Месть Изабеллы

Глава 1

Глава 1: «Спокойная жизнь».

Полгода назад случилось чудо – Гая Гизборна отпустило его прошлое. Рыцарь и не надеялся на такой подарок судьбы – прощение той, которая не должна бы его прощать, которая давно умерла, но живет в его сердце и сердцах всех, кто ее любил. Леди Мэриан просила его жить, не оглядываясь на прошлое, и Гай согласился с этим. В конце концов, только ее прощения недоставало.
Все остальные, пожалуй, давно простили его. Казалось бы, такое невозможно. Слишком много было боли, слез, проклятий. Слишком многие могли поведать, что Гизборн сломал им жизнь.
Да и вообще, он был чудовищем, и прекрасно знает это. Он не думал, что когда-нибудь получит шанс жить по-новому. Да и не нужен был этот шанс Гаю. По правде говоря, даже тогда, когда совершил поступок, четко разграничивший его прошлое и будущее и пустивший жизнь по совершенно иному руслу, Гай все равно не был готов раскаяться почти ни в чем. Только в смерти Мэриан.
Это потом он понял, что есть вещи, гораздо важнее собственных интересов. Что существуют близкие люди, ради которых не жалко все отдать и не страшно умереть.
И, как ни парадоксально, одним из таких вот близких людей стал человек, бывший некогда его врагом – Робин Хантингтон.
Как же они раньше друг друга ненавидели! Но теперь Гай знает правду – друзей, как Робин, еще поискать. Он умеет быть верным, жертвовать всем ради близких людей и высоких целей. Никогда не отказывается от своих слов. Робин – настоящий герой, и Гаю очень неприятно вспоминать, какие козни он ему строил и сколько неприятностей принес.
Когда Робин спас его от верной смерти, стал шерифом, а Гая сделал своим заместителем, превращение негодяя в хорошего человека еще не осуществилось до конца. Скорее, Гай был просто в шоке. Еще бы – только недавно у него ничего не было, и жизненные перспективы выглядели довольно смутно, а теперь он уважаемый человек, полностью оправданный.
Но по-настоящему исправился Гай не сразу. Он сначала воспринимал свою должность просто как работу. Робин был начальником, лучше, чем Вейзи, но еще не другом.
Потом Гай стал меняться. Он наблюдал за Робином и вникал в смысл слов, которых раньше не понимал – дружба, преданность, самоотверженность. Постепенно он стал другим человеком, и это не могли не заметить жители Ноттингема.
Сейчас Гая уважают почти все. Лишь несколько человек не готовы простить его, и он их в этом не может винить. К примеру, супруга Робина, леди Кейт Хантингтон. Гай лично убил ее брата. Разве такое забудешь?
У самого Гая есть семья, жена и двое очаровательных детей. И можно бы сказать, что жизнь прекрасна. Только его тревожит смутное предчувствие, которое он не желает облечь в слова.

Робин никогда не воспринимал свою должность как привилегию и не понимает тех, кто твердит, что ему повезло. Да, он сам выторговал у принца Джона должность шерифа Ноттингема. Но вовсе не для того, чтобы ходить, надувшись, по городу и кичиться своим положением. Тем более не ставил перед собой цели вызвать зависть.
Должность шерифа – тяжкий труд. По крайней мере, для человека, который ее занял не ради собственной наживы, а исключительно для блага народа Ноттингема. Робин работает с утра до ночи, пытается сделать так, чтобы и люди были сыты и довольны, и городу не грозили рейды солдат принца Джона. Он выкручивался, уговаривал, угрожал, проворачивал аферы, еще более безумные, чем в свою бытность лесным разбойником. И есть человек, без которого Робин бы точно не справился.
Это его близкий друг и помощник, сэр Гай Гизборн. Кто бы раньше мог хоть на минуту предположить, что они с Гаем станут друзьями! Робин точно не мог бы. Было время, когда он хотел Гая на месте прибить. Да и сейчас не может забыть, даже есть постарается, всех тех ужасных вещей, которые наворотил Гай. Но между ними давно есть негласное решение не трогать прошлое. Потому что Гай этого заслуживает.
За годы совместной работы, а потом и дружбы, Гай стал Робину ближе брата, дороже даже Кейт. Они ходили друг к другу домой без спроса, могли обсуждать любые проблемы, вместе радовались победам и делились неприятностями.
А их было достаточно – в последнее время люди все меньше и меньше верили в возвращение короля Ричарда. Его величество воюет в Святой земле уже долгие годы, в это время в Англии многое изменилось к худшему. Коварный принц Джон, родной брат короля, жадный до власти, делает все возможное и невозможное, чтобы удержать власть.
Казалось, все кончится еще давно, когда король Ричард попал в плен. То была безнадежная ситуация, и принц Джон наверняка уже приготовил лучшую виселицу для своих врагов Робина и Гая.
Потому что у них соглашение – пока королем Англии остается Ричард, Робин остается шерифом Ноттингема. А что будет потом… об этом Робин старается не думать, так как вообще не может представить Англию без короля Львиное Сердце.
Тогда все обошлось – королю удалось вырваться из плена. Он даже ненадолго вернулся в родную страну. Гостил в Ноттингеме. Тогда Робину пришлось воспользоваться чарами Гвенет, прелестной жены Гая, чтобы она увезла супруга в путешествие во Францию, дабы он не попался королю на глаза. Потому что Робин не знал, удастся ли убедить короля помиловать Гая, и не хотел выбирать между своим государем и человеком, практически уже ставшим другом.
Потом король снова отбыл с Святую землю. И Робин очень хотел бы отправиться с ним. Но тут у него своя тяжелая работа и обязательства перед народом. Потому ему осталось только остаться в Ноттингеме и молиться о здоровье короля.

Арчер, пожалуй, первым узнал весть, которой суждено положить конец мирному течению жизни двух его братьев.
Где-то лет шесть назад он был бродягой без роду и племени. А потом выяснилось, что семья у него есть. Правда, состоит она из двух братьев, благородного разбойника и опального шерифа, и сестренки, страстно желающей убивать их обоих медленно и мучительно. Сначала Арчер хотел только подзаработать деньжат и смыться подальше из опостылевшей, вечно хмурой Англии. Но судьба распорядилась иначе – ему пришлось выбрать сторону, он участвовал вместе с братьями в борьбе за независимость против тирании.
Они не то, чтобы победили… Скорее заключили соглашение. Их не трогают, они вольны жить свободно, в пределах разумного. И Арчер мог бы тоже жить в Ноттингеме, и довольно неплохо, братья бы об этом позаботились.
Вообще, братья после того, как жизнь более-менее наладилась, стали проявлять о нем чрезмерную заботу, и Арчер не без оснований полагал, что, если останется, они будут полностью контролировать его жизнь, чего не мог допустить ни в коем случае.
Он привык, что всегда, все решения принимает сам. Кроме того, для Арчера мучительно скучно оставаться долгое время на одном месте. Так уж вышло, что с детства он мотается по свету, многое повидал, узнал удивительные вещи… И планирует в последствии еще больше повидать и узнать. Поэтому он покинул Ноттингем вскоре после того, как убедился, что братья прекрасно справятся без него. С тех пор путешествует. Конечно, Робина и Гая он навещает, достаточно часто. Гостит в Ноттингеме где-то недельку, слушает мудрые советы старших. Рассказывает им о себе то, что им можно услышать, возится с племянниками… И снова уезжает.
Ему говорят, что он уже взрослый мужчина, что пора бы осесть где-то, найти постоянную работу, завести семью… Но к этому Арчем пока не готов, да и не нашлась та самая, единственная.
И вот сейчас Арчер сидит в одной из придорожных таверн, которых множество как на территории Англии, так и за ее пределами. Неспешно потягивает вино. Но через какие-то полчаса спокойствие Арчера испарилось – он услышал разговор за соседним столиком.
Таверна, где остановился Арчер, находится от Ноттингема достаточно далеко. И все равно пройдет не так уж много времени, как узнают в Ноттингеме… и Лондоне… и кое-где еще.
А это значит, налаженной жизни его братьев придет конец. А, возможно, и самой жизни. Если срочно что-то не предпринять.
Для Арчера не существует выбора. Братья – его единственная семья, он просто не может снова их потерять. Не доев ужин, он выскакивает на улицу и седлает коня. Он должен добраться до Ноттингема как можно раньше. Сейчас как никогда братьям нужна его помощь.

А в Ноттингеме тем временем жизнь шла своим чередом, там еще ничего не знали. Леди Кейт Хантингтон раздавала указания слугам…
Кто бы мог предположить, что она выйдет замуж за графа! Даже когда она была подружкой Робина Гуда, в это не верил почти никто. Ей говорили – он с тобой только пока вы равны по положению. Но если он получит назад все земли и титул, найдет себе супругу достойнее. Мама просила не заниматься самообманом и найти себе кого попроще. Но Кейт любила именно Робина. И дело вовсе не в том, что он граф. Она не думала о том, что будет, когда ему вернутся земли и титул. Бросит он ее, или не бросит… Просто жила одним днем… Тем более, тогда их незаконному положению не было видно конца.
Но Робину удалось. Он вернул земли и титул, более того, стал шерифом. И его любовь к Кейт не угасла. Он был готов на ней жениться, ему не было дело до ее низкого положения. И все равно их любви было уготовано очень серьезное испытание.
Гай Гизборн им стал. Если бы Кейт сказали раньше, что их с Робином отношения могут оказаться на грани из-за Гизборна, давнего врага Робина и ее кровного врага, девушка бы просто рассмеялась. Что толку конфликтовать из-за Гизборна? Да убить его, и всех делов!
Раньше они с Робином были в этом полностью солидарны. И Кейт могла бы поверить в то, что они поссорятся из-за очередной красотки, даже из-за Изабеллы, к которой, не смотря ни на что, она порой продолжала ревновать… Но вот то, что Робин начнет заступаться за этого упыря! Это же просто за гранью человеческого понимания!
Мало того, что Робин спас жизнь Гизборну, он дал ему полную амнистию, вернул земли. И, словно этого мало, сделал своим помощником.
Это был очень тяжелый период их отношений. Кейт поверить не могла, что Робин так упрется. Она пыталась найти какой-нибудь компромисс, но Робин твердо стоял на своем. Она говорила, что, раз ему так вдруг стал небезразличен Гизборн, он может порекомендовать его в качестве помощника шерифу какого-то другого города. Но Робин вбил себе в голову, что для того, чтобы справляться с обязанностями шерифа, Гизборн ему необходим. Попросил Кейт принять это.
Она сделала вид, что смирилась. Вышла за Робина замуж и общалась с Гизборном, даже привыкла к тому, что он без спросу заходит к ним домой то рано утром, то поздно вечером, дабы обсудить с Робином очередное дело. Кейт надеялась, что пройдет время, и Робин сам поймет, что с Гизборном он не сработается. У них же совершенно разные убеждения, принципы, взгляды на жизнь. Они просто не могут плодотворно сотрудничать.
И тут случилось второе событие, которого Кейт ну никак не ждала – Робин и Гай подружились! Далеко не сразу, конечно. Но их отношения становились с каждым днем все теплее. Сначала Кейт не обращала внимания. Думала, что Робин вот-вот одумается. И упустила момент, когда он стал считать Гая ближайшим из своих друзей.
И ей приходится сохранять хорошую мину при плохой игре, делать вид, что относится к Гаю нормально. Ради Робина, их детей, их семьи. Только Кейт знает – убийцу своего брата она никогда не простит.

В отличие от Кейт, большинство жителей Ноттингема вполне искренне в своем дружелюбии к Гаю. Ну да, лет шесть назад это казалось бы верхом абсурда. Да многие помнят день, когда Гая вели на казнь, а толпа ликовала. Такое зрелище! Тогда его люто ненавидели, его смерти желали почти все жители. И это было оправданное желание – за свою жизнь Гай совершал страшные поступки, за которые почти что невозможно простить.
И, когда Робин, став шерифом, произносил речь в защиту Гая, люди все еще были не готовы внять этом словам. Просто не понимали, как можно просить человека, на чьих руках реки крови. Ну да, Робин говорит, что они все живы только благодаря Гизборну. На кого-то этот аргумент подействовал, но их было немного. Потому что люди думали – все равно их бы спасли. Не Гизборн, так Робин. Или сами бы выкрутились.
Гая продолжали тихо ненавидеть, но выказывать агрессию никто не решался. Авторитет Робина был слишком велик, а он сделал своим помощником именно Гизборна. Люди этого боялись – все думали, что, вновь обретя власть, Гизборн примется за старое. Но он всех удивил.
Никто не мог подумать, но сэр Гай Гизборн, действительно, оказался хорошим помощником шерифа. Он идеально дополнял Робина. Знал, когда надо удержать от чересчур импульсивного решения. Когда, наоборот, к чему-то важному подтолкнуть. Пожалуй, он принес людям Ноттингема достаточно хорошего, чтобы его не проклинать.
Люди не знали, что за перемена произошла в Гизборне. Первое время ему боялись верить. Мол, если так легко переметнулся на сторону Робина, не случится ли наоборот.
Но вскоре люди поняли – сторону Гай выбрал, хоть не в первый раз, зато навсегда. Хотя бы потому, что он несколько раз спасал Робину жизнь. Причем в, казалось бы, безнадежных ситуациях. Когда гораздо проще было бы сделать вид, что не получилось. И стать шерифом самому. Но Гай рисковал собой ради Робина, ради своей семьи, ради народа Ноттингема.
И Робин верил Гаю, всегда и безоговорочно. Без условий доверял и свою жизнь, и жизни людей Ноттингема. Гай это доверие всегда оправдывал.
И, в конце концов, его приняли. Сначала выказывали уважение формально, только чтобы проблем не было. Но потом поняли – Гай не тот, каким был раньше.
А некоторые люди, правда, их не очень много, не без помощи Робина осознали, что именно они сделали Гизборна таким, какой он есть. Если бы не их жестокость по отношению к фактически детям, Гай и Изабелла не превратились бы в таких чудовищ. И, если для Изабеллы все кончено, ее брат второго шанса, определенно, заслуживает.
Тем более, что сам он так, похоже, не считал. Всеми силами помогая Робину, взамен Гай не требовал ничего, даже уважения.
Но он все это получил. И теперь люди молились за здоровье не только их шерифа, но и его помощника.

Сам Гай до сих пор не считал себя достойным этого. Но, следуя совету Мэриан, не отказывался от даров судьбы. Как она его просила, он пытался отпустить прошлое ради настоящего. Чтобы наслаждаться жизнью и использовать по полной второй шанс.
На этот раз он выбрал для себя совершенно другой путь. Оставаясь хитрым человеком, порой используя различные уловки во имя достижения цели, теперь Гай действовал не как раньше, в своих корыстных интересах. На первом месте у него отныне и навсегда семья, друзья, защита интересов жителей. Потому что это его работа, и это его долг. Потому что именно так он может чувствовать себя нормальным человеком. И, не смотря на все, случившееся в прошлом, гордиться собой.
Но стоит ли забывать прошлое? Тогда случалось всякое. В основном плохое, хорошее тоже, иногда. Гай многое умел, проворачивал разные дела… В основном которые не стоило бы проворачивать. Но все равно это бесценный жизненный опыт. То, что, так или иначе, сделало его тем, кем он является. Без прошлого нет настоящего, и не будет будущего. Поэтому, не смотря на то, что гордиться тут нечем, Гай помнит все что творил. И помнит, почему это делал.
Он ненавидел. Страстно, люто, всей душой. Ненавидел то, что с ним произошло, ненавидел людей, которые эти допустили. Еще ненавидел свою работу, графа Хантингтона, своего начальника Вейзи. Свою жизнь, в конце концов.Более того, даже самого себя порой ненавидел. Его вела по жизни эта жгучая ненависть. А она, как известно, плохой советчик.
Чем больше Гай ненавидел мир, тем хуже становилась его жизнь. Ненависть порождала ненависть, и не было выхода из этого замкнутого круга. Только когда ситуация достигла апогея, неожиданно все перевернулось с ног на голову.
Теперь Гай знает – он живет именно так, как всегда хотел, да и должен был. И все же что-то его беспокоит. Это смутное ощущение тревоги, того, что все уж слишком хорошо.
Гай себя успокаивает тем, что, возможно, он просто за много лет привык к подвохам, и потому ему сложно привыкнуть к тому, что не надо каждую минуту ждать какой-то гадости от судьбы.
Гай подсознательно собран, словно натянутая струна. Все время ждет, что их налаженная жизнь разрушится. Как случилось тогда, в его детстве. Именно потому, что это было. Он и сам не понимает, насколько прав.


Глава 2

Глава 2: «Весть».

День начался ничем не примечательно. Как обычно, с утра собрался совет по управлению Ноттингемом. Робин любил обсуждать решения узким кругом ближайших ему людей. В него входили он сам, конечно, Гай, Кейт и Гвенет, Матч, Маленький Джон, отец Тук и Арчер, когда изволил посетить братьев. Но это только обсуждения, когда Робин объявлял последние новости и повестку дня и выслушивал, кто и что об этом думает. Он, как человек не глупый, прекрасно знал, что мнения у всех разные. А отвечает за все он лично. Потому голосований не было. После того, как все высказали свою точку зрения, расходились и оставляли его с Гаем. И уже вдвоем они решали, как поступить. Вот мнение Гая Робин ценил. И если их мнения расходились, всегда старался все же достигнуть согласия. Правда, они с помощником научились друг друга понимать, так что в последнее время такое случалось все реже и реже.
Вот остальные порой Робина просто поражали. Да, он долгое время вместе с ними боролся против жестокости и тирании. Да, считал их семьей. Но вот их наивные взгляды на жизнь… Они очень часто не соглашались с его решениями по той причине, что, мол, нельзя идти на компромиссы с властью, надо добиваться своего. Да Робин и сам раньше так думал. Но тогда он был благородным разбойником, идущим вразрез с властью города. Сейчас же он сам власть Ноттингема, и только от него зависит, каким будет жизнь в это городе. И поэтому приходится поступать так, как никогда бы не поступил в другое время. И в этом плане лучшие союзники Робина – Гай и Гвенет, самые здравомыслящие люди.
Вообще, хоть Робин любил Кейт и искренне рад, что она стала его женой, он не мог не думать о том, что с Гвенет Гаю потрясающе повезло. Красивая, умная, хитрая… Пожалуй, она и сама могла бы управлять Ноттингемом не хуже их с Гаем. И ее мудрые советы не раз выручали их. Именно поэтому Робин приглашает ее на все совещания.
Собственно, и ничего особо интересного в тот день не было на повестке дня, совещание прошло легко, и даже особо без споров. Сам Робин был в хорошем настроении, со всеми шутил и не обращал внимания, если кто-то настаивал на своем мнении, не правильном с его точки зрения. Обычно Робина это бесило, и он закруглял разговор (если только это не Гай – тогда он предлагал этот разговор отложить, пока они вдвоем не останутся), но сейчас настроение было хорошее, он всем пообещал, что рассмотрит их пожелания.
Потом они с Гаем направились проверять порядок в городе, это тоже ежедневная процедура. Чтобы сэкономить время, они обходят по половине города. И солдаты даже затрудняются сказать, кому из их начальников лучше попасться на нарушении. Оба строгие, лучше не попадаться никому.
Нарушения Робин и сегодня заметил. Но, что случалось с ним крайне редко, спустил на тормозах. Просто предупредил этих солдат, что лучше им больше ему не попадаться. Все дело в том, что у них с Кейт словно начался второй медовый месяц. Он не знает, почему так происходит, но они словно снова молоды и влюблены, как в день свадьбы. Поэтому мир видится в ярких красках.

Но ближе к вечеру прискакал гонец и загнанной лошади. Никому не сообщил, что стряслось. Сказал, что будет говорить только лично с графом Хантингтоном, наедине. Это всем показалось очень странным. Гай пожал плечами и послал за Робином. Все равно друг ему обязательно потом все расскажет.
Робин провел с гонцом где-то час. И после этого его словно подменили. Куда только подевалась задорная улыбка. Когда вышел из кабинета, шериф был мрачнее тучи. Его пытались спросить, в чем дело. Но он только рыкнул что-то неразборчивое и снова ушел на проверку дисциплины в городе.
И вот тут-то всем досталось по полной программе. Тех несчастных солдат, которые попались днем и устранить нарушение не успели, он просто уволил. Остальных беспощадно ругал на малейший промах. Нет, Робин и раньше был строг, но при этом всегда справедлив. А теперь его словно подменили – придирался и к сущим мелочам, на которые даже Гай глаза закрывает. Всем было ясно – это неспроста.
Друзья и семья Робина решили попытаться поговорить с ним. В это время Гай ходил по Ноттингему и исправлял по мере сил все, что натворил Робин. И том числе солдат тех на службу вернул, Робин потом еще спасибо скажет. Вообще Гай, конечно, насторожился. В последнее время Робин вот так выходил из себя давным-давно, лет шесть назад. И был примерно в таком расположении духа, когда скакал вокруг привязанного к дереву Гая, не зная, сжечь его или прирезать. Гай сам не понимает до сих пор, как тогда жив остался. И это наводит на мысль, что с Робином сейчас надо очень осторожно общаться. Гай попытался донести эту нехитрую мысль до Кейт и остальных, но когда же они его слушали…
Ну, все так и вышло. Сначала Робин наорал на Матча и Маленького Джона. Смысл свелся к тому, что им бы работать побольше, а в чужие дела нос совать поменьше. И еще для убедительности дал с десяток заданий.
Потом Кейт, проявив свое обычное упрямство, попыталась поговорить с супругом наедине. Как следовало ожидать, и из этого ничего хорошего не вышло. Она узнала, что место ей на кухне, с детьми или в церкви. И вообще, она должна быть покорной и во всем слушаться мужа, а не совать нос в его дела. Возмущена леди Хантингтон была до глубины души. И сделала то, чего в иное время не сделала бы никогда – пришла к Гаю. Сэра Гизборна она застала за чтением документов, начала без обиняков:
- Гизборн, ты должен с этим что-то сделать!
- Да что ж такое, опять я кому-то что-то должен. Разговор с Робином не сложился, я прав?
- Это еще мягко сказано! Да меня давно так не унижали! Тем более от Робина я такого никак не ожидала! Да как он может!
- Кейт, а ты не думала, что Робину сейчас тяжелее, чем тебе, во много раз?
- Да что могло произойти?
- Не знаю, но что-то серьезное.
- Гизборн, ты не можешь сидеть тут, будто тебя ничего не касается! Поговори с ним, вы же друзья!
- Отправляешь меня прямо в пасть к дракону?
- Тебя не жалко.

Гай усмехнулся и вышел. И то верно – он должен узнать, что стряслось. Правда, к этому времени в голове уже сложилась гипотеза, и, если он прав (а ошибается Гай редко), все, и правда, очень-очень плохо. И в этом случае тем более надо помочь Робину справиться с произошедшем. Да, все попытки остальных закончились полным провалом. Но Гай все равно знал, что попытаться обязан. И решительно направился в кабинет, где заперся, никого не пуская, Робин.
Робин знал, что его сильно заносит на поворотах. В другое время от того, что он наговорил Кейт и чем ему это может грозить, он бы просто в ужас пришел. Теперь эта мысль осталась где-то на задворках сознания. Как и та, что даже солдаты уволены несправедливо, а уж остальные такого взрыва гнева не заслужили и подавно. У Робина просто болела душа, и эта боль таким образом вырывалась наружу.
Робин никого не хотел видеть, сидел в кабинете и пил вино. Ему казалось, он убьет любого, кто посмеет нарушить уединение. Ну или почти любого… Есть только один человек, с которым Робин готов поговорить. И именно этот человек постучал, наконец, в дверь кабинета. Сначала не поняв, кто стучит, Робин сразу громко послал к черту нарушителя своего спокойствия. В ответ послышался голов Гая: «Когда-нибудь, обязательно. Но сейчас я предпочел бы с тобой поговорить». Что ж, пожалуй, с Гаем поговорить можно. А лучше – напиться. И Робин открыл ему дверь.
- Робин, что ты натворил сегодня?
- А в чем дело, Гай?
- Даже не знаю, с чего начать… Ты нагрубил всем друзьям, пока еще только кроме меня. Кейт вообще отдельная история. Не представляю, как ты с ней мириться будешь…
- Я понимаю, сам не знаю, что на меня нашло…
- По-моему, знаешь.
- Гай, давай лучше выпьем.
- Что произошло?
- Может, потом? Сегодня был очень тяжелый день.
- День сделала тяжелым грустная весть. Я правильно понял?
- Ты не отстанешь?
- Ты же знаешь, что нет. Выкладывай, что произошло?
На самом деле, если бы в этом духе с Робином разговаривал любой другой из его знакомых, ему бы здорово не поздоровилось. Да и за примером не надо далеко ходить – многие пробовали.
Но Гай – это совершенно другое дело. Робин и сам не мог понять, почему именно с ним тянет на откровенность. С где-то жестким и циничным, но все же его ближайшим другом. Наверное, дело в том, что они не раз вместе выбирались из сложных ситуаций. И Робин привык думать, что именно Гай всегда знает, как помочь.

Но вот эта новость… Казалось бы, Гай последний, с кем это можно обсуждать. Разве он сможет почувствовать отчаяние и боль Робина? Ему же будет важно только то, что лежит на поверхности, что непосредственно связано с благополучием Робина, его и всех остальных жителей Ноттингема… И все равно только ему Робин это сказал: «Король Ричард погиб, неделю назад».
Гай, в принципе, именно это и подозревал. Это та самая весть, которая может повергнуть Робина в жуткую ярость. Король был для него всем, и Робин ему слепо верил, жертвовал всем, чем требовалось. Гай знал, что Робин думает сейчас совсем не о том, что теперь у короля Джона развязаны руки, как и у Изабеллы. Нет, Робин просто скорбит о воем короле.
Гай такой скорби не чувствовал. Не стоит, особенно сейчас, себя обманывать – он никогда не любил короля. Не мог понять, как можно поклоняться сюзерену, который просто плюет на своих вассалов. Устраивает крестовые походы, из которых, кстати, лишь один увенчался успехом. Демонстрирует абсолютную отвагу и полную неспособность управлять государством. Страна в разрухе. Держится, пожалуй, один Ноттингем. И то благодаря усилиям Робина и Гая.
Более того, однажды Гай решил проанализировать неверные поступки в своей жизни, чтобы понять, как он дошел до тупика. И пришел к весьма любопытному выводу.
Король. Это тот, кто должен быть для подданных точкой опоры, неким моральным центром, примером для подражания. Ричард Львиное Сердце едва ли мог стать для Гай таковым. Конечно, глупо обвинять кого-либо в собственных ошибках, и Гай этого делать не собирается. Но это не мешает ему признать, что он в жизни был лишен моральных ценностей и точки опоры. Потому что ему не на кого было равняться. Отца он в детстве практически не видел, потом его изгнали, а потом он погиб. Король… Гай слишком рано узнал истинное лицо Ричарда. Робину он не рассказывал и никогда не расскажет. Король умеет завоевывать уважение и любовь тех, кто ему нужен. На остальных, а это большинство подданных, ему плевать.
Гай когда-то давно обратился лично к королю, они с Изабеллой, будучи изгнанниками, терпели нужду и лишения. В сущности, ни в чем пока что не виноватые подросток и девочка. И Гай, еще не будучи таким монстром, каким стал впоследствии, был уверен, что уж король-то поможет своим подданным. Разве не в этом заключается его предназначение? И был жестоко разочарован, когда оказалось, что Ричарду нет дела до умирающих с голоду детей. Более того, ему самому едва удалось унести ноги, пока его не наказали за самовольное обращение к королю. Робин об этом знать не должен. Пусть хоть у кого-то остается вера в доброго короля.
Именно этот случай и был началом морального падения Гая. Тогда он понял, что в мире можно полагаться только на себя. И в результате пошел на службу к такому монстру как Вейзи, с каждым годом скатываясь все ниже и ниже.

Но работа с Робином позволила, наконец, отделить белое от черного. Понять, что в мире все же существуют дружба, преданность, самопожертвование. Что моральные ценности – это не пустой звук. Что жить следует не только ради себя, а ради родных и друзей. Именно Робин стал тем самым примером для подражания, которого Гаю не хватало в жизни. Поэтому сейчас он хочет помочь.
Гай не стал говорить, что ему жаль. Робин его слишком хорошо знает, да и он достаточно уважает своего друга, чтобы не унижать его ложью. Надо отвлечь Робина, и Гай предложил выпить. В конце концов, Робин сам этого хотел. Да и это наилучший выход в данной ситуации. Напиться и забыться. Не думать.
Самого Гай пугало будущее. Он, конечно, не стал говорить об этом Робину. Знал, что друг воспримет подобное как оскорбление. Он-то, конечно, ни о чем подобном не задумывается, скорбя о своем короле. Гай же, мысля более прагматично, приходил в ужас от того, что может сделать с ними король Джон. И это не говоря о крайне малоприятной перспективе встречи с сестрой.
Изабелла. Гай сам себе признается, что лично превратил сестру в чудовище, пусть и никогда этого не хотел. Она более пяти лет назад покинула Англию, и ему, конечно, хотелось бы верить в то, что Изабелла сумела найти жизненную опору, как он. Что она изменилась и тоже стала совершенно другим человеком, без ненависти в душе и злобы в сердце. Ему, конечно, хотелось бы…
Но только вряд ли такое могло произойти. То, что случилось с ним самим, скорее похоже на чудо. А Изабелла никогда не признавала кумиров, и теперь, после того, что пережила, озлобилась на весь свет. Нет, встречи с сестрой Гай не боялся. Он считал, что главное – придумать что-либо против гнева нового короля. А уж со своими семейными делами разберется.
Но сейчас думать не время. Есть только этот кабинет, лучший друг и кувшины хорошего вина. И они с Робином пили. За короля, которого Гай не уважал. Потом за Англию, которую он искренне любил и считал своим домом. Потом пили за семью, дружбу, преданность…
Так не напивался Гай давно. Все же он человек семейный, да и работа его предполагает полную сосредоточенность и ясный ум. Но сегодня можно, ситуация чрезвычайная. К тому же, не может же он оставить друга одного со столькими кувшинами вина… Нет, в такой ситуации он не бросит Робина ни в коем случае.
Сначала Гай еще думал о том, что может сделать. Просчитывал варианты, пытался понять, король или Изабелла нанесут первый удар и когда примерно это может произойти. И что предпринять им с Робином.
Мозг отключился после третьего кувшина. Сперва Гай почувствовал легкость и приятную расслабленность во всем теле. И тут бы прекратить. Но Робин, похоже, только начал. И Гай решил, что поддержит друга до конца.

Они пили и пили. Потом уже поплыл пол под ногами, они более десяти раз признались друг другу в вечной дружбе, послали кого-то (кого Гай так и не вспомнил), кто попытался узнать, как они там. Неужели не понятно, что уже хорошо? Уже забылось все, казалось, что жизнь прекрасна.
Как ни странно, именно Робина первого озарила мысль, что надо ехать домой. Ни к чему спать в кабинете, да и родные волнуются. Гай промолчал, что Кейт для этого слишком зла. Решили ехать. До лошадей добрались кое-как, покачиваясь и на каждом шагу спотыкаясь. Лошади крайне удивились – в таком состоянии своих хозяев они не видели никогда. Да и забрались они на лошадей не в первого раза, хотя обычно взлетали на ходу. Вот дальше дело пошло веселее.
Поехать решили к Робину, дабы не травмировать Гвенет. Робин сам предложил. Во-первых, потому что Кейт и так уже зла, зачем им две злые женщины, если можно и одной ограничится. К тому же Кейт к такому привычная – она прожила достаточно времени в разбойничьем лагере, в чисто мужской компании. Гай спорить не стал. И они прибыли в Локсли, почти что под утро.
Даже пьяный в стельку, Робин удачно выбрал дом, куда надо идти, все же опыт – вещь бесценная. Именно Локсли. Если бы поехали к Гаю, Гвенет, может, и не стала бы на них ругаться (тем более, пока они в таком состоянии, это просто бесполезно), но вот расстроилась бы точно. А потом еще долго допытывалась у Гая, что такое и чем помочь. А так все будет нормально – к тому, что Гай ночует на работе или у Робина, его супруга давно привыкла. Но не к его нынешнему виду.
Кейт к подобным вещам относится проще, и удивить ее очень трудно. Дети давно спали. А она все не могла лечь. Думала о Робине. Какая муха его укусила? Она злилась, конечно, но беспокоилась все же больше. Это же ее супруг, и случилось явно что-то серьезное. Поругаться с ним она успеет, главное выяснить, все ли в порядке. Хотела даже пойти к Гаю, вдруг Робин послал и его. Гая нигде не нашла и послала на разведку Джима, ловкого парня, одного из стражников. Вернувшись, он сообщил, что господа изволили послать его далеко и надолго. И, судя по всему, господа выпили никак не меньше пяти кувшинов.
С одной стороны, Кейт почувствовала облегчение – хорошо, что хоть кому-то удалось пробиться сквозь броню, в которую нежданно облачился ее супруг. Но, с другой стороны, леди Хантингтон чувствовала раздражение оттого, что этот кто-то не она, а Гизборн. Получается, Робин ценит этого вроде как исправившегося мерзавца больше, чем всех остальных? За какие же это заслуги? Они всегда были вместе с ним, помогали. А с Гизборном их долгое время связывала лютая вражда… А теперь вдруг раз – и лучшие друзья.
Так что Кейт находилась в расстроенных чувствах, когда услышала громкий, требовательный стук в дверь. Ну конечно, блудный супруг, пьяный настолько, что только чудом держится на ногах. Еще и Гизюорна с собой прихватил.
Хотелось выставить обоих, хотя бы наорать. Но орать бесполезно, а если выставит, может не узнать, что произошло… Да и Робина все же жалко… И она приказала слугам доставить обоих в комнату для гостей и уложить. Пусть проспятся, там видно будет.


Глава 3

Глава 3: «Затишье».

Утро началось для обоих друзей с жуткой головной боли. Сколько же они выпили? И не упомнить… Робин, в отличие от Гая, был этой боли даже рад. Она отвлекала от мыслей о произошедшем. Сползли с Гаем с кроватей, огляделись. Комната для гостей. Вот и хорошо. А то с Кейт станется, могла бы отправить обоих на улицу ночевать…
Спустились. Стол был накрыт сытным завтраком, за ним сидела мрачная Кейт. И Робин чувствовал, что жена мечтает сказать все, что думает о нем, но решила воздержаться при постороннем. Это для Робина Гай лучший друг, для Кейт навсегда останется убийцей брата. И ее нельзя за это осуждать. Наоборот, надо быть благодарным, что она не возмущается, когда Гай приходит к ним, ведет себя с ним почти что вежливо. Робин понимает – это уже немало.
Очень хотелось вместе с Гаем уйти на работу, тем самым отложив на вечер семейную разборку. Но Робин не мог себе этого позволить. Кейт не просто его жена, она еще и боевой товарищ. А он наговорил ей вчера ужасных вещей и должен за это ответить. Потому, когда они наелись и стали чувствовать себя гораздо лучше, Робин попросил Гая приступить к непосредственным обязанностям пока без него, а сам обещал вскоре присоединиться. Друг понимающе кивнул и вышел. Робин посмотрел Кейт в глаза. Она молчала. Что ж, все правильно, начать разговор должен он. Вздохнув, Робин произнес:
- Кейт, прости за вчерашнее. Я просто получил новость, которая совершенно выбила из колеи.
- Наш король умер.
- Откуда ты узнала?
- Робин, ты можешь меня не уважать, но хоть дурой-то не считай, будь добр. Я просто сложила два и два.
- Кейт, поверь, я тебя уважаю.
- Вчера это было очень заметно.
- Да как же ты не можешь понять! Король Ричард был всем для меня. Словно почва ушла из под ног. Я не соображал, что и кому говорю.
- Робин, дело даже не в этом. Ты хамил всем – мне, Матчу, Маленькому Джону и остальным. И только с Гаем поговорил по душам. Уж молчу о вашей пьянке.
- То есть, если бы я Гая послал туда же, куда остальных, ты была бы вполне довольна?
- Вероятно.
- Я не могу тебя понять, Кейт. У меня, да и у всей страны, страшная трагедия. А тебя по-прежнему волнует только моя с Гаем дружба.
- Потому что дружить с подонком противоестественно!
- Не надо так о Гае.
- Он убил моего брата!
- Ты теперь будешь вечно об этом вспоминать?
- Я этого никогда не забуду. И вряд ли ты кому-либо простил бы, скажем, убийство Арчера.
- Не смей такое даже вслух произносить!
Робин ушел на работу, громко хлопнув дверью. В деле восстановления мира в семье он потерпел полное фиаско.

Гай занимался обычными делами, чисто механически. Даже не придирался особо к солдатам. В конце концов, после вчерашних показательных выступлений Робина ребята заслужили передышку. Да и головная боль мешала воспринимать происходящее с обычной четкостью… Здорово же они с Робином перебрали. Зашел, называется, поговорить по душам…
Впрочем, у Гая было полно проблем, требующих тщательного обдумывания. К примеру, что делать теперь. По всем правилам приличия им с Робином следует послать поздравления принцу Джону. Но Робин ни за что на это не пойдет, можно даже не сомневаться. Послать без его ведома? Самоубийство… Да и поздравления погоды не сделают – все, что решил, принц совершит. Как же ему помешать?
А тут еще Матч и Маленький Джон пристали к Гаю, требуя отчета об откровенном разговоре с Робином. Их рыцарь послал к леди Кейт. И добавил, что днем они с Робином соберут народ на площади. Все всё узнают. Ребята хотели было возмутиться, но вгляделись получше в мрачное лицо Гая и передумали.
Сам же Гай решил, что прямо сейчас лучше с бумагами поработать, дабы с ума не сойти. Так и сделал – пошел в их с Робином кабинет и разбирал записи.
Вскоре явился и сам Робин. Одного взгляда на его лицо хватило, чтобы понять – разговор с супругой прошел неудачно. И все же Гай спросил:
- Я так понимаю, вы с Кейт не помирились?
- Не помирились.
- Ты объяснил ей, в чем дело?
- Сама догадалась. Кейт умна, почти как твоя Гвенет.
- Тогда что произошло?
И друг замолчал. Проигнорировал вопрос, сел за стол, тоже взял бумаги и сделал вид, что внимательно вчитывается. Но Гай знал – друг не видел ни одной строчки. И тогда он понял – то, что случилось, связано с ним. Уточнил:
- Это ведь из-за меня? Снова пошли ссоры с началом – как ты можешь дружить с этим уродом-Гизборном?
- Пусть тебя это не волнует, Гай.
- Робин, твоя жена меня ненавидит. Ты ее любишь. Может нам, и правда, постараться лишний раз Кейт не провоцировать.
- Чем? Нашей дружбой? Гай, запомни, я слов на ветер не бросаю. И если назвал тебя своим другом, так оно и есть. И никому этого не изменить. Даже Кейт.
На самом деле, это, конечно, далеко не первый их разговор. Честно говоря, первые года полтора Гаю было глубоко плевать на отношения Робина и Кейт. Он вообще считал, что они не пара. Да и к Робину относился только как к начальнику, не как к другу. Но позднее ему стало небезразлично душевное состояния Робина, и Гай раз за разом затевал подобные разговоры. Ответ друга был все тем же.

Но сейчас есть другая проблема, не менее важная. Гай после недолгого молчания заметил:
- Робин, я понимаю, что это тебе тяжело, но мы должны объявить народу, что король Ричард мертв.
- Ты даже не представляешь. Пока я не сказал этого на площади, могу хоть на что-то надеяться. Потом надежды не будет.
- Робин, мы оба знаем, что это самообман.
- Ты прав, конечно. Собери людей, пожалуйста.
Гай кивнул и вышел. Он понимал, каково сейчас Робину. Это он не особо чтил короля. Робин же не представляет без него жизни. Гай только надеялся, что люди поймут и не будут сверх меры лезть с вопросами.
Всех собрали, как и хотел Робин, на главной площади. Там был весь город, как и всегда, когда власти объявляли об общем сборе. Только если при Вейзи собирались из страха, Робина уважают почти что все (ведь ста процентов не бывает).
Гай предложил другу помощь, понимая, что ему говорить речь будет очень сложно. Но Робин отказался. Сказал, что должен сам. Но Гай понимал, почему на самом деле. Робин хотел, чтобы о смерти короля Ричарда узнали от того, для кого это стало действительно настоящей потерей. Но развивать тем не стал.
Как Гай и предполагал, народ был в ужасе. Но в Ноттингеме, как и в остальной Англии, короля Львиное Сердце любили не все. Об этом боялись говорить, но многих интересовало, почему король бросил на произвол судьбы свою страну. Так что для многих смерть короля не явилась личной трагедией. Но большинство было в курсе, что теперь их практически уже налаженной жизни может запросто прийти конец.
И именно эту тему обсуждали много и часто. Робин делал вид, что ему все равно, но Гай слишком хорошо успел изучить друга. Он понимал – Робину неприятно, что не все скорбят вместе с ним. Он не может понять, почему люди не любят покойного короля, как он. И ему не объяснишь. Да объяснять бесполезно и ненужно. Не надо разрушать веру Робина, иначе его чести и благородству будет просто не на чем держаться.
Гай же прислушивался к настроениям масс, он любил всегда быть в курсе событий. Но вскоре пересуды прекратились. Прошла неделя, пошла вторая, а принц Джон ничего не предпринимал. Словно забыл о существовании Ноттигема. Хотя, конечно, никаких верноподданнических писем ему выслано не было. Правда, Гвенет, не посоветовавшись с Гаем, несмело предложила эту идею. Но Робин отказал достаточно резко. И то сдерживался из последних сил, только ради их с Гаем дружбы.
Итак, ничего не происходит, люди успокоились. Но только не Гай. Он же не крестьянин, не простой обыватель. Он прекрасно знает, чем дольше затишье, тем на большую гадость они могут рассчитывать. А в фантазии принца Джона, а тем паче, своей сестры, по части гадостей Гай не сомневался. Так что расслабляться определенно не время.

Через десять дней после грустной вести приехал Арчер. Он хотел прибыть раньше, конечно же. Но по дороге совершенно случайно оказался втянут в авантюру. Как позднее пояснил братьям, деньги сами плыли в руки и оказаться мог бы только последний идиот. А он не такой.
Вообще-то Арчер довольно странный человек, он порой и сам себя не понимает, куда уж другим. Скорее всего, дело в смешении благородной крови Хантингтонов и шальной гизборновской. Он балансирует на грани между подлостью и благородством, желанием нажиться и необходимостью помочь. Так всегда было. Одно Арчер знает точно – он все сделает для братьев.
И сейчас приехал поддержать. Робин был рад – приезд брата, действительно, помог отвлечься. Они отложили дела, обошли большинство таверн. К тому же именно Арчер помог брату помириться с Кейт.
Проницательный брат сразу понял, что, помимо горестной вести, с Робином еще что-то не так. Попробовал выяснить непосредственно у брата, но Робин говорить об этом отказался наотрез.
И тогда Арчер обратился к другому брату. Гай рассказал, что у Робина и Кейт снова произошла ссора, рассказал известные ему подробности. Ссора, кстати, вышла уж очень затяжной. Робин и Кейт, конечно, ссорились и раньше, но мирились достаточно быстро. Но не в этот раз.
Гай и сам затруднялся понять, что происходит. Это очередная ссора из-за него, а они обычно долго не длятся. К тому же Кейт прекрасно знает, что Робину плохо и без того, почему же не хочет простить и понять?
Арчеру же все было ясно – чаша терпения рано или поздно окончательно переполняется. И то, что еще недавно можно было простить, начинает казаться чудовищным и непоправимым.
Арчер вообще удивлялся тому, что Кейт приняла Гая, в конце концов. Видимо, любит Робина настолько сильно, что готова терпеть дома убийцу родного брата ради этой любви. А твердолобый Робин ничего этого не ценит и не понимает. Кейт пошла на такие уступки, на какие согласилась бы далеко не каждая. Он же не готов уступать ни на миллиметр, не смотря на то, что искренне любит Кейт, и все семейное благополучие четы Хантингтонов держится исключительно на мудрости леди Кейт.
К ней Арчер и обратился, когда понял, что до Робина просто невозможно достучаться. Он долго говорил с Кейт, объяснял, что Робин просто такой человек, что его надо любить таким, каков он есть, ведь, не смотря на массу недостатков (а у кого их нет?), он все же лучше большинства.
Сначала ничего не получалось, Кейт была слишком сильно обижена. Но, в конце концов, согласилась с тем, что Робин, хоть и редкий козел, все ж заслуживает очередного шанса.
Сам же Робин уже давно хотел помириться, просто никак не мог заставить себя сделать первый шаг. Так что примирение состоялось.

Робин был очень рад примирению с Кейт, хоть и остался слегка на нее обижен. Ему же было так плохо, а она игнорировала его. Вообще, реально помогали только Гай и Арчер, остальные были заняты своими мыслями и проблемами. А от Кейт такого равнодушия Робин вообще не ожидал. И, когда пришла мириться, она даже не извинилась! Просто сразу заговорила с ним так, словно ссоры и не было. И Робину пришлось принять эти условия, он очень устал без ее ласки и любви. Он так и не узнал, каких усилий это примирение стоило Арчеру.
Постепенно боль и тоска оставляли Робина. У него полно работы, нельзя же все окончательно на Гая свалить. Друг не жаловался, но и без того было ясно, что ему непросто. Так что Робин включился в работу, и жизнь пошла своим чередом.
Он почти забыл о том, что Ноттингему угрожает опасность. Робин старался не думать о теперь уже короле Джоне и, вместе с тем, не думал и о том, что у его величества на Ноттингем здоровенный зуб. Для того, чтобы окончательно прийти в себя, шериф от всего этого абстрагировался.
Но это опасное состояние – никогда нельзя обманывать себя. Все видели, что Робин старается делать вид, что король Ричадр жив, и все как прежде. Но все, даже Арчер, боялись ему и слово сказать, памятуя о том дне, когда Робин узнал горькую весть.
Но Гай понимал, что уж он-то голову в песок прятать не должен. Раз уж именно он стал ближайшим другом Робину, надо не только привилегиями пользоваться, но и обязанности на себя брать.
Первое время, правда, Гай Робина не трогал. С него было довольно того, что друг как-то справляется. Но потом, когда в разговоре Робин упомянул, что, мол, скоро вернется наш король Ричард из крестового похода, стало ясно, что разговор неизбежен.
Гай нашел Робина под вечер в кабинете, хоть старательно искал по городу. При этом знал, конечно, где находится друг. Просто затевать разговор ужасно не хотелось. Хотелось просто для виду поискать Робина, а потом не найти и отправиться домой с чистой совестью. Только вот она не будет чиста, потому что Гай знает точно, что должен сделать.
Он постучался и вошел. Робин, подняв голову от бумаг, спросил:
- Что-то случилось, Гай?
- Ты знаешь, что. Робин, до каких пор ты собираешься обманывать себя?
- Не понимаю, о чем ты.
- Понимаешь. Король Ричард мертв, и ты не должен закрывать на это глаза. Ты должен смириться с этим фактом и принять это.
- Не смей указывать, что я должен, а что нет!
Гай молча вышел. В конце концов, Робин и так терпелив к нему более чем ко всем остальным. Но у всего бывают свои пределы.
Тем не менее, Робин извинился перед Гаем уже на следующий день с утра. Признал правоту друга и обещал постараться.

И очень вовремя – из столицы в Ноттингем прибыли гости. Простая семья зажиточных купцов, но дочки у них – те еще сплетницы.
Не прошло и пары дней, как эти три сороки разнесли по округе новости о том, что король Джон очень Ноттингемом не доволен, что он даже не получил от шерифа Хантингтона письма с выражением верноподданнических чувств. И что город ожидает страшная кара.
В городе начались разброд и шатание. Некоторые уезжали к друзьям и родным, лишь бы подальше. А некоторые роптали, выражая неудовольствие тем, что шериф не поспешил подлизаться к новому королю, а из-за этого промедления городу грозит опасность. А ведь не допускать этого – основная обязанность Робина. Было ясно, что надо срочно что-то предпринять, и Робин собрал экстренное совещание.
Вместе продумали план. Действовать надо быстро, это ясно. Жители Ноттингема уже забыли, как было раньше, при Вейзи. Еще немного и смуту начнут.
К купцу для разговора пошел Гай, у него это всегда очень хорошо получалось. Объяснил популярно, что самому купцу и его семье тут не рады, так как его дочери – рассадник слухов и возмутительницы народных масс. Дал целых три часа на сборы и настоятельно попросил больше в Ноттингеме не появляться. Да, конечно, город потеряет часть дохода, но сейчас не это важнее всего.
Речь на главной площади, конечно, толкнул Робин. В этом деле нет специалиста крупнее. Шериф попытался напомнить людям, как они вообще жили до конца Вейзи. И что у них было достаточно мирных лет. А теперь, если судьба послала испытание, надо с честью его принять. Впрочем, Робин заверил всех, что предпримет все усилия, чтобы ситуация не обострилась. Он, блестящий оратор, в подробности вдаваться не стал. Каждый подумал, что ему захотелось.
Большинство людей, как обычно, поверили Робину. Он обладает даром убеждения, ему верят всегда. Естественно, были и те, кто не поверил. С ними Гай и Арчер вели работу индивидуально. Кого-то они убеждали, а кому-то внушали, что они могут верить во что угодно, но, если будут сеять панику, пожалеют.
Так что порядок был довольно скоро восстановлен. Вот только это ничего не меняет. То, что о грядущих бедах вслух никто не говорит, вовсе не означает, что их не будет.
Гай был на стороже, но он не знал, к чему готовиться. То, что удар еще не нанесен, скорее всего, означает, что он будет не силовым. Сначала, по крайней мере. Гай полагал, что в ход будет пущено коварство. А это значит, что без его сестры никак не обойдется. Впрочем, Гай тогда еще был уверен, что ни он сам, ни Робин, ни за что не поддадутся на провокации Изабеллы.


Глава 4

Глава 4: «Возвращение прошлого».

То утро началось, как обычно. Проснулись Робин и Гай, на этот раз, во владениях Гизборнов. Обсуждали очередной важный проект дома у Гая, дообсуждались до поздней ночи, и домой Робин решил уже не идти. Тем более, с Гвенет у него прекрасные, дружеские отношения, совсем не как у Гая и Кейт.
С утра, позавтракав, отправились проверять порядок в городе. Вместе, поскольку продолжали обсуждение на ходу. Совмещали полезное с полезным. Друзья как раз отчитывали солдата, заснувшего на посту, как им доложили, что к городу приближаются две всадницы. Гай сразу почувствовал неладное, и они с Робином побежали к воротам.
Действительно, одной из всадниц оказалась Изабелла. Лицо второй было скрыто вуалью. Держалась Изабелла уверенно, это и смущало Гая. Ведь Изабелле официально запрещен въезд в город, на что она рассчитывает? Гай переглянулся с Робином, и друг кивнул. Помощник шерифа уже хотел приказать арестовать свою сестру, но тут вторая всадница скинула вуаль.
Никто такого не ожидал, а Гай менее всех, он даже пошатнулся. Случилось невозможное – воскресло прошлое, то, что должно быть мертво и похоронено. А точнее, мертвая и похороненная девушка. Та самая, которую Гай всей душой любил, и смерть которой никак не мог себе простить.
Леди Мэриан. Она должна быть мертва вот уже шесть лет. Шесть лет ее помнили и оплакивали. Но для всех она уже стала светлой памятью, незримым и недосягаемым идеалом. То, какой она была на самом деле, включая многочисленные недостатки (а у кого их нет?) не помнят уже даже Робин и Гай, которые искренне ее любили.
И вот теперь она сидит на лошади, вполне себе живая, да еще и рядом с Изабеллой. Именно теперь, когда положение Ноттингема как никогда шатко, и достаточно лишь одного, казалось бы, незначительного события, чтобы все изменилось навсегда. Странное совпадение…
Но эта мысль пришла в голову только Арчеру. Он узнал о суматохе и побежал к воротам. Потому что любит быть всегда в первых рядах, когда есть возможность узнать важные новости… Ну и еще, конечно, потому, что братьям может понадобиться помощь.
Арчер не знал, как выглядит леди Мэриан, но в собравшейся толпе стали громко шептать ее имя, не услышать не получится даже при желании. Кроме того, можно было все понять уже по обалдевшим лицам братьев.
Арчер мог их понять – прошлое вернулось слишком уж внезапно… Да еще и в такой неподходящий момент…
Именно это и показалось Арчеру странным. Он не знал леди Мэриан. И, тем более, не любил. И не восхищался ей, как собравшиеся люди. Поэтому его суждение были сугубо рациональны. Леди Мэриан появляется в Ноттингеме именно тогда, когда городу угрожает серьезная опасность, и все ждут беды. Да еще и в компании с той, от которой тех самых бед и неприятностей можно ожидать даже больше, чем от его величества Джона. Странно, не правда ли?

Впрочем, высказывать свои опасения Арчер не стал. Во-первых, он не уверен. Уж тем более, не имеет доказательств. И отчего-то ему казалось, что для Робина эта красавица дороже, чем все на свете, включая Гая, Кейт и его самого. Так что Арчер решил пока наблюдать.
К тому же девушка ему с первого взгляда понравилась. Красавица, не удивительно, что в нее влюбились оба его брата. Он и сам мог бы, если бы был чуть менее эгоистичен и рационален. Но и сейчас уверен, что, если гостьи и прибыли с недружелюбными намерениями, это, конечно, вина Изабеллы. А Мэриан она просто использует.
Гай совершенно утратил способность мыслить не только логически, а даже просто связно. А такое с ним случается крайне редко. Он смотрел на Мэриан и не верил, что это не сон. Казалось, он вот-вот проснется, но Гаю этого не хотелось. Он всей душой желал, чтобы Мэриан была жива. Но как такое может быть? Рыцарь же помнит, как вонзил в нее меч. И никогда не забудет, до самой своей смерти.
Ее не должно здесь быть, и Гай не понимал, что происходит. И при чем тут его сестра. С одной стороны, там, где Изабелла, не может быть ничего хорошего. Но ведь сейчас с ней Мэриан, живая. Гай не мог этого объяснить. Но очень хотел знать правду.
Тем временем Робин попытался выдавить из себя хоть какие-то связные фразы. Получилось так себе, от волнения. Не каждый день воскресают те, кого безумно любил… Да и вообще люди не часто воскресают.
Сама же леди Мэриан сказала, что охотно объяснит Робину все, что с ней приключилось. Но только без посторонних. При этом как-то уж слишком выразительно посмотрела на Гая. И Робин велел ему остаться с остальными, а сам с Мэриан, Изабеллой и Арчером направился в свой кабинет, поговорить.
Это был самый первый раз с момента начала их дружбы, когда Робин вот так поступил с Гаем. Он же знал, как для его помощника важно услышать из уст Мэриан историю ее спасения, знал, как он переживает. Но приказал остаться. Именно приказал, впервые за много лет приказ, а не дружеская просьба. И это вывело Гая из строя почти так же, как появление леди Мэриан. Но он не ослушался приказа, хотя мог бы, зная тайные ходы, незаметно проникнуть в потайную нишу кабинета и подслушать разговор. Но не станет. Гай надеялся, что Робин все ему расскажет. А если нет, это охотно сделает Арчер.
Робин потерял голову, такое с ним впервые за много лет. Он смотрел на Мэриан и не понимал, на каком свете и в каком времени находится. Она жива? Но как такое возможно? Он же сам держал ее тело на руках, хоронил ее… Очень хотелось видеть Мэриан, говорить с ней. Она настаивала на том, чтобы Гая при разговоре не было, и Робин не стал возражать. Он был уверен, что друг поймет. В конце концов, он обязательно все расскажет ему.

Рассказ Мэриан был невероятен, но вполне объяснял произошедшее. Сидя у камина в кабинете Робина, рядом с Изабеллой, леди Найтон рассказала свою печальную историю.
Оказалось, она, действительно, почти умерла. Нанесенный Гаем удар поразил важные органы, но жизнь еще теплилась в ее теле. Но по всем признакам выходило, что она мертва. И в это Робин как раз поверил. Он в своей насыщенной жизни пару раз сталкивался со случаями, когда человек казался мертвым, но, тем не менее, был жив.
Дальше рассказ становился все невероятнее. После страшного и предательского удара леди Найтон очнулась в гробу. Сложно передать весь ужас, который она испытала. Даже сейчас, после стольких лет рассказывая об этом, леди Мэриан плакала. И Робин чувствовал почти ненависть к Гаю, хотя совсем недавно искренне верил, что это ушло в далекое прошлое. Робин даже испугался этого чувства, но Мэриан начала рассказывать о том, как ей удалось спастись, и Робин сосредоточился на этом.
Как ни удивительно, спасла Мэриан Изабелла. Она находилась в Святой земле, и совершенно случайно оказалась в нужное время в нужном месте. Скорее почувствовала, чем услышала, полные отчаяния крики Мэриан… И, конечно, ей помогла, как же иначе?
Вытащив Мэриан из могилы, Изабелла уже не могла просто оставить ее. Она нашла хороших людей, заплатила хорошие деньги, чтобы они поставили Мэриан на ноги. И обещала, что вернется за ней, и они поедут в Англию. Мэриан, не смотря ни на что, очень хотела домой. Изабелла, как и обещала, вернулась. Но в Англию им путь был заказан.
Долго молчали. В конце концов, Мэриан спросила:
- Робин, может, ты разрешишь нам с Изабеллой остаться в Ноттингеме? Раз уж даже Гизборн чувствует себя тут вполне себе хорошо.
Последнее предложение было произнесено с нескрываемым упреком. Робин понимал чувства Мэриан и ее обиду. Но помнил и то, что Гай его друг. После того, как прошел первый шок, эта мысль прочно заняла место в голове Робина. Потому он ответил:
- Мэриан, я понимаю, ты, наверное, ненавидишь Гая. Но он мой друг и первый помощник. И вполне заслуживает обоих этих званий
- Робин, да что ты такое говоришь? Ты забыл, сколько бед он принес? Я сейчас говорю даже не о себе. Я, по крайней мере, все же жива. Но вспомни о тех, кто по его милости никогда не увидит солнечный свет!
- Я помню все, Мэриан. Но Гай изменился, это правда. И я очень хочу, чтобы ты это поняла.
- Навряд ли это произойдет.
- Мэриан, давай так. Я разрешу тебе и Изабелле жить в Ноттингеме. А ты постараешься получше присмотреться к Гаю. Он не такой уж плохой человек, и, возможно, ты сумеешь его простить.
Мэрианн была удивлена. Да Робин и сам был удивлен. Не думал, что сможет поставить ей условие. Но леди Найтон согласилась, оно и к лучшему.

Гая Робин нашел вечером в его владениях. Гвенет сказала, что ее супруг находится у себя, просматривает документы. При этом тон леди Гизборн был слегка укоризненный. И Робин понимал, почему. Он знал, что Гай обиделся. И даже не столько самому приказу, сколько непререкаемости тона. Они же решили оставить прошлое в прошлом, а Робин никогда не отказывается от своих слов. Просто очень уж растерялся.
Робин ожидал непростого разговора, но Гай ничем не выдал обиды. Общался с ним, как обычно. Робин рассказал все, что ему поведала Мэриан. А также о том, что теперь они с Изабеллой будут жить в Ноттингеме. Возникла пауза, потом Гай осторожно спросил:
- Робин, ты уверен, что оставить Изабеллу тут хорошая идея? Ты же знаешь, будь ее воля, нас с тобой давно бы черви сожрали.
- Да знаю, конечно. Но меня просила за нее Мэриан. Она утверждает, что Изабелла изменилась.
- Она никогда не знала Изабеллу. А моей сестре, уж поверь, задурить голову наивной девушке ничего не стоит.
- Гай, ты прав. Но Изабелла спасла жизнь Мэриан. Как ни крути, выгнать ее из города мы не имеем права.
- Не будем спорить, Робин. Ты шериф – тебе решать.
Гай знал, что этот ответ Робина не устроил, хоть друг и не отступится от своего решения, он очень упрямый. Но ответить по-другому не мог. Даже учитывая все обстоятельства, появление в городе Изабеллы влечет за собой большие неприятности, кто-кто, а Робин должен это понимать.
Гай не изменил своего мнения даже когда на следующий день Изабелла лично к нему подошла. И разговор начала вполне миролюбиво:
- Гай, послушай, мы же не можем вечно делать вид, что все нормально, нам давно пора поговорить.
- Нам уже очень давно не о чем разговаривать, Изабелла.
- Ошибаешься. Мы родные люди, Гай. Да, раньше между нами многое было, мы оба были неправы. По-моему, настало время простить друг друга.
- Ты красиво говоришь, Изабелла. Но я не верь ни единому слову.
Эта правда, Гай знал сестру достаточно хорошо, чтобы понять, что она лжет. И еще он понимал, что попал в ловушку. Не просто так она внезапно сделала вид, что очень хочет помириться. Все очень просто – поняла, что для Робина он дороже, чем она вначале думала. Потому решила поиграть в сестринские чувства.
Плохо то, что теперь, если что, она скажет, что приходила к Гаю мириться, а он сам не захотел. И это будет правдой… Остается надеяться только на то, что Робин ему поверит. В конце концов, они достаточно долго дружат и научились друг друга понимать. И, хоть с появлением в городе Изабеллы и Мэриан, между ними начались недомолвки, Гай продолжал твердо верить в то, что они по-прежнему доверяют друг другу на стто процентов. И, что бы ни задумывала Изабелла, вместе ее разоблачат.

Шло время, вот уже две недели как Мэриан вернулась, а Гай все никак не мог решиться заговорить с ней. Он понимал, что страшно виноват. И нет ничего такого, чтобы эту вину искупить. Слова тем более ничего не изменят. И, тем не менее, поговорить они должны. Но что сказать? Принести извинения? Спросить, как она все это время жила? Гай не мог определиться, потому тянул время.
Первую неделю он даже боялся смотреть на Мэриан и всячески ее избегал. Да и сама она всем своим видом показывала, что он ей крайне неприятен. Потом Гай начал наблюдать за девушкой. Осторожно, чтобы ее не нервировать. Но получалось так себе. И тогда помочь вызвался Арчер.
Брат уже дней пять занимается расследованием, но пока ничего Гаю не сказал. И это настораживает. Более того, Гаю начало казаться, что брат что-то скрывает. И он вызвал Арчера на откровенный разговор. Отозвал в сторону, когда он помогал проверять патрули. Спросил:
- Арчер, ты ничего не хочешь мне сказать?
- Гай, если ты про свою просьбу, мое расследование в самом разгаре и…
- Тебе никогда не удавалось меня провести. Говори.
- Тебе будет неприятно.
- Переживу.
- Гай, то, что ты мне рассказывал о леди Мэриан, какая она мудрая и благородная, никак не соотносится с тем, что увидел я.
- В смысле?
- Она всячески пытается настроить Робина и меня против тебя, плетет интриги похлеще Изабеллы. Мне очень неприятно тебе это говорить, но, похоже, той светлой и чистой девушки, которой вы знали Мэриан, больше нет.
Арчер говорил еще некоторое время, приводил примеры… Гай стоял, словно громом пораженный. Но у него не было ни малейшего повода сомневаться в словах брата, да и зачем бы Арчеру обманывать его?
Тем не менее, Гай решил провести собственное расследование. Он должен знать, что происходит, и осталось ли в Мэриан хоть что-то от той, которую он любил.
Результат оказался неутешительным. Гай за время, пока работает помощником шерифа, сумел обрести людей, преданных лично ему и многим ему обязанных. Они помогли прощупать почву, а некоторые наблюдения он и сам сделал. И понял – Мэриан ненавидит его. Более того, в отличие от Изабеллы, которая остается в тени, якобы занимая нейтральную позицию, леди Найтон весьма активно пытается всем доказать, что Гай не мог измениться, что был и остался мерзавцем.
Это все очень неприятно, и Гай никак не мог понять, как леди Мэриан смогла измениться так сильно. Да, он понимал, конечно, что это все его вина. И все равно не мог отделаться от мысли, что сейчас леди Мэриан представляет угрозу.

Вот только для кого – для него конкретно, или для Ноттингема? Если первое, поделом ему. Гай понимал, что все это заслужил. В конце концов, он слишком много причинил людям зла, и уже то, что достиг в жизни таких успехов, крайне удивительно.
Огорчало то, что Мэриан все не оставляет попыток добиться от Робина того, чтобы он уволил Гая и отослал из города. Если не хуже… Гай следил за Мэриан. Он видел, как она плачет на плече у Робина, вспоминая самые ужасные моменты своей жизни… Но не мог отделаться от ощущения, что ее чувства фальшивы.
Нет, конечно, он помнит, как нанес удар, что за этим последовало. И понимает, как Мэриан было больно и страшно в тот момент. Вместе с тем он уверен, что сейчас она не испытывает того, о чем говорит. И полагает, что вернулась в город не потому, что это земля ее предков, а с конкретной целью – разрушить его жизнь. И поделом ему… Но Гаю не хотелось терять дружбу с Робином, это самое ценное, что есть у него. И он решился поговорить.
Зашел к другу домой вечером. Вопреки ожиданиям, Кейт даже не смерила его презрительным взглядом, как делала обычно. Спросила:
- Ты к Робину по делу?
- Нет, у меня к нему личный разговор.
- Догадываюсь, какой.
- Имеешь что-то против?
- Нет, только будь осторожен, недавно у нас побывала леди Мэриан.
Гай удивился. Не понимал, почему Кейт его предупреждает, да ещё и прием не такой ледяной, как обычно. Неужели, считает его меньшим злом, чем Мэриан?
Гай зашел. Робин был в задумчивости. Сказал:
- Гай, извини, но если ты не по делу, я сегодня не настроен на дружеские посиделки.
Сама по себе эта фраза – признак очень плохой. За пять лет Робин ни разу не отменил их дружеские посиделки. Гай понимал, что сейчас ему следует оставить Робина в покое и пойти домой. Но остановиться уже не мог:
- У меня серьезный разговор, Робин.
- Который не может подождать до завтра?
- Это касается Мэриан.
- Она-то при чем?
- Робин, ты же не можешь не замечать, что она изменилась?
- Естественно. Любая женщина изменится, если ей придется пройти через то, что испытала она.
- Робин, не надо мне напоминать про мою вину, я никогда этого не забуду. Сейчас речь о Мэриан. Неужели ты не понимаешь, что именно после ее и Изабеллы появления обстановка в городе все больше накаляется?
- Что ты хочешь этим сказать?
Когда Робин процедил эти слова, в его глазах блеснула ярость, которой Гай не видел уж давно. И все равно рыцарь продолжил:
- Робин, я ничего плохого не думаю о Мэриан. Просто, по-моему, она попала под влияние Изабеллы, и…
- Просто ты не хочешь признать, что являешься негодяем и подлым убийцей, всегда таким был!
- Робин…
- Как ты смеешь обвинять Мэриан в лицемерии? Убирайся из моего дома!
Гай не думал. Не помнил, как вышел из дома, не видел задумчивого взгляда Кейт. Он словно в тумане добрался до дома. Четко осознавал только одно – если с их с Робином дружбой и не покончено насовсем, как прежде все равно уже не будет.


Глава 5

Глава 5: «Первые конфликты».

Сначала Робин искренне верил, что появление в городе Изабеллы и Мэриан никак не повлияет на его дружбу с Гаем. В конце концов, когда эту дружбу предлагал, он уже прекрасно знал, что Гай за человек. Понимал, что он совершил за свою жизнь много такого, от чего волосы встают дыбом. Но, тем не менее, Гай стал для него одним из самых близких людей.
Первое негативное впечатление возникло оттого, что Гай решительно отказался мириться с Изабеллой. Об этом Робину рассказала Мэриан, уж ей-то можно доверять. И Робин не мог понять, отчего Гай столь категоричен. Да, Изабелла не ангел, но и Гай не идеал. К тому же, она изменилась, стала мягче и добрее, по словам Мэриан. Так почему бы не забыть и простить? Но лезть к Гаю с советами по этому поводу Роб не стал – его семейное дело.
А потом стало тяжелее – Мэриан вздрагивает даже при упоминании имени Гая, и в ее глазах все еще таится отпечаток пережитого ужаса. Робину стало тяжелее общаться с Гаем, зная, сколько зла он причинил этой прекрасной девушке. И все равно Робин старался делать вид, что все в порядке. И что их дружба как прежде крепка.
Но уже понимал, что это не помогает. Оставалась еще надежда, что Мэриан смирится с Гаем, поймет, что он стал другим. Если она бы смогла пусть не простить его, но хотя бы принять… Тогда жизнь хоть немного бы наладилась…
И Робин, хоть это и было очень сложно, ради своей дружбы с Гаем постарался поговорить с Мэриан. Но, как и следовало полагать, этот разговор не дал результатов. Закончилось все слезами и истерикой.
Конечно, после этого видеть Гая Робину хотелось бы меньше всего. И надо же было другу появиться именно в этот момент! Робин чувствовал, что еще чуть-чуть и сорвется. Потому попробовал спровадить Гая. Но не вышло – друг умеет быть упрямым. Более того, заговорил он именно о Мэриан!
Конечно, Робин сорвался. После всего, что Мэриан из-за него пережила, Гай еще смеет ее в чем-то упрекать! Робин был в такой ярости, что даже не помнит, что именно говорил (а, точнее, кричал) Гаю.
Наутро на душе было мерзко. Особенно оттого, что Робин не раскаивался, хотя понимал, что должен. В конце концов, он подружился с Гаем, уже зная все темные стороны его личности. И обрывать дружбу сейчас – это не что иное, как лицемерие, прежде всего, перед самим собой.
На работу Робин пришел в дурном настроении. И у Гая было такое же. По обоюдному молчаливому согласию случившееся они не вспоминали. И все равно их дружбе был нанесен непоправимый ущерб.
А спустя некоторое время дружба и вовсе сошла на нет, отношения стали чисто деловыми. Робин по-прежнему нормально относился к Гаю, но теперь лишь потому, что ценил его как специалиста.
И ему, конечно, было бы очень тяжело, если бы не Мэриан. Она сумела примирить Робина с этой потерей. Вблизи Мэриан не хотелось думать ни о чем плохом. И она сумела убедить Робина в том, что он верно поступил, что от дружбы с таким человеком, как Гизборн, хорошего не жди. И все равно Робину не хватало их с Гаем посиделок, и было грустно.

Сначала, узнав, что жива леди Мэриан Найтон, Кейт обрадовалась. Потому что слышала о ней много хорошего. И от Робина, и от остальных бывших членов лесной братии. Лично Кейт леди Найтон не знала, конечно же. Все же тогда у них были очень разные социальные уровни. Но видела несколько раз. Красавица, и такой участи не заслужила. Как и брат Кейт. И она причисляла обоих к невинным жертвам мерзавца-Гизборна. Брата не вернуть, но хорошо, что жива Мэриан.
Зная о неземной любви Робина и Мэриан, Кейт, тем не менее, не ревновала. Она же леди Хантингтон, а все женщины, которые были у Робина до нее, конечно, остались в глубоком прошлом. Включая Мэриан. Ведь Робин не такой, как остальные мужчины. Он не врет никогда. И если говорит, что любит, значит, любит. Что касается Мэриан, Кейт искренне желала ей найти счастье в Ноттингеме.
Она захотела подружиться с леди Найтон. Почему бы и нет? Они приблизительно одного возраста, на данный момент и одного социального уровня. Обе принимали участие в борьбе против тирана-Вейзи и его приспешников. У обеих есть веские причины ненавидеть Гизборна… В общем, Кейт была убеждена, что при таком множестве общих интересов подружатся они обязательно.
Только сначала никак не могла выкроить ни минутки на разговор с Мэриан, хотя и очень хотелось. Кейт слышала о леди Найтон столько хорошего, что очень хотелось поскорее узнать, какова она в общении. Но, увы, скопилось слишком много хозяйственных дел.
С трудом, но все же Кейт спустя чуть больше недели удалось нати время. Робин был только за, он же дружит с Мэриан, и ему хотелось, чтобы и Кейт дружила с ней. А сама леди Хантингтон надеялась, что вскоре дружба с Мэриан окончательно вытеснит дружбу с Гизборном.
Она подошла к Мэриан, когда та гуляла в Шервудском лесу. Сказала:
- Здравствуй, Мэриан. Я Кейт, супруга Робина. Нас представили, но как-то мельком. Думаю, стоит поближе познакомиться.
Мэриан к ней обернулась, и Кейт вздрогнула, такие холодные у той были глаза и такое неприязненное выражение лица. Ледяным тоном леди Хатингтон произнесла:
- Не помню, чтобы разрешила обращаться ко мне на «ты».
- Но мы же одного социального статуса, и я думала…
- А мне плевать, что ты думала. Я леди по рождению, и никогда не буду одного социального статуса с крестьянской девкой.
- Я супруга Робина, леди Хантингтон, и ты не имеешь никакого права меня оскорблять!
- То, что Робин на тебе женился, большая ошибка. Видимо, он был в отчаянии, хуже выбора и представить невозможно.
- Да как ты смеешь…
- Смею, почему бы и нет. Более того, Робин до сих пор меня любит, это же очевидно. А ты досадная помеха нашему счастью. И будь уверена, я найду способ избавиться от тебя.

Сказать, что леди Кейт была в шоке, это не сказать ничего. Ей так хотелось вцепиться в волосы лицемерке-Мэриан. Ну надо же! Притворяется со всех сторон хорошей, а на самом деле вот какая… Но Кейт не стала ничего предпринимать. Она не могла предсказать реакцию Робина. Молча развернулась и пошла домой.
До вечера Мэриан никуда не выходила и ничего не хотела делать, все валилось из рук. Нет, в ту чушь, что Робин любит Мэриан, а не ее, Кейт не верила. Но она не могла понять, стоит ли рассказывать супругу об этой отвратительной сцене. Он же испытывает к Мэриан нежные чувства, словно к младшей сестре, ее истинное лицо может принести ему боль.
С другой стороны, увидев истинное лицо Мэриан, Кейт опасалась, что она замыслила недоброе. Тем более если учесть, в чьей компании прибыла в Ноттингем. И сколько было правды в ее рассказе? В конце концов, Кейт решила осторожно поговорить с Робином. И ждала его возвращения.
Нет, Робин не вернулся, он ворвался домой, словно ураган. Приблизился к Кейт вплотную, и она впервые в жизни испугалась Робина, такой яростью горели его глаза. Сразу вспомнилось, что он участвовал в крестовых походах и многих убил. Кейт была уверена, что Робин ударит ее, хотя не понимала, в чем дело. Но граф Хантингтон лишь смахнул изящную вазу со столика рядом с Кейт. Леди Хантингтон вздрогнула – это был подарок Арчера на свадьбу. Тем временем раздался звон, осколки разлетелись во все стороны. Кейт непроизвольно отступила назад и тут же на себя разозлилась – она же ничего не боится. Спросила, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал:
- В чем дело, Робин?
- А то ты не знаешь!
- Представь себе, нет.
- Как ты посмела обидеть Мэриан!?
- Что!? Это она меня фактически с грязью смешала, хоть я хотела только подружиться.
- Лгунья! Я говорил с Мэриан, она все рассказала. Если ты так сильно ревнуешь, могла бы все мне высказать! А Мэриан и без того много пережила, чтобы поддаваться несправедливым нападкам!
- Робин, мы женаты шесть лет. Почему ты веришь не мне, а леди Найтон?
- Потому что она – прекраснейшая из женщин.
- Вот как. Думаю, нам говорить больше не о чем.
- Согласен.
С момента этого разговора их с Робином семейная жизнь, фактически, закончилась. Они не смотрели друг на друга и не разговаривали. А когда Гизборн пришел поговорить с Робином, Кейт впервые в жизни была на его стороне. Ей очень хотелось, чтобы Гаю удалось образумить Робина. Но, увы, ничего не вышло. И Кейт понятия не имела, что делать дальше. Как вернуть Робина, и надо ли это ей после всего произошедшего.

Арчер, конечно, на стороне Гая. Он в курсе того, что брат сделал с леди Мэриан. И был впечатлен красотой девушки. Но Гай его брат. И он никогда не предаст его ради женщины, какой бы красивой та ни была.
Арчера поражал Робин – как можно быть таким слепым. Эта Мэриан вьет из него веревки, а брат слеп и глух. Все считает ее почти святой. И не понимает, что за прошедшие годы Мэриан стала опытной интриганкой. Видать, все дело в хорошей учительнице.
Арчер разговаривал с Кейт. Выслушал ее версию событий и безоговорочно поверил. В конце концов, Кейт он знает давно и на подлость она не способна. А Робину хорошо промыли мозги. Пока что Арчер просто наблюдал, но понимал, что вмешаться придется, причем в самое ближайшее время.
Но первый ход был за Мэриан. Она пришла вечером, когда Арчер закончил с порученными ему Гаем делами и собирался пойти в таверну. Выпивка, девочки и все такое… Надо же расслабляться иногда… Мэриан предложила простись по городу. Они отошли в одну из тихих улочек, которые так любят влюбленные пары. На секунду Арчеру даже показалась, что Мэриан сейчас поцелует его. И, не смотря ни на что, он был не очень-то против… Но леди сказала:
- Арчер, нам давно пора было познакомиться поближе.
- В каком это смысле?
- Не в том, что ты себе вообразил. Просто мы с Робином были друг в друга очень влюблены, а его брата я, получается, совсем не знаю.
- А я уже о вас многое слышал.
- Давай на «ты», и не очень-то доверяй слухам, - тепло улыбнулась Мэриан.
- Люди говорят много хорошего.
- Арчер, я ни за что не поверю, что твой старший брат не поделился своими опасениями.
- Я живу своим умом, и выводы сам делаю.
- И это правильно. Я не понимаю, почему Гай против меня ополчился Но догадываюсь, что хочет оправдаться в своих глазах. Наверное, ему кажется, что чем я хуже, тем меньший грех он совершил. Но я надеюсь, что мы все же сможем стать друзьями.
- Не сомневаюсь в этом.
Они друг другу поулыбались и разошлись. Но Арчер, естественно, не поверил ни единому слову Мэриан. И уж точно не собирается дружить с той, которая методично портит жизнь его брату. Какими бы ни были ее мотивы.
Просто Арчер понимал, что сейчас Робин верит Мэриан больше, чем кому бы то ни было. И если он не примет ее дружбу, она найдет способ поссорить их. И ему придется уехать из города. А этого допустить никак нельзя, он должен помочь братьям. И если этого можно добиться лишь хитростью… Пусть будет так.

Гаю паршиво, как никогда. Когда после той крупной ссоры он шел на работу, был убежден, что Робин уволит его. Возможно, даже изгонит вместе с семьей. Но этого не произошло. Хотя дружбу не вернуть, и это уже ясно.
Робин по-прежнему остается начальником лучше, чем Вейзи. Но Гаю этого мало теперь. Если когда начинал работать вместе с Робином, ему было достаточно просто нормальных деловых отношений, теперь без дружбы, откровенных разговоров и кувшина-другого вина совсем паршиво.
Хорошо хоть остались Гвенет и Арчер, они-то всецело на его стороне. Не смотря ни на что. Но Гаю все чаще кажется, что только его семья сейчас к нему хорошо относится.
Гай так долго шел к нынешнему спокойствию, столько раз всем доказывал, что достоин уважения и нормальной жизни… Да он сам почти что поверил в это. Оказалось, это слишком хрупкая иллюзия, всего одного толчка вполне хватило, чтобы все снова пошло наперекосяк.
Мэриан как-то умудрилась настроить против Гая весь город. Гай был уверен, что Робин ничего для этого не предпринимал. Даже если они больше не друзья, Робин на такое не способен. Конечно, это Мэриан. Ей мало того, что она разрушила дружбу Гая и Робина, она не успокоится, пока окончательно не уничтожит его. Но стоит ли ему бороться против Мэриан? Ведь, будучи с самим собой честным, Гай понимал, что сам заслужил происходящее.
Но у него есть семья. И Гвенет с детьми уж точно не заслуживают того, чтобы их имя полоскали в грязи. Поэтому Гай не сдается. Конечно, большое значение имеет помощь Гвенет и Арчера.
Супруга помогала сохранять самообладание даже тогда, когда Гай готов был сорваться. Напоминала, что он один из лучших рыцарей Ноттингема, что без него будет очень сложно справиться.
И именно Гвенет рассказала Гаю о ссоре между Робином и Кейт. Это побудило его не сдаваться, потому что оказалось, что Мэриан не только ему портит жизнь, но и Кейт, которая ничего плохого ей не сделала. И если раньше Гай сам говорил Робину, что Кейт ему не пара, теперь он изменил свое мнение. Кейт может не нравится ему, но они с Робином друг друга любят… По крайней мере, Гай был в этом уверен совсем недавно. А теперь в том, что касается Робина, возникли серьезные сомнения.
И все равно Гай не может ничего предпринимать против Мэриан. Даже не потому, что Робин его в порошок сотрет. Просто еще свежи воспоминания.
Недавно Арчер сказал, что Мэриан предложила ему дружбу. Сначала Гай напрягся, но брат пообещал, что будет только притворяться другом леди Найтон. Он хочет помочь Гаю собрать компромат. Не может быть, чтобы Мэриан изменилась в одночасье. А если это происходило постепенно, должны быть свидетельства того, что леди далеко не святая, а Изабелла нисколько не изменилась. Их надо только найти. А для начала понять, в каком направлении искать.

Может, ради себя одного Гай не дал бы Арчеру на это добро. Он сам не святой, и в его прошлом столько грязи, что можно по уши увязнуть. Но если Мэриан взялась за Кейт, следующим может быть еще кто-то, к тому же никто не поручится, что Мэриан не желает Робину зла. Раньше такое предположение показалось бы абсурдом, но теперь Гая уже ничем не удивишь.
Они с Арчером в очередной раз обсуждали дела. Подружиться с Мэриан он смог. Теперь она вовсю нахваливает Арчера Робину, и Гай догадывается, что неспроста. Хочет, чтобы Арчер занял место помощника шерифа. Свой человек…
Правда, пару часов назад Гай подслушал разговор Мэриан и Изабеллы:
- Ты слишком неосторожна.
- Что ты имеешь ввиду?
- Арчер.
- Он на моей стороне.
- Я не была бы уверена. Парень предан братьям.
- Если что, он сильно пожалеет.
Гай предупредил Арчера, чтобы был осторожнее, брат обещал. Перед сном Гай все думал о Мэриан, о том, в кого превратилась та, которую он так искренне любил.
Во сне Гай стоял на белом песке, на берегу моря. Из глубины волн показалась фигура. И, еще не видев лица, Гай уже знал, что это Мэриан.
Леди подошла к нему. Он увидел. То самое выражение лица, ту, которую любил. Это почти незаметно, и наяву Гай никогда бы не догадался. Но та девушка, которая появилась в Ноттингеме в компании Изабеллы, не Мэриан. В подтверждении слов Гая, его первая любовь грустно спросила:
- Гай, как вы с Робином могли ее за меня принять?
- Мэриан, вы так похожи.
- Я никогда не поступила бы так с тобой, ты должен был это понять.
- Но я принес тебе боль и страданья.
- Ты принес мир Ноттингему. Они забыли об этом, Гай. Но они вспомнят.
- Мэриан, спасибо.
- Гай, я прошу тебя только об одном. Открой глаза Робину, он сейчас слеп. Я никогда не была такой, как эта самозванка, никогда не хотела быть. И не хочу, чтобы меня такой считали
Сказав это, Мэриан стала удаляться, пока ее силуэт ни исчез за горизонтом. А Гай все повторял ее имя. И не знал – то ли страдать оттого, что его Мэриан все же мертва, то ли радоваться, что та бессердечная интриганка вовсе не Мэриан.
Когда Гай проснулся, сразу понял, что что-то не так. На него смотрела Гвен со смесью удивления и обиды. Прежде чем Гай стал догадываться, в чем дело, супруга спросила: «Интересно, когда ты спишь с одной, а во сне шепчешь имя другой, это что-то значит, или просто к слову пришлось?».
Гай пытался объяснить, но Гвенет всем своим видом показывала, что ей это не интересно. Так что к прочим бедам помощника шерифа добавилась еще и размолвка с супругой.


Глава 6

Глава 6: «Страсти накаляются».

После ссоры с Кейт Робин был сам не свой. Ему казалось, что весь мир обернулся против него. Сначала Гай, потом Кейт… Да как же они оба не понимают, что Мэриан для него дороже всего на свете? Как смеют предпринимать что-то против этой самой чудесной в мире девушке?
Робин совсем не понимал Кейт. Он же ничем не обидел ее. Более того, понимая, что Кейт может быть неприятно, он даже старался в ее присутствии пореже упоминать Мэриан. И все равно супруга устроила эту безобразную сцену ревности.
Когда Робин нашел Мэриан, она была вся в слезах. И все равно не хотела признаваться, что произошло. Не хотела, чтобы у Робина возникли неприятности в семейной жизни. Но хорошо, что сказала – он должен был рано или поздно узнать истинное лицо Кейт.
Робин понимал, что у них с Кейт семья, ребенок. И только поэтому сразу после ссоры навсегда не ушел из дома. Но и не мог больше общаться с Кейт, как раньше. А, честно сказать, вообще не мог общаться с ней. Не понимал, как прожил столько лет с женщиной, которая вот так легко может обидеть человека, который совершенно этого не заслуживает.
Но Робину было сложно. Он все равно не мог делать вид, что они с Кейт совершенно чужие, это немыслимо. Но и вернуться к прежним отношениям тоже не мог.
Арчер зашел вечером. Сразу заметил состояние Кейт и Робина. Когда братья вдвоем сидели с парой кувшинов вина в гостиной, спросил, что случилось. Робин, конечно, рассказал. Молчал брат долго. Потом спросил:
- Робин, ты уверен, что поступил верно?
- О чем ты?
- О твоих выводах.
- Тоже будешь говорить гадости о Мэриан?
- Ни в коем случае. Если ты не знаешь, мы подружились.
- Мэриан рассказала, и я очень этому рад. Но что тогда ты имеешь ввиду?
- Все очень просто – девушки обе могут говорить правду, просто по-своему воспринимать события.
- Я бы с тобой согласился. Но Мэриан не может никого серьезно обидеть. Да и ты просто не видел, в каком я нашел ее состоянии после разговора с Кейт.
- Робин, но ты не можешь постоянно злиться на Кейт. Все же она твоя жена.
- Наверное, я поспешил жениться.
На это Арчер только сокрушенно покачал головой. Да и сам-то Робин не понял, как такое у него вырвалось. Одно дело просто дуться на Кейт, а подобные мысли – это уже серьезно.
Решил обо всем подумать. Спустя несколько дней устроил себе выходной, пошел в лес прогуляться. Он всегда чувствовал себя как дома в этом лесу, и именно тут ощущал покой и умиротворение, мог спокойно думать.

Послышался шорох, и Робин напрягся. Хотя, уже давно прошли времена, когда ото всюду угрожала смертельная опасность. Сейчас жить намного спокойнее, а принц Джон, кажется, совершенно забыл о них.
Из-за деревьев появилась Мэриан. Она улыбалась:
- Робин, ты тоже здесь? А я вот прогуляться решила.
- Помнишь, мы шесть лет назад целовались как раз на этом месте. Помнишь, что ты сказала мне тогда?
- Нет, не припомню. Знаешь, после тех жутких мгновений под землей, многие события прошлого кажутся размытыми и неясными. Только отчетливо помню, что я всегда любила тебя. И до сих пор люблю.
Для Робина это и были те самые слова, которые он хотел услышать, но боялся, что не услышит никогда. Робин боялся, что Мэриан считает его предателем. Ведь он клялся ей в вечной любви, а сам женился на другой. Хотя сейчас, когда смотрел на Мэриан, он совершенно не понимал, почему женился на Кейт. Наверное, он не должен задавать себе этот вопрос, ведь есть Ричард, его любимый сын. Но ничего с собой поделать Робин не мог.
Они поцеловались, и Робин вложил в этот поцелуй всю любовь, всю надежду. Пожалуй, так счастлив он не был очень давно.
После этого они с Мэриан не виделись два дня, Робин всячески ее избегал. И дело даже не в Ричарде и Кейт, о них он в последнее время думал все меньше. Просто Робин боялся, что, если он сойдется с Мэриан, люди станут думать о ней дурно. Не смотря на то, что все знают, как тяжело пришлось леди Найтон, прелюбодеяние – грех, это знают все. Не смотря на то, что быть с Мэриан отчаянно хотелось, Робин не мог обречь ее на такое.
Но леди Найтон сама его нашла. Робин сидел у себя в кабинете, было уже поздно. Гая отослал домой. Видеть бывшего друга было тяжело. И дружбы так не хватало, что несколько раз Робин был близок к тому, чтобы приложить усилие и вернуть все на свои места. Останавливала только реакция Мэриан. И Робин старался как можно реже с Газборном общаться. Надеялся, так будет лучше.
Так вот, Робин решил поработать до самого утра, домой идти не хотелось совершенно. Мэриан зашла без стука. Спросила:
- Робин, что происходит между нами?
- Мэриан, мы же во всем разобрались. Мы любим друг друга.
- А почему тогда мы не вместе? Или эту Кейт ты тоже любишь?
- Дело совсем не в ней. Пойми, любимая, я думаю только о тебе.
- Правда?
- Мы думали, что нам суждено быть вместе. Но судьба распорядилась иначе.
- Причем тут судьба? Это Гизборн во всем виноват!
- Пусть так, но ситуации это не меняет. Я женат, ты не можешь быть со мной, не вызвав осуждения толпы.
- Мне все равно.
- Мэриан…
- Робин, я слишком много страдала, я заслужила счастье. Мне все равно, какой ценой.

Гай не знал, что произошло в тот вечер между Робином и Мэриан. С некоторых пор милорд шериф не посвящает его в свою жизнь. Говорит с ним сухо, коротко и только по работе. Он словно забыл, что они вместе пережили, сколько раз спасали друг другу жизнь. И то, что были близкими друзьями.
Но сейчас Гая беспокоит другое – Робин больше не ночует дома, в Локсли. Теперь он остается на ночь в Ноттингеме. И Гай выяснил, что ночует шериф не в одиночку, с леди Мэриан.
Говорить об этом Кейт или не говорить? Потерять дружбу Робина уже можно не бояться- то, чего нет, невозможно потерять. Скорее всего, леди Хантингтон и сама догадалась. А если нет? Ведь, если Гай прав насчет этой лже-Мэриан, теперь Кейт угрожает реальная опасность. Ведь она – единственное препятствие на пути к браку с Робином. В другое время Гай посоветовался бы с Гвенет, но теперь и с этим у него проблема.
Гвенет всерьез обиделась. Гай пытался объяснить, что то, что он шептал во сне имя Мэриан, совершенно ничего не значит, и вместе с тем понимал, что звучит это крайне неубедительно. На месте Гвенет он бы и сам себе не поверил. Но Гвенет умная женщина, потому Гай надеется, что она рано или поздно поймет его.
А пока они ночуют в разных комнатах и ведут себя как исключительно вежливые соседи. Даже дети, не смотря на маленький возраст, начали подозревать неладное. И Гай, зная цену семейным неурядицам, хотел, чтобы хоть у Робина и Кейт все наладилось. Он понимал, что делает ошибку, но не мог не попытаться вправить Робину мозги. После совещания задержался:
- Робин, нам надо поговорить.
- Надеюсь, по делу? – устало спросил Робин, подняв голову от отчета.
- Робин, что происходит у вас с Кейт?
- На вашем месте, сэр Гай, я следил бы за собственными семейными отношениями, а не лез в чужие, - в тоне заскользила сталь, очень плохой признак. Стоило бы остановиться, попрощаться и пойти домой, но Гай опять не смог.
- Робин, ты же не можешь не понимать, что то, что происходит между тобой и Мэриан совершенно неподобающе.
- А ты не можешь не понимать, что виноват в том, что мы с Мэриан оба долгое время страдали друг без друга.
- Я не думаю, что твою семейную жизнь с Кейт можно назвать страданием, - упрямо гнул свою линию Гай, уже понимая, что чуть ли не приговор себе подписывает.
- Не лезь не в свое дело!
- Да, это не мое дело. Но Мэриан должна понимать, что ставит себе в положение гулящей.
- Что!?
Гай чуть не пропустил момент, когда Робин выхватил меч, все же не думал, что до этого дойдет. Но и помощник шерифа никогда не жаловался на быстроту реакции. Клинки зазвенели соприкоснувшись.

Они кружили по залу, делая и отражая выпады. Но у Робина было преимущество – в отличие от Гая, он не заботился о том, чтобы не причинить вреда противнику. Он словно снова был на поле боя, и Гай не сомневался, что если пропустит выпад, Робин его убьет.
Но вечно это продолжаться не могло, и так получилось, что противники одновременно приставили мечи к горлу друг друга. Осознавая, что рискует, Гай меч убрал. Он не был уверен в реакции Робина, но и тот в ответ опустил свой. Робин сказал только одно слово: «Убирайся!».
Гай не пошел домой. А смысл? Чтобы увидеть неприязненное лицо Гвенет? С него на сегодня неприязни хватит. Напиться – вот то, что ему осталось. И Гай пошел в таверну. Ту самую, где они любили с Робином вместе сидеть. Но сегодня он напьется в одиночестве.
Гай не считал кувшины, чем больше пил, тем больше хотелось. Уйти от реальности. Не думать, не чувствовать, не вспоминать…
Совсем недавно у него были дружба и любовь, а сейчас остались только обломки. Почему? Быть может просто фундамент, на котором он построил свою жизнь, оказался хлипковат? Ведь в его основе подлость, коварство и вероломство. Гай уже почти поверил в то, что, если искренне захотеть жить по-новому и приложить к этому массу усилий, все получится. Но, видимо, грехи прошлого вот так, запросто, не смываются. Наверное, ему не суждено жить нормально и счастливо. В конце концов, он, действительно, этого не заслужил.
Гай не знал, сколько прошло времени. Он вообще уже почти ничего не ощущал. Потом он не вспомнил, как в таверну зашел Арчер. Это была уже третья таверна, в которой помощника шерифа искал брат.
Арчер узнал о том, что произошло между Робином и Гаем, от стражника, стоящего у двери и все слышавшего. Здраво рассудил, что его помощь больше требуется Гаю. Робина, в конце концов, есть кому утешить. Он знал, конечно, куда идут люди после подобного. Таверна.
Зайдя, сразу оценил состояние брата – придется тащить. Действительно, на ногах Гай не держался. Арчер заплатил за брата (вышла круглая сумма, но напоминать Гаю он не собирался) и почти что вынес его из таверны на себе.
А дальше возник вопрос, куда Гая девать. Домой лучше не надо, Гай потом спасибо не скажет. У них с Гвенет и так отношения в последнее время натянутые, еще не хватало, чтобы она его в таком состоянии увидела.
Арчеру пришла в голову безумная мысль – Локсли. А что? Робин все равно там не появляется, а с Кейт он как-нибудь договорится.
Переговоры вышли сложноватыми. Но Арчер напомнил, что сейчас никому не легко, Робин с цепи сорвался. И по-сути, хочется ей это или нет, а с Гаем они в одной лодке. Кейт повозмущалась, сообщила, что от него она такого не ожидала, но разрешила разместить Гая в комнате для гостей. В конце концов, она была обижена на Робина, и это, в некотором смысле, роднило с Гизборном.

Гай проснулся от ужасной головной боли… В Локсли. И на минуту почудилось, что все недавние происшествия были всего лишь кошмарным сном, что они с Робином напились и остались в Локсли, чтобы не волновать Гвенет. Но Гай оглянулся, не обнаружил рядом Робина, и все вспомнил.
Кошмар какой-то. И раньше его жизнь была кошмаром, но тогда это было привычно. Просто жизнь Гая всегда была борьбой. Но с некоторых пор он понял, что жить можно и по-другому. Можно уважать других людей и самому быть уважаемым человеком. К хорошему быстро привыкаешь, и Гай уже не знал, как теперь быть.
Ясно одно – на работу идти нельзя. Домой не хотелось. Тут остаться тоже немыслимо. И все равно Гай спустился. Стол был уже накрыт. За ним сидела мрачная Кейт и Арчер, отчаянно пытающийся сохранить выражение лица «а что? ничего странного не происходит…». Стол был накрыт на троих, из чего Гай сделал вывод, что он тоже может присоединиться к трапезе. Еда была сытная, вино крепкое. Если молча. Потом Кейт сказала:
- Только не думай, Гизборн, что из-за того, что мы сейчас в одной лодке, мое отношение к тебе поменялось.
- И в мыслях не было, - усмехнулся Гай, он вообще не понимал, почему Кейт помогает ему. Леди Хантингтон ответила на этот невысказанный вопрос:
- Я узнала, что ты говорил с Робином по поводу того, что они с Мэриан… ну….
- Я понял. И хотел предупредить тебя, чтобы ты была осторожнее. Сейчас ты одна всерьез мешаешь целям Мэриан.
- Думаешь, все настолько серьезно?
- Почти уверен.
- Что ж… Чутье тебя подводит очень редко… Гизборн, я долго думала над сложившейся ситуацией.
- Мир предлагаешь?
- Перемирие. И только до тех пор, пока не откроем Робину глаза.
- Годится.
- Можешь пожить тут пару дней.
Такого Гай точно не ожидал. Но согласился – ему нужны тишина и покой, чтобы обдумать пути выхода из этой почти что тупиковой ситуации. А дома будет действовать на нервы мрачная Гвен.
Думали три дня, вместе с Арчером. Не помогло. Арчер поддержал мнение Гая о том, что леди Мэриан вполне может оказаться самозванкой. Правда, он, как и Гай, понятия не имел, как это могло получится. Неужели на свете живут люди, похожие друг на друга, как две капли воды? Тогда нельзя исключать, что и на них кто-то похож… И все равно, даже учитывая что Арчер прочно завоевал доверие «Мэриан», разоблачить ее будет дико сложно. Это если их догадки верны. Порой Гай думал – а что если он не прав, и Мэриан действительно превратилась в бездушную тварь, а виноват в этом он? От этих мыслей холод пробирал до самых костей.

Через три дня Гай вернулся домой. Он не хотел, чтобы его сочли трусом. Ведь он и на работе не появлялся, а Робин официально его не уволил. Правда, Гай почти уверен, что за этим дело не станет.
Гвенет, казалось, обрадовалась его возвращению. Но почти сразу вновь нацепила на себя маску ледяного равнодушия. И все равно у Гая появилась надежда, что они помирятся. Это какое-то внутреннее чувство. Но пока говорить с Гвенет не стал – рано. Время все расставит по своим местам.
Целый день Гай провел, не выходя из дома. На работу по-прежнему не хотелось. Да и Робин никого за ним не послал (сам-то он теперь не придет точно), значит, обходится без него. И значит, точно уволит. А говорил, что такого друга еще поискать… Гай предавался мрачным мыслям за кувшином вина, когда служанка объявила, что к нему пожаловала леди Изабелла. Вот это номер… Впрочем, следует узнать, что у нее на уме. Гай поднялся, чтобы встретить сестру.
Изабелла зашла с выражением такого превосходства на лице, что Гаю потребовалось немалое усилие воли для сохранения невозмутимости. Он должен узнать, что надо его сестре, эмоции явно лишнее. Гай жестом указал на стул, Изабелла покачала головой. Высокомерно произнесла:
- Я ненадолго, братец.
- И что тебе надо?
- Всего-то убедиться в том, что все идет по моему плану.
- Я был прав – ты никогда не нуждалось в примирении со мной.
- Примирении? Да ты бредишь. Думаешь, для меня что-то значат кровные узы?
- Уверен, что нет.
- И правильно. Ненавижу всю свою жалкую семейку! Я из-за вас стала такой!
- Давай ближе к делу, сестрица.
- А у меня нет и не будет с тобой никаких дел. Оглянись, Гай, у тебя же ничего нет. Нет друга, любимой. А скоро не будет работы и жизни.
- Это угроза?
- Констатация факта. Можешь пока наслаждаться своими последними днями.
Изабелла ушла, Гай не остановил ее. Хотя хотелось убить на месте. Но, тем более сейчас, он никак не мог себе этого позволить.
Сел в кресло и глубоко задумался. Выхода Гай не видел, руки опускались. Как было просто тогда, когда Ноттингем осаждал мерзавец-Вейзи. Все было понятно – он сдастся, убьет Вейзи, а самому оставаться в живых совершенно не обязательно. Теперь все сложно – коварную интриганку все считают невинной мученицей, его подонком и мерзавцем. И что бы он ни делал, Гай не видел ни малейшей возможности это изменить. Но ему пришлось взять себя в руки. Завтра он явится на работу и попробует помогать Робину, как раньше. Возможно, друг одумается. А если нет… Гай понятия не имел, что делать тогда.


Глава 7

Глава 7: «Край».

Арчер, действительно, подружился с леди Мэриан только для того, чтобы помочь Гаю и Робину. Он не был намерен сближаться с ней, только в той степени, какая необходима для того, чтобы понять, кто она такая, разгадать ее планы и вытащить Гая из незавидной ситуации, в которой сейчас брат.
Гаю Арчер очень сочувствовал. Он понимал, что брат не идеален, знал о большинстве совершенных им злодеяний. Гай сам рассказывал, чтобы Арчер не питал насчет него никаких иллюзий. И все равно это его старший брат, он всегда должен быть на его стороне.
Арчер не считал, что идет против Робина, помогая Гаю. Он верил Гаю и считал, что эта Мэриан, или не Мэриан, околдовала Робина. Если бы она его действительно, по-настоящему, любила, не стала бы рушить его с Кейт семью. И репутацию Робина. Ведь это Гай считает, что все ополчились против него. Арчер же, оценив ситуацию со стороны, понял, что многие осуждают именно Робина, оставаясь при своем мнении насчет Гая. Ничего плохого им в последнее время помощник шерифа не сделал. А вот сам шериф ведет себя с каждым днем все более странно. И не понимает, что леди Найтон (будем ее пока так называть) толкает его к краю. Арчер был твердо намерен разоблачить самозванку и помочь обоим своим братьям. Но случилось непредвиденное.
Арчер сам упустил момент, когда перестал притворяться, что ему с Мэриан здорово и интересно. Девушка, действительно, начала ему нравиться. Арчер понимал, что это опасно. Как ни крути, эта женщина – его враг. Потому что желает зла Гаю. Да и Робину, скорее всего, тоже. И для того, чтобы с ней справится, он должен иметь трезвую голову, не поддаваться эмоциям.
Но, возможно, Мэриан не совсем и виновата в происходящем? Арчеру очень хотелось верить в то, что леди Найтон не понимает, что творит. Что ее провела Изабелла. Вот в коварстве своей сестрицы Арчер не сомневался ни минуты. Изабелла может кого угодно обвести вокруг пальца и обратить в свою веру. Так что вполне логично предположить, что она воспользовалась наивностью леди Мэриан для того, чтобы уничтожить своих врагов.
Арчер даже может предположить вариант, что леди Мэриан на самом деле самозванка, как считает Гай. Это вовсе не значит, что она источник вселенского зла. Опять же, вполне может быть и так, что Изабелла нашла девушку, внешне на Мэриан похожую, и задурила ей голову.
Но, в любом случае, как бы ни хотелось Арчеру верить в то, что во всем виновата исключительно его сестра, ему придется рассматривать все варианты. Потому что он не должен ошибиться. Больше всего он боится даже не того, что подумает о нем Гай, когда узнает, что ему нравится эта женщина. Он боится попасть в ту же западню, что и Робин – забыть из-за женщины все свои обещания и всех, кто ему дорог. Боится, что влюбится, окончательно и бесповоротно. Тогда все пропало.
Но и ограничить общение с Мэриан он тоже не может – они с Изабеллой, конечно, сразу же поймут, что что-то не так. Придется как-то выкручиваться.

Это происходило совершенно незаметно. Робин и сам не понял, когда именно у него из ближнего круга остались Мэриан, Изабелла и Арчер. Остальные, те, кого он долгое время искренне считал своими друзьями, как-то ушли на задний план. Он в них разочаровался. Они осуждают его и Мэриан и жалеют Гая и Кейт, ничего не хотят понять.
С Изабеллой сближение произошло внезапно, благодаря Мэриан. Изначально дружить с ней Робин вовсе не собирался, но Мэриан сумела убедить, что Изабелла изменилась. Стала мягче и добрее. Чего, к сожалению, нельзя сказать о ее старшем брате.
Вот с Арчером отношения оставались хорошими, хотя Робин боялся, что он займет сторону Гая и Кейт. Но брат оказался разумным человеком. Но общения с Гаем не прекратил, да Робин и не собирался ставить ультиматумы. Тем более что указывать мелкому, как ему следует жить, всегда было бесполезно.
Росло раздражение на Гая. Робин понимал, что это нерационально, но не мог ничего с собой поделать. Да и Мэриан считала, что Гай не достоин ни своей должности, ни вообще жизни в Ноттингеме.
Робин до последнего с этим не соглашался. Да, Мэриан зла на Гая. Это можно понять. Но ведь Гизборн и так в последнее время многое потерял… Они оба многое потеряли. Ведь дружба – обоюдное чувство. И ее потеря, как ни крути, всегда отражается на обоих.
А в последнее время даже не только дружба, а просто нормальные человеческие отношения между ними стали практически невозможными. Робин порой даже видеть Гая не может – перед его мысленным взором сразу же возникает заплаканное, полное боли лицо Мэриан. И то, что Гаю тоже тяжело, не помогает нисколько.
Робин старался видеться с Гаем как можно реже. Хотел все как следует обдумать. Может, действительно, лучший вариант - предложить бывшему другу другую хорошую работу. Порекомендовать кому-нибудь из шерифов, с кем Робин успел наладить хорошие отношения. Гай хороший помощник, любой шериф будет за такую рекомендацию благодарен…
Но Робин так и не сделал этого. Между бывшими друзьями висело почти материальное напряжение, и с каждым днем все больше сгущались тучи. Всем было ясно, что рано или поздно гроза разразиться.
И солдаты, и даже ближний круг Робина, ходили на цыпочках. Гаю бы затаиться, постараться переждать. Или даже самому уйти работать к другому шерифу. У него тоже есть связи, вполне можно было бы обойтись и без рекомендаций Робина. Но Гай опять не смог и совершил уже не первую за последние дни глупость.
Это случилось во время обхода. Робин старался избегать Гая, но так случилось, что они оба, в одно и то же время, собрались идти на очередную проверку. Отступать было уже глупо, и пошли вместе.

В старые добрые времена они любили такие совместные проверки… А после них совместные попойки… Но эти времена, кажется, утрачены безвозвратно. Но Гай не хотел, не мог смириться с тем, что потерял дружбу, ставшую для него единственным светом в окошке.
А надо было бы. И Арчер советовал забыть. Но Гай не мог оставить все как есть. И снова начал тяжелый разговор, подозревая заранее, что он закончится очередной крупной ссорой:
- Робин, ты в последнее время на себя не похож.
- Это не ваше дело, сэр Гай.
- Мое, раз мы вместе работам.
- Я вас насильно тут не держу.
- Тебе всегда были нужны мои советы.
- А сейчас не нужны.
- И все равно я советую тебе вернуться к Кейт… И держаться подальше от леди Найтон, пока не потерял свою честь и свою душу.
Гай знал, к чему приведут эти слова. И отчасти даже хотел этого. Ему надоела неопределенность своего положения. Надоело, что Робин старается не встречаться с ним взглядом, разговаривает сквозь зубы. Гай подумал, что, если дать выплеснуться ярости Робина, что-то решится. Сомневался, что в лучшую сторону. Но он так устал от всего этого, что любое изменение нынешней ситуации уже казалось благом.
Гай не удивился, когда Робин, одним движением выхватив меч, нанес призванный быть сокрушительным удар. Отчасти рыцарь ожидал такой поворот событий, и потому сумел отразить удар.
Они кружили по двору в поединке. На этот раз Гай не сомневался – Робин его убьет, не раздумывая. На звон клинков собралась толпа народа, но разнять дерущихся никто даже не пытался. Все боялись, что попадут под горячую руку. Арчер только сунулся было, но Кейт его удержала – они должны разобраться сами.
Если бы люди не были сильно заняты созерцанием поединка и оглянулись по сторонам, они заметили бы ухмылку на лице леди Найтон и торжество Изабеллы. Но все взгляды, конечно, были прикованы к Робину и Гаю.
А поединок все набирал обороты. Жители и забыли, как их начальство искусно владеет оружием. При этом Гай Робину практически ни в чем не уступал. Единственное его слабое место состоит в том, что, в отличие от Робина он не стремится причинить противнику вред. В конечном итоге, именно это Гая и подвело. Он вовремя осознал, что вот-вот нанесет смертельный удар, пришлось срочно отводить меч в сторону. И в этот миг Робин выбил оружие из его руки. Все были уверены, что Гая настигла смерть, кое-кто даже закрыл глаза.
Спасло Гая то, что, не смотря на горячку боя, Робин разгадал его маневр. И это несколько его отрезвило. Настольно, чтобы убрать свой меч в ножны. Но не настолько, чтобы промолчать.

Слова Робина еще долго отдавались в ушах Гая. Бывший друг громко, чтобы слышали все, произнес:
- Когда я, сэр Гай, предложил вам эту должность, я верил в то, что вы изменились. Что больше не являетесь человеком жестоким, бесчестным и корыстным. Но вы остались тем же. И потому я освобождаю вас от должности.
Робин пожалел о своих словах еще до того, как договорил речь до конца. Но он уже не мог остановиться. Увидел, как побелело лицо Гая, стало стыдно. Ведь Гай три года старался убежать от своего прошлого… И если бы Гай его сейчас ударил, Робин бы понял. Но его уже бывший помощник молча развернулся и ушел. На душе стало совсем паршиво.
Робина все осуждали, он понимал это. Арчер вообще сразу за Гаем ушел, даже Кейт, судя по ее лицу, не одобрила. Не смотря на свое к Гаю отношение.
Робин и сам-то себя осуждал. Как только перегнул палку, сразу понял, что не прав. В конце концов, что ему Гай плохого сделал в последнее время? Да ничего. Все его претензии к бывшему помощнику трехлетней давности. А он сам обещал, что это все забыто…
Мэриан как раз и застала очередной его приступ самокопания. Сказала, что она–то всегда на его стороне. И что сейчас он прав, потому что у таких злодеяний, как гизборновские, срока давности быть вообще не должно. И что он должен бы знать, что рано или поздно наступит возмездие.
Это несколько воодушевило Робина. По крайней мере, он пока отказался от идеи просить прощения и возвращать Гая на должность. Раз у них пошли столь серьезные конфликты, значит, это ничего не решит. Надо подождать, разобраться в себе.
На следующий деть прибыл посол от принца Джона. С солдатами. Робину была предложена сделка – он выдает Гая его величеству для казни за все его злодеяния и получает прощение и помилование.
Вот тут-то Робин ни секунды не раздумывал. Сразу с возмущением отказался. Вообще, как только Джону могла полезть в голову мысль, что он отдаст ему на растерзание Гая? Ну да, сейчас в их дружбе растет и ширится громадная трещина. И все же это не причина для предательства… Тем не менее, Мэриан произнесла:
- Вы пока останьтесь, мы подумаем…
- Вас ничто здесь не держит, и думать мы не будем. Я сказал – нет. И больше к этому разговору мы не вернемся, - твердо сказал Робин.
Мэриан оказалась сильно недовольна этим ответом, показательно дулась на Робина. Пришлось вечером с ней поговорить, довольно резко. Объяснить, что у нее нет причин подозревать Робина в подлости, а если он отдаст на растерзание Вейзи Гая, именно подлецом и будет.
Мэриан сначала обиделась, но уже на следующий день общалась с ним, как ни в чем не бывало. И Робин еще раз убедился в том, что она удивительная женщина, лучшая из всех.

Сначала Гай хотел немедленно уехать из Нотингема. Куда? Да неважно, куда глаза глядят! В конце концов, начинать с нуля ему не впервой. Тем более, сейчас есть знания и опыт. Наймется в помощники к шерифу какому-нибудь. Кривая выведет.
Но уже наутро понял, что никуда не поедет. Не смотря на все ошибки Робина, он не может бросить его сейчас. Мэриан тащит Робина в пропасть, а он этого не видит. А когда заметит, будет поздно. Надо чем-то помочь.
Да и Гвенет срывать с места не дело. Они, можно сказать, помирились. Но Гай подозревает, что его мудрая жена просто не хочет добавлять ему лишних проблем. Они уже разговаривают друг с другом, даже спят в одной комнате. Но Гаю кажется, душевно они не так близки, как раньше. И это обязательно надо исправить. Сразу после того, как разберется в этой мутной ситуации с Робином и Мэриан.
Но пока даже совершенно не ясно, с чего начать. Понятно одно – он зашел в тупик. Робин теперь считает его врагом номер один, собственную супругу, Кейт, врагом номер два. А вот зато леди самозванку своей любимой и единственным другом. И ничего не способно поколебать его уверенности.
Заходил Арчер, очень старался поддержать. Но и брат тоже не уверен в будущем и запутался окончательно. А все сведения, которые он добыл, можно свести к тому, что эта Мэриан старательно и последовательно разрушает его и Робина жизнь, Изабелла держится в тени. Это все Гай и так знает.
Решил прогуляться в Шервудском лесу, проветриться. С этим лесом у Гая многое связано. Тут он испытывал радость, боль, отчаяние… Весь калейдоскоп чувств. Здесь они с Робином сражались врагами, частенько бывали уже друзьями… Этом лес почти родной дом для него…
Гай вздрогнул от неожиданности, поняв, что кто-то идет за ним следом. Резко обернулся. Ну конечно, она. Стоило только подумать… Мэриан стояла совсем рядом, смотрела насмешливо, с оттенком превосходства… Совсем как Изабелла не так давно… Гай резко бросил:
- Чего тебе надо?
- Думаю, ты знаешь… Неужели не сказала Изабелла?
- Я давно уверен, что вы заодно.
- Но у тебя нет доказательств, Гай. И все, что мне надо, я почти уже получила.
- Почти? Я поссорился с Робином, лишился работы… Что тебе еще надо?!
- Это хороший вопрос. Я хочу сломать тебя окончательно. Хочу, чтобы ты проклял тот день и час, когда разрушил жизнь родной сестры, чтобы смерть воспринималась тобой, как благо…
Она могла бы говорить еще долго, но у Гая не осталось сил ее слушать. Он сам не заметил, как отвесил леди звонкую пощечину. Вместо того чтобы закричать или заплакать леди довольно произнесла: «Синяк будет в пол лица. То, что надо». Что Мэриан имела ввиду, Гай понял уже через пару часов.

Робин уже практически решил помириться с Гаем. В конце концов, они подружились не просто так, и эта дружба дорогого стоит. Перед этим было много всего, и они по обоюдному согласию оставили это в прошлом.
Не говоря уж о том, что Гай спас жизнь ему, причем неоднократно. И помогал многим в городе. Да сам город до сих пор стоит только благодаря Гаю! Друг изменился, и нечестно упрекать его в прошлых грехах сейчас. Да даже Кейт его простила, хоть отчаянно не хочет кому либо, в особенности себе самой, в этом признаваться.
Решение принято, но осталось самое сложное – рассказать о нем Мэриан. Робин знал, что любимая не разделяет его точку зрения. Но это, скорее всего, потому, что она не знает изменившегося Гая. Надо только убедить ее присмотреться к нему повнимательнее. И Робин сделает это. Он затеял разговор вечером, сразу после ужина. Сказал, словно между прочим:
- Мэриан, дорогая, мне кажется, нам пора проводить послов его величества.
- В смысле?
- В смысле сказать, чтобы убирались на все четыре стороны. Гая они не получат никогда.
- Но любимый, как-то невежливо так обращаться с послами короля.
- Мэриан, я скажу один раз и хочу, чтобы ты меня услышала. Гай мой лучший друг, ты любовь всей моей жизни. И никого из вас я не хочу терять.
- Да, дорогой.
Все-таки его Мэриан замечательная, думал Робин. Она сумела его понять, он на это даже не надеялся.
Но счастье было недолгим – уже через три часа, когда Робин почти собрался идти к Гаю, прибежала Мэриан. Любимая была вся в слезах, одежда порвана, на лице огромный синяк! Оказалось, этот ублюдок-Гизборн ударил ее и попытался изнасиловать! И только чудом Мэриан удалось вырваться.
Робин хотел убить Гизборна прямо сейчас, голыми руками. Но Мэриан плакала, просила, чтобы он остался с ней, ей страшно и одиноко. И тогда Робин развязал руки людям принца. Сказал, что они могут арестовать Гизборна. До утра он пробудет в темнице Ноттингема, под усиленной охраной людей, которые сохранили к нему ненависть (таких мало, но есть).
И все равно солдаты выполняли приказ неохотно. Но у них не было иного выхода – они привыкли подчиняться приказам. И уж тем более, никто не ставил под сомнение авторитет Робина.
И все равно были люди, которые готовы биться за Гая. Но он сам приказал им не вмешиваться. Он не хотел жертв, их и так было в Ноттингеме достаточно.
Тем временем Робин пытался искупить вину перед Мэриан. Он, и правда, считал себя очень виноватым – не согласился с ней, чуть не помирился с Гизборном. А ведь страшно подумать, чтобы было бы, если бы леди Найтон не сумела за себя постоять. Мэриан плакала, а Робин ненавидел Гая так яростно, как в, казалось бы, забытые времена.



Глава 8

Глава 8: «Плен».

Гаю не привыкать к таким ситуациям – в его жизни много всякого бывало, и плохого куда больше, чем хорошего. И все равно он был не готов к этой уловке леди Найтон. Значит, вот что она для него приготовила. Казнь от рук солдат Джона. Что ж… Он, конечно, это заслужил.
Сначала Гай был просто растерян. Но даже когда понял, что происходит, сопротивляться не стал. Потому что не хотел лишних жертв. Для него явилось приятной неожиданностью, что в Ноттингеме есть люди, готовые ради него на все, но он не мог и не хотел позволить им сложить за него головы.
В конце концов, его смерть должна была наступить давно. И он знал, на что шел, когда сдавался Вейзи. Но ему были дарованы годы мирной жизни, был дарован шанс себя простить. Наверное, это уже немало.
И Робина Гай не ненавидит, просто не имеет на это права. Робин тогда в него поверил, а сейчас от него отвернулся. Судьба изменчива и капризна. Он же должен помнить главное – если бы не вера и заступничество Робина, он был бы мертв еще тогда, давно.
Но, может, так было бы лучше? Если бы он умер тогда, еще не зная ни настоящей дружбы, ни семейного счастья? Если бы он до конца считал Робина своим врагом?
Потому что, пусть он и не ненавидит Робина, случилось нечто, для него страшное – он разочаровался. Ведь Робин был для Гая тем идеалом, каким не смог стать король Ричард. Гай твердо верил, что, пока в мире есть такие люди, как Робин, род человеческий не так уж и плох, и у Англии есть надежда.
Но во что верить теперь, когда тот, кого он почти боготворил, предал всех, кто в нем нуждается, ради юбки? Если он не замечает ничего, кроме леди Мэриан, не видит дальше собственного носа?
Да, Гай сознавал, что Робин не так уж и виновен. Красивая девушка может задурить голову почти любому. Даже Арчер стал поддаваться ее чарам. Брат прилагает огромные усилия воли, чтобы контролировать себя. Он ничего не говорит Гаю. Возможно, боится, что он в нем разочаруется. Но Гай, напротив, еще больше стал Арчера уважать. Мэриан столько времени пытается пробить брешь в его обороне. Но Арчер держится, как не смог держаться Робин.
Потому что не хотел. Потому что, видимо, любовь к Мэриан всегда жила в его сердце. И такая замена, как Кейт, ненадолго утешила.
И все равно Гай не снимал с себя вины. Он просто, став жить спокойно и счастливо, забыл, что, рано или поздно, возмездие все равно настигнет. Он решил, что заслужил спокойную жизнь тем, что пытается по мере сил искупить грехи прошлого. Но, очевидно, этого мало. Он никогда не искупит свои подлые поступки и убийства, которые совершил. И не может в этом обвинять ни короля Ричарда, ни свою несчастливую юность. Ведь у многих людей не складывается жизнь, далеко не все из них становятся чудовищами. А он стал. И ответит за это.

Гай беспокойно метался по камере. Можно было бы поспать, завтра предстоит длинная дорога. Но Гай не видел в этом смысла. На том свете отдохнет – недолго осталось. Да и пора давно за все, что он совершил…
Гай ожидал, что поиздеваться придет Мэриан, но это оказалась Изабелла. И то верно - у самозванки полно дел, ни в коем случае нельзя выпустить Робина из-под контроля. А сестричка совершенно свободна. К тому же, Гай уверен, кашу эту именно она и заварила. Завидев сестру постарался успокоиться, присел и сделал вид, что ему все равно. Постарался говорить уверенно и насмешливо:
- Не ждал посетителей, дорогая сестра.
- Ты сейчас не в том положении, чтобы острить, Гай.
- Почему это? Как раз в том, мне терять нечего.
- Да! Ты все потерял, и я этому рада! Ты сломал мою жизнь, и я хотела тоже тебя сломать, раздавить, уничтожить! Хотела, чтобы ты понял, как страдала я, почувствовал это на собственной шкуре!
Наверное, Гай должен бы накричать на нее, должен почувствовать ненависть к той, которой по своей злобной воле сломала ему жизнь… К сестре, жизнь которой он сломал первым… Ненависти Гай не чувствовал, лишь печально спросил: «Наверное, больно так сильно ненавидеть?» Лицо Изабеллы побелело, словно он ее ударил. Развернувшись, сестра арбалетной стрелой вылетела из темницы… А Гай, наконец-то, смог спокойно заснуть.
Во сне они с Мэриан сидели на поляне в Шервудском лесу. Его первая любовь спросила:
- Гай, почему ты ничего не делаешь? Даже не пытаешься себя оправдать?
- Тут уже ничего не сделаешь, Мэриан. К тому же я, и правда, ударил ее.
- Но не делал того, в чем она еще пытается тебя обвинить.
- Робин мне не поверит. Он никогда больше не поверит мне.
- Я не могу достучаться до Робина. Я пыталась пройти к нему во сны, открыть ему глаза. Он слеп и глух, Гай. Эта самозванка настолько задурила Робину голову, что я ничего не могу поделать.
- Значит, так тому и быть. Возможно, так даже лучше, Мэриан. В конце концов, я очень давно это все заслужил.
Мэриан разозлилась, и Гай как-то даже растерялся… Не думал, что мертвые злятся. Она почти прокричала:
- Не смей себя во всем винить, Гай! Да, ты ангелом никогда не был. Но ты изменился. А в том, что сейчас происходит, виноваты Изабелла и самозванка! Ты не можешь уйти и оставить все, как есть. Если до сих пор считаешь себя другом Робина.
- Да, считаю. Но что делать? Я не могу ничего даже при желании.
- Ошибаешься, Гай. Может, сейчас ты и в крайне незавидном положении. Но у тебя остались друзья, которые ради тебя пойдут на все.
Проснулся Гай в боевом расположении духа, куда только подевались подавленность и чувство вины… И еще откуда-то пришла убежденность, что все непременно наладится.

Робин никак не мог уснуть. Мэриан давно заснула, а он ушел к себе в кабинет. И там метался из угла в угол, как раненый зверь.
Как только Гай мог так поступить с Мэриан! Мерзавец! Что она ему сделала? Да, она его терпеть не может и не скрывает этого. Но это же не причина так с ней поступать! Это чудовищно, просто немыслимо! Кем же надо быть…
Но вместе с этими мыслями, где-то на задворках сознания, роились совершенно другие. И состояли они в том, что Робин не верит в то, что Гай, и правда, на такое способен. Не смотря на вид и слова Мэриан, он не мог допустить мысли, что его друг такое чудовище. Нет, Гай не мог… Но и Мэриан не могла солгать… Или могла? Она же ненавидит Гая, а он с ним помириться собирался…
Но это же Мэриан, он любит ее… А Гай его лучший друг, он обязан ему верить. Он сам обещал, что прошлое не встанет между ними. Но сейчас прошлое переросло в настоящее? Или все же нет?
Робин не знал ответов, но точно знал одно. Он не должен позволить людям шерифа забрать Гая. Если это случится, он будет вечно себя презирать. Потому что окажется самым обыкновенным предателем.
Да. Это и есть ответ. Если он не хочет казнить Гая, почему он должен? Они так много потеряли в последнее время. Дружбу, что может быть важнее? И, в любом случае, Гай заслуживает право все объяснить. Робин решил, что просто спросит его, что произошло. И будет надеяться на искренний ответ.
В конце концов, помимо смерти, все поправимо. И, если уж совсем честно, Робин хочет верить Гаю даже больше, чем Мэриан.
На этой мысли Робин вздрогнул. Какое-то странное чувство поразило его. Словно он увидел свет после блуждания во мраке. Словно ему вот-вот откроется какая-то истина. Что-то, что он знал когда-то, а сейчас забыл. Но забывать ни за что нельзя.
В этот миг Робин вспомнил Кейт, впервые за последнее время. И вспомнил ту ссору между супругой и Мэриан, после которой он с Кейт разругался окончательно…
Странно это все… Сначала Мэриан обижает Кейт, потом Гай… Оба люди, которым Робин собственную жизнь готов доверить без колебания. Фактически самые близкие ему люди. И главное, ссоры между ними и леди Найтон происходят в такой удобный для Мэриан момент…
Возможно, если бы Робин подумал еще немного, он бы все понял. Прозрел, впервые за долгое время. Он приказал бы выпустить Гая, друзья бы помирились и вместе решили, что делать дальше… К сожалению этого благополучного разрешения ситуации не произошло.
Потому что в следующий миг в комнату вошла Мэриан. Она была так красива, казалась такой расстроенной и хрупкой, что Робин просто не мог думать ни о чем другом. Он забыл свои размышления о Гае и Кейт, рациональные мысли о том, кому и что выгодно. Он видел перед собой любимую женщину, и остальное не имело никакого смысла…

В принципе, Гай себя чувствовал не так уж и плохо. Он поспал, утром принесли еду. Причем, как ни странно, довольно-таки приличную. Гай знал, что заключенных так не кормят. Наверняка кто-то из солдат расстарался, из дома принес. Ну хоть поест нормально перед свиданием с королем Джоном.
Конечно, его величество желает Гая лично лицезреть. Мало кто может похвастаться личными счетами с королевской особой, а вот сэр Гизборн да. И грозит ему это, конечно же, виселицей. Впрочем, он уже бывал там несколько раз. И ничего, жив пока.
Гай понятия не имел, как выкрутится из ситуации. Знал одно – произойдет это не в Ноттингеме. Теперь, когда ясно, что лучший друг готов обречь его на смерть, жена разговаривает как с посторонним, а брат до сих пор ничего не предпринял, Гай убедился в том, что рассчитывать может только на себя. Решил, не сопротивляясь, дать увезти себя из города. А там кривая выведет.
Когда Гая выводили, он их всех заметил в первых рядах – Робин, Арчер, Гвенет, Кейт, Мэриан, Иабелла. Совершенно равнодушные лица, словно им нет дела до того, что ожидает Гая.
Может это и так… А может и нет. Гай не хотел об этом задумываться. У него впереди более серьезные испытания. Он должен к ним подготовиться, хотя бы морально.
В принципе, Гай в хорошей форме. Не без оснований полагая, что их спокойствие ненадолго, он тренировался регулярно. И мог бы попробовать… Нет, не сбежать, хотя бы просто продать свою жизнь как можно дороже.
Робин в последние дни слишком много времени посвящает своей ненаглядной, почти не тренируется. Навыки не забываются, но у Гая такое ощущение, что вовремя он не среагирует. Тем более, так нежно держит леди Найтон за руку (тьфу, хоть бы при Кейт постеснялся!). Так что у Гая есть небольшой шанс, процентов двадцать. Но раньше ему везло и при меньшей вероятности.
Но Гай решил, что не будет этого делать. Причина проста – солдаты ему не враги. Это люди, которые еще недавно считали его своим, которых до сих пор считает своими он. Он не станет их убивать.
Гай ни о чем не думал, пока ехали. Сбежать по дороге, в принципе, было можно. Но отчего-то этот вариант он отверг. Не то, чтобы сильно хотелось увидеть короля Джона, просто в этом случае Гай за свою жизнь не дал бы и ломаного гроша. Его просто затравят, как дикого зверя, и пристрелят без предупреждения.
А если подождать прибытия к Джону, у него будет какой-никакой, а все же шанс. Не то, чтобы Гай всерьез считал, что сбежать из-под носа у короля будет легко… Просто видел реальный шанс. По крайней мере, есть надежда выжить… А что делать с жизнью он после решит. Пока сам не знает, что лучше – вернуться и попытаться снова вправить Робину мозги, или сбежать, спрятаться и затаиться. Время покажет.

Ехали долго – Гай и поспать успел. Не смотря на крайне неудобное положение и то, что был связан. В конце концов, за свою насыщенную событиями жизнь Гай научился отдыхать в любом состоянии и при любых обстоятельствах. Для солдата это порой бывает жизненно необходимо.
Сопровождающие, люди Джона, сильной антипатии не вызвали. Просто солдаты, каковым и он когда-то был. Привыкшие точно и четко выполнять приказы. Да и что им сказали? Что он враг короля и Англии? В этих условиях они ведут себя еще вполне ничего.
По крайней мере, никакой лишней жестокость, один профессионализм. Пожалуй, даже слишком много профессионализма. Гай даже решил, что сначала погорячился, считая, что легко сбежит, если захочет. С такими парнями это не так-то просто. Но впасть в отчаяние Гай не успел – приехали.
Король Джон подготовился к приему столь желанного гостя – тут было все: устрашение, эпотаж, декорации… Проще говоря, Гая впихнули в устрашающего вида подземелье, и сразу представили ему палача.
И все равно сэр Гизборн впечатлился не сильно. В подземельях Ноттингема, на самом деле, страшнее. Тут одни декорации. Да и палачи у Вейзи были профессиональнее. А этот больше страху нагнать пытается. А Гай столько всего видал на своем веку, что этим его уж точно не возьмешь.
Вести себя решил уверенно, даже нагло. А что? Все равно все, что хочет, враг сделает. Так зачем напрасно унижаться? Тем временем его величество презрительно спросил:
- Ну что, Гизборн, жалеешь, что предал меня?
- Я жалею о многом, что делал в своей жизни. Но уж точно не о том, что сражался с вами.
- Попридержи язык! Я – король Англии.
- Да, и к несчастью законный.
- Что, тоже считаешь, что нет короля лучше моего покойного братца? Я-то думал, ты поумнее графа Хантингтона.
- Нет ничего плохого в вере в короля. Но я эту веру не разделял, врать не буду. Между нами, ваш брат был королем так себе.
- Не понимаю, почему тогда ты не был верен мне?
- Потому что вы еще хуже.
От такого бывший принц Джон вообще в ярость пришел. Что Гай поставил себе в заслугу – вывести из себя его величество напоследок не так уж и плохо.
В том, что напоследок, Гай почти не сомневался. Было почти что весело размышлять в Ноттингеме, а после в карете, что шансы есть, что он сумеет вывернуться и на этот раз… Гипотетически все даже складно звучало, в его голове почти что план созрел…
Но тут, под носом у короля Джона, Гай начал понимать, что шансов почти что нет. Если только не случится чудо, но ему ли верить в чудеса? Он много раз слышал, про него говорили, что он только чудом выжил после всего, что было. И его лимит чудес, определенно, исчерпан.

Тем временем король Джон дал знак палачу. Гаю, можно сказать, повезло – для начала его решили просто избить. Ни кнута, ни вырывания ногтей, ни прочих прелестей застенок. Да и били-то так себе. В лагере Вейзи ему куда хуже пришлось.
Это не из-за гуманизма короля. Скорее всего, самое интересное Джон решил приберечь на сладкое. Слухи ходят всегда, и до Ноттингема тоже доходили. Говорят, что Джон любит сам наблюдать за пытками и любит это делать медленно. Сперва начинается избиение. Потом кнут. А когда измученный пленник решает, что это все, начинается самое интересное.
Но то, что случилось во время его избиения, заставило сэра Гая снова поверить в удачу и свою счастливую звезду. К Джону прибежал гонец со срочным донесением, и король велел доставить Гая в камеру.
Сначала Гай решил, что это только отсрочка неизбежного. Неужели его величество упустит такую возможность отомстить врагу? Думал, что еще будут пытки, и достаточно долго.
Но оказалось, у Джона возникли срочные дела. Настолько, что он решил серьезно ускорить выяснение отношений с сэром Гизборном. И сразу назначил казнь, прямо на утро.
Хорошо или плохо? Гай терялся в догадках. С одной стороны, он избежит жутких пыток. Многие не смогли и этого. Но также это ускоряет казнь. Иными словами, оставляет мало шансов на побег. Но разве они есть вообще?
На этот раз его не кормили вообще, не сочли нужным. Ну и ладно, скоро он окажется в месте, где еда вообще не нужна.
Умирать не хотелось. Гай многое пережил и повидал, был и на коне, и под конем. Но одно знал точно – никогда нельзя сдаваться. Только воля к победе порой не дает сгинуть окончательно. Для того, чтобы жизнь не оставляла, надо ее любить. Или, по крайней мере, хотеть жить. И Гай хотел. Пусть сейчас у него практически ничего не осталось, пусть ему некуда возвращаться. Он со всем этим разберется, если только жив будет.
Поспать так и не удалось. Гай все думал, если ли у него шанс. Конечно, хотелось верить в то, что Робин все же одумался. И понял, что послать ближайшего друга на растерзание их злейшему врагу – не лучшая идея. Может, он даже по-иному взглянет на Мэриан. Поймет, наконец, что она со всеми ними делает.
Но, даже если так, Робин ничего не сможет сделать. А, если попытается, шанс на успех ничтожно мал. Зато велика вероятность, что они оба оставят тут свои головы.
И все равно Гаю хотелось, чтобы друг пришел его спасти. Пусть это и эгоизм чистой воды.
Но он чувствовал – Робин не придет. Мэриан завладела всеми его мыслями и чувствами, с этим ничего невозможно поделать.
Гай до утра так и не заснул, терзаемый тяжкими думами. А утром услышал шаги. Наверняка это солдаты. Пора.


Глава 9

Глава 9: «Спасти сэра Гая».

Когда милорда Гизборна вели по площади, дабы отправить на растерзание королю Джону, рыцарю казалось, что недавно близкие люди отвернулись от него. Он видел равнодушие на лицах шести людей. Его друзей, родных, любимой. Но это не так. Частенько бывает, что люди просто очень умело изображают равнодушие. На самом деле все шестеро испытывали довольно сильные чувства.
Одна испытывала торжество. Это, конечно, Изабелла. Ведь ее план удался, ее желание мести удовлетворено. Она не испытывала ни сомнений, ни, тем паче, угрызений совести. С чего бы? Она очень давно хотела отомстить брату за свою загубленную душу. И вот месть свершилась.
Двое испытывали сочувствие и желание помочь – Арчер и Гвенет. Для Арчера это было естественно – Гай его брат, и ничего плохого он от него не видел никогда. Для кого-то Гай был безжалостным убийцей, для него всегда только братом, который поможет и даст дельный совет. И Арчер хотел помочь. Не сейчас, это верное самоубийство. Но случай представится. И Арчер надеялся, что есть еще люди, испытывающие то же, что и он.
И трое пребывали в сомнениях. Робин, Кейт и, как ни странно, Мэриан.
С Робином все предельно ясно. Гай его друг, и на грани сознания он осознает, что совершает страшную ошибку. Что придет время, он осознает, что натворил и никогда себя не простит. Да и вообще, как жить с мыслью, что по твоей вине убит твой лучший друг. Тот, с кем вместе выпивали, с кем всегда прикрывали друг друга и съели вместе ни один пуд соли? Если бы Робин как следует задумался о ситуации, сомнений бы не было вовсе. Была бы одна решимость как можно быстрее все изменить. Отбить Гая у солдат. И пусть потом в Ноттингем придет Джон с войском. В конце концов, они переживали и худшие времена. Справились бы… или не справились… все лучше, чем быть предателем… но Робин не задумался, просто не мог. Перед глазами словно пелена стояла, и он видел одну только Мэриан. И все равно мысли о Гае пробивались наружу из глубин подсознания, тревожа и почти что причиняя боль.
Кейт не знала, что теперь думать и как себя вести. Гай, безусловно, враг. Он убил ее брата! И она должна радоваться тому, что у него крупные неприятности. Так почему же не радуется? Теперь Кейт уже ничего не понимает. Кто друг? Кто враг? Вот Робин ей казался самым лучшим на свете, родственной душой, ее рыцарем, защитником, героем, образцом для подражания. И в кого он превратился теперь? Ходит за этой девкой, Мэриан, словно привязанный. Все забыл. Предал ее, их ребенка, друзей. Гизборна вот предал. Пусть для Кейт Гизборн враг, но Робин сам называл его ближайшим другом. И если когда-нибудь все вернется на круги своя, такого себе не простит. Но что делать ей?
Та, которая называла себя леди Мэриан Найтон, тоже счастлива не была. Она не думала, что все зайдет так далеко. Ей сначала это казалось игрой, и было весело. Но теперь не хочется больше дурачить Робина, он хороший человек и этого не заслужил. Да и против Гая она ничего не имеет. Ведь он никогда не пронзал ее мечом… Ей все надоело, хочется выйти из игры… Но Изабелла не отпустит, пока не осуществлятся ее планы. Да и самозванка подозревала, что и после этого ей не уйти.

Что касается Гвенет, тут все просто. Она любит супруга, она всегда будет на его стороне. Кому верить, как ни самому близкому на свете человеку? Кого поддерживать, как ни его? Еще когда они только встретились, и Гай был уверен, что его изгонят или повесят, Гвенет дала себе слово, что будет с ним вместе в горе и радости. И сейчас не время его нарушать.
Да, между ними была размолвка. Когда появилась леди Мэриан, а потом Гая во сне стал ее имя произносить. Сначала Гвенет вообще в ярость пришла. Она решила, что Гай до сих пор любит Мэриан. Но почему тогда на ней женился?
Поразмыслив, поняла, что напрасно его осуждает. В конце концов, они не были юными, когда поженились. Это был союз людей, познавших любовь и глубоко в ней разочаровавшихся. Его основой были нежность и взаимоуважение. И она знала про Мэриан, Гай ничего от нее не скрывал. Но кто же мог предположить, что покойница объявится в Ноттингеме?
Гвенет решила, что она больше не нужна Гаю. Может, он попытается снова завоевать любовь своей жизни? Но потом стало ясно, что этого не случится – Робин его опередил.
А потом Арчер открыл Гвенет глаза. Он рассказал, что леди НАйтон всеми силами пытается уничтожить Гая, что плетет интриги и способна на любую подлость. А еще что Гай подозревает, что леди самозванка.
И Гвенет бы помочь своему супругу. Ведь и она в интригах не новичок. Если Гай и Робин рыцари, леди Гизборн настоящая женщина. Гвенет не нужно для того, чтобы достичь цели, вызывать оппонента на бой. Она действует тоньше.
Но Гвенет решила переждать и, вероятно, никогда себе этого не простит. Но тогда она думала, что Гай разберется сам. Да и она не настолько хорошо знает ситуацию, чтобы так просто в нее влезать. Вдруг все получится только хуже? Потому заняла выжидательную позицию. С Гаем общалась предельно вежливо и только. Решила, что выяснение отношений не должно его отвлекать.
И это две самые большие ошибки в ее жизни. она не поговорила с Гаем… А вдруг случая больше не представится? Вдруг он так и не узнает, что она до сих пор его уважает и во всем поддерживает, что она всегда на его стороне? Вдруг последним, что запомнил о ней Гай, станет ссора? Нет, этого ни в коем случае нельзя допустить.
Теперь все будет сложнее, чем, если бы она сразу взяла ситуацию в свои руки: тогда был шанс все уладить почти что миром, теперь его нет. И ей сейчас придется смотреть на то, как Гая увозят, и при этом не только ничего не предпринимать, но и делать вид, что такой ход событий ее вполне устраивает.
Насколько Гвенет пока сумела изучить леди Найтон, как только эта хитрая бестия чувствует угрозу, она сразу уничтожает противника. Надо, чтобы угрозу она почувствовала как можно позже.

Когда Гвенет узнала, что Гая арестовали, она была в ужасе. Сначала в голове не было ни одной умной мысли. Да и Арчер, принесший печальную весть, был в шоке. Гвенет ему сказала:
- Надо идти к Робину, он нас послушает!
- Гвенет, нет. Робин сейчас не слушает никого кроме этой своей Мэриан.
- Но так не может быть! Мы столько с ним вместе пережили.
- Теперь для него это не важно, нам придется смириться.
- Ты предлагаешь сдаться?
- Я предлагаю действовать, только имея стратегию и план.
- Расскажи мне про леди Найтон. Я хочу знать все.
Арчер рассказал все, что знал. И чем больше Гвенет слушала, тем больше убеждалась в том, что эта Мэриан только пешка в большой игре. Затеянной, несомненно, женщиной. Есть только одна ловкая интриганка, желающая сжить со свету Гая, да и Робина тоже. Конечно, Изабелла Гизборн. Главный враг. Она одерживает победу за победой, а Робин не видит дальше собственного носа. Мужчины они такие… мужчины.
И через непродолжительное время после ухода Арчера Гвенет в этом еще раз убедилась. К ней, собственной персоной, зашел Робин. Гвенет думала, он хотя бы спросит ее совета. Все же лучше нее Гая не знает никто. Но Робин сказал:
- Гвенет, я хочу, чтобы ты знала – на наши с тобой отношения произошедшее с Гаем не повлияет.
- Разве у нас с вами есть отношения, милорд шериф?
- Робин. И я надеялся, мы друзья.
- Я тоже еще совсем недавно надеялась на это.
- Гвенет, послушай, я знаю, что ты расстроена. Я тоже очень огорчен. Гай был моим близким другом. Я даже представить себе не мог, что он на такое способен. Но мы должны быть сильными. И держаться вместе.
- Возможно, Робин, ты прав, - Гвенет с ним не согласилась, она просто поняла, что спорить не только бесполезно, но и опасно, ведь шериф явно не в себе.
- Я очень рад, что мы все прояснили, - не заметив подвоха, продолжил граф Хантингтон, - И хочу, чтобы ты знала, я не оставлю ни тебя, ни детей, вы не будете ни в чем нуждаться. И я, по прежнему, желаю, чтобы наши дети росли друзьями.
- Благодарю тебя.
Робин ушел, очень довольный разговором. Гвенет глубоко задумалась. Неужели все настолько плохо? Робин даже после того, как обрек друга на смерть, не раскаялся. Более того, он искренне считает, что совершил благородный поступок, пообещав заботиться о Гвенет и детях. И всерьез ждал от нее благодарности! И она, как мудрая женщина, дала ему желаемое. Ссора с шерифом ничего не исправит. И, тем паче, не поможет спасти Гая. Но кто поможет?

Та, которую Гвенет стала бы просить о помощи в последнюю очередь, по иронии судьбы была как никогда близка к тому, чтобы ее оказать.
Леди Кейт не находила себе места. Гизборн ей враг? Конечно. А леди Мэриан? Несомненно. Но Мэриан делает все, чтобы сжить Гая со свету. И ей это удалось. Враг моего врага мой друг? Или все же не всегда? Но тогда выйдет, что ее одни враги окружают. И как тогда жить?
К ней приходил Арчер. Он просил просто рассмотреть возможность того, что Гай не такой уж враг, как ей казалось. В конце концов, некогда он спас Ноттингем. Кейт с возмущением прогнала его. Но потом задумалась. А Гвенет не знала о ее сомнениях, и в поисках помощника в освобождении Гая ее кандидатуру не рассматривала.
Гвенет, в конце концов, остановилась на кандидатуре Арчера. Действительно, кто же еще? Арчер родной брат Гая. Кроме того, он единственный, кто не боялся поддерживать Гая, когда он впал в немилость Робина. Вот сочувствовали многие. Но чтобы открыто выражать дружеские чувства… Только Арчер.
Конечно, можно предположить, что это из-за малого риска. Все же Арчер Робину брат. Но тут никаких гарантий. Вот Гай был ближайшим другом, и это его не спасло. Так что Гвенет решила именно к Арчеру и обратиться.
Но он пришел первым. Они прошли в комнату. Убедились, что никто не подслушивает. И только после этого брат шерифа осторожно спросил:
- Гвенет, ты Гаю собираешься помогать?
- Что может сделать слабая женщина?
- Да брось, мы давно знакомы. И я знаю – ты способна на многое. Если захочешь.
- Я хочу. А ты?
- Гай мой брат. Ради него я пойду на все. Предлагаю объединиться.
- Согласна. С чего начнем?
- Думаю, что с побега. Ты же все понимаешь, Гвенет. Для того чтобы спасти Гая, нам надо покинуть город.
Гвенет понимала, но от этого не легче. Ведь ей придется оставить детей, а Робин сейчас абсолютно неадекватен. Впрочем, по зрелому размышлению, Гвенет поняла, что детей он не тронет ни при каких обстоятельствах. А вот у Гая времени все меньше и меньше. Надо действовать.
Доверяла ли она Арчеру? Интересный вопрос. Вообще, их связывают давние и очень непростые отношения. Ведь это Арчер та самая любовь, в которой разочаровалась Гвенет. Она его сильно любила, он ее использовал. Это все так не ново, но каждая женщина надеется, что с ней-то точно ничего подобного случится не может. С Гвенет случилась, но Арчера она не ненавидела никогда. В конце концов, она замужем и счастлива в некотором роде благодаря Арчеру – пыталась его вернуть, а вместо этого встретилась с Гаем.

Гвенет согласилась, и они с Арчером договорились встретиться ночью у ворот. Ребром встал вопрос – что делать с детьми? Гвенет их собрала и отвела к Кейт. Да, они не часто общались, и Кейт и Гай враги. Но выбирать не приходится.
Увидев Гвенет и детей, Кейт сразу все поняла. Спросила:
- Хочешь, чтобы я присмотрела за детьми, пока ты будешь выручать Гая?
- Да. Кейт, у меня нет выбора. Я понимаю, что ты Гизборнов ненавидишь и можешь все рассказать Робину, но я в отчаянии.
- Я ненавижу только одного Гизборна, к тебе и детям это не относится. А Робин давно со мной не разговаривает.
- Значит, ты поможешь?
- Помогу. Но ты осознаешь, что собираешься спасать убийцу?
- Прежде всего, Гай мой муж. Я уверена, что ты для Робина сделала бы то же самое.
Кейт только плечами пожала. И правда, тут ответ не нужен. И так все ясно – ради Робина она пошла бы на все. И сейчас готова на все пойти. Даже не смотря на его предательство.
И это правильно – если женщина сама выбрала для себя спутника жизни, она всегда должна быть ему верной, и его проблемы должны быть ее проблемами. Долг любой женщины помогать супругу.
Поэтому Гвенет готовилась к побегу. Она знала – Робин ее не отпустит. Если надо, посадит под замок. И при этом, естественно, из самых благих побуждений. Потому сборы проходили под строжайшим секретом. И Гвенет была почти готова, когда к ней заявилась собственной персоной леди Найтон! Поскольку у леди Гизборн было достаточно причин не любить леди Найтон, а также в связи с тайными сборами, она приняла гостью буквально на пороге. Мэриан обиженно спросила:
- Даже в дом не пустишь? А ведь я пришла предложить тебе дружбу.
- С чего такая щедрость?
- Гвенет, я знаю, что ты умнейшая из женщин Ноттингема. И мы с Изабеллой хотели бы видеть тебя своей союзницей. Что может быть прекраснее союза обаяния, хитрости и ума?
- А если я не соглашусь?
- Все же я думала, что ты умнее. Подумай о том, что случилось со всеми, кто мешал нам с Изабеллой, и поймешь, что с нами надо дружить.
- А ты совсем глупенькая девочка, Мэриан. Нет никаких вас с Изабеллой. Она тебя использует, а когда ты станешь не нужна, втопчет в грязь, как Гая. Поверь, я знаю жизнь.
- Да как ты смеешь! Пытаешься поссорить меня с Изабеллой? Ты еще пожалеешь!
Мэриан с возмущением убежала, Гвенет вернулась к сборам, времени у нее мало. Она не боялась угроз, потому что знала – исполнить их у интриганок все равно нет времени. И была довольна тем, что зародила сомнения в душе Мэриан.

Они встретились с Арчером точно в условленное время. Этот парень Гвенет всегда поражал – то он печется только о своей выгоде, то готов на все ради брата. Странный человек… Меж тем он спросил, пристально посмотрев на Гвен:
- Ты готова пойти на это? Учти, пути назад не будет. Может, ты никогда больше не увидишь детей.
- Я все равно буду знать, что с ними все в порядке. Главное спасти Гая, а потом мы с ним что-нибудь придумаем.
Гвенет для себя все решила, и была готова на любые жертвы, Арчер тоже ради брата готов на все. Они встретились на опушке Шервудского леса. Казалось, уехать будет просто. Главное Гвенет выяснила заранее – Робин и Мэриан сейчас очень заняты. Навряд ли они куда-либо выйдут из спальни до утра. Тем более в лес. Ах, бедная Кейт! Гвенет не представляла, что бы делала на ее месте.
Казалось бы, в этом случае Мэриан навлекает на себя позор. Но они с Робином тут недавно признались, что, оказывается, поженились незадолго до того, как леди Найтон похоронили. И свидетели нашлись. Так что вышло, что вроде как именно брак с Мэриан законный. А Кейт вроде как крестьянка, с которой Робин развлекался. То есть вслух ничего такого сказано не было, но все всё поняли.
И в этом не было бы ничего особенного – много кто с крестьянками развлекается, а бастарда, как человек честный, Робин признает… Но только свадьба с Кейт все же была. И многие в Ноттингеме уже забыли, что она когда-то была крестьянкой. Ее воспринимают исключительно как леди Хантингтон. А Мэриан все же как леди Найтон (и то многие, не смотря на утверждения и доказательства, считают, что она далеко не леди, раз с шерифом живет). Но, не смотря на сочувствие многих людей, положение Кейт с каждым днем становилось все более шатким.
Гвенет не знала, как бы сама вышла из столь двусмысленной ситуации. Но сейчас ей надо о супруге думать. Они с Арчером уже въезжали в лес, как их окликнул Матч, неизвестно как там оказавшийся: «Куда вы собрались?». Гвенет решила, что скажет правду. А то еще решат, что она, уже почти вдова, вспомнила о былых чувствах к Арчеру и решила с ним бежать… Пусть Матч простоват, она считает его одним из своих друзей. Поэтому он должен знать.
После рассказа Гвенет Матч серьезно задумался. И было о чем – сейчас Робин крайне неадекватен и склонен к необдуманным поступкам. Кто знает, что он сделает, если выяснит, что Матч знал о побеге Гвенет и Арчера и не предупредил его. Гвенет уже стала думать, как обезвредить на время верного оруженосца Робина, но неожиданно тот сказал: « Гай не такой уж плохой человек. Мы все ему многим обязаны, и я надеюсь, что вам удастся его спасти. Но на рассвете буду вынужден поднять тревогу».
Вот так порой находишь союзников там, где не ждешь.



Глава 10

Глава 10: «Спасательная операция».

Сначала Гвенет даже не думала о том, как именно они будут спасать Гая. Казалось, что главное – выехать из города. За ними не было погони, это уже хорошо. Но все равно следовало спешить, оба прекрасно это понимали. Они загнали лошадей, пришлось менять. Хорошо, что Гвенет взяла с собой крупную сумму денег.
Но деньги не помогут в спасении Гая, взятка тут явно не вариант. А что поможет? Об этом первым задумался Арчер, когда они были почти у цели. Спросил:
- Гвенет, у нас есть план?
- А он нам нужен?
- Ну, мы же не можем просто явиться пред светлые очи его величества и потребовать отдать нам Гая.
- Нет, у этого плана слишком много изъянов. Только компанию ему составим. Действовать надо тоньше.
- Это как же?
- Ну… Я все же женщина.
Действительно, Гвенет настоящая Женщина, с большой буквы. И пусть она не писаная красавица, ни один мужчина перед ней не устоит. А уж тем более его величество Джон, большой охотник до женского пола. И Гвенет решила соблазнить короля. И добыть у него ключ от камеры, где держат Гая.
Тем временем Арчер должен сделать то, что у него лучше всего получается – смуту и переполох, чтобы Джону стало не до пленника. Гвенет знала, что Гая могут пытать. Надо сделать так, чтобы у Джона на это не осталось ни сил, ни времени.
У Арчера все получилось как нельзя лучше. Риск, конечно, большой. Но Гай его брат, ради него он рисковать всегда готов. Устроил в Лондоне переполох, Джону пришлось забыть о пытках и усмирять толпу. Плохо, конечно, что люди пострадали. Но ни Арчер, ни Гвенет не идеальны, как и никто из людей. Им нужно только спасти близкого человека. И если ради этого придется кем-то пожертвовать, пусть будет так.
Плюс состоял в том, что Гая не стали пытать. А минус – казнь назначили уже на завтра. Его величество решил для пущего усмирения всех недовольных показать наглядно, как он расправляется со своими врагами. Казнь через отсечение головы, прямо с утра. Времени нет совсем.
Гвенет действовала быстро, как того требуют обстоятельства. Она сумела попасть его величеству на глаза. Он, конечно, был очарован. Ничего не заподозрил – хорошо, что не знает, кто она.
Пригласил составить ему компанию во время прогулки по дворцу. Гвенет, конечно, согласилась. Она именно этого добивалась, а мужчины так предсказуемы…
Гуляли, гуляли… Да и подошли как-то незаметно к спальне его величества. Джон галантно распахнул дверь, Гвенет решительно туда вошла… Она не боялась, понимала, на что идет. Она хочет спасти супруга, это самое главное для нее. И для этого ей нужно то, что есть у короля. Если понадобится, она пойдет до конца.

До конца иди не пришлось. Сначала король завел великосветский разговор, Гвенет поддержала это начинание. Обсудили уже все, что требовали приличия. И его величество стал намекать, что им надо прямо сейчас стать ближе друг к другу. Гвенет вроде как не отказывалась, но сказала, что для начала хотела бы выпить.
На это у Джона не было возражений, он достал прекрасное вино, улыбаясь, разлил по бокалам. Сказал, что сегодня Гвенет повезло, и они должны выпить за это везение. Женщина согласилась, ведь ей и правда пока что везет… И она надеялась, что будет везти и дальше.
Так оно и вышло – ей удалось, когда король отвернуться, подлить ему в кино замечательное зелье. Оно не имеет вкуса и запаха, обеспечивает несколько часов крепкого, здорового сна. Итак, дело сделано, осталось ждать.
Правда, пока ждала, пришлось терпеть настойчивые ухаживания короля. И даже делать вид, что ей это весьма по душе. Но Гвенет делала все, что необходимо. Она ни на секунду не забывала, с какой целью сюда пришла. И что поставлено на кон.
Все получилось – Джон заснул, даже фразу не договорив до конца, Гвенет аккуратно забрала ключи и вышла из покоев так, что никто не заметил. Это сделано, осталось самое сложное – вытащить Гая и покинуть город до того, как проснется король.
Конечно, Джон не блещет умом. Но того, что есть, хватит, чтобы связать воедино встречу с прекрасной женщиной, внезапный сон и побег сэра Гая. Да, Гвенет назвалась не своим именем. Представилась как леди Элизабет Бреккен, одна из кузин ее первого, покойного, супруга. Но, конечно, узнать, в чем дело, не составит большого труда. И их будут искать.
Но это все потом, ведь сейчас самое главное помочь Гаю, потом они подумают, куда бежать и как быть с тем, что их будут искать повсюду. Гай почти так же умен, как она. Если жив будет, непременно что-нибудь придумает.
Гвенет нашла Арчера в таверне, как и договорились. Он купил вина и еды. Для стражников. Ну и сам заодно подкрепился – неизвестно, когда еще будет возможность. Конечно, сперва Арчер хотел взять все бесплатно, пережитки бурной юности. Но Гвенет настояла на то, чтобы за все платить деньгами, не зря же она их столько взяла. А на самом деле причина в том, что, если кто-то поднимет шум, они привлекут к себе совершенно ненужное внимание.
Арчер подтвердил, что все готово, можно приступать к основной части плана. Боялись ли они? Конечно. Гвенет, хоть и готова на все ради супруга, совсем не желает погибнуть в расцвете лет и сил. Арчер всегда рисковал и ходил по краю, ему проще. Но он тоже понимает, что на этот раз все слишком серьезно. Они влезли в по-настоящему опасную авантюру. Неизвестно, чем это обернется. И сумеют ли они выжить, даже если благополучно сбегут сейчас.

И все равно они свой выбор сделали, и у них нет пути назад. Потому, следуя заранее намеченному плану, оба пошли в темницу.
Арчер, пока Гвенет любезничала с его величеством, тоже занимался делом. Он сумел выяснить, что в темницу можно проникнуть не обязательно через главные ворота. Если и тайный ход. О нем знал один человек, единственный оставшийся в живых из тех, кто его строил.
Выйти на него было непросто, но Арчер нашел таверну, где он постоянно пьет вино и подсел к нему. Этот человек, Джим Преввел, смерил Арчера крайне подозрительным взглядом. А тот, дружелюбно посмотрев в ответ, заказал еще два кувшина вина, сообщив, что угощает. Недоверчивости это только прибавило. Джим настороженно спросил:
- Че надо?
- Всего лишь информация, плачу хорошо.
- Не представляю, зачем вы обратились ко мне.
- Представляешь. Я должен попасть в тюрьму.
- В наше время это не сложно – украдите булку на базаре, или скажите его величеству, что у него дурацкая прическа.
- Ты не понял, я должен войти туда и выйти.
- Ну… Я вам точно не помощник.
- Я хорошо заплачу. Я знаю, что ты строил потайной ход.
- Это все слухи и домыслы, а у тебя нет доказательств.
- У меня есть уверенность. И мне очень нужно.
- Слушай, парень, если твою зазнобу упекли в тюрьму, найди лучше другую.
- Моего брата упекли в тюрьму. Единственного и неповторимого.
- Твой брат сэр Гай Гизборн?
- Да.
- Я начерчу план. Бесплатно.
Причудливы и извилисты порой тропы Судьбы. Оказалось, что именно Гай однажды спас Джиму жизнь. Еще задолго до того, как исправился и начал иначе жить. В те времена Гай еще жил только в свое удовольствие, с людьми не считался. Но порой бывали исключения.
Джим оказался одним из них. Он тогда был простым солдатом под началом сэра Гая. И им было поручено ответственное задание. В те далекие времена Гая мало заботили люди, находившиеся рядом. Он считал, что, раз судьба к нему так несправедлива, он будет действовать только в своих интересах. Считал, что, раз его с сестрой никто не жалел, и он никого жалеть не будет.
Но, странное дело, с солдатом Джимом у них установились отношения, близкие к дружеским. Возможно, потому, что их судьбы отчасти похожи – Джима выгнали из родного дома за поступок, которого он не совершал. Как бы то ни было, они порой общались на равных.
И когда Джима несправедливо обвинили в краже дорогого медальона, принадлежащего одному из офицеров, Гай неожиданно вступился за него. Нашел настоящего вора и добился справедливости.

Джим и сам собирался выручать Гая, как только узнал, что его схватили и поместили в тюрьму. Честно сказать, не очень хотелось – он только женился, жена ждет ребенка, рисковать жизнью именно сейчас – верх абсурда. Но, как известно, долг платежом красен.
Джим и сам не мог бы объяснить по какому наитию спросил у подозрительного незнакомца, не родственник ли он сэру Гаю. Но положительный ответ его сильно обрадовал – теперь можно и благодетелю добром отплатить, и молодую вдовой не сделать.
Арчер тоже остался доволен – они с Гвенет уже вскоре оказались в тюрьме, причем не в качестве заключенных. Но и это только начало. Как известно, попасть в тюрьму не так уж и сложно. Весь фокус в том, чтобы оттуда выйти.
Первой шла Гвенет, согласно плану. Арчер затаился, а леди прошла к стражам и сообщила, что у нее еда для арестованного. Она слышала от Гая, что на эту глупейшую уловку покупается большинство солдат. Гай, когда это говорил, злился. Что и понятно, он же нес за них ответственность. Теперь же повальная солдатская глупость спасает ему жизнь.
Тут фокус в том, что за то, что девушке разрешают войти и покормить пленника, который ей понравился, она делится с добрыми стражниками лучшей частью еды. А уже в еду подсыпано снотворное. Такое же действенное, как то, что досталось его величеству Джону.
Главное – договориться с солдатами. Если они ее пропустят, то, конечно, сразу же захотят попробовать принесенное. И подействует достаточно быстро. Арчер спрятался за углом, чтобы не портить всю картину. И в это время Гвенет подошла к солдатам. Сообщила, что покормить пленника ей разрешил сам король. Иначе как бы она проникла в темницу? Но в качестве жеста доброй воли и следуя давней традиции господ солдат она, конечно, накормит. А то ведь весь день на службе. Наверняка проголодались страшно.
Пропустили Гвенет без вопросов. Зайдя, увидела Гая. Супруг сильно удивился – ее увидеть не ожидал. Даже обидно – мог бы предположить. Хоть это очевидно, спросил:
- Ты пришла за мной?
- Конечно.
- Но почему?
- Разве не очевидно? Ты мой супруг перед Богом и людьми, Гай. За кем идти, если не за тобой?
Им надо было еще о многом поговорить, но время поджимало, о чем сообщил Арчер. Надо бежать, чем скорее, тем лучше. Кто знает, когда соизволит проснуться его величество.
Но Гвенет так много хотела сказать. О том, что любит Гая, что готова ради него на все. Она оставила детей, простилась с тихой, уютной жизнью, обрела могущественных врагов. Даже король теперь в их числе. И все ради Гая. И она надеялась, что супруг ее любит и сделал бы то же самое ради нее.

Впрочем, нет времени на размышления, тревогу могут поднять в любой момент. Хорошо, что у них есть ключ от камеры и знания про потайной ход. И хорошо, что солдаты к тому моменту, как наши герои собрались уходить, уже крепко спали.
На улицу попали почти что без проблем. Единственная загвоздка вышла, когда их заметил караул на выходе. Но с этими неопытными ребятами Гай и Арчер разобрались быстро. Не убивали, конечно же. За что? солдаты выполняют свой долг. Просто вырубили и поспешили дальше, стараясь производить поменьше шума.
То, что из города выбрались благополучно, иначе как чудом не назовешь. Все же столица неплохо охраняется. Но, видимо, повернувшись к Гаю лицом, удача на этом решила не останавливаться. Им удалось даже лошадей хороших украсть. И вот вся компания уже довольно далеко от Лондона, на постоялом дворе.
Решили пока не думать о будущем – все измотаны, требуется отдых. Их, конечно, преследуют. Но Гай всегда был мастером своего дела. Вот и сейчас умудрился основательно запутать следы – навряд ли их найдут быстро. Уж поужинать и переночевать всяко успеют.
Сняли два номера – для Гая и Гвенет и для Арчера. Вместе сытно поели – кто знает, чем обернется завтрашний день, удастся ли хоть что-то перекусить…
Ведь впереди сплошная неопределенность, и Гая очень угнетало, что именно он втянул во все это двух самых небезразличных ему людей.
Конечно, не специально. Он даже не думал, что они придут за ним. Но хотел этого, и теперь за это как-то даже стыдно. Он хотел, чтобы его спасали, не задумываясь над тем, как это отразится на жизнях не безразличных ему людей. Они впадут в немилость короля, им придется все время скрываться. И это цена его жизни.
С другой стороны, он сам поступил бы там и ради Гвенет, и ради Арчера… и ради Робина, который обрек его на казнь.
Гай, конечно, поблагодарил брата. Арчер ответил:
- Ты мой брат. Я знаю, ты сделал бы то же ради меня.
- Не сомневайся. Только и Робин тоже твой брат. Он считает тебя предателем.
- Робин просто не понимал, что делает. Он скоро осознает, что натворил, и одумается.
- Я уже не верю в это.
- Гай…
- Арчер, я пытался помочь Робину, считая, что годы нашей дружбы что-то значат для него. Но оказалось, он уже забыл, сколько раз мы друг другу спасали жизни. И мне придется об этом забыть.
- Но…
- Я не враг Робину и никогда им не буду. Но у меня нет больше сил быть его другом.

Это чистая правда – Гай устал бороться за того, кто сам этого не желает. Он и так попал в довольно затруднительную ситуацию, и бороться должен исключительно за свою семью. Потому что именно они пришли его спасать, когда не оставалось надежды. Не Робин.
Они с Гвенет, наконец-то, остались одни. Гай смотрел на супругу и понимал, что любит ее даже больше, чем раньше. Но между ними осталась недосказанность, а Гай этого не хотел. Поэтому сказал:
- Гвенет, я хочу, чтобы ты знала – чувства к Мэриан остались в далеком прошлом. Я люблю только тебя.
- Я знаю, Гай. Я же женщина. Мы такие вещи нутром чувствуем.
- Но я думал, что ты обиделась на меня.
- Нет, я просто не могла тебя понять.
- И что изменилось?
- Я просто осознала, что и не должна это делать. Ты мой супруг, я люблю тебя таким, какой ты есть. И я всегда на твоей стороне.
Дальше был долгий поцелуй… И до самого утра супруги были очень заняты. Только проснувшись, осознали, что так и не приняли решение, что делать дальше. А принять надо, от этого слишком многое зависит. Впрочем, они должны решить втроем, ведь Арчер тоже часть команды.
Когда спустились к завтраку, Арчер уже сидел за столом, с аппетитом уминая жареное мясо. Их порции тоже были готовы. Некоторое время ели молча. Арчер первым начал разговор:
- Что дальше?
- Мы должны вернуться в Ноттинегем, - ответил Гай, а Гвенет согласно кивнула.
Они не успели это между собой обсудить, но ведь и так все ясно. У них остались там дети.
А что лучше для детей? Возможно, жить у Кейт гораздо безопаснее, чем с беглецами. И все равно Гай и Гвенет не могли допустить, чтобы их дети росли в чужой семье, с ощущением, что родители их бросили. К тому же поведение Робина с каждым днем становится все более непредсказуемым. Да, Гай абсолютно уверен, что Робин ничего не сделает невинным детям. Но еще недавно он был столь же абсолютно уверен и в том, что шериф никогда не сдаст его королю. Так можно ли в этой жизни быть уверенным хоть в чем-нибудь? Впрочем, долго задерживаться в Ноттингеме они не планировали. Им нужно только забрать детей. А потом можно сбежать во Францию, а то и куда подальше. Арчер, сообразительный парень, все понял. Спросил:
- Хотите забрать детей?
- Конечно, - ответил Гай, - Разве можно поступить иначе?
- Вы не думали, что с нами им будет опасно?
- Жизнь вообще опасная штука. Но мы сумеем их защитить. Ты с нами, Арчер?
- Да.
Решение принято. А правильное, или нет, время покажет.


Глава 11

Глава 11: «Муки совести».

Робин стал все чаще думать о Гае. То, что он совершил, совершенно непростительно. Но днем словно что-то мешает сконцентрироваться на этой мысли. Шериф не понимал, что происходит – перед глазами пелена, он не может вообще сконцентрироваться ни на одной мысли, кроме того, как прекрасна леди Мэриан, и как он ее любит.
Но Робин очень старается. Даже недавно специально порезал ножом себе руку, чтобы хоть на минуту подумать о чем-то, помимо Мэриан. Потому что в глубине души он осознает, что то, что происходит с ним, неправильно. Но ничего не может с этим поделать.
Пока Робин чувствовал боль, он ощутил и острую тоску от осознания своего предательства. Он предал Гая, Кейт, себя, в конце концов. Ради женщины с холодным взглядом, совсем не таким, как раньше. Гай… Его же казнят! Что же он натворил!? Надо срочно бежать, надо попытаться все исправить… Но по мере того как рука переставала болеть, снова притуплялись все чувства, помимо страсти к Мэриан… Но то, что ощущал Робин в редкие минуты просветления, не пропало бесследно. Эти чувства вернулись к нему во сне.
Во сне он, наконец, стал настоящим. Он стоял в лесу, в самом своем любимом месте, куда любил приходить, чтобы подумать о жизни и построить планы на будущее. И был там не один. Он увидел Мэриан. Настоящую. И вдруг понял, что она совсем не такая, как та, которую он видит при свете дня. Даже головой потряс. А Мэриан тепло, но грустно, улыбнулась и спросила:
- Что она с тобой сделала, Робин? Почему я не могла пробиться к тебе?
- Ничего не понимаю, - потряс Робин головой.
Мэриан подошла ближе, почти вплотную. Казалось, что Робин протянет руку и ощутит тепло ее тела. Но отчего-то сделать это оказалось совершенно невозможно. Меж тем Мэриан продолжила:
- Не понимаешь? Конечно. Мы с Гаем тоже не могли понять. Но теперь я знаю. Ты околдован.
- Но как? И кем?
- Конечно, той, что выдала себя за меня. Да, ей удалось ненадолго тебя одурачить, из-за шока. Но ты бы почувствовал разницу.
- Но если она не Мэриан, то кто? – Робин задал этот вопрос скорее себе, чем Мэриан. Во сне он точно знал, что Мэриан мертва. Поэтом не хотел ее лишний раз ни о чем спрашивать. Но ему ответили:
- Не знаю, но это не важно Робин. Ты натворил в последнее время много ужасных вещей, предал тех, кто жизнь готов за тебя отдать.
- Я все исправлю!
- Ты не сможешь. Когда проснешься, даже не вспомнишь меня. Ты сильно одурманен, никто бы не устоял.
- Но что мне делать?
- Попытайся бороться. Ты должен, Робин. Вспомни, ты никогда в жизни не сдавался. Попытайся сконцентрироваться на том, что тебе дорого. Вспомнить о Кейт, о Гае. О том, кто ты на самом деле.

И Робин вспомнил. Сейчас, во сне, в этом чудесном лесу, ему ничего не мешало. Он вспомнил себя, настоящего. И о том, сколько боли причинил Кейт в последнее время. А ведь у них ребенок. И он любит ее, именно ее, а не Мэриан. Потому что леди Найтон осталась в далеком прошлом, стала болезненным, но приятным воспоминанием. А Кейт всегда рядом, помогает и заботится. Что же он натворил?
Стоп. Гай. Ему самый близкий друг, почти брат. Человек, на все ради него готовый.. Человек, которого он обрек на смерть. Прошло так много времени с тех пор как Гая арестовали люди короля. возможно, друга уже нет в живых.
Робин от этом мысли ощутил острую боль… И проснулся. Если бы он помнил свой сон, все ухищрения коварных женщин оказались бы тщетны. И вернулся бы прежний Робин… Но он не помнил.
И все равно осталось ощущение того, что он все делает не так. И даже улыбка Мэриан на этот раз не смогла вернуть Робину спокойствие и уверенность.
Робин решил, что должен еще раз поговорить с Гвенет. В прошлый раз он уверил леди Гизборн в том, что не оставит на произвол судьбы ее и детей, и успокоился. Хотя, если бы был чуть повнимательнее, заметил бы, что на Гвенет его речь произвела удручающее впечатление. Нет, леди ничем не выразила своего горя, но Робин давно ее знает и мог бы понять.
В конце концов, Гвенет уже практически вдова. А ведь она вышла за Гая не ради денег и власти, она просто любит. Ей сейчас очень тяжело. И Робин понимал, что ему тоже должно быть тяжело. Ведь Гай его лучший друг и, так или иначе, он его потерял. Но он по-прежнему ни на чем не может толком сконцентрироваться. Робин решил, что это, наверное, шок. И что настоящее чувство потери непременно настигнет его.
Это значит, у них с Гвенет на двоих одно общее горе. И им надо сообща это обсудить. Он и раньше должен был объяснить ей, что и ему тоже тяжело, а не кидаться пустыми дежурными фразами.
Робин не стал советоваться с Мэриан, хоть в последнее время не принимает без этого ни одного серьезного решения. В этот раз он пошел к Гвенет один... Но не застал ее дома, и детей тоже не было. Осталась прислуга, и Робин потребовал ответа у них. Ему было доложено, что леди Гизборн в спешке собрала детей и куда-то их отвезла. После этого сообщила прислуге, что уезжает к родственникам, погостить и от стресса отправиться. Сказала это вечером, а уже утром ее никто не видел. Леди словно испарилась.
С этим все ясно… Гая побежала спасать. Родственники… Как же…. Насколько Робин знает, у Гвенет нет таких родственников, к которым она могла бы съездить погостить. А если бы вдруг и были, конечно, она взяла бы с собой детей, она же так их любит… Но, видимо, мужа своего любит больше. Раз, не смотря на все, что он натворил, все бросает и мчится спасать его… Впрочем, Кейт сделала бы то же самое ради него… И на этой мысли Робина словно ток пронзил.

Кейт… Она всегда его спасала и была на его стороне, даже когда все отворачивались. И он любит ее, это Робин ощущал сейчас особенно остро. Но что тогда испытывает к Мэриан? Тоже любит? Нет, это что-то иное. Он словно боготворит ее, есть в этом что-то неестественное… Но сопротивляться сил нет. Тем не менее, вспомнив о своих чувствах к Кейт, Робин дал себе слово их не забыть.
Не смотря на то, что Кейт не сказала ему о побеге Гвенет. А Робин убежден, что она знает. Ведь только у нее Гвенет не побоится оставить детей. Скорее всего, Генри и Гислейн до сих пор у нее. Надо это выяснить точно… Но сперва подтвердить еще одну свою догадку.
Ну, так и есть… Арчера нет, и его не видели с того же момента, что и Гвенет. Даже высказывались предположения, что у них внезапно вспыхнули старые чувства, и они вместе сбежали… Всем же известно, что до того, как Гвенет вышла за Гая, у нее был роман с Арчером. Так что версия имеет право на существование… Только вот Робина она нисколько не убедила.
Потому что он знает и Арчера, и Гвенет. Гвенет переболела чувством к Арчеру, а он сам ее никогда не любил. В то время брат был еще больше похож на Гая, чем сейчас. И для него главным была выгода. И Гвенет была нужна только когда помогала ему.
А сейчас для Арчера на первом месте родственные чувства, и он не может просто ждать вести из Лондона о казни Гая. Нет, он непременно попытается помешать. Робин знал об этом и раньше. И мог бы принять меры. Запереть младшего на некоторое время, в конце концов. Но он этого не сделал. Потому что глубоко в душе надеялся на то, что Арчер кинется спасать Гая, и ему это удастся.
Но сейчас Робин испытал раздражение. И оно еще более усугубилось реакцией на произошедшее Мэриан. Когда леди нашла Робина, на ней просто лица не было. Она почти прокричала:
- Они сбежали! Робин, надо что-то делать! Они же могут помочь Гизборну!
- Мэриан, неужели ты так хочешь смерти Гая?
- Ты сам знаешь, что Гизборн опасен! Да и дело сейчас не только в нем. Между прочим, эта его супруга, Гвенет, мне угрожала.
- Да неужели?
- Мне не нравится твой тон, Робин. Да, она угрожала мне. Хотя я всего-то пришла принести соболезнование и предложить свою дружбу. А она обозвала меня, даже не буду говорить как.
- Знаешь, что, Мэриан?
- Да, Робин?
- В последнее время что-то очень много близких мне людей ополчились против тебя. Какое-то очень странное совпадение.
Мэриан даже задохнулась от возмущения, а Робин отвернулся и быстро пошел прочь. Он боялся, что, если останется хоть на мгновение, пожалеет о своих словах.

Что-то странное с ним творилось, что-то менялось в душе, оттуда вытеснялось слепое обожание Мэриан. Робин не понимал, что происходит, но все больше хотелось увидеть Кейт. Ему казалось, что это будет решением всех проблем, что, как только увидит супругу, он поймет что-то важное, о чем напрасно забыл. И Робин пошел домой.
Как же долго он тут не появлялся! И как соскучился по Ричарду! Но отчего-то только сейчас это осознал. Он любит единственного сына, но даже не думал о нем. ни о чем не думал, когда рядом была Мэриан.
Как и ожидалось, Ричард был не один, а играл с Генри и Гислейн. Ну конечно, где же им еще быть? Робин подошел, дети обрадовались. И он, смотря на сына, ощутил, что с глаз словно спадает пелена. И он впервые за долгое время может видеть вещи такими, каковы они на самом деле.
Например, он ясно осознавал теперь, что в его жизни нет и не может быть ничего дороже Ричарда. И, тем более это не Мэриан. И он любит Кейт, иначе у них не получилось бы такого чудесного сына. И…
Робин не додумал мысли – к нему вышла Кейт. Она приказала служанке увести детей, они остались вдвоем. И Робину бы сказать, что он больше жизни ее любит. Но еще сильна обида за то, что Кейт не сказала ему про Гвенет. Потому Робин спросил:
- Почему ты не сказала, что Гвенет уехала?
- Чтобы ты ее не остановил.
- Ты ненавидишь Гизборна!
- Возможно. Но сейчас неправ ты.
- Ты моя жена, и всегда должна быть на моей стороне.
- Я всегда была. Но ты меня предал! Я теперь тебе ничего не должна!
Еще совсем недавно Робин бы разозлился. Ведь он шериф, он отвечает тут за все и всех. И даже супруга не смеет критиковать его решения. Только это раньше. Теперь он уже не так оценивал ситуацию.
Он любил Кейт в это мгновение как никогда сильно. Сейчас, в гневе, она была еще прекраснее, чем обычно. И Робин ничего не хотел так сильно, как быть с ней, здесь и сейчас.
Он поцеловал Кейт с такой настойчивостью, что она не могла сопротивляться. И увлек в спальню.
Уже потом Кейт осознала, что произошло. Она и Робин… Может, другая и была бы счастлива, но Кейт чувствовала лишь раздражение оттого, что так просто уступила. Робин предал ее, растоптал ее чувства. Он стал встречаться с Мэриан. И мало того – всем рассказал, что именно леди Найтон стала его первой женой. А Кейт превратилась в посмешище всего Ноттингема! И любимым развлечением обывателей в последнее время стали разговоры на тему – можно ли считать Кейт леди Хантингтон? Сплетники уж дошли до того, что она самозванка, присвоившая чужой титул незаконно. Разве за такое можно простить?
А Робин снова ворвался в ее жизнь, неудержимо и нагло. И без спросу взял, что хотел.

И даже не это так расстроило Кейт. Не смотря ни на что, Робин человек чести. И он не стал бы ничего делать, если бы она сопротивлялась… Но у Кейт не было на это сил… Она так долго была без Робина., так невыносимо соскучилась по нему… Она просто не смогла отказаться от наслаждения снова ощутить нежность и любовь мужа.
Но уже потом, когда отошла от этого чувства, Кейт почувствовала унижение. Она не знала, что случилось. Может, Робин с Мэриан поссорился, может, решил сравнить… Чувствовала только, что ее использовали. И что не хочет, чтобы Робин и минуты оставался в их доме.
Она вскочила, торопливо натягивал платье. Робин тоже встал, почувствовав смену настроения. Но одеваться не спешил. Растерянно спросил:
- Кейт, милая, что случилось?
- Ты знаешь, что. случилась леди Мэриан. Твоя, как ты там сказал, настоящая супруга. А я для тебя далеко не милая.
- Кейт, прости меня.
- Прости? Ты думаешь, этого достаточно?
- Нет, конечно, нет. Но это уже начало.
- Какое может быть начало после такого конца, как у нас?
- Но ты осталась со мной. Значит, все равно любишь.
- Да. Я люблю тебя, Робин. Глупо отрицать очевидное. Но я больше не могу на тебя смотреть. Я не могу с тобой говорить. Да я даже думать о тебе не хочу!
- У нас общий сын, - Робин не ожидал такого натиска и несмело привел самый веский, на его взгляд, аргумент.
Кейт на минуту задумалась. У них, и правда, есть Ричард. И ради него можно было бы попытаться сохранить видимость нормальных отношений. Вот только нужно ли это? Когда все развалилось на части, и за спиной уже злословят. И Кейт решительно ответила:
- Тебя это не волновало. Ты не подумал о сыне, когда бросал нас.
- Кейт…
- Одевайся и отправляйся к своей ненаглядной Мэриан!
Кейт ушла в комнату сына. Она слышала шаги уходящего Робина и понимала, что совершает ошибку. Да любая другая на ее месте сделала бы все, чтобы супруг остался, а не выгоняла бы. Тем более благородных леди с детства учат быть покорными будущим супругам. Но она родилась не благородной леди, у нее другие мысли по этому поводу. И Кейт не может простить предательство. Как она будет жить с Робином, проводить с ним время, появляться в обществе, рожать ему детей… После всего случившегося Кейт такого себе не представляла.
И кто сказал, что Робин этого хочет? Она ведь не спросила, и так и не узнает, зачем он вообще приходил. Может, не может понять, кто лучше, она или Мэриан. А она сама толкает супруга в объятья к сопернице…
Кейт в последний раз плакала, когда Гизборн убил ее брата. А теперь вот сейчас, когда сама убила надежду на восстановление семейного счастья с Робином.

А сама Мэриан (будем пока ее так называть) в это время только закончила говорить с Изабеллой. Та, что недавно называла себя ее подругой, сейчас отчитывала, словно девчонку. Будто бы она ее подчиненная, не имеющая права на собственное мнение.
А ведь она, пусть и не урожденная леди Найтон, все равно происходит из знатного рода. Познатнее Гизборнов. И Изабелла сперва была почти прислугой, потом втерлась в доверие, стала подругой… А теперь ведет себя, словно госпожа.
Ей, видите ли, не понравилось, как Мэриан обрабатывает Робина. Мол, сначала все было хорошо, а теперь он заподозрил неладное, и вот-вот развеются чалы зелья любви. И тогда их план останется незавершенный. Мэриан стояла перед Изабеллой, словно служанка. А та гневно выговаривала:
- Как ты вообще могла допустить это?
- Да что случилось-то? - недоумевала Мэриан.
- Не понимаешь? Робин выходит из-под контроля!
- С ним очень сложно. Робин хороший человек, его совесть просыпается слишком часто.
- Только ты должна быть и его совестью, и всеми остальными чувствами! У тебя было столько преимуществ! Он же свою Мэриан до безумия любил! Тебе оставалось только хорошо сыграть роль, но ты и этого не смогла!
И Мэриан бы обидеться, показать характер. В конце концов, ее положение в Ноттингеме, не смотря на все неясности, все равно куда прочнее, чем у Изабеллы. И все, что Изабелла имеет сейчас, благодаря Мэриан. Это она помирила Изабеллу и Робина. А теперь ее поучают, словно глупую девчонку.
Мэриан хотелось бы все это высказать… Но она боялась. Не помнит, когда начала бояться Изабеллу, но это случилась. И Мэриан совсем не хочет, чтобы Изабелла поняла, что то, что над Робином ослаб контроль, отчасти вина Мэриан.
Она влюбилась, неожиданно для себя. Да и в кого – в брата Робина и Гая, людей, которых обязана уничтожить. И теперь не могла уделять Робину все свое время, помимо воли думая об Арчере. Ей так хотелось быть с ним… Но это невозможно сейчас, а когда уничтожит всю его семью, станет еще более невозможно.
И Мэриан давно бы отказалась от этой затеи… Но не могла, потому что боится Изабеллу. Пот ому так резко и отреагировала на слова Гвенет – знает, что она права.
И теперь Мэриан запуталась окончательно – не хочется больше интриговать, но и нельзя остановиться. С тяжелым сердцем девушка пошла искать Робина. Хочет она того, или нет, с ним придется еще поработать.


Глава 12

Глава 12: «Прозрение».

Робин не злился на Кейт – он ее понимал. Она отдала ему всю свою любовь, всю нежность. Была соратницей, другом, супругой. Он ее предал, и теперь не имеет право на хорошее отношение к себе. Наверное, он ее потерял.
Но Робин все равно не мог с этим смириться. Так странно – еще недавно он совсем не думал о Мэриан. И вот сейчас снова как несколько лет назад влюблен и не представляет без нее своей жизни. И даже не понимает, как так вышло, что он предал их нежность и любовь, пусть и ради Мэриан.
Тем не менее, Робин не верил словам Кейт. Нет еще не все потеряно. Если бы супруга его не любила, она не уступила бы ему. Да, она его прогнала. Но, немного придя в себя, Робин понял, что иной реакции ждать не стоило. Он совершил за короткое время огромное множество ошибок. Пришло время их исправлять.
Гай. И мысли о Кейт сразу отошли на второй план – Робин вспомнил, что натворил. В принципе, он знал это и раньше, но воспринимал просто как информацию, без эмоций. Его настолько заполнили чувства к Мэриан, что Робин просто не мог сосредоточиться ни на своем предательстве, ни на его последствиях.
Теперь же он чувствовал себя мерзавцем, гораздо хуже, чем когда-либо был Гай. Он предал друга, и неизвестно, жив ли Гай вообще.
На этой мысли Робин ощутил почти физическую боль. Он сознавал, что казнь уже вполне могла бы состояться, и все равно верил в то, что все обошлось. В конце концов, спасать Гая взялись Арчер и Гвенет, а у этих двоих все всегда получается.
Но на их месте должен был быть он, сам Робин. Ведь Гай его близкий друг, он клялся всегда ему помогать. И что теперь? Сам обрек друга на смертельную опасность. И из-за чего?
Теперь, когда может мыслить здраво, Робин понимает, что то, что раньше казалось очень важным, и яйца выеденного не стоит. Из-за чего пошли все его конфликты с Гаем, тогда казавшиеся ужасными и неразрешимыми? Из-за слез Мэриан и ее слов. То есть, фактически, не было серьезных причин для ссоры. Что может быть глупее, чем терять дружбу из-за женщины? Не говоря уж о куда более драматических последствиях.
Вообще-то Робин совсем не дурак, не напрасно пост шериф занимает. И он бы без труда раскусил все уловки Мэриан, если бы не его чувства. Они заслоняли все, мешали здраво рассуждать. И в итоге Робин насовершал столько ошибок, что подумать страшно.
Но первым его желанием стало увидеться с Мэриан. Не потому, что она ему нужна, от этого наваждения Робин успешно избавился. Он должен понять нечто важное. Пока не мог сформулировать, что. Но чувствовал, что истина где-то совсем рядом. Он должен что-то понять. И это положит конец череде ошибок и неверных решений. Он сможет сосредоточиться на том, что действительно важно – на Гае, Кейт, на всех, кто ему дорог и о ком он позабыл.

Робин искал Мэриан. И нашел. Она его искала, в этом нет сомнений. Увидев, улыбнулась, но как-то через силу. Было заметно, что леди чем-то сильно озабочена.
А может, просто раньше Робин ничего не замечал? Он даже не помнит, как она выглядела, в чем была одета, смутно помнит, о чем говорила. В голове всегда звучало только одно – как она прекрасна. Но вот теперь Робин, наконец-то, смог увидеть вещи такими, каковыми они являются на самом деле.
Он увидел, что эта женщина лишь внешне схожа с Мэриан, да и то не полностью. Она иначе двигается, улыбается, смотрит на него по-другому. Конечно, можно предположить, что это все из-за неприятностей, выпавших на ее долю. Но сердце подсказало верный ответ.
Это не Мэриан. Робин даже не мог понять, почему не догадался раньше. Это же очевидно. Самозванка еще даже ничего не сказала, это и не требовалось. Робин не дурак. И теперь, когда не мешает дурман, он видит вещи такими, какие они есть на самом деле.
А вот Гай догадался гораздо раньше. И пытался предупредить. Он до последнего пытался спасти Робина и их дружбу. Даже после того, как Робин не единожды предал ее. Он так был занят мыслями о Мэриан, что не хотел понять, что Гай на его стороне. Как и все остальные, от которых он отвернулся в последнее время.
И тут Робин вспомнил. То самый сон, настоящую Мэриан, ее слова… Стало невыносимо оставаться тут с этой дешевкой, этой пустышкой. Робин оттолкнул ее и поспешил к себе в кабинет.
Времени мало - Гаю нужна помощь… Робин очень надеялся, что еще нужна. В кабинете у него тайник, там лук, кинжал, деньги. Он должен все это взять. И позвать тех, кто за ним пойдет, на помощь Гаю.
Кто пойдет? Кто теперь может, как раньше, рискуя всем идти за ним плечо к плечу? Робин осознавал, что сам все испортил – если раньше его люди могли верить ему, как самим себе, теперь они не знают, что и думать.
Потому что он все забыл, предал все, во что свято верил. Он все потерял. Главное, он потерял себя. Робин не представлял, как сможет жить с осознанием того, что он натворил.
Он никогда не был склонен сваливать на кого-то собственные промахи. Теперь тоже Робину и в голову не пришлось винить в произошедшем самозванку. Да даже Изабеллу! Виноват, конечно, только он сам. Его же никто не заставлял идти на поводу у Мэриан, забывать родных, любимых, близких друзей…
Робин не понимал, как так произошло. Мэриан из сна что-то говорили о том, кто его околдовали. Но Робин не снимал с себя вины. Он должен был сопротивляться, делать хоть что-то… Как теперь он сможет вернуть уважение своих людей, если сам себя не уважает?
Но он должен. Он всегда умел находить слова, и сейчас обязан найти. Потому что от этого зависят жизни всех, кто ему не безразличен.

Сейчас, когда его разум снова был свободен от внушений, Робин понимал цель Изабеллы. Она пришла, чтобы разрушить все, что дорого ему и Ноттингему. И привела для этого с собой копию Мэриан.
Но основная цель интриганки не в этом – она страстно желала уничтожить своего брата. И ведь Робину это прекрасно известно! Он знал, что сестра у Гая мстительная тварь. И знал, что она желает ему и Гаю смерти в страшных мучениях. Они же сломали ей жизнь и все время вставали поперек дороги. А теперь он сам посодействовал исполнению замыслов врага!
Робин, мучаясь таким образом угрызениями совести, все же не переставал наниматься делом – нашел все, что хотел. Решил, что найдет Матча. Он самый близкий из тех, кто у него остался. Вот только и в том, что будет помогать Матч, теперь у Робина есть серьезные сомнения.
Матч, пожалуй, он долгое время был лучшим другом Робина. Во всяком случае, они вместе съели не один пуд соли, научились с полуслова друг друга понимать. Матч не думал ни минуты, когда Робину требовалась помощь. Всегда его прикрывал. Если с Гаем их путь к крепкой дружбе был долог и тернист, с Матчем всегда было просто.
До недавнего времени. Матч посмел высказаться в защиту Гая. Подумать только – не смотря на то, что всегда относился к нему настороженно, если не сказать неприязненно. Матч словно постоянно ждал подвоха – понимал, что Гай теперь свой, но никак не мог заставить себя в это поверить.
И даже он не смог остаться в стороне, когда Робин уничтожал того, кого не так давно почти братом считал. Это произошло даже до карт-бланша, выданного Робином людям шерифа, после той, первой драки с Гаем. Матч зашел к нему. Сначала Робин был настроен мирно, предложил ему присесть и выпить вина. Но Матч сразу затронул неприятную тему:
- Робин, что происходит?
- Ничего особенного.
- Как ничего? Вы с Гизборном чуть не убили друг друга!
- Ты-то откуда знаешь?
- Неважно.
- Арчер разболтал. Матч, это только мое с Гизборном дело, не вмешивайся.
- Значит, теперь он снова Гизборн.
- Тебя-то что не устраивает? Сам же всегда говорил, что мне не следует с ним дружить. А теперь я с тобой согласен.
- Но ты уже с ним подружился. Тот Робин, которого я знаю, никогда не отказывался от своих слов.
- Ты забываешься, Матч, - начал заводиться Робин, - Как ты вообще можешь критиковать мои решения?
- Как ваш друг…
- Ты мой слуга! А Гизборн мне вообще никто!

Матч молча развернулся и вышел, и с тех пор они с Робином так и не говорили. И сейчас Робин понятия не имеет, какими словами будет просить прощения. Как объяснить, что он не знает сам, как вырвались эти слова? И Гай, и Кейт, и Матч… Это же его родные люди, практически его семья… Как он мог?
Но не время для самокопаний. Изабелла не остановится, пока Ноттингем и Локсли не превратятся в руины. Это значит, действовать надо быстро.
Робин не мог знать, что сразу после того, как он направился в кабинет, самозванка побежала искать Изабеллу.
Конечно, рассказывать ей все не хотелось. Прежде всего, потому, что леди ее боялась. Сначала страха не было – она искренне считала леди Изабеллу своей подругой. Но по мере того, как та все больше и больше достигала успехов в своих планах, ее отношение к Ивейн становилось все более и более презрительным и жестким.
Да, Ивейн, и ей уже до смерти надоело быть Мэриан. Жить чужой жизнью, любить тех, на кого укажет Изабелла…
Это поначалу все это казалось увлекательной игрой. Кроме того, в жизни Ивейн не было ничего особо примечательного, и оттого ее привлекала мысль украсть чужую жизнь. Той, у которой были друзья, которая любила и была любима… Но Ивейн быстро поняла, что ей никогда не стать такой, какой была та самая Мэриан. Не смотря на все ухищрения, она не сможет удержать рядом тех, кому была небезразлична леди Найтон. Очень скоро все отвернулись от нее. А Робин бы сделал это первым, если бы не любовный приворот.
Тяготило и то, что она должна была быть законченной дрянью. На самом деле. Мэриан быть такой не хотела никогда. Но Изебелла с самого начала поставила жесткое условие – ее игра, ее и правила. Сначала, правда, Ивейн льстила себе надеждой, что сумеет перехитрить Изабеллу. Но не на ту напала.
И теперь ее страшно и сказать, и произошло, и не сказать. Ведь Изабелла совсем недавно об этом предупреждала. И Мэриан вполне могла представить себе ее ярость при известии, что ее опасения оправдались…
Но, с другой стороны, Робин явно намерен действовать. И, если его срочно не остановить, это может испортить все замыслы Изабеллы.
Правда, это не так уж и плохо. Ивейн от природы не была ни жестокой, ни злой. И не испытывала радости при виде рушащихся жизней и оставшихся от дружбы руинов. Более того, ее угнетала мысль, что именно она является причиной всех этих несчастий. Отчасти ей даже хотелось, чтобы Робин, Арчер, Гай… Хоть кто-то из них остановил Изабеллу.
Но за себя она боялась – своя рубашка все же ближе к телу, и никто не знает, как поведут себя рыцари, если они с Изабеллой потерпят поражение. Учитывая то, что Ивейн приворожила Робина, ее вполне могут как ведьму сжечь на костре…

Но все же маловероятно, что Изабелла окажется повержена, уж слишком она хитра и умна. А это значит, что, как это ни противно, а оставаться на ее стороне придется. И Ивейн поспешила к сообщнице.
Изабелла как раз писала письмо королю Джону. Она в очередной раз выражала свои верноподданнические чувства, мягко напоминала, что это она подсказала удобный момент для приезда послов, а также подготовила почву для положительного разрешения вопроса. Также леди осторожно интересовалась подробностями казни сэра Гая и информировала, что скоро войска могут прибыть в Ноттингем – она постарается, чтобы Робин за это время окончательно растерял любовь народа, а короля приняли.
Настроение у Изабеллы было приподнятое. Еще бы – все ее планы исполняются довольно успешно. Хотя изначально идея казалась почти провальной.
Изабелла не знала леди Мэриан лично, только по рассказам. Зато знала брата. Гай не влюбился бы без памяти в простушку. А Ивейн именно такая – простая и наивная дурочка. И если бы не ее внешнее сходство с Мэриан, Изабелла никогда не решилась бы на эту авантюру.
Но пришлось работать с тем, что имелось. Легко войдя к дурочке в доверие, Изабелла пообещала ей золотые горы. Но сама ни в чем уверена не была.
Она прощупывала почву, собирала слухи. И узнала, что леди Мэриан была настолько не похожа на Ивейн, что играть ее роль та не сможет при всем желании. Конечно, можно списать все на якобы пережитый стресс. В крайнем случае, придумать, что леди Мэриан, едва не умерев, повредилась рассудком. Это даже усилит эффект.
Но была и другая проблема – сила дружбы Робина и Гая. По правде говоря, для Изабеллы это было очень неожиданно. Она и представить себе не могла, что Робин может стать другом Гаю. Ведь это же неправильно. Они, в крайнем случае, могли сотрудничать, и то не очень долго.
Но реальность такова, что Робин настолько дорожит дружбой с Гаем, что вряд ли предал бы его даже ради настоящей Мэриан.
И тогда Изабелла решилась прибегнуть к крайним мерам. Приворотному средству необычайной силы.
В принципе, при этом раскладе можно было бы обойтись и без Ивейн. Она сама вполне могла бы сыграть роль великой любви Робина.
Загвоздка в том, как это будет выглядеть со стороны. В случае с Мэриан все естественно и даже в какой-то мере законно. Она же будет в глазах общества выглядеть любовницей, и только. А ее месть Гаю будет выглядеть уж вовсе неблаговидно.
Поэтому Изабелла использовала Ивейн. И все вышло! Не так, правда, гладко, как хотелось бы… К примеру, у Ивейн нет такой народной любви, на которую рассчитывала Изабелла. Да и внезапно выяснилось, что у ее брата есть сторонники.

Подумать только – есть люди, готовые умереть за Гая, этого расчетливого мерзавца! Они уже забыли, каким он был злым, мелочным и жестоким. Правда, все равно братец наверняка уже мертв, и скоро они с королем Джоном отпразднуют окончательную победу… Сразу после сожжения на костре ведьмы, принявший светлый облик леди Мэриан Найтон – свидетели Изабелле не нужны.
Еще немного напрягает Робин в последнее время. Он всегда был мужественным и смелым, и сейчас пытается бороться.
Вот его, как ни странно, будет даже немного жаль. Изабелла ведь, и правда, пусть очень недолго, но была в него влюблена. И с удовольствием, использовав приворотное зелье, вкусила бы его любви… Жаль, на это нет времени…
Ивейн не вовремя зашла, тем более по ее лицу Изабелла сразу поняла – случилось что-то плохое. И даже догадалась, что, но все равно спросила.
Когда эта девчонка сбивчиво рассказывала, что произошло, Изабелла ощущала все возрастающую ярость. Гнев только увеличивался оттого, что она чувствовала – Ивейн ее боится. И с кем только дело приходится иметь! Эта деревенская девчонка не может даже толком постоять за себя! Кейт и то лучше.
К нынешней леди Хантингтон Изабелла даже уважение испытывала, как ко всем сильным женщинам, умеющим постоять за себя. Да, они, конечно, враги. Но Изабелла не могла не оценить то, как Кейт пробилась в этой жизни. Крестьянская девка окрутила самого графа Хантингтона! Правда, удалось это ей только потому, что он был вне себя от горя после смерти любимой… Но удалось же! Тем не менее, уважение к Кейт не помешало Изабелле планировать е убийство. Врагов уважать можно – в живых оставлять нельзя.
Ивейн же даже врагом нормальным не может быть. Изабелла влепила ей хлесткую пощечину, даже не почувствовав особого удовлетворения, и велела следовать за ней.
Они успели вовремя – Робин почти вышел из кабинета, как в двери появилась Изабелла… с направленным графу в грудь арбалетом. Он сказал:
- Я должен был догадаться.
- Но не смог. И значительно упростил мне жизнь, помог разобраться с братцем. Можешь не спешить, кстати. Гай наверняка давно мертв.
- Да как ты можешь?
- Ты дал согласие на то, чтобы принц казнил твоего близкого друга. Как можешь ты?
Изабелле это доставляло удовольствие. Она говорила спокойно, Робин не мог сдерживать дрожь в голосе. И Изабелла знала, что то, что он сделал с другом, будет преследовать рыцаря до конца его дней… Который уже совсем близко. Робин кинулся на нее, но Изабелла приготовилась выстрелить, и он был вынужден отступить. А она закрыла дверь, сказав, что ему недолго осталось. Можно было, конечно, убить Робина сразу, но король Джон просил оставить ему эту прерогативу. Изабелле осталось описать произошедшее в письме. Но она не успела.


Глава 13

Глава 13: «История Ивейн Леруа».

Ивейн родилась во Франции, в благородной семье, не имеющей, к сожалению, особого достатка.
Она была младшей из детей, трех дочерей и двух сыновей. Обанкротились они еще до ее рождения. Родители совершенно не умели вести хозяйство.
Зато они любили друг друга и своих детей, считали, что когда в семье мир и любовь, этого для счастья вполне достаточно. Тем более, у них такие умные сыновья и красивые дочери. Мама всегда говорила, что ничего больше для счастья и не надо.
Но Ивейн никогда, с самого раннего детства не была с ней согласна. И никогда, как ни старалась, не могла ее понять.
Ее мама, Констанция Де Ларген, родилась в богатой семье. У нее было все, чего только можно пожелать – породистые лошади, красивые платья, изысканные украшения. Она могла бы выйти замуж за влиятельного, богатого человека… Может даже за принца, знатность рода позволяла…
Ивейн не могла понять, почему мама выбрала ее отца, обедневшего графа Луи Леруа. И ее семья не смогла понять – они очень быстро отказались от блудной дочери, и никогда больше не участвовали в ее жизни.
Мама говорила, что никогда не стала бы счастливой, если бы вышла за богача по принуждению. Поэтому она сбежала с отцом. Естественно, родители выбрали ей мужа. Но Констанция сбежала из дома с любимым под покровом ночи. Никто не ожидал подобного от всегда тихой, спокойной девушки, поэтому затея удалась. Они тихо обвенчались в маленькой церквушке.
Когда мама рассказывала эту историю, она надеялась пробудить в детях светлые чувства, привить им желание любить и быть любимыми. Ивейн чувствовала только раздражение, потому что вот мама в детстве имела все самое лучшее, а ей приходится довольствоваться крохами. Да, с голоду не умирает, да, родители стараются, по мере сил, удовлетворять некоторые желания. Вот, на пятнадцатый день рождения лошадь подарили. Только не того красавца-коня, которого хотела Ивейн, а какую-то старую клячу. Потому вместо благодарности она закатила скандал.
Вообще, в отличие от остальных детей, Ивейн росла капризной. Но ее любили ничуть не меньше, родители каждой выходке находили оправдание и были на удивление терпеливы. Отчасти потому, что чувствовали себя виноватыми.
Дело в том, что их дочери бесприданницы. Состояние позволяет сводить концы с концами, но вот о том, чтобы собрать достаточное приданное для девочек, и думать нечего. И Ивейн уже с двенадцати лет знала, что шанс выйти замуж для нее пугающе мал. И это ее очень удручало.
Еще хуже стало Ивейн, когда старшая из сестер, Мари, вышла замуж в возрасте девятнадцати лет. Это не так уж и рано, но все равно на это никто не надеялся. Причем замуж Мари вышла на удивление удачно – ее полюбил богатый граф, женился без приданного и увез в свои владения.

Ивейн тогда было четырнадцать. Конечно, она завидовала сестре. Но надеялась на то, что Мари не оставит своих родственников, раз уж стала богатой. Но и тут Ивейн ждало разочарование – супруг запретил Мари любые контакты с родными по одному ему ведомым причинам.
А мама была до тошноты добра – на все злобные высказывания Ивейн она качала головой и говорила, что о сестре так нельзя, что они все должны радоваться за Мари.
Но Ивейн не хотела радоваться и не понимала, как может средняя сестра, Катрина, оставаться такой безмятежной. Словно не понимает, что второй такой удачи не будет, и быть ей старой девой! Впрочем, сама Ивейн твердо для себя решила – она в лепешку расшибется, но выберется из нищеты и удачно выйдет замуж.
Однако время шло, и вот уже Ивейн стала старше, чем Мари во время замужества. И ей все больше овладевали отчаяние и безнадежность. Казалось, счастья в жизни не будет, и Ивейн не могла понять Катарину, которую, похоже, нисколько не страшила перспектива ускользающей молодости. Ивейн каждый день мечтала и грустила… И в это время в ее жизни появилась Изабелла.
Она пришла с каким-то солдатом. Родителям Ивейн они рассказывали о том, что пострадали из-за неравной любви, что их преследуют их семьи…. Красивая сказка, но Ивейн в нее нисколько не верила. Впрочем, родителям не сказала. Они, наивные, поверили и приютили эту пару.
Сначала Изабелла не проявляла к Ивейн ни малейшего интереса. Но потом спутник шепнул ей что-то на ухо, она удивленно переспросила, и он кивнул. Вскоре после этого, Ивейн сама не поняла, как это произошло, они с Изабеллой стали подругами.
Только через месяц дружбы Ивейн узнала, чем привлекла к себе Изабеллу. Оказалась, она как две капли воды похожа на некую леди Мэриан Найтон из Англии. Сама Изабелла эту леди в глаза не видела, но ее хорошо знал ее спутник, они из одних мест.
Сначала Ивейн оскорбилась, что Изабелла с ней общается лишь из-аз внешнего сходства с некой леди, которую она и в глаза не знала. Даже решила с ней не общаться.
Но Ивейн быстро стало скучно. И она попросила Изабеллу рассказать про эту леди как можно больше.
Рассказывала подруга красочно и интересно, так, что Ивейн очень быстро стала завидовать леди, которую не знала. Ведь у этой Мэриан было все – состояние положение в обществе… Любовь сразу двух рыцарей, которые из-за этого чувства были вполне готовы глотку друг другу перегрызть.
Единственный минус для леди Мэриан состоит в том, что она умерла молодой… Ну вот Ивейн жива. А толку? Ни состояния, ни положения, ни любви, ни каких-либо перспектив. И все чаще девушка думала о том, что вот бы ей поменяться местами с незнакомой леди, прожить ее полную жизнь.

А время шло, и Ивейн все больше наблюдала, что ее родителям в тягость леди Изабелла. И в этом нет ничего удивительного – они и так живут впроголодь, а тут еще нахлебница. Тем более что после того, как солдат ушел, якобы встать на ноги, а потом забрать к себе Изабеллу, и не вернулся, даже ее простоватые родители начали что-то подозревать.
И вот родители и даже Катрина неоднократно намекнули Изабелле, что ей пора бы перестать злоупотреблять их гостеприимством. Изабелла все делала вид, что не понимает, а выставить ее у добрых родителей Ивейн не хватало духу. Но все равно девушка понимала, что долго так не может продолжаться. И ее охватывала тоска – так не хотелось снова окунаться в унылое существование, ведь даже поговорить по душам будет не с кем.
Потому, когда Изабелла предложила план, рискованный и дерзкий, Ивейн не сомневалась ни минуты. Ведь это так прекрасно! Тогда она считала, что афера всем пойдет на пользу – заняв место леди Мэриан, она и ее воздыхателей осчастливит тем, что их леди жива.
И, конечно, Ивейн не ощущала угрызений совести, что бросает родителей. По правде говоря, этих людей она таковыми и не считала. Не то, чтобы не любила… Просто они не были для нее авторитетами.
А вот сестру Ивейн хотела забрать с собой, в Англию. Она любила Катрину, хоть порой ее совершенно не понимала. И ей была неприятна мысль, что сестра гробит свою жизнь за вышивкой и музицированием. Но Изабелла объяснила, что это совершенно невозможно – им с самим не известно, удастся ли все провернуть, а тут балласт… Да и сама Ивейн понимала, что сестра не согласится бросить родителей. И решила, что вернется за ней потом, когда обустроится на новом месте.
Убегали они ночью. И Ивейн представляла, как ее мать, тоже под покровом ночи, некогда сбегала к ее отцу. И она тоже бежит, к незнакомым Робину и Гаю, с которыми очень хочет познакомиться. Ивейн была уверена, что если их любила ее копия, та самая Мэриан, и она полюбит.
Тем более, Изабелла очень красиво рассказывала. И в ее изложении до поры до времени все было похоже на волшебную сказку.
Ивейн была уверена, что они сразу пойдут в тот самый Ноттингем, где их ждут и будет им рады. Первым неприятным удивлением стало то, что Изабелла сообщила, что пока ей запрещено появляться в городе. Она ничего раньше не говорила о своих отношениях с Гаем и Робином. Уже в Англии рассказала, что она урожденная Изабелла Гаизборн, родная сестра сэра Гая Гизборна.
И рассказала, что ее ненавидят они оба, и Гая, и Робин. Она не говорила об этом прямо, но Ивейн сама догадалась, что это взаимно. И впервые предположила, что Изабелла может хотеть мести.
И сразу идея поехать в Англию и пожить жизнью леди Мэриан перестала казаться романтичной. Но тут, вдалеке от дома, Ивейн оказалась полностью зависимой от Изабеллы.

Да и сама Изабелла в Англии стала вести себя совершенно по-другому. Если раньше она разговаривала с Ивейн по душам, спрашивала ее мнения, то теперь уже начала давать инструкции и приказывать.
Конечно, Ивейн это не нравилось. Но когда она только робко попробовала возразить, Изабелла наорала на нее и сказала, что она может отправляться на все четыре стороны, но одна долго не протянет. И Ивейн пришлось смириться.
Началось обучение – Изабелла хотела добиться сходства девушки с леди Найтон. Но Ивейн ее, по всей видимости, разочаровывала. Изабелла ругалась, угрожала, но планов своих не меняла. Видимо, и у нее нет выбора.
Жили они скромно, и Ивейн явственно почувствовала, что ее родители совсем не так уж и плохи. Они, хоть и не могли ей позволить многого, все же любили и старались, чтобы ей было хорошо. Ивейн вернулась бы к ним, если бы могла. Но теперь она не может – все средства к существованию сосредоточены у Изабеллы.
Ивейн сама не знала, откуда у Изабеллы деньги. Но подозревала, что ей кто-то платит. Кто и за что она поняла только, когда стало поздно.
Когда Ивейн уже смирилась с серостью будней, еще хуже, чем во Франции, случилось, наконец, событие, которого Изабелла так ждала. В таверне, где они жили, за их столик подсел мужчина совершенно не примечательной наружности. Он был одет как крестьянин, но Изабелла обращалась к нему на Вы. И она приказала Ивейн уйти в комнату и оставить их наедине! Приказала, словно служанке! Так Ивейн никогда не унижали, но она не посмела возразить.
Зато в комнату Изабелла пришла в прекрасном расположении духа, и еще долго в нем пребывала. Она сказала, что теперь они, наконец-то, смогут приступить к осуществлению плана.
Когда Ивейн узнала, что событием, приведшим леди Изабеллу в столь бурный восторг, явилась кончина законного короля Англии Ричарда Львиное Сердце, она в очередной раз осознала, что все далеко не так прекрасно и романтично, как ей внушали.
Тем не менее, деваться было некуда, и она с Изабеллой двинулись в дорогу к Ноггингему.
Дорога оказалась долгой, и все время Изабелла учила, что следует делать. Ивейн сразу крайне не понравились инструкции. Во Франции Изабелла толком не говорила, что от нее хочет, упирала на то, что может ей дать. А наивная Ивейн и не спрашивала, считала, что подруга ее не обманет. Ага. Подруга, как же!
Надо поссорить двух друзей. Да не просто банально вызвать пару драк, после которых они благополучно помирятся. Нет, надо превратить их в смертельных врагов. Сыграть на чувствах к леди Мэриан, чтобы разрушать крепкую дружбу, в Ноттингеме ставшую уже легендой. Сама идея, даже не обращая внимания на сложность исполнения, Ивейн не нравилась, не смотря на все ужасы, что рассказывала Изабелла о своем брате.

Сэр Гай Гизборн. Изабелла говорила, он самый настоящий монстр. Рушит все светлое, убивает людей без малейших угрызений совести. Он испортил ей всю жизнь, и она его всей душой ненавидит. Как и сотни людей, судьбы которых он искалечил. И то, что Ивейн должна сделать, будет вполне справедливым возмездием…
Ивейн даже поверила бы в это, если бы не обратная сторона плана – ведь помимо сэра Гая пострадать должен и граф Робин Хантингтон.
Изабелла говорила о Робине не много хорошего, но они не в пустыне обитали, и слухи достигали ушей Ивейн. Слухи о том, что Робин чудесный, светлый человек, что он спас сотни жизней. И Ивейн казалось диким, что он дружит с таким чудовищем, как сэр Гай… Если только Изабелла не обманывает… Но Ивейн боялась спутницу, и все равно пришлось играть по ее правилам.
Сначала все прошло хорошо, четко по плану. Хотя Ивейн было сложно играть чуждые ей эмоции, она репетировала и очень старалась. Тем более, у нее был очень сильный стимул – девушка не сомневалась, что в случае провала пострадает первой. Был еще вариант сдать Изабеллу ее врагам-рыцарям, но и он не выглядел жизнеспособным. Ивейн остановило то, что милорда Робина и сэра Гая она совершенно не знает. Ну да, Изабелла совсем не подарок. Но вдруг они еще хуже? Может, они просто сожгут ее, словно ведьму, принявшую светлый облик леди Мэриан. Будто она виновата, что так на нее похожа…
Так что Ивейн старалась, и ей казалось, что все получилось как нельзя лучше. Но Изабелла осталась крайне недовольна. Более того, сказала, что в первый раз прокатило только за счет перенесенного Робином и Гаем шока. Но потом ее непременно раскусят, надо что-то делать.
Именно Изабелла принесла мощное приворотное зелье. Сказала, что Ивейн должна использовать его на Робине, чтобы манипулировать им. А в ответ на робкое замечание, что с мужчиной Ивейн и без зелья справится, только рассмеялась.
Впрочем, скоро Ивейн и сама поняла, что Изабелла права. Робин слишком умен и слишком дорожит дружбой с Гизборном. Так что без приворота, действительно, ничего бы не вышло. А с приворотом Ивейн чувствовала себя просто ужасной лгуньей.
И не было ничего ни веселого, ни романтичного. Ивейн не могла понять, как согласилась на уговоры Изабеллы там, дома, во Франции.
Теперь ей приходится совершать, действительно, ужасные вещи. К примеру, нагрубить Кейт, а потом еще и подставить ее. Хотя Ивейн ничего не имела против леди Хантингтон и вовсе не желала говорить ей этих слов. Чтобы стало легче, она представляла себя актрисой. Мол, она популярна и известна и просто играет роль мерзкой интриганки, не является ей на самом деле. Не рушит ничьи жизни – это все просто игра.
Это помогало выполнить задания Изабеллы, да. Но не помогало справляться с совестью

Тем более что дальше все стало намного хуже. Ей пришлось обречь на смерть человека, который, в общем-то, ничего плохого ей не делал. Да, он хотел ее разоблачить, но только для того, чтобы помочь другу.
Ивейн осознавала, что должна встать на сторону Робина и Гая. Но она не могла. Она же не героиня и никогда не стремилась ею быть. Для нее дороже собственная судьба. К тому же она и так зашла уже очень далеко.
В последнее время ей даже кажется, что слишком. Если Робин очнется от дурмана и поймет, что она сделала с ним и всеми, кто ему дорог… Страшно представить, что с ней будет. А если Изабелла окончательно победит, она станет не нужна… Как ни крути, ситуация ужасная.
Ивейн постепенно осознает, что, как бы ни сложились в дальнейшем события, это будет явно не в ее пользу. И она бы давно сбежала, но есть кое-что, что держит ее в Ноттингеме.
Точнее, кое-кто. Арчер, и Ивейн никак не может себя заставить отказаться от его общества. Она раньше никогда не понимала мать, отказавшуюся от сытой жизни для себя и своих детей ради человека, которого полюбила, говорящую, что быть с ним рядом ценнее всех сокровищ мира. Теперь Ивейн и сама понимает, как тяжело бывает отказаться от любимого.
Одна мысль не давала покоя – что если она ему не нужна? Арчер же не только младший брат Гая, он его друг. И странно, что он проводит столько времени с той, которая виновна в несчастьях Гая.
Но Ивейн не делилась сомнениями с Изабеллой – она боялась за Арчера. Она же прекрасно знает, как Изабелла бывает коварна и жестока. Страшно подумать, что она может сделать с Арчером.
Сама Изабелла относилась к младшему брату нейтрально – не испытывала родственных чувств, но и врагом не считала.
Только Ивейн не обольщалась – даже если Изабелла не сделает ничего Арчеру, и ее тоже пощадит, навряд ли они будут жить вместе, долго и счастливо.
Во-первых, Ивейн уже была близка с Робином. Не то, чтобы ей это было неприятно. Но она чувствовала, что это не ее мужчина. Да и Робин был с ней только из-за приворота. Тем не менее, такой человек, как Арчер навряд ли смирится с тем, что его любимая до него была с его родным братом. И тем более не смирится с тем, что она же стала причиной смерти другого его брата. Но до поры до времени Ивейн все равно надеялась.
Надежды развеялись вместе с известием о побеге Арчера и Гвенет. Первая пришедшая Ивейн в голову мысль была совершенно бредовой – у них роман. И она сама поразилась ярости, на миг затопившей все ее существо…
Потом догадалась, что Арчер просто не остановится ни перед чем, чтобы вытащить Гая. Это значит, что между ними точно ничего не может быть. Ивейн от этого ощутила боль, почти физическую. И поняла, что ей осталось только вернуться домой, и как можно быстрее. И ночью она бы сбежала, если бы нежданное прозрение Робина не спутало все планы.



Глава 14

Глава 14: «Помощь врага».

Кейт не из тех женщин, которые подолгу плачут, страдают, жалеют себя. Она с детства знала, что быть чувственной и слабой – это не ее удел. Ей приходилось за все бороться – и за жизнь, и за любовь.
Да, Робин стал ее мужем. И многие говорят, что Кейт очень повезло. Но уж она-то знает правду. У этого везения была своя цена. Она была и другом, и союзником… Она сделала все, чтобы стать для Робина близким человеком. Чтобы он полюбил ее, не смотря на то, что она совсем не первая красавица.
Да, сейчас все рассыпается, рушится на глазах. Робин ушел к воскресшей Мэриан, и еще совсем недавно казалось, что надежды нет.
А потом Робин пришел, внезапно, когда Кейт уже была совершенно уверена, что между ними все кончено. Он играл с сыном, потом между ними была близость…
Но Кейт сама выставила Робина, а потом еще и расплакалась, как дура. Она жалела себя, Робина и даже Гизборна, и уже почти сдалась.
Выйти из этого состояния ей помогла злость на леди Мэриан. это она ворвалась в их налаженную жизнь и все испортила. А все было так хорошо! Кейт даже смирилась с дружбой между Робином и Гаем! А теперь у них у всех остались одни руины.
И нельзя оставлять это просто так. От одной мысли, что Изабелла и Мэриан победят, у Кейт сразу высохли слезы. Она же всегда боролась, так что случилось? Почему теперь стала такой раздавленной и жалкой? Нет, она не должна сдаваться.
И с ее стороны так просто отпустить Робина, отдать его Мэриан, самозванка она или нет, огромная ошибка. Потому что она любит супруга. Да, он совершил ошибку, фактически предал ее. И все равно это ее мужчина, единственная в жизни любовь.
Кейт решила, что поговорит с Робином спокойно. Она должна знать, зачем он к ней пришел. И если есть хоть малейший шанс, что Робин ее до сих пор любит, она должна сделать все, чтобы вернуть его.
Да, будет не просто переступить через свою гордость. Но Кейт все время уступала Робину, не могла иначе. Поэтому они до недавних пор так хорошо жили.
Робин очень хороший человек, мечта любой. Но у него тяжелый характер. Он привык командовать и не любит, когда ему возражают. И если у них разные мнения, всегда настаивает на своем. Но Кейт понимает, что Робин любит ее и Ричарда. И ради этого готова раз за разом его прощать. Даже сейчас.
Кейт понимала, что Робин может быть сейчас с Мэриан. И все равно пошла его искать. Потому что она не позволит больше другой женщине разрушать то, что она так долго, с таким трудом создавала.
Кейт сама не знала, как возникла эта мысль, но она была уверена, что Робин у себя в кабинете. И пошла туда, потому что им, наконец, надо поговорить откровенно. Леди Хантингтон возлагала на этот разговор большие надежды… Но она опоздала.

Ее опередили Мэриан и Изабелла. Кейт видела, как они подошли к кабинету Робина. Первой мыслью было задержать их, но Кейт решила, что это неразумно. В конце концов, надо сначала понять, что происходит, а потому уже принимать меры.
Кейт слышала весь разговор и видела лицо Робина. Видела, как его заперли… Она хотела вмешаться и помочь. В конце концов, их было бы двое на двое, а дерутся они с Робином всяко лучше этих двух.
Но Кейт не предоставили такой возможности. Едва она дернулась из-за угла, за которым пряталась, на помощь любимому, как ощутила удар по голове… А дальше была темнота.
Очнулась Кейт в маленькой комнате, на жесткой, очень неудобной кровати. По всему видно, ей так тонко намекают, что она пленница. В камеру ее посадить не могут – она все же леди Хантингтон, это скандал. А в этой далекой комнате ее могут держать сколько угодно. Робин заперт сам, никто ее не хватится.
Кейт не привыкла отчаиваться. Она обошла всю комнату, пытаясь найти выход. Но его не было. Тогда Кейт ждала. Она почему-то была уверена, что тюремщицы скоро ее навестят.
Пришла Изабелла. Кейт сидела на кровати – голова болела, да и вставать перед Изабеллой не считала нужным. Изабелла, возможно, ожидала, что Кейт будет просить ее отпустить, но она не видела смысла в столь бесполезном поступке. Она с усмешкой бросила:
- Так и знала, что за всем стоите именно вы. Все беды от Гизборнов.
- Не надо сравнивать меня с моим братом. Гай уже получил по заслугам.
- Рано или поздно и Вы получите.
- В любом случае ты умрешь раньше. Скоро на главной площади состоится сожжение ведьмы.
- Зачем вы вообще пришли?
- Хочу сказать, что уважаю тебя. Мы с тобой похожи.
- Между нами нет ничего общего!
- Ошибаешься, Кейт. У нас обеих цель, заслуживающая того, чтобы за нее бороться. У тебя Робин Хантингтон, у меня моя месть. Сегодня ты проиграла.
Изабелла вышла, а Кейт, по-прежнему сидя на кровати, глубоко задумалась. Странно, что Изабелла не торжествовала. Наверное, ей, и правда, жаль. Но это сейчас не важно. Значение имеет только то, что Кейт должна попытаться выбраться отсюда, чтобы спасти Робина.
Да, Изабелла в одном права – Робин ее цель, был и будет всегда. Только она ошибается в мотивах. Слишком корыстна, чтобы понять, что Кейт никогда не ставила перед собой цели захомутать богатого графа, чтобы потом стать леди. И напрасно приписывает ей дальновидность. Кейт понятия не имела, что Робин снова станет богат и знатен, когда пошла за ним. Она любила, и все. И до сих пор любит.

Кейт все думала, как ей выбраться, когда дверь открылась снова. На этот раз зашла виновница всех ее бед. Кейт думала, что убьет ее на месте, но только устало спросила:
- Что вам нужно, леди Мэриан?
- Меня зовут Ивейн Леруа.
Вот это да! Кейт слышала версию, что это не настоящая Мэриан, но все же не верила этому. Какова вероятность, что на свет родились две настолько одинаковые женщины? Кейт считала, что практически равна нулю. Оказывается, такое бывает. И Гай был прав. Если самозванка ей открылась, значит, Кейт точно убьют. Но она не боялась. Смело глядя Ивейн в глаза, спросила:
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Потому что ты должна знать.
- Теперь не все ли рано?
- Кейт, ты ошибаешься, если думаешь, что мне происходящее доставляло удовольствие.
- Тогда зачем ты на это пошла? Ради денег?
- Ради мечты.
Ивейн коротко рассказала свою историю. И о том, как уехала из дома, и о том, как сейчас оказалась в тупике. Да… Кейт даже не думала взглянуть на ситуацию в таком разрезе. Ей всегда главным врагом виделась даже не столько Изабелла, сколько самозванка. Хотя стоило предположить, что именно сестра Гизборна все придумала.
Но то, что Ивейн может действовать не по своей воле до ее рассказа Кейт даже в голову не приходило. Тем не менее, девушка не врет, это ясно. Хотя бы потому, что врать сейчас у нее нет никакого смысла – все равно ведь Кейт обречена.
Леди Хангингтон долго молчала, потом спросила:
- Зачем ты мне это все рассказываешь? Я не священник и грехи не отпускаю.
- Я не за этим пришла.
- Тогда зачем?
- Кейт, я понимаю, что то, что я натворила, непростительно. Но я хочу попробовать все исправить.
- Это уже невозможно. Или ты умеешь воскрешать мертвых?
- Ты о Гизборне беспокоишься.
- Нет, о Робине – это был его лучший друг.
- Пусть я уже ничего не могу сделать для Гая. Но я могу спасти тебя. Сейчас ты меня ударишь, а я скажу Изабелле, что хотела позлорадствовать, а ты меня вырубила и смылась.
Кейт бы принять этот план действий. В конце концов, Ивейн много бед натворила и, действительно, должна хоть что-то исправить. Но леди Хантингтон перестала бы себя уважать, если бы не спросила:

- Но что будет с тобой?
- Я постараюсь убедительно сыграть.
- Это уже не важно. Меня собираются казнить, Робин тоже обречен. Ты Изабелле больше не нужна.
- Что ты предлагаешь?
- Ты должна бежать из Ноттингема.
- А ты?
- А я попытаюсь спасти Робина.
Кейт очень предусмотрительна. Пусть она не смогла обеспечить собственную безопасность, о детях позаботилась. Сразу после проведенного с Робином времени, она приказала отвести детей к дальним родственникам, в другой город, тайно. С ними поехали надежные люди, и Кейт уверена, что дети будут целы и невредимы. Вот только увидят ли их когда-либо она и Робин?
Настораживает, что у Изабеллы, судя по всему, в Ноттингеме есть свои люди – иначе как объяснить пленение Кейт? Так что надо быть очень осторожной.
Выйти на улицу удалось обеим, и потом они разошлись в разные стороны. Кейт была очень осторожна – она даже не могла попросить помощи у солдат, потому что не знала наверняка, кто из них на ее стороне, а кто теперь предан Изабелле.
Надо бы найти Матча и Маленького Джона, только им она доверяет на все сто. И, она знает, Робин тоже может им доверять. Они, конечно, сейчас на него обижены. Но годы дружбы не перечеркнешь. И, если он позовет, они снова за ним пойдут. Но, поскольку Робин сейчас взаперти, позовет Кейт от его имени.
Дома друзей не было, и Кейт поискала бы их по тавернам, но обстановка накалилась. Беглянка чувствовала, что за ней следят. Надо срочно покинуть город и затаиться, потом что-нибудь придумает.
Это оказалось сложно, но Кейт удалось. В конце концов, она же была одной из людей Робина. Как и всем остальным, ей удавалось скрываться и красться незамеченной, обходя вооруженные отряды солдат… Только вот за последние годы она очень привыкла к роли леди Хантингтон, и ей уже казалось, что никогда больше не придется рыскать по лесам в надежде остаться в живых.
Но жизнь всегда преподносит сюрпризы, не всегда приятные. Только бы оказаться в лесу. Кейт знает Шервуд как свои пять пальцев. Да и Робин ее учил любить лес, жить в нем и ничего не бояться, показал все тайные тропы. Кто бы мог подумать, что это потребуется.
Кейт долго скрывалась – ей показалось, что целую вечность. Она была без оружия, так что охотиться не смогла. Но нашла съедобные коренья, грибы и травы. Не то, чтобы наелась, но пока достаточно. Надо держаться, не смотря ни на что. Даже если кажется, что надежды нет, ради Робин и Ричарда она не имеет права сдаваться.

Кейт очень надеялась на Матча и Маленького Джона. Они должны узнать, что происходит. И, конечно, они захотят ей помочь. И, Кейт знала, сумеют ее найти. А потом, уже вместе, они освободят Робина и попробуют отбить Ноттингем.
Да, это сложно, но Кет не теряла надежды. Если Изаеблла не успела известить о произошедшем короля, и он не прибудет в ближайшее время с войсками, можно попробовать захватить и держать оборону. И искать союзников.
Но, видимо, за годы мирной жизни Кейт основательно подзабыла все свои навыки. Или просто слишком устала и расстроилась. Как бы то ни было, она не заметила, как очутилась прямо в ловушке – казалось бы из ниоткуда появились вооруженные арбалетами солдаты и ухмыляющаяся Изабелла.
Кейт понимала – это конец. Они вооружены, их много. Она устала и измучена. И ее не будут вести в Ноттингем. Зачем? Чтобы там у нее, возможно, нашлись сторонники? Нет – ее убьют здесь и сейчас.
С другой стороны, это развязывало руки – теперь, когда ясно, что это конец, можно сделать любую глупость.
Кейт не умеет плавать. Это странно, она сама порой удивляется. Ведь было столько возможностей научиться! К тому же, учитывая ее прошлое, это необходимый навык. И она пыталась. Но не получилось, и все тут. И вот сейчас, похоже, настало время обучаться в срочном порядке
Она стоит как раз у обрыва, а внизу река. И у нее нет другого шанса. В любом случае, уж лучше умереть в реке, чем со стрелой в горле.
Быстро, пока не успела напугаться и передумать, леди Хантингтон прыгнула. Над головой просвистели две стрелы. Но обрадоваться, что в нее не попали, Кейт не успела.
В следующий миг она оказалась в воде. И первым, что почувствовала, оказался холод. Потом начала задыхаться. Она барахталась, как могла, но понимала, что уже проиграла. Похоже, это конец ее жизни…
И в этот миг Кейт почувствовала, что ее обхватывают за талию и тащат наверх. Кто этот спаситель? Матч? Маленький Джон? Робин?
Нет. Кейт никогда бы в это не поверила, но из воды ее вытащил Гай Гизборн. Отдышавшись и отплевавшись, она задала самый глупый вопрос из всех возможных:
- Гизборн ты жив?
- Как видите, леди Кейт.
- Никогда бы не подумала, что буду этому рада. И Кейт рассказала Гаю обо всех произошедших событиях. И о Робине, и о том, что ее хотят казнить. Она хотела, чтобы Гай сказал, что собирается делать. Надеялась, что он разочаровался в дружбе с Робином все же не настолько, чтобы не захотеть его спасать…
Но обсудить они ничего не успели – послышался топот копыт, и Гай понял:
- Изабелла с солдатами.

- Что делать?
- Спасайся, я их отвлеку.
- Тебя убьют.
- Буду надеяться, что ненависти Изабеллы хватит для публичной казни.
- Но зачем тебе меня спасать?
- Ты супруга Робина.
Сказав это, Гай толкнул Кейт в кусты. Она спряталась, но слышала его разговор с Изабеллой:
- Вот мы и снова встретились, братец. Что ж ты все никак не подохнешь?
- Да как-то, сестричка, мне везет больше, чем тебе.
- Не сомневайся, это ненадолго. Где Кейт Хантингтон?
- Понятия не имею.
- Или спасаешь ее.
- А зачем мне?
Это был сильный аргумент для Изабеллы. Ке йт и сама понимала, что та, которая не верит в добрые намерения, не сможет понять, что можно спасти человека просто так, без выгоды. Странно, что это понимает Гизборн… Как бы то ни было, вскоре Гая увели, перед чем сестра ему любезно сообщила, что, раз его не казнили в Лондоне, казнят в Ноттингеме.
А Кейт понимала одно – она должна этому помешать. Да, это странно – она еще совсем недавно хотела бы на казни Гизборна поприсутствовать, а теперь спасает его… Но иначе поступить нельзя.
Гизборн, как ни крути, все же лучший друг Робина. И судя по подслушанному Кейт разговору, Робин уже помнит об этом. И она должна помочь Гизборну хотя бы ради того, которого так любит.
Но впервые у Кейт появилась и другая причина – она должна помочь Гаю и потому, что он спас ей жизнь. Она никак от него этого не ожидала, а это произошло за один день дважды. И если, вытаскивая ее из воды, Гай, в сущности, ничем не рисковал, он мог бы оставить ее и уйти, не дожидаясь Изабеллы. Но подставился сам, хотя не был уверен, что его не убьют на месте.
Кейт удалось добраться до Ноттингема незамеченной. И все таки повезло – она наткнулась на Матча и Маленького Джона почти сразу же.
Оказалось, что они уже в курсе возникших у нее проблем и оба искали ее, чтобы помочь. Кейт вкратце рассказала события последнего времени. Они должны помочь Робину. Но сначала спасти Гая.
Матч и Маленький Джон сразу выразили готовность помочь. И в этом нет ничего странного – в последнее время они к Гаю очень хорошо относятся, словно забыли, как пять с лишком лет назад мечтали его повесить на ближайшем суку.
Они, правда, удивились, что помочь хочет Кейт. И не хотели ее брать с собой, ведь это опасно. Но у Кейт появился план, эффективность которого зависит именно от ее участия.


Глава 15

Глава 15: «Снова казнь»

По прибытии в Шервуд Гай, Арчер и Гвенет решили разделиться. У них много дел и очень мало времени, надо в сжатые сроки наиболее полно оценить обстановку. Арчер и Гвенет должны попасть в Ноттингем и осторожно выяснить, что там происходит и какие еще глупости успел натворить его милость шериф.
Гая же настоятельно просили сидеть в лесу и не высовываться. Конечно, его эта идея не привлекла. Но Гвенет и Арчер ради него жизнью рисковали, пришлось с ними согласиться.
Сначала, правда, у Гая была другая идея – он хотел пойти в город и поговорить с Робином. Верил, что, не смотря ни на что, добрый и благородный человек еще жив в короле разбойников. И хоть их дружбе, как оказалось, невелика цена, возможно, этого хватит.
Но Гвенет просила его подождать. Арчер обещал, что сам поговорит с братом. И все сошлись на том, что уж своего младшего Робин точно не тронет. И по итогам их разговора станет ясно, стоит ли пытаться Гаю. План вполне разумен, так что пришлось согласиться.
Но неприятности нашли Гая и в Шервудском лесу. Долгое время он не любил этот лес, ассоциировал его с неприятностями. Когда подружились с Робином, тот научил его любить лес. Теперь с Робином они больше не друзья, а лес снова таит в себе опасность.
Сначала, правда, Гай не счел присутствие в лесу Изабеллы с солдатами серьезной опасностью. Решил спрятаться и проследить за ними. Благодаря Робину он прекрасно умеет ориентироваться в лесу и знает тайные тропы. Но в планы вмешался неучтенный фактор.
Леди Кейт Хантингтон. Гай не все видел из своего укрытия, но ситуацию понял. Супругу его до недавнего времени лучшего друга травили, словно охотники лань. И она оказалась настолько в безвыходном положении, что решилась спастись от преследователей в воде. Но Гай прекрасно знает, что плавать леди Кейт не умеет. Скорее всего, она надеется на то, что в экстремальных условиях способности придут сами собой. Но Гай не разделяет этого оптимизма. И надо что-то решать.
Он прыгнул за ней в воду. Не то, чтобы ему особо нравилась Кейт, но она не так уж плоха. И в последнее время помогала ему, не смотря на то, что имеет полное право его ненавидеть. И она супруга Робина.
Вытащить из воды Кейт оказалось мало. За ней охотится Изабелла, и выход есть только один – отвлечь сестру на себя.
Это, конечно, нежелательно. Для того чтобы иметь шансы на победу, Гаю было нужно, чтобы его считали мертвым, хоть недолгое время. Надо было действовать скрытно, но пришлось выйти к Изабелле – Гай никак не мог допустить смерти Кейт
Сестра была даже рада, что сможет казнить его лично. Один раз ей не удалось, спасибо Робину, хоть он в то время совсем не Гая спасал. Теперь же Изабелла страстно желает, чтобы месть ее все же свершилась.
По дороге, не теряя времени даром, Гай пытался оценить свое положение, чтобы найти выход.

Плохо то, что Изабелла сказала, его казнят немедленно. Она прекрасно знает своего брата, а также то, что ему удалось даже сбежать от длинных рук его величества Джона. Теперь она не намерена давать Гаю целую ночь, чтобы или он сам нашел выход, или его выручили друзья.
Еще плохо, что Робин, по словам Кейт, заперт. Гай-то надеялся поговорить с другом. Тогда у него был бы хоть маленький, но шанс. Изабелла, судя по всему, намерена действовать от имени Робина, только Гай пока не понимал, как ей это удастся. Но в успехе интриганка, без сомнений, уверена.
Остается надежда на то, что Кейт хотя бы сообщит, что случилось, Арчеру и Гвенет. В них Гай уверен, но они могут вовремя не узнать, что произошло. Могут попасть в ловушку, о чем даже думать не хотелось.
Вообще, не зачем думать без толку – надо сначала попытаться оценить ситуацию.
Его привели в Ноттингем, связанного. Изабелла всем объявила от имени Робина, что Гай обвинен в преступлениях против города и его народа и будет казнен.
Умная какая – про его величество Джона даже не упомянула. Знает, что в этом случае ей точно не поверят. Впрочем, благодаря всем ошибкам последнего времени, у людей и мысли не возникнет, что идея его казнить принадлежит не Робину. Ведь все видели драку, знают, что Робин уволил Гая, а потом отдал его королю. Так почему бы и на главной площади Ноттигема не казнить?
И все равно Гай беспокоился. Последнее, что он слышал о Робине от Кейт, это то, что друг заперт. Но Гай понимал, что держать Робина взаперти долго не станут – это очень опасно. Все же он и не из таких мест удирал. Как бы его не решили устранить. Если это так, сделают это быстро и по-тихому. А потом на Гая же и свалят. Что он, мол, отомстил шерифу за решение о собственной казни, но солдатам все равно попался.
Но есть же еще Матч, Маленький Джон, леди Кейт. Гай верил в то, что они попытаются спасти Робина. Не смотря на то, что Робин понаделал массу ошибок, он остался человеком, за которого можно сражаться и умереть.
Гай этого не знал, но в тот же самый момент об этом думал Матч. Да, он был обижен на Робина за ту резкость. Но все равно остался ему другом. Он даже оправдывал Робина, думая, что не имел право лезть к нему в душу, ведь дружба с Гаем в последнее время стала очень больной темой. Надо спасти Робина. Но сначала Гизборна.
Гизборн, как ни странно, тоже стал для Матча другом. Раньше он и представить такого не мог, и терпел Гизборна только по приказу Робина. Так что в той ссоре Робин отчасти был прав – Матч, и правда, совсем недавно хотел, чтобы Гизборн не был Робину другом. Отчасти это была ревность – он много лет был Робину верен, но лучшим другом он все равно считает Гая, который, было время, повесить его был готов.

Но это все осталось в прошлом, а сейчас Матч понимает, что Гай сильно изменился. И заслуживает спасения. А потом они, уже все вместе, помогут Робину. Но не все разделяли эту точку зрения.
На площади, куда они пришли в капюшонах, соблюдая все меры предосторожности, Маленький Джон шёпотом спросил у Кейт:
- Может, лучше Робина спасем.
- Мы это сделаем. Но сперва Гай.
- Но почему?
- Да потому что, в отличие от Робина, у Гая времени нет. Его вешают здесь и сейчас!
- Да, но кто нам Робин, и кто Гай.
- Робин нам не простит, если с Гаем что-то случится.
- Неужели? В последнее время он не столь щепетильно к этому относится.
- Робин считает Гая лучшим другом, как прежде. Поверьте мне!
Конечно, ей поверили. Они всегда верили ей.
А в это время спасать Гая собирались еще двое. И Гвенет понимала, что будет сложнее. Его величество, как-никак, мужчина. На Изабеллу ее чары точно не подействуют. А площадь полно солдат. И ее навряд ли послушают. Пусть ее многие уважали, но сейчас у Изабеллы и Мэриан влияния больше.
Была мысль обратиться к Кейт. Гвенет понимала, что та терпеть Гая не может. Но собиралась, если понадобиться, умолять. Она готова на все ради Гая.
Вот только Арчер, отправившись на разведку, принес неутешительные новости – Кейт обвинили в преступлениях против города и травили, словно дикого зверя! Это, конечно, никому не понравилось, но никто не посмел пойти против, так сказать, воли Робина. И пусть то, что благородный рыцарь приказал казнить собственную супругу, маловероятно… Друга же приказал.
И все равно Гвенет в это не верила. Либо Робина чем-то опоили, либо Изабелла и Мэриан вообще нагло врут, выдавая свои приказы за приказы Робина.
Гвенет и Арчем сидели в таверне, самой неприметной в городе, в дальнем, темном углу. Они понимали, что, если их не вовремя заметят, только составят Гаю компанию. И тут к ним подошла девушка в плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. И села рядом! Гвенет, возмутившись такой наглости, хотела сказать, что тут, в общем-то, занято, но незнакомка откинула капюшон.
Это она! Та, которая испортила им всем жизнь! Гвенет потянулась за кинжалом на поясе, но помощница Изабеллы сказала: «Вы всегда успеете меня убить. Выслушайте сначала».
Слушать интриганку у Гвенет не было ни малейшего желания, но Арчер вступился за нее. Неужели, влюбился?

Но, как бы то ни было, Гвенет понимала, что, не смотря на свои чувства, Арчер жизнью брата никогда не рискнет. И если решил послушать накануне казни брата, что скажет Мэриан, явно не из-за ее прекрасных глаз.
Информация, и правда, оказалась весьма полезной. Особенно то, что Робин все-таки одумался. Правда, теперь и его тоже надо спасать. Даже не так – его в первую очередь. Гвенет знала, что не поможет Гаю на площади. Но во время казни Робина будут не так тщательно охранять. Надо его вызволить, потому что только его одного послушает охрана.
Арчер сам вызвался отвлечь внимание на себя, чтобы дать Гвенет проникнуть в замок. Он понимал, что это опасно. Это в лучшем случае его решат показательно казнить на пару с Гаем. В худшем пристрелят на месте. Но Гай его брат, ради него он готов рискнуть.
А Гай пока что не знал об этом. Стоя под прицелом солдат на главной площади в ожидании завершения подготовки собственной казни, он вспоминал дела дней минувших.
Тогда тоже произошло неожиданное и жесткое столкновение с прошлым. Это случилось два года назад, они с Робином давно уже были как братья.
Появился сэр Артур Коррел. Это совсем юный рыцарь, целью жизни которого было стереть сэра Гая Гизборна с лица земли. Это была кровная месть.
Когда Гай вовсю служил Вейзи, не обращая внимания ни на какие моральные нормы, он уничтожил почти всю семью Коррелов. Два старших брата Артура пошли против Вейзи. Они, правда, сами ангелами тоже не были – ссоры произошла из-за денег, естественно. Вейзи нанял их уладить весьма сомнительную ситуацию, а братья, выяснив подробности, стали его шантажировать. Конечно, он поручил разобраться с этим Гаю.
Убив братьев Коррелов, Гай не чувствовал угрызений совести. Это такие же пропащие люди, как и он сам. Но тут на него набросилась их мать. Она не хотела ничего ни знать, ни понимать. Хотела только наказать убийцу сыновей. А Гай не хотел причинять ей вред, он всего лишь оборонялся.
Женщина умерла, на глазах младшего сына. Гай понимал, что Вейзи на его месте ребенка убил бы, знал, что дает повод для кровной мести… И все равно у него не поднялась рука.
И вот спустя годы прошлое напомнило о себе. Артур сначала вызвал Гай на честную дуэль. Тот победил, но убивать парня не стал. Потребовал, чтобы он убрался из города.
Но Артур не мог это просто так оставить. Он совершил покушение на Гая, целился в него из арбалета из-за угла. Сам понимал, что не достойно. Но разве достойно рыцарям женщин убивать? Против подлеца, по убеждению юноши, можно применить подлость.
Гай потом себя ругал за беспечность. Привык, что в Ноттингеме его жизни уже никто не угрожает, расслабился. И Артур его убил бы, если бы он шел по городу в одиночке.

Но они были с Робином. Друг вовремя его оттолкнул, и болт прошел по касательной. Артур много всякого кричал, пока его брали. Честному шерифу хватило бы, чтобы взять своего помощника под стражу.
Но Робин не просто честный шериф, он еще и близкий друг Гая. И все равно хотел узнать правду… Гай все рассказал, честно и без утайки. Он понимал, что это может поставить на дружбе крест. Но не хотел врать Робину.
Друг выслушал молча и так же молча ушел. А Гай не спал всю ночь в ожидании, что ему велят убираться вместе с семьей из города. Но Робин в очередной раз его удивил.
Он зашел на следующий день, начал без предисловий:
- Гай, я поговорил с сэром Артуром. Он покинул Ноттингем и больше никогда тут не появится.
Конечно, Робин умеет убеждать как никто другой. Гай в одном был уверен – друг не убил Артура и не подкупил. Он сделал почти невозможное – убедил честного человека отказаться от кровной мести. И, конечно, никогда не признается, как ему это удалось. Да и не это важно. Гай интересовало вот что:
- Робин, зачем ты это сделал?
- По-моему, это очевидно.
- Но ты же слышал, что произошло. Мне нет оправдания.
- Дело не в оправдании, Гай. Я знал, что ты совершил в жизни множество ошибок, когда назвал тебя своим другом. Ты же не станешь упрекать меня в привычке отказываться от своих слов.
- В этом тебя никто не упрекнет.
На этом они закончили разговор. И больше никогда к нему не возвращались. Но Гай понял тогда, что их с Робином дружба крепче, чем можно себе представить.
Именно поэтому он так долго не хотел верить в то, что они с Робином больше не друзья. После всего, через что они прошли вместе и всего, на что Робин ради их дружбы закрыл глаза, Гаю просто не верилось, что все кончено.
Он просто расслабился, привык к тому, что жизнь спокойна. И поэтому теперь ожидает собственной казни.
Вот все уже готово, Изабелла махнула рукой, приказывая начать. И неожиданно один из солдат гарнизона спросил:
- Миледи, а разве шериф не соизволит присутствовать на казни?
- Это совершенно не твое дело! К тому же у графа есть и более важные дела.
- Но это его первый помощник. Сложно представить, что для милорда есть что-то важнее.
- Если ты не замолчишь, составишь сэру Гаю компанию!
- Но…
- Джеф, замолчи и встань в строй, - Гай сказал это тоном, не терпящим возражений, большинство даже забыло, что он больше не имеет права приказывать.

И все равно солдат попытался возразить:
- Сэр Гай…
- Это приказ!
Солдат замолчал и встал в строй, а Гай глубоко задумался. Этот солдат, Джефри Морган, напомнил ему давно покойного Алада Э Дейла. Такой же шутник и авантюрист… И он и с ним обращался порой жестоко, потому что этот солдат его раздражал. Он даже собирался уволить его из гарнизона, но был освобожден от должности сам. Теперь этот солдат, сильно рискуя, пытался его спасти, а он не может даже отблагодарить его. Странная штука жизнь…
Но вскоре выяснилось, что не один Джеф готов рискнуть ради Гая жизнью – еле слышный шум выстрела, и стрела вонзилась в опасной близости от лица Изабеллы. Арчер.
Брат дрался, как зверь. Но Гай понимал, что брат не надеется спасти его. В одиночку это невозможно. Конечно, Арчер тянет время. Только вот для чего? На что он надеется? Хотелось помочь, но Гай воздержался, зная, что тогда их обоих убьют на месте.
В конце концов, Арчера скрутили, и Изабелла объявила, что он за бунт будет казнен вместе с Гаем. Причем за бунт против Робина, которого на этой площади и в завидах не было!
Так… Им на шеи вешают веревки, все уже совсем плохо. Казнь Изабелла выбрала ту же, которой Гай, Робин и Арчер когда-то избежали в Йорке. Тогда, когда Гай впервые увидел Гвенет, не придав этому особого значения.
Гвенет… Гай был уверен, что она в это самое время пытается их спасти. Но не успеет…
Зато успели другие – из толпы в центр площади выступили Кейт, Матч и Маленький Джон – ближайшие сподвижники Робина. Заговорила Кейт:
- Народ Ноттингема, вас обманывают! Вам говорят, что казнь свершается по приказу шерифа Хантингтона, но ведь его нет на площади!
- Мой брат занят, он поручил мне…
- Ложь! – перебила Изабеллу Кейт, - Люди Ноттингема, послушайте! Вы же знаете, что Робин не поступил бы так.
- Но он уже поступил, - настаивала Изабелла, - Люди Ноттингема, вспомните, сколько зла вам причинил этот человек, сэр Гай Гизборн! А наш шериф, пусть поздно, но все же понял, как с ним следует поступить.
- Да? Но где тогда он сам? скажи нам правду, леди Изебелла!
Но Кейт проигрывала спор, Гай это понимал. Не смотря на все недавние глупости, авторитет Робина так велик, что люди верят ему безоговорочно. И даже тем, кто говорит якобы от его имени.
Изабелла не посмела приказать схватить Кейт и ее друзей, это было бы уже слишком. Но их оттеснили от места событий. А тем временем палач уже готов привести приговор в исполнение. Гай первый, и осталась всего секунда. Рыцарь уже прощался с жизнью, и тут раздался отчаянный крик:
- Остановите казнь! Я приказываю, немедленно остановите казнь!
Кричал единственный человек, который мог опровергнуть слова Изабеллы – собственной персоной граф Робин Хантингтон.


Глава 16

Глава 16: «Верные решения»

Робин был в отчаянии. Он понимал, что теряет время, а ведь и так неизвестно, есть ли оно у него. Он уже прошелся вокруг комнаты, ставшей для него ловушкой, раз сто. Прощупал все стены, пытался выбить дверь… То впадал в отчаяние, то снова приказывал себе бороться. И не видел выхода… Хотя в жизни было совсем мало случаев, когда не мог ничего придумать сам Робин Гуд.
Неужели, он настолько привык к мирной жизни, что теперь даже не может найти выход? Что готов сдаться? Ведь было время, когда он выбирался и не из таких передряг? Или это осознание того, что он фактически убил лучшего друга, лишает воли и желания сражаться?
Робин пытался собраться с мыслями, и вдруг кожей ощутил, что на площади что-то происходит. Он кинулся к окну и открыл его. Увидел Изабеллу, солдат… И Гая, которого, очевидно, ведут на казнь.
Первым чувством Робина была радость – прошло так много времени, что он даже не надеялся увидеть друга живым. Но, судя по всему, план Арчера и Гвенет, в чем бы он ни заключался, удался на славу – Гай сбежал прямо из-под носа его величества.
Но радовался Робин не долго – он понял, что Гай теперь попался в лапы Изабеллы и самозванки. И друга собираются казнить. Очевидно, прикрываясь его именем.
Робину стало жутко оттого, что Гай, и правда, может подумать, что казнь осуществляется по его приказу. Почему бы и нет? Он уже натворил в последнее время достаточно непростительных вещей – одной больше, одной меньше. Ужасно то, что Робин сам не знает, как поступал бы, если бы до сих пор был одурманен.
Но рыцарь быстро отогнал эти мысли – стенаниями и самобичеванием другу не поможешь. Он обязательно должен очутиться на площади, и как можно скорее, чего бы ему это ни стоило. Робин отлично понимал, что только он лично сможет помешать казни.
Но нет никакой зацепки. Изабелла все продумала, из этой комнаты спуститься вниз невозможно. Но и наблюдать казнь друга тоже невозможно, особенно осознавая, что сам тому причиной.
Робин попробовал поднять шум, чтобы те, кто его сторожит, открыли дверь, дабы посмотреть, в чем дело. Тогда он смог бы выбраться. Но, похоже, все на площади, шоу смотрят. А он надежно заперт – выбить дверь тоже не получилось.
И Робин отчаялся настолько, что решил попытаться спуститься вниз прямо по стене. Понимал, что шансы добраться до твердой земли живым пугающе малы, но так он сделает хотя бы что-то. И, может быть, люди на площади поймут, что он пожертвовал жизнью ради спасения друга, которого якобы приказал казнить, и сделают хоть что-то…
И, может быть, Гай тогда поймет, что их дружба все еще жива…
Робин, действительно, собрался лезть в окно, но тут почувствовал у двери какое-то движение.

Конечно, он сразу занял оборонительную позицию. Решил, что это наверняка кто-то из тюремщиков. Не очень логично, конечно, все же зрелищем наслаждаются… Но вдруг это самозванка? Ее нет на площади. В этом случае надо вырубить ее и выбраться, наконец, отсюда.
К счастью, у Робина прекрасная реакция. Только поэтому он сумел вовремя остановить удар и не задел Гвенет. Вырубить супругу Гая далеко не лучший способ добиться его прощения. И в любом случае его сначала надо спасти.
Пару секунд они просто стояли друг напротив друга, а потом Гвенет взяла Робина за руку и попросила:
- Робин, пожалуйста, мы должны остановить казнь!
- Гвенет, Гай мне ближе, чем брат. Меня не надо об этом просить.
Конечно, Гвенет на это могла много чего ответить, и была бы права. Но она промолчала, и Робин за это благодарен. В любом случае, он потом будет у всех просить прошение и разгребать, что успел наворотить. Он потом ужаснется тому, сколько необдуманных решений принял за время, пока был одурманен, сколько сказал непростительных слов… Сейчас нет ничего важнее происходящего на площади.
Они побежали. По дороге им встречались солдаты, но никто не смел останавливать шерифа. Изабелла могла наговорить людям что угодно, у нее могли появиться союзники. Но Ноттингем держится на преданности единственному человеку. И большинство солдат, Робин знает, не смотря ни на что на его стороне.
Им удалось, только доли секунды оставались до казни, когда Робин крикнул: «Остановите казнь! Я приказываю, немедленно остановите казнь!». От волнения он не слышал, звука собственного голоса – так боялся, что они не успеют. Но все получилось – с шеи Гая и Арчера сдернули петли и стащили их с лошадей.
Робин добежал до друга и, растолкав солдат, сам развязал ему руки. Чтобы все видели, что он по-прежнему считает Гая лучшим из своих людей. Тем временем Арчера развязала Гвенет. Робин же повернулся к людям и произнес краткую речь:
- Народ Ноттингема, вас обманули! Я не отдавал приказов, о которых вам говорили леди Изабелла и якобы леди Мэриан. Да, самозванка проникла в город и втерлась к нам в доверие. И это полностью моя вина.
- Но мы не будем искать виноватых, - это уже Кейт, они с Матчем и Маленьким Джоном протиснулись в центр и стояли теперь рядом с Робином и остальными, - Наш город всегда отличали вера друг в друга и умение сплачиваться во время угроз. И сейчас, когда снова наступают не спокойные времена, мы должны вместе противостоять этому!
Некоторое время все молчали, а потом один из солдат, Джеф Морган громко выразил свое одобрение, а за ним и все остальные.
А Робин подумал, что ему повезло с супругой. Он же понимает, что у него не простой характер. И, хоть редко в этом признается, очень ценит, что Кейт ради сохранения семьи уступает ему. И все равно даже надеяться не мог, что она останется на его стороне после предательства. Он обязательно попросит у нее прощения. Но сначала Гай.

Друг стоял чуть позади Робина и молчал. Конечно, он имеет право не поддерживать его. Имеет право даже презирать, но Робин должен объясниться.
Он повернулся к Гаю, они стояли друг напротив друга. Робин пытался прочесть во взгляде хоть что-то, но лицо друга оставалось непроницаемым. Тогда он сказал: «Гай, я понимаю, что этим уже ничего не исправить. Но я прошу у тебя прощения». Гай хотел что-то ответить… Но не успел.
В случившейся суматохе все как-то упустили из виду Изабеллу. А интриганка сумела затеряться в толпе, воспользовавшись ситуацией. Она понимала, что проиграла. Но, если суждено умереть, собиралась забрать с собой самого главного врага.
Родного брата. У Изабеллы, в связи с препитиями судьбы и ее тяжелым характеров, врагов всегда было предостаточно. Но самым главным она с момента замужества считала именно Гая.
А может даже и раньше – с тех самых пор, когда он увел ее из родных мест. Ведь именно Гая, по сути, изгоняли. Сама же Изабеллы была тогда маленькой девочкой и никому ничего плохого сделать еще не успела. Гай мог бы уйти без нее. А она сумела бы договориться с Робином. Не смотря на то, что графский сынок был тогда эгоистом с тяжелым характером, он не прогнал бы девчонку из родных мест. И кто знает, как сложилась бы ее судьба.
Изабелла никогда не допускала мысли, что Гаю просто не хотелось бросать сестру одну, что он считал своим долгом о ней позаботиться. Она всегда считала, что он взял ее с собой из чистой воды эгоизма, чтобы не быть одному. А потом продал подороже. Что ж, а она сейчас не хочет умирать одна. И захватит его с собой.
У Изабеллы было оружие – небольшой арбалет, легкий, удобный и смертоносный. Вполне подойдет, и нужен ей всего-то один выстрел. Она сумела выбрать позицию, но никак не могла нацелить арбалет на Гая, его все время кто-то заслонял. Они стояли вместе, кучкой. Как когда-то в те времена, когда сражались против нее и Вейзи. Изабелла не стала бы жалеть, если бы попала в любого из них. Она же и Робина презирала. За то, что он не вернул ее тогда, кода она ушла с Гаем. Ему же это ничего бы не стоило – они были детьми, и очень долго оставались в пределах досягаемости, Робину надо было только отдать приказ. Да, он был зол, но ведь на Гая. Его мог бы не возвращать. А она что ему тогда сделала? Это они, Гай и Робин, сделали ее такой.
Арчера она тоже ненавидела, в основном за то, что он ее родной брат. Как ни странно, Изабелла считала это достаточным аргументом.
Но у нее есть только один выстрел. Изабелла не сомневалась, что после него ее убьют. Но если умрет Гай, оно того стоит. Не стоит размениваться на остальных.
Вот, наконец, она сумела прицелиться - Гай и Робин стояли друг напротив друга, Робин просил прощения. Это ее единственный шанс.

Гай был виден, словно на ладони, и Изабелла не сомневалась. В конце концов, она так долго этого ждала. Она прицелилась и уже почти успела выстрелить.
Арчер заметил первым, хотя и он об Изабелле забыл. Он искал глазами в толпе Ивейн. Понимал, что после того, как все рассказала ему и Гвенет, самозванка, скорее всего, сбежала из города. Это решение было бы вполне разумным – после всего произошедшего, кто бы ни победил, ей оставаться в городе опасно. Но Арчер надеялся еще увидеть ее.
А увидел Изабеллу. Она целится в Гая, и вот-вот выстрелит. Действовать надо быстро.
Робин почувствовал опасность даже быстрее, чем раздался предупреждающий крик Арчера. Все же теперь, когда он больше не одурманен, прежние инстинкты и скорость реакции возвращаются к нему – раньше он был словно в тумане, и оттого медленнее реагировал.
Теперь, как прежде, реакция была мгновенной, благо Робин нашел свой лук в кабинете, где его заперла Изабелла, и взял с собой на площадь. Интриганка уже считала Робина покойником, потому не озаботилась обыскать помещение. А может, ей просто некогда было. В любом случае, это ее последняя, самая большая, ошибка.
Арчер выхватил свой лук у стражника, который его отобрал. Благо теперь все уже поняли, что и Гай, и Арчер, снова приближены к шерифу, потому он не сопротивлялся.
Две стрелы одновременно вонзились в горло Изабелле, до того, как она смогла выстрелить. Арбалет упал на землю, а за ним и сестра Гая и Арчера.
Арчер ничего не почувствовал. Он никогда не считал Изабеллу сестрой. А вот Гая братом – с первого мига их встречи. В конце концов, они познакомились именно тогда, когда Гай и Робин пришли его спасать. И он за братьев любому глотку перегрызет.
Робину было грустно. Все же Изабелла, какой бы мерзавкой она ни была, красивая женщина. А когда мир лишается частицы красоты – это всегда грустно. К тому же Робин знал, что он сделал из обоих Гизборнов страшных чудовищ. Гай сумел измениться, а вот Изабелла такой и умерла. И в этом есть его вина.
А вот мысли Гая в первый миг были вовсе не об Изабелле. Он вспомнил площадь Йорка. Себя на лошади с петлей на шее. И две стрелы – Робина и Арчера. Тогда, как и сейчас, они спасли ему жизнь. Только сейчас, не смотря ни на что, все гораздо сложнее.
Только потом Гай осознал, что его сестра мертва… И это не принесло удовлетворения. Не смотря на то, что Изабелла за короткое время до основания разрушила его жизнь, а также на то, что он сам считал, что хочет ее смерти, она осталось все той же девочкой, о которой он некогда заботился и за которую был в ответе… И которую продал, словно товар. Лет шесть назад Гай бы получил от ее смерти удовольствие и не думал бы о ней больше.

Но он изменился за это время. И он чувствует боль оттого, что Изабеллы больше нет на земле. Гай подошел к сестре и встал рядом с ее телом на колени. Все молчали. Робин подошел и положил руку ему на плечо. Поддержать пытается, где же он раньше был…
И в этот момент толпа расступилась – двое солдат вели под руки Ивейн Леруа.
Ивейн, действительно, хотела помочь. Поэтому она пошла на риск и рассказала друзьям Гая всю правду. Но она была не готова и не хотела рисковать жизнью. Между ней и той самой Мэриан, место которой она на некоторое время заняла, нет ничего общего. Ивейн предпочитает быть не смелой, а живой. И у нее был только один путь – покинуть Ноттингем.
Ивейн не хотела дожидаться развязки и думала удрать прямо во время казни. Но это оказалось не так-то просто – народу на площади много, выбраться очень сложно. Ивейн пыталась протиснуться свозь толпу, но ненавязчиво. Это первой мыслью было назваться и попросить всех расступиться, но Ивейн сразу поняла, что это глупо.
Она же скрывается ото всех – и от Изабеллы, и от шерифа с его людьми. В конце концов, не важно, кто ее поймает, это все равно будет конец.
Ивейн слышала, что происходит, но не оборачивалась. Она была рада, что Робин остановил казнь – поняла, наконец, что Изабелла куда опаснее Гая. Но это не повод замедлять шаг.
Ивейн слышала, как ее назвали самозванкой. Времени совсем мало. Надо торопиться.
Но она не успела, и вот ее привели в центр площади, она стоит прямо перед Робином и Гаем и не может найти слов, чтобы ее не казнили. Меж тем Робин спросил: « Ты ведьма, выдавшая себя за леди Найтон, осквернившая светлую память о ней, разрушавшая все, что нам дорого. Назови хоть одну причину не казнить тебя прямо сейчас». Но Ивейн молчала – не знала ответ на этот вопрос. За нее вступились Арчер и Кейт, это оказалось неожиданно. Оба говорили, что она раскаялась и пыталась помочь им. И что в том, что все закончилось благополучно, есть хоть небольшая, но ее заслуга. Просят сжалиться над ней. И тогда Робин сказал, что не станет ее казнить, а изгонит из города.
И вот парадокс, Ивейн именно в эту минуту поняла, что совсем не хочет уходить. Совсем недавно она была готова идти из этого места, куда глаза глядят. Она бы ни разу не оглянулась. А теперь стоит и оттого, что ее прогоняют из Ноттингема, на глаза слезы наворачиваются. А потом случилось и вовсе невероятное – за нее вступился сэр Гай:
- Милорд шериф, я не думаю, что леди Ивейн в своей жизни грешила больше некоторых, кто давно тут живет и считает это место своим домом.
- Гай, она разрушила все, что нам дорого!
- Решение, конечно, принимаете вы. Но я прошу позволить ей остаться.

Это «милорд шериф» резануло слух, но Робин понимал, что вот так сразу Гай его не простит. И он позволил Ивейн остаться, без колебаний. Хотя для него это было тяжело. И вообще он считал это далеко не лучшим решением. Но за нее просит Гай, этим все сказано.
Все разошлись по домам. Робин же ночевал в Ноттингеме. Ему надо было подумать, и он слишком устал. Да и все они слишком устали и не в состоянии выяснять отношения.
Робин думал, что после всего случившегося не сможет заснуть, но даже проспал наступление утра, а слуги н смели его беспокоить. Только когда он вышел из комнаты, ему сообщили, что в кабинете его ожидает сэр Гай.
Робин и сам хотел с другом поговорить начистоту. Только огорчало, что Гай не зашел к нему, а остался ждать в кабинете, словно проситель. Впрочем, Робин был намерен прояснить ситуацию. Он приказал слугам принести вина и поесть. Гай нервно мерил шагами помещение, готовился к разговору, очевидно. Робин жестом предложил ему сесть и присел рядом. Хотел начать разговор, но понятия не имел, с чего. Гай заговорил сам:
- Милорд, между нами остались невыясненные вопросы, и я хотел бы их прояснить.
- Гай, ты можешь называть меня по имени?
-Вы шериф, граф, родственник короля, не думаю, что это уместно.
Робин набрал в грудь побольше воздуха… И промолчал. Возразить нечего. Он понимал Гая. К тому же знал, что в свете недавних событий обращаться, как раньше, он к нему будет, только если приказать. Но прямой приказ только усугубит ситуацию.
Так что Робин попробовал зайти с другой стороны:
- Гай, я понимаю, что все, что делал в последнее время, непростительно. Но я прошу у тебя прощения.
- Не стоит – вы поступили верно. Мэриан это, или нет, все равно я убийца и заслуживаю казни.
- Гай. Ты мой друг!
- Милорд, я ваш подчиненный. И то уже бывший.
Да… Все оказалось гораздо сложнее, чем Робин даже мог себе вообразить. Достучаться до Гая вообще не представляется возможным, и все же он решил сделать последнюю попытку:
- Гай, я понимаю, как это звучит, но прошу снова занять место моего помощника.
- Обстановка сейчас очень неспокойная.
- Да, я не справлюсь один, а Арчер слишком часто отсутствовал, чтобы знать все нюансы. Но если ты откажешься, я пойму.
- Отчего же, этот город стал для меня единственным домом, и я хочу его защитить не меньше, чем вы. Но вы должны знать, что я буду искать работу и уйду, как только все более-менее уладиться.
- Если уладится.
- Мы все для этого сделаем.
Гай ушел, приступать к обязанностям, надо полагать. От завтрака отказался, а Робину кусок в горло не лез. Он понимал, что все это заслужил, на душе было паршиво. Бороться ему придется нее только за свободу и безопасность Ноттингема и окрестностей, а еще за Гая, Кейт, Матча и много кого еще.


Глава 17

Глава 17: «Как жить дальше?»

Это Гвенет посоветовала Гаю поговорить с Робином. Сам Гай немедленно уехал бы из города, будь его воля. Он уверен, что с его навыками и умениями не пропал бы.
Нет, Гай не ненавидел Робина. Он его даже ни в чем не винил. В конце концов, если бы не Робин он бы гораздо раньше умер.
Но потеря дружбы оказалась страшной, почти фатальной. Гай так не скорбел даже о смерти Изабеллы, хотя, какой бы она ни была, это его родная сестра… Но Гай так привык к мысли, что не одинок, что у него есть друг… Безумно сложно от этого отвыкать.
А отвыкать все равно придется – после того, что произошло, Гай не сможет доверять Робину, как раньше. Он по-прежнему хорошо к нему относится, он благодарен за спасение… И все равно он будет все время ждать, когда милорд шериф снова скажет, что не нуждается в его услугах, когда снова в чем-то обвинит.
Поэтому Гай хотел сначала уехать. Но ему пришлось согласиться с супругой, что он не может бросить сейчас Робина и всех остальных. Да, его чуть не казнили. Но Робин просто запутался, а остальные, даже леди Кейт, всеми силами пытались его спасти. И им это удалось, общими усилиями.
А сейчас сложно даже предположить, в какое бешенство придет король – Гай, его личный враг, благополучно избежал казни. Изабелла, небезразличная ему женщина, мертва… Если раньше король просто хотел вздернуть Гая и Робина, а жителей Ноттингема запугать, теперь он вообще захочет весь город с землей сравнять.
И в такой ситуации Гай все равно не может бросить Робина. Он затем и пришел – узнать, нужна ли его помощь.
Робин еще изволил почивать, Гаю вежливо предложили подождать в кабинете. Раньше он просто пошел бы и разбудил друга, но уже не те времена. Потому он ждал. Сначала терпеливо, а потом стал нервно мерить комнату шагами – он не был готов к этому разговору.
Робин сам попросил Гая занять место его помощника. Гай согласился, предупредив честно, что это временно.
Он сам возвел между собой и Робином стену. Обращался к нему вежливо и подчеркнуто официально. Он пробовал так и много лет назад, когда они только начинали работать вместе. Но тогда Робин это быстро пресек – он не сторонник излишних церемоний. Да и Гай согласился с ним – они же с детства знакомы, почти родня.
Сейчас ситуация иная, да и Робин не стал настаивать. Наверное, пока не хочет давить. А Гай никогда не сможет забыть о произошедшем.
Он ушел работать, отказавшись от предложенного завтрака. Пусть Робин к Кейт завтракать идет, заодно и помирятся…
Сам же Гай решил приступить к непосредственным обязанностям – все же соскучился по ним за последнее время. Хоть Робин пока официально ничего не объявил, Гая уже слушали, как раньше. Наверняка сделали логичные выводы из произошедшего на площади. А Гай первым делом решил отплатить добром за добро.

Все уже знали, что сэр Гай снова помощник шерифа. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Солдаты даже были рады – Гай всем нравился. Он был, может, иногда излишне резок. Но у него были ответы на большинство вопросов, он хорошо организовывал службу и по-своему о них заботился.
А вот Джеф Морган собирал вещи. Ведь сэр Гай, до того, как его сняли с должности, фактически уволил его. Прямо сказано не было, но несложно догадаться.
Джеф всегда хорошо относился к сэру Гаю, но понимал, что раздражает его, хотя не знал, почему. А тогда, после очередного беспочвенного наезда, посмел возразить. Получил оплеуху и много «прекрасных» пожеланий. Он понимал, что должен был уйти тогда. Но ему нравилась работа, а после того, как сэра Гая уволили самого, в этом отпала необходимость.
Но Джеф не радовался увольнению Гизборна, а смотреть на его казнь вообще было выше его сил, потому и вмешался. Он же понимал, что происходит что-то не то, и не верил, что милорд Хантингтон мог приказать такое. Он хотел, чтобы остальные тоже задумались.
Теперь все будет хорошо, а ему пора. Джеф пока не решил, куда пойдет, но ему не впервой уходить в неизвестность – что-то само потом придумается.
Сослуживцы даже ничего не спрашивали – сами поняли. Если уж раньше Гизборн Джефу житья не давал, попытки спасти ему жизнь точно не простит. Потому никто не убеждал остаться, хоть приятелей у Джефа было достаточно.
Он стоял спиной, но по тому, как разом замолкли голоса, догадался, что в казарму зашел кто-то из начальства. Резко обернулся:
- Сэр Гай, поздравляю вас с возвращением должности, - теперь можно говорить свободно – все равно Джеф через пару минут выйдет из казармы и уже не будет подчиненным милордов Хантингтона и Гизборна. Но вопреки ожиданиям сэр Гай на вольность не обиделся. Он кивнул:
- Спасибо, Джеф. Оставьте нас!
Последняя фраза касалась всех остальных, и испарились они с впечатляющей скоростью. А Джеф почувствовал, что у него покалывает кончики пальцев. Забавно – он почти ничего в этой жизни не боялся – только сэра Гизборна в гневе. А, когда решал поговорить с ним наедине, сэр Гай был в гневе всегда. Но сейчас выглядел начальник спокойным. Он спросил:
- Уходишь, значит?
- Да, сэр.
- И куда направишься?
- Пока не решил.
- Так может, не стоит уходить?
- Сэр Гай, вы же сами не хотели меня видеть в гарнизоне и предельно ясно дали понять это.
- Это было до того, как ты пас мне жизнь.
- Вам спас жизнь шериф.
- Он в первую очередь. Но еще и каждый, кто хоть на мгновение оттянул казнь.

Джеф был поражен – он даже не думал, что сэр Гай поймет это. Меж тем начальник продолжил:
- Джеф, это, конечно, твое дело. Сам решай, уйти тебе или остаться. Я со своей стороны могу только сказать, что не забуду твоего поступка. И пообещать, что как раньше не будет.
Джеф остался в городе. И не пожалел об этом.
Гай поступил правильно, и сразу стало легче. Хотя, на самом деле, сделал он это не столько ради самого Джефа, сколько а память об Алане Э Дейле.
Джеф, Гай уверен, и так устроился бы неплохо – парень он с головой, да и оружием владеет профессионально. А вот перед Аланом извиниться Гай не сможет уже никогда.
Как бы то ни было, жизнь продолжалась. Джеф остался в гарнизоне, Гай снова его непосредственный начальник. И, как и обещал, относится к парню совершенно нейтрально. Они, конечно, не подружились – слишком разные. Но Гай перестал руки распускать и придираться по мелочам. Это даже больше, чем Джеф мог бы рассчитывать.
Но что касается самого Гая, он не смог привыкнуть к тому, что Ноттингем снова стал ему домом и навряд ли когда-либо сможет. Хотя Робин очень старается.
Гай понимал, что огорчает бывшего друга, и ему это было неприятно, но поделать с собой он ничего не мог. Хотя между ними нередки стали разговоры такого плана:
- Гай, врежь мне, а?
- Милорд, если вы решили поразмяться, лучше с Арчером. Ему как раз тоже надо потренироваться.
- Я драться не предлагаю, просто ударь меня. Может, тогда хоть сволочью последней чувствовать себя перестану.
- Милорд, вы лучший шериф, который когда-либо был в Ноттингеме.
- И самый худший из друзей.
- Наша дружба была ошибкой, не стоило начинать.
На самом деле, Гай так не думал. В любом случае, те пять лет, когда они с Робином были друзьями, остаются самыми светлыми в его жизни. И благодаря им у него есть, что вспомнить. Но он не готов снова доверять и разочаровываться.
Помимо этих разговоров, в остальное время Робин был с ним безукоризненно вежлив, всегда просил у него совета, выслушивал… Все было очень похоже на те времена, когда Гай только вступил в должность, когда они с Робином только притирались друг к другу. Тогда Гай тоже сначала не хотел дружбы с Робином. В основном потому, что, не смотря на сближение, они врагами были слишком долго. Но это случилось, почти что против его воли. Сейчас же Гай хотел бы стать снова Робину другом. Но не может себе этого позволить во избежание новых разочарований.

Гай старался придерживаться с Робином чисто формальных отношений, и потому общался с ним исключительно в Ноттингеме, домой не заходил и к себе не приглашал.
Но случилась необходимость – срочное донесение, которое должно быть передано Робину. А поскольку шериф уже отбыл домой, Гаю ничего не оставалось, как пойти туда.
Дверь открыла Кейт, и оказалось, что Робина пока дома нет. Но он должен быть скоро, и леди Хантингтон предложила гостю подождать в гостиной. Гай согласился, они присели в кресла. Слуги принеси вина и вяленого мяса. Некоторое время молчали, но леди Кейт все же спросила:
- Сэр Гай, вы пришли к Робину по личной или служебной надобности?
- Конечно по служебной, леди Кейт. У нас с вашим супругом больше не будет личных дел, можете не беспокоиться.
- Но это меня беспокоит.
- Отчего же? Вы еще совсем недавно были категорически против нашей дружбы.
- Да. Но с тех пор изменилось слишком многое.
Это поразило Гая. Он настолько привык, что Кейт ненавидит его, что это стало чем-то незыблемым. Как, впрочем, и была дружба с Робином. Похоже, настало время ломать стереотипы. Почему бы и нет? Гай спросил:
- Это стоит понимать так, что вы больше не считаете меня своим личным врагом?
- А вам бы этого хотелось?
- Леди Кейт, в прошлом было много всякого. Но я уважаю вас.
- И ваша сестра сказала мне то же самое.
- Вот только не надо нас сравнивать!
Воспоминания об Изабелле по-прежнему причиняют Гаю боль, потому он ответил резче, чем следовало бы. Хотя понимал, что это не поспособствует налаживанию контакта.
На самом деле, он против Кейт ничего не имеет. Он, действительно, считает ее достойным человеком. А уж то, какое она терпение проявляет по отношению к Робину, и вовсе достояно восхищения. В отличие от Гая леди Кейт нашла в себе силы простить и принять блудного супруга. И Гай рад за них с Робином. И не имеет ничего против наладить отношения с леди Хантингтон. Только он должен быть убежден в том, что она сама к этому готова. Леди Кейт после долгого молчания сказала:
- Сэр Гай, я не хотела вас обидеть. Я, действительно, больше не считаю вас врагом.
- Не стоит зарекаться.
- Я понимаю, что после последних событий вы не очень-то верите подобным словам. Но я для начала предлагаю не дружбу, а нормальные цивилизованные отношения. В конце концов, вы ничего не теряете.
- Вы мудры, леди Кейт.
- Благодарю.

Действительно, Гай не пожалел об этом решении. У него в жизни было много врагов. И хорошо, что Кейт больше не входит в их число.
Ивейн осталась в Ноттингеме, хоть это и доставляло мало радости. Но она не представляла, как вернется к своей семье. И что она им скажет? Что ее обманули, что она притворялась другой женщиной и творила ужасные вещи?
Она хотела, чтобы все было не так. хотела написать гордое письмо, в котором бы говорилось, что она нашла свое счастье на берегах туманного Альбиона, что вышла замуж и счастлива… Но это уж слишком далеко от истины, а врать родителям Ивейн никогда не могла, ни устно, ни письменно.
Когда, благодаря Гаю, Ивейн разрешили остаться в Ноттингеме, возник вопрос – а в качестве кого? И на какие деньги? Делать она ничего не умеет, замуж выйти не предлагают… Да и вообще после всего, что она сделала, люди Ноттингема достаточно враждебно к ней относятся.
Переночевала Ивейн в таверне на окраине города, у нее с собой были деньги. Достаточно для того, чтобы добраться до дома. Она же побег планировала…
Утром, завтракая, Ивейн решила, что, похоже, домой все же придется вернуться. Да, она хотела остаться в Ноттингеме и благодарна сэру Гаю. Но что ей тут делать? Служанкой она быть не хочет, да и не может так уронить достоинство ее семьи… А родители ее примут. Она скажет, что запуталась, будет долго плакать и просить прощения. Они ее любят и, конечно, простят. И жить старой девой в родительском доме все же лучше, чем помереть тут с голоду… Наверное…
И тут за ее столик, не спросив разрешения, подсел Арчер. Пожалуй, он и есть самый веский аргумент, почему Ивейн не хочет покидать Ноттингем. Зачем себе врать – она до сих пор его любит. И будет помнить.
Была мысль предложить Арчеру поехать во Францию с ней. И это не так уж и бредово – Ивейн знает, что он любит путешествовать, и ему не впервой начинать с нуля. Он бы и работу нашел, и жили бы они хорошо. Родителям он, правда, навряд ли бы понравился, но они любят Ивейн, и потому смирились бы.
Но Ивейн не могла с уверенностью сказать, что Арчер с ней поедет. С чего бы это? Он известный ловелас и разбил не одно сердце. А она та, из-за кого он чуть не потерял обоих своих братьев. Да, он за нее заступался. Но это ведь ничего не значит – он мог это сделать и из благодарности за помощь.
Но теперь он сидит за ее столиком. Продолжать завтракать Ивейн уже не могла – кусок не лез в горло. Потому она спросила:
- Арчер, что ты хотел?
- Я хотел поговорить о вашем будущем, леди Ивейн.
- А разве оно у меня есть?
- Я готов вам его обеспечить.
- Но я не понимаю. Из-за меня случилось столько плохого, да вы должны ненавидеть меня!
- Сам знаю, что должен. Но не могу.

Арчер снял для Ивейн небольшой дом и снабдил ее деньгами. Сам он оставался начальником гарнизона, так что в деньгах нужды не испытывал. Только он понимал, что то, что делает, неправильно. Он, фактически, покупает себе женщину. Благородных кровей, не крестьянку какую-то.
Долго уговаривать Ивейн не пришлось, это Арчера даже огорчило. Раньше она была с Робином по приказу Изабеллы, а теперь так легко уступила ему. Почему? То и дело закрадывалась мысль, что это потому, что он ее содержит, и все.
А ведь есть много женщин, готовых быть с Арчером не из-за денег. Да он однажды Гвенет, умнейшей из женщин, голову вскружил. А Ивейн, если подумать, ничего из себя не представляет. Она красива, но мало ли в Ноттингеме и окрестностях красивых женщин? Умом она совсем не блещет, храбростью тоже не отличается. И все равно Арчер не находит сил от нее отказаться.
Он скрывает это от Робина, потому что брат относится к Ивейн крайне негативно. Он едва ее не казнил как ведьму. Да и не изгнал из города только благодаря Гаю. Но Арчер знает, что Робин этой мысли не оставил. Просто ждет, когда у них с Гаем все снова станет хорошо, и тогда он сможет указать Ивейн на выход их Ноттингема. А Арчер ценит брата и очень не хочет портить с ним отношения.
Гай знает. Упомянул вскользь и больше не возвращался к этому разговору. И не понятно, что об этом думает. Потому что Гай никогда не осуждает Арчера, даже если тот совершенно не прав. Так повелось, что голосом совести является исключительно Робин.
Однажды после очередной бурной ночи Ивейн сказала:
- Арчер давай уедем!
- Но куда?
- Ко мне домой, во Францию. Там очень красиво, тебе обязательно понравится.
- Но Ивейн, что я буду там делать?
- Ты везде можешь неплохо устроиться, с твоими-то талантами.
Арчер был очень рад, что Ивейн зовет его с собой. Ведь, приняв решение ехать домой, она могла бы оставить его в Англии. Он не боялся новых мест и знал, что не пропадет. Но все равно покачал головой:
- Ивейн, я не могу оставить братьев.
- Они справятся.
- Я этого не знаю наверняка. Король слишком зол. Кто знает, что он придумает?
- А что делать нам?
- Я очень хочу, чтобы ты осталась. Но решай сама.
Арчер весь день был как на иголках – он боялся, что придет вечером и не застанет Ивейн. Но любимая была там. Они больше не говорили об этом, хотя и понимали, что вечно так продолжаться не может.


Глава 18

Глава 18: «Новая напасть»

Робин надеялся, что со временем вернет себе дружбу Гая. В конце концов, они же не всегда друзьями были. И если смогли тогда, что помешает теперь?
Оказалось, помех достаточно. Прежде всего, огромная пропасть между ними, которая никак не желает сужаться. Как Робин ни старается доказать словами и делами, что он снова такой же, как раньше, Гай не верит ему. И порой кажется, что не поверит никогда.
Робин сначала пытался делать вид, что ничего особого не произошло. Думал, что, если так себя вести, Гай и сам в это поверит. Но вскоре оказалось, что это бесперспективно – Гай уходил сразу после работы, вежливо, но твердо, отказывался от предложений вместе выпить, а единственный раз, когда Робин зашел к нему домой ничего не сказал, но так посмотрел на шерифа, что он зарекся приходить к нему без приглашения.
И Робин даже опасался, что они просто не смогут вместе работать. Он не смог сохранить доверие Гая, а как без этого?
Но эти сомнения оказались напрасны – Гай работал столь же профессионально, как обычно. И как раньше, они прекрасно дополняли друг друга. А Робин даже пытался проводить за работой как можно больше времени. Так создавалась иллюзия, что они с Гаем по-прежнему дружат.
Робин помнил и о других. Он попросил у Матча прощения у второго, сразу после Гая. Они стояли во дворе замка, смотря друг другу в глаза. В конце концов, Матч покачал головой:
- Робин, мне не за что тебя прощать. Ты просто сказал, что думал.
- Матч…
- Нет дослушай. Ты, на самом деле, гораздо лучше остальных хозяев. Это я виноват – напридумывал себе всякого, считал нас друзьями.
- Но мы друзья!
- Ты мой хозяин, я твой оруженосец.
- Нет, Матч, все не так! Мы давно вместе, мы бывали в таких переделках, которые другим даже не снились. Не думаю, что после этого можно не стать друзьями. Я наговорил много ужасных вещей. Но я, действительно, так не думаю. Прости меня.
Матч кивнул, и Робин сразу почувствовал облегчение. Вместе с тем вернулась надежда, что, раз простил Матч, то и Гай сможет. Впрочем, Матча он не пытался убить, не увольнял и не отдавал людям короля Джона.
Все сложно, и проще никак не становится. Робин теперь все чаще выпивал в таверне в одиночестве. Не то, чтобы было уж совсем не с кем, просто, это было одним из способов самобичевания. К тому же, в одиночестве гораздо лучше думалось.
Робин пытался понять – а если бы не приворотное зелье, он остался бы на стороне Гая? Или все равно как дурак слушал бы самозванку? Ему очень хотелось бы ответить, что без зелья он бы не был таким дураком. Но страшно то, что Робин ответ на вопрос не знает, и уже не узнает никогда. Поэтому он частенько ощущает тоску, и вечерами тянет выпить в гордом одиночестве.

Первые два вечера удалось. Робин не то, чтобы совсем напивался – им слишком многое надо исправить, и делать это можно только на свежую голову. Но Робин, пройдя хорошую школу в крестовых походах, умеет напиваться так, что и голова более-менее соображает, и мысли скверные притупляются.
На третий вечер к нему подсел Арчер. Пожалуй, один из немногих, кого Робин не успел смертельно оскорбить. И Робин мог бы и раньше попросить брата присоединиться. Но он знал, что в последнее время Арчер часто проводит вечера с Гаем. После того, как они разругались, Гаю нужен такой друг, как их младший брат. А он обойдется.
Арчер присел рядом с Робином и заказал еще кувшин вина. Спросил:
- И долго ты еще собираешься вот так сам с собой напиваться?
- Не волнуйся, я вполне в своем уме.
- Робин, я же вижу, как тебе тяжело. Я просто хочу помочь.
-Да? И как Гай отнесется к этой твоей просто помощи?
- Он сам подал мне идею.
И это правда. Хотя Гай больше не может дружить с Робином, его по-прежнему волнует состояние шерифа. Кроме того, он видел, что Арчер хочет помочь Робину, но при этом боится его огорчить. И прямо сказал, что он-то без Арчера обойдется пару вечеров, а Робина надо вытаскивать. Арчет тогда так удивился, что даже не спросил, с чего бы это Гая так волнует Робин. Но твердо решил, что вернется к этой теме.
И вот сейчас они сидят вместе в таверне, выпивают. И Робин спрашивает:
- Значит, Гай тебя попросил за мной присмотреть?
- Именно.
- Опасается, что у начальства крышу сорвет или…
- Скорее или. Но ты особо не обольщайся – Гай слишком обижен и настроен серьезно.
- Да понял уже! Но я тоже настроен серьезно. И, честное слово, порой бываю упрямее Гая.
- Кто бы сомневался. Выпьем?
- А то!
И они выпили, и еще как. Робин в очередной раз убедился, что пить с другом совсем не то, что одному. Не тонешь в неприятных воспоминаниях, а наоборот, жизнь как будто налаживается.
Только Арчер что-то от него скрывает. Робин не может понять, что именно, но это очевидно – брат старательно уходит от разговора, когда затрагиваются определенные темы. Только Робин был уже слишком пьян и не смог понять, какие именно это темы. Но решил пока даже не заострять на этом внимание – у него слишком много других проблем, чтобы еще пытаться вывести на чистую воду младшего. В конце концов, пока что он не успел только ему насолить из близких людей. Пусть так и будет.

Хорошо, что теперь Робину есть куда возвращаться домой. Он даже надеяться не смел на примирение с Кейт. То, что он натворил, простить невозможно. Он предал свою жену, ту, которую клялся всегда любить, которой обещал, что, что бы ни произошло, он всегда будет на ее стороне. Он обманул Кейт, и даже понятия не имел, как показаться ей на глаза.
Первые три дня Робин ночевал в своих покоях в Ноттигеме. Не то, чтобы он всерьез боялся Кейт. Его супруга не из тех, кто станет травить неверного мужа. С мечом, правда, может наброситься. И будет совершенно права. Но все равно это для Робина не причина не появляться дома.
Просто он понятия не имел, как будет смотреть Кейт в глаза. Не знал, что скажет супруге, чтобы она попробовала его понять.
Поэтому Робин маялся и страдал, но домой не шел. Пока, в конце концов, на себя не разозлился. Ведь это же он, граф Робин Хантингтон. Он воевал в Святой земле и никого не боялся – ни сарацин, ни шерифа, ни принца Джона. А теперь боится зайти в собственный дом?
Домой Робин пришел вечером, после проверки всех постов. Он боялся, что Кейт сразу его выгонит. Она может и имеет право. Но супруга приказала подавать ужин.
Ужинали в молчании, и так же молча поднялись в комнату. Робин хотел зайти к сыну, но Кейт ясно дала понять – сначала разговор. В комнате Кейт даже не присела, и Робин тоже остался стоять. Супруга печально сказала:
- Долго же тебя не было.
- Кейт, я знаю, что виноват, просто…
- Нет, Робин, это очень непросто. Я никогда не думала, что после всего, что между нами было, окажусь в положении крестьянской девки, уводящей мужа у благородной леди Найтон.
- Кейт, это все неправда. Это было наваждение. Я люблю тебя и не хочу терять.
- Почему тогда ты даже не пришел ко мне после разоблачения самозванки? Ты говорил с Матчем, с сэром Гаем. А про меня забыл.
- Я никогда не смогу про тебя забыть. Просто я боялся.
- Ты?
- Да, я боялся, что ты скажешь, что между нами раз и навсегда все кончено. Я не знаю, как в таком случае смогу жить.
И повисла долгая напряженная пауза. Робин и сам понимал, что не имеет право на снисхождение. И если сейчас Кейт велит ему убираться, она будет совершенно права. Но супруга сказала:
- Наверное, я люблю тебя слишком сильно, Робин. Я тоже не хочу тебя терять.
Потом они целовались так, словно в первый раз. И вместе играли с сыном. И теперь Робин приходит домой, как и раньше, чтобы найти там уют и тепло и отвлечься от своих шерифских обязанностей. И все равно знает, что ему не будет покоя, пока не вернет своего лучшего друга.

Гай просил Арчера присмотреть за Робином, потому что ему не нравилось, что шериф взялся пить в одиночестве. Брату он это объяснил беспокойством, что, если Робин впадет в депрессию и уныние, выполнять его обязанности придется самому. Но себе врать сложнее. Он просто хотел, чтобы Робину было легче справиться с событиями последнего времени.
Арчер зашел на следующий день, отчитаться. Пришел к Гаю домой, Гвенет приказала подать ужин. В принципе, младший теперь очень редко заходит. Гай полагает, это потому, что теперь он проводит вечера в более приятной компании. Но не имеет ничего против. В конце концов, Ивейн теперь опасности не представляет.
После сытного ужина брат рассказал, что они с Робином, как всегда, общий язык нашли быстро. А потом добавил:
- Но лучше бы на моем месте был ты.
- Арчер, мы же это уже обсуждали.
- Гай, ты слишком суров по отношению к Робину.
- Я? По-моему, это он меня уволил, прилюдно унизил, а потом отдал его величеству для показательной казни.
- Гай, но ведь и ты не подарок. Вспомни, сколько всего Робин для тебя сделал. Именно он впервые заступился за тебя. И он спас тебе жизнь, когда никто, кроме него и меня, это делать бы не стал.
В словах Арчера была доля истины, и Гай задумался. Действительно, до недавнего времени Робин был очень хорошим другом. И, если бы не он, Гай совсем бы пропал.
Но, как ни старался, Гай не мог простить предательства. Это даже не назовешь ошибкой – слишком уж длительным было помешательство Робина на самозванке. Поэтому он сказал:
- Арчер, я даю тебе слово, что по-прежнему буду работать с Робином, пока городу угрожает опасность. И что я, как и прежде, всегда готов его прикрыть. Только не заставляй меня снова стать его другом.
- Гай, просто подумай, кому от твоего бойкота лучше-то?
Больше Арчер ничего не сказал. Да Гай и сам прекрасно понимал, что брат прав. Никому не лучше. Но в этом не он виноват. И пусть все остается как есть.
Действительно, жизнь шла своим чередом. И как-то странно тихо. Все даже устали уже бояться того, что вот-вот в город ворвутся войска короля. Оборону, правда, держали – тут Робин, Гай и Арчер были непреклонны. Они все имели боевой опыт и прекрасно знали, что нападения чаще всего случаются именно тогда, когда их ждут меньше всего. Поэтому чем больше успокаивался остальной народ Ноттингема и окрестностей, тем настороженнее становились они.
Больше всех, конечно, нервничал Робин. Но это как-то помогало отвлечься – он даже сам не заметил, как перестал ждать, что Гай простит его. В конце концов, он шериф Ноттингема, и у него есть задачи важнее личных переживаний. В данном случае ждать привета от его величества Джона.

Но, как водится, это случилось все равно, когда ждали меньше всего. Гай и Арчер были в окрестностях города, Робин у себя в кабинете. И пришли солдаты короля Джона.
Речь предсказуемо зашла о побеге Гая. Конечно, король в ярости. Естественно, хочет немедленно наказать беглеца. А Робин должен прямо сейчас выразить верноподданнические чувства, снова отдав Гая солдатам короля.
Но на этот раз так не будет. Может, Гай так никогда и не станет считать Робина другом, это теперь его право. Но для Робина остается тем, кто стал ближе брата. И больше он его никогда не предаст. Потому Робин резко ответил солдатам:
- Сэр Гай находится под защитой Ноттингема. Он никуда отсюда не поедет.
- Я думал, вы умнее, граф Хантингтон, - заговорил главный, сэр Льюис Бекствелл, пожилой человек со шрамом во все лицо, солдат умелый и жестокий. О нем ходили разные жуткие слухи, но не Робину бояться – о нем самом слухов не меньше. Потому ответил:
- Какой уж есть. Убирайтесь из моего города!
- Нет так быстро – у меня есть чрезвычайные полномочия и верные люди. А если я приеду не с чем, сюда прибудет армия.
Робин лихорадочно искал выход. Он понимал, что, не смотря на то, что они могут быстро и качественно организовать оборону, сильное войско от города камня на камне не оставит. Он как шериф обязан защищать город до последнего, тем более он и так достаточно наворотил. Но как друг он не может выдать Гая. Выход есть только один – он как-то постарается искупить ошибки последнего времени. А Гай прекрасно справится с обязанностями шерифа. Робин спросил:
- А кандидатура шерифа вместо его помощника короля устроит?
- Что конкретно предлагаешь?
- Король не может арестовать одновременно меня и сэра Гая. Мы популярны в Ноттингеме, неизбежны народные волнения. Судя по всему, его величество пока что желает этого избежать. Но отомстить хочет. Гаю или мне. Я готов сдаться без шума и без боя взамен на ваше обещание не трогать Гая.
- Ты хоть понимаешь, что тебя казнят как преступника?
Ну еще бы Робин не понимал! Его казнят. А совсем недавно казнить должны были Гая, и он так равнодушно к этому относился. Сейчас он просто получит по заслугам.
Робин кивнул и ушел вслед за людьми короля. Он не знал, что один человек слышал весь разговор. Гвенет хотела поговорить с Робином о нем и Гае, подсказать, как им помириться. Никого не было в кабинете, и она зашла. А когда Робин зашел вместе с незнакомыми людьми, непроизвольно спряталась.
Ясно одно – Робин в беде. И Гай, конечно, захочет ему помочь. Только надо как можно скорее ему все рассказать. И леди Гизборн побежала искать супруга.

В это время Гай проводил время в таверне в довольно странном обществе.
Гай зашел перекусить, чтобы с новыми силами заниматься делами Ноттингема. С Робином вместе они больше не обедает, а Арчер куда-то запропал. Только Гай собрался перекусить большим куском жареного мяса, как к нему подсела Ивейн.
Конечно, Гай обалдел – к нему, первому помощнику шерифу и второму лицу в городе, к тому же счастливо женатому человеку, запросто так подсаживается чудом избежавшая казни, а потом изгнания, преступница, разлучница и самозванка. Первым, и очень естественным, желанием было прогнать ее. Но победило любопытство – интересно же узнать, что ей надо. Гай, как ни в чем не бывало, продолжил обед, делая вид, что не обращает на Леруа ни малейшего внимания. Он уже съел половину куска, как Ивейн, наконец, заговорила:
- Гай, я хотела поговорить с тобой о Робине.
- Со мной в последнее время все хотят поговорить о Робине. Но вот от тебя не ожидал.
- Я просто благодарна тебе за то, что помог мне остаться в этом городе. И хочу поступить правильно.
- А не поздно? В любом случае, что бы ты ни сказала, я своего решения не изменю.
- Гай, ты сначала выслушай, прошу тебя.
Ну что ж, в любом случае, он ничего не теряет. Гай кивнул, и Леруа начала рассказывать.
Рассказ произвел на Гая впечатление. Он подозревал, что не все просто в событиях последних дней. Но вот приворот… Никогда бы не подумал, что его сестра опустится да такого. Да, она жестокая интриганка. Но связываться с нечистой силой…
Так что у Робина не было ни одного шанса. Да и уже то, что Изабелла прибегла к столь крайним мерам, говорит о том, что она понимала, что по другому добиться желаемого не получится. Значит, верила в дружбу Робина и Гая куда больше, чем в последнее время сам Гай.
Конечно, остались недосказанности и невыясненные вопросы. К примеру, Гаю очень интересно, что делал бы Робин без приворота. Вел бы себя так, как недавно, или все-таки верил бы ему? Это сложный вопрос, и ответа на него, пожалуй, найти уже не удастся.
Сейчас ясно одно – надо с Робином мириться. Гай ощутил угрызения совести – сам Робин ему простил такое, что просто кровь стынет в жилах. Причем простил гораздо раньше, чем он сам себе. А он в последнее время дулся, как ребенок. И понадобилась помощь Ивейн, чтобы открыть ему глаза.
Кстати, надо еще разобраться, зачем эта самозванка внезапно стала ему помогать. Неужели ожидает ответной услуги? И какой? Впрочем, это все может подождать, а сейчас им с другом надо срочно поговорить. Гай встал из-за стола и направился искать Робина.


Глава 19

Глава 19: «Не поздно»

Гвенет как никто другой хотела, чтобы Гай и Робин помирились. Да, Робин многое натворил в последнее время. Но Гай давно считает его ближайшим своим другом. И Гвенет знает точно, что никто ему Робина не заменит – ни Арчер, ни Кейт, с которой он, похоже, подружился. Даже она, как ни старается, не может вернуть прежнего Гая.
Да, супруг работает, играет с детьми, проводит время с ней. Но делает это все как-то механически, и Гверет знает, что, пока они с Робином не помирятся, в их семье и в семье Хантингтонов не будет покоя.
Именно поэтому Гвенет решила поговорить с Робином. Она понимает, что больше всего он хочет помириться с другом, и думала, что сумеет подсказать нужные слова. В конце концов, она женщина и мыслит тоньше. А Робин ее уважает и от помощи не откажется. Вот так она оказалась в кабинете у Робина. И услышала его разговор с людьми короля.
Надо срочно найти Гая. Гвенет убеждена, что, готов он простить Робина или нет, ее супруг сделает все для его освобождения. И убеждена в том, что они обязаны спасти Робина.
Сначала она вообще хотела выйти из укрытия и убедить Робина не сдаваться без боя. Но потом поняла, что это не вариант. Робин слишком упрям, чтобы его можно было хоть в чем-то убедить. Единственный способ помочь – не поднимая шума найти Гая.
Гвенет столкнулась с супругом на торговой площади. И он спросил, не видела ли она Робина. О да, видела, да еще как. Гвенет как могла четко изложила ситуацию.
Гай такого совсем не ожидал. Он злился на Робина, не желал с ним общаться… Но как-то позабыл, что они в опасности все, и Робин тоже. Он полагал, что за ним придут. Но не мог представить, что Робин заступится за него и окажется под ударом.
Хотя следовало бы. Похоже, он просто забыл, что Робин с начала совместной работы всегда его прикрывал, именно Робин помогал, когда никто больше не мог или не хотел. И сейчас Робин, не думая ни минуты, отдал свою жизнь взамен его.
Гай друга знает – слово свое он держит. Если сказал, что не будет сопротивляться, значит, не будет. Еще это значит, что именно он должен вытащить Робина из беды.
Гай взял с Гвенет слово, что она останется в городе, в безопасности. Чтобы хоть об этом не беспокоиться. И пошел собирать команду.
Первыми позвал Арчера и Матча. Странно, они словно почувствовали, что что-то плохое произошло – еще недавно Гай не мог их найти, а теперь они будто сами искали его. И сразу согласились помочь. И это понятно – с Матчем Робин уже помирился, с Арчером вообще не ссорился. Только Гай оказался таким упрямым ослом.
Встал вопрос – звать ли Кейт. Если подвергнут ее опасности, Робин очень разозлится. Как и Кейт, если не позовут ее спасать Робина. Гай всерьез задумался и все же решил, что Кейт он позовет. В конце концов, она тоже умелый боец и сможет помочь.

Гвенет в это время без особой цели слонялась по Ноттингему. Конечно, следовало бы пойти домой. Но она даже не представляла, что будет там делать, как говорить с детьми. Она сильно переживала, и непременно попыталась бы помочь, если бы не обещание, данное Гаю.
Гвенет очень умная и ловкая женщина, она почти всех может обвести вокруг пальца. Но только не Гая. Любимый супруг слишком хорошо ее знает. Да и она слишком уважает Гая, чтобы нарушить данное ему слово.
Поэтому Гвенет гуляла по городу, стараясь отвлечься от тревожных мыслей. Получалось плохо, и тогда она стала разглядывать прохожих, надеясь, что это занятие поможет хоть переключиться с находящихся в опасности Робина и Гая на что-то другое.
Увидела ее неожиданно, специально не высматривала. Ивейн Леруа точно также, растеряно и в глубокой задумчивости, бродила по городу. Казалось, она никого не замечает. Скорее всего, так оно и было.
И Гвенет догадалась. Конечно, это именно Ивейн раскрыла глаза ее Гаю. А она-то все не могла понять, отчего вдруг Гай искал Робина. Столько времени не хотел видеть, а тут сменил гнев на милость.
Гвенет и сама хотела с супругом поговорить, пояснить, что Робин не по доброй воле так с ним обращался. Но понимала, что ее слово немного значит, даже не смотря на все уважение и любовь к ней Гая. А Ивейн молодец. Наделать ошибок дело нехитрое, но нужно большое мужество, чтобы, наконец, поступить правильно.
Гвенет неожиданно захотелось поговорить с ней. Наверное, потому что хотелось хоть как-то отвлечься от раздумий и переживаний. И лучше всего для этого подходит беседа. Пусть и с Ивейн.
Ивейн вздрогнула, когда ее окликнула Гвенет, но пройтись с ней не отказалась. Да и как могла отказаться? В конце концов, если бы супруг Гвен за нее не заступился, быть бы ей в изгнании.
Держалась самозванка напряженно – ждала упреков. Их у Гвенет было достаточно, но в этот раз она решила без них обойтись. Спросила:
- Ивейн, я тебя не понимаю. Почему ты помогаешь Робину?
- Почему бы и нет?
- Ты разрушила его жизнь, он с радостью выставил бы тебя из города, и был бы прав.
- Леди Гизборн, не пытайтесь понять мотивы моих поступков. Они загадка для меня самой.
- Ты же знаешь, причиненный тобой вред так просто не загладить. И ты никогда не станешь другом ни мне, ни Робину и Гаю, ни, тем более, леди Кейт.
Лицо Ивейн на миг исказила гримаса грусти, и Гвенет чуть не пожалела о своих словах. Но она и не имеет права давать ложную надежду. Да, в жизни многое можно исправить. Да, Гай и Робин, конечно, помирятся. Но Ивейн никогда не была им другом. И Гвенет считала, что это к лучшему. Пусть сейчас она поступает правильно, никто не знает, что в голове у столь ветреной особы, и каким будет ее следующий шаг.

Ивейн была разочарована разговором. Да, сначала она напряглась, увидев леди Гизборн. Но дружелюбный тон беседы давал надежду на лучшее. Впрочем, на что можно надеяться, совершив столько ошибок? В конце концов, леди Гвенет права – это все друзья Мэриан. И даже если она сумеет делом доказать, что она лучше, чем они думали, с ней дружить они все равно не будут. Ведь она очень похожа на Мэриан внешне, и совсем не похожа внутри. Этот дисбаланс всегда будет ей мешать жить в Ноттингеме.
Ивейн пришла домой и лихорадочно стала собираться. Она не могла больше оставаться в этом городе. Но, когда все вещи уже были собраны, с тем же энтузиазмом стала класть их обратно. Она не может уехать, и причина одна – Арчер. Он никогда не знал леди Мэриан Найтон. И любит именно ее, Ивейн Леруа. Она не имеет права бросить его.
В то же время мрачным мыслям предавался еще один человек – граф Робин Хангингтон. Он, конечно, мог бы сбежать, бывали задачки и посложнее. Возможно, и опасность от Ноттингема можно бы отвести. Себе-то нет смысла лгать – это все оттого, что Робин зашел в тупик. Он за короткое время сумел почти уничтожить самого близкого друга и поставил под угрозу благополучие города, который клялся защищать. Не говоря уж о том, сколько неприятностей причинил Кейт и друзьям. Наказания он заслуживает.
Может, это побочное действие зелья, который его пичкала самозванка, но Робину ничего не хотелось делать, и даже мысли текли как-то вяло.
В прежние времена такого не случалось – Робин вообще не признавал безнадежных ситуаций. Он бы уже продумывал план побега, делал хоть что-то.
Но сейчас молча делал, что велели, вяло прислушиваясь к болтовне солдат. Его, правда, тоже особо не задевали. Он один из тех людей, слава о которых идет далеко впереди них самих. И никто не хотел знать, что произойдет, если Робин Хантингтон все же получит встряску и всерьез разозлится.
Пока что Робин слушал. Он узнал, что у короля Джона тоже времена не из лучших, он теряет территории, среди рыцарей растут смутные настроения. Скорее всего, он и казнь-то Робина затеял не только из личной неприязни. Хочет добиться уважения путем устрашения.
Робин вспомнил своего покойного сюзерена. Ричард – вот кто был великим королем. Он не боялся идти против более сильных противников, был первым среди рыцарей. Робин всегда им восхищался, с самой первый встречи. Да и его величество всегда говорил, что Робин добьется славы и признания.
Добился. Но кто бы мог предположить, что все это обернется пылью? И что теперь его везут на казнь, на потеху короля Джона. Кто мог представить, что после смерти храбрейшего из королей его первый рыцарь ничего не сможет противопоставить его брату? Куда катится добрая старая Англия?

Привал. Робин привязали к дереву. В принципе, он мог бы ослабить путы. Но зачем, если бежать все равно не собирается?
Он думал о том, знают ли уже в Ноттингеме, что с ним? Как этому отнесутся? Главное, чтобы поняли, что не надо его спасать. Хотя, даже думая так, в глубине души Робин надеялся, что за ним придут его люди. Ругал себя за эту надежду, он ведь все уже решил. И все равно хотелось думать, что еще не все потеряно.
Тюремщики задремали. Они понимали, что, если бы Робин хотел, удрал бы. К тому же, он пошел с ними добровольно. Робин и сам уже начал дремать, не смотря на неудобное положение… Как вдруг почувствовал, что его веревки развязывают.
И он знал, кто это. Можно даже не оборачиваться – любимую жену Робин узнает в любом виде и состоянии.
Путы развязаны, Робин, не вставая, размял затекшие руки. Не оборачиваясь, шепотом позвал:
- Кейт…
- Я здесь, любимый, - также шепотом ответила леди Хантингтон, - Нам надо уходить отсюда, и как можно скорее.
- Нет. Кейт, я все уже решил. Я останусь. А ты уходи быстрее, пока они тебя не обнаружили.
- Ну нет. Только не надо взваливать на меня обязанности шерифа Ноттингема, к этому я пока не готов.
Гай. Друг вышел из-за деревьев неожиданно, словно возник их ниоткуда. И протянул Робину руку. В его голосе больше не было холода, а в глазах – разочарования. Но Робин боялся в это поверить. В конце концов, вполне может быть, что друг просто за него испугался.
Но Робин принял протянутую руку, не смог бы не принять, он же так давно хотел этого. И в этот момент очнулся его конвой. Они повыхватывали мечи, Гай и Кейт – свои, и из-за деревьев вышли остальные члены спасательного отряда.
Главный сказал, глядя в глаза Робину:
- Вы же сами все понимаете. Мы должны привести одного из вас на казнь, к королю. Иначе ваш замечательный город не ждет ничего хорошего.
Ответил Гай:
- Вашего короля ждет разочарование.
- Вы совершаете ошибку,
- Время покажет.
Был бой, и люди Робина победили. Арчер был рад за брата, хотя будущее города теперь еще более неопределенно. Но он не мог спасти город ценой жизни Робина. Только не такой ценой.
Возвращались в молчании, и Арчер сразу же пошел проведать Ивейн. Он боялся, что любимой уже нет в городе. Хоть и понимал, что вечно так не может продолжаться.

Он любит Ивейн и хочет на ней жениться. Впервые в жизни испытывает желание связать с одной женщиной свою судьбу. Раньше это казалось невероятным.
А теперь, когда Арчер готов, против них Судьба и обстоятельства. Ивейн чужая в Ноттингеме, и ей не стать своей. Арчер не может пойти против братьев, он слишком долго жил вне семьи и слишком был рад ее обрести.
Но все равно был счастлив, застав Ивейн дома. Только ее глаза были заплаканы. И Арчер спросил, уже зная ответ:
- Милая, что случилось?
- Арчер, я тут чужая. Они меня никогда не простят.
И вот тут бы соврать что-нибудь утешительное. О том, что перемелется, и мука будет. Или что Ивейн преувеличивает, а все не так плохо, как на первый взгляд кажется. Лукавить и приукрашивать Арчер умел, как никто другой. Но в этот раз почему-то не хотелось. И он сказал чистую правду:
- Ивейн, ты и сама понимаешь – так просто это не забудут.
- Я знаю, я причинила людям много боли. Я мечтаю исправить это. Но не знаю, как.
- Думаю, вместе мы что-то придумаем.
Это был очень рискованный план, и Арчер понимал, что он в шаге от того, чтобы его все считали предателем. Прежде всего, Гай и Робин, именно те люди, мнение которых всегда будет для него важнее всего на свете.
Но вывод очевиден – они с Ивейн должны покинуть Ноттингем. Но не для того, чтобы скрыться. При всей двойственности характера и склонности к авантюризму с братьями Арчер так поступить бы не смог. Они попытаются найти выход из положения. Соберут сведения и помогут, чем только смогут. В зависимости от того, получится или нет, станут или героями, или предателями.
Риск велик, и Ивейн долго сомневалась. В конце концов, она никогда не была смелой, и не хотела начинать. Но понимала, что обязана сделать хоть что-то. И боялась, что, если не согласится на предложение Арчера, он разочаруется в ней. И это будет конец.
Уехать оказалось не сложно – все были очень заняты, да и никто за ними не следил. Арчеру Робин доверял, а Ивейн самой предложил убираться из города, и задерживать ее не стал бы. К тому же у них с Гаем накопилось много невыясненных вопросов, и они, конечно, очень заняты.
Сложно было сознавать, что о нем подумают братья, когда поймут, что он уехал. Конечно, решат, что он бросил их и город, как только запахло жареным. И прихватил с собой красавицу Ивейн, которая столько бед натворила.
Да, Арчер никогда не был ангелом. Но он однажды понял, как это здорово – иметь двух старших братьев. И никогда уже этого не забудет. Арчер сделает все, чтобы мир вернулся в Ноттнгем и в свою семью.

После того, как Робин оказался спасен, появилось сразу много неотложных дел. Вопросов, требующих немедленного решения. Им с Гаем так и не удалось поговорить. А отчасти Робин и сам не очень хотел. Он боялся этого разговора – после того, как Гай пришел его спасать, появилась надежда, и Робину не хотелось, чтобы это оказалось иллюзией. Не хотелось услышать от Гая, что он пришел за ним только потому, что шерифа лучше и днем с огнем не сыскать.
Так что Робин почти весь следующий день не предпринимал попыток заговорить с Гаем. А потом на них свалилось очередное известие.
Началось с того, что Гай заметил, что в гарнизоне отчего-то командует Джефри Морган. Возник законный вопрос – а кто его назначил старшим? И где, собственно, Арчер?
На самом деле, Джеф никогда к власти не рвался – его вполне устраивает положение обычного солдата, безукоризненно выполняющего приказы… А порой и не вполне безукоризненно. Кому-то дано быть лидером, как шерифу или сэру Гаю. Кому-то нет.
Но в тот день больше некому было взять ситуацию в свои руки. Милорд Гизборн уже привык, что гарнизоном занимается его брат, потому решал другие проблемы. А сэр Арчер не пришел на службу, солдаты ждали приказов, и надо было что-то решать.
Джеф взял все на себя, хотя был уверен, что сэру Гаю это совсем н понравится. И неизвестно еще, какими последствиями для него обернется.
И вот еще что странно – все остальные солдаты охотно выполняли приказы Джефа. Им так хотелось, чтобы кто-то четко сказал, что и как делать, что даже не задумались, что Джеф, по сути, такой же солдат, как они сами.
Но вот пришел милорд Гизборн и грозным голосом интересуется, а что все же происходит. И Джефу снова страшно. Да, в последнее время милорд сносно с ним обращается, но вот такого точно не потерпит.
Делать нечего – пришлось все честно рассказать. И то, что сэр Арчер не появился на службе, и что старшим Джефа, собственно, никто и не назначал. Сэр Гай задумался, остальные застыли в ожидании. Все считали, что сейчас выскочку накажут на вольность. И как-то подзабыли, что сами выполняли его приказы, и никто не сказал, что он не имеет права их отдавать. Но бури, вопреки ожиданиям, не последовало. Наоборот, Гай сказал, обращаясь к Моргану:
- Ну, раз уж ты взвалил на себя нелегкое бремя командования, так держать. Отчитаешься вечером мне лично.
После чего Гай удалился, оставив изумленных солдат переваривать новости. У него была задача важнее – сообщить Робину неутешительную новость. Судя по всему, их младший сбежал. И Гай был уверен, что не ошибется, если предположит, что Арчер прихватил с собой Ивейн. Робин, конечно, будет расстроен. А он его поддержит. Для чего же еще нужны друзья?


Глава 20

Глава 20: «Как на пороховой бочке»

Робин был сильно разочарован. Он уже давно поверил, что Арчер изменился. Раньше брат не знал семейного тепла, потому всю жизнь заботился только о себе, любимом. Но после того как они нашли друг друга и прошли вместе через многие испытания, Робин считал, что Арчер верен ему, Гаю и Ноттингему.
А Арчер сбежал. Хотя так выразиться, наверное, не правильно. В конце концов, брат свободный человек его здесь ничего не держит. Он и раньше частенько уходил из Ноттингема и отправлялся в путешествия. Но Робин думал, что теперь, когда городу грозит серьезная опасность, Арчер не оставит их.
Когда Гай рассказал эту новость, Робин был так огорчен, что чуть было не сорвался на друге. Мол, Гай его помощник и должен был следить за делами. Но вовремя прикусил язык – Гай тоже огорчен, да и в последнее время между ними было много непонимания. Так что Робин просто принял информацию к сведению и одобрил предложенную Гаем на замену Арчеру кандидатуру одного из солдат гарнизона, Джефри Моргана. Робин знал этого солдата не слишком хорошо, но доверял Гаю.
Но беда одна обычно не приходит – только Робин смирился с мыслью, что его любимый брат, словно трус, сбежал из обреченного, по его мнению, города, прибежал взволнованный Матч и сообщил, что на улице ждет недружелюбно настроенная толпа народу.
Робин с детства знал, какое это зло – толпа. Именно толпа тогда приговорила Гая. И это стало началом их бед. Каким бы ты ни был умелым воином и отважным командиром, толпой управляют инстинкты, ей почти невозможно противостоять.
Но Робин всегда был смелым, к тому же это его люди. Он вышел, чтобы узнать, чего хочет народ Ноттингема.
Люди возмущены тем, что леди Ивейн сбежала их города. Не смотря на то, что Робин, пусть под давлением друга, простил ее, все почему-то считали ее заключенной и ждали, что со дня на день будет суд. Им хотелось кого-то наказать за то, что над ними всеми нависла смертельная опасность.
Для Робина известие об этом побеге тоже явилось неожиданностью. И он сразу понял, что это Арчер красавицу с собой прихватил. Может, чтобы в пути не скучно было. А может, чтобы оправдать собственный трусливый поступок заботой о безопасность девушки.
Как бы то ни было, точно знал Робин одно – нельзя показывать своей слабости перед толпой.
Только его слова не убеждали не то что людей, даже его самого. Такого раньше никогда не было – уж если Робин начинал говорить, он мог целый город обратить в свою веру. А сейчас Робин кожей чувствует, что не может контролировать толпу. И неизвестно, чем бы все это обернулось, если бы не вмешался Гай.
Робин заметил друга, только когда он заговорил. Раньше как-то не замечал у друга склонности к ораторству – Гай говорил коротко и по делу, оставляя начальнику долгие разглагольствования перед жителями Ноттингема.

Робин не думал, что у друга может так получаться – проникновенно, так, что ему, и правда, хочется верить. Свою роль сыграло и то, что, в отличии от Робина, Гай во всей этой истории был, безусловно, пострадавшей стороной. Потому люди согласно покивали и разошлись, порешив на том, что Ивейн не была арестанткой, потому ее насильно никто не удерживал. А об Арчере и говорить нечего. Уехали, туда и дорога.
Только вот, не смотря на эти умные речи, уж Гай-то понимал, что положение их еще более шаткое, чем прежде. А если мелкий со своей прямо к его величеству Джону поедут? И доложат все, что знают? С Ивейн-то нечего взять, просто глупая девчонка. А Арчер знаком и с гарнизоном города, и со слабыми сторонами обороны. И, что уж говорить, никогда не отличался строгими моральными принципами.
Но Гаю не хотелось верить в то, что тот самый Арчер, который рисковал всем, чтобы его спасти, еще совсем недавно, сейчас предаст. Он надеялся, что младший с невестой просто отбудут во Францию.
Настроение все равно было скверное, Гай на всех срывался, и накричал на пришедшего доложить положение дел Джефа Моргана. Что-то вроде того, что он и в обычные-то солдаты не очень годится, а туда же, руководить полез. И много еще всякого нелестного.
Пожалел об этом Гай уже через пару часов. Вспомнил, какой несчастный был у Моргана взгляд, когда он вышел за дверь. А еще о том, что обещал нормально с ним обращаться. И что парень спас ему жизнь. Да и сейчас принял командование совсем не потому, что ему этого очень хотелось. Просто кто-то должен был. Гаю это знакомо, и ему следовало поддержать Моргана, а не нападать на него.
Пошел в казарму, там все перепугались – решили, что визит начальства не к добру, да и наверняка всем уже известна его стычка с Морганом. По крайней мере, когда Гай спросил о его местонахождении, ответили ему неохотно.
А находился Джеф в таверне, конечно же. Он убеждал себя втом, что не имеет права обижаться на сэра Гая, но поделать с собой ничего не мог. В конце концов, он старался и считал, что достиг определенных успехов. Идя с докладом даже втайне надеялся на похвалу… Но вышло как вышло. И теперь Джеф был твердо намерен напиться, и будь что будет.
Только вот трактирщик спрашивает оплату, а денег у Джефа как раз и нет. Он уже почти ополовинил кувшин вина, и назревает большой скандал.
Но тут на стол падают несколько звонких монет, и слышится голос сэра Гая: «И принеси нам еще пару кувшинов». Нам… Джеф уже вообще ничего не понимает. Потому молчит, пока начальство заговорить не соизволил:
- Я был слишком резок и сожалею об этом.
Вот это да! Да что б сэр Гай собственной персоной хоть у кого прощения попросил, пусть даже так завуалированно! Да в это никто не поверит! Хотя Джеф и сам не расскажет, из соображений собственной безопасности. Обида сразу куда-то делась, и ответил он вполне честно:
- Да нет, вы правы. Я сам виноват. Опыта нет, а полез командовать.
- Нет, ты поступил верно. Спасибо тебе.
- Все ужасно?
- Да нет, не так уж плохо для первого раза. Ты приходи днем к лорду Хантингтону в кабинет, мы будем обсуждать текущее положение дел. Заодно и опыта наберешься.

Сказать, что Морган был удивлен – не сказать ничего. Но Гай поступал, как нужно. Он чувствовал, что этот парень может далеко пойти. Он допустил несколько ошибок. Но кто не ошибается, первый раз взявшись за незнакомое дело? Критиковать легко – трудно научить. И Гай собирался помочь, иначе что он был бы за командир.
И надо сделать еще кое-то, что он должен был сделать давно. Помириться с Робином, наконец. Конечно, сейчас у них много дел и очень опасная обстановка. Но дел много всегда, а в связи с опасностью объясниться надо, и как можно скорее.
Гай с утра пришел к Робину прямо домой. Как же давно он этого не делал! Держал дистанцию, но в этом нет больше необходимости. Вышедшая встречать гостя леди Кейт, узнав, что он к Робину, понимающе улыбнулась и заметила: «Давно пора».
Робин первое время был так поражен, что даже забыл о правилах вежливости. И Гай тоже понятия не имел, с чего начать. Первой сообразила леди Хантингтон – сказала, что им есть о чем поговорить и проводила в гостиную, приказав подать туда вина и еды.
Гай был сыт, но от вина не отказался – помогло собраться с мыслями перед началом разговора. Робин тоже себе налил. Неуверенно спросил:
- Гай, ты по делу?
- Нет. У меня личный разговор.
Как давно Робин этого ждал! Он ведь сам положил конец всем личным разговорам между ними, в самой что ни на есть жесткой форме. И давно надеется, что они могут не только о делах говорить. Сказал то, что должен был:
- Гай, спасибо тебе. Ты меня спас. Я был не вправе надеяться на это.
- Напротив. Я был обязан так поступить. Ты же меня выручал.
- Только поэтому?
- И еще потому, что мы лучшие друзья.
Все. Самое главное сказало, и они пожали друг другу руки. Робин испытал невероятное облегчение, он уже не верил в то, что они с Гаем снова станут друзьями. Хотя отчаянно на это надеялся.
И работать стало как-то проще, хотя проблем хватало, и основная – настроение горожан.
Как хороший шериф, Робин прекрасно знал, что настроения людей порой значат гораздо больше любой внешней угрозы. А люди боятся, к тому же далеко не всем по душе быть в оппозиции королю. Одно дело, когда есть истинный король, Ричард Львиное Сердце, он где-то в крестовом походе, сражается за честь и христианство. А в это время в стране орудует его жестокий младший братец, узурпировавший власть и доводящий людей до крайне плачевного состояния. Тогда люди знали, что ему надо помешать и знали, что правда на их стороне.

Теперь в этом уже не так уверены – Джон, каким бы подонком он ни был, все же законный король, и его приказы, несомненно, должны выполняться. Наверное, скрепя сердце, Робин с этим бы согласился. Но так уж вышло, что они давние враги. Пути назад нет, и из-за этого должен страдать его город.
Гай говорил, что этого города без Робина давно бы не существовало. Если бы они не вмешались, Вейзи с принцем и Изабеллой давным-давно разрушили бы Ноттингем до основания. Но теперь от этого почему-то не легче.
А тут еще прошел слух, что король уже близко. Что он собирается примерно наказать бунтовщиков Ноттингема, чтобы другим не повадно было. А с того момента, когда люди на смерть боролись за свои права, прошло много лет. Они уже забыли, как это было, и очень боятся. Надо срочно что-то предпринять, и Робин снова собрал народ на главной площади.
Он предложил людям выбор – уйти из города или остаться. Да, он понимает, что всем тяжело. И понимает, что виноват перед ними. Некогда именно он выступил против Джона и Вейзи. А теперь расхлебывать придется целому городу. Рядом с Робином встали Гай, Кейт, Матч и Гвенет. Хотя об этом он их не просил, не имел права. Действительно, на них обрушился поток негатива. Людям надо было кого-то винить, и обвиняли Робина. Но неожиданно заговорил новый начальник стражи.
Этого парня, Джефа Моргана, Робин почти не знает. Это протеже Гая, бывший недавно простым солдатом. Он стоял в толпе, и Робин думал, будет с ней заодно. Но речь парня его впечатлила:
- Народ Ноттиингема! Вы все обвиняете шерифа в том, что ваши жизни сейчас висят на волоске, но неужто ваша память так коротка? Неужели вы забыли, что шесть лет назад вам всем грозила смерть от голода? Забыли про налоги, выжимающие последние соки из ваших и без того скудных хозяйств? И забыли, что это вы сами просили сэра Робина заступиться за вас? Он это сделал – взял на себя ответственность, на которую никто кроме него бы не отважился. Он не побоялся ради вас поссориться с самим принцем Джоном. Это была плата за ваше благополучие! Неужели теперь вы считаете, что имеете право его в этом обвинять?
Люди пристыженно замолчали, и это был безусловный успех, а Робин вспомнил, как раньше точно так же говорил речи, способные усмирить толпу, направить энергию в нужное русло. Это был его конек. А теперь он стал шерифом, главой города. Наверное, от сытой жизни забыл, каково это… И в дело вступают новые герои.
Сам Джеф себя героем не считал – он просто делал то, что должен был. И вероятно основной успех его речи состоит как раз в том, что он искренне верит в то, что говорит. Для него сэр Робин всегда был кумиром, недостижимым идеалом, образцом для подражания. Наверное, также, как для самого Робина король Ричард. И потому Джей не смог не заступиться за него.

И все равно он растерялся, когда Робин сам подошел к нему. Все прения закончились, люди разошлись. Некоторые из них направились собирать вещи, чтобы покинуть город. Но большая часть людей остались, чтобы принять свою судьбу, какой бы она ни была.
Робин подошел к Джефу и сказал:
- Спасибо, Морган.
- Я делал то, что должен был, сэр.
- Робин. Через час военный совет. Будем решать, чем встречать его величество. Не забудь прийти.
- Но разве мне там место?
- Ты теперь начальник гарнизона.
- Временно.
- Приходи. Мне важно мнение каждого человека, которому я доверяю.
Это как раз такое предложение, от которого не отказываются. И хотя Джеф никогда не хотел быть одним из вершителей чужих судеб, ему все же было очень интересно, что же происходит на военных советах.
Он до последнего сомневался, пустят ли его туда, не смотря на прямое приглашение Робина. И уж тем более, как к этому отнесутся остальные. Джем осознавал, что сейчас находится в подвешенном состоянии – вроде и не обычный солдат, но и не ровня сэрам Гаю и Робину. И потому боялся что-то не так сказать и сделать. В бою он сроду не испытывал подобной неуверенности.
Вопреки опасениям Моргана, приняли его появление как нечто само собой разумеющееся. Сэр Гай даже куда сесть подсказал. На совете помимо Джефа присутствовали шериф с помощником, леди Гизборн и Хатингтон, Матч и Маленький Джон. Вопрос обсуждали всего один – надо ли сопротивляться войскам короля.
Это, действительно, очень сложный выбор. Все знают, что король, скорее всего, желает их уничтожить. Так уж получилось, что они враги. Но если будут сопротивляться законной власти, все они окажутся мятежниками, людьми по ту сторону закона. И, даже если им удастся выжить, перспектива открывается достаточно печальная. Не говоря уж о том, что любой англичанин, считающий себя патриотом и, как следствие, верным слугой короля, будет просто обязан их покарать.
Робин, не смотря на все препитии своей судьбы, никогда еще не оказывался перед выбором столь сложным, когда верного ответа, и правда нет. А мнения его друзей и соратников разделились.
Кейт, Матч и Джон однозначно считали, что надо драться. Они всегда сражались за свою правду, и сейчас просто не видели иного выхода. Гай и Гвенет считали, что надо пытаться договориться с королем. Робин никогда бы не посмел усомниться в храбрости своих ближайших друзей. А Гаю уж точно, такая идея ненавистна. Но они просто не видят иного выхода. Робин предполагал, что голоса будут такими.

Что удивило шерифа, так это позиция Моргана – солдат встал на сторону Гизборнов. Робин только не понимал, почему – это может быть либо трусость, либо мудрость не по годам, либо просто желание сделать непосредственному начальнику приятное. В любом случае, Робин решил, что к этому солдату надо присмотреться.
Итак, голоса разделились поровну. Решающее слово, конечно, за Робином. И ему так хотелось драться! Это то, что он умеет лучше всего, то, к чему лежит его сердце.
Но Робин выбрал вариант Гая, Гвенет и Джефа. Он не может проявлять безудержную храбрость – за ним целый город, и он, прежде всего, должен быть не воином, а политиком. Разведка донесла, что король с войском будет в городе через день. И они попытаются сделать все возможное, чтобы не допустить кровопролития.
Ночью никто в Ноттингеме не спал. Так или иначе, решается их дальнейшая судьба. Всем известно, что король Джон мстителен до невозможности и очень болезненно воспринимает посягательства на свою особу. Потому люди знали – договориться с ним будет неимоверно сложно
Робин все подбирал слова. Ему это сильно не нравится. Да, он граф Хантингтон. Да, шериф Ноттингема. Но он всегда был больше воином, чем политиком. И то, что придется любезничать и лицемерить, ему совсем не по душе.
Гай и Гвенет старались вместе с ним, но Робин вскоре их отпустил. В конце концов, сочинительство все равно не клеилось. Робин сказал, что будет импровизировать. Это ему всегда удавалось.
Но шериф не смог заснуть, и все равно мыслями возвращался к будущему диалогу. Кейт предусмотрительно не мешала. До утра шериф не спал, но так ничего не придумал.
Гай и Гвенет тоже мучились в сомнениях. Что если их план – тупиковый вариант? Тогда именно они будут виновны в гибели людей Ноттингема.
Супруги не спали, и Гай все же начал тот разговор, которого хотел избежать:
- Гвенет, мне кажется, тебе лучше забрать детей и уехать из города.
- Оставить тебя, город, всю нашу жизнь?
- Я не уверен в будущем. Что если больше не будет ни этого города, ни жизни?
- Король все же политик. Да, не самый лучший. Но неужели он прикажет разрушить город и перебить всех жителей?
Гай много об этом думал. Поэтому наготове у него уже был ответ:
- Всех не прикажет. А вот самых непокорных запросто. И своих личных врагов. Гвенет, ты же понимаешь, что и мы, и Хантингтоны, к ним относимся.
Гвенет тоже долго об этом думала. И потому ответила без заминки:
- Самое страшное для меня и детей, Гай – это потерять тебя. Мы остаемся.
Не смотря на то, что говорил искренне, и искренне заботился о своей семье, Гай все же хотел услышать именно эти слова. И не стал возражать.
Все ждали, что будет, когда приедет король. И все строили догадки. Но вот того, что случилось на самом деле, не ожидал никто.


Глава Глава 21: «Исправить ошибки»

Арчер ни на одном привале так и не смог заснуть. Ему было неприятно, кем сейчас его считают братья. И стоило на миг прикрыть глаза, он, словно наяву, слышал их осуждающие голоса. А если у них с Ивейн ничего не выйдет, и их по-тихому повесят на каком-нибудь ближайшем суку, они для всех так и останутся предателями.
Ивейн старалась не показывать своего волнения. Она понимала, что Арчеру очень тяжело. Ей-то терять нечего – в Ноттингеме у нее ничего и никого, кроме Арчера, не было. Репутация у нее просто хуже некуда.
А вот Арчер теряет дружбу самых дорогих для него людей. У них так мало шансов все исправить!
Им удалось раздобыть лошадей в небольшой деревушке. По старой привычке Арчер их просто украл, хотя в деньгах старшие братья его не ограничивали.
Потом в придорожной таверне Арчер и Ивейн узнавали слухи. Утешительного мало – король настроен серьезно против Ноттингема. И чудо если он не тронет город, а вот Робину и Гаю приговор уже подписан.
Что делать? С одной стороны, король их ненавидит, да и сейчас имеет возможность стереть в порошок. И мотив у него тоже имеется – запугать остальных.
Но ведь он может и не тронуть Ноттингем. Да, Джон самовлюблен и глуп. Таким его Арчер знал из рассказов Робина и Гая. И судя по услышанному в таверне, если король и изменился за эти годы, так точно не в лучшую сторону.
Но ведь даже король Джон может прислушаться к разумным доводам. Любого можно подкупить. Деньги сейчас не вариант, но ведь есть и другие пути.
Арчер уверен, что Гай и Гвенет думают также. И, конечно, пытаются искать варианты. Но их возможности ограничены. Они все же находятся в городе и не могут достаточно глубоко вникнуть в ситуацию. А без этого ничего путного не придумает даже такая умнейшая женщина, как Гвенет.
Впрочем, у Арчера и Ивейн тоже пока не сильно получалось. Они остановились в таверне. Да, времени мало, но оба понимали, что, если как следует не отдохнут, ничего путного у них не выйдет.
Ночью обсуждали ситуацию. И Арчеру пришлось себе признаться в том, что на этот раз именно он должен обдумывать и контролировать ситуацию. Если на Гвенет можно было полностью положиться, Ивейн все ждет умных мыслей от него. Да, Арчер любит ее. Но не может не признать, что девушка простовата. Наверное, из-за того, в какой обстановке росла. И очень возможно, что в какой-то мере за это Арчер ее и любит.
Неприятно себе признаваться, но он побаивался умной Гвенет, когда еще она изменяла с ним супругу-шерифу. У нее всегда все было под контролем, и это слегка пугало. И уж точно Арчеру не хотелось, чтобы его будущая супруга обладала незаурядным умом. Главой семьи, по глубокому убеждению Арчера, должен быть мужчина. И потому он просто обязан быть умнее.

А как бы именно сейчас пригодилась помощь, действительно, умной женщины! И Арчер бы даже не отказался, чтобы она была умнее него. Эх, надо было им Гвенет с собой прихватить!
Арчем тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли. Ночь ни к чему не привела, и сейчас они с Ивейн наскоро завтракают, чтобы продолжить путь.
А ведь они даже не знают, куда именно направляются. В Лондон? Но кто сказал, что его величество там? Наоборот, он, скорее всего, уже в пути, вместе с войском, спешит покарать Ноттингем. Но как узнать, где он конкретно находится?
Но им повезло – слухи о его величестве так и витали в воздухе. Было несложно притвориться просто любопытствующими и выведать всю необходимую информацию. Оказалось, король не так уж далеко.
Это словно дежавю – опять Арчер едет на встречу с Джоном. Вспомнились времена, когда его величество был еще высочеством, а с Арчером был Робин. Тогда было проще – у брата были и план, и сноровка, и умение обращаться с Джоном. Вообще, он все взял в свои руки. А сейчас… Арчер не был уверен, что король не прикажет его казнить, как только увидит.
Раньше этого было бы достаточно для того, чтобы отступить. Как ни крути, а у Арчера долгое время на первом месте было только собственное благополучие. Но не сейчас. Он готов пожертвовать всем ради братьев. А вот у Ивейн выбор быть должен.
Они остановились на привал, когда Арчер предложил:
- Ивейн, ты можешь уйти, если хочешь.
Любимая, успевшая уже задремать, резко открыла глаза и спросила:
- Почему ты решил, что я хочу?
- Ты не создана для опасностей, Ивейн. А я не знаю, что будем делать даже мы, уж не говоря о короле.
В принципе, Арчер прав, и Ивейн знала это. Она никогда не относила себя к смелым личностям, и одна мысль о том, что их с Арчером могут убить, нагоняла страху. И, чего врать себе-то, она с радостью бы все бросила и уехала во Францию. Но только вместе с Арчером.
А Ивейн знала – любимый никуда не уедет. В отличие от нее, Арчер привык к риску и опасностям, он пойдет до конца. А она не оставит его. Потому Ивейн ответила:
- Может и не создана. Но раз уж так вышло, я буду с тобой и постараюсь помочь всем, чем только смогу.
А чем она может помочь? Ивейн понимала, что у нее нет ни хитрости Изабеллы, ни мудрости Гвенет. Но лучше нее сейчас у Ноттингема никого нет. И ей придется придумать что-то.
Да, Арчер считает, что это его обязанность. И не без оснований. Но леди уверена, что с подобной задачей лучше всего справится именно женщина. Так что именно ей предстоит обвести его величество вокруг пальца.

К лучшему, или же нет, но король не был лично знаком с леди Найтон. Скорее всего, и не слышал о ней. А это значит, его знакомство с Ивейн начнется с чистого листа. И если раньше ее это пугало, хотелось быть кем-то другим, то сейчас Ивейн уже изрядно устала от необходимости играть роль Мэриан. а также оттого, что их постоянно сравнивают. И это сравнение, конечно, не в ее пользу.
Да, король опечален гибелью Изабеллы. Они были весьма близки, это не новость. Как, однако, и то, что его величество влюбчив и строгими моральными принципами вовсе не отличается. Это дает шанс.
Король с войском остановился на привал. Он был очень огорчен провалом планов насчет Гизборна и смертью Изабеллы. И за все это кто-то непременно был должен ответить. Однако судьба преподнесла его величеству занятный сюрприз.
Вообще, хоть король и увлекся Изабеллой, как натура весьма любвеобильная, он не упускал случая познакомиться с другими красотками. Это ему скорбеть нисколько не мешало.
Потому отнесся благосклонно, к прекрасной незнакомке, внезапно выскочившей наперерез его лошади. Вот если бы это был незнакомец, ему пришлось ой как несладко. А женщине, да еще и красивой, чего только не простишь. Незнакомка сказала, что ее зовут леди Анна Дюрейн, они с братом приехали из Парижа и собрались в Лондон, засвидетельствовать свои почтение, уважение и любовь его величеству Иоанну Плантагенету. Но тут на них напали бандиты, и несчастные французы от них еле-еле спаслись. Но потеряли лошадей, а брат, кажется ранен.
Вообще, король ехал по достаточно важному делу, но как же можно не помочь прекрасной незнакомке, да еще и иностранке, да еще и приехавшей выразить нежные чувства ему, несравненному… Да, еще и брат есть, но это как-то уладится.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что брат леди Дюрейн, Луи, просто подвернул ногу. Так торопился то ли убежать от разбойников, то ли выразить величеству верноподданническое чувства… Да, смелостью явно не отличается. Ну и что, зато разливался соловьем, какой король замечательный, как он счастлив, наконец-то с ним познакомиться… Так что новые знакомые его величеству понравились и, хоть его и отговаривали, Джон разрешил им находиться близ его сиятельной персоны.
Так что операция внедрение прошла вполне успешно. Конечно, Арчер не хотел быть Ивейн братом, с какой стати? Но у них не было других шансов подобраться поближе к величеству. Ивейн должно его обольстить внешностью и обаянием, а Арчер заняться грубой лестью. Для женщин он использовал более изящные ее формы (даже леди Гвенет в свое время купилась), но король так уверен в своей неотразимости и всеобщей к нему любви, что и так сойдет.
Их цель проста – новоиспеченные лазутчики выяснили, что король возит с собой нечто очень важное, что вполне может послужить компроматом на него. И что, если хотят, чтобы Ноттингем оставался целым и невредимым, непременно нужно раздобыть.

Не то, чтобы Арчер так уж доверял источнику – одному из солдат короля, которого за совершенно пустяковую оплошность чуть не повесили, а потом выгнали с позором… Но парень, вроде, жаждет мести. Да и логично все – где держать компромат на себя, любимого? Только в очень надежном месте. Только почему король его не уничтожил? Ладно, вот найдет и выяснят.
Не смотря на то, что искренне полюбил Ивейн, Арчер сокрушался, что это не Гвенет – у нее куда как лучше получилось бы. В конце концов, когда выручали Гая, леди была на высоте. А у Ивейн не получалось тонко и вежливо отклонять откровенные ухаживания. И Арчер опасался, как бы все не зашло дальше некуда.
Это значит одно – действовать надо быстрее. Хорошо хоть ему везет – среди нынешнего ближайшего окружения короля не было никого, кто мог видеть его в Лондоне. Но удача могла закончиться быстро, действовать надо.
Помимо того, что пел дифирамбы его глуповатому величеству, Арчер решительно стал подкатывать к окружению оного. Тут столь грубая лесть не работала, потому, пока Ивейн занимала величество, Арчер постарался стать душой компании. Причем как можно скорее, опасаясь за честь своей Ивейн.
Как всегда, у него получилось. Они болтали, и Арчер исподволь к ним присматривался. Это ближайшее окружение короля, и любой из них может знать, где тот хранит свое сокровище. Только Арчер искал, кого поглупее, умный ему не нужен.
Наконец-то показалось, цель у него в руках. Норманн Фелл. Похоже, умом парня природа обделила, все ушло в смазливую внешность. А король, судя по разговорам, Феллу доверял. Увидел, вестимо, родственную душу. И Арчер решился – сейчас, или никогда.
Надо окончательно задурить Феллу голову. Арчер считал, это не сложно. И поэтому совсем растерялся, когда посередине их задушевного разговора Норманн внезапно совершенно серьезным тоном спросил:
- За идиота меня держишь, Дюрейн? Или как там тебя?
- Не понимаю, о чем ты, приятель? – ну не сознаваться же теперь…
- Еще как понимаешь. И либо рассказываешь, что вы с так называемой сестрой, задумали, либо я немедленно сдаю вас королю. Уж поверь, он мне доверяет.
- А что? Если расскажу, не сдашь?
- Не знаю, но у вас появятся серьезные шансы.
- Тогда слушай.
Нет, а что оставалось Арчеру? Он понял, что ошибся. Очевидно, парень по мастерству его превзошел и притворяется куда лучше. И осталось только признать поражение и надеяться, что у него и Фелла найдутся общие интересы.
Ну хотя бы тут повезло – и правда, нашлись. На удачу Арчера у его нового знакомого серьезные терки с королевской семьей Плантагенетов.

Принц Джон, тогда еще принц, некогда приказал убить родных Фелла. Тот был совсем юнцом. Он не знает, что на самом деле произошло. Знает главное – король его враг. Но невозможно просто убить короля, тут никакая кровная месть его не оправдает.
Но Норманн прошел хорошую школу за годы скитаний. Он многому научился – когда надо быть умным, когда казаться дурачком, с кем дружить, а кого обходить десятой дорогой. Конечно, все методом проб и ошибок.
Он даже сумел внедриться в ближайшее окружение короля и добиться того, что сам Плантагенет ему доверяет. Правда, скорее, потому, что считает недостаточно умным для предательства, но это частности. Суть в том, что враги короля его друзья, потому Фелл, хоть его позабавила наивность нового «приятеля» не торопился сдавать его. А выслушал, причем с интересом.
План нет так уж и плох. Спасти город, попутно отвесив оплеуху его высочеству. На самом деле компромат не так страшен… как считает сам король. Ничего особо ужасного не произойдет, если его обнародовать, иначе Фелл уже давно нашел бы способ выкрасть его самому.
Фелл давно понял – просто убрать Джона и уцелеть самому у него не получится. А, не смотря на перенесенные страдания и сильнейшую жажду мести, он все равно не готов пожертвовать собой. Поэтому пошел по иному путь – втерся к королю в доверие, стал одним из его ближайшей свиты. Он не делал ничего грубо, с наскока. Все пакости были настолько хорошо продуманы, что никому и в голову не придет связать с ними Фелла. Все думают, он глуповат, а единственным его достоинством является преданность королю. Хотя, на самом деле, все как раз наоборот – у Фелла множество талантов, но вот преданностью тут и не пахнет. Хотя, вот сейчас парень чуть было не проморгал возможность сделать величеству очередную гадость.
Он не додумался до мысли, пришедшей в голову Арчеру – не так страшен сам компромат, да и вообще не важно, что это. Главное – Джон боится его. Следовательно, можно попробовать добыть его и ставить условия. Проблема только в том, что, раз король считает компромат исключительно важным, его и охраняют соответственно. Ну ничего – справятся, никуда не денутся. И Фелл сказал:
- Хорошо, я помогу вам.
- Что?
- Ты слышал. Без меня вы в жизни не справитесь.
- Но зачем тебе это нужно?
- Это уже мое дело. Единственное условие – король не должен знать о том, что я вам помог.
- Разумеется. Спасибо.
- Не благодари – это нужно и мне тоже.
Вот так у Арчера появился ценный союзник, и шансы на успех возросли. Единственным же условием, которое поставил сам Арчер, было сделать все так, чтобы не пострадала честь его Ивейн. Новый приятель на это согласился.

Собственно, никто не удивился, что они спелись – глуповатый Фелл и менее глупый их новый знакомый. Казалось, они обрели одну, но обширную тему для разговоров – восхваление его величества Иоанна Великолепного. Остальные относились к этому с известной долей иронии, но вслух об этом сказать не смели. А самому Джону такое положение вещей нравилось настолько, что он даже забросил новую очаровательную знакомую, наблюдая за своими прихлебателями.
Что Ивейн только на руку – она уже боялась, что в попытке отвлечь короля придется зайти весьма далеко. Но что теперь? Пока что никакой пользы от ситуации – наоборот, это короля от нее отвлекают. Но что тогда должна делать она? В конце концов, она смогла остаться с «братом» ненадолго вдвоем, и Арчер пояснил.
Очаровательная мадемуазель Дюрейн скучала и все настойчивее делала знаки, что ей не терпится выразить верноподданнические чувства королю у куда более интимной обстановке. Ну кто тут устоит? Тем более, король раскусил незнакомку – она хотела распалить его для начала, а теперь ревнует, потому что он больше внимания ее брату уделяет. Хотя, ориентация у величества самая что ни на есть правильная, просто лесть очень любит.
Тем не менее, он довольно скоро решил незнакомке уступить. Да и кто бы отказался на его месте? Они пошли в его шатер, поцеловались несколько раз… И только прекрасная мадемуазель собралась скинуть лишнее и стать от этого еще прекраснее, с улицы донеслись крики и, кажется, следы борьбы.
Леди Дюрейн вскрикнула, ей было страшно. Король тоже испугался, но, поскольку он мужчина, да еще и рассчитывающий на близость здесь и сейчас, решил показать, что у него все под контролем. В смысле выйти из шатра и храбро приказать своей охране во всем разобраться.
Вышел, и взору его предстала чудная картина, которая и отняла около часа времени и у короля, и у всей его свиты.
Двое, казалось бы, уже практически друзей, отчаянно боролись за звание фаворита. А, поскольку дрались оба посредственно, искупали недостаток мастерства отчаянно руганью.
Это было забавно, но, в конце концов, величеству все же надоело, к тому же он вспомнил о прелестнице в своем шатре. Он здраво рассудил, что Фелл – человек проверенный, а этого Дюрейна он видит в первый раз. Да, он брат прелестницы, ну и что? Пока что король не собирался говорить, что его прогнал. Мало ли где он может находиться? А потом будет поздно – он уже получит желаемое.
План хорош, и вскоре под крики и улюлюканье Дюрейн покинул лагерь. Фелл кричал ему вслед забавные оскорбления, король даже послушать остался, а потом вернулся в шатер, но там его ждал большой сюрприз.

Глава 22: «К лучшему»

Незнакомки и след простыл. Шатер был разрезан, и король решил, что она услышала все и обиделась. Конечно, жаль – он уже как следует настроился. Но, чтобы не расстроиться понапрасну, король вспомнил, что горюет по Изабелле. И это придало еще больше решимости поскорее войти в Ноттингем… А вот пропажу бумаг он заметит только утром, когда велит выступать. И время будет безнадежно упущено.
Ивейн до последнего не верила, что получится. Она же редко участвовала в таких авантюрах. И не умеет притворяться. Даже с Робином не вышло бы, не будь он одурманен. А тут – сам король.
Но все получилось – бумаги у них, и путь лежит в Ноггингем. Теперь только осталось правильно воспользоваться шансом, но на то есть Робин.
Теперь главное, чтобы их не пристрелили ненароком при въезде в город. Арчер даже предложил Ивейн подождать его за пределами Ноттингема. И если от него не будет дня три вестей, уезжать во Францию. Любимая отказалась. Может, оно и к лучшему. Арчер понимал, что, хоть желает ей лучшего, разочаровался бы, если бы Ивейн поступила, как он просил.
В город пробирались через тайный ход, Арчер знал его. Предполагал, что там засада. Но ехать в парадные ворота еще хуже. Надо только договориться, чтобы их не пристрелили на месте, а отвели к Робину или Гаю. Лучше к Гаю. При всей любви к брату-шерифу. Арчер понимал, что старший ему ближе по духу. Хоть Робин для него идеал и пример для подражания, он никогда не сможет быть таким правильным. Он больше похож на неидеального Гая.
Когда они с Ивейн пробирались в город, именно Гай встретил их. Поднятым арбалетом. Впрочем, брат опустил оружие, как только понял, что они одни. Задумчиво бросил:
- Без армии, уже хорошо.
- Как ты мог обо мне такое подумать!? – хоть и понимал, что так о нем вполне можно подумать, Арчер все равно обиделся. Он сделал для Гая не так уж и мало, чтобы не считаться предателем. Брат уточнил:
- А что мне было думать?
Арчер настоял, что все расскажет сразу и Гаю, и Робину. Смысл два раза повторяться? Их с Ивейн вели не под конвоем, что навело на мысль, что к Гаю он несправедлив. На самом деле, если бы брат не верил ему, тут было бы войско, которое ждало бы армию. Но был только брат. Он настолько ему верил, что рискнул жизнью. Скорее всего, без ведома Робина – шериф жизнью вновь обретенного друга рисковать бы не стал. И все равно недосказанность осталась.
Выслушали их Ивейн более-менее спокойно. Арчер рассказал обо всем и предоставил компромат. Все. Теперь все зависит оттого, насколько Робин верит ему. Станет ли он договариваться с его величеством, используя эти бумаги, или решит, что это уловка младшего брата.
Да, Арчер нервничал – он не мог предсказать, каким будет решение Робина – старший брат всегда был загадкой для него.

Договариваться с шерифом Робин поехал лично. Не взял с собой даже Гая – у них на этот счет был нелегкий разговор. Гай считал, что ехать должен он, потому что шериф ценнее для города. Но Робин считал, что оба они ценны одинаково. А Гай недавно был практически в руках Джона – величество может не удержаться от искушения пристрелить его без переговоров.
Поехали Робин… И Ивейн. Хитрый ход, чтобы с ходу не пристрелили. Наверняка король узнает давешнюю прекрасную незнакомку и поймет, у кого бумаги. Можно будет сразу приступать к переговорам.
Это были самые неспокойные часы в жизни Ноттингема – когда решалась судьба города, самого его существования. Никому не было легко, многие горожане жалели, что не сбежали, но больше такой возможности не было – в непосредственной близости стояли королевские войска. Конечно, хуже всего пришлось руководству города.
Гай, Арчер, Кейт, Гвенет, и даже Джеф Морган – они все очень волновались и все равно были вынуждены выполнять обязанности – проверять готовность солдат к обороне, осматривать укрепления. Все понимали, что, не смотря на все дипломатические способности Робина, возможен и такой вариант, что парламентеры не вернутся, и нужно будет отбиваться от солдат короля.
Или сдать город? Сложная дилемма, к тому же, не смотря на все усилия руководства города, было много солдат, которые не были намерены сражаться с королевским войском. Кто-то из страха, у кого-то в Лондоне родня, в том числе и среди солдат короля. А кто-то, как ни странно, из патриотизма. Все же Джон, каким бы придурком ни был, законный король. И даже если его решения жестоки, или абсурдны, ему следует подчиняться. А если король прикажет сравнять город с землей? Следует подчиниться законной власти? Или нет? Это очень сложный вопрос, верного ответа, к сожалению, нет. И каждый солдат отвечал по-своему.
Для Гая и его друзей ответ один - в этом случае им следует спасать людей. Столько, сколько смогут. Рыцарь слишком давно и хорошо знал его величество Джона. Понимал – даже если они решатся сдать город законной власти, нет гарантий, что король не прикажет его разрушить. Кто потом узнает правду? Уж его величество постарается, чтобы в живых не осталось никого, что мог бы сказать правду – город сдался добровольно. Всех превратят в мятежников.
Поэтому, если Робин и Ивейн не вернутся, следует с помощью тайного хода вывести людей. А потом… Гай не знал, как к этому отнесутся остальные – все же Джон, какой ни есть, король. Но если Робина казнят, Гай планировал вывести всех людей, заманить величество в город… И там взорвать. Робин его лучший друг, ближе, чем брат. И Гай знал, что не будет жить спокойно, если оставит его смерть без отмщения.
И все равно люди надеялись на дипломатические способности Робина, красоту Ивейн, благоразумие короля. Надежда – это то, что заставляет держаться, действовать, не дает впасть в отчаяние и уныние.

Все это уже было. Робин отчетливо помнил, как лет этак шесть назад точно также ехал договариваться с Джоном, тогда еще принцем. Только ехал в Лондон, и спутником его был Арчер, а не Ивейн. Еще хорошо, что тогда догадался не брать брата на сами переговоры, повезло, что Джон не знает Арчера в лицо, иначе план брата бы не удался.
Рыцарь чувствовал угрызения совести – он слишком плохо думал о брате. Не в первый раз за последнее время ошибается. И почему мысль о том, что брат собирается собрать информацию и помочь им даже в голову не пришла? Ведь, если задуматься, Арчер за шесть лет не сделал им ничего плохого. Да, порой совершал легкомысленные, необдуманные поступки, порой искал свою выгоду… Но им с Гаем никогда не вредил.
Чего не скажешь об Ивейн. Робин уверен в том, что никогда ее не простит. Но, если удастся достигнуть соглашения с Джоном, не будет против их отношений. В конце концов, оба это заслужили.
Тем, что произошло во время встречи с королем, Робин впоследствии никогда не гордился. Хмуро выслушал поздравления друзей, всем своим видом показывая, как ему неприятно. Не поддержал инициативы жителей города перенести праздник на эту дату. Да, ему все-таки удалось добиться для всех жителей города, в том числе для себя и Гая индульгенции. Но только какой ценой?
А ценой оказалась его совесть. Робин понимал, что сделал то, что нужно. И что тот же Гай даже не парился бы по тому поводу. Наверняка у него и вышло бы лучше. Только у друга слишком много личных счетов с величеством. Как ни странно, к Робину у Джона претензий меньше. А смерть Вейзи, и даже Изабеллы, эгоиста Джона не слишком беспокоит. Шанс был. И Робин его использовал. И. как бы ни старался, ему не забыть диалога с его величеством:
- Надо же, сам граф Хантингтон почтил меня своим присутствием.
- По деловой необходимости, ваше величество.
- Какой прогресс! Ваше величество, не гнусный узурпатор.
- Как бы то ни было, вы законный король.
- Истину молвишь. Итак, назови причину не сравнять Ноттингем с землей.
- Одну не буду называть вслух. Она вам известна.
- Есть еще?
- Да. Я понимаю, что вы хотите запугать врагов. Но не лучше ли приобрести новых друзей?
- Каким образом?
- Вашей королевской милостью. Если вы решите не трогать город, и жители будут благодарны, и всюду разнесется молва о ваших великодушии и благородстве.
- Складно говоришь… И ты лично, граф Робин Хантингтон, первый рыцарь моего покойного брата, присягнешь мне на верность?
- Присягну.
- Пусть будет так.

Казалось бы, нет ничего проще и естественнее для рыцаря, чем после гибели сюзерена принести присягу его преемнику. И нет тут ничего такого, что бы запятнало честь, от чего потом мучится… Только не для Робина.
Он помнит, как Джон, еще будучи принцем, все время действовал на нервы брату, как узурпировал власть. Да он не только не выкупал из плена родного брата, а способствовал его там удержанию! Немыслимо, что это чудовище теперь будет управлять доброй старой Англией.
Робин отказался бы от присяги, если бы от этого зависела только его жизнь. Но речь шла не о нем – о его семье и друзьях, да и о жителях целого города. Пусть они очень разные, пусть и среди них есть трусы и негодяи… Но есть и хорошие люди. И Робин не может позволить им умереть из-за его принципов и личной неприязни. Сделка с совестью и бессонные ночи – не такая уж большая цена за благополучие целого города.
Когда договорились о главном, еще долго обсуждали подробности, в том числе размер налогов, которые должен отчислять Ноттингем. Очень скользкая тема, ведь было время, когда Робин вовсю раздавал налоги бедным. Но сейчас он законная власть, да и себе ни копейки оставлять не будет.
Во многом тема с налогами обошлась малой кровью благодаря Гаю. Не секрет, что Вейзи завышал налоги раза в два, а то и больше, чтобы набить свой карман. И все время придумывал новые сборы, о которых в Лондоне и не слышали. Конечно, Робин, когда пришел к власти, был полон решимости это все отменить и брать с людей только то, что требует Лондон – помимо прочего, в то время с Джона было взять слово, что пока он не король, отчисляемые Ноттингемом налоги увеличиваться не будут.
Они с Гаем долго спорили по этому поводу. Но это один из немногих случаев, когда друг не уступил, а убедил Робина согласиться с ним. Он говорил, что на содержание Ноттингема тоже нужны деньги, и они не могут вычесть это из отправляемых в Лондон налогов, как хотел Робин – принц Джон и так зол, не надо его провоцировать. Еще друг убедил создать фонд на случае непредвиденных событий, куда будут отчислять излишки, но пользоваться ими не будут. На крайний случай. Который как раз и настал.
Нет. Налоги снизили. Просто не до требуемой Лондоном суммы. Гай говорил – все так делают. И Робин понимал – помощник прав. В конце концов, если Ноттингему понадобиться финансовая помощь, Лондон вряд ли предоставит ее. А так и люди довольны (налоги же снизились), и Ноттингем без средств не остался. Тогда Робин, хоть согласился с Гаем, немного дулся на него. А сейчас благодарен.
Конечно, налоги увеличились, но не так намного как моги бы. Тем более, имея финансовую подушку, он получил возможность повышать их постепенно. И надеялся, что люди поймут.

Но это оказался не единственный спорный момент – король требовал выдать Гая. Вот тут Робин был настроен решительно и не уступал. Джон угрожал, спрашивал, готов ли он ради одного человека пожертвовать городом. На что Робин спросил: «Я готов. А чем, ваше величество, готовы пожертвовать вы?»
Тут Джону пришлось признать свое поражение. И это большая удача – Робин не знал, что бы сделал, если бы король продолжил настаивать. Он не мог ни предать друга, ни обречь на разрушение целый город. Хорошо, что не пришлось выбирать.
Так что в Ноттингем Робин вернулся, можно сказать, героем. Хоть не все восприняли увеличение налогов с пониманием, люди смирились, и даже вернулись те, которые убежали ранее – в других городах жизнь не лучше.
Когда городу ничего не угрожает и, по крайне мере на данный момент, неприятности позади, надо прояснить один важный момент – извиниться перед Арчером. Робин понимал, что брат обиделся. Хотел помочь, а его чуть ли не в измене обвинили. Готовился к разговору, очень надеялся, что брат поймет – ему так тяжело дались ссоры с Гаем и Кейт, что не было сил проходить через такое и с Арчером.
Робин уже хотел искать брата, но вечером тот пришел к нему сам. Кейт не было дома, она в последнее время полюбила ходить в гости к Гизборнам. Когда перестала считать Гая врагом, почти сразу крепко подружилась с его супругой – двум умным женщинам легко найти общий язык.
Итак, Робин с Арчером сели, выпили вина. Робин понимал, что он виноват и должен начать разговор первым, но все медлил. И Арчер спросил:
- Мне показалось, ты весь день хотел мне что-то сказать, поэтому я зашел.
- Да. Арчер, я…
- Если хочешь извиниться, не надо.
- Но я, и правда, виноват. Я не должен был вот так сразу обвинять тебя.
- Не должен был. Но я понимал, что обвинишь. К тому же у тебя в последнее время было слишком много неприятностей. Добавлять не буду.
Робин был очень рад, что все так удачно разрешилось. И предложил Арчеру остаться в городе, вместе с Ивейн. Нет, он ничего не забыл. И если еще мог бы простить Ивейн зло, причиненное ему лично, за Гая и Кейт не простит.
Но сейчас ясно – младший на ней женится. А Робину хотелось бы, чтобы Арчер осел в Ноттингеме. Но брат принял другое решение.
Да, на Ивейн он женится. И понимает, как неприятно и ей и остальным будет, если они тут останутся. Поэтому решил устроиться на работу помощником шерифа Йорка. Еще во время поездки с Гвенет на помощь Гаю услышал, что шериф ищет достойного человека. И уверен, что справится. Робин, конечно, напишет рекомендательное письмо.
На братьев за подозрения Арчер зла не держит. Сразу сказал, что, если нужна будет любая помощь, стоит им позвать, он примчится. В конце концов, семья это святое.

С Гаем тоже был разговор, на следующий день. Арчер думал зайти к Гаю вечером, а потом можно ехать. Но старший брат его опередил, пришел сам.
Гай извинился сразу, практически с порога, даже не присев. И Арчер понял - брат нервничал, и его извинение было искренним.
Арчер сказал брату, что зла не держит. В конце концов, то, что он их с Ивейн встретил без армии уже больше, чем они могли рассчитывать. Потом рассказал о предстоящем отъезде. Гай не то, чтобы одобрил, но и не возразил. Это жизнь Арчера, ему решать. Тем более, рыцарь уже знал об этом.
Робин уже все рассказал. Рано утром. Именно шериф настоял на том, чтобы Гай отложил дела и зашел к младшему, а то с него станется уехать без предупреждения.
Спасибо Робину за это. Гай понимал, что напрасно обвинял бата. И ведь наступал же уже на эти грабли! Он знал, что виноват, и хотел извиниться. Но дел было так много… А помощник шерифа всегда умел, если что-то надо сделать срочно, абстрагироваться от всего остального. Поэтому он следил за обстановкой в Ноттингеме, помогал Моргану справляться в его новыми обязанностями… Казалось, с младшим поговорить успеет еще. Хорошо, Робин донес мысль, что времени не так много, как казалось.
Конечно, Гай всегда знал, что Арчер, рано или поздно, остепениться и женится. Но всегда считал, что он останется тут, в Ноттингеме. Это место их дом.
Но младший давно вырос и имеет право устраивать жизнь, где считает нужным. Да и Гай был не уверен, что смог бы нормально общаться с Ивейн. Даже хорошо, что Арчер не стал звать его и Робина на свадьбу. Та девушка, хоть и исправилась, успела принести много бед. Да и так похожа на Мериан внешне, что на этой свадьбе они с Робином оба чувствовали бы себя не в своих тарелках.
Младший через месяц после отъезда написал, что у него все прекрасно. Должность получил, хорошо с ней справляется. Отношения с молодой женой тоже лучше не бывает. А еще через полтора года пришла весть, что у четы родились два прекрасных сына. Конечно же, Робин и Гай. К тому времени у Робина и Кейт уже была маленькая дочка, Маргарет. Да и в семье Гизорнов в скором времени снова наметилось прибавление.
Конечно, периодически братья виделись – Арчер, когда было свободное время, заезжал в Ноттингем. Пару раз Робин с Гаем были в Йорке. Но надолго не оставались, с супругой брата общей язык так и не нашли. Что не мешало тепло общаться с младшим и радоваться пополнению в его семье.
Дела в Ноттингеме шли хорошо, чему немало способствовал и Джеф Морган, начальник стражи. Парня так и утвердили в этой должности, а Гай ему помогал. Они стали не то, чтобы друзьями. Скорее наставником и учеником, это обоих устраивало.
Надолго или нет, но пока что в городе воцарились мир и стабильность.