Глава 10Рон несся по темному коридору, особо не замечая, куда он бежит. Ему хотелось быть одному. И, завернув за угол, в кого-то врезался. Рон упал, на него полетели тяжелые тома. Кто-то сдавленно ойкнул.
- Извини, пожалуйста, - вырвалось у Рона, прежде чем он осознал, с кем столкнулся. – Ой…
- Давай помогу, - Гермиона, все еще не разглядев парня, протянула ему руку. – Ты не ушибся? – спросила она, спешно смахивая с него книги.
Она, замешкавшись, вытащила палочку, пока Рон попытался встать.
- Люмос.
Мягкий свет осветил испуганное лицо парня и встревоженное Гермионы.
- .Ты? – девушка вытянула палочку, как бы защищаясь.
Рон мягко отвел руку девушки.
- Гермиона… - он на минуту застыл, но потом быстро справился сам с собой, - мы можем поговорить?
- О чем? – холодно осведомилась она. – Вроде бы все, что ты мне хотел, ты высказал еще прошлым днем. Когда назвал меня дурой. Других слов на мой счет, по-видимому, у тебя нет.
Рон внимательно разглядывал девушку, прежде чем осознать, что именно вот такую Гермиону назвать дурой язык у него никогда не повернется. Она… она была другой. Теперь Рон понял это в полной мере.
- Нет, Гермиона, я совершенно не это хотел сказать, - промямлил он, отчаянно краснея. – Я хотел…
Он запнулся. Девушка удивленно моргнула.
- Что ты хотел? – спросила она уже помягче, осторожно опускаясь на колени и начиная собирать упавшие книги.
Рон тут же бросился ей помогать.
- Я… хотелсказатьчтотымненравишься! – пробубнил он на одном дыхании.
- Что? – не поняла Гермиона. – Что ты сказал. Не можешь повторить?
Рон, сдерживая свой порыв просто удрать подальше, задержав дыхание, проговорил снова:
- Ты мне нравишься, Гермиона.
Он зажмурил глаза, ожидая по меньшей мере пощечину. Но в ответ он услышал сдавленные рыдания. Гермиона, прижав к груди тома, плакала, спрятав лицо в ладонях. Она прошептала:
- Не делай мне больно, Ронни, пожалуйста, не делай. Я привыкла к положению здесь, а ты опять пытаешься сделать мне больно.
Рон не нашел ничего лучшего, как обнять девушку, прижать ее к себе, погладить по мягким, спутавшимся волосам. Гермиона вздрогнула, но не вырвалась, а лишь, всхлипнув, уткнулась лицом в плечо парня. Тот осторожно сжал ее плечи.
- Все хорошо, Гермиона.
Он понимал, что поступает глупо. Столько лет он обижал ее, а тут, тут он признается ей в том, что она ему нравиться. Наиглупейшая ситуация. Но ведь это не
та Гермиона.
Та Гермиона давно бы убежала, позвала Малфоя, А вот эта Гермиона, такая живая и близкая, здесь, плачет у него на плече, словно он ей близкий человек.
Да, он ей и был близким, любимым человеком, как он понял из подслушанного диалога.
- Милая, дорогая, Гермиона, - говорил он, наслаждаясь мимолетной близостью, - я знаю, что ты это ты.
«Еще одна глупая фраза» - как-то устало сообразил он.
Девушка подняла глаза, встречаясь с его голубыми.
- Что ты имеешь в виду? – тихо спросила она.
По ее щека стекла маленькая слеза, ресницы слиплись, веки припухли.
- Ничего, - выдохнул он, рефлекторно прижимаясь губами к ее рту.
Девушка застыла, а потом, подавшись вперед, ответила на поцелуй.
Казалось, все вернулось на свои места. Столкнувшись с Роном, она ожидала всего: оскорблений, удара… но то, что последовало дальше. В краснеющем и смущающемся парне она увидела того Рона, которого ей пришлось оставить, когда она приняла решение спасти Гарри. А потом… потом признание, ну почти признание, в любви. Рыдание и поцелуй.
Гермиона на миг забылась, ей чудилось, что она вернулась обратно. А все, что с ней произошло кануло в Лету.
В больничная палате, освященной бледной луной, было тихо. Занавески, колышимые легким ветром, создавали причудливые тени на полу и стенах. На двух соседних кроватях спали двое. Девушка, блаженно улыбающаяся во сне, и парень с холодным мертвенно-бледным лицом. Жидкость в разделяющий их чаше булькала и переливалась.
Дверь в палату, скрипнув, отворилась, пропуская рыжеволосого юношу. Он тихо, на цыпочках, подошел к девушке. Мельком посмотрел на ее соседа, сжал ладонь девушки в своей руке.
- Все хорошо, Гермиона, я верю в тебя.
Он снова повернулся к парню.
- Гарри, что бы там не происходила, не дай ей попасть в беду. Я знаю, вместе вы выберетесь.
И, вместо того, чтоб уйти, он присел на колени, прижался лбом к руке Гермионы. Так он и заснул.
