Глава 10А сейчас возвратимся к Драко. Как ему живется без сына?..
Кошмары на площади Гриммо, 12
Рон с Гермионой давно ушли к себе, а Гарри еще сидел на кухне и никак не хотел подниматься к Малфою. Не тянуло его туда, но делать-то нечего. По воле Джинни брюнет стал сиделкой для своего школьного врага. Сейчас бы лежать в спальне, в своей кровати…. И при неярком свете камина гладить ЕЕ, ощущать ЕЕ в своих руках…. Гарри аж зажмурился, замечтавшись. А потом плавными, нежными движениями (ОНА не любит грубости) он начал бы ее полировать. Конечно, Джинни возражала против метлы в спальне, но ничего не могла поделать с этой ужасной привычкой мужа. Единственное, чего она от него добилась, - это не класть Молнию под одеяло между ними. Когда миссис Поттер пару раз повернулась в кровати и вместо губ Гарри наткнулась на прутья, терпение женщины лопнуло, и мистер Поттер был жестоко бит этой самой метлой.
Гарри медленно встал и направился к лестнице.
- А, может, блондин уже спит?
Первая ступенька.
- Я бы немного посидел у кровати и пошел спать.
Вторая ступенька.
- Или вообще не стал бы сидеть? Зачем, если он уже спит? Бессмысленно….
Третья ступенька.
- Так ведь Джинни не пустит меня сегодня в спальню…. Ладно, посижу. Все равно он спит.
Четвертая ступенька.
А Драко лежал в кровати и умирал со скуки. Сейчас он был согласен даже на общество Поттера, но тот почему-то все не шел и не шел. Малфой прислушался. Кто-то определенно поднимался по лестнице, но как-то странно: одна ступенька в минуту. Учитывая высоту лестницы, до второго этажа этот кто-то доберется не скоро. Драко надеялся, что это все-таки Поттер, а не Уизли. Оставалось только ждать, вслушиваясь в тихие шаги и громкие звуки транспорта на улице.
Гарри аккуратно приоткрыл дверь, просочился в гостевую спальню и на цыпочках подкрался к кровати. Было слышно только равномерное дыхание Малфоя, и ни дракла не было видно. Все-таки нужно было убедиться в том, что незваный гость спит. Брюнет медленно наклонился над блондином, едва не коснувшись его носом.
- Что ты делаешь, Поттер?!
Гарри едва не сшиб кресло, отпрыгивая к окну и нашаривая палочку. Драко открыл глаза и приподнялся над кроватью.
- Какого Мерлина ты тут делаешь, повторяю?
Хозяин дома нервно пригладил волосы и пробормотал:
- Ну, я же должен за тобой присматривать.
Малфой скептически измерил его взглядом.
- Сиделка из тебя, как из Снейпа балерина.
Гарри почесал нос, думая, как выйти из щекотливого положения, так как, навряд ли, Северус Снейп был хорошей балериной. Поттер никак не мог представить его в пачке и в пуантах. Это никак не вязалось с образом профессора зельеварения.
- Ладно, давай спать. Поздно уже.
Полвторого ночи. Триста двадцать девятая овечка, которых положено считать, издала автомобильный гудок и, взвизгнув шинами, умчалась. Драко вздрогнул и опять проснулся. У дома в сельской местности куча преимуществ. И самое главное – это отсутствие транспорта под окнами. Такое ощущение, что именно этой ночью, именно на площади Гриммо какой-то садист решил провести автомобильные гонки без глушителей. Еще и зараза-Поттер сопит в две дырки, как будто ничего не слышит.
- Поттер!
Ноль реакции.
- Гарри Поттер!
Драко на мгновение задумался.
- Десять баллов с Гриффиндора за сон на уроке, мистер Поттер! – вдруг рявкнул он.
- А? Что? – Гарри снесло с кресла, он судорожно пытался подняться, но запутался в мантии. – Я не спал, сэр. Я просто задумался…. Малфой, какого Мерлина?!
- Я не могу заснуть в твоем дракловом доме. Ты бы хоть какое заклинание на окна наложил. Машины же магловские ездят.
- Это не машины, - сонно пробормотал Гарри, устраиваясь в кресле поудобнее, - это море шумит... Представь... Пляж... Море... Лазурные волны набегают на берег и, пенясь, откатываются назад... Набегают... и откатываются... Набегают… и откатываются… Их ровный шум убаюкивает, навевает сны... Ласковый ветер освежает нагретую солнцем кожу... Волны шумят...
Драко почти заснул, но тут "шум моря" прерывает громкий треск - мотоцикл без глушителя. Невозмутимый голос хозяина дома:
- Легкий моторный катер пронесся по глади залива...
Весь дом погрузился в сонную тишину…
Утром угрюмый Гарри принес Драко завтрак. За вчерашний день Малфой настолько привык к сияющей улыбке брюнета, что такое мрачное выражение лица показалось очень странным. Надо было осторожно прощупать почву. Неужели маленькие монстры вернулись?!
- Поттер, что-нибудь случилось?
- Ничего, - буркнул тот.
- Поттер, я же вижу, что что-то не так.
- А ты чего меня сегодня утром послал? Я тебе доброго утра пожелать хотел…
И тут Драко вспомнил события совсем раннего утра и вздохнул с облегчением. Возвращением детей тут и не пахло.
- - Во-первых, было шесть утра. Во-вторых, я не посылал, а вежливо поинтересовался, что тебе нужно в такой ранний час. А в-третьих, слово "гнида" вырвалось чисто случайно.
- Вот как-то мы с друзьями что-то праздновали. Выпивали, конечно. У меня. Детей положили, а сами на кухне сидим. Огневиски, тосты – разошлись не на шутку. В итоге, нашим женам это надоело, и они заявили, что идут ночевать в Нору, а чтоб мы не забыли, до какого предела пить можно, оставляют тут нам детей. Но с условием: ДЕТЕЙ В ШКОЛУ, ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО, ДОСТАВИТЬ! Как угодно, мол, но чтобы дети на платформе 9 и ¾ были перед отъездом поезда на Хогвартс!
Гарри растянулся поперек кровати и продолжил рассказывать:
- Ну, мы обрадовались: свобода! И давай праздновать! Пили, пили, пили, пили, и тут вдруг кто-то вспомнил, что жены завещали доставить детей в школу, а не то будет бааальшой скандал. Дети за пятнадцать минут, как в казарме, поднимаются по тревоге, одеваются и выводятся на улицу. Темно. Идем на остановку, так как трансгрессировать и создавать портал в пьяном виде нельзя. Ждем автобуса, едем. Оставляем детей на платформе 9 и ¾ и с чувством выполненного отцовского долга бежим праздновать дальше!
- И что? – Драко попытался вытащить из-под брюнета одеяло.
- А то, что в разгар веселья постучали в дверь. Открываем – на пороге аврор. Спрашивает:
«- Дети с платформы 9 и ¾ ваши?»
«- Наши», - отвечаем.
«- А что они делают там в четыре часа утра???» Вот так бывает, Малфой…
Они еще многого друг о друге не знали.
Друзья мои, я до середины августа уезжаю. *утирая предательскую слезу* Но я вернусь!
