Глава 1Пролог
"Ни слова больше. Вот она я… стою здесь, рядом с Тобой. Если протянуть руку, то можно дотронуться до пряди Твоих волос... И до руки, настолько холодной и мёртвой, но такой родной и надёжной.
Тише. Это всё ещё я. Если убеждать себя в этом, то можно и поверить, а можно и просто сойти с ума.
Здесь тихо. Так тихо, что даже слышен звон падающих капель дождя и далёкий шорох листьев от почти призрачного дыхания ветра. А солнце сегодня так и не появилось... Не позволили низкие, серо-бурые, ненавистные тучи. Ну и пусть, так даже лучше. Этот день просто не имеет права быть солнечным.
Можно сказать, что это финал. Такой нечестный до отвращения, до тошноты. Исступленно уверять себя в несправедливости случившегося, и прятать так глубоко, как только возможно, навязчивую, больно бьющую по сердцу и заставляющую гореть слёзы на щеках мысль, что я вижу Тебя в последний раз."
И я уходила прочь от этого места, безжалостно сминая подошвами густую, лоснящуюся, как шерсть единорога, траву.
"Прочь отсюда, дальше…как можно дальше! Бежать, не оглядываясь, и больше никогда, НИКОГДА не видеть это жуткое место."
А можно ли уйти от неизбежного?
Глава первая. Фидель
Золотистое августовское солнце нещадно било в глаза. «Надо на ночь обязательно задёргивать шторы,» — который раз повторяла себе девушка, а таким способом, не самым приятным, надо сказать, она имеет удовольствие просыпаться каждое утро.
На лестнице послышался звук торопливых шагов, гулко отражающийся от стен.
— Джинни, все уже встали, только ты ещё бессовестно валяешься в постели! — Звонкий голос матери, казалось, разлетелся по всему дому и прилегающим окрестностям миль на пять.
— Я уже встаю. И, пожалуйста, очень прошу, не надо ТАК кричать. Боюсь, что уши присутствующих в доме просто не выдержат такого тона.
Дверь с раздражающим скрипом несмазанных петель открылась, и в комнату вошла миссис Уизли.
— Джинни, детка, завтрак уже на столе. Если поторопишься, то мне не придётся второй раз разогревать его.
Солнечный свет, заполонивший всю маленькую комнату, искрился в волосах миссис Уизли, отчего они казались не рыжими даже, а золотыми.
— Хорошо-хорошо, скоро буду.
Джинни блаженно улыбнулась, скинула с себя старенькое одеяло и села на кровать.
С улицы доносился дробный топот — это Фред и Джордж затеяли охоту на назойливых гномов.
— Опять они всякой ерундой занимаются, — вздохнула миссис Уизли. Она подошла к окну, распахнула его и, облокотившись на подоконник, прикрикнула на непутёвых сыновей.
— Сил больше никаких нет! Такое ощущение, что им по пять лет. Я жду тебя за завтраком через пять минут, — миссис Уизли вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Девушка сладко потянулась и соскочила с кровати. Размяв мышцы, она направилась в ванную. Холодная, обжигающая кожу вода, согнала остатки сна. Позавтракав, Джинни выбежала на улицу. Дворик был залит солнцем. Девушка зажмурилась изо всех сил, вглядываясь в собственные бардовые веки. «Жизнь всё-таки прекрасна», — счастливо подумала она.
На скамейку, возле неказистого дома, щёлкая острым клювом и нетерпеливо хлопая огромными крыльями, водрузилась ушастая серая сова и неотрывно смотрела своими изжелта-красными глазами на девушку. Джинни подошла к птице, и та поспешно протянула когтистую лапу с привязанным к ней письмом. Получив в награду за доставку кусочек сладкого печенья, сова, неуклюже оттолкнувшись от скамейки, взмыла в воздух. Проводив её взглядом, девушка распечатала конверт. На чуть пожелтевшем пергаменте до боли знакомы неровным, сбивчивым почерком, который она узнала бы из десятка других, были написаны несколько строчек.
Джинни, здравствуй.
Я тут подумал, что в целях экономии твоего времени, физических сил и, что самое главное, здоровья, было бы не плохо мне самому позаботиться о покупке книги «Чудовищная книга о чудовищах, часть 2». Что я, в общем-то, и сделал. Только, очень прошу, не повторяй мой подвиг и не распаковывай её. Жди совы.
До первого сентября. Фидель.
Как замечательно, что на их курсе учится вот такой вот человек. И как здорово, что Джинни смогла подружиться с ним, таким удивительно не похожим на других, в меру амбициозным, с неподражаемым чувством юмора. Фидель… им как-то не случалось общаться до пятого курса, а потом однажды она сидела в общей гостиной в самом скверном расположении духа, а он подошёл, сел в соседнее кресло и сказал всего одну фразу: «Рыжих солнце любит, им просто по статусу скучать не положено». В его серо-зелёных глазах прыгали искорки смеха, да и вообще от него всего исходили волны хорошего настроения, и апатия как-то сама собой испарилась. Они проболтали весь вечер, да и просидели бы всё ночь, если бы не Рон, не совсем тактично влезший в их беседу. С этих самых пор они стали довольно часто общаться, а в последствие в основном всё время проводить вместе. Друг...Именно его так не хватало девушке.
Джинни как-то задумалась, а симпатичный ли он? И не смогла с уверенностью ответить на этот вопрос. Он её Друг, наверное, этим всё сказано. Это как оценивать внешность своего брата. Единственное, что Джинни могла с уверенностью сказать, что в фиделевой душе преобладали хорошие качества. Правда его привычка барабанить пальцами по столу просто выводила девушку из себя. Но самое необычное было в этом человеке — это поистине удивительная способность являть на свет огромное количество безумных идей и пытаться воплотить их в жизнь (начиная от проектирования самоменяющихся носков и вплоть до полной реконструкции мира). Однажды он решил поменять местоположение и внутреннее обустройство класса зелий. Фидель размечтался до такой степени, что готов был бежать к Снейпу с чётким планом преобразований. Джинни силой сумела остановить его и доходчиво объяснить все минусы данного предприятия. Фиделя с уверенностью можно было назвать генератором таких вот идей. Вот уж действительно непонятно, как можно прожить такое количество времени практически бок о бок с таким человеком и не общаться. Возможно вся проблема в том, что Фидель любил одиночество. Он откровенно не мог терпеть скопление народу и всегда старался побыстрее ретироваться из гостиной, когда там становилось слишком шумно. Хотя и многогодовая привязанность девушки к Гарри Поттеру, когда она в глаза не видела никого, кроме него, сыграла свою роль. А потом это её долгое увлечение сошло на нет, что и позволило раскрыть глаза на других студентов факультета.
От размышлений о Фиделе Джинни отвлёк звук хлопающих крыльев. На ту же самую скамейку грациозно приземлился тёмно-серый филин. Джинни поспешно отцепила объёмистый свёрток от лап птицы и, поблагодарив её тем же печеньем, что и предыдущую, отпустила.
Вот интересно, а как совы находят своего адресата? Всё-таки магия — это поистине удивительная вещь.
Джинни поежилась, стоя на перроне. Ветер был сырым и прохладным, а с неба падали ледяные, тяжёлые капли дождя. Рон, заметивший в толпе Гарри и Гермиону, умчался к ним, а Джинни пыталась высмотреть в огромном людском потоке тёмную шевелюру Фиделя.
До отправки поезда оставалось пять минут, и девушка нетерпеливо теребила часы на запястье, беспрестанно оглядываясь по сторонам.
— Я тебя по всему составу ищу, а ты тут прохлаждаешься! — Прозвучал совсем рядом приглушённый голос.
— Я, между прочим, не прохлаждаюсь, а скорее промокаю под дождём, ожидая в назначенном месте кое-кого с весьма плохой памятью. — Спокойно отозвалась Джинни.
— Эй, погоди, а разве мы до…….ах да, точно, а я и забыл. Прости, — сказал он, глядя вниз.
— Ты прощён, — с улыбкой произнесла она. — А если мы через две минуты не окажемся в поезде, то будем искать альтернативные способы попадания в школу.
— Ты знаешь, я как-то думал над этим и мне в голову пришли некоторые соображения, как напри….
— Например, можно просто не опаздывать.
— Ну, в принципе и это тоже. Ладно, поспешим, пожалуй.
Поезд несся по рельсам, мерно постукивая колёсами. Отыскав во всём составе единственное оставшееся свободное купе, ребята побросали туда вещи. Пока Фидель переодевался, Джинни вышла в коридор и прижалась носом к окну, за которым неторопливо проплывал лес. Только первый день осени, а на деревьях нет, нет, да и мелькнёт жёлтый или красный лист. Дождь всё усиливался и неистово барабанил в окна поезда.
Хлопнула дверь одного из купе. Девушка резко обернулась и увидела Драко Малфоя. Одного, как это не странно. Он уже успел переодеться в школьную форму. Остановившись у одного из окон, слизеринец стал равнодушно рассматривать унылый пейзаж. Простояв так минуты три, он направился в первый вагон, где вот уже совсем скоро должен состояться сбор старост. Проходя мимо Джинни, он не удостоил её взглядом, словно она там вообще не находилась. Может странно, но это задело... Да, именно задело девушку. Пожалуй, это слово можно применить в данном случае. Как пустое место...Обидно. Нет, она никогда не питала иллюзий относительно Малфоя, но почему-то ей вот именно сейчас захотелось в этом пустом коридоре, чтобы он прошёл ещё раз и непременно обратил на неё внимание. Не надо слов, достаточно просто взгляда. Почему? Сейчас она не смогла ответить на этот вопрос.
— Я оделся, можешь заходить, — послышался голос Фиделя из купе.
Девушка, похоронив глубоко в голове мысли о Малфое, бросила последний взгляд за окно и, глубоко вздохнув, открыла дверь и уселась за столик. Фидель, улёгшись на полку, погрузился в чтение какой-то книги. Если учесть, что учебники он из принципа не читал, считая это бесполезной тратой времени, поэтому с уверенностью можно было сказать, что книга не имеет к учебной литературе никакого отношения.
Девушка облокотилась на спинку полки и прикрыла глаза. Находясь на грани между сном и явью, она почувствовала шевеление на противоположной полке и, распахнув глаза, обнаружила уже сидящего Фиделя, отрешённо уставившегося в одну точку, крутя в руках только что дочитанную книгу.
— Вот скажи мне, — неожиданно произнёс он, — можно ли за один проступок ломать всю жизнь человеку?
— Что?
Фидель вышел из прострации и поднял взгляд на Джинни
— Вот смотри, у тебя есть друг, который, по совместительству, является твоим опекуном. Он души в тебе не чает, любит настолько, насколько это возможно. А ты решила подшутить над ним, не со зла и не потому, что не любишь его, а потому что натура у тебя такая. А он воспринимает твою шутку, как личное оскорбление и лишает тебя магической силы, выбрасывая в мир без средств к существованию. У тебя вся жизнь после этого переворачивается с ног на голову. Скажи мне, можно вот так вот, за какую-то шутку?
—Я не знаю…. Это надо рассматривать конкретно ситуацию, а не в общем. Но я всё же считаю, что наказание всегда должно соответствовать проступку. Хотя, я бы не стала подшучивать над единственным близким мне человеком только потому, что мне скучно. Так может поступить только эгоист, я считаю... Кроме того, неизвестно ещё сколько раз можно было бы ожидать от него подвоха, если бы не такое суровое наказание. Но в порыве чувств можно много чего сделать, а потом так себе и не простить. В любом случае, повторюсь ещё раз, надо конкретно рассматривать ситуацию.
Фидель забарабанил пальцами по столу. Он так всегда делала, когда думал о чём-то серьёзном. Может, сейчас он обдумывал сказанное Джинни, а может, и вовсе её не слушал, полностью погрузившись в свои мысли.
— Пойду, пожалуй, дойду до Рона, посмотрю, как он устроился. Да и с ребятами поздороваюсь, пойдёшь со мной? — произнесла Джинни после паузы.
Фидель оторвался от своих мыслей и утвердительно кивнул.
Они обнаружили Рона и Гарри в двух вагонах от своего собственного.
— Гарри, привет, мы с Фиделем решили зайти к вам.
— О, привет ребята, — сказал Гарри, уступая место девушке.
Фидель, заходя в купе, поприветствовал присутствующих, а Рон, бросив быстрый взгляд на вошедших, сухо кивнул и уткнулся в журнал, старательно рассматривая страницу. Вернее, он просто напряжённо смотрел в одну точку.
— А Гермиона, как я полагаю, на собрании старост? — решила разрядить обстановку девушка.
Гарри, буравя взглядом друга, утвердительно кивнул. Рон продолжал откровенно пялиться в одну и ту же точку.
— Рон, а ты решил с начала года пренебрегать должностью старосты?
— От факультета требовалась только один староста, поэтому вопрос, кто же пойдёт, даже не обсуждался, — ответил Гарри.
— Знаете, я, пожалуй, пойду. Мне надо ещё прочесть одну главу по истории магии, а я что-то совсем забыл. До встречи, — через силу улыбнулся Фидель.
— Смотри, не перетрудись, — протянул Рон, и голос его был почти что ласковым.
Фидель сделал вид, что последняя фраза не имела к нему никакого отношения и поспешно покинул купе.
— Рон, на два слова, — казалось, взгляд девушки мог напугать и Вольдеморта.
Неохотно поднявшись с места, Рон вышел в коридор за сестрой.
— Скажи мне, какого чёрта происходит? Что тебя в нём не устраивает? Ты его слишком мало знаешь, чтобы откроено ненавидеть. Плохого он тебе никогда не делал. Тогда я тебя не понимаю! Единственный вывод, который напрашивается, ты его не любишь только потому, что я с ним общаюсь.
— Общаешься? Да ты ВСЁ свободное время с ним проводишь!
— И что в этом плохого? Ты, вон, всё свободное время проводишь со своими друзьями, так почему я с Другом не могу?
— Джинни, не надо сюда приплетать Гарри и Гермиону! Это совсем другое.
— Другое? Чем же оно другое! Давай, выкладывай свои веские аргументы, я с удовольствием послушаю!
Рон открыл рот, хотел что-то сказать, но, видимо, не подобрав нужных слов, резко отвернулся к окну. Он с такой силой сжал подоконник руками, что побелели костяшки пальцев.
— Вот что я тебе скажу, Рон. У меня НИКОГДА не было друзей. Да, хорошие знакомые были, но вот Друга, которому я могла бы довериться, у меня не было. Да, Фидель много кому не нравится, хотя мне странно почему. Может всех задевает, что он не боится сказать правду в лицо? Тогда это уже не моя проблема, что все любят ходить в розовых очках, и чтобы про них говорили исключительно хорошие вещи. Заметь, я НЕ заставляю тебя или кого бы то ни было общаться с ним, но, сделай мне одолжение, раз уж являешься моим братом, относись к нему по-человечески. Он заслуживает это как никто другой.
Развернувшись, Джинни направилась в свой вагон, не дожидаясь ответной реплики брата. Рон посмотрел ей в след и, равнодушно пожав плечами, вернулся обратно.
— Знаешь, ты действительно был не прав, — тихо заметил Гарри. — Она взрослая девочка и вполне сама может решать с кем общаться, а с кем нет.
Гарри ещё хотел добавить, что и в людях она лучше разбирается, но тактично промолчал.
— Да ради бога, — раздражённо ответил Рон и опять стал делать усиленный вид, что читает журнал.
И почему если ты старший, то обязательно во всём прав и можешь с уверенностью сказать, что лучше для младшего. Хотя, может это просто банальный страх за сестру, а может и эгоизм чистой воды, когда осознаёшь, что от тебя что-то не зависит. В любом случае, Рону просто придётся смириться с Фиделем, как бы ему не хотелось. Сам же Гарри ещё точно не определил, как относиться к этому человеку. Во всяком случае, он достоин был его, Гарри, внимания.
***
— Зачем ты пришёл? Я тебя не ждала и видеть тебя сегодня у меня нет никакого желания, — презрительно бросила Она ему.
Он стоял с огромным букетом роз на пороге и не знал что делать, то ли идти домой, то ли ждать, когда девушка изменит гнев на милость. А Она скрестила руки на груди и откровенно издевалась над ним, с особым злорадством ожидая его реакции на происходящее.
— Я не хотел отвлекать, просто вот букет принёс, возьми, пожалуйста, — сказал он тихо, протягивая розы.
— Почему розовые? Ты же знаешь, что красные я люблю больше. Как же можно встречаться с человеком, который даже таких простых истин запомнить не может!
Положив цветы на пол у Её ног, он вышел из квартиры, а Она зашла на кухню и хлопнула дверью.
Я подняла цветы с пола. Какие же они красивые, с прозрачными каплями воды на нежных бледно-розовых лепестках, с сочной зелёной листвой, с острыми, как иглы, шипами.
В этот момент из кухни вышла Она и, бросив быстрый взгляд на меня, пошла в свою комнату.
— Ты не права, — сказала я Ей в спину.
— Не твоё дело. Что, своих проблем мало, так в чужие лезешь?
— Нет, просто мне Его жалко… за что ты так с ним? Он же ведь всё для ТЕБЯ… а ты….
— А мне не жалко, — спокойно произнесла девушка и скрылась в комнате.
И откуда такая жестокость в Ней, моей сестре…
