Как нужна любовь твоя

Глава 1

Гермиона Грэнджер сидела у окна в маленьком круглосуточном кафе с чашкой капучино и растерянно накручивала каштановый локон на палец. Легкая улыбка играла на губах, а взгляд бесцельно перемещался от предмета к предмету. Молодая девушка мыслями была явно где-то далеко. Всё вспоминала, анализировала и пыталась понять, как же случилось, что достаточно долго она не замечала таких простых и очевидных вещей. И когда это началось? Как это вообще могло произойти?

Может быть, когда мы вернули его к жизни? Ни Гарри, ни я не могли смириться с тем, что были так несправедливы к профессору Снэйпу, и с тем, что он так и не дожил до той минуты, когда можно быть самим собой и перестать играть со смертью.

Прежде чем положить бузинную палочку обратно в гробницу Дамблдора, мы починили с её помощью последний не уничтоженный хроноворот профессора Макгонаголл. К счастью, в больнице Св. Мунго ещё помнили, как лечить от укусов Нагини. Новый министр лично разрешил совершить это путешествие во времени, чтоб спасти жизнь профессору. Было ясно, что прятаться в Визжащей Хижине под мантией Гарри сможет лишь кто-то один. Т.к. ни Рон, ни Гарри не были достаточно сведущи в заживляющих заклинаниях и невербальной магии, после небольшого скандала мальчишки согласились с тем, что иду я. И вот, спустя 36 часов после окончания финальной битвы, я отмотала хроноворот на 48 оборотов и оказалась под прикрытием мантии-невидимки около Хогсмида - за несколько часов до наступления Волдеморта.

Было безумно страшно, ведь нельзя было повлиять ни на кого, чтобы ход битвы не изменился. Прокравшись в зловещее здание, где совсем скоро должна была разыграться настоящая драма, я спряталась на втором этаже – в той самой комнате, где несколько лет назад был разоблачен Петтигрю. Я надеялась, что ни Темный Лорд, ни его мерзкая змея не будут подниматься туда, и, к счастью, оказалась права. Самым удачным было то, что в полу этой комнаты несколько досок сгнили и осыпались, благодаря чему я могла наблюдать всю беседу профессора и Волдеморта из своего убежища.

Как только Нагини и её хозяин покинули комнату, а Гарри и мы с Роном еще не вылезли из потайного хода, я наложила на профессора несколько заживляющих заклятий, которые позволили значительно уменьшить кровопотерю. Раны от укусов не затягивались, как и у отца Рона в свое время, кровь всё равно текла, но не так интенсивно.

После передачи воспоминаний профессор потерял сознание, и это было мне на руку. Мы из прошлого увели Гарри в замок, я же поторопилась вниз. Из-за разорванного горла вливать зелья – антидот к яду Нагини и кровевосстанавливающее - было бесполезно, поэтому я ввела их профессору внутривенно с помощью маггловских шприцев, после чего аппарировала вместе с раненым в больницу Св. Мунго. Слава Мерлину, колдомедики никогда не отказывают в помощи, кем бы ни был поступивший к ним. Убедившись, что жизни зельевара ничто не угрожает, я поспешила укрыться, чтоб поскорее дождаться возвращения в свое время.

Спустя неделю к профессору Снэйпу уже пускали посетителей. Гарри очень нервничал, но горел желанием поскорее увидеть Ужас Подземелий, чтоб поблагодарить его за всё. И извиниться… Зная нрав Снэйпа, никто из нас не удивился бы, если бы он послал нас к черту с нашими гриффиндорскими порывами или просто проигнорировал. Поэтому мы всё-таки боялись проведать его сами.
Очень выручил Кингсли. Благодаря Гарри и ему, за те несколько дней, что профессор провел на больничной койке, состоялось заседание Визенгамота, в полном составе рассмотревшего обстоятельства дела Северуса Снэйпа, обвиняемого в убийстве Альбуса Дамблдора и пособничестве деяниям Темного Лорда. Гарри предоставил часть воспоминаний профессора, касающихся этих обвинений, были допрошены Нарцисса и Драко Малфои, заслушан портрет самого убиенного. Всё это помогло оправдать профессора полностью. Сообщить об этом, а также вернуть палочку зельевару и прибыл сам министр магии. Помню, как Кингсли рассмеялся, увидев растерянное Золотое Трио, дежурившее под дверью палаты, и предложил помочь выполнить его миссию по восстановлению репутации профессора, а заодно и объясниться с этим угрюмым и замкнутым человеком.

Когда мы вошли, профессор Снэйп одарил нас одним из своих фирменных взглядов. Ничего хорошего это не предвещало. Он был даже бледнее обычного и явно чувствовал себя не лучшим образом. Но показывать свою слабость, конечно, не собирался. Наоборот – весь подобрался и язвительно сообщил:
- А я всё ждал, когда же за мной придут авроры?! Но, признаться, самого новоиспеченного министра в сопровождении Избранного увидеть не помышлял. Какая честь для меня! Вероятно, Вы, господин министр, так мечтали разделаться со мной лично, что не пожалели своего драгоценного времени. Я польщен!

- Добрый день, Северус! Вынужден тебя разочаровать – я здесь совсем по другому поводу.

Зельевар удивленно вскинул бровь, но не успел что-либо спросить, как Кингсли продолжил:
- Северус Тобиас Снэйп, Министерство Магии Британии доводит до Вашего сведения, что обвинения в совершении убийства Альбуса Дамблдора и содействии Темному Лорду с Вас сняты. Министерство приносит Вам свои извинения и возвращает Вашу волшебную палочку. Все преследования из-за поступков, связанных с Вашей деятельностью в качестве двойного агента Ордена Феникса, отменены. Кроме этого, по представлению предыдущего Директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, Попечительским Советом Школы была рассмотрена Ваша кандидатура на пост Директора. В связи с тяжелым послевоенным положением и понесенными потерями, Министерство Магии и Попечительский Совет просят Вас не только возглавить Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, но и совмещать в ней посты преподавателей Зельеварения и Защиты от Темных Искусств.

Закончив свою официальную речь, Кингсли вручил Снэйпу его палочку и пергаменты с вердиктом Визенгамота и просьбой Попечительского Совета. Стоило пальцам профессора прикоснуться к чёрному дереву палочки, он словно вышел из оцепенения:
- И кому же я обязан столь сказочным развитием событий? – съязвил Снэйп. – Очевидно, у меня появился более заботливый ангел-хранитель! Мало того, что до сих пор никто не объяснил мне, как мог я - полуизувеченный этой мерзкой тварью – аппарировать в госпиталь, так ещё и благородное магическое сообщество Британии наконец оценило, что далеко не всё таково, каким кажется на первый взгляд. Это просто праздник какой-то! А, может, я до сих пор в беспамятстве, и всё вокруг лишь бред? Или я умер и попал в один из кругов ада, где меня вновь пытают встречами с Избранным??? - От последней фразы передернуло Гарри. А профессор продолжил: - Кстати, а что он тут делает??? Или Гриффиндорская Троица теперь является бесплатным приложением ко всем министерским мероприятиям?

- Зачем ты так, Северус? – нахмурился Кингсли. – Эти трое сделали для избавления от Волдеморта не мало и заслуживают, чтоб их воспринимали как взрослых сформировавшихся личностей, а не как шаловливых детишек, нарушающих школьные правила. Если ты не в курсе, то именно им ты обязан тем, что выжил, и тем, что можешь начать с чистого листа, не подчиняясь более ничьим приказам. Мне кажется, это дорогого стоит.

- А у меня кто-нибудь спросил, хочу ли я жить далее? – взорвался Снэйп. - Продолжать бороться со своими внутренними демонами? Вспоминать глаза всех, кого вынужден был пытать, убивать или предавать? Хочу ли я быть обязанным ненавистному мальчишке, который никогда ни в грош меня не ставил?

- Профессор, именно об этом я и хотел поговорить, - взволнованно затараторил Гарри. – Я хотел сказать, что был не прав на Ваш счет, и очень сожалею, что воспринимал все Ваши поступки через призму своей ненависти. Я виноват перед Вами и хотел бы попытаться хоть как-то исправить наши отношения. Нет, конечно, я не навязываюсь в друзья, но если вдруг Вам когда-либо понадобится моя помощь...

- Достаточно того, что теперь меня с Вами связывает долг жизни, Поттер, - оборвал Гарри зельевар. – Вы не изменяете себе: за все годы Вашей учебы никто не мог так легко вывести меня из равновесия, как заносчивый и самодовольный Спаситель магического мира! И теперь одна лишь мысль о том, что я Вам чем-то обязан, доводит меня до бешенства!!!

- Вы ничего мне не должны, сэр! – поспешно добавил Гарри. – Мы только хотели…

- Избавьте меня от собственного общества, пока я в порыве отчаяния не наложил на себя руки! – прошипел Снэйп. – Гриффиндорское раскаяние выглядит ещё отвратительнее гриффиндорского безрассудства! Я очень устал и прошу не беспокоить меня более!

- Что ж, мы, конечно, уже уходим, но что по поводу возвращения в Хогвартс? – решил уточнить министр.

- Не уверен, что родители захотят отдавать своих детей в школу, которой руководит бывший Упивающийся Смертью, убивший предыдущего Директора, - презрительно бросил слизеринец.

- Но, профессор, ведь Вы не виноваты! Люди поймут… - начала я.

- О-О-О! Удивительно, что невыносимая Всезнайка вступила в столь волнующую беседу только сейчас! – закатил глаза профессор. – Люди, в большинстве своем, поверхностны и недалёки! И на решения Визенгамота им плевать! Они, как вы все ранее, уже сформировали собственное мнение о том, кто я и что из себя представляю. Так что доказывать толпе что-то – это борьба с ветряными мельницами!

- Безусловно, гораздо проще смириться с суровой и несправедливой долей и даже не попытаться что-то изменить, когда эта самая Судьба дает шанс! – со злостью проговорила я. Признаться, тирада профессора задела меня за живое. «И я так рисковала, чтоб спасти этого несносного человека!» Но, справедливости ради, нужно сказать, что подобная мысль посетила меня тогда в первый и последний раз.

- Убирайтесь! – угрожающе выдавил из себя зельевар. Он был в бешенстве настолько, что злить его более было просто опасно для жизни – особенно сейчас, когда ему уже вернули палочку!

Как по команде, министр, Гарри и Рон развернулись и в считанные секунды оказались за дверью.

- Вон! – испепелял меня взглядом профессор. – Или Вам требуется повторить несколько раз, мисс Я-Знаю-Всё?!?

Мысленно посчитав до десяти – туда и обратно – и немного успокоившись, я пристально посмотрела на Снэйпа:
- Вы можете меня выгнать или даже проклясть. Можете бросить Хогвартс в самый трудный час и закрыться в убежище, скрытом от людей. Можете продолжать упиваться своим несчастьем и пребывать во вселенской скорби. Можете даже наложить на себя руки, как давеча собирались. Но знайте: никто из нас не желает Вам зла. Никто не жалеет Вас. Не стремится унизить. Мы приняли решение спасти Вас лишь потому, что посчитали вполне справедливым, что человек, столько рисковавший, столько сделавший ради победы над этим красноглазым уродом, терроризировавшим всю страну, заслужил иметь возможность быть свободным от всех своих обязательств, никому не служить, ни перед кем не пресмыкаться. Именно ради этого я многое поставила на карту, используя хроноворот и влияя на ход Финальной Битвы, чтобы вытащить Вас оттуда. И если уж Вы заговорили о долге жизни, считайте его возвращенным, если дадите самому себе шанс жить и стать счастливым. Иного я не прошу и не приму.

С этими словами я оставила несколько ошарашенного слизеринца одного и вышла из палаты.