Глава 10 бы лучше. По-крайней мере, мы бы отдохнули…
Он теперь понял, почему у профессора ЗОТИ было такое лицо, когда она рассказывала о Пожирателях и даже пару раз срывалась. Значит, личные счёты… Может ли это означать, что Лоренс устроилась в школу не просто так, а с какой-то целью? Очень интересно…
— Вы не хотите поиграть в волшебные шахматы? — выдернул Сириуса из раздумий голос Питера.
— Хвост, ты же ещё сочинение не дописал.
Петтигрю тяжело вздохнул, как будто ему сказали, что он смертельно болен и изменить ничего не сможет.
— Я всё равно его не допишу, только зря время потрачу.
— А что, можно! — потёр ладони Эндрю и поддался вперёд, чтобы быть ближе к Питеру.
— Сириус, а ты будешь? — Хвост ожидал ответа от друга, чтобы понять, будут ли они меняться после партии.
Гриффиндорец покачал головой. Ему не хотелось сейчас отвлекаться на шахматы, тем более, когда двоих друзей нет рядом. Ремус после ужина ушёл в больничное крыло, хотя должен был только завтра утром. Наверняка, чтобы не встречаться с Джеймсом и не ссорится ещё больше. Даже в такой ситуации Люпин проявляет благоразумие, что нельзя сказать о Поттере. Сохатый сидел у себя в комнате и якобы учил Трансфигурацию, а на попытки мародёров поговорить с ним — выгонял за дверь.
Люсинда Сириуса по-прежнему избегала, даже стала ещё злее после попытки её поцеловать в коридоре. Рег навсегда потерян, и прежние отношения братьев никогда не вернутся. Всё стало как-то плохо, и Бродяга просто сидел, рассеяно следя за игрой, и думал.
Вот ведь Сохатый упрямый: знает, что виноват, но первый никогда не помириться! Что за человек такой? Недаром, что Поттер! Теперь понятно, почему он олень!
— Ладно, давай своё сочинение.
— Что? — удивился Питер, его рука с ферзем застыла в воздухе, чуть не доведя нервного Мёрфи до белого колена.
— Допишу остальное, — Блэку не хотелось зацикливаться на плохом, поэтому он решил чем-нибудь занять голову.
Петтигрю округлил глаза и тут же на радостях всучил другу немного помятый кусок пергамента.
— Спасибо, Сируис!
— Ага, — он положил сочинение перед собой и открыл учебник.
Через минуту Бродяга он понял, что ни о какой половине заданного и речи не шло. У Питера нацарапано несколько предложений, за которые Лоренс с удовольствием влепила бы Тролля. Хвост такой Хвост!
Сириус кинул на него беглый взгляд, а потом принялся за сочинение, написание которого грозило затянуться до отбоя.
Питер с еле сдерживаемой улыбкой играл с Эндрю, даже несмотря на явное преимущество противника. Гриффиндорцу не назначат наказания, ведь Сириус Блэк взялся за его домашнюю работу! Хорошо всё-таки иметь умных друзей…
***
Утро понедельника было худшим кошмаром большинства студентов. После выходных, в которые можно было спать сколько угодно, вставать так рано — мазохизм чистой воды. Уже в будущую субботу состоится матч Гриффиндор — Когтевран, поэтому оба факультета были крайне сосредоточены. Недаром, Поттер ночью во сне раздавал всем указания. Видимо, строил команду.
— Да помирюсь я с ним, — раздражённо сказал Джеймс, когда Сириус заговорил о Лунатике, который не пришёл в Большой зал, так как был «на свадьбе кузины».
Блэк только первый раз вспомнил о нём, как Поттер начал брыкаться. Мало того, что вчера вечером не хотел разговаривать о Ремусе, так ещё и сегодня от всего отмахивается.
— Его что, выпустили из больничного крыла? — спросил Хвост, и Бродяга сразу подумал о Люпине, но потом увидел, куда именно смотрит друг и повернулся в сторону слизеринского стола.
— Что? — нахмурился Поттер и тоже обернулся, а потом увидел того, о ком говорил Питер. — А-а-а…
— Там же Рем, — сказал Сириус. — Думаете, мадам Помфи будет так рисковать, что оставит Эйвери под носом у оборотня?
Слизеринец был очень бледен и старался как можно быстрее сесть на своё место, никого не задевая по пути. Видимо, боялся, что опять обзовёт знакомых и преподавателей, как вчера. Бродяга невольно подумал, как там профессор Лоренс?
Эйвери встретился взглядом с Джеймсом, и Поттер подмигнул ему.
Мародёры и сами не знал, сколько продержится заклинание, ведь использовали его первый раз. В книге об этом ничего не сказано, так что не понятно, как долго они смогут наслаждаться подобным зрелищем.
Нижняя губа слизеринца нервно задрожала, и Сохатый, злорадно ухмыляясь, отвернулся к друзьям, оставив Эйвери наедине со своей ненавистью.
— Приятного аппетита, — рядом с Питером села Лили, а за ней Доркас Медоуз.
Джеймс нахмурился. Кажется, вчера он наговорил Эванс лишнего. Но девушка на него не смотрела, поэтому он решил извиниться как-нибудь потом, когда представится возможность. Мародёры молча ели, лишь иногда обмениваясь взглядами и улыбаясь.
— Поттер, странно, что сегодня ты не кидаешься на людей, — сказала Эванс, вставая из-за стола, тем самым привлекая к себе внимание компании.
Сохатый чуть не подавился. Лили заговорила с ним или это происходит только в воображении?
— А ты соскучилась что ли? — усмехнулся Сириус, увидев оторопелое лицо друга.
— Он последний, по кому я буду скучать, — она одарила Джеймса взглядом «сверху-вниз» и ушла на урок.
Поттер так ничего и не произнёс, ибо испытывал шок. Неужели, вчера он привлёк внимание Лили, пусть и не очень хорошим способом? Странные всё-таки девушки…
Мародёры неполным составом пошли на ЗОТИ и по дороге обсуждали открывшиеся подробности об их преподавателе. Больше всего говорил Сириус, так как ему всё казалось, что профессор — тёмная лошадка. Джеймс думал о чём-то своём, иногда вставляя едкие комментарии.
— Ты пробовал вызвать Патронуса? — Блэк вспомнил о домашнем задании, которое дали им уже третий раз подряд.
— Бродяга, ты серьёзно? Когда бы я успел?
— Ну, ладно. Просто сегодня нам будут ставить оценки за него, — он волновался за друга, потому что ему это никак не удавалось. Неужели Джеймс такой несчастный?
— Хорошо тебе, Сириус. Ты на первом уроке получил Превосходно, — вздохнул Питер.
Блэк лишь пожал плечами. Ему не составило труда вызвать Патронуса, и счастливым воспоминанием являлось начало дружбы с Джеймсом, ещё тогда, в поезде.
— Здравствуйте, шестикурсники, — не успел прозвенеть колокол, как Лоренс вошла в кабинет и встала у своего высокого стола. Она внимательно обвела взглядом класс, убеждаясь, что все на месте. — Как вы помните, мы продолжаем изучение заклинания Патронуса. Хотя, правильнее будет сказать — заканчиваем. На прошлом уроке я попросила тех, кому ещё не удалось освоить его, потренироваться в свободное время. Сейчас проверим, кто последовал моему совету, ведь я прекрасно помню уровень ваших возможностей на последнем занятии…
— Профессор, — поднял руку Эндрю Мёрфи, заставляя женщину замолчать. Она нахмурила брови и вышла из-за стола.
— Вы что-то хотели, мистер Мёрфи?
— У меня есть вопрос… — нерешительно произнёс гриффиндорец, глядя на сокурсников.
— Ну, спрашивайте же.
— Вы не обижайтесь, профессор, просто… нам всем интересно… — при этих словах Джеймс и Сириус обернулись и с опаской посмотрели на говорившего шестикурсника. — Вчера Эйвери сказал… — наконец, Мёрфи, кажется, собрался и сжал руки в кулаки. — Это правда, что ваших сестру и мужа убили Пожиратели Смерти?
В классе повисла неуютная тишина. Взгляды учеников были направлены на Лоренс, выражение лица которой не изменилось при упоминании Пожирателей. Неужели она не удивилась? Питер, сидевший рядом с Эндрю, немного отодвинулся к окну и съёжился.
— Хорошо, — к всеобщему удивлению произнесла профессор. Класс думал, что бесстыжего гриффиндорца выгонят из кабинета или хотя бы накажут…
Женщина обошла стол, села за него и сцепила руки в замок. Студенты ничего не говорили, всё ещё опасаясь гнева преподавателя. Джеймс заметил, что Сириус внимательно смотрит на неё, сжав губы в тонкую линию.
— Да, это правда. Как вы знаете, я магглорождённая. В том году, на Рождество в мой дом ворвались Пожиратели и убили всех, кто там находился. Даже случайно заглянувших соседей. Меня, к сожалению, в доме не оказалось. Хотя многие называют это удачей.
— А они знали, что это ваша семья? — после небольшой паузы робко задал повисший в воздухе вопрос Мёрфи.
— Точно никто сказать не может, но я догадываюсь, что знали. Я в то время работала в Министерстве и могла перейти дорогу какому-нибудь Пожирателю, — профессор сняла очки и устало потёрла глаза.
Джеймс и Сириус переглянулись. Первая догадка Поттера подтвердилась, но тогда Блэк лишь отшутился по поводу богатого воображения друга. Теперь он понял, что ошибался.
— Надеюсь, это все вопросы, и вы больше не будете верить слухам, — сказала женщина, надевая очки, и подождала минуту. Никто из студентов ничего не говорил. — Хорошо.
Она взмахнула палочкой, не оборачиваясь, и на доске появилась тема урока. В виде схем были представлены правильные движения палочкой и слова заклинания, которые каждый в классе и так прекрасно знал.
— Достаньте свои палочки, — сказала Лоренс. В классе раздалось шуршание и звук застёгивания молнии. — Даю вам десять минут, чтобы подготовиться. Далее я попрошу каждого продемонстрировать своё умение вызова Патронуса и, в соответствии с его возможностями, поставлю оценку.
Профессор открыла ящик стола и достала оттуда кучу пергаментов. Наверняка, эссе какого-нибудь курса. Студенты расценили подобное, как руководство к действию и принялись упражняться в магии. Конечно, кроме тех, кто сдал Патронуса на первом уроке.
Блэк глядел на попытки своих однокурсников, забавляясь, как ребёнок. Но потом посмотрел на Джеймса и понял, что другу нужна помощь, причём экстренная.
Сириус подошёл к нему и встал рядом. Поттер, не отрывая взгляда от палочки, приказал оставить его в покое, так как и сам прекрасно справится.
Бродяга вздохнул, махнул рукой на здравый смысл и пошёл в сторону Питера, которому удавалось ничуть не больше Джеймса. Раз Поттер так яро не хочет принимать помощь — пусть потом не жалуется. А переубедить друга Блэк даже не надеялся. Это же Поттер, Мерлин его дери!
В итоге, профессор Лоренс поставила Хвосту — слабо, а Сохатому, к его удивлению, удовлетворительно. Сириус подумал, что она всё же сжалилась над другом, так как видела его жалкие, но упорные потуги вызвать Патронуса из урока в урок. Ремусу женщина просила передать, что ждёт его у себя в кабинете по возвращению в Хогвартс.
Блэк не знал, догадывается ли она, что гриффиндорец находится вовсе не на свадьбе, а в больничном крыле. Всё-таки она профессор ЗОТИ и вполне может сопоставить лунный цикл с «отлучками» Лунатика. Тем более, что это происходило отнюдь не впервые. Но, во всяком случае, Дамблдор держит «недуг» Ремуса в секрете, и все остальные, кто в курсе, тоже.
