Глава 1Предисловие:
В основном соответствует канону вплоть до главы манги номер 699, где, собственно, и начинается повествование.
Это дополненный перевод моей собственной работы, изначально написанной на английском языке. Те из вас, кто читали эту историю на других сайтах в оригинале - возможно, вам понравится и такой вариант (здесь будет много новых деталей и сцен, которые я когда-нибудь потом добавлю и в оригинал, когда дойдут руки до его переработки.) Остальные - не проходите мимо, вас ждет весьма увлекательное и довольно длинное чтиво. :)
____________________________________________________________
Разрушенная жизнь (ч.1)
Этот день должен был быть самым лучшим в ее жизни. Во всяком случае, Хината была уверена, что так и будет — она просто не могла представить себе, что будет когда-нибудь чувствовать себя лучше, чем сейчас.
Почему?
Все просто — потому что они выиграли войну. Мадара был повержен, а Наруто был жив. На самом деле, почти все близкие ей люди каким-то образом умудрились пережить этот кошмар… Почти все. Сейчас ей не хотелось думать о Неджи. Не так, не здесь, не посреди этого праздника жизни и заслуженной ими всеми победы. Время скорби по ее брату придет немного позже, когда она сможет остаться в одиночестве, так как это было бы абсолютно невозможно сейчас, когда все они были рядом.
Куренай, Киба и Шино. Ее команда. Ее единственные друзья. Они стояли рядом с Хинатой посреди центральной площади недавно отстроенной заново Деревни Скрытого Листа. Все они, четверо, пришли на этот поразительный фестиваль, самый впечатляющий из всех, что она когда-либо видела. Впрочем, едва ли такой масштаб был удивителен; на самом деле, почему-то она ожидала, что праздник будет еще более огромен и величественен, потому что… Ну, в самом деле, разве это могло бы быть иначе?
Их мир был спасен. Их всех спасли их товарищи, команда номер семь. И, конечно, именно они сейчас были в самом центре всеобщего внимания.
Ну, кроме Учихи.
Она бы никогда не призналась в этом никому, кроме себя самой, но Хината, на самом деле, боялась его. Не то, чтобы она все еще считала его врагом — нет, конечно же, нет. Все-таки Наруто сказал всем, что этот темноволосый юноша — она просто не могла заставить себя называть его мальчиком, хоть он и был всего совсем чуть-чуть старше нее — зная все, что она знала о нем и его прошлом... Он спас их жизни, каждого из них — вместо того, чтобы оставить их в плену вечного Цукуеми навсегда, или, того хуже, убить их всех, как, они изначально предполагали, он и собирался сделать. В конце концов, Учиха сделал свой выбор, и он выбрал их.
Он вернулся в Коноху.
Впрочем, деревня встретила его не очень-то радушно. Люди терпели его присутствие, но и только, не более того. Всё, начиная от его имени и заканчивая его сандалиями, вызывало в Конохе неприязнь, и это было мягко сказано.
Хотя, его это, похоже, совершенно не волновало.
Юноша стоял на крыше резиденции Хокаге, неподалеку от которой отдыхала Хината и ее команда. Он уставился куда-то на горизонт, кажется, потерявшись в своих мыслях, выглядя совершенно расслабленно — похоже, его совершенно не заботило ничто из происходящего вокруг. Хината не могла удержаться от того, чтобы задержать свой взгляд на Учихе, заметив его. Словно зачарованная его пугающей таинственностью, она совершенно не слушала беззаботную болтовню членов своей команды, разглядывая его.
Он, безусловно, был красив для мужчины. Хотя сама она никогда этого не делала, Хината могла понять, почему каждая девочка из их класса постоянно преследовала этого мстителя годы назад, когда они учились в академии. Некоторые из них все еще делали это, даже спустя столько лет… Даже после всех чудовищных поступков, которые он совершил. К счастью, или наоборот, внешность никогда не была чем-то, что волновало эту девушку, когда речь шла о противоположном поле. Впрочем, это совершенно не означало, что она не была способна оценить чью-либо привлекательность, особенно когда она была столь явно бросающейся в глаза. Впрочем, конечно же, его внешний вид не был тем, что в основном занимало ее мысли, когда бы она ни посмотрела на него. С того самого момента, когда он присоединился к ним на поле боя, заявив о своем стремлении защищать Коноху и стать следующим Хокаге, она не могла время от времени не ломать голову над загадкой, которой был Учиха Саске.
Для нее он был абсолютно не читаемым. Хотя она могла, в буквальном смысле, увидеть все внутри него с помощью своих особых глаз, у Хинаты совершенно не получалось понять этого человека, за которым она время от времени внимательно наблюдала из тени. Единственной причиной верить в его добрые намерения было слово Наруто — мальчишка, в котором она не чаяла души и которого она любила всем сердцем, доверял Учихе больше, чем самому себе, для него это было чем-то, что не подлежало никаким обсуждениям. И она, в свою очередь, доверяла решению блондина — все-таки Наруто был единственным, кроме, возможно, Сакуры и их нового Хокаге, Хатаке Какаши, кто мог с уверенностью сказать, что он знал наследника клана Учиха.
И если Наруто доверял ему, то, Хината решила, что тоже будет. И все-таки, она ничего не могла поделать с тревожными мыслями, почему-то беспокоившими ее, когда бы она ни посмотрела на него. О чем он думал, выглядя столь отчужденным и одиноким посреди этого веселого хаоса празднества? Почему он был таким холодным и безразличным в то время, когда все вокруг были столь счастливы? И, помимо всего прочего, он выглядел довольно пугающе. Его волосы, несколько отросшие и куда более растрепанные, чем во времена их учебы в академии, немного напоминали ей о его мифическом предке, с которым Хината, как и все вокруг, теперь была, к сожалению, немного знакома - об Учихе Мадаре.
Его движения были плавными, но, в то же время, ловкими, словно у смертоносной змеи. Риннеган в его левом глазу, который он либо не хотел, либо, что почему-то казалось ей более вероятным, просто не мог деактивировать, делал это сходство еще более ужасающе явным… Слишком уж много было печальных событий в ее прошлом, связанных с этими глазами, и которые она уже никогда не сможет забыть. И хотя Риннеган в мире шиноби причислялся к легендам, а некоторые и вовсе считали его даром богов, не меньше… Для нее это было воплощением ночных кошмаров. Вполне буквально, откровенно говоря, поскольку узор этих концентрических окружностей на пурпурном фоне преследовал девушку в ее снах, заставляя ее просыпаться в холодном поту каждую ночь с тех пор, как Пейн разрушил их деревню.
Она не знала, каким образом и когда конкретно Саске получил его, но этот глаз юного ниндзя постоянно напоминал ей о Мадаре. И, если подумать, будучи столь наблюдательной, как она, легко можно было подметить, что сходство между ними было, похоже, сильнее, чем простая родственная связь. Выражения их лиц, то, как оба они двигались, как они разговаривали… Возможно, Саске был более, чем просто далеким родственником человека, начавшего Великую войну; может быть, он был его прямым потомком? Хината не знала и не была уверена, что хотела бы узнать. Этот юноша и без того уже внушал достаточно сильный страх...
К счастью, он никогда не замечал ее взглядов, направленных на него. Не то, чтобы это ее удивляло — люди вообще редко замечали ее, что, впрочем, совершенно устраивало девушку.
Ну… почти. Ей бы хотелось, чтобы ее возлюбленный заметил ее хоть раз.
Повернув голову и мягко улыбнувшись, почувствовав повеявший приятный запах свежей выпечки, заполнивший площадь, она почти мгновенно нашла его в толпе. Блондин танцевал со своей напарницей, Харуно Сакурой, под традиционную музыку их народа, сопровождаемую смехом, выкриками и аплодисментами, исходящими от разномастной толпы, окружавшей знаменитую пару.
Хьюга опустила взгляд и закусила губу. Ей нравилась куноичи из команды номер семь, и все же она ничего не могла поделать с ревностью, переполнявшей ее каждый раз, когда она видела, какими счастливыми они выглядели вместе…
— Эй, Хината! Сюда, ты должна это попробовать! Хорош быть такой унылой, давай повеселимся! — Киба вручил ей стакан с какой-то жидкостью, и она, лишь рассеянно кивнув ему, все еще глубоко погруженная в свои размышления, осушила сосуд одним глотком, не проверив, что там находилось.
И очень зря.
Закашлявшись и крепко обняв себя, темноволосая девушка нечаянно уронила стакан, тут же спрыгивая со скамейки и отчаянно пытаясь восстановить дыхание. Что, ради всего святого, это было за пойло?..
— Тише, тише! Ну же, неженка, не такое уж оно и жгучее! Это всего лишь наш семейный самогон! - Инузука рассмеялся, слегка похлопывая ее по спине, чтобы помочь пережить это неожиданное… ощущение.
— Киба, если уж ты сам собрался гробить свое здоровье, не впутывай в это Хинату, прошу тебя!
— Ну, сенсей!.. Сегодня же праздник... — протянул тот жалобно протянул парень, вкладывая все свое обаяние в веселую ухмылку, в ответ на что Куренай что-то ответила, но Хьюга уже не слышала, что именно.
Она никогда раньше не пробовала алкоголь...
Ее голова слегка закружилась, и в то же время Хината почувствовала приятное тепло, разливающееся по всему телу. Ей казалось, что она мигом стала гораздо храбрее, чем была еще несколько мгновений назад. Внезапно она подняла голову, снова посмотрев на Учиху, и улыбнулась сама себе.
“Да ну, не может быть, чтобы все было так плохо!” подумала она. В конце концов, она пообещала себе, что перестанет быть трусихой. Она должна встречаться со своими страхами лицом к лицу! Ну, хотя бы иногда…
Быстро извинившись перед своими товарищами, она схватила кусок клубничного торта с тарелочки, стоявшей на краю их скамейки, и зашагала в сторону еще не до конца отреставрированной резиденции Хокаге, пытаясь не врезаться в кого-нибудь случайно, что было вполне вероятно в ее текущем состоянии.
Впрочем, что именно она собиралась сказать ему? Наверное, немногое, но Хината действительно хотела побороть свой страх перед Учихой и, по какой-то причине, которую она сама себе не могла объяснить, ей также хотелось, чтобы он улыбнулся, как бы глупо это ни звучало.
Он же заслужил немного доброты, разве нет? Он спас всех! Включая ее. Кусочек торта, в качестве жеста благодарности, никому не навредит, верно?
Все еще разрываемая этими мыслями, девушка осторожно поднялась по лестнице, ведущей на крышу здания. Наконец, забравшись на самый верх, она вздрогнула от удивления, растерянно глядя на место, где она видела Саске всего минуту назад. Вместо него там стоял Узумаки Наруто, озадаченно почесывая затылок и тревожно уставившись в направлении заброшенного и, благодаря Пейну, наполовину разрушенного района клана Учиха.
Мальчишка выглядел заметно расстроенным — Хината быстро сообразила, что он только что попытался поговорить с Саске, но Учиха, вероятнее всего, по какой-то причине не захотел общаться со своим другом.
— Н-Наруто-кун?.. — тихо пробормотала она с удивлением, делая осторожный шаг в сторону светловолосого джинчурики.
Он обернулся, и его лицо моментально озарила улыбка, как только он увидел застенчивую куноичи.
— Йоу, Хината-чан! Как оно? Ты чего сюда залезла? - с любопытством в голосе спросил он, шагая ей навстречу.
Она остановилась, не зная, что теперь делать с тортом. Нужно ли было рассказать ему о своем изначальном намерении, или нет?..
Наруто подошел к ней достаточно близко, чтобы заметить, что она ужасно покраснела. Впрочем, его это, конечно, не удивило — это была всего лишь она, в конце концов.
Всего лишь Хината.
— Ты в порядке? — добавил он, мягко и ободряюще улыбаясь ей.
— М-м… — невнятно промычала девушка, как всегда, чувствуя себя ужасно неуверенно в его присутствии. Она совершенно не ожидала увидеть его здесь. План действий, который Хьюга изначально сформировала в своей голове, поднимаясь на крышу, стремительно исчезал в чудовищном вихре самых разных эмоций, внезапно захлестнувших ее.
По крайней мере, алкоголь в ее крови немного помог ситуации.
Нарушая неловкую прежде, чем он бы сказал что-нибудь еще, девушка внезапно и решительно подняла голову, глядя прямо в его глубокие голубые глаза.
— Н-Наруто-кун.. Я-Я хотела спросить… — она вновь невольно остановилась, неуверенная, как лучше сформулировать свои мысли.
— Что такое, Хината-чан? — Его улыбка расширилась, став еще более приветливой, как будто подбадривая ее.
Ее жемчужно-белые глаза расширились при виде его счастливого лица. Может быть, вот оно? Тот самый момент, которого она так боялась и так ждала все это время? То, что она представляла себе столько раз?..
— Я-Я хотела с-спросить тебя… п-помнишь ли ты… то, что я сказала тебе, к-когда… Когда мы сражались с П-Пейном… — ее голос упал ближе к концу фразы, так как она не знала, как лучше продолжить свою мысль. Ее лицо теперь было ярко-красным, как спелый помидор, и она крепко сжала зубы, отчаянно пытаясь не упасть в обморок от столь жуткого стресса.
— Оу, — только и произнес он, и его улыбка внезапно исчезла, заставив ее сердце пропустить удар.
Она что-то сделала не так?..
Девушка подняла глаза, с ужасом глядя на него и жутко боясь, что каким-то образом все испортила. На некоторое время повисло неловкое молчание, которое никто из них не хотел нарушать. Казалось, что ее вопрос застал его врасплох и весьма озадачил, но в то же время, в его опечаленных глазах явно читалось понимание — похоже, он не забыл тот… инцидент, несмотря на ее опасения.
Мальчишка, наконец, открыл рот и тихо промолвил:
— Да. Я помню.
Хината испытующе смотрела на него, ожидая, когда блондин продолжит. Она никогда раньше не видела его столь неуверенным в себе… Ее трепещущее сердце было полно надежды, но теперь казалось, что он специально избегал этого разговора все это время… Почему?
Ответ был очевиден, конечно.
— Хината-чан… Я понимаю, что ты чувствуешь, правда. Но… ну, знаешь…
Она почувствовала, что ее сердце вновь пропустило удар, или два.
— Понимаешь, мне нравится кое-кто… Знаешь, Сакура-чан…
Руки Хинаты слегка задрожали, а ее глаза стремительно наполнились слезами до такой степени, что она едва могла различить что-либо перед собой.
— Прости, но я просто не испытываю к тебе таких чувств, Хината-чан. Но мы же отличные друзья, правда? Я никогда не перестану быть твоим другом, обещаю, даттебайо! — нарочито-весело произнес он, но девушка уже не слышала его — внезапно она словно оглохла, не улавливая ни звука, словно рядом только что произошел мощный взрыв. Она не слышала даже свой собственный голос, пока отчетливо произносила, звуча при этом удивительно спокойно:
— Конечно, Наруто-кун… П-Прости, мне нужно идти. — Кусок торта, который держала Хината, шлепнулся на поверхность крыши, когда она развернулась и рванула прочь от блондина, который теперь выглядел одновременно взволнованным и огорченным, но не осмеливаясь последовать за ней.
“Или не желая,” меланхолично подумала она. Впрочем, зачем бы ему это делать? Она всегда была лишь обузой для него, у нее никогда не выходило помочь Узумаки, даже когда она очень старалась. Более того, если подумать, она была обузой не только для Наруто, но и для всех остальных тоже. Она точно знала это. И теперь, утирая слезы, текущие по ее щекам, рукавом своей бело-лавандовой курточки, и чувствуя, что ее ноги онемели так, что едва позволяли ей стоять прямо, Хьюга знала — она всегда знала это, несмотря на то, что отчаянно пыталась не думать об этом.
Она была смехотворной.
Хината не заметила, как ее ноги сами привели ее к дверям ее комнаты в, кажется, пустом на тот момент особняке клана Хьюга. Видимо, она была единственным человеком, решившим отправиться домой так рано этим особым вечером, что, впрочем только играло ей на руку. Она хотела побыть одной, чтобы успокоиться и дать своим ранам затянуться самостоятельно, так, как это всегда происходило, когда что-либо причиняло ей боль.
Рухнув на скромную деревянную кровать в углу небольшой комнатки, Хината обняла свою подушку и горько разрыдалась.
Почему? Почему все это происходило с ней?.. Всегда именно с ней…
Она продолжала плакать, виня себя во всех плохих вещах, что происходили с ней на протяжении ее недолгой жизни, тихо радуясь, что ее никто не слышал. Впрочем, едва ли это было возможно — в конце концов, она считала себя единственной в мире эгоистичной неудачницей, которая могла пребывать в столь жалком состоянии именно сегодня. Разве она не должна была быть благодарной за то, что была жива, а не осталась безвольной рабыней в мире вечных иллюзий? Разве она не должна была ценить тот факт, что ее клану, ее деревне и всем остальным также не пришлось стать жертвами столь ужасной участи? Почему тогда она чувствовала себя так, будто ее мир рушился именно сейчас, а не несколько дней назад, когда все они были заперты внутри гедзюцу Мадары?
Девушка не могла найти ответы на эти вопросы, и этот факт заставлял ее ненавидеть себя еще сильнее, чем обычно. Именно тогда она осознала, что, вообще-то, она заслуживала все это. Потому что вне зависимости от того, как сильно она старалась, несмотря на все ее усилия, даже когда все вокруг пытались помочь ей, наконец, отрастить хребет и стать сильной… Внутри почти взрослой, шестнадцатилетней оболочки она все еще была той хрупкой, застенчивой маленькой девочкой, которая боялась говорить со своими ровесниками и смотреть в глаза старшим. Был ли смысл добавлять, что она считала старшими либо в прямом, либо в переносном смысле, почти всех вокруг?..
И что вообще заставило ее когда-то поверить в то, что такая неудачница, как она, сможет претендовать на счастье в их мире? В мире, где выживали лишь сильнейшие, слабым — таким, как она — места не было. Они были всего лишь грязью под ногами тех, кто были лучше них. Так это всегда работало, по крайней мере. Например, ее бывший одноклассник, Учиха Саске — тот был идеальным тому свидетельством. Вне зависимости от всех его преступлений, несмотря на то, сколько боли он причинил другим людям, и какие ошибки он совершал в прошлом, он всегда оказывался на самом верху в настоящем, просто из-за того, кем он являлся. Люди боялись его, потому что они уважали его силу и его достижения. И Наруто в этом смысле ничем не отличался от своего друга, хотя и сам, скорее всего, пока не понимал этого…
Они были просто лучше других. А она — нет.
Слегка повернув голову вправо, она протянула руку и взяла с тумбочки куклу — подарок, что она приготовила ко дню рождения своей сестры Ханаби, и который та отказалась принять. Хината бережно изготовила эту куклу своими руками, потратив на это несколько недель, и тем не менее, младшей Хьюге такой подарок не пришелся по вкусу. Она только и сказала, что игрушки были бесполезны для куноичи…
Она понимала, что решение Ханаби было вполне обоснованным. Она, Хината, была единственной во всем их клане, кто был настолько глуп, чтобы придумать нечто столь нелепое и ребяческое. Это было лишь пустой тратой времени. И все же, какая-то ее часть, глубоко внутри, испытывала острую боль теперь, когда она уставилась пустым взглядом на свое рукоделие.
Даже ее собственная сестра отвергла ее…
Считала ли она это несправедливым? Едва ли. Потому что Хината знала, что у них были все причины, чтобы так обращаться с ней. Она была позором для всего их славного клана. Слабая, застенчивая, мягкая, неуклюжая и глупая; чего вообще она ожидала, какого еще отношения к себе? Уже один тот факт, что она, Хината, должна была стать лидером их клана через несколько лет, должен был быть подобен какой-то отвратительной, не смешной шутке для них. Каким лидером она вообще могла стать, во имя Воли Огня?.. Впрочем, не это делало всю ситуацию такой горькой. Тот факт, что она действительно очень старалась — вот, что действительно причиняло боль. Она тратила всё, всю свою энергию и время на то, чтобы стать лучше… ради них. И она, в итоге, стала… разве нет? Или…
Чувствуя приближение новой волны слез, она крепко сжала куклу и вновь уткнулась лицом в подушку.
Что бы она ни делала, как бы ни старалась расти над собой, она все еще была разочарованием для всех. Для Ханаби, для их клана… Даже для Неджи, который погиб лишь потому, что она была недостаточно сильна, чтобы защитить Наруто.
И, конечно, для самого Узумаки тоже…
Она тихонько всхлипнула. Что ей теперь делать? Был ли смысл стараться и дальше в таком случае, как у нее? Очевидно, все годы упорных тренировок и учебы не дали ей ничего. Она абсолютно ничего не достигла к своим годам. Могла ли она вообще быть куноичи? Лидером? Хьюгой?
Женщиной?..
Девушка прикусила губу и крепко сжала веки. Казалось, что выхода не было. Вся ее жизнь была просто шуткой. Жестокой шуткой судьбы…
И все же, она не могла просто так сдаться, не так ли? Пока она была еще жива, пока еще был хоть какой-то шанс, она должна была продолжать пытаться. Это был ее путь ниндзя. У нее все еще был клан, о котором она должна была заботиться. Ее семья. Ее деревня. Она не была совсем уж бесполезной, пока могла помогать им… И она не могла просто выбросить всех их из головы. Они всегда делали для нее всё, и она должна была расплатиться с ними за их доброту…
В этот момент вдруг раздался короткий стук в дверь.
Удивленно подняв голову, Хината утерла слезы так быстро, как только могла, мигом поднимаясь и усаживаясь на край кровати. Она попыталась привести себя в порядок, чтобы предстать перед членом своего клана в подобающем виде, кто бы ни стоял там, за дверью. Почему-то ей не пришло в голову узнать личность этого человека заранее, использовав Бьякуган…
— В-Войдите! — пискнула она, молча проклиная себя за то, как жалко это прозвучало.
Дверь скользнула в сторону, и в комнату молчаливо вошла величественная, высокая фигура с длинными каштановыми волосами, одетая в парадное кимоно.
Хьюга Хиаши. Ее отец.
Он молча окинул ее долгим взглядом, бесстрастным, как и всегда. Зачем он вообще пришел сюда? Разве он не должен был сейчас разбираться с какими-нибудь важными делами, раз уж он не праздновал победу вместе со всеми? Ее отец никогда не тратил время попусту. Какая бы причина ни привела его в ее комнату сейчас, это должно было быть что-то очень серьезное, без сомнения.
И тогда она запоздало осознала, что это, очевидно, должно было быть связано с ней. Она вляпалась в неприятности?
Хината застенчиво смотрела на него, неуверенная, стоило ли открывать рот первой.
- Дочь. - К сожалению, его глаза совсем ничего не выдавали.
- Отец… - почти прошептала она, боясь того, что он собирался сказать, чем бы оно ни оказалось в итоге. Когда бы он ни заводил разговор с ней, это почти никогда не было чем-то хорошим…
Хиаши немного подождал, внимательно глядя на нее, как будто бы где-то глубоко внутри него шел какой-то конфликт, что было очень необычно для столь жесткого и решительного человека. Наконец, он заговорил:
- Я пришел, чтобы сообщить тебе нечто важное касательно твоего будущего.
Ее будущего? Чем же это могло быть? Возможно, он приготовил для нее какую-то новую, особую систему тренировок? Или же это было какое-то задание с целью ее становления лучшим лидером в будущем? Она склонялась к тому, что это должно было быть чем-то вроде того. В конце концов, ее отец был уставшим человеком в возрасте, и война высосала из него много энергии. Он заслужил отдых за все свои труды...
— Да, отец? — тихо спросила она, и хотя ей сейчас было не очень-то интересно знать это в данный момент, она была слишком вежливой и податливой, чтобы хоть как-то проявить свое безразличие.
Он вновь замолчал на несколько секунд, и вот это уже заставило ее напрячься. Это было слишком непохоже на Хьюгу Хиаши — колебаться в целом, и особенно когда дело касалось его непутевой дочери.
И тогда он, наконец, сказал это:
— Верховный совет нашего клана принял общее решение о твоей неприспособленности к роли нашего лидера. Ханаби займет место моей наследницы и главы клана. Таким образом, поскольку ты уже была посвящена во многие бесценные секреты Главной Ветви Хьюга, ты получишь печать. Это произойдет сегодня утром, через несколько часов. Будь готова. — Он отвернулся и устремился прочь из комнаты, больше не взглянув на нее, оставляя свою дочь в том же одиночестве, в коем она была до его появления.
Она опустила голову и уставилась на темный деревянный пол пустым взглядом.
Вот и все. Это решение заняло у них довольно много времени, и вот, это, наконец, произошло. Они решили, что она недостойна. Не только Наруто и Ханаби, но теперь и вся ее семья тоже.
Она вздохнула, закрывая лицо дрожащими ладонями.
В этой деревне больше не осталось никого, кто верил бы в нее.
Глава 2 Спустя несколько часов, когда солнце уже должно было вот-вот показаться на горизонте, Хината сидела возле мемориального монумента Конохи, обняв колени и тихонько плача. Лучший день ее жизни внезапно превратился в худший. Было ли это хоть сколь-нибудь удивительно? Едва ли. Это было бы неожиданностью для кого угодно, но не для нее, Хинаты Хьюга.
Потому что она была полной неудачницей.
Нет, сам по себе этот факт не очень-то беспокоил ее. Она также была очень добрым человеком, и пока те, кого она любила, были живы и счастливы, она могла справиться со всеми трудностями, с которыми судьба сталкивала ее время от времени, там и тут. На самом деле, она уже давно научилась принимать неизбежность своей участи; тем не менее, это не означало, что она могла просто игнорировать боль, которую ей это всегда причиняло. Сколько она себя помнила, девушка всегда старалась прятать эти чувства так глубоко, как только могла, и до текущего момента ей это вполне удавалось. Никто не заметил ее исчезновения с фестиваля, и никто не знал, что она была здесь сейчас. Ее отец, скорее всего, был уверен, что она все еще сидела в своей комнате, не делая ничего полезного… как всегда.
Сразу после ее разговора с Наруто она решила навестить своего покойного брата. Он всегда был единственным человеком, которому она доверяла достаточно, чтобы немного раскрыться, рассказывая Неджи о том, что не могла обсудить больше ни с кем в целом мире. И как бы жутко цинично это ни звучало, сейчас, будучи мертвым, Неджи был еще лучшим слушателем для нее, просто потому, что так он хотя бы не будет волноваться, что бы она ни рассказала ему.
Она всегда ненавидела заставлять его переживать…
Во всяком случае, так она говорила себе каждый раз, когда боролась с желанием разрыдаться от навязчивых, неизбежных мыслей о несправедливости его смерти, которые постоянно лезли ей в голову. Это она должна была умереть, а не Неджи. Он был лучше нее буквально во всем. Как шиноби, как Хьюга, как друг.
Судьба, действительно, была потрясающе изощренной в своей жестокости…
Она всхлипнула, немного приподняв голову и нахмурившись, уставившись на кусок дерева перед собой. У Неджи еще не было даже собственной могилы — всего лишь маленькая мемориальная доска с его именем, написанным на ней. Хотя похоронная церемония жертв войны уже была проведена ранее, официальное погребение павших воинов Конохи должно было произойти только завтра, после того, как все отпразднуют столь тяжело давшуюся победу. Все-таки, трупов было слишком много — никто не хотел заниматься этим сейчас, когда они все жаждали долгожданного праздника жизни после всего, что случилось.
Вот почему Хината была сейчас именно здесь, в полном одиночестве, совершенно сломленная. Никто бы ни пришел в это место в данный момент, даже если бы кому-то понадобилось отыскать ее — непонятно, правда, зачем.
Она шмыгнула носом и сжала дрожащие губы, протирая покрасневшие глаза ладонями перед тем, как снова обнять свои колени. Кого она пыталась обмануть, в конце-то концов? Разве она не ожидала такого исхода? Разве не знала, как Наруто отреагирует на ее признание? Разве она, в самом деле, не понимала, что он не любил ее, а иначе давно бы ответил взаимностью? Кроме того, разве это было так неожиданно, что старейшины клана решили заклеймить ее проклятой печатью? Рано, или поздно, это должно было произойти...
Теперь она понимала, что в глубине души давно уже ждала этого, и боялась. Сейчас она была как никогда близка к тому, чтобы поверить в давние слова Неджи о судьбе, которые он произнес, сражаясь с ней много лет назад во время экзамена чунинов. Получалось, что ее брат был прав. Она была неудачницей, и, очевидно, останется ею навсегда.
Наруто же, наоборот, несмотря на распространенное в деревне мнение о нем, был прирожденным победителем. Только совершенный слепец мог все еще отрицать это. Иногда казалось, будто бы какой-то чудотворный щит судьбы защищал его каждый раз, в последний момент переворачивая партию с ног на голову и упорно не давая ему проиграть, помогая, в конце концов, превзойти каждое препятствие и испытание на своем пути. Помогая становиться лучше раз за разом после всех своих провалов, восставая из пепла снова и снова, даже когда всем уже казалось, что он наконец-то сломлен.
Они называли Саске, его вечного соперника, победителем, а Наруто — лузером?
Это было полной чушью, и теперь она это понимала ясно, как никогда. И хотя куноичи немного беспокоило то, что ее мысли в последнее время так часто приводили ее к этой мрачной и таинственной фигуре... Если подумать, она не могла отрицать, что Учиха был, скорее всего, одним из самых трагичных людей, которых она когда-либо знала — или, точнее, встречала, потому что она, конечно, не могла сказать, что на самом деле знала его хоть чуть-чуть.
И все же, она помнила, что он потерял своих родителей, весь свой клан, был фактически лишен детства, и некоторые люди были также уверены, что и рассудка тоже. Все-таки он провел всю свою жизнь, преследуя своего старшего брата, что закончилось тем, что он убил последнего своего родственника собственными руками, только чтобы узнать в последствии, что жизнью Итачи все это время манипулировал один из старейшин Конохи по имени Данзо. Саске также присоединился к Акацки только чтобы позже осознать истинную подоплеку их целей, и чтобы, в конце концов, остановить их. И, помимо всего прочего, он хотел отомстить Конохе… И в итоге вернулся в деревню, которую он — и даже она не могла это отрицать — имел полное право ненавидеть всем сердцем.
Да, хотя Хината сама ни к кому никогда не испытывала подобных чувств, она много раз видела, что такое ненависть, на примере других, а значит, могла примерно понять чувства этого юноши… Ну, по крайней мере, в какой-то степени. Не говоря уже о том, что, скорее всего, было также много вещей, которых она не знала о его прошлом. Ведь все, что она знала об Учихе, было лишь со слов Наруто, а слухам и сплетням она верить не хотела. Конечно, по большей части они не говорили ничего хорошего о Саске, но даже если что-то из этого было правдой, она не могла винить его, даже если бы хотела.
Потому что он был всего лишь еще одной жертвой судьбы, хоть и куда более сильной и стойкой, чем она сама.
Внезапно мысль о своем бывшем однокласснике заставила Хинату презирать себя еще больше, если это вообще было возможно. Потому что она вдруг осознала, что даже несмотря на все те ужасные вещи, что случились с Учихой, он не был сломлен. Да, он казался немного потерянным и ошарашенным с тех пор, как вернулся в Коноху, но в остальном он все еще оставался непоколебимым, ни на йоту не выглядящий побежденным или разбитым жестокой рукой своей собственной нелегкой участи. Он был настоящим шиноби, в отличие от нее.
Он умел справляться с трудностями.
А она... она плакала, как дитя, как будто ее жизнь была кончена, лишь потому, что ее отверг мальчик. Смех, да и только. Но почему тогда это причиняло ей такую боль?.. Конечно, еще хуже ей было из-за смерти Неджи, но в Конохе, скорее всего, не было никого, кто не потерял бы близких во время этой войны. Кроме того, она была в ужасе о того факта, что ее семья решила заклеймить ее этой проклятой печатью; той самой печатью, что носила большая часть ее клана с самого рождения, совершенно не жалуясь. Она никогда не видела, чтобы они реагировали так, как она сейчас.
“Я, действительно, просто жалкая…”
Ухватившись за влажную траву под своими руками, Хината сжала зубы, пытаясь успокоиться и перестать трястись, словно осиновый лист на ветру. Нет... так не должно было быть...
“Нет… Я отказываюсь!..” Дрожь внезапно прекратилась, когда она глубоко вздохнула.
Должен был быть выход. Она просто знала, что он существовал. Размышлениями о Неджи ее проблемы точно не решить. Ни сейчас, никогда. Наруто тоже не мог ей помочь в этот раз. Вообще-то, он уже помог ей куда больше, чем она когда-либо осмелилась бы его просить — он научил ее никогда не сдаваться.
Хината открыла глаза и решительно сжала пальцы в кулаки.
Нет, она не сдастся и в этот раз. Этого точно не будет. Это не ее путь. Уж лучше умереть!..
Девушка закусила губу, опуская взгляд.
Но тогда… что она могла сделать сейчас? Это был вопрос на миллион рё. У нее не получилось найти хоть какое-нибудь решение самой, как бы она ни пыталась…
И тогда внезапное и совершенно шокирующее осознание, наконец, ударило юную куноичи, подобно молнии; кусочки этой непонятной мозаики, что вращались в ее голове в течение последних нескольких дней, наконец, сформировались в отчетливую картину в ее голове. Если и был хоть один человек во всем мире, способный помочь ей найти ответ, это был он. Сама судьба толкала ее к нему, она просто не могла осознать это до текущего момента, не желая замечать столь очевидных знаков; отказываясь понять, почему его образ и история посещали ее мысли куда чаще, чем ей хотелось бы. Правда была в том, что он был единственным человеком из тех, с кем она была знакома, кто сумел пройти через столь ужасные вещи в своей жизни и не сломаться; единственным, кто, она могла точно сказать, знал наверняка, что ей делать, и кто был достаточно близко к ней прямо сейчас.
Учиха Саске…
Ей нужно было найти его!
Медленно поднимаясь и стряхивая влажную грязь со своей одежды, девушка активировала Бьякуган. Конечно, нигде поблизости его не было. На самом деле, она понятия не имела, где он мог быть в такое время. И все же, лучшего варианта у нее попросту не было — не то, чтобы вообще были хоть какие-то другие. Поэтому она побежала напрямик к центру Конохи, где радиус ее усиленного чакрой зрения покрыл бы всю деревню целиком. Солнце уже показалось на горизонте, так что Хината понимала, что нужно было поспешить — необходимо было найти его, как можно скорее, чтобы они могли поговорить до того, как ее участь будет уже не изменить.
Пересекая главную улицу, ведущую к воротам деревни, девушка внезапно остановилась, заметив искомую фигуру сравнительно недалеко от себя.
“Вот он!..“ Она пару раз моргнула, не веря своей удаче. Он действительно стоял там, к западу от нее! Не очень близко, но она могла отчетливо разглядеть его с такого расстояния. Учиха был одет в скромный черный плащ, а за его спиной в районе талии был закреплен меч — точно такой же (или тот же самый?), который, как она помнила, он использовал во время войны. Его непослушные волосы слегка трепал легкий утренний бриз, в данный момент ощущавшийся Хинатой, скорее, как пронизывающий ледяной ветер, заставляя ее трепетать еще сильнее.
Его лицо было лишено эмоций, спокойное и безразличное, как и всегда. Юноша разговаривал с Шестым и Сакурой — все трое стояли прямо возле главного входа в деревню. И почему-то розововолосая куноичи выглядела довольно расстроенной…
Решив, что это не ее дело, Хината устремилась в их направлении так быстро, как только могла. В какой-то момент она повернула в сторону от основной дороги, стараясь не допустить, чтобы ее кто-нибудь заметил, просто на всякий случай.
“Быстрее, быстрее, быстрее!..”
Вскоре три бывших члена команды номер семь закончили свой разговор. Хината увидела, как Саске развернулся и зашагал прочь от деревни, но перед этим он сделал что-то, что можно было назвать… Жестом привязанности?..
Хьюга нахмурилась, почти остановившись на какое-то мгновение. Это было по меньшей мере странно, видеть его с таким... другим, более теплым выражением лица. Хоть и едва заметная, но все же на его лице присутствовала мягкая улыбка, когда он легонько дотронулся до лба Сакуры кончиками пальцев.
Это слегка озадачило темноволосую девушку. Видела ли она его вообще улыбающимся когда-либо ранее?.. И теперь он шел по дороге, ведущей от деревни… А Сакура молча плакала, не сводя печального взгляда с его спины.
Глаза Хинаты расширились. Он решил снова покинуть деревню!..
Перебежав через массивную высокую стену, окружавшую Коноху, Хьюгу спрыгнула вниз, игнорируя многочисленные прутики и ветви, беспощадно хлеставшие ее по лицу, пока она продиралась через древние деревья, в то же время стараясь не отдаляться от дороги, по которой шел Учиха. Ей не хотелось, чтобы кто-то увидел их вместе — Хината должна была поговорить с ним один на один. И когда она решила, что их уже точно никто не заметит, и слегка изменила направление движения, чтобы приблизиться к Саске, она увидела его, и ее сердце едва не выпрыгнуло из груди.
Наруто стоял на обочине дороги, облокотившись о ствол дерева буквально в нескольких метрах от нее, очевидно, поджидая своего друга.
Она замерла, тяжело дыша в молчаливом ожидании, стараясь восстановить дыхание, и в то же время внимательно оглядывая их двоих. К ее удивлению, друзья обменялись всего лишь парой тихих слов перед тем, как разделиться и пойти в противоположных направлениях — Наруто возвращался в Коноху, а Саске продолжил двигаться прочь от деревни. С такого расстояния она не расслышала, о чем они говорили, и хотя Хината была обучена читать по губам с помощью Бьякугана, она решила этого не делать. Не то, чтобы ей хотелось подслушивать их разговор, в любом случае, поскольку они явно встретились вдали от деревни и своих товарищей не без важной на то причины.
У нее было свое собственное дело к Учихе, остальное ее сейчас не волновало.
Тем не менее, наблюдая за ними с помощью своих особых глаз и видя, как они разошлись, она невольно осознала, что это было прощание, и при этом на удивление дружелюбное. Саске действительно покидал Коноху, и в этот раз, как бы странно это ни было, Наруто, похоже, совсем не был против.
Хината вновь нахмурилась, поджав губы и лихорадочно размышляя.
“Что, если!…”
Внезапная идея была настолько ужасающе безумной, и все же… В то же время, учитывая все, что с ней произошло, она была также столь соблазнительной…
Она вновь взглянула на Учиху, нервно сомкнув руки перед собой.
Может, ей тоже стоило уйти? Если говорить откровенно, то какие вообще причины у нее были оставаться в деревне? Мальчик, которому было наплевать на ее чувства и который, возможно, считал ее жалкой дурой? Клан, который открыто презирал ее? Сестра, которая считала ее ничтожеством? Неджи, которого больше не было в живых? Товарищи по команде, смеявшиеся над ней каждый раз, когда она каким-либо образом позорилась из-за своей неуклюжести?.. Те “настоящие” друзья, которых у нее и вовсе не было, ровно как и будущего, которое она всегда воображала в своих фантазиях?..
Сейчас, когда она думала обо всем этом этом, каким бы шокирующим ни было это осознание... Не существовало абсолютно ничего, что все еще удерживало бы ее в деревне Скрытого Листа… кроме ее собственной трусости. И потом, опять же, разве она хотела получить эту чертову печать на свой лоб? Черт возьми, нет! Конечно, она всегда была застенчивой и податливой, это невозможно было бы отрицать. И все же, этого было недостаточно для того, чтобы просто смиренно принять такой ужасный “подарочек”, словно это было чем-то обыденным. Для нее это было, возможно, самой страшной вещью с самого детства… В глубине души она всегда боялась участи своего брата и всех остальных членов побочной ветви клана, хотя и знала, что заслуживала этого больше, чем многие из них.
И теперь это стало решающим фактором. Ей точно нужно было уходить. Сейчас. Если не теперь, то уже никогда, осознала она. Хотя Хината и не была совсем уж трусихой, она знала, что просто не найдет в себе силы сделать это в будущем, даже если бы когда-нибудь смогла, учитывая то, как работала эта печать. Сейчас был последний, единственный ее шанс! К тому же… Если уж и сбегать из деревни, то лучшей возможности сделать это, кроме как последовать за Учихой, она и представить себе не могла. Ведь он знал все о том, как выживать, будучи изгоем, не так ли? Он мог научить ее, рассказать, что делать. Если только у нее получится убедить его помочь ей…
К тому же, теперь, когда Хьюга, наконец, осознала, почему она чувствовала себя словно завороженной каждый раз, когда ее мысли возвращались к этому юноше… Нечто будто нарочно подводило ее к нему, теперь она была в этом точно уверена. Теперь он был единственным человеком во всем мире, кто мог помочь ей. Кто мог понять ее. Кто мог, возможно… Исправить ее?
Она была шокирована своей собственной внезапной дерзостью и решимостью. Это заставило Хинату улыбнуться впервые после многих часов рыданий и скорби по Неджи, как и по ее собственной провальной жизни. Она наконец-то нашла правильный путь. Это просто должно было быть именно тем, что было ей нужно, без сомнения!
Ступая вдоль дороги и слегка нерешительно следуя за Саске через густые заросли деревьев, Хината продолжала внимательно наблюдать за ним, неуверенная, как именно было бы лучше приблизиться к мрачному шиноби. Он, похоже, не замечал ее присутствия — либо ее навыки скрытности были не так уж плохи, либо же он попросту был слишком глубоко погружен в свои мысли, чтобы обращать внимание на то, что происходило вокруг.
Она тихонько вздохнула. Что вообще она собиралась ему сказать?
“Привет, я Хьюга Хината, пожалуйста, научи меня не быть бесхребетным слизнем!”
Она слегка поежилась. Ну и стыд! Ее цель была так близко, но она даже не знала, что с ней теперь делать…
И тогда он вдруг остановился, отчего она почти пискнула и даже икнула от удивления в тот момент, когда он посмотрел прямо на то место, где девушка стояла прямо за массивным вековым дубом.
— Покажись. Я знаю, что ты там. Нет смысла прятаться.
“Попалась! О, нет!..” Теперь пути назад уже не было.
Взяв глубокий вдох, она медленно вышла из-за дерева, послушно ступая в сторону Учихи. В его тоне не было ни нотки угрозы, но в то же время он был таким… требовательным. Ей даже не пришло в голову попытаться убежать, когда она услышала его глубокий, мягкий голос.
Выйдя из тени леса, она старательно избегала его взгляда, ожидая его реакции. Станет ли он вообще слушать кого-то вроде нее? Помнил ли он вообще ее имя?..
— Ты?.. — произнес он, выглядя слегка озадаченным. Так… похоже, он узнал ее, а значит, все-таки помнил. Но теперь она уже не была уверена, что это было хорошо для нее… — Что ты тут делаешь? — нейтрально спросил он.
“Давай же, нельзя опозориться еще сильнее. Говори, глупая… Говори сейчас же!”
Но как бы она ни старалась, девушка не могла заставить себя открыть рот и промолвить хоть слово. Она просто не знала, как объяснить ему… Как заставить его понять!..
Юноша нахмурился, хотя и не выглядел рассерженным… Пока.
— Слушай, если ты пришла, чтобы просить меня вернуться ради этого идиота — этого не будет. Наруто знает, почему я ухожу, и… — Она вновь прикусила губу, в этот раз так сильно, что почувствовала железный привкус собственной крови, и быстро тряхнула головой, перебивая его, на что шиноби ответил удивленным и слегка раздраженным взглядом.
Значит, вот, что он подумал? Насколько же жалкой она была, если единственной причиной, которую он мог связать с тем, что она подошла к нему, был Наруто?
Впрочем, пожалуй, это было вполне справедливо. На самом деле, она заслуживала куда худшего отношения...
— Чего тебе надо? Говори уже! — Очевидно, он стремительно терял терпение.
“А кто бы не потерял?..” с досадой подумала она.
— Я… Учиха-сан, я…
“Ну же, Хината! Ты можешь сделать это!”
— Я хочу пойти с вами. П-Прошу, позвольте мне!
Глупая девчонка Первые лучи утреннего солнца осветили монумент Хокаге, возвышавшийся над Конохой, ознаменовав начало нового дня. Несколько ранних пташек уже неохотно выходили на улицы деревни, покидая свои дома по каким-либо причинам, будь это работа, тренировка, учеба, или же просто желание прогуляться. Но, конечно, большинство людей все еще нежились в своих кроватях, наслаждаясь в кои-то веки мирным сном. Казалось, будто ничто не могло бы нарушить это спокойствие, охватившее все и всех в деревне Скрытого Листа этим прекрасным утром.
Так оно и было.
Величайшая война из всех, что когда-либо видел их мир, закончилась всего два дня назад, но никто еще не чувствовал себя достаточно отдохнувшим, ровно как никто не мог до конца поверить, что этот кошмар, и в самом деле, остался позади. История шиноби не знала катаклизма столь же разрушительного и чудовищного, как то, что они только что пережили — во всяком случае, насколько им было известно. Вот почему абсолютно никто, даже самые отпетые преступники, не осмеливался нарушить эту хрупкую атмосферу долгожданного покоя, так нужную им всем сейчас.
Возможно, это также было главной причиной того, что Шестой Хокаге, Хатаке Какаши, пребывал в наилучшем настроении несмотря на не очень-то веселое событие, в котором он вынужден был принимать участие. Горечь по этому поводу испытывал не только он один, но и вся команда номер семь… Но это были лишь они четверо. Никто помимо них не был огорчен, что было вполне естественно, а потому не беспокоило Какаши. На самом деле, для всех остальных людей в деревне это было, скорее, даже облегчением, потому что большинство из них все еще чувствовали себя довольно некомфортно, зная, что он был где-то по-близости.
— Что ж, я буду честен с тобой. В иных обстоятельствах ты бы получил пожизненное заключение в лучшем случае. Единственная причина, по которой ты был прощен — это твоя помощь в освобождении людей из Вечного Цукуеми, и в окончании этой войны. Постарайся, впрочем, не забывать, что все это благодаря Наруто. Он — герой этой войны, ну и… Я, в общем-то, тоже добавил пару слов, как Шестой Хокаге. Так что впредь будь осторожен, и давай больше без кровавых бань. Потому что в следующий раз уже я буду отвечать своей головой.
Лицо Саске оставалось совершенно спокойным и бесстрастным, когда он мягко произнес:
— Ага… Сожалею. — Несмотря на полное отсутствие эмоций в его голосе и взгляде, бывший ученик Какаши был уверен, что тот понял, что он говорил совершенно искренне.
— ...Уже уходишь? Цунаде-сама почти закончила искусственную руку из клеток Первого Хокаге для тебя, — проговорила розововолосая девушка — Сакура, еще один член их команды, застенчиво опустив свои нефритовые глаза. Она уже была научена горьким опытом, и знала, что ничего не могло остановить Учиху, как только он принял какое-то решение, и сейчас, очевидно, был как раз такой случай. Тем не менее, она не хотела, просто не желала его отпускать! После того, как она прождала его возвращения в течение стольких лет… Он, наконец, был снова с ними, да к тому же безо всякой жажды мести и ненависти. Ее робкая мечта уже было сбылась...
А теперь он покидал их. Снова.
Бросив на нее короткий взгляд и моментально осознав, о чем именно она думала, Саске вздохнул. “Какая неприятность…”
— Мне... Нужно увидеть это самому. Все то, чем на самом деле является наш мир. — Он понимал, что для нее это, скорее всего, звучало не слишком убедительно, но, похоже, Сакура не собиралась пытаться переубедить его, к облегчению юного шиноби. К тому же, она уже пробовала делать это в прошлом, так что он был уверен, что она знала, что это бы не привело ни к чему хорошему.
— Все те вещи, которые я раньше не замечал… Мне кажется, сейчас я смогу лучше рассмотреть их. И если я сейчас упущу этот шанс, не думаю, что у меня будет еще один. К тому же, есть несколько вещей, которые беспокоят меня. Я должен проверить.
Похоже, этого оказалось достаточно. В первый раз в своей жизни Сакура выглядела так, словно, наконец, действительно поняла его. И все же, это, определенно, нисколько не облегчило ее чувства...
Все еще не глядя на него прямо, куноичи тихо, почти шепотом пролепетала:
— Что… что, если бы я сказала тебе… что… что я бы хотела… пойти… с тобой? — она, наконец, осмелилась встретить его, как всегда, безразличный взгляд.
Учиха закрыл глаза.
— Это мой путь к искуплению. Ты не имеешь отношения к моим грехам.
Сакура грустно вздохнула, а ее голова и плечи обессиленно поникли.
— Не имею отношения, значит... — пробормотала она, зажмурившись в безнадежной попытке подавить подступившие к глазам слезы.
Но затем она вздрогнула и подняла взгляд, ощутив легкое прикосновение его кончиков пальцев к своему лбу.
Он мягко улыбнулся, глядя на нее с… состраданием?
— Увидимся, — коротко бросил Саске. Она не могла отвести от него глаз, словно загипнотизированная его взглядом, который был, в кои-то веки, мягкими и почти нежными. - ...Спасибо, - добавил он.
Ее щеки побагровели, и она слегка отвернула голову в сторону, застенчиво улыбаясь. Учиха видел, что Сакура подумывала что-то еще сказать, но для него время разговоров подошло к концу, а посему он молча развернулся и зашагал прочь от них, пройдя через ворота деревни. Да, он вновь покидал их. И все же, в этот раз он знал, что однажды вернется, не так ли?.. По крайней мере, он точно собирался. А значит, у них не было причин так уж сильно переживать.
Это также было той единственной мыслью, что не давала Сакуре разреветься, когда она взглянула на его удаляющуюся спину в последний раз перед тем, как направиться домой. Это было словно дежа вю. Даже хотя она знала и понимала, что теперь все было иначе, девушка ничего не могла поделать с болью от воспоминаний о том, как он покидал деревню в прошлый раз, почти пять лет назад.
И все же, как и сама Коноха, Учиха довольно сильно изменился за эти годы...
Пройдя несколько минут по широкому тракту, поглощенный кучей самых разных мыслей, поскольку ему нужно было пересмотреть очень многое в своей жизни, он вдруг остановился, повернув голову налево.
— Хм… Не думал, что ты придешь.
Облокотившись о дерево, Наруто задумчиво осматривал его некоторое время, ничего не говоря. Саске уже было начал гадать, станет ли его друг снова пробовать уговорить его остаться, как он уже попытался прошлой ночью на крыше офиса Хокаге, как вдруг...
— Вот… возвращаю, — наконец, сказал блондин, протягивая ему что-то маленькое и ярко поблескивающее в лучах солнца.
Ничуть не удивленный, Саске принял потрепанную синюю повязку с закрепленной на ней старой защитной налобной пластиной с символом Конохи, перечеркнутым глубокой царапиной прямо по середине, после чего аккуратно спрятал ее в кармане.
— Я сохраню ее… до тех пор, как мы, действительно, закроем все наши дела.
Они простояли так несколько секунд, после чего каждый довольно улыбнулся, повернувшись в разные стороны и зашагав в противоположных направлениях. Ни один из них не обернулся, чтобы взглянуть на другого в последний раз...
Двигаясь вперед бок о бок с любовью и ненавистью, они приняли свои пути со спокойными душами, зная, что когда-нибудь они снова пересекутся... рано, или поздно.
Все еще глубоко погруженный в свои размышления, в какой-то момент Саске свернул на дорогу, ведущую на восток. Он уже знал, куда конкретно он направлялся, но, в то же время, Учиха никуда не спешил.
Чего-чего, а времени у него теперь было более, чем достаточно.
Но затем он вдруг услышал что-то справа от себя. Не останавливаясь, он слегка покосился в направлении звука, окидывая заросли коротким беглым взглядом. Очевидно, кто-то преследовал его, и шиноби только сейчас это заметил, так как его голова была слишком переполнена в данный момент, так что он был не особо-то внимателен ко всему, что происходило вокруг. В конце концов, в этом мире не было ни единого человека или существа, которое он мог бы считать для себя угрозой…
И все же, ему не нравилось, когда за ним следили.
Пройдя еще около сотни метров и ощущая нарастающее раздражение, он сфокусировался на окружавших его звуках, почти сразу же услышав хруст очередного прутика, сломавшегося под чьей-то ногой.
Он остановился, нахмурившись. Кто вообще мог быть настолько туп, чтобы преследовать его? Кто-то из Конохи? Он пока еще не так уж далеко ушел от деревни; вообще-то, он все еще мог видеть верхушки наиболее высоких участков стены, окружавшей поселение. Но ведь он попрощался со всеми, кому он еще был небезразличен в этом месте…
Тогда кто?..
— Покажись. Я знаю, что ты там. Нет смысла прятаться, — спокойно произнес шиноби, окидывая деревья беззаботным взглядом, даже не собираясь активировать свой Шаринган.
Прошло несколько секунд прежде, чем он заметил медленное, осторожное движение во тьме леса. Его глаза слегка расширились от удивления. Он ожидал увидеть кого угодно, абсолютно любого человека или животное, но не того, кто медленно вышел из тени с очень взволнованным, но в то же время как будто целеустремленным выражением лица.
— Ты? — только и смог пробормотать он, не понимая, чем вообще думала эта девочка, решив последовать за ним.
Странная белоглазая куноичи — без сомнения, Хьюга — с длинными шелковыми волосами длиной почти до пояса, одетая в грязные, мятые, мешковатые вещи… Она не ответила на его вопрос. Вместо этого она просто остановилась в нескольких метрах от него, мертвенно бледная и дрожащая, уставившись на шероховатую поверхность дороги у себя под ногами и выглядящая так, словно ожидала, что ее кто-то атакует в любую секунду. Похоже, она очень сильно боялась его, судя по тому, что она не могла выдавить ни слова.
Да, это был тот еще сюрприз — девчонка, с которой он ни разу в жизни не обменялся ни единым словом… Было очевидно, что ей что-то было нужно от него, и это было для нее очень важно. Кто-то вроде нее никогда бы не решился приблизиться к нему вот так без очень хорошей на то причины.
Но что вообще ей могло понадобиться именно от него?..
Быстро собравшись с мыслями, он шагнул в ее сторону, только чтобы увидеть, как глаза Хьюги моментально поднялись и уставились на него, а ее нервно-застенчивое выражение ее лица сменилось на явно напуганное. Не то, чтобы это было хоть сколь-нибудь удивительно для него — Саске знал, что многие люди ощущали леденящий душу ужас лишь от одного звука его имени. Не то, чтобы он был против; на самом деле, он как раз предпочитал, чтобы все так и было, и чтобы они держались от него подальше вместо того, чтобы вертеться вокруг, словно назойливые, надоедливые насекомые подобно тому, как это было с его одноклассницами много лет назад.
И все же, эта девочка казалась ему просто слишком нелепой и смехотворной. Она проследовала за ним всю дорогу от ворот деревни… и зачем? Чего эта дурочка могла надеяться получить от него? Внезапно он почувствовал себя почти заинтригованным… Почти.
Окидывая это странное создание скептичным взглядом, он, наконец, вспомнил, что уже видел ее когда-то в далеком детстве. Она была той самой причудливой молчаливой чудачкой, постоянно наблюдавшей за Наруто, когда они учились в академии, и являвшейся его единственной фанаткой. Эта Хьюга также была единственной куноичи из их поколения, которая, если подумать, никогда не раздражала его. Возможно, потому, что она никогда не обращала на него внимания, что было как раз тем единственным, чего он хотел от абсолютно всех женщин после стольких лет преследований и бесконечных фанатичных докучаний с их стороны.
Что ж, ее личность многое объясняла, но поднимала не меньше новых вопросов.
— Что ты тут делаешь? — спросил подросток, глядя на нее с легким презрением. Хотя она никогда не беспокоила его напрямую, он все равно ненавидел помешанных фанаток, вне зависимости от того, был ли именно он объектом их обожания, либо же кто-то другой, пусть даже и Наруто. И даже несмотря на то, что его парадигма заметно изменилась после последней дуэли с Узумаки и вообще всего, что случилось в последнее время, некоторые из его взглядов и убеждений, пожалуй, никогда не изменятся, что бы ни произошло.
Хьюга нервно поджала губы, глядя на него с опаской и откровенной неуверенностью, которая легко читалась в ее белых глазах, как будто она сомневалась, стоило ли говорить то, что она хотела сказать, либо лучше было бы просто убежать. Спустя примерно минуту напряженного молчания Саске нахмурился, делая еще один шаг навстречу ей. На этот раз девочка не отшатнулась — она сжала кулаки и взяла глубокий вдох, очевидно, готовясь что-то сказать, но он ее опередил.
— Слушай, если ты пришла, чтобы просить меня вернуться ради этого идиота — этого не будет. Наруто знает, почему я ухожу, и… — Саске замолчал, когда куноичи быстро замотала головой. Немного ошарашенный, он нахмурился еще сильнее. Учиха ощущал, что быстро теряет терпение рядом с этим глупым созданием. Он еще даже не слышал ее голоса, но она уже умудрилась начать действовать ему на нервы… — Тогда чего тебе надо, черт возьми? Говори уже! — нетерпеливо сказал шиноби.
— Я… Учиха-сан, я… — Наконец, она что-то начала бормотать, к его облегчению. “И года не прошло, мать твою…” подумал он. Ее писклявый голос все равно бесил его...
— Я хочу пойти с вами. П-Прошу, позвольте мне! — решительно выпалила она, упрямо глядя в его ледяные глаза, один из которых — хотя он и не имел об этом ни малейшего понятия — выглядел точно так же, как те, преследовали девушку в ее кошмарах. Те самые глаза, что разрушили ее деревню около года назад, почти убили ее саму несколько раз, и забрали жизнь ее брата.
Но даже если бы он знал обо всем этом, Учихе, конечно, было абсолютно наплевать на ее чувства. Его лицо ничего не выражало, но все же он был ошеломлен ее смехотворной просьбой. Взять ее с собой? Серьезно? Услышав это, он чуть было не рассмеялся ей в лицо. Она что, совсем не дружила с головой?..
Тогда Учиха внимательно осмотрел ее, все так же ничуть не меняясь в лице. Это, должно быть, розыгрыш — скорее всего, подстроенный Наруто, иного объяснения происходящему просто не было. Только этот идиот мог придумать нечто настолько тупое...
И, тем не менее, она выглядела абсолютно серьезной, и почему-то он сомневался, что она могла быть настолько хорошей актрисой. Похоже, что девчонке понадобилась вся ее сила воли, чтобы не отвести взгляд. Должно быть, он что-то упустил; иначе он, вероятнее всего, просто рехнулся, и все это было нелепой галлюцинацией. Да, должно быть, так и было. Пожалуй, это не она сошла с ума, а он.
"Лучше и не придумаешь…"
— Зачем? — прямо и лаконично спросил он, не желая запутывать себя бессмысленными размышлениями еще сильнее.
Похоже, она ожидала этого вопроса, потому что ответила почти моментально:
— Я… я н-не могу оставаться в-в д-деревне… больше н-не могу…, — только и выдавила она, кажется, наконец, потратив последние капли смелости, которые у нее оставались, после чего вновь стыдливо опустила голову, не выдержав его пронзительного взгляда.
— О-о?.. — задумчиво протянул он, удивленный и одновременно ошарашенный ее ответом. То есть, она собиралась стать нукенином — изгоем, так же, как он в далеком прошлом? Было ли это тем, что, она полагала, он собирался сделать и теперь… снова? И что вообще могло заставить эту бесхребетную девчонку, которая души на чаяла в придурке, которого он считал своим лучшим другом, покинуть Коноху? Неужели ее подушки были недостаточно мягкими?..
Неожиданно он почувствовал сильное желание отшить ее и сжал зубы в гневе. Да кем вообще эта маленькая дрянь себя возомнила? И какого дьявола он сравнивал ее с собой, когда дело касалось причин для того, чтобы сбежать из деревни? Между ними не было и не могло быть ничего общего. Она была всего лишь испорченной мелкой принцесской, у которой было все, о чем он сам всегда в тайне мечтал: клан, семья, дом…
И тогда внезапное осознание ударило его, словно гром среди ясного неба.
С ней что-то было явно не так. Никто так просто не бросал все, что имел, без очень серьезных на то причин. Особенно с такой идеальной жизнью, какая, как ему казалось, была у нее. Саске отнюдь не был дураком; на самом деле, он усвоил все уроки, которые преподали ему собственные ошибки в прошлом. То, как он неверно оценивал людей, начиная с Итачи и заканчивая самим собой… “Нет, не собой,” поправил он себя.
Заканчивая этой девочкой, стоявшей сейчас перед ним.
Он больше не повторит своих ошибок. Он был лучше и куда умнее этого.
— Что случилось? — наконец, терпеливо спросил он после некоторых размышлений. Она поморщилась, обхватив себя руками, словно вокруг них было слишком холодно — хотя на самом деле, как раз наоборот.
— Это с-совсем неважно, Учиха-сан… — ему показалось, или она тихонько шмыгнула носом? — ...п-пожалуйста, просто позвольте мне п-присоединиться к вам. Я буду… я постараюсь быть полезной.
Он заметил, что ее белесые глаза, которые он всегда находил странными и жутковатыми, как и весь ее клан, стремительно наполнялись слезами.
Он ненавидел, когда девчонки плакали. Вне зависимости от того, кем они были.
— Нет, важно. Ты мне не нужна, и я не хочу, чтобы ты ходила за мной. Если тебе это так нужно, придется убедить меня в том, что я должен позволить тебе это сделать.
Она вздохнула, как и он секундой позже. Он ясно видел, что она не собиралась говорить ему ничего внятного. К счастью, у него был способ узнать все, что он хотел, с помощью своего левого глаза, хотя он все еще не до конца освоил эту способность.
Впрочем, лучшего варианта все равно не было.
Учиха снова шагнул к ней, приблизившись вплотную, и прежде, чем Хината могла бы среагировать, он схватил ее за запястье и крепко сжал ее руку.
Нингендо!
Последним, что она увидела перед тем, как воспоминания о последних нескольких днях стремительно заполнили ее разум против ее воли, был отблеск его жуткого пурпурного глаза, пронзительно взглянувшего в самые темные глубины ее души.
Его Риннеган!..
