Глава 10- Так что неизвестно ещё, кому от этой вашей связи хуже, - говорит, между тем, Ойген. – Просто сейчас её использует только мистер Риддл – ну так почему бы вам не ответить ему тем же?
- Вы знаете его настоящее имя? – очень удивляется Гарри, пытаясь угадать, кто перед ним.
- Конечно, - улыбается Мальсибер. – Это ведь не секрет…
- Он терпеть не может его, - тоже улыбается Гарри.
- Ох, и не говорите, - соглашается Ойген. – И поэтому мне кажется правильным называть его подлинным именем, а не тем прозвищем, которое он сам себе выдумал, - говорит он с лукавой улыбкой. – Надеюсь, что вы не против?
- Нет, - улыбается Гарри в ответ. – Я иногда зову его Том.
- Ну мы с ним не настолько близки, - смеется Ойген - В общем, мистер Риддл хочет увидеть ваше сознание? Отлично – давайте подумаем, что вы ему продемонстрируете?
- Продемонстрирую? Мне разве не нужно очистить и опустошить сознание? И я могу выбрать сам, что показывать? - забросал его Гарри вопросами.
- Собственно, в этом и заключается техника: не закрываться стеною вообще, как учил вас, я полагаю, профессор Снейп, а показать что-нибудь. Он ведь станет считывать прежде всего ваши мысли – ну вот и покажите ему что-нибудь… интересное. Как насчёт квиддичного матча? – весело предлагает он. – Все знают, что вы любите квиддич – ну так и порадуйте мистера Риддла, давайте приобщим его к спорту, это так благородно!
Они смеются.
- Представляйте что захотите: любой матч, или какие-то его части, или как ловите снитч… главное – чтобы в том, что вы ему покажете, не было каких-то конкретных персон. Поэтому спорт здесь очень хорош: очевидно, что все, кто окажется в вашем воспоминании – это не ваше ближайшее окружение, а просто игроки с лицами случайных людей. Но если вы покажете ему кого-то, кого он посчитает – хотя бы теоретически – важным для вас человеком, вы поставите его – или её – под удар. Посему – никаких людей, только спорт! – он снова смеётся – одна мысль о том, что будет с Лордом, когда ему придётся просмотреть самый длинный матч в своей жизни, Ойгена веселит чрезвычайно.
Гарри тоже улыбается, хотя сбросить напряжение и полностью развеселиться не может: ему сейчас совсем не до смеха.
- Ну что вы так печальны, молодой человек? – ласково спрашивает его Мальсибер – Гарри видит в голубых глазах сидящего напротив него молодого человека сочувствие и улыбку. – Глупо расстраиваться по поводу того, чего вы не можете изменить – нужно получать от этого удовольствие и использовать… вы, юноша, просто жизни радоваться не умеете.
- У меня поводов ей радоваться слишком мало, - грустно говорит Гарри и как-то устало опускает плечи.
- У вас их полно! – возражает Ойген. – Вы живы, здоровы, сильны и молоды, у вас есть друзья, которые преданы вам, есть крёстный, который любит вас больше жизни, есть Дамблдор и ещё огромное количество взрослых, которые тоже вас очень любят – разве это так мало?
- Немало, - вымученно улыбается Гарри. – Просто… вы не знаете, что сейчас в школе творится.
- А что там творится?
- Там Амбридж. С инспекционной дружиной… и никто не знает, где Дамблдор, зато все знают что я, видимо, сошел с ума.
- Так и отлично, - шутит Ойген: - С сумасшедшего спроса нет, можно вести себя как заблагорассудится – это же замечательно и удобно! Да разве можно так расстраиваться из-за школы? Посмотрите на это иначе: у Дамблдора, наконец-то, появилось свободное время заняться важными делами, - улыбается он. – Вы представляете, сколько времени отнимает директорство?
- Я об этом не думал, - снова улыбается Гарри. – Вы смотрите на мир под необычным углом, мистер…
- Сэр, - Ойген смеётся. – Вам же сказали – никаких имён? Мистеру Риддлу совсем ни к чему знать, с кем вы сейчас говорите.
- Вы тоже его боитесь? – усмехается Гарри.
- О да, - тут же кивает Мальсибер. – Только очень глупые люди его не боятся.
- Дамблдор его не боится!
- Ну… допустим, - Ойген смеётся. – Но я точно не Дамблдор: я и слабее, и младше. И бояться не стыдно – стыдно руководствоваться исключительно страхом.
- Покажите мне, как это делается! – просит вдруг Гарри. – Вы сказали, что вы хороший легилимент – покажите!
- Я не могу! У меня палочки нет, вы же видите.
- Сходите за ней. Я подожду.
- Я не могу, - улыбается Ойген. – Я дал слово вашему крёстному, что не полезу к вам в голову – и намерен его сдержать.
- Как же я научусь, если вы мне не покажете?
- Вам придется сделать это самостоятельно, - мягко говорит ему Ойген. – Я обещал.
- Он не будет против – я ему объясню!
- Это вряд ли, - говорит Мальсибер.
…Спустя долгие десять минут после того, как расстроенный и разочарованный Гарри уходит, Блэк врывается в комнату и буквально с порога требует:
- Ты обязан ему показать, как это делается!
- Извини? – ошалело переспрашивает Мальсибер, пребывающий, впрочем, всё ещё в виде высокого голубоглазого незнакомца.
- Ты должен его научить! – требовательно говорит он. – Ты же умеешь – покажи ему!
- Блэк, ты в себе? – Ойген даже встаёт. – Ты сам мне категорически запретил…
- А сейчас разрешаю! – он встряхивает волосами, снова требуя: – Покажи – ему действительно это необходимо.
- Ну… хорошо, - немного растерянно говорит Ойген. – Но мне тогда нужна моя палочка…
- Держи, - Сириус кидает её ему и зовёт своего крестника, который взволнованно ожидает за дверью: - Гарри, у нас наметилось продолжение!
Мальсибер тем временем изумлённо вертит в руках свою палочку и смотрит то на неё – то на Блэка, с огромным трудом удерживаясь от какой-нибудь неуместной шутки.
- Я с вами останусь, - говорит Сириус, когда Гарри нерешительно заходит в комнату. - Пока вы тут практикуетесь.
- Спасибо! Это здорово, - говорит Гарри радостно. – Сэр, вы же не против? – вежливо спрашивает он Ойгена – тот только руками разводит:
- Ну что вы, как я могу быть против… в общем, давайте сделаем так: я постараюсь быть помягче, нежели профессор Снейп, и потренирую вас несколько деликатнее – а вы попробуйте показать мне какой-нибудь хороший квиддичный матч. Я же постараюсь внушить вам… что-то простое – к примеру, желание что-нибудь съесть, - он преувеличено опасливо косится на Блэка, но тот только рукой машет – давай, мол. – Готовы? Легилименс!
Он так давно не колдовал, что вторжение получается, на его взгляд, грубоватым – но Гарри, ожидавший то, что уже не раз переживал со Снейпом, его почти что не чувствует. И пропускает момент, когда следовало начать – но Мальсибер с присущей ему тактичностью заставляет Гарри вспоминать исключительно школьные уроки – и Амбридж.
- Стоп, - говорит он, опуская палочку. – Какая неприятная женщина, - он кривится. – Я вам очень сочувствую… надеюсь, она там ненадолго.
- Вы про Амбридж?
- Полагаю, да… но сосредоточьтесь, пожалуйста. И не волнуйтесь – я не стану заглядывать дальше уроков. Давайте ещё раз. Легилименс!
Вторая попытка почти столь же плоха – но Мальсибера это, кажется, вообще не тревожит: он вновь останавливается и говорит задумчиво:
- Так, сосредоточение – не наш метод… давайте попробуем…
- Я правда стараюсь! – расстроенно говорит Гарри.
Ойген отмахивается:
- У нас мало времени, чтобы стараться… я уверен, что будь у вас десять лет, у вас бы всё получилось. Но их нет – посему давайте искать, что вам подойдёт больше. Давайте попробуем более страстные чувства - улыбается он. – Разозлитесь на меня – за то, что я смею пытаться управлять вами и подменять ваши желанья своими. Вам же не хочется жить желаниями мистера Риддла, не так ли? У вас ведь есть собственные?
- Да! – Гарри смотрит на него потрясённо.
- Ну и отлично… итак – злитесь. И посильнее. И представьте, что квиддич – самое мерзкое, что я вообще когда-либо видел в жизни. Потому что ну это же правда: не представляю более идиотского времяпрепровождения! Это же просто нечестно: команда может быть просто отличной, с самыми лучшими охотниками и загонщиками – а их противнику повезёт, и их ловец сразу поймает снитч. И всё! Ну что за идиотизм… Легилименс! – произносит он быстро – и видит, как Гарри, ещё совсем маленький, чуть ли не первокурсник… хотя нет, разумеется – на первом курсе в квиддич никто не играет, так что это второй – летит, летит… и ловит маленький золотой мячик… ртом. Мальсибер хохочет, обрывая заклятье, и даже падает обессиленно в кресло. – Я никогда такого не видел! – говорит он, отдышавшись. – Это было… прекрасно и удивительно! – он аплодирует и говорит Блэку: - Ты знал, что твой крестник как-то поймал снитч ртом?!
- Нет, - говорит Сириус, тоже расплываясь в улыбке.
- Я не рассказывал… я и сам про это забыл! – радостно восклицает Гарри. – У меня получилось? Да?
- О да! – Мальсибер вновь ему аплодирует. – Ну видите: мы нашли ваш метод. Давайте повторим ещё раз. Легилименс!
На сей раз картинка другая – квиддичный матч… Ойген видит Драко Малфоя – в самом деле, он же тоже ловец… как неудачно, бедный Драко – видит одинаковых совершенно охотников Гриффиндора: близнецы…
- Финита, - он опускает палочку. – Ну вот – у вас чудесно всё получается. Тренируйтесь, потому что, конечно, всё это будет в реальности совершенно иначе… но мне кажется, так у вас вполне может что-нибудь получиться. А главное, - с внезапной серьёзностью говорит он, - помните, что Риддл всегда лжёт. И что сами вы никогда ничего в его голове не увидите. Чтобы сделать это, нужно быть рядом – и нужно уметь это делать. Вы – не умеете. Даже и не пытайтесь. А случайно увиденному – никогда ни за что не верьте.
***
…- Он не поверил, - это первое, что говорит Ойген Сириусу, когда они встречаются уже после ухода Снейпа, вновь уносящему с собой самое обыкновенное писчее перо.
- Чему не поверил?
- Тому, что я сказал ему про Ло… Риддла. Он хочет узнать… что-то. Очень хочет. И закрываться не станет. Лишь в крайнем случае.
- Ты всё-таки…
- Да! Я случайно. Но это лежало настолько на поверхности! И это даже не воспоминание и не мысль – это желание. Ну, можешь меня убить, если хочешь, - он разводит руки в стороны. – Но некоторые вещи не увидеть невозможно. Я не знаю, что Л… Бастет! Риддл от него хочет, но он хочет чего-то – очень сильно. Извини.
- Да говори как привык, - вдруг предлагает Блэк. – Лорд так Лорд… я не буду всё время тебя поправлять, я же не моя матушка. Что с этим делать?
- Можно было бы попробовать закрыть его извне… но ты понимаешь…
Он хмурится и замолкает.
- Ну говори ты уже! Что за манера! – взрывается Сириус.
- Да я не смотрел же толком. Я не знаю. Мне кажется, что у них уже есть какая-то постоянная связь. Блэк, я не знаю! У вас же есть Дамблдор – я уверен, он в миллион раз лучше меня всё это знает!
- Я надеюсь, - говорит Блэк. – Я… я боюсь за него. Понимаешь?
- Я тоже, - вдруг признаётся Ойген – и поясняет: - Видишь ли… я не знаю, что будет со мной, если в их войне выиграет твой крестник – но я точно знаю, что будет, если он проиграет. Так что я бы поставил на Гарри Поттера. Хоть ты и считаешь это предательством.
- Считаю. Хотя не столько предательством… Малодушием, - кивает Блэк.
- Да мне всё равно, - он вздыхает устало. – Я – не дядя, я никогда не был героем.
- А у тебя ещё и дядя есть? – усмехается Сириус. – Представить боюсь весь размах его героизма.
- Дурак ты, - вдруг говорит Мальсибер, швыряя ему свою палочку. – На, забери.
Он встаёт и уходит, оставляя Сириуса в полнейшем недоумении и растерянности.
