Глава 2. Чужак"Suddenly that isn't true
There's another avenue
Beckoning the great divide
Ask no questions, take no side"
(Elton John - Friends Never Say Goodbye)
Сенека устало откинулся на спинку кресла и потер пальцами переносицу. Подготовка к арене была гораздо утомительней самой арены. Ему не хватало азарта, ощущения игры, чувства власти. Он с нетерпением ожидал, когда увидит своих фаворитов в действии, а не будет заниматься вопросами размещения зрителей и проблемой цвета кресла Президента.
Он потянулся за пультом и включил еще раз на воспроизведение отрывки Жатв. Промотав отбор первых Дистриктов, Сенека еще раз принялся пересматривать сцены Одиннадцатого и Двенадцатого. На лице здоровяка Цепа не дрогнул ни единый мускул, когда их сопроводительница вытащила его имя. Он лишь осторожно сжал в огромной ладони ручку Руты, и с огромной бережностью выпустил. Этот гигант определенно любопытный типаж.
И Китнисс Эвердин. Эта девушка была крайне перспективной в глазах Сенеки. Во всяком случае, при правильной рекламе, любовь зрителей ей обеспечена.
- Господин Распорядитель, к вам посетитель. – доложил бесцветный голос секретарши.
- Впускай. – Сенека убрал ноги со стола и поставил воспроизведение на паузу.
Открылась дверь, и вошел человек, которого Сенека ожидал увидеть в последнюю очередь.
- Цинна? – недоуменно спросил он, привставая от удивления.
Его бывший друг кивнул и подошел ближе.
- Я могу сесть? – сухо поинтересовался он. Сенека покивал, и постарался срочно скрыть удивление на лице.
Последние лет десять они активно делали вид, что незнакомы друг с другом. Когда-то, в далекие дни детства и юности они были лучшими друзьями – несколько лет разницы в возрасте им совершенно не мешали. Между ними стояло одно «но». Цинна откровенно ненавидел Голодные игры, и все, что с ними связано. А Сенека был истинным «слугой государевым», и Игры увлекали его, как потрясающее по своей масштабности действо; в юности он свято верил, что это действительно праздник мужества и самопожертвования. Это сейчас, приобретя приличный багаж цинизма и жесткости, Сенека мог откровенно признать – его просто увлекал азарт этой игры со смертью.
Они рассорились в тот день, когда Сенеку пригласили работать в команде распорядителей. С того дня, как он надел на себя фирменный белый костюм – Цинна исчез из его жизни. А теперь вернулся – столько лет спустя.
- Что ты хочешь? – первый шок уже схлынул, и Сенека вновь обрел возможность рассуждать здраво. Если Цинна после стольких лет пришел к нему – значит тому есть причина. И чертовски важная причина, ведь иначе этот гордец и шага не ступил бы в кабинет «главы убийц и самодуров».
- Мне нужна твоя помощь.
- Я уже понял. – ехидно усмехнулся Сенека, - Вряд ли бы ты пришел просто узнать как у меня дела.
Цинна помолчал, а потом выдал такую фразу, что Сенеке сначала показалось, будто он бредит.
- Я хочу, чтобы ты взял меня в команду стилистов.
- Что? Я не ослышался?
Он знал, что Цинна один из лучших в своей отрасли. Не очень популярен по той причине, что его творения слишком уж выбивались из общей безвкусицы Капитолия. Но он определенно был лучшим мастером, которого Сенека знал. Как то шутки ради, чтобы уколоть бывшего друга, он распорядился отправить ему приглашение поучаствовать в подготовке трибутов. Ответа он так и не получил.
А теперь вот так – Цинна просто приходит, и просит взять его в команду.
- Не ослышался. Я хочу участвовать в твоем действе.
- Что-то слишком много добровольцев последнее время. – хмыкнул Сенека, закидывая ноги обратно на стол, и вертя в пальцах сигару. Он вновь почувствовал себя хозяином положения. Цинне очень важно попасть на Игры – как тонкий психолог, Сенека сразу это понял. Причины же он сумеет выяснить быстро.
- Я нужен тебе. Ты знаешь, что я сумею зажечь твои Игры.
На момент Сенеке показалось, что он попал в прошлое. Старые добрые друзья, никаких масок и прикрас. И он тут же себя одернул. Нет давно никакой дружбы.
- Сегодня открытие. Я уже распределил стилистов каждому Дистрикту. Приходи в следующем году. – Сенека закурил и впился глазами в лицо Цинны, стараясь уловить любую перемену.
- Мне не нужен следующий год. И не надо изворачиваться, я слишком хорошо понимаю, когда ты лжешь. Ты можешь все поменять.
- Ты изменил свою позицию по отношению к Капитолию?
- Нет, и ты это знаешь. – Цинна пожал плечами, - И я не отрекаюсь от всех слов, что раньше сказал, и которые ты слышал. И ты по-прежнему можешь написать донос, и меня сгноят в ваших подвалах как изменника.
- Мне это не нужно. – Сенека равнодушно выпустил дым, - Мне нужен честный ответ, зачем ты пришел. И тогда я подумаю. В честь старой дружбы.
Этот разговор ему совершенно не нравился. Хоть все ниточки и были в руках у Сенеки, он полностью не мог овладеть положением.
- Дружба тебя не волнует, Сенека. Да и нет от нее ничего. – усмехнулся Цинна, - Тебя интересует выгодность нашей сделки. Ты берешь меня в команду – я вношу вспышку в твои Игры. Взаимовыгодно.
- Не увиливай. Говори прямо, зачем тебе это надо. Иначе – уходи.
Не оборачиваясь, Цинна ткнул большим пальцем в экран за своей спиной.
- Она. Ты не мог ее не заметить. Ты слишком хороший наблюдатель.
Сенека поднял глаза. На экране застыло лицо Китнисс Эвердин в тот момент, когда она вызывается добровольцем.
- И что ты хочешь?
- Сделай меня ее стилистом, и ты получишь настоящую звезду Игр. Такой не было ни у тебя, ни до тебя. Отдашь кому-то другому – она так и останется алмазом в куче угля. Я ограню ее, и она ослепит даже тебя. Хотя не верю, что ты и так не впечатлен.
Искушение отказать, и отплатить за давние обиды было так велико. Но Цинна был прав. Стилист Двенадцатого настолько зол на оставшийся ему Дистрикт, что уже готовит комбинезоны шахтеров для Китнисс Эвердин и Пита Мелларка. А девчонка слишком всем запомнилась, чтобы снова пачкать ее сажей.
Да…Если он согласится на эту авантюру – в среде организаторов начнутся разговоры. Впрочем, эти сплетники всегда говорят. А если девчонка и правда зацепила Цинну – это еще один шаг к усовершенствованию Игр этого года, ибо тот сделает все, чтобы ее заметили и запомнили.
- Будь по-твоему. Иди готовься к открытию. – махнул рукой Сенека. Цинна лишь кивнул, и, даже не поблагодарив, пошел к выходу. На секунду он задержался и усмехнулся.
- Эта борода тебя старит.
Как только Цинна ушел, Сенека не выдержал и расхохотался. Ситуация была слишком нелепой.
Но тем не менее, интерес бывшего друга к этой Китнисс только доказывал – ставки на нее не напрасны. Она и правда нечто особенное.
