Пожирательница

Глава 1

Друэлла ходила из угла в угол, поглаживая свой живот. Со спины женщина казалась стройной, но если бы она повернулась в профиль, то был бы виден круглый живот. Все-таки беременность - это тяжело. Каждый день ходить с ощущением, что к ногам привязали по двадцатикилограммовому мешку с песком - мало приятного. Но у девушки не было выбора - ее отдали замуж, и теперь ее главная задача - рожать детей, наследников великого рода Блэков. Желательно наследников, а не наследниц. Но Друэлла чувствовала, что носит под сердцем девочку. Такую маленькую, беззащитную девочку. Она уже ее любила. Друэлла вообще любила детей, в отличие от Вальбурги, которая воротила нос от всех проявлений любви даже в столь нежном возрасте. Друэлла всегда хотела девочку, хотела воспитать из нее настоящую аристократку.

Девушка чувствовала, что вот-вот разродится. Именно поэтому она металась по комнате, как тигр в клетке, чем раздражала мужа. Сигнус тоже не спал. Он лежал на шикарном ложе с башенками и шелковыми простынями цвета спелой вишни под тяжелым темным балдахином, сложив руки на животе. Он следил взглядом темных глаз за движениями беременной супруги.

- Друэлла, хватит метаться из стороны в сторону!

Женщина бросила на него свирепый взгляд.

- А ты не думал, что я не могу ни сидеть, ни лежать?

- Не смей так со мной разговаривать! - шикнул Сигнус.

Друэлла потупила взгляд и разгладила складки бежевого шелка на животе. Она присела на краешек кровати и вздохнула. Сигнус посмотрел на сгорбленную фигуру жены и смягчился.

- Ладно, я погорячился, - он положил руку на плечо Друэллы, и та резко выпрямилась. - Друэлла? - мужчина заглянул в лицо жене, она вся побелела.

- Сигнус... Позови кого-нибудь, - сдавленно прошептала Друэлла.

Мужчина встал, надел халат и у двери обернулся на женщину - на пол около нее с кровати стекала вода.

***

Друэлла лежала на кровати, широко расставив ноги и согнув их в коленях. Простыни вокруг нее были влажные, и сама женщина была вся мокрая. Ирма носилась вокруг нее, принося ей полотенца и вытирая ее мокрое от пота красивое лицо. Длинные темные волосы Друэллы разметались по подушке ореолом над ее головой.

Схватка. Все тело пронзает острая боль. Руки непроизвольно вцепляются в простыни, сминая их. Изо рта рвется крик. Кассиопея стоит около ее ног, и просит эльфа принести ей полотенец. Мама девушки держит Друэллу за руку, позволяя и себе и дочери непозволительную роскошь - нежность. Друэлла слышит окрик Кассиопеи:

- Приготовься!

Тело опять пронзает вспышка боли, и по телу проходит дрожь. Ирма просит потерпеть. Конечно, Друэлла потерпит. Ради дочери она потерпит. Почему-то именно сейчас Друэлла четко поняла, что у нее будет девочка. Мать роженицы гладит ее руку и говорит ей успокаивающие слова. Друэлла опять цепляется за простыни в надежде перестать терпеть эту боль. Девушка вскидывает голову, напрягается всем телом, и делает, как она думает, последний рывок. До Друэллы доносится голос Кассиопеи:

- Молодец, родная. Осталось еще чуть-чуть...

Последний рывок.

- Ну же, Друэлла, ты сильная, ты сможешь. Оно того стоит. У тебя будет девочка. Маленькая такая, с маленькими ручками и ножками. На тебя будет похожа. Давай, солнышко, - говорит миссис Розье.

Друэлла собирает все свои силы. Напрягает каждый мускул на теле. Собирает все оставшиеся силы по крупицам. И делает на этот раз последний рывок. Девушка слышит плач. Детский. Тоненький. Она расслабляется.

- Девочка. Возьмешь ее? - спрашивает Кассиопея, держа в руках маленький сверток.

Друэлла слегка кивает. Кассиопея протягивает ей ребенка. Друэлла берет в руки дочь. На нее смотрят два больших темных глаза с пушистыми ресницами и темными волосиками на лбу. Друэлла улыбается.

- Девочка - это, конечно, хорошо, но вот Сигнус расстроится. Ему ведь нужен был наследник, - сказала Ирма.

Миссис Розье выпрямилась.

- У него нет вариантов. Девочки тоже могут сослужить хорошую службу - их можно выгодно выдать замуж.

- Тут вы правы, миссис Розье, однако, Сигнусу этого не объяснить - он вбил себе в голову, что сын - лучшее, что может случиться с мужчиной, - сказала Кассиопея. - Ладно, идемте, Друэлле нужен отдых. Сигнусу я скажу сама. Поправляйся.

И женщины вышли. Друэлла смотрела на девочку, которая в ответ смотрела на нее.

- Я хочу назвать тебя Белла. Беллатриса - как одна из самых ярких звезд созвездия Ориона. Ты будешь блистать, моя дорогая Беллатриса, - шептала Друэлла. - И я сделаю все для этого.


Глава 2

Я, мои младшие сестры - Андромеда и Нарцисса - Люциус Малфой и братья Лестрейнджи сидели в детской комнате в поместье Блэков. Все взрослые были в большом зале. Там была свадьба Вальбурги и Ориона Блэков. Все как полагается: Вальбурга в тяжелом белом платье с тугим корсетом, Орион - в черном фраке. Церемонии бракосочетаний у чистокровных волшебников проходят очень величественно - безупречная невеста и немного меркнущий на ее фоне жених. Судя по характеру Вальбурги и... как это папа назвал? А...бесхребетности Ориона, в их семье будет матриархат. В отличие от моей семьи, где мама во всем слушается отца, а папа - глава семьи. Но мне это кажется очень гармоничным. По-моему, мы - идеальная семья. Папа, мама, я и еще две дочери - что может быть лучше? Я тоже, когда вырасту, выйду замуж за богатого человека, буду жить в роскоши, рожу двоих дочерей и буду всю жизнь счастлива.

После рождения Андромеды моя мама стала меньше уделять мне внимания. И хотя мне и было около двух лет, я помню, что со мной постоянно были эти чопорные гувернантки, которым было по большому счету плевать на меня. Но они проводили со мной больше времени, чем моя мама. А после рождения Нарциссы, мама вспоминала обо мне только в дни, когда в ней начинал просыпаться материнский инстинкт или когда кроме меня из ее детей никого рядом не было. Она окружала меня заботой и любовью. И мне этого было достаточно. Я была настолько рада, что моя любимая мама проводила со мной время, что я забывала, насколько редко она это делает. Если раньше мама хотела слепить из меня идеальную аристократку, то теперь ею владеет мечта сделать ее из Нарциссы, которая только недавно научилась ходить. Я стала чем-то вроде старой игрушки - выкинуть жалко, дорога как память. Но я за это на нее не злюсь. Просто мне немного обидно, что из любимицы я почти превратилась в пустое место. Но я верю, что настанет тот день, когда маме понадобится моя помощь, что я стану нужной ей. И я к этому буду готова.

Я слышу какие-то одобрительные возгласы за пределами комнаты. Я кладу игрушечный поезд на рельсы и встаю. Нарцисса смотрит на меня большими голубыми глазами. Я глажу ее по голове и выхожу из комнаты. Пройдя по коридору, я оказываюсь в большом зале. Здесь стоят длинные столы, накрытые белыми скатертями. На столах изысканные яства и фамильное серебро с гербом Блэков. Везде стоят женщины и мужчины и о чем-то перешептываются. На подиуме стоит высокий красивый мужчина и держит в руках бокал. За ним сидят виолончелисты и скрипачи, разинув рты. Я понимаю, что это очень важная персона, раз на него смотрят с благоговением и надеждой. Мужчина улыбается, но как-то невесело.

- И я еще раз поздравляю Вальбургу и Ориона с днем их бракосочетания. Чистота крови навек! - произносит мужчина, и его последние слова повторяют все гости. Я знаю, что это девиз нашей фамилии.

Я нахожу в толпе отца и подхожу к нему. Он разговаривает с каким-то мужчиной. Я тронула отца за рукав, и он опустил взгляд на меня.

- Беллатриса, что ты тут делаешь? Почему ты не со всеми детьми?

- Папа, я просто...

- И кто же эта юная леди? - перебивает меня мужчина, с которым разговаривал мой отец.

- О, это моя старшая дочь Беллатриса. Белла, поздоровайся с мистером Лестрейнджем.

- Здравствуйте, мистер Лестрейндж, - я сделала книксен. - Как вы поживаете? - так учила меня здороваться мама.

Мужчина улыбнулся.

- У меня все отлично, мисс Блэк. У вас очень воспитанная и красивая дочь, мистер Блэк. Сколько ей лет?

- Спасибо, семь, - ответил папа. Он посмотрел на меня. - Белла, иди обратно к детям.

- Конечно, папа.

Я стала пробираться сквозь ряды напыщенных женщин и усатых мужчин, то и дело слыша обрывки фраз:"Светлое будущее...", "Чистота крови превыше всего...", "Лорд Волдеморт знает, о чем говорит...", " Я отдам своих детей на службу ему...", " Долой грязнокровок!". Что такое "грязнокровка"? Я вижу в толпе свою маму и бабушку. Пойду и спрошу у них. Я подхожу к своей матери и дергаю ее за рукав.

- Белла, что ты здесь делаешь? - мама присела корточки рядом со мной и пригладила мои волосы.

- Мамочка, можно задать тебе вопрос? И бабушке тоже?

- Конечно, солнышко, - говорит бабушка.

- Что такое "грязнокровка" ?

Мама и бабушка переглянулись. Видимо, их насторожил мой вопрос.

- Беллатриса, - мягко начала мама, - ты должна понимать, что не все волшебники одинаковые. Есть чистокровные волшебники, как мы. Есть полукровки, в них течет не только волшебная, но и не магическая кровь. А есть грязнокровки, или как их называют маглолюбцы - маглорожденные. Они рождены магглами, теми, кто не обладает магическими способностями. Такие волшебники не достойны присужденного им звания. Миром должны править мы - волшебники, в чьих жилах течет чистая кровь, - объяснила мама.

- А этот мужчина? Чего он хотел?

- Он может подарить нам то, чего мы все так желаем - господство чистой крови над смешанной и грязной. И истребление магглов, - когда мама говорила об этом, ее глаза горели так, что я поняла, насколько это важно. И, кажется, я тоже теперь так думаю, раз моя мама считает это правильным. Миром должны править чистокровные волшебники. И если я могу что-то сделать для этого, то я обязана это сделать.

Сегодня я почувствовала себя по-настоящему взрослой.

Глава 3

Я еду в поезде Хогвартс-Экспресс. Чтобы на него попасть, мне пришлось пройти через страшное, а именно - через маггловский Лондон. Один только взгляд на магглов вызывал у меня отвращение. Они ходят такие счастливые, уверенные в себе, не сомневающиеся, что этот мир принадлежит им. Но что еще хуже - грязнокровки на Кингс-Кросс, которые вообще недостойны называться волшебниками. Прав был Салазар Слизерин - таким не место в Хогвартсе. Их место в низах, под чистокровными волшебниками. Когда-нибудь, когда Лорд Волдеморт соберет достаточное количество сторонников, он свергнет министра-маглолюбца и установит свои режимы в Англии. И тогда я смогу не терпеть присутствие магглов и грязнокровок.

Кто-то стучит в мое купе. Я сажусь ровно, стараясь принять серьезный вид. Дверь открывается, и входят Амикус и Алекто Кэрроу. Амикус учится на четвертом курсе, и в следующем году его представят Темному Лорду. Он заводит Алекто, бросает ее чемодан и говорит:

- Вы тут пока поболтайте. Как девочки, - он пропел последнее слово.

Алекто смерила его уничтожающим взглядом, и Амикус, оскалившись, скрылся за дверью.

Сначала Кэрроу просто сидела и смотрела по сторонам, потом в окно, а потом на меня. При этом она еще и ерзала по сидению. Это начало меня раздражать.

- Алекто, ты не могла бы не ерзать? - как можно вежливее прошу я.

- Простите, ваша светлость. В следующий раз буду осмотрительнее, - язвительно заявила Кэрроу.

- Осмотрительность бы тебе не помешала. И еще, твои манеры оставляют желать лучшего, - заметила я. Даже не знаю, почему я с ней церемонюсь.

- Ну куда мне до тебя, Блэк.

- Далеко. Хорошо, что ты это понимаешь.

Дальше мы молчали. Каждая занималась своими делами. Алекто смотрела в окно, а я читала книгу, которую мне посоветовал мистер Нотт. Она повествовала о мальчике, который был маглолюбцем, и о том, как он закончил. Автор был неизвестен, а жаль - я бы пожала ему руку. Эта книга плавала в наших кругах, не получая широкого распространения, иначе поднялась бы шумиха, ведь Министерство поддерживает грязнокровок и полукровок. В купе постучала женщина со сладостями. Я много себе не взяла - коробку котелков и лакричные палочки. А Алекто попросила тыквенные пирожки и драже "Берти Боттс". Она смотрела на мои палочки, потому что я забрала последние.

- Бери, - я предложила Кэрроу.

Она взяла одну.

- Спасибо.

- Да не за что.

***

В Хогсмиде нас встретил огромный парень. Он представился Рубеусом Хагридом и повел нас к лодкам. Мы переплыли через озеро и сошли на берег. Хагрид повел нас к замку. Я шла сзади , а болтливые дети, наверняка полукровки и грязнокровки, шли все впереди. Скорее всего, они поступят на Гриффиндор и прочие бесполезные факультеты, пропогандирующие дружбу факультетов и людей разных слоев общества. Глупо.

Какой-то мужчина в черной мантии говорил, что сейчас начнется Распределение. Он проводил нас в Большой Зал. При том, что я росла в богатой семье, и роскошь окружала меня постоянно, такого я еще не видела. Зал был невероятно красивым. В воздухе парили тысячи свечей, потолок был как ночное небо в буквальном смысле. Он отражал то, что происходило на небе в реальном времени. Это было невероятное зрелище. Уж грязнокровки-то точно никогда такого не видели, да и не должны.

- Блэк, Беллатриса.

Я даже не заметила, как нас начали распределять. Я села на трехногую табуретку, и мужчина надел на меня старую, пыльную Шляпу. Я подумала, что сейчас вся моя мантия будет в этой средневековой пыли. Как только Шляпа коснулась моей голову, она немедленно крикнула:

- СЛИЗЕРИН!

Да кто бы сомневался. Я была рада, что не опозорила свою семью.

Скоро Алекто присоединилась к нам и еще некоторые первокурсники. Всех их провожали злыми и презрительными взглядами. Но ни у кого из них не получится изобразить эмоцию презрения так мастерски, как это делают чистокровные волшебники. Нас такому, можно сказать, учат с рождения. Как я и предсказывала, тех болтунов распределили на Гриффиндор и остальные "добрые" факультеты. Похоже, что мы будем враждовать. В любом случае, стол Слизерина встретил меня очень тепло. Они теперь моя вторая семья. И пусть это звучало очень по-гриффиндорски. Мое распределение на Слизерин не лишало меня чувств и эмоций.

Глава 4

Я очень сильно извиняюсь, что так задержала главу. Я ее написала и нечаянно удалила. Пришлось писать еще раз. Она немного не такая, как я ее видела, но максимально приближена к своему идеалу.
Приятного прочтения!
______________________

- Белла, вдохни и не дыши.

Мама затягивала на мне черный корсет. В наших кругах не терпят других цветов, кроме благородных. Но мы выбрали черный. Мама сказала, что он подчеркнет мою бледную кожу и темные глаза. Сегодня были мои смотрины, но меня это не волновало. Буквально через полтора часа меня представят ему. Я немного нервничала. Мама затянула еще туже.

- Выдохни. Теперь вдохни поглубже и задержи дыхание.

Я вдохнула. Если мама затянет еще туже, то я не смогу дышать. Моя смерть в этом случае будет весьма эпична: тронный зал, Темный Лорд и вся элита. Я иду и внезапно падаю. Целители Мунго констатируют мою смерть от нехватки кислорода. Всегда мечтала умереть молодой и красивой в пятнадцать лет. Если мама затянет еще туже, то, похоже, моя мечта сбудется.

В комнату вбегает Нарцисса. На ней темно-зеленое платье и серебристый бант в светлых волосах. Цвета Слизерина. За ней входит Андромеда. На ней бордовое платье в пол и серебряные серьги в ушах. Каштановые волосы собраны от ушей и закреплены на затылке. Ее платье без корсета. И почему я такая везучая? Меда подходит к Нарциссе и кладёт ей руки на плечи. У нас троих разный цвет волос. Наверное, это наследственность.

- Белла, ты такая красивая! - вздохнула Цисси.

Мама надела на меня еще один корсет. Он не был утягивающим, просто надевался сверху этого. Я чувствую, как мама продевает шнурок через петли, как завязывает его. Как она слегка дергает этот шнурок у талии.

Мама отвела мои волосы назад за спину. Она посмотрела мне в глаза. На ней было длинное черное платье. В ушах блестели маленькие бриллиантовые серьги. На шее в свете ламп сверкало бриллиантовое колье. Голубые глаза были обрамлены черными ресницами. Губы были накрашены ярко-красно помадой, а волосы собраны в "шишку" на макушке. Мама улыбнулась мне. Она усадила меня на стул и расчесала мои волосы расческой. Потом собрала волосы от ушей, как у Меды, но выпустила небольшую прядь около виска. Мама провела волшебной палочкой по кончикам волос и они закрутились в кудри. Она взяла белую пуховку из маленькой белой сумочки на туалетном столике и провела этой пуховкой по лицу. Потом достала серебристый тюбик с тушью, густо накрасила мне ресницы. Мама сделала мне небольшие стрелки и накрасила губы бесцветной помадой.

- Девочки, оставим Беллу. Родная, будешь готова - приходи.

- Конечно.

Мама и сестры вышли. Я подошла к зеркалу и немного покрутилась перед ним. Потом широко расставила руки на столе и наклонилась ближе к зеркалу, рассматривая свое отражение. Сейчас я была похожа на свою маму. А она очень красивая. Мои темные глаза сильно выделялись на фоне бледной кожи. Мне это шло. Так я даже стала похожа на Вальбургу. Не то чтобы мы с ней были похожи внешне. Взглядом. Сейчас я смотрела на себя так же, как и она. Я долго училась этому высокомерному и надменному выражению лица. И, видимо, чтобы у меня оно получилось, нужна была всего лишь уверенность в своей безупречности.

Я надела туфли и оказалась на пару дюймов выше. Поправив платье на талии, я вышла из комнаты. Прошла вдоль стены и свернула в левое крыло поместья. Наткнулась на высокие дубовые двери. За ними слышалась классическая музыка. Возможно, Шопен. Единственное, что мы воспринимаем из мира магглов - это их музыка. Она великолепна. Сонаты Бетховена, оперы Моцарта, романсы Чайковского неподражаемы.

Я толкнула тяжелые двери и вошла в огромный зал. Поместье Малфоев в Уилтшире будто предназначено для приемов и балов. По периметру зала стояли длинные столы. Всюду сновали люди. Некоторые стояли группами и о чем-то болтали. Я прошла между ними, стараясь не скользить на каблуках по полированному полу. Подошла к своей семье со спины. Отец смерил меня строгим взглядом и дернул уголком губ. Мне показалось, что он хотел улыбнуться. Мама тронула меня за плечо и отвела в сторону. Она немного наклонилась ко мне и попросила:

- Осмотри зал.

Я оглянулась. Ничего нового я не увидела. Я непонимающе посмотрела на маму.

- Кто тебе нравится? - спросила мама. Я удивилась и вскинула брови. - Белла, я предоставляю тебе выбрать самой себе мужа. Мои родители просто поставили меня перед фактом за месяц до свадьбы.

- Мам, но мне никто не нравится.

- Тогда выбирать буду я, но ты сможешь выбрать, - мама окинула взглядом зал, - Генри Флинт? - я покачала головой. - Норман Нотт? - я опять покачала головой. - Тревис Монтегю? - я неопределенно пожала плечами. Сзади нас кто-то кашлянул. Мама дернула головой и, склонившись ко мне, тихо спросила, - Рудольфус Лестрейндж?

- Мама, выбирай сама.

Мама повернулась на каблуках. Я тоже развернулась. Передо мной стоял высокий мужчина в черной мантии.

- Миссис Блэк, добрый вечер.

- Здравствуй, Фридрих.

- Мама, я отлучусь, - я отошла к столу, где стояли сестры.

- Белла, будешь круассан?

- Нет, дорогая. Андромеда, тебе нравится Лестрейндж?

- Старший или младший?

- Старший из младших.

- Ну, он ничего такой. Симпатичный, - и Меда рассмеялась. Я ее поддержала.

- А по-моему, он не очень, - заявила Цисси. Мы посмотрели на нее. - Ну что? Он же старый.

Мы опять рассмеялись. Я обернулась на маму. Она стояла и разговаривала с мистером Лестрейнджем и Рудольфусом. Мама улыбнулась и указала рукой в мою сторону, и Рудольфус посмотрел на меня. Я отвернулась.

- Я выбрала. Рудольфус Лестрейндж. Тем более, что они тоже остановили свой выбор на тебе. Свадьба по твоему окончанию школы. Не хочешь с ним поговорить? - к нам подошла мама и положила руку мне на плечо.

- Не вижу необходимости.

Двери в зал отворились. Вошел Темный Лорд в длинной черной мантии. За ним шли два Пожирателя. Волдеморт окинул зал взглядом и пошел в сторону Ноттов. К нам торопливо направился мой отец. Он строго посмотрел на нас и проинструктировал на тему " Как нужно себя вести, или не говори и улыбайся, а еще лучше, не дыши". Через десять минут Темный Лорд пошел в нашу сторону. Мама поправила бант Циссы, прическу Меды, мой корсет и отцовскую мантию. Проверив порядок своей прически, она успокоилась. Темный Лорд подошел к нам, поцеловал мамину руку и пожал руку отцу.

- Сигнус, рад видеть. Друэлла, вы прекрасны. Это ваши чудесные дочери? Как вас зовут, мисс? - Темный Лорд наклонился к Нарциссе.

- Меня зовут Нарцисса, сэр.

- А сколько вам лет, Нарцисса?

- Мне одиннадцать, сэр. Я учусь на первом курсе Слизерина, - продекларировала Нарцисса важным голосом.

- Прекрасно. А вас как зовут? - Темный Лорд повернулся к Андромеде.

- Андромеда. Мне тринадцать лет, третий курс Слизерина, - мне показалось, что Меда не питала желание говорить с этим человеком.

- А как ваше имя? - он обратился ко мне.

- Беллатриса. Я учусь на пятом курсе Слизерина. Я очень долго ждала этого дня.

- Своих смотрин?

- Нет. Встречи с вами.

Темный Лорд ухмыльнулся.

- Твои сестры не проявляют особого рвения в общении со мной. В отличие от тебя.

- Они еще маленькие и не понимают всей важности того, что вы делаете.

- Например?

- Я верю, что придет тот день, когда вы придете к власти и свергнете этого кретина-маглолюбца с поста Министра. Грязнокровки должны сидеть в низах иерархической лестницы, а не в Министерстве. Чистокровные волшебники всегда стояли выше всех остальных. Так и должно оставаться, - сказала я.

Темный Лорд улыбнулся, он наклонился ко мне и сказал так, чтобы слышала только я:

- Если ты останешься верна этим убеждениям, не разочаруешь меня и будешь предана идеям главенства чистокровности дальше, то позже я удостою тебя Метки.

Заветные слова. Я так долго этого ждала. Я улыбнулась.

- Вы не разочаруетесь.


Глава 5

На меня снизошло вдохновение, и я решила немного поэкспериментировать. Надеюсь, получилось не слишком ужасно.
Эта глава не входила в мои планы, просто так получилось. Что-то типа дополнения к следующей главе.
Если что-то не так - критикуйте, не стесняйтесь. Я не обижусь:)
P.S. Тапки приветствуются.

Приятного прочтения!
__________________

Беллатриса.

Знаешь, Нарцисса,
Я тут подумала,
Смысл мне становиться женой?
Такою покорною, такою милой,
Такой бесхребетной, а чаще немой?
Я хочу говорить, я хочу танцевать,
А не сидеть у камина и Огневиски хлестать.
Не для меня это, я рождена,
Чтобы мир очищать от ненужного хлама.
Чтобы Лорду служить, чтоб любил он меня,
А того, что у меня есть, мне чертовски мало!
Жажда крови во мне пылает огнем.
Я хочу убивать день за днем, день за днем.
Хочу слышать мольбу, просьбы пощады,
А потом убивать, рвать их жизни нещадно!
Чтобы люди боялись, что я к ним приду,
Чтобы сердце стучало в пятках вновь,
Чтоб, умирая, шептали: "Гори ты в аду!"
Чтобы лилась недостойная кровь!

Нарцисса.

Белла, вдохни и не двигайся.
Я туже затяну.

Беллатриса.

Цисси, ты вообще меня слушаешь?
Я этого не пойму.

Андромеда.

Беллатриса, ты слишком жестока!
Нельзя же так людей истреблять.
Нужно быть толерантной, более мягкой,
А не такой, как ты - хотеть убивать.

Беллатриса.

Меда, много ты понимаешь?
Эти уродцы портят нам жизнь.
Из-за них мы не находимся в должном почете,
В каком полагается чистой крови быть.
Нам нужно ломать их, рушить их гнезда,
Чтобы они нас боялись, нельзя их жалеть.
Больные ветки рубят на корне,
Иначе всему дереву заболеть.

Андромеда.

Темный Лорд просто глуп, если думает так,
Что все маглы и маги хуже него.
Вы вместе идете?

Беллатриса.

Да, это так.

Андромеда.

Сестра, это хуже всего.

Беллатриса.

Не смей так говорить о нем,
Глупая девчонка!
Все, что для нас делает он,
Не уходит в пустую, в воронку.
Мы развиваемся, идем только вперед,
Пока все оставшиеся плетутся в конце.
Твое место с нами, в рядах подлецов,
Или одной.

Андромеда.

Оставь выбор за мной.
Еще не хватало подраться!

Нарцисса.

Все, девочки, хватит ругаться!
У всех своя правда, свои предрассудки.
Нужно уважать мнение члена семьи.
Не обязательно брать за грудки,
Если оно не такое, как нужно.


Глава 6

Сегодня я выхожу замуж за Рудольфуса Лестрейнджа. Не то чтобы я не хотела за него выходить. Я не хотела выходить замуж в принципе. Все это не для меня. Все, что мне было нужно - служба Темному Лорду, Темная Метка на левом предплечье и мировое господство. Не мое, конечно, а Темного Лорда. И еще право вершить человеческие судьбы. Точнее, судьбы грязнокровок. Хочу крови, много крови. С каждым днем эта жажда растет. Чем меньше будет грязнокровок, тем глубже я смогу дышать.

Я сидела перед туалетным столиком в темноте, опираясь подбородком на руку и вертя в другой руке палочку. В углу комнаты тлел фитиль свечи, а окно было завешено тяжелыми шторами. Мне не хотелось приводить себя в порядок. Это означало бы, что я готова идти под венец. В комнату постучались. Я смотрела на дверь в зеркало. Не хотелось вставать и открывать. Дверь приоткрылась, и по полу быстро побежала тонкая полоска света. Потом она стала шире, и в дверной проем заглянула голова моей сестры. Цисси приоткрыла дверь шире и вошла. В коридоре горел свет, и около двери на полу лежал желтый прямоугольник. Нарцисса взмахнула палочкой, и комната озарилась желтым светом. Я поморщилась и прикрыла глаза. Цисси подошла ко мне ближе и заглянула в глаза через зеркало.

- Беллз, ты чего не готовишься? Скоро начнется церемония, а ты еще не готова.

Она подошла к шкафу и вытащила оттуда белый футляр, висящий на вешалке. Она положила его на постель, подошла ко мне и положила руки на плечи.

- Вставай. Меда, иди сюда! - крикнула Цисси.

В комнату влетела Андромеда и уставилась на меня.

- Ты еще не готова? Белла, вставай!

Я поднялась со стула. Сестры помогли мне надеть платье и затянуть корсаж. Платье было цвета слоновой кости на широких бретелях. Юбка была не пышная, как принято, а струилась в пол. На руках были шелковые перчатки выше локтя. Когда платье было надето, в комнату вплыла мама. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Мама как всегда была безукоризненно прекрасна. Ничего не говоря, мама усадила меня на стул и начала колдовать над моими волосами и лицом. Через полчаса я была готова. На шею мама водрузила мне тяжелое колье, казалось, моя шея сейчас прогнется, и я больше не смогу ее выпрямить. В комнату постучались. Меда открыла дверь. В комнату вошел отец. Он окинул меня взглядом и сухо сказал:

- Хорошо выглядишь. Лестрейнджи уже ждут.

Отец подставил мне руку. Я взяла его под локоть и медленно начала вышагивать, как настоящая леди. Андромеда и Нарцисса несли сзади подол моего платья. Когда мы подошли к высоким дверям, мама обняла меня и поцеловала в лоб. Меда и Цисси сжали мне свободную руку и вошли в помещение за дверями. Я осталась с отцом наедине. Он молчал, я молчала. К нам подбежал домовик, дал мне букет и испарился.

- Беллатри...Белла, я надеюсь, что ты будешь счастлива в браке, - тихо сказал отец. Мне захотелось ему сказать, что с Темной Меткой я не соскучусь. - Ты стала такая взрослая, а я и не заметил этого. Я...

Отец осекся, когда в зале заиграла классическая музыка. Он поправил фрак, расправил плечи, и двери перед нами открылись. Я вошла в зал, полный сливок общества Англии. Люди на меня глазели, и мне это не нравилось. Не люблю привлекать к себе внимание. Была бы возможность, достала бы палочку и немного развлеклась. Отец держал спину прямо, я тоже шла так, будто мне палку всадили. У алтаря стоял Рудольфус в черном фраке и черной бабочке на белой рубашке. Его темные глаза смотрели только на меня, выражая желание. Мне показалось, что я поморщилась. По крайней мере, у меня дернулась губа. Отец довел меня да пьедестала и ушел на свое место. Рудольфус протянул мне руку. Я взяла ее и поднялась. Мой жених подставил мне локоть, и я просунула руку под него. Этот парень в белой мантии напротив нас что-то говорил, говорил. Что именно, мне было не интересно. Я ждала, когда уже смогу снять это дурацкое платье. Вот наконец он достал палочку, навел ее на нас, что-то прошептал, и из палочки вылетели искры, а потом и тонкая золотая нить. Она обвила нас, а потом растаяла. Рудольфус...хм, слишком длинно... Руди повел меня в центр зала. Мы станцевали вальс, потом за нами закружились в танце и остальные гости.

***

Мы трансгрессировали в наш дом. Это было поместье в готическом стиле, с резными окнами и мрачной атмосферой. Хотя меня это нисколько не смущало. Я оглядела гостиную. На стенах висели двигающиеся портреты серьезных дяденек и тетенек в золотых рамах. Везде стояли канделябры. На потолке висела огромная люстра с хрустальными цепочками, серебряным корпусом и маленькими канделябрами. У мраморного камина стоял столик на хрупких ножках, черная софа и кресла. Над камином висел портрет мужчины с тяжелым взглядом темных глаз и выпирающей челюстью, с опущенной бородой и в парчовом сюртуке.

- Это Бенедикт Лестрейндж Второй. Он построил это поместье за восемь лет до своей смерти. В пятнадцатом веке. Для жены и сына, - разрезал тишину голос Руди. Я обернулась на него. Он стоял около стены, перекрестив ноги и руки, и опираясь плечом на нее. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, а бабочка, развязанная, болталась на шее. Я вспомнила, что Лорду его представили раньше меня. Наверняка, у него уже есть Метка.

- У тебя есть... она? - последнее слово я прошептала.

Руди ухмыльнулся и вытянул левую руку. Он начал расстегивать пуговицы на рукаве рубашки. Потом закатал рукав.

- Ты про это?

Я издалека увидела ее. Подошла ближе и начала рассматривать Метку вблизи. Черный череп, в рот которому заползала змея. Я провела пальцами по контуру Метки. Интересно, а...

- Это больно?

- Очень. Но оно того стоит.

Я посмотрела на его руку и решилась высказать все, как есть.

- Рудольфус, если ты думаешь, что я буду сидеть дома и рожать детей, то ты очень глубоко ошибаешься. Я не намерена превращаться в безвольную и чопорную аристократку, сидеть в золотой клетке и только и делать, как мужа ждать. Мои желания очень далеки от этого. Я намерена получить Темную Метку и делать все, что мне вздумается. И если ты будешь мне мешать, то ничем хорошим это не обернется. Для тебя.

Руди молчал около минуты.

- Я не собирался тебе мешать, Беллатриса. Ты вольна сама решать, что тебе делать. Однако, не порочь репутацию моей фамилии.

- Если опорочить репутацию твоей фамилии, значит, скажем, так, истреблять грязнокровок, то именно это я и собираюсь делать.

- Я не ошибся с выбором.

- Кого?

- Невесты.

- Я тоже. Мы поладим.

Руди улыбнулся.


Глава 7

Тронный зал. Вдоль одной из его стен стоит длинный лаковый стол на витых ножках. Во главе восседает Темный Лорд в черной мантии. Мы с Рудольфусом и Рабастаном пришли сюда на посвящение в ряды Пожирателей Смерти новичков, то есть меня, Рабастана и еще парочки приверженцев чистокровности. Рудольфус коротко кивнул Темному Лорду и сказал:

- Мой Лорд.

Темный Лорд повернулся в нашу сторону. Взгляды всех присутствующий были обращены к нам. Парень с бородой, сидящий около Темного Лорда, посмотрел на меня и скептически ухмыльнулся.

- А, Рудольфус Лестрейндж. Рад тебя видеть. Это твоя жена? Прекрасная Беллатриса изъявила желание вступить в ряды моих сторонников? Польщен, весьма польщен. Прошу прощения, что не посетил ваше бракосочетание. Сами понимаете, светиться мне сейчас ни к чему. Однако, я поздравляю вас сейчас. Лучше поздно, чем никогда, верно? - получив короткий кивок Рудольфуса, Темный Лорд продолжил. - С тобой еще и твой брат. Рабастан, рад встрече. Тоже решил пополнить наши ряды, как и брат? Тогда проходите, присаживайтесь. Рудольфус, посадите жену рядом с собой, а не к новобранцам.

Рудольфус взял меня под руку и повел к двум пустующим стульям. Волдеморт окинул взглядом присутствующих и сказал:

- Яксли постоит, или сядет в конец, ему не привыкать.

Рудольфус посадил меня и сел сам. Я сидела в четырех Пожирателях от Темного Лорда. Я чувствовала его величие, его энергию, его власть. Мне хотелось до него дотронуться, почувствовать его взгляд на себе, услышать его похвалу. Он сидел так близко.

- Амикус, ты тоже привел сюда девушку? Это твоя сестра Алекто? - спросил Темный Лорд, обращаясь к Амикусу.

- Да, мой Лорд, - ответил Амикус.

- Отлично. Разнообразие нам не повредит.

Сначала мы ждали остальных. Потом Темный Лорд произнес речь о необходимости объединения людей, которые хотят восстановления власти чистой крови. А потом началась церемония посвящения. Я была где-то посередине в очереди, и поэтому я пропустила всех, кто был до меня, думая о будущем. Низкий голос Волдеморта вывел меня из раздумий.

- Беллатриса Лестрейндж, твоя очередь.

Я встала и прошла к Темному Лорду, который стоял в середине зала. Я встала напротив Темного Лорда и посмотрела в его глаза, отливающие красным, на бледном, змееподобном лице.

- Дай мне свою левую руку, Беллатриса.

Я закатала рукав платья. Мои руки немного дрожали. Темный Лорд ухватил меня за запястье и приставил острие палочки чуть ниже вены на сгибе локтя. У него очень холодные руки. Он посмотрел мне в глаза.

- Клянешься ли ты, Беллатриса Лестрейндж, отдавать себя без остатка нашему общему делу?

- Клянусь.

На конце палочки появился черный огонек. Он начал впиваться мне в кожу. Было очень больно. Я чуть не закричала. Потом он исчез.

- Клянешься ли ты выполнять все мои приказы?

- Клянусь, - повторила я немного срывающимся голосом.

Черный огонек опять загорелся на конце его палочки. Только теперь он был еще ярче. И на этот раз было еще больнее. Как будто во мне разожгли костер , а я еще вдобавок выпила яд. На коже начал появляться череп.

- Клянешься ли ты хранить мне верность? Клянешься ли ты носить Темную Метку с достоинством, гордостью и честью?

- Клянусь.

Последний черный огонек еще ярче загорелся на его палочке.

- Морсмордре, - четко выговорил Темный Лорд.

Черный огонек начал выползать из палочки. Теперь это уже была змея. Она двигалась. Змея проползла по коже и заползла в череп. А потом высунула голосу изо рта черепа и замерла. Это было невыносимо больно. Метку как будто выжгли на коже. Я была готова закричать. Но я молчала, ведь знала, на что иду.

- Мы не терпим слабости, и мы не чувствуем жалости. Мы не колеблемся, делая выбор. Если ты готова блюсти наши правила, то добро пожаловать в ряды Пожирателей смерти.

Я кивнула. Потом отправилась к своему месту. Я села на свой стул, и Рудольфус сжал мою руку. Какой-то парень рядом со мной наклонился ко и мне прошептал:

- То, что ты девушка, не будет тебе помогать. Наоборот, с тебя будет больший спрос, нежели с нас. Добро пожаловать.

- Руквуд, оставь свое гостеприимство и советы при себе, - отрезал Рудольфус. Руквуд лишь ядовито улыбнулся.

Чувствую, будет очень весело.


Глава 8

- Да как она могла? Опозорить честь семьи, фамилию, родителей! Мерзкая маглолюбка! Сбежала с маглом! - Вальбурга прохаживалась по комнате с семейным гобеленом.

На нем были все представители фамилии Блэк и их супруги, дети и внуки. Все они были объединены тонкой золотой линией. Мое имя и имя Рудольфуса тоже было соединено такой линией. Имя Нарциссы было слева от меня, а имя Андромеды перед Нарциссой. От наших имен вились линии вверх, к именам "Друэлла Блэк" и "Сигнус Блэк". Рядом были имена "Вальбурга Блэк" и "Орион Блэк". От них шли вниз две линии - "Сириус Блэк" и "Регулус Блэк". Когда Сириус три года назад поступил на Гриффиндор, это был настоящий позор. Представитель фамилии Блэк, первый из наследников нашей фамилии опозорил ее честь. Сейчас были рождественские каникулы, и этот ушлепок находился в нашем доме. Вальбурга, конечно, провела воспитательную беседу и приняла меры во избежания дальнейших проступков - пощечина. Он заслужил. Я никогда его не любила. Слишком наглый, уверенный в своей правоте, высокомерный. Хотя, мы, конечно, все такие, но этот щенок мало того что поступил на Гриффиндор, так еще и права качает.

- Сначала Сириус, теперь Андромеда. Ха, кажется, я знаю, что сделаю, - Вальбурга схватила палочку и подошла к гобелену. Направив палочку на имя Андромеды и ее изображение, она повернулась к нам и сказала, - Заслужила! Друэлла, надеюсь, ты не против? - и,получив вялый кивок от моей расстроенной матери, произнесла, - Инсендио.

Изображение Андромеды заискрилось, потом уголок надписи ее имени загорелся. В этот момент в комнату вошел Сириус. Он застыл в дверях, ошарашено глядя на горящее имя своей кузины. Они оба в семье были не от мира сего. Теперь имя Андромеды было охвачено огнем. Через секунду горело уже изображение. Вальбурга повернула голову в сторону Сириуса. На ее лице плясали отблески пламени, и заиграла победоносная улыбка.

- В пример тебе, Сириус. Ничто не останется безнаказанным. Ты понял?

Красивое лицо моего кузена скривилось. Он отвесил поклон и голосом, полным сарказма, ответил:

- Да, мадам.

Вальбурга сморщила нос и отвернулась к гобелену. Имя Андромеды выгорело.

- Фините Инкантатем.

Огонь потух. На месте имени Андромеды красовался выжженый круг. Я посмотрела на Сириуса. Он поморщился, как от боли. Он посмотрел на меня в ответ, и ухмыльнулся.

- Злорадствуешь, Беллатриса? Ничего больше вам не остается. Вы жалки. Андромеда в сотни раз лучше вас, блюстителей чистоты крови. Она поступила правильно, сбежав со свадьбы с этим Фальконе. Тед намного лучше его, и я рад, что она ушла к нему из этой семейки. И Лорд тоже мерзкий ублюдок, который надеется на власть над всеми.

Я вскочила со стола и подбежала к Сириусу. Моя рука сама взлетела к его щеке и ударила по ней с хлопком. Сириус удивленно на меня посмотрел. Когда я шла к нему, я не осознавала, что делаю. Это было на инстинктивном уровне. Сириус прижал руку к щеке. Потом развернулся и ушел. Я стояла на том же месте и тяжело дышала - моя грудь поднималась и опускалась. Я повернулась к остальным. Вальбурга смотрела на меня немного шокировано, но не осуждающе. А мама с ужасом. Просто она еще не знала, как мы выполняем приказы Лорда. Она бы не выдержала, видя, как я убиваю.

Ооо, убийство. Я помню первое ощущение. Ужас. Я испытала ужас, поняв, что я только что убила живого человека. Потом оцепенение. А когда Руди подошел и положил руку мне на плечо, сказав: "Все правильно. Молодец", я поняла, что сделала все правильно. Эти твари не заслуживали жить. А как они умоляли меня оставить их в живых. Ужас и всю их жизнь, промелькнувшую в их глазах. А когда они умерли, когда огонь в их глазах потух, когда лица стали мертвенно бледными, я почувствовала настоящее удовольствие. Это как наркотик - хочется больше, больше, больше.

Я помню ее. Девушка лет двадцати. Она была бы симпатичной, если бы не оказалась грязнокровкой. Кажется, Рабастан на нее немного засмотрелся, но вовремя оправился. Когда я вышла к ней, она улыбалась. Но когда увидела палочку в моих руках, улыбка ее погасла. Я кожей почувствовала ее страх, исходящий от нее волнами . И мне это понравилось. Еще мне понравилось смотреть, как она корчится под Круциатусом. Моим Круциатусом. Теперь все боятся, что к ним придет Беллатриса Лестрейндж.

Я получила похвалу Темного Лорда.


Глава 9

Я шла по коридору. Здесь было темно, только свечи на стенах еле-еле освещали мне дорогу. Завернув за угол, я наткнулась на стену. Я опять потерялась в этом Мэноре! Положив руку на правую стену, я пошла вперед. Ну, как обычно, снесла пару ваз и ткнулась лбом в раму какого-то портрета. И отбила мизинец. Бедный. Ему вечно достается.

Где-то впереди открыта дверь, и оттуда льется желтый свет. Я пошла на него. Запнулась об ковер и расстелилась на полу. Замечательно. Ну почему тут всегда темно? Почему нельзя открыть шторы или, на крайний случай, вырезать в стене окно? Я поднялась и отряхнулась. Кто-то выглянул из-за двери. Похоже, как я иду, слышало все поместье. Я доплелась до этой двери. На меня смотрела Вальбурга.

- Весьма эпичное падение, Белла. Долго училась?

- Трехмесячные курсы проходила.

Я вошла в комнату. Тут горел мягкий свет. У зеркала стояла мама с расческой, в кресле перед зеркалом сидела Нарцисса в шелковом сером халате. Прямые светлые волосы лежали на спине и на голове был прямой пробор. Мама посмотрела на меня с укором.

- Беллатриса, почему ты в пыли?

Я посмотрела на свое платье. То, что оно в пыли - это еще мягко сказано. Здесь вообще ковры вычищают?

- Я упала. Не так грациозно, как хотелось бы, но, тем не менее, вполне красиво. Тебе бы не было за меня стыдно.

- Поменьше желчи в голосе, дорогая. Мы тебе не Пожиратели, чтобы ты нам доказывала, что ты достойна быть среди них.

Мама одернула меня. Она была права. Мама вообще изменилась за последние два года. Стала более жесткой и надменной. После ухода Андромеды. Я слышала, что она вышла замуж. Как бы то ни было, то, что она предала нас, не заставляло меня меньше беспокоиться о ней. Хотя я и презирала ее поступок, он казался мне взрослым. Меда сильнее меня - я бы так не смогла. Мне сказали выйти замуж - я вышла. Все просто.

- Белла, как продвигаются дела Темного Лорда? - спросила Вальбуга.

- Вальбурга, давай не здесь и не сейчас. Моя дочь выходит замуж, а вы тут обсуждаете мировое господство Лорда, - сказала мама. Она развернула кресло Цисси к зеркалу и стала расчесывать и без того гладкие волосы моей сестры. Нарцисса смотрела на меня через зеркало.

Я запрыгнула на стол, расставила руки в стороны и немного сгорбилась. Вальбурга села в кресло рядом и сложила руки на коленях. Мы контрастировали: леди и маленькая пятнадцатилетняя девочка из магловской деревни. Я начала болтать ногами, а Вальбурга рассматривала ногти. Я в детстве так хотела быть на нее похожей. Такой же гордой и грациозной. Хотел выйти замуж за принца и жить в белом замке. Принц, если его можно так назвать, есть, а вот белого замка не наблюдается. И кучи детей тоже - все эти крики, бессонные ночи, какашки - Боже упаси! Мама косо на меня взглянула.

- Беллатриса, слезь со стола.

Я спрыгнула и пошла к стеллажу с книгами и всякими статуэтками. Магловская литература! Какой-то бронзовый парень на коне с мечом в руках. Хрустальная девушка. Голый мужик. Наверное, это и есть тот самый знаменитый "Давид". Я провела пальцем по корешкам книг. Пылища! В этом поместье вообще убираются?

- Цисси, держи голову прямо. Вальбурга, помоги, пожалуйста. Подержи эту прядку, - попросила мама. Вальбурга подошла к ней.

Нарциссу одели, обули, накрасили. Я пошла к дверям, пошатываясь.

- Белла, почему ты так ходишь? - Спросила мама.

- Темный Лорд показывал мне, как летать без крыльев. Все мышцы болят, еле хожу. А эти туфли я готова порвать.

Вальбурга усмехнулась. Она отряхнула мою юбку.

- Спасибо, Вальбурга, - сказала я.

- Я пойду за мальчиками. Нарцисса, удачи. Это очень выгодный брак, - проговорила Вальбурга.

"Ага, очень. За этого труса Малфоя, который еще сопли вытирать не научился" - подумала про себя я.

Вальбурга ушла, цокая каблуками.

- Белла, позови отца.

Я кивнула и пошла в кабинет. Коридоры, коридоры, коридоры. Мне нужна карта!Проходя мимо какой-то комнаты, я услышала за дверью голоса. Прислушалась.

- ... и если не получится, то Темный Лорд будет очень расстроен. Это очень важная миссия. На Беллу надежды нет - она же девчонка! Наверняка, только все испортит, как обычно. Но Рудольфус верит, что она справится, в чем я сильно сомневаюсь.

Это был Рабастан. Миссия, скажет тоже. Так, пустячок.

- Темный Лорд ценит ее. Хотя она еще не проявила себя до конца. Ему бы очень не хотелось ее терять. Такой потенциал.

Антонин Долохов. Этот парень мне нравится!

- Все равно. Она женщина. Ее место в доме у камина! - не унимался Рабастан.

Я не выдержала. Толкнула двери, и они со скрипом отворились. Все уставились на меня. Абраксас Малфой стоит с Люциусом около зеркала и завязывает ему "бабочку". Белые волосы Люциуса стянуты сзади лентой, а подбородок высоко поднят. В его глазах сквозит излишняя уверенность в себе. В кресле сидел мой отец. Около окна стоял Антонин, а Рабастан метался из угла в угол.

- Это ты называешь миссией, Рабастан? Убить пару ублюдков? Ах, простите. Министерских ублюдков! - сказала я.

- Нехорошо подслушивать, миссис Лестрейндж. Можно плохо закончить, - сказал Абраксас.

- А мне плевать! И это что, угроза?

- Вовсе нет, миссис Лестрейндж. Я слишком вас уважаю, чтобы угрожать. Это так, совет.

- Благодарю, мистер Малфой, но я здесь не за этим. Папа, мама сказала, что все готово.

Отец встал с кресла. Он поправил фрак и сказал:

- Встретимся у алтаря, мистер Малфой.

- Кстати, мистер Малфой. У вас очень грязные ковры, это можно как-то исправить?

Отец вытолкнул меня из кабинета. Мне показалось, что он улыбнулся. Мы прошли всю дорогу молча. Около центральных дверей стояли мама и Нарцисса. Когда мы с отцом подошли, мама потянула меня в зал, а отец остался с Цисси. Мы с мамой сели на свои места. Заиграла музыка.

Начиналась церемония. Я не следила за передвижением сестры. Меня больше интересовали мои ногти и их форма. Она казалась мне не очень красивой - чересчур правильной. Если вот тут подгрызть...

Голод. Это все, что я чувствовала. Хотелось поскорее отправиться к столу. Я не черствая, мне не плевать на свадьбу моей единственной сестры. Просто я хотела есть и не хотела такого мужа для нее. Хотя он будет ее защищать, развлекать и тому подобное, но он мне все равно не нравится. Может, с годами притремся друг к другу. Наверное.

Глава 10

- Они именуют себя Орденом Феникса, - сказал Яксли.

- Сборище идиотов под предводительством Дамблдора? Мило, - ответила я.

Яксли серьезно посмотрел на меня. Этот взгляд вызвал у меня усмешку. Такое ощущение, как будто рыбка-клоун угрожает взрослой акуле расправой. Смешно.

- Беллатриса, отнесись к этому серьезно!

- Это всего лишь дети, только что окончившие Хогвартс. Окстись, Яксли.

- Эти дети уже положили шесть наших людей. Эти шестеро мертвы, - мрачно произнес Яксли.

- Мракоборцам разрешили использовать Непростительные? - спросил Мальсибер.

Я посмотрела на него. Обычный парень, гордо именующий себя Пожирателем смерти и с горем пополам убивший грязнокровку. Стоял перед ним и лебезил.

- Да, солнышко. Эти ребятки направят на тебя палочку, пробубнят что-то вроде " Сдохни, тварь" и помучают Круциатусом. Безболезненным, - сказала я Мальсиберу.

Алекто усмехнулась и кивнула.

- И то верно. Они убивают случайно, не целенаправленно. Для них это дико - причинять боль намеренно. Сначала они просто использовали оглушающие и обезоруживающие. А дальше открывали для себя новый мир, наш мир. Это замешательство на их лицах, когда они случайно убивают врага. Детский сад, - кинула Кэрроу.

Сбор Пожирателей смерти в нашем с Рудольфусом доме. Он внеплановый, вызван повышенной активностью банды школьников во главе с безумным стариком. Темного Лорда по таким пустякам мы не тревожили. Мне даже смешно слышать, что эти сопляки оказывают сопротивление. Но особенно мне радует то, что среди них мой любимый кузен Сириус. От одной мысли, что я убью этого предателя, на душе становится тепло.

- Среди них есть опытные мракоборцы, - сказал Руквуд.

- Например? - спросил Эйвери.

- Грюм. Гордон. Маркс.

- Бояться стоит только Грюма, - сказал Рабастан.

- Ты боролся с остальными? Ты вообще хоть с кем-нибудь из них боролся?- спросил Яксли.

- Нет. Наблюдал.

Руку начало жечь. Левую. Я закатала рукав. Метка горела, как и у остальных. Я схватила палочку и трансгессировала.

Вспышки заклинаний сверкали по всему помещению. В центре зала стоял Темный Лорд и с легкостью и весельем отбивал атаки молодых людей. Я безумно засмеялась. Многие отвлеклись, и какая-то брюнетка пропустила удар. Она отлетела и врезалась в стенку, сопровождаемая криком.

- Доркас!

Кто-то кинулся в ее сторону.

- Позвал своих стервятников? Боишься, сам не справиться?

- Нет, решил поделиться удовольствием со своими соратниками. Хотя, вы слишком легкая добыча. Авада Кедавра(1)!

- Протего Максима(2)!

Эти дети начали направлять свои палочки на нас. Полетели заклинания, и Пожиратели их легко отбивали. Я нашла в толпе своего кузена и крикнула ему:

- Сириус, малыш, иди ко мне. Я поздравлю тебя с окончанием школы! Я так рада тебя видеть.

Он криво усмехнулся и отвел за спину стоящую рядом брюнетку. Теперь я знаю, куда бить. Сириус направил палочку на меня.

- Не могу ответить тем же, Беллатриса. Я бы не видел тебя до конца твоих дней. Остолбеней!

Я невербально отбила заклинание и так же отправила в него костедробильное.

- Ты бы еще Риктусемпру(3) использовал.

Сириус отскочил и невербально попытался меня парализовать.

- Как там мама, папа? Еще не умерли?

- Сектумсемпра(4)! О, они в полном порядке! - Сириус отбил заклинание и в меня полетело костедробильное. Я отскочила и решила его порадовать. - Остолбеней! Кстати, Регулус получил Метку.

Сириус не уклонился от обездвиживающего и упал. Я рассмеялась.

- Круцио(5)!

Он начал корчиться. Его лицо кривилось, изо рта рвались хрипы. Мне было его не жаль, я получала от этого удовольствие.

- Вальбурга очень им гордится. И не вспоминает о таком дерьме, как ты.

- Протего Максима!

Кто-то поставил щит. Я посмотрела в его сторону и узнала этого человека. Мне стало очень весело.

- Остолбеней! Ты еще не надумал к нам присоединиться? А, ну у тебя же жена грязнокровка! Прости, ты в пролете.

- Заткнись! Ступефай(6)! Сириус, вставай!

Я опять засмеялась.

- О, он еще не скоро сможет встать! Круцио!

Поттер увернулся. Я заметила боковым зрением рыжие волосы в паре метров от меня. Взглянув туда, я увидела, как Рабастан обстреливает заклятиями рыжую орденку. Девушка отскакивала и проклятий, и выглядело это так, будто она танцевала на поле боя.

- О, Поттер, тебе придется выбирать между другом и женой. Ну ты сам смотри. Друг-то один, да и жена тоже одна. Дилемма!

Поттер начал метаться и перемещать взгляд с Сириуса на грязнокровку. Я засмеялась.

- С такой скоростью они оба сдохнут!

Кто-то положил мне руку на плечо и сказал голосом Рудольфуса:

- Они вызвали мракоборцев. Мы уходим.

Мы трансгрессировали в наше поместье. Начали появляться другие Пожиратели, которые с ранами на лице и разорванными мантиями. Запахло кровью. В углу появился Долохов и Гойл. Антонин держал одной рукой за волосы девчонку, другой - парня. У Гойла висела на плече полуживая блондинка, она постанывала.

- Ведите их в подвал, - крикнул Рудольфус.

Девушка рядом с Антонином зло посмотрела на меня. Я узнала ее.

- Антонин, оставь девчонку мне! У меня есть на нее планы, - попросила я.

Антонин швырнул ее в мою сторону. Она споткнулась и упала, вызывая дружный гогот Пожирателей. Я подошла к ней и дернула за волосы голову вверх. Это точно она! Я дернула ее назад и она упала. Я нависла над ней. Между нашими лицами было пара дюймов.

- Расскажешь мне свои женские секретики? Ну же, Марлин, не бойся, я никому не расскажу. Это будет наша маленькая тайна.

В ее глазах промелькнул страх.

- О, ты боишься. Это так мило. Сириус любит таких девушек, правда? - сказала я и заметила, что у нее дернулась верхняя губа.

- Он был прав.

- Сириус? Да, она наверняка рассказал тебе сказку о своей безумной кузине, которая убивает всех до единого, кто встает у нее на пути. Как она убивает ради удовольствия. Как она веселится, когда бьет свои рекорды. Да,он был прав. Ты знаешь, глядя на тебя, я удивляюсь, почему он обратил на тебя внимание? Ты же обычная, в списке его побед ты, скорее всего, не самая достойная покоренная вершина. У него бывали и получше - более красивые, более сексуальные, более... объемные.

Марлин отвела взгляд. Я попала в точку. В самое больное место. Нижняя губа опустилась и мелко задрожала. Чтобы я не заметила этого, она поджала губы. Потом посмотрела на меня и тихо, но четко сказала:

- Тебе ли говорить об объемности.

Я отвесила ей пощечину. Ее лицо дернулось в сторону и повернулось обратно.

- Заткнись, отвратительная полукровка! Ты не в том положении, чтобы дерзить!

Марлин так же смотрела на меня в упор. Я выдохнула.

- Так вот, раз ты не сногсшибательная красотка, значит ты удерживаешь Сириуса другим способом. У меня один вариант. Догадываешься, какой? Ты для него как портовая девка. Для одной цели - получение физического удовольствия. Предаваясь плотским утехам, ты вызываешь в нем лишь желание повторить. Ему тебя жалко - вроде, надо бросить, но ты же останешься одна и тебя никто больше после него не подберет. А тут еще и война, искать новую подстилку некогда.

Она дернула головой вперед и ударила меня своим лбом в лоб. Я подскочила на ноги и приложила руку к больному месту. Она сейчас получит.

- Где ее палочка? - около меня появился эльф и протянул мне палочку из светлого дерева. Я взяла ее и ощупала. - Такая гладкая, наверное, ее удобно держать. Будем считать, что в сегодняшнем бою ты держала ее в последний раз. - Я взялась за разные концы палочки и переломила ее. Волос единорога держал вместе два конца. На лице Марлин поселился ужас. Я кинула в нее остатки ее оружия. - Рада была повидаться, дрянь! Фенрир, оттащи ее в подвал.

Я стояла и смотрела, как оборотень Фенрир Сивый тащил Марлин вниз по лестнице за волосы, а она брыкалась, дергала ногами и сыпала проклятиями в мою сторону, вызывая лишь мою улыбку.

Меня поражало то, с каким упорством они воюют. Бросают вызов волшебникам куда более опытным, нежели они. Сражаются за будущее близких и незнакомых им людей, жертвуя своими жизнями. Какая самоотверженность! Ну просто кружок альтруистов.

Фенрир вернулся. Он оскалил желтые клыки и посмотрел мне в глаза. Неприятно, когда он так смотрит. Ужасно неприятно.

- Можно мне кого-нибудь? Голод, сами понимаете.

- Забери себе блондинку. От нее толку мало - двух слов связать не может, - ответила я.

Он резко развернулся и побежал вниз по лестнице. Через пару минут подвал поместья разорвался от женского крика. Приятного аппетита, Фенрир.

_________________

(1) - Смертельное проклятие. Нет противодействия. Заклинание запрещено Министерством магии, является непростительным заклятием.
(2) - Мощное защитное заклинание.
(3) - Заклинание щекотки
(4) - Заклинание, которое глубоко, будто мечом, ранит противника. Если сектумсемпрой была отсечена какая-либо часть тела, восстановить её невозможно никакими заклятиями.
(5) - Заклинание боли, используется для пыток, запрещено Министерством магии, является непростительным заклятием.
(6) - Заклинание оглушения.

Глава 11

Неужели их не собираются спасать? Прошло уже четыре часа, а эти малолетки еще не ворвались сюда за своими друзьями. А они там мерзнут, задыхаются, медленно и мучительно умирают. Хотя, наверное, орденцы придумывают гениальный план по их спасению. Своих не бросают, идиоты.

А мы? Наша система намного цивилизованнее. Каждый сам за себя. Подставляться из-за того, кто, возможно, обречен на смерть, глупо. Эти люди могут предать тебя. Но есть те, ради кого стоит это сделать. Годы преданной службы и сотни боев бок о бок дают тебе билет в близкий круг, в который очень сложно попасть. А эти сразу же, при первом знакомстве, готовы положить свою голову под топор и предложить ее отрубить. Глупо.

- Зигги!

Около моей ноги появилось самое жалкое создание, которое я когда-либо видела, а именно - ушастый эльф в рваной наволочке. От него пахло моющими средствами и старым тряпьем. Я отодвинула ногу подальше от него.

- Да, мадам.

От его писклявого голоса я скривилась.

- Принеси огневиски.

Зигги с хлопком исчез, оставив запах заплесневелых тряпок. Яксли почесал голову своей палочкой. Руди, который стоял около камина за моей спиной, пробормотал, увидев Яксли:

- Спасибо, что не в носу.

Все молчали. Часы на стене ужасно громко тикали. Да где же Зигги? Раздался хлопок, и это жалкое создание протянуло мне бутылку. Я ее взяла. Пыльная бутылка из коричневого стекла, где плескалась дорогая янтарная жидкость.

- Налей.

Зигги исчез и через секунду появился с хрустальным бокалом в руках. Он протянул руку к бутылке и налил мне огневиски, после протянув мне бокал. Я поболтала ее в стакане, прежде чем начать пить. Как только я приложила бокал к губам, в комнату вошел Рабастан.

- Там какой-то шум во дворе, - пропыхтел Рабастан. Все пошли за ним, кроме меня. Меня потянуло к пленникам.

Я начала спускаться по каменной лестнице в подвал. Кровавые следы говорили о недавней трапезе Сивого. В нос ударил неприятный запах крови и пота. В низу лестницы лежали клочья одежды в темных пятнах. Я перескакивала через лужи крови. Не хотелось марать эти туфли. Прядь светлых волос и тонкий палец. Как это мило. Надо будет заставить Фенрира здесь убрать после себя. Боже, это что, мясо? Фу. Я сморщилась. Следы крови вели к задней стене. Там же были и остальные пленники. В крови отражаются факелы. Следы от ногтей полу. Он ее тащил. Еще, возможно, он протыкал ее ногтями, наслаждаясь ее мучениями. У меня более гуманные способы. Я остановилась около решетки. Где-то за ней кто-то зашевелился. К решетке резко подскочила лохматая брюнетка с разбитым и залитым засохшей кровью лбом. Я отпрыгнула и рассмеялась. Марлин пыхтела.

- Я видела, как он ее убивал! Я ВИДЕЛА, КАК ОН УБИЛ МЭРИ! - она кричала, и ее лицо искажала злоба. А потом она заплакала. Слезы текли по ее лицу. Как это глупо, и вызывает лишь смех. Она кричала еще что-то нечленораздельное, захлебываясь слезами.

- Дорогая, это война. А что ты хотела? - пропела я ей в лицо. Она закричала и закашлялась. Облокотилась на стену и сползла вниз по ней, плача.

- Эй

Я обернулась, и последнее, что я увидела, перед тем, как потерять сознание, это направленную в меня палочку с искрящимся заклинанием на конце.

***

Я открыла глаза. Я лежала на диване в малой гостиной с влажной тряпочкой на лбу. Кто-то сидел рядом и заботливо ее переворачивал. Это был Рудольфус. Я села, а мой муж уговаривал меня лечь. Я заметила рассеченную бровь на его лице. Я положила руку ему на лицо и, проведя пальцем над раной, спросила:

- Не больно?

Он открыл рот, чтобы ответить, но низкий голос в из другого угла сказал:

- Они их забрали и сбежали.

Антонин стоял около окна и задумчиво смотрел на улицу. Потом он повернулся к нам, и я увидела, насколько измученным он выглядел.

- Что вообще случилось? - спросила я.

- Когда мы спустились во двор, чтобы посмотреть, что там за шум. Там нас встретила часть орденцов. И сзади подошла другая часть. Мы были окружены и в меньшенстве. Конечно, мы отбились. Когда я спустился в подвал, то увидел тебя. Ты лежала около стены, а темницы были открыты и пусты, - сказал Рудольфус.

Я села ровно. Мое платье было в засохшей крови, но не моей. Эти сосунки осмелились войти в мой дом, оглушить меня и разрушить мою гостиную. Они заплатят за это. Я не шучу.

Глава 12

Я мерила шагами комнату, переходя из одного угла в другой. Сидеть спокойно я не могла. Мне до жути хотелось отомстить, причинить боль кому угодно, лишь бы самой не чувствовать её. Она пожирала меня изнутри и била по голове, словно молотком, напоминая, что просто так не уйдет. И эта была не физическая боль, а душевная. Люди скажут: "Как может болеть то, чего нет? Она сумасшедшая, продала свою душу Мефистофелю, о какой боли может идти речь?". Возможно, они будут правы отчасти, но я же все-таки человек, а не кукла. Мне не чужды страх, боль, ненависть, разочарование, радость и, как бы это смешно ни звучало, любовь. Она-то и давила на меня, терзая истощенную душу.

В комнате стояла тишина, нарушаемая лишь стуком моих каблуков о паркет. Все зажались по углам, боясь высунуться. Гнев Беллатрисы Лестрейндж обрушился на людей, принесших дурную весть, как раньше сносили головы гонцам за подобные проступки. Я была вне себя, когда Мальсибер-младший вошел в комнату с мрачным лицом и продекларировал, что Темный Лорд пропал - возможно, умер. Сначала я впала в ступор на несколько минут, потом волна ужаса накатила на меня, а спустя еще секунды две я крушила комнату, разбивая дорогие вазы, разрывая картины и сжигая персидский ковер в Малфой Мэноре. Люциус, похоже, больше переживал за древнюю и жутко дорогую мебель в комнате, нежели о Лорде. Рудольфус пытался меня остановить, но теперь сидит на диване и держит пакет со льдом у носа.

Мне не терпелось ринуться в бой. Убить всех и вся, покалечить, уничтожить! Орденцы слишком далеко зашли.

- Беллатрисса.

Я обернулась на голос. Это был Рабастан, и, судя по тому, как он отшатнулся, я внушала ему ужас.

- Да.

Я развернулась к нему всем телом. Рабастан выпрямился во весь свой немалый рост и протянул лениво:

- Думаю, я знаю, что ты хочешь теперь делать.

- Трелони заделался?! - крикнула я. Меня жутко выбесили его слова. Рабастан поморщился.

- Нам всем тяжело!

- Не кричи на нее, - негромко сказал Рудольфус. Я была ему благодарна, ведь у меня уже не было сил. Но в другой ситуации Руди огреб бы не меньше. Я лишь вздернула подбородок выше и попыталась не слушать никого в комнате, хотя Рабастан и Рудольфус еще говорили.

Я думала о Лорде. О его последнем дне. Он отправился к Поттерам. Они мертвы. Он еще что-то говорил про пророчество. Хотя, как говорил? Обмолвился случайно. Там что-то про детей. И Лонгботтомов. Темный Лорд хотел после пойти к Лонгботтомам. Они еще живы. Или он не дошел, что маловероятно, или они его убили, что еще менее вероятно. Но они могут что-то знать.

- Эй, - я окликнула Руди с его братом, - собирайтесь, красавицы. Мы идем в гости.

***



Мы стоим перед невысоким домом из белого камня и резным забором. Это все выглядит очень мило. Мне осталось только шагнуть через линию ограждения, чтобы попасть на территорию дома. За моей спиной стоят и громко дышат Рабастан, Рудольфус и Барти Крауч младший. Несмотря на то, что он сын главы Департамента международного магического сотрудничества, яркого представителя министерских задниц, ему можно доверять. Я не раз уже была с ним на задании, и каждый раз он прикрывал спины сторонников Лорда. Он-то и достал пароль к этому дому, который был уже снят, через своего отца.

Я пошла к дому. Войти нужно было тихо, чтобы застать их врасплох. Я поправила маску на лице и капюшон, чтобы волосы не вылезали.

- Алохомора.

Дверь открылась с характерным щелчком. И толкаю ее носком туфли и вхожу в коридор. Где-то в глубине дома слышен женский и мужской смех. Как мне жаль, что придется нарушить эту идиллию!

Я иду по коридору на смех, подо мной скрипят половицы. Эта тишина начинает меня раздражать. И вся атмосфера дома все-хорошо-завтра-будет-еще-лучше. Ничего хорошо уже не будет. По крайней мере, для вас.

Я захожу в комнату. За углом я вижу мужскую спину, хозяин которой сидит на полу.

- Добрый вечер!

Парень оборачивает и вскакивает, хватая со столика палочку. Мне становится смешно. Я слышу, как мой смех отскакивает от стен. Парень дергает палочкой и отскакивает за стену, в меня летит красный луч. Я его отбиваю.

- Даже чаю не предложите? - кричу я и иду за ними. За мной шебуршат мантиями Руди, Рабастан и Барти.

Я никогда не обороняюсь. Оборона для слабых. Сильные нападают.

Я посылаю заклятия в парня и появившуюся рядом с ним девушку. Я не раз встречалась с ними в бою. Алиса и Френк. Всегда бьются рядом, никогда не бросают друг друга. Они авроры, а, значит, легко не будет. Придется постараться.

- Чаю попьешь в Азкабане! - кричит Алиса и посылает в мою сторону невербальное. Я не знаю, что это, но не стоять же столбом. Я отбегаю. Рабастан, Рудольфус и Барти отвлекают на себя Френка, а я берусь за Алису. Я начинаю посылать в нее зеленые лучи, Круциатусы под ноги. Она скачет от них, как молодая лань, от чего нельзя не рассмеяться.

- Потанцуем, дорогая?

Она зло смотрит на меня.

- Я станцую на твоей могиле.

Если честно, то бороться с ней - одно удовольствие. Она непредсказуема: я не знаю, что она сделает в следующую минуту, какое заклинание применит. Думаю, ждать Непростительных от нее не стоит - по их мнению, это слишком низко. Я так не думаю.

Алиса отвлекается на крик своего мужа, и это отличный шанс, чтобы ее оглушить. Я отправляю ее, как говорят магглы, в нокаут. Она отлетает к стене и бьётся об нее спиной. Больно, наверное. Хотя мне, в общем-то, плевать.

Френк тоже отвлекся на супругу и пропустил Петрификус Рабастана. Через пару минут они сидели связанные в центре комнаты спина к спине. Я думаю, что они уже догадались, кто к ним пришел. Поэтому я снимаю маску. Алиса ухмыльнулась.

- Кто бы сомневался.

Френк дернулся в нашу сторону и посмотрел на меня. Я слышала, как за моей спиной на пол упала чья-то маска. Я сняла капюшон и позволила волосам рассыпаться по спине и плечам, пытаясь сохранить надменное выражение лица. Думаю, это выглядело эффектно.

- Как же я рада вас видеть, ребята! - воскликнула я. - А вы? - я перестала улыбаться и с угрозой посмотрела на них. - Вы рады меня видеть?

- Несомненно, - сказал Френк. Я заметила краем глаза, как они переплели пальцы. Глупые.

Я обошла их и присела напротив Френка.

- А где ваш сын? Я слышала, ему уже полтора года. Он, наверное, такой милый и беззащитный. Жаль будет оставлять его сиротой. Мальчику будет тяжело расти без отца.

Глаза Френка потемнели. Я добилась своего и села рядом с Алисой.

- И без матери, - я подняла голову Алисы за подборок и заставила заглянуть в мои глаза, - тоже не сладко.

Ее нижняя губа задрожала. Я победно улыбнулась.

- Где Темный Лорд?!

Алиса нахмурилась.

- О чем ты? Твой Лорд, тебе видней.

Я влепила ей пощечину. Когда Френк дернулся в ее сторону, Рудольфус проехался кулаком по его лицу.

- Мы не знаем, - прохрипел Френк и сплюнул.

Я встала.

- Я сюда пришла не для того, чтобы выслушивать, что вы ничего не знаете. Я пришла за информацией о Темном Лорде!

Они молчали. Все молчали. Я вытащила палочку.

- Не хотите по-хорошему, будем по-плохому. Круцио!

Френк выгнулся и еле сдерживал крик. Алиса беспомощно крутилась в веревках, не зная, что ей делать. Я опустила палочку.

- А теперь?

Они молчали. Френк тяжело дышал. Я повторила, но уже на Алисе. Она сдалась быстрее и закричала.

- Скажете?

Ответом мне было только тяжелое дыхание. Рабастан встал рядом со мной и, наведя палочку на Алису, тихо сказал:

- Круцио.

Тут Алиса закричала сразу. Она дергалась, веревки начали развязываться. Рудольфус повторил это с Френком. Теперь они оба корчились и кричали. Мне всегда нравилось на это смотреть. Я рассмеялась и захотела сделать так же.

- Теперь я! Теперь я!

Я оттолкнула Рабастана и начала мучить Алису. Она уже окончательно высвободилась из веревок и отползла на метр от мужа. Рудольфус тоже опустил палочку.

- Вспомнили?

Алиса, тяжело дыша, искоса посмотрела на меня и тяжело выдохнула. Френк распластался на полу и смотрел в потолок.

- Не знаете? - сказал Барти. - Ну не знаете, так не знаете.

И ударил по Алисе. Френк не мог пошевелиться и слушал крики жены, морщась. Я наблюдала с улыбкой за этим. Предатели крови получали по заслугам. А Алиса извивалась, кричала, визжала и плакала. Мои губы расплывались еще шире. Я хочу истерически засмеяться. К сожалению, Барти опускает палочку.

Алиса громко дышит, изо рта рвутся хрипы и кашель. Я нависаю над ней. Она в сознании, но явно не в себе. Ее взгляд отсутствующий, глаза поддернуты пеленой.

- Минус один родитель маленького - как вы там его назвали? Невилл? - мальчика. Где бы ты ни был, малыш, у тебя уже нет мамы! - громко кричу я. Барти смеется. Рабастан подпирает стенку и ухмыляется.

Френк поворачивает голову в мою сторону и со слезами смотрит на Алису, которая сознанием уже где-то далеко.

- Оставлять их нельзя, - произносит Руди, и мой смех обрывается, - придут авроры, и эти им все расскажут.

- Есть два варианта, - подхватывает Рабастан. - Первый - смерть. Второй - безумие, - он подходит к Френку и смотрит ему в глаза. - Выбирай.

Френк плюет в лицо Рабастану. Тот со злости пинает его по ребрам, и Лонгботтом морщится.

- Круцио, - тихо говорит Рудольфус, отодвигая брата. Следующие секунд сорок крики этого парня разрывают стены. Теперь он лежит так же, как его жена. Теперь они оба овощи.

- Уходим, - кидаю я и трансгрессирую.

Глава 13

К сожалению или к счастью, я не знаю, как проходят суды.
Поэтому эти сцены позаимствованы из книги "Гарри Поттер и Кубок Огня", глава "Омут памяти".
Глава меньшего размера, чем мне хотелось бы, но как уж получилось)



Я искренне не понимаю, что я делаю не так. Все вокруг говорят, что нужно следовать зову сердца. Я ему и следую, но меня кое-что ограничивает. А именно, закон. Вечно он сует свой нос куда не следует. То нельзя, это нельзя. Мое сердце знает лучше. И если оно твердит мне, что грязнокровки - грязь под ногтями магической Англии, то так оно и есть. А от грязи принято избавляться, чистоплотность еще никто не отменял и она по-прежнему в моде. Только в определенных кругах.

И моя чистоплотность довела меня до судебной скамьи.

Стража ежится и двигается все время, чтобы не замерзнуть. Они мечутся из стороны в сторону, как загнанные тигры в клетке. Только ограждением им служим мы. Люди, преступившие их идиотский закон. Они так смешны и жалки. Мне не холодно, как и Рабастану с Рудольфусом. Дементоры нас не пугают. Мы их не боимся. Дементоры - воплощение всего самого страшного и ужасного на земле, это все то, чего люди страшатся больше всего. Я есть зло. Я беспощадна и жестока. Моего имени боится весь магический мир Англии. Может, я немного и преувеличиваю, но мне как-то плевать. Я добивалась этого не один год, я самодостаточна, уверена в себе и незабываема. Обо мне еще долго будет ходить молва, и маленьких детей будут пугать великой и ужасной Беллатрисой Лестрейндж. Это мысль греет меня. Однако Барти Крауч весь съежился. Вся спесь с него спала, и теперь он не казался таким крутым Пожирателем, каким старался быть.

Двери открываются, и выходят два парня в красных мантиях. Один что-то кивнул нашей страже. Стража подняла нас, и дементоры повели в зал нас, окружив. Здесь было многолюдно. На трибунах сидело около семидесяти, а то и более, человек в красных и черных мантиях. Они все почти весело болтали. В первом ряду сидит Рита Скитер с неестественно высветленными волосами, в очках и посасывает кончик ядовито-зеленого пера. Я помню ее еще студенткой Хогвартса. Она училась на курс младше меня и постоянно совала свой нос куда не следовало. Недалеко от высокой трибуны сидит маглолюб Альбус Дамблдор. Во главе сидит немного сутулый мужчина с густыми усами и усталым лицом. Это был начальник Департамента по магическому законодательству Бартемиус Крауч старший. Его лицо избороздили глубокие морщины около рта и на лбу. Под глазами залегли синяки и мешки, будто он не спал. Ах да, ему же недавно сообщили, что его любимый и единственный сын - приспешник самого опасного человека в Англии и, возможно, в мире. Человека, которого разыскивают не один год, и по приказу которого уже умерло очень много людей. Должно быть, это его подкосило. Какая ирония! Оберегаешь страну от Волдеморта, а тут на тебе - твой сын на службе у него. Мне было бы его даже жаль, если бы не было все равно на его благосостояние. А в это время рядом с ним сидела худенькая женщина и плакала в белый платочек.

Он смотрит исподлобья, зло и с ненавистью. Я не могу его винить. Он прожигает глазами дыру на моем лбе, и мне немного не комфортно под его взглядом. Но я лишь улыбаюсь так гадко, как только могу, и вызывающе смотрю на Крауча. Мне кажется, он сейчас взорвется от негодования. От этого я испытываю садистское удовольствие. Дементоры проводят нас к четырем деревянным креслам, стоящим в центре. Как только мы садимся, цепи обвивают руки и ноги, приковав к подлокотникам. Холодный метал прикасается к коже и бьет по кости. Немного больно. Я осматриваю кресло и замечаю, что, не считая цепей, он похож на трон. Во мне течет блэковская кровь, почти королевская. Я немного расслабляюсь в кресле, стараясь принять небрежный вид и выглядеть как на королевском троне, ведь я достойна этого. Аристократы всегда очень эффектно смотрятся на подобный креслах. И никакие цепи не скроют моего происхождения.

Крауч старший встал и зло посмотрел на нас. Меня ужасно раздражает эта ревущая баба рядом с ним. Ладно бы она сидела себе и тихонечко хныкала. Но нет же, она, громко высмаркиваясь, кривила лицо и пристально смотрела на Барти младшего. Я бы никогда не позволила плакать себе на публике. Да я бы вообще не позволила себе плакать. Слезы - удел слабых.

— Вас доставили в Совет по магическому законодательству, — громко произнес Крауч старший, — чтобы вынести приговор. Вы обвиняетесь в преступлении, гнуснее которого…

— Отец, отец… пожалуйста… - Крауч младший начал вырываться из цепей и громко вопить. Бартемиус стал говорить громче.

— … этот зал еще не слышал. Мы выслушали свидетельства, доказывающие вашу вину. Вы все обвиняетесь в том, что похитили мракоборца Фрэнка Долгопупса и подвергли его заклятию Круциатус. Вы думали, что он знает, где находится ваш исчезнувший хозяин, Тот-Кого-Нельзя-Называть…

— Отец, я в этом не участвовал! — еще громче крикнул прикованный к креслу Барти. — Клянусь тебе! Не отправляй меня опять к дементорам…

— Вы также обвиняетесь в том, — надрывал голос Крауч старший, — что, не узнав ничего от Фрэнка Долгопупса, вы подвергли заклятию Круциатус его жену. Вы намеревались вернуть власть Тому-Кого-Нельзя-Называть, чтобы продолжать сеять зло, чем вы, без сомнения, занимались, пока ваш хозяин был в силе. И я прошу присяжных…

— Мама! — Закричал Барти так пронзительно, что я невольно сморщилась. — Мама! Останови его! Мама, это не я, клянусь, это не я!

— И я прошу присяжных, — крикнул Крауч во всю силу легких, — тех, кто как я, считают пожизненный срок в Азкабане заслуженным наказанием, поднять руки.

Присяжные единогласно поддержали обвинителя. Они торжествовали.

— Мама, нет! Я не делал этого, не делал! Я ничего не знал! Не отправляйте меня туда! - визжал Барти. Как мне было его жаль. Неужели он не понимал, что никого не волнует его мнение? Однако я не могла молчать. Тем более, мне предоставилась прекрасная возможность кое-что сказать в притихшем зале.

— Темный Лорд вернется, Крауч! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями! Мы одни остались ему верны! Старались найти его!

Я, Рабастан и Рудольфус встали. Барти бился, пытался вырваться из рук дементоров, но у него ничего не получалось. Мы втроем вышли из зала в окружении дементоров и пошли за ними. Я слышала, как за закрывшимися дверями зала кто-то кричал и топал. Я потирала запястья - они немного зудели от цепей, и кость "гудела".

А нас вели в Азкабан. Из которого, я, наверное, выберусь еще не скоро. Но я чувствовала себя удовлетворенно. Я все-таки нашла возможность испортить настроение присяжным своей последней репликой.

Глава 14

Кап. Кап. Кап.

Одна капля - одна секунда. Этим каплям я уже потеряла счет. Сколько их уже упало? Миллионы? Миллиарды? Или больше?
Скорее всего, больше. Причем, намного.

Кап. Кап. Кап.

Они для меня служат здесь чем-то вроде часов, которых у меня нет. И благодаря им я еще в себе. Если бы я сидела в полной тишине, то сошла бы с ума. Тишина бы давила на меня.

Тем не менее, мне нравится слушать, как они падают. Как разбиваются о серые камни темницы. Как они "умирают". Их жизнь очень коротка - всего несколько секунд, пока они летят навстречу смерти. Они ничего не успевают сделать - ни желать, ни влюбиться. Просто смерть.

Раздается какой-то грохот наверху. Я инстинктивно поднимаю глаза вверх и прислушиваюсь к шуму. Он становится громче, и руку начинает жечь. Только спустя несколько секунд я понимаю, где именно.

Левое предплечье.

Я закатываю полосатый рукав своей старой тюремной робы. Побледневшая Метка покраснела по краям и горела. Великий Салазар, сколько времени я мечтала об этом! Как же я хотела снова ощутить это, знать, что мой Лорд ждет меня, что я ему нужна. Пятнадцать долгих лет я провела в стенах Азкабана с мыслью, что проведу здесь всю оставшуюся жизнь, не имея возможности еще раз увидеть и услышать Волдеморта. И вот он зовет меня.

Грохот стал еще громче, и раздается оглушительный взрыв. Я слышу, как падают огромные стены, как они разлетаются по камешкам. В камере становится холоднее, и я подбираю ноги под себя, по-прежнему держа руку перед лицом. Часть стены моего пристанища тоже разрушена. Но я не спешу вставать.

Я вновь перевожу взгляд на свою Метку. Она стала темнее. Я подношу ее к лицу и провожу носом по запястью. Он кожи пахнет сыростью и смертью, но я не обращаю на это внимания. Кожа горячая.

Я встаю и недоверчиво оглядываю эту дыру в стене. Мне все же не до конца верится, что это все происходит. Как будто исполняются все мои мечты. Я подхожу к полуразрушенной стене и прикасаюсь пальцами к склизким холодным камням. Потом слегка толкаю их, и оставшийся порог падает, поднимая вековую пыль. Я слегка улыбаюсь и ступаю босыми ногами по мелким камешкам. Они колют пятки и подушечки пальцев, но меня это не особо заботит. Я вышла в коридор, в котором лежали валуны и не было дальней стены. Я обхожу их и пробираюсь к свету, отбрасываемому луной. Январский ветер бьет меня и отбрасывает волосы назад. Уже около импровизированного выхода я останавливаюсь и вдыхаю так, что становится больно. Из груди вырывается смех. Он рваный и хриплый из-за длительного молчания, как будто смеется старик или мужчина с прокуренным дешевым табаком голосом.

Я понимаю, что мне не выбраться отсюда. Передо мной мечутся дементоры, а внизу - неистово бьется Северное море. Прыгнуть туда, означает подписать себе смертный приговор.

Раз кто-то - я не сомневаюсь, кто - взорвал стену, то где он? Иначе в чем смысл это делать?

Хлопок, и передо мной стоит не кто иной, как Люциус Малфой.

- Ужасно выглядишь, Беллатриса, - говорит Малфой и протягивает мне руку.

- Умеешь делать комплименты.

***


Я очень больно приземлилась на ноги. Не устояла и упала на колени на холодный мраморный пол. Все внутри как будто сжалось и завязалось морским узлом. Меня немного подташнивало не только от трансгрессии, но и от голода.

Я встала и осмотрелась. Рядом стоял Люциус и выглядел, как обычно, очень величественно. Выхоленный и безупречный, он стоял в дорогой черной шелковой мантии, с лоснящимися, почти белыми волосами и держал в руках черную лакированную трость с серебряной головой змеи на рукоятке, на месте глаз которой богато сверкали изумруды, тогда когда я уже не помнила, когда держала в руках или хотя бы видела гребень. Мои волосы, наверное, то еще зрелище. Я тряхнула головой, и на лицо упала спутанная прядь кудрявых волос, некогда блестящих и, что уж тут, расчесанных. А уж про остальной внешний вид я вообще молчу. Но несмотря на эту робу, мне казалось, что я с прямой спиной и снисходительным взглядом выгляжу не хуже Малфоя.

В дверях показалась Нарцисса. В сером платье в пол с расшитыми маленькими бриллиантами ажурными рукавами и собранными волосами Цисси побежала ко мне и обняла так крепко, что мои практически лишенные кальция хрупкие кости хрустнули.

- О-о-о-й, - простонала я.

Нарцисса отстранилась, и я заметила под глазами едва заметные темные круги. В голубых глазах блестели слезы.

- Белла, я так рада тебя видеть, - сказала сестра и опять обняла меня. Я похлопала ее по спине.

Я не видела ее пятнадцать лет, и за эти годы она очень изменилась. Не могу сказать, что постарела, но у нее уже были морщинки около глаз. Но они нисколько ее не портили. Наоборот, теперь я видела в ней уже не свою младшую сестру, которая, когда была совсем маленькая, хватала меня за пятки и весело смеялась, а взрослую мудрую женщину, хранительницу семейного очага. В ее взгляде было нечто такое, что я видела в глазах Друэллы, своей матери. Материнская любовь.

Ах да, у нее же есть сын, Драко.

- Ты хочешь есть? - участливо спросила Нарцисса, и мне показалось, что я разговариваю с Друэллой. Я кивнула, и Нарцисса подхватила меня под локоть. - Но сначала нужно привести тебя в порядок. Тебе помочь? - наклонив голову и улыбнувшись, поинтересовалась сестра.

- Нет, Цисси, спасибо. Я сама.

Нарцисса поправила волосы и сказала:

- Тогда я покажу тебе твою комнату и прикажу приготовить одежду. Тебе какого цвета платье?

Я покосилась на Нарциссу и выразительно подняла бровь. Цисси подняла руку, как обычно делают, когда признают поражение, и ответила:

- Ладно, я сама что-нибудь выберу.

Мы остановились около темных дверей, уходящий в потолок. Цисси хлопнула меня по плечу и ушла, бормоча себе под нос что-то подозрительно похожее на "отправлю серебристое", а я зашла в спальню. Роскошь меня ничуть не удивила - я же выросла в такой.

Я приняла горячий душ и вспомнила о Рудольфусе. Где он сейчас? Сбежал ли или остался там?

Домовик принес мне черное платье в пол с длинными рукавами. Я его надела и мне понравилось, если не обращать внимания на проступающие ребра, которые было видно очень хорошо в этом обтягивающем платье. Я расчесала волосы и убрала их от лица. Когда они лежали на спине, ребра были прикрыты. Я бросила последний взгляд на себя и пошла по петляющим коридорам Мэнора. Я вспомнила тот день, когда блуждала так же по этому поместью в день свадьбы моей наивной сестры, которая теперь стала настоящей счастливой женщиной.

Я вошла в трапезную, в которой за столом сидели Малфои, за исключением Драко. И мой муж. Он мне улыбнулся.

Я была рада, что он тоже здесь. За годы брака и привыкла к нему и в Азкабане немного скучала, признаюсь. И теперь видеть его было для меня в радость.

Я села и принялась за всю ту еду, которая горой возвышалась на столе. Но меня не покидала одна мысль. Она намертво засела в мозгу.

Скоро я увижу Темного Лорда.