Глава 10. Две свадьбы и один день рождения.Северус Снейп спал в своём мрачном доме в тупике Прядильщиков.
Вдруг он проснулся от ощущения чужого присутствия. Он резко сел, потёр глаза и изумлённо вздрогнул: на его постели сидело привидение.
- Мама?
- Здравствуй, сынок. Я ненадолго.
- Мама, почему ты здесь? Ты же должна быть в раю!
- Не занудствуй, Северус. Раз я здесь, значит, есть причина, – сказала мама, а потом продолжила совсем другим тоном: - Ты как себя ведёшь? Это что ещё за поведение дурацкое?! Тебе два раза спасали жизнь, боги за тебя переживают, а ты, знай себе, сложил лапки, не ешь, не пьёшь и ждёшь своего смертного часа. Как это называется?!
- Мама, - начал Северус, намереваясь объяснить свою жизненную позицию.
- Это называется – чёрная неблагодарность!
- Ну, мама.
- В общем, так. Или ты заканчиваешь всё это трагическое фиглярство, или ты мне – не сын!
- … Ну, хорошо! Я буду есть.
- И пить?
- И пить.
- И женишься?
- Мама!
- Я спрашиваю...
- Женюсь!
- Обещаешь?
- Да.
- Вот и хорошо. И учти – я сверху всё вижу, - сказала мама и исчезла в ночи.
В светлом небесном чертоге, где вот уже более двух тысячелетий обитает Тот-чьё-имя-нельзя-произносить-всуе, появился редкий гость. Хозяин по этому поводу устроил праздничный ужин и принял гостя со всем радушием и почтением. Когда приветственные речи были сказаны, а игристое сладкое вино согрело старые, но всё ещё бессмертные сердца, гость изложил суть дела, ради которого, он, собственно, и осчастливил своим посещением эту благостную твердыню:
- Меня беспокоит обстановка на Востоке. Твои крестоносцы вошли в эти земли немыслимой ордой и нарушили перемирие, заключённое между тобой и моим нынешним преемником. Он – в ярости.
- Любезный Ахурамазда, стоит ли беспокоиться о том, что тебя, в принципе, не должно интересовать! Ты ведь давно оставил свою родину ради спокойного и приятного существования. А твой преемник слаб, если позволил себя одурачить, - сказал хозяин.
- Я бы не был в этом так уверен. Один он, может быть, не в состоянии сопротивляться твоей военной машине, но если найдёт союзников...
- Ты прав. Ситуация несколько щекотливая, но пока мне везёт – его вероятные союзники ограничились лишь порицанием и теперь выжидают, чья возьмёт. Но я уверен, что они не будут вставать на его сторону – у него чересчур вспыльчивый и непредсказуемый нрав.
- Они – да, но не я...
- Что ты хочешь сказать? - спросил хозяин, и его вежливая улыбка стала чуть более напряжённой, чем раньше.
- Буду откровенен. Мне не нравится, что ты вторгаешься в сферы, не входящие в пределы твоей юрисдикции. Очень не нравится. Поэтому я думаю, мне необходимо выступить на более слабой стороне.
- Но ради чего? – спросил хозяин, и в его вопросе прозвучали тревожные нотки.
- Во-первых, ради сохранения баланса сил, а во-вторых, со времён ахеменидов я всегда был и остаюсь хранителем моей земли, история которой началась задолго до твоей истории.
Хозяин задумчиво посмотрел на гостя, потом – сквозь него.
- Ты – великий воин, Ахурамазда, - начал он осторожно. – И ты – бессмертен. Мне бы очень не хотелось иметь такого врага... Позволь мне предложить тебе одну сделку. Я уберу свои войска с Востока – всё равно, силой оружия уже ничего не решить. А взамен ты не станешь выступать против меня.
Теперь задумался гость.
- Воистину говорят, велика твоя мудрость, но меня всегда изумляло твоё умение быстро принимать верные решения. Если твои войска действительно покинут Месопотамию, я опущу свой меч в ножны, - сказал он после долгой паузы.
- Вот и отлично!
- Но если нет...
- Покинут, покинут, - поспешил уверить гостя хозяин. – Ну, может быть, останется ограниченный контингент... для поддержания порядка. Я даже отдам бразды правления местным марионе... э-э-э, представителям. Но войны больше не будет.
- Рад это слышать.
- А теперь, раз уж мы пришли к консенсусу, давай выпьем! – радушно предложил хозяин, и с его лица сошло напряжение.
Дальнейшая беседа происходила в более непринуждённой обстановке. Хозяин хвастался успехами своих детей и даже вытащил для наглядности несколько фотографий.
- Вот, смотри, старшенький, - с гордостью показал он снимок гостю.
- Да ладно, кто ж его не знает! В любой храм зайди – везде он, - фамильярно заметил гость.
Хозяин щёлкнул языком и прикрыл глаза, словно утверждая: «Да, вот такие мы!»
- А что же ты? Не собираешься обзаводиться наследником? – спросил хозяин, убирая фотографии.
- Да вот, собираюсь, - скромно ответил гость. – Даже приметил для себя одну особу.
- Да ну? А кто она? Я её знаю?
- Наверняка. Это та девушка, что была со мной в пещере дэвов.
- А! Та самая, по чьей просьбе ты...
- Да-да. По чьей просьбе мы с тобой воскресили одного зануду.
- А между ними ничего такого нет? – озабочено спросил хозяин. – А то такие просьбы, как правило, бывают неспроста.
- Исключено. Она сделала это по доброте душевной.
- Ммм, добрая? Это нынче редкость.
- Других не держим. Но есть одна загвоздка, - сказал гость и с надеждой посмотрел на хозяина.
- Говори, - заинтересовался тот.
- Она до сих пор не замужем, а я хочу, чтобы мой наследник жил в полной семье.
- А в чём проблема? Выдай её за кого-нибудь, - предложил хозяин, поглощая амброзию.
- Не могу. Она – не моя подданная.
- А чья? – снова спросил он, выбирая самые крупные виноградины.
- Твоя.
Хозяин оставил своё занятие и застыл. Казалось, его осенила внезапная мысль.
- Я понимаю, что это дерзко с моей стороны, но, может быть, ты посодействуешь? – спросил гость и выжидательно посмотрел на собеседника.
- Но тогда я подтолкну её к прелюбодеянию, - огорчённо сказал хозяин. – Замужняя женщина зачнёт от тебя ребёнка – это же просто страшный грех какой-то! – воскликнул он, всплеснув руками.
- Не такой уж и страшный, - возразил гость.
- Страшный.
- Нет.
- Да. Мне лучше знать. Я сам свои законы писал.
- Однако это не помешало тебе зачать старшенького.
- Это было непорочное зачатие!
- Ой ли? Может, мне самому у Марии спросить? – предложил гость с хитрой улыбкой.
- Не надо трогать святое! – воскликнул хозяин и встал. – Даже я себе этого не позволяю... Ладно, я помогу тебе – выдам твою избранницу замуж.
- Это ещё не всё.
- Не всё?! – воскликнул хозяин, изумленный дерзостью гостя.
- Да. Можешь ли ты сделать так, чтобы её муж некоторое время... не мог выполнять свои супружеские обязанности? Нет, я, конечно, могу и сам, но ты опять будешь говорить, что я орудую на твоей территории.
- Хочешь стопроцентной гарантии зачатия? Понимаю. Мой-то Иосиф импотентом был, да... Ну что ж, и это можно организовать, - пообещал хозяин, слегка скривившись.
- Твоё великодушие может сравниться лишь с твоей всеобъемлющей мудростью. Если когда-нибудь свет этого мира затмят последние сумерки богов, то лишь сияние твоего разума станет греть нас в веках, и в его отблесках погаснут другие, менее достойные жизни. Но ты останешься, ибо истинные боги возрождаются в величайших деяниях своих.
- Ну, всё, всё. Захвалил совсем. Сказал, сделаю – значит, сделаю, - смущённо ответил хозяин.
- Благодарю тебя, о колосс среди небожителей.
Гость ещё немного посидел для приличия, не переставая источать хвалу хозяину, выпил чарку вина и удалился.
Дождавшись, когда он уйдёт, хозяин сложил руки на груди и задумчиво откинулся на подушки дивана. Прокручивая в уме разговор с Ахурамаздой, он всё больше и больше хмурился и, в итоге, встал и громко выругался:
- Дьявол! Надо же было так сплоховать!
Раздался хлопок, и в божественных покоях появился ещё один гость.
- Звал? – спросил он, зевая.
- Нет, просто сказал в сердцах.
- Опять. Что за привычка! Почему твое имя нельзя упоминать всуё, а моё – пожалуйста! – возмутился гость.
- Извини.
- «Извини», - примирительно проворчал гость. – Случилось чего?
- Приходил тут этот перс, ультиматумы предъявлял, чтоб его! Теперь придётся заканчивать войну, а я только вошёл во вкус! И – ты представляешь? Попросил меня присмотреть за матерью его будущего ребёнка! Каково?!
- Да, дерзок красавчик, - заметил гость. – В былые годы он мог и не такого как ты в бараний рог согнуть. А то, что войну придётся закончить – это правильно. Мне до чёртиков надоели бесконечные очереди в ад. Стоят, стонут, плачут – никакого покоя нет! – вальяжно развалившись на диване, сказал гость.
- Как же мне хочется отплатить ему за дерзость! – сжав кулаки, помечтал хозяин.
- Так отплати, - равнодушно сказал гость, попивая вино.
- Да-да, - озабоченно пробормотал хозяин. – Но надо сделать это так, чтобы он не заподозрил, что я к этому причастен, понимаешь? И чтобы я слово своё сдержал. И чтобы эта месть была показательной и изящной.
- Ох, сколько условий... Ладно, давай, я этим займусь. У меня-то с ним никаких договорённостей нет, - предложил гость. – Могу девушку – того, - сказал он, сделав красноречивый жест у горла.
- Только никакого насилия! – громко потребовал хозяин.
- Хорошо, - подняв руки, «сдался» гость. – Никакого насилия не будет. А будет сплошная... эта, как её... А, вспомнил – любовь, - сказал он с издевкой.
- Слушай, а это идея!
Хозяин подозвал к себе гостя и стал шептать ему что-то на ухо. О чём он шептал, так и осталось неизвестным, ибо нам, простым смертным, не дано понять замыслы его.
Гость понимающе кивал, а потом заметил:
- Вообще-то эти двое, как бы это сказать... недолюбливают друг друга.
- А мне не надо, чтобы они друг друга любили. Я лишь хочу утереть нос этому наглому персу. Задача ясна?
- Предельно.
- Тогда иди, выполняй.
- Только один вопрос: как мне обмануть браслет Ахурамазды? Он ведь следит за ним днём и ночью.
- Я что, всему должен тебя учить? Придумай что-нибудь. Даю тебе полную свободу действий в этом вопросе.
Гость довольно потёр руки и задорно воскликнул:
- Эх! Люблю, когда ты в таком настроении!
Весь британский магический мир замер в ожидании радостного события. Правда, радостное оно было не для всех, потому что некоторые представительницы прекрасного пола яростно рвали на себе волосы и вполголоса проклинали «эту магглорождённую зазнайку», которая намеревалась лишить свободы лучшего загонщика сборной Англии по квиддичу – Рональда Уизли. Его предстоящее бракосочетание с Гермионой Грейнджер широко освещалось в магической прессе и было главной темой для досужих разговоров.
Другое событие не столь будоражило умы британских магов, но было не менее значимым – профессор Хогвартса Северус Снейп после долгих неудачных поисков нашёл ту единственную, которая оказалась достойной звания его супруги. Правда, кое-кто озвучивал прямо противоположную версию – что он нашёл ту, которая, наконец, согласилась связать с ним свою судьбу. В любом случае, храбрая американка Мэри Сью вызывала у людей несомненное восхищение. И не только своим решением выйти замуж за горького зануду, но и своей абсолютной безупречностью во всём остальном.
Оба обряда бракосочетания были назначены в один день и в одном и том же месте с перерывом в два часа. Первыми связать себя узами брака должны были будущие мистер и миссис Снейп. Однако именно в этот день у них всё как-то не заладилось...
Гермиона готовилась к тому, чтобы облачиться в свадебное платье. По каким-то идиотским соображениям её мама решила, что идеальным свадебным нарядом для неё будет белая колючая душегубка с корсетом и пышной нижней юбкой. Стоя перед зеркалом в одной юбке и корсете, Гермиона подумала: «А может, пойти так? А что, креативно».
Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вбежала... Мэри Сью, а за ней – мама.
- Доченька, тут к тебе пришли, - запоздало предупредила мама, и мимикой показала, мол, я пыталась остановить незваную гостью, но она была слишком уж настойчива.
- Мэри, что случилось? – удивлённо спросила Гермиона и только тут заметила, что та стоит вся заплаканная, с размазанной косметикой на лице и с неизбывной печалью в зелёных «кошачьих» глазах.
- Он не хочет жениться! – воскликнула Мэри и зарыдала в голос.
При всей своей безупречности Мэри Сью обладала одним негативным качеством – когда ей было плохо, это становилось головной болью для всех окружающих. Они с Гермионой никогда не были подругами, но в последнее время в связи с одинаковыми заботами сильно сблизились и частенько обсуждали общих знакомых, в том числе и Снейпа, конечно. Узнав истинную подоплёку их взаимоотношений, Мэри перестала ревновать Гермиону к Северусу; и как-то так получилось, что Гермиона стала ей ближе, чем все остальные. Вероятно, поэтому Мэри прибежала со своей бедой именно к ней.
- Он не хочет жениться!
- Он тебе сам сказал? – спросила Гермиона.
- Нет, я вообще его не видела сегодня. Мы договорились встретиться за полчаса до бракосочетания, прошло пять минут, а его до сих пор нет! – проверещала Мэри и высморкалась в кружевной платочек.
- Может, что-то случилось? – предположила Гермиона. – Ты проверяла, он дома?
- Нет. Я не могу. Вдруг я приду к нему, а он скажет, что я ему не доверяю, и передумает жениться! – запричитала Мэри. – Может, ты проверишь?
- Я?!
- Да. Герми, пожалуйста, сходи к нему.
- Но я не могу. У меня у самой скоро свадьба!
- Это – дело трёх минут. Аппарируешь, узнаешь, всё ли у него в порядке, и... не передумал ли он. И всё!
- Но Мэри...
- Пожа-алуйста-а, - стала умолять Мэри, подпрыгивая на месте.
- Ну, хорошо, - со вздохом согласилась Гермиона.
- Спасибо! – крикнула Мэри и плюхнулась на стул. – Я тебя здесь подожду.
Гермиона, подумав, что снимать, а потом вновь одевать корсет будет слишком долго и мучительно, накинула на плечи шаль и аппарировала к Снейпу.
Снейп в парадной мантии сидел за столом и с тоской разглядывал свои руки.
- Профессор, извините за вторжение, - сказала Гермиона. – У вас всё в порядке?
- А, Грейнджер. Пришли посмотреть, как проводит свои последние минуты старый холостяк? – меланхолично сказал Снейп. – Вас Мэри прислала?
- Нет, то есть... да. Почему вы не спешите к ней? Она так ждёт.
- Я знаю.
- С вами всё в порядке? Вы здоровы?
Гермиона подошла ближе и озабоченно дотронулась до лба профессора, чтобы проверить температуру. При этом шаль незаметно соскользнула с её плеч.
- Перестаньте строить из себя няньку! – вдруг вскипел Снейп. – Я здоров!
- Ну, что вы так нервничаете? Я понимаю, бракосочетание – это волнующее событие, но не надо делать из этого трагедию, - стала успокаивать его Гермиона.
- А вы считаете, что лучше сделать из этого комедию? Или фарс?
Гермиона вздохнула так, как будто услышала неразумные речи подростка, присела перед Снейпом на корточки и сказала голосом умудрённой жизнью женщины:
- Профессор, перестаньте мучить и себя, и других. Жизнь продолжается, и хватит думать о смерти! Мэри вас любит, с ней вас ждёт прекрасное будущее.
- Грейнджер, шли бы вы... читать проповеди в другом месте.
- Я уйду, конечно. Но сначала скажите: вы не передумали?
Снейп помолчал, а потом резко ответил:
- Не знаю.
- Северус это - неразумно, - сказала Гермиона и положила руку ему на колено.
Он с подозрением покосился на неё.
Неожиданно в камине полыхнули красные искры, а потом резко погасли, как будто закрыли сквозняк.
Запахло серой.
- Северус, - повторила Гермиона, и в её голосе уже не было назидательных нот.
Её рука на колене Снейпа, ни с того, ни с сего, стала выделывать какие-то неприличные движения.
- Грейнджер? – удивлённо спросил Снейп и вдруг засмотрелся в откровенный вырез её корсета.
- Северус, это – так неразумно, - пробормотала Гермиона, уставившись ему куда-то между ног, и схватилась за ремень на его брюках.
- Грейнджер, - зачарованно пробормотал Снейп, сжал её голые плечи и вдруг притянул Гермиону к себе.
- Северус, - снова прошептала она и обхватила его за талию.
- Грейнджер, - в свою очередь прошептал он, склоняясь к ней.
Через секунду они уже неистово целовались.
А ещё через несколько мгновений – повалились на пол.
Там они, не теряя ни минуты, занялись тем, что в законах божьих именуется жутким словом «прелюбодеяние», но, поскольку оба ещё не были связаны узами брака со своими избранниками, будем надеяться, что Тот-чьё-имя-нельзя-произносить-всуе закрыл на это глаза.
Через несколько минут растрепанная и зацелованная Гермиона вскочила на ноги и, прикрывая порванным корсетом оголённую грудь, возмущённо воскликнула:
- Как вы посмели! Я без пяти минут – жена Рональда!
- А что мне было делать? Вы вцепились в меня, как нищенка в грош! – растеряно ответил Снейп, поднимаясь с пола и приводя в порядок одежду.
- Я?! Да вы мне рта не дали раскрыть, чтобы сказать «нет»!
- Что?! А кто стонал: «ещё, ещё, о, мой чёрный зельевар!»
- Я?!
- Да, и ещё: «глубже, глубже, быстрее!»
- Но вы же могли меня остановить! Почему вы этого не сделали?!
- Я не смог! Вы схватили меня за... самое сокровенное! По-вашему, я должен был отбиваться от вас силой?!
- Да!
- Я пытался.
- Что-то я не заметила! По-моему, вы всё время пытались снять с меня корсет!
- Он зацепился за запонку!
- Да? И чтобы его отцепить, вы целовали меня в грудь?!
- У меня не было выбора! Вы схватили меня за голову и прижали к себе!
- А зачем вы поставили мне засос?!
- Где?
- Вот здесь! – сказала она, указывая на левую грудь, а потом, опомнившись, снова спрятала её остатками корсета.
- Ух-ты, ничего себе, - Снейп задумчиво почесал в затылке, а потом решительно произнёс: - Это не засос, это укус. Я сопротивлялся.
- Нет, засос!
- Укус!
- Укус? А кто шептал: «сладенькая моя»?
- Не я.
- А кто?! Конь в пальто?!
- Знаете, что? Вы сами виноваты. Нечего было трясти передо мной своими прелестями!
- Что?! Вы же говорили, что они не в вашем вкусе!
- Не в моём. Но вы так ими трясли, что я подумал...
- Я трясла?! Да вы – маньяк!
- Нимфоманка!
- Старый извращенец!
- Я не старый, мне всего лишь чуть за сорок!
- Ага! Значит, «извращенец» - не вызывает возражений?
- Да любой бы не выдержал, если бы перед ним так выкаблучивались!
- Я не выкаблучивалась, я пыталась вас вразумить!
- Вразумили?
- Я не успела! Вы набросились на меня, как волк на ягнёнка!
- Ягнёнка?! Ха-ха! Скорей, на матёрую овцу!
- Стоп! Хватит! Я не намерена больше это выслушивать! Я аппарирую домой!
- Стойте, Грейнджер, подождите, - остановил её Снейп примирительным тоном. – Мы оба были не в себе. Скорее всего, это какое-то неизвестное науке наваждение.
Гермиона напряжённо посмотрела на него и тоном оскорблённой невинности проговорила:
- Не пытайтесь оправдаться! Никакого наваждения не было – вы просто воспользовались ситуацией!
- Ах, я воспользовался?! А кто расстегнул мне штаны?! И – трогал меня... в разных местах?!
- А кто порвал мне юбку? Между прочим, эту юбку сшила мне мама!
- А если бы вы сами не строили из себя озабоченную мамашу, то ничего бы не случилось! Мне надоело, что вы ведёте себя, как... как будто я – маленький! Я вам – не мальчик!
- Ах, значит, вы сделали это нарочно?! Я всегда знала, что вы – подлый негодяй!
- А вы – закомплексованная выскочка!
- Скажите пожалуйста, какие мы осведомлённые!
- Да, я кое-что читал, - похвастался Снейп.
- Зануда!
- Зазнайка!
- Да чтобы я хоть раз ещё пришла к вам...
- Скатертью дорога.
Гермиона хотела аппарировать, но потом решила, что ещё не всё сказала. Она резко повернулась к Снейпу и, подняв указательный палец, произнесла:
- Всё что между нами здесь произошло – это всего лишь...
- Недоразумение, - спокойно подсказал Снейп.
- ... Да! Недоразумение, - повторила она веско. – И я надеюсь, что всё это...
- Останется между нами, - продолжил Снейп.
- Вот именно.
С этими словами она аппарировала домой.
Мэри, увидев её, вскочила и кинулась с вопросами:
- Ты его видела? Как он? Он не передумал?
- Прости, Мэри, я его не нашла, - ответила Гермиона, прикрываясь корсетом.
- А что с тобой? Что с твоим нарядом? – удивилась Мэри.
- Э-э-э, расщеп. Да. Результат неправильной аппарации, - ответила Гермиона, сделав честные глаза.
- Где же Северус? – заныла Мэри, заламывая руки.
- Слушай, а может, он ждёт тебя в условленном месте? – предположила Гермиона.
- Точно! Я чего здесь стою? Северус, я лечу к тебе! – закричала Мэри и исчезла в зелёном пламени камина.
- Счастливого полёта, - устало пожелала ей вслед Гермиона.
Свадьба Снейпа и Сью состоялась точно в назначенный час и в назначенном месте. А вскоре там же состоялось бракосочетание Рона и Гермионы. Произнося священную клятву о верности супругу, Гермиона вновь дала себе зарок больше никогда-никогда...
Во время медового месяца Рональд Уизли, который не забывал о квиддиче почти никогда, получил травму, временно несовместимую с семейной жизнью. Чем не преминул воспользоваться светлый бог Ахурамазда, воле которого не может противиться ни одна земная женщина.
А через девять месяцев Гермиона Уизли произвела на свет мальчика. Счастливый глава семейства первым лицезрел своего отпрыска; однако то, что он увидел, значительно поумерило его радость. Он отдал младенца в руки бабушки и тихонько вышел, недовольно бурча.
А ночью, когда ребёнок мирно спал в колыбельке рядом с мамой, явился Ахурамазда, чтобы посмотреть на дело... рук своих. Склонившись над колыбелькой, он заглянул внутрь, и его божественное сияние осветило личико младенца. Мальчик нахмурил махонькие бровки, открыл глаза и недовольно скривил ротик.
«Глаза, вроде бы, мои. Но вот нос... Такой длинный...», - подумал Ахурамазда. Мальчик вдруг заломил бровку и протянул к божеству ручки. Его тоненькие пальчики сложились в замысловатый жест, который в народе зовётся просто «фига». Светлый бог разочарованно вздохнул и ушёл в глубокой задумчивости.
Наблюдая эту сцену с высоты своего небесного чертога, Тот-чьё-имя-не-произносится-всуе довольно захихикал и похлопал по плечу Того-чьё-имя-произносится-по-каждому-неприятному-поводу.
Последний, говорят, так вошёл во вкус, что устраивал Гермионе и Снейпу мелкие неожиданные пакости ещё не однажды. Но об этом я расскажу вам в другой раз.
Гермионе каким-то волшебным образом удалось убедить мужа, что ребёнок – его сын, и дальнейшее существование семьи Уизли больше не омрачалось ссорами и ревностью. Почти.
Мальчик, когда немного подрос, больше всего на свете любил забираться маме на колени и обнимать её так крепко, что Гермионе становилось трудно дышать. И, глядя на него сверху, Эйлин Принц счастливо улыбалась.
