Глава 1Название: «Чудеса случаются»
Автор: Almond
Бета: La Gatta, Элла-Энн
Тип: гет
Герои: Артур Уизли, Молли Прюитт
Жанр: романс/юмор
Рейтинг: PG
Саммари: Написано на Четвертый фикатон на HogwartsNet для Флер.
Заявка: «Пейринг — Молли Прюэтт/Артур Уизли, фик о том, как всё начиналось. Чтобы было: зарождение симпатии, непременно момент, о котором как-то вспоминала Молли (как по возвращению под утро после свидания её отчитывала Полная дама, а за Артуром гонялся завхоз)) и, конечно, хэ :-) Герои как можно “вхарактерней”».
Дисклеймер: Вселенная — Дж. К. Роулинг, настроение — Lobo «I'd love you to want me».
Большое спасибо Элле-Энн за помощь в работе над фиком.
— …молодые люди сплошь и рядом убегали из дома, женились без согласия родителей…
— Например, вы с папой, — ехидно ввернула Джинни.
— Ну, мы с папой были созданы друг для друга, так чего же нам было ждать? — отмахнулась миссис Уизли.
«Гарри Поттер и Принц-Полукровка», с. 99
Глава 1
— Коммунизм.
— Это слово с двумя буквами «м» пишется, а здесь одна.
— Да разницы...
— Это нечестно, вот, где разница.
— Ладно, — нескладный долговязый парень с растрепанными рыжими волосами почесал длинный нос. — Тогда... промучия.
— Зубоскальная пальма? Не знала, что ты так хорошо помнишь травологию. Хорошо, принято. Теперь я. Так...
— Уизли! Прюитт! Может быть, вы наконец обратите внимание на меня и на мои объяснения?
Две склоненные друг к другу головы молниеносно отдалились друг от друга.
— Да, простите, профессор МакГонагалл, — девушка с такими же растрепанными и рыжими волосами, как у соседа, торопливо скатала в трубочку исписанный пергамент. — Да не тяни ты к себе, я сама уберу! — раздраженно прошипела она ему.
— Мы само внимание, профессор, — добавил парень и под столом ущипнул девушку за бок, обидевшись на легкий шлепок по руке.
— Рада слышать, — сухо заметила МакГонагалл, бросая на них строгий взгляд поверх очков. — Пока мистер Уизли и мисс Прюитт вновь не затеяли играть во время урока, продолжим. Третье принципиальное исключение из закона элементарных трансфигураций Гэмпа: «Еда не может быть трансфигурирована из несъедобной материи». Это правило было принято в 1865 году, после того, как...
— Ну, и кто победил? — уголком рта спросил Уизли, бдительно не отрывая взгляда от МакГонагалл и делая вид, что записывает объяснения.
— 70:60 в мою пользу, — почти не разжимая губ, ответила Прюитт.
— Ты уверена?
— Конечно, я уверена.
— Ты забыла вычеркнуть «Кассиопея», — уточнил Артур.
— Почему я должна это вычеркивать? — поинтересовалась Прюитт уже довольно громким шепотом.
— Потому что это имя, а мы играли только с нарицательными существительными.
Прюитт засопела.
— Ну, так что? — продолжил Уизли, полностью развернувшись к соседке и пытливо на нее смотря, не замечая, что к ним приближается МакГонагалл.
Молчание — Прюитт смирялась с неизбежным.
— 60:60. Ничья.
— Плюс мое последнее – «промучия».
— Да-да, ты победил, — раздраженно пискнула Прюитт и отвернулась от него, чтобы натолкнуться на взгляд МакГонагалл, которая стояла перед их партой, многозначительно постукивая палочкой по ладони. Прюитт толкнула соседа локтем, и они вдвоем подняли виноватые взгляды на профессора.
Оба усыпанные веснушками, оба рыжие, они были похожи, как клубника с одной грядки. Правда худощавое и скуластое, с немного рассеянным взглядом больших голубых глаз под криво сидящими очками на тонкой переносице, лицо Артура Уизли являло собой яркий контраст личику Молли Прюитт — пухленькому, с ямочками на щеках и всегда веселыми карими глазами.
— Мистер Уизли, перечислите мне пять принципиальных исключений из закона элементарных трансфигураций Гэмпа, — потребовала МакГонагалл.
— Волшебник не может трансфигурировать из ничего пять вещей: людей, волшебную палочку, золото, еду и красный бумажный фонарик.
— Верно, — сурово сказала МакГонагалл, но в ее глазах блеснули лукавые искорки. — Мисс Прюитт, почему еда является принципиальным исключением из этого закона?
— Еда является принципиальным исключением из закона Гэмпа потому что трансфигурирование еды из ничего может привести к исчезновению такой важной для всего магического народа вещи, как сливочное пиво. Зачем придумывать новые сорта, тщательно соблюдать рецепты, достигая улучшения вкуса, если можно будет получить сколько угодно пинт пива, просто взмахнув палочкой? — не раздумывая, ответила Прюитт.
— Ну, хорошо, — сдалась МакГонагалл. — Каждый заработал по десять баллов для Гриффиндора, — она оглядела парочку и строго добавила, — и потерял по пять баллов за болтовню на моем уроке.
***
— Что, опять скажешь, что мы выкрутились? — ехидно спросила Молли, когда они вышли вслед за остальными в коридор.
— Ну, мы же выкрутились, — пожал плечами Артур.
— Артур, ты же знаешь, я единственная матушкина надежда, — проворчала девушка. — По крайней мере, она так считает. Мама хочет, чтобы хоть кто-то из ее детей вел себя, как она говорит, достойно, не позорил фамилию, честь рода и все такое. На днях сообщила, что скоро нам не нужно будет закупать дрова для растопки камина — писем из Хогвартса с жалобами на моих братьев вполне хватит еще лет на десять. И все это она выговаривает именно мне, — Молли рывком перевесила тяжелую сумку, из которой торчали во все стороны как попало запихнутые свитки пергамента и книжки, на другое плечо.
— Ты же сама сказала, что ты ее единственная надежда, — зевнул Артур.
— Тебе легко говорить, у тебя не шесть братьев!
— Ну да, у меня их всего на два меньше. Молли, ладно тебе! Лучше давай решим, чем на Рождество займемся, раз уж никто из нас домой не едет.
Они вошли в Большой Зал и направились было к своим, как раздавшийся громкий взрыв хохота за слизеринским столом, обратил на себя всеобщее внимание.
Красивая девушка с копной темных тяжелых волос эффектно взмахнула рукой и закончила тираду:
— ...и Слагхорн, распушив усы, гневно ему заявил: «Чтобы духу твоего здесь не было!».
Под бурные аплодисменты слизеринцев она поклонилась и грациозно опустилась на свой стул.
— Хватит пялиться, — Молли пихнула в бок своего спутника, который на самом деле зачарованно уставился на темноволосую красавицу, даже остановившись и забыв, зачем он сюда пришел.
После тычка Молли, он недовольно пробормотал:
— Я не пялюсь...
И быстро пошел к столу гриффиндорцев, нашел себе место, и, навалив себе на тарелку гору картофельного пюре и зеленого горошка, с ожесточением впился зубами в кусок курицы с притянутого к себе общего блюда.
Молли села рядом, положила себе на тарелку всего понемножку, начала есть, время от времени поглядывая на Артура, потом, отхлебнув тыквенного сока, небрежно сказала:
— Я слышала, сестры Блэк остаются на Рождество в Хогвартсе.
— И что? — буркнул Артур, чувствуя, что у него краснеют уши.
— Это ведь хорошая новость, правда, Артур?
— А что бы им не ехать домой? — Артур оторвал зубами порядочный кусок от булочки с кунжутом. — У Блэков всегда на Рождество толпа народу собирается. У них довольно весело.
— Ничуть не весело! — с жаром возразила Молли. — Там все такие манерные и разодетые, тетя Вальбурга на пару с тетей Друэллой, как они выражаются, «следят за нравственностью», а на деле строят там всех по струнке. Ну что в этом веселого? А домой не едут Беллатрикс и Андромеда по той же причине, что и мы с тобой.
Артур скис.
— Это что-то вроде того самого брачно-чистокровно-рождественского знакомства? Тетя Лукреция тоже считает... ну что для тебя там... перспективный кандидат в мужья, выгодная партия и все такое?
— Рождественский бал для семикурсников — лучший способ собрать максимальное количество молодых чистокровных волшебников на ограниченном пространстве. Это способствует сближению, ты так не считаешь? — равнодушно сказала Молли, беря кусок пирога с ветчиной.
— Твоя мама поддерживает это? — брови Артура поползли наверх.
— Как и твоя.
— О, неужели Себастьян Саммерс наконец получит свой шанс?
— Перестань ухмыляться, — огрызнулась Молли. — Себастьян... он... ну вряд ли он останется на Рождество. Он говорил, что хочет поехать с отцом в Швейцарские Альпы кататься на лыжах. Наверное, это здорово...
Она медленно повернулась в сторону хаффлпаффского стола, за которым высокий, сияющий ослепительной улыбкой голубоглазый блондин в этот момент благодарно хлопал по руке сидящую рядом кудрявую брюнетку, подливавшую ему тыквенный сок, а та в ответ хихикала, взмахивая ресницами.
— У нее руки дрожат, сок вон немного пролила, — прошептала Молли. — А Себастьян ее благодарит... Вот бы он остался на Рождество, — она томно вздохнула.
— Хватит пялиться! — громко сказал Артур, помахивая перед затуманенным взором Молли куриной ножкой.
— Я не пялюсь, — прошипела Молли, залившись краской до корней волос.
— Знаешь, — безмятежно заметил Артур, когда появился десерт: пирог с крыжовником, пончики со сгущенным молоком и домашнее мороженое, — Саммерс вряд ли упустит возможность поблистать своими зубами на Рождественском балу, коли выясняется, что почти все семикурсницы остаются.
Он смастерил себе бутерброд из куска пирога, намазанного мороженным и дополненного пончиком и, сделав невероятное усилие, откусил от этого трехэтажного сооружения чуть ли не половину.
— Эта ‘а ибя шанш.
Молли с жалостью посмотрела на его судорожные глотательные движения и ничего не ответила.
