Не все так просто

Глава 1

Глава 1: «Никита Журавский: не все так просто»

Время летит неумолимо, с тех пор, как у меня появились самые настоящие друзья, прошли уже два года. Пролетели, словно мгновение. Мы с ребятами, как и хотели, поступили в один институт. Только на разные факультеты. Конечно, Орлов предлагал устроить сыновей (ну и заодно меня, что ему стоит) в МГУ. Но мы решили, что поступим непременно сами. В конце концов, мы хорошо учимся, головы нужны не только для того, чтобы еду в них закидывать. Да и выпускные школьные экзамены сдали все вполне прилично.
Поступали в МФЮА. Саша и Денис на финансовый факультет. Конечно, они же наследники самого Орлова. И, вне всяких сомнений, после окончания ВУЗа будут помогать ему в бизнесе. А я давно решил, что пойду по маминым стопам. Она неожиданно была резко против, у нас даже разгорелся серьезный скандал. Впервые мы так крупно поссорились. Мама считала, что я должен идти с Орловыми на финансовый. И мне тоже найдется место в фирме Орлова. Но я не считал правильным пользоваться дружбой с его сыновьями. Я сам всего добьюсь.
Поступил я на юридический. Скандал с мамой постепенно улегся. Кажется, она себя убедила в том, что юридическое образование – это тоже очень неплохо. И с ним я тоже смогу работать на Орлова. В любом случае, поскольку мне учиться целых пять лет, я маму разубеждать не стал. Надеялся, что она до получения мной диплома переменит свое мнение.
Итак, казалось бы, все хорошо. Но мне с недавних пор начало казаться, что я третий лишний. Казалось бы, в дружбе такого не бывает. Но не могу отделаться от мысли, что друг с другом Денис и Саша гораздо ближе, чем со мной. Они проводят вместе больше времени, и порой куда-то идут, а меня с собой не берут. А я об этом узнаю потом, в разговоре. И это обидно.
Но тут я, возможно, не совсем прав. Они же, вроде как, братья. Живут в одном доме, все время вместе. Конечно, они друг к другу ближе, так и должно быть. К тому же, мы учимся на разных факультетах, и отсюда различные интересы и разный график. Им гораздо проще сходить вдвоем провести досуг, чем подстраиваться под меня.
Я мог себе это все объяснить, красиво и логично, разложить по полочкам. Но, по сути, от этого ничего не менялось. Я все также хотел настоящей дружбы. Что для меня значило быть с ребятами наравне.
Но как наравне с ними могу быть я? Начнем с того – у нас разные возможности. Я зачастую просто не могу пойти туда, куда приглашают Денис и Саша, так как это очень дорого. А платить за себя я им никогда не позволю. Но они могли бы меня понять, выбрать место попроще… Но куда там… Дениса никогда в жизни материальные вопросы особо не интересовали. Он всегда и все мог себе позволить – счастливый человек. Да и Саша, кажется, уже забыл, что он не всегда был сыном самого Орлова.

И есть еще кое-что, что вносит напряг в мои отношения с Денисом. Дело в том, что моя мама еще два года назад подружилась с отцом Дениса. Он ей понравился, я сразу заметил. Я пробовал с мамой поговорить, убеждал ее в том, что ничего хорошего ей тут не светит. Но мама всегда была упрямой, моих советов слушать не пожелала.
Они с Орловым-старшим довольно скоро подружились. Мама начала заходить в особняк Орловых еще раньше, чем там желанным гостем стал я. Как ни странно, у нее и Максима Дмитриевича оказалось много общего, они с удовольствием проводили время вместе.
Сначала ни я, ни Денис не насторожились. Да и первые год с небольшим это, действительно, была только дружба, в чистом виде. Многие говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает, но я не из таких. Хотя бы потому, что моя мама все же майор полиции, и дружит она со многими коллегами мужского пола, гораздо охотнее, чем с женщинами. Денис сперва был на взводе, но я ему это рассказал и он успокоился. К тому же, как я понял позже, не хотел конфликтовать со мной и портить тогда еще только зарождающуюся дружбу.
Только я вечерами частенько слышал, как мама поет Орлову дифирамбы. Мол, он и умный, и смелый. Мол, для того, чтобы так подняться в жизни, надо обладать очевидными, выдающимися достоинствами. И не то, чтобы я не согласен. Я сам Орлова уважаю. Но слышать такое из маминых уст, по меньшей мере, странно. Она же у меня известный скептик, добиться ее похвалы трудно, а уж чтобы в таких превосходный степенях… Я раньше не думал, что вообще возможно.
Я-то к Орлову хорошо отношусь. Он ко мне… Даже не знаю… Вроде как бы и не плохо, дружелюбно, спрашивает, как дела. Мне даже выделена комната для гостей, так как мы частенько с друзьями засиживаемся допоздна. Только вот я кожей ощущаю, что делает это Орлов совсем не ради меня. То ли ради сыновей… То ли ради моей мамы.
Я даже был бы не против, если бы у Орлова и мамы что-то получилось. Мама как никто заслуживает счастья, кому, как не мне это знать. А Орлов мог бы ей составить прекрасную пару. И дело вовсе не в его деньгах. Просто маме нужный сильный уверенный в себе мужчина. Он бы идеально подошел… Если бы не одно «но».
Денис, конечно. Я не понимаю, как он может быть заранее так негативно настроенным по отношению к моей маме. Он же ее совсем не знает. И даже не стремится узнать. Записал ее во враги сразу, как понял, что она проводит с его папой больше времени, чем просто знакомая. И придерживался нейтралитета исключительно ради меня.
Нет, я все знаю про Олесю. И понимаю, что после такого «подарочка» Денис будет настороженно относиться ко всем кандидаткам в мачехи. Но одно дело просто настороженно, а совсем другое – маниакально негативно. Но до поры до времени, пока ситуация не обострилась, я с ним на эту тему не говорил.

Но это случилось. Нас с ребятами после зимней сессии, это было два месяца назад, Орлов отправил в Финляндию, на лыжах покататься. Там было здорово! Меня, правда, не покидала мысль, что я иждивенец. Неприятно был отдыхать за счет Орлова. Но вскоре я полностью отдался отдыху, и все забылось.
Когда приехал домой, сразу и не понял, почему это мама так сияет. Такой счастливой я ее не видел вообще никогда. Возможно, она такой была, когда встречалась с отцом, в самые первые, романтические дни их отношений. Я сразу понял, что произошло. Но первое время тешил себя надеждой, что это был не Орлов. Маму не спрашивал, боялся.
Она рассказала сама. Да, Орлов. Они поняли, что любят друг друга. Меня пронзило неприятное чувство, что Орлов нарочно отправил и сыновей, и меня, подальше. Чтобы им с мамой никто не мешал. Но я вслух только порадоваться за маму. А про себя решил сделать все, чтобы Денис не узнал об этом. Но когда это мне везло?
Нет, первую неделю ничего не происходило, хотя я каждый раз, когда видел Дениса, внутренне вздрагивал. Все боялся, что он знает. Но вел себя Денис как обычно, а он совсем не лицемер. И я успокоился. Как оказалось, напрасно…
Буря случилась вечером четверга, когда я совсем не ожидал. Хорошо еще, что мамы не было – задерживалась на дежурстве. Планов на вечер у меня не было, потому решил просто поиграть в компьютер. Звонка в дверь не ожидал. Тем более прихода Дениса.
А это был он, весь белый от ярости. Я открыл, конечно. И был уверен, что сразу получу в глаз. Но Денис прошел мимо меня в гостиную, громко спросив:
- Где эта гадюка?!
- Полегче, Орлов. Ты все же о моей маме говоришь.
- Ты знал, да? С самого начала?
- О чем?
- Не притворяйся идиотом! О том, что твоя мама драгоценная задумала моего отца охмурить.
- Денис, все не так.
- Я знаю, как. А может, и ты ей помогаешь? Может, специально со мной подружился? Денег наших захотелось?
- Так. Во-первых, позволь напомнить, дружбу мне ты предложил. И во-вторых, я с тобой в таком тоне разговаривать не собираюсь. Иди домой, Денис. Поговорим, когда в себя придешь.
- Нет уж, сейчас. Я хочу знать, был ли ты в курсе, какая твоя мать шлюха?
Вот этого я не выдержал. А кто бы смог? Честное слово, я пытался быть терпеливым. Понимал, что чувствует Денис, знал, что уже завтра ему станет стыдно за большинство сказанных слов. Но последняя фраза вывела меня из себя. И я замахнулся.

Это была наша первая драка с тех пор, как подружились. И вышла она весьма экспрессивной. В итоге я заработал фингал под глазом, кучу ссадин и синяков. Хорошо еще, зубы все целы. Денис выглядел немногим лучше, а в комнате царил абсолютнейший разгром. Ушел Денис молча. И я был убежден, что нашей дружбе конец.
Маме ничего не сказал. Она допытывалась, конечно. А, возможно, догадалась. По должности положено. Вопреки ожиданиям, влетело мне не сильно. В комнате прибрались с мамой совместными усилиями. Жаль только нескольких безнадежно поврежденных хороших вещей. Особенно плеер. Денис наступил на него ногой и раздавил. А ведь мама только мне его подарила. И другой не светит. Ладно, не смертельно, и без музыки обойдусь.
С Денисом неделю не разговаривали. Саша заходил. Брата пытался оправдать! Мол, Денису тяжело, и я мог бы быть с ним помягче. Конечно, я мог бы, а об меня ноги можно вытирать! Это еще больше убедило меня в том, что Саша, не смотря на дружбу со мной, в случае чего займет сторону Дениса, невзирая на то, прав его брат, или нет.
Неприятно, но я и раньше не исключал такого варианта. И прекратил общение, как с Денисом, так и с Сашей.
Это было, пожалуй, самое тяжелое время в моей жизни. Одно дело, когда не знаешь, каково это – иметь друзей. Совсем другое – если они у тебя есть, ты знаешь, как весело и приятно с ними проводить время, но по каким-то причинам это невозможно.
Я проводил дни в сплошной тишине. Жаль, в группе у меня друзей не появилось. Травить как в школе меня, правда, тоже не стали. Общались вполне себе нейтрально. Но вот с дружбой не сложилось. Так что с толком провести время не с кем, плеер сломан, настроение на нуле…
После пар меня ждал Денис. Судя по лицу, ничего хорошего от встречи ждать не приходится. В том, что ждут конкретно меня, я уверен, уж Дениса-то прекрасно изучил. Подошел, спросил прямо:
- Что надо?
- Я разбил твой плеер. На, пользуйся.
Все бы ничего, только сказано это было с оттенком пренебрежения. Плеер, который Денис мне протянул, стоит дороже раз в десять, если не больше, подаренного мамой. Крутая модель. Вот только мама подарила мне хорошую вещь, потратила большую для себя сумму. А этот пижон купил плеер просто, чтобы откупиться. Во мне начала подниматься злоба. Я думал, что закричу, но голос вышел тихим, хриплым:
- Думаешь, все можно купить за деньги, Орлов? Возможно, в кругах, в которых вращаетесь ты и твой отец, все продаются и покупаются. Но я не такой. И моя мама тоже. Забери свою подачку!
Я пошел прочь, не оборачиваясь. Ждал, что Денис сделает хоть что-то. Или затеет драку, или попросит прощения… Но он остался стоять.

Я был зол, домой не хотелось. Просто бродил по переулкам. Внезапно похолодало, начался сильный ливень. Такой подлости от погоды я не ожидал: с утра небо было ясное, да и метеорологи ни о чем подобном не предупреждали. Можно было бы доехать до дома на автобусе, но я обнаружил, что в кошельке у меня ровно два рубля пятьдесят шесть копеек. Вот же непруха! Пришлось пешком возвращаться.
Ну конечно, я заболел! Уже на следующий день горло болело просто зверски, температура поднялась. Совсем не до института. Три дня пластом в постели валялся. Саша звонил. Я очень не убедительно соврал, что все хорошо. На самом деле, плохо было все.
Денис зашел неожиданно, с утра в субботу. Вопреки опасениям, с мамой говорил очень вежливо. Спросил, как я. Мама честно ответила, что неважно. Попросил разрешения навестить, она разрешила. Зашел ко мне в комнату. Я меньше всего хотел бы, чтобы Денис видел меня таким. Никогда не давил на жалость – это последнее дело. Еще решит, что это со мной из-за ссоры с ним произошло… Денис присел на компьютерный стул. Спросил:
- Никит, ну ты как?
- Денис, зачем ты пришел? – а что отвечать-то, что мне хреново, и так прекрасно видно.
- Я хочу извиниться.
- Зачем? Ты просто высказал свое мнение, и я прекрасно тебя услышал.
- То, что я говорил… На самом деле я так не думаю.
- Зачем тогда говорил?
- Никита, я застал твою маму и моего отца в такой момент… Ну в общем, ты сам понимаешь, не маленький. Я был на взводе и плохо соображал.
- А мне, по-твоему было приятно слышать, что я на твои деньги позарился? Да знаешь, где я их видал…
- Знаю. Никита, прости. Я прекрасно понимаю, что это бред. Деньги моего отца тебе не нужны.
- И моей маме тоже. Ты ее назвал…
- Да, за это тоже прости. Никита, не буду врать, мне неприятно, что твоя мама остается на ночь у моего отца. Но она самый близкий тебе человек. И оскорблять ее я не имел никакого права. Мир?
- Мир.
Мы пожали руки. А что я мог сделать? Не принять предложение помириться после того, как сам Денис Орлов извинился передо мной, простым смертным, аж три раза, глупо. Друга не переделать, а терять его я не хочу. Некоторое время сидели молча. Потом Денис снова достал тот самый плеер. Протянул со словами:
- Возьми все-таки. Это просто подарок, от чистого сердца. Я же знаю, что без музыки ты очень неуютно себя чувствуешь.
- Спасибо, Денис, - плеер я все же взял.

Вопреки моим опасениям, наша с Денисом дружба все также крепка. Я-то полагал, что останется осадок. И он, действительно, был. Где-то пару часов, я потом мы продолжили общение, словно размолвки никогда не было.
Снова дружили втроем. Саша сделал вид, что совершенно не в курсе терок между нами. Он, кстати, хоть и искренне считает Орлова родным отцом, ничуть не против его отношений с моей мамой. Но вот вслух, да еще и Денису, об этом не скажет никогда. Назвал бы его трусом, да язык не поворачивается. Саша слишком много пережил, и это нормально, что ему хочется абсолютного покоя.
Такова и дружба с ним. Спокойная. Без ссор и эксцессов. Это с Денисом всегда из крайности в крайность, он любит жить бурно, на пределе эмоций. Я же выбираю, пожалуй, золотую середину. Хотел бы, по крайней мере. Но жизнь частенько решает за меня.
Итак, занятия, которые шли полным ходом, нисколько не мешали нам весело проводить время. Жизнь протекала весело и интересно. И уже начало вериться, что все будет хорошо.
Впервые о том, что в группе у моих братьев появилась новенькая, я узнал не от них. Просто по институту шли сплетни – ситуация-то неординарная. Не то, чтобы к нам не переводились из других институтов, только в моей группе появилось трое новеньких. Но они пришли с сентября, а эта Наденька Островская появилась уже ближе к концу учебного года. И всем было не понятно, кто это разрешил и как она собирается сдавать сессию (не говоря уже о досдаче массы предметов).
Я решил, что, раз друзья мне о Наденьке не сказали, просто не сочли этот факт существенным. Ну и сам не стал особенно по этому поводу заморачиваться.
Вот только через пару дней, придя на встречу с друзьями, я увидел совсем не то, что ожидал. Мы договорились сходить в клуб, развлечься немного. И предполагалось, что пойдем втроем, как обычно. Но, когда я достиг места встречи, обнаружил там Сашу с незнакомой девушкой. Дениса не было.
Незнакомка выглядела как с картинки – точеная фигурка, белоснежные кудри ниже плеч, голубые глаза… Я невольно залюбовался. Из ступора вывел голос Саши:
- Никита, знакомься, это Надя, мы теперь в одной группе учимся. Надя, мой друг, Никита.
- Очень приятно, Никита, - улыбка ослепительна, голосок словно ручеек течет… Но что-то в ней настораживает.
- Саша, где Денис?
- Он сегодня не захотел к нам присоединиться. Пойдемте, уже пора.
Саша и Надя веселились, и было ясно – у них намечается роман. И вроде бы хорошо, но что-то мне не давало покоя. Эта Наденька, слишком идеальная во всем… Странное поведение Дениса… Я потом еще целый день размышлял. Но так ни до чего и не додумался. Ясно одно – ситуацию может прояснить только Денис.


Глава 2

Глава 2: «Денис Орлов: не ждали»

Вроде бы жизнь наладилась окончательно. Вопреки опасениям папы и Саши, к прежнему поведению я не вернулся. После того, что все мы, а особенно Саша, пережили, для меня это абсолютно невозможно. Я раз и навсегда усвоил одну не сложную мысль – Саша мой брат, самый настоящий и самый лучший. Брата иметь здорово. Как я раньше этого не понимал?
Мне тогда почему-то казалось, что брат – обуза, особенно если никогда не соглашается с моим мнением. Я думал, Саша должен из благодарности уступать мне и во всем потакать. Меня бесило, что он этого никогда не делал и даже не собирался.
Но ведь в этом-то и вся прелесть. Мой брат – самостоятельный человек, со своими мыслями, чувствами и переживаниями. Он не обязал разделять мою точку зрения. Но это не должно мешать нашей дружбе. И не мешает теперь.
Самое главное – Саша больше не чувствует себя лишним. Наконец-то его положение ясно и определено. Он это заслужил.
И у нас появился еще один друг – Никита. Хороший человек, прямой и честный. Сперва, в школе, у нас не сложилось, и в этом виноват я. Но Никита поддержал меня в трудную минуту, такое не забывается.
Если по-честному, сначала я подсознательно считал, что эта дружба нужна, прежде всего, Никите. Нет, даже в мыслях я не касался этой темы. Просто дал себе установку – необходимо подружиться с Никитой. А вот зачем…
Сперва, действительно, во многом от дружбы со мной выигрывал Никита. От него отстали в классе, ему было с кем свободное время провести…
Только прошло не так много времени, как я понял, что и сам от этой дружбы получаю не меньше. С Никитой, действительно, интересно. Раньше я просто повесил на него ярлык, мне не было дела до того, что он за человек. Оказалось, уж точно не хуже меня.
Саша тоже с удовольствием стал проводить время в компании Никиты. Впрочем, этого и следовало ожидать. Они похожи – оба смелые, честные… правильные.
Я не совсем такой, но, общаясь с ними, становлюсь лучше. Побывав в безнадежной ситуации, почти похоронив брата, я понял, что должен измениться. Но это всегда безумно сложно. Перестать жить, не обращая внимания на чувства людей, развлекаться, делая им больно. Понять, что это жестоко и безнравственно…
У меня получилось не сразу, и только благодаря Саше и Никите. Это два человека, благодаря которым я настолько сильно изменился за два года, что сам с трудом себя узнаю.
Нет, святым я не стал. И не смог бы – я же сын Орлова, а гены берут свое. Но я отныне больше думаю, взвешиваю любое решение. Не наклеиваю на людей ярлыки и не записываю их себе во враги без веской на то причины. Для начала неплохо, верно?

Моя дружба с Никитой была бы совсем безоблачной, если бы не одно жирное «но». Этим препятствием является его мать. Мне раньше и в кошмаре не могло привидеться, что папа западет на Надежду Журавскую. Ну да, она не дурна собой. Но далеко не тот типаж, который привлекает олигархов. К тому же, майор полиции.
А папу словно подменили. Сначала он утверждал, что они с Надеждой просто друзья. Я на это ни разу не купился – где ж это видано, чтобы мой папа с женщинами дружил? Но я пристально за ними наблюдал, ничего не происходило. И я решит не пороть горячку, не ставить из-за неясных подозрений под угрозу дружбу с Никитой.
Тем временем папа меня все больше беспокоил – я его в последний раз видел таким перед свадьбой с Олесей. И это навевало тревожные мысли. Я пытался себя убедить в том, что папа у меня крутой олигарх и тертый калач, так просто его не возьмешь. Но, раз один раз такое случилось, может и еще произойти.
Мне не следовало ехать в эту поездку, которую отец навязал. Хотя, глупо думать, что, если бы я отказался, ничего бы не произошло… Поехал я не столько, чтобы развлечься самому, сколько ради Саши, да и Никиты тоже. Я-то там был много раз, а ребятам не мешает развлечься, новых впечатлений поднабраться. Без меня не поедут, да и сразу поймут, что что-то не так.
Было весело, и я бы очень хорошо провел время, если бы не постоянное напряжение. Мне все казалось, что папа не просто так настоял на том, чтобы со мной и Сашей ехал Никита. Вообще, мой крутой отец просто так ничего не делает. Так что мне каждый миг казалось, что в этот самый момент между папой и мадам Журавской происходит близость. И это будет точка невозврата.
Почему я так решил? В конце концов, папа много с кем был близок, конечно же. Если бы женился на каждой, в паспорте давно бы место свободное закончилось. Да просто внутренний голос упорно мне твердил, что с Журавской все будет совсем не так, как с остальными.
Но по приезде домой я не обнаружил никаких перемен. Журавская к нам жить не переехала, поведение папы осталось все тем же. Вроде как и не было повода беспокоиться. Сначала я все подозревал и выискивал признаки, а потом окончательно успокоился.
Это и было моей ошибкой – я оказался совершенно не готов к тому, что произошло.
Я пришел из института раньше, чем планировал. Просто стало скучно на парах. Саша пообещал дать переписать конспект, все же здорово, что мы в одной группе учимся.
Папа должен был быть на работе, и я решил побыть дома, в комп поиграть.
Они занимались этим прямо в гостиной. Видимо, страсть застала на пороге, даже до спальни не добрались.

Я не закатил скандал, хоть и очень хотелось. Помнил тот случай, когда из-за данной Олесе пощечины меня в лагерь сослали. Если у папы серьезно, между ним и его женщинами лучше не встревать. Я незаметно вышел на улицу прогуляться.
Было очень обидно. Я все понял – папа знает, что новость я восприму крайне негативно, поэтому решил пока скрыть это он меня. А что будет потом? Саше я все рассказал, не стесняясь в выражениях, но на брата это не произвело особо впечатления:
- Денис, я не понимаю, почему ты так переживаешь? Папа взрослый человек, имеет право на личную жизнь.
- Саша, эта личная жизнь у нашего отца, поверь мне, никогда ничем хорошим не заканчивалась.
- Но Надежда Николаевна – это не Олеся.
- Значит, ты меня не поддержишь?
- Я думаю, что ты не прав. Но поддержу тебя, мы же братья.
Меня это не вполне устроило – я все же хотел, чтобы Саша согласился со мной. Но то, что он все равно на моей стороне, тоже неплохо, пару лет назад я и на это не мог рассчитывать. Поговорив с Сашей, я направился к Журавским.
Честное слово, я не думал ругаться с Никитой, тем более, драться. Он же мой друг, и к произошедшему имеет не больше отношения, чем я, или Саша. Подходя к дому друга, осознал, что время позднее, и его мать вполне может уже быть дома. Думал о том, что скажу ей, если откроет мне дверь… Ну и завелся… Я вообще вспыльчивый.
Получилось, конечно, хуже некуда. Я умудрился всячески оскорбить своего близкого друга, подраться с ним и причинить ущерб имуществу Журавских. Лучше бы мы у меня дома дрались – никакой ущерб, даже если бы весь особняк на кирпичи разнесли и все вещи переломали (что, согласитесь, уж слишком маловероятно) не причинит вреда семейному бюджету. Впрочем, о чем это я? Лучше бы мы вообще не дрались.
Мне стало стыдно сразу после того, как домой вернулся и спокойно подумал. Ну вот зачем я на Никиту набросился? Я, что, ожидал, что он подтвердит мои догадки насчет майора Журавской? Это же его мама! Естественно, он до последнего будет верить в нее. Конечно, будет защищать. А я еще что-то плел насчет того, что и ему мои деньги сгодятся… Вот лично я на его месте себя ни за что бы не простил.
Первая попытка извиниться вышла крайне неудачной. Я решил для начала как-то компенсировать причиненный разгром. Стал вспоминать, что мы поломали во время драки, помимо нашей дружбы. На ум пришел только плеер Никиты. А ведь он без музыки просто не может. Купил я плеер, попытался ему отдать. Не знаю, что я не так сделал, но привело это к тираде на тему «мне на фиг твои деньги не нужны!».
И все равно мы помирились, через несколько дней, когда я, узнав, что Никита заболел, навестил его. Дружим все так же крепко, словно и не было размолвки. Но я знаю, не все так просто, ведь причина ссоры не устранена.

Но неприятности пришли с неожиданной стороны. Я-то все ждал, что проблемы могут возникнуть с мамой Никиты. Но, оказалось, бояться надо совсем не ее.
К нам в класс пришла новенькая. Красавица, словно с картинки. Наденька Островская. Пришла под конец учебного года, вызвав тем самым волну сплетен и пересудов. Без сомнения, она очаровала всех, от ректора и декана до большинства преподавателей и учеников. Все были рады принять Наденьку в коллектив, считали, что с ней им здорово повезло.
А правду знал только я. По сравнения с милой Наденькой моя бывшая мачеха Олеся просто неопытная гимназистка, воспитанница института благородных девиц. Эта тварь, Наденька, в погоне за целью не гнушается никакими методами, идет по головам, ломает судьбы. Поверьте, я знаю, о чем говорю.
Это было мое самое первое серьезное поражение. И моя самая первая попытка поступить правильно.
Лет шесть назад это случилось. Я тогда и понятия не имел обо всех моральных установках и принципах, которыми сейчас живу. Еще тогда я был искренне уверен в том, что вокруг меня вертится весь мир, как же, сын самого Орлова.
Помимо школы я ходил в престижное заведение дополнительного образования. Кого угодно туда не принимают, до сих пор не могу понять, как Наденька туда просочилась. Сперва она мне даже понравилась. Хотя я, в отличие от всех остальных, раскусил ее сразу же. Но тогда я решил, что мы одного поля ягодки. Не секрет ведь, что я сам, особенно до дружбы с Сашей, увлекался психологическими играми и комбинациями-многоходовками. Я решил, что и Надя такая же.
В некотором смысле да. Но я, имея и опыт, и талант, все же пытался не навредить людям (в своем понимании, по крайней мере). Довольно скоро я понял, что Надины методы гораздо жёстче, чем мои. Что она не перед чем ни остановится.
И когда затеянный Надей план привел к самоубийству одного парня, я решил дать ей отпор.
Я был так в себе уверен! Еще бы – сам Орлов. Я искренне полагал тогда, что мне просто нет равных. И что я избавлюсь от Нади, всех спасу и стану героем. Как я был наивен!
Она обставила меня, по всем параметрам. Так красиво и технично, что при иных обстоятельствах я бы восхитился. Мне неприятно вспоминать, как все это произошло. В сухом же остатке мы имеем монстра-меня, против которого сплотились все остальные и Наденьку, как обычно, всю в белом.
Я знаю, она рассчитывала на более серьезные для меня последствия. Возможно на то, что я последую примеру того парня. Но я сумел восстановить репутацию. Не сразу, правда. Тогда я выглядел просто как побитый щенок, вспоминать противно…

И вот теперь она стоит напротив и нагло смотрит мне в глаза. А Саша представляет эту тварь как свою девушку. И когда она только успела? И зачем? Хочет меня добить, играя с чувствами моего брата? Думает, у нее получится? Нет, детка. Это же Саша, он всегда на моей стороне, он сам обещал, и слов на ветер не бросает.
Надя решила сделать вид при остальных, что мы с ней не знакомы. И у меня хватило ума не противоречить ей. Я понимал, что таким образом ввязываюсь в ее игру. И что шансов у меня не больше, чем тогда, но шестым чувством осознавал, что, если заявлю о знакомстве с Надей, будет хуже.
Не спал всю ночь, думал. Я ведь после того, как потерпел сокрушительное поражение от миловидной блондинки, не успокоился, долго ее изучал. И понял – где Наденька Островская, там всегда жертвы. Не избежать этого и сейчас. Но она мне не по зубам. В конце концов, ведь люди сами творят свою судьбу. А для меня главное, чтобы Надя не трогала меня и близких мне людей. Я ненавидел себя за это, но все же решил заключить с Надей перемирие, еще до начала войны. Она бросает Сашу и не подходит на пушечный выстрел ко мне, Саше и Никите. А я забываю о том, кто она на самом деле, и не мешаю ей. Можете презирать меня, но я не видел тогда иного пути.
Я был уверен, что Надя примет мое предложение. Да, она хитра и коварна. Но и я тоже не пальцем делан. И за то время, что мы не общались, вполне мог бы достигнуть успехов по самосовершенствованию. Она должна бы это учесть… Видимо, жизнь меня до сих пор так ничему и не научила. Я пригласил Надю посидеть вдвоем в кафе. Она согласилась охотно, предложение мое выслушала внимательно… А потом рассмеялась мне в лицо:
- Денис-Денис, неужели ты настолько глуп, что всерьез надеешься мне помешать?
- Ты не можешь быть уверена, что у меня не получится.
- А я уверена. Как бы ты не пыжился, Денис, все равно ничего не выйдет. Я не собираюсь из-за тебя менять ни одного пункта моего плана.
- Предупреждаю, если не оставишь моего брата в покое, я всеми силами буду тебе противостоять.
- Тебе же хуже.
Она встала и гордо удалилась. Что ж, война объявлена. Я хотел этого избежать, понимал, что всем будет непросто. Возможно, немного боялся. Все же Надя – очень опасный враг. И я однажды совершил очень большую ошибку, ее недооценив, это мне дорого стоило. Чего врать себе, я бы и сейчас не вмешивался, если бы она затеяла игру с кем другим. Но она отчего-то выбрала объектом моего брата, а за Сашу я любому глотку перегрызу. Хочу связываться с ней, или не хочу… Это уже не важно. Теперь я в любом случае обязан ее остановить.

Я точно знал одно – в лоб действовать нельзя. В прошлый раз я попытался. Был настолько самоуверен, что даже не разработал приличной стратегии. Думал, что уж я-то, сам супер-Орлов, с девчонкой быстро справлюсь. Не вышло...
В этот раз, прежде чем приступать к решительным действиям, я решил прозондировать обстановку, понять, сколько сейчас у Наденьки союзников, поклонников, почитателей. Она ими всегда очень быстро обзаводится. И, что интересно, даже после того, как испортит все, что только можно, никому даже в голову не приходит подозревать ее. Я тоже умею заметать следы, но Наденька просто виртуоз. И, придется признать, мне до нее далеко.
Почву я пытался прощупать очень осторожно, не выдавая даже тени негативного отношения к Наде. Это оказалось верным ходом. А вот то, что я узнал, повергло в уныние. Надя успела завоевать весь поток, да и вообще две трети института точно, преподаватели от нее без ума все поголовно. А парни нашей группы и вовсе с ума все посходили. И считают, что Саше невероятно повезло. Это моему-то брату? С его внешними данными, моральными качествами и прочим? Да это любой девушке, на которую он глаз положит, повезет. Но он умудрился выбрать именно эту гадюку… И теперь брата надо срочно спасать.
Все же злую шутку со мной сыграли недавно произошедшие перемены… Если бы я оставался таким как был, по-прежнему плевал на чувства всех других людей, мне было бы куда как проще бороться с Надей.
И еще кое-что – обычно, придя в любое новое место, я сразу же завоевывал себе авторитет. Всегда и везде был первым, со мной хотели дружить и даже просто пребывание подле меня уже считали за счастье. В этот раз все по-другому. Я хотел доказать и брату, и себе самому, что изменился. Поэтому действовал совсем по-другому. И удовольствовался просто тем, что ко мне относятся не плохо. Друзей, помимо Саши, у меня в группе нет. Да и не нужно. У меня есть два самых настоящих, близких друга. Это, конечно, Саша и Никита. А больше мне не надо. Ведь раньше у меня и вовсе не было друзей. Была масса народу, готовых весело провести со мной время. Особенно если за мой счет… Никто из них не протянет руку помощи в беде. Но, когда я считал себя неуязвимым, мне это и не требовалось. А теперь у меня другие приоритеты.
Я же даже в кошмаре не мог предположить, что в мою группу придет учиться Наденька. Вот где пригодился бы непререкаемый авторитет (если бы он у меня был). Его можно было бы противопоставить ее коварным планам. В прошлый раз не помогло и это… Но был бы хоть козырь.
Теперь у меня этого нет. Попытайся я хоть намекнуть толпе одногруппников, что их обожаемая Наденька та еще дрянь… Да меня бы избили до полусмерти…
Мой единственный козырь в рукаве – мой брат, крепкие и теплые с ним отношения. Да, Надя пытается открутить Сашу. Но он мой брат, он обещал всегда быть на моей стороне. И мне больше не на кого рассчитывать.


Глава 3

Глава 3: «Александр Орлов: перемены»

Вроде бы жизнь наладилась окончательно. После всех мытарств, сомнений, неопределенности, у меня, наконец-то, есть семья. Настоящая, любящая и готовая принять таким, какой я есть. Папа и брат.
Да, папа мой олигарх. Но даже если бы он был нищим, и мы бы жили на прекрасной лапше «Доширак», я все равно был бы счастлив. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Не всегда жил в огромном особняке и на завтрак черную икру ел. Не это главное. Самое ценное, что может быть, - хорошие отношения в семье. Ведь в этом же самом особняке, с той же черной икрой на завтрак, я чувствовал себя, было время, абсолютно несчастным. И тем ценнее то, что есть у меня сейчас.
Денис. Самый лучший брат на свете. Я ежедневно благодарю судьбу за то, что однажды наши пути пересеклись. Он сделал для меня больше, чем кто-либо смог бы и захотел. Фактически, это именно он подарил мне настоящую семью и тепло домашнего очага.
Сначала я этого не ценил. Наверное, все из-за шока. Очень стремительно было мое возвышение, из грязи да в князи. И мне все чудился в этом подвох. Я полагал, что понадобился Денису для развлечения, и потому не оценил его жест.
Стоило через многое пройти, чтобы понять, как это важно – иметь рядом такого человека, как Денис. И я дал себе слово, что больше не буду таким паршивым братом, как раньше. В конце концов, Денис это заслужил.
Но мне, по-прежнему, нравятся не все решения Дениса. Я признаю, что за последнее время он во многом изменился к лучшему, и все равно некоторые его выводы просто ставят в тупик. К примеру, ну с чего он взял, что мама нашего общего друга, Никиты, увивается за нашим отцом из корыстных побуждений?
Мне вот Надежда Николаевна сразу понравилась. Умная, интеллигентная женщина, хоть и майор полиции. Рассудительная, здравомыслящая. Хорошо относится и ко мне, и даже к Денису, не смотря на то, что прекрасно знает, что он думает про нее.
Вообще, по-моему, только лучше будет, если они сойдутся с папой. А почему нет? У нас, конечно, есть в доме обслуга женского пола. Но ведь это и настоящая хозяйка в доме – абсолютно разные вещи. И семья будет по-настоящему полной. А то наше мужское трио живет, пусть и неплохо, но как-то неполно…
Но Денис против, категорически, и я решил в этом ему уступить. Он так эмоционально отстаивал передо мной свою точку зрения, ему было так важно, чтобы я его поддержал…
Раньше я точно поступил бы не так, как хочет Денис, а по велению собственной совести. Отчасти и потому что был уверен, что Денис ждет от меня полного следования его тактике.
Но сейчас я точно знаю – Денис принимает меня таким, какой я есть. И не будет ко мне хуже относиться, если я его не поддержу. Но еще я знаю что, помимо меня, никто на его сторону в этом вопросе не встанет. И что для Дениса это важно. Мой брат – человек умный и справедливый. Скорее всего, он, придет время, сам поймет, что не прав. А пока что я его поддержу.

Итак, казалось бы, моя жизнь напоминает волшебную сказку. И все же чего-то не хватало. Я понял, чего, а точнее, кого, когда у нас в классе появилась новенькая.
Наденька Островская… Просто ангел во плоти, такой красоты я никогда раньше не видел. Даже зажмурился на мгновение, не веря своим глазам. Но она была вполне реальна. Мне даже показалось, что улыбнулась мне. Я понял, что пропал, влюбился с первого взгляда, окончательно и бесповоротно.
Но я не один такой. Все девчонки хотят дружить с Наденькой, все парни от нее без ума. Все, за исключением одного.
Денис. Мой брат с самого начала испытывал к Наде только неприязнь. Я даже сначала не поверил своим глазам. Но да, Денис смотрит на Надю очень неприязненно. В принципе, остальные этого вполне могли бы и не заметить. Но я очень хорошо знаю брата. Знаю, но порой не могу понять. Как можно испытывать к такому чуду что-то, помимо восхищения и обожания?
Я наблюдал за нечастым общением Дениса и Нади. И сделал вывод, что, хотя они делают вид, что впервые познакомились только что, на самом деле знают друг друга давно. Понять несложно, а я наблюдательный. Судя по всему, они были врагами. И, похоже, до сих пор враги.
Конечно, в этом виноват Денис, а кто же еще? У брата и сейчас иногда (хорошо, что редко) бывают всплески прежнего дурного характера, а уж раньше с ним и вовсе было почти невозможно нормально общаться. И мы с ним были бы врагами, если бы не цепь счастливых случайностей.
Я попытался заговорить с Надей о Денисе, но она ловко ушла от темы. Слишком чиста и благородна, не хочет нас с ним ссорить, не смотря на все то зло которое Денис ей, без сомнения, причинил. Я это понял по взгляду, жестам, недосказанным фразам. Как мой брат только мог обидеть такую прекрасную девушку?
Я хотел прямо поговорить с Денисом. Спросить, что он сделал Наденьке, что она даже сейчас вздрогнула при звуке его имени. Возможно, ему еще не поздно извиниться перед ней, постараться загладить причиненный вред… Может я смогу его уговорить… Или заставить.
Я, действительно, был готов это сделать. И настроен вполне решительно. Хотел поговорить в субботу, прямо с утра. Но всю ночь мне снились сны-воспоминания о нашем пребывании в лагере, о том, как начиналась и продолжалась наша дружба, обо всем, что Денис сделал ради меня. И проснулся я совсем не в том настроении, в котором засыпал.
Я понял главное – брат не настолько плохой человек, он не заслужил резкой отповеди, тем более от меня. Да, ему не следовало сейчас так себя с Надей вести. Но, в конце концов, с момента ее появления в нашей группе он, хоть и неприязненно к ней относится, ничего плохого ей не сделал.

А на самом деле я просто боялся ссориться с братом. Нет, дело не в том, чтобы я пугался возможной драки, или того, что папа примет сторону Дениса. Меня страшило только то, что вред может быть нанесен нашей дружбе. Это самое ценное, что у меня есть на данный момент, я никак не могу ее потерять.
Но теперь мне было мало друзей. Я хотел встречаться с девушкой. И не какой-либо а именно Наденькой. Но все боялся к ней подойти. Мне казалось, я ее не достоин. Она же такая красивая, добрая, умная. От нее без ума практически все, с чего бы ей меня выбирать? Хоть Наденька со мной вполне дружелюбно общалась, я боялся ухаживать на ней. А вдруг я совсем-совсем ей не нравлюсь.
Надя сама проявила инициативу. Конечно, от ее проницательного взора не могло не укрыться, что я от нее просто без ума. После занятий она подошла ко мне (Денис ушел домой раньше, надоела брату культурология) и предложила:
- Саша, почему бы нам сегодня вечером не сходить куда-то?
- Нам вместе?
- Ну, конечно, вместе.
- А куда.
-Ну, не знаю… Пригласи меня куда-нибудь.
Вот тогда я и понял, что, когда общаюсь с красивой девушкой, становлюсь жутким тормозом. К тому же, я растерялся. Мы с Денисом договорились встретиться вечером, прогуляться. Если я пойду с Надей, он, конечно, будет зол. А я еще совсем недавно давал себе слово, что отныне и навсегда буду самым классным братом.
Но это же совсем другое дело – у меня, можно сказать, личная жизнь налаживается. Денис должен меня понять, даже несмотря на негативное отношение к Наде. И кстати, он сам ведет себя по отношению к Наде очень некрасиво. И это ему должно быть стыдно.
Я пригласил Надю в кафе, она согласилась с радостью. И я понял, как это здорово – встречаться с красавицей, умницей и вообще отличной девчонкой.
Мы впервые поцеловались в тот же вечер, на следующий день сели за одну парту. Нет, это не демонстрация для Дениса, я до такого не опускаюсь. Просто брата и так каждый день дома вижу, а с Наденькой хочется быть как можно ближе. Я думал, брат сильно разозлится, но его взгляд, когда я сел не рядом с ним, как всегда, а возле Наденьки, был таким печальным, что мне на мгновение стало стыдно. Но я посмотрел в глаза своей девушки и обо всем забыл.
Мне завидовала вся группа. Еще бы – встречаюсь с самой классной девчонкой… Я и сам себе порой завидовал. Не мог поверить этому счастью – словно в волшебной сказке очутился. Я люблю и любим, что в жизни важнее?

Мне не давало покоя только поведение Дениса. Брат ни в чем меня не обвинял, но порой смотрел на нас с Надей таким взглядом, словно чего-то боялся. Я думал об этом, и единственной правдоподобной версией казалось, что Денис боится, что Надя расскажет мне о нем что-то сильно нелицеприятное. Это вполне возможно – она же знала брата в далеко не лучшие времена.
А я знаю сейчас. И понимаю, что, что бы ни было в прошлом, Денис здорово изменился. Он стал ответственным, честным, смелым. Не тот избалованный подросток. И, даже если в прошлом что-то совершил, я его строго судить не должен.
И я решился поговорить с Денисом. Надя благородна и добра, она ничего не говорила и, скорее всего, не скажет. Но я должен узнать, что произошло. Прежде всего, это нужно Денису. Чтобы он перестал так дергаться. Может, и помирить их с Надей удастся.
Откладывать не стал. Пришел домой, сразу нашел Дениса. Не подумал о том, что иду со свидания с Надей, на щеке до сих пор ее помада. А Денис явно не в духе…
В общем, момент выбран крайне неудачно, но отступать некуда. Я решил, поздно передумывать. Подошел к комнате брата. Оттуда доносится характерный звук – Денис в компьютер играет. Громко постучал. И поймал себя на мысли, что хочу, чтобы Денис не услышал. Тогда можно со спокойной душой отложить разговор до лучших времен.
Но звуки прекратились, и брат открыл. Глянул на меня хмуро – помаду, стало быть, заметил. Пригласил в комнату жестом. Я зашел. Спросил в лоб:
- Денис, ты не хочешь мне что-то сказать?
- Ты о чем? – вопрос прозвучал так удивленно, что, если бы я не знал Дениса хорошо, непременно бы купился.
- О Наде.
- Ах, о ней… Действительно, очень хочу сказать, и тебе это вряд ли понравится.
- Переживу.
- Что ж… твоя любимая Наденька, Саша, на самом деле двуличная дрянь. На ее счету столько сломанных судеб, что не сосчитать.
- Не смей так о ней говорить! Тем более, обвинять в собственных грехах. Это на твоем счету сломанные судьбы. Я думал, ты изменился. Но нет, как был самовлюбленным эгоистом, так и остался!
Я не хотел этого говорить, честное слово. Знаю, это жестоко. Денис очень старается измениться, у него многое получается. И с этим прогрессом как-то не вяжется такое яростное желание оклеветать невинную девушку, уже от него пострадавшую. Наверное, мне стоило хоть ненадолго задуматься над этим. Конечно, Денис, после всего, что для меня сделал, заслужил, чтобы его хотя бы попытались понять. Но на тот момент мне не было до этого дела.

Я ничего не соображал от ярости, кровь клокотала у висков. Это было как тогда, в лагере. Та наша последняя драка. Я никогда бы не подумал, что снова подниму руку на Дениса. И до сих пор не могу вспомнить, кто начал драку первым.
Мы дрались самозабвенно, слуги заглядывали в комнату, но ничего сделать не решались. Разнял нас отец, вернувшийся домой очень вовремя. Растащил по разным углам. Я сразу ушел в комнату. Сидел там до ночи, на ужин не вышел.
Ночью, где-то в час, тихо пробирался к холодильнику. От ужина-то я гордо отказался, но есть все равно хочется. Тем более после ссоры с Денисом я весь на нервах, а это только разжигает аппетит. Но я забыл, что папа у меня очень умный и хорошо успел меня изучить. На кухне стояли тарелка с омлетом и тостами и какао… А напротив сидел отец… Делать нечего – я молча сел и принялся за еду. Пока ее поглощал, папа молчал. Но, как только я закончил, последовал вполне ожидаемый вопрос:
- Саш, что опять произошло у вас с Денисом?
- Ничего особенного, обычная драка. Не волнуйся пап, у братьев такое бывает.
- Но только не у вас. Мы оба это знаем. Кто зачинщик?
- Да никто не виноват, пап.
- Ясно… Значит, Денис.
- Я и сам хорош. Пап, все в порядке, правда.
- Хотелось бы верить.
На самом деле все, конечно, было не в порядке. Уже наутро я пожалел о ссоре с Денисом. И зачем я вообще затеял весь этот разговор? Ясно же было, что Денис на душеспасительные беседы не настроен. Но я настоял, вот и вышла такая фигня.
Кто из нас больше виноват? Денис, который решил очернить в моих глазах ни в чем не виноватую Наденьку? Или я, в ответ надавивший на больную мозоль? Да оба хороши…
Через день я уже не злился на Дениса. Еще через день мне стало катастрофически не хватать общения с ним. Я могу сердиться на брата, могу его считать в чем-то неправым… Но все равно он остается самым близким мне человеком. Я не знаю, что буду делать, если мы не помиримся.
Я чувствовал себя крайне неуютно. Дениса не могли заменить ни Никита, ни Наденька, хотя общение с ними обоими очень много значит для меня.
Но все наладилось. Не прошло и недели, как мы с Денисом стали общаться, как раньше. Мы так и не поняли, кто виноват, и потому прощения никто не просил. Просто как-то утром мы вновь начали разговаривать, и уже к обеду отношения вернулись в прежнее, теплое и дружеское, русло.
Но это не значит, что все забыто. Между нами так и остался невыясненный вопрос. И это, конечно, напрягало.

Но рядом с Наденькой я обо всем забывал. Она просто чудо. Красивая, добрая, жизнерадостная… Как же я раньше жил без нее? Конечно, мне неприятно было наблюдать, как она напрягается при виде Дениса. Но я принял решение – я не хочу и не стану выбирать между братом и любимой.
Так ей и сказал. Не прямо, конечно, обтекаемо. Ведь Надя, хоть прямо об этом никогда не говорила, обидеть не хотела, я знаю, желала, чтобы я меньше общался с Денисом. Она даже пару раз намекала, что дружба с ним не приведет ни к чему хорошему. Вот и я намекнул, что Денис мой брат, один из самых близких людей, и навсегда таковым останется. И в этот момент что-то мелькнуло в глазах Надежды… Что-то нехорошее… Но в следующий момент я ощутил сладостный поцелуй и обо всем забыл.
А потом я привел Надю домой, представил папе как свою девушку. Она сразу папе понравилась, он пригласил ее заходить почаще. Я этому очень обрадовался, все же по отношению к Наде у меня очень серьезные намерения. Денис моей радости совсем не разделил. Когда папа приглашал Надю заходить, лицо у брата было такое, словно рухнули все его надежды. Мне даже стало его жаль. Но от общения с Надей я, конечно, отказываться не собирался.
Все было хорошо еще почти неделю… А потом я заметил на очередном свидании, что Надя как-то слишком задумчива и печальна. Я долго пытался выяснить у нее, что произошло. Говорить не хотела, но и я не отставал. В конце концов, я имею право знать.
Но лучше бы не допытывался. Надя сказала:
- Саша, я понимаю, тебе неприятно это слышать… Но Денис приставал ко мне.
- Что?
- Я понимаю, он твой брат, он тебе дорог. Но Саша, дело даже не во мне. Просто такой человек, как Денис, не изменится никогда.
- Надя, что произошло?
- Он поджидал меня неподалеку от института. Полез целоваться. Я вырвалась и сказала, что ты его брат, и ему должно быть стыдно. А он рассмеялся и сообщил, что своего все равно добьется.
Я стоял, словно пыльным мешком ударенный. Я не мог не верить Наде. Ведь это моя девушка, я люблю ее. Но и поверить в то, что мой брат способен на такое, просто немыслимо. Я не знал, что и думать. Мозг лихорадочно искал решение. И нашел. Я понял, что произошло на самом деле, и сразу стало легче:
- Надя, ты просто все неправильно поняла. Денис прикалывался.
- Я понимаю, ты пытаешься сейчас оправдать брата. Но прикол это очень мало напоминало.
- Да мой брат просто придурок, и шутки у него дурацкие. Но я уверен, скоро вы помиритесь.
Надя только головой покачала – мой ответ сильно ее разочаровал. Но я был уверен, что все понял правильно.


Глава 4

Глава 4: «Никита Журавский: под прикрытием»

Итак, я решил начать с разговора с Денисом. Очевидно, что он что-то знает, но не говорит. Зачем мне вообще все это? Да сам не знаю. Просто каким-то шестым чувством ощущал, что эта Наденька может натворить бед. Видимо, проснулся-таки инстинкт следователя.
В том, чтобы встретиться с Денисом, особых проблем не возникло, все же мы с ним друзья. Встретились в кафе. И сначала Денис был настроен, как обычно, дружелюбно. Но, как узнал о теме разговора, стал каким-то раздраженным и резким. Сказал:
- Ник, я не вижу в этом смысла.
- Ден, я просто хочу разобраться.
- Зачем?
- Потому что вы с Сашей мои друзья, разве нет? Или ты считаешь, я не достоин откровенности?
- Дело вовсе не в этом. Просто боюсь, ты мне не поверишь.
- А ты рискни.
- Что ж, тогда слушай.
И все равно я не ожидал того, что рассказал мне Денис. Да, я понимал, с Надей могут быть проблемы. Но он выставил ее совсем уж монстром. Как-то не верилось, что красивая девушка является сосредоточием вселенского зла.
Я хотел спросить у друга – а не очередная ли это его шалость? Да, Денис уже давно не занимается этим. Но раньше именно он был виртуозом. К примеру, ему могла бы понравиться Надя и не понравиться, что она встречается с Саней. И он вполне мог бы рассказать о ней такое.
Но я посмотрел в глаза другу, и слова застряли в горле. Слишком серьезный взгляд. И видно, что его это мучает самого. Не думаю, что Денис такой хороший актер.
Но что тогда? Может, он сам заблуждается? И кстати:
- Ден, а почему ты не хотел мне рассказывать?
- Сам знаешь.
- Нет.
- Потому что ты встанешь на сторону этой чертовой Наденьки.
- Почему ты так решил?
- Папа, Саня… Все на ее стороне!
В этих словах было столько тоски и безнадежности, что мне очень захотелось друга успокоить. Но и обещать что-то конкретное я ему тоже не мог. Кто знает, смогу ли обещание исполнить, вдруг все совсем не так как он думает? Я сказал единственное, что мог в этой ситуации: «Я разберусь».
И, действительно, решил все выяснить. Конечно, проще все пустить на самотек. В конце концов, может сами разберутся. Но я не вправе это делать, речь идет о моих друзьях. И, хоть они между собой нормально общаются, у меня ощущение, что дальше будет хуже. Если только я не найду способ все разрулить. Может, докажу Дену, что он не прав, и они с Надей еще друзьями станут… Сам-то я в это мало верил, но все равно решил попробовать.

С чего начать – тоже та еще дилемма. Я решил поговорить с Саней. Может, у него с Надей все не так уж серьезно. Повстречаются немного, да и разойдутся. В этом случае вообще нет смысла лезть в эту историю.
Честно сказать, я на это даже надеялся. Хороша Надя, или плоха, не думаю, что это та причина, из-за которой должна рушиться дружба Дена и Сани. Слишком долго они к ней шли и много за нее отдали. Будет обидно, если Саня от всего откажется ради девчонки, какой бы красивой она ни была.
Мы решили посидеть в кафе. Пришлось соврать, что у Дена дела, а мне скучно. Как настоящий друг, Саня согласился меня от скуки спасти. А я аккуратно, стараясь не вызывать подозрений, перевел разговор на Наденьку.
Можно было не стараться – поговорить о своей девушке Саня готов в любое время. Разливался соловьем – и красивая она, и добрая, и нежная, и понимающая, и умная. В общем, идеал и мечта любого. Впору бы порадоваться за друга и оставить сомнения. Но именно это меня и насторожило.
Разве на свете бывают идеалы? Так, чтобы без единого изъяна, и о человеке нельзя было сказать и слова плохого? Это как раз такой случай, когда все слишком хорошо, чтобы верить.
Можно, конечно, списать все на неземную любовь, заставляющую не видеть в человеке недостатков, но я и в такое не больно верю.
И от мамы, и от ее коллег я наслушался достаточно историй о том, как коварные и умные девушки ловко становятся мечтой любого, предварительно изучив его вкусы и интересы.
Так что вполне допускаю, что Наденька охотится за деньгами Орлова. С Деном ничего не получится – он уже в курсе, кто она такая и чего стоит, так с его братом решила счастья попытать.
Вопрос только в том, что мне-то делать? И Саня, и Ден, мои друзья. По хорошему, надо бы вмешаться. Только, как всем известно, в подобных ситуациях это редко приводит к чему-то хорошему. Оставить все, как есть? Тоже плохо – вдруг сами они не смогут разобраться?
У мамы совета попросить? Учитывая ее область деятельности и жизненный опыт, это был бы очень хороший вариант. Но только если не брать в расчет ее отношений с Орловым.
Учитывая же их, а также то, что Наденька и его успела уже очаровать, я рискую, если мама решить вмешаться, создать ей проблемы.
Нет, сам все пойму. Только до поры до времени, надо, чтобы Саня считал, что я полностью на его стороне и тоже считаю Наденьку идеальной. И, как ни печально, надо, чтобы так думал и Ден. Я понимаю, что ему и так тяжело, а, если будет думать, что я против него, станет еще хуже. Только мой друг очень импульсивный человек. Вполне может чего лишнего сболтнуть, и вся конспирация псу под хвост.

Так что буду действовать под прикрытием. И проведу свое собственное расследование – заодно и прекрасная возможность проверить гожусь ли я для той работы, о которой мечтаю, или же мое место, и правда, на скромной должности в юридическом управлении Орлова.
Первым делом надо подружиться с Наденькой. Да она хитрая, но ведь и я не лыком шит.
Сначала я понаблюдал за Саней и Надей. Да, еще раз убедился, красавица, несомненно. Прямо модель. Даже не знаю, как она не попыталась заарканить сразу Орлова-старшего. Понимает, наверное, что он ей все равно не по зубам… Или же это второй пункт ее плана.
А первым пунктом моего будет, пожалуй «случайная» встреча с этой фифой. Будем, в конце концов, действовать ее же методами. Это не совсем то, к чему я привык. Да и не особо хочется. Но прямой подход уже Ден опробовал, прямее не бывает. А в сухом остатке имеем, что от него отвернулось большинство приятелей, и даже отец с братом как-то косо поглядывают. И рано или поздно, я уверен, Наденька их окончательно рассорит.
Вообще, от Сани не ожидал. Мне казалось, их дружба с Деном давно прошла все проверки на прочность. Честно скажу, даже завидно было – настоящие братья, а я просто друг.
Но теперь понимаю – все бывает. Только если Наденька считает, что все будет просто, она сильно ошибается.
Не спорю, в интригах мне до Дена далеко, а Наденька и его переплюнула. Но только у меня есть преимущество – элемент неожиданности. Никто ведь не считает, что я буду вести свое расследование.
Проследить и подстроить «случайную» встречу оказалось легко, даже не ожидал. Сбив с ног прекрасную девушку по неуклюжести своей, удивился, узнав в ней девушку друга, помог ей собрать все вещи и предложил угостить кофе. Вот, что интересно – она же вполне могла решить, что я к ней подкатываю, но не сказала сразу, что любит Сашу и, стало быть, мне ловить нечего. Возьмем на заметку.
Поболтали здорово. Мне даже приходилось все время напоминать себе, кто такая эта Наденька – умеет располагать к себе. Чтобы потом не было ненужных подозрений, я сразу намекнул, что очень серьезно отношусь к дружбе с Сашей и ни в коем случае не подбиваю к ней клинья. Просто она хороший человек, и мне хотелось бы с ней подружиться.
Только на миг в глазах Наденьки промелькнуло разочарование, но почти сразу сменилось чуть ли не ликованием – дружба тоже ей выгодна, ведь теперь она еще одного человека может настроить против Дениса.
Что ж, поглядим, кто кого. Пока что мне удалось внести предложение погулять всем вместе. Можно даже и в клуб сходить, хоть мама этого крайне не одобряет.
Надя замялась – я же предложил сходить всем, включая Дена, но пока ничего не возразила – умная девочка.

Прошло три дня, и никто бы не сказал, что я не дружу с Надей. На Дена было просто больно смотреть, я даже подумывал ему признаться. Он решил, что я предал нашу дружбу. Не разговаривает. Ну да – Сане все прощает, но я же не он…
Я вспомнил, что рассказывали мамины коллеги из тех, кто работал под прикрытием – это всегда невероятно сложно. Но самое главное не сдаваться. И отчасти самому верить в собственную легенду.
Поэтому моя размолвка с Деном даже, как ни странно, кстати – Надя будет думать, что я полностью на ее стороне. Может, и проколется в чем.
Пока что я только понял, что она очень умна – прекрасно знает, на что давить. Быстро сообразила, что у моей мамы роман с Орловым, и что Денис крайне этого не одобряет. И, словно мало того, что мы почти не общаемся в последнее время, решила использовать эту информацию, чтобы окончательно нас рассорить.
Будто бы нечаянно, мол, вырвалось, передавала мне гадости, сказанные о маме Денисом, а ей случайно услышанные. И я даже понятия не имею, придумала она это, или Денис, и правда, так говорил. С него же станется, тоже не идеал.
Потом Наденька начала мне сочувствовать. Мол, понимает, как это тяжело – быть в доме Орлова на птичьих правах, да еще и быть вынужденному слушать, как о маме говорит гадости избалованный мальчишка.
На самом деле, после той самой ссоры ничего плохого при мне Ден о маме не говорил. Я понимал, что это исключительно из-за нашей дружбы. Если бы на моем месте был другой сын любовницы его отца, не побоялся бы и не постеснялся. Да, Ден относится ко мне совсем не как к Сане, но на это и рассчитывать не приходится. То, что есть, уже не мало.
Вот только, Надя не знает, что мне достаточно. И вот тут появляется шанс. Можно убедить ее в том, что я ничуть не лучше. Что мне жуть как мешает Ден. Что я тоже хочу занять место подле Орлова. Пусть не в качестве сына, быть пасынком тоже сойдет.
Саня, конечно, говорил обо мне только хорошее, но Наденька решит, что я тоже обвел его вокруг пальца. Она, притворившись девушкой, я – другом.
Да, я тоже не устрою Наденьку в качестве члена семьи. Есть пироги, которые не делятся на много кусков. Но это потом она будет от меня избавляться. А пока что вполне может сделать временным союзником.
И тут мне останется только добиться полного доверия, выбрать момент и записать наш самый откровенный разговор. Дать послушать Орловым, чтобы поняли сами, как ошиблись.
Только до этого еще много времени. Нельзя сейчас завести подобные разговоры – мы недостаточно хорошо знакомы, и Наденька только присматривается ко мне. Для начала необходимо дать ей повод думать, что мы одного поля ягоды.

Я понимал, что это долгий и трудный путь. И ради чего? Помощи человеку, считающему мою маму такой же, как Олеся? Порой мне в голову заползали эти мысли, не скрою.
Но я гнал их прочь, потому что Ден мой друг. И, раз уж я единственный из его окружения, кто в этой сомнительной ситуации сохранил здравый рассудок, то и действовать мне.
Мама рассказывала, как работают агенты под прикрытием, и я старался. Но вскоре осознал, что не могу без помощи, совета, одобрения. Да, сперва не хотел ее впутывать в это. А потом понял – иначе никак. Потому что мама общается с Орловым, и начала вникать в происходящее.
Конечно, было наивно с моей стороны предположить, что Орлов не поделится с мамой своими семейными неприятностями, они ведь очень близки. А мама по роду профессии привыкла вникать всегда и во все. Но достаточно умна, чтобы сходу не высказать свое мнение о Наденьке.
А вот моя позиция, конечно же, маму обескуражила. Орлов-то меня хвалил. Мол, понял, какая Надя умница и подружился с ней. Но маму не проведешь. И вот однажды вечером она даже пришла пораньше домой, чтобы вывести меня на откровенный разговор. За ужином спросила:
- Никита, у вас с Денисом не ладится?
- Мам, все хорошо.
- Не хорошо, и мы оба знаем. Сынок, я понимаю, что ты обижен из-за отношения ко мне твоего друга. Но уверяю, это совсем не повод нечестно поступать.
- И в чем же я был нечестен!? – начал заводиться я.
- Мы оба понимаем, кто такая Наденька и чего хочет. Мне не ясно одно – почему ты на ее стороне.
- Я не на ее стороне, мама.
А что мне было делать? Мама заподозрила меня в нечестности, в том, что я подставляю Дена из-за корысти. А с меня хвати уже и того, что друг считает меня предателем. И я рассказал всю правду. Мама думала долго, а потом задумчиво сказала:
- Никита, ты выбрал сложный путь.
- Я понимаю, но Денис мой друг. Я для него все сделаю.
- Даже если он этого не оценит?
- Я делаю это не затем, чтобы кто-то оценил. Я хочу, чтобы Денис снова чувствовал себя комфортно в семье, не позволю какой-то дряни его в изгоя превратить.
Не то, чтобы мама была довольна моим решением. Скорее просто поняла, что я не отступлю, и ей остается только меня поддержать. Дала несколько дельных советов. Прежде всего, не торопиться. Надя хитрая тварь, стоить чуть проколоться, и мне конец. Раз уж она так быстро настроила всех близких против Дена, обо мне и говорить нечего.

Можно, конечно, уйти в тень, совсем перестать общаться с Орловыми. Но для меня это не вариант – не смотря на то, что членом семьи мне не быть, я как-то привык к ним.
Со временем все становилось только хуже. Я специально стал захаживать к Орловым почаще под любыми предлогами, чтобы быть всегда в курсе ситуации. Главное, чтобы не подумали, что я Надю пытаюсь у Сани отбить, только этого и не хватало.
Но такой мысли ни у кого не возникло. Точнее, подозреваю, что возникла она у самой Наденьки, и это так ей польстило, что она умело отвела от меня любые подозрения в этом. А может, просто защищала вероятного союзника в деле выдворения из семьи Дениса.
Надя переехала к Сане. О родных своих она не рассказывала, но вроде никто не заявлялся в особняк с требованием вернуть ее домой, да и ей не названивали. Орлов ничего такого в этом не видел, разрешил охотно. Саня был за. Ден был против, и его снова назвали эгоистом. Мол, его интересует только собственное спокойствие, и чтобы дома поменьше народу ошивалось.
Я сделал вид, что считаю мысль с переездом Нади донельзя удачной, да что заработал уничижительный взгляд Дениса. Конечно, тяжело, а что делать. Попросил маму навести справки о Надиной родне, но там совершенно ничего криминального, семья как семья.
С Денисом все же вышла крупная ссора. Я понимал, что это неизбежно. Зашел к Сане в видеоигры поиграть, но его еще не было – они с Надей были в кафе, а потом она планировала в салок красоты податься, а друг со мной провести время. Зато в гостиной сидел Ден. Заметив меня, спросил крайне неприязненным тоном:
- Снова пришел Наденьке дифирамбы петь, приспособленец?
- То, что я думаю о Надежде, это мое личное дело, и тебя не касается.
- Это с каких же пор меня перестало касаться то, что происходит с моей семьей?
- Свет на тебе, Ден, клином не сошелся. Не обязательно все будет жить, как ты хочешь.
Вот тут Ден, по моим расчетам, должен был взорваться и накричать. Но ответил он тихим голосом:
- Я считал тебя другом.
- Да нет, не считал, - зато меня понесло, - я от силы хороший знакомый. А друг – Санек. Что называется, почувствуйте разницу.
- Саша – мой брат. Не надо сравнивать.
- Ну конечно, не надо сравнивать. Да куда уж мне-то. Денис, знаешь как обидно, что я вечно, всегда на вторых ролях! Что вы обо мне изредка вспоминаете, и я за это уже должен быть вам благодарен. Да вы мои единственные друзья! А я для вас третий, который периодически лишним оказывается!
- Никит…
- Нет уж, дослушай! Если тебе нужна помощь, обращайся к кому-то, кого уважаешь. А если среди таковых готовых помочь не найдется, твои проблемы!
Я вышел, громко хлопнув дверью. Ден не остановил, глубоко задумавшись. Конечно, с моей стороны весь этот разговор, от начала и до конца, был постановкой. Я понимал, что, даже учитывая, что дома нет никого из членов семьи, прислуга вполне может быть в сговоре с Наденькой. Пусть передадут подробности грандиозной ссоры.
И все равно отчасти это мои личные чувства, моя обида. Которая, впрочем, не помешает восстановить справедливость и помочь Денису. Становится все хуже, надо действовать.


Глава 5

Глава 5: «Денис Орлов: скелет в шкафу»

Все шло хуже некуда. Мне недолго пришлось надеяться на то, что Саша и папа не оставят меня, что будут на моей стороне, а не выполнять Наденькину волю, думая, что это их решения.
Да, сначала я полагал, что наши семейные узы крепки и выдерживали и не такое. В конце концов, папа спускал на тормозах даже мое явно негативное отношение к Журавской. Да и Саша поддерживал, не смотря на крепкую дружбу с ее сыном. А тут какая-то девчонка, пусть и хорошенькая.
Оказалось, все куда сложнее. Эта Надя сразу же стал играть в несчастную жертву моих нападок. И корчила из себя такую невинную овечку, что дальше просто некуда.
Конечно, я оказался воплощением зла, особенно учитывая мое прошлое. А потом вообще случилось ужасное – Надя переехала к нам жить!
Я-то думал, отец после случившегося с Олесей не станет повторять столь грубых ошибок. Оказалось, на одни и те же грабли человек может наступать много раз. И пусть Олеся была его женой, Надя предполагаемая невестка. Результат один – красивые глазки затмевают все.
А Саша обещал, что никогда не предаст меня, что мы будем братьями. А теперь только и делает, что попрекает меня нашими прошлыми размолвками, да защищает от меня свою Надежду!
Да, сначала мы помирились. Но этот мир, к сожалению, оказался не долгим. Очень скоро Надя меня спровоцировала. А я, дурак, попался. Но даже не это обидно, а то, что у Саши не возникло и мысли, что я не причем!
Да, я говорил с Надей, но только не угрожал ей и на этот раз, для разнообразия, даже никак не обозвал. Денег ей хотел предложить. Много. Я понимал, что ей надо больше. Но ведь для этого и усилий сколько приложить придется. А тут просто, на халяву. Порвет с Сашей – получит денег. Отказалась, да еще и меня подставила.
При этом умная тварь о моем предложении и словом не обмолвилась. Понимает, что Саше тогда станет очень интересно – почему я готов дать ей денег, лишь бы исчезла. Наоборот, наговорила такого, что даже у меня волосы дыбом встали! И Саша поверил! Наорал на меня. Но отцу не сдал.
И все равно у нас теперь состояние затяжной ссоры и чуть не военных действий. И отец на стороне Нади и Саши. Да почему же они все время совершают одинаковые ошибки! Отец отказался от меня из-за Олеси, Саша думал обо мне куда хуже, чем есть на самом деле. Это же не привело ни к чему хорошему тогда, и не приведет сейчас. Я пытался поговорить с ними и объяснить, но почему-то все мои благие побуждения видятся частью какого-то коварного плана. И я не могу, как ни стараюсь, пробиться к близким людям и доказать, что не хочу ничего, кроме как защитить их. Порой кажется, что я совершенно один. Да, пожалуй, так оно и есть.

На Никиту тоже рассчитывать не приходится. Да, сначала он сказал, что попробует разобраться. И я в это даже поверил. Все же он человек здравомыслящий, да и, в отличие от Сани, не пылает к Наденьке романтическими чувствами.
Но и он поддался ее обаянию. Да и еще эта хитрая дрянь сумела сыграла на наших терках из-за мадам Журавской. Ник заявил, что верит Наде и не хочет это со мной обсуждать, и я окончательно замкнулся в себе.
Более того, Ник стал чаще, чем раньше сюда захаживать. Нет, я не против, и никогда не был. Просто это странно как-то. Не охмурила ли его Наденька?
В конце концов, я решил его просто спровоцировать, чтобы понять, в чем дело. Говорил с ним довольно резко, специально. На самом деле не то, чтобы я не злился… Просто раз уж папа и брат против меня, чего от Ника-то ждать?
Он тоже завелся, разговор вышел крайне неприятным. И я даже не сразу осознал все сказанное. Первое время просто злился. Только на следующий день, проведя почти бессонную ночь и все хорошенько взвесив, понял, что Ник мне просто мстит. Тут дело не в Наденьке.
И, даже, как ни странно, мое негативное отношение к Журавской не при чем. Ник считает, что я ни во что его не ставлю, потому так завелся. Это странно даже – никогда не думал, что может сложиться такое впечатление.
Сначала, поняв, в чем причина, я только еще больше разозлился. Да мы с Сашей итак дружим с Ником, приглашаем его проводить время вместе. Что он еще хочет-то? Стать третьим братом? А не много ли?
Весь день злился. А потом вспомнил, как вышло тогда, с Сашей. Я ведь тоже думал, что он многого хочет. А в итоге оказалось, что и сам хочу не меньше. И мы стали братьями, самыми настоящими.
Конечно, Никите обидно. Может, он тоже хочет влиться в нашу семью и стать третьим братом? Только это невозможно – ну не чувствую я с ним то единство душ, что с Сашей. И даже размолвка наша не доставляет столько негативных эмоций, как ссора с Сашей.
И все равно он мне нужен, как друг. Не понимаю, почему ему мало быть другом? Разве это мало? Я ведь, действительно считаю его именно другом – ни знакомым, ни приятелем. А что порой (пока не поссорился) проводил куда больше времени с братом и ходил куда-то только с ним вдвоем – так это же нормально.
Только надо объяснить это Никите, да еще как-то так, чтобы он не обиделся. Помиримся мы, или нет, все равно нельзя же оставлять недосказанность в таких важных вопросах.
Главное, чтобы Ник понял, что я не использовал его, ни в коем случае не считал третьим лишним. В конце концов, у меня же не толпа друзей. Только он.

Только поговорить с Ником наедине никак не получалось – после ссоры он стал меня избегать. Думает, нам говорить больше не о чем? Или что я не добавлю ничего нового?
Итак, подведем итоги – папа разговаривает сквозь зубы, Саня и Ник не разговаривают совсем. Как-то паршиво все… Но вот произошло событие, внесшее в унылую жизнь разнообразие.
В последнее время Журавская к нам заходит все реже и реже. Видимо, и ей поперек горла Наденька, завладевшая, в том числе, и вниманием папы. Дочкой ее считает. Вообще класс – Саша сын, Наденька дочка, а я, видимо, приехавший перекантоваться и изрядно надоевший бедный родственник… Прям картина маслом…
Субботним вечером я был дома один. Саша с Надей неизвестно где предавались романтическим чувствам, папа был в Германии, с партнерами по бизнесу все о чем-то совещался. Мне было тошно, и не хотелось никуда идти. Сидел в гостиной и играл на ноуте в компьютерную стрелялку. Тогда и зашла Журавская.
Она меня даже не раздражает так, как раньше. Видимо, все неприязненные чувства перекинулись исключительно на Наденьку. Поэтому я сказал, хоть и без признаков дружелюбия, но и не открыто неприязненно:
- Папы нет дома, и не будет до среды.
- Денис, я забыла сумочку в комнате твоего отца, а без тебя идти неудобно. Проводишь?
Если бы это сказала не Журавская, а какая-нибудь другая фифа отца, я счел бы это вызывающей наглостью и ответил соответственно. На Журавскую совсем не похоже. Она всегда, даже когда (что случалось частенько) я был не прав, вела себя предельно корректно. А сейчас эта заява. Прислуга в комнату отца просто так не суется, всегда когда он дома и заранее предупреждая. Журавская хочет побыть со мной наедине, без ушей? Для чего?
Вообще-то я был зол, раздражен, ни с кем не хотел говорить. Но согласился проводить, из чистого любопытства. В комнате не было никакой сумочки, конечно же. Закрыв дверь, Журавская спросила:
- Насколько Надежда тебя достает?
Первой мыслью было наговорить гадостей. Издевается она, что ли? Только потом понял, что вопрос задан серьезным тоном человека, которому не все равно. А у меня союзников практически нет, и выбирать не приходится:
- Вы даже не представляете, как.
- Я кое-что узнала – она не просто так крутит с Сашей любовь.
- Сам догадался – хочет часть состояния.
- Не все так просто – ей платят.
- Что?
- Ты правильно услышал, Денис. Кто-то платит Надежде за игру в любовь. Но пока неизвестно, кто.
- И, конечно, нет доказательств. А то Вы бы не по секрету мне это говорили. А сразу всем и во всеуслышание.

Тем не менее, уже что-то. Я все думал – неужели Надя будет притворяться всю жизнь? Оказывается, нет. Это все чей-то коварный план. Вот только что за режиссер прячется за кулисами? Нутром чую, это все очень опасно для всей моей семьи.
Я поблагодарил Журавскую и хотел с ней вместе выйти из комнаты, как она добавила:
- Ты думаешь, что у тебя совсем нет союзников, но ошибаешься.
- На себя намекаете?
- Нет, на твоего друга.
Журавская ушла домой, я – в свою комнату. Предавался там размышлениям. Ошибки быть не может – она говорила о Никите. Он мой близкий друг, кому как не ей это знать. Только вот почему она считает, что он на моей стороне?
В последнее время, особенно после последней ссоры, мне очевидно, что Ник совсем не на моей стороне. Может, я не правильно понял Журавскую? Но она просто не могла иметь ввиду никого другого. Может, неправильно поняла ситуацию? Нет. Журавская что-либо говорит только если уверена на сто процентов.
Надо прояснить ситуацию. Вот Журавская сумела поговорить со мной без свидетелей, и я смогу. Вызову Ника на абсолютно откровенный разговор, и пусть честно признается, чего мне от него ждать.
Жалко, что нет сомнений в позиции Саши. В последнее время меня это угнетает еще больше, чем обычно. Не хватает близких отношений, не хватает вечерних посиделок, да и пустой болтовни о том, о сем.
Неужели Саша всем доволен? И Надя легко заменяет ему родного брата? Эта дрянь, при встречах наедине, мне прямым текстом так и сказала – кроме нее Саше больше никто не нужен, а мне лучше убраться отсюда, пока еще могу легко отделаться.
Что она имела ввиду? У меня и так больше ничего нет. Что можно сделать, чтобы стало еще хуже? Мне казалось, ничего. Потому что хуже просто не бывает.
Тем не менее, я старался не расклеиваться окончательно. В конце концов, это же я, сам Ден Орлов. И я не могу вести себя как последний из слюнтяев.
Вскоре разговор с Ником все же состоялся. Только все пошло совсем не так, как я хотел. Прежде всего, надо было поговорить обязательно без свидетелей. И уже с этим вышел полный облом. И Саша, и Надя были дома. И я при них ни о чем не хотел разговаривать, но вышло, как вышло.
Никита зашел за ними, чтобы вместе отправиться на премьеру фантастического фильма. И мне хотелось пойти, но, конечно же, меня не пригласили. Все равно пойду! Один, если не будет другого выхода.
Я думал, что не время о чем-либо говорить с Никитой. И промолчал бы, но он сам ко мне пристал.

Он шел к двери, я направлялся к себе. И мы столкнулись. Честное слово, случайно. Он вспылил:
- Орлов, хорош толкаться!
- Если тебе что-то не нравится, Журавский, проваливай из моего дома!- не остался я в долгу.
- Это не такой уж и твой дом, тем более ты сам привел сюда Сашу. Если хотел, чтобы тут комфортно жилось только тебе, зачем тогда разрешил отцу его усыновить? Теперь придется смириться, что ты не один тут, и как-нибудь научиться уважать других!
- Я это умею получше тебя!
- Ага, конечно, Орлов кому-то помогает, кого-то уважает… Свежо придание! Ребята, пойдемте.
И они ушли. Мне же осталось только сидеть дома и злится, идти куда-то одному категорически расхотелось. К тому же после нескольких случайно оброненных Журавским фраз нахлынули воспоминания о пионерском лагере. Как вскоре выяснилось, не на меня одного.
Саша вернулся аж через целых двадцать минут. Один. Мы давно не разговариваем, но от вопроса я не удержался:
- Забыл чего?
- Забыл поговорить с братом. И уже давненько не вспоминал.
- Ваше кино скоро начнется.
- Я не пойду. Денис, мы снова забыли все, что было в прошлом. Опять совершаем все те же ошибки. Прости меня, и давай не будем больше ссориться.
- Давай. Ты тоже меня прости.
На самом деле я не хотел извиняться, потому что совершенно не чувствовал себя виноватым. А за что? За то, что беспокоился о брате? Но все равно Саша считает себя правым. Уверен – он вспомнил лагерь и решил, раз уж я был на его стороне, сейчас пойти мне на уступки. А я так хотел помириться, что принял правила игры.
Все стало понемногу, не сразу, налаживаться. Саша даже стал за меня заступаться перед отцом и в споре с Надей находит компромисс, а не вставал однозначно на ее сторону.
Вот с Никитой я не помирился. Жаль. Может показаться, что кроме Саши мне больше никто не нужен, но это не верно. И для меня друг – это не пустое слово.
Потому, не смотря на то, что он меня сильно обидел, я пару раз пытался поговорить с Ником. Но он отдалился от меня, и даже от Саши. Зато как-то уж очень сблизился с Наденькой. Неужто я прав, и она его заарканила? Так скоро не Сашу, а Никиту спасать придется.
Тем не менее, то, что Надя ближе общается с Ником, к сожалению, не повлияло на их с Сашей отношения – по-прежнему сладкая парочка, аж смотреть тошно.

Но я окончательно затаился. Решил, раз в лоб с Надей никак, надо молчать и наблюдать, авось потом смогу использовать информацию. Да, это совсем не мои методы, но ведь все когда-либо приходится делать в первый раз.
Саша и Ник стали общаться достаточно напряженно, Саша мне сам признался – он считает, что друг пытается отбить у него девушку. А Наденька, понятное дело, не поддается. Я даже начал заступаться за Ника, и мы чуть не поссорились. Но вовремя притормозил – раз Ник не считает нужным мне помогать, что я напрягаться-то буду?
Вроде бы жизнь налаживается. Только меня не покидала мысль, что Наденька этого так просто не оставит.
Она как-то подозрительно затаилась. Не устроила скандал из-за того, что Саша оставил ее наслаждаться премьерой вдвоем с Никитой, когда попыталась в очередной раз спровоцировать меня на конфликт, а Саша заступился, сказала, что не будет спорить.
И ведь правда – не спорит, и со мной ведет себя пойти что вежливо. Саша очень рад – еще бы, его девушка и брат нашли общий язык, и больше ничего не мешает счастью. Вот только меня так просто не проведешь.
Да потому что я сам был почти что таким. И как никто знаю, что обычно затишье случается перед бурей.
А знаете, что самое скверное? Чем дольше затишье, тем сильнее буря. Элементарно – у злоумышленника есть больше времени все подготовить. Потому я все больше напрягался с каждым днем. И совершенно не представлял, что могу противопоставить Наде.
Как водится, все случилось все равно неожиданно. И, конечно, стоило только чуть-чуть расслабиться. Надоело мне каждый день ждать подвоха, решил отдохнуть хоть немного. Конечно, удар судьбы пришелся именно на этот день, а как же иначе?
Я сразу не понял, что произошло. Вошел в аудиторию, и все уставились на меня. Включая Сашу. И все с ненавистью либо презрением. Похоже, вместо первой пары, которая была отменена, были устроены публичные чтения, и на них меня не позвали. Совершенно неприметный однокурсник, Рома, кажется, читал какую-то книжицу. Дневник, наверное. Впрочем, я успел только уже на обсуждение.
Не успел зайти, Саша выкрикнул:
- Я и забыл, какой ты мерзавец, Денис!
- Саш, да в чем дело-то? – от неожиданности я никак не отреагировал на оскорбление.
- А ты прочти, Орлов, может, поймешь чего, - кажется Рома кинул в меня дневником.
Собственно, что мне оставалось делать? Я забрал книжку и вышел. Дневник. Одного парня, с которым я учился в одном классе, до знакомства с Сашей. Чего же там такого? Надо найти укромное место, прочитать и во всем разобраться. Кажется, жизнь рушится окончательно, так что занятия подождут.


Глава 6

Глава 6: «Некоторые выдержки из личного дневника Вити Игнатова»

Я собираюсь в новую школу! Даже представить себе не мог, что буду там учиться! Школа крутая-прекрутая, не сравнить с той, в которой учился до этого. Ну и конечно мои родители, простые инженеры, и за всю жизнь не накопили бы на обучение тут.
Я очень способный, да и люблю получать все новые и новые знания. В своей школе учился на одни пятерки, и моя классная, учитель химии, предложила замолвить словечко. И мне дали этот грант – путевку в светлое будущее!
Конечно, было жаль расставаться с друзьями-приятелями, но не навсегда же. Да и видеться мы будем, что нам помешает? К тому же я общительный парень, и был уверен, что и в новой школе заведу интересные знакомства.
Первый день в новой школе – друзья немного завидовали, наверное. Самый близкий – Коля Попов – прямо сказал, что на моем месте отказался бы. Сказал, что навел справки, что в определенных кругах о моей школе ходят дурные слухи. Что он беспокоится за меня.
Я поблагодарил, но ответил, что разберусь сам. Вот уж никогда не замечал за Поповым склонности к зависти обыкновенной! Впрочем, наверное, я слишком строг. Друг просто не хочет расставаться со мной. Поэтому я сказал, что мы останемся друзьями, не смотря на мою новую жизнь. Выглядел Колян расстроенным.
Он мой близкий друг, и может быть, я бы плюнул на радужные перспективы ради него. Но есть еще один важный фактор – мои родители. Они простые люди, я единственный сын. Мама и папа очень хотят, чтобы я вышел в люди, они все ради меня сделают. Я просто права не имею их подвести.
Я пошел, и первый день в школе оправдал ожидания, отчасти, правда. Учителя оказались хорошими, школа вообще выше всяких похвал! Такая красивая, просторные классы, крутое оборудование. Бассейн, большой тренажерный зал, обширная и красивая территория! Ну просто райский уголок.
Только вот друзей я не завел, хотя обычно у меня это случается не просто с первого дня, а даже с первого часа. Я, действительно, очень коммуникабелен.
Только все словно чего-то боятся. Не говорят со мной почти. Когда я начал расспрашивать, выяснилось, что боятся некого Дена Орлова. Он, как я понял, местный главарь. Его мнение считается единственно верным. И если ты вдруг ему не понравишься, считай, пропал.
Да глупости все это и пустяки! Ну не верю я в подобный культ личности! Где ж это видано, чтобы один единственный человек так вот просто решал судьбы всех остальных.
Ну есть этот Орлов, и что. Кто сказал, что я ему вот так с первого взгляда и не понравлюсь. Даже если не понравлюсь, не убьет же он меня. И вообще, скорее всего, это просто проверка. Я не поддамся, не испугаюсь. И новые друзья непременно найдутся.

Ну надо же было быть настолько наивным! Я всерьез верил, что подружусь с Орловым! И даже ждал его прихода в школу. Я думал, что, когда с ним подружусь, жизнь наладится. Ага, как же!
Жизнь превратилась в кошмар. Причем, я даже не знаю почему. Я пытался быть милым, и не понимаю, за что Ден меня так невзлюбил. Он, как водится, даже не пояснил причин своих решений. Я пытался выяснить, но получил надменный ответ, что, мол, перед всяким там сбродом Его величество не отчитывается.
Сначала я думал, все не так уж и страшно. Только вот это страшно, и еще как. Я за короткое время стал объектом насмешек всей школы, каждый, кому не лень, словом или делом пытался задеть меня. Большинство просто трусы, которые старались выслужиться перед Орловым, чтобы не занять мое место.
Только один ведет себя достойно. Но его положение такое же как мое, и ему самому до себя. Он пытался со мной объединиться, только я не думаю, что это выход. Вдвоем против всех мы все равно не справимся, только разозлим Орлова, которого я боюсь с каждым днем все сильнее.
Друзьям ничего не говорю, потому что мне стыдно. Особенно стыдно признаться Коляну, что он был прав. Предупреждал, а я, словно последний кретин, не слушал его. Еще и думал, что он мне завидует. Это Колян-то, который моим успехам всегда радовался больше, чем собственным! Вот я придурок!
Только теперь мне приходится видеться с Коляном, да и остальными друзьями все реже и реже. Потому что они, конечно, все поймут, как только мы поговорим по душам. А этого не может не случиться. И попытаются заступиться. А у Орлова большие связи. Я не хочу неприятностей для друзей.
Конечно, они все неправильно поняли. Решили, будто я не хочу больше видеться с ними. Что у меня появилось много других друзей. Ах, если бы.
Итак, на меня обиделись друзья, а в новой школе только новые враги. Успеваемость снизилась, не до учебы. Я вздрагиваю, заходя за угол, и у меня появился нервный тик.
Что делать? Попросить родителей, чтобы они перевели меня в другую школу? Мою бывшую. Я совру, что не справляюсь с нагрузкой (это даже не совсем уж ложь). Пусть лучше думают, что их сын не так умен, как здешние детки мажоров, чем, что их сын трус, не умеющий толком постоять за себя. Конечно, родители, особенно мама, будут огорчены и очень разочарованы. Они же так радовались за меня! Хотели, чтобы их сын стал кем-то особенным
Но я не могу быть особенным, у меня не получилось. Теперь я хочу только обычной жизни в своей бывшей совершенно обычной школе.

Я правда был настроен на это. Я хотел поговорить с родителями, и только одна мысль остановила меня.
Получается, Орлов победил? Он мальчик-мажор, всегда привык получать, что хочет. И я не первый из тех, что ему не нравился, и кого он всеми правдами и неправдами из школы выживал. И ему это в основном удается.
Я был готов сдаться, если бы не подслушанный разговор, в котором Орлов хвастался что вот вот меня дожмет. Что для него это, мол, просто веселая игра, способ избавиться от скуки!
Никогда не мог представить, что моя жизнь для кого то всего лишь веселая игра, а разрушить ее – удовольствие. Я решил поговорить с тем, кто пережил достаточно и упорно этому сопротивлялся. Хочу надолго запомнить этот разговор, и потому постараюсь привести его тут близко к тексту.
Я нашел Журавского, когда он в укромном месте готовился к контрольной. Явно старался, чтобы его тут не обнаружил никто. Но на меня отреагировал спокойно. Отложил задачник в сторону и спросил:
- Что, Игнатов, совсем тебя допекли?
- Не понимаю, как ты справляешься столько лет.
- Я не справляюсь. Разве похоже, что я справляюсь?
- Но ты остаешься здесь, в школе, не смотря на то, что он делает. Разве это не победа.
- Победа? В чем тут победа? В том, чтобы снова и снова становиться орловским мальчиком для биться?
- Тогда в чем смысл?
- Смысл для каждого свой. Мой смысл это мама. Она для меня все. И я не могу разочаровать ее.
- Я думал, ты это делаешь из-за противостояния Орлову.
- Нет смысла делать что-то из-за. Если держаться до конца, то ради…
И он абсолютно прав. Нет смысла в мести и ненависти, это никого не сделает счастливым. Но и нельзя сдаваться, если есть ради чего бороться. Для меня это мое будущее и мои родители. Я не хочу, чтобы из-за Орлова, они разочаровались во мне.
Я долго не решался с ним поговорить. Но я должен это сделать. Может, когда поймет, что я решительно настроен и ни за что не сдамся, он отступит. Хоть сложно представить, Орлова отступающим… Но все равно, ведь для него самого лучше быть благородным человеком, позволившим врагу жить, чем проигравшим?
Я тоже не хочу, как Журавский, терять часть себя каждый день и держаться из последних сил, уповая лишь на то, что каждый день делает ближе окончание школы. Нет, я хочу жить. И могу даже перевестись в другой класс, если меня перестанут травить. Я должен поговорить с собственным мучителем. Журавский считает это бесполезным, но вдруг мне поможет? Надо просто быть уверенным и сильным.

Я смог поговорить с Орловым только через неделю, долго с мыслями собирался. И этот разговор хотел бы забыть, но мне нельзя его забывать:
- Орлов, поговорить надо.
- Да ты вообще, хлюпик, оборзел?!
- Это, правда, важно.
- Только если собираешься сказать, что валишь из школы, наконец-то.
- Забавно. Я как раз хотел сказать, что никуда не уйду.
- Правда? Думаешь, сможешь прижиться тут?
- Я останусь, не смотря ни на что. Это моя жизнь, Орлов. Кем бы ты ни был, я не позволю тебе ломать мою жизнь. Я остаюсь.
- Что ж. ты пожалеешь о своем решении. И гораздо скорее, чем думаешь.
Орлов говорил тихо и твердо. А я… Впервые в жизни я начал заикаться. Я хотел, чтобы мой голос звучал уверенно, но не получалось, и это не зависело от меня. Надеюсь, когда через пару лет буду перечитывать дневник, не превращусь в забитого заику окончательно.

Я ничего не мог писать целую неделю, так сильно дрожали руки. Я даже думать об этом не мог без содрогания, не то, что на бумаге записать.
Их было трое. Они встретили меня после школы, в переулке по дороге домой. Ударили, потом приложили к лицу какую-то тряпку, я отключился.
Пришел в себя в каком-то складе. Просторный, но нет ни души. Очень-очень страшно. Страх пробирал до костей, казалось, весь я состою исключительно из страха.
Я был опутан цепями и подвешен кверху ногами, на высоте, наверное, этажей трех. А может, мне так казалось – у страха глаза велики. Я не знаю, сколько провисел вот так. Я только помню ощущение ледяного ужаса. Мне так хотелось потерять сознание, больше не чувствовать и ничего не ощущать. Но как назло я так ни на минуту и не отключился.
Мои мучители пришли. Они отвязали меня и долго отпускали скабрезные шуточки по поводу моего состояния, я помню все как-то смутно. Помню, они запихнули меня опять в машину и выпихнули прямо на улицу неподалеку от дома. Уехали, на прощание издевательски бросив: «Тебе привет от Орлова!»
Я не помню, как дошел до дома, меня трясло и шатало из стороны в сторону. Родителей не было дома – коммандировка. Они должны были приехать через два дня.
Все эти дни я сидел у себя в комнате, на полу у кровати. Я не спал, потому что боялся, не отвечал на телефонные звонки, почти ничего не ел.

Когда родители приехали, я более-менее оклемался. Им нельзя знать о произошедшем – они могут обратиться в милицию, и тогда не известно, что случится. Орлов страшный человек.
Когда родители вернулись домой, я вышел их встречать. Выглядел все же не важно – первым делом поинтересовались, что случилось со мной. Не отвечая, я сказал: «Пожалуйста, переведите меня в другую школу. Я хочу прямо завтра забрать документы».
Наверное, все было написано у меня на лице – родители просто молча кивнули, не возразили, хоть я и был к этому готов. И на следующий же день мы с отцом пошли в школу забирать документы.
Я держал отца за руку, не отпускал. И было наплевать, как это со стороны выглядит, я не слушал презрительные шепотки за спиной. Мне и так было очень трудно заставить себя выйти на улицу.
Отец пошел к директору, спросил, хочу ли я зайти в класс, в последний раз побыть на уроке. Я отказался, конечно, не хочу. Не хочу оказаться под прицелом пристальных взглядов. Сидел в коридоре на первом этаже, когда ко мне подошел Журавский. Спросил:
- В чем дело?
- А ты чего опаздываешь?
- Маме снова угрожали. Еле ее вообще уговорил меня отпустить.
- А зачем? Не лучше ли для тебя провести этот день дома?
- Может и лучше, только тогда хуже станет после.
Я думал, разговор окончен, и Журавский пойдет в класс. Да он и пошел почти, только потом обернулся и спросил:
- С тобой-то что?
- Со мной все, Ник. Это последний раз, когда мы видимся.
- Ты меня пугаешь.
- Я перевожусь.
- Что Орлов опять тебе сделал?
Журавский внимательно смотрел мне в глаза, хотелось сказать. Чтобы стало легче и чтобы предупредить. Хотя, выкинуть с Журавским то же, что и со мной, Орлов не посмеет. В том, что мама работает в милиции, есть не только минусы, но и плюсы.
К тому же, хотя мы не стали друзьями, Журавский слишком честен, чтобы не вписаться за меня. Ему это будет дорого стоить. Поэтому я покачал головой. Никита постоял немного и ушел в класс. Было немного обидно, что он не настоял, но все верно. Мы же не друзья.
Потом прозвенел звонок, и ученики стали выходить из класса. И я увидел Орлова. Наверное, надо было спрятаться. Но я хотел поставить точку. Поэтому я подошел к нему. Посмотрел в глаза и сказал: «Поздравляю. Ты победил». Я ждал усмешки, каких-то унизительных реплик… Но Орлов был серьезен и как-то напряжен. Он протянул ко мне руку. Но я отшатнулся от него, словно от прокаженного. И пошел, не оборачиваясь, к кабинету директора, где меня ждал отец. Сзади доносились перешептывания, но потом прозвучал резкий голос Орлова: «Так, всем заткнуться!». И все стихло…

Прошло уже полгода с тех пор, как я покинул школу. Лучше не становится. Я стараюсь делать вид, что ничего не произошло. Живу, ем, пью. Делаю уроки. Меня перевели в старую школу. Бывшие друзья отвернулись от меня. Даже Колян.
Я больше не могу, как раньше, быть заводилой и душой компании. Даже общаться с ними, как раньше, не могу. Они, наверное, решили, что я загордился. Что после той замечательной школы (откуда, как все решили, меня выпихнули за неуспеваемость) мне не нравится тут, в обыкновенной. И что они не сравнятся с детьми-мажорами, с которыми я имел дело там.
Если бы они только знали! Но мне стыдно признаться в том, что со мной произошло. Что я такой неудачник, что не нашел ни одного друга, только врагов. Что после того, как меня похитили, я больше не могу нормально жить.
Я, и правда, кажется, просто существую. Я понимаю, что должен сам справиться с проблемами. Но я не могу.
Я даже спать практически перестал. Стоит закрыть глаза – и вот я снова вишу вниз головой, на большой высоте, не зная, придут ли за мной, или мне придется вот так висеть… день… неделю… месяц?
Я понимаю, что надо просто забыть. Надо перешагнуть и жить дальше. Да, мне сильно не повезло. Но многим же не везет. И ничего, живут. Так почему же я не могу.
Я, и правда, не могу. Больше не могу жить так. Я не могу ходить по улицам, постоянно вздрагивая и оглядываясь. Я не вижу выхода. Думал, будет лучше, если запишу свои мысли тут. Мне не с кем поговорить, я не могу держать это в себе.
Но лучше не стало, и я не вижу иного выхода, кроме этого. Мне очень жаль моих родителей. Только я не могу больше ничего, ничего не помогает, у меня не осталось веры, и жизнь не имеет смысла.
Я не оставлю дома этот дневник. Не хочу, чтобы родители узнали. Оставлю его единственному оставшемуся другу. Пусть она распорядится дневником по своему усмотрению.
Если кто-то из моих близких когда-нибудь прочтет эти строчки, знайте, мне очень жаль. Я не хотел, чтобы все так вышло. Но я слаб, я не могу сопротивляться и не хочу больше. Я верю в одно – Орлов свое тоже получит. И надеюсь, что больше никого не постигнет моя судьба.
Те, кто меня любит – постарайтесь меня простить. Это последняя запись в моем дневнике. Прощайте.


Глава 7

Глава 7: «Денис Орлов: призраки прошлого»

Я не знаю, сколько прошло времени. Я все читал, до самого конца. По моему лицу текли слезы, я и не думал их вытирать. Я тогда не думал, вообще ни о чем. Мне просто было как-то пусто на душе. Руки тряслись. Я чувствовал, что должен куда-то ехать, что-то делать. Сам не знаю, что было бы, если бы в таком состоянии я сел за руль, но тут подошел Никита. Я даже не заметил его. А он взял меня за руку и повел к моей же машине! Потом протянул руку и сказал: «Ключи». Я был настолько опустошен, да еще и сбит с толку, что совершенно не сопротивлялся.
Мы отъехали на достаточное расстояние от ВУЗа, когда Ник остановился. Сказал:
- Надеюсь, вместе нас не видели.
- Боишься за свою репутацию.
- В некотором роде. В крайнем случае, скажем, что мы подрались.
- Понимаю тебя – сейчас быть моим другом крайне невыгодно.
- Я твой друг, Ден, не смотря ни на что.
- В последнее время как-то не верится.
- Дай мне прочитать. Я должен знать, в чем дело.
Я протянул ему дневник. Почему бы и нет. Меня все и так ненавидят, и имеют на это право. Теперь вот к этому списку прибавится еще и мой друг Ник. Я прикрыл глаза, не хотел видеть отвращение на лице близкого друга. С одной стороны, боялся реакции. С другой - ждал ее, чтобы все наконец-то разрешилось. Вот только к тому, что сказал Ник, я был не готов:
- Это моя вина.
Я резко открыл глаза и посмотрел на друга. Он серьезен и очень огорчен. Неужели и правда… Я даже головой потряс и сразу же возразил:
- Ник, ты-то тут уж совершенно ни при чем.
- Я говорил с ним тогда. Я должен был понять, что что-то не так, узнать правду.
- И что дальше? Ты пошел бы бить мне морду. Я не знаю, чем бы это кончилось для тебя. Я был чудовищем, монстром. Мы оба помним это.
- У тебя была совесть и тогда. Просто до тебя было очень трудно, почти невозможно достучаться. Пожалуй, это удалось одному только Сане. Именно поэтому он твой брат.
Мы молчали, потом Ник сказал, что мы должны все узнать наверняка. Он кому-то стал звонить. Я потом понял, что маминым коллегам. С три короба наврал и узнал Витин адрес. Сказал, что мы поедем туда и все выясним.
Что ж, это будет тяжело, но он прав. Пусть запись в дневнике прерывается однозначно, но есть еще шанс, что он не смог. Испугался, или что-то остановило. Пока мы ехали, я молился, чтобы это было так. Чтобы не получилось, что из-за меня погиб человек. Потому что, если это так, никакими последующими хорошими поступками я никогда этого не искуплю.

Когда приехали на место, Ник предложил мне остаться в машине. Я отказался – это моя вина, я должен разобраться сам.
Мы позвонили в дверь. Нам открыла женщина лет пятидесяти, и по ее виду я сразу все понял. Мать, потерявшая сына, на плечах у нее огромное горе, и теперь оно всегда будет с ней.
Я молчал, мне было нечего ей сказать. Никита сказал, что мы бывшие одноклассники ее сына. Что, мол, у нас встреча выпускников, и мы хотим позвать Витю. Женщина (она представилась Аллой Викторовной) предложила нам чаю. И стала рассказывать.
Странно… Родители Вити связали трагедию не с нашей школой, а скорее с уходом из нее. Наверное, они много работали, и потому не уделяли Вите достаточно внимания, отчего многие события в его жизни воспринимали диаметрально противоположно тому, что на самом деле было. Мне это знакомо – у нас с папой порой случалось то же самое.
Вот и теперь Алла Викторовна рассказала, что не знает, почему Витя решил уйти из школы. Может потому, что чувствовал, что не дотягивает до нас. Может из-за проблем с успеваемостью. Но что после ухода у него началась депрессия. Что они пытались его расспросить, сделать хоть что-то. Он молчал, кончено. А когда решили поговорить с нашим директором и вернуть Витю в школу, чуть ли не истерику закатил… Конечно, могу себе представить.
В общем, все верно. Наверное, надо было что-то сказать, посочувствовать. Но я не мог. Чувствовал, что задохнусь, здесь и сейчас, если немедленно не выберусь на свежий воздух. Поэтому я выбежал из квартиры чуть ли не бегом, оставив Ника извиняться и объяснять причины моего скоропалительного ухода, выражать наши соболезнования.
Когда друг вышел, я стоял около собственной машины, прислонившись к ней, словно ища опоры. Ник встал рядом. Мы молчали, потом я сказал:
- Теперь ты знаешь.
- Что в школьные годы ты был тем еще придурком? Я знал это всегда, Ден. Даже тогда, когда соглашался на дружбу с тобой.
- Теперь все иначе. Из-за меня погиб человек!
- Да. Мне тоже очень жаль Витю. Я хорошо его помню. Мы могли бы быть друзьями.
- А теперь его нет. По моей вине.
- Да. В этом есть твоя вина, Орлов. Не буду спорить. А еще моя. Я мог поговорить с ним и не стал, а также недостаточно ясно пояснил, почему с тобой нельзя связываться. Еще виноваты его друзья, которые отвернулись от него и не попробовали вывести из депрессии, даже вроде как не заметили ничего. И даже его родители, которые вовремя не поняли, что происходит и хотя бы не отвели к психиатру. К тому же Ден, я не верю, что ты хотел того, что случилось, даже в то время.
- Нет. Конечно, не хотел. Но теперь-то какая разница…
- Уж поверь мне, разница есть. Расскажи.

И я рассказывал. В конце концов, вспоминать уж лучше, чем просто сидеть и заниматься самобичеванием. Я рассказывал, и словно сам погружался в минувшие времена.
Я и сам бы не смог ответить, чем конкретно мне не понравился Игнатов. Я вообще о большинстве своих жертв такого сказать не могу. Они мне не нравились просто потому, что не нравились, без видимых причин. Вот так и с Витей. Хотя… Пожалуй меня взбесило то, что он считал возможным подружиться со мной просто так, на равных. Это со мной-то, самим великим Орловым! В те времена я еще не понимал, что смысл дружбы в равенстве как раз и заключается.
Когда Игнатов мне в лицо заявил, что не собирается уходить из школы, я был просто в ярости. Можно было бы, конечно, оценить его смелость. Это сейчас я понимаю, что ему было нелегко. Тогда же я был в бешенстве, что и заставило пойти на крайние меры.
Да, это я нанял тех отморозков. Я всегда знал, где можно найти шпану, готовую на что угодно за деньги. Я даже как-то думал нанять их припугнуть Журавского, когда он особенно меня раздражал. Но знал кем работает его мать, и не хотел доставлять отцу хлопоты, если меня вычислят, и ему придется меня отмазать.
Итак, я дал им денег и приказал припугнуть Игнатова. Так и выразился. И особенно подчеркнул, чтобы они не доводили дело до серьезного ущерба здоровью. Как я тогда выразился: «Чтобы этот пацан только в больницу не загремел. Припугните, и все».
Я думал, они ему просто в темном переулке нож покажут. В крайнем случае, по морде дадут разок. Я не чувствовал себя виноватым. До поры до времени.
Когда мне позвонили и отчитались о проделанной работе, я был доволен. Вот только на следующий день Игнатов не пришел в школу. И потом тоже. Я начал беспокоиться – мало ли как шпана дворовая могла истолковать мои намерения. Ну да, задумался об этом уже постфактум.
Вот только тогда я думал не об Игнатове, а о том, как бы не было неприятностей. Я не верил, что все может быть, действительно, плохо. Но если до больницы дошло, даже с чем-то незначительным, не выйдут ли на меня… Нет, я нисколько не боялся, что у меня могут быть проблемы с законом. Но боялся отцовского гнева. Вряд ли папа снисходительно отнесся бы к подобному.
Я даже звонил Игнатову домой. Никто не ответил, и я уж хотел перейти к более активным действиям, как он пришел в школу сам. Как оказалось, за документами.
И вот тогда я испугался как раз за него. Стоило увидеть дрожащие руки, белое лицо. И услышать ужасный безжизненный голос: «Поздравляю. Ты победил».

Уж победившим я себя точно не чувствовал. Я хотел поговорить с Игнатовым, выяснить, что стряслось. Что натворили эти два недоумка. Только парень от меня шарахнулся, словно от прокаженного. И тогда я снова разозлился. Не хочет, значит, со мной дел иметь. Ну и не надо.
Тем не менее, уж не знаю, почему, я запретил все сплетни на тему моей очередной победы. Мне самому было неприятно их слышать.
Еще около недели я пребывал в размышлениях – выяснить или нет, что эти придурки с Игнатовым сделали? Но, в конце концов, я пришел к выводу, что Игнатов жив и здоров, физически, по крайней мере. И оставил все как есть.
Мы некоторое время молчали. Потом Ник задумчиво сказал:
- Надо выяснить, как этот дневник попал к Наде.
- А при чем тут вообще она?
- Без обид, Ден, но, кажется, переживания сказались на твоих умственных способностях. Сложно представить, кто еще мог устроить эти публичные чтения.
- В любом случае, это все не важно. Ник, я просто не знаю, как теперь жить.
- Ден, неужели ты, и правда, верил, что своими дурацкими выходками никому не причинил вреда?
- Я просто не понимал, что все так серьезно. Думаешь, Игнатов не единственный?
- Я не знаю, Денис. Я только знаю, что ты остаешься моим другом. И что Саше нужна наша помощь. Постарайся принять произошедшее и жить дальше.
- А если у меня не получится?
Ник вынул из кармана блокнот, ручку, что-то быстро написал, оторвал листок и передал мне. Это оказался адрес, в одном из спальных районов. Сказал:
- Если станет невмоготу и будет некуда пойти, приходи сюда.
- Чей это адрес?
- Моего друга.
- Я думал, мы с Саней твои единственные друзья.
- К счастью, нет. Иначе мне не на кого было бы опереться.
Всю дорогу дальше мы молчали. Не знаю, о чем думал Ник, я о том, что понятия не имею, как теперь быть. Отцу рассказать? Я был уверен, что Саня не скажет.
Я мог бы рассказать, вот только смысл? Что это изменит? Может, в былые времена папа меня и понял бы, но сейчас все будет только хуже.
Хотя, по правде говоря, я не знал, куда уж хуже. Я хотел, чтобы меня просто не стало. Чтобы не пришлось встречаться с полными ненависти взглядами, кому-то что-то объяснять.

Но я есть, и все произошедшее было. И сейчас пытаться от этого откреститься – просто трусость. Я не был трусом и не хотел бы быть. Поэтому приду домой и поговорю с Сашей. И постараюсь сохранить лицо при встрече с Наденькой.
Только решить проще, чем сделать. Уже при подъезде к дому я стал заметно нервничать. Потому что понимал – будет сложно. А потом Ник вышел, подальше от дома.
Если бы я подумал, я обязательно понял бы, почему друг старается меня поддержать, но только так, чтобы не заметили остальные. Только в то время я, кроме Игнатова, и думать не мог ни о чем больше.
На самом деле вышло даже хуже, чем сперва представлялось. Дома был только Саня. Отец на переговорах, Наденька плетет коварные планы где-то еще. Я хотел взять тайм-аут. Тем более, брат молчал.
Но молчание было демонстративным, и смотрел он на меня… Как-то презрительно, словно видит первый раз, и увиденное ему крайне не нравится. В общем, я развернулся, чтобы уйти к себе в комнату. Но презрительный взгляд Сани, казалось, прожигал насквозь, поэтому я развернулся, быстро сбежал с лестницы и сказал, глядя ему в глаза:
- Если хочешь что сказать, говори.
- С чего ты взял, что я вообще хочу с тобой разговаривать?
Да, я сам себя презирал, но услышать презрение в голосе Саши… Это было очень обидно. Да, я совершал страшные поступки. Но ведь я же все время стремился ему помогать. Да, он не просил. Но я для него так старался. А он смотрит на меня таким взглядом, словно всю жизнь презирал.
- Саша ты же хорошо меня знаешь.
- Не особо, как выяснилось.
- Послушай, мне тоже тяжело.
- Неужели? Вот только Игнатов мертв, а у тебя все в порядке.
- Разве похоже, что у меня все в порядке? Отец не разговаривает, а брат, похоже, ненавидит.
- А разве ты этого не заслужил?
Я попятился от брата, ставшего внезапно таким чужим, а потом рванул вверх по лестнице. Это я-то! Да я в жизни ни от кого не убегал! И не скрывался от проблем. Но если жизнь рушится, что я могу?
Только спрятаться у себя в комнате. Там я сидел до позднего вечера, а когда отец вернулся, он ко мне даже не зашел! И не спросил, что случилось. Хотя, я уверен, Саня ему ничего не рассказал.
Теперь я в полной мере понимаю брата, как ему было тяжело чувствовать себя в нашем доме абсолютно чужим. Только вот Саша не заслужил ужасов его жизни, я же заслуживаю того, что происходит со мной в полной мере. И дело тут не в Наденьке. Во мне.

Я чувствовал себя несправедливо обиженным, жертвой надиного коварства. Как будто сам никогда ничего подобного не делал с людьми.
А ведь у меня обширный послужной список, и даже Игнатов в последних строках дневника выразил надежду, что и я получу по заслугам. Что ж, видимо его желание исполняется. И, наверное, это правильно.
На следующий день я в институт не пошел, не чувствовал себя в силах. Да и вообще не думал, что смогу пойти туда хоть когда-нибудь.
Самое паршивое – даже после того, как совершил ужасную ошибку, я еще мог все исправить. Просто поговорить с Игнатовым, что мне стоило? Я знаю, я смог бы сделать так, чтобы все закончилось, пусть и не хорошо, то хотя бы не так трагично. Но я не стал. Потому что просто не захотел.
И Ник прав – это мы знаем только про Игнатова. А сколько их могло бы быть? Скольким людям я неумышленно, или полуумышленно причинил вред? И что делать теперь?
Я не выходил из комнаты, почти неделю, и это никого особо не интересовало. Я только слышал, как заходила Надя, она постоянно была с Сашей, и они все шептались о чем-то. Не иначе, как мне косточки перемывают. И уж Наденька-то точно сумеет все представить в таком свете, что брат никогда больше со мной не поговорит.
Ник тоже приходил, говорили с Сашей. Я невольно подслушал их разговор и меня поразила одна мысль. Только сейчас заметил, насколько все двусмысленно. Вроде как Ник и не перечил брату, но из контекста становилось ясно, что он на моей стороне. Скорее даже из подтекста.
Я вспомнил прежние разговоры, когда наши отношения типа «расклеились», и наши «ссоры». И, кажется, понял, что имела ввиду Журавская, когда намекала, что я не одинок. И странно, что я, такой весь из себя проницательный, не догадался раньше.
И именно то, что Ник, как оказалось, был на моей стороне, наконец-то вывело меня из ступора.
Я вспомнил, что Наденька пустила корни у меня дома. А это значит, Саня и папа по-прежнему в беде. И Ник в большой беде, если Надя только предположит, что он ей не союзник. Или если будет не нужен. Значит, я должен забыть о своих проблемах, должен начать действовать.
В конце концов, группа, которая считает, что они загонят меня в угол, не представляют, с кем связались. И даже Наденька не знает, что, совершенно случайно, у меня есть козыри. И даже если все раскроется, я и так монстр в глазах папы и Сани, так чего же терять. Потому я взял телефон и набрал номер, который помнил наизусть:
- Крестный, вечер добрый, это Ден. Надеюсь, не отвлекаю.
- Денис, рад слышать тебя. Нет, конечно. Что-то случилось.
- Честно говоря, да. Мне очень нужна помощь. Только так, чтобы папа не узнал.
- Снова влип в неприятности?
- Что-то типа того.
- Помогу, чем смогу, конечно же.
- Надо, чтобы из моей группы отчислили одного человека. Но очень важно, чтобы папа не узнал, что это из-за нас с вами.
- Что же случилось, что ты не справился сам?
- Крестный, можешь не верить, что она чуть ли не круче меня.
- Верится с трудом. Но если тебе это нужно, я все устрою. Как ее зовут?
- Васильева Надежда Алексеевна.
- Через пару дней и следа ее в институте не будет.
- Спасибо.
- Да не вопрос.
Итак, моя ошибка заключается в том, что я пытался бороться с Надей, не используя ее методы. Хотел быть лучше. Очевидно, так не победить. Поэтому временно мне придется вспомнить, кем я раньше был. И, пока не спасу тех, кто мне дорог, засунуть подальше муки совести. Пора всем, и мне в первую очередь, вспомнить, кто такой Денис Орлов.


Глава 8

Глава 8: «Александр Орлов: новые разочарования»

Конечно, я был в ужасе. Не знаю, откуда появился этот дневник, но то, что писал этот несчастный парень… Главное, я прекрасно его понимал, я тоже чувствовал такое отчаяние, был изгоем и тоже оказывался на краю. И было очень горько оттого, что мой брат оказался тем самым чудовищем, это он причина страданий и, скорее всего, смерти человека.
Когда публичное чтение только началось, я, поняв, что один из главных героев Денис, хотел все прекратить, правда, но Надя взяла меня за руку и покачала головой. И я почему-то сразу поверил ей.
И правильно сделал. Честно это или нет по отношению к Денису, уже не так важно. Он совершал ужасные поступки и должен за них ответить. Да и ребятам из группы надо знать, с кем они имеют дело.
Я всегда знал, кто такой Денис Орлов. Но в последнее время он вел себя как нормальный, самый обычный человек. И я позволил себе думать, что так оно и есть. Позволил себе забыть о том, кем был Денис раньше.
Я же считаю себя хорошим человеком. А сам купился на то, как брат относится лично ко мне. И забыл про его поведение по отношению к остальным. Ну да. Сейчас у Дениса период затишья. Но это совсем не означает, что он всегда будет таким.
Да и даже сейчас у них с Ником что-то происходит, а я встал на сторону Дена автоматически, просто потому, что он мой брат. А ведь зная их обоих – прав то наверняка Никита. Мне было все равно. А теперь нет. Теперь-то у меня открылись глаза.
Да и Наденька. Мне стало стыдно – она же предупреждала. Только я ничего не хотел знать.
Поэтому я ничего не испытал, глядя на белое лицо брата. И не пошел за ним, когда он выбежал из кабинета, словно ошпаренный. Поэтому я не защищал его, когда потом ребята ушатами лили на него грязь. Он виноват, и они в своем праве.
Я не думал о том, как сейчас Дену, чувствует он угрызения совести или нет. Поделом. Я пошел гулять с Наденькой. Она же, добрая душа, ни в чем меня не упрекала. Я, конечно, первым делом извинился. Но она ответила, что Денис мой брат, что это естественно, что мне хотелось его защитить, что тут и говорить не о чем. Все-таки с девушкой мне очень повезло. Чего не скажешь о брате.
Вернулся вечером, заведенный. Надя сказала, что не будет вмешиваться, это мое с Деном дело. Мол, нам поговорить надо.
О чем вот только? Все ясно и так.
Но разговор состоялся, крайне неприятный для нас обоих. Я понимал, что в чем-то перегибаю, но не мог ничего с собой поделать. Да и не хотел, если уж совсем честно. Я был настолько зол на Дена, на всю ситуацию, настолько обижен за Надю, что даже не возразил, когда брат предположил, что я его ненавижу. Да в ту секунду я, пожалуй, эту ненависть ощущал. Только на следующий день отпустило. Но все равно о словах не пожалел. Да, брата я ненавидеть не могу, не смотря ни на что. Но ему полезно думать обратное. Меньше будет играть с чувствами и жизнями людей.

Денис не выходит из комнаты уже несколько дней. Еду ему туда носят, в институте он не появляется. Я не знаю, беспокоиться или нет. С одной стороны, Ден мне далеко не чужой. И других, да и его самого, я сколько угодно могу убеждать, что мне плевать, но себе то врать зачем… Хотя ведь брать заслужил эмоциональную встряску, да и что с ним сделается-то. Наоборот, в комнате, взаперти, у него меньше шансов попасть в неприятную ситуацию с одногруппниками.
Они обсуждали, кстати, как себя вести. Но мнения разделились. В нашей группе были и похожие на Орлова, считающие, что ничего особо и не произошло. Только удивляющиеся, что такой тихоня был таким крутым. Были моралисты, предлагающие Дена чуть ли не на кол немедленно посадить. Большинство же решило просто с ним не общаться и не иметь никаких дел. Люди они такие. В большинстве беспокоятся лишь о себе любимых. Раз напрямую нас не касается, просто обойдем стороной.
Я не лез в обсуждение. Напрямую отказался в этом участвовать. Не могу разобраться в себе, и пока тоже займу нейтралитет. Я не могу вредить брату, но и помогать тоже пока не готов.
Когда прошла почти неделя, я начал переживать по-серьезному. Вдруг брат решил из своей комнаты вообще никогда не выходить? Так и будет жить отшельником. В самом деле, может он не нас давить пытается? Может ему, правда, плохо?
Говорить с Деном я все еще не хотел – к отцу пошел. Я не рассказал о причинах нашей крупной ссоры, я же не сволочь. Но и без этого папа понимал – происходит что-то нехорошее. И догадывался, что Денис, как обычно, при делах.
К моим опасениям папа отнесся на редкость несерьезно. Мол, Ден известный манипулятор. Что плохого с ним может случиться? Да ничего. Он же не из дома ушел, как я тогда, просто в комнате заперся. Ждет, когда нам станет стыдно, мы побежим наперегонки прощения просить. Но мы не будем идти на поводу. Прощения просить должен именно он. И прежде всего у Наденьки. А мы уж подумаем, прощать или нет.
Я не знал прав ли папа. Но и Надя была согласна – Денис ведет себя просто как избалованный ребенок. Мол, назло маме отморожу уши. Она сказала – он слишком многим людям в жизни причинил вред, а сам понятия не имеет, каково это оказаться в положении жертвы. И, хоть зла она никому не желает, Денису этот опыт будет полезен.
Меня же все что-то беспокоило. Вроде все так здраво рассуждают. И кажется, что они правы… А я почему-то им не верю. Хотя пару дней назад даже не усомнился бы в такой точке зрения.
Я решил посоветоваться еще с одним человеком, которому не все равно. С Ником. В конце концов, он наш с Денисом общий друг. И, хоть у них не ладится в последнее время, Ден Никите не посторонний.

Разговор получился странным. Ник сам пришел, сказал, его Надя позвала. Только Нади не было дома. Передумала? Нет. Скорее всего, моя добрая и чуткая подруга специально это подстроила, чтобы мы с Ником поговорить могли.
В последнее время, честно сказать, я сам на него злился. По-моему, он клеит Надю. Частенько заходит больше к ней, чем ко мне, шутит без остановки, общается с ней по секрету. Нет, в Наде я уверен. Но ведь Ник мой друг. Если ему так уж нравится моя девушка, мог бы признаться мне, и играть честно.
Хотя Надя уверяет, что между ними ничего нет, и Ник совсем не пристает. Но, может, она просто слишком добра, не хочет вбивать клин между нами… Как бы то ни было, без совета Ника мне сейчас не обойтись. Придется забыть на время о подозрениях и общаться, как ни в чем не бывало.
Итак, узнав, что Нади нет, Ник хотел уйти, но я попросил остаться. Присели в гостиной, поговорить. Я честно рассказал свои мысли и попросил его высказать мнение.
Ощущения после разговора остались какие-то тягостные. Воде как Ник был и на моей стороне, вроде не осуждал… А все равно заставил задуматься о том, что Ден все же очень хороший брат. Да, его поступки непростительны. Но по отношению к другим. Меня он никогда не подставлял, а вот я подставил его. Хотя бы тем, что не встал на его сторону. И это после того, как он столько делал ради меня.
Я уже почти дошел до комнаты брата, чтобы постучать и поговорить, наконец. Но вернулась Надя, и я отвлекся. В конце концов, поговорить же можно и завтра.
А на следующий день случилось неожиданное – Ден вышел из комнаты. Я уж решил, брат там навеки поселился. А он спустился к завтраку, словно и не было стольких дней затворничества. Словно не было ни чтения дневника, ни наших ссор.
И еще кое-что мне не понравилось – Ден словно вновь стал собой из прошлого, из тех времен – до лагеря и перед тем как меня похитили во второй раз. Уверенный в себе, снисходительно посмотрел на меня, нагло подмигнул Наденьке, с аппетитом принялся уплетать сырники со свежей малиной, запивая кофе…
Отец только головой покачал и ушел на работу. Конечно, ему не до наших разборок, он человек занятой.
Я же снова начал раздражаться, и охота поговорить с братом куда-то пропала. А он заявил, что конечно идет в институт. А почему бы и нет? Ой, что то будет…
И я оказался прав – Денис довольно быстро построил всю нашу группу, как в старые, не больно-то добрые времена. Они не знали просто, с кем связываются, не знали его с той стороны. А я не подсказал вовремя…

В общем, ни я, ни Наденька и опомниться не успели, как Ден в группе стал главным, все его слушают и, похоже, бояться. Да как же так! Он же сам говорил, что не хочет жить, как раньше. А теперь вернулся к прежнему поведению, да еще после того, как вскрылась неприглядная подробность из его прошлого. Другой бы в щелку забился и не вылазил.
Но Ден это Ден. Он чувствовал себя вполне, а вот Надя решила, что надо что-то делать. Даже просила помочь организовать, как сказать сопротивление. Против брата? Ну уж нет. Я все понимал, Надя права, наверное. Но надо попробовать достучаться до Дениса. Мне это удавалось пару раз, должно получиться и сейчас. Я так и сказал Наде – я ее люблю, конечно, но с братом бороться мы не будем, будем договариваться.
Наде такой ответ не понравился, и она сказала, что тогда все сделает сама. Целый день вела разрушительную деятельность и даже добилась некоторых успехов. А следующим утром ее вызвали в деканат.
Я пошел с Надей, мы отели вечером в кафе зайти. Отец пропадает на работе, а видеться с Денисом лишний раз у меня теперь нет ни малейшего желания. Хоть и грустно от этого.
Итак, Надя зашла в кабинет, я остался ждать в коридоре. Но когда моя девушка вышла, я совершенно ее не узнал.
Добрая, нежная Наденька показалась злобной мегерой, я даже отступил нам шаг. Так бывает – смотришь на человека и совсем не узнаешь. Словно он надел маску… ну или снял ее.
Но потом Наденька разрыдалась, и я про все забыл. Он была в отчаянии, это видно. И все просила, чтобы я увел ее отсюда. До самого дома только плакала и ничего не говорила. Мне была страшно за нее.
Только когда вошли, запинаясь, Надя рассказала – ее отчислили. Нашли какой-то левый повод, похожий на издевательство. Просто убрали, чтобы не мешала. Вот только кому?
Собственно, ответ очевиден. Но как мой брат пошел на такую низость? Да ему не нравится Наденька, но такое слишком даже для него! И как ему удалось?
Я успокаивал Надю. Говорил – не конец света. Заварил ей кофейку, добавив коньяка. А сам все думал. Пока не дошло, наконец.
Семен Аркадьевич Григорьев, крестный Дена! У него настолько серьезные завязки в нашем универе, что может он практически все. Он еще предлагал запихнуть нас сюда прям без экзаменов. Но я ж честный, а Ден меня поддержал.
Он все время поддерживал меня, что ж с ним стало? Почему брат снова негодяй? Еще и нашел на ком срываться – безобидной Наденьке.
Надя была сильно расстроена, меня переполнял гнев. Думал, как увижу Дена, в порошок сотру…
Но вот брат пришел, а я даже не знал, что сказать или сделать. Растерялся, потому что выглядел Денис уж очень обычно. Словно он вовсе не сломал жизнь ни в чем не виноватой девушке. Он не был довольным, но и напряженным тоже не был. Будто все это в порядке вещей. И именно это взбесило меня больше всего.

Настолько, что первое время просто стоял. Надя выбежала из дома. Сказала ей надо пройтись. Конечно – даже минуту не может находиться с этим мерзавцем в одном помещении! А мне придется. Я должен сказать ему все, что хочу.
Я подошел к Дену вплотную и спросил сквозь зубы, сдерживаясь, чтобы сходу ему не врезать:
- Ну что, счастлив теперь?
- С чего бы?
- Сам прекрасно знаешь!?
- Да?
- Из-за тебя Надю выгнали из универа!
- Что ж, отрицать глупо.
- Да как ты можешь!
- Я просто делаю то, что нужно.
Если я практически кричал, брат весь разговор был на удивление спокоен. И я понял – сейчас будет драка. Только собрался врезать, как следует, как зашел отец.
Конечно, спросил, в чем дело. Брат молчал. И в другое время я тоже промолчал бы. Я не стукач, да и Ден для меня слишком много значит. Но сейчас я был слишком зол. И чувствовал, что Дениса за то, что произошло с Надей, надо наказать так, чтобы надолго запомнил. А сделать это может только отец.
И да. Я рассказал. Только пожалел об этом еще до окончания своего монолога. Лицо отца изменилось, стало каким-то жестким, я даже отступил на шаг. А Денис остался стоять на месте. Только на меня глянул так, словно сильно во мне разочаровался. Это он! Во мне! А ведь не я невинную девушку с грязью смешал.
Потом отец спросил:
- Это правда?
- Правда в том, что Надя заслужила, что получила.
Отец замахнулся на Дена и отвесил бы ему пощечину. Только брат перехватил его руку, сказал:
- В этом доме для меня в последнее время было и так достаточно унижений.
- Не нравится? Так убирайся и не возвращайся сюда!
Мне стало уж вовсе не по себе. Брат молча развернулся и рванул к себе. Отец был спокоен. Считал, что Денис извиняться придет. Вот только я на это не надеялся,
И правда, Денис спустился через полчаса, одетый и со спортивной сумкой. Наверное, надо было его остановить. Но я тогда думал – это ссора между братом и отцом, мне надо остаться в стороне. По правде говоря, надеялся, что отец сделает это сам. Но только вот вышло все совсем не так. Вместо того, чтобы остановить, папа холодно бросил:

- Имей в виду. Если сейчас выйдешь не вернешься. И счета твои я все заблокирую.
- Да подавись! Только помните - вы совершаете ошибку. И вы о ней пожалеете.
Брат ушел, отец заперся в комнате. Я пошел искать Наденьку. На душе было паршиво. Денис ушел на ночь глядя из дома. Хотя требовалось всего-то признать свою вину и извиниться. Ведь мы же правы? Почему тогда мне так паршиво?
Впрочем, надо думать не о себе, отце, Денисе… В первую очередь о той, кому тяжелее всего. Надо помочь Наде.
Наутро мы поехали к Григорьеву. Вроем – отец, я и Надя. Благо была суббота. Конечно, в идеале с нами должен бы быть Денис. Чтобы лично сказать своему крестному, что был не прав, и попросить исправить несправедливость. Вот только, к сожалению, брат ничего не осознал.
Поэтому нас было трое. И принял Григорьев сначала нас хорошо. Только на Надю как-то косо поглядывал.
Когда мы рассказали, в чем причина визита, Григорьев заметно помрачнел. Я думал, это оттого, что он тоже осознал, как неправильно Ден поступил с Надей, еще и с его помощью. Однако вскоре выяснилось, что я ошибся.
Григорьев посмотрел мне в глаза и прямо спросил:
- Александр, я не понимаю, как ты можешь поступать так со своим братом, после всего, что он сделал для тебя?
Я задумался, и мне почти стало стыдно, но тут Надя решила защитить меня:
- Вы не понимаете, Денис ужасный, жестокий человек. Саша просто старается мне помочь.
- Девушка, я знаю крестника гораздо лучше, чем вы, - в голосе Григорьева явственно слышался лед, он очень редко говорил так, - Да, Денис бывает не сдержан, иногда несправедлив, но вам и в подметки не годится, я прав?
Надя вся покраснела, я не знаю, что бы произошло, но вмешался отец: «Выйдите, дети, нам надо поговорить наедине». Мне два раза повторять было не надо, и Надю я увел, взяв за руку, пока чего не случилось…
На улице моя девушка просто задыхалась от негодования. Сказала, что Григорьев говорит ей гадости из-за меня, что он терпеть меня не может, потому что боится, как бы я не занял место его обожаемого крестника.
Не знаю, может это и так. А может Надя преувеличивает. Григорьев мне, пусть по просьбе отца, сделал много хорошего, и мне тяжело думать о нем плохо. Но его отношение к Наде, эта незаслуженная грубость, конечно, возмутили.
Когда отец вернулся, оказалось, что ничего у него не вышло. Григорьев наотрез отказался возвращать Надю, они крупно поругались. Особенно когда отец рассказал, что выгнал Дена из дома.
Папа пообещал Наде, что поможет устроиться в другое учебное заведение, она поблагодарила, но все равно бала очень расстроена. Я понимал ее чувства, злился и на Григорьева, и на Дениса.


Глава 9: «Александр Орлов: знакомство с родственниками»

Прошло три недели, и я вынужден признаться самому себе – мне ужасно не хватает брата. Я его не простил: Надя ходит очень грустная, и я злюсь до сих пор. Но Ден мой брат, и я не могу не думать о том, где он все это время пропадает, без денег.
Брат иногда появляется в институте, ко мне не подходит и ведет себя, как обычно. По нему и не скажешь, что выгнали из дома и все карточки заблокированы. Точнее, не скажет посторонний человек, но я понимаю, брату тяжело. И каждый раз перед сном думаю – все ли с ним хорошо?
Сначала я полагал, что брата приютил Григорьев. Но тот сам вызывал меня и пытался выяснить, что я знаю о положении Дена. Как я понял, к нему за помощью брат не обращался. И тут мне бы сказать, что тоже переживаю, но нет – стало обидно, что Надю Григорьев обидел, а о Дене так печется. И я сообщил, что мне все равно. Думал, Григорьев наорет, но тот покачал головой и грустно сказал: «Когда ты поймешь, как ошибся, тебе будет очень стыдно». Из его кабинета я выскочил как ошпаренный.
Сначала злился и на Дена, и на его крестного. Но уже на следующий день снова забеспокоился. Я обратил внимание на то, что стараниями Дениса остальные, плохо его знающие, не замечали. Я увидел разницу в поведении Дена сейчас и тогда, когда он жил так.
Да, со стороны все выглядело одинаково – наглый парень, уверенный в себе, лидер, победитель. И я долго не понимал – наверное, потому, что все мысли занимала Наденька, я все думал, как она там, одна, как переживает, как ей не хватает института. Поэтому злился, и сквозь призму этой злости видел прежнего Дена Орлова.
Но прошло время, Наде стало лучше, я тосковал по брату и волновался за него тоже. Разговор с Григорьевым, когда злость отпустила, заставил задуматься. И в таком задумчивом состоянии я пребывал, когда в очередной раз на пару явился Денис. Тогда я увидел.
Его поведение – просто маска. Я помню его тогда, настоящего. И вижу разницу, даже если ее не видит сам Денис. Он не такой, как раньше, просто вид делает. И я не понимаю, почему. Чтобы отомстить Наде. Но за что? За то, что лишила его семьи? Но он же сам виноват…
Хотя не лишила, нет. То, что мы в размолвке не значит, что мы больше не семья. Я по доброй воле стал Денису братом. Я не должен, только возникли трудности, отказываться от него. Если он просто играет роль, а не стал снова монстром, значит не все потеряно. Можно попробовать поговорить, образумить…
Да, Надя будет сильно расстроена. Но я все равно не могу, даже ради нее, отказаться от брата. Да и кем я буду, если продолжу спокойно жить в доме Орловых, когда Ден непонятно где.
Я хотел поговорить, но Ден ушел раньше, прямо посреди пары. По делам? Но какие дела у него могут быть... На подработку? Вот в это не поверю никогда в жизни. Откуда тогда у него деньги?

Ник. Он остался нашим другом. Пусть меня раздражает его сближение с Наденькой. Я знаю, что они с братом ссорились. Но Ник рассудительнее меня и, тем более, Дениса. Он вполне мог его приютить. Я не стал звонить, а сразу пошел к другу в гости.
Надеялся увидеть там брата, но нет. Открыл дверь Никита спокойно, в квартире кроме него никого больше не было. Я был разочарован и не смог этого скрыть. Друг спросил: «Ты ожидал тут Надежду увидеть?» Я разозлился и чуть не врезал ему, но, вспомнив, зачем пришел, почти спокойно ответил:
- В Наде я абсолютно уверен, у тебя ей делать нечего.
- Кого тогда ищешь?
- Дениса.
Ник внимательно на меня посмотрел, покачал головой. В принципе, я и так уже понял, что брата здесь нет. И, скорее всего, Никита не знает где он. В конце концов, отношения у них расклеились. У Дена вообще никого не осталось, где же он может быть?
На этой мысли мне стало как-то тоскливо. В последнее время я постоянно злился на брата, и как-то упустил из виду, что он умудрился растерять всех близких – меня, папу, единственного друга. Наверное, ему грустно и одиноко. И, не смотря на ошибки, на его ужасный характер, он все равно этого не заслужил. Я должен вспомнить, что он мой брат. И поскольку от Нади ни в коем случае не откажусь, надо постараться их помирить. Ник словно прочел мои мысли, сказав:
- У тебя не получится усидеть на двух стульях.
- Что ты имеешь в виду? - сделал вид, что не понял, я.
- Надя и Ден ненавидят друг друга. И пока она живет у вас дома, он не вернется.
- А разве у него есть выбор?
- А разве ты плохо знаешь собственного брата?
Я понял, что спорить бессмысленно, и задал вопрос, который меня волновал больше всего на данный момент:
- Ник, ты знаешь, где он?
- Откуда? Я Дену не нянька.
- Тогда я ничего тут не забыл.
Получилось грубо, я сам уже понимаю, что наша дружба дала такую же трещину, как и братские отношения с Деном. Но что я могу поделать? Я не могу поступиться своими принципами. Хотя и грустно, конечно, что накануне дня рождения я остался без друга и брата.
Действительно, их обоих не было. И я был очень обижен. И впервые понял, что одной Нади не достаточно. Да, она моя девушка, и я влюблен. Но все равно мне не хватает самых близких людей. Не смотря на ужин в шикарном ресторане, на то, что отец смотрел на меня с гордостью, Надя с обожанием, одноклассники говорили тосты в мою честь… Все равно мне было одиноко.

Ник, правда, пришел, хоть и с опозданием. Я, честно говоря, сам его не пригласил, зол был из-за того, что он слишком нежно относится к Наденьке. И, как ни странно, из-за того, что он бросил Дена в беде, когда так ему нужен. О том, что сам поступил еще хуже, я старался не думать. Тем не менее, когда Ник зашел в ресторан и сказал, что знает что не приглашен, просто пришел подарок отдать, я утянул его за стол, и усадил рядом с собой, сообщив, что это глупости, что он не может быть не приглашен, это же само собой разумеется. Мне показалось, что Наде это не понравилось. Но я, наверное, ошибся. Она же хороший человек, хочет, чтобы я был счастлив и знает, как много дружба значит для меня.
А еще я весь вечер ждал Дениса. Вот его я пригласил. Только не хватило смелости сделать это лично. Прислал сообщение на телефон. Настолько сухое, что самому неудобно. Словно не брату пишу, а простому знакомому. Но все равно я надеялся, что брат придет. И тогда, может, удастся из ресторана пойти домой всем вместе – я, папа, Наденька… и Денис.
Только Дена в тот вечер не было в ресторане – он прислал только голосовое сообщение. Что поздравляет, что желает всего самого лучшего. Что я навсегда останусь его братом, и он надеется, что я одумаюсь и, наконец, начну видеть вещи такими, каковыми они на самом деле являются.
Я одумаюсь? Это кто из нас одуматься должен? Почему Ден все считает, что в нашей ссоре именно я не прав? Все же очевидно. Всерьез разозлиться не дала настоящая тревога в голове брата. Похоже, волнуется. Может, и правда, считает Надю плохим человеком? Вдруг кто-то специально вбил между ними клин? Или просто ошибочное впечатление? Ден же если что-то в голову себе вобьет, переубедить его невозможно. Ясно одно - надо как можно скорее поговорить с ним.
Я хотел прямо на следующий день, но Надя приготовила какой-то сюрприз и очень волновалась. Хотела, чтобы мы прямо с утра куда-то вместе пошли. И я подумал – один день погоды не сделает, а девушку расстраивать не хотелось. Поэтому, хоть на душе и было муторно, пошел все-таки с ней.
Приличный район, красивый дом. Может, Надя решила меня с родителями познакомить? Я бы с удовольствием. А что тянуть – это же девушка мечты. Только зачем тогда все эти секреты? Сказала бы прямо – я бы подготовился.
Поднялись на шестой этаж, позвонили в звонок… Дверь открыла женщина, мне не знакомая, по почему-то обнимать полезла именно меня…
Не успел удивиться, как меня утянули в дом и все мне рассказали. Оказалось, женщину зовут Полина Власова, и она моя родная тетя. Замужем за бизнесменом Николаем Власовым. И у меня есть две кузины Валя и Вера. И они давно хотят встретиться со мной, они даже объявление в газету размещали. Тетя Полина знала, что у ее старшей сестры был сын и хотела знать, жив ли я, что со мной.

Первое время я просто был поражен – после лагеря я вычеркнул эту сторону жизни, а когда стал Орловым и вовсе все забыл. Нет, не подумайте, что это потому что отец богат. Нет, просто мне нравится думать, что я всегда был папиным сыном и братом Дениса. А теперь придется вспоминать прошлое и это фамилию – Скрепкин.
Мы пообщались. Не скажу, что было неприятно, но и особого удовольствия я не почувствовал. Я не мог представить их своей семьей, может, просто нужно время. И я решил не говорить, что стал Орловым. Я так понял, Надя не сказала. Я же этих людей совсем не знаю, им незачем быть в курсе, чей я наследник.
На вопросы отвечал, что меня усыновили, что хорошая семья, но в подробности не вдавался. Родственники пытались настаивать, но быстро поняли, что со мной так нельзя, и сменили тему. Рассказали про себя.
У мистера Власова бизнес. Не такой, конечно, как у моего отца. Но весьма прибыльный. Живут они хорошо. И, собственно, хотели мне помочь. И материально, и просто быть со мной одной семьей. Они даже предложили переехать к ним. Что для меня многое значит. Но я отказался, конечно. Сказал, что у меня прекрасный отец. А их я буду навещать.
Конечно, чтобы не огорчать Наденьку, я сделал вид, что обрадовался ее сюрпризу. Она же старалась. Но на самом деле чувства, которые я испытывал, были очень противоречивы. Я же хотел забыть навсегда ту часть моей жизни. И вдруг появляются люди из прошлого, часть той семьи, о принадлежности к которой я помнить не хочу.
Но, похоже, это хорошие люди. Они искренне за меня беспокоятся. Да, они не так богаты как папа. Но я же не жадный до денег. И дело не в них. Просто моя семья – Орловы.
Поэтому я, как тогда показалось, нашел хороший компромисс – буду общаться с родственниками иногда по телефону. Чтобы и их не обижать, но и не заставлять себя становиться частью семьи, с которой ничего не связывает.
Только не вышло – уже через пару дней меня позвали на праздник – у Веры день рождения. Исполняется пятнадцать лет, и не прийти неудобно. Праздник был через неделю. За это время я хотел попробовать наладить отношения с Деном. С ним и посоветуюсь. Главное, чтобы не подумал, что я хочу другую семью, и не обиделся.
А вскоре Надя позвала на, как я думал, свидание, а на самом деле сходить с моими кузинами погулять. Нормальные девчонки, в общении приятные. Но их братом (как они меня зовут) я себя уж никак не ощущаю. Я начал понимать, почему Надя меня с ними сводит. Хочет, чтобы оставил идею мириться с Денисом. Мол, хочешь быть братом – вот тебе сестры. Я поговорил со своей девушкой. Объяснил, что мне Дена они не заменят. И это была наша первая ссора. Всегда тактичная Наденька внезапно уж очень зло отзывалась о Денисе. А я, понимая, что у нее есть основания, все равно резко одернул ее.

Мы пару дней не общались. Но потом помирились. И все равно меня не покидали тревожные мысли. Я все прослушивал раз за разом сообщение брата о том, что он надеется, что у меня откроются глаза. Все думал, что же он имел в виду. Мне было очень тревожно.
Еще тревожно было отцу. Он делал вид, что все в порядке, что его не беспокоит, что Денис пропадает, неизвестно где, и не ясно, на какие средства. Он даже карточки разблокировал и попросил меня в институте, как увижу Дена отдать ему. И передать, что он может извиниться перед нами всеми, особенно перед Надей. И возвращаться домой.
Я понимал, что ничего не выйдет, но сделал так, как хотел отец. Конечно, Ден не собирался возвращаться, и карточку не взял. Сказал, что это не он должен извиняться, и что, пока у нас не откроются глаза, дома ему делать нечего. На этот раз я даже не разозлился.
Во-первых, именно такой реакции я и ждал, так чего злится? К тому же в последнее время произошли кое-какие изменения и в моем отношении к Наде. Может, причина в нашей ссоре. Хотя, скорее всего, просто с момента, как начал с ней встречаться прошло достаточно времени.
Я больше не отношусь к Наде, как к прекрасной нимфе. Для меня она стала обычным человеком. А ошибиться может любой обычный человек.
И для меня уже не кажется таким уж правильным, что я, не разобравшись в ситуации и даже не послушав Дениса, сразу встал на ее сторону. Ну да, она красивая. Наверное, поэтому я безоговорочно и сразу решил, что добрая. Но если задуматься (а переживая бессонными ночами за Дениса, думал я много), какие у меня доказательства? Кому Надя при мне сделала добро, чтобы я знал, что она добрая? Даже отзывалась при мне она о людях (в особенности о Дене) больше плохо, чем хорошо
Но, хоть и понимал, что Надя простой человек, я все равно ее любил. И поэтому мне тяжело было думать о ней плохо. О Дене плохо думать тоже не хотелось.
Я все больше убеждался, что нужен компромисс. Но как этого достичь, если ни девушка, ни брат друг о друге ничего не хотят слышать? Неизвестно, как долго еще я бы пребывал в этой растерянности, если бы не один случай на дне рождения кузины.
Я выбрал подарок – диск с популярной компьютерной игрой. Специально не стал дарить ничего дорогого. Во-первых, они и так обеспеченные. К тому же, это они хотели мне помогать, а я пока еще не хочу, чтобы они знали, чей теперь я сын.
И все шло хорошо, пока совершенно случайно и я подслушал разговор кузин, когда они думали, что находятся наедине. Вообще я не имею такой привычки, но понял, что говорят обо мне, и заинтересовался:

- А что тебе Саша подарил?
- Ой, ничего особенного, сама посмотри.
- По-моему неплохо, дашь поиграть?
- Ой, Валь, дам, конечно, но не в этом же дело.
- Что тебя беспокоит?
- Родители же говорили, наш кузен очень богатый. Интересно как они думают, он поможет спасти папину фирму от банкротства, если он такой жадный…
Я стоял, словно громом пораженный. Значит, вот оно как… Вот зачем родственнички искали меня. Нет, я не был сильно расстроен. Даже рад, что вовремя узнал. Все равно мы слишком мало знакомы, я не успел начать думать о них, как о своей семье. И уже начинать не буду. Надя огорчится, они и ее в заблуждение ввели. А мне пора уходить отсюда. И ее уводить.
Но я нигде не мог найти Надю. Когда спросил у гостей, кто видел мою девушку, мне почему-то махнули рукой в сторону хозяйского кабинета. Странно, что ей там делать? Меня пронзило очень нехорошее сомнение. Но надо проверить. Только сделать это с умом – кое-чего от Дена я нахватался. Надо осторожно поговорить наедине с Валей, самой наивной из этой семейки. И, буду надеяться, я получу ответ на свой вопрос.
Ну да – разговор удался. Я получил правду, вот только хотел ли ее такую?
Конечно, прямым текстом ничего сказано не было. Потому что Валю, наивную и добрую, в такие подробности не посвящали. Но мне стало ясно – Надя работает на этих людей. И с самого начала было целью ввести меня в эту семью, заставить им помогать. Приятным бонусом стало то, что Надя сама решила стать частью семьи Орлова. Но и деньги моих родственничков брала, не брезговала. Конечно, кое-что до сих пор не ясно. К примеру, как они хотели получать деньги отца, до каких пределов дойти. Точнее, есть догадка. Но она настолько ужасна, что даже думать не хочу… Однако в моей жизни было достаточно ужасных людей, чтобы не отказаться совсем от этой мысли. Взять хотя бы биологического отца.
Знаете, я все поражался – как такой умный, здравомыслящий человек, такой тертый калач, как Орлов, связался с Олесей. Как он не понял сразу, какая она дрянь.
А сейчас понимаю его. Я тоже не хотел понимать, кто такая Надя. Она обвела вокруг пальца меня, отца… Один только Денис пытался открыть нам глаза. Только он хотел сохранить семью, боролся за это до конца… И, возможно, и сейчас продолжает бороться. Я даже не знаю, каким словами начать просить у него прощение…
Ясно одно – необходимо увидеть брата, дать понять, что, наконец, я на его стороне. И если он не настолько сильно презирает нас с отцом, чтобы устраниться от наших проблем, выработать план противостояния Наденьке.

Глава 10: "Денис Орлов: в изгнании"

Я до последней секунды в это не верил. Мой отец, такой, вроде, умный человек, опять совершает эту ошибку. Он снова отказывается от меня. И опять из-за особы женского пола. Пусть даже и контекст иной. От этого не менее паршиво – тогда меня сослали в лагерь… А теперь вообще в никуда…
Он, правда, заблокировал мои карточки. Я надеялся, что хоть этого не сделает. За что они со мной так? Папа и Саша моя семья. Самые близкие люди. Как они могут?
Но не время по лицу сопли размазывать – надо сосредоточиться и действовать. Первой мыслью было пойти к крестному. Он точно не откажет. Но тогда я обижу человека, предложившего помощь, когда папа и брат отказались от меня. Если я оттолкну руку, протянутую Ником, буду не лучше, чем они. Потому, прочитав адрес, данный другом, я отправился в путь.
Спальный район, ничем не примечательный. Так. Как туда попаду? Хорошо хоть примерно себе представляю, что такое метро – брат пару раз затащил. Мол, и мне, мажору, полезно знать, как обычные люди живут. Я ушел не совсем без денег – забрал все, что у меня было из наличности. Но там копейки, всего-то тысяч пятьдесят. Я не знал, что без карточки останусь. Ну еще можно часы продать, они дорогие. На первое время хватит.
Повезло, что нужный мне дом прямо около метро. Честно говоря, вот уж дурацкий лабиринт. Если Саша хорошо ориентируется, я каждый раз, когда он меня тащил в эту гордость нашей столицы, путался. И сейчас заблудился, но вышел куда надо, в конце концов.
Было интересно, что это за адрес мне Ник дал. Но я ни на секунду не предположил, что это подстава – если не верить другу, тогда кому?
Обычная не примечательная девятиэтажка. Вот уж не думал, что судьба и сюда занесет. На миг промелькнула мысль вызвать такси и поехать к крестному. Но нет. Решил так решил.
Позвонил в домофон, открыли мне сразу. Лифт не работал, пришлось пешком тащиться на седьмой этаж. Еще и лампочка в подъезде не горела! И как тут люди живут…
Дверь уже была открыта, и я увидел девчонку. Похоже, моя ровесница, на внешность совершенно обыкновенная. Но мне было интересно все, я совсем не ожидал такого. Потому, зайдя, сразу завалил ее вопросами:
- Привет, ты девушка Ника?
- День добрый. Нет. Я его друг. Лиза, кстати.
- И почему я тебя не знаю?
- Ну… Вероятно, ты не слишком интересовался жизнью Ника и не такой уж хороший друг, как себя считаешь.
- Но…
- Денис, тебе не кажется, что ты ведешь себя не прилично?
Я даже покраснел. По сути, Лиза права. Я так привык, что мир вертится вокруг моей сиятельной персоны, что забыл, что сейчас я никто, и это она делает мне одолжение.

Я извинился, мне предложили войти и накормили ужином – покупной пиццей, средненькой, но сейчас не до жиру.
Лиза оказалась приятной в общении. Я узнал, что она дочь коллеги мамы Ника. Живет с отцом, про маму сказала только, что ее нет. Считает Ника практически братом.
Она всегда надеялась, что ее отец и мама Ника поженятся, что они станут полноценной семьей. Так что близкое знакомство мамы Ника с моим отцом, как и для меня, стало для Лизы большим разочарованием.
Даже странно как-то… Я так не хотел видеть Ника моим братом, а Лиза так хотела…
Причем, когда я услышал это от нее, почувствовал раздражение – почему это она считает, что будет лучшей сестрой для Ника, чем я братом? Стоп. Я же сам не хотел быть ему братом. Я что, как собака на сене – сам не хочу, но и другим не дам? Или…
Мысль не дала продолжить сама Лиза. Они сказала, что ее отец на каком-то секретном задании, его совершенно точно не будет минимум неделю. Это время я могу спать в его комнате, благо квартира двухкомнатная.
Еще попросила описать подробно мою ситуацию. Говорит, не из праздного любопытства. Я хотел было резко ответить, что это не ее дело, но вспомнил, что, собственно, нахожусь у нее дома и ем ее еду. Да и не так уж много человек готовы выслушать меня, не говоря о том, чтобы поверить.
Я рассказал все подробности, Лиза слушала внимательно. И потом рассказала тоже кое-то интересное.
Оказалось, она знакома с некой Верой. Как выяснилось родной кузиной Саши. С ней Лиза не дружит – девчонка довольно неприятная, завистливая, мелочная и жестокая.
Но как-то отец Лизы ее очень выручил – по долгу службы спас от хулиганов. И, так как девочка была напугана, отвел домой. Там Лиза ее постаралась успокоить, с тех пор началось общение.
Подумать только – эта Вера с чего-то вбила в голову, что Лиза теперь несет за нее ответственность и обязана ей помогать! Это вместо того, чтобы прийти к более логичному выводу, что это она в долгу.
Тем не менее, регулярно Вера звонила Лизе, возмущалась, что та первая не позвонила. Приглашала в кино или кафе. За счет Лизы, конечно. И там грузила своими проблемами. Младшей сестре ведь расскажешь не все…
Пару раз Лиза на это повелась. Первый раз наивно полагала, что ее хотят поблагодарить. Либо передать через нее благодарность отцу. Второй раз, потому что первый показался забавным…

Но выслушивать чужие проблемы оказалось утомительным, да и счет за кафе вышел целых три тысячи – деньги для Лизы большие. Так что Лиза пару недель игнорила навязчивую знакомую. Но та не унималась, и пришлось согласиться на встречу. Только не в кафе и не в кино. А в парке, к большому раздражению Веры.
Лиза планировала настойчиво попросить от себя отстать. Если придется, даже думала пригрозить рассказать отцу, что ее достают. Но пришлось поменять планы.
Она услышала знакомую фамилию – Скрепкин. Она знала, что это бывшая фамилия Саши Орлова, близкого друга ее несостоявшегося брата, и потому решила слушать внимательно. Маловероятно, что это простое совпадение.
Пришлось сделать вид, что общение с новой знакомой очень ее заинтересовало, даже в кафе позвать и потратить последние деньги. Но Лиза узнала, что семья Веры наняла некую ушлую девчонку, чтобы она окрутила их кузена и познакомила с ними, вроде бы невзначай.
Дело в том, что, еще когда папа не считал Сашу сыном, когда это был всего лишь мальчишка, которого я попросил взять в семью, папа решил извлечь из этого выгоду. Что неудивительно, он все же бизнесмен.
В газете бала напечатана статья, призванная показать папу в выгодном свете. Это тем более было нужно, что в те времена папа размышлял – а не податься ли в политику? Это потом передумал окончательно.
Так вот, в статье было написано про Сашу, с его тогдашней фамилией. Я тогда еще чуть не поссорился с отцом, но вовремя одумался, поняв, что и так требую слишком многого.
А родители Веры статью видели. Сначала просто позавидовали – мол, вот как некоторым везет – олигархи их усыновляют…
Тогда их фирма приносила ощутимый доход, и они даже порадовались, что племянник никогда не сядет на шею.
Но потом Верин отец ввязался в опасную авантюру, проиграл, и стало ясно, что на шею садиться придется уже им.
Однако они понимали, конечно, что не могут просто подойти к Саше со словами – мы твои родственники, дай нам денег.
Надо было придумать план, простой и изящный. Сначала хотели, чтобы одна из дочерей познакомилась с Сашей, словно бы невзначай. Даже были предприняты попытки, но неудачные.
Вера первая догадалась – нужна девушка, посторонняя, красивая, чтобы смогла влюбить в себя наивного парня. И тогда все получится гармонично, ни у кого никогда не возникнет подозрений или вопросов ненужных.
Откуда появилась конкретно Надя, Вера то ли не знает, то ли не сочла нужным рассказать Лизе. Жаль. Мне кажется, это немаловажный вопрос, и ответ непременно нужно найти.

Тем не менее, ясно, что Надя именно с этой целью стала крутить с моим братом роман. А потом поняла – зачем довольствоваться малым, если можно деньги и тут, и там получить.
К тому же ей каким-то образом удалось стать моему отцу почти что приемной дочерью. И как бы Саня ей предложение не сделал. С него станется, и я должен предостеречь брата от этого шага. Жаль, он не слушает меня.
В последующие дни я жил у Лизы, но в институт ходил. Не столько учиться, сколько наблюдать за братом. Как бы я не злился на что, что Саша не на моей стороне, я чувствовал себя обязанным предостеречь брата от необдуманного шага. Но я не мог все просто рассказать. Даже если приведу Лизу, брат не поверит нам. Осталось наблюдать.
Никита, конечно, заходил. Он сказал, что расследование идет полным ходом, с помощью Журавской, конечно же. А недавно заходила она сама и задала очень странный для меня вопрос – знаю ли я бандитов, с которыми водится Надя? Мол, раз мы были знакомы до того, как все закрутилось, то вдруг…
Но нет. Я не только не знал, но и не предполагал, что она еще и с бандосами какими-то связана. Мне она всегда казалась одиночкой.
Меж тем, не могу не признать, что мне полезно посмотреть на Журавскую без предрассудков – снова вспомнить, что она, вообще-то, участвовала в спасении моей и Саши жизней. А то в последнее время для меня она, прежде всего, любовница отца.
Никита ввязался в опасное расследование прошлого Нади. Считает, что, если побольше узнает, сможет открыть Саше и моему отцу глаза. Я сказал прямо:
- Ник, спасибо тебе, но я не хочу, чтобы ты один в это лез.
- Разве есть выбор?
- Это очень опасно. И ради чего?
- Ради людей, которых считал друзьями, и которые чуть не стали моей семьей.
Я даже головой потряс:
- Чуть не стали? Что ты имеешь в виду?
- Только то, что сказал. Я понял, о чем ты пытался сказать. Я никогда не стану на одну линию с Саней, а мама никогда не будет в твоих глазах достойна мистера Орлова. И мне кажется, лучше быть частью семьи обычных людей, таких как Лиза и ее папа, чем пытаться влиться в вашу, и всегда быть не ровней.
- Никита, давай мы это потом еще обсудим, когда разберемся с Надей.
- Да нет. Нам нечего обсуждать. Когда все кончится, я постараюсь сделать все, чтобы мама не появлялась в твоем доме, Лиза поможет. И сам тоже не буду появляться.

- Но Ник, мы же друзья.
- Я это слышал раньше, и напрасно в это поверил – если бы мы были друзьями, ты не вел бы со мной и мамой себя так.
- Но почему ты помогаешь?
- Потому что еще недавно хотел быть твоим другом. И потому что, все равно, та не заслуживаешь того, что происходит.
Ощущение после разговора с другом осталось тягостным… Да. Именно с другом. Не знаю, что за мысли у него в голове. Но он остался мои другом, и будет им.
К тому же я тут понял – из всех женщин, с которыми знакомился папа, именно Журавская идеальный вариант в качестве моей будущей мачехи. И я никогда ничего не имел лично против нее – просто был недоволен, что у папы личная жизнь. С чего же я решил, что он больше не должен быть счастлив?
Сам же говорил, когда еще имел Олесю в качестве мачехи – приму любую другую, только не ее. Так в чем дело?
В общем, может Ник и считает разговор законченным, но только не я – мы еще вернемся к этому. Я пока не до конца разобрался в отношении к Журавской. Но категорически не согласен с желанием Ника перестать общаться со мной.
К тому же, кто у меня остается? Я не знаю, прощу ли отца… и даже Сашу. Да, я им пытаюсь помочь. Но общаться с ними не тянет.
Даже не смог себя заставить прийти на день рождения к брату. Хотя он пригласил. Ага, если можно так назвать – более формального приглашения придумать сложно. Так приглашают человека в надежде, что он все поймет и не придет.
А может, я и не прав. Может, брат искренне хочет меня видеть. Просто считает себя обиженным. Но навряд ли я смогу видеть перед собой его и отца обиженные лица.
Никита пошел. К тому моменту я жил уже у него – первое время меня искали. И, как Ник предполагал, заходили к нему. И Саня, и даже Надя. Она-то типа вообще не за этим. Но именно ее визит был самым опасным.
Теперь, когда все поняли, что я зависаю не у крестного, не у Ника, а вообще непонятно где, я переехал к Журавским.
И тут мне хорошо, уютно и по-семейному. Конечно, пришлось привыкнуть к тому, что слуг тут нет – убирать за собой нужно самому. Но после пионерского лагеря опыт имелся.
Я думал, мне будут напоминать, что теперь я им должен. Но относились ко мне гораздо лучше, чем я заслуживаю.
Вернувшись из института, застал Ника в задумчивости. Спросил:
- О чем задумался?
- Не знаю, идти ли к Сане на ДР…
- Конечно, иди, тут и думать нечего!

Действительно, я ответил даже перед тем, как задумался сам. При том, что сам размышлял, пойти ли, то, что на праздник пойдет Никита была для меня самим собой разумеющимся. Но друг растерянно покачал головой:
- Меня никто не приглашал.
- Ерунда! Саня тебя ждет, по – любому.
- Ты же не идешь.
- Тем более, кто-то же должен быть рядом с Саней. Кто знает, что еще затеяла эта дрянь.
- Моя мама тоже приглашена. Но не волнуйся, она не сможет, дежурство.
- Жаль.
Я произнес и это быстрее, чем обдумал. Но мне было обидно не только за себя. За маму Ника тоже. Я понимал – она расстроена, что из-за новоиспеченной дочуры папа про нее почти забыл. Она специально записалась на это дежурство. И если раньше меня бы это обрадовало, теперь я не думаю так.
Ник удивился, и на праздник все же пошел – кто-то должен Сашу поздравить. Вернулся друг довольным, и мне даже было обидно. Я тоже хотел провести этот вечер с братом и отцом, если бы Надя не появилась в нашей жизни. Но она появилась и теперь даже не знаю.
В институте Саня подходил не раз. Однажды даже попытался вернуть мне банковскую карту. Сказал – если я извинюсь перед Надей, они с отцом ждут меня дома!
От возмущения я сразу отказался. Потом, подумав, понял, что зря… Нет, извиняться нельзя ни в коем случае. Но вот карту надо было взять. Неприятно чувствовать себя нахлебником. Ни Лиза, ни Никита и его мама не согласились взять деньги, которые у меня были, хоть я и предлагал.
Но не могу же я вечно жить на чужие деньги. Я так привык к тому, что сын Орлова, что круче и богаче всех, что непривычно, когда ем за чужой счет. Не говоря уже об одежде. Я ее взял с собой на первое время достаточно, но не так много. Что будет, когда она порвется или износится? Идти на рынок на жалкие копейки, которые успел захватить? Чур меня, чур. Одолжить у Ника и пойти в свой привычный бутик? У него столько нет. И если бы было, я бы не взял. Пробраться в собственный дом, когда никого нет, словно вору, за собственными вещами? В конце концов, придется так и сделать, хоть отцу по-любому доложит обслуга.
Как это все неправильно… На работу придется устроится… Ник мне, кстати, предложил – они с Лизой подрабатывают в ресторане, официантами. А я даже не знал. Когда приглашал Ника со мной и Сашей развлечься, он иногда кому-то звонил, что-то переносил. Мне и в голову не приходило, что ради того, чтобы подстроиться под меня и Саню, меняется рабочими сменами. А пару раз, когда он не смог, я вместо того, чтобы подстроиться – мы же с братом не работаем, сказал: «Ну и ладно, без тебя сходим». Надо же быть таким придурком!
Сейчас один Ник на моей стороне. И я не знаю, что еще могу сделать для разоблачения Наденьки, и сколько продлится наша битва.

Глава Глава 11: «Никита Журавский: поиск правды»

С Лизой я знаком, кажется, тысячу лет. Наши родители всегда были дружны, не смотря на то, что фактически Николай Петрович подчиненный моей мамы. И мы с детства вместе, чуть ли не на одном горшке сидели.
Видимо, поэтому наши родители не стали встречаться – они тоже дружат слишком долго и, как и мы с Лизой, считают себя братом и сестрой.
Всего у нас с Лизой было в жизни две крупные ссоры. И первая когда меня определили в школу для избранных, а ее нет. Сейчас понятно, что это глупо. Но тогда Лиза обиделась, а я обиделся, что она обиделась. И мы оба были слишком принципиальными – я не говорил, как мне тяжело. Она не спрашивала.
Возможно, если бы Лиза была подругой похуже, я бы сломался как Игнатов. Это потом я привык и приноровился, научился обходить ловушки Орлова. Привык к подколкам… А первый месяц был самым сложным.
И маме признаться было нельзя – если бы я начал что-то выдумывать, сразу бы просекла. А правда еще хуже – она бы точно сцепилась с Орловыми и пострадала. Как я думал.
Да, я сам сказал Денису, что у него и в те времена была совесть. Я, правда, так думаю. Сейчас, не тогда…
Тогда он казался монстром, злом во плоти. И я не знал, что делать. Я старался не показывать Лизе свое состояние – но она заметила. И, перешагнув через обиду, спросила.
А я ей доверял и понимал – не расскажет маме, если попрошу. Поэтому поделился проблемами. Она все поняла. И не стала злорадствовать, спасибо ей. Ну кто бы удержался от комментария – и как тебе в школе для крутых?
Лиза не такая – наоборот, она старалась помочь. Мы вместе придумывали, как мне противостоять Орлову и компании. Именно благодаря Лизе и продержался. Она помогала, ее вера в меня давала силы. Ей я обязан очень многим.
Наша дружба стала еще крепче. Ее не омрачило даже то, когда я разлучил ее я парнем. Она думала, что все серьезно. Но я знал точно – он просто развлечься хочет. И вмешался на правах старшего брата.
Думал, Лиза будет ненавидеть меня. Но, как ни странно, наоборот. Обрадовалась, что считаю ее сестрой.
Именно тогда мы окончательно решили, что хотим стать батом и сестрой. Практически настоящими – сводными. И начали план по сведению родителей. Были и удачные и неудачные моменты. Но в основном ничего не получалось.
Хотя мы старались. Мы были твердо убеждены, что так будет лучше для всех. И верили в успех. И я был уверен, что нет ничего, что могло бы заставить нас с Лизой поссориться. Вот только, что бы хорошего, а такое, как известно, всегда найдется. Да, некоторые друзья постоянно ссорятся и мирятся. Но наша дружба не такая. Она строится на полном взаимопонимании, и очередная крупная ссора чуть ее не разрушила.

Это случилось, когда мне предложил дружбу Денис. Я-то, наивный, сразу рассказал Лизе. Я был уверен, что подруга порадуется за меня. А как же – и друга нашел, и перестал быть мишенью для издевок. Но результат был прямо противоположный.
Луиза разозлилась и сразу предложила Орлу отказать. Мол, это его очередной план. Она была так резко против нашей с Дэном дружбы, что я расстроился и наговорил лишнего.
Упрекнул ее в зависти. Она меня в ответ в лицемерии. Мол, хочу подружиться с Орловым, чтобы в школе меня в покое оставили. И оттого, что в этом все же была доля правды, я завелся окончательно. Мы перестали разговаривать.
И довольно долго не разговаривали, не признавались родителям, в чем дело. Если в пошлый раз помирились, потому что мне было плохо, и подруга пожалела меня, сейчас для этого не было поводов.
Мы с Дэном и Сашей приятно проводили время, я тогда еще не понимал, что это дружба не на равных. Потому был абсолютно всем доволен. Подруги мне не хватало, но не настолько, чтобы отказаться ради нее от дружбы с Орловыми.
Вот таким я был придурком – из-за тех, кто не очень-то меня и ценил, чуть не отказался от настоящего друга. До сих пор тоскливо, как подумаю, что тогда наша дружба могла бы совсем-совсем закончится. Но, как говорится: не было бы счастья, да несчастье помогло…
Я возвращался домой после того, как допоздна заигрался с Орловыми в стрелялки. Было давно темно. Но братья не догадались предложить остаться у них, а сам я не напрашивался. И тут услышал кик Лизы. Какие-то отморозки обижали ее – даже не помню, как их раскидал -перед глазами была просто красная пелена.
На следующий день, хоть и логично предположить обратное, мириться пришел именно я. Потому что как представил, что могло случиться... Я зря заигрался с новыми друзьями и оставлял Лизу одну.
В общем, мы поговорили, все обсудили. Я извинился за то, что резко отреагировал на ее мнение. Сказал, что признаю, что она желает мне добра. Подруга тоже попросила прощения. Сказала, что переживает, но это моя жизнь, решение принимать мне.
Еще мы чуть было не поссорились, когда за мамой стал Орлов ухаживать. Она спросила – а как же ее отец? На что я сообщил, что очень уважаю его. И хотел бы видеть отчимом, но это личная жизнь мамы, ей выбирать. Лиза спросила, не лукавлю ли я: ясное дело, Орлов классный отчим. Я чуть было не завелся, но все же не стал повторять прошлых ошибок.
А через некоторое время и сам сказал, что она права. Во всем. И в том, что друзья из Дэна и Сани так себе, и в том, что с ее папой маме будет лучше, чем с Орловым. Мы снова пытались найти выход, наша дружба стала еще крепче.

Когда я попросил Лизу помочь Денису, она отнеслась к идее без особого понимания, но не отказала. Как и согласилась помогать мне в разоблачении Нади. Не из тяги к справедливости – боялась, что, пока ситуация не разрешится, я буду в опасности. Спасибо ей.
И вот мы сидим в кафе, и я рассказываю, чего достиг. Пока результатов немного. Прошлое Нади покрыто густым туманом. Задумчиво мешая палочкой клубничный коктейль, подруга вдруг сказала:
- Это потому, что ты пытаешься все делать сам. Не хочу обидеть, но Надя…
- Умнее?
- Нет. Хитрее. Это не одно и то же. Но смысл в том, что ты не сможешь победить, действуя в лоб.
- В смысле?
- В прямом – для того, чтобы добывать информацию, существуют специально обученные люди.
- Нанять частного детектива?
-Ага.
- У нас денег нет.
- Не беда.
- Неужели ты знаешь альтруиста, готового помочь нам бесплатно?
- Ну да. И ты его тоже знаешь – пораскинь немного мозгами.
Действительно, немного подумав, я понял, о ком говорит подруга. Влад Сморчков – хороший человек, не смотрите на фамилию.
Работал в мамином отделе, мы всегда хорошо общались, а маме он даже жизнью обязан. Не сказать, что с мамой дружил – большая разница в возрасте и должности, но очень ее уважал, считал наставницей. Как-то пропали вещдоки из хранилища, и все свалили на него. Доказательств не было. Да и скандал раздувать не стали – выпихнули из органов по-тихому.
Но Влад, головастый парень, открыл свое детективное агентство. Вскоре мама вместе с папой Лизы доказали невиновность Влада и закрыли плохих парней. Ему предложили вернуться. Даже с повышением в качестве компенсации.
Но парень отказался – его агентство стало приносить прибыль, ему понравилось на вольных хлебах – также можно удовлетворить тягу к справедливости, а уважения и денег больше.
Пошли с Лизой к нему прямо на следующий день. Сначала я думал взять Дениса, но это могло все испортить. У моего друга очень непростой характер, еще может начать вести себя так, будто он барин, а Влад наемный работник. И этим все испортит – мы же помощи идем просить.
Офис у Влада оказался хорошим, светлым. Секретарша красивая. Двое сотрудников, которым он уже свой опыт передает. Хорошо устроился парень. И когда секретарша, по совпадению, которое мне не понравилось, Надежда, слегка высокомерным тоном велела подождать, у меня закралось подозрение, что все получится не так, как мы с Лизой думали.

Да, понимаю, на состоятельных клиентов мы не тянем, а здесь теперь, похоже помогают именно таким. А когда я намекнул, что мы знакомы с Владиславом Дмитриевичем, Надежда поняла – пришли просить помощи, бесплатно. Потому сообщила, что спросит, сможет ли он нас принять, всем своим видом намекая, что это очень маловероятно.
И я задумался – вдруг так оно и есть? Ну да. Я помню, что Влад со мной дружелюбно общался, но много ли это значит. Да, он казался честным, принципиальным. Но для этого уж слишком хорошо обставлен его офис и одета секретарша. Еще и помощников смог нанять – не похоже, что тут людям могут бесплатно помочь.
Но Лиза выглядела спокойной, это успокоило и меня. И ждать пришлось недолго – Надежда вернулась достаточно быстро и пригласила нас войти с каким-то озадаченным выражением лица.
Хороший кабинет, просторный. Обставлен по-современному. Влад выглядит прекрасно – одет с иголочки, совсем не такой, каким был раньше, под маминым началом. С чего бы ему мне помогать? Но, раз уж мы с Лизой сюда пришли, все равно надо попросить. Ничего страшного, если откажет, даже в грубой форме. А вдруг все же согласится… Я сделаю это, чтобы помочь Денису.
Влад попросил секретаршу принести кофе и спросил, зачем мы пришли. Я все рассказал, максимально подробно. Когда закончил, повисла пауза. Влад не торопился сказать, что возьмется за это дело. И я понимал почему – я ни слова не сказал про оплату. Похоже, это провал. Я уже готов был извиниться за беспокойство и покинуть кабинет, но тут заговорила Лиза:
- Насчет оплаты… Мы не можем сейчас внести аванс, такая ситуация. Но после того как выполните работу, Орлов Вам за все заплатит. По Вашим расценкам. Влад перевел взгляд на меня, и я понял – я не буду ему лгать. Может он стал жестким, расчетливым и циничным. Но таким его сделала система. Я его обманывать не собираюсь. Поэтому сказал честно:
- Вероятно, так и будет: когда Надя будет разоблачена, мама поговорит с Орловым-старшим. Но Максим Дмитриевич очень непредсказуемый человек. Я тоже поговорю с Денисом, Орловым-младшим. Мы в достаточно хороших отношениях. Он точно заплатит. Но только если отец разблокирует счета, своих денег у него нет.
- А если из этого ничего не выйдет…
- Боюсь, тогда получится, что Вы работали бесплатно, - сообщил я, не смотря на то, что Лиза наступила мне на ногу, и было больно.
Я полагал, что сейчас нас выставят за дверь, но неожиданно Влад сказал:
- Что ж, я рискну. Конечно, бесплатно работать не хочется никому, но я еще помню, что сделала для меня твоя мама. Я стал тем, кем стал, только благодаря ей.
- Спасибо Вам. Маме я передам привет.

Потом мы еще обсуждали детали. Влад задавал уточняющие вопросы, довольно толковые. Я был рад, что он согласился помочь. А вот Лиза больше молчала. Я понял – обиделась. Только вот на что?
На обратной дороге подруга тоже молчала. Я понял – не поговорим – поссоримся. Только этого не хватало. Поэтому в метро, по дороге домой, сказал:
- Лиза, спасибо. Без тебя ничего не получилось.
- Только ты чуть все не запорол, – говорит тихо. Значит, злится, и в голосе обида.
- Лиза, а что я должен был сделать?
- Подыграть мне!
- Так было бы нечестно, и ты сама это знаешь.
- Можно подумать, Влад всегда играет честно. То-то у него часы такие дорогие.
- Не важно, как играет он. Если бы мы обманули его и потом оставили без гонорара, разве это не было бы воровством?
- Как ты с таким щепетильным подходом только собрался с Надей бороться?
- Только не ее методами.
Я думал все – будет третья, самая крупная ссора. И все равно не мог поступиться своими принципами. Но неожиданно Лиза пошла на попятную:
- Хорошо - ты прав, прости.
- Лиза, не извиняйся – в конце концов, ты занимаешься моими проблемами, спасибо тебе.
Так и не знаю, поняла меня Лиза, или ссориться не захотела. Как и то, извинился бы я, если бы этого она не сделала? В конце концов, мы настоящие друзья. Этого ничего не изменит.
А настоящие ли мы друзья с Дэном? На этот вопрос я ответа знать не хочу. Это, наверное, и есть ответ. Тем не менее, надо рассказать о нашем с Лизой визите к детективу. Друг или нет, он мне очень помог в свое время. И я должен его поддержать.
Денис меня поблагодарил, но как-то вяло. По-моему, он сам не верит, что все получится. Тем не менее, пытается делать хорошую мину при плохой игре. При всех его недостатках, даже в не лучшие времена, я всегда уважал Орлова за силу духа.
Многие скажут, он был лидером только потому, что богатый. Но нет: есть много богатых ребят, из них не все так популярны. Не говоря о том, как много Денис помогал и мне, и особенно Сане. Я знаю, что Орлов считает себя плохим человеком. Но многие люди, считающие себя, да и всеми признаваемые хорошими, на самом деле не делают добрых дел. Хороши они только на словах.
Денис при всех многочисленных недостатках лучше них, и я верил, что ему повезет.

Так и случилось. Причем произошло то, чего мы уже и не ждали. Обычным пятничным утром, сразу после того, как я по телефону поговорил с Лизой и узнал, что, как и вчера, Денис подавлен, но в целом норм, раздался звонок в дверь. От детектива не было вестей почти неделю, я и сам был расстроен, потому, вопреки настояниям мамы, открыл, даже в глазок не посмотрев. Гость оказался полной неожиданностью:
- Привет, Ник.
- Саня. Не ждал, честно говоря.
- Чаем угостишь?
- Заходи, - я проглотил замечание о том, что у Орловых чай гораздо лучше и посторонился, пропуская гостя. Мне казалось, что разговор будет серьезным и неприятным. Но прав я оказался только наполовину.
Я предложил к чаю печенье и вафельный тортик. Санек отказался. Видно – нервничает. Заварив чай и сделав пару глотков для приличия, я первым приступил к делу:
- Сань, зачем ты пришел?
- Я не могу просто так навестить друга?
- Брось. И так ясно, что ты по делу. Да и в последнее время я все больше сомневаюсь, что мы друзья.
- Ник…
- Давай об этом не сейчас.
- Ладно, но мы обязательно потом обсудим. Вообще я пришел, чтобы увидеться с Денисом.
- Мы в прошлый раз уже выяснили, что тут его нет.
- Да. Но мы оба знаем, что тебе известно, где он.
- Допустим. Но тебе я не скажу.
- Почему?
- Не хочу способствовать вашей очередной ссоре.
- Я хочу не ссориться, а попросить прощения.
- Что?
- Ты не ослышался. Я очень виноват перед братом. Осталось только надеяться, что он меня простит.
Вот это да… Сказать честно – я был поражен. Но ни минуты не сомневался в искренности Сани, он такими вещами шутить бы не стал. Поэтому сразу позвонил Денису, который на самом деле как раз уже жил у меня, просто вышел прогуляться, проветриться и подумать, и Лизе.
Оба они приехали быстро, уже через час мы слушали рассказ Сани о том, как он выяснил, что Надя та еще дрянь.
Что ж, пожалуй, так и должно было случиться – сколько веревочка не вейся…
Конечно, в конце рассказа Саша извинился. Вроде как перед всеми, но я понимаю, ему нужно прощение только и именно Дениса, поэтому предложил Лизе сходить, прогуляться.
Мы вышли на улицу, но не пробыли там и получаса, как раздался телефонный звонок. Звонил Сморчков, с хорошими новостями. Похоже, жизнь налаживается.

Глава 12: «Сколько веревочка не вейся…»

Два брата сидят друг напротив друга, смотрят друг другу в глаза. Некоторое время молчали, потом Саша, голосом виноватым и тихим, повторил:
- Денис, пожалуйста, прости меня. Я должен был верить тебе.
- Да, должен был. Но не верил. Похоже мы, и правда, не такие уж хорошие братья.
- Не говори так. Сейчас я знаю правду, и…
- Вот именно. Знаешь. А если бы не узнал? Продолжил бы считать меня подонком?
- Я им тебя не считал. Да, злился и говорил много того, чего не следовало бы. Но ты мой брат. Если бы я не узнал правду, мы бы все равно помирились.
- Считаешь, все легко и просто? Попросил прощения, и сразу все стало как раньше?
- Нет, но…
- Что касается разоблачения Нади, я помогу. И в ее связи с твоими родственниками мы разберемся. Но я больше ни чувствую себя ни твоим братом, ни членом семьи Орловых. И не думаю, что смогу доверять тебе или отцу.
Конечно, Саша был очень расстроен. Он хотел что-то сказать, но не смог подобрать нужных слов. Действительно, что тут скажешь... Теперь он никак не докажет брату, что еще до того, как узнал правду о Наде, собирался помириться с ним. И понимает, что Денис прав – они с отцом просто предатели. Надо, правда, сосредоточится на Наде, разрушить ее влияние на отца, вышвырнуть из их дома, если получится, заставить ответить по закону. И потом обязательно вернутся к проблеме возврата доверия Дениса.
Как раз на этой мысли вернулись Никита и Лиза. С хорошими новостями – к ним едет частный детектив с новостями о Наденьке. Похоже, план все-таки удастся.
Когда вошел детектив, Никита их познакомил, представил Орловых как своих знакомых. И братья поняли - друг обижен на них. И, похоже, его дружбу будет не просто вернуть. Если в случае с Сашей Денис по праву считал себя пострадавший стороной, у Никиты просить прощения придется именно ему.
Для Саши на данный момент в приоритете был Денис. Но не потому, что ему плевать на Никиту. Совсем нет, просто перед братом он больше виноват. Но он понимал, что со всеми вел себя мерзко, и был твердо намерен заслужить прощение обоих.
Сморчков, действительно, оказался очень хорошим детективом, не зря его дело преуспевает – накопал кучу фактов на Надю, от которых просто волосы дыбом.


Оказывается, даже в детстве она была той еще дрянью. Обманывала, предавала, подставляла. Даже в младших классах отличилась тем, что распустила про девочку грязные слухи, из-за которых ту травили, пока родители из школы не забрали. И все из-за того, что та была лучше Нади.
Ну дальше-больше, к старшим классам дошло до девушки, которую изуродовали, плеснув в лицо кислотой, а также молодого учителя, обвиненного в совращении несовершеннолетней.
Историю знакомства Нади с Денисом детектив тоже раскопал, но из тактичности не озвучил. Сказал, что Денис, если захочет, расскажет об этом сам. Денис покачал головой, и спрашивать у него ничего не стали, его право… Итак на Надежду уже компромата хоть отбавляй.
И это ещё не из самого страшного – мама Никиты оказалась права, не так давно Надежда связалась с криминалом. Не самая известная московская банда, но состоящая из отборных отморозков, молодых и наглых. Именно их и наняли родственники Саши для выманивания денег Орлова. И поскольку силовой подход с Орловыми не прокатит, они заслали к Саше эту молодую тварь.
После того, как детектив все рассказал и показал материалы, некоторое время молчали. А что тут скажешь? Все еще хуже, чем даже Денис предполагал. Он-то думал, что она просто наглая, хитрая и беспринципная девчонка, преследующая собственные интересы. Оказалось, что и она не так проста, и за ней стоит кое-кто похуже.
С этим надо разбираться, но это уже не работа Сморчкова. Детектив оставил материалы и поблагодарил Никиту за кофе. Денис начал:
- Насчет оплаты…
- Мне уже заплатили, и даже в два раза больше, чем было нужно. Спасибо за таких клиентов, Никита.
- Кто заплатил? – настороженно спросил Никита.
Ответ детектива поразил всех:
- Максим Дмитриевич Орлов. Остальную часть истории он расскажет вам сам. Просил передать тебе, Денис, что очень перед тобой виноват и надеется на прощение. И что ждет вас в секретном месте.
Конечно, Денис знал, что это за место. Трехкомнатная квартира, затерянная в уютном районе старой Москвы. Это был их с отцом секрет, никто о квартире не знал. Денис даже думал поехать на эту квартиру, когда ушел из дома. Но из гордости не стал. А надо было. Ведь Денис ключ от квартиры с собой не брал, но в вещах его он как-то оказался. Отец, значит, положил. Может даже во время последней ссоры. Когда, интересно, он догадался? И почему сразу не встал на его сторону?
Было много вопросов без ответа, но уже хорошо, что он не один, отец ему верит и на его стороне. Причем не как Саша, случайно узнав правду.
Детектив уехал, Лиза ушла домой. Никита сказал, что это их семейное дело, и если они не считают нужным посвящать его в дальнейшие подробности, он останется дома. Но братья считали, да еще как, о чем в один голос сообщили. И потом трое друзей поехали на встречу с мистером Орловым.

Максим Дмитриевич, как и Саша, сперва был очарован Надей. Удивительно – сколько можно наступать на одни и те же грабли! Но девушка была мила и очаровательна, и Саша, похоже, влюбился. А Максим Дмитриевич все же считал, что в людях сын разбирается. Нескорую роль сыграло и то, что по странному совпадению ее зовут так же, как и Журавскую, в которую Орлов, похоже, влюблен.
То, как резко в штыки Денис воспринял Надю, казалось подростковым эгоизмом. Потом решил, что, скорее всего, Денису нравится Надя. Конечно, как может не нравиться такая чудесная девушка… Но красавица отдала предпочтение Саше, вот сын и психует.
Такой вывод казался очень логичным. И Орлов решил не вмешиваться, считал, что сыновья должны разобраться сами. Конечно, Денису тяжело. Но это полезный жизненный урок. Он должен понять, что люди – это не куклы и не марионетки. И что даже он не всегда будет получать то, что хочет.
Но это не значит, что Максим Дмитриевич не переживал за сына. Сколько нервных клеток ему стоил только тот случай, когда Денис заперся в комнате и не выходил! Очень хотелось зайти к сыну, поговорить и успокоить. Но Орлов решил, что хорошо еще, что Денис дома, его местонахождение точно известно. А вдруг после разговора станет хуже? Вдруг он уйдет куда-то, ищи потом… Орлов решил, что сын разберется сам, сделает верные выводы.
Поэтому так разозлился, когда Денис посодействовал исключению Нади. Не из-за беспокойства за ее судьбу – не смотря на всю симпатию к девушке, сын гораздо дороже. Приводило в ярость то, что Денис способен так подло мстить. Максим Дмитриевич думал, что эта неприятная черта характера сына осталась в прошлом. Поэтому пытался ударить его.
Хорошо, что не получилось. Сейчас было бы еще сложнее себя простить. Но тогда Орлов в ярости приказал родному сыну убираться из дома! Еще и карты заблокировал.
Но все равно он бы никогда не оставил сына на улице без гроша в кармане. Поэтому подложил ему ключ от квартиры, где они любили бывать. Там есть наличные, на первое время хватит. А потом сын обязательно одумается, он же здравомыслящий человек.
Первые сомнения в собственной правоте у Орлова появись после разговора с Григорьевым. Версия о ссоре с другом была придумана специально для младшего поколения, ругаться с ним из-за отчисления какой-то девчонки, пусть даже смазливой, пусть в нее и влюблен Саша, Орлов не собирался. Только мягко попенял, что тот идет на поводу у Дениса, и так избалованного до крайности.
Ответ друга заставил Орлова серьезно задуматься – тот сообщил, что, когда Денис звонил ему, он был напуган. Не в ярости, не обижен, а именно напуган. И напугала его Надя.

Именно тогда Максим Дмитриевич понял, что все не так просто. Он решил поговорить с Денисом. Поехал на квартиру… Но сына там не было.
Это могло значить только дно – сын с самого начала во всем был прав. Поэтому он и не воспользовался квартирой и оставленными там деньгами, не захотел признавать вину, когда он прав. Очень похоже на принципиального Дениса.
Можно было мучиться чувством вины, но Максим Дмитриевич не такой – он всегда предпочитал действовать. И сейчас главным для него было узнать, где его сын и в безопасности ли он.
Подключил службу безопасности, и все выяснилось достаточно быстро. Денису помогает Никита Журавский.
Как Орлов относился к Никите? Пожалуй, лучшее слово – никак. Совершено. Если Надежда иногда интересовалась, как дела у Саши или Дениса, сам Максим Дмитриевич о сыне ее никогда не спрашивал. Не считал нужным, да и она не рассказывала. В конце концов, они оба взрослые люди, просто проводят вместе время к взаимному удовольствию.
Нет, с Никитой Орлов, конечно, общался. Это же друг его сыновей. Но именно просто вежливо общался, без всякой личной привязанности. Никита тоже к общению не стремился, всех все устраивало.
Только недавно обстоятельства изменились – Максим Дмитриевич понял, что влюблен в Надежду Журавскую. Он всегда думал, что Вера – это его единственная любовь. Женщины были, много. Но это были всего лишь интрижки. Все, включая Олесю.
С Надеждой начиналось как интрижка, причем из благодарности. Она же помогла спасти Дениса, Орлов хотел отблагодарить. Но Надежда оказалась честной и принципиальной, денежную благодарность категорически не приняла. И тогда Орлов решил познакомиться с ней поближе. Сначала не было и намека на интимные отношения – как любого успешного и богатого мужчину Максима Дмитриевича ровесницы не привлекают. Развлекаться он предпочитает с молодыми-красивыми.
Просто общались, вместе ходили в театры и на выставки. Были у Орлова дома. Первая интимная близость произошла как-то внезапно, для самого Орлова совершенно неожиданно. Еще более неожиданно было понять, что после Веры ему ни с кем не было так хорошо. Оба были смущены, словно подростки, не знали, как себя вести. И чтобы окончательно во всем разобраться, Орлов отправил своих сыновей и сына Журавской отдохнуть в Финляндию. Надежду на это время пригласил пожить у него в особняке. И все стало окончательно ясно – он немедленно дал отставку своей очередной подружке, и, не смотря на возраст Журавской, их отношения перешли на совершенно новый уровень.
Тем не менее, окончательно Надежда к нему не переехала. Сказала – не надо спешить. Орлов понимал – из-за Дениса. Сын обо всем узнал, но поговорить на эту тему не посчитал нужным. И так ясно – категорически против.
Помня о том, что произошло тогда, с Олесей, время Орлов продолжал держать втайне близкие отношения с Журавской. А потом решил – с чего это вдруг? В конце концов, на долю Орлова выпало мало семейного счастья, и он снова этого хочет. С Денисом и Сашей поговорит, объяснит, что появление в его жизни Надежды на его к ним отношение никак не повлияет. Конечно, сначала Денис будет бунтовать. Но Орлов уверен, что Журавская к его сыновьям будет хорошо относиться. А ему надо будет все же поближе пообщаться с Никитой, найти с ним общий язык. Да, сыном ему он никогда не станет. Но это его будущий пасынок: любить он его не будет, но будет заботиться и нести за него ответственность. Так что все наладится. Совсем недавно купил кольцо, хотел сделать Надежде предложение. Но с появлением Наденьки все усложнилось – как-то вышло, что они с Журавской в последнее время очень мало общаются. И только теперь, Орлов понял, почему.

Когда узнал, что Никита помогает Денису, Орлов взглянул новыми глазами на юношу. Пожалуй, хорошо, что он станет частью его семьи. Не побоялся пойти против него самого, Саши и Нади, чтобы помочь другу. Смелый и честный. Похоже, он будет заботиться о пасынке не только потому, что это его обязанность, а потому, что уважает его.
Конечно, Орлов сразу поговорил с Журавской. Естественно, она в курсе того, кому помогает ее сын, поэтому и свела общение к минимуму, чтобы ненароком не навредить Никите. Они чуть было не поругались, но тут Надежда сказала, что ничего не говорила потому, что понимала, что он не поверит ей.
Именно тогда Орлов и понял, что сам виноват. Он вовремя не дал понять Журавской, как много она для него значит. Поэтому возникла недосказанность. Орлов сказал бы сейчас, но все усложнилось. Он очень виноват перед Денисом, даже не знает, что сделать, чтобы тот его простил. И, не смотря на искреннюю любовь к Надежде, если все же возникнет такая необходимость, выберет все равно сына.
Впрочем, на первом месте другая проблема – надо точно узнать, что из себя представляет Наденька, и решить, что с ней делать.
Орлов узнал, что Никита нанял детектива. Умный парень, хороший ход. Определенно, даже если с Журавской не сложится, с Никитой Орлов все же познакомится поближе, в фирму свою устроит. Даже если он не станет пасынком, другом сыновей все равно останется.
Итак, Орлов встретился со Сморчковым. Журавская пошла с ним. Сказала, без ее присутствия детектив ничего не расскажет – он строго соблюдает тайны своих клиентов.
Даже с учетом присутствия Журавской Сморчков все равно колебался, но вдвоем они сумели убедить, что не хотят ничего плохого. Наоборот, ребятам надо помочь. К тому же Сморчков же рассчитывает получить плату за свои услуги? А как-никак, в любом случае это деньги Орлова.
В конце концов, Орлов получил полное досье на Журавскую. Прочитал и обалдел. Даже его, тертого калача, многое в жизни повидавшего проняло то, какие делишки вытворяла эта коза малолетняя. Журавская же больше заинтересовалась бандой, с которой связана девчонка. Профессионально. Сказала, возьмет в разработку.
Орлов же решил заняться девчонкой. Она посмела поссорить его с сыном, из-за этой маленькой дряни у Дениса было столько плохих дней… Про первое столкновение Дениса и Наденьки Орлов тоже узнал. И понял, что по его вине их с Денисом отношения недостаточно доверительные. Для того чтобы он встал на сторону сына, тому нужно было просто честно рассказать историю знакомства с Наденькой. Но он не стал. Неужели думал, что отец не поверит? Видимо, так и есть. И Максиму Дмитриевичу нужно приложить усилия, чтобы сын не только простил его, но и стал ему полностью доверять.

А сейчас Орлов был в бешенстве. И ему было недостаточно просто вышвырнуть Надю из дома, он хотел, чтобы девчонка страдала. Орлов не святой и никогда не стремился быть таковым, до остальных жертв интриганки ему дела нет. Но она посмела связаться с его сыновьями и ответит за это.
Орлов придумал план. И надеялся, что сыновья согласятся. Особенно Саша, которому эта задумка сулила много неприятных моментов. Конечно, не хотелось доставлять неприятности сыну, но ведь Саша будет знать, что все понарошку. Реальной опасности тоже не будет – за этим проследят и полиция, и служба безопасности Орлова.
После этого попросил детектива связаться с мальчишками. Им нужно было показать те самые материалы и сообщить, что он извиняется перед Денисом и ждет их на квартире.
Там и встретились. Сыновья привели с собой Никиту, и Орлов не стал возражать. В конце концов, это их друг, и он, правда, очень помог.
Первым делом извинился перед Денисом. Тот извинения вроде как принял, но Орлов видел, что сын до конца его не простил, и за это его винить сложно. Добиться настоящего прощения Дениса будет непросто. Похоже, придется, и правда, отказаться от планов в отношении Журавской. Будет сложно, но сын для Орлова слишком много значит, да и он понимает, что виноват сам.
Именно Саша с планом практически сразу согласился, хотя ему он сулил больше всех неприятностей. Никита сомневался… Денис был против, категорически. Что вселяет надежду, что, пусть не сразу, но братья все же помирятся.
Тем не менее, хоть мнение Дениса Орлов уважал, он был вынужден сказать, что все произойдет согласно намеченному плану. Большинство за, Никита, в конце концов, тоже согласился. Может, Орлов слишком хорошо о нем думал…
Денис пытался возражать, но Орлов максимально мягко сообщил, что все пройдет по их плану. Сыну пришлось смириться. Остается только надеется, что, когда план будет выполнен и все устаканится, сын поймет, что он был прав, и они помирятся.