Шепот

Пролог

23 декабря 1986 года, замок Хогвартс

— Мелиса, ты уснула?

Голос подруги прозвучал так глухо, как будто они находились в разных комнатах. Однако когда Мелиса Харрис тряхнула головой и отогнала от себя наваждение, оказалось, что ее одноклассница Айрин стоит всего в двух шагах.

— Да что с тобой? — раздраженно спросила та. — Не спи на ходу, нам еще нужно успеть собрать вещи до праздничного ужина.

— Ты ничего не слышала? — спросила Мелиса, игнорируя речь Айрин. Она тревожно оглянулась: позади был все тот же школьный коридор, по которому они только что прошли, выбираясь из подземелий, где проходили уроки Зельеварения. — Какой-то шорох или... тихий голос...

— Это шелест безжалостных песчинок, — трагическим шепотом отозвалась Айрин.

— Каких песчинок? — испуганно уточнила Мелиса, продолжая вглядываться в пустой коридор и вслушиваться в шепот, который был то ли слишком тихим, то ли вовсе ей мерещился.

— Это секунды моей единственной и неповторимой жизни, дуреха! — прикрикнула на нее подруга. — Которые, между прочим, никогда не повторятся и которые я потеряла здесь с тобой. Идем, нам нужно собираться. Если ты можешь позволить себе прийти на праздничный ужин с вороньим гнездом на голове, то я предпочитаю выглядеть сногсшибательно!

С этими словами Айрин схватила Мелису за руку и потянула вперед. Или попыталась потянуть, потому что та не двинулась с места. Она вырвала руку из цепких пальцев Айрин и шагнула обратно в сторону подземелий.

— Ты иди, я догоню, — отстраненно сказала Мелиса. — По-моему, я забыла перо в классе профессора Снейпа.

Сказав это, она медленно пошла обратно по коридору, все еще настороженно вглядываясь в пустоту и вслушиваясь в тишину. Айрин только раздраженно фыркнула, процедив сквозь зубы: «Чокнутая», и пошла дальше своей дорогой.

Несколько часов спустя Мелиса вошла в Общий зал, где подходил к концу праздничный ужин. Ее место рядом с Айрин было свободно, но когда она на него села, подруга даже не посмотрела в ее сторону. Вместо этого она продолжала активно беседовать со своей соседкой справа.

— Ну прости, — повинилась Мелиса, пытаясь привлечь к себе внимание. — Ты просто не поверишь в то, что со мной случилось. Айрин, ну хватит, посмотри на меня!

Мелиса попыталась дернуть подругу за плечо, но ее рука почему-то все время промахивалась. В этот же момент их одноклассник Билли, сидевший напротив Мелисы и о чем-то активно болтавший с тихоней Дереком, в которого Мелиса тайно была влюблена, вдруг повернулся к Айрин и спросил:

— А где твоя подруга? — он кивком головы указал на то место, где сидела Мелиса, но при этом словно не видел ее. — Она так и не пришла.

Айрин повернулась, посмотрела сквозь Мелису и пожала плечами.

— Мы расстались с ней после Зельеварения, больше я ее не видела, — бросив короткий взгляд на Дерека, она добавила: — Наверняка обжимается с кем-то из старшеклассников в каком-нибудь укромном уголке.

— Ребят, это не смешно, — с ноткой паники проговорила Мелиса, но Билли и Айрин уже отвернулись. — Ну простите, что опоздала, но хватит меня игнорировать! Эй! — она попыталась толкнуть соседку слева, но рука почему-то снова прошла мимо плеча. — Кто-нибудь! — Мелиса вскочила с места, закричала и замахала руками, надеясь, что не все ученики участвуют в этой забаве. Однако остальные столы остались так же равнодушны к ее персоне, как и стол Рейвенкло. Не на шутку перепугавшись, Мелиса закричала, что было мочи. Но никто ее так и не услышал.


Глава 1

23 декабря 1998 года, замок Хогвартс

— Сегодня исторический день, мистер Поттер, — медленно протянул профессор Снейп.

Класс замер и затаил дыхание в ожидании продолжения. По лицу профессора было трудно догадаться, к чему он клонит: то ли сейчас начнет хвалить (что последние пару месяцев иногда случалось), то ли устроит грандиозный разнос (что случалось значительно чаще).

— Я, пожалуй, отмечу этот день в календаре и буду праздновать его ежегодно как дату своего профессионального триумфа, — губы Снейпа растянулись в пугающей улыбке. — Ибо сегодня я ставлю за ваше зелье даже не Выше Ожидаемого, а Превосходно.

Гарри облегченно выдохнул, а по классу прокатился неуверенный смешок, смешавшийся с удивленными возгласами.

— Молодец, Гарри, — шепнула Гермиона другу.

— Спасибо, — таким же шепотом отозвался тот. — Пожалуй, я тоже этот день отмечу в календаре: это даже круче победы над Сама-знаешь-кем.

— Мистер Уизли, — продолжал между тем профессор Снейп, — в вашем случае чудо не произошло. Примите от меня Удовлетворительно в качестве рождественского подарка… вашей матери, которая не заслужила еще большего разочарования.

Рон никак не отреагировал на витиеватый клубок сарказма, щедро выделенный ему учителем. После несчастья, случившегося на Хэллоуин с Лавандой Браун, он все еще пребывал в подавленном и вместе с тем безразличном ко всему состоянии.

— Мистер Лонгботтом, — Снейп набрал в легкие побольше воздуха. Невилл заранее втянул голову в плечи, ожидая очередной отповеди, но Снейп вдруг резко выдохнул и покачал головой. — Нет, это уже даже неинтересно. С одной стороны, вы не взорвали сегодня котел, что уже является результатом Выше ожидаемого, но зелье вы сварили откровенно Слабое. Оно было бы и вовсе Отвратительным, если бы не помощь мисс Грейнджер. Кстати, мисс Грейнджер, — Снейп посмотрел на Гермиону. По губам его скользнула едва заметная улыбка, которую он тут же подавил, но ее все еще можно было разглядеть в его взгляде, когда он заговорил: — Превосходное зелье, — это было сказано искренне, но после этих слов его тон переменился, — однако ваше настойчивое желание помогать окружающим не оставляет мне выбора. Вы хотели помочь Лонгботтому? Что ж, я суммирую ваши оценки и делю их на двоих. Ставлю вам обоим Удовлетворительно.

Гермиона выслушала Снейпа с достоинством и показным равнодушием, лишь на оглашении оценки ее брови слегка взметнулись вверх, выдавая удивление, но и тогда она не шелохнулась. Даже когда учитель объявил об окончании урока и потребовал очистить класс, она оставалась неподвижна.

— Эй, подруга, ты чего? — спросила Джинни, заканчивая собирать сумку. — Уснула?

— Нет, — отозвалась Гермиона и только после этого принялась за свои вещи. — Просто хочу задержаться на две минуты и сказать профессору пару слов.

— Не дури, Гермиона, — запротестовал Гарри. — Скажи спасибо, что он баллы не снял или взыскание не назначил. Это же была итоговая работа!

— А с чего ты взял, что этими словами не будет как раз те самые «спасибо, профессор»? — насмешливо поинтересовалась Гермиона.

— Да как-то по лицу не похоже, — пробормотал сбитый с толку Гарри.

— Ладно, пойдем, — буркнул Рон. — Хочет говорить с ним — пусть говорит. Ничего с ней не случится.

И не дожидаясь реакции друзей, он поплелся к выходу. Джинни пожала плечами, высказала надежду все же увидеть Гермиону на обеде и последовала за братом. Гарри с сомнением посмотрел в сторону учительского стола, за которым Снейп писал что-то в журнал, потом перевел взгляд на Гермиону, тяжело вздохнул и тоже пошел к выходу. После чего в классе остались только профессор Снейп и Гермиона Грейнджер.

— Вы что-то хотели сказать мне, мисс Грейнджер? — поинтересовался Снейп, не поднимая на нее глаз.

— Вы поразительно догадливы, профессор, — с иронией отозвалась Гермиона, делая шаг в его сторону. — Думаю, вам даже нетрудно будет догадаться, что именно я хочу вам сказать, — она сделала еще несколько шагов, медленно сокращая расстояние между ними. — Это было низко и подло, и вы об этом знаете. Вы портите мой табель! — последние слова она произнесла, уже возвышаясь над его столом.

Снейп наконец оторвался от своего занятия и посмотрел на нее. На его губах снова блуждала улыбка, только теперь он даже не пытался ее прятать: не от кого.

— Вы считаете, что я поступил несправедливо? Вы хотите опротестовать мое решение, мисс Грейнджер? — поддел он Гермиону.

— Вы прекрасно знаете, что я не подсказывала Невиллу, — проникновенно произнесла та, опасно прищурившись.

— Правда? — деланно удивился Снейп. — То есть мне показалось, я ошибся?

— Вот именно, — подтвердила Гермиона, не совсем понимая, к чему он клонит и какую игру на этот раз затеял.

— Что ж, — Снейп нахмурился, делая вид, что собственная ошибка его расстроила. — В таком случае, я должен извиниться перед вами и поставить ту оценку, которую вы заслужили, — с этими словами он взял перо и аккуратно вывел в журнале напротив фамилии Гермионы оценку Превосходно. — Как жаль, — он притворно вздохнул, — что оценку Лонгботтому я уже поставил. Так и останется у него Удовлетворительно, вместо заслуженного Слабо.

Гермиона не выдержала и рассмеялась. Совместная прогулка в параллельный мир изменила не только их самих, но и отношения между ними, сделав их больше похожими на дружеские. Насколько вообще возможны дружеские отношения между учителем и ученицей с такой приличной разницей в возрасте. Во всяком случае Гермиона позволяла себе говорить со Снейпом на равных, а Снейп позволял себе шутить с ней на равных.

— Почему просто не поставить Невиллу Удовлетворительно? — спросила Гермиона, отсмеявшись. — Чего вы боитесь? Это ведь так мило с вашей стороны немного поощрить ученика, который действительно очень старается.

— Вот этого я и боюсь, — Снейп поморщился. Захлопнув журнал, он встал, поясняя: — Что меня сочтут милым.

Он обошел стол, и они вместе направились к выходу, как будто уходить вместе с уроков было для них привычным делом. Впрочем, последние пару месяцев так оно и было.

— Уезжаете завтра вместе с остальными? — поинтересовался Снейп, открывая перед Гермионой дверь. — Кажется, вашего имени не было в списке тех, кто остается в замке на каникулы.

— Все верно, еду домой, — подтвердила Гермиона, отметив про себя, что он поинтересовался наличием ее имени в том списке. — У нас с родителями большие планы: я хочу показать им Академию Нумерологии, Высшую Школу Магических Искусств и Школу Авроров.

— Собираетесь поступать в одно из этих заведений? — уточнил Снейп, стараясь не обращать внимания на удивленные взгляды изредка попадавшихся им на пути учеников. Когда Гермиона кивнула, он заметил: — Если хотите знать мое мнение, то я бы посоветовал вам Высшую Школу Магических Искусств.

— Почему?

— Академия Нумерологии дает слишком узкую специализацию, а Школа Авроров вам просто не подходит. Кстати, пара человек с моего факультета как раз собираются поступать в ВШМИ. Милисента и Блейз, кажется.

— Ох, спасибо, что предупредили, — картинно ужаснулась Гермиона. — Пожалуй, вычеркну это заведение из своих планов.

Снейп тихо рассмеялся, останавливаясь у двери в учительскую комнату. Дальше Гермиона не могла его сопровождать.

— Вы сторонник пожизненной вражды между факультетами? — напоследок поинтересовался Снейп.

— А вы нет? — хотя Гермиона и спросила это с улыбкой, но выглядела они при этом погрустневшей.

— Туше, — прокомментировал Снейп и взялся за ручку двери. — Счастливого Рождества, мисс Грейнджер, и хороших вам каникул.

— И вам тоже, профессор, — сказав это, Гермиона повернулась и пошла дальше.

Снейп проводил ее взглядом и впервые почувствовал смутное разочарование от осознания того, что скоро эта девушка покинет Хогвартс.

***

24 декабря 1998 года, замок Хогвартс

Утро было странным. Гермиона не смогла бы облечь это ощущение в слова, но что-то определенно было не так. По мере того, как дремота отступала, а мысли прояснялись, в ее голове начался формироваться список того, что было не так.

Итак, во-первых, в спальне было исключительно тихо. Ни голосов, ни шорохов, ни дыхания — ничего не было слышно. Как будто все давно куда-то разошлись, оставив ее спать.

Во-вторых, она сама была полностью одета: белье, гольфы, юбка, рубашка, галстук, жилетка, мантия и даже обувь. Гермиона не припоминала случая, когда ложилась бы спать при полном параде. На неразобранной кровати, поверх покрывала.

В-третьих, она вообще не помнила, как ложилась накануне спать.

Эта последняя мысль заставила Гермиону вскочить и тревожно оглядеться вокруг. Судя по положению солнца, уже перевалило далеко за полдень. В комнате действительно не было никого, кроме нее. Остальные кровати стояли аккуратно заправленными, их хозяйки исчезли вместе со своими сундуками. Этот факт как раз вполне вписывался в правильную картину мира: Хогвартс Экспресс ушел в одиннадцать утра и увез с собой подавляющее большинство обитателей замка. Непонятно было, почему он ушел без нее. Почему никто не разбудил ее? Почему она не проснулась сама?

И когда, черт побери, она вчера легла?

Стараясь сохранять спокойствие и дышать ровно, Гермиона выбежала в коридор. Здесь тоже царили тишина и пустота. Спустившись в общую гостиную, она никого не обнаружила и там.

«Спокойствие, только спокойствие! Здесь и не должно никого быть», — напомнила себе Гермиона. Всего пятеро гриффиндорцев оставались в школе на каникулы. И едва ли они стали бы тратить такой прекрасный зимний день на то, чтобы сидеть в опостылевшей факультетской гостиной. Скорее всего, они гуляют где-нибудь. Или уже обедают.

Гермиона бросила взгляд на часы: так и есть, половина второго. Если она хочет найти кого-нибудь, то поиски следует начать с Общего зала.

Однако первую живую душу Грейнджер встретила до того, как успела добраться до намеченной цели. К ее особой радости этой душой оказалась ее бывший декан, а ныне директор Хогвартса.

— Профессор МакГонагалл! — радостно окликнула ее Гермиона, ускоряя шаг и уже почти перепрыгивая через ступеньки.

Однако директор, стоявшая в холле, ее словно не услышала. Вместо этого она нетерпеливо шагнула навстречу профессору Спраут, поднимавшейся по лестнице.

— Ну что, Помона, есть какие-нибудь новости? — волнуясь, спросила МакГонагалл у запыхавшейся коллеги.

— Увы, Минерва! Ее нигде нет. Поисковое заклинание ничего не дало. Либо она вне школы, либо сокрыта чарами. Флитвик предлагает использовать Обнаруживающие Амулеты, но их еще нужно заколдовать так, чтобы они реагировали именно на нее, а для этого нам нужен кто-то из родственников.

— Я сейчас же отправлюсь в Лондон за ее родителями, — решительно сказала МакГонагалл. — Все равно самое время им сообщить, что их дочь пропала.

— Хорошо. Хагрид хочет обойти с Клыком Запретный лес на случай, если она там. Северус прочесывает подземелья. По его словам, там есть ряд мест, которые могут отражать Поисковое заклинание.

— Ему виднее, — вздохнула МакГонагалл.

— Мы найдем ее, Минерва, — профессор Спраут похлопала директора по руке.

— Как бы я хотела, чтобы нашли еще до того, как я вернусь с ее родителями!

Гермиона к этому времени подошла к профессорам почти вплотную, но пока вежливо молчала, понимая, что они обсуждают какую-то важную проблему, которую не стоит перебивать нелепыми вопросами типа: «Почему меня никто не разбудил?» Однако с каждой секундой их разговора она чувствовала себя все менее и менее уютно. Они совсем не реагировали на ее присутствие. Даже не посмотрели в ее сторону.

— Мы сделаем все возможное, — заверила профессор Спраут. — Но лучше вам поспешить к Грейнджерам. Чем раньше мы сможем зачаровать амулеты, тем лучше.

Гермиона чуть не задохнулась, услышав последнюю фразу. Так они ищут ее?

— Ээээ... Профессор! — неуверенно позвала она. — Директор!

В ее сторону никто даже не повернул головы. Гермиона помахала руками перед лицом обоих профессоров, но ни одна из них не отреагировала. Они только попрощались и разошлись в разные стороны. Это настолько поразило Гермиону, что она на мгновение забыла о приличиях и попыталась схватить удаляющуюся МакГонагалл за локоть. Но ее пальцы поймали только воздух.

— Что за черт?! — тяжело дыша, пробормотала она, снова оставшись в одиночестве.

Чтобы не поддаться панике, накрывающей ее, Гермиона начала прокручивать в голове возможные варианты.

Во-первых, она действительно может быть сокрыта какими-нибудь очень хитрыми чарами. Настолько хитрыми, что никто не только не может обнаружить ее магическим способом, но даже увидеть или услышать, находясь в двух шагах.

Во-вторых, она могла... рассинхронизироваться с окружающей ее реальностью. Впрочем, в таком случае она бы тоже никого не видела и не слышала.

В-третьих, она могла... Нет, это вряд ли. Она бы это запомнила. Наверное.

— Нужно больше информации, — сама себе сказала Гермиона. — Нужно найти способ дать о себе знать.

Ноги сами понесли ее в сторону Слизеринских Подземелий. Почему-то именно профессор Снейп виделся ей в качестве наиболее вероятного спасителя в сложившейся ситуации. Сказывалось их приключение на Хэллоуин.

«Он ведь спец по Темным Искусствам, — убеждала себя Гермиона, стараясь подвести логическую базу под свой душевный порыв. — Если меня прокляли, он может как-то это... определить, почувствовать. Возможно, мне удасться подать ему знак... как-нибудь. Только где ж его искать?»

Она внезапно рассмеялась в голос, стоя одна посреди какого-то незнакомого ей коридора, ведь Слизеринские Подземелья знала не так хорошо, как другие места в замке. Где-то здесь бродит профессор Снейп, пытаясь отыскать ее, а она пытается найти его. Так они долго могут ходить друг за другом.

— Рад, что вам весело, мисс Грейнджер, — едкий голос учителя раздался позади нее. — Мы тут с ног сбились, разыскивая вас. Какого дементора вы здесь делаете?

От неожиданности Гермиона икнула и резко повернулась. Снейп стоял в десяти шагах от нее, скрестив руки на груди и грозно нахмурившись. Хотя он выглядел крайне недовольно и немножко даже опасно, она радостно улыбнулась и шагнула к нему, воскликнув:

— Профессор! Как я рада вас видеть!

— Слышу от вас это уже не в первый раз, — заметил Снейп, немного смягчившись. — Могу ведь и привыкнуть.

Гермиона смутилась, а потом запоздало удивилась:

— А вы меня тоже видите? И слышите?

Профессор снова недовольно нахмурился.

— А что, не должен? Вы проводите какой-нибудь эксперимент с Маскирующими чарами? Или просто несете чушь? Что вы делаете в подземельях?

— Вас ищу, — честно призналась Гермиона, приблизившись к нему еще на пару шагов. — Происходит что-то странное, профессор.

— Что именно? — насторожился Снейп. Он чуть склонил голову набок, внимательно оглядев ее сверху вниз.

— Я каким-то образом умудрилась проспать сегодня до половины второго, никто не разбудил меня, чтобы я успела на поезд. Я не помню, как вчера легла спать и почему проснулась сегодня в своей постели полностью одетая...

— Простите? — перебил Снейп. Его брови удивленно взметнулись вверх.

Гермиона молча показала на себя.

— Я спала во всем этом, даже в обуви, но абсолютно не помню, почему я легла спать в таком виде.

— Что ж, могло быть хуже, — пробормотал Снейп, покачав головой.

— Простите? — Гермиона одарила его выразительным взглядом, передразнив его тон.

— Когда не помнишь, как лег спать, хуже всего проснуться не в своей постели неодетым.

Слова вырвались у него прежде, чем он успел прочувствовать их неуместность. Последние месяцы с мисс Грейнджер его связывали довольно странные отношения. Рядом с ней он чувствовал себя чуть более свободно, чем с другими людьми, позволял себе с ней чуть больше, чем с другими учениками. Но в этот раз он, кажется, немного перегнул палку.

— Вы это знаете по собственному опыту? — невинно поинтересовалась Гермиона, но тут же прикусила язык. — Мерлин, это было грубо... — тут же повинилась она. — Извините меня, я не то хотела сказать.

— Да, — Снейп смущенно кашлянул. — Я тоже. Значит, вы проснулись одетой и не помните, как легли?.. — напомнил он, приглашая ее продолжить.

— Да, правильно, — Гермиона немного удивилась, что подобная вольность сошла ей с рук так легко. Еще больше ее удивило то, что Снейп выглядел даже более смущенным, чем она. — Самое плохое то, что когда я пыталась поговорить с директором, она меня не услышала. И мадам Спраут тоже. Они обсуждали мое исчезновение, стоя в двух шагах от меня. Я кричала им, но они даже не посмотрели в мою сторону.

— Вот как, — отозвался Снейп, вдруг побледнев. Учитывая, что он и так всегда был бледен, это выглядело пугающе. Он сделал пару шагов, полностью покрыв разделяющее их расстояние. Протянув руку, он попытался коснуться ее плеча, но его пальцы, не встретив сопротивления, прошли сквозь него.

— Ой... — пораженная Гермиона испуганно отскочила в сторону.

— Следуйте за мной, — хрипло приказал профессор, стремительно повернувшись в противоположную сторону. Полы взметнувшейся мантии прошли сквозь ноги Гермионы, заставив ее ойкнуть еще раз.


Глава 2

Вернувшись в Хогвартс вместе с родителями мисс Грейнджер, директор МакГонагалл ожидала обнаружить в своем кабинете профессора Флитвика с амулетами или мадам Спраут с успокивающим травяным чаем, но никак не профессора Снейпа, разговаривающего с самим собой. Он сидел в одном из гостевых кресел, вполоборота к входной двери, смотрел на пустующее второе кресло и говорил с легким налетом раздражения:

— Вы можете не задавать вопросы хотя бы пятнадцать минут? Всего пятнадцать минут, пока не вернется директор. У меня все равно нет ответов... Спасибо, — поблагодарил он после некоторой паузы. И почти сразу страдальчески возвел глаза к потолку. — Это было пятнадцать секунд от силы...

— Северус? — осторожно позвала МакГонагалл, бросая на изумленных Грейнджеров быстрый взгляд.

Снейп моментально вскочил на ноги и слегка поклонился вошедшим.

— Директор, — поприветствовал он и повернулся в сторону магглов. — Мистер и миссис Грейнджер, я полагаю? — добавил он. После чего вдруг снова повернулся в сторону пустого кресла и сказал, словно уточняя: — Доктор? Как будет правильно: доктор и доктор Грейнджер или доктора Грейнджер?

— Северус? — снова позвала Минерва, медленно двигаясь в сторону своего кресла и стараясь держать Снейпа все время в поле зрения.

— Директор, я уже сорок лет как Северус, почему вы вдруг начали в этом сомневаться? — едко поинтересовался Снейп, раздражаясь из-за вопросительно-неуверенных интонаций, звучащих в ее голосе. После этого он вдруг едва заметно улыбнулся, снова стрельнув взглядом в сторону пустого кресла. — Хорошо, тридцать восемь, не велика разница, но я не ожидал от вас подобной осведомленности...

— Северус! — третий раз окликнула его МакГонагалл. — С кем ты разговариваешь?

Снейп с любопытством посмотрел сначала на нее, а потом на Грейнджеров. Внимательно изучив лица всех троих, он немного удивленно констатировал:

— Вы действительно ее не видите? Никто из вас?

— Не видим кого? — строго уточнила МакГонагалл, заметив, что на лицах маггловских гостей недоумение сменяет паника.

— Мисс Грейнджер, — Снейп указал рукой на пустое место на этот раз рядом с креслом. — Она стоит в трех шагах от меня. Вы ее не видите? И не слышите?

И МакГонагалл, и Грейнджеры покачали головой.

— Что это значит? — спросил отец Гермионы.

После паузы в несколько секунд Снейп снова обратился к пустому пространству, мягко заметив:

— Он вас не слышит, мисс Грейнджер.

— А ты ее слышишь? — удивленно поинтересовалась МакГонагалл. — И видишь? Ты уверен в этом? — тихо добавила она.

Снейп одарил ее убийственным взглядом, надменно вздернув подбородок и одновременно с этим скрестив руки на груди в защитном жесте.

— Вполне, — едко ответил он. — Я не сошел с ума. Даже если бы сошел, едва ли бы мои галлюцинации приняли образ кого-то из учеников. Это не игра моего воображения.

— Ты абсолютно уверен? — все так же тихо и осторожно уточнила МакГонагалл, подходя ближе.

— Я гарантирую вам, что могу отличить воображаемую Грейнджер от настоящей, — он слегка скривился, как будто ему не понравилось, как это прозвучало.

— И где же она?

— Прямо перед вами.

МакГонагалл протянула руку вперед и поводила ею в воздухе.

— Да, забыл сказать: она по всей видимости присутствует здесь... не во плоти, — он чуть развел руками, словно извинялся.

— Как это «не во плоти»? — в ужасе переспросила мать Гермионы, чуть пошатнувшись. Муж обнял ее за плечи, чтобы поддержать.

Снейп угрюмо промолчал, глядя в пол. МакГонагалл тяжело вздохнула и сказала:

— Мы пытались найти Гермиону поисковыми заклинаниями, но они не дали результата. Это значит, что человек либо сокрыт другими чарами, либо находится вне Хогвартса, либо... — она запнулась.

— Мертв, — глухо закончил за нее Снейп.

Миссис Грейнджер шумно втянула в себя воздух, мистер Грейнджер возмущенно прикрикнул:

— Что вы такое говорите?

— Мы пока ни в чем не уверены, — поспешила успокоить его МакГонагалл. — Северус, что говорит сама Гермиона? Что с ней случилось?

— Она ничего не помнит. Говорит, что проснулась сегодня утром уже в таком состоянии, а что происходило с ней накануне вечером не может вспомнить.

— Это нетипично для призраков, — пробормотала МакГонагалл.

— Для призраков нетипично то, что их никто не видит! — напомнил Снейп и тут же поправился: — За редким исключением. И как-то не похожа она на призрака, если честно, — он критически осмотрел пустоту перед собой. — Она не прозрачная. На вид настоящая плоть и кровь, лишь когда пытаешься коснуться... — он осекся. То ли не захотел договорить, то ли не смог.

— Почему только вы ее видите? — миссис Грейнджер подалась вперед. В ее голосе звучали нотки зарождающейся истерики. — Почему мы ее не видим? Это же наша дочь!

— Может быть, потому что вы не волшебники, — осторожно предположил Снейп.

— Тогда почему я ее не вижу? — вмешалась МакГонагалл.

— Я не знаю! — почти крикнул Снейп, на мгновение теряя контроль над собой.

— Мне кажется, я знаю, — резко сказал мистер Грейнджер, сжимая плечо жены. — Вы просто морочите нам голову. Ничего вы не видите. Точнее никого. Моя дочь пропала, а вы устраиваете этот спектакль. Уж не знаю зачем!

Снейп слегка оторопел от такого заявления, но прокрутив в голове ситуацию, заставил себя ответить как можно более спокойно:

— Доктор Грейнджер, я прекрасно понимаю, как это выглядит со стороны. У вас нет оснований мне верить, но директор может вам подтвердить: я не склонен устраивать розыгрыши или представления. Подобные шутки не в моем стиле, я вообще очень редко шучу. И уж тем более я не стал бы шутить подобными вещами. — Он вдруг замолчал, полуобернувшись к тому месту, где, по его утверждению, стояла Гермиона. — Я не собираюсь повторять всю эту чушь, мисс Грейнджер.

— Что она говорит? — требовательно спросила мать Гермионы.

Снейп вздохнул и покачал головой.

— Она говорит, что вы, — он посмотрел на Грейнджера, — не любите чай с молоком. Равно как и с лимоном. Или с сахаром. Считаете, что вкус чая ничем нельзя перебивать. По вашему мнению, лучший вкус у чая с бергамотом. А вы, — он перевел взгляд на миссис Грейнджер, — очень любите цветы и пытаетесь выращивать их дома, но растения почему-то все время то вянут, то засыхают, то просто не цветут. Ваша дочь даже недавно предлагала вам поискать какое-нибудь заклинание или зелье для лучшего роста и цветения, чтобы вы не расстраивались.

Он замолчал, и в комнате воцарилась гробовая тишина. Грейнджеры смотрели на него со смесью недоверия, страха и удивления, а МакГонагалл - с грустью.

— У меня есть только одно предположение насчет случившегося, — едва слышно продолжил Снейп через некоторое время. — Кто-то проклял вашу дочь вчера. Не думаю, что речь идет о магической дуэли, скорее, о подлом ударе в спину, поэтому она его не помнит. Ее... тело... спрятали. По какой-то причине она не смогла... уйти за порог и стала призраком. Мне трудно понять, почему ее вижу только я, но, возможно, это как-то связано с тем, как именно ее прокляли. Некоторые темные заклинания... нарушают естественный порядок вещей. Я долго изучал Темные Искусства. Могу предположить, что именно моя близость к ним отличает меня от всех остальных. Я... — он вдруг замолчал и с силой стиснул челюсти, прикрыв глаза. — Я не знаю, что еще могло бы объяснить все известные нам факты. Мне очень жаль.

Ни на кого не глядя, он стремительно вышел из кабинета. Никто не попытался его остановить, никто просто не успел среагировать. Оставшиеся были поражены сказанными словами, не желали в них верить, но и не могли найти способ опровергнуть их.

— Не поверю во все это, пока не увижу тела моей дочери, — хрипло заключил мистер Грейнджер. — Найдите ее, — потребовал он. — Живую или... Только найдите!

— Мы найдем ее, — пообещала МакГонагалл, проглотив ком, вставший в горле.

***

До самых подземелий Снейп чуть не бегом бежал, только в своей гостиной позволил себе остановиться и перевести дыхание, привалившись спиной к двери.

— Между прочим, это было очень грубо с вашей стороны: вот так сбежать оттуда!

От неожиданности Снейп вздрогнул и машинально потянулся к палочке, остановив себя на полпути усилием воли.

— Грейнджер! — в его голосе причудливо перемешались удивление и возмущение. — Что вы здесь делаете? И как вы здесь оказались?

— Я просто... — неуверенно пролепетала Гермиона, оглянувшись по сторонам. — А где я?

— Вообще-то вы в моей гостиной, — сообщил ей Снейп, скрестив руки на груди и стараясь выглядеть как можно более угрожающе. Дружба дружбой, но в гости он ее не приглашал.

Однако на Гермиону его поза не произвела ни малейшего впечатления. Она принялась с любопытством разглядывать комнату: обстановку и разбросанные тут и там вещи.

— Значит, вот как вы живете, — возбужденно протянула она, идя по кругу. — Любите читать у камина? — ее взгляд остановился на кресле, в котором комом лежал брошенный плед, и низком столике с раскрытой на середине книгой. Прежде, чем Снейп успел дотянуться до нее и убрать от греха подальше, Гермиона прочитала название: — «Граф Монте-Кристо»? Вам нравятся маггловские романы?

— Мне нравится Дюма, — ядовитым тоном, за которым он пытался спрятать смущение, поправил Снейп. Он торопливо убрал книгу на полку.

— Мне тоже, — призналась Гермиона с улыбкой. — В «Графе Монте-Кристо» очень трогательная любовная линия.

— Да, пожалуй, — сдержанно согласился Снейп. — Попадись она мне раньше, я бы постарался подставить Поттера-старшего, как Фернан подставил Дантеса, чтобы завоевать Мерседес.

Гермиона нахмурилась. Ей хотелось думать, что профессор говорит это не всерьез.

— Поверьте мне, если бы эта книга попалась вам раньше, вы бы не стали этого делать. Фернан очень плохо кончил.

— Не рассказывайте, я еще не дочитал, — осадил ее Снейп.

Гермиона кивнула, виновато дернув плечом.

— Извините. Я все равно имела в виду не Мерседес и не Фернана, а Дантеса и Гайде.

Снейп неопределенно хмыкнул, поспешно отвернувшись, чтобы она не увидела его лицо. Он прекрасно знал, чем заканчивается роман, поскольку читал его не в первый раз.

— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил Снейп. — Как вы здесь оказались?

Гермиона пожала плечами.

— Не знаю. Просто захотела сказать вам все, что думаю по поводу вашего бегства из кабинета директора, — и оказалась здесь. Кстати, я уже сказала вам, что это было подло? — спросила она, замирая рядом с комодом, на поверхности которого лежала толстая тетрадь в кожаном переплете. Она была закрыта на замок, на который наверняка были наложены охранные чары. Что это? Дневник? Рука сама собой потянулась к обложке.

— Это мои личные вещи, мисс Грейнджер, — раздраженно рявкнул Снейп, выхватывая тетрадь у нее из-под носа. — Прекратите немедленно здесь все разглядывать!

— Почему? — невинно поинтересовалась Гермиона, посмотрев на него с улыбкой. — Боитесь, что я узнаю о вас что-то такое, чего никто не должен знать?

— Вам знакомо такое понятие, как «частная жизнь»? — огрызнулся Снейп. — Я не горю желанием с кем-то ею делиться.

— Не волнуйтесь так, профессор, — ее улыбка стала печальной. — Вы же сами сказали, что я, скорее всего, умерла. Кроме вас, меня все равно никто не видит и не слышит. Так что тот факт, что вы любите Дюма, я унесу с собой в могилу.

Снейп растерялся. То ли от ее тона (слишком легкого для подобных слов), то ли от напоминания о том, что с ней случилось. Для него она совсем не походила на призрак, поэтому было легко забыть, что она на самом деле всего лишь бесплотный дух. Северус открыл рот, чтобы что-то сказать, но так и не нашел нужных слов, поэтому молча переложил тетрадь в верхний ящик комода.

— Вы сказали, что это было грубо, — хрипло пробормотал он.

— Что?

— Вы не сказали, что мое бегство было подлым, — уже громче и четче повторил Снейп. — Вы назвали его грубым.

— Да, точно, — Гермиона согласно кивнула. — Моя мама плакала, между прочим. И я ничем не могла ее утешить, потому что вы ушли и некому было передать ей мои слова.

— Не думаю, что мне следовало остаться утешать ее, — фыркнул Снейп. — Ваш отец и так был не очень мною доволен.

— Он вас совсем не знает, — мягко заметила Гермиона. — И потом... Вам следовало бы быть более сдержанным. Им очень тяжело сейчас. Я у них все-таки единственный ребенок, — напомнила она, снова двинувшись в обход комнаты.

— Можно подумать, мне легко, — прошептал Снейп.

— Вы что-то сказали? — Гермиона уже была на другой стороне комнаты, с любопытством разглядывала шахматную доску с недоигранной партией.

— Нет, ничего.

В этот момент в дверь требовательно постучали, заставив их обоих обернуться.

— Войдите, — громко пригласил Снейп.

— Так и думала, что найду тебя здесь! — сказала МакГонагалл, проходя в гостиную.

— Очень проницательно с вашей стороны, — иронично заметил Снейп, — учитывая, что я здесь живу.

Директор бросила на него осуждающий взгляд и протянула небольшой плоский камень мутно-белого цвета. Больше всего он был похож на идеально отшлифованный кварц.

— Хочу напомнить тебе, что мы все еще ищем мисс Грейнджер. С помощью ее родителей Флитвик зачаровал Обнаруживающие Амулеты. По одному для каждого профессора. Мы обязаны найти ее, Северус, — добавила МакГонагалл уже не таким деловым тоном. — Что бы с ней ни случилось... Мы должны найти хотя бы тело, — к концу фразы ее голос стал едва слышным.

— Можно мне посмотреть? — спросила Гермиона, подходя к Снейпу.

МакГонагалл естественно ее не слышала, но когда Снейп раскрыл ладонь, демонстрируя лежащий на ней амулет, а сам повернул голову в сторону, она спросила:

— Мисс Грейнджер сейчас здесь?

Снейп молча кивнул.

— В твоей гостиной? — осторожно уточнила МакГонагалл многозначительным тоном.

— Минерва, она призрак, — проникновенно произнес Снейп, как будто говорил с маленьким ребенком и объяснял ему самые базовые аксиомы.

— Да, верно, — директор недовольно поджала губы. — Послушай, Северус... — она запнулась, прикидывая про себя, насколько правильно называть профессора по имени в присутствии ученицы. Учитывая состояние этой ученицы, она сочла подобное обращение приемлемым и продолжила: — Если ты можешь общаться с ней, попробуй узнать у нее что-нибудь. Может быть, она сможет что-то вспомнить о прошлом вечере?

Снейп вопросительно посмотрел на Гермиону, но та пожала плечами.

— Не уверен, что получится, но мы постараемся, — пообещал Снейп.

МакГонагалл задумчиво посмотрела на него, на пустое пространство рядом с ним, куда он поворачивал голову, обращаясь к Гермионе, и спросила:

— Северус, ты действительно думаешь, что видишь ее благодаря своей близости к Темным Искусствам?

— У меня нет других теорий, — Снейп пожал плечами.

— А у самой Грейнджер есть какие-нибудь теории?

— На самом деле, я думала об этом, — тут же затараторила Гермиона. — Два месяца назад мы с вами попали в тот мир, где за нами охотились монстры. Нам пришлось выбираться оттуда вместе, рассчитывать только друг на друга. Мы держались за руки, чтобы не потеряться, вы меня защищали, я перевязывала ваши раны... Такое сближает, верно? — она вопросительно посмотрела на Снейпа, но лицо того оставалось невозмутимым. — Вы же не можете отрицать того, что это изменило наше отношение друг к другу? Что если в подобных случаях между людьми образуется какая-то особенная связь? Если бы Гарри или Рон были здесь, эту теорию можно было бы проверить: с ними мы тоже через многое прошли, они тогда должны были бы видеть меня ничуть не хуже, чем вы.

— Нет, Минерва, похоже, у мисс Грейнджер нет никаких теорий, — спокойно сказал Снейп, даже бровью не повел.

— Что ж, оставим тогда теории. Используй свое преимущество, Северус. Найди ее. И, пожалуйста, — добавила она, посмотрев на него со своей обычной строгостью, — прояви должное уважение... к сложившейся... ситуации.

— Сделаю все, что в моих силах, — пообещал Снейп, провожая МакГонагал к двери.

Едва директор ушла, Гермиона накинулась на Снейпа с вопросами:

— Почему вы не пересказали ей мою версию? Вы считаете ее глупой? Безосновательной?

— Почему же, — спокойно возразил он, вертя в руках амулет и не глядя на девушку. — Основания у нее есть. Просто МакГонагалл и так уже косо смотрит на меня из-за того, что я вас вижу, что вы ошиваетесь в моих личных комнатах как у себя дома. В подобных обстоятельствах мне не хотелось начинать рассуждать о некой потенциальной связи между нами.

— О... — только и смогла ответить на это Гермиона.

— Оставим пока это, — предложил Снейп. — Давайте лучше попытаемся выяснить, что с вами произошло вчера. Расскажите мне, что вы помните? Вы же помните вчерашний день? В какой момент ваши воспоминания обрываются?

— Не уверена, что смогу вспомнить, — пробормотала Гермиона, отворачиваясь. — Все смешалось в голове.

Врать она совершенно не умела. То есть умела, но это было шито белыми нитками. Такая неуклюжая и бессмысленная ложь одновременно удивила, разозлила и заинтриговала Снейпа.

— Хорошо, давайте попробуем разобраться в этой мешанине. Вы помните ужин?

Гермиона кивнула. Уже хорошо.

— А что вы делали после ужина?

— Пошла собирать вещи. — она говорила, не глядя в его сторону, из чего Снейп сделал вывод, что она прекрасно помнит, в какой момент оборвались ее воспоминания, но что-то связанное с этим моментом заставляет ее смущаться.

Это ему не нравилось.

— И больше вы из своей комнаты не выходили?

Гермиона промолчала.

— Мисс Грейнджер?

Она продолжала молчать.

— Если вы делали что-то запрещенное правилами, вас уже никто не сможет наказать, — напомнил Снейп. Ему хотелось, чтобы это прозвучало мягко, но тон получился холодным, отчужденным.

— Я не нарушала никаких правил, — со вздохом ответила Гермиона. — Я всего-лишь перед отбоем спустилась в подземелья.

Это было неожиданно.

— Зачем?

— Хотеласвамипоговоритьпередотъездом, — выпалила она с такой скоростью, что профессор не сразу разобрал слова.

— Хотели поговорить со мной? — удивился он. — О чем?

— Ну... — протянула Гермиона. — О магических университетах, — в конце концов призналась она. — Днем вы высказали мнение о вариантах, которые я упомянула. Я подумала, что вы могли бы что-то посоветовать мне относительно и других вариантов, которые я рассматриваю.

Она все еще не смотрела в его сторону, но эти слова уже больше походили на правду. Однако правдой они от этого не становились. Скорее, они были ложью, в которую Гермиона сама очень хотела верить. Снейп мог бы отпустить ее с этим, мог бы сделать вид, что этого достаточно, но отчего-то не захотел. Он шагнул к ней ближе, попытался заглянуть в лицо.

— Мое мнение показалось вам столь важным, что вы захотели его выяснить именно в тот вечер? С каких пор вообще вам важно мое мнение о ваших перспективах дальнейшего обучения?

Она вскинула голову, посмотрев на него со смесью раздражения и отчаяния. Профессор в ответ только вопросительно приподнял брови.

— Хорошо, — решительно сказала Гермиона, пытаясь перестать выглядеть виноватой и напустить на себя уверенный и независимый вид. — Я просто хотела еще раз увидеть вас до отъезда, пожелать вам счастливого Рождества и хороших каникул. Это что, преступление?

— Нет, не преступление, — покачал головой Снейп. Он уже и сам не был рад, что настоял на прямом и честном ответе. — Но я вас в тот вечер не видел.

Гермиона кивнула.

— Да, до вас я не дошла. Я помню, что спустилась в подземелье. Помню, как шла к вашему кабинету и думала, там ли вы еще. Потом... — она нахмурилась, ее взгляд расфокусировался. — Что-то случилось. Я не помню, что именно. Все как-то... несвязно. Как будто обрывки сна. Может быть, это уже и был сон?

— Давайте начнем с этого, — Снейп кивнул и направился к выходу. — С места, которое вы помните. Может быть, мы найдем там какие-нибудь следы.

Глава 3

В подземельях Гермиона чувствовала себя неуверенно. Она медленно плелась по коридорам, показывая Снейпу дорогу, которой шла накануне, но не могла вспомнить, где именно она успела пройти.

— Понимаете, я была немного невнимательна, — оправдывалась она. — Все больше думала о том, успею ли застать вас в кабинете и как вы воспримите мой визит.

— Эти несложные вопросы умудрились вас настолько захватить, что вы не смотрели по сторонам? — едкие интонации давно стали неотъемлемой частью его тона, поэтому Снейп даже не замечал их.

— Первый я еще могу признать простым, но второй таковым точно не является, — запротестовала Гермиона. — Не обижайтесь, профессор, но с вами как на американских горках: никогда не знаешь, где следующий взлет, а где падение. Вы можете быть в хорошем расположении духа, а через пять минут уже ворчите. Расставшись с вами почти друзьями, можно нарваться на жестокую отповедь всего через пару часов после этого, если побеспокоить в неудачный момент.

Снейп остановился и удивленно посмотрел на нее.

— Неужели все настолько плохо? Я никогда не замечал этого. Мне всегда казалось, что мои реакции... адекватны.

По выражению, скользнувшему по ее лицу, он понял, что со стороны его реакции выглядят какими угодно, но только не адекватными.

— И все же вы решили меня навестить перед отбоем. Почему? Если я настолько... непредсказуем?

— Потому что, — медленно произнесла Гермиона, стараясь не смотреть в его сторону, — хотя вы часто и бываете невыносимы и абсолютно неадекватны, если вас застать в хорошем расположении духа, вы очень интересный и приятный человек. Пусть это случается редко, но тем ценнее такие моменты.

Она замолчала, решив, что и так сказала слишком много. Пройдя несколько шагов, Гермиона поняла, что ее спутник безнадежно отстал, потому что остановился на месте, как вкопанный. Она обернулась, вновь пытаясь напустить на себя независимый и уверенный вид, и вопросительно посмотрела на него.

Снейп молча разглядывал ее, о чем-то напряженно размышляя, судя по тревожной складке на лбу. Или просто его мысли были не очень приятными.

— Что? — все-таки спросила Гермиона, с трудом сглотнув. Странно, даже будучи призраком, она испытывала эти странные ощущения в его присутствии: ей было тяжело дышать, тяжело говорить, тяжело думать.

— Вы становитесь прозрачнее, — глухо прокомментировал Снейп, чем несказанно ее удивил. Гермиона ждала от него каких угодно слов, но только не этих. — На фоне светильников это особенно заметно.

Она посмотрела на свои руки и пожала плечами.

— Очевидно, мое состояние временное. Думаю, что через некоторое время я совсем... развеюсь.

Снейп мрачно кивнул.

— Тогда нам следует поторопиться, — Гермиона повернулась и уже собиралась двинуться дальше, когда его слова неожиданно заставили ее замереть.

— Я бы обрадовался.

— Простите? — она снова повернулась к нему, непонимающе хлопая глазами.

Снейп сделал несколько шагов вперед, сокращая расстояние между ними. Почти поравнявшись с ней, он тихо пояснил:

— Если бы вы вчера пришли ко мне. Я бы все еще был в кабинете и был бы очень рад вас видеть. Неважно, что вы хотели мне сказать: спросить про университеты или пожелать счастливого Рождества. Я был бы вам рад, — он отвернулся и пошел дальше, добавив между делом: — Просто хотел, чтобы вы знали.

Теперь настала очередь Гермионы застыть подобно каменному изваянию и смотреть ему вслед. Однако Снейп не собирался ни ждать ее, ни оборачиваться назад, ни развивать тему, поэтому Гермиона поторопилась догнать его.

Некоторое время они шли молча, пока Снейп не заметил, что Гермиона замедлила шаг и тревожно оглянулась.

— Что-то случилось? Вы что-то вспомнили?

— Нет... — рассеяно выдохнула она и снова резко обернулась. — Вы слышите?

— Что? — Северус напряг слух, но так и не смог понять, о чем она говорит.

— Этот... шепот. Или шорох... Хотя мне все же кажется, что шепот.

— Я ничего не слышу.

Гермиона совсем остановилась, потом немного вернулась назад, по-прежнему напряженно озираясь по сторонам. В конце концов она замерла напротив глухой стены и уставилась на нее, как будто там было написано или изображено что-то очень важное.

— Это произошло здесь, — тихо сказала она. — Я помню, что остановилась здесь. Из-за шепота. Дальше я уже не пошла. Что бы ни случилось со мной, это случилось здесь.

— Шепот, который вы слышите, — Снейп осторожно приблизился к ней, не желая спугнуть проснувшиеся воспоминания, — он доносится из-за стены?

— Нет, — Гермиона покачала головой, подойдя совсем близко к стене. — Я все время слышу его из-за спины, — она обернулась, оказавшись со Снейпом лицом к лицу. — Но стоит мне повернуться на звук… — ее голос звучал странно, как будто она говорила, не до конца осознавая свои действия. Как во сне. Она смотрела Снейпу прямо в глаза, но словно не видела его. — Он снова оказывается у меня за спиной.

— Вы можете опознать голос? Понимаете, что именно шепчут?

Она чуть прищурилась, как будто вслушивалась.

— Нет, слов не разобрать. Это... какой-то незнакомый мне язык. Голос... Нет, мне не знаком этот голос. Мне даже не понятно, мужской он или женский...

Снейп задумчиво разглядывал ее лицо, пытаясь вспомнить. Что-то такое уже было когда-то. Был шепот в подземельях, была исчезнувшая студентка. Все это уже было.

— Профессор?

Голос Гермионы вывел его из задумчивости. Ее взгляд снова стал осмысленным, а на лице появилось смущенное выражение. Снейп не сразу понял, что они стоят очень близко друг к другу, а Гермиона при этом почти прижата к стене. Насколько может быть прижат к стене бесплотный дух.

— Простите, — он отступил на несколько шагов назад.

— А этот амулет при вас? Взгляните на него, — попросила Гермиона, переводя дыхание. — Может быть, я где-то здесь недалеко?

Снейп извлек из кармана плоский камешек, кляня себя за забывчивость. Однако амулет оставался пассивен, что означало только одно: в пределах досягаемости его действия Гермионы Грейнджер не было. Во всяком случае, ее тела.

— Так что же, — разочарованно протянула Гермиона, — это тупик? След обрывается?

— Нет, — Снейп покачал головой. — Я знаю, что мы будем делать дальше.

— И что же?

Он улыбнулся.

— Вам это понравится.

***

— Вы серьезно? — Гермиона недоверчиво посмотрела на учителя, останавливаясь перед входом в библиотеку.

— Мисс Грейнджер, разве у меня репутация шутника? — Снейп одарил ее недовольным взглядом, толкая вперед тяжелую дверь. Девушка последовала за ним.

Некоторое время они шли по пустому читальному залу, потом миновали запретную секцию, но не зашли в нее, вместо этого прошли в книгохранилище, но и там не задержались, пройдя помещение насквозь. Гермиона несколько раз пыталась остановиться у полок с особенно интересными надписями на корешках древних фолиантов, но Снейп каждый раз велел ей следовать за ним и не отставать. В конце концов они оказались в сравнительно небольшом помещении без окон, заставленном стеллажами со свитками пергаментов.

— Что это? — спросила Гермиона, удивленно озираясь по сторонам. Ей хотелось взять какой-нибудь свиток, но сделать это в ее состоянии не представлялось возможным. Оставалось надеяться на объяснения Снейпа.

— Здесь хранятся наши отчеты, — сказал тот, задумчиво разглядывая подписи на полках. — Мы ведь составляем календарные планы, планы уроков, пишем отчеты об успеваемости, деканы сдают еще несколько видов отчетности, касающиеся жизни их факультетов.

— Я не знала этого.

— К чему вам это знать? — Снейп пожал плечами. — Кроме прочего, здесь хранятся отчеты о различного рода происшествиях: несчастных случаях, крупных нарушениях, разбирательствах и тому подобное. Например, вот, — Снейп снял с одной из полок свиток, — мой отчет Дамблдору о славном прибытии в Хогвартс ваших дружков на летающем Форде. — Он бросил свиток обратно и скривил губы. — Бессмысленная трата моего времени, ведь всем было на это наплевать.

— А что мы здесь будем искать? — Гермиона поспешила сменить тему, пока профессор не завел свою любимую песню о поведении Гарри Поттера.

— Когда в подземельях вы сказали про шепот, мне это напомнило один случай. — Снейп остановился у стеллажей, помеченных восьмидесятыми годами, задумчиво постукивая кончиком палочки по подбородку. — Однажды накануне Рождества в Хогвартсе уже исчезала студентка. Это произошло в ранние годы моей работы здесь, но я точно не помню когда.

Снейп пробормотал какое-то заклинание, которого Гермиона не расслышала. Несколько свитков пергамента поднялись с одной из верхних полок и плавно опустились в руки профессора. Снейп по очереди развернул их, пробежал глазами и попытался протянуть Гермионе со словами:

— Я был прав, память меня не подвела. — Осознав, что девушка не может взять в руки свиток, он смутился и принялся рассказывать его содержимое: — Это случилось в восемьдесят шестом. Мелиса Харрис, ученица пятого курса Рейвенкло, исчезла двадцать третьего декабря. Последней ее видела подруга, Айрин Дэвис, которая утверждала, что рассталась с ней после урока Зельеварения. По ее словам, Мелиса начала себя странно вести по дороге из подземелий: озиралась и прислушивалась к чему-то, похожему на шепот. «Вела себя как лунатик», — процитировал Снейп записанные слова Айрин. — Потом Мелиса сказала, что забыла у меня в кабинете перо, и решила за ним вернуться, а Айрин поспешила в свою спальню, чтобы собрать вещи и подготовиться к праздничному ужину. Больше Мелису никто не видел. Это, — он помахал перед носом Гермионы одним из свитков, — мой отчет по тому происшествию: после того, как студенты Рейвенкло покинули класс, никто из них не возвращался. Да и перьев никто не оставлял.

Гермиона слушала его, от удивления широко распахнув глаза. Снейпу некстати пришла в голову мысль о том, что глаза у нее очень красивые, выразительные. И очень умный взгляд, но это он знал и раньше. Не стоило сейчас отвлекаться на такие вещи.

— Все это очень похоже на то, что произошло со мной, — выдохнула Гермиона, когда профессор замолчал. — Ее нашли?

Снейп покачал головой.

— Как и в случае с вами, о ее исчезновении нам сообщили только на следующее утро. Знаете, почему-то у вас, студентов, принято прикрывать друг друга, если кто-то вдруг не является в спальню к отбою. Уроков в тот день больше не было, поэтому учителя не знали, что Мелиса исчезла, а подруги решили, что она задержалась где-нибудь с каким-нибудь мальчиком и не хотели создавать ей неприятности. Однако, когда она не появилась и к моменту отправления на поезде, они все же сказали об этом декану. Мы обыскали замок, потом сообщили родителям, вызвали Авроров, но никто не смог обнаружить ее следа.

— Ее призрак не явился вам? — с улыбкой уточнила Гермиона.

Снейп с кривой ухмылкой покачал головой.

— Нет, зато Авроры попытались свалить все на меня. К счастью, немного Веритасерума и поручительство Дамблдора поспособствовали тому, что меня оставили в покое.

Гермиона с трудом подавила желание коснуться рукой его плеча в подбадривающем жесте: все равно у нее ничего не получилось бы, да и смерть не давала ей права на подобную фамильярность. Поэтому она просто тихо сказала:

— Мне очень жаль.

— Не стоит, — Снейп снова заглянул в свитки. — К сожалению, все это мало что дает нам. Я надеялся, что в отчетах будут какие-то детали, которых я не помнил, зацепки, но здесь ничего нет. Девушку признали пропавшей без вести. Предположили, что она по какой-то причине покинула замок. Аврорат потом, конечно, еще проводил расследование, но их записей у нас нет.

— Может быть, детали или зацепки удастся найти в записях о других подобных случаях? — задумчиво предположила Гермиона.

— Других случаев не было, — Снейп снова покачал головой. — Я бы запомнил. Мелиса Харрис — первая, кто исчез подобным образом. Вы вторая.

— Это при вас Мелиса Харрис была первой, — возразила Гермиона. — Но вы преподаете в Хогварстве всего восемнадцать лет...

— Всего? — возмутился Снейп. — Я бы сказал целых восемнадцать лет.

— Неважно, — раздраженно отмахнулась Гермиона. — Я хочу сказать, что Школа существует намного дольше. Могли быть случаи до вас.

— Но почему о них тогда никто не вспомнил? — Снейп все еще сомневался. — Если это происходит время от времени, кто-то должен был это заметить.

— Между исчезновением Мелисы и моим исчезновением прошло двенадцать лет, — Гермиона ткнула пальцем в табличку с годом на стеллаже. — Кто знает, когда были другие случаи? Может быть, это происходит настолько редко, что никто не помнит о том, что подобное уже было? Или даже некому помнить. В этот раз тоже только вы вспомнили про Мелису и только после того, как я сказала вам про шепот.

— Ладно, можно попробовать. Правда, подобные формы отчетов ведутся только последнюю сотню лет, с начала двадцатого века. До этого деканы факультетов просто вели журналы. Каждый по-своему. Они хранятся в следующем зале.

— Давайте пока начнем со свитков, — Гермиона удрученно посмотрела на стеллажи. — Нам хватит их на ближайшие два года исследований.

— Можно сделать проще. — Снейп снова пробормотал какое-то заклинание и взмахнул палочкой. Мгновение спустя с разных полок поднялось около дюжины или чуть более того пергаментов и все аккуратно легли ему в руки. — Начнем с этих. Они датированы декабрем, и в них есть слово «исчезновение» в той или иной форме.

— Ух ты, — восхитилась Гермиона. — А меня научите этому заклинанию? — слова сорвались с ее губ до того, как она успела остановить себя, вызвав новую неловкую паузу.

— Что ж... — пробормотал Снейп некоторое время спустя. — Думаю, нам надо вернуться в читальный зал, там будет удобнее изучать эти свитки.

***

Гермионе было скучно. Помочь Снейпу в его исследовании записей она не могла, поскольку была не способна взять в руки ни свиток, ни перо. Ему пришлось самостоятельно изучать все школьные отчеты и выписывать из них факты, которые могли помочь. Сначала Гермиона пыталась заглядывать через плечо Снейпа в пергамент, куда он заносил полученную информацию, но профессор смог терпеть это не дольше тридцати секунд. Остальное время ей пришлось маяться на стуле напротив Снейпа, пытаясь прочитать его буквы вверх ногами, что было практически невозможно, учитывая его и без того неразборчивый почерк.

— Долго еще? — нетерпеливо спросила она, когда Снейп отложил в сторону последний свиток и зачем-то снова заглянул в один из тех, что он уже изучил.

— Нет, я закончил, — Снейп бросил пергамент к остальным, мельком взглянув на Гермиону. — Ваше предположение подтвердилось, — доложил он, скользя взглядом по своим записям. — Похожие случаи бывали в Хогвартсе и до Мелисы Харрис. В шестьдесят восьмом бесследно исчезла студентка шестого курса Слизерина, в сорок четвертом — семикурсница Хаффлпаффа, а в четырнадцатом — шестикурсница Гриффиндора. Во всех случаях девушек последний раз видели в районе подземелий вечером двадцать третьего декабря. Ни одну из них так и не нашли.

— Это значит, — медленно произнесла Гермиона, что-то прикидывая в уме, — двенадцать, восемнадцать, двадцать четыре и тридцать лет...

— Интервал сокращается, — Снейп кивнул. — И это очень скверный признак.

— А там хоть что-нибудь есть о призраке вроде меня? — Гермиона нахмурилась. — Если все остальное совпадает, то и другие девушки должны были являться кому-то.

— Да, есть тут одно упоминание, — профессор задумчиво постучал пальцами по пергаменту. — Мой далекий предшественник на посту декана Слизерина пишет в своем отчете, что один из его студентов утверждал, будто видит и слышит исчезнувшую тогда Элизабет Милфорд. Это было в шестьдесят восьмом. Парнишке никто не поверил поначалу. Он был из тех ничем не примечательных странноватых тихонь, которых не любят на всех четырех факультетах. На Слизерине таким приходится особенно тяжело, — он едва заметно вздохнул, из чего Гермиона заключила, что он знает об этом не понаслышке. — Мой предшественник и остальные профессора тогда решили, что мальчик просто пытается привлечь к себе внимание. Лишь спустя двое суток после исчезновения Милфорд к нему решили прислушаться, но к тому моменту он заявил, что Элизабет «развеялась». По его словам, она становилась все более и более прозрачной, пока совсем не исчезла.

— А он точно не придумал это? — со слабой надеждой спросила Гермиона.

— Декан пишет, что во время второго разговора со студентом он убедился в правдивости его заявлений. По его словам, мальчик был безутешен. Он то ли был влюблен в эту девушку, то ли просто оказался натурой тонко чувствующей, но произошедшее так сильно повлияло на него, что его на две недели забрали в Мунго. — Снейп снова побарабанил пальцами по столу, размышляя над чем-то. — Какая связь может быть между этим парнишкой и мной? Что общего? Почему он видел Элизабет, почему я вижу вас?

— Вы оба слизеринцы, — неуверенно предположила Гермиона.

— Слизеринцы, — согласился Снейп. — Аутсайдеры, — продолжил он, как будто думал вслух. — Может быть, у нас был какой-то сходный магический или жизненный опыт.

— Он был влюблен в Элизабет, — невинно напомнила Гермиона.

Снейп наградил ее хмурым взглядом.

— Надеюсь, вы не считаете, что я влюблен в вас, мисс Грейнджер? — едко поинтересовался он.

— Нет, конечно, нет, — поспешила заверить его Гермиона. — Но вы неравнодушны. Не в смысле... а в смысле... — она изобразила руками какую-то непонятную фигуру, а потом бессильно уронила руки. — Вы не бросили меня в том лабиринте на съедение голодным монстрам, — выпалила она. — Вам не все равно. Вот что я хотела сказать.

— Предположим, — осторожно согласился Снейп. — Да это и не так важно. Нам ведь важно узнать, что случилось с вами и с остальными. А у нас по-прежнему ни одной зацепки, кроме таинственного шепота.

Неожиданный шорох за спиной заставил Снейпа вскочить со своего места. Палочка мгновенно оказалась в его руке. Он уже был готов проклясть нежданного гостя, когда Гермиона одернула его:

— Успокойтесь, это моя мама!

Из-за стеллажа с книгами действительно появилась миссис Грейнджер. Увидев направленную на нее палочку, она вскинула руки вверх и испуганно ойкнула.

— Мерлин, откуда вы тут взялись? — огрызнулся Снейп, выдыхая и пряча палочку в карман. — Как вы вообще сюда попали? И что здесь делаете?

— Я искала вас, и меня отвели сюда эти забавные маленькие существа, — призналась миссис Грейнджер, пытливо разглядывая пустой стул напротив Снейпа. — Директор разрешила нам остаться до тех пор, пока... — она не договорила и перевела взгляд на самого Снейпа. — Я хотела убедиться... — она замолчала. — Вы ведь действительно видите ее, да?

— Как я уже говорил ранее, — все тем же неприветливым тоном отозвался Снейп, снова садясь на свое место, — я не склонен шутить такими вещами.

— Да, конечно, — миссис Грейнджер осторожно присела на свободный стул. Не на тот, с которым минуту назад разговаривал волшебник. — Вы ведь профессор Снейп, тот самый.

— Тот самый? — переспросил он, подозрительно сощурившись.

— Гермиона писала о вас.

— Ах вот как, — Снейп скользнул взглядом по смутившейся призрачной ученице. — Могу себе представить...

— Едва ли, — миссис Грейнджер улыбнулась. — Я вот вас совсем другим себе представляла. По ее письмам. Гермиона восхищается вами, вы знаете это?

— Мама, пожалуйста, не надо, — в отчаянии пробормотала сама Гермиона, хотя понимала, что мать ее не услышит.

— Неужели? — Снейп усмехнулся, покосившись на нее. — Никогда бы не подумал!

— Только не надо грязи! — вдруг возмутилась Гермиона. — Вы не можете не знать, что я вас очень уважаю.

— Восхищаться и уважать — разные вещи, мисс Грейнджер, — парировал Снейп.

— Она здесь сейчас, да? — со странным выражением на лице спросила миссис Грейнджер. — Что она говорит? Что делает?

— Ничего особенного, — теперь пришла очередь Снейпа смутиться. — Просила вас замолчать и не рассказывать про ее письма, а теперь она, кажется... кажется, плачет, — последнее слово он произнес едва слышно, внимательно разглядывая кончик пера.

— Ну зачем вы?! — возмутилась Гермиона сквозь непонятно откуда взявшиеся слезы. — Не могли промолчать?

— Ей больно? — испуганно спросила миссис Грейнджер, и глаза ее тоже подозрительно заблестели. — Или страшно?

— Думаю, ей просто грустно, — Снейп вздохнул. — Сделайте одолжение, перестаньте реветь! Обе! — раздраженно потребовал он. — Мне только истеричных барышень тут не хватало!

— У вас есть дети, профессор Снейп? — шмыгнув носом, спросила миссис Грейнджер.

— Мерлин упаси! — проворчал тот в ответ.

— Тогда вам не понять...

— Да куда уж мне, — Снейп протянул ей носовой платок, стараясь не смотреть ни на мать, ни на дочь.

— Я бы хотела иметь возможность просто обнять ее еще раз, — прошептала миссис Грейнджер.

«Я тоже», — чуть было не брякнул Снейп, но вовремя прикусил язык.

_____________________________

По поводу вопроса о судьбе Лаванды Браун:

"Рон никак не отреагировал на витиеватый клубок сарказма, щедро выделенный ему учителем. После несчастья, случившегося на Хэллоуин с Лавандой Браун, он все еще пребывал в подавленном и вместе с тем безразличном ко всему состоянии".

Ее не спасли, но масштабного заражения в Хогвартсе не произошло. Во-первых, потому что Гермиона и Снейп вовремя все поняли. Во-вторых, потому что в отличие от обитателей замка в параллельной вселенной обитатели Хогвартса владеют магией :)





Глава 4

Снейп устало опустился в кресло. Последние пару часов он провел в утомительной роли посредника между миром живых в лице миссис Грейнджер и миром призрачных существ в лице ее дочери Гермионы. После этого ему пришлось отвести живую Грейнджер обратно в комнату, где их с мужем поселила МакГонагалл. И вот наконец он снова был один. Благословенная тишина, всегда царившая в его комнатах, сейчас была как никогда кстати.

Северус не знал точно, почему чувствует себя таким разбитым. Не такой уж тяжелый и длинный был день. В его жизни бывало множество дней гораздо хуже, когда он так смертельно не уставал.

— Должно быть, старею, — пробормотал он себе под нос.

Потому что признаваться в том, что его измотали сами события, он не хотел. Все это время, с того момента, как он понял, что Грейнджер — призрак, он старался не думать об этом. Это было не так уж и сложно, пока та мельтешила перед его глазами и выглядела вполне живой. Только редкие оговорки и короткие мгновения, когда становилась заметна ее прозрачность, напоминали о случившемся. А потом был этот длиннющий диалог с ее матерью. С ее убитой горем матерью. И осознание случившейся трагедии накатило на Снейпа с неожиданной силой.

Ее больше нет. Невыносимой гриффиндорской выскочки, всезнайки, старосты и просто жуткой зануды Гермионы Грейнджер больше нет. То, что он видел сегодня, лишь эхо, остаточный след, который вот-вот растворится в воздухе. И не останется ничего, кроме воспоминаний.

А ведь у него есть эти воспоминания и какие! Ее испуганный голос, истерика со слезами и дрожащее тело, почти прижатое к нему в темноте и тесноте ниши. Ее теплая ладонь, лежащая в его руке. Решительный блеск в глазах. Настойчивый шепот: «Я вас здесь не брошу». Как она радовалась ему, как обнимала... Их странные разговоры на грани приличия после возвращения из того мира. Зачем все это приключилось на Хэллоуин? Зачем ему все эти воспоминания? К чему была вся та их борьба за выживание два месяца назад? Он рисковал собственной жизнью, чтобы найти ее и вывести из лабиринта. Она, в свою очередь, готова была погибнуть там вместе с ним. И что теперь? Какое-то невнятное происшествие, правду о котором он никогда не узнает, — и вот ее уже нет. Почему? Почему она? Почему сейчас?

Страшный ответ на эти вопросы, о котором не хотелось думать: из-за него. Опять. С ней все было бы в порядке, если бы она не пошла к нему в тот вечер. Сейчас бы она дома готовилась встречать Рождество с родителями, а он сидел бы тут и спокойно читал книгу, ожидая конца каникул и ее возвращения. Все было бы хорошо. Только теперь вот... не будет. Он не уберег ее. И ее тоже. Зачем он выжил на Хэллоуин? Ради двух коротких месяцев странной неравноправной дружбы?

— А что мы будем делать теперь? — ее голос раздался над его ухом так неожиданно, что Снейп непроизвольно вздрогнул.

— Опять вы, — недовольно проворчал он. — Без понятия! Лично я собирался поспать, а вы... Я не знаю.

Он огрызался и не смотрел на нее, потому что больше всего сейчас боялся, что не справится с собственными эмоциями и либо скажет что-то лишнее, либо сделает что-то лишнее. Расплачется, например. Нет, это маловероятно. Хотя...

Гермиона тем временем села на неудобный диван и удивленно посмотрела на своего учителя.

— Как это «не знаю»? — не поняла она. — Что значит «собирался поспать»? Мы же еще... Еще не нашли меня.

— И у меня больше нет никаких мыслей по поводу того, где вас искать, — снова огрызнулся Снейп, все еще демонстративно глядя в камин, а не на нее. — Я не знаю, что еще мы можем сделать. У меня закончились идеи.

Гермиона молча опустила голову, стараясь скрыть разочарование. Она не ожидала, что профессор сдастся так быстро. Так просто.

— Ну, ладно, — пробормотала она. — Тогда... может быть...

— Что вы там мямлите? — раздраженно переспросил Снейп.

— Сегодня ведь Рождество. И мой последний день, если верить той информации, что нам удалось собрать. Завтра к этому же времени я развеюсь... И вы единственный, кто меня видит и слышит... Мы могли бы с вами...

— Нет, не могли бы, — жестко отрезал Снейп. — Я и так провел с вами весь день. Я устал. Вы забываете, что я пока еще жив. И как любому живому человеку, мне нужен отдых. Мне нужно поспать.

Гермиона не верила своим ушам. Отдых? Сон? О чем он говорит, черт побери? У нее осталось несколько жалких часов, которые она может провести с ним. И после этого она уже больше никогда не побеспокоит его. Никого не побеспокоит, если уж на то пошло. Ему что, трудно побыть с ней эти несколько часов? Трудно поддержать ее? Он потом сможет спать сколько угодно.

— Я... простите... Я думала, — она замолчала, испугавшись, что голос может подвести. Не хватало только сейчас снова расплакаться перед ним. — Я не думала, что вы так устали, — все-таки скороговоркой произнесла она. — У меня не так много времени осталось...

Снейп с силой сомкнул веки, потому что в какой-то момент ему показалось, что слезы на глаза все-таки попытались навернуться. Она что, издевается? Зачем она все время напоминает ему?.. Неужели она не видит, неужели не понимает?

— Я не привык так долго находиться в чьем-либо обществе, мисс Грейнджер, — холодно отчеканил он. — Мне нужно хотя бы немного побыть одному. Мне нужно... подумать. Обо всем.

— Ах, подумать, — Гермиона разозлилась и вскочила на ноги. — Ну что ж, не буду вам мешать. Отдыхайте, спите, думайте. Жаль, что я уже не успею узнать, до чего вы додумаетесь!

Теперь настала очередь Снейпа раздраженно вскочить на ноги.

— Что вы пристали ко мне?! — чуть ли не заорал он. — Я не виноват в том, что с вами произошло! Я не звал вас к себе, не назначал вам отработок. Меня не было в том коридоре, и я не могу вам помочь. И теперь я ничего не могу для вас сделать, так чего вы от меня хотите?!

Гермиона так не ожидала этой вспышки, что непроизвольно попятилась назад, не заметив, как прошла сквозь диван, на котором только что сидела.

— Хочу? — переспросила она. — От вас? Я ничего от вас не хочу, профессор. И ни в чем вас не виню. Просто мне страшно оставаться одной, я не хочу в какой-то момент просто исчезнуть так, что никто и не узнает. Неужели вам так трудно побыть со мной еще несколько часов? Просто чтобы я не была одна?

— Да, мне трудно, — вырвалось у Снейпа. Он смотрел на нее с непонятной ей злостью и тяжело дышал, голос его вдруг охрип и оттого звучал пугающе. — Никому из вас даже в голову не приходит, что мне тоже может быть тяжело. МакГонагалл, ваша мать, даже вы — вы все считаете, что мне наплевать, что мне все равно. Подумаешь, студентка погибла прямо в школе от неизвестного феномена накануне Рождества! Было бы из-за чего расстраиваться, она ведь была всего лишь гриффиндоркой, — он замолчал и перевел дыхание. Внутренний голос требовал от него немедленно заткнуться и не развивать эту тему, но Северус не желал его слушать. В конце концов, какая разница? Она уже все равно никому не расскажет. Поэтому он продолжил, но уже тише и спокойнее: — Никто из вас не понимает — не хочет понять! — что я сейчас теряю ничуть не меньше, чем ваши родители. И мне трудно, да. Я не могу видеть, как вы становитесь прозрачнее с каждым часом. Мне тяжело осознавать, что вас уже нет.

Гермиона смотрела на него широко раскрытыми глазами и удивленно хлопала ресницами. Трудно сказать, что ее поразило больше: то, что Снейп настолько сожалеет о ее смерти, или то, что он ей все это сказал. Когда он замолчал и снова опустился в кресло, отвернувшись от нее, Гермиона несвязно забормотала:

— Я на знала... Простите... Вы... Я просто не думала... Такие чувства... ко мне, то есть... из-за меня. Я... Простите меня...

Она повернулась к двери и мгновенно растворилась в воздухе. Снейп, смотревший в другую сторону, не сразу это заметил.

— Конечно, откуда у слизеринского декана могут быть чувства? — проворчал он.

Не дождавшись ответа, он, наконец, обернулся, ища глазами Гермиону, и только сейчас понял, что остался один. Как и хотел. Только почему-то легче от этого не стало. Нисколечко.

***

Некоторое время Гермиона бессмысленно металась по замку, как настоящий неупокоенный дух. Она появлялась то в библиотеке, то в гриффиндорской башне, то в Общем зале, то в кабинете директора. Два раза даже заглянула в комнату, где оставались ее родители, но оба раза сбегала оттуда спустя считанные секунды. Видеть их было нелегко. Особенно не имея возможности общаться.

Комнаты Снейпа она избегала даже в мыслях, понимая, что сейчас они во многом управляют ее перемещениями, но в конце концов все равно оказалась в подземельях. Только не в гостиной, откуда ее выгнал профессор, а в том месте, на котором она исчезла сутки назад.

Гермиона села у стены, подтянула колени к груди и обхватила их руками. Холода она не боялась, поскольку все равно его не чувствовала, а куда еще пойти — не знала. И пусть тут в ее уши продолжал лезть назойливый шепот, она собиралась провести последние часы до полного исчезновения посреди пустынного коридора.

Она мысленно перебирала в голове воспоминания — самые лучшие их тех, что у нее имелись. О доме и родителях, о Хогвартсе и друзьях. Она думала об испытаниях и вызовах, перед которыми никогда не пасовала. О планах и мечтах, которым уже не суждено было исполниться. За девятнадцать лет она успела узнать и пережить столько, сколько не все успевают узнать и пережить за долгую-долгую жизнь. Так стоило ли ей огорчаться и роптать?

Она задавалась этим вопросом и понимала: да, стоило. Потому что все равно осталось так много всего, чего она пока не успела. Чего-то добиться. В кого-то влюбиться. И не так, как в Рона: это детское увлечение осталось уже как будто в прошлой жизни. Так же, как и восхищение Крамом. Нет, Гермиона сожалела о большой, всепоглощающей любви, которая не успела случиться в ее жизни. Хотя бы такой, как у того же Снейпа к Лили Эванс: не гаснущей спустя года. Она хотела бы так полюбить. И еще больше хотела, чтобы так полюбили ее. Только теперь уже поздно.

Мысли о Снейпе заставили ее снова почувствовать, как наливаются слезами глаза. Вот странное наваждение: она бесплотна, ничего не может коснуться, ее мертвое тело лежит неизвестно где, а слезы катятся по щекам как настоящие. Кажется, она даже чувствует их мокрый, теплый след, который они оставляют на щеке, и солоноватый привкус.

— Вот вы где, — неожиданно раздалось над ее головой.

Голос профессора Снейпа звучал устало и без привычного сарказма. Гермиона не стала поднимать голову, чтобы посмотреть на него. Что ему здесь нужно? Он просил оставить его в покое, она оставила.

Не дождавшись ее реакции, Снейп опустился на холодный каменный пол рядом с ней, привалившись спиной к слегка влажной стене.

— Я думала, — она шмыгнула носом, — что вы пошли спать. Вы же устали.

Он едва слышно хмыкнул и вздохнул.

— Простите меня, мисс Грейнджер.

— За что?

Он пожал плечами, как будто его удивил ее вопрос.

— За трусость. За слабость. За грубость. За попытку спрятать голову в песок. За то, что накричал на вас. И выгнал.

Гермиона удивленно посмотрела на него и слабо улыбнулась.

— Вы кто угодно, но не трус, профессор Снейп, — мягко заметила она. — И слабым я бы вас не назвала.

— Но как еще объяснить мое нежелание видеть, как вы… постепенно исчезаете? — он тоже повернул к ней голову, глядя на ее уже заметно прозрачное тело.

— Вы не обязаны через это проходить, — настала ее очередь пожимать плечами. — Тот факт, что по странной прихоти судьбы вы единственный, кто может это наблюдать, еще ничего не значит.

— Значит, — возразил он. — И это не странная прихоть судьбы, мисс Грейнджер.

В его тоне было что-то такое незнакомое, немного пугающее. Какая-то мрачная решимость, словно за те полчаса, что они не виделись, он пришел к некоторому выводу и принял его, а теперь собирался поделиться с ней.

— А что это тогда? — она как зачарованная смотрела в его темные, казавшиеся черными, глаза.

— Это и есть та связь, о которой вы догадались почти сразу, а мне потребовалось время, чтобы признать ее. Та самая связь, которая объединяет меня с юным слизеринцем, наблюдавшим угасание призрака Элизабет Милфорд. Правда в том, мисс Грейнджер, что с последнего Хэллоуина я был очарован вами. После Лили Эванс, вы первая девушка, рядом с которой мне было настолько приятно находиться. Вам, наверное, не очень приятно слышать это, — он отвел взгляд от ее растерянного, если не сказать ошарашенного, лица. — Мужчины вроде меня, — не совсем то, о чем мечтают юные девушки вроде вас. И я бы никогда вам этого не сказал. Да что уж там, — он криво усмехнулся, — я бы и сам это едва ли понял, если бы… не все это.

— Вы ошибаетесь, профессор Снейп, — слегка охрипшим от волнения голосом отозвалась Гермиона. — Девушки вроде меня, не так часто становятся объектом чьей-то любви, чтобы привередничать. И поверьте, мне очень лестно слышать, что я оказалась настолько интересна, чтобы привлечь внимание взрослого, умного мужчины вроде вас. Учитывая то, как долго ни одна другая не могла тронуть ваше сердце. Я сожалею только об одном…

— О чем? — он снова повернулся к ней, на этот раз вглядываясь в ее лицо пытливо, словно искал признаки неискренности. И не мог найти ни одного.

— О том, что вы не сказали мне это при жизни, — она снова грустно улыбнулась.

— Знаете, в правилах Хогвартса есть специальный пункт, запрещающий преподавателям домогаться студенток, — фыркнул Снейп, пытаясь скрыть за этим свое смущение.

Он не знал, радоваться ее словам или проклинать их. С этого момента Гермионе Грейнджер было суждено стать еще одной глубокой, незаживающей раной на его сердце.

— Зато вы могли бы меня поцеловать, — почти шепотом, с озорным смешком, заметила Гермиона, чем ввергла его в еще больший шок. — Я бы никому не сказала, честное слово.

— Не уверен, что вам бы это понравилось…

— А вот я почему-то уверена, что понравилось бы…

Едва сказав это, она вдруг болезненно застонала и прижала ладони к ушам.

— В чем дело? — Снейп напрягся и повернулся к ней всем корпусом, на полпути остановив руку, которая собиралась ее коснуться. — Что с вами?

— Шепот, — болезненно проскулила Гермиона. — Становится громче и… не знаю… становится больно.

Снейп с такой силой стиснул зубы, что они едва не заскрипели и не начали крошиться. Если бы только он мог что-то сделать. Как-то помочь ей. Хотя бы уйти без боли.

А потом его внезапно пронзила догадка, заставившая ноющее сердце пуститься галопом. Как она может испытывать боль, если мертва? После смерти нет боли, это он хорошо знал по собственному опыту.

Гермиона вдруг встала, ее руки безвольно повисли по бокам, взгляд остекленел.

— Я поняла… поняла… Я уже иду…

С этими словами она повернулась на сто восемьдесят градусов и шагнула вперед. Прямо в стену. И исчезла.

Снейп подскочил на ноги, мгновенно доставая палочку. Он понятия не имел, что за той стеной, но заклинание сорвалось с губ раньше, чем мысль успела сформироваться в голове. Многовековая каменная кладка разлетелась на куски, открывая вход в темный коридор.

— Люмос!

Снейп торопливо пошел по коридору, который закончился всего через несколько метров небольшой комнатой. Комнатой, наполненной истлевшими человеческими останками, посреди которой лежало тело Гермионы.

— Мисс Грейнджер!

Он упал рядом с ней на колени, приподнял, обхватив за плечи, провел над ее телом палочкой. Жизнь едва теплилась в ней, но все же девушка была еще жива.

— Мисс Грейнджер, вы меня слышите? Гермиона!

Она не отвечала, пребывая в глубоком обмороке. Он наложил на нее заклинание стазиса, чтобы выиграть время, а потом подхватил на руки и понес прочь. Про то, что он может ее левитировать, Снейп как будто забыл, предпочитая держать ее сам. Ее тело пугало бледностью, холодом и полной неподвижностью, но по крайней мере, она все еще была жива. И это было намного больше, чем он имел всего несколько минут назад.

Глава 5

Когда Гермиона пришла в себя, она с удивлением обнаружила, что кто-то держит ее за руку. Прикосновение теплой ладони было такой неожиданностью, что она сразу распахнула глаза и встретилась взглядом с заплаканной, но уже счастливо улыбающейся матерью. Чуть повернув голову, увидела и отца. Они смотрели на нее, прямо на нее и видели. Они ее видели! И могли к ней прикоснуться! Все тело ныло, словно ее незадолго до этого пинали ногами, но зато у нее совершенно точно было это самое тело. От облегчения Гермиона едва не расплакалась.

— Что с тобой, детка? — обеспокоенно спросила мама. — Болит что-то? Мадам Помфри!..

— Нет, — выдавила Гермиона, судорожно вздыхая. — Нет, все в порядке, мама.

Слова давались ей с трудом, поэтому она просто постаралась улыбнуться, чтобы успокоить родителей. Судя по тому, как расслабилось лицо матери, ей это удалось.

— А где?.. — язык не желал слушаться, губы пересохли, поэтому слова застряли в горле.

— Что, милая? — подбодрила мама.

— Профессор Снейп, — Гермиона тяжело задышала, злясь на собственное безвольное тело, которое не могло такой малости: задать простой вопрос. — Где он?

Родители удивленно переглянулись, а потом синхронно посмотрели в сторону. Гермиона тоже повернула голову влево и обнаружила, что с другой стороны койки стоят профессор Снейп и директор МакГонагалл. Однако сейчас ее интересовал только Снейп. Губы снова растянулись в слабой улыбке. Не думая о том, как это выглядит с стороны, Гермиона с трудом подняла вторую руку, пытаясь протянуть ее к учителю.

— Профессор… — она закусила губу и прикрыла глаза, чувствуя, что эти нехитрые действия почти лишили ее сил.

Снейп бросил быстрый взгляд на родителей Гермионы, которые смотрели на него с подозрением. Недовольство Минервы МакГонагалл он ощущал кожей, ему даже смотреть на нее для этого не требовалось. И все же он шагнул вперед, беря холодную ладонь Гермионы в свои руки и садясь с ней рядом.

— Я здесь, мисс Грейнджер. Я здесь…

Она попыталась сжать его руку, но пальцы едва слушались. Она все еще была очень слаба, монстр, заключенный в той комнате, выпил ее почти до дна.

— Ты сделал это, — прошептала Гермиона, не открывая глаз. — Ты спас меня…

— Вообще-то, только нашел, — поправил он, изо всех сил игнорируя направленные на него взгляды. В конце концов, ему не привыкать к недоброжелательным взглядам. Он имеет право держать ее за руку, имеет право говорить с ней. — Спасла вас мадам Помфри.

— Что… это… было?

— Темная сущность, — вмешалась МакГонагалл. — Кто-то изолировал ее несколько веков назад в ловушке, но она научилась заманивать в свою ловушку жертв и выпивать их жизненную силу. Через несколько циклов она вполне могла освободиться. Если бы… профессор Снейп не нашел вас.

— Как вам, кстати, это удалось? — поинтересовался мистер Грейнджер, недовольно поглядывая на то, как этот странный и во всех смыслах неприятный учитель рассеянно поглаживал пальцы его дочери.

— Она мне показала, — Снейп пожал плечами. — Ломанулась сквозь стену, а я пошел за ней. И нашел ее.

— Откуда вы знали, что она приведет вас к своему телу? — удивилась мать Гермионы, глядя на Снейпа гораздо более доброжелательно, нежели ее муж.

— Я не знал, — Снейп раздраженно закатил глаза и посмотрел на родителей Гермионы, как на студентов-двоечников. — Я просто пошел за ней.

— К счастью, сущность эта умеет околдовывать и выпивать только женщин, — МакГонагалл вздохнула. — Поэтому профессору Снейпу она не смогла причинить вреда.

— И что… теперь… с сущностью? — с трудом спросила Гермиона, все же находя в себе силы открыть глаза и посмотреть на учителей.

— Она больше никого и никогда не побеспокоит, — уверенно заявил Снейп со злорадным удовлетворением. — Не знаю, почему ее не упокоили раньше.

— Могли не знать как, — предположила МакГонагалл.

— Или кто-то сделал это специально, — с присущей ему паранойей возразил Снейп.

— Главное, что с Гермионой теперь все в порядке, — с нажимом сказала миссис Грейнджер. — Мы скоро сможем забрать ее домой?

— Еще как минимум сутки я бы предпочла наблюдать ее здесь, — заметила подошедшая мадам Помфри. — Но потом вполне могу отпустить ее домой с запасом Восстанавливающего зелья. Северус, сможешь сварить несколько порций до завтра?

— Конечно, — Снейп бросил на колдомедика недовольный взгляд. — Могли бы и не спрашивать.

— Тогда почему бы тебе не заняться этим прямо сейчас? — холодно предложила МакГонагалл.

Снейп согласно кивнул и встал, выпуская ладонь Гермионы из своих, но та вцепилась в его руку, не желая отпускать.

— Не уходите, — выдохнула она, болезненно нахмурившись. — Пожалуйста…

— Мисс Грейнджер, с вами остается еще куча народу, а у меня есть и другие дела, кроме зелья для вас, — недовольно фыркнул Снейп, при этом легонько сжав ее ладонь и надеясь, что она поймет несказанное им сама.

Поняла Гермиона или нет, но руку его она выпустила. Снейп кивком попрощался с ее родителями и постарался поскорее уйти, но МакГонагалл увязалась за ним следом и остановила его на выходе из больничного крыла.

— Северус, — строго начала она, — мне кажется, нам нужно серьезно поговорить.

Он спокойно взглянул на нее и отрицательно покачал головой.

— Нет, не нужно. Я знаю все, что вы можете мне сказать. И заранее со всем согласен.

— Северус, — ее тон немного смягчился, — она вдвое тебя моложе. Еще совсем девчонка. Ты не можешь…

— Минерва, — перебил Снейп, неожиданно коснувшись ее плеча и напугав внезапно появившейся на губах грустной улыбкой. — Я знаю. Правда.

— Значит, я могу рассчитывать на твое благоразумие? — недоверчиво уточнила директор.

— Благоразумие — мое второе имя, — усмехнулся Снейп.

Больше она удерживать его не стала.

***

На следующий день Гермиона пришла к нему сама. Он не ожидал ее визита. Она застала его врасплох в лаборатории, как раз когда он разливал по порционным бутылочкам зелье для нее. Ее лицо оставалось бледным, под глазами залегли темные круги, но зато она уверенно держалась на ногах.

— Вы пришли за зельем, мисс Грейнджер? — как можно равнодушнее поинтересовался он, старательно делая вид, что слов, сказанных им тогда в коридоре, просто не существовало.

— Я пришла попрощаться перед отправкой домой и поблагодарить вас за мое спасение, — Гермиона несмело улыбнулась. — По крайней мере, так я сказала родителям. Но зелье могу заодно забрать.

— Что ж, подождите минуту, — он взял третий пузырек и уверенно перелил в него из черпака порцию зелья.

Гермиона подошла ближе, нервно кусая нижнюю губу и делая вид, что ее интересуют приборы и ингредиенты, разложенные на столе. На самом деле она бросала пытливые взгляды на него, и Снейп пожалел, что работать предпочитал в рубашке: в сюртуке и мантии было слишком жарко, но сейчас ему пригодилось бы несколько лишних слоев.

— А еще я хотела поговорить с вами, — волнуясь, продолжила Гермиона. — О том, что вы сказали тогда в коридоре.

Рука дрогнула, и почти целый черпак пролился мимо бутылочки. Снейп недовольно поджал губы и взмахнул палочкой, убирая пролившееся зелье.

— Не о чем говорить, мисс Грейнджер, — вздохнул он, успевая выпалить это до того, как она скажет что-то еще, возможно, поставив себя в неловкое положение. — Я не должен был вам ничего из этого говорить.

Она удивленно приоткрыла рот, посмотрев на него с обидой и недоверием.

— То есть… Вы хотите взять слова назад?

— Да, пожалуй, именно так, — кивнул он, стараясь не смотреть на нее. Разочарование на ее лице стало бы для него невыносимым.

Она молчала долго: он успел налить еще три пузырька. Только шумно дышала, глядя на сложенные на столе руки. Хорошо, что между ними был стол.

— Значит, любить меня живую вы не хотите? — с горечью уточнила она наконец. — Вам нужно обязательно страдать по мертвой?

Он снова вздрогнул, но, к счастью, в этот момент ничего не наливал. Стиснул зубы и кулаки.

— Вы забываетесь, мисс Грейнджер, — тихо и угрожающе процедил Снейп. — Я все-таки ваш учитель.

Она насупилась и снова замолчала. За это время он успел налить две последние бутылочки, слегка дрожащими руками поставить все в контейнер и протянуть его ей.

— Забирайте и уходите, — велел он, делая вид, что уборка рабочего места сейчас занимает его гораздо больше, чем ее присутствие.

Гермиона подтянула к себе контейнер, но уходить не торопилась. Ей было непросто прийти сюда, и так легко сдаться она была не готова. Он мог попытаться взять свои слова назад, но она видела его лицо, когда он их ей говорил: они были правдой, шли от самого сердца. Она знала это, чувствовала еще с той ночи, когда они бродили по каменному лабиринту, спасаясь от монстров. Видела это в каждой его улыбке и каждом взгляде после.

— Не думала, что вы действительно такой трус, профессор, — бросила она, посмотрев на него исподлобья.

Он снова до боли сжал зубы и попытался сбежать от нее на другой конец лаборатории, процедив через плечо:

— А я никогда и не претендовал на звание героя.

Он долго что-то нервно перекладывал на маленьком столике в углу, пока не понял, что она стоит у него за спиной.

— Что вам еще нужно? — обреченно спросил Снейп, не оборачиваясь.

— Просто хочу понять, что с вами не так? — с долей отчаяния в голосе спросила она. — Вы никогда не были счастливы, не знали взаимности, а теперь сами отказываетесь от этого? Почему?

Он стремительно повернулся, шагнул ближе, схватил ее за плечи и встряхнул, угрожающе нависая над ней. Гермиона инстинктивно сжалась, напуганная такими резкими движениями.

— Почему? — переспросил Снейп, снова встряхивая ее. — Ты спрашиваешь меня почему?! Где же ваши хваленые мозги, мисс Грейнджер, вы же умная девушка! Неужели ты не понимаешь, что я ради тебя это делаю! Я старше тебя на целую жизнь, девочка. На чертовски длинную, полную всякого дерьма жизнь. Может быть, я бы с тобой счастлив и был, даже наверняка. Но тебе такое «счастье» не нужно, уж поверь мне.

Она все еще смотрела на него с испугом, но вместе с тем и с фирменным гриффиндорским упрямством. Да как же они рождаются-то такими? Или что их такими делает? Снейп решительно этого не понимал.

— Позволь мне самой решать, какое счастье мне нужно, а какое нет.

Эти слова как будто что-то сломали в нем, пробили брешь в невидимой стене, которую он старательно возводил с прошлого дня после короткого обмена фразами с МакГонагалл. Благоразумие, к которому призывала его пожилая ведьма, куда-то испарилось, и он в одно мгновение обнял Гермиону и с силой прижал к груди, словно боялся, что она все-таки последует его совету и уйдет. Теперь он уже был не готов ее отпустить.

Она обняла его за талию и сама прижалась теснее, если только это было еще возможно. Снейп запустил пальцы в ее как всегда спутанные, беспорядочно вьющиеся волосы и коснулся губами виска. По непонятной причине, именно то, что происходило сейчас, казалось правильным и естественным, хотя оно и нарушало все возможные правила и приличия и заставляло его чувствовать себя виноватым.

Снейп не знал, сколько они простояли так: просто обнявшись и прижавшись друг к другу. Без слов и объяснений, без взаимных клятв и прочей мишуры. Он опомнился первым, слегка ослабил хватку, намереваясь выпустить ее из объятий.

— Твои родители, должно быть, заждались тебя. Еще немного и придут сюда вместе с директором.

Гермиона вздохнула и отстранилась, но уйти все равно не торопилась. Она посмотрела ему в глаза, закусив многострадальную нижнюю губу.

— Пообещай мне кое-что, — попросила она немного неуверенно.

— Что именно?

— Что ты не передумаешь до моего возвращения. Я не хочу в январе начинать все сначала.

Он тяжело сглотнул, на мгновение прикрыв глаза. Зачем она это делала? Зачем ей в девятнадцать лет взваливать на себя отношения с ним?

— Ты ведь сама говорила, что я непредсказуем и неадекватен, — напомнил он, только сейчас осознавая, что думает вслух. — И у нас все равно ничего не выйдет. Мы слишком разные. Ты просто сейчас благодарна мне за спасение, но это рано или поздно пройдет.

— Может быть, — не стала спорить она, пожав плечами. — А вдруг нет? Разве можно знать заранее?

В ее словах был смысл. В конце концов, почему бы ему не позволить себе заполучить еще несколько приятных воспоминаний о ней? Это никому не причинит вреда. Потом она покинет Хогвартс, а он останется здесь. Ее ждут университеты и академии, достижения и свершения, знакомства с новыми людьми. Симпатия к бывшему учителю быстро потеряется на фоне всего этого. И потом она все-таки станет незаживающей раной на его сердце, но до тех пор…

— Я обещаю, — заверил ее Снейп.

Она улыбнулась, но все еще продолжала стоять, обнимая его.

— Что-то еще?

— Я просто жду, — лукаво пояснила Гермиона, склонив голову набок. Какой же девчонкой она выглядела в тот момент!

— Чего ты ждешь?

— Свой поцелуй…

Он смутился, отчаянно пытаясь вспомнить, когда последний раз целовался. Пытался и не мог, как будто такого не было вовсе. В вопросах любовных отношений у него было, вероятно, даже меньше опыта, чем у нее. Как минимум, все это сейчас выглядело таким далеким. А она смотрела на него с нетерпением и, должно быть, ждала, что он окажется куда искуснее мальчишек, которые целовали ее раньше.

Однако Снейпу не хотелось, чтобы она снова сочла его трусом, поэтому он решительно наклонился к ней и коснулся губами губ. Что сложного может в этом быть? Должен же существовать какой-то инстинкт, который подскажет, что делать?

Минуту спустя, когда в голове у него снова прояснилось, он понял, что инстинкт не подвел. Гермиона, дрожа, выдохнула и последний раз прижалась к его губам.

— Я же говорила, что мне понравится, — прошептала она.

В конце концов к ним явился домовик, заявивший, что госпожу давно ждут, и только после этого Гермиона покинула его лабораторию. Снейп был благодарен МакГонагалл за то, что она не явилась в подземелье сама, но понимал, что теперь серьезного разговора не избежать. Это его не пугало.

Гораздо тяжелее будет пережить оставшиеся восемь дней каникул.