Узница

Глава 2

На подоконнике сидел юноша лет шестнадцати и смотрел в темнеющее небо. В открытое окно, забранное решеткой, заглядывали последние лучи солнца: день подходил к концу. Но юг уже освещался яркими вспышками, бордовым заревом пылали тучи. Надвигался тёмный занавес дождя. "Скоро гроза..." Это чувствовалось в самом воздухе, который вдруг стал резким, сухим, из него словно исчезла какая-то очень важная часть. В этом они были похожи с подростком. У него тоже вырвали часть сердца. Смерть и предательство. Гарри Поттер лишился сразу и человека, заменившего отца, и того, кому всецело доверял. Нет, он сразу не поверил в сказку о Грейнджер-убийце: он знал свою подругу и, в отличие от многих, понимал, что она никогда не перейдет на сторону Лорда. Гарри предал директор Хогвартса, Альбус Дамблдор. Юноша прикрыл глаза и погрузился в воспоминания.

Ретроспектива.
_______________
Молодой человек на неширокой кровати медленно просыпался. Он находился в госпитале Святого Мунго уже почти неделю. Его запихнули туда, в отделение психических травм сразу после событий в Министерстве Магии. Проснувшийся Гарри протер глаза и потянулся за очками, но его отвлек разговор, доносившийся из-за неплотно прикрытой двери.
- Все уже сделано?
- Да, девчонку забрали час назад. Она будет доставлена прямо в зал.
- Стоит поторопиться и закончить с ней через пару дней, пока мальчишка находится здесь. Он не должен ее видеть. Позже я сам приду к нему и представлю официальную версию событий. Ты свободен.

За дверью послышался шум удаляющихся шагов, затем на некоторое время наступила тишина. Поттер какое-то время неподвижно лежал, обдумывая услышанное, но ему помешала медсестра, пришедшая дать очередное зелье, введшее грифиндорца в состояние полудремы, которой он не мог противостоять. Веки смежились, и через несколько мгновений подросток уже забылся сном, проснувшись позже от нахлынувших кошмаров.

Только в день, когда из больницы его должен был забрать Дамблдор, на глаза Гарри попался Ежедневный пророк, на первой полосе которого было изображение лучшей подруги подростка Гермионы Грейнджер. Под фотографией красовался огромный заголовок: «Подруга Мальчика-который-выжил – Пожирательница!» Поттер трясущимися от волнения руками развернул газету, прочитал первые строки статьи, а затем разжал пальцы, и газетные листки, тихо шурша, опустились на пол больничной палаты. Гарри стоял, невидящим взором смотря на противоположную стену. Именно этот момент и выбрал старый интриган для своей «душеспасительной» беседы. Он вошел, отметив валяющуюся газету, а затем, издав «тяжкий» вздох, опустился на табурет рядом с кроватью.

- Да, мой мальчик, к сожалению, я вынужден признать, что в «Пророке» написана правда. Я не ожидал такого от мисс Грейнджер. Она всегда была очень честной и открытой девочкой, но, видимо, что-то заставило ее измениться. И измениться не в лучшую сторону. Гарри, тебе стоит постараться забыть все, что связано с этой преступницей. Она убила сестру твоего лучшего друга и понесет заслуженное наказание. Вольдеморт добрался и до нее, переманив на свою сторону. Будь осторожен. Но нам пора. Снаружи ждет Кингсли, он доставит тебя домой, в Литтл-Уиннинг, где тебе придется пробыть до конца лета. Мистер и миссис Уизли слишком расстроены смертью дочери для принятия гостей, а что будет с особняком Блэков, пока неизвестно.

Поттер нашел в себе силы лишь на то, чтобы молча кивнуть, разом соглашаясь со всеми утверждениями Дамблдора. Он молчал и всю дорогу до дома Дурслей, и лишь поднявшись к себе в комнату и пластом упав на кровать, не смог подавить стон. Ему было очень плохо, ведь только что на него обрушилось страшное понимание. Каким бы ужасным не казался ему Темный Лорд, под боком оказался враг не менее, а то и куда более опасный и изворотливый. Вольдеморт, по крайней мере, никогда не скрывал своих намерений, с ним все было просто. А Дамблдор вечно прикрывался словами о чести, доблести, отваге, разными способами добиваясь того, что было ему нужно. Всю следующую ночь юноша не сомкнул глаз, вспоминая свою жизнь до и после Хогвартса.
__________________
Конец ретроспективы.

Абсурдная получалась ситуация. Когда родителей Гарри убили, он сам должен был отправиться жить к своему крестному, но… Но того очень вовремя обвинили в предательстве друзей и без суда и следствия засадили в Азкабан, а ребенка отправили к магглам, ненавидящим магию и все с ней связанное. Неужели добрый дедушка об этом не подозревал? Неужели не мог хоть что-то разузнать о семье, куда собирался отправить героя магического мира? Конечно, мог, но просто не захотел что-либо предпринимать. Герои должны воспитываться в строгости и ненависти, быть озлобленными на мир и с горящими глазами встретить спасение (в виде письма из Хогвартса) от осточертевших родственничков. Затем следует восхищаться самим существованием волшебного мира, поражаться всему, что для ребенка, выросшего в семье колдунов, является донельзя обычным и незаурядным; с восторгом замирать перед витриной очередного магазина волшебных товаров, рассматривать все вокруг, силясь не упустить ничего. Приехать на Кингс-Кросс нужно хотя бы для того, чтобы увидеть ту самую платформу 9 ¾, Хогвартс-Экспресс и, наконец, целую толпу НАСТОЯЩИХ(!) магов. И уже в поезде необходимо очень осторожно продолжить «подталкивание» неразумного мальчишки к выбору правильного факультета, начатое еще специально подосланным гриффиндоролюбцем. А уж в самой школе обязательно стоит постоянно ввязываться в различные «приключения», пребывая в слепой уверенности, что делается это все для спасения целого мира от очередного злого дяди. Причем на роль «злого дяди» каждый год пробовался новый кандидат, еще более «опасный и жестокий», чем прежний. На первом году обучения Гарри это был возможный похититель философского камня, оказавшийся профессором Квиррелом; на втором – неизвестный, нападающий на учеников; на третьем их было сразу двое: сначала Сириус Блэк, а потом сменивший его Питер Петтигрю; на четвертом – «фальшивый» Грюм: Барти Крауч-младший; на пятом же – розовая жаба Амбридж. Идеальная картина: всегда есть враг, с которым нудно бороться, и мысли всегда заняты, и Дамблдор в конце года вдумчивую речь произнесет, погладит по головке «умненького мальчика, в который раз сразившегося с плохим дядей».

Гарри горько усмехнулся. Да, жаль, что только недавно он наконец понял, как долго жил во лжи. Неприятно чувствовать себя марионеткой, которая самостоятельно не принимала ни одного важного решения в жизни. И ведь как долго Гарри гордился тем, что ему удалось убедить Шляпу в том, на какой факультет ему отправиться! Но и это же наверняка было подстроено. Старая рвань все равно отправила бы его в Гриффиндор, ее задачей было лишь сделать вид, что малыш сам творит свою судьбу.

А чего стоит тот самый первый и единственный лучший друг будущего героя! До поры до времени Рональд Уизли был более-менее правдив и честен с Гарри. Все изменилось на четвертом курсе, когда рыжий парнишка не смог справиться со своей завистью и серьезно поссорился с Поттером. Когда директор понял, что дружба буквально висит на волоске, он начала принимать меры. И для начала вызвал к себе младшего из сыновей Уизли, чтобы вправить ему мозги. Тот внимал Дамблдору с благоговением, обостренным подлитым в чай зельем. Боже, как же он хохотал потом, спрятавшись в Выручай-комнате, и раз за разом прокручивая в голове беседу. Мальчик-который-выжил на самом деле ничто. Его ведут по жизни, незримо подталкивая к правильным выводам или решениям. Рон с нетерпением ожидал, когда директор расскажет все Гермионе и она сможет вместе с Уизли потешаться над «шрамоголовым». Но это все не происходило, и Дамблдор настойчиво посоветовал Рону помириться «со своим лучшим другом», теперь уже зная о нем все. Да, Рональду даже показали воспоминания некоторых магглов-соседей, добытые кем-то из Ордена. Там было многое: и оскорбления, сыпавшиеся на ни в чем не повинного мальчика, осмелившегося не так посмотреть на своих опекунов; непосильная работа по дому, добрая часть которой была взвалена на плечи худенького мальчишки; вечные насмешки кузена и тех, кому тот уже успел поведать про «этого ненормального оборванца»; оплеухи, сыпавшиеся на юного Поттера по делу и без. Кое-кому из доставших эти воспоминания пришлось стереть память, слишком уж они были впечатлены реалиями жизни народного героя. Но Уизли оказался на удивление равнодушным ко всему. Он по-прежнему считал, что жизнь Гарри Поттера великолепна, и ничто не могло открыть ему глаза на правду. Втайне он даже радовался тому, что даже «великому Избранному» достается от каких-то магглов.

Все это Гарри узнал за день до убийства Джинни. Сыворотка правды порой творит чудеса. Да и Нерушимый Обет тоже приносит пользу. Не первый раз Поттер ловил на себе презрительный взгляд и долго пытался понять, кто же так недолюбливает его. Сначала, как водится, грешил на Малфоя, но однажды, сидя в гриффиндорской гостиной снова почувствовал на себе чей-то взгляд. Резко вскинув голову, он наткнулся на пристально уставившегося на него Рона Уизли. Тот сразу попытался отвлечь внимание друга, предложил сыграть в шахматы, начал рассказывать что-то, но Гарри его уже не слышал. Ему стало не по себе от того презрения и даже ненависти, проскользнувшей в глазах Рона, когда тот говорил о Гермионе. Поттер неделю ходил сам не свой, не понимая, что случилось с тем безмерно добрым и наивным рыжим мальчишкой, с которым он познакомился еще в поезде и который был готов на все ради своих друзей. Гарри не выдержал и решил узнать правду. Он достал Сыворотку Правды, выкрав ее из кабинета Снейпа, прочитал о ритуале Непреложного Обета и смог позвать Рона в Выручай-Комнату для «секретного разговора»,взяв с собой и Невилла – единственного, в чьей честности еще не сомневался. То, что он там узнал, повергло Поттера в шок. Заставив Уизли принести Обет, после которого последний никоим образом не мог рассказать об их «беседе», Гарри всю ночь провел на берегу Хогвартского озера, невидяще смотря на водную гладь.
* * *
От мыслей о Роне отвлек Дадли, с жутким грохотом поднимающийся по лестнице. Наверное, вернулся с очередного «чаепития». Гарри вздохнул и придвинулся ближе к решетке, подставляя лицо первым каплям начинающегося дождя.