Глава 1— А все-таки я до сих пор не могу поверить в то, что вы когда-то и в самом деле горели яростным желанием уничтожить Джуффина, сэр Кофа, — хмыкнул я, вытягиваясь в своем любимом кресле. — Сколько бы мне не пытались втолковать, что были славные времена, когда вы друг друга на дух не выносили.
Близился рассвет, принося с собой сладостный миг, когда можно нарочито медленно, растягивая удовольствие, пройтись по притихшим коридорам Дома у Моста по направлению к выходу. Сэр Кофа с философским выражением лица сидел напротив, потягивая камру, но от меня сложно было скрыть его очевидное желание пинками вытолкнуть меня из кабинета навстречу пасмурному утру. У меня даже закралась крамольная мысль, что он собирался вздремнуть именно в том кресле, которое я в данный момент занимал — настолько очевидным было его нетерпение.
— Были, были, — хмуро сказал Кофа, устало прикрывая глаза. — И раз уж тебя так это интересует, спроси у самого Джуффина — он не дурак потрепаться на эту тему. Его гордость, видишь ли, питает тот факт, что мне в конечном итоге так и не удалось ничего с ним поделать. Впрочем, это еще большой вопрос, кто кого в конце концов перехитрил...
Мне показалось, что за очередным глотком Кофа умело спрятал улыбку.
— В любом случае, рассказчик из меня сейчас никакой, мальчик. Сам понимаешь — обстоятельства не те, да и не люблю я попусту ворошить древние тайны, даже если они не такие уж и древние.
Сэр Кофа решительно опустил чашку на стол, ставя точку в разговоре. Мне пришло в голову, что по моим собственным меркам полтора века — не так уж мало, особенно если учесть, что мой возраст едва перевалил за отметку в пятую часть этого срока.
— Ладно уж, — снисходительно сказал я. — Не буду мозолить вам глаза, сэр Кофа. Спите в моем кресле, раз уж вам так хочется, но если Джуффин вас застукает и в порыве злости решит припомнить былое, обязательно зовите меня. Хочу лично полюбоваться на то, как он будет пытаться порвать вас на кусочки, а вы будете отбиваться с помощью магии какой-нибудь запредельной ступени. Тогда, быть может, я поверю во все эти россказни, ужаснусь и начну наконец питать к вам благоговейный страх, как и большинство прочих жителей Ехо.
Вывалив на укоризненно покачавшего головой Кофу эту тираду, я вытряхнул себя из кресла и легким шагом направился к двери. Я уже представлял себе прохладный бок подушки, угловатое плечико Меламори, выбивающееся из-под покрывала, мягкий утренний свет, просачивающийся сквозь шторы и заливающий нашу спальню в Мохнатом доме. Я сладко зажмурился и сам не заметил, как, не дойдя нескольких метров до двери нашего кабинета, неожиданно шагнул прямо в эту идиллическую картинку. Спустя мгновение я действительно оказался в нашей спальне, и, что самое ужасное, Меламори лежала под одеялом точь-в-точь в такой же позе, как я себе представлял. Почему-то именно эта мелкая деталь меня доконала, чуть не выбив землю у меня из-под ног, и в который раз у меня закружилась голова от осознания собственного могущества неизвестного происхождения. Вместо того, чтобы скинуть мантию Смерти и нырнуть в постель, я так и сел на пушистый пол, прислонившись спиной к стене. Сидел и не мог отвести взгляда от хрупких очертаний моей девушки. Магистры знают, сколько я бы просидел так, если бы сумбурное беспокойство моих мыслей не было прервано самым решительным и бесцеремонным образом.
«Не сходи с ума, Макс, такое случается, — ехидство моего блистательного шефа было слышно даже сквозь бесцветный полог Безмолвной Речи. — Это называется совпадение. Бывают такие забавные маленькие случаи, но обычно они, знаешь ли, не вызывают такую бурю эмоций, а служат темой необременительной застольной болтовни между друзьями. Хочешь, можешь потом мне за кружкой камры об этом рассказать, только не надо устраивать драм на пустом месте — ты так сильно волнуешься, что я готов спорить на дюжину корон, что сам незабвенный Нубуйлибуни цуан Афия слышит запах твоего беспокойства. Ты смотри, осторожнее с ним, а то он может решить, что ты слишком дерганый, и прислать тебе еще какой-нибудь подарочек древней магии Уандука».
Для Джуффина многословие в такие ранние часы было, мягко выражаясь, не совсем характерно. Впрочем, я почти сразу понял, что таким образом он меня отвлекал — и, разумеется, у него получилось: к концу его монолога я понял, что уже почти успокоился и готов функционировать дальше. Все-таки сэр Джуффин знает меня так хорошо, что иногда становится жутко.
«Вы ведь знаете, что это не совпадение, да? — обреченно выдавил я. — Просто было бы намного проще, если бы я так думал».
«Вот уж чем я никогда не занимался, так это благотворительностью. Просто иногда реальность имеет свойство прогибаться под наши желания... а знаешь что, Макс, бросай-ка ты все и приезжай ко мне. Потом выспишься, а пока мы с тобой поговорим о том, о сем, пожуем, погрустим о собственном могуществе. Все равно ведь не заснешь, пока кто-нибудь доходчиво не убедит тебя, что все хорошо и можно жить дальше. Знаю я тебя. Заодно расскажу кое-что интересненькое, раз уж тебе так приспичило узнать побольше о нашей с Кофой молодости».
Мне показалось, что голос шефа звучал несколько фальшиво, но я пока не настолько силен — и вряд ли когда-нибудь буду! — в Безмолвной Речи, чтобы распознавать такие нюансы.
«Вообще-то у меня действительно нет сна ни в одном глазу, — понял я, проанализировав свои ощущения. — Вы, как всегда, правы. А ваш дворецкий не будет против? Сейчас, вроде как, не самое подходящее время для визитов».
«Не говори ерунду, Макс. Кимпа спит, как и все нормальные люди в это время суток. А то, чего он не знает, не может ему повредить».
Процитировав эту известную поговорку с моей родины, очевидно, выуженную из моего же собственного сознания, шеф исчез из моей головы. Я еще немного посидел, глядя на Меламори, а потом подошел к ней и накрыл одеялом так, чтобы плечо не высовывалось. Проделав это, я почему-то испытал невероятное облегчение, словно можно было просто притвориться, что ничего не произошло. На одно тягуче долгое мгновение я испытал дикое нежелание ехать к Джуффину. Хотелось просто все забыть, лечь рядом, закрыть глаза... спрятать голову в песок, короче. Но Джуффин хорошо знал, на что меня можно подцепить, как рыбку на крючок: я ловился на собственное любопытство. Брошенное им как бы невзначай «кое-что интересненькое» уже разбудило здоровенную дрель в моем мозгу, которая с упорством пьяного дворника зудела где-то в области темени.
Так что мне ничего не оставалось, кроме как со вздохом разочарования покинуть спальню, спуститься по широким ступенькам дворца, сесть в амобилер и, наслаждаясь предутренней пустотой улиц, на бешеной скорости рвануть к дому Джуффина. Я твердо знал, что с меня на сегодня Темных Путей было достаточно.
***
Свежий воздух и собственное сумасшедшее управление амобилером здорово протрезвили мою бедную голову, так что к тому времени, когда я достиг цели своего короткого путешествия, я был почти в полном порядке. Оставалось только выслушать «все хорошо, Макс, это просто совпадение», на это я теперь, пожалуй, купился бы как миленький. А после отправился бы домой — досматривать сны и заодно дарить их странному, необъяснимому месту по имени Черхавла, которая с недавних пор «подписалась» на этот непонятно зачем ей давшийся «канал».
— Что я вижу, сэр Макс, — притворно изумился Джуффин, встречая меня у калитки дома, — ты снова в форме. Сэр Шурф может гордиться тобой: ты почти разучился по-настоящему терять голову. Эх, какой преподавательский талант в его лице пропадает... Впрочем, оно и к лучшему, что пропадает: если бы все были такими идеальными, я бы остался без жалованья.
Шеф подмигнул мне, но придирчивый осмотр, учиненный им мне за те доли секунды, которые я потратил на дежурную улыбку, доказывал то, что он и сам не на шутку переполошился. По крайней мере настолько, что прервал свой сон и не поленился лично убедиться в том, что я в порядке — хотя на лице его я не заметил никаких следов заспанности. Сэр Джуффин был бодр и весел, и мне оставалось лишь последовать его примеру.
— Вы всегда могли бы сменить имя, уехать в Ирраши и продавать там вэр, — хмыкнул я, намекая на историю, некогда рассказанную мне Шурфом: о том, как Джуффин полностью потерял силу и, скрываясь от бесчисленных врагов, удрал на Черухту. — Или в провинцию — обыгрывать местных, не знакомых с вашим коварством, в крак. Впрочем, зачем идти так далеко: я уверен, что Бубута с радостью примет вас в стройные ряды своих подчиненных, если вы очень-очень его попросите!..
Я представил себе эту картину и фыркнул. Джуффин, мягко подталкивающий меня в сторону дома, тоже улыбнулся. На этой мажорной ноте мы завершили утреннее поглощение свежего воздуха и направились в дом, где на столике в гостиной нас уже поджидала горячая камра.
— Но Кимпа же спит! — то ли от удивления, то ли от священного трепета я говорил шепотом. — Или вы сами?..
— Еще чего. Думаешь, Щель между Мирами хороша только для того, чтобы таскать оттуда всякий мусор типа твоих курительных палочек? — Джуффин приземлился на диван и похлопал рукой по соседнему месту, побуждая меня сесть. — Этот кувшинчик мадам Жижинда сварила себе на завтрак, но, к сожалению, она очень не вовремя отвлеклась на проходящего мимо окна Лойсо Пондохву, и я под шумок прибрал к рукам этот чудесный напиток.
Я покачал головой, потому что не совсем понял, что шеф имеет в виду: то ли он создал наваждение, чтобы отвлечь мадам Жижинду и заполучить кувшин, то ли Лойсо — чем черт не шутит! — действительно забрел в Ехо вопреки своим обещаниям, то ли это был лишь своеобразный юмор сэра Джуффина...
Пока мы разливали камру по чашкам и наслаждались ее запахом, я мысленно удивлялся собственной впечатлительности. Задним числом-то, конечно, казалось, что все это ерунда, недостойная нашего с Джуффином внимания; но шеф горел решимостью устроить мне экспресс-сеанс психоанализа, поэтому я лишь поудобнее устроился и приготовился внимать.
Хитро глянув на меня из-под светлых ресниц, Джуффин облокотился на гору диванных подушек. Некоторое время он молчал, и я начал неуютно ерзать под его тяжелым взглядом, направленным куда-то сквозь меня. Наконец он, видимо, собрался с мыслями и неожиданно серьезно сказал:
— Есть одна история, Макс, которую тебе давно следовало бы знать. Я все тянул, тянул... Дотянул до того, что ты шарахаешься от собственной тени — Магистр Нуфлин умилился бы, знай он о том, что у вас на двоих теперь одна слабость, — мне показалось, сэр Джуффин все-таки умудрился спрятать от меня улыбку, но голос его продолжал звучать серьезно и несколько задумчиво: — Видишь ли, ты в моей жизни появился так же неожиданно, как и я — в твоей. Ты еще недостаточно мудр, чтобы принимать вещи такими, какие они есть, и не страдать по пустякам, поэтому я не буду вдаваться в подробности касательно того, как именно и зачем это произошло. Хотя в делах такого рода «зачем» — последний по важности вопрос, разумеется. Надеюсь, это ты и без меня понимаешь... В общем, ты не первый Вершитель, чей путь по воле судьбы пересекся с моим. Я подумал, что тебе будет полезно узнать подробности; для тебя этот рассказ в некоторой степени будет поучительным. Знаю, ты такие не любишь, но тут уж твое мнение меня интересует в крайне незначительной степени. Бедный, бедный сэр Макс... Не переживай: будет тебе «бонус»: видишь ли, история эта — как и большинство случавшихся со мной интересных историй — происходила еще в бытность мою Кеттарийским Охотником, так что мои многочисленные стычки с Кофой, властолюбивыми Магистрами и Лойсо Пондохвой тебе обеспечены. Ну что, рад теперь, что приехал?
Джуффин, как всегда, был в курсе моих бурных эмоциональных реакций, так что я промолчал, коротко кивнув. Я уже сгорал от любопытства и только силой воли мог заставить себя не прыгать от восторга и не пугать шефа своими горящими глазами. А он продолжал говорить все тем же однотонным, несколько занудным голосом, словно пытался меня сморить. Уткнувшись в собственную чашку, я обнаружил, что мои глаза и в самом деле слипаются. Видимо, я все же переоценил собственную бодрость. Я немного растерянно посмотрел на Джуффина — тот торжествующе улыбался. Похоже, что мой сон тоже был частью программы.
Последнее, что я запомнил, отрубаясь — запах камры и собственное сожаление о том, что ей суждено остыть, так и не побывав в моем желудке.
***
Очнулся я в месте, никоим образом не похожем на давешнюю светлую гостиную сэра Джуффина. Меня окружала чернота, разбавленная резкими, движущимися, почти живыми пятнами света, словно я находился под водой. Спустя мгновение я понял, что уши и в самом деле заложило, а дышать становилось все тяжелее. Чем-то это место было невероятно схоже с Хумгатом, но в то же время не похоже на него: сделаны они были будто бы из одного таинственного материала, однако здесь было... по-другому. Здесь было не пусто и не прохладно, как в Коридоре между Мирами, а, напротив, тепло — и еще здесь навязчиво ощущалось чье-то присутствие. Точнее, если можно так выразиться, это самое присутствие меня окружало.
Неожиданно светлые блики рассыпались, как горох из стручка, вспыхивая и сверкая разноцветными огоньками. Откуда-то я знал, что именно так выглядит смех. И этот смех был мне знаком. Мое мудрое второе сердце, до сей поры молчавшее так же настороженно, как я сам, было приятно удивлено — судя по всему, смех принадлежал моему другу. Спустя мгновение пятна света вновь зашевелились, и я понял, что они со мной общаются таким образом. Я осознавал смысл их сообщения не умом, но каким-то потаенным шестым чувством.
«Вижу, ты заинтригован, сэр Макс. Не каждый день выпадает возможность заскочить в гости к кому-нибудь в сознание, да? Готовься быть еще более заинтригованным: сейчас мы погрузимся в мои воспоминания», — говорили мне огоньки.
«А это безопасно?» — на всякий случай уточнил я: оказалось, в этом странном месте я вполне мог говорить, благо соответствующие органы у меня вроде бы имелись. С одной стороны, с шефа бы сталось снабдить экскурсию в его бурное прошлое определенной долей экстрима, все-таки, я не первый день был с ним знаком. С другой стороны, я точно знал, что за сэром Джуффином водится привычка время от времени не делиться со мной какой-нибудь жизненно важной информацией, так что на честный ответ я не рассчитывал.
«Не совсем. Сто восемнадцатая ступень Белой магии, как-никак, так что определенный риск есть. Но я постараюсь погружать тебя медленно — ты, главное, не трепыхайся особо, сэр Макс, а то знаю я тебя. Еще не захочешь смотреть веселые картинки, как же я против воли Вершителя пойду?» — мне показалось, что световые пятна прямо-таки лучились иронией, хотя наверняка сказать я не мог.
И тут я действительно почувствовал, что меня начинают погружать во что-то мягкое и вязкое, похожее на горячий кисель. Я не хотел сопротивляться, да и предостережение шефа, если честно, подействовало на меня как лошадиная доза транквилизатора; но даже если бы я попытался «трепыхнуться», вряд ли что-то бы вышло. Сила, увлекавшая меня, явно не стала бы считаться с мнением какого-то жалкого человечишки, пусть и тысячу раз Вершителя. Она была беспощадна и холодна, несмотря на то, что кожу уже жгло, а сам я ощутимо вспотел. Это сложно передать словами: больше всего похоже на то, как если бы лед и пламя слились в одном флаконе, и кто-то разбил бы его о мою голову. Некстати мне пришло в голову, что я всегда подозревал, что именно такой Джуффин на самом деле: азартный — безусловно, легко увлекаемый — разумеется; но внутри безучастный и безжалостный.
И хотя увлекало меня все время вниз, и я словно тонул в зыбучих песках джуффиновых воспоминаний, все равно я «всплыл» на какую-то неведомую поверхность через некоторое время, и принялся хватать воздух, отчаянно пытаясь не увязнуть снова. Умом я понимал, что, раз меня вытолкнули, обратно пихать не станут; но тело все равно пыталось вырваться из цепких лап неизвестной силы.
А через некоторое время я начал что-то различать. Джуффин и вправду не торопился: на мой вкус, даже слишком медлил. По крайней мере, испугаться я успел, да так, что захотелось взвыть и послать все к чертовой бабушке, а самому слезно начать умолять шефа вытащить меня. Но я сдержался — то ли сэр Халли был прав насчет педагогических талантов Лонли-Локли, то ли просто стыдно стало. Тайный Сыщик, и боится магии всего-то сто восемнадцатой ступени. Сам сэр Шурф, небось, одним мизинцем такие штуки проделать может, даже не снимая своих знаменитых защитных рукавиц.
***
— Да ну тебя к Темным Магистрам, Чиффа, — произнес совсем рядом насмешливый женский голос.
Я даже удивился: кто в своем уме стал бы столь пренебрежительно, почти грубо разговаривать с моим великим и ужасным шефом?! А потом узнал голос и укорил себя за глупость: ну конечно, только одна женщина могла проделывать это сколько угодно и совершенно безнаказанно — хоть по дюжине раз на день. Я открыл глаза и увидел в непосредственной близости от себя прекрасную леди Сотофу Ханемер, которая в этот момент как раз посмотрела куда-то сквозь меня и жизнерадостно рассмеялась.
Я обернулся. Судя по всему, мы находились в каком-то Кеттарийском ресторанчике. По крайней мере из окна открывался шикарный вид на два совершенно непохожих друг на друга моста: один был узким, деревянным и ненадежным, другой — массивным и каменным, с лепниной вдоль забора. Само заведение было очень уютным, но небольшим, и, к сожалению, мне не знакомым. Занят был только один столик в самом углу — тот, за которым устроилась леди Сотофа. Напротив нее восседал мой шеф, невероятно молодой — таким я видел его лишь один раз, когда отдавался смертельно опасным наваждениям «Книги Огненных Страниц». Но этот Джуффин был точно реальным. Казалось, я мог бы протянуть руку и коснуться его, вот только конечностей у меня больше не было. Я посмотрел вниз и понял, что и всего остального тела тоже не было. Потом взгляд мой упал на широкое зеркало, висевшее вдоль дальней стены комнаты, в которой мы находились — своего отражения я не увидел. Получалось, что меня в этой реальности не существует: впрочем, как раз это и было логично. Пожелав переменить угол обзора, я убедился, что таинственная камера, через которую я «смотрел» на мир, полностью повиновалась моим желаниям. Переместившись так, чтобы было видно лица обоих, я замер, прислушиваясь к разговору.
— Зря ты так, незабвенная, — голос шефа вроде был таким же, но интонации я узнавал с трудом, словно это говорил не сам Джуффин, а какой-нибудь его брат-близнец, причем разлученный с ним с рождения: уж больно серьезными и задумчивыми они были. — Я ведь могу обидеться и разнести на каменную крошку пол-Кеттари, который ты с таким непонятным мне остервенением любишь. А потом все равно приеду и достану тебя, хоть с другого конца Вселенной, хоть из самого таинственного уголка Темной Стороны. Сама же знаешь.
— Ох, Чиффа, горазд же ты драматизировать, — укоризненно поцокала языком Сотофа. — Ну с чего, скажи на милость, ты взял, что я собираюсь от тебя прятаться? Еще чего не хватало! Конечно, ты придешь ко мне как миленький, и еще не таким голосом меня упрашивать будешь, только все равно я с тобой в Ехо не поеду и точка. Кеттари меня пока вполне устраивает, а я и без силы Сердца Мира могу любому тамошнему Магистру фору дать.
В голосе леди Сотофы не было ни капли бахвальства: она просто констатировала сухой факт. Впрочем, мне показалось, что в своем презрении к жителям столицы она была очень уж похожа на многих других провинциалов, считающих, что в Ехо живут одни увальни, которые только и могут, что Черной магией второй ступени задницу себе подтирать. К тому же, исход этого спора я знал заранее, ведь в итоге леди Сотофа действительно переехала в Ехо, да еще и к Ордену Семилистника примкнула — но пока что на ее лице была написана такая решимость, что, будь я на месте сэра Джуффина Халли, я немедленно отказался бы от идеи ее уговорить. Впрочем, мой шеф был непреклонен.
— Фору-то ты, может, и дашь, но только какому-нибудь завалящемуся послушнику, в крайнем случае — младшему Магистру. Впрочем, мы оба знаем, что истинная сила не в Очевидной магии кроется, так что спор наш не об этом. Я не поэтому хочу в Ехо уехать... вот скажи, неужто не надоело тебе сидеть в трех с половиной стенах, как в клетке? Здесь никогда ничего интересного не происходит: разве что пошалят немного спьяну ребята из филиала Ордена Водяной Вороны... да и бывает это раз в две-три дюжины дней, Лойсо их в ежовых рукавицах держит, сама понимаешь. А уехать в Ехо - это значит взять билет в один конец до самых удивительных чудес, какие тебе и не снились. Что скажешь? Не стоит ли гипотетическую любовь к этому городу выменять на такое?
Слова Джуффина явно задели Сотофу за живое, потому что на миг в ее глазах появился хитрый огонек, здорово похожий на тот, что порой мелькает в его собственных глазах; но секунду спустя она вновь взяла себя в руки и сдержанно улыбнулась:
— Дались тебе эти чудеса, Джуффин... Вечно ты за ними бегаешь, как лисица за фермерскими курицами. Когда-нибудь ты в них утонешь по самую макушку и себя потеряешь. Охота тебе, а?
И хотя говорила Сотофа серьезно, она снова рассмеялась, но уже немного наигранно, самую чуточку, но достаточно, чтобы я — а значит и Джуффин — это заметил. Не исключено, что она специально добивалась такого эффекта, но шефа это все равно не проняло.
— Дырку над тобой в небе, Сотофа, да я за такую возможность отдам что угодно, хоть свой пост шерифа, который я последнюю дюжину лет от Махи с таким упорством добивался!
Мне показалось, что в помещении, где мы находились, стало как-то прохладно и неуютно, точно ветер прошелестел, собирая обрывки слов Джуффина и унося их с собой. Сотофа поежилась, а сэр Халли неожиданно хищно улыбнулся, и теперь я совершенно точно узнавал в нем своего неподражаемого шефа.
— Чувствуешь, Сотофа? — усмехнулся он. — Все меняется. Моя судьба услышала и, кажется, приняла к сведению мои пожелания...
— Грешные Магистры, Чиффа, да замолчишь ты уже или нет?! — неожиданно сердито фыркнула Сотофа, и давешняя жизнерадостность слетела с нее, как уже ненужная маска. — Поостерегся бы, что ли, говорить вслух о таких вещах...
— А мне нечего бояться, — совершенно спокойно сказал Джуффин. — Я обязательно добьюсь своего, рано или поздно, так или иначе.
Если бы у меня все еще было материальное тело, я бы, наверное, вздрогнул; но так как со мной осталась лишь способность осмысливать происходящее и чувствовать какие-то эмоции, я просто ужаснулся на миг его словам. И даже не тому, что дело сразу же запахло всякой мистической ерундой: положим, уж к этому-то я был привычен; больше всего меня поразило то, с какой непоколебимой жестокостью он произнес эти слова. Совсем не так, как их говаривал легкий на помине сэр Махи Аинти. Мне пришло в голову, что сам Джуффин тогда вкладывал в них совершенно иной смысл.
— А мне есть чего, — вздохнула Сотофа, уже успокоившись. — Махи сейчас слишком глубоко ушел в свои странствования через Хумгат, чтобы до него можно было, в случае чего, докричаться. А если уедешь ты, тут и вовсе ни одного толкового мага не останется. Что тогда станет с Кеттари?
— А что ему будет? — легкомысленно отозвался сэр Джуффин, явно думая о чем-то своем. — Кому придет в голову с ним что-то делать?
Сотофа повела плечами, но тревога на ее лице выдавала какие-то смутные предчувствия, видимо, не первый день терзавшие ее.
— В любом случае, твое нежелание ехать со мной не убедит меня остаться, — со вздохом разочарования сказал Джуффин. — А жаль. Мне всегда казалось, что из нас может получится неплохой дуэт.
Он поднялся. Сотофа вопросительно подняла брови, и Джуффин на миг задержался, чтобы ответить на ее безмолвный вопрос:
— В следующий раз, боюсь, мы встретимся не скоро. Я не шучу, Сотофа, я действительно уезжаю.
И он покинул ресторан легкой походкой, почти пританцовывая. Казалось, это удивительное существо по чистому недоразумению попадало под действие земной гравитации: уж чем-чем, а ею оно точно не было связано...
Сотофа, оставшись в одиночестве, нервно постучала пальцами по блюдцу пустой чашки из-под камры, пробормотала что-то вроде «опять мне платить», а потом, совершенно неожиданно для меня, уронила голову на руки и рассмеялась. Искренне, но тихо, словно бы в ответ собственным мыслям. Потом покачала головой и тоже поднялась.
Уже потом я понял, что сам факт того, что я видел эту сцену, был удивительным: по идее, так как Джуффина непосредственно там уже не было, она не могла сохраниться в его воспоминаниях. Видимо, не так уж и равнодушен он был к мнению своей смешливой подруги: не поленился проследить, как она отреагирует на его заявление и уход.
Честно говоря, на его месте я был бы здорово разочарован.
***
Джуффин тем временем уверенно шагал по широкой мостовой, с упоением вдыхая свежий, пахнущий речной влагой воздух и, должно быть, прощался с городом своего детства. Он развил порядочную скорость, поднимая высоко клубы дорожной пыли, но угнаться за ним не составляло труда: мне достаточно было пожелать, и я оказывался в любой точке пространства. Полюбовавшись на резкий профиль шефа с нескольких ракурсов, я, было заскучал, но именно тут из тени старинного здания (которое я, к своему стыду, опять-таки не помнил) навстречу моему шефу шагнул, чуть не столкнувшись с ним, его двойник.
— Хорошее утро, сэр Халли, — усмехнулся он. — Правду говорят, значит, что старый Кеттарийский лис собирается сунуть свой любопытный нос в большой город?
Манера, с которой этот двойник разговаривал, показалась мне смутно знакомой. К тому же, оказавшись ближе к нему, я понял, что сходство не абсолютное. Черты лица были такими же, но общее впечатление они производили совершенно другое, словно бы незнакомец приходился Джуффину братом — с другой стороны, ни о каких родственниках я от шефа в жизни ни слова не слышал. Тут я догадался, и хлопнул бы себя по лбу, если б мог: ну конечно! Разумеется, это было лучшее в мире «зеркало», незабвенный Великий Магистр тогда еще существовавшего Ордена Водяной Вороны Лойсо Пондохва. Судя по тому, какое напряжение тут же повисло в воздухе, я понял, что сэр Джуффин и тогда его не жаловал. Мое воображение разыгралось не на шутку, должно быть, потому что мне показалось, что свет, заливавший мостовую, померк, солнце побледнело, а воздух похолодел на пару градусов. Впрочем, когда Джуффин заговорил, тон его был вполне спокойным и почти дружелюбным.
— Очень удачно, что ты здесь, Лойсо. Давно хотел с тобой поговорить, да вот никак не удавалось. Я даже, было, заподозрил, что ты от меня бегаешь — но это было бы довольно глупо, не находишь?
— Ну разумеется, — Лойсо скривился в усмешке, — а не слишком ли ты высокого о себе мнения, Чиффа? Хорош бы я был, если бы стал бегать от ребят вроде тебя... Знаю я, знаю, зачем ты меня ищешь: тебя волнует судьба этого бездельника, Манке Ферхи. Все ходишь вокруг да около, а сам уже лет пятьдесят назад глаз положил на него: ребят вроде Манке в наше время днем с огнем не сыщешь. Спи спокойно, Чиффа: ближайшие лет двести-триста от меня этот смешной парень никуда не денется, и уж точно я не допущу, чтобы он попал в твои руки: ты же своей бездарностью загубишь весь талант, что в нем есть!
Мне показалось, что тут Лойсо здорово перегнул палку, но сэр Джуффин на это провокационное заявление не отреагировал. Скрестив руки на груди, он окинул Лойсо внимательным взглядом, а потом заявил:
— Трепать языком все хороши, но оба мы знаем то, что, когда придет пора померяться силами, у меня в рукаве найдется кое-что, чему тебе противопоставить будет нечего. И именно в этом Манке по-настоящему талантлив, — глаза Джуффина засверкали, как два голубых бриллианта на солнце. — Захочу забрать его у тебя — заберу. Но сначала мне интересно посмотреть, что из него выйдет под твоим началом: лучшего учителя Очевидной магии и правда не найти.
— С ума сойти, сам Кеттариец делает мне комплименты! — насмешливо фыркнул сэр Пондохва, но мне показалось, что в его голосе прозвучала скрытая угроза. — Очень мило, что мы стоим здесь, разговариваем с тобой, как старые приятели. Да, наверное, мы — они и есть, а как еще? А, Чиффа? А завтра что — старик Нуфлин, раздувшийся от гордости за официально самый сильный и большой орден под этим чудным небом, объявит войну всех против всех, и нам придется искренне захотеть избавить этот Мир друг от друга.
Лойсо говорил холодно и жестко, но светлые глаза его смеялись.
— Захотим, значит, — Джуффин развел руками. — Сам знаешь, на чьей я стороне.
— На своей собственной.
— Как и ты, — отстраненно сказал Джуффин. — И именно по этой причине, и не по какой другой, один из нас обязательно убьет второго, когда придет время. Иначе и быть не может...
«А теперь смотри внимательно, Макс! Мне правда интересно, сможешь ты увидеть или нет», — возбужденный голос Джуффина раздавался чуть выше моего правого уха. Я нервно оглянулся, но никого рядом не было.
«Вы тоже здесь?» — не поверил я.
«Конечно, это же мое собственное сознание, — Джуффин искренне удивился. — В любом случае, смотри на Лойсо — сейчас будет что-то!..»
Я тут же принялся ответственно пялиться на высокую фигуру моего хорошего знакомого и по совместительству бывшего самого страшного врага Соединенного Королевства, и, конечно же, все равно ничего не увидел. Только почувствовал. Это было похоже на ураганный порыв, угрожающий размазать меня по ближайшему же дереву, хотя ветра не было и в помине. А в следующую секунду Лойсо расплылся, как клякса по промокашке, и исчез.
«Он ушел Темным Путем? — осторожно спросил я. — Вообще-то, я так тоже умею...»
«Не говори ерунды, — весело ответил Джуффин-из-настоящего. — Он просто сходу шагнул на Темную Сторону. Но вообще-то, я не это хотел тебе показать: он помедлил целых полторы секунды, прежде чем сделал переход. Это непростительная ошибка! За такое время даже наш сэр Шурф смог бы с ним справиться, не говоря уж обо мне. Да и ты бы вполне успел в него плюнуть... Короче, Лойсо тогда был совсем не таков, как сейчас. Но, можешь мне поверить, уже тогда его боялись, как Синего Пламени. Вот что значит умелый пиар!»
«Я даже догадываюсь, откуда вы взяли это грешное словечко, — мрачно проворчал я. — Слушайте, а кто такой этот Манке Ферха? Что-то не припомню такого имени. Очередной ваш древний приятель, еще один спятивший Магистр Ордена Какой-нибудь Хренотени?»
«Нет, можешь себе представить, — рассмеялся Джуффин, отчего мне стало щекотно за шиворотом; впрочем, ощущение скорее нравилось, чем нет, — Магистром этот «бездельник» так и не стал. Впрочем, вскоре ты и сам все увидишь, продолжай смотреть. Тебе ведь нравится?»
«Еще бы, — ехидно сказал я. — Это же ваше любимое кино, только к тому же в три-дэ формате.»
«Чего-чего?» — переспросил Джуффин, но я был не в настроении объяснять ему технические стороны трехмерной анимации, тем более что картинка, которую он мне показывал, снова сменилась.
***
Джуффин не стал выкидывать никаких запредельных фокусов, а шагнул Темным Путем, и через мгновение оказался у стен какого-то смутно знакомого мне здания. Оглядевшись, я сразу понял, что мы уже в Ехо — ничего себе, а сэр Халли-то времени зря не терял! — и, более того, стоим в каком-то из садовых кварталов Левобережья. Сложить два и два было просто даже для меня: у Джуффина не так уж и много на самом деле этих «древних приятелей», и только один из них, насколько мне известно, живет в Ехо; и именно на Левом Берегу Хурона.
Так что когда дверь постучавшемуся Джуффину открыл сам Великий Магистр Ордена Часов Попятного Времени сэр Маба Калох, я ничуть не удивился. Да и дом-то я мог бы узнать, если бы подумал чуть побольше: с тех пор он лишь изменился внешне в соответствие с тенденциями недвижимости Соедниненного Королевства, а на деле настроение в нем витало то же, и неуловимое сходство присутствовало.
— Хороший день, Джуффин, — круглые, как у буривуха, глаза Мабы насмешливо посмотрели на моего шефа. — Каким ветром тебя занесло сюда из Кеттари?
— Тот факт, что ты самолично открыл мне дверь, свидетельствует о том, что ты знаешь зачем я здесь, — ехидно отозвался сэр Халли. — И твое любопытство мешает тебе просто подождать, вальяжно раскинувшись на подушках, пока я сам найду дорогу к твоей грешной гостиной, болтающейся между полудюжиной Миров и заключенной в едином.
Маба многозначительно хмыкнул, посторонившись, и я вслед за Джуффином проник в мягкую прохладу его дома.
Джуффин довольно потянул носом и понимающе улыбнулся:
— Сегодня у тебя тут пахнет какими-то и вовсе запредельными чудесами. Что ты успел натворить — с утра встал, умылся, пробежался по сотне-другой Миров, создал почти столько же новых, наверняка прошвырнулся до Изнанки Темной Стороны и теперь готовишься воскрешать Древних Магистров, м?
Маба Калох ничего не ответил, но посмотрел на Джуффина так выразительно, что я с ужасом осознал: дикое предположение сэра Халли вполне могло соответствовать действительности. Проследовав за ним до гостиной, где Джуффин с удовольствием устроился на плавающем прямо в воздухе в метре от пола кресле, я переменил позицию так, чтобы было видно лицо сэра Мабы.
Он, конечно, почти с тех пор не изменился, но что-то было в молодом Мабе такого, что точно за старым не водилось. Какой-то особенный, загадочный блеск в глазах, который он научился прятать, что ли... Пока я размышлял над этим, он втянул руки под широкие полы своего бежевого лоохи, а мгновение спустя уже держал в правой руке кувшин дымящейся камры, а в левой — тарелку аппетитных разноцветных печеньиц, словно джинн из старинных преданий. Я вспомнил, что когда-то этот простой, в сущности, фокус произвел на меня неизгладимое впечатление — сейчас же я по скорости извлечения предметов из Щели между Мирами (особенно всяческой снеди и сигарет) почти сравнялся с самим Мабой.
— Ищешь совета, Джуффин, или просто зашел похвастаться успехами? — глаза молодого Мабы были светлыми и золотистыми, как янтарное стеклышко. — Я уже знаю, что ты подбиваешь клинья к Вершителю, старый ты лис, и догадываюсь, каким именно способом. Угощайся печеньем и поведай мне свою историю, я же вижу, как тебя распирает.
— Именно «догадываешься»? — с интересом переспросил Джуффин. — Неужели не интересно было наблюдать лично?
— За тем, как ты по ночам хватаешь бедного мальчика за шкирку и утаскиваешь его в дебри Хумгата? Оно мне надо?
— Ага, значит все-таки знаешь!
— Лишь догадываюсь, — пожал плечами Маба. — Впрочем, в моем случае это все равно, что знать, сам понимаешь.
Мне показалось, что Джуффин на него сочувственно покосился. Мне стало смешно: да уж, туго приходилось бедным всемогущим колдунам... а потом я вспомнил, с чего начался весь этот цирк, и сразу стало как-то не очень весело.
— Я действительно «утаскиваю» его в Хумгат по ночам, как ты выразился. Но зря ты так скептично настроен, Маба! Между прочим, это работает. Истинная магия в нем начинает просыпаться, как бы Лойсо не старался забить ее ежедневными упражнениями в Очевидной. И, кстати, я кое-что таким образом узнал об этом парне, Манке. Что удивительно, он оказался славным малым; ни за что бы не подумал. Такой хороший, умный мальчик — и снюхался с Лойсо...
— Да ты и сам не прочь с ним «снюхаться», — снисходительно заметил Маба, и кувшин под его взглядом воспарил над поверхностью стола и подлил ему в чашку еще камры. — Хотя вполне умный и не такой уж плохой... во всяком случае, ты явно лучше, чем о тебе думают тут, в Ехо. Ты хоть знаешь, какие ходят слухи о шерифе Кеттари, Джуффин? Это только кажется, что столичным жителям на все наплевать. Чтобы поддерживать свою зловещую репутацию, придется тебе устраивать массовые кровавые бойни прямо на центральной площади, иначе горожане будут разочарованы.
— Все-то ты знаешь, Маба, — недовольно проворчал Джуффин, но мне показалось, что он польщен. — И как это ты вечно умудряешься быть в курсе всех сплетен, хотя сам не кажешь носа из дому? Опять магия? Научи меня, что ли...
— Никакая не магия, сам знаешь, — улыбнулся Маба. — Просто свойство моего организма. Так уж я устроен — все про всех знаю. Ужасно утомительно, если честно. Впрочем, кое-что может быть тебе полезно, Джуффин: например, известно ли тебе, что Нуфлин уже стягивает в Ехо всех мало-мальски приличных членов Ордена из провинций? Сидит и целыми днями, как я предполагаю, рисует планы будущих сражений, — сказал Маба с таким удовольствием, словно рассказывал о заслугах собственного питомца.
— Ну, положим, об этом в наши дни все знают. Но чтоб так скоро... Видимо, вовремя я в Ехо перебираюсь: скоро тут начнется такое веселье, что Холоми ходуном ходить начнет, — с не меньшим удовольствием сказал Джуффин. Мне показалось, что он готов запеть от радости: — А тебе, как Великому Магистру, перепадет огромнейшая порция удовольствия. Хотел бы я быть на твоем месте...
— Не говори ерунду, Джуффин, — Маба склонил голову набок, глаза его смеялись. — На моем месте, видите ли... лучше о своем бы подумал: чем ты будешь заниматься в Ехо в эти дни?
— Как чем? — притворно изумился сэр Халли. — Конечно, делать деньги на чужом несчастье! Таким, как я, в смутные времена всегда работа найдется, было бы желание ее выполнять... Что-то я засиделся у тебя, Маба. Пойду. Надо присмотреть себе квартирку на окраине: два раза в день ходить из Ехо в Кеттари и обратно Темным Путем я, пожалуй, пока не потяну. Вот лет через двести-триста...
Джуффин потянулся и широко зевнул, словно бы показывая пренебрежение к этим цифрам. Маба подниматься не стал — я уже знал, что не в его привычках провожать гостей.
— Смотри, не откусывай больше, чем можешь проглотить, Джуффин, — голос Мабы прозвучал неожиданно серьезно, идя вразрез с легкомысленным тоном их недавней беседы. — Не в моих принципах делать предупреждения, особенно тебе, но есть вещи, в которых я пока что мудрее тебя, знаешь ли. Так что просто дружеский совет, ладно?.. Чудеса всегда оставляют на нас свой отпечаток, а ты все бегаешь за ними, как измученный жаждой путник за миражом оазиса в пустыне... Лучше подумай о том, чтобы получше запастись водой в следующий раз.
— Не поверишь, но ты уже сегодня второй человек, который мне сегодня говорит что-то в этом роде, — рассмеялся Джуффин, стоя уже в дверях. — А сам-то ты хорош. Ведь Смутные Времена не за горами...
— Положим, не за горами, — согласился Маба. — Но мне-то что... Я распускаю Орден, Джуффин.
У сэра Халли глаза округлились так, что он сам, в свою очередь, стал походить на буривуха — правда, очень удивленного.
— Вообще-то, я здорово надеюсь, что ты шутишь, — осторожно сказал он. — Но, судя по всему, это не так. И с чего же ты вдруг распускаешь один из самых сильных и — да, пожалуй, — самый влиятельный орден?
— Ты же знаешь, как я брезглив, — сухо ответил Маба. — Я не люблю драться с другими людьми за их собственные мифические ценности, а своих у меня уже давно не осталось. И потом, итог войны решен заранее, уж это-то, думаю, для тебя не новость; так что все вдвойне глупее. Чудеса ради чудес мне доступны и в другом, более чистом и приятном виде.
— Брезглив, — словно не веря своим ушам, медленно повторил Джуффин.
Через мгновение он исчез, оставив за собой лишь легкий аромат недосказанности, что, видимо, в среде колдунов считалось хорошим тоном. Я собирался было последовать за ним, но вдруг почувствовал, что моего желания уже никто не спрашивает — меня бесцеремонно волокли вперед, к выходу. Обернувшись, я понял, что не так: реальность за моей спиной безжалостно стиралась, словно кто-то мокрой тряпкой стирал мел с доски, оставляя лишь непроглядную черноту. Вот уже и Маба исчез, напоследок сверкнув своими ошеломляюще-золотыми глазами, и я не заметил, как оказался на улице.
«Что это было, Джуффин? — с испугом воззвал я. — Честно говоря, жутковато. Вы больше не следили за Мабой, и в ваших воспоминаниях нет того, что дальше происходило в его гостиной?»
«Вот видишь, ты сам все понял, — обрадовался мой шеф. — Да, именно так: уж чего-чего, а заниматься в тот момент слежкой у меня желания не было. Признаться, я был порядочно огорошен, хоть и ожидал чего-то в этом духе... Ведь Маба вечно выкидывает всякие фокусы, когда этого меньше всего ждешь. Мог и привыкнуть, вообще-то».
Мне показалось, что Джуффин и в самом деле злится на самого себя, но через Безмолвную Речь трудно было это почувствовать. Потом мне пришло в голову, что, наверное, ему просто неприятно за этот эпизод своей молодости. Сэр Халли, видимо чисто машинально, ухватил конец этой мысли из моего сознания.
«Нет, что ты, Макс... я не жалею о своих ошибках, конечно же. Это вообще ниже моего достоинства, и надеюсь, что твоего тоже. Просто, между нами говоря, Маба и сейчас время от времени преподносит мне сюрпризы...»
