Часть сорок перваяКвинси прибывали и прибывали — лезли из дыры в небе, как тараканы, если их убежище ошпарить кипятком. Ичиго ждал — стоял на крыше, сжимал меч и спускал кучу сил на барьеры и защитное кидо. Надо было просто продержаться — прямо сейчас его ребята эвакуировали больных. Времени прошло достаточно, дежурные уже должны были открыть люки, а первые пациенты — начать путь по канализации в сторону тайного убежища, скрытого в скале в Руконгае. Место тайное и безопасное, но труднодоступное и слишком далеко, так что Госпиталь перемещался туда только в самых экстремальных ситуациях, и новый четвёртый капитан рассудил, что сейчас самое время.
Командир квинси, с нашивками и в фуражке, криво усмехнулся, а потом дал сигнал к атаке. Ичиго не отвлекался — он должен был удержать защитные кидо, чтобы тяжело больные и врачи не оказались под огнём. Такой бой был для него непривычен — Второму Кенпачи редко доводилось что-либо оборонять, и мысли о тех, кто доверчиво суетится за его спиной, а также ограничение пространства крышей здорово напрягало.
Щиты выдержали, хотя квинси атаковали вместе и изо всех сил. Куросаки кивнул и повторил заклинание — если оно выдержало испытание, можно начинать более активные действия. Мидори но Бураши хранил флегматичное молчание, вражеский командир опять поднял руку, и мир вокруг привычно смазался, как и всегда при использовании шунпо.
У него было несколько секунд — пока стрела, только что сорвавшаяся с кончиков пальцев, летит до надёжного щита. С другой стороны, он и не грудины протыкал — для смерти достаточно вспоротой глотки, а это не требует особых усилий. Как же странно — то, что убить человека на самом деле так легко. Он забрал не меньше пятидесяти жизней, пока летели сотни стрел, и мог бы забрать ещё больше, если бы не защищал здание.
Главный квинси даже не сразу понял, что произошло — но потом, глядя на мёртвых товарищей, пришёл в ярость. Враг перешёл в наступление, несколько человек отделились и достали свои светящиеся стрелы-мечи. Зеленшнайдер, кажется — Куросаки больше разбирался в способах уничтожения, чем в хитроумных названиях. В любом случае, это не было проблемой, и Мидори но Бураши флегматично запел, отвечая своим фирменным «бомм» на каждый удар. В ногу, в туловище, в голову, в руку с мечом, в свободную руку, которой он концентрировал реацу для защитных заклинаний — квинси мастерски пытались его убить, но он парировал и атаковал первым. Собственно, первую кровь пролил тоже он — один из лучников оставил незащищённую грудь, и четвёртый капитан сразу разрубил его пополам, удачно вгоняя меч между рёбрами. Следующим стал зазевавшийся друг, которому проткнули подборок, и Куросаки даже успел успешно приложить кого-то боевым кидо, когда главный квинси отозвал солдат — перегруппироваться решили, заразы.
Он отразил ещё две или три атаки, когда из Госпиталя вылетели три смазанные тени — очевидно, Урахара отказался спускать Йоруичи в опасные катакомбы, а Исане взялась показывать им путь. В действиях Панамки-куна был смысл, канализацию вполне могли завалить, и тогда все шинигами, больные и здоровые, окажутся в смертельной ловушке. Риск был реален, и о нём знали все в четвёртом, но Унохана, а за ней и Ичиго, шли на это без раздумий. С момента возведения Сейрейтея четвёртый отряд тратил кучу денег на реставрацию подземного лабиринта, защитные и опорные кидо поправлялись каждый день, а сам канал был достаточно глубок, чтобы нырнуть в него и остаться в живых. Ощущения не из приятных, конечно, зато гарантированно переживёшь обвал. Лучше вонючий, но живой, а брезгливость медикам вообще не свойственна — так что четвёртый в своём пути отхода был уверен, хотя их взгляд на жизнь действительно попахивал фатализмом. Стены и потолки крепки — но стрелы квинси могут оказаться крепче.
Отход троих шинигами следовало прикрыть, и Ичиго отправил запрещённое кидо во вражеского командира, надеясь задеть взрывом ещё пару-тройку врагов. В принципе, у него получилось — лучники отвлеклись на его реацу, не заметив троих шинигами, неспособных сражаться и с силами капитанов. Это спровоцировало ответную атаку, и черепица начала крошиться и лопаться, подпитывая собой проклятые стрелы. Это было дурным знаком, и ему стоило ускориться и поднапрячься, а лучше выйти за пределы собственных возможностей и уничтожить всех.
Наконец квинси перестали прибывать, и дыра в небе медленно поползла назад, соединяя края и выравниваясь, осторожно закрывая границу между двух миров. Ичиго следил за этим процессом, не отрывая взгляда, и каждый новый миллиметр наполнял его предвкушением.
Ну наконец-то.
— Подминай под себя, Мидори но Бураши то Куанбаши!
И рухнул ничком, прикрывая голову и ощущая, как мир вспарывает тысяча мечей, которых беспорядочно исторгал из себя его банкай. Квинси хорошо держались против его атак — видимо, разрабатывали стратегию противостояния с того момента, как он так нелепо умер во второй раз — но воины Яхве никогда не видели Мидори но Бураши. Лучники выставили щиты, но большая часть из них оказалась бесполезна. Ичиго держал свой банкай не меньше трёх минут — три минуты воплей, дождя из мечей, крови и трупов, пугающих Общество Душ своей предсмертной агонией.
Удивительно, но треть из них осталась на ногах, в том числе и изрядно потрёпанный командир. Прикрыл собой плачущую девчонку — дурак, зачем вообще потащил её с собой? Знал же, куда идёшь, знал же, чем всё закончится. Или действительно ожидал, что победите, и вы войдёте под ручку в Зал Собраний? Какая наивность — даже если он сейчас умрёт, в Готей-13 есть ещё двенадцать капитанов.
Пользуясь своим преимуществом, Ичиго уничтожил ещё человек пять — всё же, его внутренний мир страшное место, если не подготовиться. Следующей жертвой стала командирская девчонка — она всё ещё не пришла в себя, не использовала лук и не следила за спиной, так что насадить её на меч, как на вертел, было проще простого. Руки залило красное и зелёное, Куросаки замер на пару секунд, а потом резко потянул назад, собираясь забыть про неё и нанести новый удар.
Не успел — с диким рёвом на него обрушилась смерть. Мужчина с оторванными нашивками был страшен — чередовал удары и выстрелы, запускал очереди смертельно-опасных заклинаний и выходил за пределы своих возможностей, бросая вызов миру и не думая о последствиях. Он даже сломал свою перчатку, не слушая предостерегающие выкрики солдат. Что же, Куросаки было, чем ответить.
Призывать банкай снова было рискованно, но в данный момент наиболее эффективно, и Ичиго снова погрузил Сейрейтей в свой удушливый внутренний мир. Они несколько раз схлестнулись, потом переместились выше — Ичиго взлетел по мечам, которые метал флегматичный железный шар, как по лестнице — потом спустились и взлетели снова. Это было битвой на время, где оба участника уже на пределе своих сил. Что убьёт хозяина раньше — мёртвый меч или разрушенная перчатка?
Это стало чистой удачей — то, что чужой командир умер первым.
Добить оставшихся было делом техники, но ослабленному двойным банкаем Ичиго пришлось повозиться. Он не мог использовать заклинания и с трудом поддерживал Шикай, так что убивать паникующих квинси пришлось по-старинке — бегая за каждым с мечом. Настоящий садизм, он и так едва на ногах стоит. А ведь ещё придётся перемещаться к убежищу, попутно изучая количество жертв, потом отправлять парней покрепче за новыми раненными и лечить, лечить, лечить…
Вот бы завалиться сейчас в какую-нибудь канаву, а очнуться, когда всё уже кончится.
Ха-ха-ха. Смешно шутишь, четвёртый капитан. Смешно.
Над Госпиталем мерцала незаметная никому, кроме капитана, метка — все больные ушли, можно не переживать. Ичиго облегчённо выдохнул, радуясь, что одной головной болью меньше. Заглянуть к мрачному Шисую было делом нескольких минут, и Главнокомандующий не требовал бумажек или красивой лжи, которую следует скормить совету Сорока Шести. Фактически, первый просто принял информацию к сведению, уточнил несколько моментов относительно атак и дыры в небе, а потом кивнул и похлопал четвёртого по плечу.
— Понял тебя. Кажется, в одном из отчётов Урахары рассказывалось о подобных технологиях. Боги и пустые, какое счастье, что ты всегда был диким параноиком.
И ушёл страдать над тактическими картами — судя по исследованиям квинси, нового прорыва можно не ждать в ближайшие двое суток, ибо большая часть их армии сейчас полностью лишена сил. Видимо, это был жест отчаяния — столь трудоёмкую технику стоит применять, только если начинаешь марш-бросок к победе.
В любом случае, следовало поспешить — больные могут просто не дождаться. На счастье, прибавления не ожидалось. Видимо, квинси изначально хотели взять штурмом Госпиталь, переубивав как можно больше шинигами, которые могли бы вернуться в строй, и лишив их снабжения и медпомощи. Увы, план лучников не сработал, и Сейрейтей выглядел таким же целым и обороноспособным, и бежать по нему было сплошным удовольствием.
Наконец, четвёртый добрался до неприметного плато около скалы, которое скрывало в себе вход в убежище его отряда. Рядом обнаружились все трое — нервный Урахара, истекающая кровью Йоруичи и Исане, сосредоточенно пыхтящая над чужими ранами. Видимо, раны второго капитана были слишком серьёзными, и Котетсу не рискнула заносить её внутрь. Центральный вход в убежище не был предназначен для транспортировки больных, и Принцесса вполне могла умереть прямо на крутых ступеньках. Появление Куросаки сразу было замечено, и Исане полыхнула радостью, а потом тревогой.
— Куросаки-сан, ваша реацу…
Ичиго махнул рукой, показывая, что всё нормально, и потянулся к Принцессе. Надо сказать, дело было плохо — судя по всему, квинси подняли Шихоин на пики, но она неведомым образом смогла вырваться, но раны были просто ужасающими. В настоящий момент Йоруичи жила только за счёт своего упрямства и кучи сил, которые в неё вливал Урахара, потому что все усилия Исане были направлены на стабилизацию, и его лейтенанту просто не хватало опыта и сил.
Успей он поработать с Принцессой, когда Панамка-кун притащил её к дверям, всё было бы иначе, но, когда он был ослаблен или на грани смерти, ему всегда приходили в голову бредовые идеи.
Удивительно, но Йоруичи всё ещё была в сознании — она даже смогла дёрнуться пару раз, когда он наклонился к ней, и попыталась что-то сказать.
— Ты умираешь, Принцесса. И я могу тебя спасти.
В принципе, это действительно было возможно, хотя после такого лечения он выпадет из обоймы и больше никому не сможет помочь, пока Гин не притащит кого-нибудь ради восстановления сил. Правда, в данный момент у Второго Кенпачи были несколько другие планы.
— Киске рассказал тебе? Про способ вернуть твой меч?
Исане пахла недоумением, а вот Урахара отшатнулся и страшно побледнел, сразу поняв, к чему клонит четвёртый капитан. Его любимый ученик, его лучший ученик, ставший слишком похожим на своего учителя. Ичиго прекрасно его понимал — будь речь о Мелкой, он бы тоже не рискнул.
Йоруичи что-то булькнула и пару раз моргнула, ещё не понимая, что её ждёт. Куросаки осторожно просканировал её — если отринет всё и бросит вызов самой Смерти, проживёт ещё минуты три.
— Есть ещё один. Всё просто, Йоруичи. Либо ты пробудишь Каминари но Ками…
Мидори но Бураши послушно скользнул в ладонь, упёрся в смуглый подбородок, смешал красное и зелёное — снова, в который раз за день. Красное и зелёное, красное и зелёное — для полного комплекта оставался только синий. Вместо него — золотистый, сейчас неверящий, с едва заметным испугом где-то далеко.
Ты выживешь, девочка. Не справишься сама, вытащит внутреннее пламя — то самое, всегда тлеющее в глубине. Ты ведь из того же горна, что и они двое — так давай, поставь всё на победу и забудь о последствиях.
-… либо умрёшь. Я верю в тебя, Принцесса.
Конечно же, она уклонилась. Напрягла полумёртвое тело, обвязалась реацу, буквально выдернула саму себя с того места, где флегматично пронзал землю Мидори но Бураши. Время пошло.
— Учитель, ты чего творишь?! Она же! Она же…
Урахара понимал — он не остановится. Вдолбил себе в голову, как будет правильно, и теперь дойдёт до конца, веря, что у ситуации есть только один, самый невероятный исход. Будь на месте Йоруичи бывший двенадцатый, он бы и слова не сказал. Будь Йоруичи на месте бывшего двенадцатого, она бы тоже прикрыла его спину.
Новый удар приняла на себя покорная Бенехиме, и Куросаки потратил несколько драгоценных секунд на звон металла. Потом снова удалось приблизиться к Йоруичи, потом его снова отбросили, и снова, и снова, и снова…
Времени почти не было — надо прекращать, иначе Принцесса потеряет шанс остаться в живых. Урахара оттеснил его к самому краю плато, если он рванёт напрямик, то ещё успеет. С другой стороны, ученик не позволит, и, если он подставит свою спину, то рискует быть разрубленным пополам.
Что же, да будет так. Промедли — и ты состаришься. Остановись — и ты умрёшь.
Он видел её глаза. Золотистые, прекрасные, такие растерянные. Видел лицо — самое прекрасное лицо во всём Обществе Душ. Красавица, гордая красавица — прекрасная до кончиков ногтей. В шунпо, когда всё вокруг смазано, видишь только цель. Секунда. Ещё одна. Ещё. Вполне можно успеть.
Он нырнул — прямо туда, в золотистое марево. Рванул в чужое нигде, запустил руки в полумёртвое ничто, отдал все оставшиеся силы — заорал, напрягая несуществующие связки:
«Танцуй под звуки грома, Каминари но Ками!»
Золотые глаза. Боль в спине, от подмышки до бедра. Ужас Котетсу, матовая решимость Урахары. Вибрирующий клинок, встретивший сопротивление тяжёлого палаша.
— Молодчина. Киске, помоги ей — шикай требует постоянной подпитки реацу, и я сильно сомневаюсь, что Принцесса в ближайшее время сможет призвать свой меч ещё раз.
Сказал — и рухнул, прямо в кровь и грязь. Видимо, ученик перебил ему позвоночник, потому что ног Ичиго не чувствовал, совсем. Ладно, это поправимо — его ребята и не таких жмуриков с того света возвращали. Куда важнее то, что у него получилось, и теперь среди них есть ещё один сильный капитан. Принцесса поправится, Принцесса наберётся сил, и квинси утрутся своей драгоценной чистой кровью.
— Куросаки-сан…
— Не подходи к нему! Ещё один шаг, и я вспорю тебе брюхо до костей!
Исане, рыбкой нырнувшая между ним и Панамкой-куном, вызывала умиление. При условии, что ведущей рукой она водила над его спиной, пытаясь скрепить края раны и делясь реацу, а второй наставляла на Урахару свой меч, зрелище было презабавное. То, как она бросилась на заведомо более сильного противника, как она отважно обнажила оружие против бывшего капитана, было чем-то совершенно бесценным. Ичиго не смог сдержать смешок, и это было ошибкой — Куросаки истратил последние силы и провалился в красно-сине-зелёную темноту.
