Глава 1Глава 1
"Одна маленькая просьба..."
Наконец-то настало лето. Все вздохнули с облегчением, и не зря: отгремел выпускной вечер, и те из выпускников, которые через пару дней после праздника обрели, наконец, способность к самостоятельному передвижению, начали упаковывать чемоданы, готовясь к решительному выходу во взрослую самостоятельную жизнь.
Профессор Снейп каждый год ждал выпускного вечера с особым, тщательно оберегаемым от посторонних глаз нетерпением. Иногда он даже соглашался принять участие в празднестве…и наутро он оказывался единственным из допущенных на праздник, кто не сожалел, что вообще почтил своим появлением этот свет. Все потому, что зельевар (спасибо многолетнему опыту шпионажа) всегда умел уловить, что пахнет жареным (а жареным начинало пахнуть, когда директор поднимался со стула и начинал речь, в которой содержались слова «за всю мою долгую и нелегкую жизнь», «а вот когда я, помнится» и «в этот великий день»), профессор незаметно выскальзывал из Зала и скрывался в своих подземельях.
Наутро у всех, стремившихся как-то сгладить впечатления от директорской напутственной речи, а потому перестаравшихся с «Огневиски», адски болела голова, а профессор Снейп брал реванш за все невзгоды учебного года: запирался в своих подземельях и накладывал на дверь с десяток, укрепляющих заклятий. Заглушающие заклятия он не накладывал: отчего-то ему нравилось слышать мольбы страждущих. Страждущие жаждали антипохмельного зелья, а сей божественный напиток умел варить только сам профессор, да еще Гермиона Грейнджер, но после выпускного она по вполне понятным причинам этого сделать не могла.
Что и говорить, праздник удался. Профессор Снейп сидел в своем любимом кресле и размышлял об открывавшихся перед ним перспективах. Наконец-то истек его контракт. Наконец-то он сможет покинуть гостеприимные стены Хогвартса и посвятить себя какому-нибудь любимому занятию. Любимых занятий, помимо третирования учеников и изготовления зелий, у него не было, но профессора это не пугало: он как раз собирался что-нибудь придумать. Профессор Снейп как раз раздумывал над решением этой проблемы, колеблясь в выборе между разведением пираний и вязанием на спицах (говорят, здорово успокаивает нервы), как вдруг в дверь осторожно постучали.
- Я никого не жду, - любезно откликнулся профессор. – Катитесь к мадам Помфри!
- Северус, - раздался укоризненный голос директора Хогвартса, – мне не нужно антипохмельное зелье?
- Правда? – изумился профессор, роняя книгу.
- Да, - подтвердил директор. – Удивительные создания, эти фениксы…вот когда мы с Николя в тысяча девятьсот двадцать пятом…
- Директор, вы что-то хотели? – профессор, вспомнив, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, решил напомнить Альбусу Дамблдору о деле, которое и привело директора в мрачную обитель зельевара, а точнее – к накрепко запертой двери этой самой обители. Что угодно, только не очередная серия воспоминаний.
- Ты знаешь, о чем мне придется попросить тебя, Северус, - молвил директор, и профессору Снейпу стало жарко, несмотря на сырой холод подземелий.
- О чем же? – профессор решил покориться судьбе.
- Северус, - торжественно начал директор Хогвартса. – Ты сдержал свое обещание, ты работал преподавателем зельеварения до самого выпуска Гарри Поттера. Теперь ты волен покинуть Школу. Но я хочу попросить тебя об одной услуге.
- Об одной? – с подозрением откликнулся зельевар, в душе которого, как в котле, уже закипали самые мрачные предчувствия.
- Да, всего об одной, - ответил директор. Сделал паузу и начал: - Северус, ты, конечно, помнишь, как ученики нашей Школы выиграли конкурс на лучший проект Школы магии?
- Да, осторожно согласился профессор Снейп. Пока он не понимал, чем же грозит ему какой-то там конкурс. Но мрачные предчувствия никак не хотели отступать.
Дальнейшие события показали, что закаленная годами шпионства профессорская интуиция вновь сработала на все сто, но этот факт едва ли могу принести профессору утешение.
****
Праздник определенно удался. Об этом говорил вид гриффиндорской гостиной наутро. Выглядела она так, будто в ней только что происходило ожесточенное сражение полка авроров с таким же количеством Упивающихся Смертью. Повсюду валялись тела поверженных, повсюду царило разорение и запустение. Некоторые из павших в бою, судя по всему, были еще живы. Из-под столика раздался слабый стон:
- Воды…воды…
Ему вторил другой голос:
- Мерлина ради, сгоняйте кто-нибудь к Снейпу…
- Лучше к Гермионе, - подключился третий голос.
- Отвалите, - невежливо откликнулась вышеупомянутая Гермиона, пытаясь встать с ковра перед потухшим камином, – не видите , что ли…плохо мне. Ик!
- О, Мерлин! – над разоренной гостиной пронесся дружный стон. Павшие в неравном бою с зеленым (слизеринским) змием потихоньку начинали подавать признаки жизни.
Надо сказать, что поутру эта самая жизнь многим кажется ужасной. Что ж, может, это действительно так. Главное – помнить, что в любой момент эта самая жизнь может стать еще ужаснее.
****
Праздник действительно удался. Так размышлял Альбус Дамблдор, оглядывая Большой Зал. Над приведением его в порядок уже успели изрядно потрудиться домовые эльфы. Но и им не под силу оказалось ликвидировать все последствия неудержимого веселья покидающих Школу выпускников.
Директор критически оглядел круглую выемку в полу ровнехонько посередине Большого Зала. Раньше ее определенно не было. Диаметр у выемки был как у средних размеров тазика. Альбус Дамблдор, хоть и прибег к помощи чудодейственного средства (слезам феникса, а вовсе не одного из черномагических зелий, которых ему впрок наварил профессор Снейп), не сразу смог вспомнить, откуда взялось это «украшение».
Потом, добрым словом помянув Мерлина и его волосатую…то есть, Мерлина и его длинную бороду, директор Школы чародейства и волшебства все же смог припомнить, при каких именно обстоятельствах возникла выемка. После этого директор решил, что отныне…или, по крайней мере, на следующий год родителям и прочим родственникам выпускников доступ на Бал будет закрыт! И все тут! Ну а когда стены школы покинет Джинни Уизли (конечно же, директор понимал, что передышка будет временной – лет этак через двенадцать-пятнадцать Школу вновь наводнят дети с пожарного оттенка волосами), запрет можно будет снять. Временно. Но никаких больше Уизли! И дело было вовсе не во вредительских сюрпризах от гг. Фреда и Джорджа, вовсе нет.
Главная опасность исходила от вполне приличного на вид человека, а именно – от Артура Уизли. Этот энтузиаст маггловских технологий и всего прочего, имеющего хоть какое-то отношение к магглам, имел неосторожность рассказать Хагриду о загадочном танце под подозрительным названием «брейк-данс». Ясное дело. Что гигант тут же загорелся желанием испробовать его в действии, и первым номером программы было как раз «быстрое вращение на голове».
Директор обошел выемку , взмахнул палочкой…но отверстие в полу никак не желало исчезать. Альбус Дамблдор вздохнул и решил попросить у мадам Спраут какое-нибудь из ее растений. В горшке подходящего размера, разумеется. Надо же было как-то задекорировать стихийно возникшее углубление.
Профессор Дамблдор еще какое-то время развлекал себя мыслями о прошедшем Бале, ну а потом силой заставил себя вернуться к суровой реальности. Реальность действительно была сурова. Дело снова касалось чести Школы…
Вспомнив о том, что профессор Снейп все же согласился содействовать, Альбус Дамблдор с облегчением вздохнул и направился в подземелья. Перед визитом в гриффиндорскую гостиную придется еще раз побеспокоить зельевара.
****
Гермиона Грейнджер все-таки была необыкновенной девушкой. Вспомнив о долге, она, держась за стены и переступая через лежащих в самых экзотических позах однокашников, направилась за котлом и ингредиентами для зелья. Да, Гермиона Грейнджер была необыкновенной девушкой, потому что антипохмельное зелье у нее получилось высшего качества, даже и в такой день, точнее – в такое утро . Это признали все, принявшие из ее рук божественный напиток исцеления, даже Драко Малфой. Это признал Рон, со счастливой улыбкой на лице возлежащий рядом с диваном, на котором со всеми удобствами расположились Гарри Поттер и Драко Малфой, на плече которого дремала жаба Невилла. Хозяин жабы посапывал в кресле у камина.
Рон приподнялся и оглядел гостиную. Те из выпускников, кто все же оказался способен к самостоятельному передвижению, уже ушли : скорее всего, оккупировали ванные комнаты. Под потолком гриффиндорской гостиной меланхолично покачивалось привидение: Почти Безголовый Ник спал, свесив голову набок.
На картине, висящей на самом почетном месте (раньше там висела полка, на которой стоял Квиддичный Кубок), спал нарисованный Том Риддл. Очевидно, юному Волдеморту снилось что-то очень хорошее: во сне он улыбался и шевелил хвостом, пририсованным ему талантливым и щедрым художником. *** Все пять ушей Темного Лорда живописно шевелились: возможно, во сне Риддл занимался охотой на магглов или еще каким-нибудь достойным и приятным делом.
Муки похмелья оставили нашего Рона, а мысли его потекли в очень даже приятном направлении. Судя по всему, Гермиона все же благосклонна к нему…еще чуть-чуть, и…
Рон мечтательно обнял диванную подушку, которую сжимал в объятиях. Гермиона…
Сладостные мечты были прерваны самым грубым образом.
****
Рон с трудом принял вертикальное положение. Пусть он уже выпускник, но валяться на полу, да еще с диванной подушкой в объятиях…в присутствии директора…
Рональд Уизли мужественно встал с пола и принялся будить Гарри Поттера. Герой волшебного мира тут же проснулся и, выхватив волшебную палочку, выскочил на середину комнаты, выкрикивая:
- Н-н-нам грозит оп-панснть…г-где В-вы—лдморт???
- Я здесь, - зевнул с картины нарисованный Риддл, укоризненно глядя на него.
- Э…- Гарри Поттер смущенно спрятал палочку за спину и, подойдя к дивану, дернул спящего Драко Малфоя за мантию. Тот , неделикатно сбросив на пол жабу Невилла, сел на диване и недоуменно уставился на директора и на слизеринского декана.
- Ну, я вижу, все в сборе, - неуверенно начал директор.
- Все? – поинтересовался Драко Малфой.
- Все, - подтвердил Альбус Дамблдор. – То есть…почти все.
- Не хватает мисс Грейнджер, - вставил Снейп.
- И правда, а где Гермиона? – вспомнив, что ему надлежит изображать ревнивого воздыхателя (на неревнивого Гермиона ну никак не соглашалась), негодующе воскликнул Рон.
- Я здесь, - ответила Гермиона, пытаясь протиснуться через не полностью открывшийся проем за портретом Полной Дамы. Полная Дама, всю ночь впускавшая и выпускавшая выпускников, в самый неподходящий момент уснула. Рон, вовремя вспомнив о своей роли галантного кавалера, подскочил к даме своего сердца и подал ей руку.
Когда Невилл Лонгботтом был разбужен, когда пропавшая жаба была поймана и водворена в вазу с цветами (для сохранности), когда портрет Тома Риддла сняли со стены и прислонили к одному из кресел (Риддл заявил, что он непременно желает все видеть своими глазами и все слышать своими ушами – да-да, всеми пятью!), только тогда все пятеро учеников, директор и бывший (кажется, все-таки бывший) профессор зельеварения смогли спокойно усесться в кресла и начать важный разговор.
Точнее, начал его директор, а все остальные мрачно слушали. Когда директор договорил, на какое-то время воцарилось мрачное молчание.
Наконец Гермиона спросила:
- А это обязательно? Ну, нам обязательно в этом участвовать? А как же …я же собиралась готовиться к поступлению в Высшую Школу магии…
- Боюсь, что обязательно, мисс Грейнджер, - отозвался директор. – Ну, вы же понимаете: честь Школы……- он беспомощно развел руками. - Министерство настаивает на вашем участии.
- Министерство? – оживился Драко Малфой. – Хм…Министерство…это может быть весьма полезно…для будущего.
- Как бы то ни было, вы пятеро – группа школьников, которым принадлежат основные заслуги в том, что наша Школа победила в международной конкурсе «Построй Школу будущего». И теперь, хотим мы того или нет, мы…то есть, вы, должны разработать проект строительства этой самой Школы…теперь уже на местности. Скорее, это не строительство, а перепланировка будет, - сказал Дамблдор. – На месте здания, где когда-то размещалось Министерство Магии. Неподалеку от Лондона.
- Слава Мерлину, что я уже не учитель, - резюмировал Снейп. – Школа магии – под самым носом у магглов. Ну-ну.
- Да, прекрасный проект, - рассеянно ответил Дамблдор. – Вы должны будете осмотреть территорию, разработать проект доработки уже существующего объекта…разумеется, за каждым вашим шагом будет пристально следить пресса. «Ежедневный Пророк» будет освещать работу над проектом. Ведь это же вопрос престижа целой страны. Конечно , ваше участие будет чисто номинальным. Вы будете присутствовать там в течение месяца…а потом вы вольны заниматься чем пожелаете. В конце-то концов, Школу вы все же закончили.
- Чему я до сих пор не устаю поражаться, - отметил Снейп, но его реплика осталась без внимания.
- Лучше, чем торчать у Дурслей, - заметил Гарри Поттер. – И лучше, чем сидеть в доме Блэков в компании этого домового эльфа-фетишиста.
- Вы будете присутствовать там в течение месяца, - невозмутимо продолжил директор, - а сопровождать вас там будет профессор Снейп.
Ответом ему был дружный стон в исполнении Гарри Поттера, Рона Уизли и Невилла Лонгботтома. Гермиона Грейнджер молча уставилась на директора, Драко Малфой чему-то улыбался (возможно, оценивал перспективы и полезные знакомства, которыми он непременно обзаведется в мире большой политики), нарисованный Риддл заинтересованно навострил уши. Профессор Снейп закрыл лицо руками и начал раскачиваться из стороны в сторону. Жаба Невилла притихла в своей вазе: что-то подсказывало ей, что в ее судьбе скоро наступят большие перемены.
Один лишь директор Хогвартса оставался невозмутим.
***Оригинальная внешность Тома Риддла целиком и полностью на совести Рона Уизли, обнаружившего в себе дар художника-авангардиста. Об этом написано в «О.С.И. – 1»
