Пролог и Глава перваяПролог
В каждой сфере человеческой деятельности существуют свои профессиональные праздники, и отмечать их стало доброй традицией. Ну а как иначе ощутить значимость своего труда и гордость за проделанную работу?
У магов, чародеев и прочих кудесников тоже есть профессиональный праздник. Он называется Хэллоуин и отмечается в последний день октября – в канун Дня всех святых.
Со времён Основателей в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс традиции чтили свято, и ежегодно тридцать первого октября в за́мке устраивался грандиозный Хэллоуинский пир. В этот день в Большом зале мерцали жуткими зигзагоподобными улыбками десятки огромных тыкв, а студенты являли собой многообразный, хоть и костюмированный бестиарий.
Событие, о котором пойдёт речь, произошло в Хогвартсе как раз в Хэллоуин. Мало того, случилось это именно в тот год, когда канун Дня всех святых редчайшим образом совпал с восхождением на небе Голубой луны.
Глава первая
Тусклое осеннее солнце лениво клонилось к закату – его диск был уже почти скрыт верхушками деревьев Запретного леса, а Хогвартс полным ходом готовился к празднику. В факультетских гостиных и спальнях возбуждённые предстоящим празднованием студенты облачались в карнавальные костюмы, преподаватели наносили последние штрихи в украшение Большого зала, а в кухне хлопотали домовые эльфы, готовя изысканные блюда для вечернего пира. Учебное крыло за́мка медленно и безмолвно погружалось в вечерний сумрак. И только на третьем этаже, в одном из классов когда-то запретного, а ныне заброшенного коридора, ярко горел свет.
Совсем юная девушка в костюме средневековой ведьмы ползала на коленях по каменному полу, старательно вычерчивая углём линии пентаграммы, периодически сверяясь с картинкой на листке пергамента. Рядом топтались два подростка и, напустив на себя вид помогающих, периодически выдавали ценные указания.
– Роза, не забудь про круг, – подсказал один из них – бледный сероглазый блондин. Он был одет в чёрные брюки, такого же цвета лаковые туфли, жилет и длинный плащ с алым подбоем. Под ним виднелась белая шёлковая рубашка с жабо.
– Я помню! – недовольно проворчала Роза. – Ты лучше дверь как следует запечатай, чтобы нам случайно не помешали.
– Уже сделано! – ответил тот. – А привидения нас не застукают?
– Нет, не должны, – проговорила Роза, тщательно вырисовывая острый угол. – Они все сейчас в подземельях - там сначала банкет по случаю годовщины смерти сэра Николаса, а потом Хэллоуинский пир.
– Луна скоро взойдёт, – нетерпеливо переминался с ноги на ногу второй – в тёмно-сером мохнатом костюме-комбинезоне с длинным хвостом, оканчивающимся кисточкой. Из-под шапки с небольшими изогнутыми рожками во все стороны торчали вихры его чёрных волос. – Роза-а-а, ещё долго?
– Альбус, прекрати ныть мне под руку! – рука с углём дёрнулась, испортив линию, и Розе пришлось стирать её и перерисовывать заново.
Закончив, Роза поднялась на ноги и внимательно осмотрела своё творение.
– Альбус, расставляй свечи, а ты, Скорпиус, раскладывай обереги! – скомандовала она, вытирая испачканные углём руки.
– Слушаться тебя одно удовольствие, о Роза – царица цветов! – воскликнул Скорпиус.
– Не отвлекайтесь, сэр, – фыркнула Роза, но щеки её зарделись, и она украдкой поправила растрепавшиеся локоны седого парика под остроконечной шляпой. – Эй, смотрите, чтобы ничего не касалось линий!
Когда всё было готово, они подошли к стоящему у окна столу, на котором лежал старинный толстый фолиант в кожаном переплёте с золотым тиснением и металлическими застёжками. Роза бережно раскрыла его и пролистала до нужной страницы.
– Вот оно – заклинание призыва! Читаем вместе, громко и чётко! Кстати, – она вытащила из кармана и положила рядом листок пергамента. – Это его полное имя, чтобы в нужный момент не сбиться.
– А у нас точно хватит сил на этот ритуал? – засомневался Альбус.
– Думаю, что хватит, – уверенно ответила Роза. – Голубая луна в принципе даёт волшебнику дополнительные силы, а когда это случается во время Хэллоуина, магия усиливается многократно. Не зря же именно в такую ночь проводятся самые сложные обряды. Жаль, что такое совпадение случается очень редко. Последний раз это было ещё до рождения наших родителей.
Альбус присвистнул.
Скорпиус выглянул в окно и разочарованно протянул:
– А чего это луна обычная - серая, а не голубая? Я-то думал…
– Это просто оборот речи, – лекторским тоном ответила Роза. – Ты же не воспринимаешь буквально, когда я говорю, что у Альбуса кривые руки и он ведёт себя, как слон в посудной лавке.
– Ну, это и так понятно. Криворукий слон! – Скорпиус хохотнул, но, взглянув на помрачневшего друга, добавил примирительным тоном: – Ал! Не дуйся, мы же по-доброму, по-дружески!
– «Не дуйся, Ал!» – хмуро передразнил Скорпиуса Альбус и проворчал: – А то станешь надутым криворуким слоном, и это будет ещё прикольнее.
– Прекратите! Нашли время! – буркнула Роза и посмотрела на часы. – Пора зажигать свечи. Скорпиус, погаси факелы.
Когда луна взошла достаточно высоко, и класс осветился её ярким светом, все трое встали в ряд и, уставившись в книгу, начали хором читать заклинание.
– Именем древнейших богов и демонов!
Пламя свечей дрогнуло, словно тронутое лёгким сквозняком.
– Вызываем дух Альбуса…
Язычки пламени заметались, и по стенам заплясали причудливые тени. Тёзка вызываемого духа вдруг поперхнулся и закашлялся.
– Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора! – продолжали читать Роза и Скорпиус.
Пламя взвилось вверх, тени вытянулись вдоль стен.
– Величайшего волшебника всех времён…
Огонь разгорался всё ярче и ярче. Стало светло, как днём. Роза и Скорпиус умолкли и со страхом огляделись.
И тут прорезался голос Альбуса:
– Победителя Волдеморта! Ой, то есть Тома Марволо Реддла! – на одном дыхании выпалил он.
Его слова отразились от стен и потолка многократным эхом, всё вокруг ослепительно засверкало красновато-золотыми оттенками.
На несколько мгновений воцарилась тревожная тишина. Пламя свечей успокоилось, а в центре пентаграммы появилась тонкая струйка дыма, которая начала стремительно закручиваться, как воронка зарождающегося торнадо. Становясь всё больше и больше, она поднималась выше и выше, уплотняясь и темнея на глазах. Достигнув потолка, чёрный дым резко осел вниз и заклубился у самого пола. Взору испуганных Альбуса, Скорпиуса и Розы предстал высокий и очень привлекательный молодой человек с тонкими чертами лица и тёмными, слегка вьющимися волосами. Контуры его фигуры были странно расплывчаты, словно просматривались через мокрое стекло. По классу разнёсся протяжный вздох.
– Кто это? – одними губами прошептала Роза.
– Это не Дамблдор, – в тон ей ответил Альбус.
– И совсем не похож на духа, – добавил Скорпиус.
– Верно! – донеслось из пентаграммы. – Я пока не понял, что это за форма, но однозначно не дух и не призрак.
Вдруг пламя свечей стало почти горизонтальным, как будто изнутри пентаграммы подул сильный ветер. Клубящийся дым распался на несколько дымчатых облачков, которые, словно гирлянда флажков, закружились вокруг юноши, постепенно вытягиваясь и принимая формы бестелесных силуэтов.
Свечи снова запылали ровно, спокойно и достаточно ярко, давая возможность рассмотреть то, что появилось в пентаграмме. Выглядели фигуры очень странно. Четыре чем-то напоминали появившегося ранее молодого человека, но были нескладными, словно перекошенными. На одной из них даже угадывались очертания очков в круглой оправе; пятая была высокая, скелетообразная, с длинными руками и плоским лицом; шестая – вообще в виде уродливого младенца, а седьмая вилась змеёй вокруг ног юноши. И лишь одно было одинаковым у всех – глаза, отливающие багрецом.
Молодой человек посмотрел на застывших в ужасе школьников, улыбнулся и произнёс:
– Давайте знакомиться? Я - Лорд Волдеморт. А это, – он обвёл рукой семь призрачных фигур, – полагаю, частицы моей души, изгнанные из хранилищ, в которые я в своё время их поместил. А вас как зовут, молодые люди? Мне хотелось бы знать, кого благодарить за неожиданный подарок.
Альбус храбро шагнул вперёд и постарался придать голосу твёрдость.
– Меня зовут Альбус Северус Поттер!
Роза и Скорпиус одновременно зашикали на него. Но Альбус, казалось, не услышал их.
– Что я слышу? – Волдеморт улыбнулся и повторил медленно, словно смакуя каждое слово: – Альбус. Северус. Поттер.
Он заинтересованно посмотрел на Альбуса и протянул руку для рукопожатия.
– Очень приятно!
Альбус шагнул было к нему, но Скорпиус схватил его и оттащил назад.
– Слушай меня, Поттер! Ты вроде раньше не страдал слабоумием! Что с тобой? Ты зачем назвал своё имя?
– Неужели ты действительно хотел подойти к нему? – вторила Скорпиусу Роза.
– Но ведь попробовать стоило, правда? – Волдеморт рассмеялся. – Что ж, молодцы!
С этими словами, Волдеморт двинулся по кругу, внимательно рассматривая линии пентаграммы. Через несколько долгих минут он остановился и покачал головой: – Дети… что с вас взять.
Альбус, Роза и Скорпиус взволнованно переглянулись.
Приглядевшись, Скорпиус увидел, что одна из свечей оплывает с одной стороны и растопленный воск течёт к границе защитного круга. Он молча указал на это Розе. Та охнула.
– Надо найти заклинание отпускания духов, – шепнула она и склонилась над древней книгой.
Волдеморт обратил на это внимание, и жёсткая ухмылка исказила его лицо. Он закрыл глаза и начал монотонно начитывать заклинание на незнакомом школьникам языке.
– Я попробую убрать воск, – шепнул Альбус.
– Нет! Стой! – осадил его Скорпиус. – Свечи стоят внутри пентаграммы. Нельзя пересекать границу, а то дух вырвется на свободу или затащит тебя внутрь.
Голос Волдеморта становился увереннее и громче. А Альбус и Скорпиус, словно зачарованные, смотрели, как со свечи стекают редкие капли. До нарисованной углём линии оставалось всего дюйма два.
Они не заметили, как наступила тишина и вздрогнули, когда раздался холодный голос:
– Где тонко, там и рвётся. Ещё немного, и Тёмный Лорд возродится вновь!
Волдеморт стоял у самой границы и с вожделением смотрел на тающую свечу. Его тело уже было совсем чётким. А позади него столпились все семь его призрачных душ.
– Знаешь, Альбус, а я ведь помню, как впервые увидел твоего отца, – снова заговорил Волдеморт. – Это было здесь, в Хогвартсе, в тайной комнате. Он пришёл спасти девчонку – Джинни Уизли…
– Маму? – ахнул Альбус.
– Да неужели?! – удивился Волдеморт. – Потрясающе! Вот когда поверишь в генетику. А знаешь ли ты, что твоя мама тогда чуть не спасла меня? Ах, если бы ей не помешали самым беспардонным образом!.. И вот сейчас именно её сын пришёл сюда, чтобы возродить меня.
– Мы не вас хотели возродить, – огрызнулся Альбус.
– Да-а-а? – с напускным разочарованием в голосе протянул Волдеморт. – А кого, если не секрет?
– Дамблдора.
– А-а, понятно. Предсказуемые гриффиндорские желания.
– Я слизеринец! – буркнул Альбус.
– Что ты говоришь? Сын Поттера в Слизерине! Наверное, твои родители не обрадовались, когда узнали об этом?
Альбус не ответил. Он с отчаянием смотрел на Розу, которая, сжав губы, переворачивала страницу за страницей. Щурясь от напряжения, она вглядывалась в витиеватые строки, пытаясь в полумраке разобрать древние письмена.
Тем временем восковое щупальце продолжало удлиняться и неумолимо приближалось к границе, до которой осталось всего около дюйма.
– Я нашла! – наконец раздался радостный возглас Розы.
Глава вторая– ...Отпускаем тебя, дух! Да пребудет с тобой мир!
Роза, Альбус и Скорпиус произнесли заключительные слова длинного заклинания и замерли в ожидании.
И ничего не произошло.
Запрокинув голову назад, Волдеморт захохотал пронзительным ледяным смехом. Казалось, вся комната зазвучала и зазвенела – ему вторили все семь парящих рядом с ним бестелесных фигур.
Вдруг из коридора донёсся топот. Дверь слетела с петель и грохнулась на пол. В класс ворвались Гарри Поттер и Драко Малфой с палочками в руках. За ними, в оседающей пыли, показались Гермиона Грейнджер и Минерва МакГонагалл.
– Мерлиновы подштанники, – выдохнул Драко.
МакГонагалл чихнула.
– Папа! Мама! – в один голос вскричали Роза, Скорпиус и Альбус. – Там воск! Он течёт!
Гарри среагировал мгновенно, и перед угольной линией появилась тонкая пластина, перекрывшая путь текущему воску. Недовольное магическим вторжением в ритуальную пентаграмму, пламя свечей затрепетало и чуть не погасло.
Волдеморт яростно зашипел, но сразу же совладал с собой. Его лицо приняло невозмутимое выражение, и он заговорил нарочито вежливым, светским тоном:
– Добрый вечер, дамы и господа! Гарри Поттер! Драко, рад тебя видеть! А тот молодой человек, стало быть, юный Малфой?
Ему никто не ответил. МакГонагалл взмахнула палочкой, и в классе зажёгся свет.
– Быстро и внятно докладывайте, что вы задумали на этот раз? – раздался строгий голос Гермионы.
– Мы хотели вызвать дух Дамблдора, – чётко, как на уроке, ответила Роза.
– А потом воскресить его, – тихо добавил Альбус.
– Что, опять? – воскликнул Гарри. – Что значит «воскресить»?
– В данном случае, Поттер, судя по вот этой наскальной живописи, – Драко указал на пентаграмму, – это значит – некромагия, ритуал чёрной магии. Надеюсь, знаешь, что это такое?
– Нет-нет, пап, никакой чёрной магии! – поспешно запротестовал Скорпиус и бросил на Альбуса извиняющийся взгляд. – У Альбуса есть Воскрешающий камень.
Гарри с удивлением посмотрел на сына.
– Да, – неохотно подтвердил тот. – Мы нашли его на той поляне, где ты выронил его. Он так и лежал там всё это время.
– Как вы туда попали, интересно знать? – голос Гермионы звенел от гнева. – И как вы вообще узнали, где это?
Альбус, Роза и Скорпиус переглянулись и, как по команде, опустили головы.
– Я, кажется, догадываюсь, – мрачно произнёс Гарри. – Помнишь, Гермиона, у кого мы в своё время выуживали информацию про Фламеля и пса трёхголового? Главное - задавать правильные вопросы.
– Хагрид, значит, – сухо молвила МакГонагалл.
– Интересно, чем вам удалось заморочить ему голову на этот раз? – сердито поинтересовалась Гермиона.
– Мы узнали, что там когда-то жил его любимец Арагог. И… попросили рассказать о нём, – ответила за всех Роза.
Гарри молча протянул руку, и Альбус вложил в неё небольшой чёрный камешек.
– Вы хоть понимаете, к каким последствиям это может привести? – продолжала выговаривать Гермиона.
– Извините, что вмешиваюсь, – раздался голос Волдеморта. – Не стоит ругать этих замечательных детей. Надо отдать должное – они почти всё сделали правильно. В их возрасте это не каждому под силу.
Он сделал ударение на слове «почти», а его алчный взгляд был прикован к руке Гарри.
– Поттер, сейчас и правда не время для воспитательных бесед, – голосом, не обещавшим ничего хорошего, произнёс Драко Малфой. – Мы все, разве что кроме этих трёх молодых людей, – он указал на Розу, Альбуса и Скорпиуса, – понимаем всю серьёзность сложившейся ситуации. Ход ритуала где-то нарушен. Да ещё ты влез со своей магией.
– Давайте удалим отсюда детей и спокойно во всём разберёмся, – предложила МакГонагалл. – И не такое видали, а тут даже контур магического круга не нарушен.
Гарри сжал камень в кулаке и в сердцах воскликнул, обращаясь к Альбусу:
– Убить тебя мало за такие эксперименты!
В классе резко похолодало. Воздух словно сгустился, и из него материализовалась фигура в чёрном плаще с капюшоном. Поначалу показалось, что это дементор, но вскоре стало ясно, что это что-то другое.
– А вот и я, – раздался полушёпот-полусвист.
Воцарилась тишина.
Глава третья и ЭпилогНеопознанное существо огляделось и обратилось к Гарри Поттеру:
– Что прикажешь, Повелитель?
– Это вы мне? – уточнил Гарри.
– А кому ж ещё? – прошелестело из-под капюшона.
– Простите, а вы кто? – Гарри отступил назад.
– Я-то? – фигура в плаще заколебалась в воздухе, словно трясясь от смеха. – Я – Смерть. А вот ты что за ком с горы?
– Я П-Поттер, – запнувшись, ответил Гарри. – Гарри Поттер.
– О! Так ты Тот-Самый-Который-Два-Раза-Выжил? – Смерть чуть подалась вперёд, словно для того, чтобы внимательнее рассмотреть Гарри. Из-под капюшона показался гладкий костяной череп. – Надо же, и в самом деле Поттер. Скажу честно, знакомство не из приятных, всё-таки ты целых два раза ускользал от меня.
Поттер судорожно сглотнул.
– Ладно, так чего вызывал-то? – Смерть выпрямилась и уставилась на Гарри пустыми глазницами.
– Так вы не за мной, что ли? – Гарри изо всех сил старался, чтобы голос звучал твёрдо.
– Если прикажешь, могу и тебя прихватить.
– Простите... э-э-э, мадам? – Гарри смутился. – А почему вы назвали меня Повелителем?
Смерть снова затряслась в приступе беззвучного смеха.
– Во насмешил! Даже дети знают, что тот, кто станет единоличным обладателем всех трёх моих Даров, будет Повелителем Смерти… кхм… Дальше я опущу - раз не знаешь, то и не надо тебе, – Смерть захихикала, потом выпростала из складок плаща кисти рук, похожие на больших костяных пауков, и начала загибать длинные пальцы. – Короче, Старшую палочку ты в честном бою получил – это раз, мантию и камень не украл – это два и три. Всё это вместе собрал – четыре. Получается, что теперь ты и есть Повелитель Смерти, то есть меня, значит. Я понятно разъяснила?
Гарри кивнул, и Смерть продолжила:
– А чтобы меня вызвать, достаточно произнести фразу с одним из ключевых слов – конкретно сейчас ты пожелал убить. И вот я здесь, чтобы исполнить за тебя мокрое дело. Правда, есть в этом всём одна заковыка: коль призвал, должен что-то приказать. Иначе я ведь и обидеться могу. Понял?
Гарри снова кивнул.
Смерть помолчала и заговорила снова:
– Ну? Повелевать-то будешь, или как? Я уже почти обиделась.
Гарри прокашлялся.
– То есть вы можете исполнить моё желание убить?
– Хвала Аиду, понял наконец. Желаешь?
– А что, в сложившейся ситуации это весьма кстати, – пробормотал Гарри и уверенно ответил: – Желаю!
Смерть шумно вздохнула, порылась в складках балахона и извлекла изрядно помятый свиток.
– Ты, это, не обессудь, что вид такой непрезентабельный. Поди, не один десяток веков валялся невостребованным, – проворчала она, смахнула налипший на свиток мусор – на пол посыпались мелкие косточки, и развернула полуистлевший пергамент. – Значит, так! Вестно буде заповедати… Это что ещё такое? Аз… елико… имати… живота гонезе… вестно… плоть… ово… паки… М-да-а!
Смерть недоумённо осмотрела пергамент со всех сторон, зачем-то понюхала его, потом скрутила в свиток и спрятала обратно в недра балахона.
– Ясно! – констатировала она. – Это у меня ещё со времён службы у чародея Кощея текст остался. Надо бы не забыть в канцелярию переводчику отдать, а то ишь, как опростоволосилась. Ладно, попробую своими словами. Буду задавать вопросы, а ты отвечай! Это как бы устный у нас контракт получится. Итак, отвечай: находишься ли ты в здравом уме? По своей ли воле ты приказываешь мне исполнить указание твоё? Предупреждаю, что договор обратной силы не имеет и никакие претензии после исполнения поручения не принимаются!
Смерть умолкла и вопросительно уставилась на своего хозяина.
Повелитель Смерти судорожно сглотнул и кивнул.
– Вот и чудненько! – Смерть плотоядно щёлкнула челюстью, и от этого у всех, кто находился в классе, кровь застыла в жилах. – Приступим. Я правильно поняла, ты хотел убить этого малыша?
Смерть всем телом развернулась к Альбусу. Тот испуганно отшатнулся и, споткнувшись, сел на пол.
– Стой, нет! – закричал Гарри и бросился к сыну, становясь между ним и Смертью.
Смерть шумно выдохнула.
– Тогда кто?
Гарри дрожащей рукой указал в сторону Волдеморта.
– Волдеморт. То есть Том Реддл. Его забери. Да так, чтобы он больше никогда и ни в каком виде не смог вернуться в этот мир.
– Да запросто!
Смерть подлетела к границе колдовского круга, зависла на мгновение, а затем пересекла нарисованную линию и остановилась перед Томом Редлом. Пламя свечей даже не дрогнуло.
И без того бледное лицо молодого Волдеморта стало совсем белым, в лихорадочно горящих глазах плескался неподдельный ужас, тонкие губы дрожали.
– Ты отдаёшь мне все эти восемь неприкаянных душ, Повелитель? – уточнила Смерть.
– Да! – твёрдо ответил Гарри.
– Богатый подарок, – прошелестело из пентаграммы. – Это я удачно зашла.
С этими словами Смерть развела неестественно длинные руки в стороны и замерла. Её плащ распахнулся, становясь похожим на два громадных крыла, которые мягко, даже как-то бережно обняли жертву. Послышался жуткий звук, как будто кто-то с шумом втягивал в себя воздух и ему вторил глухой, тягучий жалобный стон. Плащ Смерти заколебался, словно кто-то забился, заметался в смертельных объятиях.
Через мгновение всё стихло. Смерть опустила руки, и её плащ повис свободными безвольными складками.
Одна за другой погасли установленные на полу свечи.
И вдруг, словно из ниоткуда, раздался зловещий, леденящий душу шёпот:
– Га-а-а-ри По-о-о-т-тер…
Выплыв из пентаграммы, Смерть снова зависла перед Гарри.
– Больше приказаний нет? – прошелестела она.
– Нет! – ответил Гарри.
– Я могу уйти?
– Да!
Смерть склонила голову, её фигура на глазах стала растворяться в воздухе и вскоре полностью исчезла. В классе снова стало тепло.
В полном молчании волшебники медленно приходили в себя, с трудом осознавая всё, что только что произошло. И если бы не угольный чертёж и оплывшие свечи на полу, можно было поверить, будто всё это приснилось в кошмарном сне.
Тишину прервала Минерва МакГонагалл:
– Итак, безответственные действия мистера Альбуса Поттера, мистера Скорпиуса Малфоя и, к моему удивлению, примкнувшей к ним мисс Розы Грейнджер-Уизли в очередной раз чуть не привели к катастрофе. Но, благодаря потрясающему, можно сказать, даже сказочному везению, мир снова спасён.
МакГонагалл обвела всех строгим взглядом и неожиданно улыбнулась.
– А теперь давайте вернёмся в Большой зал. Праздник в самом разгаре. И я всё ещё надеюсь, что успею до захода луны задать свой вопрос Дамблдору.
– Дамблдору?! – в один голос вскричали Альбус, Скорпиус и Роза.
– Да, господа, – МакГонагалл улыбнулась. – Вы не единственные, кто захотел пообщаться с духом нашего бывшего директора при Голубой луне в канун Самайна. Такое явление бывает раз в несколько десятилетий, и мы не могли пропустить его. Так что, марш в Большой зал! Да, ещё. Предупреждаю: ни одна живая душа не должна узнать, чем вы здесь занимались! Вам ясно?
Горе-неофиты спиритизма активно закивали. МакГонагалл с сомнением посмотрела на них.
– Иначе придётся стереть вам память! – голос Минервы стал по-преподавательски строгим. – И это не шутка!
Директриса первая вышла из класса. За ней потянулись все остальные.
Альбус потянул отца за рукав.
– Пап, а как вы узнали, что мы…
– Минерва заметила, что вас троих нет в Большом зале, и решила воспользоваться картой Мародёров. Представляешь, что она испытала, увидев в одном из классов вас и восемь Лордов Волдемортов? Хорошо, что каминная сеть сегодня работает исправно, и мы смогли быстро оказаться в Хогвартсе.
– Ясно… – вздохнул Альбус, но вдруг оживился, и его глаза заблестели. – Пап, а что если мы сейчас, при всех всё-таки воскресим Дамблдора с помощью этого Камня?
Гарри присел на угол парты, и его лицо оказалось на одном уровне с лицом Альбуса. Взгляды двух пар ярко-зелёных глаз встретились.
– Послушай, сын, и постарайся понять, – мягко произнёс он. – Не стоит возвращать умерших, только чтобы потешить себя общением с теми, кого мы любили. Существовать в мире, который они уже покинули, им будет тяжело…
Целое мгновение, показавшееся им обоим очень долгим, они смотрели в глаза друг другу. Потом Альбус порывисто обнял отца за шею, и Гарри в ответ крепко прижал его к себе.
Эпилог
Было уже глубоко заполночь, но праздник в школе Чародейства и Волшебства был в самом разгаре.
В Большом зале под заколдованным потолком, на котором красовался огромный диск полной луны, традиционно парили светильники Джека и сновали стайки летучих мышей. В воздухе витал аромат печёной тыквы и свежей сдобы.
Праздничный пир давно закончился, и вместо длинных обеденных столов вдоль стен стояли десятки столиков с напитками и сладостями: марципановыми черепами, мармеладными змейками и шоколадными чёртиками.
В дальнем конце зала, где обычно стоял стол преподавателей, выступала популярная музыкальная группа – гремела музыка, раздавались крики и зажигательно отплясывали студенты.
Альбус, вслед за отцом, прошёл туда, где горели ритуальные свечи, и на полу бледно светились руны. Призрачный дух Дамблдора восседал в высоком призрачном кресле и периодически извлекал из призрачной вазочки призрачные леденцы.
Увидев Гарри, Дамблдор тепло улыбнулся, а потом перевёл взгляд на Альбуса.
– Иди, не бойся, – шепнул сыну в самое ухо Гарри. – В эту ночь духи отвечают на все вопросы, даже самые сокровенные.
Альбус робко сделал несколько шагов и остановился у самой границы колдовского круга…
***
До захода Голубой луны оставалось меньше часа. Грандиозное празднование близилось к завершению.
Альбус, Скорпиус и Роза сидели за столиком, жадно поглощали оставшиеся от праздничного угощения сладости и беспечно болтали с друзьями, помня при этом о данном МакГонагалл обещании.
И никто, даже близкие друзья Альбуса не замечали странного блеска ярко-зелёных глаз и играющей на его губах загадочной улыбки.
