Карта Мародеров

Глава 1

Знойное и жаркое лето уже давно окутало собой Хогвартс и разморило учеников. Экзамены были позади, впереди у каникулы и целая жизнь, которая уж точно не будет скучной. Джеймс развязал слишком тугой узел галстука и устремил свой невидящий взгляд в окно. На улице уже давно стояла ночь, а сейчас его курс с улыбкой на лице получает аттестат, танцует и просто наслаждается последними мгновениями в Хогвартсе. Да, сегодня старшекурсники навсегда вступят во взрослую жизнь, и эта мысль слишком обреченно забилась в голове. За стенами замка их ожидала кровопролитная война. Само это слово никак не вязалась со счастливой жизнью, а страх потерять своих друзей и любимую девушку был настолько велик, что Поттер бы не задумываясь, прыгнул в самое пекло, дабы спасти их. Сохатый перевел свой взгляд на Мародеров, и ухмылка тот час заиграла на его устах.

Сириус стоял с аристократической маской и никак нельзя было понять, что у парня на уме, сколько Джеймс себя помнил, Блэк всегда скрывал свои чувства от других, его лицо было не проницаемым, гордым, для всех, кроме друзей. «Аристокра-а-ат» — подумал Поттер и непроизвольно улыбнулся, Блэк был его лучшим другом с первого курса и он уже привык к замашкам Бродяги. Дальше взгляд Сохатого скользнул по Питеру, который под взглядом их декана всегда сжимался и старался быть как можно более незаметным. Петтигрю никогда не отличался особой храбростью или благородством, но он всегда был с друзьями и они ценили его за это.

— …Вы хоть понимаете, сколько правил нарушили? — прохладно поинтересовалась Минерва Макгонагалл, отвлекая мальчиков от их раздумий. — Вас совсем не смущает, что даже в выпускной факультет потеряет баллы?

— Нам очень жаль, — за всех ответил Римус. Люпин был совестью компании, самым ответственным и рассудительным среди Мародеров. Он не очень любил устраивать шалости с друзьями, но, тем не менее, всегда принимал в них участие, ведь «надо проконтролировать этих оболтусов». Лунатик уже хотел начать длинную и запутанную речь о том, почему именно нельзя нарушать правила, чтобы спасти приятелей от наказания и потери баллов, но его перебил Филч — школьный смотритель.

— Жаль?! Да им нисколечко даже не стыдно, дай волю, они бы повторили свои безобразия! Я требую наказания! Давно надо было разрешить в Хогвартсе телесные наказания, тогда ни один ученик не нарушил бы школьных правил, они бы из башни выйти боялись! — смотритель на протяжении своей гневной тирады обильно жестикулировал руками и даже брызгал слюной в разные стороны, отчего все четыре мальчика морщились и с ненавистью смотрели на старика.

— Успокойтесь, пожалуйста, мистер Филч. — профессор перевела взгляд на своих студентов. — Может, Вы все-таки сознаетесь и расскажете, в чем дело?..

Неделя назад.

В тот день, как в принципе, и весь месяц, стояла невыносимая удушливая жара. Казалось, будто хотя бы еще одно мгновение, проведенное на солнце, и от тебя не останется и следа. Мародеры уютно расположились в своей комнате и стали заниматься тем, что от них не ожидал никто — готовиться к экзаменам. Такая безумная мысль, а Бродяга усердно пыталась доказать, что она и в правду ненормальная, естественно принадлежала Римусу Люпину, который был уверен, что лишняя подготовка будет в пользу. Остальные Мародеры восприняли эту новость не так бурно, но решили не перечить другу. Однако, спустя полтора часа всю комнату озарил истошный вопль Блэка:

— Черт! — Сириус поспешно поднялся с кровати, сваливая на пол надоедливые учебники. — Мерлин, да так и рехнуться можно! И кто только придумал эти чертовы экзамены?

— Бродяга, эти экзамены будут решать твою дальнейшую судьбу, — на серьезных тонах устало произнес Люпин, который и сам был не прочь сделать небольшой перерыв. — Так что, на твоем месте я бы отнесся к этому серьезно.

— Да, Лунатик, все-таки, ты невообразимый зануда, — ответил Блэк, плюхнувшись обратно на кровать. Если уж быть запредельно честным, то ничего особого, а уж тем более серьезного в этих экзаменах Бродяга не видел. Наверное, особую роль в этом деле сыграла его чрезмерная самовлюбленность, но посудите сами, Мародеры действительно были талантливыми учениками. Анимагия, заколдованная карта, да и многое другое, вряд ли все это было под силу легкомысленным идиотам.

— Поверить не могу, — вдруг проговорил Питер, и все взгляды в этот моменты были обращены к нему. — Еще неделька и мы навсегда выпустимся из школы и…и пойдем сражаться…

На последнем слове друг поник, вспоминая все беды, нанесенные войной.

— И кто после нас будет терроризировать школу? — задумчиво проговорил Джеймс, переведя свой взгляд на потолок.

— Будущие олени, — саркастично произнес Бродяга, лукаво ухмыляясь, за что получил в награду от Сохатого подушкой по лицу.

Римус страдальчески закатил глаза, а Питер с неприкрытым обожанием стал смотреть на шутливую драку. Вскоре, Сириус, заливисто смеясь, повалился на кровать, имитируя поражение. Такие моменты в их компании были привычны и надолго оставались в сердцах ребят. Джеймс с улыбкой на лице оглядел Мародеров и вдруг, его взгляд ненароком упал на пол, где одиноко лежал потрепанный и старый пергамент. Улыбка мгновенно пропала с его лица. С этой вещью связанно было слишком много теплых и таких родных воспоминаний. Он вспомнил, как они, будучи еще учениками младших курсов, задумали создать карту, которая помогла бы им в исполнении их шалостей, кажется, это была середина, а может уже и конец второго курса. Мальчики ночами сидели заперевшись в библиотеке над старыми фолиантами и выискивали нужные им заклинания, старательно вырисовывая каждый уголок заветной карты. На ее создание ушло около двух лет, но когда цель была достигнута, результат очень сильно обрадовал Мародеров.

— А что мы сделаем с картой? — поинтересовался Джеймс, не отрывая своего зоркого глаза от помятого пергамента. В сердце неприятно кольнуло от мысли, что придется расстаться с такой дорогой и значимой в их жизни вещью.

— Разумнее было бы отдать ее школьниками, — справедливости ради заметил Хвост. — Зачем она нам будет нужна вне Хогвартса?

— Ну, даже не знаю…а как же будущее поколение оленей? — шутливо спросил Бродяга, в этот раз увернувшись от летящей в него подушки. Лунатик возвел глаза к потолку, как бы мысленно прося терпения у Мерлина, а потом спокойно изрек:

— Это конечно все очень оптимистично и здорово, но за стенами замка идет война. Никто не может знать наперед, что же произойдет. Поэтому, думаю, Питер прав, карту лучше оставить в школе.

В эту минуты вся четверка задумалась о своем будущем, и как ужасно было осознавать, что они не видят перед собой ничего, кроме кровопролитной войны. Наверное, им все-таки не повезло родиться в это время. Кто знает, как бы сложилась их судьба, если бы не было террора Волан-де-Морта и вечного страха потерять близкого сердцу человека.

— Я с тобой согласен, но не можем же мы ее отдать просто первым встречным. — медленно проговорил Джеймс. — К тому же это и не интересно.

— Тогда как насчет некоего испытания, что-то вроде конкурса на лучших бузотеров школы, после нас, конечно, — с легкой ухмылкой сказал Сириус.

Поттер невольно усмехнулся, задумываясь над испытанием, которое можно придумать для юных авантюристов. Карта была слишком ценной и полезной, поэтому заполучить ее просто так сродни неуважению к их труду. По лицам друзей он понял, что те считают примерно так же. А что, если эта карта попадет не в те руки? И самое страшное, как считал сам Джеймс — этот человек может оказаться старостой, которая будет всячески препятствовать нарушению правил.

— Ну вы же понимаете, что эти нарушители правил могут прийти в школу и не через десять, и не рез двадцать лет, — серьезно проговорил Лунатик.

— Тогда, получается, карта должна дождаться своего будущего хозяина. — Хвост почесал затылок и, улыбнувшись, выпалил на одном дыхание. — А кто ж лучше сохранит нашу карта, как не Филч?

— Дельная идея, Пит, — немного удивленно произнес Блэк. — Ну, хорошо, допустим, карта попадет к завхозу, но как этот новый Мародер сможет воспользоваться картой, если не знает, как ее для начала открыть?

Джеймс присвистнул и даже Римус наконец отложил книгу и стал мерить беспокойным шагом комнату. А ведь действительно, как поможет простой кусок пергамента? Как этот человек сможет узнать заветные кодовые слова?

— Это и будет его испытание, — изрек, наконец, Сохатый. — Если этот человек действительно заслужил нашу карту, то он мало того, что обратит внимание на простой и помятый кусок бумаги, он будет еще упорно пытаться разгадать ее секрет.

В комнате повисло неловкое молчание. Римус едва заметно качал головой, как бы говоря, что это испытание не только не рациональное, а еще и глупое, и бесперспективное.

— О Мерлин, Лунатик, что тебе опять не нравится? — устало потерев глаза, проворчал Бродяга. — Заметь, ничего страшного эта шалость за собой не несет. Ну подумаешь, поломают ребятки голову, но зато, если они все-таки смогут разгадать нашу, так сказать, загадку, какие возможности откроются перед ними.

— В таком случае, я не удивлюсь, что нашей картой в ближайшие сто лет никто не воспользуется, а все потому что, вам, оболтусам, пришла в голову очередная безумная идея…

—…Ну, и почему же вы молчите? — грозно посмотрев на своих студентов, проговорила Макгонагалл. — Зачем вы создали стену, которая выкрикивает оскорбления в лицо учащихся? Что за детский сад, в конце концов?

Блэк нахально ухмыльнувшись, лениво проговорил:

— Ну понимаете профессор, когда стена кричала на весь замок о том, что наш дражайший и несравненнейший завхоз мистер Филч — конченый придурок, она не хотела обидеть. Напротив, констатировала давно известный, но всеми умалчиваемый факт.

Джеймс невольно прыснул, а Питер с неподдельным восторгом уставился на своего кумира — Сириуса Блэка. Сам он никогда не решался говорить в таком тоне с профессором, а сама мысль о таком дерзком поступке, вызывала дрожь в коленках. Римус на все только привычно закатил глаза и сдержанно улыбнулся. Каким бы правильным он не был, завхоза все равно не переносил.

— Мистер Блэк! — Миневра всеми силами пыталась придать лицу должную серьезность, но выходило это из рук вон плохо. — Не паясничайте. Вы хоть понимаете, какие у Вашей компании серьезные проблемы? — Затем, внимательно оглядев ребят, профессор произнес. — Как Вам вообще такое в голову пришло?..

Три дня назад.

Римус Люпин всегда считал, что более безумного, нежели стать анимагом и сопровождать его во время полнолуний — друзья не могли придумать. Однако, он ошибался. Глубоко ошибался, забывая о том, что имеет дело с господами Мародерами. Конечно, за семь лет дружбы стоило бы привыкнуть ко всякому роду безумию и нарушению правил, однако, давалась это ему с трудом и далеко не всегда.

— Вы серьезно? — немного шокировано произнес Лунатик, посмотрев сначала на друзей, а потом на карту.

— Абсолютно, Рем, — повторив в пятый раз, раздраженно откликнулся Джеймс, взлохмачивая свои черные патлы.

— Это безумие, — отчеканил Люпин, с шумом присев на кровать, обдумывая услышанное. Пять минут назад парень узнал о гениальном плане своих друзей. Хотя, признаться честно, ничего гениального он там не увидел, а скорее наоборот, еще раз ужаснулся фантазии Блэка и Поттера. — Орущая стена?

— Не просто орущая стена, — тут же встрял в беседу Бродяга. — А орущая оскорбления стена. Ты только представь, какой фурор произведет сей шедевр. А в какой ужас придет Макгонагалл! Ради этого, стоит и постараться.

— А вы не думаете, что это может обидеть учеников? — поинтересовался Хвост, молчавший все это время.

— А вот тут есть один нехитрый фокус, — азартно подметил Сохатый, сияя, словно начищенный галеон. — Это стена будет выкрикивать оскорбления только тем людям, которым мы скажем.

Люпин шумно вздохнул, понимая, что ему никак не отвертеться от этой затеи. Хотя, в принципе, что они теряют? Еще около трех дней, и они официально заканчивают школу, так почему бы не оставить после себя что-то…ужасающее. Лунатик слегка усмехнулся, задумываясь над реакцией декана, да и профессоров в целом. Увидев сомнения на лице Римуса, Сириус с Джеймсом дали друг другу «пять» и одинаково нахально ухмыльнулись.

— Но, а как это поможет нам с картой? — озадаченно поинтересовался Питер.

— Не тупи, Хвост, — раздраженно откликнулся Блэк. — Поскольку мы хотим, чтобы с картой ничего не случилась, и она благополучно дождалась своего нового хозяина, наша задача подкинуть ее в кабинет Филча. А чтобы попасть туда, нужно совершить что-то такое, что действительно могло пошатнуть и без того повернутую психику завхоза.

Лунатик резко уставился на Бродягу, надеясь, что его опасения беспочвенны.

— То есть вы хотите, чтобы мы попались ему с поличным?

— Получается, что так, — неспешно ответил Сохатый, щурясь на солнце.

Римус завыл, проклиная всю эту затею. Если они попадутся — это означает, что у них появится лишние проблемы и потеря баллов. Учитывая, что ребята и без этого происшествия конкретно опустошили копилку своего факультета, то их дорогая староста Лили Эванс будет в ужасе.

— Лили тебя прикончит, — словно прочитав мысли Римуса, ответил Хвост.

Джеймс сглотнул, вспоминая вспыльчивый нрав рыжей старосты.

— Не преувеличивай, Хвост, Цветочек отходчивая, и, к тому же, вряд ли сможет навредить нашему оленю, — поспешил успокоить друга Сириус. Сохатый, слишком долго добивался благосклонности этой девушки и теперь боялся ее потерять. Ведь счастье казалось ему таким хрупким, хотя, по мнению Блэка, уже никуда она не денется от своего парня. Теперь-то уж, когда все-таки согласилась сходить в Хогсмид с Джимом.

— Хорошо, но как вы собираетесь подкинуть Филчу карту? Даже если мы окажемся в его кабинете, то он просто будет орать на нас полчаса, пока Макгонагалл не назначит нам наказание, — спросил Люпин, он все еще пытался найти недочеты в плане ребят. Ему не казалось такой уж разумной идеей заколдовывать целую стену в замке, и к тому же, привлекать столько внимания. Но друзья продумали все до мелочей и отговорить их никому уже не удастся. Римус знал это, Джеймс и Сириус, если уж брались за дело, то доводили его до конца и помешать им никто не мог.

— Карту мы позволим забрать у нас, она должна оказаться в ящике с самыми ценными вещами, которые когда-либо взимал старик.А поскольку Макгонагалл будет с нами с самого начала, то не даст затянуться этому делу, так что не волнуйся, Рем. Тем более, мы просто напросто опозоримся, если завхоз нас так просто, самостоятельно поймает, без помощи декана, имидж — важное дело. — Объяснил Джеймс, он считал, что карта заслужила этого почетного места в ящике с самыми опасными и ценными вещами. Там, она привлечет больше внимания авантюристов, нежели простым пергаментом на столе. Он, конечно, беспокоился насчет Лили, но затею нужно было воплотить в жизнь, он не мог бросить пергамент на произвол судьбы каким-нибудь дилетантам, а выкрасть ее из этого ящика осмелятся только настоящие шутники и бузотеры школы…

— … Молодые люди, Вы меня вообще слышите? Я Вам вопрос задала, — строго поинтересовался декан, вытирая запотевшие стеклышки очков.

Мародеры переглянулись. Признаться, в их план не входила нудная и назидательная беседа с Минервой, поэтому сейчас, смутившись, парни пытались отыскать в глазах у друг друга выход из этого положения.

— Профессор, — подал свой жалобный голосок Питер, — нам правда очень жаль, — Блэка не удержался и хмыкнул. — И мы просим вашего прощения…

— Мы это уже слышали не один раз, — перебив ученика, прокряхтел завхоз. — Вот говорил же я, нет на Вас управы!

— Мистер Филч, — попыталась успокоить его Макгонагалл. — Мне тоже очень неприятна эта ситуации…

— Ха, — громко крикнул Аргус, ткнув пальцем в Джеймса. — Он что-то прячет в карманах своей мантии!

Поттер тихонько выдохнул, ведь уже целых пять минут он пытался привлечь внимание завхоза, теребя карту в кармане. Сириус одобрительно подмигнул, а на лице Люпина появилась усталая улыбка, ибо Мародеру уже порядком надоел весь этот спектакль.

— Его немедленно стоит обыскать! Мало ли что прячет это варвар в карманах.

Со стороны профессора послышался тяжело вздох. Она явно не одобряла обыск, но прекрасно понимала, что иначе завхоз не отстанет от нее и ее учеников до конца этого дня.

— Мистер, Поттер, будьте любезны, выверните карманы своей мантии, — раздраженным тоном проговорил декан. Под строгим взглядом профессора и ликованием со стороны Аргуса Филча, Поттер вальяжным движением вытащил помятый кусок пергамента. — Что это?

Никто из Мародеров не сказал ни слова. Радость Филча погасла, ведь он ожидал найти что-то более опасное, нежели чистый кусок бумаги. Однако, Миневра не разделяла мысли завхоза. Ей показалось это странным, зачем этим оболтусам понадобился обычный пергамент, тем более в день выпускного.

— Откройся мне, — отчеканила Макгонагалл, приложив носик палочки к пергаменту. — Я, декан факультета Гриффиндора — Миневра Макгонагалл, приказываю тебе открыться.

По чистому листку прошлись чернильные полоски, а вскоре появился и сам текст:

«Господин Лунатик склоняется в поклоне и приносит свои извинения, так как не сможет открыть секрет этой вещи»

Профессор подняла свою бровь, а после того, как окинула Мародеров подозрительным взглядом, перешла обратно к тексту.

«Господин Бродяга просит достопочтенного профессора не зверствовать на уроках и задавать поменьше домашних заданий. А так же заранее, просит прощение, за очередную шалость»

Глаза Миневры стали размером с шарик, а Сириус прикусил язык, дабы не засмеяться в голос. Ведь комичность сей ситуации выходила за пределы разумного.

«Господин Сохатый присоединяется к словам выше и просит профессора не снимать баллы со своего факультета, ведь он и Ваш тоже»

А внизу виднелась едва заметная запись:

«Господин Хвост просит прощение у профессора и заверяет его, что больше такого не повториться.»

— Это…это Вы создали? — удивление заскользило по лицу декана, и оно преобладало над другими чувствами. — Невероятно. Такой высокий уровень магии! Похвально. — Мальчики самодовольно переглянулись. Как-никак эту карту они создали еще на четвертом курсе.

— Это наверняка Темная магия! — вдруг завопил Аргус.

— Помилуйте, Мистер Филч, какая Темная магия?..

— Я требую немедленной конфискации, — перебив Миневру, заголосил завхоз, алчно выхватив карту из ее рук…

Два часа назад.

Громкая музыка грохотала на весь Большой Зал, так что закладывало уши у всех студентов. В крови бурлил адреналин, настроение было на высоте и казалось, будто ничего не существует кроме этих танцев, этой музыки, этой сцены. Джеймс вальсировал по скользкому паркету на пару с Лили Эванс и наблюдал, как ее рыжие волосы разлетаются от сквозняка, а глаза сверкают от счастья. На лице сияла искренняя и теплая улыбка, такая привычная для него. Весь мир остановился, существовали только они двое и никого больше.

— Эй, Сохатый! — Закинув руку на плечи Джеймса, прокричал на удивление трезвый Бродяга.

— О, Мерлин, Сириус, — раздраженно пропыхтел Поттер. — Умеешь же ты испортить момент, — Лили залилась смехом и одарила улыбкой их обоих.

— Ну что, Господа Мародеры, — весело проговорила Эванс. — Неужели сегодня не произойдет ни одного ЧП, и наш факультет не потеряет из-за Вас, болванов, баллы?

— Ну-ну, Цветочек, ты нас недооцениваешь, — нагло ухмыльнулся Сириус. — Позволите мне украсть Вашего кавалера на этот вечер?

Гриффиндорка прикусила губу, а затем, сощурившись, медленно проговорила:

— Что вы опять затеяли?

— Ну что ты, Лил, разве можем мы что-нибудь вытворить в выпускной вечер? — сделав невинное лицо, спросил Джеймс с наигранной обидой.

— Я в этом не сомневаюсь! — грозно воскликнула староста, но потом вдруг весело улыбнулась и позволила Сириусу похитить своего парня. Джеймс кинул извиняющийся взгляд на Лили и прошел в коридор, где их уже ждали Рем с Питером.

— Надеюсь, все помнят, что должны делать? — серьезно спросил Лунатик, заметив друзей. — Не помешало бы повторить план действий. — Оглядев задумчивым взглядом присутствующих, он резко уставился на Петтигрю. — Начинай, Пит.

Хвост гордо выпрямившись и на одном дыхание затараторил:

— Я должен смотреть за тем, кто находится поблизости, и предупредить вас, с какой стороны идет Филч, а с какой Макгонагалл.

— Хорошо, теперь Вы, — удовлетворительно кивнув головой, Римус посмотрел на Бродягу и Сохатого, которые лениво прислонившись к стене, слушали давно изученный наизусть план.

— Не нуди, Луни, мы эту чепуху уже наизусть вызубрили, все будет хорошо. — сказал Сириус, но увидев встревоженный взгляд своего пушистого друга, добавил: — Мы с Джимом заколдовываем стену.

— А ты проводишь цензуру после наших деяний. — улыбнувшись, добавил Поттер и легонько ударил кулаком плечо Римуса, как бы давая понять, что все будет хорошо.

— Ладно, пошли уже — выдохнул Люпин и первым направился в темный коридор Хогвартса, но потом резко развернулся к парням и сурово посмотрел на Питера:

— Хвост, не забывай, что после того, как мы закончим, ты должен отдать карту Джеймсу. — Петтигрю кивнул. Парни, молча, бродили по коридорам школы, то и дело бросая взгляды по сторонам. План должен был сработать, иначе никак нельзя, ведь времени остается совсем мало. Бродяга тяжело вздохнул, думая о том, что им придется расстаться с такой действительно ценной и очень значимой вещью. Хотелось надеяться, что этот полезный кусок пергамента попадет в действительно хорошие руки.

— Кажется это здесь, — пискнул Хвост, показав пальцем на стену.

— Что ж, — Джеймс сделал лирическую паузу, а потом, заулыбавшись, медленно кивнул головой. — Начнем.

Сохатый и Бродяга переглянулись с серьезным видом и начали шептать сложные формулы, то и дело, направляя палочки на стену. Римус нервно поглядывал то на пустынные коридоры школы, то на Питера, который так сосредоточенно смотрел на карту, что на его лице выступала испарина, то на Джеймса с Сириусом, которые колдовали, не замечая ничего вокруг. После нескольких минут тревожного молчания, коридор пронзил громкий хлопок.

— Мы закончили, твоя очередь, Лунатик. — сказал Блэк, отходя на шаг от стены и любуясь своим творением, хотя для того, чтобы заставить стену кричать нужно было произнести последнее заклинание. Люпин приступил к проверке и, убедившись, что ничего лишнего и неразумного друзья не натворили, он выжидающе посмотрел на Пита. Хвост молчал, хотя прекрасно знал, чего от него все ждут. Он должен сказать, когда Филч подойдет к ним на минимальное расстояние и они, бросая последнее заклинание, помчаться в руки к Макгонагалл со всех ног.

Время невозвратимо ускользало, сердце билось, словно сумасшедшее, а лица друзей прибывали в одинаковом напряжение. Если бы, они не были заняты таким важным и серьезным делом, то непременно бы прошлись в последний раз по давно заученным коридорам замка, в последний раз полюбовались ночным Хогвартсом, а затем в последний раз ощутили нежный хлопок школьных простыней.

Кажется, прошло несколько минут оглушающей тишины, прежде чем Петтигрю тихо, но уверенно сказал:

— Давай! — после чего отдал карту Поттеру и первым побежал в сторону. Филч показался за углом, оглядев коридор орлиным взглядом, Аргус быстрым шагом оказался почти рядом с Бродягой. Сердце Сириуса пропустило удар, а азарт сильнее забурлил по венам.

— Стоять негодники! — проорал завхоз, брызгая слюной. Бродяга невербально отправил заклинание в орущую стену и бросился со всех ног вслед за Петтигрю, слушая, как стена неистово орет оскорбления в адрес Аргуса Филча.

Они бежали и бежали, пока легкие не стали разрываться от воздуха, а точка с именем Миневра Макгонагалл не оказалась в нескольких метрах от них. Мародеры, смеясь, остановились посреди коридора, а затем просеменили следом за Джеймсом, который внимательно изучал карту. По всей школе разносился крик смотрителя, вперемешку с писклявым голосом стены. Ребята почувствовали некое облегчение, ведь половина плана уже реализовалась в жизнь и осталась совсем чуть-чуть.

— Северное крыло, — спокойно проговорил Поттер, но его дрожащие руки выдавали с лихвой. Парни переглянулись и, не говоря ни слова, бросились в сторону Макгонагалл, которая уже была этажом выше их…

—…Я согласна с мистером Филчем, пергамент должен остаться у него, — строго проговорила профессор Макгонагалл и посмотрела на ребят так, словно ожидала, что они начнут протестовать, но те лишь с глубокой печалью смотрели на клочок бумаги. — А так же, минус пятьдесят баллов с Гриффиндора за нарушение общешкольных правил и оскорбление сотрудников.

На удивление декана, на лицах Мародеров появилась улыбка. Они смотрели друг на друга, а в их головах билась только одна мысль: «Все вышло, все получилось!» От осознания этого факта, хотелось кричать и смеяться, но сидящие рядом профессор и завхоз мешали этому, поэтому с их уст сорвался лишь вздох облегчения.

— До свидания, профессор, — улыбнулся Джеймс, которого не расстроила даже потеря баллов, ведь план удался! Не смотря ни на что. — Не поминайте лихом!

Когда дверь за мальчишками закрылась, профессор сдержанно улыбнулась и тихонько, так чтобы никто не услышал, добавила:

— И 50 баллов Гриффиндору за высокий уровень волшебства...

Глава 2

За окном падали крупные снежные хлопья, застилая сугробами окружающие пейзажи. Запретный лес, как никогда был похож на сказочный, а избушка Хагрида напоминала елочную игрушку, когда сам замок был плотно завален снегом на потеху малышам, желавшим порезвиться в свой последний выходной семестра. Ученики, все кто старше третьего курса, желая скупиться подарками к Рождеству, или же просто прогуляться и выпить сливочного пива, отправлялись в Хогсмид. Ребята будут весело блуждать по извилистым улицам чудо-деревни, строить снежные замки, хохотать, что есть и мочи и с неким трепетным волнением оглядываться на Визжащую хижину. Фред Уизли широко улыбнулся, рассуждая о том, что можно было еще сделать в эти выходные, а потом невольно вспомнил про очередное наказание от профессора Снейпа, который безжалостно отнимает у него и его брата свободное время. Ну, подумаешь, перепутали ингредиент! Вот так трагедия! Да они спасли бедных сокурсников, взорвав душный и мрачный кабинет. Признаться, в животе до сих пор ощущаются колики, которые он с силой тогда подавил, дабы не рассмеяться в голос, взирая на суровые лица учителей. Да, Минерва Макгонагалл была на высоте. Ее крики, пожалуй, мог услышать глухой, ведь не смотря на пожилой возраст, силы в голосе ей не отнимать. Вообще, волей-неволей, а Уизли восхищался своим деканом. Ее прочный характер, холодная стойкость, с которой она защищала своих учеников от нападок и борьба за извечную справедливость не могла просто так остаться без внимания близнецов. Тем не менее, это нисколько не мешало братьям творить шалости, за пять лет они изучили весь замок, все его потайные ходы, кабинеты, двери и ловушки. Это и послужило заключительным звеном в обсуждении Фреда и Джорджа о судьбе их карты. Вследствие недавних событий главные шутники школы решили, что лучше будет отдать карту Мародеров Гарри Поттеру, ведь мальчик постоянно впутывается в разные неприятности, да и все же, пока Сириус Блэк на свободе, нужно быть всегда начеку.

— Эй, Фред, спишь что ли? Наша троица рассталась и Гарри сейчас на лестнице, ведущей в башню Гриффиндора, дорога пуста.

— Да нет, просто это трудно — расставаться с картой. — честно признался близнец, с нежностью поглядывая на дорогой сердцу пергамент, брат понимающе кивнул. Расстаться с ним, не проучившись даже семи лет вместе, какая глупость! Но все решено, молодому поколению она нужнее. Все же, кто-то, а именно Мародеры, постарались, чтобы карта попала в руки к бузотерам Хогвартса, надо продолжать славное дело господ.

— Шалость удалась!

Не может быть, они идут в последний путь с их дорогой сердцу картой! Сколько усилий было положено, чтобы разгадать загадку, сколько шалостей было вместе совершено! Еще в начале, когда это сокровище только попало им в руки, мальчишки пытались выяснить, кто же такие — эти таинственные Мародеры, но увы, часы проведенные в библиотеке за книгами, оказались пустой тратой времени, никто не поместит имена проказников в книги, рядом с именами известнейших волшебников. Впрочем, это не совсем так, Уизли, в порыве неописуемого восхищения и некой гордости, навеки вписали в одну из книг господ Мародеров, хоть и не знали их имен. Пара заклинаний, и никто не сможет свести их инициалы со страницы заветной книги.

— Джордж, — вдруг неестественно тихо проговаривает Фред. — А помнишь ли ты, как мы добыли ее, а?

Уизли чуть наклоняет голову в бок, когда его лицо озаряет шаловливая улыбка. Перед глазами пролетают событий минувших дней, отчего на душе становится тягостнее и печальнее, ведь как бы им не хотелось, а прошлого не вернуть!

— Конечно же, помню. Как такое можно забыть?..

Четыре года назад.

Когда ночь холодными сумерками подходила все ближе, ученики с унылыми лицами начинали медленно расходиться по гостиным, оставляя замок на попечение старост. В такие моменты часто можно было услышать раздраженные вздохи из уст наглых юных волшебников, для которых была оскорбительна сама мысль о том, что кто-то заставляет их подчиняться. Некоторые лишь удрученно оглядывались на удаляющуюся библиотеку, думая о том, что как всегда не успели доделать порядком надоедливое домашнее задание, за которое следующим утром могут схлопотать замечание или хуже того — дополнительные занятия. К такой классификации относились почти все ученики Хогвартса за исключением, пожалуй, двоих — самых хулиганистых и ярких. Фред и Джордж Уизли. Эти ребята были настолько непоседливы и импульсивны, что только попав в школу чародейства и волшебства, сразу углубились в ее изучение. Уроки для них протекали чересчур долго и безмерно скучно, а информация, получаемая от учителей, не задерживалась надолго. Наверное, их можно было отнести к тем личностям, которые всегда хотели с головой окунуться в сложности изучаемых предметов, а не заострять свое внимание на элементарные базы. Именно поэтому они пытались украсить свою жизнь, добавить в нее краски и заставить окружающих посмотреть на них по-другому. А что же может быть веселее и интереснее запретного? О, пожалуй — ничего.

— Фред! — отрывисто прошептал рыжеволосый мальчишка с галстуком набекрень. Гриффиндорец тяжело задышал от продолжительного бега и вновь устремил свой взгляд на брата, который был его точной копией. — Да стой же ты!

— Ну чего? — несколько раздраженно спросил мальчик, оборачиваясь.

— То, что мы уже давно оторвались от Филча, а ты все продолжаешь бежать! — Джордж скорчил недовольную мину и огляделся. В замке царил полумрак, некоторые люди, изображенные на портретах, спали, некоторые с интересом смотрели на юных нарушителей. Уизли подумал, что в ночной темноте они производят устрашающий эффект и заставляют внутренне содрогаться. Каким бы не были они смельчаками, но их головы часто посещали гротескные мысли о происхождение портретных людей и о их неизменной кончине. В такие моменты, когда до их ушей доносился свист ветра и недовольный шепот людей, их сердца нервно подрагивали, а ноги сами прочь уносили от дотошных коридоров. Отогнав такие назойливые и явно лишние мысли, он вновь раздраженно поглядел на своего брата.

— Кажется, мы оказались на третьем этаже. — Фред с тяжелым вздохом кивнул, и мальчики поплелись на седьмой этаж. Стоит рассказать вам, дорогие читатели, что дело заключалось в том, чтобы найти тайный проход, на который наткнулись мальчишки в среду, спеша на астрономию. Опаздывая и толкая всех подряд, близнецы Уизли пулей неслись по коридорам замка и, случайно завернув в другое крыло, оказались напротив большого и почерневшего от времени зеркала. Его позолоченная рама потрескалась, а декоративные рубцы местами были отломаны. Фред тогда внимательно пригляделся к нему, потому что однажды подслушал разговор старшекурсников, в котором они обсуждали некий потайной коридор на седьмом этаже. Этим потайным местом якобы было зеркало, и если внимательно изучить его раму, а затем дернуть за кокой-то маленький рычажок, то можно было бы попасть в Хогсмид. Уизли долго еще простояли в изучение, и когда коридор стал безлюдным, то с неким трепетным волнением стали дергать за рубцы. Позже оказалось, что Гриффиндорцы были правы, и это действительно потайной ход. Правда, куда он ведет — им не удалось узнать, ведь внезапно вспомнив про астрологию, пулей понеслись на Астрономическую башню. И как же было обидно сейчас, блуждая по коридорам в сопровождение луны, понимать, что они не могут попасть в северное крыло седьмого этажа и насладиться чем-то неизведанным и до жути привлекательным.

— К драккулу эти лестницы! — наконец не выдержал, пропыхтел Джордж, обиженно насупившись. Одному из бузотеру конечно не нравилось, что Хогвартс активно мешает ему и брату в поиске заветной свободы, которая может быть обеспечена лишь этими старинными выходами в чудо-деревню, про которую они слышали столько удивительных историй. В детстве часто они захлебывались завистью, вслушиваясь в красочные истории из уст Билла Уизли и фантастические комментарии Чарльза.

— Эй, — Фред дернул за руку брата и приложил палец к губам. — Кажется, там кто-то есть.

Братья остановились и внимательно вслушались в тишину. От портретов исходило мирное посапывание, сквозняк гулял по коридорам и только где-то вдалеке слышались чье-то тяжелые шаги. Когда Фред повернулся, чтобы завернуть на четвертый этаж, он в ужасе остановился, увидев перед собой миссис Норрис.

— А-а-а-а, — от неожиданности завизжал парнишка и кинулся прочь, крепко схватив брата за рукав фамильного свитера. Шумно вдыхая холодный ночной воздух, и активно работа ногами, братья бежали вдоль классов, совсем сбившись с пути, забывая про палочку и просто ориентир. Но даже в эту минуту Джордж не мог не подивиться красотой ночного Хогвартса. Все же, по мнению близнецов, правило, запрещающее гулять по замку ночью, было через чур жестоким. Лишать детей такой красоты! Замок воистину был прекрасным архитектурным строением, с кучей ходов, меняющих направление лестниц, и интересных картин, с которыми можно поговорить. По ночам все становится таинственнее, особенно Хогвартс, который и в обычное то время представляет собой загадку.

— УЧЕНИКИ НЕ В ПОСТЕЛЯХ! УЧЕНИКИ НЕ В ПОСТЕЛЯХ! — раздалось за спиной и последнее о чем отчаянно успел подумать Фред, было то, что кажется им вновь придется потревожить своего дорого декана…

…Близнецы улыбнулись друг другу, взлохматили волосы, в точности повторяя движения, как зеркальное отражение и выжидающе уставились на коридор, в который вот-вот должен был свернуть Гарри. Уже были слышны его шаги, эхом отдававшиеся по стенам замка, проникающие в ниши и заставляющие Уизли немного волноваться, в ожидании шага, должного изменить многое в их жизни. В этот момент братья испытывали смешанные чувства, с одной стороны они поступают правильно и благородно, но с другой… Сколько трудов было затрачено на то, чтобы отгадать заветные слова, чтобы наконец понять, как пользоваться этой картой. К тому же, братьям пришлось выкрасть это драгоценный пергамент, тогда как Гарри Поттеру они отдадут ее просто так.

— Пора, — выдохнул Джордж, и он вместе с братом будничным шагом покинул свое пристанище. Блуждая по изученным коридорам, парни невольно поникли, от нахлынувших моменты прошлых дней. Перед их глазами возникли все воспоминания: как они впервые увидели карту, как выкрали ее, как пытались разгадать заветные слова. Все их труды, все то время, потраченное на карту, воздалось им сполна, ведь такая вещь им была неимоверно полезна. За такими грустными мыслями братья и не заметили, как завернули в нужный коридор и увидели Гарри, у которого на лица явственно читалась тоска и уныние. Джордж на секунду остановился и подумал, что вот она та самая главная причина, по которой они решились отдать Поттеру карту Мародеру. Мальчик, у которого в жизни было много боли тоски, так отчаянно нуждался в веселье и приключениях. Близнецы окликнули Гарри, на что последний незамедлительно повернулся, удивленным взглядом окидывая близнецов. Неуверенно подойдя ближе, он немного робко спросил:

*- Почему вы здесь? — удивился Гарри. — Я думал, вы ушли со всеми в Хогсмид.

— Мы хотим сделать тебе праздничный подарок, чтобы ты не скучал, — ответил Фред и лукаво подмигнул. — Иди сюда… — И он кивнул на открытую дверь пустого класса.

Гарри вошел вслед за близнецами, Джордж тихонько закрыл дверь и сияющими глазами взглянул на Гарри.

— Вот тебе наш подарок на Рождество. — Он вытащил из—под мантии большой квадратный лист старого пергамента и торжественно протянул Гарри«, стараясь скрыть неуместную дрожь в руке. — Это секрет нашего успеха — то, что помогало нам на протяжении долгих лет скрываться от Филча и выучить каждый уголок в замке. *

Джордж растеряно смотрел на процессию и думал лишь о том, что отдавать эту карту в реальность намного тяжелее, нежели в своих видениях. Глотнув, он услышал голос своего брата.

*— Нелегко с ним расстаться, — сказал Фред. — Но мы решили, что тебе он нужнее.

— И что я буду делать с куском старого пергамента?

— С куском старого пергамента?! — Фред зажмурился и скорчил рожу, как будто Гарри смертельно его обидел. Впрочем, так оно и было. Обозвать карту куском пергамента! Не слыхано! — Объясни ему, Джордж

— Когда мы учились на первом курсе, Гарри, мы тогда были совсем еще зеленые, беззаботные и невинные…

Гарри хмыкнул.

— Во всяком случае, более невинные, чем сейчас. Ну так вот, мы как—то рассорились с Филчем.» Впрочем, мы с ним никогда и не дружили, но не в этом суть…

Четыре года назад.

— Черт, Джордж, что ты натворил! — два рыжих мальчика, похожих, как две капли воды, медленно плелись вслед за ухмыляющимся завхозом, который то и дело угрожал детям скорой расправой. Дело было в том, что как только ребята обнаружили за своей спиной Филча, Джордж кинул навозную бомбу и потащил брата в обратную от старика сторону, но чуть было не споткнулся об кошку — Миссис Норрис, которая их караулила. Секундное промедление сослужило близнецам не самую лучшую роль, а именно — поимку еще более злым, чем прежде завхозом.

— Ну хоть попытаться стоило. — хмыкнул Джордж, все же, отработка им грозит не впервые.

— Да уж, влипли. — отчаянно вздохнул Фред, оглядываясь в кабинете Филча, куда они уже успели войти. Это помещение трудно назвать кабинетом, скорее каморка, полная пыли и грязи, а так же сломанных безделушек, когда-то отобранных у детей. Странно, что у смотрителя так грязно, скорее всего, это издержки профессии: работая с чистотой, она надоедает.

— Ну-у, теперь вы у меня получите, теперь вы за все ответите! — радостно кряхтел Филч, роясь в рабочем столе в кипе каких-то бумаг. — Давно уже пора разрешить применять розги к провинившимся ученикам, так они еще несколько раз подумают, прежде чем нарушать правила. Вот вы у меня получите.

В общем, ничего интересного, постоянные причитания завхоза никогда не изменялись, заставляя близнецов зевать от скуки. Наказание им получать не впервой, главное, чтобы декана не вызвали, злить Макгонагалл не хотелось. Фред еще раз окинул кабинет взглядом, просто чтобы как-то занять время, пока сквиб не прекратит свои бессмысленные угрозы и не перейдет непосредственно к наказанию. Внезапно взгляд мальчика зацепился за что-то новое, интересное в этом поломанном старье — ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно».

— Очень интересно! — прошептал в предвкушении Фред и толкнул брата локтем, указывая взглядом на коробку. Взгляды мальчиков встретились, и, словно успев о чем-то договориться, кивнули друг другу. Действовали они синхронно, быстро и четко. Джордж, издав какой-то победный клич бросил навозную бомбу в стену, рядом с Филем, правда, к сожалению, не в самого завхоза, как того хотелось. Ведь действительно быть четвертованными им не хотелось, а Фред под суматоху, подбежал к ящику и вытащил первое, что попалось под руку, даже не посмотрев на трофей, вместе с братом выбежал в безлюдный коридор. И без того расшатанные легкие были вынуждены теперь и эту физическую нагрузку, попутно ноя и заставляя ребят время от времени останавливаться. Судя по тишине Филч еще не оправился от шока, а раз громкие крики и проклятия еще не сыпались по всей школе, то можно было бы спокойно присесть и, наконец, узнать, что же такого они смогли прихватить.

Это был просто квадратный кусок потертого пергамента, ничего в себе не таящий на первый взгляд. Несколько минут мальчики внимательно его рассматривали, прежде чем решили прибегнуть к магии. Никакие заклинания не давали успеха, да и не могли первокурсники много знать, чтобы использовать сложные плетения над бедственной картой. Близнецы, слишком усталые, чтобы заниматься серьезным мозговым штурмом поплелись в свою башню, вяло обдумывая возможные пути раскрытия этой тайны. Уже зайдя в гостиную, Фред внезапно остановился, потянул за собой брата, достал карту и самым элементарным образом приложил к ней палочку и пафосно произнес:

— Открой свои секреты, о великий и очень опасный пергамент! — некоторое время ничего не происходило, из-за чего голова Фреда поникла, и он уже собирался сложить листок, как вдруг, Джордж остановил его рукой и кивком указал на пергамент, который уже был не пустым.

Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение — Карту Мародеров.

Если в тебе есть хоть искорка задора и эта вещица попала в руки неспроста, и ты готов продолжить дело великих Хогвартских шалунов, то тебе предстоит доказать свою состоятельность в виде главных бузотеров школы и пробраться в святую-святых Хогвартса — в кабинет директора, где хранится пергамент, хранящий пароль, позволяющий узнать одну из наших главных тайн.

*…- Ну, а как ты бы поступил на нашем месте? — пожал плечами Фред. — Джордж кинул еще одну навозную бобму, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента.

— Что тут плохого? — прибавил Джордж, будто защищаясь. — Филч не знал, как с ним обращаться. Хотя, раз отобрал его, наверное, догадывался, что это такое.

— И вы знаете, что с этим делать?

— Знаем. — Фред самодовольно улыбнулся…

Четыре года назад.

Близнецы опасливо озирались по сторонам и о чем-то подозрительно переговаривались в самом удаленном уголке гостиной. В камине тлел огонь, превращаясь в разноцветные искорки, а половина учеников уже давно видела десятый сон в уютных и теплых комнатах.

— Они сказали… — Восторженно прошептал Фред, в неверие смотря на потрепанный странный свиток.

— Кабинет директора, — продолжил Джордж, вздрогнув. — Мы не можем, это слишком рискованно.

— Но мы должны, — немного неуверенно сказал Фред, обдумывая в голове последствия этой выходки, что, кстати, было с ним впервые. Обычно мальчик не очень беспокоился о дальнейшем развитии событий их с братом проказ. — Мы УЖЕ стащили этот дурацкий кусок пергамента, нужно довести дело до конца. И раз Мародеры решили поиздеваться над нами и проверить на прочность, то пускай. В конце концов, это довольно забавно.

— Мы можем вылететь из школы! — воскликнул Джордж, однако, немного подумав, добавил, — если, конечно, попадемся.

— Что ты уже задумал? — коварно улыбнувшись, спросил его брат.

Спустя два месяца главная составляющая их плана была готова. Близнецы тщательно все продумали, и теперь, им оставалось лишь пробраться в кабинет Дамблдора и обыскать его. Дело в том, что однажды, когда близнецы вновь обратились к найденному пергаменту, Мародеры написали, что откроют свой секрет лишь при условии, что бузотеры проберутся в кабинет Дамблдора и найдут вещь, или предмет, или что-то другое, чему не суждено умереть. Читалось это очень глупо, но упертость и любопытство не оставляла мальчишек, из-за чего они так и не забросили этот порванный, надоедливый кусок бумаги. Надо признать, что Гриффиндорцев немного потряхивало — это была первая их грандиозная шалость, которая несла за собой серьезные обстоятельства. Уизли сидели в Большом Зале во время ужина, нервно поглядывая то на преподавательский стол, то на часы. Непривычно напряженные, со стороны они выглядели до безобразия мрачными и так и отпугивали своим видом сокурсников. Вот-вот должно было сработать зелье, которое заставит студентов пуститься в неудержимый пляс, а также поменять окрас кожи на более яркий и ядовитый цвет. Они надеялись, что этого будет достаточно, чтобы отвлечь уважаемого директора и незаметно покинуть зал.

— Время пришло, — дрожащим голосом прошептал Джордж, взглянув на часы. Братья, молча встали, и на негнущихся ногах направились к выходу. — Сейчас начнется представление.

И действительно, Джордж оказался прав. Словно по чьей-то команде учащиеся всех четырех факультетов повскакивали со своих мест, раздался грохот падающих на пол стульев, а также топот ног. Зал озарился вскриками удивления, страха, смешков и откровенного смеха студентов, которые вдруг начали выделывать необыкновенные па, которые в нормальном состоянии никогда бы не смогли осилить. Картину дополняла разнообразная расцветка учеников, их кожа окрасилась во все цвета радуги, веселя взоры товарищей. Однако, близнецы не могли всего этого видеть, они поднимались в кабинет директора, чтобы совершить свою самую грандиозную шалость, которая даст начало всем остальным. Судорожно оглядываясь по сторонам, мальчишки добежали до гарпии и остановились в нерешительность. «Точно», — угрюмо подумал Фред, забеспокоившись: «Мы же не помним пароль!»

— Ты чего позеленел, Фреди, — весело проговорил Джордж. — Никак зелья нашего испробовал?

— Ты же знал про гарпию и пароль! — Воскликнул брат, дернувшись.

— Конечно, — загадочно ответил Джордж. — Я прекрасно помнил про пароль, поэтому вчера, когда припозднился на обед, караулил возле этого кабинет, в надежде услышать пароль. И вот, когда я отчаялся, МакГонагалл пришла сюда и произнесла: «Пушки Педдл»

Гарпия, как по волшебству крутанулась, образовав своеобразную лестницу, маня своим великолепием. Ступени были резными, покрытые медной позолотой, а на древних кирпичных стенах висели замысловатые картины. Близнецы быстро поднялись по лестнице и оказалась в просторном кабинете директора, где стоял полнейший хаос, состоящий из разбросанных бумажек и многочисленных документов. Портреты прошлых директоров презрительно взирали на учеников, пугая их тем самым. Удивительно было то, что они ничего не сказали близнецам, лишь прожигая дырку в их спинах.

Время катастрофически поджимало, поэтому, заперев дверь, ребята отчаянно стали рассматривать книжные полки, шкафы в надежде найти ответ загадки. Какая вещь не может умереть? По сути, книги же не могут умереть, но их здесь так много! И недели не хватит, чтобы их всех перерыть. Фред призадумался, пока Джордж бессмысленно стал открывать попавшиеся книги.

— Дьявол, ничего нет! — воскликнул Джордж, откидывая очередной старинный том, — было бы глупо класть пароль в книгу, которых тут полно, нужно подумать…

— Неужели дошло, — ехидно протянул Фред, у которого нервы уже были на приделе, а страх, быть пойманными, становился с каждым мгновением сильнее. Внимательно осматривая кабинет, останавливая взгляд на запыленных неизвестных ему предметах, величественных гобеленах и прислушиваясь, к шепоту, доносившемуся с портретов прошлых директоров, Фред лихорадочно думал. Вдруг кто-то видел, куда Мародеры прятали обрывок пергамента, и может им подсказать? На несколько минут воцарилось молчание, мальчишки продолжали оглядывать комнату, надеясь, что решение само придет им в голову. — Это должно быть что-то необычное, бессмертное… Вроде воспоминаний!

— Точно! — Джордж хлопнул в ладоши и подлетел к брату, который уже обыскивал многочисленные сосуды с воспоминаниями, их поиски затянулись на долгих десять минут, пока мальчики не поняли, что это идея бессмысленна. — Может нам следует заглянуть в думосбор?

— Это, конечно, идея, но, боюсь, нам и недели не хватит, чтобы посмотреть все ЭТО. — Округлил глаза Фред, с ужасом взирая на десятки склянок с тонкими серебряными нитями.

— Ты прав, надо придумать что-то более дельное.

Уизли снова замолчали и начали строить в голове различные теории, впрочем, даже близко не придвигаясь к разгадке тайны. Времени оставалось совсем мало, напряжение росло с каждой секундой. Вряд ли первокурсники смогут попасть сюда еще раз в этой учебном году, а ведь совсем не хотелось провалить миссию! Солнце уже закатилось за горизонт, директор и профессора, скорее всего, разобрались с проблемой бушующих студентов и расходятся по своим покоям, а ни одна, даже самая невероятная идея, больше не посещала головы мальчиков.

Джордж плюхнулся прямо на холодный пол, слушая как потрескивает камин, и схватился за голову. Нет, не так они представляли этот день. Где-то в глубине души братья так надеялись найти ответ к загадке самих Мародеров и понять, что же за штуковина попала им в руки. Но как бы больно и обидно не было, но ничего на ум не приходило. Когда настенные часы пробили шесть часов вечера, Джордж вздрогнул, одновременно с этим ощущая, как что-то теплое и легкое упало на его плечи. Мальчишка замер в нерешительность, округлив глаза. Дрожащей рукой дотронувшись до своего плеча, близнец понял, что это…пепел. Вскочив и обо что-то сдури ударившись, Джордж лишь проворчал, ощущая боль в правом виске.

— Ты чего, Джорджи? — Раздраженно откликнулся Фред, осматривающий стол. — Решил всю школу созвать на шум?

Мальчик в ответ лишь отмахнулся, подняв голову. Перед ним висела медная клетка, наполненная кучей залы и пепла. Она была самой обыкновенной, не вычурной изысками прошлого столетия и имела слишком большое расстояние от жердочки до дна. Джордж, повинуясь внезапному порыву, просунул ладонь в открытую дверцу и провел пальцем по медному дну, зачерпнув пепла. Когда его рука наткнулась на что-то шершавое и странно напоминающее бумагу, парнишка вздрогнул.

— Фред! — Завопил он, когда вместо пепла, постепенно, стал появляться еще слепой птенец. Уизли быстрым движением, не забыв, однако, про бумажку, высунул руку, боязно оглядевшись.

— Да это же Феникс! — Восхищенно воскликнул Фред, приблизившись. Птичка забавно открывала маленький клювик, будто пытаясь что-то сказать. Фред умиленно вздохнул, опустив взгляд на брата. — Что у тебя в руке?

Джордж неопределенно повел плечами и медленно, растягивая свои нервы, раскрыл бумажку:

Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов, радостно приветствую такого же отпетого хулигана, как и они сами.

За доказанную тобою верность делу, а также храбрость и мародерство, мы отдаем тебе на попечение величайшее изобретение бузотеров. Для того, чтобы воспользоваться ею, тебе стоит произнести лишь эти слова: « Торжественно клянусь, что замышляю только шалость». И помни — ни дня без проказ!

С уважением, Господа Мародеры.

…Гарри удивленно уставился на пергамент, не веря ни ушам, ни глазам. После странных слов, произнесенных близнецами Уизли, на пергаменте, в том месте, которого коснулся Джордж, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелеными чернилами слова:

Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост!
Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЕРОВ.

КОНЕЦ

От Авторов: мы просим прощения за столь длинную задержку, но времени действительно почти не было. Нам будет несомненно приятно узреть Вашу критику. Спасибо большое за мотивацию:3
С наступающим всех! Счастья, здоровья, удачи на экзаменах/ сессиях. Улыбайтесь и творите свой путь.
Шалость удалась!