ПрологПривет! Меня зовут Эмма Билл и я расскажу тебе историю, которую ты уже, скорее всего, в книжках читал когда-то. Но это моя история, та, которая случилась со мной в реале. В прекрасном городе Ландау на Изаре.
Я спускалась вниз по каменной брусчатке, по обыкновению смотря себе под ноги. В один момент я услышала бархатный голос. Иностранный язык как никогда звучал для меня необычайно красиво. Я даже не сразу поняла, что обращаются ко мне.
Осознав это, я подняла голову, и лазурные волны захлестнули меня. Я никогда еще не видела таких красивых глаз цвета морской волны.
О, Боже! Этот юноша пленил меня сразу. Высокий, статный, подкаченный, но не перекаченный. Даже лёгкий золотистый загар лежал на идеально ровной коже. Он красив как Кен, только вовсе не смазливый и даже не брутальный. Всё в меру.
– Что, простите? – переспросила я, стараясь выглядеть непринуждённо.
Я плохо понимала, что он говорит. Я ещё только начала изучать местный язык. Мне было жутко любопытно, что могло понадобится от меня этому Аполону во плоти.
И какого же было моё удивление, когда стало понятно, что он знакомится со мной. Со мной? О, Боже! Боже! Блинннн! Я ему понравилась. Я. ЕМУ. Самому Кену! У которого имя даже оказалось подходяще его внешности - Кенан. Родители, видимо наперёд знали, кто у них родиться.
Когда я дала ему свой номер, он лучезарно улыбнулся, обнажив идеально ровные белоснежные зубы. Блин, он идеален!
Я тоже улыбнулась в ответ, стараясь спрятать свою щербинку. Хотя какого хрена я это делаю? Вот у Ванессы Паради тоже щербинка, но при всём притом она воплощение женственности и красоты. Просто богиня.
Продолжая улыбаться, я смотрела на Кенана снизу вверх, пока он что-то ещё мне говорил.
Это история могла бы иметь счастливый конец, но я не Барби. Да и он далеко не Кен. Это история могла бы быть похожа на сотни других, в которых обычная простая маленькая миниатюрная девушка влюбляется в красивого высокого парня, а он разбивает её сердце и бросает, или не обращает на неё внимание, или смеётся над ней, или влюбляет её в себя на спор. Но в этот раз всё по-другому.
Это я отказалась от него. Это я сама возвела ту стену, которая встала между нами. Сейчас я бы хотела всё исправить, то теперь уже не стена мешает. Теперь между нами Covid 19.
Глава 1Начиная свой рассказ, я для начала расскажу тебе о себе.
Как ты уже знаешь, меня зовут Эмма Билл, но спешу развеять твои сомнения – я русская. Иностранного у меня только фамилия. Ну да, ещё часть генофонда. Это моя мама однажды «удачно» съездила в Америку. Но я никогда не видела того, кто сделал меня. Да и с английским у меня не важно. Донор, как его называет моя мамочка, готов был меня признать. Меня уже записали на его фамилию, и дали имя его бабушки. Но мамуля сошлась с бывшим мужем и вычеркнула американский эпизод из своей жизни, разорвав все связи. Имя и фамилию мне менять не стала, просто потому что не хотела платить госпошлину. В последствии, они вообще не хотели тратить на меня деньги. И обращались со мной так, как будто я виновата перед ними лишь в том, что я родилась. Радовало в этой ситуации лишь одно. Это сходство с самим Гарри Поттером. Поэтому не буду тебя утомлять рассказам о том, как мне жилось. Просто скажу – также как и мальчику, который выжил.
Поэтому я решила свинтить в другую страну. Без малейшего сожаления я собирала вещи. Да что там – я складывала вещи в чемодан, едва не танцуя. Я чувствовала огромное воодушевление. Я возлагала большие надежды на гостевую семью, надеясь, стать для них не просто au-pair, а членом семьи. Не знаю, какой точкой и чем я это чувствовала, но я знала, что так и будет. Я знала, что в этой стране кто-то будет любить меня искренне. Но не знала, что так сильно.
И так, вещи собраны, документы под рукой, идиотская улыбка тоже со мной, идём на посадку.
Вентили замедляются, шасси выпускается, и мы уже мчимся по взлётно-посадочной полосе. Наконец-то!
Ааааа, Ура! Я мысленно хлопала в ладоши.
Пройдя пограничный контроль, я вышла в аэропорт и сразу же увидела её. Гостевая мама стояла в сторонке и она сразу же улыбнулась, когда увидела меня. Такая приветливая, искренняя и такая же маленькая миниатюрная как я!
Она обняла меня и, весело смеясь, сказала:
– Ух ты! Неужели у кого-то такой же маленький размер ноги как у меня.
Он приставила свою ступню к моей, сверяя наши маленькие ножки.
И, блин! Моя оказалась меньше. Но это один из немногих раз, когда я говорю «Блин!» с весельем, а не с досадой.
По дороге мы много болтали, и нам даже не мешал мой плохой немецкий. Да что там, он был просто ужасный. Ох и, наверно, резал ей уши мой акцент. В особенности, я думаю, наша русская «Рррррр». Рычащая «Р». Ну да, похрен!
Это кстати самое нецензурное слово в моём лексиконе. Если не единственное. И я никогда не произношу его вслух, только про себя. Но это я вам по секрету рассказываю, так что вы никому не говорите. Договорились?
Одеваюсь я, кстати, соответственно. В моём гардеробе спокойные тона, простые вещи, классические брюки, и всё в этом роде. Я всегда одевалась не так как мои сверстники. А так, как одеваются люди среднего возраста. Я имею ввиду тот период, когда я начала немного подрабатывать и смогла покупать себе одежду. А до этого я ходила в обносках своего одноутробного брата. Из-за этого меня в детстве часто дразнили и называли мальчиком.
Невыносимыми насмешки стали после того, как я захотела иметь чёлку и сама себе её отстригла. Но получилось неважно: в некоторых местах я неосторожно срезала волосы едва не под корень. В итоге мать отвела меня в парикмахерскую и попросила специалиста, властителя ножниц отрезать остальные волосы также коротко.
Короче, меня подстригли под мальчика, длина моих волос составляла около 2 см. Вообще, конечно, я считаю это решение крайне не рациональным. Ведь можно было взять волосы, расположенные подальше от лица, ближе к темени и сострич из них чёлку, они бы прикрыли короткие волосы впереди.
Я знаю, что это возможно, потому что спустя около 10 лет после этих событий похожая история приключилась с моей подругой. Только вот ей неумеха парикмахер срезал лишнее. Она в расстроенных чувствах отправилась в другой салон, где властитель ножниц всё исправил.
А тот, к которому меня отвели, не предложил этого, он просто сделал, так как просит моя мамулечка. Но я вообще не понимаю, почему мать отвела меня на стрижку, за неё же заплатить надо? А раз уж ей так постоянно не хочется на меня тратиться то, элементарно можно было бы одеть повязку.
Решений много. Мне бы не пришлось тогда пережить насмешки и обзывательства. Но с другой стороны это научило меня не предаваться эмоциям, когда это идёт во вред, поэтому по характеру я с детства была очень серьёзной, принимала только взвешенные решения, рассчитанные холодным разумом. Я не позволяла эмоциям вести эту упряжку. Мне кажется в свой юный возраст я уже довольно зрелая личность.
Глава 2Гостевая мама неожиданно залилась смехом.
– Подогрев кресла уже, наверно, просто жарит, а ты ничего не говоришь, – сказала она.
Я чувствовала, что сиденье машины, в котором я сижу всё горячее и горячее. Но я хотела, чтобы было так, как будто на углях. Мне нравилось, что жарко и даже обжигающе. Я всегда была мерзлячкой.
– Я всё повышаю и повышаю подогрев твоего кресла, – говорила она, продолжая хихикать. – У тебя уже, наверно, попа горит, а ты молчишь.
Блин, она что специально!? Она подшучивает надо мной?!
Классно!
Я засмеялась. Мне нравиться, что она такая – как-то сразу «свой в доску чувак»!
Ехали мы около часа, а может и два. На улице уже стемнело, и было тихо. Жёлтые фонари и красивые тени листьев дополняли образ этого вечера.
Наша машина заехала на полукруглую дорогу, а потом припарковалась возле большого белого дома. Ух, ты! Я буду жить в белом доме, американский президент тоже живёт в белом доме!
Дети и гостевой отец уже спали. Значит, я увижу их только завтра.
– Это, кстати, твои личные полки под обувь, – оповестила меня гостевая мама, когда мы снимали куртки в гардеробной.
Вернее это они здесь так называть пространство рядом с дверью, где вещают куртки и оставляют обувь. У нас же это называется прихожей. По крайней мере, в моём регионе. У нас там бордюры и подъезды, в отличие от питерских поребриков и парадных.
Я взглянула на полки для обуви, на которые указала гостевая мама или гастмуттер, как говорят здесь. Всего две полочки. Это малова-то для меня. Я же барахольщица. Поэтому мои глаза тут же приметили небольшой пустой кусочек пространства в углу. Буду складывать туда обувь или придётся держать в комнате и спускаться с ней до гардеробной и одевать внизу.
– Пойдём, я покажу тебе наш уютный дом, – прервала мои размышления гастмуттер и, взяв за руку, увлекла меня в глубину дома.
– Это наша маленькая кухня, – сказала она, щёлкая выключателем.
Вспыхнул свет, и передо мной предстала милая комнатка, но отнюдь не маленькая. К слову: видела бы она мою кухню в трёхкомнатной квартире, вот она действительно маленькая. А в этой при наличии кухонного гарнира, посудомоечной машины, длинного обеденного стола и двери, ведущей на задний двор, ещё и осталось много места по середине. Но при всём при том, я не увидела холодильника.
– А здесь у нас холодильник, – едва не распевая, сказала гостевая мама, словно прочитав мои мысли.
Она открыла самую большую деревянную створку. Оказалось холодильник помещён в шкаф. Вернее даже сцеплен с ним. Что-то типа гибрида.
– Ни за что бы не подумала, что это холодильник, – искренне удивилась я.
– Да, я знаю, что у вас холодильник, просто стоит в кухне, – сказала она. – А ещё я знаю, что вы украшаете их магнитиками. Где бы мы ни были, Ивонна всегда покупала магниты. Я сначала не понимала, зачем они ей.
Ивонна – это одна из предыдущих au-pair моей гостевой семьи. Перед приездом сюда мне рассказывали о девочках, которые у них были, и я даже пообщалась с двумя.
И тут мои глаза загорелись. Я увидела кофеварку. Я очень люблю кофе. Но не тот, который в баночках растворимый, он весь пересушенный на мой взгляд.
– Эта кофе делает из пакетиков. У нас есть ещё две кофеварки, которые делают кофе из капсул и зёрен, – сказала гастмуттер с довольной ухмылкой, явно заметившая мою реакцию.
«Я попала в рай!» - подумала я.
Мы отправились в другие комнаты. Выходя из кухни я оглянула еще раз стены пастельных тонов с цветочками. Довольно мило!
Дом довольно большой. Есть даже небольшая комната с камином, а также игровая, личные комнаты, домашний офис или как здесь его называют бюро. И, конечно, же подвал – по мне так ещё один полноценный этаж с прачечной, рабочим местом, и ещё какой-то дверью, что за ней мне не показали. У меня начали возникать самые щекотливые догадки, и самая жуткая из них…. Там полно всякого барахла, и это всё нужное, хоть и на нём слой пыли.
Ха-ха! Посмотрим, может и загляну как-нибудь в эту комнату.
А пока мы поднимались по большой деревянной лестнице, которая жутко скрипела в тишине…
Шучу! Здесь уже вечер, ближе к ночи плюс я эмоционально возбуждена, вот и настроение такое. На самом деле ступени не издают ни одного звука.
Мы подняли на второй этаж. Хозяйка дома открыла небольшую дверьку в стене и сказала:
– Грязные вещи кидай сюда, они упадут прямиком в прачечную.
– А, понятно. Потом просто спуститься вниз, чтобы постирать, когда наберётся, – предположила я.
– Нет. Тебе не нужно. Я буду стирать.
Мои глаза округлились, даже ещё больше, чем при виде кофеварки. Известно, что это входит в обязанности многих au-pair, а я не буду. Какая же она классная! Пока мне всё нравиться посмотрим, что будет дальше, надеюсь также хорошо.
Глава 3– Ну, а это твоя комната, – сказала гостевая мама, включая свет.
Ух, ты! Да, здесь ремонт! Впрочем, как и во всём доме. Не сравнить с моей халупой. Хотя о чём это я? – мне сто раз говорили, что она не моя и велели вышвыриваться. Должна отметить: это я удачно вышварнулась и пришвартовалась.
Передо мной предстала небольшая комната, но имеющая посредине достаточно места. Вся мебель здесь из красивого светлого полированного дерева. На полке стояли интересные вещи: маленькая коробочка виде сундука, открытки с морем и вдохновляющими надписями. Вернее я так думаю, что они вдохновляющие. На самом же деле, я пока не могу перевести, что там написано. Просто обычно на таких открытках пишут разного рода мотивашки.
И, о да, у меня определённо будет мотивация здесь читать: очень уютно выглядит кресло в углу, которое дополняют симпатичный торшер и не менее симпатичная пальмочка. И никаких обоев. Хвала небесам. Ненавижу обои. Пастельные стены приятных цветов мне ближе. И вообще обои – это уже не модно. Нет, вы, конечно, можете, если вам нравиться, но мой выбор таков.
– Ну, всё спокойной ночки, – резво сказала гастмуттер и ушла, закрыв за собой дверь.
Я ещё раз оглядела комнату. Констатация факта: это я удачно зашла.
Довольная до нельзя я плюхнулась на кровать.
– Боже, моя комната! – тихо сказала я.
Светлая, чистая с ремонтом и кроватью, из которой не торчат пружины, а значит я больше свои миниатюрные ножки не порежу. И это хорошая новость, друзья!
– Моя комната, – умиротворённо повторила я, – Моя.
Так, нужно принять душ. Я всё еще довольная встала с кровати и, взяв необходимые принадлежности, вышла в коридор.
Блин! Ванна-то где? Заботливая хозяюшка мне же показывала буквально пять минут назад. Ну, как можно было забыть? И так не хочется им призваться, что у меня такая короткая память. Но голова при том не дырявая.
Поддавший эмоциям, я совершила небольшую, но простительную ошибку. Я начала ходить туда-сюда по коридору в нерешительности открыть одну из дверей, потому что боялась: вдруг я дверь открою, а там кто-то спит. Я металась то к одной, то к другой двери и наделала хоть и небольшой, но шум. Можно было и потише.
Вдруг одна из дверей открылась и оттуда выглянула тихо хохочущая гостевая мама. На ней была очень изящная ночная сорочка, цвет которой гармонировал с её розоватыми волосами.
Я решила признаться.
– Ааа… я искала мою ванную. Я вот это… тут подзабыла, – рассказала я, чувствуя себя неимоверно глупо.
Она весело усмехнулась, указала на одну из дверей и скрылась в своей комнате. А я наконец-то попала в ванную. Собственную ванную! Одуреть можно. Господину Поттеру это и не снилось.
Я вообще люблю долго плескаться, но в этот раз я решила урезать своё времечко нахождения под душем. Мне было стыдно тратить много воды. Комуналка здесь дороже, чем в моей родной Удмуртии.
Хоть и мне не удалось понежиться под водой, зато удалось в мягкой и теплой кроватке. Уснула я почти сразу, как только моё тельце упало в подушки, которых, кстати, было около 10 штук.
