Время подождет

Глава 3

СЕВЕРУС
Не знаю, сколько я пролежал на полу. Каждый раз, когда я только пытался приподняться, желудок сводило спазмами. Я чуть повернул голову влево, и в поле зрения оказалась рука… моя рука. Длинная узкая кисть с резко выступающими костяшками. На указательном пальце — шрам. Да, правильно, я резал мандрагору, отвлекся и полоснул по пальцу. Почему я тогда не воспользовался заживляющей мазью?.. Ах да, чтобы мать не узнала. Залепил порез пластекожей и не снимал ее, пока не шрам не побелел.
Итак… это я. Тот старый урод в зеркале — это я. Но как?! Это точно не вчерашний эксперимент — слегка усовершенствованное Обонятельное зелье даже при всем моем желании на такое не способно. Старящее зелье? Но оно, как и Многосущное зелье, действует всего лишь час. И потом, а как тогда объяснить Мертвую метку? Если она настоящая — да сдохнуть мне на месте, если она не настоящая! — значит, я не просто состарился, это значит… значит, что я… оказался в будущем.
Мерлин, да такое просто невозможно! Хроноворот — и тот больше, чем на день, не перемещает, а здесь… Сколько мне теперь? Лет пятьдесят, не меньше. И что теперь делать?
Тролль всех побери, что мне делать?!
Горло вдруг сжало так, что я не мог дышать. Все тело свело судорогой, руки и ноги не слушались. Мелькнула мысль, что я умираю, а потом меня снова начало рвать — на этой раз одной желчью и кровью.
Я не мог даже отползти в сторону. Лежал на боку, лицом к зловонной луже, и как будто со стороны слышал собственное свистящее дыхание.
Почему?.. Почему это со мной?
Перед глазами поплыл туман какого-то отвратительного розового цвета — и я понял, что сейчас отключусь.
Не смей! Тряпка, слабак барсучий, не смей!
Я выкрутил запястье так, что захрустели сухожилия, и боль была как красная вспышка в удушающем розовом мареве.
Дыши! Не закрывай глаза! Не смей отключаться, ты, гадина!
Кажется, я прокусил губу, потому что во рту разлился отчетливый привкус крови, и меня опять затошнило.
Мерлин, когда же это кончится?
— Северус! Что с тобой?!
Кто-то… кто-то еще был в комнате. Кто-то приподнял меня, тряс за плечи, звал по имени, но туман становился все гуще, и я уже ничего не мог различить. Кто-то поднял меня с пола, уложил на что-то мягкое, утер лицо. Он что-то говорил, но я различил только «плохо… яд… всё…». Затем меня опять начали трясти, отчего туман перед глазами неприятно заколыхался.
— Не спи! Северус, слышишь? Не спи!
Да не сплю я… только трясти перестань…
И тут все стало черным.