Глава 10
Ворвавшись в комнату, Люпин замер от потрясения открывшимся зрелищем. У Нимфадоры вырвался безумный крик, наполненный диким ужасом, рядом с ее креслом лежало тело Сириуса, палочка, которую он уронил при падении, лежала рядом. В нескольких шагах от мертвого Блэка находился обездвиженный Грозный Глаз. Косолапус выглядел как перед смертельной схваткой: рыжая шерсть стояла дыбом, глаза свирепо сверкали, а тело кота было напряжено, словно он собирался кинуться на невидимого врага. Гермиона, стоя на коленях перед Бродягой, гладила его по лицу. А по комнате разносился запах застарелой крови, который словно ножом резанул по обонянию Ремуса, только прошедшей ночью перенесшему трансформацию. Мозг Люпина лихорадочно старался вычленить из собственных ощущений несовместимое. А несовместимым был запах крови, тошнотворной волной исходящий от тела Блэка. Перебирая в голове всевозможные варианты, Ремус бросился успокаивать Тонкс. Когда жена немного успокоилась, Люпин, не выпускавший все это время из вида участников развернувшейся драмы, подошел к Грюму и произнес заклятье, освобождающее от неподвижности. Первым делом Грозный Глаз потянулся за своей палочкой, но Люпин раньше поднял ее и убрал в карман.
- Аластор, - тихий голос оборотня срывался от боли, - Я дам тебе всего один шанс объяснить то, что ты сделал.
Казавшаяся безучастной Гермиона в этот момент стала медленно, словно в замедленной съемке, подниматься на ноги, ее каменное лицо не выражало никаких чувств, но глаза сверкали безумием, вызванным болью от потери.
- Шанс? - едва прошелестели слова. – У Сириуса не было шанса. Этот… – трясущимися руками Грейнджер подняла палочку, - …сумасшедший убийца не дал ему ни одного.
Грюм чутьем боевого аврора, оттачивавшимся десятилетиями в схватках, понял, что от девчонки исходит большая опасность, чем от с трудом держащего себя в руках Люпина. Грюм указал рукой в утверждающем жесте в сторону мертвого тела.
- Это не Блэк. Слышишь, девочка, это не Сириус. - Пророкотал он, делая жесткий акцент на двух последних словах. - Не Блэк!
И видя, что до сознания девушки его слова не доходят, и она продолжает медленно приближаться, он повернулся к Люпину.
- Ремус, это…
Не успел Аластор договорить, как в комнату, держа палочку наготове, скользнул еще один Блэк. Живой Блэк с нескрываемым интересом уставился на мертвого самого себя. Гермиона непонимающе смотрела то на вошедшего, то на мертвое тело на полу, и ее взгляд понемногу прояснился.
- Люпин, это оборотное зелье, неужели ты не чувствуешь запах другого оборотня?
Люпин направил палочку на лежащее на полу тело и прошептал заклинание, возвращающее истинный облик. Тело дрогнуло и начало меняться. Красивое лицо, которое с такой нежностью гладила Гермиона, расплылось в злобную физиономию, приоткрытые губы обнажили заточенные зубы. Через минуту на полу комнаты лежало тело, в котором все узнали…
- Сивый! - с ненавистью выкрикнул Лунатик.
Косолапус яростно заурчал в сторону мертвого оборотня и проворно вскарабкался на руки Сириусу.
Гермиона обессилено опустилась на пол, ноги не держали ее, но она не смела отвести взгляд от Бродяги, словно боясь, что он исчезнет, как только она отвернется или моргнет. Серые глаза анимага блеснули огоньками понимания, но он лишь улыбнулся.
- Ремус, вызови Гарри. Этой ночью подежурим у тебя в доме.
Никто не обратил внимания на ворона, который кружил над домом, а затем исчез.
На идеально белой стене четко выделялись два силуэта: женский и мужской. Женщина сидела, а невысокий щуплый мужчина метался по комнате, размахивая руками.
- В том, что Тонкс спаслась, виноват анимаг Блэк. Госпожа, мы сделали, как вы приказали. Но этот Блэк помешал Люпину приблизиться к жене и привести план в исполнение. Он продержался до того момента, как прибыли трое магов на помощь.
С легкой улыбкой женщина выслушала эмоционального собеседника.
- План сорвался потому, что имел просчеты. Если бы мы все продумали как следует, то никакой анимаг не смог бы помешать. То, что случилось, досадно, но поправимо.
- Но, госпожа, мы потеряли Фенрира. Стараясь исполнить вашу волю, он проник в дом Люпина под видом Сириуса Блэка и попытался убить Тонкс, ему помешал Грюм. Сивый погиб от проклятья Авада Кедавра. Он погиб, как гибнут герои, – напыщенно произнес говоривший.
- Он погиб, как гибнут глупцы, - прервала нетерпеливым жестом изящной руки женщина. - Глупый, мстительный и нетерпеливый волчонок. Даже предполагать не стану, на что он надеялся, идя в дом Люпина в обход моему приказу не предпринимать ничего самостоятельно. Ремус один из вас и независимо от внешности того, кто стоит перед ним, он почувствует запах другого оборотня. Это было очень необдуманно. Что же, место погибшего займет более достойный. Тот, кто не станет совершать ошибок импульсивного и недалекого Фенрира. - И задумчиво, скорее для себя, прошептала: - Какие загадки нам преподносит природа. Пламя ярости, заключенное в лед рассудка. Да. Пожалуй, он единственный, кто сможет подойти близко, без угрозы быть разоблаченным. Ум поможет, хитрость направит, а гибель Сивого сделает осторожным.
И, повысив голос, приказала согнувшемуся мужчине:
- Ты знаешь, кто мне нужен. Позови его.
Когда дверь закрылась, по комнате, словно капля прохладных пряных духов, разлился женский смех.
- Ты не сможешь помешать мне, Сириус. Никогда не мог.
- Мы не должны были оставлять вас одних! – Гарри взъерошил в очередной раз свои волосы.
- Ты не должен так думать, – стоявший у камина Сириус снова предпринял попытку остановить очередной поток самобичевания, которым занимался Гарри, - никто и предположить не мог подобного развития событий.
- Я мог. - Прохрипел Грозный Глаз. - И вы догадались бы, если бы ваши головы не были забиты ерундой. Все слышали, что Малфой-младший сообщил, что Фенрир чуть с ума не сошел, когда затея с Тонкс провалилась, и поклялся отомстить Люпину.
- И что же он собирался сделать? - Рон оглядел всех. – Убить Тонкс на глазах у мужа и Гермионы?
Тонкс судорожно сжала руку Ремуса.
- Я не знаю, что он собирался делать, – рыкнул Грюм, – я могу только предполагать. Да, Нимфадору, скорее всего, он хотел подвергнуть смертельному заклятью.
- И как он собирался убираться из дома после убийства или план собственной гибели тоже входил в его планы? – подал голос Гарри.
- Скорее всего, он рассчитывал на замешательство, которое возникнет при убийстве Тонкс Блэком. Ведь, насколько я вижу, здесь Блэку верят? - осуждающе уставился на Ремуса Грюм.
- Верят, Аластор. - Не задумываясь, ответил Люпин.
- Ну-ну… Так вот я и следил за вами. Я видел, как дом покидали Блэк и Снейп, затем остальные. Я знал, что в доме есть еще Грейнджер. И вдруг увидел Сивого, который шел к дому. Меня не обманешь оборотным зельем. Все, что было, потом вы видели сами.
Посовещавшись, друзья решили, что Тедди останется пока в доме Уизли, в котором ребенку было безопасно. А в доме Люпина установят постоянное дежурство по двое. На первое дежурство вызвались Гарри и Рон. Гермиона хотела отправится домой, но Уизли запротестовал, настаивая на том, что после шока ей нельзя оставаться одной. Карие глаза девушки полыхнули таким гневом, что Рон замолчал на полуслове.
- А почему никто не вспомнил, что Сириус, ночью выдержавший бой с оборотнем, тоже не отдыхал? – взорвалась Гермиона. - Почему все молчат, что ему нужен отдых и лечение? Он весь в ранах, которые тоже требуют внимания.
Грюм хмыкнул.
- Девочка, Блэк выдержит, если потребуется, и больше. А вот тебе действительно нужен отдых и успокаивающее зелье. - Грозный Глаз еще раз хмыкнул. - Если только Бродяга не согласиться побыть для тебя этим самым зельем.
Рон вспыхнул до самых корней волос.
- Грюм, прекрати немедленно.
Блэк оттолкнулся плечом от камина и выпрямился во весь свой немаленький рост. Глядя в упор на Грюма, Сириус жестко посоветовал:
- Грюм, если тебя так волнуют мои желания, то сделай мне подарок - исчезни из этого дома. Могу лишь уверить тебя, долго ждать я не намерен.
- Твои желания меня тоже волнуют, Блэк. - В угрожающем тоне Грозного Глаза слышались нотки ярости. – Все, о чем ты думаешь, все, что собираешься сделать, - все волнует. На месте Поттера и Люпина я и близко бы тебя к дому не подпустил. Грейнджер вообще должна держаться как можно дальше от тебя, а не изображать из себя персональную сиделку для чудесно спасшегося Блэка.
- Не смей обвинять Сириуса! – вскинулся Гарри. - Как ты смеешь его в чем-либо винить, разве он привел сюда Сивого? Разве не он защищал Тонкс в лесу? Или он виноват в том, что остался жив?
Ему вторил Рон:
- Кто дал тебе право судить Гермиону? Всю свою жизнь она заботилась о других, не смей даже говорить о ней в подобном тоне, я не потерплю такого к ней обращения!
Люпин встал между магами.
- Аластор, я благодарен тебе за неоценимую помощь. Но сейчас все взвинчены, так что выяснения отношений отложим на потом.
Грюм, убирая палочку, с презрением взглянул на Бродягу и пошел к выходу. Остановившись возле девушки, он нарочито громко произнес:
- Я предупреждаю тебя, Грейнджер. От Блэка одни неприятности. Если ты надеешься на что-то кроме крупных проблем, то сильно заблуждаешься. Держись от него подальше.
Гермиона сердито выскочила из комнаты, а Гарри выбежал за ней. Он догнал девушку уже возле выхода.
- Подожди, - Поттер схватил подругу за руку.
Гермиона повернулась, и Гарри увидел ее заплаканное лицо.
- Гермиона, я сам отправлю Сириуса к Джинни, она и за его ранами посмотрит и проследит, чтобы он хорошо отдохнул. И не обращай внимания на бред Грюма, он старый параноик, это известно всем.
И видя, что Гермиона упорно отводит взгляд, тихо прошептал:
- Дело ведь не в том, что он устал и истерзан, верно?
Девушка подняла глаза, плечи мелко подрагивали от едва сдерживаемых рыданий.
- Я думала, он сердится на меня за то, что было в саду. Сердится и не хочет разговаривать. А потом я увидела его мертвым, пойми, Гарри, мертвым. Он лежал на полу… Я думала, что все кончено ...потом вошел он, живо-о-ой… – вырвавшиеся рыдания прервали бессвязный поток слов.
Гарри обнял девушку, и, не зная, что сказать, только шептал ей что-то успокаивающее и ласковое, не задумываясь над их смыслом. Главное, нужно было отвлечь её и успокоить. А сам в это время пытался осмыслить услышанное. Ее слова ошеломили. Что же такое произошло в саду, если Сириус, по словам девушки, должен был на нее сердиться. Нужно будет поговорить с крестным. В этот момент Гермиона отстранилась от Гарри и спросила:
- Ты, правда, так думаешь?
Глядя на слабо улыбающуюся девушку, Гарри лихорадочно старался сообразить, что же такого он сказал.
- Да. Я именно так я и думаю, - улыбнулся Поттер, отводя прядь волос от заплаканного лица подруги.
- Может быть, и правда это знак, что именно я нашла его в той маггловской больнице.
- Конечно же, – обрадовано подхватил Гарри. - Именно.
Всхлипнув на прощанье, Гермиона подхватила Косолапуса и аппарировала домой.
Вернувшись в комнату, Гарри подошел к Сириусу.
- Сириус, тебе, правда, нужно немного отдохнуть. Где обоснуешься?
- В свой старый дом возвращаться не хочу, но больше некуда.
- Поживи у нас с Джинни, – попросил Гарри. - Мне тебя так не хватало. Я чувствовал себя одиноким, и эту пустоту, которая возникла после твоей смерти, так никто и не смог занять. Нам о многом нужно поговорить, мне столько нужно рассказать.
Сириус обнял крестника, его глаза блеснули, и он кивнул головой, принимая приглашение. Гарри обрадовано сжал руку Блэка и повернулся к друзьям.
- Рон, Ремус, я провожу Сириуса домой и вернусь.
Спустя какое-то время Гарри вернулся. Тонкс уже спала. Рон и Люпин были в гостиной: Рон, открыв окно, сидел на подоконнике, а Люпин сидел в кресле.
- Как Сириус?
- Джинни накормит его и раны обработает, даже если Сириус будет протестовать. У моей жены хватка ее матери. У крестного просто нет другого пути, как подчиниться ей.
Люпин и Рон понимающе заулыбались, действительно, Бродяга попал в надежные руки. Гарри прошелся по комнате и повернулся в сторону Люпина.
- Ремус, как ты думаешь, оборотни остановятся на достигнутом? Или продолжат свои попытки?
Ремус вздрогнул.
- Что ты знаешь про оборотней, Гарри?
- То, что они подвержены влиянию луны, в полнолуние происходит очень болезненная трансформация, после чего человек теряет волю, и им движут только жажда крови и инстинкты хищника.
- Да, Гарри, все верно, но, видишь ли, оборотни, несмотря на то, что образуют один народ, все-таки отличаются друг от друга. Я не говорю про индивидуальные различия, нет. Ликантропы делятся на тех, кто стал оборотнем после укуса другого, и тех, кто получил дар перевоплощения от рождения. Его родители оборотни, как и все прочие родственники. Такие создания держаться вместе. Они обладают силой магов и мощью животных. Ты ведь знаешь, что нас даже в школы не принимают. Я знаю только один случай, когда оборотень учился в школе магии, это я. Так вот если укушенные ликантропами становились оборотнями, имели волшебную силу, но колдовали слабо. Так как они знали лишь то, чему их могли научить родители. Обучение получалось, как вы понимаете слегка однобоким. Таких оборотней объединяло только одно – полнолуние и неприятие их Магическим Миром, невозможность создать семью. Те, кто был рожден оборотнем, отличаются. Для начала, нужно сказать, что ликантропию они приняли как дар их рода, они осознали свою уникальность, а так же положительные и отрицательные стороны их…к-хм…особенности. В древние времена маги владели знаниями, сожалению, а может и к счастью, утерянными ныне. Поэтому в глазах магглов они выглядели сверхъестественными существами, и называли люди их богами. У одного древнего мага по имени Один было два помощника - волки Гери и Фреки.
Поймав взгляды, которыми обменялись Гарри и Рон, Люпин пояснил - Жадный и Прожорливый. У Тора был Фенрир. Магглы почитали волков и называли их «Псами богов». От Фреки идет род людей-волков, так они себя называют. Люди этого народа живут обособленно ото всех, и от магглов, и от волшебников. Они создают семьи, рожают детей, обучают их как заклинаниям, так и магии природы. У них давняя дружба с племенами кентавров и вейл. Их письма доставляют вороны. Они все дети природы. Но они не анимаги, они оборотни и зависят от фаз Луны. Оборотни этого племени отличаются тем, что после превращения сохраняют свой разум. Только представьте, при чудовищной мощи, выносливости, животного чутья - сознание, изворотливость и ясный разум мага.
- Невероятное сочетание, – выдохнул Рон, - просто невероятное, это просто прирожденные истребители всего живого… Я всегда думал, что оборотни не соображают, что делают в полночь.
- Ты прав, – кивнул Ремус, - не соображают. Такие, как я или каким был Фенрир Сивый. Не помним, не понимаем, не можем остановиться. В полнолуние мы превращаемся в чудовищ, движимых лишь голосом инстинктов. Все верно. И после полнолуния мы возвращаемся в Магический Мир. И так от одного полнолуния до следующего. Рожденные оборотнями живут одним племенем. Я никогда не видел более преданных своей семье, чем представители этой стаи. Раз в поколение рождается будущий предводитель, и всегда с белой шерстью. Альбинос крупнее, сильнее, умнее и изворотливей остальных. Прирожденный боец и предводитель. Оборотни подчиняются ему и в человеческом облике, и после трансформации. Они могут заразить ликантропией, но не делают этого, потому, что укушенный ими станет чудовищем, потерявшим разум в первое же полнолуние, а подобное для рожденных оборотнями морально неприемлемо. Для таких, как я, полнолуние - лишь боль и страдания, для них же…
Ремус замолчал. Гарри и Рон переглянулись. Вздохнув, оборотень продолжил:
- Они одержимы луной, ее красотой и могуществом. Самые прекрасные слова, посвященные луне, сказаны оборотнями этого рода. Луна покоряет и восхищает. Она их возлюбленная и покровительница. Насмешкой для Воландеморта стало то, что чистокровные оборотни отказались служить ему. Думаю, он не любил вспоминать этот отказ. Зато на первый план вышли простые ликантропы, одержимые обидой на весь мир и жаждущие мести. Фенрир, после того как с радостью влился в ряды последователей Воландеморта, вызвал на бой вожака своего племени. Сивый потерпел сокрушающее поражение. Слепая ярость Фенрира не могла справиться с холодным рассудком человека и мощи чистокровного оборотня. Что собой представляет оборотень, вы видели своими глазами. Наткнуться в лесу на рожденного оборотнем практически невозможно, они почувствуют тебя раньше и исчезнут. Но были случаи, когда чистокровный оборотень выходил на дикую тропу, и тогда луна наливалась кровью. Не помогало ни волшебство магов, ни оружие простых людей. Если бы Гермиона была здесь, она сразу бы назвала и годы жизни этих монстров и места, где они охотились. Первый раз это произошло в 1764 году в местечке… - Ремус несколько раз прищелкнул пальцами, вспоминая название местности, - …Жеводан, во Франции. Магглы называли его Жеводанский зверь. За два года более шестидесяти жертв. Второй раз в 1850 году оборотень Изегрим наводил ужас на Германию.
- И что стало с этими оборотнями? - ожидая, что услышит о справедливом возмездии над хищниками, нахмурился Поттер.
- Ничего. Они вернулись в свое племя и умерли от старости. Первый оборотень, когда принял решение вернуться, заколдовал большого волка, чей окрас был похож на его, и под Империо заставил напасть на девочку. После этого он вывел обезумевшего волка прямо на охотников. А потом благополучно вернулся домой. Изегрим просто исчез из Маггловского Мира.
- Откуда ты столько знаешь о чистокровных оборотнях, если говоришь, что они стараются не общаться с такими, как ты?
- В одно из полнолуний я напал на кентавра. Стоит ли говорить, что случилось дальше. Меня подобрал через трое суток сын вожака и выходил. Моего спасителя звали Амарок. Я жил у них два года. Во время моего пребывания племенем правил очень мудрый и справедливый оборотень. Именно он отказался помогать Темному Лорду, когда тот спустя несколько лет прислал к ним Сивого. Когда пошли слухи о возвращении Воландеморта, я вернулся в Магический Мир. Вы тогда учились на втором курсе. Затем меня пригласил Дамблдор преподавать в Хогвартс.
Рон, сидевший на подоконнике, задумчиво сказал:
- Однажды в детстве мне отец рассказывал, что мракоборцы пытались остановить оборотня, на которого не действовали стандартные заклинания. В полнолуние он вышел из леса и направился в деревню, в которой жили волшебники. Жители рассказывали, что было жуткое чувство, когда они смотрели, как оборотень спокойно идет по улице и словно человек осматривает дома. Создавалось впечатление, что он ищет вполне определенный дом. Прибывшие мракоборцы смогли только отогнать его.
В комнате воцарилось молчание.
******************
Зеркало в кабинете Амбридж отражало жабье личико его хозяйки и восхищенный взгляд, которым женщина смотрела на себя. Ей очень нравилась ее новая розовая мантия в голубой цветочек и кружевной воротничок. Грустно вздохнув, Долорес подумала о том, что никто так и не смог разглядеть красоту ее необыкновенной души. Она еще не заметила, что к зданию Министерства Магии подлетела большая сова. Опустившись на подоконник окна, птица постучала по стеклу. Оторвавшись от созерцания собственной красоты, женщина впустила сову в комнату. Амбридж отвязала от лапок небольшой пакет и записку. Записка содержала следующее:
«Дорогая Долорес! Примите этот небольшой подарок как нечто, что поможет разрушить те преграды к нашему взаимопониманию, которые сложились в результате чудовищных недоразумений. Искренне надеюсь на то, что вам мой небольшой знак внимания понравится. Он чудесно подойдет к вашим прекрасным рукам. Смею надеяться, что при нашей встрече, мой подарок будет с вами, как подтверждение перемирия.
Остаюсь искренне ваш, Северус Снейп.»
Амбридж жадно разорвала упаковку, на бумаге лежал изящный тонкий браслет.
-О-о-о-о… - задохнулась от переполнявших ее чувств Амбридж, – о-о-о-о, Снейп, кто бы мог подумать. Какая прелесть.
Она немедля примерила обруч себе на руку и какое то время любовалась его ненавязчивым блеском. И любовно поглядывая на запястье с сиявшим на нем браслетом, она записала на пергаменте:
«Вызывается Северус Снейп, как свидетель по делу о возвращении Сириусу Блэку его прав. Прибыть немедленно по получении извещения в Министерство Магии, кабинет Долорес Амбридж.»
*******************
Когда в доме Люпина раздался стук, Рон, показав жестом, что Гарри может сидеть, подошёл к двери. Решительно выдохнув, Уизли резко распахнул дверь. Перед Роном стоял широкоплечий молодой мужчина среднего роста, густые волосы белой гривой спускались ниже плеч. Рон внутренне весь подобрался, от холодного взгляда светло-зеленых глаз, в глубине которых проскальзывали желтые искры, становилось не по себе. Создавалось устойчивое впечатление, что нежданный гость оценивает Рона, словно удав кролика. Тем не менее, пришелец с ледяной вежливостью осведомился:
- Добрый вечер, могу я видеть мистера Люпина?
Уизли судорожно сглотнул. От стоящего перед ним мужчины исходила сила и опасность такой волной, что у молодого человека кожа покрылась мурашками. А раскатистая
«р» в речи гостя звучала, как сдавленное рычание. Тем временем незнакомец продолжил:
- Передайте ему, что пришел Амарок, – и бесстрастно добавил: – Оборотень.
