Глава 1 The Piano
Дин, грубоватый, мускулистый, в синих джинсах. Девушки в восторге от него, ни одна из них не удивляется, что он играет на гитаре.
Никто не ожидает, что он играет на фортепиано. Пальцы Дина скользят по клавишам, глаза темнеют, как только инструмент начинает петь, только тогда можно увидеть его настоящего. Мелодия плавно скользит от рока к старым любовным балладам, которые становятся неотделимы друг от друга. Он сидит в темной комнате с темной кожей, накинутой на плечи, его глаза мокрые, из горла вырывается почти рычание. Он играет так, словно сама ночь гонится за ним по пятам. Он знает, что так оно и есть. Что однажды им повстречается быстрый, сильный и достаточно умный противник, от которого не скроешься. Пальцы Дина порхают по пыльным клавишам, музыка плавно окутывает пустой дом.
- Дин? - голос Сэма заставляет взять фальшивую ноту и неловко вскочить на ноги, интересуясь, как долго брат наблюдает за ним.
Сэм вспоминает, как Дин играл в группе на гитаре, когда учился в средней школе в Массачусетсе, помнит, как был благодарен за деньги и страх, с которым на него смотрели одноклассники, помнит восторженный вздохи девушек, которые с обожанием смотрели на Дина, сжимающего в руках черную гитару, очаровывающего их улыбкой, полной обещания опасности.
Сэм вспоминает, как долговязый пятнадцатилетний парень впервые играл на гитаре в захудалом баре. Тогда Джон хотел продать гитару, что выручить немного денег, но Дин пробежался длинными пальцами по струнам мягко напевая мелодию себе под нос. Потом Джон жаловался, что в машине стало мало места, но вскоре смирился, потому старший сын начал зарабатывать своей игрой в барах, кафе, на выпускных, где девушки хотели только его. Ему было всего всего пятнадцать, но его глаза казались старше.
Сэм помнит, как правая рука брата была сломана на охоте спустя пару месяцев, как Дин просил отца не продавать гитару. Джон не слушал, и Сэм наблюдал, как отец засовывает в бумажник наличные. Сэм тогда плакал и ругался, Дин молча вернулся в отель, а потом ушел на долгую ночную прогулку.
Сэм вспоминает, как Джон выбирал в ломбарде гитару, когда у Дина зажила рука, чтобы сын снова мог зарабытвать деньги. Когда брат опять начал играть, его музыка уже не была такой превосходной и точной, как раньше, она больше не заставляла людей останавливаться и, замерев, слушать. Сэм часто спрашивал себя, потеряла ли искру только музыка?
Они переехали в дом, который по дешевке арендовали на пять месяцев, что сделать в нем ремонт. Сэм тогда повздорил с отцом, который лишил его нормальной детской. Дин ходил кругами, вокруг фортепиано, поглаживая пыльную полированную крышку расстроенного инструмента. В то время, как Сэм оставился после уроков оставался в школе, чтобы сделать домашнюю работу или погулять с друзьями, Дин мотался по барам, играя на гитаре и зарабатывая деньги, потому что отец не может содерждать семью, когда это необходимо. Иногда, возвращаясь с охоты, отец приносил стодолларовую купюру или ставил на кухонный стол бутылку коллы, карябал на обрывках бумаги план по ремонту дома, к которому так и не приступил. Дин устал ждать и через две недели принялся за ремонт сам. Сэм не заметил, как брат научился играть на фортепиано. Когда он приходил из школы, Дин сидел в робе за столом иужинал, потом торопился садиться за учебники или лез на крышу, чтобы заменить черепицу.
Сэм с ужасом вспоминает синяки и порезы по всему телу Дина, удивляясь, с каких это пор подобная жизнь стала для них рутинной. Дин просыпался рано, стирал, а после работал во дворе или на лужайке. Когда просыпался Сэм, его всегда ждали на завтрак молоко и овсяные хлопья, иногда немного молока перепадало и Дину, когда с деньгами было не слишком туго. Дин проверял свою домашнюю работу и бежал в школу, затем быстро возвращался домой и работал, в то время, как Сэм делал домашку или гулял с друзьями. В шесть Сэм приходил домой, к этому времени Дин успевал приготовить ужин, накрыть на стол, прибраться дома, помыть посуду. А поздно ночью он садился за уроки, с тоской поглядывая на фортепиано. По выходным Джон брал Дина на охоту, Сэм в это время ночевал у друзей. Или они упаковывали вещи и надеялись, что кога-нибудь вернуться сюда снова.
Когда Сэм был маленьким, он оставил свою любимую игрушку в отеле, потому что не хотел уезжать и надеялся, что они вернутся за ней и останутся. Джон молчал, а тринадцатилетний Дин успокаивал брата, позже позвонив менеджеру того отеля и попросив его переслать игрушку по почте Бобби, где она и ждала Винчестеров целых два месяца. Сэм научился никогда не надеяться на возвращение. И понял, что Дин иногда может сделать невозможное. Именно поэтому он не удивлен, что Дин играет на фортепиано. Или, что Дин может играть на нем так хорошо.
А Дин стоит, неловкий и уязвимый, и Сэму не нужно спрашивать, почему Дин держал свое умение в секрете. Потому что глаза Дина стали старше, все его тело покрыто шрамами и свежими ранами, потому что у него в кармане есть деньги, и он до сих пор хочет, чтобы Сэм был счастлив, и у них была нормальная семья. Дин носит кожаную куртку и мягко улыбается, но улыбка это не касается его глаз. Сэм смотрит на этого мужчину и гадает, был ли он когда-нибудь обычным мальчиком? Или он погиб много лет назад, когда сгорел их дом? Дин вырос, чтобы стать человеком, который всему научил себя сам. Человеком, который имел право жить, который никогда не жаловался, не ставил под сомнение, не спорил. И каждый раз, не задумываясь, рисковал жизнью ради семьи. Даже тогда, когда Джон дал ему гитару, и парень вышел на сцену перед пьяной толпой. Или взял колоду карт и посмотре на мужчин вокруг.
Дин понимает людей... Разбирается в людях и автомобилях, и в кожаных куртках, рок-музыке, гитаре и фортепиано.
Дин разбирается в пушках, ножах. Он может проснуться среди ночи и рассказать, как изгнать демона.
Дин носит в кармане соль. Он сам выучил латынь, когда ему приказал Джон. Он делал все, что говорил ему отец. Он позволил Сэму уйти. И Сэм сомневается, что Дин желает, чтобы все было иначе, даже если это причиняет ему острую боль утраты и сожаления.
Джон потерял жену.
Сэм потерял Джесс.
Дин потерял шанс на нормальную жизнь. И часть Сэма хочет, чтобы Дин продолжал играть на фортепиано, потому что тот человек, который делал это несколько минут назад, не его Дин.
Дин играет на фортепиано, потому что никто никогда не нуждался в нем.
Глава 2 In the Mirror
Дин Винчестер ненавидит свое отражение.
Он знает, что выглядит хорошо и довольно часто использует свое обаяние. Флирт стал его второй натурой.
Но, когда он смотрит в зеркало, то видит лишь мальчика, который никогда не был достаточно хорош. Все, что он видит, это ошибки, которые совершил, ошибки, которые сделали его таким, каков он есть. Все, что он видит, это как отец кричит на него, видит ремень свисающий из кулака отца, когда встает на колени и закусывает дрожащую губу, убеждая себя быть сильным.
Когда он не смотрит в зеркало, то может сделать вид, что достоин любви отца. Он может сделать вид, что достаточно хорош, достаточно быстр, достаточно силен. Он может притвориться, что сумеет защитить Сэмми, защитить сотни людей, которые нуждаются в защите.
Но зеркало было его предателем. Оно показывает искаженное отражение, созданное более чем двумя десятилетиями избиений, наказаний, страха, унижения, презрения и насмешек. Иногда он старается не верить, борется, убеждая себя, что он чего-то стоит. Он часто смотрится в зеркало, а затем отворачивается, чувствуя боль глубоко внутри.
Когда-то он был дерзким. Злился, ненавидел других, потому что больше не мог ненавидеть себя.
Но он не думал, что когда-либо верил в ненависть к другим.
Он научился чистить оружие для отца, научился метать ножи, стрелять, научился жить в постоянном ожидании наказания. Он мог прожить несколько дней без еды. Он пропускал занятия, чтобы заботиться о Сэмми. Кровь на губах и боль в щеке всегда напоминали ему об отце.
Но он помнит, что когда-то был любим.
Отец напоминал ему, дыша парами алкоголя в лицо, о матери. О том, как она умерла. О том, что она должна быть отмщена.
Отец хотел напомнить ему, что именно Мери хотела детей.
Напомнить, что Дин должен проявить себя, должен доказать, что стоит потраченных на него сил. Что он достоин любви.
Дин помнит, что когда-то был любим. Но между тогда и сейчас прошло много лет. Годы страдания и опустошения, послушания и отчаяния.
Джон сказал ему, что у него глаза матери. Джон приказывал ему закрывать их, когда наказывал его, заставляя сына со страхом ожидать следующего удара. И он был прав.
В школе Дин научился выражениям и словам, выказывающим безразличие. Беспечность. Но он никогда не мог изменить глаз, скрыть боль, глубину эмоций.
Именно поэтому Дин избегал зеркал. Когда он смотрит в них, он видит, что красив, может дерзко ухмыльнуться или ласково улыбнуться. Он может все это.
Но он никогда не сможет изменить своих глаз.
Джону Винчестеру никогда не давали покоя глаза старшего сына. Они напоминают ему, что когда-то он был счастлив и любим.
Джону Винчестеру не дают покоя глаза Дина, потому что они напоминают ему о том, чего у него никогда уже не будет.
