лестниц, кроме Амелии Боунс, которая поднялась и встала прямо за Фаджем. Главный аврор Руфус Скримджер устроился с другой стороны помоста, остальные авроры в красной форме патрулировали всю территорию атриума. Многие министерские работники собрались, чтобы насладиться зрелищем.

— Здравствуйте, Дамы и Господа, пресса, сограждане, — напыщенно начал Фадж. – У меня есть заявление, после этого вы сможете задать свои вопросы.

Сразу после первых слов в толпе раздались разговоры, ропот, и Фаджу неоднократно пришлось призывать всех к порядку, после того как он объявил о невиновности Блэка, потом снова, когда он объявил о том, что Хвост жив и объявлен в розыск. Ремус бросил взгляд на Альбуса и заметил на его лице шокированное выражение. Очевидно, что ему не было известно, о чем Фадж собирался сделать заявление.

— Вопросы? – Спросил Фадж, опустив пергамент, с которого читал заявление. Он указал на репортера в первом ряду.

— Рита Скитер, господин Министр, для Ежедневного Пророка, — громко сказала Рита. — Вы абсолютно уверены в невиновности Блэка?

Фадж важно кивнул.

— Мадам Боунс провела тщательное расследование. Вещественные доказательства исключают вину Блэка во взрыве, унесшем жизни магглов. Петтигрю видели живым свидетели, в число которых входит Гарри Поттер. Это произошло в Хогвартсе, в то же время, когда там поймали Блэка. Более того, они слышали признание самого Петтигрю о том, что это он выдал Поттеров Сами-Знаете-Кому. Сириус Блэк невиновен.

— А как насчет его репутации, как правой руки Сами-Знаете-Кого? – Выкрикнул другой репортер.

— К сожалению, статьи и книги, написанные после окончания войны, основывались не на фактах, а на аресте Блэка, обвиненного в убийстве Поттеров, Петтигрю и магглов, — осторожно ответил Фадж. – На самом деле, мне напомнили, что, будучи членом спецотряда Министерства, Сириус Блэк провел аресты и устранил многих Пожирателей Смерти до поражения Сами-Знаете-Кого. Это еще не все. Он был самым доверенным другом Джеймса и Лили Поттеров, которые сделали его крестным отцом своего сына, Гарри Поттера – Мальчика-Который-Выжил. Министерство принимает свою часть ответственности за ужасающий ущерб, причиненный репутации мистера Блэка, поэтому назначена существенная денежная компенсация.

— Где Блэк сейчас? – Спросил один репортер из первого ряда.

— Наши источники сообщают, что он за рубежом, — просто ответил Фадж. – Повторяю, мы будем рады видеть его в Британии, если он решит вернуться.

Рита встала, чтобы привлечь внимание Министра.

— Будут ли приняты меры против должностных лиц Министерства и Визенгамота, допустивших подобное ужасное нарушение правосудия против бывшего члена спецотряда Блэка? – Ее взгляд упал на Дамблдора, а затем на Барти Крауча, который в ответ сердито смерил ее взглядом.

Фадж кашлянул и ответил:

— Не забывайте, это было время войны и хаоса. Министерство действовало на специальных полномочиях. Несомненно, у мистера Блэка должен был быть суд, на котором смогли бы установить его невиновность – в этом не может быть никаких сомнений – однако, следует учитывать, что подобное упущение было допущено по ужасному стечению обстоятельств, без какого-либо злого умысла. – После небольшой паузы он продолжил, — мне кажется, что сейчас нам следует сконцентрироваться на двух вещах: во-первых, на том, что действующая администрация уже позаботилась о том, чтобы восторжествовала справедливость, и, во-вторых, на том, чтобы направить все наши усилия на поимку настоящего предателя и убийцы, крысы Питера Петтигрю. На сегодня у меня все.

С этими словами он кивнул и сошел с помоста.

Его уход сопровождали жидкие аплодисменты. Ремус подождал, пока толпа рассосется, прежде чем покинуть свой наблюдательный пост и направиться к каминам.

Альбус возник перед ним так неожиданно, что Ремус чуть ни столкнулся с ним.

— Ремус! Как приятно тебя видеть!

— Альбус — Ремус вежливо улыбнулся, — Как вы?

— Отлично, мой дорогой мальчик, просто отлично, — сказал Альбус, наложив сферу конфиденциальности, — я не знал, что ты был в числе приглашенных….

— Меня не приглашали, — поспешил заверить его Ремус, — но я случайно узнал об этом и… ну, я просто не мог не прийти, — сказал он, слегка поморщившись от корявости фразы.

— Конечно, ты не мог не придти, — согласился с ним Альбус, — со стороны Корнелиуса подобное проявление принципиальности просто удивительно, — впервые Ремус слышал такую растерянность в голосе Альбуса, — такое нужно было увидеть или услышать, чтобы поверить в это. Полагаю, тебя расспрашивали о происшествии в Хогвартсе?

— Да, под обычной клятвой конфиденциальности, — спокойно подтвердил Ремус, — сомневаюсь, однако, что Министерство раскроет имена других свидетелей, кроме Гарри.
— Вероятно, нет, — пробормотал Альбус.

— Кстати, о Гарри. Мне следует написать ему и сообщить о произошедшем. Я точно знаю, что с ним тоже провели беседу, и он наверняка с нетерпением ждет результатов, — с радостным видом заявил Ремус.

— Позволь мне это уладить, дорогой мальчик, — быстро сказал Альбус. – В настоящее время Гарри уехал из города вместе с Дурслями по каким-то семейным обстоятельствам, и им не очень понравится доставка письма совой в присутствии других магглов.

— Я уверен, вам лучше знать, — сухо сказал Ремус, молча радуясь, что их прикрытие с отъездом Дурслей с Тисовой улицы отлично сработало.

Альбус улыбнулся, наверняка, довольный покладистостью Ремуса.

— Полагаю, тебе неизвестно, где находится Сириус? Я был бы счастлив связаться с ним и сообщить, что он может спокойно вернуться.

— Где-то за границей, но мне неизвестно его точное местонахождение, — с готовностью ответил Ремус. Что было чистой правдой – он понятия не имел, где в данный момент находится их самолет.

— Ах, — Альбус не казался огорченным. Ремус понимал, что сейчас Альбус обдумывает, что будет предпочтительнее: найти Сириуса и убедить того в том, что ему лучше знать, что для Гарри лучше, или подождать, пока Сириус сам объявится. – Ну, возможно со всей иностранной прессой, созванной Корнелиусом, он очень скоро свяжется с нами.

Ремус молча, наклонил голову.

Неожиданно Альбус пристально посмотрел в сторону, и Ремус заметил Аластора Хмури, который жестами просил Альбуса опустить сферу конфиденциальности. Альбус кивнув, снял чары конфиденциальности.

— Альбус, — прорычал Аластор.

— Аластор, – тепло поприветствовал его Альбус. – Рад тебя видеть. Могу я представить бывшему профессору Защиты от Темных Искусств нового профессора? Ремус, ты наверняка помнишь Аластора Хмури.

— Приятно снова с вами встретиться, — автоматически сказал Ремус, — с нашей прошлой встречи прошло немало времени.

— Это действительно было давно, — Аластор смерил его пристальным взглядом, потом слегка расслабился и пожал ему руку. – У вас будет время обсудить поподробнее темы, пройденные на занятиях, и рассказать об успехах студентов?

— К сожалению сегодня я не смогу, моя новая работа занимает довольно много времени, — ответил Ремус, — но мы могли бы встретиться во время ланча, скажем, послезавтра в Хогсмиде – в час в Трех метлах.

— Договорились, — ответил Аластор.

— Я был рад узнать, что после происшествия в Хогвартсе тебе удалось так быстро найти новую работу, — тепло сказал Альбус, — я уверен, Северус не собирался…

— Альбус, — резко прервал его Ремус, — Северус никогда не действует, не зная точно, чего он хочет добиться этим. – Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, в то время как Альбус пытался придти в себя от отповеди Ремуса. – Я признаю, что заслужил потерю должности после того, как забыл принять Аконитовое зелье. Надеюсь, что, вышвырнув меня из Хогвартса, он утолит свою жажду мести. Однако, уверяю тебя, что, когда Сириус вернется, он не будет в восторге от того, как Северус обращался с Гарри. Пожалуйста, не отрицай этого. Непрофессиональное отношение Северуса хорошо известно и студентам, и преподавательскому составу. Откровенно говоря, своими действиями Северус заслужил все, что Сириус сделает с ним, и, я надеюсь, смогу понаблюдать за процессом, – с этими словами он повернулся к Аластору, — с нетерпением буду ждать нашей встречи.

— Я тоже, — прорычал Аластор.

— Приятного дня, Альбус, — вежливо сказал Ремус. Он обошел старого Директора и направился к каминам. Он ощущал необычайную легкость, от того что смог высказаться.

o-O-o

Сириус с трудом удерживал в руках свою сумку, рюкзак Гарри, документы, которые понадобятся для сотрудников таможни, и самого Гарри, который крепко спал у него на руках.

— Позвольте помочь вам, — Шерил, пожилая женщина, которая сидела с другой стороны прохода в самолете, протянула руку и забрала рюкзак Гарри, до того, как вмешалась стюардесса неподалеку от них, — Бейзил, возьми другую сумку.

Ее муж улыбнулся Сириусу.

— Давайте мне, а то нам обоим влетит.

Сириус передал ему сумку и, увереннее перехватив Гарри, прошел к выходу из самолета, а затем прошел по длинному коридору.

— Вы оба очень добры.

— Чепуха, — отмахнулась от его благодарности Шерил и нежно погладила Гарри по голове, — он очень милый ребенок.

Пятилетний Гарри очаровал всех женщин в первом классе самолета, где находились их места. Он был очень вежливым и милым. Ему очень понравился детский фильм, который включили для него, и он с удовольствием поел поданный ланч. Он также с большим удовольствием поиграл с набором игрушек, который дала ему стюардесса через несколько минут после взлета. По правде говоря, Сириус и сам получил большое удовольствие, наблюдая за игрой Гарри. Гарри также подарили плюшевого мишку с цветами авиалинии, которого Гарри не выпустил из рук даже во сне. По-видимому, быть пятилетним – очень утомительно, что разумно, потому что заботиться о пятилетнем ребенке чрезвычайно утомительно.
Прежде чем он смог осознать это, Шерил и Бейзил помогли ему пройти таможню и провели до багажного отделения, где Гарри, наконец, проснулся. После этого они расстались с пожилой парой – Шерил и Бейзила встречала их дочь, а Сириус направился к человеку, который держал табличку с его вымышленным именем на ней.

Он толкнул тележку, в которую был сложен их багаж и осторожно повел Гарри, придерживая его сзади, чтобы заслонить от лысого мужчины среднего возраста, который держал табличку.
— Долина Целителей?

— Угадали, — голубые глаза водителя озорно сверкнули, — а вы, должно быть, наш новый клиент, — его взгляд опустился на Гарри, — или я должен сказать, клиенты?
Сириус непроизвольно напрягся.

Взгляд водителя вернулся к нему.

— Ваш дядя Альфард был тем еще типчиком. Как там звучал его девиз… что-то вроде – замышляю шалость?

Услышав имя своего дяди и его коронную присказку, которую Сириус приспособил для Мародеров, он немного расслабился.

— Простите, долгая поездка.

— Да, определенно, путешествие самолетом утомляет. Зовите меня Мик, — водитель слегка оттолкнул Сириуса и забрал у него тележку.

Они вышли из помещения аэропорта в ветреный Чикаго, и Сириус обрадовался, что додумался надеть куртку. Он остановился и наклонился к Гарри:

— Замерз?

Гарри кивнул, застенчиво опустив голову. Сириус помог ему застегнуть молнию на курточке, взял его за руку, и они догнали поджидающего их Мика, который стоял рядом с новеньким седаном. Мик не удивился, когда Сириус сел на заднее сидение с Гарри. Сириус помог малышу закрепить ремни безопасности.

— Доедем до Долины где-то через три часа, — сказал Мик, заводя машину.

Сириус занял Гарри игрой: «кто найдет больше красных машин», рассказав, что этой игре его научила Лили, когда они путешествовали маггловским способом. Когда Гарри устал и стал раздражительным, Мик показал им переносной холодильник с едой и напитками. Сразу после еды Гарри снова заснул.

Сириус с трудом сдержал порыв отстегнуть ремень безопасности и усадить малыша к себе на колени. Вместо этого он ограничился лишь поглаживанием по волосам Гарри. Пятилетний Гарри с радостью держался за его руку и позволял обнимать его. Но зелье скоро закончит свое действие и каждый из них вернет свой возраст. Сириус не хотел этого, он хотел вернуть отнятые у него годы, он хотел, чтобы у его крестника было детство, он хотел быть свидетелем всех больших и маленьких побед в жизни Гарри, как ему не раз мечталось в Азкабане. Эти мысли снова взволновали его, и ему пришлось очень постараться, чтобы взять себя в руки.

Бесспорно, с тринадцатилетним Гарри было намного сложнее общаться. Сириус был очень благодарен Ремусу за помощь предыдущим вечером во время разговора с Гарри. Тринадцатилетний, почти четырнадцатилетний Гарри находился на самой границе, разделяющей ребенка от мужчины. Он отчаянно нуждался в любви родителя, в безопасности, которую тот мог обеспечить ему. В то же время, если этот родитель вдруг вздумает ограничить его в чем-то, даже ради его защиты, это сразу вызовет у него протест. Сириус осознавал, что им придется достигнуть некоторого компромисса между его очевидным желанием защитить Гарри и желанием Гарри настоять на своей независимости.

Машина съехала с шоссе на узкую дорогу. Сириус внимательно осматривался на случай опасности. Ворота появились, казалось, ниоткуда. Как только машина пересекла границу, перед ними открылся потрясающий вид на лесную местность, луг, покрытый ковром яркой зелени, и безоблачное голубое небо. Долина была в точности такой, какой ее описывал в своем дневнике дядя Альфард, который всегда искренне восхищался историей и магией этого места.

Долина принадлежала племени коренных американских волшебников. Вначале было распространено мнение, что сфера времени была создана во время вторжения европейских армий. Люди исчезали в Долине, чтобы вернуться через неделю уже постаревшими или не вернуться вообще. Но Альфард выяснил у старейшин племени, что сфера времени всегда была здесь, что племя устроилось на ее территории ради безопасности, и что со временем они смогли преодолеть временной эффект посредством амулетов, которые могли синхронизировать их время со временем внешнего мира.

В конечном счете, жители Долины начали специализироваться на целительской магии и были рады на своей земле людям любой веры, которые имели те же цели. Долина получила известность, как место, где любой мог получить лечение от серьезной раны или заболевания, проводя там столько времени, сколько необходимо, в то время как в обычном мире проходила всего одна неделя. Целители Долины были знамениты тем, что брались за самые тяжелые случаи и, в основном, побеждали недуг.

Машина остановилась у высокого белого здания со стеклянными дверями. Сириус разбудил Гарри, и Мик без промедления провел их к ожидавшему их внутри целителю.

Он поклонился пожилому, седому, еще крепкому мужчине. Это был коренной американец с очень пронзительным взглядом.

— Целитель Черный Ястреб.

Взгляд целителя скользнул по Сириусу.

— Лорд Блэк, с вашего разрешения, я сниму эффект омолаживающего зелья с вас и с вашего подопечного.

Сириус быстро кивнул. Он чувствовал мощь, исходящую от Черного Ястреба, такую же, какую ощущал, находясь вблизи Дамблдора. Его окатило волной магии и после нескольких мгновений неприятного ощущения покалывания по всей коже, все прошло. Он почувствовал, как рядом с ним вернул свой прежний возраст Гарри. Его одежда изменилась, подстраиваясь под настоящий размер.

Черный Ястреб улыбнулся Сириусу:

— Ваш дядя был хорошим человеком, с которым было очень интересно общаться. Уже тогда мне было известно, что вы приедете к нам за помощью.

— Спасибо, что приняли нас, — сказал Сириус, не зная, что еще можно сказать.

Целитель переключил внимание на Гарри.

— Рад нашей встрече, Гарри Поттер, — торжественно сказал он, — мы давно ждали вас здесь.
Сириус нахмурился на приветствие Черного Ястреба и придвинулся поближе к своему крестнику. Гарри совсем не был против этого и неуверенно улыбнулся целителю.

— Гм, здравствуйте, – вежливо сказал Гарри, теребя в руках свой рюкзак.

— Вы осознаете, что находитесь внутри временной сферы? – живо спросил их Черный Ястреб. – Неважно сколько времени вы здесь проведете, будь то пять минут или пять месяцев, во внешнем мире пройдет одна неделя с того момента, как вы пересекли границу Долины.

Сириус кивнул вместе с Гарри.

— Мы понимаем.

— Отлично, — Черный Ястреб провел их через приемную к двери, которая вывела их в широкий задний двор. Сириуса немного беспокоило отсутствие других людей.

Черный Ястреб заметил, как он оглядывается, и улыбнулся:

— В лечебнице вы будете встречаться только с теми, кого назначат присматривать за вами, другие пациенты также не будут видеть или слышать вас.

— Ого, — сказал Гарри. Сириус тоже был, мягко говоря, впечатлен.

— Вы имеете право на приватность, мистер Поттер.

— Спасибо, — искренне сказал Гарри.

— Да, спасибо, — повторил за ним Сириус. Ему очень понравились подобные меры предосторожности.

Гарри и Сириус довольно переглянулись.

Черный Ястреб подвел их к зданию с правой стороны, а потом – в светлую теплую комнату, в левой стороне которой была расположена зона отдыха, а в правой находился накрытый стол.

— Это комната для консультаций. Располагайтесь здесь, подкрепитесь, у вас была долгая поездка. Здесь есть ванная комната, если нужно можете освежиться.

Он оставил ненадолго их одних, и они смогли подкрепиться бутербродами и соком. Сириус убедил Гарри пойти освежиться, а потом и сам воспользовался ванной. Он чувствовал себя очень уставшим. Ему отчаянно хотелось принять душ и отправиться спать, но, собравшись с силами, он вернулся в комнату, где его уже ждали Черный Ястреб с какой-то женщиной, которая сразу напомнила ему МакГонагалл. Черный Ястреб представил ее как доктор Элен Джордан.

Они устроились на диванах, расположенных напротив друг друга – целители с одной стороны, Сириус с Гарри – с другой.

Черный Ястреб указал на Сириуса:

— Ваше лечение мы обсудим чуть попозже, лорд Блэк. Мне хотелось бы вначале обсудить лечение вашего подопечного.

— Вам не нужно вначале провести, гм, какое-нибудь сканирование? – озадачено спросил Гарри. Он инстинктивно придвинулся поближе к Сириусу.

Сириус сжал его плечо, подбадривая.

— Меня тоже интересует ответ на этот вопрос.

— Все сканирование было осуществлено автоматически за то время, которое вы провели в этой комнате, — мягко сказала доктор Джордан.

— Сэкономили время, — саркастично хмыкнул Сириус, немного обеспокоенный тем, что за ними наблюдали без их ведома.

Черный Ястреб пристально посмотрел на него.

— Обычно у нас принято обсуждать лечение в присутствии ребенка, если у вас нет возражений по этому поводу.

Сириус почти физически ощутил, как Гарри ощетинился на то, что его назвали ребенком.

— Гарри – скорее юноша, чем ребенок, по-моему, — он посмотрел на своего крестника, — ты хочешь остаться?

— Я останусь, — сразу сказал Гарри.

Они дружно посмотрели на Черного Ястреба с ожиданием во взгляде.

— Начнем с мелких проблем, а потом перейдем к более серьезным, — объяснил Черный Ястреб, дав знак доктору Джордан продолжить.

Сириус почувствовал, как Гарри напрягся, но не убрал свою руку с его плеча. Он продолжал удерживать его плечо в молчаливой поддержке.

— Мистер Поттер… — начала доктор Джордан.

— Зовите меня Гарри, пожалуйста, — прервал ее Гарри.

Она мягко улыбнулась ему.

— Гарри, у тебя признаки недоедания и физической слабости по причине плохого питания. Мы легко сможем исправить это с помощью зелий и определенной диеты. Мы также используем маггловские технологии в лечении, вот почему у меня степень доктора, также как и целителя. Мы хотим развить твою физическую форму, поэтому также назначим тебе программу упражнений. Это поможет тебе даже в Квиддиче. Как тебе это, нет возражений?

— Пока нет, — осторожно сказал Гарри, и Сириус понял, что его беспокоит продолжение. Сказать по правде, Сириус сам с тревогой ждал этого.

Джордан продолжила с доброй улыбкой:

— Мы также считаем, что будет хорошо, если ты встретишься с целителем душ и возьмешь уроки по магии защиты разума.

Сириус отдал им должное в этом. Наверняка, слова «целитель душ» вызвали бы яростный протест у Гарри без соблазнительной морковки обучения защитной магии.

— Магия защиты разума? – с энтузиазмом повторил Гарри.

— Искусство, которое называется Окклюменция, – сказала доктор Джордан. – Она защитит твои секреты и разум от чужого вторжения. Она также предоставит еще один слой защиты от дементоров.

— Отлично, — заявил Гарри с облегчением. Он переглянулся с Сириусом, вспомнив, что они уже обсуждали необходимость изучения этой дисциплины.

Сириус сжал его плечо, когда заметил, как переглянулись доктор Джордан и Черный Ястреб.

— Наше сканирование обнаружило еще кое-что, и нам нужно обсудить с вами это, чтобы решить, как будем действовать дальше, — осторожно начал Черный Ястреб.

Гарри напрягся и сел прямо, а Сириус пристально посмотрел на целителя.

— Я не знаю, известно ли тебе, что твои родители произнесли заклинание, которое наложило на тебя защитный барьер, — начал Черный Ястреб.

— Да, это.… Когда.… В общем, на первом курсе на меня напали, и Директор сказал, что любовь моей мамы защитила меня, — сказал Гарри. – Вы это имели в виду?

— Отчасти, — согласился Черный Ястреб, — сила для заклинания исходит из семейной магии твоего отца – твоей семейной магии. Так что, наверное, это он вызвал ее и каким-то образом и смог передать ее твоей матери.

Глаза Сириуса расширились. Семейная магия использовалась, чтобы скреплять клятвы и судить нарушивших их. Она была дополнительным источником мощи, но только для главы Рода. По этой причине Джеймсу удалось обеспечить, чтобы они с Лили пережили три столкновения с Волдемортом. Каким образом Джеймсу удалось убедить магию наполнить силой заклинание, произнесенное Лили?

— Тем не менее, — продолжил Черный Ястреб, — заклинание само по себе может сработать, только если мать пожертвует своей жизнью за своего ребенка, и ее любовь к тебе стала причиной, по которой она смогла пожертвовать своей жизнью.

Сириус с тревогой наблюдал за тем, как Гарри воспримет слова целителя. Руки Гарри беспокойно теребили край рубашки.

— Когда дементоры… я слышал их. Папа крикнул ей, чтобы она схватила меня и бежала, а мама умоляла Волдеморта оставить меня и убить ее вместо меня, — тихо сказал Гарри, — он сказал ей отойти в сторону, но она не отошла…

У Сириуса чуть не остановилось сердце.

— Конечно, она не отошла бы, — мягко сказал он, — она тебя очень любила. – Он приобнял его и удивился, когда не почувствовал сопротивления Гарри, когда тот просто прислонился к нему и принял утешение, которое ему было предложено.

— Твоя семейная магия должно быть очень могущественная, — предположила доктор Джордан, — потому что, использованная защита чрезвычайно сложная. Вокруг тебя сплошной магический барьер. Тот, кто пытался убить тебя, никогда не сможет коснуться тебя.

— Он не мог, — грустно признал Гарри, не поднимая глаз, — пару лет назад Волдеморт вселился в одного человека, который напал на меня, и, кажется,… я думаю, моя магия убила его,… хотя Директор сказал, что это скорее произошло из-за его одержимости.

— Одержимость – очень коварная вещь, — вмешался Черный Ястреб, опередив Сириуса, — похоже, что Альбус Дамблдор был прав – этот человек не пережил бы одержимости, вне зависимости от того, что твоя защита подействовала так, как и была предусмотрена, и спасла тебя.

— Посмотри на это с такой стороны, Гарри, — сказал Сириус, проигнорировав тревогу, которую вызвали у доктора Джордан слова Гарри о том, что Волдеморт вселялся в кого-то, — ты – Хогвартс, который твои родные окружили Запретным лесом для защиты. То, что Лес выполнил свою работу и защитил тебя от кого-то, кто пришел причинить тебе вред, не делает тебя виновным в этом. Понятно? Это не твоя вина!

Гарри глубоко вздохнул и слегка кивнул. Сириус подумал, неужели он впервые поговорил с кем-то об этом происшествии, и посмотрел на доктора Джордан, которая с пониманием кивнула – они обязательно займутся этим во время лечения Гарри.

Сириус снова перевел внимание на Черного Ястреба.

— Эта защита каким-то образом беспокоит вас?

— Нет, никоим образом, — поспешно ответила доктор Джордан. – Защита, вообще-то, увеличивает его природные способности к исцелению и помогает его магии.

— Мы хотели обсудить трещину в этой защите, — объяснил Черный Ястреб, переведя взгляд на лоб Гарри.

Гарри приподнял свою челку и ощупал шрам. Сириус начал жалеть о том, что решил обсуждать все в присутствии Гарри.

— Точно, — подтвердил целитель. – Это сюда попал смертельным проклятием Волдеморт, да? К сожалению, ничто не может остановить смертельное проклятие. От него можно только увернуться, заслонить его тяжелым объектом, или бросить навстречу огромную волну сырой магии, которая собьет его с цели. Большинство волшебников не обладают достаточной силой для двух последних вариантов защиты.

— Проклятие столкнулось с барьером и в месте столкновения создало твой шрам. Из-за боли и страха ты, возможно, отправил мощную волну стихийной магии, которая, совместившись с защитой, вытолкнула проклятие обратно на Волдеморта и уничтожила его тело, — продолжила доктор Джордан.

Сириус успокаивающе гладил Гарри по спине.

— В чем проблема с моим шрамом, — прямо спросил Гарри, желая добраться до сути, — вы сможете убрать его?

— Мы обнаружили темную остаточную магию вокруг твоего шрама с магической подписью твоего врага, — признал Черный Ястреб.

— Все будет хорошо, Гарри, — сказал Сириус, удерживая его, когда тот подскочил на месте. Сириус сердито посмотрел на целителя, который спокойно встретил его взгляд. – Вы можете избавиться от нее, от этой остаточной магии? – У него было ужасное подозрение о том, чем это может оказаться, но Гарри не обязательно знать о том, что в нем может находиться частичка души Волдеморта.

Черный Ястреб склонил голову.

— Нам придется истощить его магическое ядро до максимально возможного низкого уровня, чтобы высвободить эту остаточную магию. Как только она выйдет, мы сможем очистить шрам исцеляющей и восстанавливающей магией. Однако тебе следует учитывать, что он дает связь с твоим врагом, — он остановился на мгновение. – Без всяких сомнений, когда твой враг слаб, связь находится в пассивном состоянии, но в его присутствии возможно ощущение боли.

Гарри сразу кивнул.

— Если твой враг станет сильнее, связь может расшириться и предоставить тебе видения о его действиях, — сказал Черный Ястреб. – Это может стать хорошим преимуществом. Это также может быть опасным, потому что, как ты будешь видеть его действия, так же и он сможет видеть твои.

Сириус почувствовал, как Гарри дрожит, и повернулся так, чтобы посмотреть прямо ему в глаза:

— Гарри, посмотри на меня.

Гарри медленно поднял взгляд и посмотрел на Сириуса.

— Помнишь, мы договорились обсуждать важные вопросы, прежде чем принимать решения? Как ты хочешь поступить сейчас? – просто спросил Сириус.

— Я хочу избавиться от него, — выпалил Гарри, и Сириус почувствовал, как его окатила волна облегчения. – Я не… я не хочу никакой связи с ним, но…

— Никаких но, — твердо сказал Сириус. – Наше мнение здесь полностью совпадает. – Он сжал руку Гарри, несмотря на свое желание крепко сжать его в объятиях, проигнорировав присутствие посторонних. Он знал, что Гарри не примет этого сейчас. Он вернулся в прежнее положение, но оставил руку на плечах своего крестника. – Мы уберем шрам.

Черный Ястреб кивнул, и Сириус увидел одобрение в глазах старого волшебника.

— Есть еще одна проблема, которую следует обсудить – это детское ограничение, наложенное на магическое ядро Гарри, — сказала доктор Джордан.

Сириус нахмурился.

— Джеймс наложил его, когда Гарри было всего четыре месяца. Кажется. Лили не хотела, но уже тогда у него были сильные магические выбросы. Вообще-то, он произвел спонтанную трансфигурацию, и Джеймс убедил ее, что если они не сделают этого, Гарри может случайно навредить себе или им.

Гарри немного оживился, услышав историю о своем детстве, но все равно был чересчур бледным, и Сириус мог видеть страх в его глазах – все эти разговоры о связи с Волдемортом очень испугали его, и Сириус не мог его винить в этом. Это действительно было страшно.

— Целитель, который наблюдал за наложением этого ограничения, сказал, что оно спадет, когда Гарри исполнится десять, — добавил озадаченный Сириус.

— Это ограничение действительно спало, — ответила доктор Джордан. – Речь идет о втором ограничении, которое было наложено, когда ему было пятнадцать месяцев. Оно ограничивает силы, которыми Гарри может сознательно пользоваться.

— Это ограничение гарантировало, чтобы темная остаточная магия не смогла стать сильнее ребенка, — объяснил Черный Ястреб. – На нем магическая подпись Альбуса Дамблдора.

Дамблдор. Сириус сжал зубы и попытался взять под контроль поднимающуюся в нем ярость. «Ремус был неправ», — понял он. «Дамблдор не считал, что Гарри имел средние способности и никак не был связан с исчезновением Волдеморта. Нет, он знал, что у Гарри была сила. Но вечно сующий повсюду свой кривой нос старик обнаружил осколок души и, вместо того, чтобы избавиться от него, наложил ограничение на магическое ядро Гарри. Наверняка, он хотел воспользоваться преимуществом такой связи». Сириус почувствовал, что упускает контроль над своими эмоциями, и с трудом восстановил его. «Гарри, — напомнил он себе, — нужно сохранять спокойствие, ради Гарри. Гарри нуждается во мне».

— Без всяких сомнений, это ограничение необходимо снять, — продолжил Черный Ястреб, — поэтому мы предлагаем вначале удалить остаточную темную магию, а затем снять ограничение.

— Мы согласны, — быстро сказал Сириус.

— Все проблемы с контролем силы, которые могут возникнуть после снятия ограничения, решим позже, — сказала доктор Джордан.

Черный Ястреб задумчиво посмотрел на Гарри и Сириуса.

— Вы должно быть очень устали. Возможно, нам следует обсудить ваше лечение завтра, лорд Блэк.

— Зовите меня Сириус, — ответил Сириус, — и да, думаю, отдохнуть и устроиться — это просто отличная идея. – Он бросил на Гарри подбадривающий взгляд, когда они оба встали.
Все будет в порядке. Они избавятся от темного пятна Волдеморта, вернут Гарри его силы и вылечат его.

А Сириус собирался придумать удобный способ, чтобы уничтожить Альбуса Дамблдора.


Часть III. Глава 3

СИРИУС БЛЭК: НАШ ЗАБЫТЫЙ ГЕРОЙ, Рита Скитер

После шокирующей новости о невиновности Сириуса Блэка мы в Ежедневном Пророке решили вернуться к истокам, чтобы выяснить – кто такой настоящий Сириус Блэк и что могло заставить власти предержащих посадить в тюрьму невиновного человека.

Блэк — старший сын Ориона и Вальпурги Блэк. Он стал первым в истории Блэком, который был распределен на факультет Гриффиндор. Там он подружился с Джеймсом Поттером, дальним кузеном через Дорею Блэк. На протяжении школьных дней они с Поттером считались неразлучными друзьями. Глава факультета Гриффиндор Минерва МакГонагалл вспоминает: «как будто они делили один разум на двоих».

В возрасте шестнадцати лет Блэк покинул семью из-за разногласий по поводу открытой поддержки Сами-Знаете-Кого и получил убежище в семье Поттеров, которая всегда стояла на стороне Света. По словам еще одного друга Поттеров, Амоса Диггори: «Блэк был братом Поттера во всем, кроме крови».

После окончания школы в числе лучших из своего класса, Блэк поступил в спецотряд, там он был напарником Поттера во время обучения. По словам бывшего старшего аврора Аластора Хмури, его инструктора в лагере подготовки: «Блэк был не просто отличным бойцом, он был лучшим». Действительно, Блэк был настолько хорош, что быстро получил повышение. Ему приписывается подтвержденное устранение восемнадцати Пожирателей Смерти в ходе боевых действий.

В личной жизни у него были отношения с несколькими ведьмами. Полли Белл вспоминает: «После свадьбы Джеймса и Лили, Лили некоторое время пыталась свести Блэка с кем-нибудь, чтобы он немного остепенился. Мне кажется, он ходил на свидания, чтобы не огорчать ее. Вы знаете, он был шафером на их свадьбе». У Блэка была репутация сердцееда, но леди, с которыми мы побеседовали, отзывались о нем как о настоящем джентльмене.

В конце 1980г. в ходе работы под прикрытием за границей Блэка захватили в плен Пожиратели Смерти. Обстоятельства его спасения покрыты мраком тайны (отметим, что десять и упомянутых выше ликвидаций относятся к тому же времени), хотя доподлинно известно, что он был серьезно ранен. После ранения он восстанавливался в доме у Поттеров, а после рождения их сына был назван его крестным. По словам целителя Кларенс Эбби, Блэк присутствовал при рождении своего крестника: «Он просто души не чаял в ребенке, это было очевидно для всех».

По трезвому размышлению можно задаться вопросом, а не в этом ли заключалась подобная поспешность в отправке Блэка в Азкабан после событий 31-ого октября 1981г? Вполне вероятно, что такая поспешность была больше связана с вопросом определения будущего Мальчика-Который-Выжил. После того, как Блэка убрали из уравнения, Гарри спокойно смогли отправить в маглловский мир. Весьма странно, насколько быстро были преданы забвению жертвы Блэка во время войны, его борьба против Сами-Знаете-Кого и его большая дружба с Поттерами.

Ходят слухи, что теперь, когда Блэк объявлен невиновным, он обратится за получением опекунства над Гарри Поттером и вернет его в наш мир. Мы в Пророке желаем ему удачи в достижении этой цели и призываем нашего забытого героя вернуться домой.

Ремус испытал тошноту от приторности этой статьи и, сложив газету, отодвинул ее в сторону. Хотя нужно признать, что стратегия Брайана в отношении прессы себя хорошо оправдала и создала отличную базу для объявления передачи опеки над Гарри. «Интересно, как отреагирует на нее Альбус. Надеюсь, она вызовет у него сильную головную боль, с утра пораньше», — мстительно подумал Ремус.

Он закрыл глаза и потер переносицу. Ему действительно нужно было перебороть свою ярость в отношении Альбуса. Он был многим обязан старому волшебнику за то, что тот дал ему возможность получить образование. Альбус — великий волшебник, который действительно достоин уважения.

Только не в случае с Гарри и Сириусом.

Он не был уверен, сможет ли когда-нибудь простить Альбусу, что он оправил невинного ребенка к этим монстрам и что не проверил, получил ли Сириус свой суд, тем самым обрекая того на двенадцать лет ада.

«Ну, да, — сухо подумал Ремус, — отлично получилось справиться с гневом на Альбуса». Он бросил взгляд на часы и притянул к себе папку с финансовыми документами Поттеров.

Днем он уволил финансового управляющего и назначил вместо него Пуна. Хорошая новость заключалась в том, что основной капитал был заморожен: различным смотрителям собственности выделялись лишь средства для содержания имущества в порядке, но не более того. Что касается портфеля ценных бумаг, то, из того, что понял Ремус, они были оставлены совершенно без внимания. Очень много денег было потеряно. Прогноз не был чересчур плохим, Гарри все еще оставался довольно состоятельным, но если бы все осталось в таком состоянии до того времени, когда ему исполнилось бы семнадцать, его состояние уменьшилось бы ровно вдвое. Храбростраж поддержал его решение о смене финансового управляющего, когда Ремус привел ему эти доводы.

Он отложил документы в сторону и начал просматривать поступившую почту. Прошла уже почти неделя с того момента, как Сириус проинформировал всех членов семейства Блэк о том, что в их семье появился новый лорд. В письме им сообщили, что ответ можно отправить в Гринготтс, до востребования, а Ремус, уже во время своего очередного визита туда, забрал их с собой. Большинство дальних родственников уже имели непосредственных глав семей, например, такие как Уизли, поэтому Сириус даже не оправил им извещения. Им станет известно о новом лорде Блэк, когда будет раскрыта его личность. Но на Ремуса большое впечатление произвело то, что Сириус смог отследить всех остальных родственников, которым не так повезло или которых сожгли с семейного древа.

«Уважаемый лорд Блэк, или скорее можно сказать кузен?

Благодарю за последнее письмо и желание наладить связь с кланом Хиченсов в Канаде. Из всего клана остались только я и моя сестра Фиона.

Фин в прошлом году сочеталась браком с женщиной по имени Ола. Они обе очень счастливы и собираются удочерить или усыновить ребенка.

Сам я женат на восхитительной женщине – Джоане. У нас трое неугомонных пострелят: Эмми и близнецы Билли и Рэй. Эмми двенадцать, и она учится в специальной школе для одаренных детей в Ванкувере, мы очень гордимся ею. Билли и Рэй все еще ходят в детский садик.

Мы будем рады поддерживать связь. Джо очень взволновало, что у нас есть родственник – настоящий английский лорд.

С наилучшими пожеланиями,

Роб Хиченс»

Брак Ислы Блэк с магглом по имени Хитченс, с точки зрения Блэка, положил основу новому роду, но пока, что у них не было магических детей, насколько знал Сириус. Роб Хичинс, потомок Ислы, был сквибом, который работал в консалтинговой фирме, но это не остановило Сириуса, и он решил отправить им небольшое письмо. Как отметил Сириус, его мать, наверняка, переворачивалась в гробу. Ремус снова прочитал письмо и отметил фразу о школе девочки. Обычно эту формулировку использовали, чтобы скрыть обучение в магической школе. Сириус наверняка захочет навести справки об этом.

«Сириус,

Старый пес, ты не сможешь одурачить меня! Новости о твоей невиновности только что дошли до меня по каналам международного магического правопорядка. Я рад, что новый лорд – это ты, и я настоятельно требую сменить декорации в старом доме.

Австралия восхитительна – дядя Альфард был прав в этом – тебе действительно следовало приехать ко мне! На сегодняшний день я – уважаемый старший аврор здесь в Сиднее. Два года назад женился на Анне, магглорожденной, и совсем недавно она подарила мне моего первенца – Джейсона.

Моя сестра Эмили все еще во Франции, вышла замуж за чистокровного ублюдка, и родила еще одного – об этом больше ни слова. Хочу предупредить, что она наверняка обратится к тебе, чтобы восстановить дружеские отношения. Оставляю этот вопрос на твое усмотрение.
Моя младшая сводная сестра Сюзи – сквиб, также как и наш покойный отец, и ухаживает за злой мачехой, которая все еще жива (к всеобщему прискорбию). Она живет в старом доме в пригороде Парижа. И никакого мужа в перспективе, но Сюзи хорошая девочка.

Да, нам, наверное, стоит связаться через камин, чтобы обсудить все вопросы. Теперь, когда ты мне сообщил об этом, мне не хотелось бы, чтобы кто-то похожий на Малфоя заполучил все, в случае твоей неожиданной кончины. Дай мне знать, когда можно будет связаться с тобой.

Симеон Блэк».

Ремус громко рассмеялся и отложил письмо в сторону, для того, чтобы Сириус потом прочитал его. Ему было известно, что Сириус выбрал Симеона, сына Мариуса Блэка, в качестве регента рода Блэк, на случай своей скоропостижной смерти. Естественно, необходимо будет отдельно обговорить вопрос с опекунством Гарри и делами рода Поттеров, но Симеон сможет осуществлять финансовый и политический контроль, пока Гарри, официальный наследник Сириуса, не достигнет совершеннолетия. Судя по письму, Симеон и Сириус имели много общего. По словам Сириуса, они были примерно одного возраста, и Алфард познакомил их, когда Сириусу было восемь. По всей видимости, они с Сириусом часто переписывались, пока Симеон не уехал из Франции сразу после окончания Сириусом школы.

«Лорд Блэк,

Примите выражение благодарности за ваше сообщение и интерес, проявленный в отношении моего благополучия.

Тем не менее, мне не требуется помощь рода Блэк, потому что мой внучатый племянник, Клетус Полт, по достижении совершеннолетия станет лордом Бурком.

Ваша кузина, Беатрис».

Ремус скривился в гримасе. Беатрис Бурк была упертой старой каргой двухсот двух лет. Ремус был уверен, если бы Сириус знал о ее внучатом племяннике, он бы ни за что не связался с ней.

«Милорд Блэк,

Благодарю Вас за Ваше письмо. Моя жизнь довольно благоустроенна. Для моего мужа и меня источником большой радости и гордости является наша дочь, Нимфадора. Мы не нуждаемся в немедленной помощи.

Мы будем рады присутствовать на семейной встрече в удобное для Вас время.

Ваша кузина, Андромеда».

Ремус знал, что Сириус обрадуется этому письму, потому что очень хочет вернуть Тонксов в семью. На очереди осталось последнее письмо:

«Уважаемый лорд Блэк,

Примите мою благодарность за ваше сообщение и интерес, проявленный в отношении моего благополучия.

Мой брак с Люциусом успешен, а наше партнерство оказывает существенное влияние на политику Британии. Мы смогли приумножить богатство Блэков, доверенное нам. Наш сын, Драко, учится в Хогвартсе и хорошо успевает по большинству предметов, он один из лучших по Зельям. Он также добился места ловца в факультетской команде по Квиддичу. Мы не нуждаемся в безотлагательной помощи, но приветствуем возвращение защиты и патронажа рода Блэк.

Мы в вашем распоряжении и будем рады присутствовать на семейной встрече в удобное для Вас время.

Ваша кузина, Нарцисса».

Ремус ребячливо показал письму язык. Он приложил к каждому письму свои заметки и убрал их в папку, которую после возвращения просмотрит Сириус.

Проверив время, Ремус быстро допил свой чай и направился к камину в приемной, по пути захватив портфель. Он чуть не забыл о собеседовании, которое должен был провести. Выйдя из камина в Дырявом котле, он взял у Тома ключи от отдельной комнатки. Ремус тщательно проверил комнату и наложил чары конфиденциальности.

Почти сразу в дверь постучали, и Ремус вызвал кандидата. Пенелопа Кристал вошла в комнату и резко остановилась при виде Ремуса.

— Пожалуйста, присаживайтесь, мисс Кристал, — сказал Ремус, показывая на стул перед ним.

— Профессор, — сказала Пенелопа, — мне и в голову не пришло, что это вы будете проводить собеседование. Профессор Флитвик не упоминал этого, когда сообщил мне об этой возможности.

Ремус, грустно вздохнул при виде ее неуверенности.

— Если вас настолько беспокоит тот факт, что собеседование будет проводить оборотень, мисс Кристал, то, возможно, вы не очень подходите для этой работы, потому что вы должны будете работать со мной.

— Ох, нет, дело не в этом, — немедленно сказала Пенелопа, — мне так жаль! Я, просто… — она обессилено опустила руки.

— Немного нервничаете? – сухо предположил Ремус.

— Да, — просто ответила Пенелопа. – У меня было очень много собеседований, но я просто не понимаю, почему меня не берут на работу, и из-за этого… ну, в общем, почему бы вам не сообщить мне плохую новость сразу?

Она выглядела очень несчастной, и, благодаря Филиусу, Ремус знал причину этого. Пенелопа была идеальной во всем. Она получила высшие баллы по всем своим ЖАБА, но в то же время ей продолжали отказывать в работе, судя по всему, из-за того, что она была магглорожденной. Филиус узнал от Альбуса о том, что Ремусу повезло найти новую работу, и написал ему, интересуясь, не найдется ли подходящей работы для Пенелопы.

— Присаживайтесь, мисс Кристал, — твердо повторил Ремус. Она быстро подошла к стулу, села, положив свою сумку на пол, и аккуратно поправила свою мантию.

— Благодарю вас, профессор… мистер Люпин.

— Профессор Флитвик сказал вам, в чем заключается эта должность? – спросил Ремус, надеясь, что Филиус поделился с девушкой хотя бы минимумом информации.

— Насколько я поняла, это обязанности секретаря, — сказала Пенелопа. Было очевидно, что она пытается выглядеть воодушевленной, но для нее самой такая работа кажется смертельно скучной.

— Немного больше, — сказал Ремус. – То, что я собираюсь вам сказать, должно остаться строго конфиденциально, вне зависимости от того, займете вы эту должность, или нет.
Она поспешно кивнула.

— В настоящее время я являюсь управляющим Древнего и Благородного рода, что означает, что я слежу за финансами и управлением имуществом. Лорд лишь заботится об обязанностях главы рода и вскоре займет свое место в Визенгамоте, что будет означать проведение многочисленных встреч и других социальных событий. Нам нужен исполнительный помощник, который возьмет на себя расписание, организацию событий, которые мы решим проводить, будет следить за корреспонденцией с довольно влиятельными лицами, вести протоколы и заботиться о выполнении других важных дел, на выполнение которых у нас не будет времени. Я уверен, вы более чем в состоянии выполнять эти обязанности, учитывая ваши академические успехи, — после небольшой паузы он спросил, - для какой должности вы обратились в первый раз?

— Администратора в Отделе магического транспорта, — ответила Пенелопа. – Я надеялась начать карьеру в Министерстве.

— Отличная цель, — сказал Ремус. – Эта возможность также даст вам представление о политике, связи и поддержку, которые необходимы вам как магглорожденной для того чтобы поступить на работу в Министерство.

Неприкрытая правда его слов поразила Пенелопу.

— Вы хотите сказать, что я не получила работу, потому что… но это дискриминация и… — она резко замолчала, когда вдруг вспомнила кому она жалуется, — Ох, простите, мне так…

— Не нужно извиняться, — отмахнулся Ремус, — правда заключается в том, что мы оба подвергаемся дискриминации: я – официально, по закону, а вы – неофициально, исходя из традиций. В Министерстве принято, чтобы должности занимали чистокровные.

— Кажется, мистер Уизли пытался предупредить меня, — грустно признала Пенелопа. Она вздохнула и уверенно посмотрела на Ремуса. – Я буду счастлива занять эту должность, если вы меня примите.

— Отлично, — сказал Ремус, — когда вы сможете начать?

— Завтра, — предложила Пенелопа.

— Вам придется придти в этот дом, скажем, часов в десять , — сказал Ремус, взмахом полочки передавая ей кусок пергамента. Нахмурившись, она взяла его.

«Мой управляющий Ремус Люпин приглашает вас на Площадь Гримо, 12».

— Заклятие Фиделиус? – с волнением спросила Пенелопа.

— Лорд очень трепетно относится к своей приватности. Пергамент будет пустым для любого, кроме вас, — сухо сказал Ремус. – Я все объясню вам завтра. Вы должны быть готовы дать клятву работодателю, а потом мы обсудим ваши обязанности и зарплату, — с этими словами он встал.

Пенелопа тоже встала и с широкой улыбкой протянула ему руку.

— Благодарю вас за эту возможность, мистер Люпин.

— Зовите меня Ремус. Мы будет коллегами, — предложил Ремус, пожимая ей руку.

— О, тогда и ты меня называй Пенелопой, — сказала она, отпустив его руку и подняв свою сумку. – Еще раз спасибо, Ремус, — она прикусила губу, — ну и ну, довольно странные ощущения.

— Представь, каково было мне в первый раз назвать моего бывшего главу факультета Минервой, — весело сказал Ремус и рассмеялся над ее ошарашенным выражением лица, когда она поняла, что он имел в виду профессора МакГонагалл. – Увидимся завтра.

Он дождался ее ухода, потом снял чары конфиденциальности, ухмыляясь создавшейся ситуации. Магглорожденный помощник у лорда Блэка. Предки Сириуса наверняка переворачиваются в гробах, из-за того, что подобная блестящая возможность предоставлена магглорожденной.

Определенно, Сириус будет доволен.

o-O-o

— Мы теряем его!

Сириус почувствовал, как у него замерло сердце в груди, но он ни за что не оставил бы свое место рядом с Гарри, пока вокруг него суетились целители, пытающиеся спасти его крестника.

Ни он, ни Гарри не смогли нормально выспаться в домике, который закрепили за ними. Домик был очень удобным, с двумя спальнями, душевой, маленькой гостиной и кухней. Там во дворе даже был маленький бассейн. Они не смогли по достоинству оценить удобства их временного убежища после новости о шраме Гарри.

В середине ночи Сириус поднялся и застал Гарри, сидящим перед камином в гостиной. Он превратился в Бродягу и предложил свое утешение, подумав, что в таком состоянии Гарри претворится, что все в порядке, только чтобы успокоить паникующего крестного, и что он будет более откровенным в проявлении чувств перед его Альтер эго. Сириус понял, что поступил правильно, когда, устроившийся у камина Гарри, поглаживая примостившегося рядом с ним пса, смог выговориться о своих страхах по поводу предстоящего лечения, по поводу темного осколка души и связи с Волдемортом.

Под утро, после того как он выговорился, страх не прошел окончательно, но Гарри был полон решимости, и Сириус никогда еще не испытывал такой гордости за него. Гарри неуверенно спросил его, останется ли он с ним во время процедуры, и Сириус немедленно заверил его, что ни за что не отойдет, пока все не закончится.

И он не уйдет оттуда. Он сжал руку Гарри.

Гарри дали зелье, выпив которое он потерял сознание. Ему на запястье надели металлический браслет, который начал выкачивать из Гарри магическую энергию. Лысый целитель средних лет, которого звали Дарси, сидел на высоком стуле у головы Гарри с очками, сквозь которые можно видеть ауры, и, держа в руке волшебную палочку в форме маггловского скальпеля, вытягивал из шрама темный сгусток.

Все шло нормально, пока пойманный на кончик палочки темный сгусток не стал сопротивляться, выбрасывая дополнительные щупальца в сторону Гарри быстрее, чем целитель Дарси успевал отрезать их.

Гарри начал биться в сильных конвульсиях, и доктор Джордан вместе с другой женщиной целителем, бросились вперед, пытаясь удержать его на месте. А сейчас…

Гарри прекратил дышать!

Черный Ястреб начал в бешенном темпе накладывать заклинания на Гарри, кто-то из целителей установил на Гарри маггловский аппарат искусственного дыхания, посылая в тело Гарри живительный кислород.

Сириус тоже смог вздохнуть, его сердце неистово билось, пытаясь вырваться из груди.

— Нужно выкачать из него больше магии! Этот ублюдок ухватился за него когтями и зубами! – сквозь сжатые губы сказал Дарси Черному Ястребу.

— Если мы выкачаем из его магического ядра еще немного, это убьет парня! – возразила доктор Джордан.

— Она права, — сказал Черный Ястреб. – Мы не ожидали, что осколок души будет настолько силен. Наверняка, он поглотил слишком много магии мальчика, несмотря на наложенное ограничение.

— Нам нужно передать силу Поттеру, при этом сделать так, чтобы этому осколку души ничего не досталось, — предложила целитель Гаргу.

— Каким образом? – раздраженно спросил целитель Дарси, при этом отрезав еще одно щупальце, которое пыталось вернуться в Гарри. Несколько отростков все еще цеплялись за шрам, пытаясь удержаться в нем.

— Единственная магия, которая отвечает только мальчику, это семейная магия, — быстро сказал Черный Ястреб. Он взглянул на Сириуса, — можешь вызвать ее через свою клятву крестного отца?

Сириус понятия не имел – он никогда не слышал, чтобы можно было вызвать семейную магию таким образом, но тем не менее, кивнул.

— Я попытаюсь.

Он откашлялся и положил свободную руку на худую грудь Гарри.

— Я, Сириус Орион Блэк – крестный отец Гарри Джеймса Поттера, по сердцу, по магии, по клятве, взываю к тебе, магия семьи Поттер. Сын рода Поттер нуждается в тебе – фамилиус магикус протектус!

Неожиданно со всей поверхности кожи Гарри поднялся золотистый туман, который, заклубившись, превратился в грифона, издавшего яростный крик.

Грифон посмотрел на Сириуса, и каким-то образом тот понял, что от него требуется… что он должен был сделать…

— Я, Сириус Орион Блэк, глава рода Блэк, взываю к тебе магия семьи Блэк — фамилиус магикус протектус!

Серебряная змея рода Блэка появилась из кольца главы рода. В течение долгой минуты грифон и змея смотрели друг на друга, потом змея нырнула в грифона, слившись с ним.

Грифон удвоился в размере и издал громогласный рык.

— Милосердный Мерлин, — выдохнула доктор Джордан.

По лбу целителя Дарси бежали тяжелые капли пота, когда он на мгновение поднял взгляд на вызывающего страх грифона. Тем не менее он продолжил свою работу в течение всего этого действа, сосредоточившись на том, чтобы убрать все отростки. Грифон снова крикнул и прыгнул к шраму Гарри. От неожиданности целитель Дарси отпрыгнул назад, упустив осколок темной души с кончика палочки.

Грифон резко опустил свой призрачный клык в голову мальчика и вытащил с нанизанным на него последним отростком темной души и одновременно когтями ухватил упущенный целителем осколок.

На мгновение повисла тишина, а потом раздался страшный крик, когда грифон разорвал когтями черное облако.

Грифон издал довольный рык и уселся на груди Гарри. Серебряная змея рода Блэка медленно появилась рядом с грифоном, и два тотема поклонились друг другу, прежде чем змея исчезла. Грифон замерцал, его форма расплылась и превратилась в золотистый туман, который исчез под кожей Гарри.

«Джеймс не отправлял магию Лили, — полуистерично подумал Сириус, — он отправил ее Гарри! И каким-то образом, будучи младенцем, возможно из-за ужаса или из-за травмы от убийства на его глазах матери, Гарри использовал магию и помог влить силы в заклинание Лили, поэтому его семейная магия стала частью кровной защиты, наложенной Лили. Неудивительно, что Волдеморт не мог коснуться его. Это была не только кровная защита, она совместилась с самой чистой Светлой магией рода Поттеров».

Черный Ястреб постучал палочкой по браслету, и магия Гарри начала возвращаться к нему. Сириус сжал руку Гарри и нежно провел пальцем по костяшкам его пальцев.

— Почти все закончилось, Гарри, — тихо прошептал он бессознательному мальчику.

Целитель Дарси поменял палочку на нормальную и принялся быстро накладывать на кровоточащий шрам очищающие заклинания. Целитель Гаргу стояла наготове с бальзамом и повязками. Доктор Джордан убрала аппарат искусственного дыхания, так как Гарри уже мог дышать самостоятельно.

Браслет выпал, сигнализируя о том, что магия Гарри полностью восстановилась. Черный Ястреб немедленно начал размахивать палочкой над Гарри, чтобы снять наложенное на него ограничение.

Как только он начал, над Гарри появилось сияние, которое стало усиливаться с каждым новым взмахом палочки. Лицо Черного Ястреба посуровело, но он продолжил работу, а сияние вокруг Гарри становилось ярче с каждым взмахом.

— Целители! Все назад! – приказал Черный Ястреб, когда свет стал ослепительным.

Целители быстро подчинились.

Еще один взмах…

Потом — яркая вспышка, как от молнии, которая заставила Сириуса зажмуриться…
Волна чистой силы ударила в него… Их настиг откат от вырвавшейся на свободу силы…
Сириус, не колеблясь, бросился на Гарри, защищая его…

А патом наступила оглушительная тишина.

Сириус поднял голову и увидел, как с пола поднимается Черный Ястреб. Хромая, тот приблизился к Гарри и начал быстро накладывать диагностические чары, а остальные целители вернулись на свои места. Сириус почувствовал учащенное сердцебиение Гарри под своей рукой и медленно подвинулся, чтобы не мешать целителям.

После еще одной серии движений палочкой Черный Ястреб объяснил:

— Я обволакиваю его магическое ядро целительской магией, оно получило серьезное повреждение при снятии настолько мощного ограничения.

Сириус облегченно кивнул. Целитель Дарси закончил очищение раны и отошел, его место заняла целитель Гаргу, которая начала накладывать на лоб Гарри бальзам, потом взмахнула палочкой, и повязка легла на рану.

Доктор Джордан принесла несколько фиалов с зельями и заклинаниями запустила их содержимое непосредственно в организм Гарри. Она перехватила озабоченный взгляд Сириуса и ободрительно улыбнулась ему.

— Здесь – восстанавливающее и укрепляющее зелья, чтобы помочь его организму восстановиться. Одно зелье – обезболивающее, еще одно – снотворное. Нужно, чтобы он сохранял спокойствие, пока его магическое ядро восстанавливается.

— Мы разбудим его завтра, — сказал Черный Ястреб, наконец, закончив. – Удивительно.

— Еще бы, — согласился целитель Дарси. – Никогда еще не видел такой мощный осколок души, — вздохнув, он продолжил, — это чистое зло. Не сталкивался с ними после службы в Корее.

— Никогда не видела, чтобы семейная магия действовала таким образом, — сказала целитель Гаргу, вопросительно взглянув на Сириус.

— Я тоже, — сказал Сириус, ласково отводя влажные от пота волосы Гарри с покрытого повязкой лба. Семейная магия не действовала настолько разумно. Он никогда не слышал, чтобы она совмещалась с другой семейной магией, чтобы помочь, как это сделал их семейный тотем. Он понятия не имел, каким образом это стало возможным. По правде говоря, ему было все равно, он просто был очень благодарен за то, что это сработало.

— Я часто задумывался о том, что нам известно о магии лишь крупицы, — мудро изрек Черный Ястреб.

Вскоре целители оставили их одних, и Сириус устроился на краешке кровати Гарри, удерживая его руку и с облегчением следя за его размеренным дыханием. Ему казалось, что события этого дня стоили ему десятка лет жизни. Он был уверен, стоит ему подойти к зеркалу, он легко обнаружит каждый новый седой волосок, появившийся у него.

«Самое худшее уже позади, — напомнил он себе, — Гарри в безопасности и скоро выздоровеет». Он не собирался менять свое место, пока Гарри не проснется. Сириус с трудом воспринимал окружающую обстановку и течение времени. Он не заметил, как зашла доктор Джордан и заклинаниями ввела в организм Гарри обезболивающее зелье, а затем проверила его физические показатели, как тени удлинились и переместились на другую стену, как постепенно в комнате стемнело.

Было уже поздно, когда Черный Ястреб зашел в комнату и проверил состояние Гарри. Сириус почти не обратил на него внимание.

— Нам нужно обсудить твое лечение, — сказал целитель, когда закончил проверку Гарри. – Мы отложили это ввиду срочности лечения мальчика, но ты тоже нуждаешься в нашей помощи.

— Я не собираюсь оставлять Гарри, — автоматически ответил Сириус.

— Этого и не требуется, — с этими словами Черный Ястреб взмахнул палочкой, и рядом с кроватью появился стол, накрытый легким ужином. – Тебе нужны силы, чтобы заботиться о крестнике.

Сириус с вздохом принял его довод, несмотря на то, что им откровенно манипулировали. Он провел пальцем по костяшкам пальцев Гарри и невесомо поцеловал его перевязанный лоб.

— Я буду здесь, рядом с твоей кроватью, Гарри, — прошептал он и, пройдя к накрытому столу, упал на стул.

Устало помассировав лоб, он посмотрел на еду: куриный суп и свежий хлеб. Отломив кусок хлеба, он откусил кусочек и неохотно взялся за ложку. Краем сознания он отметил, как Черный Ястреб накладывает чары конфиденциальности, чтобы их голоса не побеспокоили Гарри, а они могли контролировать его состояние.

— Спасибо, — сказал Сириус, полностью осознавая, что благодарит совсем не за эти чары.
Целитель склонил голову и присел рядом с ним. Он присоединился к трапезе, и они оба сконцентрировались на еде. За супом последовала отварная рыба с зеленью и рисом. Сириус отказался от фруктов на десерт. Вместо этого попросил чашку крепкого кофе. В волшебной Британии редко употребляли этот горький напиток, там предпочитали чай и тыквенный сок. Сириус забыл, насколько ему нравится кофе. На мгновение, отвлекшись от насущных проблем, он подумал, что если надумает заняться распространением этого напитка в магической части Британии, это наверняка станет неплохим вложением капитала.

— Ты его очень любишь, — ворвался в его мысли голос Черного Ястреба.

— Да, — без колебаний прямо сказал Сириус.

Целитель хмыкнул и заметил:

— Но ты его совсем не знаешь.

Сириус бросил на него сердитый взгляд, но, тем не менее, заставил себя проглотить первый резкий ответ и постарался успокоиться.

— У вас есть дети, целитель?

— Семь, — гордо ответил Черный Ястреб, — а еще двадцать внуков и три правнука.

— Поздравляю, — сухо сказал Сириус, — теперь, представьте, что из-за своей собственной глупости вы потеряли одного из них, когда он был еще младенцем. На протяжении долгих лет вы постоянно думали о нем. А потом, когда вы, наконец, смогли найти его, ему уже тринадцать лет – еще не совсем взрослый, но уже и не ребенок – и вы совершенно не знаете его. Вы все еще будете любить его?

Старый волшебник кивнул, приняв его довод.

— Ты считаешь его кровным родственником?

— Да, — снова без всяких колебаний ответил Сириус. – На самом деле, он, хотя и дальний, но кузен по Джеймсу, своему отцу, который к тому же был моим братом по духу, по сердцу и по магии. – Было очевидно, что древняя формулировка о многом говорит старому волшебнику. Сириус вдруг подумал: «Может быть в этом причина, почему магия Блэков смогла помочь магии Поттеров. В конце концов, в крови Гарри присутствовали обе».

Мысли Сириуса снова вернулись к Гарри.

— Вы знаете, я был рядом с матерью Гарри, когда у нее начались схватки, и оставался с ней во время родов, пока наши друзья отправились за Джеймсом, у которого в это время была назначена встреча в Гринготсе. Он появился за десять минут до рождения Гарри, и Лили отказалась отпускать меня. Я первым взял Гарри на руки и передал его Джеймсу и Лили.

— Говоришь, ты потерял его из-за собственной глупости? – спросил Черный Ястреб.

Сириус с шумом выдохнул.

— Я доверился не тому человеку в вопросе обеспечения его безопасности. Я думал, что оставляю его на время, пока не поймаю Питера, того, кто предал их... нас всех.

И он никогда не повторит эту ошибку.

— Гарри и я… мы не знаем друг друга, я понимаю это. Он не помнит, как любил меня, когда был ребенком. Я знаю, если он начнет обдумывать этот вопрос, то придет к выводу, что не любит меня, пока еще, но мне кажется, он верит, что может полюбить меня и он хочет этого. Я знаю, ему нравится мысль, что есть кто-то, кто любит его и всегда будет рядом, но он еще не доверяет мне в этом. Я отвоевал кусочек его доверия, когда смог забрать его от сестры Лили и ее семьи, сдержал свое слово и обеспечил, чтобы он переехал жить ко мне.

— Для человека, чьи мысли витают в облаках, ты довольно четко осознаешь реальность, — наконец сказал Черный Ястреб.

— Дементоры сильно подействовали на меня, — признал Сириус.

— Твой разум подвергся чрезмерному негативному воздействию, — подтвердил целитель. – Тебе требуется серьезное лечение. То, что ты смог воспользоваться Окклюменцией, очень помогло держать контроль над твоими чувствами, но тебе также потребуется дополнительное лечение, чтобы восстановить поврежденные участки.

Сириус медленно кивнул.

— Хочу отдельно поблагодарить за отчет, который ты предоставил доктору Джордан о детстве Гарри. Это поможет избежать многих подводных камней при лечении, — после небольшой паузы целитель продолжил, — думаю, у тебя нет такого же отчета касательно своего детства.
Свободная рука Сириуса сжалась в кулак, но он заставил себя расслабиться и размеренно дышать.

— Боюсь, никто не проводил расследования обстоятельств моего детства, — в его тоне явно было слышно послание: «не лезьте». Неудивительно, что целитель не стал настаивать на ответе и поменял тему.

— Твое тело также нуждается в лечении, — продолжил он, — в этом ты и твой крестник мало чем отличаетесь. Вы оба страдаете от недоедания и физической слабости. Думаю, будет лучше, если ваше лечение в этой части будет проводиться совместно, — его глаза весело сверкнули – это поможет вам узнать друг друга получше.

Сириус почувствовал, как у него дрогнули уголки губ.

— Нам также нужно поговорить об Альбусе Дамблдоре, — наконец сказал Черный Ястреб. – В тебе чувствуется очень много злости к нему, и это в немалой степени связано с ограничением магии Гарри.

— Я действительно очень зол на него и не только из-за этого, — откровенно признал Сириус. – Он несет ответственность за то, что Гарри оказался на попечении Дурслей. Он не проверил условия жизни Гарри у них и не смог обеспечить его безопасность там. Он использовал Гарри в своем противостоянии Волдеморту, — Сириус сделал глубокий вдох, пытаясь взять под контроль поднимающуюся в нем волну ярости. — Меня также не очень обрадовало, что он оставил меня гнить в Азкабане без суда или, хотя бы, посещения, притом, что я был членом его Ордена и участвовал в борьбе против Волдеморта и его Пожирателей. Ограничение магического ядра Гарри – лишь последний пункт в длинном списке моих претензий к нему.
Черный Ястреб медленно кивнул.

— Проблема великих людей в том, что все считают, что им известно все, и часто они сами начинают верить в это. Мне кажется, это произошло в случае действий Альбуса в отношении якоря души и ограничения магии. Я не думаю, что ему было известно о способе решения этой проблемы без убийства Гарри и, веря в то, что нет никакого альтернативного решения, он наложил ограничение, чтобы оставить этот осколок без сил.

— Вы его знаете? – немного грубо спросил Сириус.

— Мы знакомы, но не являемся друзьями, — спокойно ответил целитель. – Мы встречались, когда я путешествовал по Европе несколько лет назад, — сказал он, поднимая стакан с водой. – Альбус настоящий мастер трансфигурации и зелий. Из него получился отличный сотрапезник, и я веду с ним переписку, когда нам бывает нужен совет эксперта для лечения повреждений, таких, какие были у вашего дяди, но в остальном у нас мало общего. Я посвятил свою жизнь целительству, так же как и остальные обитатели Долины. С каждым днем мы узнаем все больше. Мы учимся у магглов, также как и других целителей по всему миру.

Сириус оценил откровенность целителя.

— Примите мои извинения за резкость, — пробормотал он, — возможно, вы правы, и он не знал, как справиться с этим. Я просто… меня беспокоят его мотивы.

— Подумайте вот о чем, — сказал Черный Ястреб, — в тот Хеллоуин у Альбуса были основания считать, что этот осколок души, застрявший в Гарри, единственный якорь, удерживающий в живых Волдеморта. Он мог убить ребенка, веря, что этим навсегда уничтожит угрозу в лице Волдеморта.

Сириус нахмурился. При мысли об этом его пробрал мороз. Мерлин, это вполне могло произойти, потому что тогда Дамблдор не знал о других хоркруксах.

— Вместо этого он решил сохранить ребенку жизнь, — сказал Черный Ястреб. – Тем не менее, я признаю, что его неспособность найти решение этой проблемы в течение всех прошедших лет вызывает недоумение, хотя, вполне вероятно, что он советовался с другими целителями, которым также не не известно решение.

— Не думаю, — сказал Сириус, — мы почти уверены, что существует пророчество…
Черный Ястреб нахмурился.

— С такими вещами всегда нужно обращаться с большой осторожностью. Мне ли не знать.
Сириус заинтересованно посмотрел на него.

— Вы пророк?

— Не совсем, — сказал целитель, — я всегда вижу моих пациентов, но этим и ограничивается мой дар. Я увидел сцену вашего с Гарри приезда, когда пожал руку твоего дяди при прощании. Конечно, мне тогда показалось, что тебе двадцать семь, а Гарри пять. Когда прошло время, и вы не приехали… Я подумал, что мой дар впервые подвел меня. Я не принял в расчет омолаживающее зелье. – После небольшой паузы он добавил, — теперь ты видишь, почему к видениям и пророчествам нужно относиться с осторожностью. Вполне возможно с течением времени обнаружить, что твое понимание видения или пророчества ложно, и оно имело совершенно другое значение.

Сириус медленно кивнул, потом перевел взгляд на Гарри.

— Я просто хочу, чтобы Гарри был в безопасности.

— Тогда нам нужно привести тебя в порядок, чтобы ты смог справиться с грядущими испытаниями, — сказал Черный Ястреб, вставая.

Сириус последовал его примеру и потянулся, чтобы размять затекшую спину.

— Мне кажется, твоя другая форма будет более удобной для сна, — с улыбкой посоветовал Черный Ястреб. – Хотя, учти, что моя коллега очень строго отнесется к собачей шерсти на постельном белье, — с этими словами он взмахом палочки убрал стол со всем содержимым и вышел из комнаты.

Через мгновение Сириус превратился в Бродягу, запрыгнул на постель и устроился рядом с Гарри, уткнувшись носом в его руку.

«Ну, может быть, я не убью Дамблдора, — решил Сириус, обдумав слова старого целителя, — Дамблдор сохранил жизнь Гарри и, возможно, ограничение было наложено, чтобы помочь, а не нанести вред… Наверно я просто немного, совсем чуть-чуть, покалечу его». С этими мыслями он закрыл глаза и, убаюканный теплом лежащего рядом крестника и его размеренным дыханием, впервые за долгое время спокойно заснул.



Часть III. Глава 4

27 июня 1994г.

Таверна «Три метлы» воскресила множество воспоминаний о многочисленных выходных, проведенных в Хогсмиде в студенческие годы. Ремус счастливо улыбнулся, когда Розмерта подмигнула ему со своего места у барной стойки и показала на столик в задней части таверны.

Хмури уже ждал его, расположившись спиной к стене таким образом, чтобы хорошо просматривалась вся таверна. Ремус пожал протянутую в приветствии руку Хмури и занял стул напротив.

- Спасибо, что встретился со мной, - оживленно сказал Хмури, - на самом деле, я понятия не имею, какого… я согласился на эту работу, поэтому буду благодарен за все, что ты сможешь рассказать мне о том, как выжить на ней.

- Это не проблема, - сказал позабавленный Ремус. Подумать только, гроза и ужас Авроров и бандитов опасается кучки детей. – Только нам нужно успеть до трех, потому что у меня назначена встреча с Минервой на это время.

Краем глаза он заметил отброшенную в сторону газету.

Усилия Брайана давали свои результаты. Этим утром газета вышла с эксклюзивным рассказом о побеге Сириуса из Азкабана ради спасения его крестника от предателя Петтигрю. В статье было представлено большое количество цитат из бесед с известными людьми, которые утверждали, что подобный самоотверженный поступок, конечно же, должен быть вознагражден опекунством. Фадж также заявил, что он поддерживает идею магического опекуна для Гарри Поттера. В газете было очень много свидетельств очевидцев, видевших Сириуса в разных странах – от Франции до Карибских островов – так как местопребывание Сириуса чрезвычайно интересовало прессу и общественность.

- Следует признать, Каттер делает отличную работу для Блэка, - сказал Хмури, заметив направление взгляда Ремуса. – Хотя, как я подозреваю, тебе уже известно это.

- Без комментариев, - сказал Ремус, когда к ним подошла Розмерта, чтобы принять заказ на ленч.

Хмури дождался, когда она отойдет от них на приличное расстояние, прежде чем наложить сферу конфиденциальности.

- Ты знаешь, что я знаю, что тебе известно больше, чем ты можешь рассказать. Я не буду расспрашивать тебя о местонахождении Блэка – я не заслуживаю этого, потому что был среди идиотов, облажавшихся с его делом – но я хотел бы быть уверен, что парнишка в безопасности и далеко от этих магглов.

Ремус пристально посмотрел на него.

- Гарри в безопасности и далеко от Дурслей, - сказал он.

- Отлично, - с этими словами Хмури взмахом палочки убрал сферу конфиденциальности, - теперь давай перейдем к проклятым школьным делам…

Ленч прошел отлично. Еда была великолепной, а беседа с Хмури весьма занимательной. Он с пугающей легкостью разбирал старые учебные планы Ремуса в приложении к историям из реальной жизни и методично записывал замечания Ремуса о студентах. Ремус также заметил, что он имел при себе копию результатов прошлогодних экзаменов.

Хмури был буквально шокирован преподавателями ЗОТИ, которых выбирал Альбус до того, как пригласил на эту должность Ремуса, обозвав Локхарта «скользким обманщиком», а Квиррелла «законченным идиотом». Ремус также решился рассказать Хмури о событиях первых двух годов обучения Гарри. Определенно, Хмури впечатлился, почти так же, как Ремус, когда в первый раз услышал о них.

- О чем они только думали? – прорычал Хмури, когда Ремус закончил рассказывать о Василиске. – Любой, обладающий толикой здравого смысла, понял бы, что это Василиск, когда нападению подвергся призрак.

- Точно, - охотно согласился Ремус.

- У парня склонность оказываться в не том месте в не то время, - после небольшой паузы задумчиво сказал Хмури.

- Или в том месте в то время, - возразил Ремус.

- Нет, по-моему, моя версия больше соответствует действительности, - не согласился с ним Хмури.

- Не буду спорить, - рассмеялся Ремус.

Неожиданно Хмури перевел взгляд на двери таверны и фыркнул.

- Осторожно! Альбус пришел.

Ремус повернулся и увидел раздраженную Минерву, которая двигалась к их столику и, буквально, наступающего ей на пятки Альбуса.

- Минерва.

- Ремус, - поприветствовала его Минерва, бросив раздраженный взгляд на Альбуса, - Прошу прощения, но когда я упомянула о встрече с тобой, Альбус настоял на том, чтобы сопровождать меня.

- Альбус, - вежливо поприветствовал его Ремус. Он немного нервничал. При их последней встрече он отчитал Директора как мальчишку.

Альбус улыбнулся ему.

- Ремус, прошу прощения за вторжение, но я хотел принести извинения за то, что произошло в тот день. Ты совершенно прав и я обещаю, что предостерегу Северуса до начала этого учебного года.

Минерва хмыкнула.

- Как будто это когда-либо что-то меняло.

- Минерва… - начал Альбус.

- Год за годом я говорила тебе, что его поведение неприемлемо для профессора, а ты уверял меня, что поговоришь с ним, но в его поведении все равно ничего не меняется, - яростно возразила Минерва с заметным шотландским акцентом, который проявлялся в минуты волнения.

Альбус был ошеломлен ее неожиданной вспышкой.

- Что еще натворил Северус? – спросил Ремус, сразу переходя к сути проблемы, так как заметил, что Хмури снова установил сферу конфиденциальности. Это было так не похоже на Минерву настолько резко высказаться о коллеге в людном месте.

Минерва скривилась в гримасе.

- Не хочу говорить об этом, Ремус, - но ее взгляд упал на копию Пророка, и Ремус догадался, что Северус ляпнул что-то о Сириусе.

- Понимаю, - медленно сказал Ремус, ощущая ярость своего волка, и постарался успокоиться. – Я уверен, Сириуса нисколько не удивит отношение Северуса. – Бросив взгляд на Альбуса, он продолжил, - уверен, вы согласитесь, Альбус, что если Северус позволит себе высказать при Гарри уничижительные высказывания в отношении Сириуса, это будет очень непрофессионально с его стороны.

- Похоже, у меня будет очень долгий разговор с Северусом, - со вздохом сдался Альбус. – Есть какие-нибудь новости от Сириуса, Ремус?

- Никаких изменений после нашей последней беседы, Альбус, - чистосердечно сказал Ремус. – Вы сообщили новости Гарри?

- К сожалению, они с Дурслями еще не вернулись домой, - заявил Альбус, с искренним сожалением на лице.

Ремус заставил себя встать со стула.

- Аластор, было приятно встретиться, - они пожали друг другу руки, и Хмури снова поблагодарил его, а затем убрал сферу конфиденциальности. – Минерва, нам пора. Мы же не хотим расстроить гоблинов своим опозданием.

- Встреча с гоблинами? Звучит очень загадочно, - прокомментировал Альбус с мерцанием во взгляде.

- Это оглашение завещания, Альбус, - отрезала Минерва, - не нужно нас больше задерживать.

- Альбус, - попрощался Ремус. Затем подал руку Минерве, и они прошли к камину. Когда он последовал за ней через пламя, краем уха услышал голос Хмури…

- Ну и какого… мне рассказывают о чертовом Василиске в школе полной детей?

Ремус выпал из камина, сложившись пополам от хохота. Минерва удержала его на ногах и смерила его строгим взглядом.

- Я извиняюсь, - сказал Ремус, - я просто успел услышать, как Аластор распекает Альбуса насчет происшествия с Василиском.

Минерва фыркнула:

- Нам очень повезло, что никто из студентов не погиб.

- С этим не поспоришь, - поддержал ее Ремус.

Они направились через Косую Алею к Гринготтсу. Их провели в отдельную комнату, где Ремус без удивления заметил ожидавших их Брайана, Лиама Аркама, Амелию Боунс и Храбростража, Августу Лонгботтом и Андромеду Тонкс.

Все обменялись приветствиями, прежде чем Аркам, светловолосый дородный мужчина с усами, перешел к делу.

- Благодарю вас всех, за то, что смогли придти сюда после извещения в столь короткий срок, и прошу прощения за отсутствие подробностей в ваших письмах, где указывалось только, что сегодня будет зачитано завещание и требуется ваше присутствие, - напыщенно начал Лиам, - Мы собрались сегодня здесь для чтения завещания Джеймса и Лили Поттеров.
Это не стало неожиданностью для Ремуса, но он услышал, как Минерва резко втянула в себя воздух.

- Я думала, оно пропало, - сказала Минерва.

- Очевидно, Минерва, его нашли, - сухо сказала Августа.
Откашлявшись, Лиам продолжил:

- Вы представляете интересы Фрэнка и Алисы Лонгботтом, мадам Лонгботтом?
- Да, - резко ответила Августа.

- Я представляю интересы Сириуса Блэка, - сказал Брайан, предвосхитив вопрос Лиама о своем присутствии. Ремус знал, что оба адвоката уже были в курсе о своих ролях в предстоящей процедуре, однако необходимо было как-то отреагировать на острые взгляды, брошенные на Брайана Андромедой, Августой и Минервой.

- Ремус Люпин? – Лиам перевел взгляд на Ремуса.

- Представляю свои интересы, - легко ответил Ремус.

- Андромеда Тонкс, также представляю свои интересы, - заговорила Андромеда, опередив вопрос Лиама.

- И, естественно, профессор Минерва МакГонагалл, которая представляет свои интересы и с которой я лично знаком, - сказал с улыбкой Лиам.

- Надеюсь, мистер Аркам. Как-никак, я преподавала вам на протяжении семи лет, - ответила Минерва.

- Гм, я также хотел поблагодарить Амелию Боунс, которая согласилась действовать в качестве душеприказчика, учитывая обстоятельства...

- Что за обстоятельства? – спросила Августа.

- Новый лорд Блэк предоставил Министерству копию завещания в процессе проводимого специального расследования дела Сириуса Блэка, - объяснила Амелия, - не могу предоставить подробностей по причине требований конфиденциальности.

Это заявление также вызвало удивленные взгляды.

- Хорошо, - фыркнула Августа, - может, перейдем к делу?

Лиам снова откашлялся и притянул к себе кусок пергамента.

- Я думаю, нет необходимости зачитывать преамбулу и формальные представления, я просто передам суть, если нет никаких возражений.

Все кивнули.

- Ремусу Люпину переходит сумма в сто тысяч галеонов и дом в Диттери Клифф. Вы принимаете их?

- Да, - сказал Ремус, с трудом проглотив огромный ком в горле. Джеймс и Лили хотели, чтобы у него всегда был дом, в котором он мог бы жить, и деньги, потому что им было хорошо известно, насколько сложно ему найти работу, будучи оборотнем.

- Минерва МакГонагалл назначается главой Трастового фонда Лили Поттер, который будет использоваться для обеспечения оплаты обучения для одного магглорожденного студента ежегодно. Данная помощь будет включать в себя обучение в течение семи лет, покупки к школе и скромное содержание на мелкие расходы. Средства на этот фонд необходимо взять из хранилища Поттеров и поместить в отдельное хранилище, а квитанции должны предоставляться Управляющему Поттеров через банк Гринготтс. В случае если она откажется от выполнения этих обязанностей, она должна рекомендовать замену. Вы принимаете эти обязанности?

- Да, - сказала Минерва, а Ремус заметил, как в ее глазах блеснули слезы.

- Теперь перейдем к остальным, - поспешно сказал Лиам, - начнем с мистера Блэка. Сириусу Блэку переходит сумма в сто тысяч галеонов и доля в принадлежащей Джеймсу Поттеру квартире на Лондон Стрит. Мистер Блэк принимает это?

- От его имени, да, - ответил Брайан.

- Невиллу Лонгботтому переходят десять тысяч галеонов от его дяди Джеймса и тети Лили. Эти деньги могут быть использованы по усмотрению его родителей, Фрэнка и Алисы Лонгботтом, или назначенного ему официального опекуна до его совершеннолетия. Мадам Лонгботтом, вы принимаете этот дар?

- Да, - потрясенно ответила Августа.

Ремус вспомнил, что, несмотря на то, что Лонгботтомы считались древним и благородным родом, ходили слухи, что в последние годы после нападения на Фрэнка и Алису их финансовое положение очень ухудшилось.

- Далее имеется дар сестре Лили Поттер, который будет передан через маггловских поверенных, и еще один дар, передача которого отменена по требованию душеприказчика, так как получатель Питер Петтигрю признан замешанным в убийстве четы Поттеров. Остальное имущество переходит их единственному сыну, - сказал Лиам, потом бросив взгляд на Амелию продолжил, - остались лишь распоряжения относительно назначения официального опекуна Гарри Джеймса Поттера, сына Поттеров, который примет ответственность за его благополучие и воспитание, а также регентство в отношении рода Поттер до его совершеннолетия. Первыми названы Фрэнк и Алиса Лонгботтомы. В случае если по каким-либо причинам, они не смогут взять на себя эти обязанности, те переходят к Сириусу Блэку. Аналогично, если он также не сможет взять на себя их выполнение, они переходят к Минерве МакГонагалл, затем – Андромеде Тонкс.

Три названные женщины были откровенно шокированы, и Ремус постарался выглядеть таким же удивленным.

- Официально подтверждаю, что Фрэнк и Алиса не в состоянии принять опекунство, - кратко сказала Августа.

- Брайан? – спросил Лиам.

Брайан откашлялся.

- Мой клиент, Сириус Блэк, примет опекунство.

Лиам кивнул и перевел взгляд на Амелию.

- Полагаю, поскольку опекунство, в настоящее время возложено на магглов, Министерство пересмотрит этот вопрос?

Амелия с тяжелым вздохом ответила:

- Министерство уже рассмотрело создавшееся положение и согласилось с тем, что вопрос с опекунством Гарри Поттера должен быть решен в соответствии с законными пожеланиями его покойных родителей. По этой причине опекунство передано Сириусу Блэку, - окинув всех строгим взглядом, она предупредила, - просьба, не распространять эту информацию, пока она официально не будет объявлена.

Все кивнули.

- На этом у меня все, - с облегчением сказал Лиам, - вы можете обратиться к Храбростражу по поводу ключей от ваших хранилищ.

Августа забрала свой ключ и удалилась, прежде чем кто-либо смог заговорить с ней. Ремус обменялся вежливым кивками с Брайаном и Амелией, забрал свой ключ и задержался немного, дожидаясь Минерву.

Андромеда подошла к нему.

- Давно не виделись, Ремус.

- Давненько, - согласился Ремус, - как у вас с Тедом дела?

- Все хорошо, - ответила Андромеда, - была рада услышать новости о Сириусе. Мне стыдно, что я могла даже подумать, что он в состоянии когда-нибудь...

- Мне тоже, - поспешно прервал ее Ремус.

Андромеда пристально посмотрела на него.

- Ты что-нибудь слышал от него?

- Он проходит лечение в соответствии с условиями, выдвинутым Министерством для передачи ему опекунства, - ответил Ремус.

Она кивнула.

- Передай ему, мы будем рады его видеть, когда он вернется. Ну, мне пора. Береги себя, Ремус.

Едва она ушла, появилась Минерва, и Ремус поравнялся с ней. Они вместе вышли из банка и направились в сторону Дырявого Котла. Он заметил, что она была чересчур молчаливой и задумчивой.

Ремус слегка откашлялся и незаметно набросил на них сферу конфиденциальности.

- Ты в порядке, Минерва?

- Нет, не думаю, - спокойно ответила она. Она выглядела опустошенной и растерянной. – Я была с Альбусом, когда он, нет, когда мы оставили Гарри в маггловском мире. Только подумать… я знала, что они не лучшие люди, но я приняла решение Альбуса и не оспаривала его впоследствии, несмотря на то, что… очевидно, что магглы не заботились о Гарри. Я подвела Джеймса, Ремус. Мы были не так близки после смерти Дореи. Тогда он и Лили уже окончили Хогвартс, но это ни в коей мере не оправдывает меня.

Он успокаивающе сжал ее плечо.

- Ты не могла знать, Минерва. Если они не сообщили тебе, а по твоей реакции, очевидно, что они не сделали этого. Если ты хочешь помочь ему сейчас, не нужно сообщать Альбусу, что Сириус получил опекунство, пока это не будет объявлено официально.

Минерва пристально взглянула на него. Затем расправила плечи.

- Даю тебе слово, Ремус.

o-O-o

Сфера времени: 9 июля 1994г.

Гарри впервые наслаждался летними каникулами.

Они провели в Долине уже две недели, и, несмотря на то, что у Гарри уже был опыт путешествий во времени с помощью маховика времени, ему все еще трудно было осознать, что, сколько бы времени они ни провели в лечебнице, во внешнем мире пройдет всего одна неделя. Он решил не думать об этом, и просто наслаждаться временем, которое они там проведут.

Первый день был по-настоящему страшным. Вся это история с осколком в его шраме была просто кошмарной, но с ней очень быстро покончили. Он не помнил, как это было проделано, потому что, к счастью, его вырубили перед тем, как все началось. Несколько дней его держали в постели, в основном, чтобы позволить его магическому ядру стабилизироваться. В эти трудные дни очень помогало, что Сириус постоянно был рядом и не бросил его одного в комнате.

Это немного успокоило подспудно мучивший его постоянный страх, что Сириус на самом деле не это имел в виду, когда пообещал, что будет рядом, что, несмотря на все усилия, которые Сириус приложил, чтобы Гарри жил у него, он поменяет свое мнение, когда они узнают друг друга ближе. Но ему становилось все труднее отрицать очевидное, после того, как Сириус все эти дни, пока он восстанавливался, провел рядом с ним, постоянно подбадривая.

В эти дни они, в основном, обменивались историями о Хогвартсе. Пока что, это была единственная более или менее безопасная общая тема. Сириус признался, что Ремус немного рассказал ему о приключениях Гарри, но хотел бы услышать о них от него самого. Гарри довольно неохотно начал рассказывать, но по мере рассказа он успокоился и уже с удовольствием начал вспоминать свои приключения на первых курсах.

Он начал с того, как Хагрид привел его на Косую Алею, а Сириус ненавязчиво расспросил его, что ему рассказал Хагрид о волшебном мире во время этой первой встречи. У Гарри создалось впечатление, что Сириус неплохо относится к добродушному великану, хотя он и не был в восторге от того, как Хагрид справился с возложенной на него ответственностью.

Его очень поразило и обрадовало в Сириусе, что тот не был категоричен в суждениях и не пытался навязать ему свое мнение – он с пониманием отнесся к желанию Гарри немедленно опробовать мантию-невидимку, и он просто испытал облегчение, что Гарри удалось выжить в схватке с троллем.

Гарри также был рад поговорить хоть с кем-то о том, что произошло с Квирреллом. Сириус внимательно выслушал его, а потом ободряюще сжал его плечо, когда он дошел до столкновения с одержимым учителем в конце года. Сириус твердо заявил, что Гарри не виноват в смерти Квиррелла. Он рассказал об одержимости и о том, как она действовала, а также о том, что она почти всегда заканчивалась смертью одержимого. То, что Джинни удалось пережить одержимость, было, по меньшей мере, чудом. После этого разговора Гарри с удивлением почувствовал облегчение. Он и не осознавал, насколько произошедшее давило на него.

Гарри с восторгом слушал истории Сириуса о его первом курсе в Хогвартсе, которые тот рассказал в ответ на откровения Гарри. В их числе часто встречались истории об его отце, а иногда, даже о маме. Он с улыбкой слушал рассказ Сириуса о том, как они решили подружиться с Джеймсом, когда встретились в одном купе поезда. Его встревожило признание крестного, что во время этой первой поездки они сразу произвели плохое впечатление на Лили, потому что стали непримиримыми врагами со Снейпом, который был ее лучшим другом! Его также смутило признание Сириуса, что, хотя эта антипатия к Снейпу была вызвана их уверенностью, что он занимается темной магией (о чем его мама наверняка не подозревала), все же они с Джеймсом были самовлюбленными маленькими снобами.

Он смеялся до колик, когда Сириус рассказывал о том, как упросил шляпу отправить его в Гриффиндор, потому что знал, что Джеймс, наверняка, попадет туда, обо всех их розыгрышах, которые они провернули тогда, о том, как они постепенно включили в свой круг Ремуса, который, как они быстро осознали, был просто гением, и как они постепенно догадались, что он оборотень. Они не рассказали ему о своих догадках, потому что не хотели расстраивать. Сириус избегал рассказывать о Хвосте, и Гарри без слов поддержал его в этом.

На следующий день они перешли к рассказам о втором курсе. Сириус не выглядел взволнованным или огорченным тем фактом, что Гарри может разговаривать со змеями, а Гарри был в восторге от того, что Сириус принимал его несмотря ни на что. Рассказав ему о столкновении с Василиском, Гарри снова почувствовал облегчение, а Сириус даже поддразнил его, назвав рыцарем в сияющих доспехах.

Сириус с показной грустью посетовал, что у него второй курс не был настолько полным событиями, как у его крестника. Они, наконец, вывели Ремуса на чистую воду и пытались найти способ помочь ему, пока Сириус случайно не натолкнулся на идею стать анимагами. Он также рассказал о непрекращающихся попытках Джеймса привлечь внимание Лили и подружиться с ней, которые, однако, оставались безуспешными из-за ее дружбы со Снейпом. Он со стыдом признался, что, несмотря на то, что Снейп всегда мог постоять за себя и никогда не оставался в долгу, они с Джеймсом несколько раз переходили черту между невинными розыгрышем и травлей, поэтому, неудивительно, что Лили считала их обоих придурками.

Гарри был благодарен Сириусу за его откровенность, но его очень обеспокоила мысль, что его папа и Сириус могли быть замешаны в травле кого-то, пусть даже Снейпа. Потом он вспомнил, что Снейп обвинил Сириуса в попытке убить его, и спросил крестного об этом.

- Пойми, Гарри. К шестому курсу мы, Мародеры, и Снейп были смертельными врагами. Годом раньше он примкнул к кучке молодых Пожирателей Смерти и поссорился с твоей мамой, - начал Сириус, - Помнишь, я рассказывал тебе, что в том году я убежал из дому? Ну, Снейп как-то подловил меня одного и намекнул, что ему известно больше официальной версии причин моего изгнания из семьи. Он намекнул, что расскажет об этом всей школе. – Сириус смущенно заерзал на кровати, в его глазах был стыд, - я, наверно, немного запаниковал из-за того, что ему могло быть известно о ситуации в моей семье, и заявил, что ему ничего неизвестно. Потом он откровенно намекнул, что все знает о Ремусе и его ежемесячных походах к Дракучей иве, и узнает больше, когда проследит за ним. Я вспылил и поспорил с ним, что если он такой крутой, то пусть попробует, и в запале сболтнул ему, как можно обезвредить Дракучую иву.

Гарри нахмурился.

- Это звучит, как будто ему было известно, что Ремус оборотень.

- Я думаю, у него были сильные подозрения, - согласился Сириус. – На самом деле, я заключил с ним пари, потому что, думал, что ему уже все известно, и что он не будет настолько глуп, чтобы идти искать оборотня в ночь полнолуния, - с тяжелым вздохом признал Сириус. – Поэтому я и не рассказал об этом Джеймсу или Ремусу. Я не думал, что есть повод для беспокойства.

- Но Снейп решился на это.

- Мне кажется, он что-то подлил нам в тыквенный сок этим вечером, потому что Питер сразу отправился спать, а я с трудом удерживал глаза открытыми. Твой отец тем вечером предпочел воду, поэтому был в полном порядке, его очень раздражали наши зевки. Когда я понял, что нам подлили зелье, я догадался, что Снейп хочет отправиться за Ремусом и попытаться убить его. Поэтому я отправил Джеймса спасать Лунатика, пока сам бросился за противоядием от зелья. – Он вздохнул, - я побежал за ними, как только смог. К счастью, твой отец уже был там и выволакивал Снейпа через туннель. Когда я подбежал к ним, чтобы помочь, появился Дамблдор и отконвоировал нас в свой кабинет. Он довольно быстро отпустил Джеймса. Со Снейпа он взял обещание никому не рассказывать о Ремусе, пока мы учимся в школе. Сказал, что это будет его наказанием.

- А ты?

- Получил запрет на посещение Хогсмида в выходные до конца года и был отстранен из команды по Квиддичу. А также получил отработки до конца первого семестра, - ответил Сириус. – Что намного хуже, Ремус почти два месяца со мной не разговаривал и запретил присоединяться к нему во время следующего полнолуния.

- Он не разговаривал с тобой?

- Если бы Снейп нашел его, если бы Снейп не убил его, а он убил бы Снейпа, или даже напал бы на него, Ремуса казнили бы, - мрачно сказал Сириус. – Мое глупое пари могло стоить ему жизни. Он был прав, когда объявил мне бойкот. Я принял это как должное, хотя это и были очень трудные два месяца. Твой отец простил меня, где-то, через день. Его на самом деле взбесило, что, если до этого Лили постепенно оттаивала по отношению к нам, то после этой выходки по школе прошел слух, что мы чуть не убили Снейпа своим очередным розыгрышем, и она снова начала относиться к нему с пренебрежением. Это и то, что, по словам твоего отца, я должен был рассказать им о пари, когда заключил его. И он был прав. А Питер тогда придерживался нейтральной позиции. Если подумать, это должно было о многом сказать нам, о его характере уже тогда.

- Но Ремус простил тебя?

- Да, когда вмешался твой отец и предположил, что Снейп наверняка все подстроил. Возможно, он хотел, чтобы Ремуса казнили, а меня исключили или отправили в тюрьму, - после небольшой паузы он добавил, - но думаю, именно с этого времени Ремус перестал мне полностью доверять. Это было одной из причин, почему он так легко поверил в то, что я мог оказаться предателем и шпионом. И возможно именно из-за этой сохранившейся между нами дистанции я тоже поверил в худшее о нем.

- Но сейчас между вами все в порядке? – с явным беспокойством в голосе спросил Гарри.
- Да, - с улыбкой ответил Сириус. – Мне кажется, мы просто рады тому, что мы есть другу у друга, а прошлое осталось в прошлом.

- Жаль, что Снейп так не считает, - прокомментировал Гарри.

- Да, определенно он не умеет прощать, - ответил Сириус, - по правде говоря, я тоже. И определенно, я не собираюсь просить у него прощения, я скорее сам вырву себе все зубы.
Гарри сдавленно фыркнул на это.

Сириус слегка поменял позу и продолжил:

- Пари было ошибкой, я сожалею о нем, но я не собираюсь претворяться перед тобой идеальным и от тебя тоже не требую совершенства во всем. Иногда я могу быть безрассудным. Если меня припереть, я даже могу быть жестоким или безжалостным. У меня отвратительная привычка действовать, не подумав. У всех есть свои недостатки.
Гарри слегка покраснел, но, несмотря ни на что, слова крестного его успокоили. Хорошо, что Сириус не ожидал от него идеальности во всем, он мог быть просто самим собой.

- Кажется, у меня тоже имеется этот недостаток. Я тоже часто действую, не подумав. Иногда я становлюсь раздражительным. Гермиона говорит, я закипаю.

- Ну, - протянул Сириус, - мы можем вместе приложить усилия, чтобы стать лучше. Но нам нужно всегда помнить – ничего, что мы не идеальные. Никто не идеален.

В своей душе Гарри очень легко простил Сириусу это давнее происшествие со Снейпом. Гарри признавал, что его собственное неприятие к Снейпу было хорошо обоснованным – Снейп был слишком несправедлив к нему, с того самого момента, как Гарри попал в Хогвартс. Просто было жаль, что кто-то, кто был настолько дружен с его матерью, настолько жесток и несправедлив по отношению к нему самому. Хотя теперь, после разговора с Сириусом, Гарри намного лучше понимал причины такого отношения.

На следующий день они перешли к рассказу о третьем курсе Гарри, и, хотя Сириус сам издали наблюдал за многими событиями, он все равно хотел узнать все подробности. Сириус также рассказал о своем третьем курсе, хотя большинство историй относились к непрекращающимся попыткам Мародеров помочь Ремусу, их непрерывным розыгрышам и к продолжающимся попыткам его отца наладить отношения с его мамой, которые все еще оставались безуспешными.

Гарри было грустно, что у него закончились истории, которыми они могли обменяться с Сириусом. Но крестный предложил создать традицию – в первый день летних каникул Гарри расскажет Сириусу все, что произошло в течение этого года, а Сириус расскажет ему о событиях его года обучения. Гарри очень ободрили эти планы на отдаленное будущее. Надо же, у них будет своя традиция.

Следующие дни прошли спокойно и размеренно: каждое утро начиналось со здорового завтрака и упражнений, которые доктор Джордан предписала им обоим – смесь йоги, тай чи, поднятия тяжестей и бега трусцой. Ленч они проводили обычно в коттедже. Днем они разделялись – у них были отдельные сеансы с целителями разума. У Сириуса они длились дольше, из-за вреда, который ему причинили дементоры, в то время как у Гарри это была смесь лечения, занятий по Окклюменции и арт-терапии.

Занятия Окклюменцией были немного скучными, потому что, в основном, состояли из медитации, во время которой ему приходилось сортировать свои воспоминания и выстраивать защиту разума. Худшей частью были обсуждения его воспоминаний. На самом деле, Гарри не хотелось говорить о своей жизни в чулане или прошлых летних каникулах у Дурслей.
Целитель Фэй не давила на него, но ясно дала ему понять, что для исцеления ему необходимо разобраться со своими воспоминаниями. Он начинал верить ее словам, что о нем не будут судить по этим воспоминаниям, но он все еще с трудом заставлял себя говорить о них. Намного лучше проходила арт-терапия. Гарри вспомнил, что ему всегда нравилось рисование в начальной школе, жаль, что Хогвартс не предлагал таких курсов.

Гарри намного больше нравился конец дня. Сириус предложил научить его плавать, и они проводили около часа в прилегающем к коттеджу бассейне, после чего ужинали там же, рядом с бассейном. Вечера они проводили, играя в карты – Сириус научил Гарри играть в покер и сразу же пожалел об этом – или в настольные игры – Сириус настоял на том, чтобы играть за собаку в Волшебной Монополии. Сириус всегда рассказывал истории о раннем детстве Гарри, о Джеймсе или Лили.

Это было самым лучшим летом в жизни Гарри.

Если забыть о том, что Гарри было запрещено пользоваться магией или летать, пока они не проведут повторную проверку его магических способностей, которая должна был пройти этим утром.

Черный Ястреб тепло поприветствовал их, когда Сириус и Гарри прошли в просторный процедурный кабинет в сопровождении доктора Джордан. Гарри улыбнулся в ответ старому целителю. Черный Ястреб пару раз присоединялся к ним во время их поздних ужинов, и Гарри был в восторге от рассказанных им историй о чудесных случаях исцеления. На самом деле, он подумал, что возможно в будущем он захотел бы заниматься этим. Может быть. Раньше, до того как он узнал о Хогвартсе и волшебном мире, он подумывал стать учителем, но это было в основном потому, что учителя были практически единственными взрослыми, которых он видел в своей жизни, кроме Дурслей.

- Так, теперь мы повторим тесты, которые были проведены до процедуры, - сразу перешел к делу Черный Ястреб. Он указал на ряд мишеней в другом конце комнаты, - наложи заклинание Ступефай на одну мишень, - затем, указав на книгу на столе, продолжил – потом наложи заклинание Вингардиум Левиоса и подними книгу на расстояние примерно одного метра над столом. А потом продемонстрируй заклинание Патронус.

Гарри кивнул. Он смутно помнил первый тест. Похоже, мишень показывала цифру, равную мощности заклинания. Сириус сжал его плечо в молчаливой поддержке.
Гарри повернулся к мишени и бросил заклинание.

Красный луч пронесся через комнату и врезался в мишень, которая пулей врезалась в стену.
Гарри уставился на нее в шоке – в центре мишени зияла громадная дыра. Цифра, которая появилась в воздухе над мишенью, ни о чем ему не говорила, в отличие от Черного Ястреба, во взгляде которого сквозило явное удивление. Гарри тут же напрягся.

- Извините, - тут же начал бормотать Гарри, - я не хотел…

Черный Ястреб отмахнулся от его извинений.

- Ты все сделал правильно, Гарри. Не волнуйся, – заверил он взволнованного Гарри и обменялся взглядами с Сириусом.

- Попробуй с книгой, Гарри, - подбодрил его Сириус.

Гарри с трудом проглотил ком в горле и повернулся к столу. Нацелив палочку на книгу, он взмахнул ею и четко произнес заклинание. Книга взметнулась вверх, и Гарри с трудом удалось удержать ее от столкновения с потолком.

- Что происходит? – с беспокойством спросил Гарри, уловив задумчивое выражение на лице старого целителя.

- Ничего особенного или необычного, - спокойно уверил его Черный Ястреб, - опусти книгу на стол и попробуй чары Патронуса.

Гарри опустил книгу, которая упала на стол с громким звуком. Глубоко вздохнув, он постарался успокоиться и сконцентрироваться на заклинании. Направив палочку на свободное пространство рядом с собой, произнес:

- Экспекто Патронум.

Олень моментально выпрыгнул из его палочки и зацокал копытами по кафельному полу, оставляя за собой заметные трещинки.

Сириус осторожно подошел к благородному животному, протянул руку и потрепал по холке.
- Привет, Сохатый, - хрипло сказал он с отчетливо слышимым благоговением в голосе. Патронус был не только телесным, но и плотным. Он провел рукой по крупу, и Гарри отчетливо увидел, как подгибается под его рукой волоски на шкуре оленя.

Олень фыркнул и посмотрел на Гарри, ожидая его распоряжений.

Откашлявшись, Гарри сказал:

- Все в порядке, ты можешь уйти.

После его слов олень превратился в серебристую дымку, которая сразу рассеялась.

- Великолепно, - с явным уважением сказал Черный Ястреб.

- Спасибо, - автоматически сказал Гарри, затем прямо спросил, – что со мной не так?

- С тобой все в порядке, Гарри, - твердо заявил Сириус. – Просто у тебя очень высокий уровень магии. Я никогда не видел плотного Патронуса, даже у Дамблдора. Это ограничение действительно уменьшало твою магию. Нам придется хорошо поработать, чтобы вернуть тебе контроль над ней.

- Согласен, - поддержал его Черный Ястреб, - твоя магия уже стабилизировалась, но ты не привык к такой мощи. Тебе придется много тренироваться, в противном случае, могут произойти очень опасные спонтанные выбросы.

Взгляд Гарри метнулся на поврежденную мишень на другой стороне комнаты. Если бы это был человек…

Сириус сжал плечо Гарри.

- Все будет в порядке, Гарри. Мы будем тренироваться по вечерам.

Целитель кивнул.

- Так как ваше пребывание здесь необходимо будет продлить, я организую вам доступ в город. Мы же не хотим, чтобы вы оказались заточенными в своем коттедже на весь срок.
- Мы будем очень благодарны, - вежливо ответил Сириус.

- Я также хотел бы пригласить вас обоих на ужин в мой дом, - сказал Черный Ястреб с озорным блеском в глазах. – У меня есть внук и внучка твоего возраста. Вы могли бы познакомиться. Я подумал, возможно, тебе было бы интересно проводить время с людьми своего возраста.

Настроение Гарри поднялось.

- Это было бы отлично, - сказал он со смущенной улыбкой. – Я немного скучаю по своим друзьям.

- Конечно, скучаешь, - сказал Сириус, затем повернулся к Черному Ястребу, – благодарю вас, целитель.

Черный Ястреб тепло улыбнулся ему. – Зови меня Ноши, Сириус, - махнув рукой, добавил, – увидимся завтра утром.

Гарри дождался ухода старого волшебника, после чего упал на стул и тяжело вздохнул.
- Извини. Теперь из-за меня ты тут застрял.

- Во-первых, нет нужды в извинениях, ты не виноват в том, что кто-то ограничил твою магию, - твердо ответил Сириус. – А во-вторых, мы просто выиграем больше времени, и я смогу тебе помочь восстановить контроль над твоей магией. На мой взгляд, звучит не так уж и плохо.

Эти слова немного убедили его, но…

- Я уверен, у тебя есть полно разных важных дел, и тебе придется вернуться обратно.

- Нет ничего важнее тебя, - без промедления ответил Сириус.

Гарри покраснел, ощутив на мгновение одновременно счастье и замешательство от этого заявления.

- Иди сюда, - сказал Сириус, приглашающе раскинув руки.

Гарри подошел к нему и позволил обнять себя лишь с небольшой заминкой – закатив глаза, в основном для вида – в конце концов, он уже взрослый, ему не должны нравиться объятия. Но его целитель считал, что они ему необходимы, и в тайне он наслаждался короткими мгновениями утешения и ощущения безопасности, когда его обнимали. Казалось, его крестный инстинктивно знал, как нужно обнимать его. Его руки дарили ощущение безопасности, но не душили, они утешали, при этом не было всяких глупых сюсюкающих визгов, которыми Петунья одаривали Дадлика, и, что самое главное, у Сириуса было шестое чувство на то, когда нужно отступить, до того, как Гарри начинал чувствовать смущение.

Прямо как сейчас.

Сириус быстро хлопнул его по спине и отступил назад, хотя и не отпустил плечо Гарри, и посмотрел ему прямо в глаза:

- Я не хочу, чтобы тебя это беспокоило, Гарри. Ты – могущественный волшебник, нам просто нужно поработать вместе, и все будет в порядке. Хорошо?

- Хорошо, - кивнув, пробормотал Гарри, - Просто… - прикусив губу, он попытался придумать, как сказать Сириусу, что он не был таким уж хорошим студентом. – Я не хочу разочаровать тебя.

- Почему тебе кажется, что ты меня разочаруешь? – спросил Сириус, с откровенным удивлением на лице.

Гарри почувствовал, что краснеет:

- Я… я не как мама или папа. Я не такой умный, как они.

Сириус присел на стол и похлопал по месту рядом с собой, чтобы Гарри сел рядом.
- Почему тебе кажется, что ты не такой умный, как твои родители?

Гарри повесил голову.

- Ну, потому что. То есть, ты сказал, что они были первыми на своем курсе, как… как Гермиона, а я… я нет, ну кроме Защиты от темных искусств.

- Гм, - промычал Сириус. – Послушай, твой отец был из тех вызывающих всеобщее раздражение людей, которые могли получить отличную оценку, при этом, не прилагая почти никаких усилий. Это просто бесило Ремуса, потому что он никогда не заставал Джеймса за учебой, при этом во время занятий тот с легкостью мог трансфигурировать букет цветов или заставить вилку танцевать канкан.

Гарри улыбнулся на эти слова.

- У твоей мамы были способности в чарах и зельях, но она усердно работала, чтобы получать свои оценки. Она проводила много времени в библиотеке и очень много тренировалась. Ремус тоже был таким, хотя у него не было никаких способностей в зельях. Он великолепно знал теорию, но каждый раз, когда дело доходило до практики, результат был один – расплавленная жижа на месте котла. У меня были неплохие способности в трансфигурации и защите, но по остальным предметам мне тоже приходилось усердно работать.

Гарри внимательно слушал, понимая, что имел в виду Сириус – хорошие оценки достигались тяжелым трудом. Не приложив усилий, ты не получишь хороших результатов и останешься средним учеником по всем предметам, кроме одного единственного, к которому у тебя есть хорошие способности.

- Хотя положение на курсе не так важно, - продолжил Сириус. – Единственное, что важно, прилагаешь ли ты все усилия, чтобы улучшить его?
Он не хотел врать, но и признавать правду тоже не хотелось. Он потупился под пристальным взглядом крестного.

- Иногда, - признал он.

- Что значит, что иногда – нет, - жестко отметил Сириус. В этот момент своей прямотой он напомнил Гарри Гермиону. – Почему ты лишь иногда прилагаешь усилия?

- Не знаю, - автоматически ответил Гарри, переминаясь на месте.

Он подумал о своих занятиях. Поначалу, ему очень понравилось в начальной школе, когда он только поступил туда. Она стала избавлением от жалкой жизни на Тисовой улице. Но потом Дадли начал отпугивать всех, кто хотел с ним подружиться, а его родственники никогда не хвалили его за хорошие оценки, они никогда не признавали, что он хоть в чем-то может превосходить их Дадлика. В конце концов, он решил не привлекать к себе внимание и оставаться середняком на занятиях, но потом, по ночам тайно заново учил пройденные уроки. Он с нетерпением ждал, когда поступит в Стоунвол, начнет все с начала. Он смутно припоминал, что планировал хорошо учиться. Это был единственный для него способ избавиться от Дурслей, когда ему исполнилось бы шестнадцать, и он начал бы работать. А потом, а потом он попал в Хогвартс и…

Летом перед первым курсом Гарри решил, что будет хорошо учиться. Он читал свои учебники до самой ночи, он действительно старался в первые недели занятий, разве нет? Но… это было намного труднее, чем он ожидал, со всеми этими перьями вместо ручек, с новыми негласными правилами этого незнакомого ему мира и со Снейпом. Рон никогда не интересовался уроками, открыто высмеивая ум Гермионы, а Гарри не хотел усложнять отношения со своим единственным другом, отправляясь в библиотеку или демонстрируя знания или прилежание. Когда они подружились с Гермионой, она начала заставлять их учиться, и Гарри припоминал, что на первом курсе у него были неплохие оценки: в основном, «выше ожидаемого», и даже несколько «превосходно», а также «удовлетворительно» - по зельям и истории магии.

Второй курс был кошмаром наяву – между голосами, которые слышал только он, и обвинениями в том, что он Наследник Слизерина. Он не хотел еще больше выделяться. В том году у них не было никаких экзаменов, но он наверняка сдал бы их. И он сдал экзамены на третьем курсе – в основном «удовлетворительно», с парой «выше ожидаемого», и всего одной оценкой «превосходно» по ЗОТИ. Но, подумав, он понял, что снова позволил вести Рону, потому что Гермиона была слишком занята, или они не разговаривали с ней. Не то, чтобы он обвинял Рона – Гарри понял, Сириус ждет от него, чтобы он взял на себя ответственность за свое обучение – и совсем недавно решил быть более независимым от Рона в наступающем году, бросить Прорицания и взять вместо них какой-нибудь другой предмет.

Он очнулся от своих размышлений и столкнулся с терпеливым выжидающим взглядом Сириуса.
- Кажется, я не хотел чересчур выделяться или… или расстраивать Рона, - грустно признал он, - он считает, что учеба – это скучно, и…

- А ты следуешь за ним, потому что он твой друг, - закончил за него Сириус. Потом кивнул. – Я могу понять это. Трудно противостоять давлению друзей. Я вступил в факультетскую сборную по Квиддичу из-за твоего отца.

- Правда?

- Угу, - ответил Сириус. – Я не очень хотел играть. Хотя я летал довольно сносно, я не наслаждался этим. Но твоему отцу нужна была компания, я был его лучшим другом, поэтому… Я стал загонщиком, пока меня не отстранили из-за случая со Снейпом, потом я воспользовался случаем и отказался вернуться в команду на следующий год, - хлопнув в ладоши, он вернулся к теме разговора, - Ладно, теперь вернемся к тебе. Как ты собираешься поступить?

- Самому решать за себя, - без промедления ответил Гарри, - я, вроде, уже думал об этом в конце этого курса.

Сириус заинтересованно посмотрел на него.

- Ненавижу Прорицания! – это был крик души. – Трелони всегда предсказывает мою смерть, и … я ненавижу, когда она так делает. Я взял этот предмет только потому… ну, ты знаешь. Я подумывал спросить у профессора МакГонагалл, могу ли я поменять их на Руны или Нумерологию.

- Я поговорю с ней. Хотя, не вижу препятствий, если мы сможем подучить тебя до начала Хогвартса, - ответил Сириус. – Как ты думаешь, какой из них больше подойдет тебе?
Гарри подумал, взвесив преимущества каждого предмета.

- Думаю, Руны. На самом деле, мне не очень нравятся теоретические предметы, я больше предпочитаю практику. Насколько я понял из рассказов Гермионы, на Рунах у них было много практических занятий, а Нумерология, в основном, состоит из теории.

- Ты прав. Тогда это будут Руны, и тебе чертовски повезло, потому что я проходил их. Мы можем начать занятия, пока еще находимся здесь, и воспользоваться преимуществами сферы времени, – потом, потрепав Гарри по плечу, добавил, - обещаю, что никогда не буду разочарован в тебе из-за занятий, пока ты на самом деле прилагаешь усилия для достижения результата.

- Договорились, - быстро согласился Гарри, решив, что он сдержит обещание, и будет усердно работать над собой.

- А также жду от тебя, что, когда ты вернешься в Хогвартс, ты также будешь хорошо стараться, - продолжил Сириус.

Гарри кивнул, пытаясь проигнорировать странное ощущение внутри. Никто раньше не интересовался его оценками или успехами в обучении – если Дурслей не интересовали его успехи в начальной школе, то, что уж говорить об оценках, полученных в Хогвартсе.

- Я горжусь тобой, Гарри, - тихо сказал Сириус, удивив Гарри. – Ты все обдумал и принял несколько хороших решений о своем будущем. Это, то о чем мы говорили. О своих недостатках, помнишь? Мы не идеальные, но мы будем работать над своими недостатками, чтобы убрать их и стать лучше. И я никогда не разочаруюсь в тебе, пока ты прилагаешь все усилия для этого.

- Я буду стараться, - снова пообещал Гарри. Он не подведет Сириуса.


Часть III. Глава 5

30 июня 1994г.

«Первые недели лета были странными», — подумал Альбус Дамблдор, поправляя полы ярко-зеленой мантии. Блестящие розовые полоски, расположенные на подоле мантии в произвольном порядке, вызвали улыбку на лице директора. Он надел очки и решил, что готов спуститься на завтрак в Большой Зал.

«В странностях нет ничего плохого», — размышлял Альбус. Часто странности приводят к новым открытиям, например, когда он случайно наткнулся на комнату, битком набитую разными котлами, а на следующий день не смог найти ее в том же месте. Обычно, большинство странностей имеют разумное объяснение, если заставить себя смотреть сквозь эту странность.

Так, многие могли посчитать странным то, что Аластор Хмури неожиданно заинтересовался проверкой охранных чар на доме молодого Гарри Поттера, Альбус верил, что это произошло вследствие его же просьбы отставному аврору принять должность профессора ЗОТИ. Та встреча навеяла множество ностальгических воспоминаний о былых временах и привела обсуждению того, что Сириус Блэк все еще на свободе (Альбус совершенно забыл о том, что именно Аластор арестовал Сириуса, но в силу своего возраста директор стал многое забывать, так что потеря именно этого воспоминания нисколько его не встревожила), а после этого совершенно естественно, что они перешли к обсуждению Поттеров и Гарри, а потом и охранных чар…

Нет ничего странного в том, что Аластор проигнорировал уверения Альбуса о том, что все в порядке и Сириус не является угрозой. Аластор остается Аластором, то есть параноиком, который не принимает на веру ничьи слова, даже Альбуса. Такой подход является довольно действенным и полезным для аврора. Действительно, поступок Аластора не стал неожиданностью. Альбус наградил себя лимонной долькой за верную оценку ситуации, когда получил отчет Арабеллы о визите Аластора и его выводах относительно качества охранных чар. Наверняка визит Аластора просто совпал с беседой о Сириусе. Арабелла упоминала, что его сопровождала какая-то женщина, по описанию похожая на Амелию Боунс.

Однако ее второй отчет был очень странным: среди соседей распространились слухи о том, что Дурсли уехали куда-то по чрезвычайным семейным обстоятельствам и забрали с собой Гарри. Альбусу очень хотелось принять это в качестве знака, что Дурсли, наконец-то, начали относиться к мальчику как к члену своей семьи. Возможно, объяснения можно найти в событиях предыдущего лета, когда их вопиющее отношение заставило Гарри сбежать из дому. Может быть, они поняли, что подобное отношение к мальчику неприемлемо и решили начать все с чистого листа. Хотя это и очень странно, но странное вполне может быть признаком хорошего.

Однако есть – странное, и есть – странное. И было действительно странным, что Корнелиусу, вдруг, вздумалось разрешить Амелии Боунс провести расследование дела Сириуса и недавних событий в Хогвартсе. Нет ничего странного в том, что Амелия провела безупречную работу и очистила имя Сириуса – она была очень умной студенткой, насколько припоминал Альбус.
Конечно, имелось хорошее объяснение странному поведению Корнелиуса – похоже, в игре появился новый и неожиданный покровитель. У Альбуса везде были свои шпионы – контакты – и его контактам удалось выяснить интересный факт – появление нового лорда Блэка. О, конечно, об этом не кричали на каждом углу, но Альбус точно выяснил, что действительно некто стал владельцем Блэк-Мэнора в Лондоне, и, кто бы это ни был, он наложил усыпляющее заклинание на все портреты своих предков. Таким образом, Финеас Найджелус Блэк застрял на своем портрете в Хогвартсе.

Новый лорд Блэк был не просто странным, а – странным. Имеется множество кузенов с более или менее равными правами претендовать на титул и семейную магию, но удивителен тот факт, что наследником по крови, все же, является Сириус. И хотя Альбус никак не мог представить Сириуса в роли главы рода из-за его неприятия всего, что связано с родовым именем и наследием, странным был сам факт того, что это произошло именно в данный момент времени.

«Сириус не сходит с передовиц газет после своего побега, — думал Альбус, направляясь в сторону Большого Зала. – Внимание прессы могло подтолкнуть одного из его кузенов принять титул и представить ходатайство от имени Сириуса. Или, может быть, Сириус убежал к своему кузену и заключил с ним сделку: Сириус отказывается от всех прав на титул в обмен на чистое, незапятнанное имя и, возможно, работу для друга? Это объясняет, каким образом Ремусу Люпину удалось настолько быстро найти работу, надо отметить, довольно престижную. Хотя, неважно…», — Альбус Дамблдор был уверен, что все тайное станет явным, в свое время.

Таким образом, неожиданное появление в игре нового лорда Блэка не обеспокоило Альбуса. Семья Блэк всегда была могущественной и, традиционно, темной, но старые альянсы были нарушены, и Альбус не мог представить, что кто-то, наподобие Люциуса Малфоя, спокойно примет узурпатора в своих играх с Министерством. И если этот новый лорд Блэк принял титул по просьбе и инициативе Сириуса, то, тем более, не следует волноваться. Вряд ли Сириус обратился бы к кому-нибудь совершенно темному. Нет никакой необходимости воспринимать эту новую фигуру в качестве политической угрозы, пока он ни получит больше информации о политическом курсе этого нового лорда Блэка.

В данный момент его больше беспокоит сам Сириус.

На мгновение Альбус подумал, не было бы лучше, если бы он той ночью, когда Сириуса поймали и заперли в башне Хогвартса, заставил Корнелиуса провести над ним суд. Властью Верховного Чародея Альбус мог дать личную защиту и настоять на надлежащей процедуре суда. В этом случае у него был бы больший контроль в вопросе опеки над Гарри. Он смог бы надавить на Сириуса, воспользовавшись тем, что тот оказался бы ему обязан, и убедил бы его оставить мальчика у Дурслей. Но Альбус решил тогда, что не может рисковать. Будучи беглецом, Сириус не смог бы помешать Альбусу заботиться о безопасности Гарри. Поэтому он решил просто позволить Гарри устроить своему крестному побег. В конце концов, Сириус действительно был невиновен и не заслуживал поцелуя дементора. Альбус не мог выразить словами, насколько он сожалел о том, что тогда так и не посетил мальчика в Азкабане и не убедился, что у него был надлежащий суд. Хаос, воцарившийся в конце войны, и его собственное горе от множества потерь не являются оправданием его невнимательности в этом вопросе. Это на самом деле единственная причина его ошибки.

Тем не менее, сейчас, когда Сириуса реабилитировали, он спокойно может потребовать опеки над Гарри и, судя по настроению прессы, волшебный мир с радостью даст ему эту возможность. Верховный Чародей потерял довольно крупную долю влияния, потому что никак не был связан с процессом оправдания Сириуса. Хотя это не катастрофа. Хорошая новость в том, что Сириус остался за границей, его местонахождение неизвестно, а Гарри – в безопасности с Дурслями. Если будут предприняты какие-либо шаги для передачи опеки Сириусу, Альбус уверен, что сможет убедить Сириуса и всех заинтересованных лиц, что тот нуждается в длительном восстановительном периоде после Азкабана, прежде чем передавать ему право заботиться о Гарри.

Кроме того… он уверен в собственной способности убедить Сириуса в правильности своей точки зрения – Гарри будет в большей безопасности с Дурслями. В конце концов, Сириус смирился с этим в роковую ночь смерти Поттеров, когда Альбус отправил Хагрида забрать Гарри из развалин, оставшихся на месте дома Поттеров. «Хотя, возможно, — подумал Альбус, — тогда Сириус был уверен, что план спрятать Гарри у Дурслей временный…». И он действительно был таковым, пока Альбус не обнаружил защиту крови на Гарри. Возможно, ему придется раскрыть тайну, что кровь Гарри несет в себе защиту, данную жертвой Лили, которая обновляется под влиянием кровных чар, наложенных ею на дом сестры и для которой требуется, чтобы Гарри, хотя бы периодически, жил там. Преимущества этой защиты перевешивали все другие аргументы…

Например те, которые появились бы, вырасти Гарри в любящей семье…

Конечно, очень жаль, что Дурсли не приняли Гарри, не полюбили его. Альбус искренне надеялся, что Минерва ошиблась, когда высказывала свое мнение об этих магглах. Однако, получив первый отчет Арабеллы, спустя всего несколько месяцев, после того, как он оставил у них малыша Гарри, вызвали у него подозрения, что она могла быть права. Альбуса немного терзала совесть, из-за того, что он забрал завещание Поттеров у их адвокатов, но к тому времени бедные Лонгботтомы уже не могли бы претендовать на опеку, Сириус был в тюрьме, а Минерва… ну, он был уверен, что она согласится с его доводами. В результате оставалась семья Тонкс…

А Дурсли присматривали за Гарри, дали ему крышу над головой, обеспечили одеждой, в какой-то мере.… Возможно, его немного недокармливали, но наперекор их отрицательному примеру, из Гарри вырос замечательный парнишка.

Да, семейная жизнь Гарри не была идеальной, но была приемлемой, и, что более важно, защита крови на Гарри все еще держалась, и она вновь спасла его жизнь. Сириус, конечно же, поймет, что Гарри просто необходимо оставить жить у Дурслей. Альбус был уверен, что сможет объяснить ему все.
С такими мыслями Альбус зашел в Большой Зал в хорошем настроении. На время каникул все столы были убраны, кроме одного, в центре. Он сел на свой стул, расположенный в середине стола.

Минерва предпочла сесть напротив него (она все еще не смогла простить ему, то, как он навязался на ее встречу с Ремусом в начале недели. К тому же, он все еще не побеседовал с Северусом). Филиус, как обычно, расположился слева от него, а Северус занял место справа. Помона Спраут сидела напротив профессора Зельеварения, а Поппи расположилась напротив Филиуса. На одном конце стола сидел Хагрид, на другом – Аргус Филч. Остальные профессора отправились на отдых, все, кроме Сивиллы Трелони, которая заперлась в своих комнатах.

Альбус не вмешивался в беседу преподавателей, и с аппетитом принялся за овсянку с теплым медом. Он снова сосредоточился на проблеме Тома Реддла. Директор был уверен, что победа над ним все еще возможна.

На протяжении всех этих лет он подозревал, что Том не умер в ночь нападения на Поттеров. Эти его подозрения основывались на темном осколке души в Гарри, который был обнаружен при обследовании малыша в Больничном крыле. Это открытие ужаснуло Альбуса и присутствовавших там Хагрида и Поппи, которая проводила обследование. Альбус не знал, как можно извлечь его, и решил ограничить магию Гарри, чтобы не допустить усиления осколка. Затем он стер Хагриду и Поппи память об этой находке и о самом факте присутствия Гарри в Больничном крыле в тот день. Он не мог допустить, чтобы слухи об этом или о кровной защите, которая также была обнаружена во время этого осмотра, просочились в широкие массы. Он отправил Хагрида с Гарри на Тисовую улицу на мотоцикле, позволив Хагриду думать, что тот привез малыша туда сразу после того, как забрал малыша из Годриковой Лощины.

Когда до него дошли слухи о злом духе в лесах Албании, было довольно легко разработать подходящий план, чтобы раз и навсегда подтвердить свои подозрения. Философский камень был жирной наживкой в западне, а то, что это совпало с началом обучения в школе Гарри, стало еще одним серьезным поводом для Тома. Он не планировал одержимости Квиррелла – бедный мальчик – даже если он и предложил Албанию в качестве хорошего полигона для развития у молодого профессора практических навыков в ЗОТИ. В свое оправдание, Альбус действительно старался найти решение, при котором Квиррелл останется в живых, и злой дух будет изгнан из него. Вначале, все шло хорошо – Том, с помощью Квиррелла, пробрался в школу. Потом Квиррелл впустил в школу тролля и, по словам Северуса, пытался убить Гарри во время Квиддичного матча. После этого Альбус послал за Зеркалом Еиналеж, чтобы установить дополнительную защиту на камень, которая, по задумке Альбуса, должна была задержать Тома до прихода Альбуса.

Но Альбус недооценил хитрость Квиррелла, или, скорее Тома, и чувство ответственности Гарри. Когда его выманили из Хогвартса (Альбус подозревал, что на письме, которым его вызвали в Министерство, был довольно мощный Конфундус и чары принуждения – в конце концов, ему самому и в голову не пришло бы отправляться туда на метле), он смог вернуться лишь к тому моменту, когда Квиррелл-Волдеморт уже был на пути к камню, а Гарри последовал за ним. В некотором роде, Альбус верил, что столкновение между этими двумя было неотвратимо из-за пророчества Сивиллы Трелони, того самого пророчества, которое заставило Тома напасть на Поттеров. Он верил, что не в его силах предотвратить это столкновение. Но это никак не уменьшило его чувство вины, когда он нашел Гарри без сознания в той комнате (хотя это вновь убедило директора в верности решения оставить Гарри у Дурслей). А дух Тома сбежал, чтобы избежать встречи с Альбусом…

Когда он наблюдал за Гарри в больничном крыле, то, неожиданно для себя, осознал, что сильно привязался к мальчику. Это осознание принесло с собой печаль, потому что, он не мог придумать такого способа уничтожения Тома, который бы не требовал смерти мальчика. Тогда, Альбус решил ждать. Том оставался духом, лишенным своих сил, не было никой необходимости спешить. Он решил, что, пока возможно, Гарри должен наслаждаться своим беззаботным детством и жизнью... до последнего столкновения со своей судьбой.

Он не планировал встречу Гарри с другой тенью Тома в прошлом году. История с Тайной комнатой стала настоящим фиаско. Хотя Альбус никогда никому не признается в этом. Он не смог обнаружить местонахождение Тайной комнаты, не смог придумать эффективной стратегии для победы над Василиском, не смог выявить одержимого ученика. Он не мог позволить закрыть школу и рискнуть исчезновением одержимого… А политические махинации Люциуса Малфоя лишь усугубили и без того нелегкое положение.
В конечном счете, это ужасное происшествие даже оказалось полезным с точки зрения разведки – в результате был найден дневник Тома. Том создал хоркрукс, возможно, больше одного. Скорее всего, небольшой осколок в голове Гарри появился в результате ошибки или случайности из-за нестабильности души Тома. Это предоставило Альбусу новые ниточки к расследованию и сузило круг способов, которыми Том мог вернуть себе тело. Существовали некоторые ритуалы… для одного из которых требовалась кровь врага. Если будет использована кровь Гарри, тогда у мальчика появится якорь, хотя это окончательно укрепит связь между их душами. Но Альбус не мог рассчитывать на это. Он должен принять, что не будет никаких поблажек, и смерть Гарри неизбежна.

«Время имеет большое значение, — думал Альбус, — пророчество, услышанное Гарри в конце года, указывает на то, что Том вскоре сможет вернуть себе тело. А это – проблема». Альбус лишь недавно начал расследовать вопрос хоркруксов. Их необходимо уничтожить до финальной битвы между Гарри и Томом. Определенно, его планы на лето нуждались в срочной корректировке.

Он вздохнул, и принялся за второе блюдо. Затем, наконец, обратил внимание на обсуждение за столом…

— Лично я не считаю, что нам так уж нужна политика против травли, — твердо заявила Помона. – Только из-за того, что у магглов есть такие проблемы, не значит, что они есть и у нас.

— На самом деле, эти священные коридоры – свидетели многочисленных случаев травли, — спокойно вмешался Северус, — вне зависимости от того, хотите вы признать это, или нет.

— Возможно, с нашей стороны, было бы разумно служить хорошим примером и самим воздержаться от издевательств над студентами, прежде чем требовать подобного поведения от студентов, — резко ответила Минерва Северусу, который на это лишь выгнул бровь.

— Хулиганы являются частью жизни школы, — вмешался Филиус. – Надо мной тоже издевались в детстве, но я научился защищать себя и свое мнение.

— Не все имеют такую же силу духа, Филиус, — возразила Поппи. – Некоторые студенты младших курсов постоянно, неделю за неделей приходят в больничное крыло с травмами от проклятий, и ничего не делается! Это неприемлемо!

— А что можно сделать, если они не сообщают профессорам имена нападавших? – спросила Помона.

— Они и не сообщат, — заявил Северус, — по неписаным законам, ябедничать нельзя.

— Мне кажется, нам необходима политика против травли, которая гарантирует школьникам, обратившимся за помощью к преподавателям, анонимность и конфиденциальность, поддержку преподавателей, которые не ограничатся пустым утешением: «Ну, меня в детстве тоже задирали, а теперь все в порядке. Не унывай, все устаканится!», — твердо сказала Поппи.

— А что ты думаешь, Альбус? – спросил Филиус, — ты за, или против?

— Не вижу необходимости в каких-либо нововведениях в нашей обычной политике, — твердо заявил Альбус.

— Какой политике? – возмущенно воскликнула Поппи.

Разгоравшийся с новой силой спор прервал шелест крыльев – прибыла почта. Альбус принял у маленькой совы номер Ежедневного пророка в обмен на кусочек бекона. Прочитав кричащий заголовок, старый волшебник подавился своим соком.

СИРИУС БЛЭК ПОЛУЧИЛ ОПЕКУНСТВО НАД МАЛЬЧИКОМ-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ!
Рита Скитер

Министерство Магии объявило о своем решении отозвать право опеки над Мальчиком-Который-Выжил от его маггловских родственников и передать его недавно оправданному Сириусу Блэку. Призывы к этому участились после того, как с Блэка были сняты все обвинения, связанные со смертью его близких друзей и магглов, погибших при столкновении с разыскиваемым преступником, находящимся в бегах Пожирателем Смерти, Питером Петтигрю.

Министр Фадж отметил в своем заявлении прессе, что это решение было принято после того, как властям был передан экземпляр завещания Поттеров. «В завещании совершенно четко выражено желание Джеймса и Лили Поттеров доверить своего единственного ребенка своим давним друзьям, двое из которых были названы крестными ребенка»

Насколько нам стало известно, первый свой выбор чета Поттеров остановила на Фрэнке и Алисе Лонгботтом, уважаемой молодой паре из Древнего и Благородного Рода, у которых был стабильный брак и свой ребенок. По словам нашего источника, до нападения на них они даже начали поиск завещания, намереваясь оспорить решение Альбуса Дамблдора оставить ребенка у маггловской родни. Однако в результате вероломного нападения они получили серьезные травмы. В настоящее время они являются пациентами больницы св. Мунго и не могут принять опекунство. По словам Августы Лонгботтом: «Поттеры и Лонгботтомы – давние союзники. Печально, что мой сын со своей женой не в состоянии принять опекунство, как того желали Поттеры». Алиса Лонгботтом, урожденная Керриган, была близкой подругой Лили Поттер, урожденной Эванс, в Хогвартсе. Они выбрали друг друга крестными матерями своих сыновей, которые родились с разницей в один день.

Сириус Блэк был назван крестным отцом маленького Гарри и поэтому стал вторым выбором четы Поттеров, несмотря на свою молодость и положение холостяка. Его адвокат, Брайан Каттер, из адвокатской конторы «Каттер, Глок и Барон», сделал заявление от его имени: «Мой клиент, Сириус Блэк, безмерно рад решению Министерства и с нетерпением ждет момента, когда должным образом познакомит своего крестника с волшебным миром. В настоящее время он находится за рубежом и проходит лечение, в соответствии с требованиями Министерства. От своего имени и от имени Гарри он выражает искреннюю благодарность Министру Фаджу за его решение, которое позволит им провести вместе оставшееся от каникул время, до того, как Гарри продолжит учебу в школе».

Воспитание Блэка в качестве наследника Древнего и Благородного Рода, также хорошо подготовило его к новым обязанностям в качестве Регента рода Поттер. В настоящее время уполномоченным лицом рода Поттер является Элмер Самсон, назначенный в отсутствие Регента Верховным Чародеем, в соответствии с правилами Визенгамота. Мистер Самсон, кавалер ордена Мерлина, не предоставил никаких комментариев.

Мы в Пророке желаем Гарри счастья со своим новым опекуном.

«Это катастрофа», — мрачно подумал Альбус.

— Просто, потрясающе, — процедил Северус, вне себя от ярости, — если бы маленький мерзавец уже не был испорченным…

— Довольно! – резко прервала его Минерва, с такой силой хлопнув рукой по столу, что посуда зазвенела и подпрыгнула на месте. – С меня хватит твоих уничижительных комментариев и презрительных замечаний о Гарри Поттере. Твое мнение о Блэке имеет под собой основание – хоть я и презираю, твои непрерывные комментарии на эту тему, но Мерлин свидетель, у вас двоих имеется долгая история вражды и вы сейчас взрослые – но уничижительные высказыввания и злословие о мальчике, твоем ученике, который ничего тебе не сделал, — ее глаза предупреждающе сверкнули, когда Северус хотел прервать ее, — такое отношение лишь из-за того, что он – сын Джеймса Поттера, неприемлемо для учителя этой школы. Ты будешь разговаривать с ним с уважением, которое требуешь к себе!

— Послушай, Минерва… — попытался вмешаться Альбус.

— Никаких «Минерва»! – резко прервала его профессор МакГонагалл. – Слишком долго я не обращала внимание на неприемлемое в этих стенах поведение, но этому конец! Поппи права – у нас действительно есть проблема с задирами. А все почему? Потому что мы допускаем такое поведение своим бездействием, потому что, закрыв глаза, не видим то, что находится прямо перед нашими большими носами! – С этими словами она швырнула свою салфетку и гордо удалилась, прежде чем кто-либо смог сказать хоть слово.

Оставшиеся преподаватели сохраняли молчание, смущенные ссорой между своими коллегами.

— Гм, — откашлялся Альбус, — возможно, Минерва права. Мы все должны обращать больше внимание на любые признаки травли и издевательств, особенно, в связи с планируемым визитом наших гостей в наступающем году. – Затем повернулся к Северусу, который выглядел ошеломленным. – Северус, не проводишь меня в мой кабинет, пожалуйста?

Альбус, не дожидаясь согласия Северуса, встал со стула и направился в сторону своего кабинета. Устроившись за столом, он указал Северусу на кресло для посетителей.

— Директор, вы же не… — начал Северус.

Альбус поднял руку и прервал его речь.

— Северус, я больше, чем кто-либо, знаю о твоей истории с Сириусом Блэком, — начал он. – Я знаю, что ты спровоцировал его на тот спор, отлично осознавая, что ждет тебя на другом конце тоннеля. Я знаю, что ты ненавидел Джеймса Поттера, за то, что тот спас тебя, потому что надеялся, что Ремус Люпин будет убит, а Блэк – исключен из школы. Они издевались над тобой? Определенно, да. Но на старших курсах ты был зачинщиком стольких же стычек между вами. Это – правда об истории вашей вражды, и мне она была известна уже тогда.

Северус ошарашено уставился на него.

— Я не жду от тебя, что ты подружишься с Сириусом Блэком или неожиданно изменишь о нем свое мнение. Но ожидаю, что ты осознаешь – твоя реакция на эти новости покоробила Минерву, которая расстроена самим фактом, что невиновный человек, выпускник факультета Гриффиндор, ее ученик, провел двенадцать своих лучших лет в Азкабане, и находит отвратительным твою откровенную радость по этому поводу и ничем неприкрытое желание, чтобы его казнили. Я жду, что ты исправишь этот промах и восстановишь рабочие отношения с коллегой.

— Возможно, я был несколько неосторожным в своих замечаниях, — осторожно признал Северус, поправляя свою мантию.

— Ты допустил ту же ошибку в отношении Гарри, — холодно отметил Альбус. – Минерва совершенно обоснованно заметила, что я слишком долго оставлял без внимания твое к нему отношение. Я надеялся, что ты сам убедишься в том, что Гарри – не его отец, что в нем есть многое от Лили. Его жизнь не была легкой, он не испорчен, и, вне всяких сомнений, в будущем его ждут серьезные испытания. Хотя я не сомневаюсь в твоей готовности помочь ему победить Волдеморта, но твоя враждебность к Гарри не поможет нам в осуществлении этой цели. Не думай, что мне неизвестно, что Минерве пришлось вмешаться в качестве замдиректора для справедливой оценки по зельям у Гарри в конце прошлого года. Это крайне непрофессиональное поведение, и ты прекратишь это, Северус!

Северус вздрогнул и откинулся назад.

— Вам, так же как и мне, известно, что это не так просто. Если последнее предсказание Сивиллы верно, тогда в этот самый момент Петтигрю помогает Темному Лорду вернуться. Если мне придется вернуться туда в качестве шпиона…

— Ты скажешь, что я приказал тебе вести себя с мальчиком цивилизованно, — прервал его Альбус. – И это чистая, правда, Северус. Этого достаточно. Цивилизованность не нарушит наших планов.

Альбус с трудом удержался от улыбки при виде кислого выражения лица Северуса и поднял газету.

— А вот это может существенно расстроить наши планы, — сказал Альбус, указав на газету, и с тяжелым вздохом откинулся назад в кресле, — Люциус не упоминал о новом лорде Блэке?

— Мы не беседовали после побега Блэка, а тогда разговор велся вокруг его побега, — сказал Северус, слишком поздно попытавшись скрыть свое удивление вопросом. – Я могу связаться с ним, выяснить, что ему известно.

— Будь так добр, — поблагодарил его Альбус.

Северус смерил его задумчивым взглядом.

— Вы думаете, вмешательство нового лорда помогло Блэку в делах с Министерством?

— Есть такая теория, — мягко ответил Альбус, — однако, если все именно так и произошло… нам нужно больше информации, чтобы узнать, враг он или друг.

Вскоре Альбус отпустил мастера зелий с прозрачным намеком, что Минерва предпочитает извинения, приправленные шоколадом.

После ухода профессора, директор принялся обдумывать свои варианты. Единственной хорошей новостью было то, что Гарри с семейством Дурслей все еще не вернулись на Тисовую улицу. Альбус мог отправиться в Министерство и опротестовать опекунство, но это покажет степень его заинтересованности в Мальчике-Который-Выжил и спровоцирует много неудобных для него вопросов. Нет, лучше всего уладить этот вопрос напрямую с Сириусом, прежде чем он вернется, чтобы принять опекунство над Гарри.

Это означает, что ему придется идти на поклон к Ремусу Люпину или Брайану Каттеру, адвокату, о котором говорилось в статье, чтобы получить сведения о местопребывании Сириуса.

С обоими будет непросто, но, возможно, ему будет чуть легче договориться с Ремусом – бывший профессор действительно обязан ему за разрешение учиться в Хогвартсе в его бытность студентом и за предоставление работы в прошлом году. Взяв кусок пергамента, он начал писать письмо.

o-O-o

Сфера времени: 9 августа 1994г.

Гарри услышал звук шагов по горной тропинке и поспешно вытер слезы тыльной стороной ладони. Неудивительно, что кто-то пришел за ним – он сорвался прямо в процессе терапии с целителем разума – но ему в самом деле необходимо было остаться одному. Как бы он ни ненавидел свою жизнь у Дурслей, он, иногда наслаждался своим одиночеством за выполнением многочисленных заданий по дому; в лечебнице такое одиночество было очень редким событием, со всеми лечебными процедурами, уроками и общением с Сириусом.

Как глупо, дуться на отсутствие одиночества, когда он получил взамен так много – человека, которому он не безразличен, который даже любит его. Сириус был очень терпелив с Гарри в течение этого месяца. Гарри снова мог контролировать свою магию. За этот месяц он научился большему, чем за весь прошлый год в Хогвартсе. Они даже прошли немного из четвертого курса. А еще было дуэльное искусство, которое Сириус добавил в его расписание и от которого Гарри был в полном восторге. Руны тоже очень понравились ему. Из Сириуса получился такой же хороший учитель, каким был Ремус.

Справедливости ради, его день не был полностью посвящен урокам. Черный Ястреб, или Ноши, как он настоял, чтобы его называли, выполнил свое обещание и познакомил его со своими внуками. Кими было четырнадцать, и она обожала Квиддич – она очень напоминала ему девчонок из гриффиндорской команды по Квиддичу. Гуритту было пятнадцать, он был очень спокойным и целеустремленным, но у него было потрясающее чувство юмора. Никого из них, похоже, не волновала вся эта суета вокруг Мальчика-Который-Выжил, и Гарри надеялся, что у него появилось два новых друга. Но он все равно скучал по Рону и Гермионе. Ему так хотелось написать им письмо и получить от них ответ. Целитель Фэй посоветовала ему начать вести в дневнике записи о времени, проведенном в лечебнице, которые он сможет дать им, когда вернется в Британию. Вначале, он чувствовал себя довольно глупо, но потом у него начало получаться. Гермиона, наверняка, прочитает их, а Рон, вряд ли заинтересуется.

Вынырнув из мыслей, Гарри осознал, что, несмотря на то, что он четко слышал звук шагов, никто к нему так и не подошел. Он оглянулся и увидел знакомую анимагическую форму крестного, который сидел на тропе с рюкзаком, лежащим у лап. Он охранял его покой и не хотел навязывать свое общество. Гарри был очень признателен ему за чуткость.

— Все в порядке, Бродяга, — тихо сказал он, — ты можешь сесть рядом со мной.

Бродяга жизнерадостно подхватил рюкзак, быстро подбежал к Гарри и уронил рюкзак у его ног. Он, с прозрачным намеком, прижал голову к груди Гарри, который без промедления погладил Грима.

— Прости, Бродяга, но, кажется, мне сейчас нужно поговорить с Сириусом.
Бродяга сразу отошел на несколько шагов и трансформировался. Гарри потянулся к нему и сразу оказался в теплых объятиях крестного. Гарри даже не осознал, что впервые предпочел человека собаке и впервые сам потянулся к крестному за утешением – он просто наслаждался чувством защищенности. Он был уверен, что небезразличен Сириусу.

Сириус взъерошил его и без того растрепанные волосы:

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет, — пробормотал Гарри. Потом вздохнул и сместился в сторону, — я же ничего не взорвал, так?

— Не-а, — заверил его Сириус, поднял рюкзак и, вытащив из него бутылку с водой, передал Гарри, — ты отлично контролировал себя, и ничего не взорвалось. Ну, может только одна небольшая ваза, но целитель Фэй сказала, что она была ужасной и заслужила свою судьбу.

Гарри скривился слегка, однако, учитывая, насколько могущественной была его магия, потеря небольшой вазы не была настолько существенной. Он глотнул воды и сосредоточился на прекрасном виде Долины.

— Целитель Фэй не рассказала тебе…

— Нет, — Сириус открыл другую бутылочку с водой и сделал большой глоток. – Все, что ты рассказываешь во время терапии, конфиденциально, Гарри.

Гарри вздохнул и потер переносицу, обдумывая, каким образом сказать Сириусу, о том, что он понял.

— Я рассказывал ей о том, как подслушал разговор профессоров в Хогсмиде о тебе, — поменяв неудобную позу, он начал теребить дужку очков. – Не знаю, почему я не догадался об этом раньше, но Хагрид встретил тебя в Годриковой Лощине и забрал меня по приказу Дамблдора. Это он оставил меня у тети, да? Я имею в виду, Дамблдор. Но Хагрид – тоже! Он доставил меня как посылку! ПОЧЕМУ?

Ударивший резкий порыв ветра заставил Сириуса сжать руку Гарри.

— Гарри, сделай глубокий вдох.

Гарри чувствовал, как его магия пытается вырваться, из-за того, что его эмоции вышли из-под контроля, и поспешил выполнить просьбу Сириуса. Он закрыл глаза и начал дыхательные упражнения, усмиряя эмоции и медленно успокаивая свою взбунтовавшуюся магию.

— Я расскажу тебе все, что знаю, — пообещал ему Сириус. – Хагрид был уже там, когда я добрался до дома твоих родителей. Когда я увидел твоего отца… Я сломался – в его глазах блестели слезы, — я забрал тебя у Хагрида на несколько минут – ты был весь в слезах и крови, я пытался вылечить тебя. Но Хагрид сказал, что у него приказ доставить тебя к Дамблдору, чтобы тот передал тебя твоей тете, — Сириус с заметным усилием собрался. – Я начал спорить с ним, но не смог переубедить – у него был приказ. Я принял решение, которое стало самой большой моей ошибкой, Гарри. Я позволил Хагриду забрать тебя.

Гарри закусил губу, но не отвел взгляда от Сириуса.

— Понимаешь, я знал, что твоя мама установила охранные чары вокруг дома твоей тети, чтобы защитить ее семью от Пожирателей Смерти, хотя твоя тетя понятия не имела о них. Они давно не разговаривали с твоей мамой. Тогда, мне показалось хорошей идеей спрятать тебя там на некоторое время, пока не уляжется лихорадка первых дней. Хотя, должен признать, я был рад, что у меня свободны руки, чтобы преследовать Питера. Я был очень глуп и должен был настоять на том, чтобы отправиться с Хагридом и самому позаботиться о тебе.

— Я не сержусь на тебя, Сириус, — уверил его Гарри. – Я хочу сказать, что немного сердился на тебя в конце года, но ты… я имею в виду…

— Я искупил это сейчас? – предположил Сириус, заметив, что Гарри никак не может сформулировать свои чувства и мысли в слова.

— Да, — подтвердил Гарри с облегчением.

— Отлично, — сказал Сириус. – В любом случае, по завещанию тебя должны были отправить к Лонгботтомам. Алиса Лонгботтом – твоя крестная мать и лучшая подруга твоей мамы. Фрэнк был на пару лет старше нас и был как старший брат для твоего папы. Они были женаты, счастливы, и у них был Невилл. Джеймс и Лили подумали, что из них получатся самые лучшие опекуны для тебя, и я не мог не согласиться в этом с ними. Я был молодым неженатым парнем, с очень маленьким опытом ухода за малышами. Не пойми меня неправильно, если бы я не попал в Азкабан, то был бы счастлив, воспитывать тебя, но они, действительно, были лучшим выбором.

— Что с ними произошло? – Заинтересованно спросил Гарри. – Невилл никогда ничего не рассказывал о них, и я знаю, что он вырос у своей бабушки.

— На них напали через пару недель после того, как ты избавился от Волдеморта. Моя кузина, Белла, ее муж, его брат и Барти Крауч младший пытали их, пока они ни сошли с ума. Сейчас они в больнице св. Мунго.

«Бедный Невилл, — подумал Гарри, – интересно, что хуже – потерять родителей или то, что произошло с родителями Невилла. В любом случае, мы оба потеряли возможность вырасти в своей семье, у своих родителей».

— Насколько я понял Ремуса, до того, как на них напали, Лонгботтомы собирались опротестовать решение о твоей опеке. Дамблдор сказал им, что твоя тетя приняла опеку, но они точно знали, что в завещании было предусмотрено не это. Только, никто не мог найти копию завещания, потому что мой экземпляр был в моем хранилище, а, чтобы отрыть хранилище Поттеров, нужен Поттер. Без завещания, тебя в любом случае отправили бы к твоей тете, как ближайшей живой родственнице.

Гарри снова вздохнул.

— Значит, профессор Дамблдор сделал лишь то, что произошло бы в любом случае?

— Почти, — сказал Сириус.

— Ты… он знал о том… о том, какого мне было жить с ними?

Сириус скривился.

— Он подозревал, что тебе там не очень хорошо живется, Гарри, но знал ли он все в подробностях? Не знаю, только ты можешь сказать это наверняка.

— Просто… — Гарри сорвал пучок травы и бросил вниз. – Мне казалось, что он заботился обо мне. Но если он заботился обо мне, тогда почему он не проверял, как мне там живется? Почему он не позаботился, чтобы я не жил в чулане? Просто… я не понимаю, — он почувствовал, как, успокоившаяся было, магия снова попыталась взбунтоваться, и сосредоточился на удержании ее в узде и поэтому пропустил яростное рычание Сириуса на упоминание о чулане.

— Ты прав, за тобой обязательно должны были присматривать. Это – работа Отдела по делам сирот-волшебников. Однако Дамблдор не зарегистрировал в Министерстве факт передачи опекунства твоей тете, полагаю, из соображений безопасности, — объяснил Сириус. – В этом случае, Альбус должен был сам проверять твое состояние, но он пообещал твоей тете, по возможности, освободить их от любого общения с волшебниками. Ремус думает, Дамблдор также удерживал на расстоянии от тебя других людей: друзей Джеймса и Лили, таких как Ремус и Хагрид – чтобы никто не смог привести Пожирателей Смерти к твоему дому, — пожав плечами, он продолжил, — в этом случае, я думаю, отсутствие действий свидетельство его заботы о тебе, понимаешь?

Гарри кивнул.

— Тем не менее, не пойми меня превратно. То, что я понимаю его мотивы, не значит, что я одобряю его действия, или скорее – его бездействие, — продолжил Сириус. – Он мог принять другие решения. Он мог приходить раз в год, например, в твой день рождения, чтобы проведать тебя, или мог посылать с этой целью Ремуса, который мог легко сойти за маггла и который стал бы для тебя некоторым связующим звеном с Джеймсом и Лили. В конце концов, он мог наложить следящие чары, которые информировали бы его о том, как твои родственники обращаются с тобой. Твоя мама одно время использовала их с приходящими нянями – испугала меня до чертиков, перечислив все мои действия, когда я в первый раз присматривал за тобой. А так, он оставил твоих родственников без всякого контроля, и они начали верить, что им сойдет с рук любое обращение с тобой… Такого не должно было произойти.

Гарри тщательно обдумал слова Сириуса.

— Это, как на той шахматной доске Ремуса, да? Это одно из решений директора, которые тебе не нравятся?

— Да, — согласился Сириус, — точно, как шахматная доска, — затем скрестил ноги, сев в позу лотоса из упражнений по йоге. – Дело в том, что действия или бездействие раскрывают только часть истории.

Гарри неуверенно посмотрел на крестного. Похоже, его ждет еще одно занятие по политике. Сириус проводил их каждую неделю.

Первое, было посвящено расстановке сил в волшебном правительстве. На самом деле, эти уроки были довольно интересными. В ДМП входят Аврорат, Специальный отряд (который выслеживает опасных преступников), и Служба обвинения (звучит очень похоже на аналогичную службу в маггловских судах, которая занимается вопросами обвинения и представления дел в суде).

Отдел Тайн, с другой стороны, похоже, очень заинтересовал бы Гермиону, потому что, по словам Сириуса, его костяк составлял отдел магических исследований. Имеется также небольшой Отдел магической криминалистики, который занимается вопросами по отмене магического воздействия, изменениями памяти и расследованием странных преступлений (звучит очень интригующе). Наиболее интересным показался последний отдел – Отдел магической разведки (М17), который, в основном, занимается шпионскими делами. Все работники Отдела Тайн называются Невыразимцами, и их работа – исключительно конфиденциальная.

Сириус объяснил, что, в то время как ДМП и Отдел тайн являются частью Министерства Магии, остальное министерство обладает некоторой Законодательной властью. Отделы определяют политику правительства, разрабатывают проекты законов и прилагают усилия для их принятия Визенгамотом, при этом, тесно сотрудничая с ДМП. Министр избирается на основе его или ее политического курса. Все это звучало довольно скучно для Гарри, но, по крайней мере, теперь он понимал, чем занимался Артур Уизли, и почему Министерство привлекает таких людей как Перси.

В правительство также входит Визенгамот, магический эквивалент Парламента или, по крайней мере, Палаты Лордов. Рассказ о Визенгамоте был таким же «интересным». К сожалению, как отметил Сириус, у Гарри нет выбора, ему придется заинтересоваться всей этой политикой, потому что у Поттеров есть место в Визенгамоте, и в любом случае, будет ли он заседать лично (что, вряд ли), или вместо него будет присутствовать его представитель (которым будет его Регент, по крайней мере, пока Гарри не достигнет совершеннолетия), он обязан разбираться в этих вопросах.

Второе занятие по политике Сириус посвятил Визенгамоту, его составу. История Визенгамота была очень скучной, и даже анимированные Сириусом рисунки не смогли исправить этого. Хотя Гарри и записал все, что запомнил в своем дневнике для Гермионы.

У Визенгамота три цели: формирование Правительства (то есть, избрание министра или освобождение его от должности и утверждение бюджетов), принятие законов (это очевидная цель), и суд или жюри присяжных при рассмотрении преступлений. Служба обвинения ДМП занимается мелкими преступлениями и проступками, поэтому Визенгамот рассматривает только серьезные преступления (в основном, по обвинению в использовании Непростительных, а также в убийстве и нападении с тяжкими последствиями).

В Визенгамоте имеется пятьдесят формальных мест, из которых тридцать принадлежат первоначальным Древним и Благородным Родам, которые были членами Совета Волшебников, хотя лишь двадцать два Древних и Благородным Рода в настоящее время сохранили свои места, так как восемь мест были проданы или переданы по причине прервавшегося рода. Еще тринадцать мест принадлежат кавалерам Ордена Мерлина первой степени, главе ДМП, главе Отдела тайн и двум лицам, назначенным Министерством.

Формальное место принадлежит семье, и его обычно занимает глава рода или назначенный представитель. Если место свободно из-за того, что глава Рода несовершеннолетний, а законный представитель не был назначен, Верховный Чародей, который председательствует на заседаниях Визенгамота и следит за соблюдением протокола, уполномочен назначить такого представителя. Именно это произошло в случае с Гарри, и его обеспокоил тот факт, что какой-то незнакомец голосовал за законы от имени его семьи, при том, что сам Гарри даже не подозревал об этом.

Если род прерывается, место отзывается. Все члены Визенгамота могут представить новый род, который займет освободившееся место, члены Визенгамота проводят голосование, и победивший род получает место. Покупка и продажа мест была признана незаконной, также как и их использование для покрытия долга (именно таким образом Уизли потеряли свое место). Так как для первоначальных чистокровных владельцев довольно редким случаем было представление кандидатуры не из их социального круга, единственный магглорожденный, получивший место в Визенгамоте, добился этого благодаря Ордену Мерлина первой степени.

Третий урок просветил его о политических курсах. Сириус очень наглядно создал анимированный рисунок Визенгамота из десяти человек, которые спорили по поводу закона, по которому единственным законным шоколадом должен был оставаться темный шоколад…

— Смотри, — указал Сириус на пергамент, на котором появилась карикатура, изображающая Люциуса Малфоя, — Малфой поддерживает принятие закона, потому что считает, что темный, это самая чистая форма шоколада, — затем появилось анимированное изображение Дамблдора, — он – против этого закона, потому что предпочитает белый шоколад – он светлый и в нем полно сливок. А тут – я. Я – против этого закона, потому что люблю молочный шоколад, который вобрал в себя лучшее из двух предыдущих видов, — потом указал на анимированное изображение Гарри, который смущенно помахал себе с пергамента. – Это наш политический курс, каков твой?

— Молочный, — немедленно ответил Гарри, — мне не нравиться темный шоколад, он слишком горький, а от белого меня тошнит. Поэтому, похоже, я тоже против этого закона.

Анимированный рисунок затем обратился к политическим альянсам. Так как нарисованный Малфой хотел, чтобы закон прошел, а он, Дамблдор и Сириус не хотели этого, все, что им нужно было, это найти других, которые помогут победить их точке зрения. Сириус добавил в рисунок анимированных Гойла и Нотта – оба – известные любители темного шоколада и, скорее всего, поддержат сторону Малфоя. Затем Сириус добавил анимированные изображения Боунс и Лонгботтом, известных сторонников белого шоколада, а также сторонников молочного шоколада – Гринграсса и Эббота.

— Теперь, кто победит? – спросил Сириус.

— Мы, — уверенно ответил Гарри, — сторонников нашего типа шоколада больше, чем любителей темного.

— Правильно. Если бы все сторонники белого и молочного шоколада собрались вместе, то сообща победили бы сторонников закона о темном шоколаде семью голосами против трех, — согласился Сириус, – но любителям темного шоколада это хорошо известно, поэтому они внесли в проект изменения – по новому закону разрешенными являются только темный и молочный виды шоколада, а белый шоколад запрещен.

— Но это несправедливо, — сказал Гарри.

— Почему?

— Потому что все еще имеется дискриминация в отношении людей, предпочитающих белый шоколад.

— Значит, ты все еще находишься в оппозиции?

Гарри кивнул.

— Отлично, я тоже! – Согласился с ним Сириус. – Теперь нам осталось убедить в своей правоте Гринграсса и Эббота..

По знаку Сириуса нарисованный Гарри подошел к нарисованным Гринграссу и Эбботу. В результате непродолжительной беседы Эббот принял его аргументы, а Гринграсс отказался присоединяться к ним. Закон не прошел, но уже шестью голосами против четырех. Это было почти весело.

Почти.

Это требовало также большого труда, и Сириус закончил урок, отметив, что альянсы создаются не просто из-за согласия по какому-то определенному вопросу. Он заметил, что если бы нарисованный Гарри предложил нарисованному Гринграссу что-то, что тому крайне необходимо, то, вполне возможно, смог бы убедить того поддержать сторону Гарри.

Политические уроки иногда проходили весело, иногда – не очень, но они всегда были информативными, и, даже если Гарри не хотел знать всего этого (Гарри уже утвердился в своем желании назначить доверенное лицо), Сириус безапелляционно настоял, чтобы он все равно, хоть в какой-то степени, овладел искусством политических игр.

Гарри с трудом сосредоточился на теме последнего урока.

Действия или бездействие, раскрывают только часть истории.

— Давай, рассмотрим одно из твоих действий, — жизнерадостно предложил Сириус.

Гарри скривился:

— А это обязательно?

— Ага, — с ухмылкой подтвердил Сириус, — в конце концов, тебе известна вся подноготная своих собственных действий.

Гарри был вынужден согласиться, что это утверждение разумно.

— Ну, и какое действие мы выберем?

Сириус задумчиво оглядел его.

— Как насчет твоих действий при защите философского камня на первом курсе? Что заставило тебя защищать его?

Гарри удивленно посмотрел на крестного:

— Потому что, если бы я этого не сделал, он бы достался Волдеморту.

Сириус хмыкнул.

— Так, ты хотел убедиться, что он не добьется своей цели.

Гарри покачал головой.

— Да, но я.… я не столько хотел убедиться, что он не добьется своей цели.… Я скорее хотел убедиться, что мне удалось его остановить.

— И почему это было настолько важным для тебя?

— Потому что… — Гарри замер, неуверенный в своем ответе. Обдумав его, он продолжил, — ну, отчасти это было связано с тем, что я Мальчик-Который-Выжил. Я хочу сказать, все ждали, что я должен остановить его, потому что однажды мне уже удалось это сделать. Понимаешь? И, наверное, я тоже так думал именно из-за того, что однажды это уже произошло. А еще, я хотел его остановить из-за мамы и папы, потому что он убил их, и теперь он мог вернуться, а они – нет. К тому же, так нужно было сделать, — потом неуверенно спросил, — правильно? Я знал, что он охотится за камнем, и не мог позволить ему достать его.

— Да, это было правильно, — мягко сказал Сириус, — хотя, я бы предпочел, чтобы ты не рисковал своей жизнью, — потрепав Гарри по колену, он сменил тему, — теперь ты видишь, насколько запутанными были твои мотивы для защиты камня? Множество причин, и не все из них очевидные или явные.
Гарри кивнул.

— И о чем это нам говорит?

— У людей есть разные причины для их действий, этих причин может быть много, и не все они очевидны, — с готовностью ответил Гарри. – Хочешь сказать, когда Директор оставил меня у тети и не проверял, как мне там живется.… Ты сказал, что он сделал это, чтобы защитить меня, но могли быть и другие причины?

— Точно, — довольно подтвердил Сириус, — и тебе всегда необходимо задаваться вопросом: почему кто-то поступает тем или иным образом или что его толкает на те или иные действия? В чем польза для него? В чем польза для тебя? Смотри, как мы с Ремусом поступили с министром Фаджем. Он дал добро на расследование, надеясь на более могущественного политического союзника. Он подумал, что если разрешит требуемое лордом Блэком расследование, тогда лорд Блэк будет лучше к нему относиться, что означает, что он останется министром на больший срок, получит больше власти и денег.

Гарри вздохнул.

— Неужели, никто ничего не делает просто так, просто потому, что так правильно?

— Мало кто, — после небольшого колебания Сириус продолжил, — я мог бы сказать, что добился опекунства над тобой, просто потому, что так было правильно. И это действительно правильно. Но это не единственная причина. Я сделал это еще потому, что довольно эгоистично хотел быть частью твоей жизни, потому что люблю тебя. Я хотел получить опекунство, чтобы иметь больше возможности защитить тебя. А еще, потому что я пообещал твоим родителям и хотел сдержать свое обещание. Теперь, понимаешь?

Он на самом деле понял и, нужно признать, все эти причины были хорошими и были в пользу Гарри. Он кивнул крестному.

— А теперь, вторая часть урока: как ты думаешь, по какой причине ты защищал камень с точки зрения Дамблдора? – спросил Сириус.

На мгновение вопрос привел Гарри в замешательство, потому что он никогда не задумывался о том, что думал по этому поводу Дамблдор.

— Наверное, он думал, что я сделал это, потому что хотел остановить Волдеморта из-за мамы и папы.

«Может быть».

Сириус снова хмыкнул.

— Возможно, ты попал прямо в точку. А как насчет Снейпа? Что, по-твоему, он подумал?

«Это просто».

— Что я сделал это, потому что хотел привлечь к себе внимание или в поисках приключений на свою голову, — сказал он, закатив глаза.

— А остальная школа? – с улыбкой продолжил Сириус.

— Возможно, и то, и другое, — ответил Гарри, — к счастью, моим друзьям довольно хорошо известны настоящие причины, но остальные, возможно, верили в то же, что и Дамблдор или Снейп.

— Люди всегда будут судить тебя по твоим поступкам, — прямо заявил Сириус, — и, вполне вероятно, они не поверят тебе на слово, что ты сделал что-то из-за того-то или того-то, по той простой причине, что могут недолюбливать тебя или могут не доверять тебе. С другой стороны, кто-то может не поверить тебе даже несмотря на то, что любит и доверяет тебе. К сожалению, это присуще природе человека.

— Все так сложно! – воскликнул Гарри.

Сириус потрепал его волосы.

— Урок окончен. Но я хочу, чтобы ты вспомнил свои отношения с другими людьми и обдумал их мотивы, хорошо?

— Домашняя работа, — пробурчал Гарри, — просто отлично!

Но на самом деле он не жаловался. Когда Сириус помог ему подняться, чтобы они могли вернуться в коттедж, он понял, что события, связанные с Дамблдором, больше не давят на него таким тяжелым грузом. Он не был согласен с решениями Дамблдора – оставить его у Дурслей и не проверять его состояние – но это не мешало ему уважать причины, толкнувшие Дамблдора не них – желание защитить его. Однако он не может просто слепо верить, что у Дамблдора есть ответы на все вопросы или что он всегда поступает из лучших побуждений. Больше не может.


Часть III. Глава 6

1 июля 1994г.

В настоящий момент Ремус был в крайней степени раздражения. Его раздражало, что он идет в Хогвартс, и что ему придется поговорить с Дамблдором. Но больше всего его раздражало то, что он проиграл Сириусу пять галеонов.

- Когда станет известно о передаче мне опекунства над Гарри, Дамблдор прицепится к тебе, чтобы узнать, где я, - сказал Сириус.

- Я так не думаю, - возразил Ремус. – У него не будет причин думать, что мы поддерживаем связь, или что мы восстановили свою дружбу настолько, чтобы ты сообщил мне о своем местопребывании.

- Чепуха, Лунатик. Ты мой самый близкий друг! Спорим на пять галеонов – он напишет тебе чудесное письмо с просьбой встретиться с ним, в качестве одолжения старому Директору, а когда ты будешь у него, он использует тот факт, что позволил тебе учиться в Хогвартсе и принял на работу в прошлом году, для того, чтобы выудить у тебя требующуюся ему информацию, - после небольшой паузы, Сириус добавил, - хорошо, что он не может залезть в твои мозги.

- Ну и что? Я скажу ему, что не знаю, где ты, - ответил Ремус.

- Ну, уж, нет! - Ухмыльнулся Сириус, - мы просто обязаны разыграть его.
Ремус вздохнул. Определенно, все это плохо кончится.

«К черту все! Сириус был прав!», - сердито буркнул себе под нос Ремус, решительно зашел в замок и направился к кабинету Директора. Он встал напротив горгульи и бросил на нее угрожающий взгляд.

- Я здесь по просьбе Директора.

Горгулья резво сдвинулась в сторону, и уже через минуту Ремус был в кабинете Дамблдора. В свою бытность студентом он был здесь лишь дважды: в первый раз, когда ему объяснили условия его пребывания в школе (ему было всего одиннадцать, и он был напуган до чертиков), а во второй раз, когда Дамблдор расспрашивал его о том, что ему известно об обстоятельствах, приведших к происшествию в Визжащей хижине в ночь полнолуния (ему ничего не было известно об этом, и ему потребовалось несколько долгих месяцев, чтобы заставить себя простить Сириуса).

Ремус занял предложенное кресло, но отказался от конфет и чая, отговорившись тем, что на сегодня у него запланирована еще одна встреча. Он сразу перешел в наступление:

- Чем могу помочь тебе, Альбус? Отличная новость о Сириусе и Гарри, не так ли?

- Да, в самом деле, - улыбнулся ему Альбус, хотя улыбка была слегка натянутой. – Вообще-то именно по этому поводу я хотел попросить твоей помощи.

- Да? – заинтересованно спросил Ремус, закинул ногу на ногу и постарался выглядеть готовым помочь.

- Я хотел поговорить с Сириусом до его возращения в страну, - объяснил Альбус. – Есть вещи, вероятно, неизвестные Сириусу, которые ему просто необходимо знать, - серьезно продолжил он. – Боюсь, Волдеморт вскоре вернется с помощью мистера Петтигрю, и, без всякого сомнения, его внимание будет целиком сосредоточено на Гарри – мальчике, который поверг его на столь долгие годы.

- Согласен, - осторожно ответил Ремус. Определенно, они с Сириусом не ожидали, что Альбус готов быть с ними хоть немного откровенным, - Гарри станет мишенью, если Волдеморт сможет вернуть свои силы.

- Ты всегда был хорошим студентом, Ремус, - сказал Альбус. Ремус отчетливо услышал в его словах ожидаемый намек: «помни, кто позволил тебе стать студентом», - хотя учитель из тебя получился еще лучший, если мне позволено будет так сказать. Ты, конечно, понимаешь, что Гарри будет необходимо любое преимущество в эти темные времена, которые вскоре наступят, - а вот и намек: «помни, кто дал тебе работу». – Ты согласен, что нам с Сириусом необходимо поговорить?

- Я понимаю, почему ты хочешь поговорить с ним, Альбус, но не понимаю, почему это не может подождать, пока Сириус вернется и примет опеку над Гарри? – сказал Ремус. – Судя по статье в газете, в настоящее время он находится на лечении.

- Да, я так рад, что он решил не спорить с Министерством по этому поводу, - сказал Альбус, - но мне кажется, что для Гарри будет лучше, если мы поговорим до того, как Сириус вернется в Британию, и я думаю, тебе известно, где сейчас находится Сириус.

- Даже если бы мне это было известно, то только потому, что мой друг доверился мне, - ответил Ремус, ни в коей мере не собираясь облегчать Альбусу жизнь.

- Понимаю, и в обычных обстоятельствах я бы не заставлял тебя предать доверие друга. Думаю, ты достаточно хорошо знаешь меня, чтобы понимать, что, если бы не крайние обстоятельства, я никогда не попросил бы тебя об этом, мой мальчик, - сказал Альбус. – Хотелось бы объяснить тебе все поподробнее, но, мне кажется, будет только справедливо, если я вначале поговорю с Сириусом, потому что он сам должен решать, следует ли кому-нибудь еще быть в курсе этого.

Ремус долгую минуту обдумывал слова Альбуса, а потом вздохнул – не так тяжело, чтобы это не звучало слишком очевидно, но достаточно, чтобы было видно, что он сдался. Он вытащил из внутреннего кармана своей мантии кусок пергамента, который Сириус подготовил до отъезда, и вручил его Альбусу.

Альбус, с заметной радостью, принял кусок пергамента.

«Ремус!

Надеюсь, ты слышал потрясающую новость – Гарри теперь у меня! Ну, еще не совсем, но скоро будет. А пока мне нужно привести себя в порядок. Я нашел отличную лечебницу в Таиланде. Свяжусь с тобой, как только вернусь.

Сириус»

- Благодарю тебя, Ремус, - тепло сказал Альбус и вернул ему пергамент.

- Если Сириус спросит… - начал Ремус.

Альбус кивнул ему.

- Я буду очень загадочен относительно своих источников.

Ремус поднялся на ноги, спрятал пергамент в кармане мантии и решил еще немного поддразнить директора:

- Полагаю, ты уже встречался с Гарри. Как он воспринял новость? Уверен, он в восторге.

- Гм, Гарри с Дурслями еще не вернулись. Я уверен, они скоро вернутся, и я сообщу им новости.

Ну-ну. К тому времени Альбус надеялся отговорить Сириуса от принятия опеки. Ремус почувствовал, как испаряются последние остатки сожаления о розыгрыше Сириуса. Он с трудом проглотил резкий ответ и выдавил из себя улыбку:

- Ну, мне пора.

В ответ, Альбус одарил его одной из своих улыбок:

- Спасибо, еще раз, Ремус.

- Да, и помни, меня здесь не было, Альбус.

С этими словами Ремус вышел из кабинета, прежде чем Дамблдор смог что-нибудь ответить ему, и поспешил вниз по лестницам в основную часть замка. Он направился к Гриффиндорской башне, где его уже ждали. Когда он получил неприкрытый приказ Альбуса явиться, то решил совместить его со встречей с Минервой. Она отправила Брайану несколько предложений по поводу стипендии, Брайан же переправил их Ремусу, как управляющему делами рода Поттер. Его также беспокоила ее реакция на то, что выяснилось при чтении завещания, и он надеялся, что его новости смогут немного смягчить ее боль и чувство вины. Он негромко постучал по двери в ее кабинет и зашел, услышав ее приглашение.

- Ремус, - с улыбкой встретила его Минерва, - похоже, ты уже закончил свои дела с Альбусом? - с этими словами она подошла к вешалке и сняла теплое пальто темно-синего цвета. Затем надела свою шляпу и поправила ее.

- Все закончил, - подтвердил Ремус, бросая слегка завистливые взгляды на коробку с дорогим шоколадом на ее письменном столе. Затем вытащил из кармана кусочек пергамента и вручил профессору МакГонагалл.

«Мой управляющий Ремус Люпин приглашает Вас в дом номер 12 на Площади Гриммо».

Минерва подняла взгляд с пергамента и внимательно посмотрела на него:

- Фиделиус?

- Один из двух, - подтвердил Ремус. - Каминный адрес – Блэк-Мэнор. Отправляемся?

Она резко кивнула, направилась к камину и взмахом палочки зажгла в нем огонь. Первым прошел Ремус, бросив в огонь горсть летучего пороха и четко произнеся адрес. Через минуту за ним последовала Минерва.

Оглядев комнату и заметив на стене герб, она перевела удивленный взгляд на Ремуса:

- Дом Блэков?

- Сириус принял на себя обязанности лорда Блэка, чтобы обеспечить свою свободу, - объяснил Ремус, - я все объясню, когда мы доберемся до места. – С этими словами он вручил ей второй кусок пергамента.

«Ремус Люпин приглашает Вас в Дом Грифона на Поттер-Лэйн».

Легкая улыбка смягчила строгие черты лица Минервы.

- Мы подумали, название будет к месту, так как дом принадлежит трем гриффиндорцам, а аллею назвали в честь Джеймса и Лили, - пояснил Ремус, - каминный адрес – «Сохатик». Допуск есть только из этого камина.

Минерва вновь молча кивнула. Они повторили свои манипуляции с камином, и как только Минерва прошла через камин, Ремус погасил его.

Он заметил, как Минерва окинула внимательный взглядом наполненную солнечный светом прихожую с большими деревянными дверями наружу и огромным окном, выходящим на отрытое пространство перед домом, где небольшая тропинка петляла в направлении леса неподалеку. Стены в прихожей были окрашены в теплый кремовый цвет, пол был из темного дерева. Рядом с дверью на стене было несколько крючков и стойка для зонтика, а также меленький столик для ключей и мелочи. Широкие деревянные лестницы вели на верхние этажи.

Послышался тихий хлопок, и перед ними появился домовик.

- Может Добби взять пальто и шляпу профессора МакГоггл Гарри Поттера? – С улыбкой до ушей спросил домовик.

Она удивленно изогнула бровь, но все же подала ему верхнюю мантию и шляпу.

- Благодарю.

- А Луни Гарри Поттера? – спросил неугомонный домовик, повернувшись к Ремусу.

Ремус вздохнул и также передал ему верхнюю мантию, которую Добби повесил на крючок.

- Подай чай в зимний сад, пожалуйста, Добби.

Взбудораженный эльф кивнул и исчез с легким хлопком.

- Весьма необычный эльф, - прокомментировала увиденное Минерва.

- Гарри освободил его от Малфоев. Добби неожиданно появился здесь, когда мы с Сириусом только приняли решение, что нам нужен будет домовик, который будет присматривать за этим домом. Он – свободный эльф, мы платим ему галеон в месяц. Сириус просто в восторге от него. Добби очень предан Гарри и, что самое главное, искренне заботится о нем. – После паузы, Ремус с улыбкой добавил, - добро пожаловать в новый дом Гарри. Хочешь, проведу экскурсию? Женский взгляд нам не помешает.

- С удовольствием, - улыбаясь, ответила Минерва.

Они начали осмотр комнат с верхнего этажа. Мансарда, с покатой крышей и встроенной ванной комнатой принадлежала Ремусу, на двери висела табличка «Лунатик». Большая комната с душевой, этажом ниже, принадлежала Сириусу, и также на двери имела табличку с его мародерским прозвищем.

Минерва обвела пальцем табличку на двери напротив комнаты Сириуса, на которой было написано «Сохатик», и вошла в комнату. Она одобрительно кивнула на теплый шоколадный цвет, который доминировал в мебели, постельном белье и занавесках, с кремовыми и золотыми контрастными нотами. Комната не была чересчур большой, но в ней спокойно поместились гардероб, комод, прикроватный столик, кресло и кровать. Книжный шкаф, наполненный школьными учебниками Гарри, письменный стол и стул разместились под большим окном, выходящим на задний двор, за которым была видна сельская местность. Довольная Хедвиг дремала на своем насесте, расположенном рядом с письменным столом. Слева находилась дверь в ванную комнату.

- Мы здесь все устроили очень похоже на его комнату в Блэк-Мэноре, но он сможет поменять цвета на те, которые ему больше нравятся, - пояснил Ремус. – Сириус хочет, чтобы Гарри участвовал в оформлении своей комнаты.

- Отличная идея, - согласилась Минерва. Взмахнув палочкой, она поменяла цвета на Гриффиндорские, - Мне кажется, знакомая обстановка в его первую ночь в новом доме успокоит его.

Ремус ухмыльнулся и проводил профессора из комнаты вниз по лестницам, по пути мельком показав ей две гостевые спальни, перед тем как они вернулись в холл. На первом этаже располагалась большая удобная гостиная, которая очень понравилась Минерве. С позволения Ремуса, она создала диванную накидку и подушечки для стульев из шотландки. По пути в кабинет она с грустной улыбкой заметила на каминной полке фотографии мародеров, Лили и Гарри. Кабинет был заставлен книжными шкафами и двумя столами. Из кабинета вели двери на территорию маленького заднего дворика.

Ремус взял с письменного стола небольшую папку и книгу, и они вернулись в холл через еще одну приемную комнату, где Минерва снова внесла финальные штрихи в обстановку комнаты, а затем зашли в столовую. Рядом с ней находилась кухня, откуда Ремус провел Минерву в подвальную часть здания - она была предусмотрена для практики в магии. Экскурсия завершилась в большом зимнем саду в задней части дома, где их уже дожидался стол, накрытый к чаю.

Ремус отодвинул стул для Минервы и дождался, когда она сядет на него, прежде чем самому устроится напротив.

- Ну, как тебе?

- Дом просто великолепен, - искренне сказала Минерва, - я уверенна, Гарри будет очень счастлив здесь с вами обоими, Ремус, - сказала она, принимая предложенную чашку чая. Дождавшись, когда Ремус нальет чаю себе, она продолжила, - ты меня, конечно, извини, Ремус, но мне не верится, что весь этот объем работ было возможно проделать за те несколько дней, которые прошли с момента передачи Сириусу опеки.

- Ты права, - ответил Ремус и рассказал ей о том, как Сириус принял на себя обязанности главы рода Блэк, об их плане, направленном на оправдание Сириуса, о том, как в Министерстве стали известны подробности жизни Гарри у магглов, незамедлительной передаче опеки Сириусу, и о соглашении уведомить общественность о произошедшем без спешки.

- Откровенно говоря, мы думали, что еще несколько недель будем уламывать Фаджа согласиться на передачу опеки, - сказал Ремус, передавая ей тарелку с теплым хлебом, - но, судя по всему, Амелия Боунс была в ужасе от этих магглов и настояла на немедленном лишении их прав опеки в отношении Гарри.

Минерва в волнении раскрошила хлеб на своей тарелке:

- Мне следовало прислушаться к своим инстинктам насчет этих магглов. Не знаю, почему я позволила Альбусу уговорить меня оставить Гарри с ними. Конечно, тогда я только что узнала о Лили и Джеймсе, но это не оправдывает то, что я просто бросила его там.

- Мы все его бросили, Минерва, - вмешался Ремус. – Сириус бросил его, когда передал Хагриду. Я знаю, это до сих пор терзает его. Хагрид бросил его, поверив, как и ты, что Альбусу виднее. Я держался дольше, но я тоже бросил его, потому что у меня была своя жизнь и свои проблемы. Ты не одинока в своей ошибке. Мы все поверили, что Альбус позаботится о Гарри.
Минерва кивнула, принимая утешение.

Ремус намазал свой хлеб маслом и продолжил:

- Если бы завещание нашлось раньше, все было бы по-другому. Я в этом уверен.

- Возможно, - согласилась Минерва, вытирая руки о салфетку, - хотя, я иногда задумываюсь, а не позволила бы я Альбусу уговорить меня в том, что с магглами Гарри было бы безопаснее. – Покачав головой, она продолжила, - я же позволила себя убедить, что будет неуместно побеседовать с Гарри о его семье. Хотя, я очень стараюсь не выказывать фаворитизм в школе.

- Так-так! Никакого фаворитизма, за исключением Квиддича? – поддразнил ее Ремус. – Ты же допустила, чтобы Гарри стал самым молодым ловцом за последние сто лет.

- Это не было проявление фаворитизма, - сразу же поддержала его шутливый тон Минерва, - это был акт отчаяния – мы постоянно проигрывали Слизерину.

Ремус фыркнул, сдерживая смех.

- Я поняла, что допустила много ошибок в отношении Гарри, - серьезно призналась Минерва, - я могла устроить встречу с ним во время рождественских и пасхальных каникул и предложить ему рассказать о его родителях. Хагрид сказал, что магглы почти ничего не рассказывали ему о родителях, и, хотя я и отдала фотографии для альбома, который он составлял.… Я должна была сделать больше.

- Когда мы только встретились с Гарри, я не рассказал ему о том, что знал Джеймса, - признался Ремус. – Трудно, будучи профессором, разговаривать на такие личные темы со студентом. Я не понимал насколько, пока сам не стал профессором.

- Ну, я хотела попросить о встрече с Гарри, как только Сириус вернется и примет опеку над ним.

- Я уверен, он согласится. Кстати, Сириус уже принял опеку над Гарри, - с заговорщицкой улыбкой заявил Ремус.

- Но Альбус…

- … думает, что Гарри уехал со своими родственниками, - коротко кивнул Ремус, - все – как и планировал Сириус. Он забрал Гарри с собой в клинику для лечения. Гарри подвергся сильному влиянию Дементоров в течение прошлого учебного года, а кроме того… Сириуса очень обеспокоило, что Гарри, ну, что он, скажем так, слишком невысокий и щуплый для своего возраста. Он хотел, чтобы Гарри прошел полную проверку.

- Очень мудрое и ответственное решение, - согласилась Минерва, скрывая свое изумление.

- Надеюсь, это даст им время наладить отношения, - сказал Ремус.

- Мне следовало понять это, как только я увидела сову Гарри в его комнате, - сказала Минерва, - Альбус не будет рад, когда узнает, что вы так много скрывали от него.

- Он будет еще больше недоволен, когда узнает, что Сириус не в Таиланде, - ухмыляясь, согласился Ремус.

- Ничего не хотите сообщить мне, мистер Люпин? - спросила Минерва с показной строгостью.

Под ее взглядом Ремус почувствовал себя нашкодившим учеником.

- Сириус предположил, что Альбус, наверняка, захочет поговорить с ним, как только узнает о передаче ему прав опеки и что он, наверняка, вынудит меня сообщить о его местопребывании.

Минерва сжала губы:

- Ты послал Альбуса в Таиланд?

- Сириус и Гарри завтра возвращаются. Думаю, вскоре после этого будет проведена церемония передачи опекунства, после которой исчезнут любые возможности вмешаться в этот процесс.

- Неужели вы настолько не доверяете Альбусу, что приняли такие меры… - грустно вздохнула Минерва.

«Она до сих пор разрывается между уважением и верностью к Альбусу и осознанием того, что его решения в отношении Гарри не всегда были к лучшему, - подумал Ремус, - и здесь есть немалая доля чувства вины за ту роль, которую она сыграла, приняв эти решения, не смотря на собственное суждение».

- Не стоит забывать, что Сириус считает Альбуса в некоторой степени ответственным за долгие годы, проведенные им в тюрьме, - мягко отметил Ремус. – Сириус особо не говорил со мной на эту тему, но мне кажется, его очень ранило, что он даже не удостоился посещения от лидера Ордена, хотя бы ради подтверждения его вины, не говоря уже о том, что Альбус пренебрег своими прямыми обязанностями Верховного чародея, который должен был обеспечить Сириусу надлежащий суд.

Минерва тяжело вздохнула.

- Не могу винить тебя или Сириуса за такое отношение, - тихо сказала она. – Так же как не могу отрицать тот факт, что Альбус, наверняка, вмешался бы, будь у него такая возможность. – Тяжело вздохнув, она продолжила, - я не расскажу Альбусу, что вы отправили его по ложному следу, Ремус, но только потому, что верю – Гарри здесь будет намного счастливее, чем с этими ужасными магглами.

- Спасибо, Минерва, - сказал Ремус. – Есть кое-что еще, что Сириус хотел, чтобы мы обсудили, если завещание будет прочитано до его возвращения. Тебе ведь уже известно, что ты была в списке потенциальных опекунов? Сириус надеялся, что ты согласишься стать опекуном Гарри, на случай, если с ним что-то произойдет.

- Но ты… - Минерва со стуком поставила чашку на тарелку.

- Не могу, в силу очевидных причин… если только в закон об оборотнях не будут внесены изменения, - прервал ее Ремус с плохо скрытой болью в голосе. – Я уверен, Сириус включил пункт, по которому ты должна будешь разрешить мне общение с Гарри и оставить меня в должности управляющего рода Поттер. – Сделав глоток чая и переведя дух, Ремус продолжил, - Сириус хотел поступить в соответствии с желаниями Джеймса и Лили, выполнив их условия об опеке в завещании, но если ты откажешься, у него есть на примете другие кандидаты.

Минерва покачала головой.

- Это большая честь для меня, - с улыбкой сказала она, - и у меня нет никаких возражений относительно условий о тебе, Ремус. На самом деле, в случае, если произойдет подобная трагедия, я буду очень благодарна тебе за помощь.

- Тогда я уточню детали с Брайаном, - с благодарной улыбкой ответил Ремус. – Кстати о Брайане, наверно, нам нужно также обговорить предложения относительно стипендии, о которых ты упоминала?

- Конечно! Это же ты - управляющий Поттеров1 – Внезапно осознала она. Покачав головой, она тепло улыбнулась Ремусу, - Ты заслужил эту должность, Ремус, хотя, что скажет общество, когда станет известно, что Сириус стал главой рода Блэк и одновременно регентом рода Поттер…

- Определенно, это будет незабываемо, - с этими словами Ремус раскрыл папку и вытащил кусок пергамента. – Во-первых, назови, пожалуйста, человека, который будет помогать тебе в вопросе выбора кандидатов на стипендию и замещать в случае, если ты не сможешь по каким-либо причинам участвовать в этом.… У тебя есть кто-то на уме?

- Я думала о Филиусе. Он всегда был в восторге от Лили, еще, когда она была студенткой, и, вообще, очень хорошо относится к магглорожденным студентам, - ответила Минерва.

- Отличный выбор. Единственный, против кого я действительно был бы против – это Северус, - заметил Ремус. – Хотя он и был близким другом Лили… его отношение к Гарри…

- Я согласна с тобой, - прервала его Минерва, - Альбус поговорил с Северусом. Посмотрим, каков будет результат.

- Второе предложение – это либо предоставить стипендию достойным магглорожденным студентам за каждый год, начиная с восемьдесят второго, когда стипендия должна была вступить в силу, или двум студентам – в течение следующих двенадцати лет, - продолжил Ремус. – К сожалению, по словам Брайана, это невозможно осуществить в рамках данной стипендии. Единственное, как управляющий рода Поттер, я могу согласиться выделить соответствующую сумму денег в отдельный Фонд премирования магглорожденных имени Лили Поттер, из которого и будут выплачиваться дополнительные пособия в течение следующих двенадцати лет или за прошедшие двенадцать лет, начиная с восемьдесят второго года.

- Думаю, последний вариант более подходящий, во избежание возможных конфликтов, - сказала Минерва. – Предлагаю выплатить их магглорожденным, получившим наивысшие баллы по ЖАБА за каждый год, начиная с восемьдесят второго.

- Это будет справедливо, - согласился Ремус, - если предоставишь мне их список, Брайан составит официальные документы о премии и правилах предоставления. – При этом у Ремуса промелькнула мысль, что Пенелопа, наверняка, окажется в числе премированных. Молодая помощница деловито обосновалась в библиотеке Блэк-Мэнора и наслаждалась каждым мгновением, проведенным там.

- Благодарю. Я, также, хотела бы, чтобы Гарри был как-то включен в процесс предоставления стипендии. Хотелось бы узнать, какие критерии отбора кандидатов он мог бы предложить. Также можно поинтересоваться его мнением о кандидатах на стипендию.

- Отличная мысль, - поддержал ее Ремус. – Сириус хочет понемногу налагать на него обязанности, чтобы Гарри постепенно привыкал к ответственности главы рода. По-моему, это отлично сработает.

- Вынуждена признаться, Ремус, что Сириус проявляет неожиданную зрелость в вопросах опекунства, которая меня поражает, - сказала Минерва, опустив чашку в тарелку и окинув взглядом, светлую комнату. – Гарри будет очень хорошо в этом доме.

- Мы собираемся приложить все усилия к этому, - сказал Ремус. Он закрыл папку с материалами о стипендии и постучал по книге. – Минерва, есть кое-что еще, что я хотел бы обсудить с тобой. Эта книга содержит заклинание, которая Лили наложила на Гарри до своей смерти. На самом деле, ее жертва запустила механизм заклинания. Мы думаем, что отчасти оно помогло Гарри выжить после смертельного проклятия. Есть еще один ритуал… для сохранения защиты. Я отметил в книге. Мне нужно твое мнение о нем.

В теории, все было просто. В случае кровного усыновления, он предусматривал, что благословление женщин из принимающей семьи возобновит защиту с помощью простого ритуала. Слава Мерлину, для этого не требовалась их смерть. Но он хотел, чтобы кто-то еще со стороны изучил условия ритуала, на случай, если он что-то упустил.

- Буду, рада посмотреть, Ремус, - внимательно изучив своего бывшего студента, она спросила, - вы собираетесь провести его, если это будет возможно?

- Сириус сделает все, что возможно, для защиты Гарри, Минерва, - просто ответил Ремус. – Все, что угодно. – После небольшой паузы он добавил, - Я тоже. Я не брошу его, больше не брошу.

На его лице была написана решимость, и Минерва просто кивнула.

- Я тоже, Ремус. Я тоже.

o-O-o

Сфера времени: 31 августа 1994г.

Гарри завопил, когда почувствовал, как Гурит потащил его под воду, а Кими разрядила водный пистолет в своего кузена. Картина такого беззаботного времяпрепровождения крестника вызвала широкую улыбку на лице Сириуса.

- Отрадно видеть это, - сказал Ноши.

Они присматривали за играющими в бассейне детьми с веранды. Это была прощальная вечеринка для Гарри и Сириуса – конечно, в основном, для Гарри – так как на следующий день они возвращались домой.

- Да. Должен поблагодарить тебя за то, что ты познакомил их. У Гарри появилось два хороших друга.

- После того, что случилось в понедельник, я удивлен твоему энтузиазму, - ответил Ноши с хитрой улыбкой.

Да, понедельник.

В понедельник Гарри отправился к Гуриту в гости, на ужин и, каким-то образом, все трое подростков напились маггловским пивом. Пьяный Гарри не смог сдержать контроль над своей магией. Удивительно, что повреждения ограничились лишь территорией спальни Гурита. К счастью, Гурит и Кими также остались без царапин. Родителей Гурита предупредили о произошедшем охранные чары поместья, и они смогли привести Гарри в чувство и доставить обратно в лечебницу, где его изолировали, прежде чем произошло что-то более серьезное.

Сириус пережил той ночью целый коктейль эмоций: беспокойство, когда узнал о том, что Гарри изолировали, злость на его безответственность, неимоверное облегчение, что с ним все в порядке, легкое веселье от того, что Гарри оказался типичным подростком, и сильное беспокойство, когда осознал, что ему придется собраться с силами и, как мужчине, родителю, наказать его.

- Каким образом Гуриту вообще удалось дорваться до пива? – спросил Сириус. Спокойный, разумный Гурит был последним, кого можно было бы заподозрить в нарушении правил. Хотя, Ремус был таким же – в тихом омуте...

- Его старший брат дал ему, узнав, что Гурит расстался со своей девушкой, - со вздохом ответил Ноши. – Он посоветовал Гуриту утопить свое горе в бутылке. Их мать не в восторге от обоих. Мне пришлось вмешаться, чтобы Гуриту позволили придти на эту прощальную вечеринку.

- Благодарю, - пробормотал Сириус. – Я понимаю ее. У нас с Гарри была долгая беседа по поводу его наказания… но я не мог лишить его этого всего лишь за первое нарушение.

- Первое нарушение? – спросил Ноши со смешинками в глазах.

- Система наказаний Карлуса Поттера. Я подумал, что Джеймс использовал бы ее в отношении Гарри, а Гарри уважал бы ее, зная, что это система его деда, - объяснил Сириус. – За мелкие провинности были три стадии наказания. Первое нарушение – ты совершил что-то, зная или подозревая, что это неправильно, но, возможно, не осознавая всех последствий. Второе нарушение – ты повторно совершило что-то, заведомо зная, что это неправильно и сознавая последствия. Третье нарушение – ты злостный нарушитель и тебе наплевать на последствия. Еще были крупные провинности, которые считались серьезным нарушением, если ты совершил что-то, в любых обстоятельствах нарушал правила, которые не должны быть нарушены, например: причинил кому-то боль, за исключением случаев самообороны, намеренно сломал что-то в ярости… такого рода вещи.

- И наказание увеличивается по мере возрастания степени нарушения, - кивнул Ноши, - очень хорошая система.

- Я также последовал совету целительницы Фэй и спросил мнения Гарри о его наказании за каждое нарушение. – Сделав глоток сока, он продолжил, - она была права, он хорошо воспринял это. Теперь он точно знает, что с ним будет, и согласился с этим. За свое поведение в этот понедельник ему запрещено летать в течение недели, а также закрыт доступ к друзьям, потому что это произошло в их компании. Хотя эта часть наказания отложена на сегодня, из-за особых обстоятельств.

- Справедливое наказание, - прокомментировал Ноши. – Я рад, что целительница Фэй смогла помочь вам.

- Она также сказала мне, что это хороший знак. Гарри чувствует себя достаточно уверенным со мной, чтобы испытывать наши отношения своим плохим поведением, - сухо добавил Сириус. – Это не совсем тот способ, которым я хотел убедиться в налаживании наших отношений.

Ноши коротко рассмеялся.

- Но она права. То, что он чувствует себя достаточно уверенно, чтобы испытывать границы дозволенного с тобой, действительно вселяет надежду.

- Ненавижу наказывать его, - признал Сириус. – И я чувствую себя таким лицемером, после всего, что я совершил, когда сам был подростком. Не могу дождаться, когда он вырастет, и мне больше не придется этого делать.

- Я тоже был рад, когда мои дети стали взрослыми, но потом осознал, что одновременно потерял возможность наказывать их, когда они совершают глупости, - заметил Ноши, - родителем быть совсем непросто, вне зависимости от возраста твоего ребенка.

- Да, нелегко, - усмехнувшись, согласился Сириус. Он снова перевел взгляд на Гарри, который смог завладеть водным пистолетом и сейчас обстреливал визжащую Кими. – Я рад, что мы обнаружили эту его проблему с алкоголем здесь, до возвращения домой.

- Ты должен убедиться, что он осознает всю опасность, - подтвердил Ноши. – Пока он не повзрослеет, и контроль над магией не станет для него второй натурой… даже тогда я бы не рекомендовал ему злоупотреблять алкоголем, учитывая его силу.

- В целом, он послушный ребенок, и не думаю, что с этим будут проблемы, - сказал Сириус, - но я еще раз поговорю с ним об этом.

- Как насчет тебя, Сириус? – спросил Ноши, - Ты сам готов к возвращению домой?

- В некотором смысле, нет, - глубоко вздохнув, признал Сириус. – Здесь так безопасно и спокойно – здесь мы спрятаны от всего мира. Когда мы вернемся, столько всего нужно будет сделать, чтобы нормально защитить Гарри. Впереди меня ждет много политических игр. С этой стороны, я совсем не в восторге.

- А с другой стороны?

- Наш новый дом уже должен быть готов к этому времени, и я не могу дождаться, когда увижу его, - с улыбкой сказал Сириус, - и я хочу увидеть, как Гарри устроится там, хочу, чтобы мы успели пожить как одна семья, прежде чем ему придется вернуться в Хогвартс.

- Ты бы предпочел, чтобы он не возвращался туда, - предположил Ноши, увидев гримасу Сириуса.

- С момента, как он поступил туда, не было года, когда он не был в опасности. В прошлом году в этом была частично и моя вина, но… - Сириус вздохнул, - я бы предпочел, чтобы он обучался на дому, и я был уверен в его безопасности… но, по словам Луни, я бы предпочел завернуть его в вату и спрятать от всего мира на всю его жизнь, что нереально. Так что… у него друзья в Хогвартсе, он любит школу. Я не стану запрещать ему возвращаться туда.

Ноши потрепал его по плечу.

- Мудр тот, кто не пытается остановить мчащегося бизона.

Сириус улыбнулся пословице и кивнул.

- Ты полностью здоров, Сириус. Твой разум исцелен, физически – ты окреп, - твердо сказал Ноши. – Если вы с Гарри продолжите в том же духе, я уверен, вы найдете счастье и любовь в своей жизни.

- Я надеюсь на это, - ответил Сириус. Особенно, потому что, ему нужно было кое-что обсудить с Гарри…

После ужина Сириус с ностальгией наблюдал за тем, как Гарри прощается со своими друзьями, и с некоторым весельем заметил, как Кими поцеловала Гарри в щеку, и тот сразу покраснел.

- Вы же будете переписываться, - утешил он, после того как дверь закрылась, и Гарри рухнул в кресло перед камином.

- Я знаю, но это не одно и то же, - жалобно проныл Гарри.

«То, что это вызывает во мне сочувствие, а не раздражение, яснее всего показывает, насколько я люблю этого ребенка», - нежно подумал Сириус.

- Мы можем приехать сюда в следующем году, - сказал Сириус, вороша кочергой огонь в камине, - или они смогут приехать к нам.

- Да? – сразу же воодушевился Гарри, - это будет просто клево!

Сириус изогнул бровь. Гарри очень быстро перенял американский акцент и особенности речи, но, похоже, это быстро пройдет, когда они вернуться в Британию.

- Посмотрим, как пойдет ваша переписка. Если к Пасхе вы все еще будете общаться, я напишу Ноши, и мы посмотрим, что можно придумать.

Приезд Кими и Гурита в Британию был возможен, но Сириус хотел убедиться, что это будет безопасно для них, прежде чем высылать приглашение. Если Питеру удалось найти Волдеморта…

- Ну, - опустив кочергу, Сириус встал. Он нервно откашлялся и продолжил, - прежде чем мы уедем, я хотел бы обсудить с тобой кое-что.

Он встретился взглядом с Гарри и смог заметить в нем неуверенность и нервозность.

- Я люблю тебя, Гарри, и я очень хочу усыновить тебя, - быстро сказал Сириус, - если ты не возражаешь.

Гарри пристально смотрел на него целую долгую минуту. Затем стремительно подбежал и судорожно обнял Сириуса.

Сириус слегка покачнулся, но смог удержать равновесие и крепко обнял Гарри. Он чувствовал, как Гарри дрожит, и успокаивающе гладил его по спине.

- Это можно расценивать как «да»?

Гарри кивнул, но не произнес ни слова, и Сириус дал ему время взять себя в руки. Наконец, Гарри отстранился и слегка провел рукой под стеклами очков.

- Да, - сказал он прерывающимся голосом, и Сириус с трудом сдержался, чтобы не сжать его в костедробильном объятии, заметив, что Гарри еще не закончил, - я очень хочу, чтобы ты меня усыновил.

Сириус обнял его, просто не смог сдержаться, с трудом проглатывая огромный ком в горле и удерживая слезы. Наконец они оба отстранились и смущенно вытерли влажные глаза.

- Ну, мы и парочка, да? – сказал Сириус и заметил промелькнувшую в глазах Гарри радость от этих слов. Он подтолкнул его к дивану и присел рядом. – Так, думаю, тебе ничего неизвестно о ритуале усыновления?

Гарри засопел и помотал головой.

- Что это?

- Он попадает в подраздел семейной магии. На самом деле, все очень просто. Я уколю себе палец, соберу немного крови в ритуальную чашу и заявлю, что принимаю тебя в качестве моего сына. Затем, ты проделаешь то же самое, и заявишь, что принимаешь меня в качестве своего отца, - переведя дыхание, Сириус продолжил, - юридически – это ничего не изменит, нам все равно придется падать документы в Отдел по делам сирот-волшебников, чтобы узаконить все, но с магической точки зрения, ты станешь моим сыном.

- И я стану Блэком вместо Поттера? – неуверенно спросил Гарри, - Это значит, что я перестану быть наследником Поттеров или…

- Нет, нет, - твердо заявил Сириус, - ты всегда будешь наследником своего отца во всех отношениях, и своей матери тоже. Они – твои родители, навсегда. Просто, после этого ритуала у тебя будет на одного родителя больше. А что касается имени… ты можешь остаться Гарри Джеймсом Поттером, стать лордом Поттером-Блэком, или лордом Гарри Джеймсом Поттером-Блэком, или лордом Поттером-Блэком. На твое усмотрение. Поттер… ну, это фамилия твоего отца… я уважаю это. Мне необязательно, чтобы ты носил мое имя. Откровенно говоря, тебя всё равно все будут знать, как Гарри Поттера, независимо от того, изменишь ты свое имя или нет.

- Не знаю, - сказал Гарри, - наверное, ты прав. Даже если я поменяю свое имя, люди все равно будут звать меня Гарри Поттером. Хотя, мне бы понравилось не быть тем самым Гарри Поттером.

- У тебя будет много времени обдумать это, - заверил его Сириус. – Что-нибудь хочешь уточнить?

Гарри потер лоб вокруг побледневшего шрама и прикусил губу.

- Что будет, если у тебя появятся другие дети?

Сириус подумал, что это маловероятно, хотя над тем же вопросом пытался заставить подумать его целитель. Его воспитание не позволяло ему считать отношения и женитьбу чем-то иным, кроме политического соглашения, но затем, видя перед глазами пример Джеймса и Лили, он захотел того же – настоящей любви и партнерских отношений в семье. Но он знал, что ему трудно раскрываться перед другими людьми, а это никак не вязалось с близкими отношениями. А с политической точки зрения, он не видел необходимости в этом.

- Если я когда-нибудь женюсь, и у меня будут дети, я все равно буду считать тебя своим первенцем, - ответил Сириус. – Я и сейчас считаю тебя моим первенцем.

- Но… если я унаследую твое имущество, не будет ли это несправедливо по отношению к другим твоим детям. Они ничего не получат? – продолжил гнуть свое Гарри.

Сириус улыбнулся.

- Это не несправедливо, потому что ты – один из моих детей. Если у меня будут другие дети, они получат свою долю наследства в имуществе и деньгах, но я все равно хочу, чтобы ты стал наследником титула, - махнув рукой, он продолжил, - пойми, после моей смерти, если захочешь, ты сможешь назвать одного из других моих детей наследником рода Блэк, чтобы он унаследовал титул после твоей смерти. Или же можешь назвать своего старшего сына наследником обоих титулов, можешь назвать одного сына наследником рода Поттер, другого – рода Блэк. На самом деле, все это чисто гипотетические мысли, учитывая, что эти дети – твои и мои – на данный момент существуют лишь у нас в воображении.

- Наверное, - неуверенно ответил Гарри.

- Другой причиной, по которой я хотел бы, чтобы ты унаследовал титул лорда Блэка, является политическая, - признал Блэк. – Если я хочу создать роду новую репутацию, то ее должен возглавить светлый волшебник. Так что, если род возглавит Поттер – ты – это поможет изменить нашу репутацию. И сомневаюсь, что у тебя будут какие-то проблемы с ритуалом. Ты – могущественный волшебник, а семейная магия обожает могущество.

Гарри кивнул.

- Ты еще хотел провести ритуал наследования магии Поттеров, когда мы вернемся? – Они обсуждали это во время своих политических занятий.
Сириус ухмыльнулся.

- Да, и мы, конечно же, вначале проведем ритуал наследования магии Поттеров. Магия Блэков – темная по своей сути, и я хочу, чтобы тебя защищала светлая магия Поттеров. Нам нужно организовать свидетелей для ритуала усыновления, это займет несколько дней.

Кивок Гарри был прерван широким зевком.

- В постель, - заявил Сириус. – Завтра нам рано вставать. – Он радостно улыбнулся, когда Гарри, по дороге в спальню обнял его, и счастливо засмеялся, когда остался один – Гарри согласился на усыновление. Погасив огонь в камине, он последовал примеру Гарри – отправился в постель.

Утро наступило очень рано, и Гарри благодушно ворчал на то, что ему снова придется пить зелье омолаживания. Когда миру вновь явился пятилетний Гарри, то сразу же потребовал своего плюшевого мишку.

Сириуса позабавило, какое впечатление оказал пятилетний Гарри на целительницу Фэй и доктора Джордан, как он крепко обнял и поцеловал на прощание Ноши, все это время крепко прижимая к себе своего плюшевого мишку.

Гарри забрался в поджидавшую их машину, где уже сидел улыбчивый Мик, который должен был отвезти их аэропорт. Сириус повернулся к целителям, чтобы попрощаться.

- Не забрасывай свои упражнения, - сказала доктор Джордан, когда обняла его на прощание.

Целитель Фэй, молодая брюнетка, пыталась незаметно вытереть повлажневшие глаза.

- Я буду скучать по Гарри. Убедись, что он выполняет упражнения по Окклюменции, и если тебе понадобится совет…

- Спасибо, - искренне поблагодарил ее Сириус.

- Похоже, мои коллеги дали уже все наставления, - Ноши подал руку, и Сириус сердечно пожал ее.

Ноши замер, его глаза затуманились, прежде чем снова пересечься взглядом с Сириусом, но теперь в них была такая скорбь, что у Сириуса все похолодело внутри.

- Что? – Требовательно спросил он, когда старый волшебник отпустил его руку.

- Ты снова привезешь Гарри ко мне, - ответил Ноши с глубоким вздохом. – Он столкнется с большим злом, и ты привезешь его сюда для исцеления.
Сириус задрожал, его пронзило чувство холодного ужаса.

- Когда?

Ноши, извиняясь, пожал плечами.

- Может, через год, может – больше, - скривившись, он продолжил. - Я не уверен.

Сириус коротко кивнул, когда вспомнил, что ему рассказывал Ноши о своих видениях и предсказаниях. – Спасибо за все.

- До свидания, мой друг, - ответил Ноши.

Он подошел к машине и пристегнул ремень Гарри. Когда машина выехала из клиники и направилась к воротам, Сириус едва сдержал порыв развернуться и остаться в безопасности этого места.

Он посмотрел на Гарри, который радостно улыбался ему.

«К черту видение Ноши».

Сириус вернул улыбку своему крестнику и провел рукой по его волосам.

Он позаботится о безопасности Гарри, несмотря ни на что.