Глава 1. Пророчество отменяется.Высокий пожилой мужчина с длинной седой бородой и практически такими же волосами медленно поднимался по лестнице на второй этаж трактира «Кабанья голова». Казалось бы, что общего может быть у директора Хогвартса – школы магии и чародейства, а пожилой мужчина был именно им, и владельца столь сомнительного заведения? Ответ прост: эти двое были родными братьями.
Альбус и Аберфорт Дамблдоры. Единственные живые члены некогда славного рода Дамблдор. О нет, это был вовсе не Древнейший и даже не Благороднейший род. Дамблдоры не гнушались включать в свою семью маглорожденных и всегда отличались довольно либеральным взглядом на жизнь. То ли рок, то ли проклятие привели к нынешнему увяданию рода: сначала арест отца – Персиваля Дамблдора за убийство мальчишек-маглов – обидчиков его единственной дочери Арианы; затем смерть матери Кендры в результате несчастного случая; а в конце, как насмешка судьбы, смерть Арианы от случайного заклинания. На похоронах Арианы Аберфорт сорвался и сломал старшему брату нос. Злые языки поговаривали, что это было наказание за смерть сестры, но сам Аберфорт объяснял это тем, что Альбус просто попался ему под руку.
Так или иначе, все окружающие считали, что Дамблдоры после тех скорбных событий прекратили все отношения. Убеждать их в обратном никто не спешил, а сами братья регулярно, три раза в год, встречались, чтобы отметить одно из печальных событий в их жизни: смерть отца, матери и сестры. День, в который началась эта история, как раз выпал на один из них.
Альбус открыл дверь второго этажа, разительно отличающегося внешним видом от паба на первом. Если там всю обстановку составляли старые грязные столы и не менее грязные лавки, то на втором этаже было довольно мило, по крайней мере, в каждой комнате стояла вполне добротная кровать с прикроватной тумбочкой, пара кресел и веселые занавески на окнах. Дамблдор хмыкнул, занавески были точь-в-точь такие же, как в родительском доме. Перед комнатами располагалось нечто вроде гостиной: пара круглых столов, несколько мягких кресел и удобный диван. Именно на него и уселся старший Дамблдор в ожидании брата, обслуживающего очередного не вызывающего доверия клиента.
Альбус успел даже немного задремать (в конце концов, возраст уже не тот, да и должность директора школы заставляет крутиться как белка в колесе), как дверь распахнулась и в помещение влетело нечто. Вроде бы, это была женщина, по крайней мере наряд был довольно женским: огромное количество юбок должно было прикрыть не только кривые ноги, но и странные башмаки, кажется деревянные, над юбками скорее угадывался вязаный свитер, украшенный огромным количеством бус и ожерелий, то ли русые, то ли рыжие длинные волосы топорщились во все стороны, а лицо украшали огромные очки в роговой оправе. Глаза женщины, да, это определенно была женщина, за этими очками казались просто огромными.
- Профессор Дамблдор! – закричала она с порога, - Как хорошо, что вы здесь. Точнее, я знала, что вы сегодня будете именно тут, я ведь пророчица, мне открыты тайные знания о будущем и нашей сегодняшней встрече.
- Простите мою неучтивость, леди, - Дамблдор привстал с дивана, - мы, кажется, с вами незнакомы.
- О, ну, конечно, я знала, что вы это скажете! Меня зовут Сивилла Трелони, я праправнучка знаменитой прорицательницы Кассандры Трелони. Внутреннее око показало мне, что вашей школе необходим преподаватель прорицания, и вот я здесь.
- Сивилла, вы же позволите мне звать вас по имени? Боюсь, ваше внутренне око вас подвело. Я здесь вовсе не для собеседования, как вы решили. У меня встреча с братом.
- Да, да, Аберфортом, я знаю, - перебила его женщина, - но он точно будет занят еще ближайшие, - она взглянула на наручные часы, каким-то чудом затесавшиеся среди кучи браслетов левой руки, - десять минут. И не помешает нашей беседе.
- Прорицание довольно туманная наука, - Дамблдор решил аккуратно избавиться от этой сумасшедшей, - вы уверены, что ученики Хогвартса будут в состоянии ее изучать? Ведь прорицателей так мало в наше время.
- Вот потому и мало, что никто не уделяет столь замечательной науке внимания, а ведь одних только видов гаданий больше десятка плюс астрология. В Хогвартсе ведь изучают астрономию, значит, ученикам не будет сложно и в астрологических расчётах.
- Хорошо, Сивилла. Давайте встретимся на днях в школе и обговорим все подробнее. Сейчас у меня действительно нет времени. Думаю, точную дату сообщит ваше внутреннее око, ну вы поняли.
С этими словами Дамблдор попытался выставить неожиданную собеседницу за дверь, но та вдруг резко выпрямилась, захрипела и каким-то потусторонним голосом заговорила:
- Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...
- Что, что я сейчас сказала? – переход с потустороннего голоса на обычную речь произошел как-то резко и Дамблдор едва успел сориентироваться.
- О, Сивилла, вы всего лишь сообщили, что ваше внутреннее око требует подкрепиться.
- Действительно, до скорой встречи, господин директор, - женщина распахнула дверь и, чуть не сбив хозяина трактира, направилась в сторону выхода.
- Альбус, что это сейчас такое было? – удивленно произнес Аберфорт.
- Это? Это была прапра- и так далее - внучка пророчицы Кассандры Трелони. И похоже, что она только что произнесла при мне свое первое настоящее пророчество.
- Про… рочество? – Аберфорт рухнул на диван, вызвав недовольный скрип пружин. – А оно точно настоящее? Ну там, я не знаю, есть ли какие-то признаки?
- Есть, Аби, есть. Во-первых, пророчество всегда произносится механическим голосом, я бы даже сказал, потусторонним. Впечатления от него так себе, - Альбус поморщился. – Во-вторых, автор пророчества в этот момент находится в некотором состоянии транса, отчего после не помнит ни одного слова из произнесенных. И в-третьих, пророчество становится истинным, если в него начинают верить все упомянутые.
- Моргана! И что, все условия были выполнены?
- Действительно, Аберфорт, ты гений! Третье условие не будет выполнено, если о пророчестве никто не узнает. Сумасшедшая Трелони о нем никому не расскажет, а я вовсе буду нем, как могила.
- Эээ, Альбус… Тут есть небольшая проблема, - замялся Аберфорт, - пока эта Трелони тут выступала, на лестнице я поймал молодого парня, как там его… Снегг, Снейк… А! Снейп. Кажется, он слышал как минимум часть этого про…
- Аберфорт, - Альбус застонал, - он же верная собачка Тома. Если тот услышит хоть часть пророчества, то начнет активно ему следовать, он же просто сумасшедший! Как много юный Снейп мог услышать, как ты думаешь?
- Ну, не так уж и много. Я услышал странный шум на втором этаже, решил проверить, что тут у тебя происходит, и на лестнице встретил его. Парень как-то странно на меня посмотрел и моментально испарился из трактира.
- Что ж, боюсь, Тёмный Лорд уже все знает. Извини, Аберфорт, я должен тебя покинуть. Давай встретимся чуть позже, мне надо подумать.
- Да, да, конечно, заходи, я всегда здесь, - невесело усмехнулся тот.
«Так, так, Сивилла Трелони, ну и подложила же ты мне свинью своим пророчеством. Вот бы что случилось с этим ее оком, и эта дамочка просто не появилась в моей жизни. А еще юный Снейп. Вот что его потянуло на сторону Тома? Тот же явно сумасшедший, больной на всю голову темный маг. А теперь еще и маг, знающий как минимум часть пророчества о Тёмном Лорде и ребенке, рожденном на исходе седьмого месяца… Будь оно проклято, это пророчество! Пока я жив, не позволю словам сумасшедшей идиотки испортить судьбу какого-то малыша. И так слишком много людей погибло, скоро некому будет поднимать страну с колен. Решено! Если нельзя избавиться от пророчества, изменим мир, тогда оно просто исчезнет, т.к. не сможет исполниться!!»
- И да, пока я директор Хогвартса, никакого прорицания в нем не будет! – с этими словами маг растворился в воздухе.
Глава 2. Тёмный Лорд и …?Аппарировав в Хогвартс (должность директора вполне такое позволяла, для остальных же аппарация в пределах школы была недоступна), Дамблдор первым делом открыл шкаф и, достав из него большую старинную книгу, уселся за свой стол. «Книга Душ» - значилось на обложке. Это был скорее артефакт, нежели просто книга, и создали его еще основатели Хогвартса. С помощью Книги Душ можно было узнать имена всех волшебников, когда-либо учащихся в школе, а также имена тех, кому еще только предстоит в ней учиться.
Внимательно пролистав последние страницы, маг убедился, что никого рожденного в конце июля этого (а на всякий случай еще и прошлого) года нет. Почему именно июля, спросите вы? А что еще означает фраза «рождённый на исходе седьмого месяца»? Рожденный на седьмом месяце беременности? Рожденный по какому-то другому календарю? Нет, нет и еще раз нет. Раз уж Том, высокопарно обозвавший себя Лордом Волдемортом, очевидно сошел с ума, никаких других предположений он делать не будет, вот и надо искать самый очевидный вариант этого мордредова пророчества.
Раз опасность никому явно пока не угрожает, маг успокоился. Значит, герой пророчества родится как минимум в следующем году, решил он. Что ж, есть время заняться другими делами.
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первого класса, Верховный чародей Визенгамота[1] и т.д. был известен некоторым волшебникам так же как Глава Ордена Феникса, организации, посвятившей себя борьбе с деятельностью Тёмного Лорда и его Пожирателей Смерти. Поскольку Министерство предпочитало во все времена делать вид, что все хорошо, а все происходящие вокруг ужасные вещи творятся в какой-то другой стране, именно Орден Феникса противопоставил себя растущему террору темных магов.
Благодаря поддержке многих обывателей члены Ордена первыми оказывались в местах появления Пожирателей и своей безграничной смелостью и отвагой спасали многие жизни. Так воплощалась в жизнь еще одна часть пророчества «рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов». Значит, родителей возможного героя надо искать в Ордене.
За сотни миль от школы чародейства и волшебства подобные мысли пришли в голову еще одному человеку. Хотя назвать человеком существо, сидящее на троне большого, когда-то богато украшенного, а ныне явно находящегося в запустении и разрушении, зала, можно было чисто условно: серая кожа, усеянная змеиными чешуйками, когти на пальцах рук и ног, впадина с двумя вертикальными щелями на лице вместо носа и жуткие красные глаза – таков портрет самопрозванного Лорда Волдеморта, в миру Тома Марволо Реддла. В зале, кроме него находилось еще около десятка человек. Их лица были скрыты серебряными масками, а тела укрыты широкими темными мантиями с капюшонами. Ближний Круг: самые преданные, самые яростные последователи мага.
- Вссе вы знаете ссодержание пророчесства, что принесс мне юный Сснейп, - прошипела фигура на троне. – Мне нужно знать, кто оссмелилсся броссить мне вызов! Чей ребенок угрожает мне, Лорду Волдеморту?! – присутствующие вздрогнули. Какой ребенок может угрожать могущественному темному магу, с которым не может справиться даже армия взрослых волшебников?
- Авгусстусс! – продолжил Лорд, - твоя задача достать мне из Отдела Тайн полное пророчество!
- Люциусс! Мне нужны списски вссех возможных учасстников этого их ордена, а также вссех их явных поссобников!
- Но, милорд… - преклонил колени маг со светлыми волосами, выбивающимися из-под капюшона, - как мне это сделать? Орден Феникса не публичная организация.
- Круцио! Круцио! Круцио! – маг забился в судорогах на грязном полу, проклятие было невероятно мучительным, особенно в тройном исполнении Лорда. – Меня не волнует, как ты это ссделаешь. Подними вссе ссвои ссвязи в минисстерсстве, но досстань этот ссписок!
- Хор… хорошо, милорд, - с трудом поднимаясь, прохрипел тот, кого существо на троне назвало Люциусом.
- Ссобрание закончено! Убирайтессь! Ссборище тупых идиотов, за что я вообще васс держу?! – присутствующие подобострастно согнулись в поклоне и бочком-бочком по очереди покинули помещение. Тёмный Лорд скривился: как же его раздражали все эти чистокровные идиоты, готовые по щелчку пальцев лобызать полы его мантии или до смерти замучить очередного магла. Пророчество, мордредово пророчество не давало ему покоя. Дамблдор был прав, сумасшествие темного мага прогрессировало, заставляя того зацикливаться на одной мысли снова и снова.
В тревожных хлопотах пролетел остаток лета, а за ним и осень. Близилось Рождество. Поскольку поиски возможных жертв пророчества пока не приносили результатов, Альбус с головой погрузился в дела своей организации и школы. Вплоть до очередного собрания членов Ордена. Когда все текущие дела были всесторонне обсуждены и люди стали расходиться, Дамблдора, уже собиравшегося отправиться в свои комнаты, остановил Джеймс Поттер.
- Профессор Дамблдор! – хоть курс Поттера и выпустился несколько лед назад, они до сих пор называли Дамблдора профессором, привычка – серьезная штука.
- Да, Джеймс, - обернулся старый маг, - что-то случилось?
- Нет, профессор, т.е. да, - Джеймс замялся. – В общем, Лили беременна, и я, т.е. мы… Мы хотели бы, чтобы вы присутствовали на обряде крестин после рождения малыша.
И Фрэнк Лонгботтом просил меня передать вам, что они с женой тоже с удовольствием приглашают вас на крестины, он сам не смог, стесняется, вот я и…
- О, - Дамблдор задержал дыхание, неужели это они? – Могу я полюбопытствовать, какой срок у юных мам?
- А? Да, конечно, профессор! – Поттер облегченно улыбнулся, - Почти два месяца. Если все сложится хорошо, то к концу июля наш Орден пополнится новыми бойцами.
- К концу июля, - повторил Альбус, - Что ж, с удовольствием принимаю ваше приглашение, Джеймс. Передай Лили мои искренние поздравления и передай мое согласие Фрэнку. Они с Алисой прекрасная пара. Августа будет рада прибавлению в семействе, ей так хочется понянчиться с внуками.
- Конечно, профессор, с удовольствием, не буду Вас больше задерживать. Всего доброго! – с этими словами Джеймс Поттер покинул помещение, а Альбус рухнул обратно в кресло. Лонгботтомы и Поттеры. Юное поколение двух древних родов, всегда стоявших на стороне Света. Потеря любого из них будет невосполнимой трагедией. Этого нельзя допустить.
Дамблдор пустился в воспоминания. Фрэнк и Алиса, два сапога пара. Оба отчаянные заводилы, они сошлись вместе практически с первого курса. И как не была против Августа, мать Фрэнка, ей пришлось смириться с такой невесткой, а ведь так хотелось видеть женой сына тихую скромницу, ни слова не могущую сказать против свекрови. Ан нет, зато в их семье никогда не бывает скучно. Рождение ребенка только сильнее сплотит двух сильных женщин.
Джеймс и Лили Поттеры. Да, Джеймс в годы учебы был еще тем хулиганом, учись он и его компания на одном курсе с Лонгботтомами, они бы от Хогвартса камня на камне не оставили. И так, компания подобралась под стать, «Мародеры», так они себя называли. И в противовес мародерам, умница и красавица Лили Эванс. Маглорожденная волшебница с первых дней пребывания в школе показывала отличные знания по всем предметам, порой во многом превосходя некоторых зазнавшихся чистокровных. Джеймс бегал за ней до пятого курса, а она его словно не замечала. Зато потом, какая красивая получилась пара. Высокий сильный темноволосый Джеймс и хрупкая рыжеволосая и зеленоглазая красавица Лили. А какие дети у них родятся… От женихов и невест отбоя не будет.
Альбус в жизни бы никому не признался, но все годы учения в школе Лили он буквально считал ее своей внучкой. Да, старый маг так и не завел детей. Как-то не срослось у них с братом с личной жизнью, что уж теперь поделать. Вот и искал подсознательно родственные души среди учеников. Юная Лили подходила идеально, лучше внучки и не найти. Ах, как радовался Дамблдор ее успехам, как втайне гордился похвалами профессоров на каждом педсовете. С каким удовольствием вручал ей значок старосты курса, а затем и старосты школы. А на выпускном, декан Гриффиндора, вручая аттестат тогда еще Лили Эванс, на миг обернувшись, увидела слезу, стекающую по щеке школы. Нет, конечно, нет, никакой слезы не было, да и не могло ее быть, подумала та, снова обернувшись через миг. Альбус мог быть сентиментальным, в конце концов, старым людям такое позволительно, но вот показывать свои чувства прилюдно – это не для него.
Поднявшись с кресла, Дамблдор, вмиг постарев лет на двадцать, тяжелым шагом направился в лабораторию. У Поттеров и Лонгботтомов обязательно родятся замечательные малыши, уж он-то об этом позаботится. Но, чуть позже, допустим, в августе. Если такой способ есть, он обязательно его найдет, или он не сильнейший волшебник своего времени. Никаких шансов пророчеству, ни-ка-ких…
[1] Цитата с Гарри Поттер Вики (http://ru.harrypotter.wikia.com)
Глава 3. Секрет бессмертия.Спустившись в подземелья, Альбус по привычке решил заглянуть к своему старому другу - декану факультета Слизерин и, по совместительству, профессору зельеварения - Горацию Слагхорну.
- Добрый вечер, Альбус! – Гораций как всегда был само очарование, - что привело тебя в столь неприветливые места как подземелья замка да еще в столь поздний час?
- Добрый, Гораций. Дела-дела, будь они неладны. Мне нужно воспользоваться твоей лабораторией, ты ведь не против?
- Альбус, ты же директор, конечно, я не могу тебе отказать. Где котлы и ингредиенты ты знаешь, взрывать школу явно не будешь, так что пользуйся сколько угодно.
- Спасибо, Гораций. Кстати, как твои змейки, проблем не вызывают?
- Это же дети, от них всегда проблемы, - Слагхорн рассмеялся, - но нет, ничего такого, с чем бы я ни справился самостоятельно, Альбус. Но спасибо, что поинтересовался.
- Это же моя обязанность как директора. Хорошо, не буду тебя больше отвлекать, мне действительно сильно нужна лаборатория, - с этими словами Дамблдор покинул комнаты зельевара.
Если бы в лабораториях Хогвартса были окна, то рассветные лучи осветили бы весьма оригинальную картину: пара котлов, взорванных в результате явно неудачных экспериментов и слегка подкопчённый директор школы, склонившийся над двумя другими котлами с розовой жидкостью в одном и салатовой в другом.
- Не то, все не то, - бормотал Дамблдор, - что же я делаю не так? Первое зелье вполне подошло бы, не будь оно таким нестабильным в результате окисления, второе тоже почему-то не задалось, - тут он обернулся в сторону взорванных котлов.
- Так, мне, конечно, нравится розовый цвет, но сочетание компонентов слишком убойное, боюсь, дамы не поймут вынужденного длительного посещения туалета.
- А вот это может и получиться, - Альбус добавил к салатовому зелью тертый корень аира, помешал 5 раз по часовой стрелке, затем пару восьмерок против часовой, от чего зелье резко вспенилось, и комнату заполонил неприятный запах тухлых яиц.
- Испорчено! – лопатка для помешивания полетела в стену. – Думай, Альбус, думай, решение должно быть совсем простым. Замедлить процессы организма, так, чтобы он развивался немного медленнее. Ну, конечно, же! Замедлить! Альбус, ты гений! Процессы человеческого организма замедляются во сне, надо просто модифицировать зелье Долгого Сна [2], чтобы оно действовало не на мать, а на плод. Также можно добавить Укрепляющего, Витаминного и парочку других, чтобы ребенок развивался максимально здоровым.
Разобравшись с задачей, Дамблдор взмахом палочки очистил оба котла и заложил основу для зелья долгого Сна. Работа предстояла сложная: компонентов в одном только первом зелье больше двух десятков, а ведь их надо еще совместить с компонентами других. Спать сегодня Альбус точно не пойдет. Зато результат того будет стоить, а если удастся сделать зелье универсальным, то его вполне можно будет использовать и беременным с угрозой ранних родов или выкидыша. Колдомедики в таких случаях только разводят руками: вмешательство магии в организм беременной опасно не только для плода, но и для самой матери.
Вконец запутавшись в сочетании компонентов, Дамблдор решил посетить библиотеку. Большинство учащихся и учителей Хогвартса были уверены, что в самой большой библиотеке страны всего две секции: общая и закрытая, но на самом деле секций было три. Доступ к третьей, тайной, секции имели только деканы факультетов и директор школы. Книги первой секции были доступны всем желающим и считались безопасными; книги второй секции считались условно опасными, доступ к ним ученики могли получить лишь с письменного разрешения учителей; книги из третьей же секции считались опасными и запрещенными для распространения на территории не только Великобритании, но и некоторых других стран.
Яды, убивающие жертву мгновенно; проклятия, растворяющие внутренние органы жертвы; кровавые обряды и ритуалы – знания из этих книг были настоящим раем для маньяков. Но были среди этих книг и такие, которые Министерство Магии просто запретило, посчитав опасными для неумелых рук волшебников. Пара случаев летальных исходов при неудачном исполнении зелья или заклинания, и книга попадает в черный список. Альбус Дамблдор как и все директора до него отлично понимал, что Министры приходят и уходят, а книги вечны, поэтому ни одной книги из черного списка в библиотеке Хогвартса не было уничтожено, при необходимости они просто перемещались в тайную секцию.
Найдя в секции на букву «З» несколько старинных справочников по зельеварению, не отредактированных неугомонным Министерством, Альбус углубился в чтение.
- Так, иглы иглоспина сочетаются с экстрактом бадьяна, но вместе с тертым корнем валерьяны вызывают взрывной эффект, нет, это не подходит…
- Цветы папоротника… задние крылья стрекозы… зола пеплохвоста… - эти и другие странные фразы периодически раздавались в воздухе, пока Дамблдор штудировал справочники, - корень цветной ромашки… чешуйки черной мамбы… кровь питона… - какая-то мысль закралась в голову Альбуса на последних прочитанных ингредиентах, что-то очень важное, но никак не желающие обретать форму. Змея, чешуя, раздвоенный язык… Ну, конечно, же…
Том! Внешний вид Волдеморта в последнее время стремительно изменился, он стал действительно похож на змеиный: серая кожа с чешуйками, впадина с двумя вертикальными бороздами вместо носа, раздвоенный язык в точности как у змей. У обычного человека, будь он хоть трижды темным магом, таких изменений быть не может! Дамблдор вспомнил, что читал в одной из древних книг тайной секции про один ритуал, дарующий волшебнику практически бессмертие, взамен лишая человечности. Причем не только внешне, но и внутренне: обычные жизненные ценности и приоритеты становились для такого мага пустым звуком. Все его действия преследовали лишь одну цель – больше и больше могущества. Вот только ценой этого могущества была душа человека. Маг, возжелавший больше силы и больше жизни, терял часть своей души, терял человечность. Мерлин, неужели Том сделал это?!
Человеческая душа считалась неприкосновенной, ведь какие ошибки ты не совершил в этой жизни, после смерти душа перерождалась в новой, давая шанс на искупление. Но не расколотая. Маг с расколотой душой навечно оказывался привязанным к одной жизни, и каждая ошибка, каждое злое дело оставляли на ней пятна, превращая мага в настоящее чудовище. Каждый отколотый кусочек души помещался в магический артефакт, становящийся крестражем [3]. Чем больше крестражей создал маг, тем больше он терял свой человеческий облик и тем безумней становились его поступки.
Альбус вспомнил молодого Тома Реддла, окончившего Хогвартс, тогда он был довольно привлекательным молодым человеком, на которого заглядывались практически все юные школьницы; Том Реддл, вернувшийся из длительного путешествия в школу, надеясь занять в ней место учителя ЗОТИ, чем-то неуловимо отличался от своей юной версии. Если раньше Дамблдор об этом не задумывался, то теперь становилось очевидным, тот создал крестраж. Том, пытающийся получить пост министра, и Том нынешний (со своей армией фанатиков), очевидно, создали этих крестражей гораздо больше трех.
Альбус судорожно вздохнул: «И вот этого маньяка с огромной неконтролируемой силой должен был победить ребенок? Немыслимо! Его же не уничтожить, он будет возрождаться все снова и снова, с каждым разом становясь все безумнее и страшнее». Даже ему, победителю Гриндевальда и просто одному из сильнейших магов сделать это было затруднительно, если не сказать больше, а что будет делать юный маг? Вряд ли Волдеморт будет ждать, пока тот вырастет, наберется опыта и силы для противостояния.
Отложив в сторону справочники по зельям, Альбус решил освежить знания по крестражам, благо книга по ним в тайной секции точно есть. Дамблдор сам принес ее сюда, изъяв из какого-то конфискованного имущества. Книга со столь опасными знаниями внутри была вполне обычной внешне, мало чем отличаясь от других: серая обложка, кожаный переплет. Последней записью на личной карточке были знакомые инициалы: Гораций Э. Ф. Слагхорн.
- Гораций, надеюсь, ты можешь это объяснить! – размахивая книгой, Альбус Дамблдор буквально ворвался в комнаты декана Слизерина.
[2] Здесь и далее все названия зелий и ингредиентов выдуманы автором либо взяты из реальной жизни.
[3] Хоркруксы? Серьезно? Это слово даже написать сложно, не то что выговорить. Никаких хоркруксов, только крестражи.
Глава 4. Трагедия семьи Блэк.Разговор с Горацием вышел тяжелым. Частично по причине того, что тот часть разговора пытался юлить, отказываясь восстановить картину событий, частично же, по причине того, что эти самые события старый зельевар вспоминал с трудом, как будто память его была подернута дымкой.
В итоге выяснилось следующее: после одного из очередного собраний факультета к декану Слизерина подошел пятикурсник Том Реддл и как-то невзначай в своей речи упомянул слово «крестраж». Когда Гораций поинтересовался, откуда тот услышал это слово, Том заявил, что прочел упоминание о крестражах в одной из книг в закрытой секции. Но ничего конкретного, кроме того, что это очень плохие темные вещи, выяснить не удалось. Слагхорн ничего не заподозрил, Том был весьма выдающимся учеником для своих лет, а его страсть к ЗОТИ была известна даже первокурсникам. Как именно Реддл его уговаривал, и что отвечал он сам, Гораций был совершенно не в курсе, но, в итоге, наткнувшись в тайной секции на книгу о крестражах, совершенно забыв, что книги из этой секции ни в коем случае не должны попасть в руки ученикам, сам лично вручил ее Тому. Когда книга вернулась на место, Слагхорн тоже не помнил.
Новости были совсем не радостные, получалось, что юный Реддл узнал о возможности обретения бессмертия еще на пятом курсе. И при этом позаботился, чтобы об этом никто не узнал. К счастью, в заклинании забвения он оказался недостаточно силен, иначе даже таких крупиц знаний Альбус не получил бы от своего друга-зельевара.
За что хвататься: искать крестражи или варить зелье, Дамблдор не знал, а посему решил разделить задачи. Помощь с зельем ему окажет Гораций, а вот с крестражами было сложнее. Найти бы хоть один. Альбус задумался, как бы так удачно связаться с чистокровными семьями, поддерживающими Волдеморта, и при этом не попасться в ловушку. Ну, конечно! Сириус Блэк – близкий друг Джеймса и Лили. Выходец из чистокровной семьи, отдающей предпочтение темной магии, сам Сириус оказался истинным гриффиндорцем: отказавшись от семейного наследия, он посвятил себя делу Света, а семьей для него стали Поттеры, да разве что и дядя Альфард, поддержавший юношу в его поступке. Хоть Сириус и не общается с семьей, не станут же они угрозой его жизни? К тому же, если сторонники Тома узнают, что тот создал крестраж, да еще и не один, они явно задумаются, стоит ли поддерживать сумасшедшего маньяка. Решено, надо связаться с Сириусом.
Сириус Блэк, аврор, член Ордена Дамблдора и просто веселый, точнее даже безалаберный молодой человек, наслаждался обедом в доме своих близких друзей.
- Сириус, - в очередной раз завела разговор хозяйка дома, Лили Поттер, - как ты думаешь, тебе не пора жениться?
- Как только найду такую же отличную хозяйку, как ты, Лилс, да еще и такую же красавицу, так сразу! – парировал Блэк, этот разговор поднимался уже не в первый раз и считался друзьями чем-то вроде обязательной шутки за столом.
- Но-но, - смешно насупился Джеймс, - моя жена только в единственном экземпляре, так что поищи себе другую, - с этими словами он повернулся к жене, - Милая, как ты думаешь, твоя сестра подойдет нашему Сириусу?
В ответ на это Лили рассмеялась, а Блэк театрально схватился за грудь.
- Сириус, сердце с левой стороны. Джеймс, моя сестра замужем, но даже если бы и нет, за этого остолопа она не вышла бы ни за какие деньги мира, ты же знаешь, она просто ненавидит магию и все, что с ней связано.
- Да, дорогая, я до сих пор удивляюсь, какие вы разные. Вы точно родные сестры? - привычную пикировку прервал звон камина.
- Добрый вечер, Джеймс, Лили. Я надеюсь, вы дома, мне надо с вами поговорить – раздался из него знакомый голос. Джеймс махнул палочкой, разблокировав камин, и из него вышел Альбус Дамблдор собственной персоной.
- Еще раз добрый вечер. Извините, что побеспокоил.
- Добрый вечер, проф… Извините, Альбус, - поправилась Лили, ей нравился этот старый волшебник, к тому же он после окончания школы просил называть себя только по имени, - не желаете отужинать с нами? Мы только сели за стол.
- О, спасибо, милая, но нет, я уже поужинал. Честно говоря, я наделся застать здесь мистера Блэка и вижу, что попал в точку. Могу я украсть его для приватного разговора?
Вернувшись вместе с Сириусом в Хогвартс, Дамблдор предложил выпить немного чая, ибо разговор будет долгим и тяжелым. Как не хотелось ему держать количество знающих содержание пророчества максимально малым, без помощника не обойтись, а значит, придется рассказать Блэку все, ну или почти все. Сказать, что тот был в шоке, значит не сказать ничего. Сириус разве что только огнем не плевался. Трелони и Снейпа он готов был придушить голыми руками. Особенно последнего, тут Блэк клял себя, что не прибил этого идиота еще во время учебы. А узнав о крестражах, и вовсе выпал в осадок.
Рухнув в кресло, Сириус рассказал, что когда был маленьким, родители часто читали им с братом сказки Барда Бидля. Одну они слышали чаще всего – «Мохнатое сердце чародея». Отец объяснял, что герой сказки совершил ужасный поступок, проведя ритуал, делающий его могущественным магом, но лишившим себя половины души. Крестражи, говорил отец, это изобретение самой черной магии. Ни один даже самый темный маг никогда не станет их создавать, а те безумцы, что решились на ритуал, были навечно прокляты. И вот, Волдеморт, решил разделить их участь, создав не один, а несколько крестражей!
Альбус объяснил Блэку, что тому надо связаться с семьей и рассказать им все про крестражи. Услышав историю Сириуса, он понял, что поступает абсолютно верно, чистокровные массово побегут от Волдеморта, узнав о его поступке. А те, кто останутся, вряд ли будут достойны снисхождения, потому что остаться могут только такие же маньяки, как и их хозяин. Обсудив план, собеседники расстались. Альбус отправился в подземелья, а Блэк – к границе антиаппарационного барьера школы на встречу с семьей. Семьей, с которой он не общался уже несколько лет.
Вальбурга Блэк коротала свои дни в одиночестве, сглаживал которое разве что домовой эльф Кикимер. Казалось, груз прожитых лет лег тяжелым грузом них на обоих, поскольку Кикимер был также стар и недоволен жизнью, как и леди Вальбурга. Представительница некогда весьма многочисленного рода пыталась понять, когда все пошло не так. Сначала многочисленные случайные и никак не связанные между собой смерти дальних родственников, затем уход из семьи старшего сына Сириуса, исчезновение младшего Регулуса и, как финал, смерть любимого мужа, Главы рода Блэк, Ориона. Род Блэков прокляли, не иначе.
После ухода Сириуса о нем в семье старались не говорить. Вальбурга кляла себя, что поступила с ним слишком строго, требовала от него невозможного, а он всегда был таким… светлым, да, именно так! Даже компанию подобрал себе под стать. И как они упустили из вида его дружбу с Поттером. Зря она надеялась, что блэковская кровь проявит себя, и сын вернется. Кровь-то проявила, но не так: бурно разругавшись с родителями, Сириус от души хлопнул дверью и переехал к друзьям. Кровь взыграла и у Вальбурги, в ярости та ринулась к семейному гобелену и выжгла с него имя своего непутевого сына. Не хочет иметь отношений с семьей – пусть будет так. У них нет и не было никогда второго сына.
Единственной отрадой родителей стал Регулус. В день, когда сын явился домой, хвастаясь меткой, принятой от Тёмного Лорда, они закатили шикарный праздничный ужин, пригласив на тот почти всю элиту магической Англии. Как же, Лорд обещал привести страну и чистокровных к процветанию, разрешить использование темной магии и массы запрещенных ныне ритуалов, а их сын примет в этом активное участие. Но, чем восторженней становился с каждым днем Регулус, тем мрачнее становились его родители. С Лордом что-то было не так. То он призывал к мирному захвату власти, то вдруг его верные слуги устраивали нападения на магловские поселения, уничтожая всех и вся на своем пути. Слуги, неожиданно пришло осознание к старшим Блэкам. Сторонники Лорда становились его слугами, по сути, рабами, слепо выполняющими любой его приказ.
Поведение Регулуса вызывала тревогу. Он то с восторгом рассказывал, какие дела творили Упивающиеся Смертью (так стали называть в сторонников Лорда простые маги, а затем и сами Упивающиеся), как они в очередной раз уничтожили этих «грязнокровок», то мог примчаться домой в слезах, рассказывая о зверствах отдельных Упивающихся. В такие моменты младший Блэк клялся уйти от Лорда, бросить все и бежать, бежать как можно дальше из страны. И вот, однажды, Регулус просто исчез. Спустя несколько нервных дней и кучу успокоительных Вальбурга наткнулась на семейный гобелен. Листок с именем Регулуса свернулся и почернел. Их сын мертв.
Уход из семьи Сириуса подкосил его отца, Ориона. Тот несколько дней провел в постели, пришлось вызывать даже семейного колдомедика. Принятие метки Регулусом привело отца в более здоровый вид. Смерти сына сердце отца не выдержало. Так Вальбурга осталась совсем одна: ни мужа, ни сыновей. Жизнь потеряла всякий смысл.
Предаваясь воспоминаниям, старая леди не услышала настойчивого стука в дверь, но услышал Кикимер. Увидев неожиданного визитера, он противно заскрипел:
- Что нужно гадкому изгнаннику Блэку в доме благородных господ? Вам здесь не рады, бывший хозяин, уходите!
- Я тоже рад тебя видеть, Кикимер, мне надо увидеться с моей матерью.
- Кто там, Кикимер? – раздалось из дома. – Если это не по важному делу, выгоняй всех, я никого не принимаю.
- Леди Блэк, - проскрипел домовик, - здесь ваш сын, постыдный предатель крови, Сириус.
- Сириус! – откуда только силы взялись у леди Блэк, буквально вылетевшей в прихожую. – Что ты здесь делаешь, откуда? – выдала она, совершенно забыв о манерах.
- Здравствуйте, матушка, - неуверенно улыбнулся Блэк, - нам надо поговорить.
- Мне не о чем с вами говорить, молодой человек, - Вальбурга вспомнила правила приличия и демонстративно скривилась, - все, что вы могли мне сказать, я уже слышала. Или у вас есть что-то еще?
- Да, мадам. Думаю, нам стоит обсудить одну вещь, созданную вашим обожаемым Лордом, - крестражи. – Леди Блэк совершенно неаристократично рухнула в обморок.
Глава 5. Случай или судьба?Люциус Малфой предавался размышлениям в своем кабинете. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Лорд дал ему поручение добыть список участников Ордена Феникса и их добровольных помощников, а он не продвинулся в этом ни на дюйм. Получать наказание Лорда не хотелось, но эта мордредова информация никак не желала собираться. Столько денег потрачено впустую - министерские служащие и его осведомители скоро купаться в них будут – и ни-че-го! Узнать орденцов во время стычек тоже не удавалось, те использовали какие-то чары помех, скрывающие лица и искажающие голос. Откладывать доклад далее не было смысла, каждый лишний день, потраченный впустую, только усугубит вину.
Собравшись уже переодеться для встречи со своим господином, Люциус был остановлен неожиданным появлением в кабинете домовика.
- Хозяин Люциус, - пропищал тот, - прибыл домовик леди Блэк с приглашением на семейный ужин.
- Давай его сюда, - протянул руку Малфой.
«Что ж, визит к Лорду может и подождать, не стоит злить Вальбургу, она может быть не менее злопамятной», - подумал он, кидая конверт с приглашением на стол.
- Долли, - Люциус щелкнул пальцами, вызвав одного из домовиков, - передай леди Нарциссе, что нас сегодня ждут на ужин в доме ее тетушки.
Камин в доме Блэков вспыхнул зеленым цветом, выпуская из своих недр высокого статного блондина, остановившегося, чтобы протянуть руку и поддержать шагнувшую следом такую же высокую стройную блондинку. Люциус и Нарцисса Малфой отряхнули свою одежду от воображаемой сажи и соизволили появившемуся домовику сопроводить их в гостиную. Прибывших уже ждали, причем состав встречающих оказался довольно неожиданным, отчего на обычно холодных выражениях лиц пары явно проступило удивление.
В центре комнаты в роскошном кресле восседала хозяйка дома – Вальбурга Блэк, на диванчике слева расположились Беллатриса Лестранж (урожденная Блэк), ее муж Рудольфус и его брат Рабастан. На диване справа устроились Сириус Блэк и Андромеда Тонкс (урожденная Блэк). Более странной компании в одном месте и представить было сложно, разве что если взять Тёмного Лорда и Альбуса Дамблдора и заставить их беседовать на тему квиддича. Воздух буквально искрил от потоков магии с трудом сдерживающих себя присутствующих.
- Дорогая Нарцисса, Люциус, - поприветствовала пришедших хозяйка, - простите, что слегка слукавила в приглашении, но в том была необходимость.
- О, что вы, дорогая Вальбурга, мы с женой всегда рады навестить родственников, - Малфой галантно поклонился и поцеловал протянутую для приветствия женскую руку.
- Присаживайтесь, не будем разводить лишние церемонии, - продолжила Вальбурга, супруги уселись на третий свободный диванчик. – Я позволила себе дерзость собрать всю семью Блэк…
- Вообще-то здесь кое-кого не хватает, - прервала ее Беллатриса, - не так ли, Меда? Где же твой муженек-грязнокровка?
Сириус схватил свою соседку за плечи, когда та попыталась выхватить палочку, чтобы проклясть говорившую.
- Мой муж находится на дежурстве в Мунго. В отличие от тебя, дорогая сестрица, - на слове «дорогая» Андромеда скривилась, - и твоих мужчин, у Тэда приличная работа, на которой он спасает человеческие жизни, причем среди пострадавших наверняка найдется парочка ваших жертв, не так ли?
- Белла, Меда, - повысила голос Вальбурга, - успокойтесь и дайте мне продолжить! Итак, я собрала здесь всю семью Блэк, Люциус, Рабастан, Рудольфус, вы тоже теперь являетесь ее частью, чтобы сообщить весьма пренеприятнейшее известие [4]. Волдеморт создал крестражи! – лица большинства присутствующих исказила гримаса ужаса, только Люциус и Рабастан выглядели сконфуженными и удивленными.
- Леди Блэк, - произнес Малфой, - не могли бы вы пояснить, что это такое, и почему все остальные так шокированы?
- Вы не знаете? – удивилась та, - разве ваш отец не читал вам… а впрочем, что это я, Абрахас был слишком занят делами Лорда, чтобы читать своему ребенку сказки на ночь.
- Сказки? Но какое отношение…
- Сказки, Люциус, «Сказки Барда Бидля». В них есть история про волшебника, пожелавшего стать могущественным. Совершив ужасный ритуал, этот волшебник приобрел огромную мощь, но лишился части своей души и человечности. Вам это ничего не напоминает?
- Тетя Вальбурга, - это правда? – подала голос Белла, женщина кивнула. – Но это же… это же ужасно! Как Он мог? И как мы этого не замечали? Мерлин! Это же чистое безумие! Но ведь… конечно! Я никак не могла понять, почему рядом с Лордом все его приказы и пожелания кажутся такими правильными и совсем не хочется думать. Он заражает всех присутствующих своим безумием через метки.
- Боюсь, что все именно так, Белла. Мы с Орионом заметили подобное поведение у Регулуса. После долгого нахождения рядом с Лордом он некоторое время был не в себе, но затем становился вполне вменяемым, а эти его приступы; в общем, наличие крестражей все объясняет. Кроме того, у нас есть доказательство. Кикимер!
В комнате с легким хлопком появился домовик, держащий на вытянутых руках поднос с медальоном. Поставив поднос на столик, домовик с таким же хлопком исчез.
- После исчезновения Регулуса мы понятия не имели, где он и что с ним, - продолжила Вальбурга, - но сегодня ко мне в гости пришел Сириус. Он поделился со мной фактами, любезно предоставленными Альбусом Дамблдором. После непродолжительного разговора нашу беседу прервал Кикимер, он принес эту вещь, - женщина кивнула на столик, - сообщив, что ее добыл перед смертью Регулус. Домовик не мог рассказать его историю раньше, т.к. был связан словами клятвы, но на прямые вопросы ответить смог. Так получилось, что Лорд с разрешения моего сына воспользовался Кикимером для сокрытия своего крестража. Не знаю, о чем он думал, но заклинание забвения на домовика не подействовало, и тот все рассказал Регулусу. А тот не нашел ничего лучше, как отправиться за этой гадостью прямо в объятия смерти. Кикимер принес медальон, но не смог помочь хозяину.
Все присутствующие молча слушали историю смерти юного Блэка. Мальчишка пожертвовал своей жизнью в попытке уничтожить крестраж Лорда, а они, вроде бы умные взрослые люди, вручили свои жизни в руки этого сумасшедшего и с радостью шли за ним на верную смерть. Да уж, поневоле задумаешься, стоили ли начальные мотивы таких последствий.
Люциус Малфой смотрел на медальон, лежащий на столе, и чувствовал от него странно знакомую темную магию. Все темные артефакты имели специфический магический отпечаток, уж Малфой это знал наверняка: в их семейном хранилище лежали такие темные вещи, что каждой хватило бы не на один десяток лет в Азкабане. Но магия медальона была другой, более терпкой, более тяжелой. Также ощущался дневник, переданный ему Тёмным Лордом на хранение. Ну, конечно же, дневник! – чуть не воскликнул он вслух, но произнес другое:
- Леди Вальбурга, вы позволите вызвать моего домовика? Мне нужно кое-что уточнить. Думаю, это связано темой нашей беседы.
- Вы так считаете, Люциус? - удивилась та, Малфой кивнул, - хорошо, я даю свое разрешение.
- Добби! – на имя откликнулся смешной лопоухий и пучеглазый домовик. - Открой в моем кабинете тайник, ты знаешь где, достань оттуда книгу и принеси ее сюда. – Домовик исчез и буквально через минуту появился с пухлой тетрадкой в кожаной обложке.
- Люциус, - впервые подала голос его жена, Нарцисса, - это то, что я думаю?
- Если ты думаешь, что это крестраж, то, похоже, ты права. Он ощущается точно так же, как медальон.
- Значит, у нас есть два крестража, - начал Сириус. – Три, - прервала его Белла.
-Что?! – воскликнуло сразу несколько человек.
- Не только тебе Люциус, Лорд дает на хранение ценные вещи, - Беллатриса усмехнулась, - примерно год назад он передал мне кубок и просил поместить его в надежное место, чтобы никто посторонний не смог до него добраться. Тетушка, я покину вас на полчаса, мне нужно посетить Гринготтс.
С уходом Беллы, все в комнате заговорили одновременно:
- Три крестража?! - Это безумие! – Он же больше не человек! – Как Он мог, как мы могли?..
Тишина наступила, стоило женщине, вернувшись, поставить на столик золотой, украшенный драгоценными камнями, кубок.
- И что нам со всем этим делать? – озвучила Андромеда мучавший всех вопрос.
- Передадим их Альбусу, - предложил Сириус, - это была его идея насчет крестражей вашего Лорда, пусть он с ними и разбирается, - все закивали.
- А вы не находите это забавным? – нервно усмехнулся Малфой, - три крестража и все связаны с семьей Блэк? Так или иначе. Случай или судьба? – ответом ему было молчание.
Альбус Дамблдор в это самое время удобно устроился в кресле рядом с камином, поглощая в огромных количествах свой любимый чай. Благодаря помощи Горация удалось совместить все ингредиенты зелья, и оно будет готово буквально через месяц. Осталось лишь разобраться с крестражами и Волдемортом. Альбус вздохнул, это была самая трудная часть плана. Возможно, Сириусу удастся повлиять на чистокровных, поддерживающих Тома, тогда будет чуть легче. Ведь одно дело сражаться с армией верных последователей, а другое дело - с кучкой сумасшедших. Задумавшись, Дамблдор не заметил, как камин вспыхнул зеленым.
- Альбус, эмм… профессор Дамблдор, вы здесь? – раздался голос Блэка.
- Да, конечно, входи, Сириус, а я как раз о тебе вспоминал. Что-то новое? Удалось поговорить с семьей?
- Профессор, вы не поверите! Их три!
- Три? Ты о чем, Сириус?
- Мы собрали три крестража, профессор! Один ценой своей жизни достал мой брат Регулус, второй оказался у Малфоев, а третий хранился в сейфе Беллатрисы.
Дамблдор был шокирован новостью.
- Как вам удалось?
- Ну, матушка собрала семейный совет, в ходе которого… в общем, так получилось, что мы собрали эти штуки, а я предложил их передать вам. Вот, держите, - все три крестража перекочевали из карманов Блэка на стол.
- Сириус, с твоей стороны было весьма безответственно брать эти вещи голыми руками, а тем более хранить их близко к телу. Никто не знает, как они могли на тебя повлиять, - Дамблдор был возмущен безалаберностью Блэка, впрочем, тот всегда был таким, сколько директор его помнил.
- Профессор, я тут подумал, раз Тот-Кого-Нельзя, ну вы поняли, раз он создал три крестража, что могло помешать ему создать еще?
- Действительно, Сириус. Я уже думал об этом. Том вполне мог это сделать. Боюсь, что он действительно так и поступил. Не будь у нас на руках ни одного, возникли бы сложности с поисками оставшихся, а так наши шансы очень даже велики, особенно если мне удастся получить помощь одного человека.
С этими словами Дамблдор поднялся с кресла и подошел к камину, зачерпнув щепотку летучего пороха. Кинув порох в огонь, от чего тот снова стал зеленым, Альбус что-то тихо произнес, а затем продолжил уже громко:
- Николас! Не мог бы ты ко мне заглянуть на минуточку? Мне нужна помощь ребят из твоего отдела. Это очень важно!
[4] «Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие: к нам едет ревизор». Николай Гоголь. «Ревизор».
Глава 6. Мечты сбываются.Увидев входящего в кабинет мужчину, Сириус сел на пол прямо там, где стоял: не каждый день увидишь живую легенду волшебного мира – создателя философского камня и самого долгоживущего мага – Николаса Фламеля. Дамблдор же поздоровался с гостем так, будто видел его чуть ли не каждый день. «Хотя, что с них взять, с этих великих, может так все оно и есть», - мелькнула в голове Блэка мысль.
Фламель же, по-приятельски поздоровавшись с директором, повернулся в сторону стола и схватился за голову, увидев лежащие там вещи.
- Альбус, откуда это у тебя? Медальон самого Слизерина и кубок Хаффлпаф! Да им же цены нет, это реликвии Основателей! А это что за книжка такая? – потянулся он к тетрадке.
- Не трогай! – остановил его Дамблдор. – Именно из-за этих вещей, собственно, я тебя и звал. В общем, Николас, перед тобой крестражи Тома Реддла.
- Волдеморта? Целых три? – округлил глаза Фламель.
Дамблдор вздохнул:
- Боюсь, что это не все. Нам нужна помощь Отдела Тайн, Николас, в поисках возможных оставшихся крестражей и уничтожении уже найденных.
Дальнейший разговор Блэк помнил плохо. Дамблдор и Фламель вроде бы обсуждали, что делать с уже обнаруженными частями души Волдеморта, есть ли вероятность, что тот создал еще и если да, то как их найти и, в итоге, обезвредить. Сириус все это время так и провел на полу, пытаясь подобрать с него упавшую челюсть: мало того, что он встретил Фламеля, так тот еще и глава Отдела Тайн – самого секретного отдела Министерства, а Блэк с самого детства мечтал там работать. И когда выпал шанс, он просто сидит и строит из себя идиота.
- Всего хорошего, Альбус, - произнес Фламель, поднимаясь с кресла и направляясь в сторону камина. – Молодой человек!
- А? - опомнился Блэк, увидев, что маг обращается к нему.
- Вы так громко думали, что я не могу не сказать. Завтра в три жду вас у статуи в холле Министерства с заявлением. Не опаздывайте, - с этими словами Фламель исчез в пламени, оставляя за собой улыбающегося Дамблдора и ошалевшего от радости Блэка.
Дамблдор был рад. Беседа с любимым наставником и другом Фламелем прошла удачно: невыразимцы Отдела Тайн займутся ритуалом поиска, сам Николас – уничтожением крестражей. Конечно, можно было бы и не напрягаться, запустить в крестражи заклинанием Адского пламени, и дело сделано. Но мужчинам стало жалко уничтожать бесценные реликвии, так небрежно оскверненные Реддлом, поэтому нужен был способ безопасного извлечения осколков души. «Все-таки в огромном количестве званий и наград есть некоторая польза», - усмехнулся Альбус, - «вот и пришла пора ее получить».
В назначенное время Блэк стоял в холле Министерства с папкой в руках. Матушка Вальбурга, с которой Сириус помирился в тот же день, предложила кроме заявления взять с собой рекомендации начальника аврората и диплом об окончании Хогвартса. Сириус сопротивлялся до последнего, но леди Блэк была непреклонна. И вот часы пробили ровно три часа, а к мужчине никто не собирался подходить. Неожиданно что-то мелькнуло в стороне, Блэк отвлекся, а когда обернулся обратно, папка исчезла.
- Мистер Блэк, я полагаю, - раздался голос совсем рядом, - мы рассмотрели ваши документы и предлагаем вам испытательный срок.
Сириус завертел головой в поисках собеседника, но вокруг было абсолютно пусто. Нет, по помещению по-прежнему сновали люди: кто-то куда мчался, опаздывал, кто-то, наоборот, медленно дефилировал, но источника голоса в холле не было. Совсем.
- Мистер Блэк, - рассмеялся невидимый мужчина, - мы же невыразимцы, нам положено быть невидимыми и незаметными. Это наша работа. А вот ваша работа будет следующей: мы обнаружили еще одну вещь-которую-вы-ищете, она в Хогвартсе. Ваша задача - найти ее и доставить сюда. Мы будем ждать в этом самом месте каждый день ровно в три. Ах да, подсказка. Поговорите с Серой Дамой, она будет рада общению. До встречи, мистер Блэк, ваш испытательный срок начинается прямо сейчас.
Блэк был рад, нет, не так, Блэк был на седьмом небе от счастья. Он работник Отдела Тайн (ну, почти работник, но как звучит, согласитесь), он невыразимец! И у него есть важное задание, к тому же связанное с самим Волдемортом, точнее, возможностью его уничтожить. И он будет не Сириус Орион Блэк, если не выполнит это задание.
В следующую пару недель, исползав замок вдоль и поперек, Сириус готов был поклясться, что знает в нем каждый тайник, каждый секретный проход, но к очередному крестражу не приблизился ни на шаг. Кстати, это была диадема, украшение Ровены Рэйвенкло, основательницы одноименного факультета. Серая Дама, при жизни дочь Ровены – Хелен – была действительно рада беседе. Настолько рада, что спустя пару часов Блэк готов был заавадиться, а спустя еще пару – выучиться на некроманта и развеять настырное привидение. Тем не менее, он узнал весьма важное: Реддл, будучи школьником, выпытал у Серой Дамы местоположение семейной реликвии, а явившись устраиваться в школу учителем, принес диадему с собой, но куда именно он ее поместил, привидение не знало.
Посетовав на очередной встрече с Дамблдором, что с поисками реликвии совсем туго, Блэк, наслаждаясь кружкой своего любимого чая, неожиданно уронил ее себе на колени. Появившийся с хлопком школьный домовик моментально уничтожил пятно и осколки чашки, а Блэк понял, что он полнейший дурак. В Хогвартсе целое поселение домовиков, кому, как не им, знать замок лучше всех?! Альбус в ответ на тираду собеседника хлопнул себя по голове, молчаливо признавая, что в этой ситуации оказался ничуть не умнее, и вызвал первого попавшегося эльфа.
Домовик с радостью сообщил мужчинам, что в школе есть комната, которую не найти на карте и не обнаружить случайно. «Комната так и сяк» - так ее называли домовые эльфы – появлялась только по требованию и только нуждающимся в ней. Она могла быть какой угодно, от маленькой спальни или кабинета до огромного хранилища, а занимала практически весь восьмой этаж школы. Дамблдор удивился, что раньше совсем не обращал внимания, зачем школе нужен этот этаж, если в нем нет никаких помещений, а домовик пожаловался, что от хранилища исходят волны злой магии.
И вот, потратив на обследование Комнаты Забытых Вещей, а именно это пожелал Блэк, сразу же метнувшийся на восьмой этаж, неделю, он с облегчением стряхнул с себя пыль и паутину, коей в комнате было ничуть не меньше, чем самих вещей: перед Сириусом Блэком на небольшом возвышении покоился бюст какой-то исторической личности. Но важным был не бюст, а то, что было надето на его голове: серебряный обруч, украшенный прозрачными камнями и выгравированной надписью «Ума палата дороже злата». Легендарная Диадема Рэйвенкло. Найдена! И четвертый крестраж вместе с ней.
Подпрыгивая от нетерпения, Блэк завернул диадему в какую-то тряпку, лежавшую рядом, и помчался хвастаться перед Дамблдором. На следующий день ровно в три Сириус снова был в Министерстве. И вновь его поприветствовал уже знакомый невидимый собеседник.
- Мистер Блэк, наши поздравления, вы успешно прошли испытательный срок. Так быстро в моей практике этого никто еще не совершал, – Блэк готов был поклясться, что голос принадлежал самому Фламелю. – А вы еще и проницательны, что особо похвально, весьма важное качество сотрудников моего отдела. Спасибо за подарок, а это вам - сверток с диадемой испарился, будто его и не было, а на мантии Блэка появился небольшой значок с изображением… ничего (Сириус уже устал удивляться), значок был совершенно пуст.
- Всего доброго, мистер Блэк. Ваш контракт уже в архиве. Передавайте привет нашему общему другу. Он будет рад слышать, что все пять «подарков» у нас. На их «распаковку» мы пригласим вас обоих чуть позже.
Николас Фламель, а это был именно он, как и в прошлый раз бесследно растворился, а Блэк решил отложить посещение директора. В конце концов, у него сегодня праздник, он внес вклад в важное общее дело и получил работу своей мечты. Джеймс будет вне себя от радости. Лили тоже, так что за желание прикончить бутылочку-другую великолепного Огденского даже не будет их убивать. Нацепив на себя самую дурацкую из всех имеющихся улыбок, Сириус Блэк направился в дом своих друзей.
Альбус Дамблдор улыбался (он вообще был довольно улыбчивым человеком). Несмотря на тяжелую обстановку в стране, на постоянные стычки Орденцев и Упивающихся, на неадекватное министерство, он был почти счастлив. Его план по уничтожению пророчества работает! Рецепт зелья «Salutis Vitae Novae» [5], созданного при поддержке Горация Слагхорна, уже отправлен на получение патента в Международное Сообщество Зельеваров. О маленьком побочном эффекте в виде продления срока беременности примерно на неделю зельевары скромно умолчали. Крестражи Реддла собраны и скоро будут уничтожены. А там настанет черед и самого Волдеморта, без поддержки магии, полученной от осколков, он будет на одном уровне с Дамблдором, и здесь на исход сражения будет влиять только опыт. Чего-чего, а уж опыта у старого мага было достаточно.
Закончив нехитрый обед, Дамблдор поднялся со своего кресла. Пора навестить будущих родителей, передать им зелье с инструкцией по употреблению, да и просто навестить бывших учеников, особенно Лили и Джеймса. «Ах, какая прекрасная все-таки вышла пара», - в очередной раз улыбнулся Альбус, исчезая в зеленом пламени камина.
[5] «Salutis Vitae Novae» - лат. «Спасение Новой Жизни».
Глава 7. Последний осколок.Получив от Дамблдора ценный груз, Фламель сразу же направился в Министерство Магии, из атриума которого с помощью портключа переместился в Отдел Тайн. Казалось бы, что мешало магу сразу перенестись в нужный отдел с помощью камина, ведь в переднюю дорогу он именно так и сделал? Ответ прост: камины самого секретного отдела работали только на выход. И это было сделано не только в целях безопасности, но и по причине того, что уставшие после тяжелого рабочего дня (а порой такие дни у невыразимцев случались часто) сотрудники просто валились с ног и добираться с помощью лифта сначала до атриума, а затем еще выстоять очередь перед каминами никак не могли, но с утра все сотрудники обязаны были являться через официальный вход.
Собрав всех присутствующих невыразимцев в зале обсуждений, Фламель вытряхнул из своего безразмерного кошеля кубок, медальон и толстую тетрадь, после чего в ответ на удивленные взгляды сотрудников произнес всего одно слово: «Крестражи». От падения в обморок некоторых присутствующих спасла только военная выдержка, но побледнели многие, а узнав, что все эти крестражи принадлежат одному человеку – Тому Реддлу (то есть самозваному Лорду Волдеморту), побледнели и все остальные, причем белизна некоторых отдавала зеленью.
- Господа и дамы, - произнес Фламель, - нам поступил заказ на весьма сложное дело. Мы должны найти и ликвидировать все возможные крестражи этого недочеловека. Задача ясна? – все синхронно кивнули. – Приступаем сейчас же! К вечеру всю добытую информацию мне на стол.
Часть сотрудников отправилась искать всю доступную информацию о крестражах, вторая группа, вооружившись защитными перчатками и фартуками, занялась осмотром имеющихся, а третья группа – «головастики» – должна была после обработать информацию и при необходимости составить заклинание для поиска оставшихся частей, сколько бы их ни было. Впрочем, первые две группы посчитали, что третьей делать ничего и не придется: кому придет в голову создать больше трех крестражей? Тот факт, что создание уже больше одного приводит к безумию и предсказать действия такого сумасшедшего невозможно, они просто упустили из виду. А зря.
Заклинание «Parte pro totum»[6] показало, что душа Тома Реддла разбита на шесть частей: пять из них помещено в крестражи, а одна осталась у мага, причем явно меньшая часть, самая меньшая часть. «Головастики» дружно охнули, но заклинание совместными усилиями составили. «Anima invenire»[7], модифицированное под поиск осколков души заклинание поиска вещей, проецировало на стене карту местности, страны либо всего мира (в этом случае требовалась огромная сила волшебника, т.к. к заклинанию добавлялось слово «Maxima») показало на карте 4 точки. Самая крупная была в Лондоне, на том самом месте, где располагалось Министерство Магии, вторая светилась над названием маленькой деревеньки Литтл-Хэнглтон где-то в районе графства Сассекс[8], третья – в Шотландии – указывала скорее всего на Хогвартс, а четвертая точка металась по карте в районе Девоншира, определить ее более точное местоположение было невозможно, скорее всего Реддл скрывался в одном из «ненаносимых» поместий Упивающихся.
Получив доклад от второй и третьей группы, Фламель отправил их по домам, а сам остался составлять список тех, кто направится изымать крестраж в Литтл-Хэнглтон. Запланированная на завтра встреча с Сириусом Блэком решила участь крестража в Хогвартсе. Вряд ли в школе с огромным количеством детей и меняющимся магическим фоном над крестражем будет установлена огромная защита, а с простой Блэк справится и сам, ну или просто не получит место в Отделе, а осколок доставят невыразимцы. Взглянув на часы, показывающие два часа ночи, Николас ругнулся, жена обещала сегодня потрясающий ужин, а он опять не явился. Впрочем, любимая Перенель вряд ли будет сильно строга к мужу, узнав причину задержки.
На следующий день отправить группу захвата не получилось: кто-то оживил мусорные баки в магловском районе, причем особо хитрым заклинанием. Баки полностью игнорировали проходящих мимо взрослых или животных, зато с громким ревом кидались на детей, особенно не повезло сквибам и юным маглорожденным волшебникам. Отдел магических происшествий и катастроф получил нагоняй от Министра, отряды стирателей памяти – кучу работы, т.к. свидетелей оказалось слишком много, а набегавшиеся и немного травмированные невыразимцы – незапланированный выходной. Зато через пару дней отряд из шести магов в серых неприметных мантиях аппарировал прямо под знак «Литтл-Хэнглтон». По заклинанию маги вышли за деревню и оказались перед разваливающейся хижиной. Крестраж явно был в ней, но добраться до него было не проще, чем забрать яйцо из-под носа Венгерской Хвостороги.
Первый уровень составляли маглоотталкивающие и сигнальные чары. Одни должны были отпугивать от хижины всех маглов, а вторые - информировать создателя о проникновении внутрь постороннего волшебника. Активировав заглушающий купол, маги прошли дальше. Второй уровень наградил бы незадачливого нарушителя заклинаниями паралича и щекотки. Вроде бы простые, по сути, эти заклинания могли свести с ума жертву в течение часа, если, конечно же, раньше на сигнал тревоги не прибывал хозяин развалин. Сложность вызвало только то, что цепочки заклинаний были перекручены и перепутаны между собой. А вот на третьем уровне незваного гостя поджидали темные проклятия, кастующиеся практически друг за другом.
Первое поражало мозг, вызывая галлюцинации: попавшие под него маги, принимали напарников за монстров и убивали их. Второе проклятие превращало кислород, попавший в кровь, в сильнейший окислитель: те немногие, что выжили бы после первого, после этого гарантировано умирали. А третье проклятие растворяло ткани организма, направляя высвободившуюся энергию на повторную зарядку проклятий. Неудачно шагнувший невыразимец на своей шкуре испытал первое и лишь благодаря своевременной реакции товарищей не попал под другие.
Отправив связанного пострадавшего с помощью портключа в Мунго, маги направились к входу, больше препятствий на пути не было. Однако сразу за дверью поджидала парочка инфери (живых мертвецов), их атаковали сразу несколькими струями пламени. Внутри хижины валялись остатки какой-то мебели, а толстый слой пыли демонстрировал длительное отсутствие живых людей. Заклинание указало на угол возле бывшей кровати, в котором обнаружилась шкатулка для хранения драгоценностей. Поняв, что никаких проклятий на ней не лежит, один из невыразимцев откинул крышку. Вздох удивления вырвался у всех пятерых: внутри шкатулки лежало золотое кольцо, но удивления вызвало не оно, а массивный камень с гравировкой: равносторонний треугольник, вписанный в него круг и вертикальная черта, делящая обе фигуры пополам.
- Дары Смерти, - прошептал маг, держащий шкатулку, - это же Воскрешающий камень, - с этими словами он протянул руку к кольцу. Стоило лишь коснуться камня, перчатка из драконьей кожи вспыхнула и обуглилась, а маг закричал от боли и выронил шкатулку на пол. Аккуратно левитировав выкатившееся кольцо обратно в шкатулку, напарники подхватили пострадавшего под руки и аппарировали, больше в этой деревеньке делать было нечего.
Спустя неделю после нахождения последнего крестража был составлен ритуал по их уничтожению. Т.к. четыре из пяти осколков души Волдеморта оказались внутри бесценных магических реликвий, то уничтожать их было бы невероятно глупым поступком. Поэтому-то на составление ритуала и потребовалось так много времени, в противном случае хватило и Адского пламени или яда василиска.
Для обсуждения времени проведения ритуала Фламель направился в Хогвартс. Не обращая внимания на то, что часы на рабочем столе показывали третий час ночи. Только быстрая реакция спасла Николаса от хитрого проклятия, посланного Дамблдором, разбуженным посреди ночи неудачным визитом приятеля. Немного поругавшись, маги уселись в кресла у камина и, наслаждаясь свежезаваренным чаем с имбирем, обсудили возникшие вопросы.
- Что ж, Альбус, все крестражи у нас, подготовка к ритуалу завершена, можем провести его в любой момент, - начал беседу Фламель.
- Ритуал-то мы проведем, Николас, но об этом сразу же станет известно Тому. Ты дашь мне гарантии, что он тут же не наделает себе еще парочку? – Фламель покачал головой. – То-то и оно, старый друг, то-то и оно.
- И что ты предлагаешь? Я же знаю, у тебя всегда под рукой парочка-другая планов на все случаи жизни.
- Ритуал будем проводить в Министерстве?
- Ну да, в Отделе Тайн есть несколько ритуальных залов, не у гоблинов же в Гринготтс арендовать. И так пришлось ставить в известность Главного Гоблина, для ритуала нужны магики, а их в нашей стране осталось всего ничего. Вейлу вон вообще из Франции пришлось звать. Свои только полукровки, да и те шифруются.
- Хорошо, хорошо, потом расскажешь про ритуал, - Дамблдор замахал руками, - в общем, я предлагаю следующее. Предположим, что в Ордене, ты же знаешь про мой Орден, так вот, предположим, что в нем завелся предатель. И этот предатель донесет до Тома некую важную информацию…
- Что в Министерстве тайно соберутся Главы соседних государств? – прервал Фламель, Альбус с укором взглянул на него и продолжил:
- Что в Министерстве… Ладно, возьмем твою версию. Главное – заманить туда Тома и его ближайших соратников. Малфой и Лестранжи со своей стороны сделают все, чтобы этих соратников у Реддла осталось как можно меньше. Они уже перетянули на нашу сторону семь семей, до этого яро поддерживающих Тома. Дадим им еще немного времени до ритуала. А в Министерстве всю компанию будут встречать авроры и мы. С уничтоженными крестражами.
- И кого же ты планируешь на место предателя?
- Есть у меня на примете один молодой человек. А самое главное, - ему поверит как минимум один сторонник Реддла, - Северус Снейп.
- Тот самый шпион? Ну же, Альбус, не тяни. Мы не в театре. Да и зритель из меня никакой, сюда бы Перенель.
- Моим "предателем" станет молодой Питер Петтигрю.
[6] «Parte pro totum» - «Часть целого» (авторское заклинание на «кривом» латинском языке).
[7] «Anima invenire» - «Поиск души» (авторское заклинание на «кривом» латинском языке).
[8] Местоположение Литтл-Хэнглтона в каноне не указано, но упоминание двух холмов, меж которыми расположена деревня, позволило автору предположить, что это часть холмов Южной Гряды, пересекающей Сассекс, который к тому же является соседом графства Сюррей, что довольно символично в рамках истории Гарри Поттера (хотя в этом случае Гемпшир тоже подойдет, так что на ваш выбор).
Глава 8. Все кончено, Том.Вкратце объяснив Фламелю причину выбора на роль предателя Петтигрю, Дамблдор проводил своего приятеля словами:
- Через две недели все закончится, Николас. Наконец-то, все закончится.
После того, как пламя из зеленого стало оранжевым, Альбус понял, что заснуть больше не удастся, а значит, стоило уделить время плану, как выставить Питера предателем и внедрить его в стан Упивающихся. К девяти утра план был частично готов, осталось только пригласить к себе непосредственных участников будущих событий. Набросав две коротких записки, Альбус привязал их к лапкам феникса:
- Фоукс, передай эти письма Джеймсу Поттеру и Питеру Петтигрю как можно скорей, - феникс радостно курлыкнул. – Спасибо, мой хороший, а теперь лети!
Ровно в десять камин вспыхнул зеленым, и из него вышел Джеймс Поттер. С опозданием в пару минут явился и Петтигрю. Поздоровавшись со своим бывшим директором и отказавшись от чая, оба гостя уселись в любезно трансфигурированные кресла. Узнав от Дамблдора причины вызова, Питер немедленно вспылил, Джеймс же почти не проявил эмоций: пьяный Блэк выболтал приятелю практически все сведения, отчего сначала получил по шее, а затем крепкие дружеские объятия за помощь в защите своих лучших друзей и был безоговорочно прощен.
В целом, план был такой: на ближайшем собрании Ордена будет объявлена необходимость организации дополнительной защиты Министерства в указанный день, когда в страну для тайных переговоров прибудут главы ближайших государств. Также в ходе собрания Дамблдор мельком упомянет, что последние стычки с Упивающимися были довольно неудачными и многозначительно намекнет на наличие в Ордене предателя. Джеймс в это время должен будет шепотом переругиваться с Петтигрю (повод предлагалось выбрать самостоятельно), а затем после слов наставника громко обвинит в предательстве Питера, упомянув о связи его анимагической формы и магловских поговорок про крыс. Тот в ответ должен будет также громко оскорбиться и покинуть собрание, хлопнув на прощание дверью. А на очередном сражении с Орденом показательно перейти на сторону врага, запустив в «бывших» соратников парочкой неприятных проклятий. Проклятия подобрали сразу же, вместе с заклинаниями, снимающими их. Все прошло удачно, и через восемь дней, Петтигрю, снабженный кучей защитных амулетов, включая блокирующий отдельные фрагменты памяти, попал в ставку Темного Лорда.
Темный Лорд, он же Лорд Судеб и т.д. как всегда восседал (а по-другому и не скажешь) на своем троне в зале поместья одного из преданнейших Упивающихся – Теодора Нотта [9]. Лорд был зол. Нет, не так. Лорд был в бешенстве! Руквуд, получивший еще несколько месяцев назад приказ достать пророчество, явился ни с чем, в результате получил несколько особо сильных круциатусов и скончался от кровоизлияния в мозг. Малфой, который должен был принести список участников Ордена, тоже явился ни с чем, однако для него круциатусы от Лорда были чуть слабее, все же именно Малфои были денежной казной всей организации, а посему смерть Люциуса Лорду была совсем невыгодна. И вот сегодня, после очередной стычки с Орденцами к нему является один из них! Да не просто является, а с такой важной информацией. Выслушав предателя, Лорд за одним залез к нему в голову и увидел картину собрания так, словно сам на нем присутствовал. К радости о возможности скорого захвата Министерства и глав других государств прибавилась еще одна: Темный Лорд увидел лица всех присутствующих членов Ордена.
- Так, так, крыс-са, говориш-шь? – обратился он к дрожащему от страха Петтигрю (чего Реддл не знал, так то, что боялся Питер не за себя, а за своих соратников, о которых этот недочеловек узнал из воспоминания). – Твоим новым именем будет Хвос-ст! В благодарнос-сть за такие приятные новос-сти я ос-ставлю тебя в живых. А теперь проваливай!
- Белла! – женщина с пышной копной волос, в которой скрывалась защитных парочка амулетов, раболепно (от внимательного взгляда не укрылось бы, что это раболепие было наигранным) кивнула, глядя на своего господина с обожанием. – У меня ес-сть план, как покончить с-с Минис-стерством и Орденом! О, они познают мое величие! Я зас-ставлю с-старикашку Дамблдора полз-сать передо мной на коленях!
Выпроводив лишних Упивающихся из зала, он объявил всем оставшимся, что в назначенный день лично возглавит свою армию в атаке на Министерство. А после того, как нынешний Министр и главы соседних государств положат свои страны у его ног, направит уже подчиняющихся ему авроров для ареста всех членов Ордена. И лично, лично проследит, как каждого Орденца поцелует дементор. А затем с особой жестокостью разделается с оставшимися телами. От проникновенной речи Лорда и описания всех пыток, что он устроит врагам, многим прожжённым убийцам и маньякам стало бы не по себе, присутствующие же в зале просто отводили глаза, не в силах сбежать как можно дальше. И лишь несколько человек с радостью кивали в полном согласии с планом своего повелителя. Беллатриса Лестранж мысленно покачала головой: сегодня же информация о планируемой операции и список этих монстров отправятся по нужному адресу, приближая развязку творящихся в стране событий.
В назначенный день все было готово к финальной битве. Близкие Дамблдору и Фламелю люди из Министерства позаботились о том, чтобы в указанное время в атриуме здания никого не было, а сам Министр покинул страну с визитом в любое соседнее государство и не думал о возвращении на родину в ближайшие дни. За пару часов до наступления вечера на самом нижнем этаже Министерства, принадлежащем Отделу Тайн, собрались несколько человек и магиков, как обычно звали магических существ, наделенных даром творить волшебство.
Для очищения крестражей был выбран Малый ритуальный зал. На полу рунами изобразили пятиконечную звезду, пентальфу, призванную защитить от нечистых сил, злых помыслов и от потусторонних источников зла [10]. В данном случае защита нужна была от воздействия осколков души, извлеченных из крестражей, на участников ритуала. Кроме пентальфы, рунами были расписаны остальной пол и стены помещения. В большинстве из них легко угадывались защитные, но были и такие, значение которых большинству были неизвестны. На роспись зала ушло несколько недель и куча расчетов: любая ошибка могла привести к летальным последствиям для всех, находящихся в зале, а крестражи так и остались бы неуничтоженными.
В лучах звезды располагались основные участники ритуала. В нижних лучах звезды встали магики: Главный гоблин Гринготтса отказался посылать кого-то из своих служащих и вызвался лично участвовать в ритуале. Так же поступила и Глава вейл из Франции. Средние лучи заняли маг-полукровка и маглорожденная ведьма, оба сотрудники Отдела Тайн. В вершине звезды по логике должен был встать чистокровный маг с поддержкой многих поколений Рода за спиной. Никто из присутствующих и не думал возмутиться подобной расстановкой. Магия волшебных существ была довольно специфической и отличной от людской, полукровки и маглорожденные не имели поддержки рода, а потому не могли в критический момент воспользоваться всей его магической силой. Зато без проблем взаимодействовали с любым типом магии (этот факт был установлен в ходе составления ритуала и подбора его участников и в будущем требовал внимательного изучения [11]), а потому в ритуале играли роль магических передатчиков и, одновременно, ограничителей. Все считали, что в вершине звезды встанет сам Фламель, однако тот отказался, объяснив, что хоть и является чистокровным, но не имеет за собой сильного и древнего Рода, а потому его место занял Игнатиус Пруэтт – Глава Совета Лордов, расформированного нынешним Министерством Магии.
В центр пентальфы были с особой аккуратностью и осторожностью помещены все пять крестражей. Все было готово к началу действа, оставалось лишь дождаться того момента, когда все главные действующие лица соберутся в одном месте. И вот этот миг настал.
- Упивающиеся напали на Министерство! – с криком ворвался в зал аврор из внешней охраны.
- Что ж, Николас, начинайте ритуал, а я встречу наших гостей, - произнес Дамблдор, дождался кивка Фламеля и направился в сторону лифта. - Сегодня все закончится, раз и навсегда, - пробормотал старый маг себе под нос.
Камины атриума вспыхивали потусторонним зеленым цветом, пропуская через себя все новых и новых нападающих. Все прибывшие с удивлением отходили в сторону: в зале было абсолютно пусто, хотя в это время в Министерстве еще полно сотрудников. Последним сквозь камин прошел сам Темный Лорд во всем своем величии. Оглядев представшую перед ним картину, он зашипел:
- Это ловуш-шка! Нас-с предали! Хвос-ст заплатит за это. Ну, что вс-стали, тупицы? Уходим!
- Не торопись, Том, куда же ты? – раздался голос сто стороны лифтов. – Неприлично так сразу уходить из гостей. Тем более, когда тебя так долго ждали.
- Ты?! – Волдеморт вперил взгляд в идущего ему навстречу в полном одиночестве Дамблдора. – С-старик. Реш-шил умереть от моей руки? Обещ-щаю, это будет долгая и мучительная с-смерть, - рот говорящего растянулся в подобие улыбки.
- Увы, нет, Том. Я собираюсь жить еще очень долго, а вот тебе придется умереть. Все кончено, Том. Сдайся сейчас, и твоих людей оставят в живых. Сражайся, и никто из них не уйдет отсюда живым. Выбор за тобой.
- Ты угрожаеш-шь мне? Мне, Лорду С-судеб? Величайш-шему темному магу с-столетия? Авада Кедавра! – яркий зеленый луч сорвался с палочки и понесся в сторону Дамблдора, тот сделал шаг в сторону, и проклятие пролетело мимо.
- Ты сделал свой выбор, Том. Убить всех! – и в этот миг заклинание невидимости, прикрывающее членов Ордена, отряды авроров и невыразимцев спало, явив тех во всеоружии. Упивающиеся опомнились от шока и в защитников полетели первые заклинания.
Так началось сражение, которое войдет во все учебники истории Магической Великобритании как «Битва за Министерство Магии». А где-то глубоко под зданием зазвучали слова древнего языка, запустившие ритуал очищения, предвещая конец могущества Темного Лорда.
[9] В каноне у старшего Нотта нет имени, только лишь «Нотт-старший». Таким образом, ничего не помешало автору назвать его Теодором, так же как и родившегося в конце 1979-го Теодора Нотта-младшего.
[10] Название и описание взяты в Википедии.
[11] Это же Отдел Тайн. Мало ли чем они занимаются. В рамках данной истории указанный факт имеет место. Почему это не заметили раньше и активно не использовали, кто знает? Единственным объяснением служит то, что волшебные существа в Магической Англии приравнивались практически к животным. А другие страны, вероятно сделавшие подобное открытие, не торопились обнародовать это интересное проявление Магии.
Глава 9. Битва и ее последствия.Внимание! Рейтинг данной главы – R (хотя мне тут намекают, что всего лишь PG-13). В целом, только из-за описания битвы в начале. Если у вас нет желания читать о ней, не позволяет возраст или какие-то другие причины, пропустите как минимум первый абзац, либо весь текст до трех звездочек.
Вышедшие на следующий (да и во все последующие за этим) день газеты будут на все лады славить победителей и поливать грязью проигравших, но в ни одной из них не расскажут, как осколки разбитого в щепки стола регистрации буквально изрешетили одного из авроров. Как чья-то шальная Бомбарда Максима превратила буквально в фарш группу Упивающихся, еще совсем молодых, не удосужившихся или просто забывших поставить простейший щит, отбиваясь от заклинаний противников. Каким противным на вкус был воздух, насыщенный кровью и гарью. Как скользили по полу ноги, и вовсе не от того, что он был до блеска отполирован. С каким остервенением вгрызались в ряды защитников Министерства обезумевший от вида происходящего и запаха крови десяток оборотней, оказавшихся в рядах Темного Лорда. Всего этого не было в газетах, иначе читатели просто содрогнулись бы от ужасов, творящихся в этот вечер в одном из самых защищенных мест их страны.
Группы нападающих и защитников сражались по всему атриуму. А в центре, возле фонтана Магического Братства велась своя битва. Ее участниками были двое: длиннобородый седой мужчина и бледный красноглазый безносый монстр, лишь частично напоминающий человека, даже речь его была шипящей, словно змеиная.
- Ты проиграешшь, сстарик! Мои люди уничтожат твоих, а затем доберутсся до твоих прихвосстней, нам извесстны вссе имена Орденцов. Аксселитусс!
- Анапнео! Проиграю? – старик играючи отбил заклинание и удивлённо поднял бровь. – Оглянись, Том, твоя «армия» терпит поражение, это немудрено, ведь в ней остались одни отщепенцы и отродья, которых и людьми-то назвать сложно. В Орден Феникса люди вступают по своему желанию и не получают рабскую метку.
- Бонсс Картео! Виртусс Виолатио! Круцио! Не называй меня Томом, сстарик! Пуссть они вссе ссдохнут, но меня тебе не победить, я буду жить вечно!
- Спанжифай! – Альбус Дамблдор (именно он оказался противником Тома Реддла, или Лорда Волдеморта, как тот себя называл) легко подлетел в воздух, словно и не давил на него груз прожитых лет, пропуская под собой первых два проклятия. – Авис! – стайка разноцветных птичек устремилась навстречу второму непростительному. – Как же сильно ты ненавидишь имя, данное тебе матерью, Том. А насчет бессмертия, тут я бы с тобой поспорил, но, увы, не то место и время.
- Ссурссум Верссусс! Формидо! – в тот же миг помещение затопило туманом, в котором то тут, то там начали раздаваться крики ужаса. Неожиданно здание вздрогнуло, эффект заклинаний исчез, а маг, наславший их, закричал. Что-то зловещее было в этом крике, нечеловечески ужасное, отчего все остальные в шоке затихли.
- Что?! – прохрипел Реддл абсолютно нормальным голосом (если, конечно, хрип можно назвать нормальным), - что со мной происходит? Что вы сделали?!
- Всего лишь лишили тебя бессмертия, Том. И вернули то, что тебе не принадлежало – реликвии Основателей, - Дамблдор впервые увидел страх в глазах своего противника, но кроме страха в них мелькнуло что-то еще, такой взгляд бывает у загнанной в ловушку жертвы.
- Пора с этим заканчивать, - обведя рукой окружающее пространство, маг начал читать древнее заклинание. - Klaio gia mageia… [12]
- Морто Керно! Фиендфайр! – Темный Лорд, оказавшийся в западне, лишившийся практически всех своих последователей, сделал свой последний ход. Раз он не смог победить, пусть все они погибнут вместе с ним, сгорев в Адском пламени, а проклятый старик Дамблдор еще и лишившись всей своей магии. Заклинание «Морто Керно» относилось не к темной, а самой черной магии, оно разрушало магическое ядро проклятого, взамен выпивая все силы того, кто его произнес, оставляя последнего беспомощным на длительное время.
- Даркшилд! – буквально проревел Альбус единственное, что всплыло в памяти, а следом: - Репелло Инимикум! – мощный купол накрыл двух противников вместе с фонтаном, отсекая их от окружающего мира. Внутри купола бушевало Адское пламя, которое пожирало все на своем пути. Защитники вздрогнули, раздались отчаянные стоны: от Адского пламени невозможно спастись, Альбус Дамблдор спас всех их, но погиб сам.
Минуты длились, тянулись, медленно наматываясь на веретено времени, а пламя все продолжало бушевать, как дикий кровожадный зверь, рвущийся из клетки, поэтому когда оно все-таки исчезло, взглядам тех храбрецов, что рискнули узнать судьбу их спасителя, предстала удивительная картина: золотые фигуры фонтана стояли вокруг двух застывших в противостоянии фигур, словно прикрывая их собой. Сам фонтан исчез, а фигуры разительно изменились. Если раньше кентавр, гоблин и домовый эльф с явным раболепием смотрели на пару волшебников снизу вверх, а те снисходительно посматривали на них с постамента, то сейчас волшебник, кентавр и гоблин в воинственных позах, готовые вот-вот рвануть в атаку, предстали перед присутствующими единой боевой тройкой во всем своем великолепии. А волшебница, держащая за руку домового эльфа, казалась воплощением доброты и уюта, но одновременно и безжалостной богини, готовой на все для защиты тех, кто в ней нуждается. На лице эльфа застыло удивленное выражение, но при этом было видно, что за свою хозяйку он готов сражаться до последнего, так сильно домовик сжал кулачок на другой руке. В будущем, в восстановленном атриуме Министерства, обновленную композицию установят в самом центре зала как знак единства магических народов и волшебников.
Раздался пораженный вздох, когда седоволосый мужчина пошатнулся, а его противник осыпался кучкой пепла, моментально разнесенной по помещению невесть откуда взявшимся сквозняком. Орденцы бросились к своему главе, а тот открыл глаза, удовлетворенно окинул взглядом зал, обновленные фигуры фонтана, выживших защитников, улыбнулся и рухнул на пол.
***
Прошла неделя с момента битвы, когда Альбус Дамблдор открыл глаза в палате для безнадежно больных больницы Святого Мунго. Вылетев в коридор в одной ночной рубахе, маг отмахнулся от врачей, попытавшихся встать на его пути, добрался до аппарационной площадки на первом этаже и переместился в Хогвартс. Встретив по дороге в свой кабинет застывшую от неожиданности Минерву Макгонагалл, Дамблдор велел ей срочно собрать Орден, причем местом собрания указал свой кабинет. Пораженная Минерва только кивнула и уставилась в след своему начальнику: несколько дней назад колдомедики полным составом объявили, что Альбус не жилец, его магическое ядро неконтролируемо разрушается, отбирая при этом и так немногочисленные оставшиеся годы жизни волшебника. Все были уверены, что великий маг умрет через несколько дней, а он только что пронесся мимо нее, словно мальчишка, полный сил и здоровья. Встряхнув головой, повеселевшая Макгонагалл отправилась выполнять поручение директора.
Прибывающие через камин Орденцы, видя своего главу живым и, судя по всему, вполне здоровым, были в не меньшем шоке, а Дамблдор, не обращая внимания на окружающих, составлял план. План с большой буквы «П», если быть точнее. Во время сна или комы (или как там еще называют это его бывшее состояние) Альбус понял, что или они сейчас меняют мир на правах победителей, пока Министерство не пришло в себя после произошедшего, или все их усилия, все жертвы этой войны станут бессмысленными.
Почему многие древние рода встали на сторону Реддла? Что они хотели получить от Министерства? Свободу, уважение, отмену запрета на родовую магию? Неужели это сложно было им дать?! А образование? Дамблдор ежегодно весь август обивал пороги Отдела образования, предлагал вернуть многие старые предметы, ввести новые, пересмотреть систему образования. Сделало Министерство хоть что-то в этом направлении? Нет, снова нет. А отношение к волшебным народам? Да их в большинстве своем ставят даже ниже животных! На его памяти Хогвартс удалось закончить всего одному оборотню, и где он сейчас? Вынужден сводить концы с концами, перебиваясь подработками в магловском мире.
Весь мир давно уже смеется над политикой Магической Британии. А они загоняют себя во все более и более глубокую яму. А маглорожденные? Настоящий Дар Магии! Никто до сих пор не знает, как дети простых маглов иногда становятся волшебниками. Во всем мире к ним относятся как к равным, да что там, за некоторых особенно сильных маглорожденных даже бои устраивают: на них нет проклятий крови или рода, а обучить традициям можно любого. Здесь же, максимум чего может добиться маг с родителями маглами – это место мелкого служащего («подай-принеси»). Вот и уходят маги из магической части страны, а вместе с ними уходит и магия. Если все останется как прежде, через пару поколений магов просто не станет. От этих мыслей Альбуса передернуло. Надо все исправить, а времени ему осталось слишком мало. Дамблдор чувствовал, как утекает его магия, словно песок сквозь пальцы, а вместе с ней приближается смерть. Он никогда ее не боялся, в конце концов «для высокоорганизованного разума смерть — это очередное приключение»[13], а от приключений не стоит отказываться, даже если после нельзя будет вернуться обратно.
Альбус нацепил свою коронную улыбку, посмотрел на присутствующих и начал речь: «Друзья мои, нам предстоит великая миссия, но мы обязаны справиться. Ради нашего будущего, ради наших детей…»
[12] «Взываю к магии…» - искаженная греческая фраза на латинице.
[13] Цитата из книги «Гарри Поттер и Философский Камень»
Список заклинаний, используемых в главе (в порядке употребления):
1. Бомбарда Максима – усиленная версия заклинания, взрывающего препятствия, действует на большую площадь.
2. Акселитус – заклинание удушья (удивительно, что произнесенные Волдемортом заклинания с буквами «с» или «ш» вообще срабатывали, но так все и было).
3. Анапнео – заклинение, позволяющее прочистить дыхательные пути или снять удушье, кашель.
4. Бонс Картео – крошит кости в той части тела, куда направлена палочка.
5. Виртус Виолатио – проклятье, наносящее серьезные повреждения. Боль, переломы, порезы. Все в одном комплекте.
6. Круцио - пыточное заклятие. Приносит невыносимую боль. У жертвы есть вероятность сойти с ума.
7. Спанжифай – подкидывает мага, произнесшего заклинание, вверх.
8. Авис – заклинание, вызывающее (в действительности, трансфигурирующее из любой доступной вещи) стаю птиц.
9. Сурсум Версус - заклинание, создающее туман, попадая в который обнаруживаешь, что небо и земля поменялись местами.
10. Формидо - проклятье, вызывающее страх без каких-либо образов или иллюзий.
11. Морто Керно (авт.) – черномагическое проклятие, разрушающее магическое ядро волшебника, требует большого количества магических сил для использования.
12. Фиендфайр – адское пламя, заклинание вызывает огонь, уничтожающий все на своем пути, очень опасно, требует большого количества сил и концентрации.
13. Даркшилд - единственный в мире щит от слабых и средних Темных заклинаний, требует чистоты души и искреннего желания уничтожить Темного мага.
14. Репелло Инимикум - заклинание, которое защищает место от врагов и различных тёмных чар, является частью щитов Хогвартса.
*Все указанные выше заклинания взяты из открытых источников сети интернет (за исключением № 11).
Глава 10. Каждому по делам его...Магическая Британия бурлила. Буквально неделю назад закончилась война, медленно тянущаяся с периодическими вспышками-битвами уже несколько лет. Тот-Кого-Нельзя-Называть, точнее теперь уже можно, но от привычек так быстро избавиться нельзя, пал от руки своего главного противника. Газеты всю неделю смаковали легендарную «Битву за Министерство Магии», ее непосредственных участников и, конечно же, победителей. Впрочем, о подробностях самой битвы, благополучно умолчали, в конце концов, кому интересно, кто и как там умер или еще как-то пострадал? Не меньшее внимание было приковано и к победителю Тёмного Лорда – Альбусу Дамблдору, лежащему в данный момент в коме. Вход и коридоры Святого Мунго патрулировались отрядами авроров, чтобы благодарные соотечественники не разобрали своего Героя на сувениры. Ежедневный Пророк – главный вестник Министерства – опубликовал диагноз, поставленный Дамблдору колдомедиками, что вызвало очередную волну бурлений. Как же так, их Герой, победитель уже второго Темного Лорда столетия, умирает, причем смерть его может наступить в любой момент? Куда смотрит Министерство? А чем оно вообще занималось все это время? И почему борьбу с Тем-Кого…, короче, Волдемортом, вел не министр и подчиняющийся ему вместе с начальником аврорат, а простые маги, вставшие под знамена организации, возглавляемой директором школы (про другие должности все как-то подзабыли)?
На волне всех этих волнений, происходящих в магическом обществе, все упустили из виду момент пробуждения Дамблдора, а тот, не теряя времени даром, собрал всех своих подчиненных и фактически объявил войну Министерству. Нет, конечно, не в прямом смысле: сражений и смертей всем и так уже хватило, просто терпеть наплевательское отношение к стране, за которую ты и вся твоя команда несет огромную ответственность невозможно. И Орден Феникса, объединив свои ряды с бывшими Упивающимися, встал в решительную и непримиримую оппозицию.
Ежедневные заседания Визенгамота, выступления перед прессой, налаживание связей с другими странами, магическими существами, проживающими на территории страны в той и другой ее части и, под конец, первое триумфальное заседание Совета Лордов, собравшегося впервые за несколько десятков лет. Высший законодательный орган страны постановил провести полное реформирование Министерства, сложить полномочия с нынешнего Министра Магии, а также провести самые строгие проверки всех министерских служащих.
Министерство в ответ на действия оппозиции старалось показать свою значимость в годы войны, обвинить бывших Упивающихся во всех смертных грехах и «наложить лапу» на имущество погибших, но тем самым только еще больше показывало себя перед обществом в неприглядном свете. Все решила публикация в одном из выпусков «Ежедневного Пророка». Как журналистам удалось получить эти приказы, никто не знал, в особенности те, в чьи обязанности входило следить за их исполнениями, но их обнародование вызвало эффект разорвавшейся бомбы: приказ о недопущении на любые значимые должности Министерства маглорожденных, приказ о ликвидации в школе чародейства и волшебства Хогвартс большей части предметов и снижение финансирования с целью недопущения воспитания сильных магов, приказ о приравнивании магических существ к животным с последующим отречением их имущества в пользу Министерства, проект приказа об обязательной регистрации всех въезжающих и выезжающих из страны магов с уплатой астрономической пошлины, проект приказа… проект…
Сказать, что люди были в шоке, значит не сказать ничего. Своими действиями Министерство привело всю страну к краю бездонной пропасти, и просто чудо, что она как-то смогла на этом самом краю удержаться. Оппозиция, совершившая огромную подготовительную работу в рамках свержения действующего правительства, была в легком недоумении. На что им потребовалось несколько месяцев, обычные граждане совершили в течение нескольких часов. С режимом изоляции страны и погружения ее в пучину мрака было покончено. Казалось, что если бы подобная информация появилась в свое время в адрес уже бывшего Темного Лорда, он не прожил бы и часа, но чего нет, того нет.
За всеми этими происшествиями никто не обратил внимания на родившихся в первую неделю августа наследников родов Поттер и Лонгботтом. Темноволосый Невилл, по заявлению бабушки Августы, внешним видом явно пошел в мать, а черноволосый Гарри, взирающий на мир пока еще мутными зелеными глазами, был вылитый папа Джеймс. «Лишь глазки мамины» - умилялись все друзья в один голос. Присутствующий на проведенном чуть позже обряде крещения Альбус Дамблдор прослезился, и в этот раз его слезы видели все присутствующие, но связали с общей атмосферой радости и счастья, царившей на церемонии. Сам же Альбус был теперь уже бесконечно счастлив. Ему удалось! Он спас так много жизней, что жертва в виде своей стала не такой уж большой ценой. Примерно год назад, на встрече с Трелони он решил, что сделает все возможное, чтобы пророчество не исполнилось, и он сделал это. Глядя в сверкающие радостью глаза своих студентов (ни один учитель или преподаватель не считает своих учеников или студентов бывшими, чтоб вы знали), Дамблдор объявил, что с огромным удовольствием будет считать малышей своими внуками, а молодых родителей – детьми. С этого времени часто можно было встретить гуляющих по улицам Поттеров или Лонгботтомов в компании с всенародно обожаемым победителем Темных Лордов. Иногда к ним присоединялся брат Дамблдора, Аберфорт, неожиданно оказавшийся не угрюмым и злобным, как все считали, а весьма общительным и презентабельным пожилым мужчиной.
Незадолго до наступления четвертого дня рождения малышей, в Магическую Британию пришла трагедия. Альбус Дамблдор, не дожив до своего 125-летия [14] всего месяц, скончался теплым июльским вечером. В последнее время, старый маг чувствовал себя плохо, поэтому с радостью согласился пожить вместе с четой Поттер (Джеймс, из исповеди все также болтливого в компании лучшего друга и бутылочки Огденского Сириуса, узнавший о действиях директора, был только рад хоть как-то помочь спасителю его семьи, а Лили просто была рада видеть своего любимого профессора). В тот вечер Дамблдор, уже не встающий с кровати, чему-то грустно улыбнулся и попросил позвать в гости брата, Лонгботтомов и нескольких других близких друзей, включая Минерву Макгонагалл и Николаса Фламеля с супругой. Узнав от Альбуса о том, зачем их пригласили, женщины заплакали, а мужчины лишь понимающе кивнули. Все понимали, что проклятие Реддла убивало старого мага, а потому ждали этого момента. Ждали, но не принимали как данное. И вот этот день настал.
Прижав к груди названных внуков – шебутных юных волшебников – уже сейчас демонстрирующих своими магическими выбросами недюжинную силу, Альбус хитро подмигнул им и наколдовал иллюзии волшебных зверей. Ребята, весело рассмеявшись, крепко обняли деда и убежали играть, оставив взрослых с их серьезными делами. Обведя взглядом присутствующих, Дамблдор вздохнул и рассказал всю историю. Про то, как он пришел в гости к Аберфорту и столкнулся с пророчеством, как узнал о шпионе Тома и решил сделать все возможное, чтобы это пророчество не сбылось, как узнал о дате рождения детей и поиске средства задержки беременности. На этих словах Дамблдор попросил Лили и Алису подойти, взял их за руки и попросил прощения за такое грубое вторжение в жизнь их тогда еще не рожденных малышей. Едва успокоившиеся женщины снова разрыдались и сквозь слезы утешили мага, что ни в чем его не винят, а даже наоборот. Умолчал Альбус лишь о крестражах и ритуале их уничтожения. Кстати, очищенные от зла реликвии Основателей были в торжественной обстановке вручены деканам факультетов, а затем помещены на самое видное место в гостиных общежитий студентов.
К концу рассказа голос Дамблдора становился все тише и тише. Последние его слова «теперь я могу уйти» присутствующие прочли буквально по губам. Взглянув в сторону двери, Альбус улыбнулся, будто встретил близкого человека и умер. Так, с улыбкой, навеки застывшей на его лице, Дамблдора хоронили через день на кладбище Годриковой Впадины рядом с родителями и сестрой. Небольшая деревенька с трудом вмещала в себя огромное количество людей, пришедших проститься с человеком, ставшим легендой.
***
Медленно, но верно, страна поднималась из того ужасного состояния, в которое ее загнала деятельность давно реформированного Министерства. Смерть великого волшебника лишь подстегнула этот процесс. Люди осознали, что никто не вечен, а жизнь всего одна, и ее надо прожить так, чтобы потомкам было чем гордиться. Восстанавливались давно забытые традиции, возрождались праздники и обычаи, одновременно с этим в мир магии пришла техника, созданная ушедшими в своем развитии маглами далеко вперед. Не все было просто в Магической Британии, но новых Темных Лордов здесь явно не ждали. А что же герои нашей истории, спросите вы?
Сириус Блэк, проработав несколько лет в Отделе Тайн, решил, что мечта должна оставаться мечтой, а потому стал учителем Боевой Магии (бывшей ЗОТИ, разделившейся на Защитную и Боевую) в Хогвартсе. В первый же год на уроке седьмого курса он влюбился в потрясающую брюнетку, Вальбурга была настолько рада за сына, что даже не поинтересовалась ее родословной. Свадьбу сыграли через год, а через девять месяцев у рода Блэк появился наследник – Регулус Сириус Блэк. Изредка Сириус навещал своих бывших коллег и порой даже участвовал в боевых вылазках, но с появлением ребенка успокоился и остепенился, проводя больше времени в кругу семьи и друзей.
Люциус Малфой, считающийся в обществе маглоненавистником, неожиданно для всех оказался владельцем и совладельцем нескольких крупных магловских предприятий. Что интересно, работали на них маглы, сквибы и волшебники. Обнаружив этот факт, бывшее Министерство попыталось надавить на Малфоя, напирая на Статут Секретности, но ему удалось выкрутиться, предъявив все необходимые документы и договоры о неразглашении. В Совет Лордов Малфоя пригласили именно благодаря наличию этого самого бизнеса. Раз уж человек столь много знает о маглах и их экономике, пусть он и занимается связями с ними. В личной жизни у Люциуса все тоже было хорошо. Жена, с трудом выносившая и родившая единственного как тогда казалось ребенка, некоторое время назад родила девочку. Женская половина семейства Малфой была абсолютно здорова, во многом благодаря «Salutis Vitae Novae», зелью, созданному Альбусом Дамблдором и Горацием Слагхорном. Впрочем, благодарными создателям оказались не только чета Малфой. Воздействие темной метки значительно ослабило организмы бывших Упивающихся, отчего многие их дети должны были родиться больными или не родиться вовсе. Бум рождаемости в начале восьмидесятых и далее на долгие годы снабдит Хогвартс и другие школы магии своими учениками.
Гораций Слагхорн, проработав после смерти своего друга пару месяцев, написал заявление на увольнение, порекомендовав на свое место Катарину Забини, жгучую итальянскую красавицу, происходящую из рода известных европейских зельеваров и отравителей Медичи. Катарина, увлекающаяся зельями даже больше, чем своими многочисленными бывшими мужьями, с радостью согласилась на предложение директора Хогвартса Минерва Макгонагалл, лишь затребовав для себя больше комнат и парочку эльфов, так как намеревалась жить в замке вместе со своим сыном (неважно от какого брака) Блейзом. Сам же Гораций полностью ушел в науку. Столкнувшись на одной из конференций зельеваров с молодым Мастером Зелий Северусом Принцем, Слагхорн узнал, что его собеседник на этой конференции будет представлять модификацию аконитового зелья [15], позволяющую снизить последствия от превращения оборотней в полнолуние вплоть до состояния легкого недомогания. В ответ на вопрос, почему выбор пал на такое сложное зелье, Принц лишь промолчал, задумчиво взглянув куда-то в сторону.
В семьях главных героев давно забытого и не исполнившегося пророчества было все хорошо. Мальчишки Гарри и Невилл возились с ребятней помладше: близнецами Карлусом и Викторией Поттер, Арфангом Лонгботтом (Арфангом звали отца Августы Лонгботтом) и Регулусом Блэком. После женитьбы Сириуса все три семьи часто выбирались всей компанией в магловский Лондон или на море, благо у Блэков был свой собственный остров. Джеймс Поттер дослужился до Главного Аврора, но, получив на одном из заданий травму ноги, решил присоединиться к своему приятелю, став учителем Защитной магии. Лили Поттер посвятила себя тому, что ей лучше всего удавалось в школе – чарам. Будучи матерью троих детей, Лили долгое время проводила дома, потому чары стали ее отдушиной и причиной получения Мастера Чар. Книга заклинаний «Волшебный Дом и дети в нем» стала бестселлером в магическом мире. Фрэнк и Алиса Лонгботтом после рождения первенца оставили работу в аврорате и посвятили себя гербологии. После того, как дети подросли, и их можно было оставлять на попечении бабушки Августы, супруги исколесили весь мир в поисках редких растений, впоследствии заразив своим увлечением Невилла.
Многое можно рассказать и о других. Можно, но… не стоит. Ведь легкая недосказанность всегда интересней, не так ли? Ах да! Трелони, мы же совсем о ней забыли! Получив своеобразный отказ от места учителя прорицания в Хогвартсе, женщина на некоторое время выпала из жизни, восстанавливая баланс своего внутреннего Ока, как она это рассказывала при встрече немногочисленным знакомым, а на самом деле потребляя несметное количество алкоголя. В конце концов, баланс Ока восстановился (а алкоголизм у магов в принципе не существует), и Сибилла Трелони решила попытать счастья в мире маглов. Открыв салон предсказаний, через некоторое время дама поняла, что ее жизнь удалась. От клиентов не было отбоя. Люди хотели узнать про свое будущее и даже зачем-то про прошлое, искали у себя и близких загадочные порчи и сглазы, а уж сколько «венцов безбрачия» удалось снять Трелони, она даже со счета сбилась. Все в ее жизни было замечательно, кроме дара предсказания, которого она лишилась. Такова была цена несбывшегося пророчества. Но, согласитесь, не такая уж она и высокая, верно?
КОНЕЦ
[14] В действительности, по информации с Поттер Вики, в 1984 году Альбусу Дамблдору исполнилось бы 103 года. Однако на момент начала истории, в 1979, ему уже больше ста. Автор извиняется перед ценителями канона, что передвинул дату рождения главного героя на 1859 год вместо 1881.
[15] Во многих фиках считается, что изобретателем аконитового зелья (оно же ликантропное, оно же волчье противоядие) является Северус Снейп. В действительности же его автор Дамокл Белби.
P.S. Хоть это и конец истории, у фика есть маленький необязательный эпилог. Вы можете остановиться здесь или продолжить дальше. Решать вам. Автор искренне признателен всем, кто оценил и прокомментировал сие творение. Эпилог – подарок исключительно для вас.
Необязательный эпилогПрим. автора: перед прочтением эпилога или сразу после настоятельно рекомендуется для понимания происходящего прочитать мини-фик «Сны в летнюю ночь» тут: http://hogwartsnet.ru/mfanf/ffshowfic.php?l=0&fid=83016. И не говорите потом, что автор вас не предупреждал.
Рассказав всю историю пророчества, Альбус Дамблдор закончил свою речь словами «теперь я могу уйти». Тихий вздох вырвался у него, когда он посмотрел на дверь. Там стояла Ариана. Его Ариана, любимая младшая сестренка, стояла в дверях и улыбалась ему. Сестра… Улыбка озарила лицо старого мага, прежде чем он закрыл глаза навсегда. Чтобы в следующий миг открыть их и обнаружить себя на вокзале. Это был знакомый Кингс-Кросс и в тоже время какой-то другой. Все вокруг было белым, но этот белый цвет вовсе не резал по глазам, а внушал спокойствие и комфорт. А еще ожидание кого-то или чего-то.
- Молодой человек, вы кого-то потеряли? – раздался совсем рядом мелодичный девичий голос. Альбус обернулся и увидел девушку с длинными светлыми волнистыми волосами и голубыми глазами.
- Ариана? – вырвалось у него изумленно.
- Не совсем, - засмеялась девушка, - но очень близко. Она совсем рядом и уже заждалась тебя. К тому же скоро ваш поезд.
- Но, кто тогда ты?
- Я? Всего лишь Магия. О, не стоит так волноваться, побереги нервы для встречи с сестрой. Я та самая Магия, что дарит людям частицу себя, частицу волшебства.
- Зачем ты здесь?
- Проводить тебя, конечно, же, глупенький! – засмеялась «девушка», а затем продолжила серьезно, - и сказать «спасибо». Спасибо, Альбус, что сделал все правильно, я надеялась на тебя.
- Я не мог поступить иначе. Прости, что я на «ты», мне вроде как можно, раз я уже мертв, что ты имела в виду под словами «все правильно»?
- То пророчество, которое ты уничтожил. Я хочу показать тебе кое-что. Это могло произойти, поступи ты по-другому или приди в гости к брату в другой день. Знаешь ли ты о параллельных мирах? – маг покачал головой. – Так вот, каждый миг, каждый момент, когда человек делает важный выбор, становится началом нового мира. Он внешне такой же, как и все остальные, но события в нем развиваются иначе. В одном из таких миров ты посчитал пророчество истинным и начал ему следовать…
От рассказа этой невероятной девушки, так похожей внешне на Ариану, внутри у Дамблдора что-то болезненно сжималось. Как он мог так поступить со своими последователями и сторонниками? Как у него не дрогнула рука опаивать их различными зельями и опутывать проклятиями? А Лили, Джеймс и Гарри? Отправить внука, а Альбус давно звал Гарри только так, этим ужасным людям, где малыш каждый год терпел побои и издевательства. Эта и другие вероятности проносились перед глазами Дамблдора, делая его все более и более несчастным.
- Извини, - тихо произнесла Магия, - но ты должен был это видеть, прежде чем сможешь идти дальше. Теперь ты понимаешь, что я посчитала «правильным»?
- Да, спасибо, теперь я это понимаю. Но, скажи, почему ты вмешалась сейчас и не вмешивалась раньше?
- Меня об этом попросили, - взглянув на часы, висящие на стене, девушка охнула. – Альбус, мы с тобой заговорились, а тебя ведь ждут! Иди скорей, иначе твоя сестра будет на тебя злиться. Передавай ей привет!
- Обязательно, - произнес Дамблдор, но его собеседницы на перроне уже не было. Зато чуть вдалеке он заметил лавочку, на которой кто-то сидел в ожидании поезда. Улыбнувшись своим мыслям и поблагодарив судьбу за такую невероятную встречу, мужчина скорым шагом направился в сторону, как он понял, своей сестры. Пройдя несколько метров, мужчина пошатнулся, и вот, навстречу судьбе бежит маленький мальчик с рыжими волосами.
- Ариана, Ариана! Я пришел!
***
В саду, залитым ранним утром туманом, скорее угадывалась, нежели виделась фигура девушки, вероятно рыжеволосой и с восхитительно зелеными глазами. Она заглянула в окно комнаты, выходящее в сад. В комнате, явно детской, на большой кровати спал мальчик. Вполне обычный четырехлетний ребенок, если бы не шрам в виде молнии, который в этот самый момент начал бледнеть, а затем и вовсе исчез, будто его никогда и не было. Девушка улыбнулась, вспомнив недавний разговор:
- Привет, малыш. Я пришла, как и обещала.
- Привет… Магия. Я думал, ты мне приснилась. Значит, все это было взаправду? – мальчик нахмурил брови, вспоминая картины прошлого.
- Да, малыш. Увы, да. Ты ведь еще помнишь, что должен загадать желание? Самое-самое. Оно очень важно, ведь после этого все изменится.
- Да, конечно. Я думал, теперь я знаю, что было там, раньше. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы никакого пророчества не было.
