Глава 1Лили Эванс проводила этот вечер в библиотеке, склоняя голову над интересной книгой. Ее глаза, привыкшие к постоянному чтению, очень быстро скользили по строчкам страницы, а указательный пальчик уже тянулся к уголку листа. Впрочем, сейчас книга, которую она читала, ничего общего с обучением не имела. Это был приключенческий детектив, простая маггловская книжка.
Перевернув страницу, Лили уперлась локтями в стол и обхватила ладонями шею. Ее огненно-рыжие волосы были откинуты за спину, но в то же время покрывали щеки. В последнее время она если и держала в руках книгу, то это определенно была учебная литература. Сейчас это просто развлечение. Книжка, подаренная мамой на один из дней рождения, давно валялась в чемодане.
Внезапно Лили почувствовала, что кто-то аккуратно заправил ее волосы за левое ухо и поцеловал в щеку. Она не сразу поняла, что произошло, и повернула голову. И, ох, лучше бы она этого не делала…
— Поттер! — закричала Лили, но, так как какое-то количество времени она не разговаривала, получилось это не особо громко, чему даже оказалась рада, ибо бдительная мадам Пинс бродила поблизости между стеллажей.
— Что, Эванс? — спросил Джеймс как ни в чем не бывало.
— Какого черта ты лезешь? — произнесла Лили почти шепотом, но тон голоса был очень грозным.
— Извини, что помешал тебе, — он улыбнулся своей чарующей улыбкой. — Просто МакГонагалл просила передать, что хотела видеть тебя.
— Да, но зачем было целовать меня? — зашипела она, но вскоре опомнилась. – Что? Профессор МакГонагалл?
Лили с грохотом закрыла книгу, лихорадочно запихала в свою сумку и побежала к выходу.
— А где же «благодарю тебя, Джеймс»?
— Спасибо, Поттер! — крикнула Лили и скрылась из виду.
Через несколько минут она постучала в кабинет заместителя директора.
— А, это вы, Эванс, — МакГонагалл оказалась не удивлена и жестом пригласила войти.
— Профессор, вы вызывали меня?
— Да, Эванс, — как всегда, строго смотрела она. — Я лишь хотела напомнить вам, что для того, чтобы стать школьной старостой, вы должны успевать по всем предметам. У вас есть еще немного времени, чтобы подправить положение, а потому я настоятельно советую вам обратить внимание на Защиту от Темных искусств.
— Профессор МакГонагалл, тот случай был…
— Не смею больше задерживать вас, Эванс, — МакГонагалл опустила глаза на пергамент, лежащий на столе, больше не обращая на свою студентку внимания.
Лили со вздохом вышла из кабинета. Что ж, раз МакГонагалл так непрозрачно намекнула об этом, нужно попытаться все исправить. Лили была очень ответственной и всегда добросовестно занималась и выполняла домашние задания по всем предметам, не зря же она являлась старостой факультета Гриффиндор и даже претендовала на звание школьной старосты в следующем году. Защита от Темных искусств, как предмет, всегда была ее слабым местом, и то, что Лили однажды не сдала важную работу, на которую, кстати, потратила немало времени, сыграло свою роль. А все из-за того, что на пергамент с ее эссе вылились чернила, да так, что восстановить его уже не представлялось возможным. Огромное спасибо этому вечно неосторожному оболтусу Поттеру. Он, проходя мимо, умудрился толкнуть Алекса Скотта, тот не устоял и полетел на парту, где и лежала работа Лили. В общем, исход этой потасовки ясен: Алекс ушиб руку, она осталась без эссе и уже в который раз убедилась, что Джеймс Поттер — идиот.
После того случая Лили расстроилась, злилась на Джеймса. Он попросил прощения, искренне сожалея. Но чем являлись его извинения, если у Лили подпортилась успеваемость? Слава Мерлину, сейчас оценки по ЗОТИ более или менее выравнивались, и она была уверена в своих силах.
Лили шла по коридору, когда увидела Мародеров в полном составе, о чем-то шептавшихся у подоконника. По поведению можно было предположить, что они задумали очередную проделку. Ох, держись, Хогвартс!
***
На следующий день, когда Гриффиндор и Равенкло зашли в класс Трансфигурации и расселись по местам, профессор МакГонагалл не обнаружила на занятии парочку студентов.
— Люпин, не знаете, где проводят время, предназначенное для Трансфигурации, Поттер и Блэк?
— Не знаю, профессор, — почти честно ответил Ремус, откашливаясь, чтобы не засмеяться. Рядом сидящий Петтигрю толкнул его локтем в бок.
— Что ж, — прищурив глаза и сжав губы, сказала МакГонагалл, — придется начать без них.
Но тут в кабинет Трасфигурации внезапно ворвались персоны, о которых только что шла речь. Оба парня часто дышали, как будто только что приняли участие не иначе как в марафонском забеге.
— Профессор, мы…
— Вы опоздали, молодые люди, — впрочем, тон профессора не оказался бы столь суровым, если бы она была уверена, что после того, как эти двое вбежали в кабинет, ничего не случится.
Парни смотрели на МакГонагалл, все еще приводя дыхание в норму.
— Где вы были?
— Мы помогали профессору Слизнорту, — невинными глазами посмотрел на нее Джеймс, а потом повернул голову к другу.
— Да, мы как раз направлялись на Трансфигурацию, когда профессор Слизнорт споткнулся и…
— …все зелья, которые он нес, могли разбиться.
— Но мы не допустили этого, — гордо сказал Блэк, — зелья остались в целости и сохранности!
— Правда, профессор Слизнорт немного ушибся, — почесав затылок, закончил Джеймс и понял, что на него и друга смотрят все сидящие в кабинете, но ни одного это не смутило. Они уже давно привыкли быть в центре внимания.
— Ладно, — сказала МакГонагалл чуть спокойнее. — Присаживайтесь. Может, наконец-то, мы начнем сегодняшнее занятие.
Джеймс и Сириус переглянулись, перед тем как сесть на свои места. Ребята сделали серьезный вид, прилежно сложив руки на парте. Впереди них сидели Люпин и Петтигрю. Лунатик повернулся к друзьям и вопросительно дернул головой, на что Джеймс поднял большой палец. Ремус улыбнулся и отвернулся, поймав на себе грозный взгляд профессора.
Через минут двадцать после объяснения теории профессором МакГонагалл раздался грохот, как будто на одном из этажей случился невиданный по масштабу взрыв. В кабинете повисло молчание. Ни шороха. Все замерли от испуга. Первая пришла в себя профессор. Она, не сказав ни слова, вышла из кабинета.
Как только дверь закрылась, ребята зашептались. Сириус хлопнул в ладонь Джеймса, ухмыльнувшись. Мародеры дружно засмеялись.
Лили неодобрительно покачала головой, посмотрев на ликующий квартет. Джеймс, почувствовав на себе ее взгляд, в ту же секунду невольно потянулся к волосам, чтобы взъерошить и без того неидеальную композицию на своей голове. Он поднял взгляд, но, к сожалению, увидел лишь рыжую макушку только что отвернувшейся Лили.
— Надеюсь, вы его несильно? — спросил Лунатик.
— Шутишь? Это же Филч, — откликнулся Джеймс. — Он и его проклятая кошка еще всех нас переживут, и будут терзать наших внуков!
Через несколько минут в кабинете появилась МакГонагалл. Холодным взором оглядывая студентов, она остановилась на тех, кто опоздал на сегодняшнее занятие. На Поттере и Блэке. Нужно отдать должное ее профессионализму и накопленному годами опыту: профессор продолжила освещение темы, даже ни разу не подав вида, что что-то случилось за стенами кабинета. Однако под конец почти сорванного занятия она решила восполнить потерянное время, задав студентам объемное домашнее задание.
— Можете идти, — сказала МакГонагалл, приглушая возмущенные возгласы и вздохи. — Поттер, Блэк, останьтесь.
Ребята, переглянувшись, лениво пошли к столу преподавателя. Люпин и Петтегрю немного взволновано взглянули на друзей, но те только ободряюще подмигнули.
— По-любому без этих двоих тут не обошлось, — сказала Мэри МакДональд, все еще хмуря брови, как и все ребята.
— Еще не знай, что они там натворили, — сказала Лили, вздохнув.
Почти все студенты в Хогвартсе направились на обед в Большой зал. Лили присела на скамейку и невольно посмотрела на стол преподавателей — не было только Флитвика и МакГонагалл. Напротив, справа от Лили, сидели Петтигрю и Люпин, которые о чем-то разговаривали с Амандой Льюис и Джоном Брауном, потом к их разговору присоединилась Мэри. Лили ковыряла вилкой свою тарелку с едой — есть не хотелось. Она потянулась за чаем, когда в Большой зал ввалились потенциальные виновники сегодняшнего происшествия. Парни с довольными ухмылками прошагали к столу Гриффиндора и уселись рядом с друзьями.
— Это было весьма впечатляюще, — объявил Сириус.
— МакГонагалл прочла нам целую лекцию о правилах поведения в Хогвартсе, а также о том, что бывает, если их не соблюдать и, как всегда, не забыла упомянуть, что мы были на грани исключения.
Джеймс и Сириус замолчали на пару секунд, вспоминая, и затем дружно засмеялись.
— Наказание назначила? — спросил высоким голосом Хвост, держа в левой руке пончик, а в правой — тыквенный сок.
— Угу, — произнес Сириус с набитым ртом.
— И не жалко вам его? — спросила Аманда, уже собрав свежие сплетни и зная, что и с кем произошло.
— Кого? Филча? — нахмурился Блэк.
— Нечего было у нас Карту отнимать!
— Какую карту? — подозрительно спросил Джон.
Блэк кинул на друга предостерегающий взгляд.
— Неважно, какую, — проворчал Джеймс, поняв, что взболтнул лишнего, и выпил целый стакан сока залпом.
Лили встала из-за стола, одарив всю четверку осуждающим взглядом, и скрылась из Большого зала.
Когда она стояла около класса Заклинаний, дожидаясь профессора Флитвика, то уже знала, что случилось во время Трансфигурации. Никуда не надо было ходить, чтобы быть в курсе всех событий, происходивших в Хогвартсе. Аманда и Мэри после обеда успели рассказать Лили, что случилось на самом деле. Оказалось, что эти два идиота подорвали кабинет завхоза каким-то неизвестным взрывчатым зельем. Филч и его кабинет вроде бы в целости, а вот коридор просто в ужасном состоянии: пол вокруг кабинета в черной копоти, стены окрашены в непонятного цвета слизью и, плюс ко всему, на всем этаже теперь царил запах не иначе как дохлого тролля.
Странно, что Поттер и Блэк появились у кабинета так рано — они же всегда опаздывают. Но сейчас друзья разошлись. Сириус подошел к окну, а Джеймс направился в сторону что-то повторяющей Лили.
— Эванс, что это с тобой сегодня? — спросил он, упершись левым плечом в стену и скрестив руки на груди. — Какие-то непонятные взгляды на нас весь день кидаешь, а?
— Поттер, у тебя звездная болезнь? — подковырнула Лили. — Совсем с катушек слетел? Или у тебя начались галлюцинации? Нужен ты мне, как же.
Он усмехнулся.
— Я уж было подумал, не влюбилась ли ты в кого из нас?
Она фыркнула и подняла учебник повыше, чтобы не видеть лицо этого нахального гриффиндорца. Но чья-то рука тут же настойчиво опустила книгу, и Лили увидела его светло-карие глаза. Так близко она еще, наверное, никогда в них не смотрела. Некоторое время Лили внимательно изучала их. Что в них было особенного, она не знала, но почему-то именно сейчас эти глаза заполнили все пространство вокруг.
— Эванс, ты что уснула? — его голос заставил вернуться на грешную землю.
— Нет… — невнятно пробормотала Лили.
— Тогда пошли со мной гулять? — он тепло улыбнулся.
— Поттер, ты что? — вдруг окончательно вернувшись, сказала она. — Да после того, как ты сегодня чуть не угробил кабинет Филча вместе с самим Филчем, я вряд ли вообще когда-либо в своей жизни соглашусь куда-то пойти с тобой!
Улыбка Джеймса вмиг превратилась в гримасу.
— А если бы я его не трогал, пошла бы? — с надеждой спросил он, хотя было уже все равно, ибо назад ничего не вернешь.
— Нет! — возмущенно воскликнула Лили.
— Да уж, Эванс, и к чему тогда все это, а?
— А к тому, что из-за вас мы вновь потеряли баллы! И это под конец года!
— Между прочим, ты этому посодействовала, — никто и не заметил, как возле этой парочки появился ухмыляющийся Блэк.
— В смысле? — не поняла она.
— Это твое зелье мы взяли за основу, — усмехнувшись, сказал Поттер.
В голове Лили пронеслись их сегодняшние оправдания на Трансфигурации о профессоре Слизнорте… Утром как раз было Зельеварение, а потом он нес их зе… Неужели эти идиоты сперли ее зелье?! Ее зелье!
— Какие же вы… — она даже не смогла подобрать хоть одно приличное слово из большой волны пронесшихся в голове ругательств. Лили покраснела от злости и возмущения.
— Мы не виноваты, что именно твое зелье идеально подошло для нас. Так что, Эванс, — вздохнул Бродяга, — ты оказала косвенное воздействие.
***
«Эванс, прекрати дуться! А то ты и так уже на помидор смахиваешь».
Лили неохотно развернула и прочла записку, что по воздуху передал ей Джеймс Поттер во время Заклинаний. Она тут же хватилась за перо, чтобы написать ответ.
«Да пошел ты, знаешь, куда, Поттер? Вы мне и так всю успеваемость портите своими тупыми выходками. Теперь еще и Зельеварение! И, кстати, я не помидор!»
«Ещё какой помидор, Эванс! Да ладно тебе, мы всего-то половину колбы взяли — тебе ничего не будет. Да и к тому же Слизнорт тебя обожает, он и не подумает влепить тебе тролля».
Лили прочла его последнюю запись, не собираясь пока отвечать. Вместо этого она записывала лекцию профессора Флитвика.
«Поттер, я не виновата, что тебя и твоих друзей природа обделила мозгом, я же не только себя имела в виду, но еще и Филча».
«Эванс, твоя забота о нашем милом завхозе меня просто убивает. Не раздувай из мухи слона, как это делает МакГонагалл. С ним ведь ничего не случилось».
Еще бы с ним что-нибудь случилось! Впрочем, если так подумать, то…
Да. Эти выходки с их стороны были не раз, так что пора бы уже привыкнуть.
Да. Никто не пострадал, а мальчишкам назначали наказание, но ведь…
Может Лили и правда придает этому слишком большое значение? Она немного подумала и пришла к выводу, что это все-таки так, а затем почувствовала, что остывает и цвет ее лица становится прежним. Незачем злиться из-за очередной их ерунды. Да и помидором не называют…
Еще одна записка оказалась в ее руке, и Лили взглянула через пару парт на Поттера. Он извиняюще улыбался, и она решила, что это было довольно искренне. Лили снова ненадолго заглянула в его глаза, и через несколько секунд на его лице отразилась ухмылка. Должно быть, она увлеклась, и, поняв это, сразу же отвела взгляд: мало ли что подумает этот идиот.
«Прости нас», — было в записке.
Лили снова подняла взгляд на Джеймса, потом на сидевшего рядом с ним Сириуса. Оба смотрели на нее.
«Ладно уж, на дураков не обижаются».
Она пронаблюдала за реакцией Поттера, который только усмехнулся, покачав головой, и передал записку Блэку. Тот недовольно покосился на Лили, но она, что ж тут поделать, лишь развела руками.
Глава 2К удивлению, профессор Флитвик не завалил ребят огромным домашним заданием. Скоро экзамены, и он дал возможность лучше подготовиться в свободное время. Так или иначе, все стали расходиться, покидая кабинет. Но Лили не суждено было сделать это, как все, потому как на выходе ее поймал Поттер.
— Предложение еще в силе, Эванс, — сказал он, игриво смотря на нее.
— Какое еще предложение? — устало и неохотно спросила Лили.
— Сходить со мной погулять.
— А, — вспомнила она. — Поттер, это будет не раньше, чем случится апокалипсис!
Она резко развернулась и зашагала прочь. Признаться, ей давно поднадоели эти подкаты. Каждый первый семестр он достает ее своими постоянными приглашениями пойти с ним на бал, то предложит погулять, то вместе пойти в Хогсмид. Или, откуда не возьмись, появляется рядом, как тогда в библиотеке. Почему он пристал именно к ней? Влюбился?
Лили нахмурилась. Да он каждый вечер мог «влюбляться» в какую-нибудь девчонку. Такие, как Джеймс Поттер, не могут влюбиться в простую и скромную девушку, как Лили Эванс. И дело было даже не в том, что она была такой скромной или простой, а в том, что она была недоступной. Непробиваемой. Когда столько девчонок в Хогвартсе грезило о том, чтобы Джеймс Поттер хотя бы взглянул в их сторону, Лили Эванс снова и снова отказывала ему. Все потому, что она считала его поступки неправильными, хотя некоторые были и вправду смешными. Но он ведет себя как идиот. Да и Лили всегда, когда дело касалось Поттера, прибегала к голосу разума, а не сердца.
С такими противоречивыми мыслями она шла по коридору, не замечая ничего вокруг. И неудивительно, что Лили чуть было не прошла мимо своих подружек.
— Все, мы решили! — весело сообщила Аманда, с лица которой не могла сползти улыбка.
— Что вы решили? — со скепсисом спросила Лили.
— Ну неужели ты забыла, что мы делаем каждый год перед тем, как уехать домой? — спросила Мэри, выжидающе глядя на нее.
Лили с неодобрением вздохнула.
— Вы же знаете, как я к этому отношусь...
Обе пронзительно и умоляюще посмотрели на нее, пока она все же не оттаяла и не расслабилась.
— Я же знаю, что вы опять меня подставите! — весело закричала Лили.
— Ничего подобного! Все будет в пределах разумного. Так ты согласна соблюсти нашу традицию?
— Ладно, — окончательно сдалась она.
Подруги запрыгали от восторга, схватив Лили за руки. Но она не разделяла их радости настолько, ибо что-то подсказывало, что дело тут нечисто. Вспомнить хотя бы прошлый год. Лили съежилась внутри, бррр…
***
Лили Эванс вышла на улицу, вдыхая теплый летний воздух. Последний экзамен был успешно сдан. Оставалось провести в Хогвартсе еще один день. Только вот она не знала, радоваться этому или нет. Домой особо не тянуло. Там будет ее сестра, с которой она не ладила с того самого момента, как уехала учиться в Хогвартс. Впрочем, сейчас меньше всего хотелось думать о Петунье — она еще сполна успеет насладиться ее обществом за два месяца.
Лили подошла к озеру, где на траве непринужденно сидели Мэри и Аманда, болтая о всякой ерунде.
— О, Лилс, завтра собираемся в гостиной Гриффиндора, когда все заснут.
Лили нехотя кивнула и присела рядом с девчонками.
Пока Аманда рассказывала Мэри о каком-то хаффлпаффце, Лили решила осмотреться. На глаза сразу же попался Снейп вместе с постоянно таскавшимся за ним Эйвери. Они шли по тропинке вдоль замка. Лили хмыкнула. И зачем только Сев с ним связался? На нее нахлынула волна горечи и обиды, поэтому она отвернулась. У озера также проводили время несколько парочек и просто отдыхавшие после экзаменов студенты. Затем на ее глаза попался лохматый Джеймс Поттер, который как раз смотрел прямо на нее. У парня была его фирменная улыбка до ушей, а Лили лишь, нахмурившись, повернулась к подругам.
Аманда и Мэри смотрели на нее так, как если бы она пропустила какой-то предназначенный ей вопрос.
— Что?
— Ничего! — хором ответили девушки. Нет, ну они точно что-то задумали.
***
Кубок Хогвартса в этом году достался Гриффиндору! Восторженные крики пронеслись по всему залу, взорвавшемуся аплодисментами. На лицах гриффиндорцев сияли улыбки, что нельзя было сказать про слизеринцев, у которых увели из-под носа не только Кубок Хогвартса, но и Кубок Хогвартса по квиддичу.
Лили хоть и всем сердцем разделяла веселье и радость с товарищами, но решила не принимать в этом особого участия. После ужина войдя в гостиную, в которой, к слову, было не протолкнуться, она сразу же зашагала в свою комнату, краем глаза заметив, как в центре Мародеры развлекали народ, что-то выкрикивая.
Лили вошла в спальню, где переоделась и прилегла на кровать. Снизу доносился шум и голоса праздновавших победу гриффиндорцев, а она просто лежала в темноте и думала. О разном. О доме и родителях, о следующем, последнем году в Хогвартсе, о сестре, подругах, Северусе, Мародерах, о Джеймсе, его глазах, в которые совсем недавно ей посчастливилось заглянуть очень близко, и, конечно, о его теплой улыбке, которую он дарил только ей… На удивление самой себе, Лили улыбнулась, вспоминая его вечную манеру взъерошивать волосы и мечтательно смотреть на нее снова и снова, несмотря на то, что она постоянно отказывала ему и называла идиотом.
С трудом Лили пресекла свои мысли, посчитав, что не стоит так много думать об этом оболтусе, тем более думать о нем с положительной стороны.
Нет, нет и еще раз нет!
Она поднялась с кровати и пошла в душ, намереваясь затем лечь спать.
Смотря в зеркало, Лили медленно расчесывала мокрые волосы. Стало тише. Должно быть, ребята расходятся или уже разошлись. Внезапно дверь отворилась, и через секунду на нее уже воззрились две пары глаз.
— Ты что, забыла?! — спросила Мэри, кинув взгляд на мокрые волосы и шелковый халат на теле Лили. Хуже было бы в том случае, если бы они застали ее давно спящей.
— Нет, не забыла, — не слишком убедительно соврала она. — А что, все уже разошлись?
— Почти, — ответила Аманда, все еще осуждающе глядя на Лили.
— Я приготовлю пергамент, — сказала Мэри и подошла к столу.
— Ты уже придумала что-нибудь? — спросила Аманда у Лили.
— Честно говоря, нет, — призналась она. — А вы, я смотрю, уже подготовились…
— Ну нет. Я, например, совершенно в недоумении, что придумать для тебя, если мне выпадет твое имя.
«Ну конечно, в недоумении она!» — подумала Лили, заметив полуулыбку Аманды.
Когда они спустились, в гостиной уже никого не было, зато был такой беспорядок, что Лили невольно пожалела домовиков. Подруги нашли более-менее чистое место у камина и уселись возле него.
— Кто выбирает? — спросила Мэри, на лице которой мелькали тени от огня.
— Лилс, давай ты. Я выбирала в прошлом году, — сказала Аманда.
Мэри молча положила два перевернутых кусочка пергамента на пол, а третий кинула в камин. Лили выбрала тот, что справа и прочла вслух:
— «Мэри».
Та сразу же взяла ситуацию в свои руки.
— Значит, так, Лили, ты загадываешь желание для меня, а я для Аманды. Аманда, в свою очередь, загадает желание для тебя. Все ясно, девочки?
Аманда и Лили кивнули, и Мэри протянула им по чистому пергаменту. Девчонки принялись описывать свои желания.
Каждый год в последний день перед отъездом домой они вот так вот собирались и придумывали друг для друга всякие безрассудства. Было довольно весело, потому что никто из них, дав свое согласие на участие, не имел права отказаться и был обязан исполнить желание. Аманда придумала эту игру на третьем курсе, и, надо сказать, что с каждым годом желания становились все менее безобидными. Например, в прошлом году по желанию Аманды Мэри должна была за завтраком станцевать на столе. Хорошо, что в тот момент ни один профессор не присутствовал в Большом зале.
Лили пришла в голову мысль, и она записала ее на пергаменте. Последняя закончила Мэри, очевидно, придумав для Аманды что-нибудь такое, за что смогла бы отыграться. Девушкам было весело, поэтому они то улыбались, то ухмылялись друг дружке.
— Ну что, передаем? — спросила Мэри.
В ответ они кивнули, и все обменялись пергаментами.
«Сегодня ночью ты должна пойти в спальню Джеймса Поттера и поцеловать его».
Лили в ужасе сглотнула и подняла глаза на Аманду, но та лишь изогнула левую бровь и предательски улыбнулась.
— По-настоящему, Лилс! — предупредила она.
— Ты с ума сошла? — в отчаянии вымолвила Лили, так как понимала, что желание невозможно изменить или не исполнить.
— Все, расходимся, — сказала Мэри и пошла в сторону коридора. Аманда же направилась к выходу из гостиной.
Лили так и знала, что случится что-то подобное! Она сразу почуяла неладное, но все же согласилась! Согласилась на эту идиотскую игру! Они же прекрасно знают, как она относится к нему! Да уж, подруги в этом году совсем озверели. Ну за что ей все это? Как это? Мало того, чтобы зайти в спальню к мальчикам, так еще и поцеловать его! Поцеловать Джеймса Поттера!
Лили все еще сидела одна возле камина. Она не представляла себе, как она вообще может зайти в спальню Мародеров ночью. А если кто-нибудь из них увидит ее? Будет очень неудобно. Мягко говоря. Она уже представляла, как начинает краснеть и оправдываться, как выбегает из их комнаты и вбегает в свою, закутывается по макушку в одеяло и медленно сгорает от стыда…
Лили застонала от собственного бессилия. Ну не может она это сделать!
Поцеловать Джеймса. Поцеловать Поттера!
Может, просто отсидеться, переждать где-нибудь, а потом сказать девчонкам, что она поцеловала его? Но Лили не могла обмануть своих подруг. Тем более по тому, как она будет говорить это, спотыкаясь по десять раз на полуслове, все и так станет ясным. Да и ее гриффиндорская душа не позволит прибегнуть к нечестности и вранью.
Ладно.
Лили встала и сделала шаг к лестнице. Внутри, где-то в области солнечного сплетения, творилось что-то неописуемое.
Она собрала всю волю в кулак и быстро дошла до лестницы, почувствовав, что сердце готово выпрыгнуть из груди от страха. Лили медленно поднималась по ступенькам. Даже ноги перестали слушаться, став тяжелыми.
Шорох.
Она резко прислонилась к стене, чуть ударившись и глубоко дыша. Но по гостиной прогуливалась всего лишь чья-то кошка. Тьфу ты!
Лили Эванс уже говорила, что последний раз принимает участие в этой чертовой игре? И пускай Аманда и Мэри хоть слезами обольются! А то «все будет в пределах разумного». В каких, к черту, пределах разумного?! Где тут вообще разумное?!
Итак, дверь. Нужно успокоиться и взяться за ручку, кажется, так? Да, нужно взяться за ручку и открыть дверь. У Лили даже вспотели руки от страха. Тишина коридора все больше давила на уши.
Так, ладно, Лили Эванс, нужно покончить с этим днем раз и навсегда!
***
Он уже слышал храп Бродяги с левой стороны. И как тихо сопел наверху Люпин. Хвоста так вообще после второго стакана Огневиски привели из гостиной. Один Джеймс возился в кровати в безуспешных попытках заснуть. Он не был сильно пьян и несколько раз даже успел пожалеть об этом.
Интересно, как там Эванс? Пойди уже видит пятый сон, ведь она не была на сегодняшней вечеринке. Завтра все уедут домой, и он не увидит ее все оставшееся лето…
Джеймс уткнулся лицом в подушку. Да, Эванс — девушка непростая. Она слишком глубоко запала в его душу. Он даже ведет себя перед ней как олух и ничего не может с собой поделать. И почему она вечно ему отказывает? Она же совсем не знает, какой он. Вот если бы она согласилась хотя бы на одно свидание… Эх, какая же она неприступная…
Джеймс услышал короткий шорох, приподнял голову и натянул очки, посмотрев на дверь.
Дверь как дверь.
Сохатый уж было повернул голову обратно к подушке, но остановился, поразмыслив пару секунд. Он снова взглянул на дверь. Нет, ему не показалось: в нижней щелке и вправду была видна тень от чьих-то ног.
Так-так, кому это там не спится? Он лег на бок, решив понаблюдать, что будет дальше. Чьи-то ножки явно не собирались уходить, а просто топтались на месте. Джеймса даже начало это развлекать. Но уже через минуту он подумал, уж не выйти ли ему самому, а то кто-то, видимо, никак не может сюда войти.
Но тут дверь потихонечку приоткрылась…
Так, и кто же это?
Эванс!
Эванс?
Да, это была Эванс. Даже при тусклом свете коридора до того, как дверь за девушкой закрылась, он увидел рыжие волосы и фигуру, которую ни с чьей не спутает.
Хотя нет, это точно Эванс? Он ведь не спит и у него не галлюцинации, хотя… он столько времени о ней думает, так что было бы неудивительно.
В темноте Джеймс все же заметил, что она была в легком коротеньком халате, поэтому он уже успел разглядеть ее стройные ножки, которые столько времени не решались войти в комнату.
Джеймс мысленно встряхнулся. Нужно узнать, зачем она пришла. Он думал раскрыться, показать, что не спит, но сейчас или чуть позже?
Лили немного постояла у двери, а затем двинулась к кроватям, но резко остановилась.
***
Стоп! Ну и как же она узнает, какая из кроватей принадлежит Поттеру? Хотя можно предположить, что на одном из верхних ярусов спит Люпин, так сказать, чтобы луна не мешала. Тогда Поттер и Блэк на нижних. Она не знала, почему так решила, но надеялась, что ее логика сработает. Хм, осталось лишь понять, у какой стены кто спит.
Черт, почему все так сложно? Будь неладна эта игра…
Лили сделала шаг к кроватям и повернула голову вправо, увидев черные, как смоль, волосы на белой подушке. Такие у Блэка, плюс ко всему, они длиннее, чем у остальных Мародеров.
Так, значит, в другой стороне дрыхнет Поттер. Она заметила, что волновалась уже не так, как за дверью. Но ничего так быстро не проходит, и из головы у Лили не выходило одно лишь слово: «поцелуй».
Она аккуратно присела на край кровати Поттера, но тут он совершено резко и до такой степени внезапно приподнялся, что Лили всерьез чуть не упала в обморок от страха и неожиданности.
— Эванс, может ты все-таки объяс…
— Тсс… — она приложила указательный палец к губам.
Джеймс замолчал в замешательстве. Она положила ладони возле его шеи и робко и несмело двинулась к его лицу, к губам…
Она ощутила его горячее дыхание на своей коже, поняв, что находится слишком близко. Необъяснимо, но, почувствовав прилив смелости, она захотела ощутить вкус его поцелуя и, подавшись вперед, прикоснулась к его губам.
— Эванс… — выдохнул Джеймс.
Ее губы зашевелились вместе с его, сливаясь в неистовом поцелуе. Не отрываясь, она забралась на кровать, присев на колени, тапочки слетели со ступней, но она даже не заметила. Джеймс приподнялся, подавшись к желанной девушке. Под расстегнутым халатом Лили были шорты и маечка, под которую Поттер запустил свои руки, исследуя ее плоский животик, а затем и бедра. Лили не сопротивлялась и, наверное, где-то в глубине души была благодарна Аманде за предоставленную возможность утопать сейчас в объятьях Джеймса Поттера. Когда улетучилось ее волнение и страх, Лили даже не заметила, она просто наслаждалась этим выпавшим случаем.
Ладонь Поттера медленно скользнула вверх, но Лили его вовремя остановила, мягко опустив руки на свою талию. Она несмело коснулась голого торса Джеймса, пройдясь пальчиками по кубикам на животе. Что ж, квиддич не прошел зря. Она обняла Джеймса за шею.
Он давно углубил поцелуй, и Лили подумала, что сейчас точно упадет в обморок: то ли от того, что ей уже не хватало воздуха, то ли от умопомрачительных губ и языка Джеймса Поттера.
Они оторвались друг от друга. Лили часто, но тихо задышала. Джеймс смотрел на нее все еще не верящим взглядом.
Кто ты и что ты сделала с Лили Эванс?
Лили закрыла глаза, глубоко вздохнув и окончательно приведя дыхание, а заодно и работу мозга в норму. Она поняла, что находится в комнате Мародеров, а напротив нее — Джеймс Поттер, с которым они только что страстно и неистово целовались.
Ее охватила легкая паника. Она опустила одну ногу на пол, разыскивая подходящий тапочек, и уже собиралась проделать это с левой ногой, как вдруг…
— Эванс, — зашептал Джеймс.
Но Лили приложила ладонь к его губам, тем самым попросив ничего не говорить. Она отыскала второй тапочек и короткими, но быстрыми шагами достигла двери, а затем, открыв ее, вышла из комнаты, оставляя свой туманный силуэт в сознании Джеймса.
***
Джеймс Поттер зевнул и хорошенько потянулся в своей кровати. Потерев глаза, он натянул очки, и в него сразу полетела подушка.
— Как спалось, дружище?
— Как спалось, как спалось, — проворчал Сохатый, кинув подушку в обратку. — Лучше скажи, что я не пропустил завтрак?
— Нет еще, — лениво протянул Бродяга.
— Хвост спит, а где Рем?
— Не знаю, — сказал Сириус, а затем широко улыбнулся.
Джеймс откинулся на подушку, вспоминая весь вчерашний день, ведь он был какой-то особенный. Ну еще бы! Вчера было объявление по поводу Кубка Домов, затем веселая вечеринка в гостиной. Мародеры, как всегда, всех напоили, а сами остались почти трезвыми. Но все это не то… Было в этом дне что-то такое, похожее на волшебный сон. Но это был вовсе не сон. Джеймс блаженно улыбнулся. Эванс…
Да, незабываемый поцелуй Эванс.
Хотя может, это все-таки был сон? Лили Эванс — девушка, которая всегда называла Джеймса идиотом, которая всегда показывала, как Поттер ей неприятен, какой он выскочка и задавака. Лили Эванс, которая даже на свидание с ним никогда не соглашалась, — вдруг пришла в спальню к Поттеру и поцеловала его?!
Джеймс усмехнулся, кому рассказать… покрутят пальцем у виска и спросят о душевном здравии.
Но он был готов поклясться, что это был не сон и что этой ночью к нему, действительно, приходила настоящая Лили Эванс. Лили…
Громкий звон, нехило режущий слух вернул Джеймса с небес на землю.
— Бродяга, ты ненормальный?! — заорал во все горло Сохатый. — И так башка раскалывается, а ты тут со своей…
— Что происходит? — писклявым голосом, только что разлепив веки, спросил Хвост.
— А разве не видно? Я тут бесплатным будильником подрабатываю…
БАМ-БАМ-БАМ.
— Бродяга, твою ж… Убери эту чертову хреновину!
— Ладно, — смиловался Сириус, убирая металл в тумбочку. — Все равно все уже встали.
Джеймс нахмурился и, поднявшись с кровати, прошел к умывальнику.
Нет, конечно, в это сложно поверить, но это так… И Эванс теперь просто так не отвертится, ей придется объяснить Джеймсу, что на нее нашло. Еще ни одна девчонка не оставила такой след в его памяти. Но ведь это же Эванс…
Однако за завтраком Поттер так и не нашел Лили за столом Гриффиндора, в гостиной он так же ни разу не увидел ее, и когда все ребята садились на поезд тоже…
Похоже, мисс Эванс тщательно скрывалась от него. «Но ничего, я все равно тебя найду», — подумал Джеймс.
— Лунатик, Эванс не видал? — спросил он, заглянув в купе, которое обычно было занято Мародерами.
— Нет. Что-то случилось?
— Не могу ее найти.
— Старостам все равно придется следить за порядком в коридорах, так что ты увидишь ее в каком-нибудь вагоне, - улыбнулся Ремус.
— Спасибо, — кинул Джеймс и вышел из купе.
Он спрашивал у каждого, кого встречал на своем пути, не видел ли кто гриффиндорскую старосту, но все лишь качали головами. Ну как сквозь землю провалилась! Так, ладно, с кем там дружит Эванс? МакДональд и Льюис. Они-то наверняка знают, где ее найти.
Джеймс заглядывал в окошко каждого купе, вдруг заметив светлую макушку МакДональд и поспешив открыть дверцу.
— Салют, Мэри. Лили не видела? — спросил он. Глаза же его упали на человека, лежавшего на сиденье и накрытого школьной мантией.
— Нет, мы с Амандой, — Мэри кивнула в сторону девушки, лежавшей под мантией, — ее с утра не видели.
— А почему ж вы ее не ищете? — с напором спросил он. — Может, она даже на поезд не села?
Мэри только пожала плечами. Ну и подружки…
Джеймс задвинул дверцу купе и пошел дальше, продолжив спрашивать о Лили. Через пару вагонов он случайно наткнулся на целующуюся парочку и решил незаметно пройти мимо, как вдруг… Девушка, которую прижал к себе хаффлпаффец, показалась ему знакомой. Так это же Льюис! Так… а кто же тогда спал под мантией в купе?
— Эванс, — прошипел Джеймс, резко развернувшись назад.
***
— Лилс, скорее вставай, — нервно проговорила Мэри. — Он вернется, как только обнаружит Аманду где-нибудь в коридоре!
— Черт! — со злостью бросила Лили. — Зачем только мы все это затеяли? Идиотская игра! Надо было еще на третьем курсе все это пресечь…
— Ты куда, Лилс?
— Сама не знаю. А в какую сторону он пошел? — спросила она, стоя одной ногой в коридоре. Мэри указала, что налево. Лили кивнула и вышла, зашагав в противоположную сторону.
— МакДональд! — в купе ворвался разъяренный Джеймс Поттер. — Где она?
— Кто? — Мэри даже испугалась его взгляда.
— МакДональд, вы меня за дурака держите?
Она закачала головой.
— Тогда скажи, где Эванс? — спокойно произнес Джеймс.
— Я не знаю, — ответила Мэри, смотря ему в глаза.
Он коротко вздохнул и вышел.
Джеймс вошел в купе Мародеров, со всей дури закрыв за собой дверь. Сириус и Питер недоуменно переглянулись, но Сохатый, не обратив на них никакого внимания, прошагал к свободному сиденью и разлегся на нем, закинув руки под голову и смотря в потолок. Друзья, видимо, поняли, что сейчас лучше ничего не спрашивать, и занялись каждый своим делом. В купе воцарилось молчание, слышно было лишь, как Хвост переворачивал страницу свежего номера Пророка. Вскоре к ним заглянул Люпин.
— Джеймс, ты вроде бы Лили искал?
— Искал, — буркнул он, уже которую минуту не отрывая взгляда от потолка.
— Она дежурит в следующем вагоне.
— Мне все равно, где она, — отрезал Поттер.
Ремус только пожал плечами, а затем с вопросительным взглядом повернулся к Сириусу, но тот покачал головой.
Не хочет его видеть и не надо! Вот еще, бегать за ней… Надоело! Достало! И пусть не объясняется даже — не нужно! Все кончено!
Через несколько часов Хогвартс-экспресс прибыл в Лондон. За все это время Джеймс перекинулся с друзьями лишь короткими фразами. На платформе он видел, как Эванс подошла к своему отцу. Она случайно повернулась и увидела на себе взгляд Джеймса, но не в силах выдержать его, отвернулась обратно.
Глава 3С каждым годом мир магглов становился для Лили Эванс почти чужим. Как бы она не старалась улыбаться родителям, настроение оставалось стабильно паршивым на протяжении всех каникул. Петунья старательно пыталась держаться от нее подальше. Друзей здесь у Лили не было, хотя раньше, в далеком прошлом, как ей казалось, был Северус…
Впрочем, в глубине души она по-прежнему считала его своим другом, но, к сожалению, с каждым годом все меньше и меньше. Так получилось, что с первого дня в Хогвартсе они стали отдаляться друг от друга. Может, то, на какие факультеты их отправила Распределяющая шляпа, а, может, и то, какими на самом деле разными они были, сыграло свою роль. Но в любом случае каждый из них сделал свой выбор сам.
Изредка Лили получала письма от Аманды и Мэри. Подруги делились с ней некоторыми новостями из своей жизни. Они хотели встретиться втроем в Косом переулке, но не получилось: то Мэри уезжала в Шотландию к родственникам вместе с родителями, то у Аманды возникали какие-то неотложные дела.
В общем, лето не удалось. И постоянно сопровождающие Лили мысли о Джеймсе Поттере вряд ли могли улучшить ситуацию. Совесть поедала ее изнутри. Она отлично помнила его последний взгляд на платформе. Глаза говорили о глубокой обиде. Она не должна была делать этого. И речь вовсе не о поцелуе, а о том, что после него она совершенно глупо избегала Поттера! Это же не то чтобы не по-гриффиндорски, это даже не по-человечески!
В течение лета она порывалась написать ему письмо. Однако положив перед собой пергамент и взяв в руку перо, тут же опускала его, передумывая. А когда все же решалась, то не знала, что может написать, и вновь откладывала пергамент.
Лили толком не могла сказать, хотела ли она в Хогвартс. Скорее, да, чем нет. Хотела, потому что поднадоело находиться дома и чувствовать себя одиноко, и не хотела, потому что там будет тот, кому рано или поздно придется заглянуть в глаза. Хотя если после того, как они встретятся, она прекратит истязать себя, будет даже лучше.
Попрощавшись с родителями, на платформе девять и три четверти Лили встретила Мэри и Аманду, и ее настроение хоть на чуточку, но поднялось. Обе поприветствовали ее крепкими объятьями и возгласами о том, как они скучали все это время. Лили улыбалась. По-настоящему и от души.
— Давай, расскажи нам, Лилс, — сказала Аманда.
— Что? — не поняла она.
— Как же? Ты у нас теперь большая староста, — заулыбалась Мэри.
— Ах, это… — без энтузиазма произнесла Лили, почему-то опустив взгляд. — Ну да, староста.
Где-то за месяц ей пришло письмо вместе со значком, но тогда она лишь равнодушно посмотрела на него и отложила в ящик, не вспоминая до тех пор, пока не стала готовиться и собирать вещи.
— Ты хоть рада? — слегка недовольно спросила Аманда, когда все они уже успели занять свободное купе.
— Не знаю. Скорее всего, я просто еще до конца не осознала этого.
— Слушай, тебе же теперь придется переехать в собственную комнату, да?
— Ага, — как-то безучастно ответила Лили.
— Лилс, только не говори мне, что ты из-за того случая? — почти разозлилась Аманда, наблюдая ее понурость.
Лили только подняла тяжелый взгляд, но через пару секунд вновь опустила.
— Лилс, почему ты молчишь?
— Ты же сама сказала «только не говори», вот я и не говорю.
— Так, значит, все из-за Поттера?
— Да, все из-за Поттера, Аманда. И, прошу, не надо так удивляться. Ты никогда не поймешь, что я поступила плохо…
— Но зачем, скажи мне, так убиваться? В конце концов, что такого плохого ты сделала? Он должен был только обрадоваться тому, что такая девушка, как ты, Лили Эванс, пришла к нему ночью и поцеловала, что ему еще надо?
— Дело не в этом, Аманда, — сбивчиво возразила Лили. — Ты не понимаешь. Он искал меня, а я просто убегала от него. Избегала!
— Лилс, может, это серьезно? — подала голос Мэри.
— Что именно?
— Ну, может, он… понимаешь… и вправду любит тебя?
— Вряд ли это так, Мэри, — скептически произнесла Лили.
МакДональд чуть надула губки и отвернулась к окну. А Лили, в свою очередь, отвернулась от назойливого взгляда Аманды.
Впрочем, последняя достаточно быстро смогла перевести разговор в другое русло, и больше о Джеймсе Поттере никто вслух не упоминал. Вскоре в купе стало совсем шумно. Однако Лили пришлось покинуть девчонок, чтобы пройтись по коридору с дежурством. И не зря.
— Эй, что тут происходит? — возмутилась она, увидев двух первокурсников, державших наготове палочки. Мальчишки увидели прикрепленный к мантии и блеснувший на солнце значок школьной старосты и притихли, пытаясь спрятать палочки. — Не нужно, я видела, что там у вас.
— Это… ничего, — сказал один из них, но оба закачали головами.
— Да вы же еще держать ее толком не научились, не говоря уже о заклинаниях! Мигом уберите их и не пытайтесь больше повторить подобное, иначе я буду вынуждена донести об этом до сведения ваших будущих деканов!
Мальчишки стояли, перетаптываясь под строгим взглядом Лили Эванс, а затем неуверенно разошлись в разные стороны. «Ну и детки пошли», — про себя подумала она, все еще хмурясь, а потом нечаянно подняла взгляд и замерла, увидев давно знакомого шагающего вперед лохматого парня в очках.
На лице Джеймса Поттера играла улыбка. Он был повернут ко что-то говорившему ему Блэку и пока что не заметил Лили. Но очень скоро он все-таки наткнулся на ее взгляд. Это были какие-то две секунды, но это многое значило.
Время будто замедлило свой ход. И звук, казалось, выключился. Его улыбка медленно сползала с лица. Бродяга тоже поднял голову и увидел Эванс. Он посмотрел на друга, отметив силу взглядов Джеймса и Лили. Будто между ними проходила какая-то неведомая волна. Сириус неспешно закачал головой, даваясь диву.
В этот короткий, но в то же время долгий миг для этих двоих ничего не существовало вокруг. Ни поезда, ни коридора, ни Бродяги. Только его глаза. Только ее глаза. Только сейчас.
Время вернуло свой привычный ход, звук включился, и этот волшебный миг завершился. Это случилось, когда Джеймс перевел сосредоточенный взгляд на дорогу, смотря только вперед.
— Привет, Эванс, — проходя мимо, как можно небрежно сказал Блэк, дабы не выдать голосом своего впечатления. Никогда еще в своей жизни он не наблюдал подобного.
— Привет, — тихо, но уверенно произнесла Лили, поняв, что несколько секунд не дышала.
Парни прошли мимо и завернули в свое купе.
Она же еще раз тяжело выдохнула. Черт, он ведь даже не поздоровался! Хотя чего она ожидала? Все правильно. Лили тихо застонала от бессилия.
Раньше это он постоянно выступал в роли провинившегося. Но сейчас все наоборот — теперь виноватой чувствовала себя она. По правде говоря, она и являлась таковой. Но вот когда он был виноват перед ней, то всегда извинялся и всячески старался заполучить ее прощение.
Вернувшись в свое купе, Лили решила для себя: она должна извиниться за свое поведение после последней ночи в замке. А вот за то, что, собственно, произошло тогда, извиняться и не следует. Она чуть зарделась.
Казалось, ее раздумья действовали Аманде на нервы, так как она совсем не могла понять Лили, но, несмотря на все, в течение пути не тревожила ее по этому поводу.
Мэри всю поездку кидала на Лили неуверенные взгляды. Она тоже ничего не говорила, и, признаться, чувствовала себя немного виноватой за ситуацию, в которую угодила ее подруга. Хотя Лили с точностью не могла сказать, знала ли Мэри о желании Аманды или нет.
В любом случае Лили была готова забыть об этой игре, закрыть глаза на подставу Аманды, лишь бы избавиться от мучивших ее уже два месяца угрызений совести. Она собиралась исполнить задуманное по прибытии в Хогвартс, и ей было очень трудно сдержаться от того, чтобы не рвануть искать Поттера по всему поезду. Ведь Лили все еще помнила его взгляд, шаги мимо нее, молчание…
Мерлин! Она сходила с ума. Но почему ее так сильно мучила совесть? Потому что это было не по-человечески. Вот и все.
Лили даже не могла припомнить, сколько раз он пытался пригласить ее куда-нибудь, сколько раз она говорила свое категоричное «нет, Поттер». Так было всегда. Ни намека на то, что она когда-либо все же согласится. Никогда.
Но тут она пришла. Ночью. В его спальню, где он жил не один. Пришла и поцеловала его. Лили покраснела, вспоминая ту ночь. Поцеловала, потерявшись в его объятьях, полностью отдавшись пьянящему поцелую, позволив дотронуться до себя…
А потом просто уйти.
А потом просто избегать его целый день.
И после всего этого увидеть его взгляд на платформе…
Лили закрыла глаза, чувствуя стыд. Мерлин, как можно было поступить с ним так?
***
Она поняла, что это последнее первое сентября в Хогвартсе. В последний раз она слышит песню Распределяющей шляпы и приветственную речь Дамблдора. Последний год пребывает в стенах своего второго дома. Чувство грусти нахлынуло на Лили, и она невольно посмотрела на Поттера, который, как ей показалось, думал о том же, по очереди смотря на каждого из своих друзей, а затем и на Лили, застав ее врасплох. Она смутилась и, опуская взгляд в сторону, заметила подобие ухмылки на его лице.
Лили глубоко вздохнула. Именно за это она ненавидела его. Совесть чуть отступила, но не настолько, чтобы она отказалась от собственного решения и не подошла к нему с извинениями.
После ужина ей пришлось исполнить некоторые обязанности старосты, и лишь после этого она смогла добраться до гостиной. Хотя было уже довольно поздно, Лили искренне надеялась застать Поттера там.
Когда она вошла в гостиную, по ушам сразу же ударил чей-то дружный и громкий смех. Как оказалось, это были Мародеры и еще двое парней с их курса. Лили даже растерялась, не зная, как повести себя, пока кто-то из компании, кажется, это был Блэк, не крикнул:
— О, наша староста собственной персоной!
— Мы вроде уже здоровались сегодня, Блэк, — напомнила Лили, скупо улыбнувшись и сложив руки на груди.
— Ты права, — весело ответил он. — Эванс, так что ты там почти в дверях? Давай присоединяйся к нам!
— Какое заманчивое предложение, — хмыкнула она, — но вынуждена отказаться.
Лили сделала паузу, а затем сказала:
— Джеймс, можно тебя на минуту?
Среди парней прокатилось дружное «О-о-оу». А Сохатый просто встал и зашагал в сторону Лили.
— Тебе, Эванс, можно его хоть навсегда! — крикнул кто-то, когда она уже выходила из гостиной, незаметно для всех закатив глаза к потолку.
Джеймс тоже вышел, и они отошли немного в сторонку от портрета Полной Дамы. Лили молчала, опустив глаза в пол.
— Ладно, Эванс, чувствую я, что ни слова от тебя не дождусь. Так что давай начну я, — Джеймс сделал паузу, пока она слушала его голос. – Я, конечно, понимаю, что ты и твои подружки в последний день учебы становитесь, э-э-э, малость чокнутыми…
— Правда? — спросила она, прервав его.
— Что «правда»?
— Правда, понимаешь?
— Нет! — все его спокойствие улетучилось. — Не понимаю я тебя, Эванс.
Поттер отошел подальше к противоположной стене, прислонившись к ней.
— Может, ты еще скажешь, что мне это приснилось?
— Нет, не приснилось, — чуть гневно произнесла Лили.
— Тогда что нашло на тебя тогда, и почему ты меня избегала, Эванс? — Джеймс сложил руки на груди, готовый выслушать все.
Лили опустила голову. Разве могла она рассказать ему про игру? Что пришла поцеловать его не по своей воле? А потому после и избегала его целый день, не зная, как объяснить свой поступок. Да и сейчас, наверное, не знала…
— Эванс, — мягко сказал он, — ну почему ты молчишь?
Поттер сделал несколько шагов и, оказавшись возле Лили, аккуратно за подбородок поднял ее голову. Теперь она смотрела прямо в его теплые светло-карие глаза.
— Мне понравилось… кажется.
Она не верила, что сказала это. Но именно в этой фразе были сложены все причины ее переживаний. Видимо, чтобы понять это, ей нужно было целых два месяца, ну и еще, конечно же, очень близко посмотреть в глаза Поттеру…
— Еще бы тебе не понравилось, — ухмыльнулся он, отстранившись на полшага. — Ладно, тогда давай разберемся, когда ты успела полетать на метле и упасть с нее, да так, что твой рассудок нехило повредился, и ты совершенно гениально решила прийти в мою спальню, чтобы…
— Я не знаю, — как-то упрямо заявила Лили, не давая ему договорить, но затем чуть остыла. — Точнее, я не могу тебе этого сказать. Я лишь хотела извиниться за то, что не смогла поговорить с тобой раньше.
— Ты хотела сказать за то, что наглым образом пряталась от меня под чем только можно?
Лили слегка покрылась краской, уже в который раз за сегодня опустив глаза в пол. Он ведь точно издевается над ней, прекрасно понимая положение вещей.
— Опять ты молчишь, Эванс, — с ухмылкой сказал он. — Так уж и быть, я принимаю твои извинения. А то мне ведь все это время было абсолютно по барабану, конечно же. Я же совершенно не заморачивался и вообще ни разу за лето не вспоминал о твоем поступке, да.
— Поттер, прекрати издеваться, — спокойно сказала Лили, но в глазах сверкали молнии в ответ на его сарказм. Да как она вообще могла убить все лето, мучаясь от угрызений совести, и все ради кого? Ради этого идиота?
— А ведь еще десять минут назад я был для тебя Джеймсом.
— Поттер! Ты… ты… — возмущение, злость и презрение взыграли внутри нее, заставляя мысли путаться, а речь становиться сбивчивой. — Не думай, что это что-то значит! Никогда! Ясно тебе? Ты просто… ты просто бесишь меня! Я всего лишь хотела… а ты как всегда…
Конечно, он стоял и ухмылялся, что еще ему было делать? А Лили сильно раскраснелась от гнева, вспомнив, что сказала этому оболтусу о том, что ей понравилось. Мерлин, кто ее за язык тянул? Какой ужас!
Лили резко развернулась, быстро зашагав в сторону портрета. Поттер не шелохнулся.
— Знаешь, Эванс, а ты неплохо целуешься… для первого раза.
Теперь девушка была просто в бешенстве. И перед тем, как войти в гостиную, развернулась, чтобы бросить:
— Какой же ты подлец, Джеймс Поттер! Я тебя ненавижу.
Глава 4Правильно говорила Аманда, что ей незачем убиваться из-за Поттера. Подруга была совершенно права. А сейчас Лили злилась сама на себя. Какой же глупой и наивной она себе казалась. Это же Поттер. Всего лишь Поттер. Как можно было столько страдать из-за него? Как можно было думать о нем столько? Все оказалось напрасным. Он просто посмеялся над ней! Разве она это заслужила?
Ведь Лили нашла в себе силы поговорить с ним и извиниться и не знала, что он вот так вот с ней… Будет подтрунивать и издеваться. Хотя разве она не была к этому готова? Что еще можно было ожидать от этого лохматого оболтуса?
Она сама виновата, и хватит метаться по комнате из угла в угол. Лили была лишь рада тому, что все это, наконец, закончилось. Все, наконец, прояснилось. Угрызения совести покинули ее, и на смену им пришло презрение. Так даже лучше. По-прежнему и обычно.
Лили уже лежала на кровати, но не была готова уснуть, она все еще помнила, как вошла в гостиную, и, стремительно минуя ошеломленные взгляды гриффиндорцев, пулей двинулась к лестнице. Она много думала о Поттере и их разговоре, но, поняв, что эти мысли вызывают в ней бурю эмоций, постаралась больше не вспоминать о нем, иначе рисковала не заснуть сегодня совсем.
Утром она припомнила, что сквозь сон слышала стук в дверь, но уже не могла пересилить себя и очнуться. Впрочем, она не придала этому большого значения: ей могло это и присниться. За Зельевареньем ей удалось окончательно совладать с собой и успокоиться. А с новыми выпавшими на нее обязанностями школьной старосты она так еще неделю не вспоминала о Поттере. Ей приходилось отвечать на море вопросов студентов, которые порой были настолько глупыми, что на них могли ответить даже не старосты факультетов, а просто однокурсники. Лили также пришлось чаще пересекаться с преподавателями, нередко разрешать какие-то конфликты. А еще каждый день ее ждала куча домашнего задания и подготовка к экзаменам. В общем, скучать не приходилось, и под конец дня Лили чувствовала, что выжата как лимон. Она хочет добраться до своей кровати и просто лечь на нее, и заснуть.
— Лилс, ты никогда не думала, что можешь стать женой квиддичного игрока? — спросила Аманда, когда они сидели на трибунах, ожидая начало игры Гриффиндор-Слизерин.
Лили как-то скептически подняла одну бровь, смотря на подругу.
— Ты это к чему?
Она сидела между Мэри и Амандой. В течение всего месяца у нее не хватало времени, чтобы нормально и полноценно пообщаться с подругами. За неделю до игры они так толком и не разговаривали, зато сейчас выпала отличная возможность провести время всем вместе.
— Ну не знаю, — пожала плечами Аманда, — они ведь все такие красавчики, по крайней мере, гриффиндорцы. Вот, представь, вышла бы ты замуж за кого-нибудь… Поттера, например. Нарожала бы ему детишек целую команду…
— Эй, эй, Аманда. Куда это тебя понесло? — остановила ее разыгравшуюся фантазию она.
— Ты нам, кстати, так и не рассказала ничего, — напомнила Мэри, а Лили нахмурилась.
После их с Поттером разговора в коридоре они больше месяца как будто игнорировали друг друга. Нет, он, конечно, здоровался, но не более. Никаких предложений пойти с ним на бал или погулять. Казалось бы, живи и радуйся. Разве не ей ли поднадоели его подкаты? Разве не она уставала каждый раз говорить нет? Но за несколько лет она так привыкла к его постоянным приглашениям, что сейчас ощущала, хотя и не хотела это признавать, что ей не хватает всего этого.
— Ничего особенного, — отмахнулась Лили, а затем повернулась к Аманде. — Я жалею, что не послушала тебя. Мне не стоило так переживать. Поттер этого не стоит.
— Лилс, вы что, поссорились?
— О чем ты говоришь, Аманда? — непонимающе посмотрела Лили на нахмурившуюся подругу. — Что значит поссорились? Мы ведь никогда не…
— Конечно, нет, — согласно закивала Аманда и, кажется, мыслями унеслась куда-то далеко.
— Ну все, начинается! — воскликнула Мэри, кинув взгляд на поле.
Трибуны взорвались криками и аплодисментами, как только в комментаторской кабинке Алекс Скотт начал объявлять встретившиеся сегодня команды Гриффиндора и Слизерина. После первого гола в кольцо Гриффиндора болельщики уже не могли усидеть на месте от волнения. Судя по всему, слизеринцы все еще были в обиде за то, что в прошлом году Кубок так легко ушел гриффиндорцам, поэтому нападали сплоченно и продумано, а бладжеры отбивали уверенно и с яростью. Впрочем, гриффиндорцы вряд ли смогли бы остаться в долгу, будучи обладателями Кубка уже четыре года подряд. Но когда счет стал 80:60 в пользу Слизерина, Лили невольно стала искать взглядом ловца Гриффиндора, впрочем, не она одна. На Поттера возлагались большие надежды. И, кажется, через пару минут ему все-таки удалось увидеть снитч, ибо так быстро и стремительно он рванул в сторону. За ним, естественно, ловец Слизерина, которому, как отметила Мэри, ничего не светит. И она оказалась права, потому что через каких-то несколько секунд игра была закончена.
— Джеймс Поттер поймал снитч, завершив игру со счетом 210:80! ПОЗДРАВЛЯЕМ КОМАНДУ ГРИФФИНДОРА С ПОБЕДОЙ!!!
Гриффиндорцы не могли остановиться. Они аплодировали, кричали и улыбались одновременно. И Лили тоже улыбнулась, смотря, как Поттер купается в лучах славы, ведь его сразу же окружили спустившиеся с трибун студенты, чтобы обнять и поздравить, да и вся команда не была обделена вниманием. Лили решила незаметно удалиться под шумок. Но кто-то неожиданно схватил ее за руку.
— Лилс, ты не можешь уйти, мы должны подойти и поздравить их!
— Аманда, — вздохнула Лили, — если хочешь, иди. Я не пойду. Потом всех поздравлю.
Подруга насупилась, перестав тянуть ее за собой, и ринулась догонять Мэри. Лили подумала, что она, вероятно, обиделась, но ничего уже было не вернуть.
Оказавшись в своей комнате, Лили решила не покидать ее, посчитав, что гриффиндорцы не упустят шанс устроить в гостиной мини-празднование. Доделав кое-какую работу по Защите от Темных Искусств и подучив теорию по Трансфигурации, она подумала, что вполне заслужила лечь сегодня пораньше и хорошенько выспаться перед воскресеньем и походом в Хогсмид. Но только Лили успела уютно устроиться в своей мягкой кровати, как вдруг в дверь постучали. Ей не хотелось вставать, но некто постучался во второй раз и настойчивее. Да и Лили стало совестно: она же еще не заснула и слышала стук. Злясь и припоминая мерлиновы штаны, она с трудом, но заставила себя встать с кровати. Ну и кого там гиппогриф принес?
При мягком и тусклом свете ночника Лили зашагала к двери и открыла ее, затем выдохнув.
— Поттер.
— Добрый вечер, Эванс.
— Да куда уж там добрый… — буркнула она под нос. — Ты как, мимо проходил — решил зайти? Между прочим, я уже собралась спать.
— Да я вижу, — ухмыльнулся он, бросив взгляд на ее пижамные шорты. — Можно войти? Мне нужно с тобой поговорить.
Лили вскинула брови. Интересно, о чем же?
— Спасибо, — сказал Поттер, когда она закрыла дверь, но осталась стоять возле нее. — Эванс…
— Что? — Лили, честно признаться, была скептически настроена и хотела спать к тому же.
— Прости меня, — просто сказал он.
Лили чуть не обомлела, часто хлопая ресницами. Джеймс легонько дотронулся до ее опущенных ладоней и сжал в своих, согревая.
— Я просто был зол на тебя и не знаю, что на меня нашло. У меня было время, чтобы подумать, и я решил сказать тебе это. На самом деле я…
— Тсс, — внезапно прервала его Лили, услышав шаги в коридоре.
— Эванс, — с укором сказал он, потому как она не дала ему договорить.
— Поттер, подожди. Ты разве не слышишь, что это ко мне? — прошептала Лили, даже не догадываясь, кого еще сюда гиппогрифом занесло.
Черт, этот Поттер рожден для того, чтобы вечно портить ей репутацию. Шаги стало слышно совсем близко, и через пару секунд послышался тихий стук. Лили жестом показала встать Джеймсу за дверь, а сама совсем неслышно двинулась в сторону кровати, но затем развернулась и, шаркая ногами, прошла к двери. Ну, просто мастер конспирации, ухмыльнулся Поттер.
— Аманда? — удивилась она.
— О, Лилс, извини меня, пожалуйста, я не знала, что ты уже спишь.
— Мы можем поговорить завтра? — нарочито сонным голосом спросила Лили, потерев глаз.
— Нет, Лилс, я должна сейчас. Я просто скажу и даже не буду проходить.
«И слава Мерлину», — подумала Лили, у которой мысли были только о том, что Поттер стоит за дверью и все слышит.
— Может, все-таки завтра? — без надежды спросила она.
Но Аманда, чуть не плача, внезапно обняла ее прямо на пороге прежде, чем слова полились из нее рекой:
— Лилс, я, наверное, очень сильно виновата перед тобой… Лили, прости меня за эту дурацкую игру, я не должна была придумывать ее на третьем курсе, я не должна была вписывать это в пергамент. О, Лилс! Это так глупо! Это ведь совсем не мое дело, это касается только вас. Зря я написала про…
— Аманда, замолчи, пожалуйста, — тихо попросила Лили, поглаживая ее по спине. С одной стороны, она должна была пожалеть подругу и попытаться ее успокоить. А с другой стороны, она понимала, что Поттер все слышит, и если Аманда скажет что-то лишнее, проблемы будут у Лили. — Я ведь давно не злюсь на тебя, успокойся.
— Нет, Лилс, я дура, я же не знала, что вы перестанете общаться. Все из-за меня! И теперь из-за этого идиотского желания, у вас нет шансов… Лилс, я ведь действительно не знала, что вписать, а потом вспомнила про Поттера… Нет, какая же я все-таки дура!
«Ты дура», — печально подумала Лили, ибо она упомянула его фамилию, и теперь ситуация приняла почти критическое положение.
— Аманда, пожалуйста, я тебя прошу, успокойся.
— В конце этого года мы не будем больше играть, Лили…
— Аманда… — без сил прошептала она, побелев. Все. Теперь точно все кончено.
Она отстранилась от Лили и, вся заплаканная, взглянула ей в глаза.
— Прости, — только прошептала она и быстро ушла.
«Мерлин, за что мне все это?» — подумала Лили. За что? Конечно, ей было жаль Аманду, но они были лучшими подругами, поэтому она прекрасно знала, что она очень быстро успокоится. И вообще, возможно, на нее просто нашла какая-нибудь минутная меланхолия. А вот Поттер… Это действительно проблема. Лили закрыла дверь, зная, что уже через несколько секунд на нее обрушиться чувство вины, а он будет зол и разгневан за ее поступок.
При свете ночника она видела, как нахмурены его брови, как блестят от злобы глаза, как напряжены его скулы и сжаты губы.
— Эванс, — в голосе была сталь. Мерлин, она пропала! — Значит, ты поцеловала меня не по своей воле? Значит, это была все лишь какая-то ваша игра и не более?
Теперь все встало на свои места.
— Дж-Джеймс, — начала было она, но он не дал высказать ей ни одного оправдания, так быстро и резко настигнув ее.
— Я хочу мести, — сказал он и яростно впился в ее губы поцелуем.
Ему не составило особого труда пресечь ее сопротивления и слабые удары в грудь. Она оказалась прижата к стене, а ее запястья намертво сковали кандалы в виде его рук. Лили разозлилась. Да как он смеет? Она против. Вот когда она пришла к нему в комнату и поцеловала его — он не был против. Но сейчас-то она против!
Впрочем, несмотря на свое «против», на поцелуй Лили все же ответила. В нем не было никакой нежности и трепета, ведь сейчас Поттер выступал в роли мстителя.
— Какой же ты подлец! Какой идиот! Какой же ты… Поттер! — гневно высказалась она, когда Джеймс отстранился, но из рук не выпустил.
— Ну, а какая же ты все-таки Эванс, — ехидно отметил он. — Ведь только ты, Эванс, можешь продолжать называть меня кем угодно и обвинять во всех грехах, но при этом у самой рыльце в пушку. Ты первая начала эту игру, а я лишь продолжил. Разве не ты говорила мне, что тебе понравилось?
— Пусти… — дернулась Лили, но безуспешно.
— И после всего этого твои милые, на мой взгляд, обвинения говорят лишь о том, что тебе просто-напросто не хватает смелости признаться, что ты влюбилась в меня.
— Негодяй, — только и смогла произнести она, услышав его последнее изречение.
— Это что-то новенькое, — ухмыльнулся Поттер, а потом засмеялся. — Эванс, какая же ты все-таки лапочка. Серьезно, кто же еще может так мило злиться и противиться правде, как не ты?
Лили подумала, что лучше уж выслушать шквал оскорблений, чем слушать то, что он говорит. Нет, как же она его ненавидела! Наверное, сложившаяся ситуация была ее наказанием за годы постоянных отказов.
«Наказанием?» — пронеслось в голове.
— Ладно, Эванс, — с некоторым весельем сказал он, расслабившись и, наконец, отпустив. — Я ухожу, а ты помни, что теперь я все знаю. И да, кстати, моя месть еще не закончилась. Приятных снов, Эванс.
Глава 5С растерянным видом стоя перед зеркалом, Лили собиралась в Хогсмид, до которого ей, к сожалению, придется добираться в одиночестве. Мэри еще утром должна была встретиться с каким-то тайным поклонником. Аманда же, наверное, давно гуляет с тем хаффлпаффцем, с которым начала встречаться в конце шестого курса. Однако они с Лили еще вчера утром договорились встретиться у «Трех метел» к полудню. И она искренне надеялась, что вчерашняя сцена на пороге ее комнаты не изменит намерений Аманды. Впрочем, с чего бы ей это делать?
Лили вздохнула. Опять ей вспомнился этот Поттер. Она вчера еле уснула, пытаясь разобраться в своих чувствах и мыслях, да и вообще в том, что, собственно, происходит. Этот идиот утверждал, что она влюблена в него. Она фыркнула. Как будто, кроме Поттера, и влюбиться-то не в кого.
Лили в последний раз взглянула на свое отражение, поправила мантию и вышла из комнаты. Дойдя пока только до ворот, она поздоровалась со всеми, кого увидела. К ней опять пристали с вопросом по какой-то ерунде. Сегодня она в принципе не планировала хоть даже на чуточку быть старостой. У нее выходной — все дела и обязанности подождут до понедельника.
— Лили! — окликнул ее кто-то позади. — Лили, подожди!
Набрав побольше воздуха в легкие, она повернулась.
— А, Ремус, — выдохнула она.
— Привет, Лили. Ты же в Хогсмид? — Она кивнула. — Не против, если пойдем вместе?
— Конечно, нет, — тепло улыбнулась Лили. Вот и компания нашлась.
Сколько она помнила, с Ремусом всегда было легче найти общий язык, нежели с Поттером или Блэком. Люпин, в отличие от этой парочки, был более серьезным и сознательным, да и к тому же старостой факультета.
— Мародеры в этом году решили изменить себе? — усмехнувшись, спросила Лили.
— О чем это ты? — улыбнулся Люпин. — Хотя если ты о том, что до сих пор преподаватели спят спокойно, а Филч почти перестал бояться покидать свой кабинет…
— Да, именно об этом, — засмеялась Лили. — Или же это затишье перед бурей?
— Как знать, как знать… — неопределенно ответил Ремус. И Лили это не понравилось, однако он очень быстро перевел разговор в другое русло, и она совсем забыла про это беспокойство за стены Хогвартса.
Так, за разговором, они незаметно подошли к деревне, болтая о недавнем занятии по Зельеваренью и квиддиче.
— Жаль, что не представится случая попасть на следующую игру, — Ремус как-то помрачнел и отвернулся.
Они остановились неподалеку от «Зонко», и Лили протянула руку к его плечу, понимающе и тепло улыбнувшись, пытаясь как-то поддержать. Конечно, она уже года три догадывалась о его тайне. И что-что, а готовность Мародеров помочь облегчить участь друга вызывала в ней восхищение.
— Смотри, там Аманда, — сказал Ремус.
Лили повернулась и увидела подругу, о чем-то мило щебечущую с Поттером и Блэком у дверей в «Зонко». Она вскинула брови в удивлении, а Аманда помахала им с Ремусом рукой. Лили ничего не оставалось, как подойти к этой компании.
Сириус сказал что-то Аманде, и та засмеялась. В следующую секунду он сделал движение, похожее на приглашение на танец. Льюис, сделав легкий реверанс, приняла его руку, и Блэк закружил ее в танце, при этом чуть не врезавшись в подходивших Лили и Ремуса. Эванс смотрела на происходящее весьма отстраненно. В итоге их танец завершился, когда Сириус наклонил Аманду назад, и она засмеялась. Лили усмехнулась тоже. Поттеру и Блэку явно было весело. Последний выпустил девушку из рук, и она встала рядом с Лили.
— Привет, Эванс, — сказал Бродяга с ухмылкой.
Лили, не придумав ничего оригинальней, просто помахала всем рукой.
— Как спалось? — ехидно спросил Поттер.
— Спасибо, хорошо, — мило улыбнулась она, вызвав удивление на его лице.
— Ну что, в «Три метлы»? — спросил Блэк, особо ни к кому не обращаясь.
— А где Хвост? — поинтересовался Ремус, пока Лили вопросительно воззрилась на Аманду. Но подруга лишь пожала плечами.
Лили чуть не закатила глаза, поняв, какая компания ее ждет. И хотя против Аманды и Ремуса она ничего не имела, но Блэк, да еще и Поттер. Да уж… Выходной и вылазка в Хогсмид априори были испорчены.
— Ладно, Эванс, что ты кислая такая? — внезапно обратился к ней Блэк, когда они впятером тронулись к «Трем Метлам».
Но в ответ она лишь состроила смешную рожицу и отвернулась к Аманде, услышав позади смешок.
— Так ты как погуляла? — тихо спросила она, но подруга покачала головой.
— Я его бросила, — просто ответила она и, немного отступив, обратилась с чем-то к Блэку и Люпину, в то время как Джеймс поравнялся с Лили.
Ей хотелось опустить глаза, но она не сделала это. Вместо этого Лили, к своему удивлению, смотрела в упор на Поттера. Он ухмыльнулся, незаметно для всех дотронувшись до ее руки. Эванс, как это было ей свойственно, возмутилась. Джеймс отпустил ее руку, но взгляд говорил о том, что он еще не забыл о своей мести. И Лили почему-то ощутила приятное (приятное?) волнение.
Его определенно забавляла эта игра. Впрочем, сказать о том, что ей она совсем не нравилась, Лили не могла. Что-то странное происходило сейчас в их взаимоотношениях. Было в них что-то легкое и манящее. Лили только сейчас поняла, что все, что говорил вчера Поттер, было ради того, чтобы подразнить ее и заставить принять эту игру. Хотя обещание о мести все же не давало покоя.
— Ага, ты бы еще громче разбудил, тогда бы он, может, не обиделся…
— А где же МакДональд?
— Мерлин, да мы же полтора века будем ждать заказ…
Лили была в своих мыслях и почти не слышала ребят. Она даже толком не помнила, что заказала себе, потому что, заходя в «Три метлы», увидела обращенный на нее взгляд Северуса Снейпа. Он презрительно посмотрел на всю ее компанию и отвернулся. Сердце Лили чуть кольнуло, как это и случалось раньше.
— …Эванс.
— Что? — она не услышала вопроса.
— Где ты летаешь? — спросил Джеймс, как-то беспокойно покосившись на нее.
За их столиком говорили в основном Льюис и Блэк, нередко к ним присоединялся Люпин. У Эванс и Поттера же были дела поважнее: они мерили друг друга пронизывающими взглядами, никого вокруг не замечая. Это продолжалось несколько минут, пока Лили не вскочила со своего места и не кинулась через весь зал к дверям. Но чья-то рука уверенно схватила ее за предплечье, потянув в сторону.
— Поттер, отпусти меня, — прошипела Лили, оказавшись в темном закутке, откуда был слышен шум из зала.
— Куда ты ринулась, Эванс? — строго спросил он. — Что вообще происходит?
— Мне уже надоели твои ухмылки. Хватит с меня! — Лили всерьез было тревожно по этому поводу. Волнение хоть и было приятным, но все же заставляло ее нервничать каждый раз, когда он смотрел на нее или ухмылялся.
— Ты боишься, что я поцелую тебя? — Джеймс засмеялся.
— Что ты смеешься? — стараясь вложить в голос больше презрения, спросила Лили, но у нее не очень-то получилось, потому как она совсем не вовремя улыбнулась. — У меня такое чувство, что на меня хотят напасть.
— Мерлин, Лили, я тебя обожаю, — все еще смеясь, сказал Поттер, и затем поцеловал ее, избавляя от тех самых волнений, о которых она думала.
***
— Я и представить себе не могла, что он окажется слизеринцем! Вообразить только! И он с шестого курса, правда. Но он… вроде мне понравился, — под впечатлением рассказывала Мэри за завтраком. — Он сказал, что давно следил за мной…
— Да уж, Мэри, за тобой следил слизеринец, — взяв что-то со стола, насмешливо вставила Аманда, которая сидела между подругами. — Поводов для беспокойства нет абсолютно…
— Да нет же! Ты дослушай. Он наблюдал за мной и подметил, что я добрая, потому что однажды помогла отвести одного мальчика с первого курса до больничного крыла, когда ему в коридоре вдруг стало плохо, а еще, что я однажды спасла птичку, хотя даже я это смутно помню, а еще…
— Ты станцевала на столе на пятом курсе, — закончила Аманда.
И Мэри чуть разозлилась, припомнив, что это было желание Льюис.
— Все тогда подумали, что таким образом я отметила конец СОВ.
— Ну да, — ухмыльнулась Аманда и отвернулась. — Лилс, прекрати гипнотизировать Поттера.
— Я его не гипнотизирую, Аманда, — недовольно хмыкнула Эванс, из-за того, что ей пришлось повернуться к подруге. — Зачем мне это делать?
— Как зачем? Чтобы охомутать его, обольстить, заманить в свои сети, чтобы он думал только о тебе и…
— Аманда, что ты несешь? Вот что ты несешь? — чуть покраснела Лили, про себя отметив, что Аманды сегодня слишком много. — Расставание с тем хаффлпаффцем действует на тебя плохо.
Но Льюис только засмеялась.
— Лилс, только не строй из себя паиньку, не ты ли вчера вся раскрасневшаяся вышла из того закутка чуть ли не под ручку с Поттером?
И Аманда помахала рукой в сторону Сириуса и Джеймса, из которых последний заинтриговано уставился на девушек, услышав долетевшую до его уха собственную фамилию.
— Мы разговаривали, — упрямо и тихо сказала Лили.
— Вы целовались, — напрямую и по-доброму насмешливо поправила Льюис. — Я пошла вас проверить, потому что ты так внезапно вскочила и убежала, но потом… я решила не беспокоить вас.
Теперь лицо Лили Эванс окончательно приобрело красноватый оттенок. Она представила ухмыляющегося Блэка, когда Аманда вернулась обратно. Возможно, были паузы и вопросительные взгляды, на которые Льюис, конечно, вряд ли ответила, но все и так было понятно. И сейчас Лили почувствовала себя весьма неудобно.
— Ой, Лилс, прекрати краснеть, — легко сказала Аманда. — Я удивляюсь, почему вы до сих пор не встречаетесь…
— Льюис вдруг решила почувствовать себя купидоном, — ехидно заметила Мэри, придя Лили на помощь. — Не обращай внимания.
Но Эванс даже взгляда не поднимала со своего завтрака, к которому больше не притронулась. Она понимала, что все как раз таки шло к тому, о чем говорила Аманда. Но Лили почему-то стало страшно, и она решила, что подумает об этом позже.
Она услышала смех подруги и решила прислушаться.
— Мы шутили, и Блэк предложил пойти с ним на бал, сказав, что лучшего танцора я никогда не найду.
— А ты что? — спросила Мэри, чуть ли не хохоча.
Аманда снова засмеялась, и смех ее, подумала Лили, был таким заразительным, что она и сама рассмеялась, не замечая многочисленных взглядов, обращенных на их шумную троицу.
— Ничего, потанцевали на улице и все. Мы же всего лишь шутили, Мэри. Нам было весело. Вот жаль, что тебя с нами не было. Да, кстати, что там дальше с твоим слизеринцем?
Лили перевела взгляд на Поттера, который, очевидно, все это время смотрел на нее. Он улыбался. Тепло, как и раньше. Глаза его искрились счастьем. «Мерлин, какой же он красивый», — промелькнуло в ее голове. Сколько же в нем была шарма и привлекательности. Неудивительно, что столько девчонок в Хогвартсе просто грезило о нем. Наверняка он им даже во сне являлся. Но вряд ли он задумывался хоть об одной из них, когда на свете была она, Лили Эванс. Когда она смотрела на него и смущалась под его взглядом. Когда ее обычно серьезные зеленые глаза, обращенные на него, были сейчас необыкновенно мягкими и полны блеска.
Джеймс думал, что теперь можно спокойно умереть, ибо раньше о таком искреннем взгляде именно от Лили Эванс он мог только мечтать. И это было для него настоящим счастьем, потому что он чувствовал, что с каждым днем все больше овладевает ее сердцем, и Лили постепенно становится его. Только его.
Глава 6В гостиной Гриффиндора было спокойно и тихо, что говорило о завершении первого и самого трудного дня недели. Все как-то устали, и им было ни до чего. Кто-то сидел за писаниной, кто-то обнимался с учебником. Джеймс Поттер разлегся на диване, следя за тем, как Бродяга что-то выписывает из учебника и иногда подбрасывает в камин потерявший для него полезность пергамент.
И неудивительно, что среди этой тишины все находившиеся в гостиной гриффиндорцы, оторвавшись от своих занятий, тут же подняли глаза, услышав глухой звук у гобелена, а за ним чьи-то быстрые шаги. Это школьная староста на всех парусах мчалась к лестнице, пряча ото всех лицо.
Джеймс забеспокоился и вмиг вскочил с дивана. Он попытался догнать Лили, но не успел, ясно услышав звук дверного засова. Он коротко постучался к ней в комнату. Но все его надежды на ответ оказались тщетны.
— Эванс, открой мне, — попросил он, — пожалуйста.
С полминуты ему никто не отвечал. Кто бы знал, какое беспокойство охватило его. Он хотел услышать хотя бы ее голос.
— Джеймс, — сердце его сжалось: она только что плакала, хотя тщательно старалась не выдать этого, — у меня нет настроения на разговоры. Пожалуйста, уходи и… дай мне выспаться.
Черт, как бы он хотел сейчас, чтобы она открыла ему дверь. Чтобы он обнял ее и спросил, что случилось. Чтобы смог утешить. И Джеймс еще раз посмотрел на эту чертову дверь, разделявшую его от дорогой и любимой Эванс.
— Лили, открой мне, — требовал он, но мягко, чтобы не испугать. — Лили, слышишь меня? Если ты этого не сделаешь, я расшибу эту дверь…
— Не надо ничего такого делать. Это моя дверь, Поттер. И моя комната, — строго сказала она. — Так что, уходи и дай мне спокойно заснуть. Я устала…
Ее в конце обессиленный голос совсем свел Джеймса с ума. Да кто же посмел ее обидеть? Кто заставил ее плакать? Кто заставил плакать его Эванс? Какому идиоту так надоело жить?!
— Лили, ты же понимаешь, что я не…
— Мерлин, ради меня, Джеймс Поттер. Сделай это ради меня. Оставь меня одну… Завтра…
Ему потребовалось немало усилий, чтобы отступить и отправиться обратно в гостиную, так и не увидев Лили. Хотя, может, это и к лучшему? Вдруг сейчас он действительно не нужен, и сделает только хуже, впусти она его. Но, так или иначе, в гостиную Поттер спустился очень злым и раздосадованным. Сириус лишь один раз поднял на него глаза, поняв, что друг так и не достучался до любимой старосты. И Бродяга перевел взгляд на Ремуса, которого, вспомнил Джеймс, здесь не было, когда он уходил.
— Лунатик, ты не видел, когда Эванс вбежала в гостиную?
Люпин с каким-то печальным взглядом ответил коротким и медленным кивком.
— А ты не видел, чтобы она с кем-то разговаривала или вроде того?
Сохатому страсть как хотелось выяснить, что могло вывести Лили Эванс из равновесия и что заставило ее расстроиться и плакать.
— Я видел, Джеймс, — сказал Люпин. — Я совершенно случайно попал лишь к концу разговора…
— Кто это был? — тут же потребовал он. — Лунатик, скажи мне, кто это был!
Сохатый до такой степени разгорячился, что и не заметил, как внезапно все в гостиной, за исключением Бродяги, уставились на него. Но осознав это, привыкший быть в центре внимания Джеймс Поттер в данной ситуации взял себя в руки и заговорил так тихо, что его могли слышать только Ремус да Сириус:
— Это Нюниус, да? Только этот паршивец мог ее так расстроить. Только бы мне до него добраться…
— Думаю, не стоит, Джеймс, — от сердца посоветовал Ремус. — Пусть все останется так, как есть. Все равно ты никому ни лучше ни хуже не сделаешь. Просто дай ей прийти в себя и все осознать.
Почему-то Поттер начал остывать, прислушавшись к другу.
— Я тебя прошу: не нарывайся на неприятности, ведь Лили и так… С ней все будет хорошо, вот увидишь. Просто подожди немного — все наладится…
Джеймс глубоко вздохнул, откинувшись на спинку дивана и смотря на огонь в камине. Спокойно. Лунатик прав. Уже завтра этот день унесется в прошлое и останется там навсегда. Лили Эванс — самая добрая и сильная девушка на планете. Уже завтра он встретится с ней, дабы убедиться, что все хорошо и что все плохие воспоминания остались в прошлом.
Тишину гостиной нарушил стук в окно, и кто-то из ребят сказал, что, кажется, это его сова. Да, это была его сова, и письмо было тоже ему. Но распечатав конверт и прочитав его содержание, он понял, что лучше уж совсем не получать письма, чем такие. Лицо его перекосила гримаса ужаса. Глубокая печаль и тоска блуждали теперь в некогда счастливых светло-карих глазах. Джеймс поднял взгляд на Сириуса, который стоял рядом. Лицо друга было точным отражением его собственного. И мир будто бы рухнул…
***
Лили лежала на своей кровати, обнявшись с подушкой и иногда всхлипывая. Все это было слишком тяжелым, чтобы просто пройти мимо с холодной маской на лице. Поэтому она плакала, поэтому ей было горько и нескончаемо грустно. Ей хотелось закричать: воспоминания обрушились на нее изрядной волной, захватив в плен сознание и унося в прошлое.
Лили ничего не могла с собой поделать: она все время видела перед собой эти черные глаза, полные ненависти. Он говорил то, что ей не нравилось. Он говорил о Джеймсе…
«Есть те, кто намного лучше этого… Но ты, видимо, предпочла его. Значит, теперь ты гуляешь с Поттером? Но он едва ли любит тебя, ты же это понимаешь? Ты же понимаешь, что ты для него временное увлечение?»
Сердце Лили, казалось, перестало биться, когда среди воспоминаний, завладевших ею, она услышала собственный голос у себя в голове: «Хватит, хватит, Северус! Хватит говорить про него гадости».
«Отнюдь. Это всего лишь правда», — отвечал он, и она была готова растерзать его за эти слова. Это никак не могло быть правдой. Пусть Джеймса иногда и заносило не в ту сторону, но в душе он всегда оставался добрым и чутким, отважным и готовым прийти любому на помощь. Он был полной противоположностью ему, Северусу Снейпу.
Ах, Северус, что же с тобой случилось? Почему ты сделался таким озлобленным и ненавидящим? Но ведь раньше… Впрочем, это было раньше, это было в прошлом, которое уже никогда не вернуть, сколько бы воспоминаний тебя не преследовало и какими бы они не были. И того Северуса, того друга из ее детства, уже не вернуть, как и их дружбу…
«Нет, Северус, это всего лишь ложь, которую ты бы хотел принять и выдать мне за правду», — ответила тогда Лили, собрав всю волю в кулак. «Не смей больше говорить мне подобное». Сердце сжалось, когда она произнесла последние слова: «Прощай, Северус. Прощай навсегда».
Это было ужасно больно: и ей, и ему. Теперь это точно конец. Бесповоротный финал, бесконечный закат всей их дружбы.
Лили подумала о Джеймсе. И пока она размышляла о нем, потеря друга не отзывалась в ее сердце так остро. Она усмехнулась сквозь слезы. Однажды в ее голове пронеслось, что происходившее между ней и Поттером было ее наказанием. Но нет, Джеймс явно не был наказанием. Скорее, даже наоборот, он был подарком судьбы.
Ах, Джеймс, Джеймс… И зачем она только прогнала его? Он ведь наверняка расстроился. Наверняка не находил себе места. И вдруг Лили стало стыдно за то, что она даже не открыла ему дверь. Но ведь он поймет. По крайне мере, должен понять.
Она постаралась вспомнить его улыбку и счастливые глаза, и ей сразу же стало так тепло и уютно. Лили, наконец, забыла о Снейпе. Она думала лишь о Джеймсе и сейчас представляла только его лицо, пытаясь припомнить каждую черточку. Он смотрел на нее… мечтательно, мягко и жизнерадостно. Казалось, улыбка никогда не покинет это лицо.
Но что же смогло омрачить его? По совсем непонятным причинам Лили почувствовала тревогу в душе. Ей представился Джеймс невеселый и даже понурый. Может, это всего лишь игры воображения? Но по телу ее пробежал холодок. Что-то случилось.
Но что могло случиться? Скорее всего, он уже спокойно спит в своей кровати, а это чувство родилось в ней под влиянием и грузом столь трудного дня. Да, видимо, так оно и есть. Ей необходимо выспаться, а завтра она встретит его в гостиной или за завтраком, и все будет хорошо.
«Все будет хорошо», — повторила она про себя, но внутри все противилось этой утешительной мысли. И Лили была не в силах унять забеспокоившееся сердечко, поэтому так и заснула со страхом на душе.
***
Она проснулась, и ее комната, гостиная Гриффиндора, Большой зал, да и вообще стены Хогвартса – все, казалось, утратило свои привычные краски. Даже люди вокруг ходили хмурыми, за сегодня Лили еще ни разу не услышала чей-нибудь смех. За столом ее факультета никто не был особо разговорчив, впрочем, как и она сама. Даже вечная болтушка Аманда была сегодня молчалива и лишь иногда поглядывала на Лили. Мэри сидела, опустив голову к своей тарелке.
Но самое главное, что среди присутствовавших не было Джеймса. И тревожные чувства с новой силой напомнили о себе.
— Аманда, — решила обратиться именно к ней Лили, надеясь, что подруга, как всегда, знает, с кем и что произошло, — что случилось? Ты случайно не знаешь, где Джеймс и Сириус, и…
— Лилс, понимаешь, — сглотнув, начала Аманда, даже перебив ее, — понимаешь, Джеймс… у Джеймса…
— Мерлин, что с ним? — перестав дышать, спросила Лили. — Да скажешь ты мне или нет?
Аманда печально посмотрела на нее.
— У него умерли родители, — наконец, сказала она. — И он уехал вместе с Сириусом. Наверное, через несколько дней они оба вернутся, но сама понимаешь, это так…
Она не договорила, опустив взгляд.
Лили лихорадочно заметалась глазами по залу. Мерлин, какое несчастье. Какое несчастье! Что же, должно быть, чувствует сейчас Джеймс. Как же это страшно. И она так далеко от него. Хотя вряд ли она бы помогла ему. Но зато смогла бы поддержать в такую трудную минуту.
Ох, Джеймс…
Глава 7Несмотря на то, что каждый день тянулся неимоверно долго, октябрь уже подходил к концу. На землю опускалась листва, постепенно покрывая ее желтым ковром. На улице заметно похолодало, а солнце уже почти не появлялось на горизонте.
Лили Эванс сидела возле озера, укутавшись в теплую мантию. Не то чтобы она хотела побыть в одиночестве, но так уж оно вышло. Подружки все куда-то разбежались. Мэри продолжила знакомство со своим ненаглядным слизеринцем, а Аманда вроде как начала тесно общаться с Алексом Скоттом, комментатором школьных матчей по квиддичу.
Лили уже даже и не надеялась на чье-либо общество в этот воскресный день, поэтому и решила побыть у озера. Она подумала о Джеймсе, о котором так часто вспоминала. Гриффиндорец после того, как вернулся с похорон, почти ни с кем, кроме Сириуса, не разговаривал. Лили однажды сделала попытку, но это была плохая идея. «Только прошу тебя, Лили Эванс, не надо напоминать мне об этом», — сказал он тогда, и, собственно, на этом весь их разговор и закончился.
Хотя за всю эту неделю он, как заметила Лили, стал приходить в норму. Последние три дня она даже видела на его лице улыбку, и все это, конечно, не без вмешательства Бродяги. Лили была только рада, что рядом с Джеймсом всегда был такой верный друг, как Сириус Блэк. Страшно подумать, как тяжело пришлось бы парню без него и без остальных Мародеров. К слову, все свободное время друзья где-то пропадали, так что Лили видела их в основном на занятиях да в Большом зале за обедом.
«Грустная осень», — подумала она, закрывая глаза. Со стороны на нее подул легкий и приятный, но прохладный ветерок.
— Эванс, ты решила подремать на свежем воздухе?
Она улыбнулась, услышав давно знакомый голос, но так и осталась сидеть на листве.
— И тебе добрый день, Поттер, — сказала она, интуитивно почувствовав, что он усмехнулся.
Джеймс присел рядом. Некоторое время он ничего не говорил. И Лили открыла глаза, наконец, увидев его. Слабая, но все же улыбка была на его расслабленном лице, а веки прикрыты. Она заулыбалась.
— Что-то меня не впечатлило, — сказал он, открыв глаза, и застал наблюдающую за ним Лили врасплох. — Эванс.
— Чего? — она улыбнулась, но слегка зарделась из-за его укоризненного тона. И Поттеру это понравилась.
— Обожаю тебя смущать.
Лили толкнула его в бок в знак возмущения. Но Джеймс не пожелал оставаться в долгу. И между ними завязалась небольшая и веселая потасовка, сопровождаемая общим смехом.
— Ах, вот, значит, ты как! Ну, тогда…
И Джеймс повалил Лили на траву, нависнув прямо над ней. Она перестала смеяться, как только заглянула ему в глаза. Совсем-совсем близко. Их светло-карий оттенок всегда действовал на нее завораживающе. Вот и сейчас тоже…
И Поттер прекрасно знал об этом, поэтому ухмыльнулся. Взгляд его медленно опустился.
— Джеймс…
— Что? — спросил он, не сводя глаз с ее губ.
— Давай слезай с меня. Нас может кто-нибудь увидеть, да и к тому же ты…
Лили прикусила язык, надеясь, что он не понял, о чем она не договорила. Она ведь зареклась напоминать ему о смерти родителей.
— Мерлин, Эванс, что ж ты так беспокоишься вечно? — спросил он, поменявшись в лице.
Джеймс отстранился от нее, присев рядом. Лили же приподнялась с травы, ощутив укол совести. Излишне говорить, что она испортила момент.
— Джеймс…
— Лили, давай договоримся, — перебил он ее, — ты не напоминаешь мне о моих родителях, а я, в свою очередь, не напоминаю тебе о Нюниусе, согласна?
Она набрала побольше воздуха, намереваясь что-то сказать или даже возразить, но так и не произнесла ни слова.
— Хорошо, — наконец, сказала она, — но тогда…
— Мерлин, Эванс… — снова чуть не закатил глаза он.
— Поттер, заткнись. Ты даже не знаешь, что я хотела тебе сказать.
Джеймс чуть ошарашенно воззрился на вдруг нахмурившуюся и разозлившуюся девушку.
— И что же? — поднял он брови.
Эванс все еще грозно и в упор смотрела на него.
— Поттер, поцелуй меня.
— Что?
— Поцелуй меня! Ты глухой, что ли?
С губ Джеймса невольно сорвался смешок. Сказать, что он был удивлен ее поведением — это ничего не сказать.
— Эванс, а ну, как же «нас может кто-нибудь увидеть», о нас могут не так подумать, нас могут осудить и тому подобное? — он не удержался и все-таки передразнил ее, добавив кое-что от себя.
— Ой, ладно, ну и пошел ты тогда к черту…
Лили поднялась на ноги, сразу же принявшись отряхиваться от листвы. Она презрительно зыркнула на Поттера и, развернувшись, направилась к замку.
— Эванс, ты ничего не забыла?
Она резко остановилась, не пройдя и пяти метров. Повернувшись, Лили сложила руки на груди, вопросительно глядя на Поттера.
Он стоял и ухмылялся, но затем чуть приподнял руку, в которой держал шелковый платок. Сначала Лили удивилась и поспешила коснуться ладонью до шеи, а затем, убедившись, что это действительно ее платок он держал в своей руке, разозлилась и ринулась прямо к нему.
— А нет, — сообразил он, спрятав руку за спину.
— Поттер, дай сюда, — пытаясь дотянуться до платка, говорила Лили.
— Нет уж, Эванс, предлагаю сделку: платок в обмен на твой поцелуй.
— Чего?
— Эванс, ты что, глухая? — насмешливо произнес он, явно издеваясь.
— В щечку? — решив не отставать, спросила она.
Джеймс рассмеялся.
— Ну, если только для начала…
— Ага, конечно! Поттер, сегодня ты уже упустил свой шанс.
— А ты свой, Эванс?
В глазах Джеймса плясали чертики, он подтрунивал над ней. Тогда Лили неожиданно отступила от него на шаг.
— Ну и нюхлер с тобой, Поттер, — бросила она, развернувшись. — Тебе все равно придется мне его отдать.
— Эванс, это расценивать как приглашение?
— Чего?!
— В твою комнату, Эванс. И раз так, я обязательно приду.
Она фыркнула.
— Кто бы тебя еще туда пустил, Поттер.
И Лили зашагала к замку, оставляя парня одного возле озера. Настроение явно поднялось с утра. Войдя в гостиную, она поздоровалась с теми, кого не видела, и прошла в свою комнату. Но после того как сняла с себя мантию, вернулась обратно с учебником по Зельеварению и с пергаментом, на котором была недописанная работа по Трансфигурации.
***
Аманда очень громко засмеялась, и на них уставились все, кто находился в гостиной, включая Мародеров.
— Ой, — вдруг сказала она, перестав смеяться.
На лицах Мэри и Лили были широкие улыбки.
— В общем, он так ничего и не понял и смотрел на меня, как на умалишенную.
— Ну почему же «как»? — спросила Мэри, ухмыльнувшись.
— И он даже не попытался тебе помочь?
— Да я не знаю, что на меня тогда напало, но я просто не могла остановиться. Нет, он, конечно, подал мне руку, но я была не в состоянии ее принять. Мерлин, это ж надо было так упасть и опозориться…
И Аманда, вновь вспомнив этот момент, закатилась на всю гостиную.
— Льюис, прекрати хохотать, как ненормальная, — неодобрительно, но все же улыбаясь, пожурила Мэри. — На нас уже полчаса все косо смотрят.
— Пусть смотрят, я не запрещаю, — наконец, ответила она, выдохнув. — И я вам больше скажу — он пригласил меня на бал!
Записывающая что-то в пергамент Лили улыбнулась, параллельно слушая девчонок.
— Ну и что ты, согласилась?
— Я сказала, что подумаю, — лукаво отвела взгляд в сторону Льюис. — А твой слизеринец уже пригласил тебя, Мэри?
— Да, — ответила девушка слегка смущенно. — И я даже согласилась.
— Ах, Мэри, Мэри, пойти на бал… со слизеринцем! — наигранно осуждающе произнесла Аманда, за что получила убийственный взгляд от МакДональд. – Так, ладно, Лилс даже не буду спрашивать…
— Почему же? — подала голос Эванс.
— Потому что по-любому Поттер уже давным-давно тебя пригласил, а ты до сих пор ломаешься.
Лили хмыкнула.
— А вот и нет.
— Что? — не поверила Льюис. — Неужели согласилась?
Она покачала головой.
— Не приглашал он меня.
Удивлению Аманды, казалось, не было предела. Сначала она взглянула в сторону Поттера, а затем почему-то в сторону Блэка. Оба парня, заметив это, посмотрели на Льюис непонимающе и вопросительно.
— Странно, — только и сказала она, повернувшись к подругам.
— Ничего странного в этом не вижу, — с назидательностью отозвалась Лили. — Разве ты не понимаешь, что последнее время ему было совсем не до меня?
— Конечно-конечно, — со всей серьезностью согласилась Аманда, и лицо ее приняло задумчивый вид.
Лили же в это время взглядом проследила за тем, как Поттер собрался покинуть гостиную, но не дойдя до гобелена, он внезапно повернулся в сторону Эванс, будто бы зная, что она наблюдает за ним. И прежде чем продолжить свой путь, подмигнул ей.
«Черт», — подумала уже в который раз застигнутая Поттером врасплох Лили, опуская взгляд.
Глава 8— Лилс, кого ты уже второй час высматриваешь? — спросила Аманда, глядя с подозрением.
— Никого, — упрямо отмахнулась Лили, перестав смотреть в сторону гобелена. — И уже поздно, вам не кажется? Пойду-ка я спать, и вы тоже не засиживайтесь.
Аманда нарочито покашляла.
— И не дождавшись, пока вернется Поттер? — хитро посмотрела она на Эванс, которая уже поднялась на ноги.
Лили строго взглянула на Льюис.
— А с какой такой стати мне его ждать, Аманда? Пусть шляется по замку, где хочет. Мне все равно, даже если у него из-за этого будут проблемы, — холодно произнесла она. — Спокойной ночи, девочки.
И Лили, резко развернувшись, покинула Мэри и Аманду.
Ну, а если так подумать, куда запропастился Поттер? Все это время она поглядывала на гобелен, который постоянно то открывал, то закрывал путь в гостиную ходившим туда-сюда гриффиндорцам. Однако Джеймса среди них не было.
«Ой, ну и черт с ним, с этим Поттером», — подумала Лили, войдя в свою комнату и заперев за собой дверь. Она прошла к комоду и включила ночник, а затем, намереваясь пойти и принять душ, легко сняла с себя кофту и повернулась к кровати, чтобы скинуть на нее одежду. Она резко замерла, сглотнув. На кровати лежал нежно-оливкового цвета платок. Ее платок.
Гобелен ведь один раз открывался ни с того ни с сего. Все тогда подумали, что это Джон Браун вошел, забыв закрыть его за собой.
— Поттер, — прошипела она, взглядом сканируя всю комнату.
И он, наконец, появился перед нею. И да, в следующую же секунду на него посыпался шквал гневных вопросов и восклицаний.
— Так ты был под мантией-невидимкой все это время? И как ты вообще посмел войти сюда, а? Без моего разрешения?! Пошел вон из моей комнаты, Джеймс Поттер! — крикнула Лили и поспешила прикрыться своей кофточкой, как только поняла, что стоит перед ним в бюстгальтере. — У тебя ни стыда ни совести!
— Как раз наоборот, Эванс. Я бы мог дождаться, пока ты полностью не разде… переоденешься. Но я ведь этого не сделал!
На лице Джеймса была лукавая ухмылка.
— Болтун! — высказалась Лили. — Ты не сделал это потому, что я сразу поняла, что ты здесь. Спасибо, что вернул мне платок, хотя за что тебя только благодарить в данной ситуации… А теперь уходи, я собираюсь принять душ и лечь спать!
— Ну уж нет, Лили Эванс. У нас был уговор. Свою часть я выполнил, — говорил Поттер, подходя ближе и смотря ей прямо в глаза. — А теперь твоя очередь… — чуть хрипло произнес он, аккуратно убирая ее волосы за плечи.
— Поттер, знаешь, кто ты… — слабо произнесла Лили, когда он оказался слишком близко. Да еще этот его голос…
— Кто же?
— Искуситель.
— М-м-м, я ожидал чего угодно, но только не…
— Замолчи… — тихо сказала она, коснувшись тонкими пальчиками его губ. По ее коже прокатились мурашки. Если он будет и дальше говорить таким соблазнительным голосом, она просто сойдет с ума.
— Боишься потерять над собой контроль? — спросил он, но не насмешливо или с дурацкой ухмылкой, а как-то понимающе. Ведь он смотрел ей в глаза и видел в них все.
Лили опустила голову, но Джеймс поднял ее, аккуратно взяв за подбородок. Он погладил ее по щеке, прежде чем сказать:
— Я тоже, — он чуть склонился, дотрагиваясь до ее губ.
И эти нежные прикосновения снова вызвали мурашки и приятный холодок по всему телу. Ласковые касания по щеке спускались к шее, а затем приблизились к ямочке за ухом. Лили затрепетала.
— Я люблю тебя, — прошептал он. — Я люблю тебя, Лили Эванс.
И он поцеловал ее в губы, не дав осмыслить им сказанное, не дав ответить…
Лили обвила его шею руками, не думая — чувствуя. Ее кофточка соскользнула и упала на пол. Ладони Джеймса легли ей на талию, обжигая своими прикосновениями. Нежный и трепетный поцелуй совсем незаметно перерос в сладостно-страстный. Неудивительно, что в этом новом порыве они и не заметили, как их унесло, и Лили уперлась ногами в тумбочку и, не удержавшись, упала на кровать вместе с Поттером. Впрочем, они вряд ли обратили внимание на такое маленькое обстоятельство.
Поцелуи Джеймса были бурные и неистовые, его руки смело блуждали по телу Лили до тех пор, пока она не почувствовала, что застежка больше не сковывает ее бюст.
— Джеймс… — прошептала она. — Мерлин, что мы творим?
— Действительно, что? — усмехнулся ей в губы парень. Ее беспокойство вновь позабавило его.
— Мы же не…
— Не сегодня, любимая, — смотря ей прямо в глаза, произнес он, улыбаясь и заправив ее растрепавшийся локон волос за ухо. — Моя обворожительная, моя храбрая гриффиндорка еще не готова к этому.
Лили искренне и тепло улыбнулась ему.
— Какой же ты замечательный и благородный, Джеймс Поттер.
Он рассмеялся.
— Но мы все еще можем пойти вместе в душ!
— Джеймс… — закатила глаза Лили.
***
— Мисс Эванс, внимательнее, моя дорогая, — улыбнулся профессор Слизнорт, кивая в сторону ингредиента в ее руке.
Упс… Лили слегка зарделась, поняв, что держит над котлом сушеную крапиву вместо листьев перечной мяты.
— Спасибо, профессор, — сказала она, опустив глаза.
А все этот Поттер, который вдруг решил поиграть с ней в переглядки на Зельеварении! Однако Лили улыбнулась, помешивая содержимое котла. Она вспомнила, как вчера он уходил. Не обошлось без «отвернись, Поттер!», пока Лили возвращала себе верхнюю часть одежды. У двери они снова поцеловались, рискуя все же перейти грань. Но кто-то вовремя постучался в комнату. Лили сразу же отпрыгнула от него, начав приглаживать волосы и поправлять кофту. Поттер же только ухмылялся, сложив руки на груди.
Да, и без вопросов Аманды не обошлось тоже. «Чем это вы тут занимались?» — насмешливо спросила Льюис, как только Поттер пожелал девушкам спокойной ночи и удалился.
В общем, вчерашний денек выдался весьма насыщенным. Ну, а сегодня настал понедельник, положивший начало трудовым будням. Благодаря профессору Слизнорту зелье Лили получилось если уж не идеальным, то уж точно почти идеальным. А на Трансфигурации МакГонагалл полностью захватила ее внимание, и посторонние мысли испарились.
После обеда Лили и Мэри заглянули в библиотеку, чтобы подготовить эссе по ЗОТИ. Один раз к ним забегала Аманда, но они быстро ее выпроводили, так как подруга своими разговорами только мешала. Мэри хотела поскорее расправиться с Защитой и побежать к своему слизеринцу. Лили только понимающе улыбалась ей.
— Ну, вот и все, — пропела МакДональд, держа в руках пергамент и рассматривая свое эссе так, будто бы это произведение искусства. — Ты идешь, Лилс?
Девушка покачала головой.
— Я еще не дописала, — сказала Лили и улыбнулась. – Иди, он тебя, наверное, уже заждался.
Мэри робко кивнула и пошла к выходу из библиотеки. Лили проводила ее взглядом, а затем вернулась к своему пергаменту. Осталось каких-то пару абзацев. Но незаметно мысли девушки ушли куда-то далеко от ЗОТИ. Наверное, это настроение Мэри так повлияло на нее. Лили вспомнила признание Джеймса в любви. Она даже могла в точности воспроизвести его слова и голос у себя в голове. И когда вспоминала, по телу ее вновь начинали бежать мурашки. А внутри, где-то в области солнечного сплетения, становилось так тепло и хорошо. Несмотря на его взбалмошность, она ведь тоже его любила.
«Да, я люблю тебя, Джеймс Поттер. Я, Лили Эванс, девушка, которая называла тебя идиотом и оболтусом, которая никогда не понимала твоих дурацких, но порой смешных проделок, люблю тебя. Люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда был рядом».
И тут Лили почувствовала, как приятно обожгло щеку.
— Хочешь, я всегда буду рядом? — приятный шепот над ухом.
— Я что, говорила вслух? — взволнованно спросила она.
Джеймс усмехнулся и кивнул в сторону пергамента.
— Черт, — выругалась Лили, — это же было мое эссе.
— Всего лишь эссе? — удивился Поттер. — Я-то думал сейчас начнется: «Ты подслушивал, ты подсматривал! Ах-ты-подлец-убирайся-вон-это-моя-библиотека».
Эванс недовольно покосилась на него, но все же никак не прокомментировала это. Она лишь постаралась прикрыть рукой последние строчки в своей работе. И Джеймса, заметившего этот жест, позабавила ее попытка. Он самодовольно улыбнулся, а Лили зарделась, но удивилась, что он ничего не сказал по этому поводу. Даже странно.
Хотя чего странного? Наверняка Поттер с их первого поцелуя знал, что она в него влюбилась. Знал, поэтому и не говорил сейчас ничего. Ему ведь было важно, чтобы она призналась сама себе в этом, а уж ему она еще успеет признаться.
— Лили, пойдешь со мной на бал?
Она улыбнулась.
— Еще больше чем полтора месяца, Джеймс.
— Эванс, — нагнулся он к ее уху, — если ты будешь думать хотя бы секунду, мы начнем думать вместе прямо в библиотеке. До тех пор, пока ты не согласишься.
— Джеймс, — Лили легонько оттолкнула парня в грудь, так как не могла выдержать его властно-игривого тона. — Да пойду я с тобой, только уйди, пожалуйста, из библиотеки, а то вдруг… в, общем, мне надо дописать эссе по Защите.
— По Защите, значит? И тебе не нужна моя помощь?
— Джеймс, прекрати сейчас же, — сказала Лили, которой захотелось, чтобы в ее руках оказался веер и она смогла бы помахать им на себя. — Встретимся на ужине или в гостиной, или… в общем, встретимся. Иди.
— Ладно, Лили, только давай недолго, а то в библиотеке как-то прохладно, не находишь? — явно поддразнивал Поттер, смотря на ее пылающие щеки.
— Да уйдешь ты или нет? Я с тобой вообще ничего не напишу.
И Джеймс, подарив ей блистательную улыбку, все-таки покинул библиотеку. Лили посмотрела на испорченный пергамент с кислой гримасой, но затем весело обмакнула перо в чернилах и пару раз обвела слово «люблю».
Вместо эпилогаЯ хочу, чтобы просто…
ты рядом была.
Заражала меня своим смехом.
Чтобы просто твой голос…
дарил мне покой,
Отражаясь в душе громким эхом.
— Сохатый, идиотизмом-то не страдай, — недовольно произнес Бродяга, которого ну очень утомляло смотреть на ни с того ни с сего разволновавшегося друга. Хотя почему это ни с того ни с сего? — Вряд ли твоя любимая староста настолько жестока, чтобы бросить тебя на балу из-за такой ерунды.
Оба парня стояли у подножья лестницы, ожидая своих спутниц.
— Думаешь, не надо было?
— Что не надо? — чуть не закатил глаза Бродяга, из-за того, что друг не может изъясняться более понятно.
— Распивать огневиски в гостиной, стучаться к ней в комнату, чтобы извиниться, — говорил Джеймс, смотря в одну точку и с выражением ужаса на лице вспоминая весь вчерашний вечер, — летать на метле… возле ее окна… орать во всю глотку… Сириус, она не придет, я же еще и стекло ей разбил!
— Ну да. Заклинание «Репаро» же давным-давно отменили.
Бродяга сделал глубокий вздох.
— Ты что, не видел ее ни разу за целый день?
— Нет, — сердито покачал головой Поттер.
— А вот Льюис видела, а я видел Льюис, — ухмыльнулся Блэк. — И поверь мне, вряд ли твоя горячо любимая староста думала о вчерашнем, ну, так скажем, недоразумении, пока выбирала, какую прическу ей лучше сделать, чтобы тебе понравилось.
— Да неужели? — фыркнул Сохатый. — Какие глупости, она будет прекрасна, даже если появится на балу просто в школьной мантии.
Джеймс мечтательно улыбнулся. Значит, она старается для него. О, как же он ее обожает! Он был более чем уверен, что Лили Эванс будет самой красивой в этот вечер.
— О, смотри, там Льюис, — сказал Бродяга, осмотрев девушку с ног до головы.
На ней была бирюзовая мантия, которая выгодно подчеркивала цвет ее глаз, темные волосы же приобрели небывалый объем.
— Привет, — сказала Аманда с ослепительной улыбкой.
Джеймс и Сириус тоже поприветствовали ее.
— А где Лили?
— Она совсем скоро, — ответила Аманда Поттеру. – Ну, ладно, я пойду к Алексу, не скучайте тут, мальчики.
И она, бросив на Сириуса какой-то лукавый взгляд, покинула их.
— Слушай, что у вас с ней? — поинтересовался Сохатый, с ехидством улыбнувшись.
— Семья и двое детей, — буркнул Бродяга, смотря ей вслед, — мальчик и девочка, постоянно ссорились, приходилось мирить, ну что ж поделать? Дети…
Сириус повернулся к другу, который зачарованно глядел на девушку, что аккуратно спускалась с лестницы. Она робко смотрела на завороженного Джеймса и так же робко улыбалась. Высокая прическа и красивая парадная зеленая мантия. Она была божественна в ней. Глаза блестели, когда она смотрела только на него. Джеймс поцеловал изящно протянутую ему руку и понял, что он самый счастливый человек на свете, ибо у него была самая прекрасная спутница.
— Лили, ты прелесть, — сказал он, наблюдая за тем, как розовеют ее щеки. — Самая красивая.
— Спасибо, Джеймс, — его завороженный взгляд смущал. — Сириус пришел с Мирабель Аттвуд? — спросила Лили, увидев неподалеку от них Бродягу и старосту Равенкло с шестого курса.
— Да, — ответил Сохатый, не припомнив, когда друг успел отлучиться. Должно быть, совсем залюбовался Лили, что даже не заметил. — Ты ведь не злишься за вчерашнее?
Она засмеялась.
— Это бесполезно, Джеймс Поттер.
Ему понравился такой настрой Лили, и он повел ее в Большой зал. Их сопровождали взглядом почти все на пути. Джеймса это только забавляло, а вот Лили заметно смущалась.
— Расслабься, — шепнул он.
— Тебе легко говорить. Мне кажется, большинство этих девушек готово меня съесть. А все почему? Потому что меня сопровождает самый лучший игрок в квиддич, самый изобретательный и находчивый студент, да и просто Джеймс Поттер — самый популярный парень Хогвартса.
— Ну да, — широко улыбнулся Поттер, — все именно так.
— От скромности не помрешь, — заметила Лили.
Они вошли в Большой зал, что был сегодня по-праздничному украшен многочисленными гирляндами и фонариками, а стены его отливали серебром. Профессор Дамблдор, улыбаясь, посмотрел на Лили и Джеймса поверх своих очков-половинок. И даже МакГонагалл снисходительно взглянула на пару, которая только что нашла себе подходящий столик. Поттер поухаживал за своей девушкой, подвинув ее стул.
Вскоре к их столику присоединились Аманда и Алекс, а затем Сириус и Мирабель. В самом разгаре пиршества компании было некогда унывать, потому что мальчишки постоянно шутили, и некоторые ребята с других столиков даже оборачивались, чтобы тоже их послушать. Неподалеку Лили увидела Мэри и ее кавалера. Подруга выглядела великолепно в золотистом платье, да и слизеринец ее вполне симпатичный парень. Они очень хорошо смотрелись вместе.
— Лили, пошли танцевать?
— Э, танцевать? — озадаченно переспросила она.
— Ну, конечно! — ответил Джеймс. — Пошли и не бойся. Мы же уже пробовали в твоей комнате, помнишь?
Эванс кивнула и все же ответила согласием. Правда, его уроки танцев всегда длились почему-то недолго, ибо все они очень скоро заканчивались поцелуями.
Однако все было гораздо лучше, нежели Лили себе представляла. Джеймс оказался замечательным партнером. Он вел и кружил ее в танце. Все было легко и непринужденно, что она не могла не улыбаться ему, смотря благодарным взглядом.
— Ты и не можешь представить, как я счастлива, Джеймс.
— Почему же не могу? — сказал он, ухмыльнувшись. — Я тоже люблю тебя.
У Лили перехватило дыхание, но она не переставала улыбаться. Тоже?
— Джеймс… — она вся раскраснелась, понимая, что пришло время для признания. — Я, кажется… я люблю тебя, — она выдохнула. Ну, конечно, сколько можно было держать это в себе? Теперь все встало на свои места.
Поттер улыбнулся и, нагнувшись, поцеловал ее в щечку. Вот теперь действительно можно даже умереть. Услышать признание из уст самой Лили Эванс! И Джеймс внутренне ощетинился. Что-то ему не нравилось, может, ее фамилия?
***
— Так, так, так… А вот, нашла! — воскликнула Аманда, перелистав полблокнота, и протянула его Блэку. — Это ее самое гневное и длинное… Кажется, с прошлого курса… Да, с шестого курса.
«Поттер, даже если ты не будешь выпендриваться и прекратишь свои проделки, перестанешь постоянно задирать людей и подружишься с расческой, ты будешь последним парнем в Хогвартсе, с которым я соглашусь пойти на бал!»
Бродяга усмехнулся, посмотрев на Джеймса и Лили, которые кружились в танце уже четвертый раз за вечер.
— Надо думать, он сильно изменился? — хмыкнул Блэк.
Аманда засмеялась.
— Черт, Льюис, вот это тебе взбрендило, конечно.
— У меня этот блокнотик с четвертого курса, и там еще только то, что я слышала лично.
Сириус посмотрел на девушку, которая восторженно смотрела на танцующую парочку. И он понял, что рад за друзей, вероятно, столько же, сколько и Аманда.
— Все-таки классная из нас вышла команда! — сказала она, протянув руку. Блэк дал «пять», хлопнув по ней и ухмыльнувшись.
— Да, — выдохнул он, — игры у вас смелые, тут уж ничего не скажешь.
— Ой, ладно! — отмахнулась она. — Лично мне было интересно наблюдать за их отношениями, ну и участвовать иногда… В конце концов, мы всего лишь подтолкнули их друг к другу! Лили всегда он нравился, просто… она об этом не догадывалась. Вот и все.
— Ты бы видела мое лицо, когда я проснулся и увидел Эванс в нашей комнате! Уж больно громко упали ее тапочки…
— Ну, да! А когда мне пришлось заплакать, чтобы якобы извиниться! Я там, кстати, наврала ей с три короба! На самом деле я ни о чем не сожалела. Главное, чтобы Поттер обо всем узнал.
— Да и в Хогсмиде хорошо время провели.
Аманда захохотала, вспоминая тот день. Было довольно весело.
— Да и вообще все удачно сложилось, — сказала она, просмеявшись, наконец. — Лили думает, что это случайность. А может, так оно и есть на самом деле? Главное, что оба они счастливы. Теперь их уже ничего не разлучит.
