Глава 1: Новые участники турнираЧемпионат по квиддичу
Люциус и Драко неспешно прогуливались вдоль трибун. Малфой-старший то и дело останавливался, чтобы обменяться любезностями со знакомыми. Драко, изнывая от скуки, рассеянно озирался по сторонам. Внезапно его взгляд остановился на верхней трибуне.
Там, изящно облокотившись на перила, стояла девушка. Её светлые пушистые волосы небрежно обрамляли лицо, частично скрывая его черты. Строгое тёмное платье с крупными пуговицами на боковой застёжке подчёркивало стройную фигуру. Девушка машинально откинула прядь волос и встретилась взглядом с Драко. Её светло-серые глаза таинственно блеснули в полумраке трибуны.
Люциус: Драко, нам пора.
Молодой Малфой неохотно последовал за отцом. На прощание он бросил взгляд через плечо — серебристо-серые глаза всё ещё неотрывно следили за ним.
Начало учебного года
Шёл четвёртый год обучения Гарри в школе чародейства и волшебства Хогвартс.
Большой зал был наполнен оживлённым шёпотом взбудораженных учеников, ароматом тыквенных пирогов и мягким светом свечей. Преподаватели увлечённо обсуждали что-то между собой.
Профессор Дамблдор поднялся к кафедре, и гул в зале постепенно стих.
Дамблдор: Я поздравляю всех с началом нового учебного года!
Зал взорвался аплодисментами.
Дамблдор: В этом году на территории нашей школы состоится «Турнир волшебников». В нём примут участие ученики четырёх чародейских школ.
Среди студентов Хогвартса прокатился шёпот:
-Четыре школы?
-Интересно, кто ещё приехал в этом году?
-Может, это американские волшебники?
-Я слышала, у них красивые парни. Надеюсь, это будут они.
Дамблдор: А теперь встречаем очаровательных девушек из Шармбатонской академии волшебства и её директора мадам Максим.
С величественным скрипом распахнулись двери зала, и в помещение, словно бабочки, впорхнули прекрасные девушки в голубых платьях. С присущей француженкам грацией они прошествовали по залу, приветствуя учеников Хогвартса реверансами. Мужская половина британских волшебников была очарована их лёгкостью и улыбками. Мадам Максим, возвышающаяся над своими воспитанницами, приковывала к себе всеобщее внимание. Дамблдор тепло поприветствовал коллегу, и воздух дрогнул от восторженных аплодисментов.
Дамблдор: А теперь поприветствуйте гордых сыновей Дурмстранга и их наставника Игоря Каркарова.
В зал уверенной поступью вошли крепкие парни из Дурмстранга, традиционно ассоциирующегося со Скандинавией и Восточной Европой. Они чеканили шаг, стуча посохами о пол, и выкрикивали свои кричалки. Показав свою спортивную мощь, болгары выстроились перед преподавателями Хогвартса. Внимание всех приковало появление Виктора Крама, звезды сборной Болгарии по квиддичу. Девушки Хогвартса не могли оторвать от него восхищённых взглядов.
Дамблдор обменялся рукопожатием с Каркаровым и вновь занял место у кафедры.
Дамблдор: В этом году в турнире примет участие ещё одна школа. Они прибыли к нам из России.
Зал вновь наполнился шёпотом:
-Из России? Там же вечная мерзлота?
-Я думала, там нет волшебников.
-Наверное, они привезли с собой медведя?
Дамблдор: Встречайте учеников школы чародейства Колдотворец!
(Для лучшего ощущения сцены можно прослушать трек Labrinth & Zendaya «All for Us»)
Тишину разрезал завораживающий дуэт — низкий бархатный голос и звонкое сопрано, сплетающиеся в гипнотическую мелодию. В такт музыке факелы один за другим погасли, погружая зал в таинственный полумрак. У подножия преподавательского стола заклубился багровый туман, в котором проступали очертания фигуры.
«Открой своё сердце этой тёмной ночью», — эхом разнеслось под сводами зала.
Вспышка — и в центре дымного вихря возникла женщина с осанкой царской кобры. Её платье цвета замёрзшей крови струилось по фигуре, а жемчужная сетка на волосах мелодично звенела при каждом движении. Месяц-подвеска на шее мерцал холодным светом.
Дамблдор: И их директора госпожу Марию Светлову.
Госпожа Светлова с достоинством проследовала к Дамблдору. При виде Минервы на её лице промелькнула тёплая улыбка. В это время за её спиной сформировались два серебристых облака дыма.
Шёпот учеников:
-Смотрите, смотрите, что это
Из рассеивающегося дыма показались два человека — парень и девушка.
Парень: Открой свою душу для света.
Парень и девушка: Не бойся, ведь я с тобой.
Девушки Хогвартса не могли оторвать глаз от ученика русской школы Колдотворец. Высокий юноша с взъерошенными каштановыми волосами и широкими плечами сразил всех своим чарующим голосом. Заострённый подбородок, чёткие скулы и лёгкий румянец дополняли уверенность, которая читалась в его желтых глазах. На нём был камзол из тёмно-синего бархата, расшитый серебряными созвездиями и небесными телами. Шею огибала стойка камзола, что придавало ему особую строгость. Полы камзола были разной длины, а широкие тёмно-серые штаны заправлены в тёмно-синие сапоги. В левом ухе поблёскивали три серьги.
Девушка была ниже своего спутника. Каштановые волосы струились по её плечам, несколько прядей уходили на затылок. Лицо обрамляли две белоснежные пряди покороче. Строгость её выражения разбавлял сверкающий блеск в зелёных глазах. Черты лица были безупречными: изящные брови в форме полумесяца, маленький вздёрнутый носик, пухлые губы. На ней был похожий бархатный камзол, расшитый серебром, с серебристыми шифоновыми лентами внизу. Широкие тёмно-серые штаны также были заправлены в сапоги. Её голос был низким и бархатистым.
Госпожа Светлова с теплотой обняла Дамблдора и Макгонагалл.
Парень и девушка: Е-е-ехэй, е-е-ехэй.
Они уверенно проследовали по залу. Музыка с их появлением зазвучала громче.
Девушка протянула руку в сторону стола факультета Гриффиндор. Её кисть озарилась красным светом, и из красного дыма на стол вырвался сверкающий тигр из плазмы. Он гордо шагал в такт движениям девушки.
Гриффиндорцы были потрясены.
Шёпот учеников:
-Они колдуют руками! Без палочек!
-Вот это да!
-Только посмотри!
Девушка: Даже в храбром сердце…
Парень: Храбрый сердцем…
Девушка: Место есть для тьмы.
Парень: может отступить.
Красный лев издал грозный рык, покрылся чёрным дымом и растворился в воздухе.
В это время парень создал руками светящихся синих воронов из плазмы, которые стаей закружились над столом Когтеврана.
Девушка: Острый ум прекрасен…
Парень: Ум или хитрость?
Девушка: У луны две стороны.
Парень: Свет и тьма.
Кружащиеся синие вороны поглотил чёрный дым. Из ладоней девушки вырвался жёлтый свет, устремившийся к столу Пуффендуя. Этот свет превратился в жёлтого барсука, весело бегущего по столу. Он приветственно махал ученикам лапкой.
Девушка: Добрые снаружи…
Парень: Верность, честность.
Девушка: Тёмные внутри.
Парень: Только присмотрись.
Жёлтый барсук растворился в чёрном дыме. А по столу Слизерина поползла величественная зелёная змея, ведомая русским учеником.
Девушка: Большие амбиции…
Парень: Желания, страсти.
Девушка: Чем жертвуешь ты?
Парень: Тьма души.
Зелёную змею поглотил чёрный дым.
Парень вскидывает руки вверх.
Парень: Хээээй!
Ученики Хогвартса подняли взгляд и увидели, как потемнел потолок зала. Клубы чёрного дыма наслаивались один на другой, превращаясь в беспросветную тьму.
Парень: Ты только всмотрись, да. Взгляни в глубину своей души.
Русский волшебник поднял руку вверх, указывая на потолок. Там собрался клуб серебристого дыма, из которого, стоя на метле, вылетела молодая волшебница. Она держалась на древке с такой уверенностью, что все ловцы квиддича были поражены её мастерством и красотой.
Шёпот учеников:
-Только посмотри, какая красотка!
-Как она так держится на метле?
-У этих русских красивые ученицы!
Она казалась лёгкой и воздушной. Пушистые русые волосы до плеч обрамляли светлое, утончённое лицо. Больше всего привлекали внимание её светло-серые глаза, обрамлённые длинными ресницами. Казалось, они окутывают тебя усыпляющей дымкой. Одета она была так же, как другая девушка из русской школы чародейства.
Малфой узнал в ней незнакомку с трибуны. По его коже пробежали мурашки.
Девушка 2: Хэээй!
Её голос был звонким и пронзительным.
Девушка 2: Запомни навсегда, какой бы тёмной ночь ни была…
Парень: Всегда горит звезда!
Молодая волшебница грациозно подлетела к своим друзьям из Колдотворца, изящно паря над ними на метле. Втроём они устремили взгляды на учеников Хогвартса, воздев руки к тёмному своду зала.
Ученики Колдотворца (хором): Какой бы ни была сегодня ночь, и завтра, и вчера.
На небе есть звезда, и не одна, и свет их всегда ааааа…
Из каждого ученика Хогвартса вырвался светящийся шар — настоящая звезда. Очарованные студенты не могли оторвать глаз от волшебных огоньков, следя за их полётом к потолку.
Волшебница на метле, вытянув руки перед собой, словно дирижёр, управляла целым роем звёзд. Она кружила их под потолком, а затем взмахом рук раскидала яркие огоньки по всему пространству, искусно формируя причудливые созвездия.
Парень: Светит для тебя.
Девушка на метле плавно направилась к центру зала.
Парень и девушка: И света звёзд хватит нам, чтобы не сбиться с пути. Еехэээй, еехэээй!
Русский волшебник приложил руку к сердцу и извлёк оттуда мерцающий свет — прекрасный, словно сотканный из звёздной пыли. Он направил его к волшебнице, парящей на метле. Девушка протянула руку навстречу этому сиянию. Свет перетекал по её руке всё выше и выше, к самому сердцу. Её костюм начал переливаться новыми красками.
Парень: Когда твоя душа полна отчаяния и ты готов сдаться и отдаться тьме…
Вторая ученица Колдотворца повторила за парнем тот же жест. Её свет вновь окутал руку волшебницы на метле. Костюм девушки засиял серебряными переливами, и она вся словно светилась изнутри, сложив руки на груди.
Девушка: Посмотри во тьму, и звёзды подарят тебе свет надежды… А луна, луна, луна… Луна…
Всё внимание — учеников, учителей и директоров — было приковано к волшебнице на метле. Она готовилась к какому-то особому трюку. Внезапно её метла дёрнулась, и девушка начала падать. По залу пронёсся коллективный вздох. В падении она быстро зацепилась ногой за древко метлы и повисла вниз головой. Волшебница раскинула руки, и свет, принятый от друзей, собрался в огромную сверкающую луну, озарившую весь зал. Эффект был потрясающим.
Парень и девушка: Укажет тебе верный путь! Доверься её свету! Ехээй, еэхээй!
Пока ученики Колдотворца допевали последние строки, волшебница взобралась обратно на метлу и бросила тревожный взгляд на непослушный летательный аппарат. Она крепко ухватилась за древко и начала медленно снижаться, но метла продолжала дёргаться. Девушка послала друзьям ободряющую улыбку, стараясь скрыть своё беспокойство. Госпожа Светлова тоже не сводила напряжённого взгляда с происходящего.
Зал восторженно аплодировал, обсуждая увиденное представление. Только Драко не отрывал взгляда от девушки на метле. Он заметил, что метла не подчиняется хозяйке, и та прилагает все усилия, чтобы её усмирить.
Волшебница медленно спускалась, её светящиеся глаза метались по залу в поисках того, кто мог накладывать чары на метлу. Внезапно кто-то крепко схватил её за талию и снял с непослушного летательного аппарата. Это оказался светловолосый юноша в чёрно-зелёной мантии Хогвартса. Девушка даже не попыталась сопротивляться. Метла с оглушительным грохотом рухнула на каменный пол.
Драко невозмутимо поднял метлу и протянул её растерянной волшебнице. По залу прокатилась волна шёпотов и перешёптываний.
Рон (шёпотом): Что это с ним?
Гарри лишь недоумённо пожал плечами.
Гермиона: Видимо, неожиданно проявилось благородство.
На лице гриффиндорки появилась едва заметная ухмылка.
Драко: У тебя проблемы с метлой.
Девушка: А, да. Спасибо.
Она осторожно взяла метлу и направилась к своим друзьям, не отрывая пристального взгляда от учеников Дурмстранга. Виктор Крам, заметив это, позволил себе ехидную улыбку.
Тео (с издёвкой): Драко, решил приударить за очаровательной русской чародейкой?
Друзья Малфоя разразились улюлюканьем.
Драко (с нескрываемым презрением): Замолчи, Тео. Я просто не хотел, чтобы она упала рядом со мной. Это выглядело бы убого.
Он отвернулся и продолжил обсуждение представления с приятелями, но его взгляд то и дело возвращался к русской волшебнице. Малфой заметил, как недоброжелательно поглядывают на русских ученики Дурмстранга.
Церемония приветствия подошла к концу. Гости начали расходиться. Рон, Гарри и Гермиона остались за столом, продолжая делиться впечатлениями. Внезапно Уизли задел рукой кружку с чаем, и та, описав дугу, устремилась к полу… но застыла в воздухе.
Рядом с троицей возникла русская волшебница. Ловким движением она перехватила зависшую кружку и протянула её Рону.
Девушка: Держи.
Её улыбка заставила Рона буквально растаять от восхищения. Он горячо поблагодарил волшебницу, а она, махнув рукой на прощание, поспешила догнать своих товарищей.
Гермиона (задумчиво): Не могу понять, как при такой реакции она рисковала на метле в финале шоу? До этого момента держалась безупречно. А метла вышла из-под контроля.
Гарри: Думаешь, кто-то наложил заклятие на её метлу?
Рон: Во время турнира это крайне опасно. За такое могут дисквалифицировать.
Парни выжидающе посмотрели на подругу.
Гермиона: Не знаю наверняка. Но что-то в этой истории настораживает меня.
Друзья поднялись и направились к гриффиндорской башне.
Глава 2: СоглашениеРусские волшебники вошли в свою комнату. Они оживлённо обсуждали своё приветствие.
Парень: Мира, это что такое было? Я думал, ты совсем сорвёшься. Что случилось с метлой?
Мира: Я сама не ожидала, Алекс. Её заколдовали.
Вторая девушка: А ты видела, кто это сделал?
Мира: Не успела разглядеть, но чары шли от Дурмстранга.
Алекс: Совсем не успокоятся! Как думаешь, остальные заметили?
Вторая ученица: Не думаю. Все были впечатлены шоу.
Алекс: Да, но вот тот светловолосый парень, который тебя снял…
Мира: Он точно заметил. Не думала, что они станут нападать при всех.
В дверь постучали. В комнату вошла госпожа Светлова. Она встревоженно смотрела на учеников.
Светлова: Мира, как хорошо, что всё обошлось. Это были они?
Девушка кивнула.
Светлова: Совсем распоясались. Да о правилах турнира не думают!
Директор Колдотворца задумалась, затем перевела взгляд на учеников.
Светлова: Я в вас не сомневаюсь. Помните об этом. Не поддавайтесь на провокации. Они чувствуют ваше превосходство.
Она запнулась, добавив твёрже.
Светлова: Но если нужно — защищайте себя. И друг друга.
Светлова (обращаясь к парню): Александру, как участнику, будет нелегко. Наверняка устроят козни на испытаниях. Будьте внимательны. И помните, зачем мы сюда приехали!
Ученики: Да, директор.
Мария по-матерински обняла воспитанников. Она пошла на серьёзную авантюру и волновалась об их безопасности.
Светлова: Отдыхайте. Завтра в шесть утра жду вас на тренировочной площадке. Выспитесь.
Она чмокнула учеников в макушки и вышла, направляясь в кабинет Дамблдора. Ребята продолжили делиться впечатлениями о Хогвартсе.
В коридоре Мария Светлова наткнулась на Игоря Каркарова.
Каркаров (язвительно): Мария, выгуливаете своих зверят?
Светлова сжала зубы, едва сдержав желание ударить его, и выдавила улыбку.
Светлова: Как и вы — своих.
В глазах Каркарова сверкнула злоба. Он приблизился вплотную.
Каркаров: В отличие от вас, я работаю с детьми волшебников, а не подбираю брошенных животных с улицы. И уж тем более не гонюсь за сомнительной славой через них. Иначе зачем они вам?
Его рот искривился в усмешке, прежде чем он растворился в чёрном дыме. У Марии стучало в висках. Глубоко вдохнув, она двинулась дальше.
_________________
Дамблдор отправлял в омут памяти очередное воспоминание, когда в дверь постучали.
Дамблдор: Входите.
Светлова: Профессор, можно к вам?
Дамблдор: Госпожа Светлова, я как раз ждал. Присаживайтесь.
Он налил чай в фарфоровую чашку и протянул ей.
Дамблдор: Признаюсь, я был впечатлён их мастерством. Вы отлично подготовили учеников.
Светлова: Благодарю. Эти дети — моя главная победа. Поэтому я привезла именно их.
Голоса директоров звучали приглушённо, будто сквозь вуаль невысказанных мыслей.
Дамблдор: Сколько им лет?
Светлова: Александру — семнадцать, девочкам по пятнадцать. Поступили в Колдворец одновременно и с тех пор неразлучны.
Дамблдор (кивая): Прекрасно. Им важно держаться вместе. А та, что едва не упала с метлы…
Светлова (пристально глядя на него): Мирослава. О ней я упоминала в письме.
Дамблдор (наклонив голову): На неё нападают из-за отца?
Светлова (сжав платок в руках): Скорее из-за того, что она девушка. Александр даст отпор открыто, а к ним… — Она махнула рукой, — …всегда предвзяты.
Дамблдор (прищурившись): Но она сильнее мальчика?
Светлова (понизив голос): В некотором смысле. Её дар… пробудился.
Колокольчик на бороде Дамблдора дёрнулся, зазвенев серебристо: динь.
Дамблдор (тихо): Дитя, зачатое насилием?
Светлова (кивнув): Мать — могущественная ведьма — пала жертвой чар Водянова. Дочь унаследовала её силу и… — Она провела пальцем по веку, — …глаза отца. Видения уже начались. В том числе о вас.
Дамблдор (отставив чашку): Как проявляются видения?
Светлова: Фрагментарно. Эпизоды, чья точность зависит от их последовательности.
Дамблдор (оживляясь): Интересно. Хочу поговорить с ней.
Он протянул руку через стол. Их пальцы сплелись в молчаливом согласии.
Дамблдор: Наш договор крайне важен, Мария. Рад, что ваши ученики вне юрисдикции Министерства. Поддержу программу обмена.
Светлова (сжимая его ладонь): Благодарю, Альбус. Им нужен шанс на жизнь без клейма.
Дамблдор (мягко): Мы с покойным Артёмом были друзьями. Вижу, как вы их лелеете.
Светлова (твёрдо): Обучаю лично. Когда придёт время — справятся.
Голос за дверью прервал их.
Макгонагалл (входя): Альбус, ты… — Она замерла, увидев Светлову.
Дамблдор (улыбаясь): Минерва! Присоединяйся.
____________________________________
Рон и Гарри, едва проснувшись, брели по коридору. Пора было идти на занятия. У окна толпились ученики, а с улицы доносились странные звуки — будто лёд трескается под напором огня.
Рон (зевая): Кому в такую рань не спится?
Парни присоединились к шепчущейся группе. Все обсуждали тренировку русских волшебников. Во дворе ученики Колдотворца под руководством Светловой спаринговались в парах.
Ученик 1 (восхищённо): Это же настоящий бой!
Ученик 2 (ёжась): Ни за что не стал бы так тренироваться…
Ученик 3 (саркастично): Может, готовят их к войне?
К компании подошла Гермиона, поправляя сумку с учебниками.
Гермиона (строго): Мы опоздаем на зельеваренье!
Рон (тыча пальцем в окно): Да взгляни хоть раз!
Гермиона прильнула к стеклу.
Гермиона (задумчиво): Необычный подход. Но как это поможет в турнире?
Раздались три резких хлопка. Светлова вывела в центр Александра и Мирославу.
Рон (выпучив глаза): Он будет драться с ней?!
Русские приняли боевые стойки: ладони Александра вспыхнули алым пламенем, а Мирослава сжала кулаки, из которых пополз иней.
Ученик 1 (крикнул): Они вообще без палочек!
Толпа хлынула вниз по лестнице, сметая всё на пути. Даже Филч, ворча, поплёлся за студентами.
Светлова, заметив зрителей, повысила голос: Усложним условия. — Она щёлкнула пальцами, и между бойцами выросла стена из ледяных шипов.
Мирослава, не моргнув, метнула в Александра снежный шквал. Тот парировал огненным вихрём, превратив лёд в пар.
Гермиона (шепотом Гарри): Они смешивают стихии… Это уровень мастера!
Рон (ухмыляясь): Вот бы Снейп так преподавал!
Александр, уворачиваясь, краем глаза заметил, как девушки из Пуффендуя заворожённо следят за ним. Мирослава фыркнула и создала ледяную ловушку у него за спиной.
Вторая ученика (подмигнув): Не ударь в грязь лицом перед фанатками, Алекс.
Алекс (гримасничая): Спасибо за поддержку, Ольга.
Приятели скорчили друг другу рожицы, рассмешив беловолосую девушку, наблюдавшую за ними. Среди зевак выделялся Драко, стоявший чуть поодаль.
Тео (тыча его в бок): Сейчас твою девчонку прибьют.
Драко (холодно): Заткнись. — Его взгляд не отрывался от Мирославы, чьи движения напоминали танец с элементами боя.
Поединок накалялся. Алекс и Мира сочетали рукопашные приёмы с магией: плазменные шары взрывались между ними, а из сгустков энергии материализовались мечи и щиты.
Гермиона (шепотом): Они трансмутируют энергию! Это уровень…
Рон (перебивая): Вот бы Снейп так учил!
Мира рванулась схватить Алекса за ворот, но тот растворился в дыме. Появившись сзади, он обхватил её шею локтем.
Алекс (с усмешкой): Ты труп.
Мира (не моргнув): Ты тоже. — Зелёный кинжал из магического льда упёрся ему в ребро.
Светлова одобрительно хлопнула. Соперники пожали руки под восторженные крики толпы.
Тео (ехидно): А она ничего…
Драко (сквозь зубы): Заткнись.
В коридоре возник силуэт Снейпа.
Снейп (ледяно): Уроки отменены? Или вы решили сменить профессию?
Ученики разбежались под его взглядом.
Снейп (обращаясь к Светловой): Ваши цирковые номера мешают учебному процессу.
Алекс (фыркнув): Грубиян.
Светлова (спокойно): Разные школы — разные методы. В душ и на завтрак.
В ванной комнате:
Ольга (плеская водой): Тебе здесь нравится?
Мира (задумчиво): Не знаю. Люди… странные.
Ольга (хихикая): Вон тот, в очках… Гарри, кажется? Симпатичный.
Мира (пожимая плечами): Грустный. Будто несёт груз, который…
Шум в раздевалке прервал их. Мира вышла из ванны, обернулась полотенцем и пошла в холл. Она осторожно выглянула и увидела светловолосого парня. Того самого, который снял ее с метлы. Он собирал их одежду.
Мира: Эй, ты что делаешь?
Драко обернулся. Его зрачки были затянуты пеленой. “Вот черт, он зачарован” — пронеслось в голове девушки. Малфой направил на нее палочку. Взмахом руки девушка выбила палочку из рук волшебника и, пока он отвлекся, подбежала к нему. Она схватила ладонями голову Драко и пристально смотрела ему в глаза. Ее зрачок растворился в серости хрусталика.
Мира: Развейся!
Пелена, затянувшая глаза Драко, ушла. Он смотрел в лицо девушки, которое было так близко, и ощущал тепло ее рук на своих щеках. Зрачки девушки появились в ее глазах.
Мира: Ты в порядке?
Драко не мог оторвать взгляд от лица девушки. Его сердце бешено колотилось в груди. Мира убрала руки от его лица и щелкнула пальцами перед носом.
Мира: Эй?
В этот момент полотенце, прикрывающее девушку, начало падать. Она схватилась за рубашку Драко, толкая его вперед так, что парень впечатался спиной в стену. Мира сильно прижалась к парню, что он через одежду чувствовал тепло ее тела. Щеки девушки налились румянцем. Драко на автомате укутал ее в мантию. Он прикоснулся к ее плечам и ощущал нежную кожу под ладонью.
Драко: Замерзнешь!
Парень прижал девушку к себе.
Мира: Не смотри!
От экстремальной близости у Драко зазвенело в ушах. Он протянул руки, и полотенце оказалось в его ладонях. Парень бережно обернул им девушку, задрав голову вверх.
Драко: Не… Не смотрю.
Мира затянула на себе полотенце и отстранилась от парня. Повисла неловкая тишина.
Мира: Прости… Что толкнула.
Драко все еще стоял у стены и старался успокоить дыхание.
Драко: Да ничего.
Парень ощутил что-то в руках и увидел пакет. Он раскрыл его, и там была женская одежда. Малфой в недоумении смотрел на девушку.
Драко (потирая виски): Я… как вообще здесь оказался?
Мира (тише): Тебя зачаровали.
Он резко поднял взгляд, серебристые глаза девушки отражали его растерянность.
Драко (сдавленно): Что?
Мира (вздохнув): Заколдовали. Приказали украсть нашу одежду.
Он швырнул пакет на скамью. Полотенце соскользнуло с её плеча, и она потянула его выше, заставляя Драко отвернуться.
Драко (сквозь зубы): Кому нужны эти детские игры?
Мира (проводя рукой по пакету; нити инея заплелись вокруг ткани): Дурмстранг. Они… — Губы её дрогнули, —…не принимают нас.
Голос Ольги эхом отозвался от кафельных стен:
Ольга (из-за угла): Мира! Всё в порядке?
Драко отшатнулся, будто обжёгся. Если Снейп узнает…
Мира (быстро): Да! Иду!
Она вложила пакет ему в руки, пальцы ненадолго сомкнулись вокруг его ладони.
Мира (шёпотом): Выбрось в мусорку у выхода. Пусть думают, что заклятье действует. И исчезни.
Он кивнул, но прежде чем она успела уйти, его пальцы впились ей в запястье.
Драко (тихо, но жёстко): Библиотека. Восемь вечера. У меня к тебе много вопросов.
Он выпустил её, исчезнув за дверью прежде, чем она успела ответить.
Ольга (вытирая волосы полотенцем): Что случилось?
Мира (глядя на краснеющие следы от его пальцев): Дурмстранг подставил ученика Хогвартса. Хотели украсть форму.
Ольга (вскочив): Совсем оборзели! Дисквалифицировать их надо!
Мира (сжимая край ванны): Нет. Это ловушка. Если пожалуемся — скажут, что мы провоцируем.
Она метнула ледяной осколок в стену, оставив трещину.
Глава 3: Тайна русских волшебниковБиблиотека Хогвартса.
Огромный зал, заставленный стеллажами с книгами. Между деревянных полок — несколько столов с зелёными лампами. Приглушённый свет. В дальнем углу двое учеников шепчутся над свитками.
Мира входит, оглядывается. Снимает капюшон серого худи, прячет руки в карманы. Подходит к ближайшему стеллажу. Кончиками пальцев проводит по корешкам. Останавливается на толстом томе «Магические существа». Садится за стол, открывает книгу.
Мира (про себя):
Вроде не опоздала…
Листает страницы. Останавливается на главе «Водные магические существа». Наклоняется ближе к тексту, не замечая тени за спиной.
Над книгой возникают руки в чёрных манжетах. Мира вздрагивает.
Драко (насмешливо):
Интересно?
Она резко поднимает голову. Драко стоит, опершись о стол, его поза нарочито расслаблена.
Мира:
Да, у вас отличная библиотека.
Он садится на стул рядом. Мира немного сжимается.
Драко (слегка наклонившись вперёд): Итак… Почему вас задирает Дурмстранг?
Мира замерла, не ожидая прямого вопроса с первых секунд. Её пальцы сжали край книги.
Мира (сделав паузу): Может, для начала познакомимся? Я — Мирослава Водянова.
Она уверенно протянула руку. Драко, не отводя взгляда от её лица, медленно пожал её. Ладонь холодная, но хватка твёрдая.
Драко (сухо): Драко Малфой.
Их руки остаются сцепленными дольше, чем требуется. Напряжение в воздухе смягчается. Мира первой отводит взгляд, высвобождая ладонь. Глубокий вдох — и она снова утыкается глазами в страницы.
Мира (тише): Они задирают нас из-за происхождения.
Драко резко откидывается на спинку стула, брови сведены.
Драко (резко): И что с ним не так?
Он готов к ответу, нога нервно дёргается под столом. Мира перебирает уголки страниц, будто ища подсказку в тексте.
Драко (перебивая молчание): Ты полукровка?
Она резко поднимает голову. В её глазах — непонимание.
Мира (сжимая переносицу): Что? Это как?
Драко (сквозь зубы): Полукровки — дети волшебников и маглов.
Мира (качая головой): В нашей стране таких нет.
Драко застывает. Его пальцы впиваются в подлокотник стула.
Драко (сжав переносицу): У вас волшебники и люди не заводят детей?
Мира (проводя пальцем по краю стола): Заводят. Но это обычные дети. Без способностей. В России не каждый волшебник готов связать жизнь с человеком. Только те, кто устал от волшебного мира.
Драко перехватывает её взгляд, его нога перестаёт дёргаться.
Драко (резче): Что это значит?
Мира (смотря в окно на луну): Союз с человеком лишает волшебника магических сил. Он становится… Как ты сказал? Маглом. Но который так же продолжает видеть волшебных существ, дома, порталы. Сила его покидает.
Парень откидывается на спинку стула, скрестив руки.
Драко (вытягивая слова): Выходит, все ваши волшебники чистокровные?
Мира теребит рукав худи, ткань мнётся под её пальцами.
Мира (тише): Не совсем.
Она резко перелистывает страницу, останавливаясь на иллюстрации русалки. Чернильные волны обрамляют женскую фигуру с чешуйчатым хвостом.
Мира (тыча в рисунок): Помимо волшебников у нас есть человекоподобные магические существа. Типа этих.
Драко (приближаясь к книге): За что они получают проклятья?
Мира (сжимая страницу): За разное. В основном за плохие поступки. Магический мир в России основан на балансе светлой и тёмной силы.
Она листает книгу до раздела «Болотник», изображение покрытого тиной существа заставляет Драко сморщиться.
Мира (глухо): Вот он… Мой отец.
Драко (резко поднимая голову): Твой отец болотник?
Мира кивает, не отрывая взгляда от текста. В библиотеке пахнет старым пергаментом и лавандой.
Мира (быстро): Болота — хранилища пресных вод. Некоторые — порталы между мирами. Болотники их охраняют.
Драко (саркастично): М-да, сложно его считать полноценным негодяем.
Девушка хватает его за запястье, её ногти впиваются в кожу.
Мира (шёпотом): У каждого проклятого есть предназначение. В этом и ноша.
Драко выдёргивает руку, но не отводит взгляда.
Драко (медленно): Получается… Вы все такие.
Мира (вздрогнув): Да. Я, Ольга и Алекс — дети волшебников и магических существ.
Тишина. За окном пролетает сова, тень мелькает на стене.
Драко (внезапно ухмыляясь): Ну… Это круто. Получается, вы сильнее обычных волшебников?
Мира закусывает губу, её плечи расслабляются.
Мира (сдавленно): Немного.
Драко (наклоняясь вперёд): За это они вас травят?
Мира (отводя глаза): Нет.
Шаги в коридоре. Дверь скрипит. Драко вскакивает, хватает Миру за рукав и тянет за стеллаж. Его мантия накрывает её, как плащ-невидимка.
Драко (прижимая палец к её губам): Тссс.
Голоса учеников Дурмстранга заполняют зал. Мира чувствует, как бьётся его сердце сквозь ткань рубашки.
Ученик 1 (издалека): Отличное место, тут никого уже нет.
Ученик 2 (смеясь): В Хогвартсе учатся одни зубрилы.
Громкий смех учеников Дурмстранга раскатывается под сводами библиотеки. Их тени, искажённые светом люстр, пляшут на стенах.
Ученик 1 (стуча кулаком по столу): Ты видел, что вытворяли эти русские?
Ученик 2 (срывая плакат турнира): Да, выпендриваются перед зубрилами.
Ученик 3 (вертя в руках нож с рунической гравировкой): Надо поставить этих зверят на место! Турнир не для таких, как они.
Ученики (хором): Да, да!
Ученик 1 (понижая голос): И что будем делать?
Ученик 2 (прищурившись): Нападём.
Ученик 1 (вздрагивая): За такое Виктора могут отстранить от участия в турнире!
Ученик 2 (с усмешкой): Балда. Не будем нападать открыто. Спровоцируем девчонку.
Ученик 3 (наклоняясь вперёд): Какую из них?
Ученик 2 (проводя пальцем по горлу): Миру. Слышал, у неё новые способности, учится их контролировать. Вынудим показать звериную сущность.
Ученики (переглядываясь): Да, да!
Ученик 2 (сжимая амулет): Тогда в Хогвартсе их точно будут недолюбливать. А если она из местных кого-то зацепит — скандал.
Ученик 1 (хихикая): Это будет международный скандал.
Ученик 2 (зловеще): Их сошлют обратно в Россию и… избавятся.
Смех обрывается. Мира за стеллажом прикрывает рот ладонью. Ученики Дурмстранга выходят, их шаги гулко отдаются в коридоре.
Драко (схватив её за плечи): О чём они говорили?
Мира молчит, взгляд прикован к полу. Он встряхивает её.
Драко (резко): Эй!
Она поднимает глаза. В его взгляде — стальная решимость.
Мира (срывающимся голосом): От таких, как мы, принято избавляться. Мы не можем жить среди людей, но и волшебники не все готовы нас принять как равных. Мы рождаемся не в счастливых семьях, а по принуждению. У нас нет близких, мы никому не нужны.
Слеза скатывается по её щеке. Драко разжимает хватку, смахивает слезу большим пальцем.
Мира (шёпотом): От нас избавляются ещё в младенчестве. А те, кому удалось спастись, прячутся. Пока способности не вырвутся наружу. Тогда избавляются и от них.
Драко отступает к стеллажу, скрестив руки. Книги позади него дрожат.
Драко (приподняв бровь): Ну, вы же не собираетесь это терпеть?
Мира вытирает лицо, голос крепчает.
Мира: Нет. Мадам Светлова борется за то, чтобы магическое сообщество нас приняло. Участие в турнире — демонстрация, что мы ничем не отличаемся.
Драко (саркастично): У вас есть план?
Мира (твердо): Плана нет, но есть то, что считаем нужным. Нам нельзя открыто конфликтовать.
Драко (кивая): Расскажите ученикам Хогвартса первыми.
Он поворачивается к выходу, мантия развевается.
Драко (останавливаясь в дверях): Совет: начните с гриффиндорцев. Поттер растрогается, за ним подтянется пуффендуй. Когтевран будет наблюдать…
Мира (перебивая): А слизерин?
Он оборачивается, ухмылка играет на губах.
Драко (подмигивая): У слизерина свои способы поддержки.
Дверь захлопывается. Мира захлопывает книгу с изображением болотника и уходит, думая о совете.
__________________________
Ольга и Александр ждали одноклассницу. Мира вошла в комнату и вкратце рассказала о встрече со светловолосым парнем. Она дословно пересказала диалог учеников из Дурмстранга, который им удалось подслушать. Алекс был разозлён обстоятельствами.
Алекс (сжимая кулаки): Это ещё нас они называют зверями? А сами ведут себя… Тьфу… Как подлые болотники.
Алекс и Ольга перевели взгляд на Миру.
Алекс (сдавленно): Не в обиду, Мир.
Мира (кивая): Да, я поняла.
Алекс зашагал по комнате, его шаги отдавались гулко. Парень нервно теребил прядь волос.
Алекс (резко останавливаясь): Как можно быть такими подлыми? А их директор — безвольный хлыщ, который вечно из себя кого-то строит!
Глаза Алекса пожелтели, как у хищника, готового к прыжку. Ольга потянулась к нему, но он отстранился.
Алекс (бьёт кулаком по спинке кровати): Как же мне хочется им всем врезать хорошенько! Надоело уже сдерживаться!
Девушки обменялись тревожными взглядами. Ольга осторожно подошла сзади и обхватила Алекса руками, прижавшись щекой к его спине.
Ольга (шёпотом): Алекс, не злись. Они только этого и добиваются. Госпожа Светлова учила нас самообладанию. Она потратила столько сил, чтобы мы оказались здесь…
Парень замер, затем медленно разжал кулаки. Его ладони легли поверх её рук. Через мгновение они уже сидели на кроватях, склонившись над картой Хогвартса.
Ольга (уверенно): Идея Миры хорошая. Нужно первыми рассказать о нас. Будем искренними. Даже если не примут — обижать не станут.
Алекс (хмурясь): А если встанут на сторону Дурмстранга?
Мира (проводя пальцем по узору на покрывале): Магический мир Англии и России слишком разный. Думаю, им не до наших проблем.
Ольга (поддерживая): Здесь все говорят о Тёмном Лорде. Да и своя «звезда» есть — Гарри Поттер. Зачем им мы?
Алекс задумчиво покусывал губу, затем резко вскинул голову.
Мира (оживляясь): Кстати, мне посоветовали начать именно с него.
Алекс (с лёгкой усмешкой): А это отличная идея.
Ольга (вскакивая): Ура! Они милые ребята. Начнём завтра!
Девушка с белыми прядями обняла обоих. Через полчаса, почистив зубы, друзья погасили свет. В темноте ещё долго слышался их шёпот — строили планы и смеялись над глупостями, чтобы снять напряжение.
_________________
В общем зале Хогвартса русские волшебники расположились за дубовым столом. Ольга и Мира склонились над пергаментами, перешёптываясь о свойствах мандрагор. Алекс, отгородившись стопкой книг, вдумчиво листал «Магический кодекс Англии», изредка проводя пальцем по древним рунам на обложке.
Гарри, Рон и Гермиона ввалились в зал, едва удерживая груду учебников. Рон споткнулся о порог, и том «Травологии» шлёпнулся на пол.
Рон (вытирая пот со лба): Я думал, во время турнира у нас заданий не будет!
Гермиона (поднимая книгу): Ты совсем не любишь учиться.
Рон толкнул Гарри локтем, указывая на русских. Мира прикрыла ладонью смешок, заметив их реакцию.
Рон (шепотом): Смотри, они тоже учатся!
Гарри (приподняв бровь): Я думал, у них только эти крутые тренировки…
Гермиона уже подошла к столу, любопытство горело в её глазах. Ольга отложила перо, улыбнувшись во весь рот.
Гермиона (указывая на пергаменты): Привет. Что вы учите?
Ольга (переплетая пальцы): Мы…
Она жестом объединила себя и Миру.
Ольга: Пишем доклад о магических растениях Англии. А Алекс…
Алекс поднял взгляд, встретившись с изучающим взором Гермионы. Он приподнял книгу, золотые буквы на обложке мерцали в свете люстр.
Гермиона (с восхищением): «Магический кодекс Англии»? Это серьёзный труд!
Рон и Гарри присоединились, устроившись на соседних стульях. Гермиона поправила прядь волос, застенчиво улыбаясь.
Гермиона: Если хотите, я помогу с растениями.
Рон (подмигивая): Да, Гермиона знает всё. Даже то, чего не спрашивают.
Девушка толкнула его в бок, заставив парня скривиться.
Рон: Ау!
Гарри (смеясь): Я Гарри, кстати.
Гермиона (торопливо): Ой, да! Это Рон Уизли…
Она махнула рукой в сторону рыжего.
Гермиона: …а это Гарри Поттер. Я — Гермиона Грейнджер.
Алекс протянул руку через стол. Его ладонь была покрыта шрамами от тренировок.
Алекс: Александр Волков.
Гриффиндорцы пожали руки всем троим. Ольга засмеялась, когда Рон неловко уронил чернильницу.
Ольга: Я Ольга Морозова.
Мира (кивая): Мирослава Водянова. Можно Мира.
Гарри развернулся к Алексу, опершись на спинку стула.
Гарри: Алекс, у вас вчера была классная тренировка!
Алекс (скромно): Спасибо.
Рон (гримасничая): Я думал, кроме драк, у вас уроков нет.
Алекс (усмехнувшись): Ох, если бы! Обожаю спарринги, но и лекции терпеть могу.
Девушки зашептались о мандрагорах, а парни обменивались историями о Квиддиче. Внезапно за спиной Гарри раздался насмешливый голос. Драко Малфой, сопровождаемый Крэббом и Гойлом, остановился у стола, заслонив свет.
Драко (играя яблоком в руке): Что, Поттер, набрал свиту из экзотики?
Рон (вскочив): Отстань, Малфой!
Алекс медленно поднялся, его плечи напряглись. Драко бросил яблоко Мире — она поймала его, даже не взглянув.
Алекс (низким голосом): Какие-то проблемы?
Драко проигнорировал его, уставившись на Гарри. Затем резко развернулся, швырнув через плечо:
Драко: Никаких!
Слизеринцы удалились к дальнему столу. Гермиона с отвращением посмотрела на яблоко.
Гермиона: Помой его, Мира. И лучше заклинанием.
Алекс (хмурясь): Кто это?
Рон (скривившись): Драко Малфой. Слизеринец, любит потрепать нервы.
Ольга (наклонившись вперёд): Почему он вас задевает?
Гарри и Рон переглянулись. Гермиона сжала пергамент так, что костяшки побелели.
Гермиона (тихо): Потому что я грязнокровка.
Русские замерли. Ольга нахмурилась, не понимая.
Ольга: Это… как понять?
Гермиона (дрожащим голосом): Мои родители — маглы. Для таких, как Малфой, я — нечистокровная.
Мира обняла её за плечи. Алекс резко стукнул кулаком по столу, заставив вздрогнуть Рона.
Алекс: Разве это важно? Ты волшебница! Вот что главное!
В воздухе свистнула бумажная стрела, вонзившись Алексу в волосы. Он выдернул её — стрела вспыхнула и рассыпалась пеплом. Ученики Дурмстранга, сидевшие у окна, завыли, подражая волкам.
Рон (раздражённо): Чего они хотят? Ты что, оборотень?
Алекс потупился. Мира положила руку ему на плечо.
Мира: Нет. Они пародируют его отца.
Рон (раскрыв рот): Его отец — оборотень?!
Гермиона (торопливо): Волкан! Существо из русских лесов. Проклятый хранитель территории.
Алекс кивнул, с облегчением отмечая интерес в их глазах.
Алекс: Всё верно. А ты… эрудит, Гермиона.
Девушка покраснела. Гарри наклонился вперёд, подпирая подбородок ладонью.
Гарри: Если его прокляли, как получился ты?
Мира обвела взглядом зал, где свет свечей дрожал в хрустальных подсвечниках. Где-то за спиной звенела посуда, но её голос звучал чётко, будто разрезая тяжёлое молчание.
Мира (проводя пальцем по резному краю стола): У тех, кого через проклятье сделали магическим существом, есть свои ритуалы. Они… дают шанс на потомство.
Ольга подхватила, её пальцы нервно теребили край свитера. Белые пряди скользили по щеке, как лунные блики на воде.
Ольга (оживляясь): Например, Волкану из селения приводят девушку. Задабривают. Духи леса венчают их, а потом… рождается волканчик.
Рон присвистнул, откинувшись на спинку стула. Гермиона резко подняла голову, уловив перемену в тоне.
Ольга (голос потух): А болотникам приходится заманивать девушек на топи самим.
Рон (наклонившись вперёд): И духи болот их женят?
Мира сжала кулаки под столом. Тень пробежала по её лицу.
Мира (тихо, отчётливо): Нет. Он насилует обманутую. Забирает ребёнка…
Гермиона втянула воздух, будто готовясь нырнуть в ледяную воду. Гарри замер, его рука непроизвольно сжала рукав мантии.
Мира (сглотнув): Если это мальчик.
Гермиона (едва слышно): А если девочка?
Мира (не моргнув): Убивают. Вместе с матерью.
Гарри резко вдохнул, отодвинув чашку. Чай внутри забурлил, словно вскипел от его эмоций.
Гарри (сдавленно): Это жестоко.
Мира резко вскинула руки, потянувшись, будто пытаясь разорвать невидимые путы. Её смех прозвучал нарочито звонко.
Мира (искусственно бодро): Ну, вот такой магический мир в России. Испокон веков. Наследие… не из приятных.
Гермиона выпрямилась, её голос дрожал, но звучал твёрдо:
Гермиона: Но эти существа нужны для баланса сил.
Алекс (стукнув кулаком по колену): Верно. Они защищают магический мир от чужаков, маглов — от опасностей. А за труд берут… своеобразную плату.
Гарри перевёл взгляд на Миру. В его зелёных глазах отражалось пламя камина, как вспышки любопытства.
Гарри: А кто твои родители?
Мира (прикрыв глаза): Дочь болотника и волшебницы. Одна из выживших.
Рон (выпучив глаза): Прям как Гарри!
Мира фыркнула, а Ольга невольно провела рукой по своим белым прядям, будто проверяя, на месте ли они.
Гарри (не отрываясь от Миры): Как тебе удалось спастись?
Мира (кивнув на окно, за которым маячили башни): Мадам Светлова забрала нас в Колдотворец. Это… спасло.
Ольга (гордо): Мы первые, кому дали шанс. Адаптироваться. Учиться.
Рон вдруг заёрзал, краснея. Его взгляд метнулся к Алексу, будто ища поддержки.
Рон (сдавленно): А у вас… ну… Алекс не в шерсти. У Миры жабр нет…
Тишина. Потом Ольга фыркнула, и смех растаял, как иней на стекле.
Ольга (дразняще): Алкекс, тебе бы шерсть — стильно!
Алекс (подмигнув): А тебе чешую.
Гермиона (нахмурясь): Почему чешую?
Ольга откинула волосы, белые пряди сверкнули в свете люстр.
Ольга: Моя мама была русалкой.
Мира (проводя рукой по глазам, где зрачки вдруг сузились, как у кошки): Мы выглядим как люди, потому что оба родителя — люди. Проклятье меняет лишь облик.
Алекс расстегнул манжет, показав шрам в форме когтя.
Алекс: Я мог бы обрасти шерстью, если б прошёл инициацию. Но сбежал. Потому только сила… и нюх.
Гарри (указывая на глаза Миры): А у тебя?
Мира (прищурившись): Не боюсь холода. И глаза…
Ольга (перебивая с ухмылкой): Она ими чары накладывает! А я воду чувствую. И вот это…
Она тряхнула головой, белые пряди рассыпались серебром. В этот момент к столу робко подошли ученики Пуффендуя. Скоро вокруг собралась толпа — слизеринцы с любопытством косились, когтевранцы щёлкали самопишущими перьями.
Мира скользнула взглядом к дальнему столу, где Драко делал вид, что читает. Их глаза встретились. Она беззвучно шевельнула губами: «Спасибо». Он покраснел, уронил перо, и Гойл заслонил его, хихикая.
Ученики Дурмстранга громко хлопнули дверью, но их уход утонул в общем гуле. Зал Хогвартса впервые за долгие годы звенел смехом, где русский акцент переплетался с британским.
____________________________
Величественный зал Хогвартса дрожал от гула сотен голосов. Хрустальные люстры бросали блики на чашу с синим пламенем, которое извивалось у подножия Дамблдора, словно живой зверь, запертый в клетке. Директор поднял руку, и тишина упала мгновенно, будто срезанная заклятием.
Дамблдор (голосом, прорезающим пространство): Внимание! Сегодня мы узнаем имена тех, кому выпала честь сразиться в Турнире волшебников.
Он взмахнул палочкой. Пламя в чаше взревело, выбросив в воздух обугленный пергамент. Дамблдор поймал его двумя пальцами, будто ловя бабочку.
Дамблдор (торжественно): Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур!
Француженки в лёгких шёлковых мантиях вскочили, осыпая Флёр искрящимся снегом из кончиков палочек. Та поклонилась, её серебристые волосы слились с магическим дождём.
Вторая записка вырвалась из пламени, оставляя за собой шлейф дыма.
Дамблдор (улыбаясь): Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори!
Пуффендуйцы ревели, как стадо золотых львов. Они подхватили Седрика на руки, его смех смешивался с треском пламени. Профессор Макгонагалл смахнула слезу, старательно поправляя очки.
Третий клочок пергамента закружился в воздухе, будто подхваченный невидимой воронкой.
Дамблдор (слегка нахмурившись): Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам!
Крам вскинул кулак, его товарищи загрохотали палочками по столам. Звук напоминал бой барабанов перед битвой.
Последняя записка медленно опустилась в ладонь Дамблдора, будто нехотя.
Дамблдор (с любопытством): Чемпион Колдотворца — Александр Волков!
Мира и Ольга вскочили синхронно, как две струны одного инструмента. Алекс кивнул мадам Светловой, а та ответила едва заметным жестом — пальцы, прижатые к сердцу.
Дамблдор уже раскрыл рот для заключительных слов, когда чаша вздрогнула. Пламя выплюнуло пятый пергамент, обожжённый по краям. Зал замер.
Дамблдор (медленно): Гарри… Поттер.
Тишина стала осязаемой. Рон схватил Гарри за предплечье, оставив белые отпечатки пальцев на чёрной ткани. Шёпот пополз по залу:
— Он же несовершеннолетний…
— Обман…
— Смертельные задания…
Рон (шипяще): Гарри, ты как смог кинуть туда имя?!
Гарри (бледнея): Я не кидал! Это ошибка!
Каркаров вскочил, опрокинув кубок с вином. Багровое пятно поползло по скатерти, как кровь.
Каркаров (рыча): Мальчишке нет семнадцати! Это нарушение правил!
Светлова (холодно): Спокойствие, господин Каркаров. Возможно, чаша дала… альтернативное решение.
Дамблдор поднял руку, и гул стих. Его голос прозвучал мягко, но железно:
Дамблдор: Уважаемые директора, пройдёмте в мой кабинет.
В коридоре, где тени от факелов плясали на стенах, Дамблдор остановил Гарри, положив руку ему на плечо. Его взгляд пронзил мальчика, будто пытаясь прочесть невидимые руны на душе.
Дамблдор (тише шелеста страниц): Ты уверен, что не бросал имя?
Гарри (задыхаясь): Клянусь!
Директор задержал взгляд на секунду дольше нужного, затем кивнул. Его длинные пальцы сжали плечо Поттера — жест, одновременно защитный и предостерегающий.
Дамблдор: Иди к друзьям. Я разберусь.
Когда Гарри вернулся в зал, Рон отстранился, будто обжёгшись. Гермиона же, напротив, схватила его за рукав, словно боясь, что чаша поглотит его прямо сейчас. Наверху, в кабинете директора, уже гремели голоса, но сквозь дубовую дверь пробивалось только:
— …смертельно опасно…
— …древняя магия…
— …кто-то хочет его смерти…
Глава 4: Первое испытаниеПоследние дни перед первым испытанием висели в воздухе густым туманом тревоги. Чемпионы исчезали в библиотеках до рассвета, а по коридорам бродили шепоты: «Драконы… Говорят, привезли румынского хвостолома…» Гарри, бледный как мел, сидел за столом гриффиндорцев, вцепившись в кружку с остывшим какао. Рядом Гермиона лихорадочно листала «Энциклопедию огнедышащих», а Рон грыз перо, оставляя синие пятна на губах.
Внезапно дверь в зал распахнулась, впустив порыв ночного ветра. Хагрид, засыпанный снегом, махнул Гарри рукой в углу. Его глаза блестели, как у совы, выслеживающей добычу.
Хагрид (шепотом, от которого задрожали усы): Захвати мантию, Гарри. Покажу кое-что…
Под покровом невидимости они прокрались к опушке Запретного леса. Лунный свет выхватывал из тьмы гигантские клетки, откуда доносилось шипение, будто раскалённое железо опускали в воду. Пять драконов, каждый страшнее предыдущего. Трёхглавый монстр в центре, чешуя которого переливалась нефритовым блеском, рычал на звёзды, высекая искры из пасти.
На следующее утро Гарри, всё ещё дрожащий от увиденного, поделился новостью с друзьями. Гермиона вцепилась в край стола, оставив царапины ногтями.
Гермиона (сдавленно): Боже, сразу драконы! Это же…
Гарри (резко): Тише, Гермиона!
К столу подошли Алекс и Ольга. В руках у них дымились кружки с чаем, пахнущим полынью. Ольга аккуратно поставила стопку книг, где верхней лежал потрёпанный фолиант «Русские змеекрылы: особенности ухода».
Ольга (поправляя шарф с вышитыми рунами): Мы не помешаем?
Гермиона (машинально отодвигая «Энциклопедию»): Конечно нет. Садитесь.
Гарри (оглядываясь): А где Мира?
Алекс (снизив голос до шёпота): Кормит Хорна.
Рон (выпучив глаза): Кого?!
Алекс (проводя пальцем по шраму на тыльной стороне ладони): Дракона. Капризный — ест только из её рук.
Рон и Гарри переглянулись. В воздухе повис запах серы, будто кто-то невидимый зажёг спичку.
Алекс (наклонясь ближе): Его привезли для разведения… Но…
Он кивнул в сторону окна, за которым маячили очертания дальнего вольера. Голос Алекса стал глухим, как стук сердца под землёй.
Алекс: Держат в секретном загоне с нашего приезда. Не для фермы.
Гарри почувствовал, как холодок пробежал по спине. Вспомнил вчерашнюю трёхголовую тень, рвущую цепи.
Гарри (сдавленно): А кто такой Хорн?
Алекс (сжав кулак): Русский трёхглавый.
Гермиона (вскрикнув): Они же не поддаются приручению!
Алекс (с горькой усмешкой): Ты права. Но Хорн…
Его слова прервал скрип двери. Мира, бледная, с распущенными волосами, в мантии, покрытой чёрными подпалинами, опустилась на скамью. Её руки пахли дымом и медью.
Гарри (осторожно): Выглядишь уставшей.
Мира (вытирая ладонью пот с виска): Хорн… Адаптация…
Её голос сорвался. В этот момент мимо прошёл Драко, подбрасывая в воздух яблоко. Зелёный плод описал дугу — Мира поймала его рефлекторно, даже не повернув головы. Малфой скрылся за дверью, оставив за собой шлейф насмешливого смеха.
Гермиона (с тревогой в голосе): Будь осторожна с ним, Мира. От него можно ожидать чего угодно.
В Большом зале царила привычная атмосфера учебного дня. За соседними столами ученики сосредоточенно корпели над домашними заданиями. Многие девушки украдкой бросали взгляды на Алекса и перешёптывались между собой, обсуждая его.
Рон (с лёгкой завистью): А ты быстро стал популярен, Алекс. Все девчонки Хогвартса только о тебе и говорят.
Алекс (с наигранной скромностью) поправил волосы и обвёл взглядом всех девушек в зале, театрально поигрывая бровями. По залу прокатился шёпот восхищённых вздохов. Парень продолжал лукаво улыбаться, наслаждаясь произведённым эффектом.
Ольга (фыркнув): Ну и павлин.
Девушка, не раздумывая, смяла лист бумаги и метко запустила его в сторону одноклассника.
Алекс (возмущённо): Эй, я-то тут при чём, что нравлюсь им?
Рон (тяжело вздохнув): Да, хотел бы я такую популярность.
Алекс: Тебе просто нужно быть увереннее в себе. Девчонки таких любят.
В этот момент на русского волшебника обрушился настоящий дождь из любовных записок. Каждая содержала приглашение на бал. Дочитав девятое послание, Алекс устало отложил их в сторону, наблюдая, как Рон с досадой перебирает ворох приглашений.
Рон (в отчаянии): Боже, столько приглашений! А я даже не знаю, кого позвать. Гарри, а ты кого позовёшь?
Гарри (смущённо опуская глаза): Я ещё не думал.
Гермиона (нетерпеливо): Гарри, кто она?
Девушка буквально сгорала от любопытства. Гарри заметно покраснел.
Гарри (колеблясь): Не буду говорить. Вдруг откажет. Тогда я буду выглядеть глупо.
Рон: Даже у тебя есть план, кого позвать. А я совсем один. Алекс, а ты кого выберешь?
Алекс (вставая со скамейки, откашливаясь и забираясь на стол) театрально начал:
Алекс: Дорогие, прекрасные леди!
Девушки замерли, затаив дыхание.
Алекс: Я покорён и тронут до глубины души вашей искренностью, смелостью и симпатией.
Девушки ахнули в унисон.
Алекс: Я благодарен каждой, кто прислал мне записку.
Его ладонь озарилась красным светом. Он поднёс её к губам, запечатлел поцелуй и отправил сотню воздушных поцелуев всем, кто прислал ему послание. Братья Уизли, подошедшие в этот момент к компании, были поражены увиденным.
Джордж и Фред (восхищённо): Франт, определённо франт!
Ольга (презрительно фыркнув): Какой позёр.
Алекс: Но я не хочу ранить ваши сердца.
Девушки снова ахнули.
Джордж и Фред: Красиво!
Алекс: Если я выберу одну из вас, остальные не перенесут этого. А я не смогу жить, зная, что столько восхитительных девушек страдает от моего отказа.
Ольга закатила глаза, Мира и Гарри хихикали, Рон внимательно наблюдал за Алексом, а Гермиона укоризненно качала головой.
Джордж и Фред: Благородно!
Алекс: Так не достанусь же я никому!
Девушки ахнули. Алекс развернулся к Ольге, опустился на одно колено на столе и протянул к ней руку. Ольга закатила глаза ещё сильнее и скрестила руки на груди.
Алекс: Моя дорогая одноклассница, пойдёшь ли ты со мной на бал?
Рон (восхищённо): Это так красиво!
Гермиона закатила глаза, пока девушки с завистью смотрели на Ольгу. В этот момент в зал вошёл Северус Снегг. Он стремительно приблизился к компании и, схватив Алекса за ухо, стащил его со стола.
Алекс (восклицая): Ау-ау-ау!
Снегг: Мистер Волков, это стол, за ним едят, пишут уроки и ни в коем случае не стоят ногами. Или в Колдовстворце манерам не учат?
Студенты тихо хихикали.
Мира (виновато): Простите, пожалуйста, профессор Снегг. Записки вскружили нашему другу голову.
Девушка указала взглядом на кучу бумажек, лежащую на столе. Снегг всё ещё держал мальчишку за ухо.
Снегг: Займитесь лучше учёбой.
Декан Слизерина отпустил ухо Волкова, после чего схватил Гарри и Рона за затылки, грубо пригнув их лица к учебникам. Под строгим взглядом профессора все студенты вмиг уткнулись в пергаменты, старательно изображая погружённость в занятия. Снегг медленно прошёлся между столами, холодным взором выискивая новых нарушителей, и лишь затем покинул зал.
Ольга (насмешливо): Получил, Алекс? Это тебе за твоё позёрство.
Рон (сочувственно): Нормально он тебя потрепал.
Алекс потирал покрасневшее ухо, повернувшись к однокласснице с преувеличенно-наивным выражением.
Алекс: Ну так что, Ольга, я рассчитываю на тебя?
Взгляды окружающих метались между ними. Мира, скрестив руки, не выдержала паузы.
Мира (едко): Ну ты и трус. Взял самоотвод.
Самодовольная ухмылка Алекса мгновенно исчезла.
Алекс (раздражённо): Не обязательно было это озвучивать!
Он ткнул указательным пальцем в её сторону, на что девушка ответила кривлянием.
Алекс (драматично вздохнув): Если я выберу одну из них, другие меня разорвут.
Гермиона (подняв бровь): Поэтому ты пошёл по пути безопасности?
Девушки захихикали. Братья Уизли, уже обзаведясь спутницами, переглянулись.
Рон (завистливо): Как вы это делаете?
Джордж и Фред (хором): Поймали момент, пока Алекс их растопил!
Гарри ободряюще хлопнул Рона по плечу.
Гарри: Нам есть чему учиться.
Рон (тоскливо): Я так совсем никого не успею пригласить. Гермиона, ты же девчонка, может, пойдёшь со мной на бал?
Гермиона (резко): Меня уже пригласили, Рон!
Её голос дрогнул от досады.
Гермиона (скороговоркой): Если бы… Если бы кто-то не мямлил и позвал меня раньше!
Схватив книги, она выбежала из зала. Гарри и Рон переглянулись.
Рон (растерянно): Интересно, кто её успел позвать?
Внезапно к Мире подлетел бумажный журавлик, плавно опустившись на её ладонь. В записке было написано: «Я хочу, чтобы ты пошла со мной на бал!»
Тут же чернила вспыхнули фиолетовым светом, превратившись в мерцающую бабочку. Та кружила вокруг её лица, оставляя за собой сияющий шлейф, прежде чем рассыпаться искрами.
Ольга (вырвав пергамент): Что там?
Мира (смущённо): Да… Я даже не успела прочесть.
Попытавшись сменить тему, она ткнула пальцем в Алекса, который, подперев лицо руками, жалобно хлопал ресницами. Ольга закатила глаза.
Ольга (сквозь зубы): Ладно, ладно. Я пойду с тобой, позёр. Но веди себя нормально, без этой театральщины.
Алекс торжествующе схватил её руки.
Алекс (пафосно): Моя богиня, спасибо, что озарили мою бренную жизнь своим согласием!
Он наклонился, чтобы поцеловать её ладонь, но Ольга дёрнула руку и отвесила ему подзатыльник.
Ольга (шипя): Дурак совсем? Тссс!
Схватив сумку, она удалилась. Рон проводил её взглядом.
Рон (философски): Какие же девушки ранимые.
Мимо проходили Драко и Тео. Нотт ехидно щёлкнул языком.
Тео (насмешливо): Эй, Волков, может, дашь мастер-класс по театральному мастерству?
Слизеринцы фыркнули. Драко, поймав взгляд Миры, едва заметно кивнул в сторону выхода.
Алекс (игриво): А что? У тебя проблемы с девушками, Нотт?
Теодор выпятил подбородок, бросая вызов.
Тео (с напускной важностью): ПроблеМЫ с девушкаМИ у тебя. Я выбрал одну и самую лучшую!
Он горделиво удалился с Драко, оставив за собой волну смешков.
Тео (обернувшись): Эй, Волков, как будет твоё представление в театре — ну, ты зови!
Их смех эхом разнёсся по коридору.
Рон: Когда же они от нас отстанут?
Мира: Так, мне надо в душ. Увидимся на ужине.
Девушка махнула рукой в прощальном жесте и выскользнула из зала. В полумраке коридора она замедлила шаг, озираясь в поисках знакомого силуэта. Проверив туалетные комнаты и не обнаружив там Драко, Мира направилась к общежитию. Едва она свернула за угол, чья-то цепкая хватка впилась в её запястье, резко потянув за собой.
Оказавшись на лестничном пролёте, Мира упёрлась взглядом в Драко. Он стоял, прислонившись к холодной каменной стене, не выпуская её руки из своей.
Драко: Ну что, как тебе моё желание?
Щёки девушки вспыхнули румянцем. Неловким движением она поправила выбившуюся прядь волос, заправив её за ухо.
Мира: Если честно, я не собиралась идти на бал.
Драко (с усмешкой): Не заставляй меня выпрашивать согласие, как твой паясничающий одноклассник.
Они рассмеялись, вспомнив театральные выходки Алекса. Драко сжал её ладонь чуть сильнее и наклонился так близко, что их взгляды слились воедино.
Драко (едва слышно): Просто скажи «да».
Его шёпот пробежал по её коже мурашками. Мира замерла, чувствуя, как учащённый стук сердца отдаётся в висках.
Мира (сдавленно): Ладно.
Пальцы Драко скользнули к её затылку, мягко притягивая её ближе. Глаза девушки расширились, дыхание перехватило. Лицо парня оказалось в сантиметре от её — она различала каждую ресницу, каждый блик в его серых глазах. Неожиданно он повернул голову, и тёплое дыхание коснулось её уха:
Драко (шёпотом): Тогда жду тебя в шесть у главной лестницы.
Он отпустил её, выпрямился и игриво щёлкнул пальцем по кончику её носа. Прежде чем Мира успела что-то ответить, Драко исчез за поворотом, оставив после себя лёгкий шлейф древесного парфюма.
Облокотившись на стену, девушка закрыла глаза, пытаясь унять дрожь в коленях. «Безумец», — прошептала она про себя, сдерживая улыбку. Переведя дух, Мира двинулась к своей комнате, мысленно перебирая детали предстоящего вечера.
______________________________
День испытания.
Алекс нервно поправлял манжеты в своей комнате, окружённый одноклассницами, которые суетились вокруг него. Мира подошла к парню, сидевшему на краю кровати, и резко схватила его за виски.
Мира: Без этого я тебя не пущу!
Её пальцы впились в его кожу, а зрачки внезапно сузились до размеров булавочных головок. Алекс дёрнулся от неожиданности, но через мгновение взгляд девушки вернулся в норму.
Мира (мысленно): Ты меня слышишь?
Алекс (мысленно): Да, всё ок.
Ольга: Теперь можно не переживать.
Мира: И присматривай там за Гарри. Если что, я всегда на связи.
Она коснулась указательным пальцем собственного виска, как в дверь стремительно вошла директор Светлова.
Светлова: Ну что, чемпион, готов?
Женщина небрежно взъерошила волосы Алекса, затем повернулась к Мире, оценивающе прищурившись.
Светлова: Телепатию поставили?
Мира: Да, мадам.
Светлова: Отлично. Нам нужно блеснуть на этом турнире.
После паузы она добавила, понизив голос:
Светлова: И помните про просьбу профессора Дамблдора. Он очень волнуется за Гарри.
Ребята кивнули в унисон. На пороге директор обернулась, бросив напоследок:
Светлова: Увидимся на трибуне. Алекс…
Её взгляд смягчился.
Светлова: Удачи!
Толпа студентов кипела у арены, учителя рассаживались на VIP-трибунах рядом с чиновниками Министерства магии. Девушки из Колдовторца, перешёптываясь с гриффиндорцами, бросали восхищённые взгляды в сторону шатра чемпионов. Внутри палатки Рита Скиттер, словно коршун, кружила вокруг участников, пытаясь выудить сенсацию.
Дамблдор и Хагрид вошли с мешочком, из которого доносилось шуршание чешуи. Чемпионы поочерёдно вытягивали миниатюрных драконов: Виктору достался китайский огненный шар, Флёр — уэльский зелёный, Седрику — шведский тупорылый, Алексу — венгерский хвосторогий, а Гарри — русский трёхголовый Хорн.
Крам (язвительно): Удачи! — хлопнул он Поттера по плечу, прежде чем удалиться.
Гарри, бледный как мел, уставился на фигурку трёхглавого чудовища.
Гарри: Алекс, я не справлюсь…
Алекс схватил его за плечи, заставив встретиться взглядом:
Алекс: Не волнуйся!
В этот момент к ним подкралась Рита, сверкая пером.
Скиттер: О чём шепчемся, мальчики? А?
Алекс (резко): Желаем друг другу удачи.
Скиттер (коварно): Только ли удачи?
Отойдя к краю шатра, Алекс мысленно вызвал Миру.
Алекс (мысленно): Мира? Ты здесь?
Мира (мысленно): Да, Алекс.
Алекс (мысленно): Проблема. Гарри достался Хорн. Он в панике.
Мира (мысленно): Чёрт…
Алекс (мысленно): Если не придумаем что-то, дракон его разорвёт.
Мира схватилась за шарф на шее, вдыхая знакомый аромат.
Мира (мысленно): Нужно передать Гарри мой шарф. Запах его успокоит.
Алекс (мысленно): Как? Здесь Скиттер каждую щель подслушивает.
Мира (мысленно): Во время выступлений все будут отвлечены. Перемещусь к шатру.
План сработал: пока Ольга отвлекала толпу просьбами о сладостях, Мира телепортировалась к шатру чемпионов. Она тихонько окликнула Гарри. Прижав палец к его губам, она шептала:
Мира: Хорн любит, когда его зовут по имени. — Намотав шарф на его запястье, добавила: — И сахар. Запомни!
Исчезнув прежде, чем Скиттер успела что-то заметить, Мира вернулась к Ольге, которая стояла с охапкой сладкой ваты.
На арене Алекс мастерски оглушил своего дракона левитационным заклинанием, но главное испытание ждало впереди.
Гарри вышел на арену. Воздух дрожал от зноя, исходящего от трёх пар ноздрей, из которых клубился дым с едким запахом серы. Хорн, гигантский трёхголовый дракон, вздыбился на задних лапах, сотрясая землю. Его чешуя переливалась, как расплавленное золото под лучами солнца, а шипы вдоль хребта звенели, словно стальные клинки. Левая голова рычала, средняя шипела, правая — следила за Поттером жёлтыми глазами в хищном интересе.
Толпа замерла. Где-то в первых рядах сорвался визг, заглушённый грохотом драконьего хвоста, врезавшегося в каменные барьеры.
Гарри сжал в потной ладони горсть сахара, обёрнутую в уголок Мириного шарфа. Шёлковая ткань, всё ещё хранящая тепло её кожи, обвивала его запястье, как талисман.
— Хорн… — голос Поттера дрогнул, но окреп, когда средняя голова дракона наклонилась к нему, уловив знакомый запах. — Вот, дружище… — Он бросил кристаллы сахара вправо, подальше от гнезда.
Левая и средняя головы рванула за лакомством, столкнувшись в клубке шей, но правая — та самая, что смотрела на Гарри — медленно опустилась к земле, ноздри трепетали, втягивая аромат. Поттер шагнул вперёд, протягивая ладонь с оставшимся сахаром.
Гарри: Не спеши… Всё в порядке…
Хорн фыркнул, высекая искры, но не атаковал. Зрители, затаив дыхание, наблюдали, как парень, дрожа от каждого выдоха дракона, крадётся к гнезду. Внезапно левая голова, закончив с сахаром, развернулись с рёвом.
Гарри: Протагонистус! — Гарри выпалил заклинание, создав дымовую завесу. В облаке пепла он нырнул под брюхо Хорна, выхватывая яйцо.
Крылья взметнули ураганный ветер, когда дракон, ослеплённый яростью, взвился в воздух. Но вместо атаки Хорн, кружа над ареной, выпустил в небо три огненных спирали — словно салют в честь достойного противника.
Трибуны взорвались овациями. Даже суровые лица судей смягчились. Дамблдор, пряча улыбку в седой бороде, переглянулся со Светловой, которая гордо кивнула: русский трёхголовый впервые в истории Турнира не спалил участника.
А Гарри, прижимая яйцо к груди, поймал в толпе взгляд Миры. Она помахала в ответ. Шарф девушки, обгоревший и закопчённый, болтался на запястье Поттера, как боевой шрам.
Глава 5: Святочный балМира шла по залитому тусклым светом факелов коридору Хогвартса, когда её внимание привлекла знакомая рыжая шевелюра. Рон сидел на резной дубовой скамье, сгорбившись над свёртком из грубой ткани. Его пальцы нервно теребили верёвку, а взгляд, устремлённый в пол, отражал тоску. Девушка присела рядом, лёгкий аромат лаванды от её платья смешался с запахом старого дерева.
Мира: Рон, что случилось?
Рон (вздохнув): Мама прислала костюм для бала.
Мира (приподняв бровь): Это повод для грусти?
Парень молча развернул свёрток. Внутри лежал пиджак цвета увядшей сирени с обтрепанными рюшами, напоминавшими медузины щупальца. Жилетка, единственная достойная деталь, была тускло-золотой, но её затмевали штаны с перекошенными стрелками.
Мира (аккуратно касаясь ткани): Если примерить, возможно, будет лучше?
Рон (хмыкнув): Сомневаюсь.
Мира (подмигнув): Давай посмотрим? Если всё будет плохо, я обещаю помочь. Договорились?
Рон (слабую улыбку): Сошьёшь мне новый костюм?
Мира (игриво): Может быть.
Девушка подмигнула Уизли.
Рон: ну ладно.
Мира: ты уже пригласил Гермиону?
Щеки Рона порозовели. Но лицо выражало печаль.
Рон: она уже идет с кем-то на бал. Я до сих пор без пары.
Мира: не расстраивайся. Главное приди к 18:00 к главной лестнице.
Её ладонь легла на его плечо, словно передавая частичку решимости.
Вечером Мира, откинувшись в плюшевом кресле у камина в гостиной Гриффиндора, слушала споры о загадке из золотого яйца. Пламя рисовало танцующие тени на стенах, увешанных гобеленами. К ней подошёл Рон, нервно поправляя манжеты.
Рон (шёпотом): Ну что, мерить пойдём?
Гарри, выглянувший из-за спинки соседнего кресла, присоединился без слов — любопытство светилось в его очках.
В мужском общежитии Рон вышел из ванной, словно призрак барочного бала. Кружевное жабо съехало набок, напоминая смятую салфетку, а пиджак болтался, как мешок. Штаны, слишком широкие в бёдрах, морщинились у щиколоток.
Гарри (прикрыв рот рукой): Ты… э-э-э… оригинален.
Рон (скривившись): Выгляжу, как тётя Стейси после полёта на метле.
Мира, прищурившись, обошла его вокруг, останавливаясь, чтобы подтянуть ткань у плеча, оценить крой.
Мира (решительно): Снимай. Я поколдую.
Гарри (недоверчиво): Колдовство против кружев?
Мира: Не всё так плохо. Снимай костюм. Я его заберу и немного поколдую.
Гарри: Думаешь, здесь поможет колдовство?
Мира: Поможет, если знать, что делать. Какое-то время я жила в монастыре. Сестры научили меня шить. Форму нашу видели?
Парни кивнули.
Мира: Это моя работа.
Рон: Ооо, тогда я в тебе уверен.
Уизли пошёл переодеваться, а Гарри и Мира направились в общую гостиную. Помещение было заполнено учениками: одни листали книги у камина, другие спорили о деталях предстоящего бала. Воздух дрожал от возбуждённых голосов и треска горящих поленьев.
Ученик (обращаясь к Алексу): Алекс, ты кого выбрал для бала?
Парень лениво указал пальцем на Ольгу, которая, склонившись над книгой, сидела в углу на бархатной подушке.
Алекс: Я иду с Ольгой.
Девушка подняла взгляд, и её губы дрогнули в саркастической усмешке.
Ольга: Так безопаснее, правда?
Алекс закатил глаза, будто повторяя заученную фразу.
Алекс: Да, безопаснее. Ты видела, сколько записок? Я даже не знаю, кого выбрать! А тебя я знаю.
Ученик (повернувшись к Гарри): Гарри, а ты с кем идёшь?
Гарри (пожимая плечами): Я ещё не выбрал, если честно.
В дверях появился Рон, сжимая в руках свёрток с костюмом. Его рыжие волосы торчали в разные стороны, словно он только что вылез из вихря.
Рон (возмущённо): Ты же хотел кого-то пригласить!
Гарри (смущённо): Не успел…
Мира заметила, как Джинни, стоявшая у окна, украдкой поглядывала на Поттера. Свет луны серебрил её рыжие локоны, а пальцы нервно перебирали край платья.
Ученики Колдотворца ещё полчаса болтали с гриффиндорцами, а затем направились в свою комнату. По пути, спускаясь по винтовой лестнице, они горячо обсуждали планы.
Мира (шёпотом): Нам надо помочь Рону. Думаю, ему нравится Гермиона, но он сам этого до конца не осознал. Он не успел её пригласить.
Алекс (съёжившись): Она же уже занята.
Мира (кивнув): Угу. Нужно узнать, кто её пригласил.
Ольга (невозмутимо): Я знаю. Это Крам.
Алекс (вскинув брови): Виктор позвал Герми?
Ольга: Да.
Мира (вздохнув): Блин. Застать его одного практически невозможно.
Алекс (прищурившись): А что ты задумала?
Одноклассники остановились, уставившись на Миру. Тени от факелов скользили по её лицу, подчёркивая решительный блеск в глазах.
Мира: Зачаровать его. Чтобы он перед лицом Гермионы ушёл с другой девушкой.
Ольга (сжав губы до белизны): Это жестоко.
Мира (резко повернув голову): А как они с нами обращались, забыла?
Ольга (скрестив руки, будто защищаясь): Это жестоко по отношению к Гермионе!
Мира (мягче): Да, она расстроится. Но тут появится Рон в прекрасном костюме и поведёт подругу на бал. Хэппи-энд.
Алекс (прищурившись, будто оценивая шахматный ход): Коварно, но хитро. Осталось понять, как выманить Крама.
Пауза повисла плотным покрывалом. Сапоги Алекса отстукивали мерный ритм, когда троица шла по коридору. Внезапно он остановился, тень от его фигуры легла на стену.
Алекс (ударив кулаком по ладони): Поймаем его у раздевалок после тренировки. Я отвлеку прихвостней, а вам двоим — ловить Крама.
Мира: Рядом с раздевалкой есть винтовая лестница. Заманим его туда.
Ольга: Подкрадусь, обездвижу и перенесу к тебе.
Мира (твёрдо): Да. Отличный план.
Ребята дали друг другу пять и вошли в комнату. Помещение, залитое тёплым светом плавающих свечей, пахло пергаментом и сушёными травами. На дубовом столе рядом с глобусом, показывающим реальное положение звёзд, валялись обрывки пергамента.
Алекс (развалившись в кресле с грифоньими ножками): Значит, завтра после тренировки. Ты уверена, что Крам пойдёт через восточный коридор?
Ольга (вертя в руках хрустальный шар, где мелькали силуэты игроков): Его команда всегда возвращается через кухни.
Мира (стоя у манекена с костюмом Рона) провела ладонью над тканью. Без единого слова бархат заструился, обретая чёткие складки, а потёртые манжеты засияли, будто новые. На груди жилета проступила вышивка — львы, сплетённые из лунных нитей.
Алекс (схватив яблоко из вазы): Эй, Мира, а если Крам сорвёт чары?
Мира (не отрываясь от работы): Заклинание держится до полуночи. Главное — успеть до начала бала.
Ольга (постукивая ногтем по хрусталю): А если Гермиона всё поймёт?
Тишину разрезал треск камина. Пламя на миг позеленело — кто-то из гриффиндорцев передавал сообщение через сеть школьных очагов.
Мира (наконец обернувшись): Тогда Рону придётся проявить себя по-настоящему.
Она щёлкнула пальцами, и костюм плавно опустился на спинку стула. В зеркале напротив отражался уже не помятый комплект, а элегантный ансамбль, достойный принца.
_______________
Мира со свёртком шла в гостиную Гриффиндора. Коридоры Хогвартса были пусты, лишь изредка мимо проносились призраки, оставляя за собой лёгкие облачка тумана. Внезапно кто-то схватил её и потащил на лестницу. Это был Драко.
Мира: Ты всегда меня будешь так неожиданно хватать?
Драко (виновато опустив голову, потирая затылок): Прости. Я просто хотел узнать…
Он нерешительно чесал затылок, избегая взгляда Миры.
Драко: Моё приглашение в силе?
Мира, не отрываясь от его глаз, ответила:
Мира: Это у тебя надо спросить. Я на тебя не набрасывалась с глупыми подозрениями.
Драко виновато опустил глаза, его дыхание стало прерывистым.
Драко: Я… Я хотел извиниться. Ты была права, смотреть, как дракон раздирает Поттера, не самое приятное зрелище. Я просто…
Внезапно он ощутил тёплую ладонь девушки на своей щеке. Их взгляды встретились — в его глазах читалась искренность, в её — прощение.
Мира (мягко): Извинения приняты.
Малфой улыбнулся, впервые за долгое время искренне.
Драко: А приглашение?
Мира: В силе.
Драко (протянув руку): Тогда…
Парень достал из кармана небольшую коробочку и протянул волшебнице. Внутри на бархатной подушке лежала брошь — месяц, инкрустированный разными по размеру белыми камешками. От нижнего края свисали аккуратные цепочки, а внутри месяца на цепочке красовалась маленькая звезда.
Мира (в изумлении): Драко, это очень красиво.
Малфой закрыл коробку, взял руку девушки и положил коробочку в ладонь.
Драко: Надень её вечером.
Он коснулся губами её щеки. Прикосновение оставило лёгкий ожог на коже, но Мира не отстранилась. Драко тут же побежал по лестнице вниз, оставив её наедине с трепетом в сердце.
Она подошла к перилам и провожала Малфоя взглядом. Улыбка коснулась её губ — искренняя, неожиданная. Мира направилась к Рону, чувствуя, как в груди разливается тепло.
В гостиной Гриффиндора Рон и Гарри с нетерпением ждали девушку. Как только она вошла, друзья сразу же направились в комнату парней. Гарри нервно дёргал ногой, его мантия вздымалась от каждого движения. Из ванны послышался писк.
Рон (высунувшись из-за двери): Вааааууу!
Рыжеволосый парень влетел в комнату. Его улыбка могла осветить даже подземелья Слизерина.
Рон: Мира, ты просто чудо! У меня нет слов!
Он схватил девушку и начал кружить, пока Гарри не одёрнул его:
Гарри: Рон, дай рассмотреть тебя!
Уизли поставил Миру на пол и замер, демонстрируя обновлённый костюм. От прошлого образа не осталось и следа: строгие брюки, пиджак с чёткими линиями, бабочка вместо нелепых оборок.
Гарри (обнимая друга): Потрясающе.
Рон (смущённо): Если бы не Мира, я бы со стыда сгорел.
Мира (игриво): Хвалите меня побольше, мне нравится.
Рон вдруг замялся, потирая шею:
Рон: Прости за наглость… А можешь посмотреть платье Джинни?
Мира кивнула. Через мгновение в комнату робко вошла младшая Уизли.
Мира: Гарри, можно попросить тебя выйти?
Поттер покинул комнату, а Рон скрылся в ванной. Мира оценивающе осмотрела платье Джинни:
Джинни: Это ты так изменила костюм брата?
Мира: Да. Смотреть на тот ужас без слёз было невозможно.
Девушки рассмеялись. Мира взмахнула руками — платье заискрилось, превратившись в изящный наряд с ягодными оттенками и цветочными узорами.
Гермиона (войдя в комнату): Джинни, ты выглядишь потрясающе!
Рон (высунувшись из ванной): И правда, красавица!
Джинни, покраснев, выбежала, а Гермиона схватила руки Миры:
Гермиона: Как ты это делаешь?
Мира (пожимая плечами): Не люблю палочки. Руки — надёжнее.
Рон: Она и мой костюм заколдовала!
Гермиона потянула Миру к своему шкафу, доставая розовое атласное платье. После лёгкого взмаха рукой юбка заиграла фатинными складками.
Гермиона (в восторге): Боже, это волшебно!
Мира: Отменить?
Гермиона: Ни за что!
Позже, у двери, Мира шепнула Гарри:
Мира: Совет! Присмотрись к Джинни.
Она исчезла, оставив Поттера с внезапно участившимся сердцебиением.
_________________
Ученики Дурмстранга закончили тренировку по квиддичу. Парни переодевались в раздевалке, а русские волшебники ждали в ближайшем коридоре.
Алекс (приглушённо): Девчонки, вам лучше скрыться.
Ольга и Мира спрятались на винтовой лестнице. Когда часть команды вышла, один из парней заметил Алекса.
Ученик (язвительно): Смотрите, зверёк на свободе!
Алекс (спокойно): Тебе что надо?
Ученик (насмешливо): Эй, поуважительнее, животное.
Алекс (едва сдерживая улыбку): А то что?
Волков рванул, как спринтер со стартовой колодки — каждое движение отточено, каждый мускул подчинялся расчетливому ритму. Рюкзаки, брошенные на пол учениками, превратились в барьеры, но он перемахивал через них, будто крылатый, едва касаясь пятками кожистых лямок. Желтые глаза, светящиеся, как два полумесяца в кромешной тьме, выхватывали из полумрака щели для манёвра, а уголки губ вздымались в улыбке — дерзкой, почти безумной.
Девушки, прижавшиеся к стене, вскрикнули в унисон, когда вихрь от его бега рванул им в лица.
Ученики Дурмстранга, ещё пахнущие потом и травой с квиддичного поля, ринулись следом, но их движения были грубы, как топот троллей. Один, рыжий и широкоплечий, попытался перехватить Волкова за рукав, но тот качнулся вбок, закрутив тело в спираль — будто танцор, избегающий толпы на балу.
Ученик (срываясь на крик): Держи его, он жук проворный!
Волков (бросив через плечо): Учитесь бегать, ребята!
Он запрыгнул на подоконник, пригнулся, чтобы пронестись под летящим в него шарфом — чья-то неудачная попытка связывающего заклятья — и, оттолкнувшись, перекувырнулся в воздухе. Средний палец, взметнувшийся в ответ на ругательства, сверкнул как дирижёрская палочка перед кульминацией симфонии. Девушки ахнули, когда он, словно тень, растворился за поворотом, оставив преследователей спотыкаться о собственные мантии.
Крам (выходя из раздевалки с товарищем): Что здесь происходит?
Мира (шепотом Ольге): Что будем делать?
Ольга (решительно): Импровизировать.
Она вышла в коридор, изображая растерянность.
Ольга (подходя к Краму): Ребят, я, кажется, заблудилась…
Крам (грубо): Иди по коридору.
Ольга (притворно обижено): А чего вы такие грубые?
Девушка резко хлопнула в ладоши. Парни замерли, будто под невидимым воздействием. Мира выскользнула из тени и подошла к Краму. Её глаза светились.
Ольга (торопливо): У тебя пара минут.
Мира (шепча): Ты пригласил на бал Пэнси Паркинсон. Ровно в 18:00 заберёшь её у центральной лестницы. Грэйнжер ты считаешь навязчивой.
Девушка исчезла. Крам моргнул, будто очнувшись, и резко оттолкнул Ольгу.
Крам (раздражённо): Хватит фокусов!
Когда дурмстранговцы ушли, подруги встретились у лестницы.
Ольга (одобрительно): Блестяще.
Мира (ухмыляясь): Осталась Пэнси.
Ольга (хитро): Алекс станет отличной приманкой.
Позже, в общем зале, они наблюдали за слизеринцами. Пэнси сидела за соседним столом, погружённая в учебник.
Ольга (тихо): И какой у нас план?
Мира (пожимая плечами): Не знаю.
Алекс, сидевший напротив, усмехнулся. Его взгляд скользнул к Пэнси, и в глазах мелькнул знакомый озорной блеск.
Пэнси встала и направилась к выходу из зала. Свет люстр мерцал на её чёрно-зелёной мантии, отбрасывая блики на каменные стены. Ученики Колдотворца перешёптывались, провожая слизеринку взглядами.
Алекс (приглушённо): Она без вещей. Я могу пойти за ней. И заболтать.
Мира (кивнув): Давай. Я пойду за вами через пару минут.
Коридор дышал полумраком: тусклые факелы коптили стены, а их дрожащие тени напоминали пальцы призраков, тянущихся к потолку. Алекс, прислонившись к мраморной колонне, ловил эхо шагов — лёгких, отрывистых. Пэнси вышла из туалета, поправляя кружевной манжет, и замерла, услышав шорох. Он подбежал стремительно, как ветер меж камней, и она невольно откинула голову — так близко, что разглядела золотистые искорки в его желтых глазах.
Алекс (приглушённо, с лёгким акцентом): Эй, Пэнси. Привет.
Девушка обернулась медленно, будто боялась спугнуть момент. Её брови взметнулись вверх, словно крылья чайки, но алые губы дрогнули — едва заметная улыбка прокралась сквозь маску равнодушия. Он пах дождём и чем-то острым, как грозовая магия.
Пэнси (холодно, но взгляд скользнул к его воротнику, где лежала непослушная прядь волос): Привет.
Алекс (прищурившись, провёл пальцем по резному узору на колонне): Слушай, могу я у тебя кое-что узнать?
Он указал на лавочку в нише, где паутина, словно вуаль, колыхалась в потоках воздуха. Пэнси, скрестив руки, села с преувеличенной неохотой, но кончики её туфель развернулись к нему — предательски.
Пэнси (подбородок вверх, но ресницы трепетали): Ну и что ты хотел узнать?
Алекс (придвинулся так, что их колени почти соприкоснулись; голос стал глубже, как шёпот в полуночной библиотеке): Расскажи мне про Малфоя. Кто он?
Пэнси (фыркнула, но щёки залил румянец; пальцы сжали складки мантии): В смысле «кто он»? Драко Малфой, наследник четы Малфоев. А зачем тебе это?
Он внезапно приложил кулак к губам — жестом фокусника — и дунул. Искры, словно россыпь алмазной пыли, заплясали перед её лицом, подсвечивая рыжие пряди и бархатистую кожу.
Алекс (шёпотом, заговорщицки): Замри.
Пэнси застыла от заклятья и от его внезапной близости. Зрачки расширились, вбирая его образ: острые скулы, тень от ресниц на щеках, чуть приоткрытые губы. Из тени выплыла Мира, её серебристые глаза мерцали, как луна в колодце.
Мира (шепча прямо в ухо Пэнси, голосом, похожим на звон хрустальных колокольчиков): Тебя на бал пригласил Виктор Крам. В 18:00 он будет ждать тебя у главной лестницы.
Пэнси моргнула, будто вынырнув из подводного течения, и нахмурилась, но пальцы всё ещё теребили медальон на шее — нервно, быстро. Алекс, не отодвигаясь, продолжил, будто ничего не произошло:
Алекс (искренне, с лёгкой хрипотцой): Знаешь, он оказывает внимание моей однокласснице. Хочу узнать, хороший ли он парень?
Пэнси (фыркнула, но взгляд упал на его руку, лежащую в сантиметре от её колена): Пфф, не смеши меня. Драко никогда в жизни не посмотрит на твоих одноклассниц.
Она встала резко, мантия взметнулась с шелестом, словно чёрные лепестки, но перед тем как исчезнуть за дверью, бросила на него взгляд — быстрый, жадный. Алекс вернулся к подругам, медленно вытирая ладонь о бедро — там, где касался её платья, остался след жасминовых духов.
Ольга (подняв бровь, игриво ткнула его локтем): Сработало?
Мира: Узнаем через два часа.
Они собрали пергаменты, испещрённые поддельными заметками, и вышли в коридор, где уже витал аромат грядущего бала: воск свечей сливался с запахом роз, чьи лепестки мерцали заклинаниями.
_____________________
Школа была наполнена суетой. По коридорам сновали ученики, словно стайки разноцветных птиц: девочки поправляли фатинные юбки, мальчики нервно завязывали галстуки, а в воздухе витал аромат цветочных духов и волшебной пудры. Даже портреты на стенах притихли, наблюдая за предпраздничной лихорадкой.
Зал преобразился до неузнаваемости. Ледяные скульптуры в виде фениксов и единоргов переливались под светом хрустальных люстр, а с потолка, словно волшебный дождь, падали искрящиеся снежинки, таящие, не долетая до пола. Столы, накрытые бархатными скатертями, ломились от пирогов с мясом дракона, ваз с амброзией и фонтанов шоколада. Музыка — лёгкая, как полёт совы, — переплеталась с шепотом ожидания.
У центральной лестницы Гарри и Рон казались островком спокойствия в бушующем море эмоций. Поттер в чёрном фраке с серебряными пуговицами-созвездиями нервно поправлял воротник, а Рон в своём безупречном костюме то и дело гладил манжеты, будто проверяя, не исчезли ли чары Миры.
Алекс и Ольга спускались по ступеням, вызывая шёпот восхищения. Ольга спускалась по лестнице, словно сошедшая со страниц древних легенд. Её платье, сотканное из тысячи лунных лучей, облегало фигуру, переливаясь перламутровыми волнами. Широкие рукава, напоминающие крылья феи, были прорезаны тончайшими узорами — будто морозные кристаллы на стекле. Ткань мерцала, меняя оттенки: от серебристо-голубого до глубокого индиго, словно в ней застыла сама ночь. На запястьях сверкали манжеты, усыпанные крошечными бриллиантами, которые звенели, как звёздный ветер, при каждом движении. Юбка, короткая спереди и удлинённая сзади, струилась фатинными слоями, будто туман над озером, а каждый оборот открывал россыпь светящихся нитей — словно Млечный Путь, пойманный в ловушку ткани. В волосах, собранных заколкой-жезлом, мерцала звезда, чей свет перекликался с блёстками на её щеках — будто кто-то рассыпал по лицу осколки созвездий.
Алекс стоял рядом, будто воплощение звёздного рыцаря. Его фиолетовый бархатный пиджак, тёмный как глубина космоса, был расшит серебряными нитями, вышитыми в форме созвездий — Орион на левом плече, Кассиопея на спине. Эполет на правом плече, массивный и резной, напоминал обломок метеорита: грубые линии контрастировали с изящными цепочками, спадавшими до локтя, каждая из которых заканчивалась крошечной планетой-подвеской. Чёрная рубашка со стойкой, обтягивающая мускулистый торс, отливала стальным блеском, будто её выковали в кузнице Вальгаллы. Даже его серьги — три тонких кольца в левом ухе — казались частью загадки: при повороте головы на них вспыхивали рунические символы, светящиеся тусклым синим светом. Каждый его шаг сопровождал мягкий звон цепочек, словно сама вселенная отмечала его присутствие.
Они казались парой, сошедшей с небесного скрижаля — совершенные, недосягаемые, окутанные тайной. Даже воздух вокруг них вибрировал, будто пространство не могло смириться с тем, что такие наряды существуют в мире смертных. Ученики замирали, провожая их взглядами: одни шептались о древней магии, другие — о том, что русские волшебники привезли с собой кусочек иного измерения.
Гарри (сделав шаг вперёд): Вау, выглядите… Блестяще.
Ольга (покраснев): Спасибо…
Алекс (самодовольно окинув взглядом друзей): Парни, вы тоже шикарны.
Он хлопнул Рона по плечу, отчего тот чуть не поперхнулся глотком воздуха.
Ольга (вдыхая аромат ванили): Как же вкусно пахнет! Аж слюнки текут.
Рон (подмигнув): Только попробуй украсть торт до начала — Филч уже дежурит у стола.
Внезапно шепот стих. Джинни Уизли спускалась вниз, словно рожденная из самого света. Её платье, сшитое из сотни оттенков граната и пурпура, переливалось, как крылья феникса, возрожденного в огне. Тончайший кружевной корсет, украшенный серебряными звёздами, обнимал её стан, а юбка, состоящая из слоёв полупрозрачного газа, колыхалась с каждым шагом, создавая иллюзию танцующего пламени. Рукава-крылья из шифона, расшитые кристаллами, мерцали, как роса на паутине, рассыпая радужные блики по стенам. В рыжих волосах, уложенных в свободную волну, прятались крошечные светлячки в стеклянных капсулах — подарок Миры. Они вспыхивали в такт её шагам, будто сама природа освещала ей путь.
— Матерь Мерлин… — прошептал Симус Финниган, едва не обронив бокал сливочного пива.
Даже профессор Макгонагалл, строгая и непоколебимая, позволила себе едва заметную улыбку.
Ученик 1 (шёпотом): Боже, это Джинни Уизли?
Ученик 2 (прикрыв рот рукой): Она… как фея из сказок!
Гарри (протянув руку): Джинни, ты прекрасна.
Его пальцы слегка дрожали, когда она приняла предложение встать рядом. Рыжие пряди Джинни коснулись его плеча, и Поттер внезапно осознал, как близко пахнет её духами — смесью персика и чего-то неуловимо волшебного.
Рон (фыркнув, но с гордостью в голосе): Только не испорть платье, пока будешь танцевать.
Джинни (игриво ткнув его локтем): Лучше следи за своими манжетами, мистер «Я-не-умею-сидеть-спокойно».
Наверху лестницы Гермиона заметила Миру. Русская волшебница стояла в тени, окутанная дымкой от благовоний, будто призрак из старинной баллады.
Гермиона (задохнувшись): Мира, ты просто…
Мира (перебив, но мягко): Ты сегодня невероятная красавица! Это твой вечер. Помни об этом, что бы ни случилось.
Она взяла руки Гермионы в свои — пальцы Миры были холодны, как зимний ветер, но в их прикосновении чувствовалась стальная уверенность.
Гермиона (сдавленно): Спасибо…
Мира (поворачивая её к лестнице): Теперь иди.
Её шёпот прозвучал как заклинание. Воздух дрогнул, и Гермиона шагнула вперёд.
(для лучшего ощущения сцены можно послушать трек 超度我 福禄寿)
Когда Гермиона ступила на верхнюю ступень, время будто замедлило ход. Её платье, сотканное из тысячи розовых бликов и утренней росы, переливалось всеми оттенками розового — от нежно-персикового до глубокого кораллового. Корсет, словно вторая кожа, облегал её стан, расшитый кристаллами, которые мерцали, словно звёзды, пойманные в ледяную паутину. Каждый кристалл был вырезан в форме цветка, и при свете люстр они отбрасывали на стены танцующие тени, будто в зале кружилась розовая метель. Рукава-колокола, расшитые жемчужными нитями, спадали до пола, оставляя открытыми лишь кончики пальцев в перчатках из розового фатина — нежных, как лепестки пиона. Её волосы были ассиметрично уложены на правое плечо, локоны подчёркивали её шею, создавая изящный и утончённый образ. В волосах мерцали жемчужины, добавляя образу нежности и изысканности.
Рон (неосознанно): Кровь Тролля…
Он не успел сомкнуть губы, как Гермиона начала спускаться. Каждый шаг сопровождался звоном крошечных колокольчиков, вплетённых в подол — будто сама земля пела ей под ногами. Её взгляд искал Виктора в толпе, но вместо этого встретился с Пэнси, выскочившей из тени, как ядовитая орхидея.
Пэнси (сладким голосом): Ой, извини, Грейнджер. Ты опоздала.
Она вцепилась в руку Крама, её ноготь-коготь впился ему в предплечье. Виктор, с лицом, словно высеченным из льда, бросил Гермионе взгляд, полный ледяного безразличия.
Гермиона замерла, чувствуя, как жгучий комок подступает к горлу. Её рука, только что протянутая к Виктору, дрогнула в воздухе, когда Пэнси, хищно ухмыляясь, увлекла его за собой. В глазах Гермионы отразились огни зала — не радостные блики, а колючие осколки разбитых ожиданий. Она сжала кулаки так, что жемчужины в волосах зазвенели, будто предупреждая об опасности.
Гарри (тихонько толкая Рона в бок): Давай же, болван!
Рон, в костюме цвета ночного неба с вышитыми золотыми львами по лацканам, шагнул вперёд. Ткань слегка морщилась на плечах — видно, он десять раз переодевался перед зеркалом. Его рыжие волосы, обычно взъерошенные, были приглажены зельем, пахнущим мятой и тревогой.
Рон (сдавленно, но громче, чем планировал): Я хочу пойти на бал с тобой, Гермиона.
Гермиона обернулась. Её взгляд скользнул по его галстуку, криво завязанному поверх рубашки с перламутровыми пуговицами, потом — к глазам, широко открытым, как портал в иной мир, где нет места насмешкам.
Гермиона (про себя): Он… похож на рыцаря из тех сказок, что читала в детстве.
Её губы дрогнули, а затем расплылись в улыбке, тёплой, как первый луч солнца после долгой зимы. Она протянула руку, и розовые перчатки мягко лёгли на его ладонь, шершавую от тренировок с метлой.
Гермиона (тихо, но так, что слышали даже феи в люстрах): Можно!
Рон, не ожидавший такого быстрого согласия, споткнулся о собственные ноги, но удержал равновесие. Его уши пылали, как угли, но он выпрямился, подражая важной осанке Перси.
Толпа зашептала:
— Грэйнджер и Уизли? Это же… они?
— А Рон то красавчик!
— Они… идеальны.
У лестницы, словно тень аристократической гордыни, возник Драко Малфой. Его костюм, сшитый из чёрного шёлка с серебряными змеиными узорами, обвивающимися вокруг пуговиц, стоил целое состояние. Воротник рубашки был поднят так высоко, что казалось, он режет ему шею, а плащ из ткани, меняющей цвет от кроваво-красного до изумрудного, струился по полу, словно жидкий металл.
Драко (голосом, полным яда и мёда): Очаровательно. Уизли наконец-то нашёл портного, который не шьёт из мешков.
Его взгляд скользнул по платью Гермионы, задержавшись на жемчужинах в её волосах.
Гермиона (шепотом Рону): Не обращай внимания.
Рон (притягивая её ближе): Легко сказать. Он пахнет, как парфюмерная лавка в Косом переулке.
Они рассмеялись, и этот звук, чистый и звонкий, заставил Драко скривить губы. На лестнице появилась Мирослава. Воздух наполнился ароматом полыни и звёздной пыли.
Платье Миры было шедевром, бросившим вызов самому понятию реальности. Оно переливалось всеми оттенками ночи: глубокий индиго у подола плавно растворялся в мерцающем сапфире на корсете, а у декольте переходил в прозрачный, как звёздный ветер, газ, усыпанный крошечными жемчужинами. Серебристые звёзды на фатиновой юбке мерцали, будто живые. Каждая звезда была вышита нитями, сплетёнными из лунного света, и при движении оставляла за собой шлейф искр, похожих на падающие метеоры. Корсет, туго стягивающий талию, напоминал кованые доспехи Валькирии — чёрное кружево с серебряными нитями, сплетёнными в руны древней защиты. На левом боку платья, точно в районе сердца, сияла брошь — подарок Драко.
— Это… колдовство высшего уровня, — прошептал кто-то из слизеринцев, но даже их насмешливые ухмылки застыли.
Головной убор Миры — ободок из лунного серебра в виде лучей разной длины — излучал холодный свет, отбрасывая на стены узоры, напоминающие древние руны. Её русые локоны, обрамлявшие лицо, казались сплетёнными из тумана, а каждый шаг заставлял звёзды на юбке вспыхивать ярче.
Алекс (прикрыв рукой рот): Ну ничего себе!
Все были поражены невероятным образом русской волшебницы. Драко, не сводя с Миры глаз, протянул руку. Его пальцы, одетые в чёрные перчатки с вышитыми змеями, дрогнули — едва заметно, словно он боялся, что прикосновение обожжёт.
Драко (тихо, так, что слышала только она): Вы затмили даже собственные легенды, Водянова.
Мира, слегка наклонив голову, положила ладонь в его руку. Драко поднёс её пальцы к губам, и его поцелуй длился дольше, чем требовал этикет. Воздух вокруг них зарядился статикой, будто перед грозой.
Когда Драко повёл Миру в зал, толпа расступилась, как Красное море перед пророком. Даже Пэнси, цеплявшаяся за Крама, отпрянула, случайно наступив на подол собственного платья. Они шли, не касаясь пола — точнее, пол расступался под ними, мрамор превращался в чёрное зеркало, отражающее их силуэты, как божеств на алтаре. Гости, давя друг друга, отступали к стенам.
— Они как… как Аид и Персефона, — прошептала Макгонагл директору Хогвартса. Дамблдор, обычно невозмутимый, приподнял брови. Его феникс Фоукс, сидевший на плече, взмахнул крыльями, и перья вспыхнули алым — приветствие равному.
Мира, шагая рядом с Драко, чувствовала, как брошь на её платье пульсирует — то ли от магии, то ли от собственного бешеного сердцебиения. Глаза Люциуса, холодные как клинки, сверлили её спину, а шёпот гостей гудел, как рой ос.
Драко (не глядя на неё): Эй, всё хорошо?
Мира (притворно лёгким тоном): Не знаю. Я не понимаю, как себя вести.
Драко (саркастически): Забей, они просто пялятся и всё.
Люциус, наблюдая за сыном, сжал кубок так, что стекло треснуло. Вино, цвета крови, капнуло на его мантию с горностаевым воротником.
Люциус (шепотом, обращаясь к Нарциссе): Этот русский сорняк опозорит наш род.
Нарцисса (холодно): Или станет его спасением. Ты же видишь, как на неё смотрят.
Мира смотрела на Драко, её взгляд, словно серебряная нить, пронзил его привычную маску безразличия. Он почувствовал, как ладонь под перчаткой стала влажной, но не отпустил её руку. Его пальцы, обычно холодные как сталь, сжали её теплоту чуть сильнее — жест, который он сам не ожидал.
Драко (тихо, так, что губы едва шевельнулись): Не волнуйся. Я просто хочу провести этот вечер с тобой. Тебе не нужно уходить от друзей.
В его голосе, обычно отточенном до лезвия, прозвучала трещина — крошечная уступка искренности. Мира заметила, как его взгляд скользнул к её броши, и поняла: этот вечер для него — не игра.
Драко, держа тарелку с десертами, напоминал алхимика, смешивающего эликсиры. Каждое движение — расчётливое, но в уголке рта дрожала тень улыбки. Когда он протянул ей блюдо, его мизинец случайно коснулся её запястья. Искра пробежала по коже, заставив звёзды на её платье вспыхнуть ярче.
Рон, жующий трюфель, фыркнул, увидев, как Драко поправляет Мире венок
Рон: Смотри-ка, Малфой превратился в пажа.
Гермиона толкнула его локтем, но Драко уже повернулся. Его глаза сузились, как у кота, готового к прыжку, но взгляд Миры остановил его. Вместо язвительной реплики он лишь поднял бокал в их сторону — жест, полный холодного шика.
Когда Дамблдор объявил танец, люстры погасли, и зал озарился светлячками, выпущенными из хрустальных шаров. Виктор Крам, ведя Пэнси, шагнул так резко, что её юбка закружилась, как ядовитый цветок. Седрик с Чжоу двигались грациозно, но все взгляды украла пара из Дурмстранга — их танец напоминал бой на клинках.
Дамблдор пригласил всех присоединиться к танцам и зал ожил новыми красками. Профессор с лёгкой улыбкой протянул руку Минерве Макгонагалл, чьё изумрудное платье зашуршало, словно листва под ветром. Их танец был полон достоинства — каждый шаг напоминал шахматный ход, точный и неоспоримый.
Снэйп, к всеобщему удивлению, резко повернулся к госпоже Светловой. Его пальцы, обычно сжатые в кулаки, дрогнули, принимая её руку с неестественной грацией. Платье директора Колдотворца, расшитое созвездиями, мерцало в такт их движениям, будто сама Вселенная кружилась в вальсе.
Алекс и Ольга парили, как два лебедя — её перламутровое платье сливалось с его мантией цвета ночного неба. Рон и Гермиона, напротив, смеялись, спотыкаясь о собственные ноги, но их улыбки светились искреннее любого заклинания. Гарри и Джинни двигались стремительно, словно пытаясь обогнать саму музыку, а Драко с Мирой… Они казались воплощением контраста: её платье вздымалось, как грозовая туча, а его тёмный костюм поглощал свет, оставляя лишь отблески серебра на змеиных пряжках.
Когда часы пробили десять, Дамблдор с намёком на mischief in his eyes кивнул Минерве, и они исчезли через потайную дверь за статуей грифона. Снегг, бросив последний колкий взгляд на веселящихся учеников, скрылся в тени, как ночной хищник. В зале остались лишь профессор Флитвик, задорно отбивающий такт ногой, и мадам Хуч, строго следящая за тем, чтобы никто не вздумал «оседлать летающие тарелки».
Драко, выходя из уборной, наткнулся на отца в коридоре за статуей Салазара. Лунный свет падал на лицо Люциуса, делая его похожим на мраморное изваяние — прекрасное и бездушное.
Люциус (голос холоднее зимнего ветра): Ты ставишь меня в неудобное положение, Драко.
Драко (сжав кулаки за спиной, чтобы скрыть дрожь): Чем же?
Люциус (постукивая тростью с змеиным набалдашником): Я просил внимательнее отнестись к выбору спутницы. Этот бал — не детская забава.
Драко (резко подняв подбородок): Я пригласил ту, кого захотел.
Люциус (прищурившись): Желания — слабость глупцов. Мне уже шепчутся о вашем… спектакле.
Драко (шагнув вперёд, нарушая дистанцию): Пусть шепчутся. Мне плевать.
Люциус (тише, с опасной мягкостью): Ты решил подружиться с Поттером? Или эта русская научила тебя лизать сапоги выскочкам?
Драко (взрывно, забыв о сдержанности): Я сам решаю, с кем общаться!
Их взгляды скрестились, как клинки. Люциус повернулся, его плащ взметнулся, словно крылья летучей мыши. Драко, тяжело дыша, вернулся в зал, где музыка заглушала мысли.
Слизеринцы, столпившиеся у окна, проводили его ледяными взглядами, но Драко прошёл мимо, будто не замечая. Он подошёл к Мире, сидевшей на краю фонтана с лимонадом, и без слов взял её за руку.
Драко (с притворной небрежностью): Пойдём, я хочу тебе кое-что показать.
Мира (поднимая бровь, звёзды в волосах мерцая): Куда теперь?
Драко (уже таща её за собой): Увидишь!
Драко провёл Миру через лабиринт коридоров, где тени от факелов танцевали на стенах, словно немые стражи. Они остановились у полукруглого окна, вмонтированного в древнюю кладку. Стекло, покрытое инеем по краям, напоминало застывшее озеро. Подоконник, утопающий в бархатных подушках цвета ночи, казался островком тепла в холодной крепости. Драко сел, откинувшись на груду тканей, и жестом пригласил Миру занять место рядом. За стеклом снег падал густыми хлопьями, словно небо рассыпало алмазную пыль.
Драко (голос приглушён, как шелест страниц в запретной секции библиотеки): Зимой это место… как застывшее время. Снег кружится, а ты внутри — будто в хрустальном шаре, который кто-то встряхнул, чтобы подарить миру волшебство.
Мира (прижимая ладонь к стеклу, оставляя отпечаток): Да… словно мы в сердце метели, которое бьётся тише.
Её слова растворились в тишине. Драко не сводил глаз с её профиля: свет луны, пробиваясь сквозь снежную пелену, рисовал серебристые блики на её ресницах. Он изучал каждую деталь как тень от родинки над губой дрожит при дыхании, как пульсирует жилка на шее под брошью.
Драко (сломав паузу, мягко, будто боясь спугнуть): Мира…
Она обернулась, и он увидел в её глазах отражение собственной уязвимости. Его пальцы, обычно уверенные, дрогнули, касаясь её локтя.
Драко (слова, вырвавшиеся вопреки воле): Ты… ты мне нравишься. Не как союзник. Не как вызов отцу. Ты.
Сердце Миры застучало, как крылья совы, попавшей в клетку. Рубины на её платье вспыхнули алым, выдавая волнение. Она вдохнула, собираясь с мыслями, но Драко перехватил её ладони, прижав к своей груди, где под мантией бешено билось сердце.
Мира (шёпотом, сквозь ком в горле): И ты мне… тоже.
Он закрыл глаза, словно эти слова были заклинанием, растворяющим старые цепи. Но когда он открыл их снова, в её взгляде уже плескалась грусть — глубокая, как воды Чёрного озера.
Мира (отводя взгляд к снежинкам, сплетающимся в узоры): Но через два испытания турнир закончится. Я вернусь в Россию, а ты… останешься здесь. Наши миры снова станут параллельными линиями.
Драко (резко, будто отрезая): И что? Ты думаешь, я не знаю?
Он встал, его тень накрыла её, как плащ. Снег за окном замедлил падение, будто время затаило дыхание.
Мира (сжимая его пальцы, чтобы остановить дрожь): Мы даже не знаем, пересекутся ли наши пути снова. И… я боюсь, что если позволю себе чувствовать, то…
Драко (перебивая, голос с хрипотцой): …будет больно.
Она кивнула, и слеза скатилась на его запястье, оставив след, словно шрам. Драко, стиснув зубы, притянул её к себе. Его объятие было жёстким, почти болезненным — будто он пытался вдавить её в себя, чтобы память о тепле осталась в костях. Лицо он уткнул в её шею, где пахло морозом и жасмином.
Драко (шёпотом в её волосы, в которых мерцали остатки звёздной пыли): Не плачь. Мы же не клялись в вечности у алтаря.
Он отстранился, взяв её лицо в ладони. Боль в его глазах смешалась с дерзкой усмешкой.
Драко (лёгким тоном, стирая паузу): Давай не хоронить то, что ещё дышит. Турнир, бал, эти дурацкие испытания… Пусть это будет нашим хрустальным шаром. Пока он не разбился.
Мира (сквозь слабую улыбку): А после… чистое сердце и прощание без сожалений?
Он кивнул, проводя большим пальцем по её щеке, где слеза высохла, оставив солёный след. За окном метель усилилась, закрутив снежинки в воронку. Драко наклонился, и их лбы соприкоснулись — жест, более интимный, чем поцелуй.
Драко (тихо, как клятва): Никаких «после». Только «сейчас».
Они сидели так, пока снег не скрыл замок за белой пеленой. Где-то вдали прозвучал смех Пинки-Динки-Ду, но здесь, в их хрустальном шаре, время текло медленнее.
Луна, словно серебряный страж, замерла над замком, отбрасывая голубоватые блики на лицо Драко. Его черты, обычно острые как клинок, смягчились — тень от ресниц легла на щёку, сглаживая привычную насмешливую складку у губ. Мира, не отпуская его руки, почувствовала, как под её пальцами пульсирует жилка на его запястье — ритм сбивчивый, словно сердцебиение колибри.
Мира (сдвинув брови, будто пытаясь запечатлеть этот миг): Мне нравится эта идея.
Её голос прозвучал тише шелеста снега за стеклом. Драко не ответил, лишь провёл большим пальцем по её костяшкам — жест, от которого по спине побежали искры.
Снежинки за окном кружились в безумном вальсе. Одни, цепляясь за ветви ив, превращались в хрустальные кружева, другие — разбивались о стекло, оставляя слёзы-капли. Лунный свет, пробиваясь сквозь метель, рисовал на стенах причудливые узоры: то крылья феникса, то сплетение змей.
Драко (не сводя с неё глаз, будто боясь, что она испарится): Здесь… время течёт иначе.
Он говорил шёпотом, но каждое слово падало весомо, как снежная глыба. Мира, повернувшись к нему, заметила, как в его зрачках отражаются не звёзды, а её собственное лицо — будто он нёс в себе её портрет, спрятанный за ледяной броней.
Мира спрыгнула с подоконника, её туфли глухо стукнули о камень. Драко последовал за ней, но прежде чем она сделала шаг, его рука вцепилась в её запястье — нежно, но с непререкаемой силой.
Драко (сдавленно, будто слова рвались сквозь барьер): Подожди.
Он развернул её к себе. Его пальцы, холодные от прикосновения к стеклу, дрожали, скользя по её щеке. В глазах — буря, которую не скрыть даже мраком ночи.
Их губы встретились как два полярных потока — холод его сдержанности и жар её откровенности. Драко замер, будто испуганный собственной смелостью, но затем — рывок вперёд. Второй поцелуй был иным: губы его обжигали, зубы слегка задели её нижнюю губу, пальцы впились в волосы, запутавшись в звёздных шпильках.
Когда они разомкнулись, дыхание смешалось с морозным воздухом, создавая призрачный туман. Драко не отпускал её, лоб прижав к её виску. Его рука на её талии дрожала, выдавая то, что никогда не вырвалось бы вслух.
Драко (хрипло, с усмешкой, которая не добралась до глаз): Теперь у тебя есть секрет, который Слизнорт продал бы за бочку огненного виски.
Мира (смеясь, но голос предательски дрогнул): Твой поцелуй стоит дороже.
Они шагнули в коридор, где факелы мигали, будто подмигивая. Драко, не выпуская её руки, вёл её так, словно нёс украденный артефакт. Мира украдкой ловила его взгляд — теперь в нём читалось что-то новое: не вызов, не маска, а тихая ярость против неумолимого времени.
В зале Гермиона, заметив их сплетённые пальцы, подняла бровь, но Рон, с набитым ртом трюфелей, лишь фыркнул.
Рон: Малфой теперь, похоже, коллекционирует русские диковинки.
Драко, вместо привычной колкости, бросил на него взгляд, от которого Рон поперхнулся. Мира сжала его руку сильнее — молчаливое «не надо».
Драко (тихо, наклонясь к её уху): Они всё равно не поймут.
Мира (глядя на танцующих, где Гарри и Джинни смеялись, запутавшись в шарфе): Нам и не нужно, чтобы понимали.
Когда часы пробили три, снег за окнами перестал падать. Но в углу, где они сидели, прижавшись плечами, всё ещё витал морозный аромат тайны — хрупкой, как первый лёд, и вечной, как звёзды над Хогвартсом.
Глава 6: Второе испытаниеГарри сидел в углу гостиной Гриффиндора, скрестив ноги на потёртом ковре, который пах мятой и порохом от недавнего взрыва у Фреда и Джорджа. Яйцо лежало у него на коленях, будто зловещий артефакт, найденный в гробнице фараона. Каждый раз, когда он приоткрывал крышку, из щели вырывался пронзительный вой — смесь крика гарпии и скрипа ржавых петель. Поттер вздрогнул, едва не выронив яйцо, когда его желудок издал протяжное урчание, эхом отозвавшееся в тишине пустой комнаты.
Гарри (потирая виски, где пульсировала головная боль): Надо бы перекусить… Или сжечь эту штуку в камине.
Он побрёл по коридорам, где тени от факелов плясали на стенах, словно насмехаясь над его беспомощностью. У поворота к кухням его догнал Алекс, чья широкая улыбка контрастировала с мрачными гобеленами, изображавшими плачущих троллей. Русский волшебник шёл, подбрасывая и ловя карманное зеркальце, в котором мелькали отражения несуществующих дверей.
Алекс (щелкнув пальцами, чтобы привлечь внимание): Ну что, узнал о втором задании? Или до сих пор корпишь над кошмарной колыбельной?
Гарри (с гримасой, имитируя вой яйца): Если бы! Этот звук… будто маггловская пила режет гиппогрифа.
Они свернули в нишу с витражным окном, где лунный свет окрашивал пол в синеву. Алекс прислонился к стене, вытащив из кармана леденец в форме драконьего зуба.
Алекс (разворачивая фантик с шелестом): Угу. Мне Ольга помогла.
Гарри (приподняв бровь, в голосе нотка зависти): Интересно как? Она мастер расшифровки воя?
Парни фыркнули, их смех прокатился эхом по каменным сводам. Где-то вдалеке заскребла лапами Филчова кошка миссис Норрис. Алекс наклонился ближе, его дыхание пахло мятой и чем-то электрическим, словно он только что укротил молнию.
Алекс (понизив голос до шёпота заговорщика): В каком-то смысле да. Подумай хорошо, чья кровь в ней течёт.
Гарри замер, мысленно перебирая обрывки разговоров: уроки зельеварения, где Ольга без труда дышала под водой… Её мать, строгая женщина с глазами цвета морской пучины…
Гарри (вскрикнув, чуть не выронив яйцо): Руса…
Алекс резко прикрыл ему рот ладонью, пахнущей порохом и сосной. Где-то этажом выше грохнула дверь, и оба на мгновение застыли, будто герои детективного романа.
Алекс (шипя, как раздражённая кошка): Чшшш! Ты хочешь, чтобы весь замок узнал?
Он отдернул руку, оставив на щеке Гарри след блестящей пудры от леденца. Поттер вытер лицо рукавом, но в глазах уже горела догадка.
Алекс (водя пальцем по заиндевевшему стеклу, рисуя волну): Верно. А где русалки обитают?
Гарри уставился на нарисованный завиток, словно в нём был зашифрован ответ. Вспомнилось Чёрное озеро, его тёмные воды, где на дне мерцали огни загадочного города…
Гарри (хлопнув себя по лбу, отчего очки съехали на кончик носа): В воде!
Алекс щёлкнул пальцами, и нарисованная волна ожила, заструившись по стеклу. Его улыбка стала шире, обнажив слегка заострённые клыки.
Алекс (подмигнув, словно сообщник в ограблении): Бинго. А теперь беги к ванне, герой, пока Снейп не решил, что ты варишь зелье в неположенном месте.
Гарри почувствовал, как ладонь Алекса, тяжелая и теплая, на мгновение придавила его плечо, словно пытаясь вдавить в пол решимость. Когда Волков скрылся за поворотом, Поттер схватил яблоко, чей кисло-сладкий запах смешался с ароматом масляных пирожков, и двинулся прочь, его мокрые от ночной прогулки волосы прилипли ко лбу. По пути в гостиную он машинально обходил говорящие портреты, которые ворчали сквозь сон, пока он пробирался сквозь полумрак, освещаемый лишь сиянием лунных лучей, пробивающихся сквозь ажурные решетки окон.
В гостиной Гриффиндора огонь в камине уже догорал, оставляя лишь тлеющие угли, которые вспыхивали алыми искрами, когда Гарри толкнул ногой кресло, чтобы разбудить дремлющих Рона и Гермиону. Рон, с лицом, засыпанным крошками от печенья, вздрогнул, чуть не уронив книгу, которую использовал вместо подушки, а Гермиона, с растрепанными волосами и следами чернил на щеке, мгновенно пришла в себя, её глаза сузились в привычном выражении сосредоточенности.
Рон (потягиваясь так, что затрещали суставы): Ну как дела с подсказкой? Небось, опять всякие ужасы вылезли?
Гарри (роняя крошки пирога на ковёр, который тут же зашипел, впитывая их): Яйцо надо открыть в воде. Алекс намекнул, а я догадался — русалки, понимаешь?
Гермиона (резко подняв голову, так что её кудри взметнулись, как взрыв волшебного порошка): С чего ты это взял? Ты же не нырял в Чёрное озеро посреди ночи?
Гарри (показывая на мокрый подол мантии, с которого капала вода, оставляя тёмные пятна на камнях): Хуже. В ванной. Ночью. И да, теперь я думаю, где бы найти такое место, чтобы можно было погрузить яйцо в воду, не превратившись в ледышку.
Рон фыркнул, подбирая упавшую со стола конфету, а Гермиона закусила губу, её пальцы начали барабанить по обложке книги, словно выстукивая шифр.
Гермиона (внезапно хлопнув ладонью по столу, отчего вздрогнули даже совы на потолочных балках): Я знаю! Ванная на пятом этаже — там огромная купель.
Гарри (закатив глаза, будто вспоминая толпу первокурсников, вечно толпящихся у раковин): Там всегда полно народу. Особенно после тренировок по квиддичу.
Рон (неожиданно оживившись, его рыжие брови поползли вверх): А если ночью? Когда все спят. Даже Филч к полуночи превращается в сонную летучую мышь.
Гермиона повернулась к нему, её глаза расширились, отражая пламя догорающих углей, а губы растянулись в улыбке, полной гордости.
Гермиона (почти шепотом, как будто делилась секретом вселенской важности): Рон, это… это отличная идея!
Рон покраснел до корней волос, словно его голова вот-вот загорится, и потянулся за очередным пирожком, чтобы скрыть смущение. Гарри, тем временем, уже вскакивал на ноги, его мантия развевалась, как крыло нетерпеливого филина.
Гарри (хватая яйцо, которое зашипело в ответ на резкое движение): Тогда надо пробовать. Сейчас же!
Ночью Поттер, прижимая яйцо к груди, как новорождённого дракончика, крался по коридорам, где тени от лунного света рисовали на стенах узоры, похожие на щупальца. Ванная встретила его тишиной, нарушаемой лишь каплями, падающими с потолка в огромную купель, чья вода мерцала, словно наполненная жидким серебром. Он разделся, дрожа не столько от холода, сколько от предвкушения, и шагнул в воду, которая обожгла кожу теплом, словно объятие гигантского кальмара. Яйцо, опущенное на дно, раскрылось с тихим щелчком, и из него хлынул свет, превратив воду в сияющий аквариум. Гарри нырнул, и его уши сразу заполнились мелодией — голоса русалок переплетались в песне, которая вибрировала в костях, как магическая вибрация.
Мы тебе шлем зов чудесный, но
Мы на земле не поем,
Ведь дан тебе один лишь только час,
Чтобы найти что скрыто у нас.
Гарри вынырнул, задыхаясь, его лёгкие горели, словно он вдохнул огненный виски. Вода стекала с волос, образуя на полу лужицу, в которой отражался его растерянный взгляд.
Гарри (хрипло, обращаясь к своему отражению в зеркале, искажённому паром): И как же не дышать час под водой? Даже русалки не такие жестокие!
Он вылез, его тело дрожало от холода и адреналина, и, накинув мантию, поплёлся обратно, по пути наступая на собственную тень, которая извивалась под ногами, как преследуемый дементор.
На следующий день, когда солнце уже поднялось над Запретным лесом, окрашивая столовую в золотистые тона, Гарри, с кругами под глазами, рассказал друзьям об услышанной песне. Рон, с набитым ртом овсянки, замер с ложкой на полпути ко рту, а Гермиона уронила книгу, которая с грохотом закрылась, будто возмущаясь невнимательностью.
Гарри (размахивая руками, как дирижёр отчаяния): Нужно придумать способ, как не дышать под водой целый час. Иначе я не справлюсь с заданием, и меня съедят те… те существа, что там живут!
Гермиона (схватившись за виски, будто пытаясь удержать в голове лавину мыслей): На ум ничего не приходит. Но… но мы что-нибудь найдём. Встретимся вечером в библиотеке.
_____________
Библиотека Хогвартса дышала тишиной, прерываемой лишь шелестом страниц и скрипом старых стульев. Рон, развалившись на стуле с прогнувшимся сиденьем, вертел в руках перо, оставляя кляксы на пергаменте. Гермиона, уткнувшись носом в фолиант с облупившимся золотым тиснением, бормотала заклинания под нос, будто пыталась загипнотизировать текст. Гарри нервно постукивал пальцами по столу, его взгляд скользил по полкам, где тома с магическими трактатами стояли плотно, как солдаты на параде.
Рон перелистывал страницы книги, время от времени вздыхая. Гермиона склонилась над столом, окружённая стопками фолиантов. Гарри нервно теребил край пергамента, на котором были набросаны бессвязные заметки.
Рон (бросив книгу на стол):
— И с чего нам начать?
Гермиона (не отрывая глаз от схемы жабр): Я думаю, Рон.
Дверь скрипнула. В библиотеку вошли Мира и Ольга. Мира несла старую книгу в кожаном переплёте, Ольга шла следом, поправляя сумку через плечо.
Мира (подходя к столу): Привет.
Гарри (поднял голову): Привет, девчонки.
Ольга (прислонившись к стеллажу): Вы чего это такие озадаченные?
Гарри (потирая лоб): Ищем способ, как долго не дышать под водой.
Мира переглянулась с Ольгой, затем достала из сумки небольшую стеклянную банку с засушенной лягушкой внутри.
Мира (поставив банку на стол): И как успехи?
Гермиона (хмурясь): Пока никак. Мои мысли крутятся около одного — жабры. Именно они помогают водным обитателям дышать. Но как они могут появиться у человека?
Мира (присев на край стола): Я могу помочь.
Рон замер, а Гермиона настороженно сжала губы.
Мира (показывая на банку): Есть зелье, которое используют для добычи растений в болотах. Но это чёрная магия.
Гермиона (резко): Нужна жертва.
Мира (кивнув): Да. Ритуал требует сердца лягушки.
Рон (побледнев): И всего-то?
Мира (серьёзно): Сердце — основной ингредиент. Дух лягушки даст тебе её силу на время. Появятся жабры, плавники… и глаза, как у рыбы.
Гарри (сжав руки в кулаки): Хватит на час?
Мира: Да.
Гермиона (тревожно): Гарри, ты уверен?
Гарри (твёрдо): Пока других вариантов нет.
Мира: Использовать зелье можно только через два дня после ритуала. И тушку нужно похоронить у воды, иначе дух лягушки останется с тобой.
Рон (съёжившись): А ты уже это делала?
Ольга (спокойно): В Колдотворце мы часто ходим на болота за ингредиентами.
Мира опустилась за стол, резким движением вырвала лист из потрёпанной тетради. Её перо заскользило по бумаге, оставляя чёткие строчки с перечнем необходимого. Возле некоторых пунктов уже красовались галочки — аккуратные, с завитками, будто Мира украшала их в минуты раздумий.
Мира (протягивая исписанный лист Гарри): Нужно найти то, что не отмечено галочками.
Гарри принял список, пальцы слегка смяли уголок пергамента. Гермиона придвинулась ближе, её тень упала на стол, где солнечный луч выхватывал слова «костяная мука» и «лунный мох».
Гермиона (водя указательным пальцем по строчкам, ноготь оставлял едва заметную царапину на чернилах): Большую часть из этого можно достать, но вот эфир цветков жирянки… Такое будет только у профессора Снейпа.
Гарри (сжав губы, будто уже чувствуя ледяной взгляд преподавателя): Он вряд ли отдаст его без расспросов.
Рон (ёрзая на стуле, отчего скрипели половицы): А если взять незаметно на занятии?
Гермиона (приподняв бровь, но в глазах мелькнула искорка азарта): Можно попробовать.
________________________
Кабинет зельеварения был наполнен приглушённым светом, пробивавшимся сквозь запотевшие подземные окна. Ученики, затаив дыхание, наблюдали за профессором Снейпом, который медленно скользил между столами, словно тень с острым языком. Его чёрные глаза метали молнии в сторону особенно нервно ёрзающих студентов.
Снейп (остановившись у доски с ядовито-зелёным мелом в руке): Страница 374. Зелье потери памяти.
Раздался одновременный шорох переворачиваемых страниц. Гермиона уже вовсю делала пометки на полях, её перо скрипело с азартом учёного. Рон беспомощно листал учебник, пытаясь найти нужный раздел по иллюстрациям.
Снейп (ударив жезлом по котлу, отчего звон разнёсся по каменным стенам): Кто-нибудь расскажет, как оно действует?
Рука Гермионы взметнулась вверх так резко, что с её парты свалился флакон с сушёными пиявками.
Снейп (сделав паузу, чтобы усилить унижение): Кто-нибудь ещё, кроме мисс Грейнджер?
Тишина стала такой густой, что слышалось жужжание мухи, забредшей в подземелье. Рука Гермионы дрожала, но не опускалась.
Снейп (приблизившись к Рону, чья шея покраснела под рыжими волосами): Может быть, мистер Уизли что-нибудь знает?
Рон уткнулся носом в учебник, будто надеясь, что страницы проглотят его. Его голова замоталась в отрицании, словно маятник сломанных часов.
Снейп (с наслаждением растягивая слова): Печально, мистер Уизли. Да, Грейнджер.
Гермиона (выпалив, как заведённый механизм): Зелье потери памяти влияет напрямую на мозжечок. Оно будто затуманивает часть воспоминаний, не ликвидируя их полностью. От крепости зелья зависит, сколько дней забудет человек. Максимальное количество дней, воспоминания о которых затуманивает зелье — три дня в прошлом от текущего момента. К сожалению, с его помощью нельзя стереть определённые воспоминания.
Снейп (скривив губы, будто проглотил лимон): Всё верно, мисс Грейнджер. Изучите рецепт и наберите себе ингредиентов. Вы должны чётко понимать, какое количество каждого ингредиента вы положите в котёл. Приступать к вывариванию можно только после того, как я проверю то, что вы там набрали.
Класс оживился. Ученики потянулись к полкам с банками, где в маслянистой жидкости плавали глаза тритонов. Рон, прикрывшись учебником как щитом, наклонился к Гарри.
Рон (шёпотом, следя за Снейпом, который проверял склянки у Парвати): Может, сейчас попробовать найти этот эфир?
Гарри (кивая, краем глаза отмечая расположение шкафа с редкими ингредиентами): Угу, посмотрим на полках.
Парни внимательно осматривали все полки с ингредиентами в кабинете, их глаза скользили по рядам банок и склянок. Гермиона тоже к ним подключилась, её взгляд был сосредоточен и решителен. Найти эфир так и не удалось — флакон словно испарился вместе с надеждой.
После одобрения профессора все принялись вываривать зелье. У одних оно бурлило и выкипало, у других пузырилось, у третьих издавало жуткую вонь, от которой слезились глаза. Гермионе удалось сварить первоклассное зелье — его поверхность мерцала, как звёздное небо. Снейп внимательно его изучил, его нос чуть дёрнулся, улавливая аромат успеха.
Снейп: Каким образом можно проверить эффективность зелья, не применяя его на человеке?
Класс молчал. Даже у Гермионы не было ответа — её пальцы нервно теребили манжету мантии.
Гермиона: А разве это можно сделать, профессор?
Снейп: Конечно, мисс Грейнджер. Я удивлён, почему вы этого не знаете.
Снейп подошёл к шкафчику у своего стола. На дверцах продолговатого шкафчика висел замок, покрытый патиной времени. Профессор направил на него палочку и тихо произнёс какое-то заклинание — воздух задрожал, словно от холода. Замок открылся с тихим щелчком, похожим на вздох древнего механизма. Снейп открыл шкафчик и стал что-то искать, его тень ложилась на пол причудливыми узорами. Гарри, Рон и Гермиона стали сканировать содержимое шкафчика в надежде найти эфир. Нужный флакон стоял на третьей полке, его стекло отливало тёмно-фиолетовым, как крыло тропической бабочки. Снейп достал небольшую бутылку из чёрного стекла, закрыл шкафчик и подошёл к столу юной волшебницы. Он взял стеклянную палочку, откупорил бутылку и набрал палочкой синюю жидкость, которая светилась, словно содержащая частицу луны.
Снейп (проводя стеклянной палочкой над котлом Гермионы, где зелье переливалось перламутром): Настойка корня пиона служит индикатором. Если зелье сварено верно, оно не поменяет цвет. Если же в составе есть ошибка, зелье окрасится в фиолетовый. Это будет значить, что оно непригодно для использования.
Профессор капнул каплю синей жидкости в котелок Гермионы. Зелье не поменяло свой цвет, лишь слегка задрожало, будто от ветра.
Снейп (с едва заметным подёргиванием уголка рта): Отлично, мисс Грейнджер.
Снейп направился к другим столам, его мантия шуршала по каменному полу. Гарри и Рон переглянулись, пока професср проверял зелье у Драко Малфоя, чей котёл дымился ядовито-жёлтым паром.
Гарри (приглушённо, наклоняясь к Рону): Нам нужно достать эфир.
Рон (сжав в руке обгоревший пергамент с рецептом): Но как мы откроем этот шкаф? Он же заперт.
Снейп внезапно возник за их спинами, словно материализовавшись из тени. Капля синей жидкости упала в котел с зельем Рона и Гарри. Жидкость мгновенно вспыхнула фиолетовым, как грозовое небо.
Снейп (с наслаждением растягивая слова): Как ожидаемо.
Пока профессор поворачивался к столу Пэнси Паркинсон, Гермиона незаметно бросила в котёл парней сушёную колючку чертополоха. Жидкость взорвалась бурлением, выплёскиваясь через край.
Снейп (резко обернувшись, палочка уже была направлена на котёл): Что вы добавили, мистер Уизли?
Из котла вырвался столб фиолетовой пены, забрызгав парты, мантии и даже потолок. Капли липли к лицу Снейпа, стекая по его крючковатому носу.
Снейп (произнося слова сквозь стиснутые зубы): Остаётесь убирать кабинет после занятия!
Парни растерянно смотрели на Гермиону, которая, притворяясь испуганной, сунула руку в карман с флаконом нейтрализатора.
Гермиона (шёпотом, поправляя очки): Не благодарите.
Гарри понял замысел подруги и едва сдержал улыбку. Когда урок закончился, а Снейп удалился в подсобку, парни взяли швабры. Но едва дверь захлопнулась, они бросили уборку и рванули к шкафчику.
Рон (тыча палочкой в замок, покрытый рунами): И как нам его открыть?
Гарри применил заклинание «Алохомора», но искры лишь беспомощно чиркнули по металлу.
Рон (фыркая): Ты думаешь, Снейп такой идиот?
Гарри (сжимая палочку крепче): Ничего другого не остаётся…
Он занёс руку для заклинания «Бомбарда», но дверь с грохотом распахнулась. В класс ворвалась Гермиона, её волосы растрепались от бега.
Гермиона (перехватывая руку Гарри): Стой!
Девушка подошла к шкафчику, изучая замок. Её пальцы скользнули по замысловатому узору, а губы шептали заклинание.
Гермиона (чётко, как на экзамене): Аперти этмих!
Замок щёлкнул, будто вздохнув с облегчением. Рон ахнул, хватая флакон с эфиром жирянки, который пах мятой и грозой.
Гермиона (сунув флакон в сумку): Вам ещё полкабинета мыть.
Она выскользнула за дверь, оставив друзей с притворно-виноватыми лицами. На лестнице Гермиона, не глядя под ноги, столкнулась с кем-то массивным.
Гойл (схватив её за плечо, чтобы она не упала): Эй, осторожнее!
Его тень накрыла Гермиону, как мокрая простыня. Из-за спины Гойла выступил Теодор Нотт, его узкие глаза блеснули ехидством.
Нотт (ковыряя палочкой в зубах, будто только что закончил есть слизней): Где твои извинения, грязнокровка?
Гермиона, стиснув зубы, потянулась за сумкой, которая съехала к стене. Её пальцы дрожали, когда она попыталась подняться, но Теодор резко пнул сумку ногой. Раздался звон бьющегося стекла — звук, от которого сжалось сердце.
Нотт (наклоняясь так близко, что Гермиона почувствовала запах лукового супа): Извинения где?
Тёмное пятно расползалось по ткани сумки, как чернильная клякса. «Только не эфир…» — пронеслось в голове Гермионы. Слёзы предательски выступили на глазах, но она вцепилась ногтями в ладонь, чтобы не дать им упасть.
В этот момент из-за угла показался Драко Малфой. Его холодные глаза скользнули по сцене, будто оценивая шахматную позицию.
Драко (схватив Нотта за плечо так, что тот дёрнулся): Пошли уже.
Нотт (вырываясь, но не сопротивляясь по-настоящему): Нет, пусть извинится!
Драко (шипя, как разъярённый кот): Оставь её, Нотт. Это скучно.
Он толкнул Теодора в сторону лестницы, а Гойл послушно зашаркал за ними, доедая пирог. Гермиона, всё ещё сидя на полу, дрожащими руками раскрыла сумку. Осколки склянки с эфиром блестели среди книг, как слёзы. Жидкость впиталась в пергаменты, оставив фиолетовые разводы — зелье было потеряно.
______________________________
Мира сидела в углу библиотеки, где свет магических фонарей сливался с золотом заката за витражными окнами. Перед ней громоздились книги: «Тайны лунных эссенций», «Ритуалы древних кельтов». Её перо царапало пергамент, выписывая пункт за пунктом, но строчки расплывались — в списке всё ещё зияла дыра вместо эфира жирянки. «Украли, разбили, и теперь…» — мысль прервалась, когда чьи-то пальцы, пахнущие сандалом и осенним ветром, закрыли ей глаза.
Драко (приглушённо, чтобы не привлечь мадам Пинс): Угадай, кто?
Девушка на секунду позволила себе улыбнуться, почувствовав, как его мантия касается её плеча.
Мира (притворно задумчиво): Даже не знаю. Наверное, кто-то со светлыми волосами… и слишком дорогим одеколоном?
Он чмокнул её в щёку, оставив прохладное пятно от губ, и уселся рядом, сдвинув стопку фолиантов. Его взгляд скользнул по исписанному листу, потом к её сжатым кулакам.
Драко (играя с её прядью волос): Что-то случилось?
Мира (швырнув перо так, что чернильница вздрогнула): Я злюсь!
Он поднял брови, привычно ожидая бури. Мира редко теряла самообладание.
Мира (тыча пальцем в воздух, будто протыкая невидимого Нотта): Почему твои одноклассники такие идиоты?
Драко (замерев, палец непроизвольно дёрнулся к карману, где лежала склянка): Кто-то из них тебя обидел?
Мира (вздохнув, как будто выдыхая дым ярости): Не меня. Гермиону. Они разбили… — голос сорвался, — то, что мы добывали три недели.
Она сползла на груду книг, словно её кости превратились в желе. Пергамент с расплывшимися чернилами упал на пол.
Драко (прикоснувшись к её спине, где под мантией прощупывался позвонок за позвонком): Может, я могу помочь?
Мира (глядя куда-то сквозь стеллажи, где танцевала пыль в луче света): Только если умеешь делать эфир из цветков жирянки за ночь.
Она встряхнулась, резко вскочив, и принялась хлопать себя по щекам, будто пытаясь вернуть краски жизни.
Мира (сквозь хлопки): Нужно собраться!
Драко (схватив её запястье, чтобы остановить): Только не переусердствуй.
Он обнял её, вдохнув запах пергамента и её волос — лаванда и что-то горькое, как полынь. Поцеловал в макушку, оставив на столе яблоко, такое зелёное, что казалось вырезанным из изумруда.
Драко (уже от двери, обернувшись): Не забывай, что даже волшебницы должны есть.
В коридоре у кабинета зельеварения он почти столкнулся со Снейпом, чья тень скользила по стенам, как живая.
Драко (с лёгким поклоном, как учил отец): Профессор.
Снейп (остановившись, палец на замке кабинета): Да, мистер Малфой?
Голос декана напоминал шелест змеиной кожи — шипящий, но без угрозы.
Драко (снизив тон, будто признаваясь в слабости): Меня мучает бессонница. Отец… — он сделал паузу, заставив Снейпа нахмуриться, — мы поссорились.
Снейп изучал его лицо, будто читая между строк. Драко заставил руку не дрожать, вспоминая, как Мира сжимала разбитую склянку.
Снейп (после паузы, доставая ключ с цепочки): Вам нужна настойка пустырника?
Драко (с лёгкой улыбкой, которую отрабатывал перед зеркалом): Спасибо, профессор, но моя бессонница… другого свойства.
Замок щёлкнул. Снейп исчез в кабинете, вернувшись с флаконом, где жидкость переливалась, как расплавленный аметист.
Снейп (передавая склянку, но не отпуская): Две капли перед сном. Больше — и кошмары станут вашими спутниками.
Драко (пряча флакон во внутренний карман, где лежал носовой платок с инициалами): Благодарю за совет.
В библиотеке Мира всё ещё сидела, уткнувшись носом в книгу. Свет фонаря рисовал золотые блики на её волосах. Драко подошёл бесшумно, как учили в Слизерине, и сжал кулаки за её спиной.
Драко (касаясь губами её уха): Угадай, в какой руке?
Мира прикоснулась к его ладони, где сквозь тепло кожи угадывался контур склянки. Драко медленно разжал пальцы, и флакон заиграл в свете фонарей, будто пойманная звезда. Глаза девушки расширились, отражая фиолетовые блики.
Мира (шепотом, будто боясь спугнуть чудо): Драко… Как ты её достал?
Он молча улыбался, наблюдая, как её пальцы дрожат, обхватывая флакон. Запах жирянки — горьковатый, как дым костра — смешался с ароматом старых книг.
Драко (проводя пальцем по её запястью, где пульс бился как крыло колибри): Просто попросил.
Она завернула эфир в шелковистую пергаментную бумагу, чей шелест напоминал шёпот листьев, и бережно убрала в сумку. Когда Мира подняла взгляд, её щёки горели, как закат над озером.
Мира (прижимая сумку к груди): Спасибо… Огромное.
Драко шагнул ближе, его тень слилась с её силуэтом.
Драко (наклоняясь так, что прядь волос коснулась её носа): Принимаю благодарности только в одном виде.
Его дыхание пахло мятной жвачкой и чем-то опасным, как гроздья белладонны. Мира замерла, чувствуя, как его палец скользнул по линии подбородка.
Драко (едва слышно, губы в сантиметре от её уха): Ты уже закончила?
Мира (кивнув, сглотнув комок волнения): Да… Только книги расставить.
Он взял стопку фолиантов, аккуратно обходя лужи застывшего воска на полу. Мира шла следом, её пальцы скользили по корешкам, находя каждому том место — «Магическая ботаника» между «Токсикологией» и «Лунными циклами».
В глубине между стеллажами, где пыль висела как вуаль, Драко внезапно притянул её к себе. Его рука обвила талию, вторая приподняла подбородок, будто проверяя хрупкость фарфора. Поцелуй начался с лёгкого прикосновения, как крыло бабочки, но быстро превратился в бурю — губы Миры отвечали жаром, пальцы впились в его мантию, сминая шёлковую подкладку.
Он оторвался первым, дыхание сбивчивое, как после полёта на мётле.
Драко (поправляя воротник, где пуговица оторвалась): Нам пора.
У двери её спальни он задержал её за руку, его большой палец рисовал круги на внутренней стороне запястья.
Драко (целуя тыльную сторону ладони, где синела вена): Спокойной ночи, Мира.
Она встала на цыпочки, её губы коснулись его рта — быстро, как вспышка света, оставив послевкусие яблока и чего-то запретного.
Мира (уже за дверью, голос дрожал смехом и волнением): Спокойной ночи, Драко.
________________________
Комната русских волшебников напоминала алхимическую лабораторию древних магов. На полу, усыпанном сушёными травами, лежала дубовая доска с выжженными рунами. Над спиртовой горелкой клубился пар из миниатюрного серебряного котла. Рядом на бархатной ткани аккуратно выстроились склянки — янтарные, изумрудные, кроваво-красные. Возле доски лежали ритуальные инструменты: обсидиановый нож с рукоятью из кости и молоток, покрытый странными символами.
Алекс сидел на корточках, тонким лезвием снимая кору с ветвей плакучей ивы. Стружки падали спиралями, как змеиная кожа. Ольга открыла резной ларец, откуда донёсся глухой квакающий звук.
Рон (отодвигаясь к стене, где висели сушёные летучие мыши): Выглядит всё это… колдовски.
Ольга (поправляя серебряный обруч на волосах): Чёрная магия не бывает уютной, Уизли.
Гермиона сжала руку Рона, чувствуя, как его ладонь вспотела.
Гарри (уверенно кладя меч Годрика на колени): Доверься им.
Ольга (раскладывая пять чёрных свечей по кругу): Мы проводили этот ритуал двадцать раз. В России.
Она чиркнула ногтем, и свечи вспыхнули кроваво-красным пламенем. Мира наполнила котёл родниковой водой, шепча молитву на старославянском. Под её ладонью на доске проступила пентаграмма, светящаяся как лунная дорожка.
Мира (доставая из ларца лягушку с глазами цвета нефрита): Добровольная жертва священна.
Она угостила земноводное кузнечиками, обмазанными мёдом. Лягушка лениво проглотила угощение, даже не попытавшись прыгнуть. Когда Мира погладила её бугристую спину, на коже остался золотистый след.
Алекс (переворачивая лягушку, обнажая молочно-белое брюшко): Время.
Обсидиановый нож вонзился в лапки, пригвоздив жертву к доске. Гермиона отвернулась, её плечи дёрнулись. Русские волшебники работали синхронно — Мира влила в котёл эфир жирянки, заставив жидкость забурлить фиолетовым пламенем, пока Ольга скальпелем извлекала каплю крови из сердца земноводного.
Рон (прикрывая глаза ладонью, сквозь пальцы наблюдая за ритуалом): Я пожалел, что съел пудинг…
Котёл задымил сизым паром, когда Мира бросила туда высушенные лепестки ночной фиалки. Алекс методично вбивал ивовые колышки, его лицо было спокойно, будто он мастерил скворечник, а не проводил тёмный обряд.
Мира (погружая руку в пар, который не обжигал): Сердце — последний дар.
Она аккуратно извлекла пульсирующий орган, ещё трепещущий в её ладони. Бросив его в котёл, девушка начала читать заклинание, голос дрожал как струна арфы. Ольга проколола палец серебряной иглой, капля крови упала в кипящую смесь — пламя на миг позеленело, заполнив комнату запахом гниющих лилий и болотной тины.
Алекс (задувая свечи движением руки): Готово.
Рон облокотился на стену, его лицо приобрело оливковый оттенок.
Рон (вытирая лоб): Я б предпочёл снова драться с пауками…
Мира (переливая зелье в хрустальный флакон): Прими как комплимент.
Она бережно убрала котёл и доску с останками лягушки в дубовый шкаф, чьи дверцы были испещрены защитными рунами.
Гермиона (разглядывая флакон, где жидкость переливалась как радуга): Что теперь?
Ольга (запирая шкаф тремя висячими замками): Тьма должна выносить дитя. Через два дня зелье пробудится.
Гарри (сверяясь с луной в окне): Как раз к третьему испытанию.
Рон (внезапно оживившись): Стойте! Откуда у вас второй эфир?
Мира покраснела, будто её поймали на краже печенья.
Мира (теребя край кофты): Драко… помог.
Троица замерла, будто услышав проклятие.
Гермиона, Рон и Гарри (хором): Малфой?!
Ольга (одобрительно хлопнув Миру по плечу): Нашла подход к змею.
Рон (фыркнув, но с долей восхищения): Видимо, ты и его приворожила.
Смех разрядил напряжение. Когда гриффиндорцы уходили, Мира поймала взгляд Гермионы — в нём читалось: "Мы ещё поговорим".
___________________________
День второго испытания.
Ветер с озера рвал волосы и мантии, разнося запах мокрого тростника. Трибуны гудели как улей — слизеринцы скандировали имя Седрика, гриффиндорцы перекрикивались, пытаясь поддержать Гарри. Мира стиснула перила, её ногти впились в дерево. Рядом Драко стоял, засунув руки в карманы, будто случайный зритель.
Дамблдор (голос, усиленный заклинанием, раскатился над водой): Чемпионы расшифровали подсказки. Теперь им предстоит доказать, что истинное понимание рождается в действии. У них… — он взмахнул палочкой, и гигантские песочные часы взмыли над озером, — один час.
Выстрел из волшебной хлопушки разрезал воздух. Крам нырнул, как торпеда, подняв фонтан брызг. Флёр последовала за ним, её серебристое одеяние мелькнуло, словно чешуя русалки.
Гарри сделал шаг вперёд — подошва скользнула по мокрому причалу.
Мира (сорвавшись на крик, махнув рукой с едва заметным движением запястья): Активаро дуат!
Вода сомкнулась над головой Гарри, поглотив звуки мира. Холод впился иглами в кожу, но через мгновение жар зелья разлился по венам, как расплавленный металл. Его рёбра сжались — и вдруг расправились, пропуская воду сквозь новые жабры. Пальцы, сплетённые перепонками, блестели в тусклом свете.
На трибуне:
Драко (прислонившись к столбу, жевал жвачку с преувеличенным безразличием): Надеюсь, твой герой не утонет. Будет неловко.
Мира (не отводя взгляда от водной глади, где мелькали тени): Он справится. А ты… — она обернулась, поймав его взгляд, — когда-нибудь научишься болеть не только за своих?
Толпа взревела — Седрик вынырнул, таща за собой девушку из Когтеврана. Его имя прокатилось волной.
Драко (сжав перила так, что костяшки побелели): Он сам полез в эту ловушку.
Мира (резко повернувшись, её голос зазвучал как лезвие): А если бы это был ты? Если бы все кричали, что ты обманщик, а ты боролся бы там… — она ткнула пальцем в озеро, — один?
Он замер. Внезапно представил: темнота, щупальца гриндилоу, хрип в лёгких… Глотание стало болезненным.
Под водой:
Вода сдавила виски, как тиски. Гарри рванул вперёд, но ноги будто превратились в свинец. Зелье гнало по жилам адреналин и страх — смесь горькая, как полынь. Его новые жабры судорожно хлопали, фильтруя ледяную влагу. Жар в груди сменился ледяным ожогом. Гарри судорожно сглотнул, ощущая, как вода заполняет новые жабры — щелевидные, пульсирующие. Его руки, покрытые иссиня-чёрной чешуёй, метались в зелёной мгле, цепляясь за водоросли. Плавники на бёдрах дёргались, как у раненой рыбы.
Гарри (мысленно, пузыри вырвались изо рта): Это… я?
Отражение в треснувшем зеркале статуи Тритона показало чужое лицо — с выпученными глазами и перепончатыми ушами. Он рванул вперёд, рассекая воду когтистыми ладонями. Водоросли цеплялись за ноги, словно руки утопленников, шепчущих проклятия.
На подводной площади:
Руины древнего города проступали сквозь ил: обломки мраморных колонн, затонувшие лодки с призрачными силуэтами гребцов. Статуя Тритона возвышалась как подводный Вальгалла, её трезубец, покрытый ракушками, указывал в чёрную бездну.
Гарри (заметив Рона и Гермиону):
Их тела, прикованные к каменным плитам, извивались в такт течению. Цепи оставляли кровавые полосы на запястьях Гермионы. Рон, бледный как луна, пытался зубами перегрызть верёвку.
Крам (проплывая мимо, его акулья пасть искривилась в усмешке): Мой трофей! — рычание донеслось сквозь воду.
Челюсти сомкнулись на цепи одной из пленниц. Металл лопнул с хрустом ломающихся костей. Гарри рванул к Гермионе.
Алекс (появившись справа, жабры на шее трепетали как крылья летучей мыши): Выбирай! — его рука указала на Рона, чьё лицо исказил немой крик.
Гарри вонзил когти в цепь Гермионы. Чешуйки на руках вспыхнули фосфоресцирующим светом. Металл заскрипел, но не поддавался. Где-то позади Седрик метнул Редукто — взрывная волна разметала стаю гриндилоу, чьи жёлтые глаза мерцали в темноте.
Гермиона (мысленно, её губы сложились в слово): СПЕШИ.
С треском лопнувшее звено цепи ударило Гарри в грудь. Он отшвырнул оковы, хватая Гермиону за талию. Её тело обвисло, пузырьки воздуха вырвались изо рта.
Внезапно:
Тень накрыла их. Гигантский гриндилоу, размером с гиппогрифа, плыл сверху. Его щупальца, усеянные ядовитыми шипами, метнулись к Гарри.
Гарри (оттолкнув Гермиону к Алексу): Вверх! — мысленный крик пронзил воду.
Он схватил обломок якоря, вонзив его в слизистое тело твари. Чёрная кровь заклубилась, превращая воду в чернильную пелену. Гриндилоу завизжало, бьющееся в агонии, подняло ил со дна. Гарри увидел последнюю пленницу. Девочка из Шармбатона, бледная как смерть, металась в цепях. Русалки окружили её, трезубцы направлены на Гарри. Их голоса зазвучали хором, как скрип умирающих скрипок: Один… Забери только одного…
Гарри огрызнулся шипящим гортанным звуком. Русалки отпрянули, узнав в его рычании древний язык глубинных тварей. Когти рассекли верёвки — девочка всплыла, как пробка.
На поверхности:
Кожа Гарри побелела, жабры схлопнулись. Он забился в конвульсиях, выталкивая пленницу к свету. Алекс, наполовину вынырнув из воды, схватил его за воротник: Дыши, чёрт возьми!
Флёр (вцепившись в Гарри мокрыми руками): Ты спас её… ты спас мою маленькую сестренку… — её слёзы смешивались с озёрной водой.
Дамблдор (голос прокатился над озером, заглушая ропот): Мистер Поттер продемонстрировал не только мастерство, но и благородство, достойное истинного волшебника!
Слизеринцы заглушили аплодисменты шиканьем. Драко, стоя в стороне, разминал ладонь — на коже остались следы от ногтей. Его взгляд скользнул к Мире, чья улыбка светилась ярче маяка.
Гарри (кашляя водой, Гермионе, обёрнутой в полотенце): Я… я не успел…
Алекс (швырнув ему термос с огненным виски): Зато ты сделал то, на что другие не способны.
Вода в озере успокоилась, скрывая в глубине обломки цепей и чёрную кровь. Где-то там, в тени статуи, гриндилоу доедало остатки верёвок — последние следы битвы, о которой будут говорить ещё долго.
Глава 7: Пробудившаяся способностьДамблдор наблюдал в окно за тренировкой учеников Колдотворца. Он внимательно следил за действиями молодых волшебников. Несмотря на юный возраст, их движения и мастерство были впечатляющими.
«Именно то, что мне нужно», — подумал профессор.
Дамблдор спустился во двор. Молодые волшебники почтительно поприветствовали его и оставили наедине с их директором.
Дамблдор: Мария, подготовка ваших учеников меня восхищает.Светлова: Благодарю вас.
Светлова учтиво поклонилась коллеге.
Дамблдор: Хочу предложить вам прогуляться.
Альбус жестом указал в сторону теплиц. Директор Колдотворца приняла приглашение.
Дамблдор: Я вижу, ребятам здесь нравится.Светлова: Да, они подружились с вашими студентами.Дамблдор: Это прекрасно. Главное, чтобы Гарри ни о чём не догадался.Светлова: Не волнуйтесь, Альбус. Они просто дети, которые искренне дружат и помогают друг другу.
Директор Хогвартса задумчиво погладил бороду.
Дамблдор: Надеюсь, эта дружба будет крепнуть с годами.
Профессора обменялись улыбками.
Светлова: Альбус, ты уже общался с Мирославой?Дамблдор: Как раз собираюсь навестить их с Хагридом. Они скоро будут кормить дракона.
Госпожа Светлова дружески похлопала Дамблдора по ладони и одобрительно кивнула.
Светлова: Ты выбрал отличный момент.
Директор Хогвартса подошёл к загону. Внутри огороженной территории мирно трапезничал трёхглавый дракон. Лесничий и русская волшебница чистили его чешую, о чём-то оживлённо беседуя.
Дамблдор: Ну, как себя чувствует наш питомец?
Лесничий и девушка обернулись. Хагрид жестом дал понять, что справится сам. Мира подошла к изгороди.
Мира: Всё прекрасно. Уже адаптировался и очень привязался к Хагриду.Дамблдор: Его сложно не полюбить.
Профессор и волшебница рассмеялись.
Дамблдор: Мисс Водянова, могу ли я с вами побеседовать?
Девушка одобрительно кивнула.
Мира: Мне нужна минута, чтобы снять рабочую одежду.
Волшебница поспешила избавиться от резиновых сапог, фартука и перчаток. Через мгновение она вернулась к профессору.
Дамблдор: Госпожа Светлова рассказала мне о вашей пробудившейся способности. Что за видения вам являются, мисс Водянова?
Мира задумчиво сомкнула пальцы.
Мира: Это… Не знаю, как объяснить… Сюжеты. Я вижу фрагменты событий из будущего. Иногда один эпизод, иногда несколько. Именно эти многомерные видения сложнее всего.Дамблдор: Почему же?Мира: Части одного сюжета приходят в разное время… и не в хронологическом порядке. Собрать их правильно — почти головоломка.Дамблдор: Удивительно. Как же вы определяете верную последовательность?Мира: Пока никак… Лишь когда события начинают сбываться, всё встаёт на места.
Девушка посмотрела на профессора, сжав губы.
Мира: В одном из видений я видела вас.Дамблдор: И что же там происходило?
Профессор заметил, как её взгляд стал тяжёлым, словно пронизывающим время.
Мира: Вашу смерть.
Дамблдор медленно провёл рукой по бороде, не отводя глаз.
Дамблдор: И каковы обстоятельства?
Мира протянула ладонь вверх, жестом приглашая его повторить движение.
Мира: Положите руку на мою.
Дамблдор повиновался. Едва их ладони соприкоснулись, глаза Миры вспыхнули серебристым светом. Директор Хогвартса погрузился в туманный образ: чья-то тень наводила на него палочку. «Авада Кедавра!» — прозвучал хриплый голос, знакомый, но неуловимо искажённый. Зелёный луч пронзил грудь, и тело профессора рухнуло в бездну.
Дамблдор вздрогнул, вернувшись в реальность. Свечение в глазах девушки угасло.
Дамблдор: Поразительно! Вы можете демонстрировать видения другим?Мира: Только тем, кто в них участвует. Чужим показать не сумею.
Профессор изучающе склонил голову.
Мира: Ещё я видела Гарри… Он был на кладбище, а рядом — странный волшебник.Дамблдор: Почему странный?Мира: Его аура… Она пропитана проклятием. Ему нужен Гарри.Дамблдор: Для чего?Мира: Не знаю. Для какого-то ритуала.
Дамблдор мысленно фиксировал каждую деталь.
Дамблдор: Гарри в этом видении жив?Мира: Пока да… Но он в ловушке. Больше ничего.
Профессор наклонился к ней, понизив голос.
Дамблдор: Мира, вы показывали это видение Гарри?Мира: Нет. Я даже не знаю, когда это случится.Дамблдор: Тогда попрошу об одном…
Девушка замерла, ловя каждое слово.
Дамблдор: Не говорите ему об этом до конца Турнира. Обещаете?
Мира кивнула, не колеблясь.
Дамблдор: Этот волшебник… он крайне опасен. Между ним и Гарри — особая связь.Мира: Поэтому вы попросили нас присматривать за ним?
Уголки губ Дамблдора дрогнули в полуулыбке.
Дамблдор: Вы невероятно проницательны, мисс Водянова.
Теперь директор ясно осознавал, какая угроза нависла над самой Мирой. И какие последствия ждут её на родине, если способности станут известны.
Дамблдор: После Турнира мы всё расскажем Гарри. А пока — продолжайте наблюдать, как прежде. Договорились?Мира: Да, профессор. Можете на меня положиться.Дамблдор: В этом я не сомневаюсь, юная леди. Благодарю за беседу.
Мира поклонилась и направилась к друзьям. Дамблдор же вернулся в кабинет, извлёк серебристую нить воспоминаний и отправил её в Омут Памяти. Усевшись в кресло, он закрыл глаза, мысленно собирая пазл из обрывков будущего.
Глава 8: Финальное испытаниеДень финального испытания. Алекс и Ольга отрабатывали заклинания во дворе, а Мира с утра едва стояла на ногах. Ломота в мышцах, туман в голове — будто кто-то вытягивал из неё силы. С трудом добравшись до ванной, она ухватилась за раковину. Зубная щётка грохнулась в поддон, когда зрачки девушки внезапно расширились, поглотив радужку.
Видение накрыло волной: Гарри, бледный как мел, целился палочкой в кого-то невидимого. Его губы шептали: «Экспеллиармус!» — но тень лишь смеялась. Затем — вспышка зелёного света, и кубок, пульсирующий синим свечением. «Портал…» — эхом отозвалось в сознании.
Мира очнулась, скорчившись на кафеле. Дрожащие пальцы впились в плитку, пытаясь удержать равновесие.
____________________________
Лабиринт возвышался на заднем дворе Хогвартса, его стены из колючего боярышника шевелились, словно живой организм. Шипы, покрытые ядовитым блеском, цеплялись за одежду болельщиков, словно предупреждая об опасности.
Русские студенты подошли к месту старта вместе со Светловой. Директор Колдотворца что-то горячо обсуждала с Дамблдором, пока Мира проверяла телепатическую связь с Алексом.
Алекс: Ты в порядке?Мира: Сейчас лучше… Но будь осторожен. Чувствую, сегодня всё пойдёт не по плану.
Парень нахмурился, но кивнул.
Мира: И не спускай глаз с Гарри. Если что — сигнал.
Она обняла его, как вдруг подбежали Рон, Гермиона и сам Поттер.
Гарри: Ну, чемпион, готов к славе?Алекс: Готов к адреналину!
По сигналу Дамблдора участники рванули в лабиринт. Стены смыкались за их спинами, ветви хватали за руки, будто пытаясь удержать.
Гарри влетел в очередной поворот, спотыкаясь о корни, выпирающие из земли, как костяные пальцы. Воздух гудел от магии, пропитанной гнилостным запахом сырой листвы. Колючки боярышника царапали щёки, оставляя на коже жгучие полосы, но он не останавливался — голубой отсвет манил сквозь чащу, словно маяк в кромешной тьме. Стены лабиринта дышали, сжимаясь и разжимаясь, а ветви хлопали по спине, будто пытаясь отшлёпать нарушителя.
Он рванул вперёд, разорвав рукавом паутину, и вдруг земля под ногами провалилась. Гарри едва успел отпрыгнуть — из трещины выползли чёрные лозы, шипящие, как змеи. «Редукто!» — выдохнул он, и взрывная волна разметала преграду, осыпав его дождём щепок.
Где-то справа, за стеной из шипов, послышался топот. Седрик? Или… Гарри замер, прислушиваясь. Шёпот ветра сливался с чьим-то прерывистым дыханием. Сердце колотилось так громко, что он почти не слышал собственных мыслей: «Дальше. Только вперёд».
Внезапно куст перед ним расступился, открывая прямой путь к кубку. Слишком прямой. Слишком… ловушка. Но голубой свет пульсировал, гипнотизируя. Гарри бросился вперёд, и в тот же миг земля содрогнулась — из-под корней вырвались щупальца плюща, обвивая лодыжки. Он рухнул на колени, царапая ладони о камни, но продолжал ползти, вырываясь из цепких пут.
— Кубок! — его крик сорвался в хрип, когда он увидел Седрика, выскакивающего из параллельного прохода.
Оба рванули к трофею. Ветви хлестали по лицу, шипы впивались в кожу, но боль растворилась в адреналине. Их пальцы почти одновременно сомкнулись на ручках кубка.
И мир взорвался светом. Алекс, продираясь сквозь чащу, увидел лишь вспышку света.
Алекс: Нет!
Кубок исчез, оставив лишь чёрный постамент. Небо над Хогвартсом почернело.
__________________________
Кладбище
Холодный ветер пробирался под мантию, заставляя Гарри дрожать всем телом. Его руки были скованы магическими цепями, вгрызающимися в плоть, а сам он был намертво прикован к древнему надгробию, покрытому вековым мхом. Луна, пробивающаяся сквозь кроны деревьев, отбрасывала жуткие тени, превращая каждый камень в монстра.
В нескольких шагах от него лежал Седрик — неподвижный, бледный, словно высеченный из мрамора. Его глаза были широко раскрыты, в них застыло выражение непередаваемого ужаса. А рядом, словно воплощение самого зла, корчился человек в изодранной одежде. Его длинные пальцы, покрытые струпьями, дрожали, когда он водил палочкой над бурлящим котлом.
Мерзкий запах горелой плоти наполнял воздух. Незнакомец, хрипя и кашляя, отрубал себе кисть ржавым ножом. Кровь, тёмная и вязкая, капала в зелье, превращая его в бурлящую смесь.
Гарри (из последних сил): Кто… кто ты такой?!
Человек поднял голову. Его глаза горели лихорадочным огнём, а смех, вырвавшийся из горла, напоминал предсмертный хрип. Он поднял окровавленный нож и, не отрывая взгляда от Гарри, капнул его кровью в котёл.
Зелье забурлило, выбрасывая чёрные клубы дыма. Они скручивались в спираль, поднимаясь всё выше, пока не сформировали фигуру. Бледная кожа, словно выточенная из мрамора, красные глаза, горящие адским пламенем, змеиные ноздри…
Волдеморт (пронизывающим до костей голосом): О, мой дорогой Питер… Ты превзошёл все мои ожидания.
Его голос, холодный и расчётливый, пробирался под кожу, замораживая кровь в жилах. Гарри почувствовал, как ужас сковывает его тело, как страх парализует разум. Он знал — это конец. Настоящий конец.
Тёмный Лорд сделал шаг вперёд, и тени, словно живые существа, потянулись к нему, приветствуя своего повелителя.
___________________________
Хогвартс.
Древние своды замка словно затаили дыхание, наблюдая за происходящим. Серебристая дымка, похожая на призрачный туман, вырвалась из-под ног Миры и Ольги, окутав их полупрозрачным саваном. В мгновение ока магический вихрь перенес девушек к Алексу, который стоял у опустевшего постамента, с тревогой вглядываясь в пустоту.
Мира (срывающимся от волнения голосом): Где они?! Что произошло?!
Алекс (с досадой в голосе): Исчезли вместе с кубком. Это был портал! Кто-то заранее подготовил ловушку!
Ольга, не говоря ни слова, протянула руку к постаменту. Её пальцы едва коснулись холодного камня, и по телу пробежала волна магической энергии. Остаточное свечение, едва заметное человеческому глазу, пульсировало в том месте, где только что находился кубок.
Ольга (твердо, с уверенностью в голосе): Кто-то подменил кубок. Это была подстава. Мы должны вернуть его! Любой ценой!
Время словно замедлило свой бег. Трое магов взялись за руки, их пальцы переплелись в едином порыве. Древние руны на их ладонях засветились призрачным светом, готовясь к ритуалу. Белое сияние, исходящее от Миры, переплеталось с алым пламенем Ольги, создавая вокруг них ослепительный вихрь магической энергии. Их голоса, слившись в единый мощный поток, прорезали тишину, заставляя древние камни замка вибрировать в ответ на заклинание.
Вместе (громко, с силой, от которой дрожали стены): ГОБЛЕТ ИГНИС АУДИ МИ! АПЕРИ ПОРТАМ!
Воздух затрещал, словно натянутая струна арфы, не выдержав давления магической силы. Пространство вокруг них исказилось, словно зеркало, в которое бросили камень. Сгусток чистой энергии, похожий на расплавленное стекло, вырвался из центра их треугольника.
______________________
Мрачное кладбище тонуло в чернильной тьме. Лишь редкие всполохи зелёных огней освещали жуткую сцену, когда из ниоткуда материализовались Пожиратели смерти. Они опустились на колени перед своим повелителем, их капюшоны скрывали лица, но в воздухе витал запах благоговейного страха.
Волдеморт возвышался над своими последователями, его взгляд скользил по коленопреклонённым фигурам с нескрываемым презрением.
Волдеморт: Никто из вас не осмелился возродить меня… все эти годы… трусливые псы!
Его красные глаза остановились на Гарри. Тёмный Лорд приблизился к юноше с грацией охотящегося хищника. Длинные пальцы с чёрными ногтями приподняли прядь волос, обнажая шрам. В его взгляде читалось откровенное пренебрежение.
Волдеморт: Принесите мне палочку.
В этот момент каменные объятия статуи рассыпались в прах. Гарри рухнул на влажную траву, но мгновенно вскочил на ноги. Его палочка взметнулась в защитном жесте, нацеленная прямо в грудь Волдеморта.
Их заклинания столкнулись в воздухе, породив ослепительную вспышку. Палочки схлестнулись в смертельном танце, и Гарри почувствовал, как силы покидают его. Тёмный Лорд был намного сильнее, его магия давила, словно невидимая тяжесть.
Гарри: (про себя) Я не могу проиграть… не сейчас!
И вдруг… Кубок! Он пульсировал странным светом, вибрировал, словно живой. Мерцание становилось всё ярче, будто пытаясь привлечь внимание, дать какой-то знак в этой смертельной схватке.
_________________________
Маги из Колдотворца, изнемогая от напряжения, продолжали взывать к пропавшему кубку. Их тела дрожали от колоссального усилия, а магические ауры пульсировали, словно готовые вот-вот разорваться от перенапряжения.
Каждый мускул, каждая клеточка их тел работала на пределе возможностей. Пот струился по лицам, заливая глаза, но они не замечали этого, полностью поглощённые заклинанием. Их голоса, сначала уверенные и сильные, теперь звучали хрипло, срываясь от напряжения.
Три ослепительных столпа света, словно протыкая небесный свод, устремились ввысь. Они переливались всеми оттенками радуги, сплетаясь в причудливый узор, который завораживал и одновременно пугал своей мощью. Свет был настолько ярким, что зрители невольно зажмурились, прикрывая глаза руками.
В толпе наблюдателей пробежал шёпот изумления. Все, как один, повернули головы к этому невероятному зрелищу. Даже воздух, казалось, замер в ожидании чуда.
Светлова и Дамблдор обменялись тревожными взглядами. В их глазах читалось понимание того, какой ценой даётся этот ритуал. Директор Хогвартса слегка кивнул, признавая мастерство воспитанников Светловой, но в глубине его голубых глаз таилась тревога за исход этого опасного предприятия.
Маги продолжали выкрикивать заклинание, вкладывая в него последние крохи своих сил. Их губы едва шевелились, но слова, словно раскаты грома, разносились по территории Хогвартса._______________________
Внезапная волна тепла охватила Гарри. Он почувствовал, как чьи-то сильные руки обхватили его плечи, оттаскивая от смертельной схватки. Оглянувшись, он замер от изумления: перед ним стояли те, кого он считал навсегда потерянными. Джеймс и Лили Поттер, их глаза светились любовью и гордостью. Рядом с ними стояли другие жертвы Волдеморта — призрачные фигуры тех, кто отдал свои жизни в борьбе со злом.
Впереди всех стоял Седрик, его лицо было спокойным и умиротворённым. Их взгляды встретились, и Гарри прочитал в глазах друга не осуждение, а понимание.
Седрик: (тихо, но твёрдо) У нас есть лишь миг. Мы задержим его. Беги к кубку, Гарри. Спасайся!
Призрачные фигуры начали светиться мягким, успокаивающим светом. Они образовали вокруг Волдеморта светящееся кольцо, отвлекая его внимание. Тёмный Лорд зарычал от ярости, но было уже поздно.
Гарри почувствовал, как его палочку вырывает из рук. Но вместо страха в его сердце вспыхнула надежда. Он бросился к безжизненному телу Седрика, его ноги едва касались земли.
В этот момент до его слуха донёсся голос Миры, полный тревоги и надежды:
Мира: Гарри! Гарри, держись!
Каждый шаг приближал его к спасению. Кубок пульсировал в воздухе, словно маня к себе. Собрав последние силы, Гарри протянул руку, и магический артефакт послушно влетел в его ладонь.
Яркая вспышка озарила пространство. Портал раскрылся перед ним, словно врата в новую жизнь. Время словно остановилось, когда Гарри шагнул в неизвестность, унося с собой надежду и память о тех, кто пожертвовал собой ради его спасения.
________________________
Последние отзвуки заклинания растворились в воздухе. Русские волшебники, измученные до предела, разомкнули переплетённые руки и без сил рухнули на траву у постамента. Их тела содрогались от усталости, а магические ауры едва теплились. Мира лежала неподвижно, её дыхание было едва уловимым.
Алекс и Ольга метнулись к безжизненной однокласснице. Волков осторожно поднял девушку на руки, его сердце готово было выпрыгнуть от тревоги.
Алекс: Мира! Мира!
Ольга, склонившись над подругой, напряжённо вслушивалась в её дыхание. Её лицо, обычно бесстрастное, сейчас выражало неподдельную тревогу.
Ольга: Да не ори ты так, она жива.
Собрав остатки сил, Ольга подняла левую руку вперёд, а правую прижала к щеке. Между пальцами её ладони начал формироваться пылающий шар, пульсирующий алым светом.
Ольга: Диремптус!
Огненный шар, сорвавшись с её ладони, прорезал густой кустарник, оставляя за собой выжженный проход. Волшебники, пошатываясь от усталости, вышли из лабиринта как раз в тот момент, когда появился Гарри, несущий на руках безжизненное тело Седрика.
Светлова, бледная как смерть, бросилась к своим ученикам. Трибуны, сначала взорвавшиеся радостными криками при виде выживших, внезапно погрузились в мёртвую тишину.
Дамблдор, словно тень, возник рядом с Гарри. Один взгляд на тело Седрика — и директор всё понял. Его лицо окаменело от горя.
Дамблдор: Гарри, что произошло?
Поттер, размазывая по лицу слёзы и грязь, срывающимся голосом рассказал о том, что видел. О том, что Волдеморт вернулся.
Гарри: Я видел его своими глазами, профессор.
Дамблдор: Я верю тебе, Гарри. Тебе нужно отдохнуть.
Гарри и потерявшую сознание Миру срочно отправили в больничное крыло, где им предстояло прийти в себя после пережитого кошмара.
______________________
В кабинете директора кипела напряжённая работа. Дамблдор вёл переговоры с министром магии, который прибыл в Хогвартс с чрезвычайной миссией. После того как Барти Крауч-младший под действием сыворотки правды во всём сознался, министр без колебаний вынес свой вердикт — казнь.
В светлой больничной палате, наполненной запахом целебных трав, собрались все друзья Гарри и Миры. За окном медленно клонилось к закату солнце, отбрасывая золотистые лучи на белоснежные простыни. Ребята, оправившись от потрясения и набрались сил, теперь жаждали узнать подробности произошедшего в лабиринте.
Друзья окружили кровати, обнимали раненых и засыпали их вопросами о том, что произошло в лабиринте. Алекс, Мира и Гарри обменялись многозначительными взглядами, но решили сохранить подробности в тайне. Мира заметила на тумбе у своей кровати зелёное яблоко. Девушка улыбнулась, вспоминая, кто мог его оставить.
Вечером друзья собрались в гостиной Гриффиндора, где царила атмосфера тепла и уюта. Мягкий свет свечей создавал причудливые тени на стенах, а в камине уютно потрескивал огонь.
Ученик 1: Ребята, жаль, что вы скоро уедете.
В гостиной повисла тяжёлая тишина. Гриффиндорцы не хотели прощаться с русскими волшебниками, с которыми успели подружиться и стать близкими друзьями. На глазах Ольги появились слёзы, и девушка не смогла сдержать всхлипывания.
Ольга: Ну вот, надо же было об этом вспомнить.
Все подошли к Ольге и стали обнимать новых друзей, делясь с ними своими чувствами и переживаниями.
Алекс: У нас ещё есть пара дней до отъезда.
После долгих разговоров русские волшебники направились в свою комнату. В одном из полутёмных коридоров Миру внезапно схватили за руку. Это был Драко. Алекс и Ольга, заметив слизеринца, тактично оставили их наедине.
Как только они скрылись из виду, Драко притянул Миру к себе и крепко обнял, словно боясь потерять.
Драко: Я чуть с ума не сошёл, когда увидел тебя без сознания.
Мира: Всё хорошо, Драко. Спасибо…
Девушка посмотрела в глаза Малфоя, и в её взгляде читалась искренняя благодарность.
Мира: За то, что навещал меня.
Мира крепко обняла парня, вцепившись руками в его мантию.
Драко: Не пугай меня больше!
Драко нежно поцеловал девушку. Послышались шаги, и ребята поспешно убежали. Они оказались у того самого окна, к которому приходили в день святочного бала. Обнявшись, они долго сидели на подоконнике, глядя на ночное небо, усыпанное звёздами. Звёзды сияли в темноте, словно маленькие маяки, разбавляя своим светом тьму.
Драко нежно гладил девушку по волосам, наслаждаясь моментом близости. Он заметил, что Мира уснула, и его сердце наполнилось нежностью.
Драко: Я люблю тебя!
Еле слышно сорвалось с его губ. Он посмотрел в небо и увидел падающую звезду. Малфой закрыл глаза и загадал желание, а по щеке девушки скатилась едва заметная слезинка.
Просидев так ещё немного, Драко осторожно разбудил Миру и проводил её до комнаты, где они расстались с тяжёлым сердцем, зная, что впереди их ждут новые испытания и, возможно, долгая разлука.
Глава 9: Прощание...На следующий день Хогвартс погрузился в траур. В Большом зале, украшенном траурными чёрными полотнами, состоялась панихида по Седрику. Тишину нарушали лишь тихие всхлипывания и шёпот молитв. Каждый в зале чувствовал тяжесть утраты, каждый помнил улыбку этого светлого юноши.
Дамблдор поднялся на возвышение. Его голос, обычно полный тепла и доброты, сейчас звучал торжественно и строго. Он говорил о важности слушать своё сердце, о том, что даже в самой беспросветной тьме всегда найдётся место свету. Его слова эхом отражались от каменных стен, проникая в самое сердце каждого присутствующего.
Несмотря на формальную победу Гарри в Турнире Трёх Волшебников, праздничное настроение было неуместным. В глазах учеников читалась печаль, а в воздухе витало ощущение надвигающейся беды.
Позднее, в уютном кабинете директора, за чашкой ароматного чая сидели Дамблдор и Светлова. Мягкий свет свечей создавал причудливые тени на их лицах, а в камине тихо потрескивали поленья.
Дамблдор: Мария, мой друг из Министерства уже заявил программу обмена. На её рассмотрение уйдёт время, и, скорее всего, немало. Но я тебя уверяю, что приложу все усилия, чтобы её приняли.
Светлова: Спасибо, Альбус. Мои вороны утром принесли весть о том, что над топями сгущается мрак. Пока Водянов бездействует. Но это пока.
Альбус: Тёмные времена наступают в разных уголках Земли. Подготовь девочек, Мария. Мне нужна будет их помощь здесь. Особенно Мирославы.
Светлова: Да, Альбус.
Их взгляды встретились, и в этом безмолвном диалоге читалось понимание того, что впереди их ждут тяжёлые времена. Будущее казалось неопределённым, но оба волшебника были готовы встретить любые испытания лицом к лицу.
________________
Весь Хогвартс собрался во дворе, чтобы проводить гостей. Серые облака нависали над замком, словно не желая отпускать дорогих сердцу учеников. Прощальная атмосфера витала в воздухе, смешиваясь с лёгкой грустью и надеждой на новую встречу.
Первыми попрощались сыновья Дурмстранга. Игорь Каркаров, держа спину прямо, вёл своих учеников к магическому кораблю. Студенты обернулись, их прощальные взмахи руками были полны достоинства и уважения. Корабль медленно погрузился в воды озера, и в последних лучах заката судно растворилось под водной гладью, оставив за собой лишь круги на воде.
Следующими были студентки Шармбатона. Их белоснежные крылатые кони, словно созданные из лунного света, ждали у края площади. Мадам Максим, с присущим ей величием, послала воздушный поцелуй покрасневшему Хагриду. Ученицы Шармбатона исполнили грациозный реверанс и заняли свои места в повозке. Могучие кони взмахнули крыльями, и повозка, словно перышко, поднялась в небо, вскоре растворившись в розовой дымке заката.
Третья повозка появилась на площади. Три бурых рысака, из ноздрей которых вырывался густой дым, нетерпеливо переступали копытами. Резная повозка, украшенная замысловатыми узорами, сверкала в последних лучах солнца. Такие же узоры украшали и ремни упряжи, словно древние руны, хранящие тайны Колдотворца.
Госпожа Светлова прощалась с Макгонагалл и Дамблдором. Их объятия были крепкими и искренними, словно они прощались не на время, а навсегда. Алекс, Мира и Ольга прощались с новыми друзьями, которые обнимали их и говорили тёплые слова. Гермиона не смогла сдержать слёз, и Ольга, увидев это, тоже расплакалась, вызвав всеобщее умиление.
Гарри: Надеюсь, мы ещё увидимся?
Поттер протянул Волкову руку. Алекс крепко пожал её.
Алекс: Не сомневаюсь.
Русских волшебников обнимали те, кто успел стать им близкими за время пребывания в Хогвартсе. Мира, порывшись в рюкзаке, достала небольшую книжку и вложила её в руки Гермионы.
Мира: Неважно, что произойдёт, главное — найти выход из любой ситуации, каким бы он ни был.
Девушка подмигнула подруге. Гермиона взглянула на обложку книги — «Чёрная магия» — и, спрятав её в карман, пока никто не видит, обняла подругу.
Драко стоял в стороне со своими друзьями с факультета. Его взгляд был прикован к Мире. Девушка заметила это и прикоснулась к броши, подаренной им, которая украшала её платье над сердцем. Драко улыбнулся, но в его глазах читалась невысказанная грусть.
Рон: Он что, даже не подойдёт попрощаться?
Рон ткнул Гермиону в бок. Она взглянула на Малфоя и впервые увидела в его глазах искренние эмоции. Драко старался держаться, но печаль лёгкой тенью лежала на его лице.
Русские волшебники заняли свои места в повозке, махая на прощание ученикам Хогвартса. Гермиона, вся в слезах, обняла Рона. Могучие копыта рысаков ударили о землю с такой силой, что земля задрожала. Кони взмыли в небо вместе с повозкой.
Драко раскрыл ладонь и выпустил бумажную бабочку. Она полетела к Мире. Девушка поймала её. Это была записка: «Я не хочу с тобой прощаться! Поэтому буду ждать нашей встречи. Столько, сколько потребуется».
Мира сложила записку и спрятала в карман. Кони, словно стрелы, мчались по небесной глади, унося повозку всё дальше и дальше. Последние лучи заходящего солнца поглотили экипаж русских волшебников, оставив после себя лишь воспоминания о встрече, которая навсегда изменила их жизни.
_________________
Жизнь в Хогвартсе постепенно возвращалась в привычное русло, но тень недавнего ужаса всё ещё витала в коридорах древнего замка. Ученики, стараясь не вспоминать о страшных событиях, погружались в повседневные заботы: они спешили на занятия, обсуждали последние новости в гостиной, готовились к предстоящим каникулам. Звон колоколов на башнях, скрип старых лестниц и весёлый гомон студентов создавали иллюзию спокойствия и безопасности.
Но не для всех эти дни были обычными. В башне директора, отделённой от внешнего мира тяжёлыми бархатными портьерами, Альбус Дамблдор проводил долгие часы за своим рабочим столом. Его проницательные голубые глаза, обычно излучающие тепло и мудрость, сейчас были полны тревоги. Директор вёл тайную переписку с друзьями и союзниками, рассылая совы во все уголки магического мира.
Перо директора летало по пергаменту, оставляя за собой следы важных сообщений. Он собирал крупицы информации, анализировал слухи и догадки, пытаясь составить полную картину планов Тёмного Лорда. В его кабинете постоянно находились карты, зашифрованные послания и древние фолианты, раскрывающие тайны тёмной магии.
По ночам Дамблдор часто выходил на башню, вглядываясь в звёздное небо. Его длинная борода колыхалась от холодного ветра, а в глазах отражалась бесконечная усталость. Он знал: надвигаются тёмные времена, и от его действий зависит судьба всего магического мира.
В коридорах замка ученики продолжали смеяться и шутить, не подозревая о той буре, что готовилась разразиться над их головами. Но тень Волдеморта уже протянулась над Хогвартсом, и только Дамблдор понимал: скоро всё изменится. Очень скоро.
Наступали тёмные времена, и эхо грядущих событий уже разносилось по древним камням замка, предвещая новые испытания и опасности.
Глава 10: ПисьмоВ глубоком молчании ночи госпожа Светлова сидела за массивным письменным столом в своём кабинете. За окном царила непроглядная полуночная мгла, лишь изредка нарушаемая отблесками пламени в камине. Треск поленьев создавал приглушённый аккомпанемент её работе — директор Колдотворца сосредоточенно подписывала кипу документов.
Внезапно тишину нарушил тихий скрип открывающегося окна. Мария подняла глаза, и её взгляд устремился в темноту. Из ночной мглы, словно тень, возник величественный чёрный ворон. Грациозно влетев в окно, он опустился на стол директора, держа в лапах запечатанный конверт с гербом Хогвартса.
— Альбус! — воскликнула Светлова, мгновенно узнав почерк друга.
Лёгким движением руки она заставила окно закрыться, а затем, не теряя времени, вскрыла конверт. Каллиграфическим почерком её коллега написал:
«Дорогая Мария!
Спешу поделиться с тобой радостными новостями. Программа обмена наконец-то утверждена! Признаюсь, пришлось изрядно потрудиться, чтобы добиться этого. В Министерстве сейчас неспокойно, как и во всей Англии.
Твой отчёт о подготовке девочек привёл меня в восторг. Они демонстрируют поразительные успехи в освоении материала. Уровень их магических способностей и навыков значительно возрос. Ты поистине великолепный наставник!
В настоящее время я вынужден часто отлучаться из школы. Это письмо я пишу не из своего директорского кабинета. К твоему сведению, должность директора Хогвартса теперь занимает Долорес Амбридж. Однако не тревожься — я уверен, что это временное явление. Как только я вернусь в школу, сразу дам знать. Трансфер по программе необходимо осуществить максимально оперативно, поэтому прошу держать девочек в готовности.
Даже в моё отсутствие Минерва будет ожидать их прибытия. Она выражает определённые сомнения относительно того, насколько разумно возлагать столь серьёзную ответственность по установке барьера на юных волшебниц. Однако я полностью доверяю их способностям.
Прости за то, что вынужден ставить тебя в столь непростое положение. Понимаю, что необходимость действовать стремительно создаёт определённые неудобства. Но, к сожалению, у нас нет иного способа оказать взаимную поддержку. Я знаю о твоём стремлении как можно скорее обеспечить безопасность девочек. Прошу лишь немного подождать.
С глубочайшим уважением,Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор»
Едва Мария дочитала последние строки, как письмо вспыхнуло голубоватым пламенем, оставив лишь горстку пепла на директорском столе. Погладив ворона в знак благодарности, она покинула кабинет, погруженная в глубокие раздумья о будущем своих подопечных.
