Глава 11Великая вещь – переписка на уроках. Не знаю, как вы, а я всегда сохраняю исписанные листки пергамента: вот же будет весело почитать их несколько лет спустя! Правда, сомневаюсь, что за это время мы сильно посерьезнеем. Лично я не представляю себя этакой министерской дамой с вечно недовольным выражением лица – как не представляю и близнецов офисными работниками и примерными мужьями. Чьими, кстати? Уж не моими точно: сроду не слышала о заключении тройных браков. Мы вообще, наверное, такие первые...
«А это правда, что Поттер умеет вызывать Патронуса?» – вывела я небрежным почерком и толкнула Фреда в бок.
«Да».
«Вот Грэйнджер партизанка, ни за что не расколется! А вы умеете?».
«Не знаю, не пробовал».
«А какое у тебя самое счастливое воспоминание?» – я откинулась на спинку стула и многозначительно взглянула на Фреда: поймет намек или нет? Скорее всего, поймет, но может из принципа слукавить.
Однако ответить Фред не успел: Флитвик, очевидно, заметил, что мы заняты посторонним делом. Вот ведь зараза, мог бы уже и привыкнуть!
– Уизли, что вы сегодня сделали к уроку?
– Пришел, – последовал невозмутимый ответ.
И как они умудряются так хохмить, при этом сохраняя на лице абсолютно серьезную мину? У меня никогда не получается – каждый раз срываюсь на смех и потом еще долго не могу успокоиться.
Качнувшись в очередной раз на стуле, я неожиданно потеряла равновесие и шумно рухнула на пол. Что ж, синяк обеспечен, зато я невольно отвлекла Флитвика на себя и тем самым спасла Фреда от возможного наказания.
Джордж протянул мне руку, помогая встать, и довольно сильно дернул на себя, так что наши лица оказались на расстоянии нескольких дюймов. Не удержавшись, я быстро чмокнула его в губы, что, впрочем, не укрылось от взгляда профессора. Однако тот всего лишь многозначительно кашлянул и тактично сделал вид, что ничего не заметил. За это я была ему крайне признательна: тот же Снейп, например, за подобное выкинул бы нас из класса.
Джордан украдкой показал нам большой палец, Анжелина же чуть заметно скривила губы. Тоже мне, ханжа какая! А сама ведь мечтает оказаться на моем месте! Не пора ли ей уже смириться с тем, что близнецы выбрали меня, и поискать счастья где-нибудь еще? Потому что Фреда с Джорджем я никому не отдам. И не из природной вредности, а потому, что люблю. Хоть ей и трудно в это поверить.
***
Завернув за угол, я сразу же в кого-то врезалась. Пробормотав извинения, попыталась отстраниться, но не тут-то было. Сильные руки сжали меня в объятиях.
– Джейни, хочешь быть моей девочкой?
Только не это! Ах, да, позвольте вам представить: Кормак Маклагген, живое доказательство того, о чем я уже упоминала: на факультете, как и в семье, не без урода.
Кормак младше меня, плюс к этому – жуткий задавака, вечно рисуется, из кожи вон лезет, чтобы всем доказать, что он – бог квиддича, лучший вратарь современности. По мне – с Вудом ему не сравниться. Но Оливер-то школу окончил, и не дай Мерлин Маклаггена возьмут в команду – тогда мне придется лицезреть его физиономию как минимум два раза в неделю. А посещать тренировки я теперь буду в любом случае, и плевать, что кто-нибудь – обойдемся без имен – может иметь что-то против. Я же девушка наших доблестных загонщиков, разве нет? Играть не умею, так хотя бы посмотрю, как Фред с Джорджем летают. Уж больно хорошо это у них получается. Как и все, за что они берутся...
– А ты хочешь дожить до конца года? – съязвила я в тон Маклаггену, нащупывая в кармане палочку. Вот ведь скотина, сумел-таки подловить меня одну! Близнецы только-только ушли в совятню, отправить очередное письмо Бэгмену. Право слово, не понимаю, на что они надеются. Если он не ответил на те девять, то какова гарантия, что на десятом у человека внезапно проснется совесть?
– Какая ты вспыльчивая, – укорил Маклагген, качая головой, но руки все же убрал. Разумное решение – и, главное, своевременное, потому что я уже готовилась пустить в ход волшебную палочку. В данном случае ей даже можно было бы найти нестандартное применение и хорошенько ткнуть Маклаггена в глаз – почти Конъюктивитус, только несколько больнее. А ему-то, чистокровному, скорее всего, и невдомек, что у магглов свои способы защиты, порой ничуть не менее действенные, чем магические...
***
Воистину к числу моих любимых занятий можно отнести создание проблем на пустом месте, из ничего. Когда все хорошо, по-настоящему хорошо, и нет ни единого повода для беспокойства, я подсознательно жду подвоха и начинаю морально готовить себя к нему, чтобы потом было не так больно. Сказывается опыт предыдущих отношений: первые, кажущиеся совершенно идиллическими, закончились тем, что парень просто исчез, а через некоторое время я узнала о его свадьбе. Во второй раз все тоже рухнуло, будучи в самом разгаре и тем самым окончательно укрепив в моем сознании мысль о том, что в жизни действуют законы драмы: после кульминации всегда идет спад действия. Наши отношения с близнецами напоминают бурю страстей, фейерверк, – а фейерверк, как известно, горит ярко, но недолго. Что если и мы совсем скоро перегорим, остынем?.. Ни один запал ведь не бесконечен...
– Джейни, тебя что-то беспокоит? – раздалось над ухом, и губы сами собой скривились в горькой усмешке. Как тут объяснить? По сути, это ведь только мои домыслы – не хватало еще близнецам подумать, что я в них сомневаюсь! Нет, Фреду с Джорджем ни о чем говорить не стоит. Они начнут заверять меня в том, что я напрасно нервничаю и у нас все будет по-другому, но разве могут они знать наверняка?
– Нет-нет, – сделав над собой усилие, я выдавила улыбку. – Просто устала.
– Потерпи еще немного, – Джордж коснулся губами моего виска. – Три дня до каникул, а потом...
– На Пасху я еду домой, – выпалила я и зажмурилась.
Ну вот, пожалуйста: ждала подходящего момента, чтобы сообщить об отъезде, а сейчас чувствую, что зря так сходу ляпнула. В глазах Фреда с Джорджем – удивление пополам с обидой, и их можно понять: вроде бы ничего не предвещало, и вдруг невесть откуда возникла перспектива расставания – пусть и недолгого, на неделю, но тем не менее...
– Меня четвертуют, если не приеду, – жалобно воскликнула я. – И так на Рождество здесь оставалась, все обиделись...
Повисло тягостное молчание.
– Ну скажите хоть что-нибудь! – взмолилась я, поочередно глядя то на одного, то на другого.
– А как насчет пригласить в гости? – весело поинтересовался Фред и расплылся в широкой улыбке.
Гениально! Соломоново решение! И почему мне самой это в голову не пришло? Правда, хорошо бы сначала подготовить к приезду гостей маму с бабушкой... Благо, сестрицы дома не будет: на каникулы ее всегда забирает папаша.
– А маму не смутит то, что нас у тебя двое? – поинтересовался Джордж, словно прочитав мои мысли. – Или разыграем спектакль, что мы просто друзья? – по его тону, впрочем, было заметно, что второй вариант ему совершенно не по душе.
– Вот поэтому вы приедете чуть позже, – задумчиво проговорила я.
Думаю, двух дней мне хватит... Мама должна понять, после письма из Хогвартса она уже вряд ли чему-то удивится... Да и, помнится, когда я пару лет назад представила ей своего тогдашнего ухажера и, желая расположить ее к нему, расписала его сплошь белыми красками, то в ответ услышала: «А тебе с ним не скучно?».
– Кстати, – оживился Фред, – завтра ведь испытания по трансгрессии!
– И что? – вяло отозвалась я. – Нас-то все равно не допустили, хотя вам вообще неделя до Дня Рождения осталась, какая разница...
Ах ты черт, надо же будет что-то дарить! Проблема всегда бывает не столько в деньгах, сколько в выборе презента. А тут сразу двоим... Близнецам всегда дарят все одинаковое, поэтому я обязана отличиться и выбрать разные подарки...
– Так блок-то снимут!
Я резко села, едва не ударившись затылком о подбородок Джорджа.
А ведь точно! Почему бы не попробовать? Возраст, в конце концов, не главное, главное – амбиции. Вспомнить хотя бы Гермиону! Дай ей волю – хоть сейчас трансгрессирует куда скажете, хотя ей всего пятнадцать.
Неожиданно проснувшийся разум галантно пропустил в мою голову мысль о расщепе, однако я тут же ее отогнала. Кто не рискует, тот не пьет шампанского. А мы уже выпили столько, что совершенно пьяны и едва держимся на ногах…
***
Уж лучше бы меня расщепило, честное слово! Тогда хоть было бы к кому обратиться за помощью, а сейчас... Кто поможет на опушке Запретного леса? На черт-знает-сколько миль вокруг – ни души, а я понятия не имею, куда идти и как ориентироваться. Трансгрессировать еще раз? Но меня обуял такой ужас, что расщеп был бы очевиден, причем в худшем его проявлении. Интересно, а смертельные случаи бывали? Так или иначе, первой становиться не хотелось.
Ненавижу леса. Деревья, деревья, деревья, все как под копирку, и ни единого намека на какую-нибудь жалкую тропинку. Решив, что бездействие – хуже всего, я наугад побрела вперед, до боли кусая губы. Умница, Джейн. Доигралась.
Вечер неумолимо приближался, а я так и не достигла никаких успехов. Наверное, пошла не туда и теперь только удаляюсь в глубь леса. Надеяться оставалось только на Фреда с Джорджем, которые, не обнаружив меня, должны были забить тревогу. В том, что искр моих никто не увидит, я уже убедилась.
Только бы не разреветься...
Внезапно где-то за моей спиной хрустнула ветка. В первую секунду я обрадовалась: мол, живая душа. А потом бросилась наутек. Вот ведь дура: это же Запретный лес, здесь столько всяких тварей, сожрут и не подавятся! Лучше уж умереть от Авады, чем от чьих-нибудь клыков...
Но даже несмотря на то, что бегаю я довольно быстро, оторваться все же не удалось. Цокот копыт за спиной становился все громче и отчетливее. Сердце в груди екнуло и болезненно сжалось. Я уже обреченно зажмурилась, когда услышала бархатистый голос:
– Не бойся меня.
– Ага, щас, – огрызнулась я, но один глаз все же приоткрыла: голос был мягким, чарующим и не внушал угрозы. Скорее, наоборот.
Как и его обладатель.
Напротив меня возвышался кентавр. И какой кентавр! Ему подобных я видела лишь однажды, и попавшийся мне на глаза получеловек-полуконь был далеко не красавцем: грубые черты лица, оттопыренные уши, неестественно большие ладони... Но этот... Большие глубокие глаза, длинные светлые волосы и такая умиротворяющая, спокойная улыбка... Не будь у него копыт, я бы точно приняла его за модель для рекламного журнала: он точно сошел с его обложки...
– Как тебя занесло в такую глушь? – обеспокоенно поинтересовался он, подходя ближе. – Заблудилась?
– Ага, – выдавила я и невольно выпрямилась, страх и отчаяние, давившие на плечи, отступали перед лицом моего спасителя. Прекрасным лицом с четко очерченными скулами, высоким лбом и волевым подбородком.
Из наваждения меня выдернула внезапная догадка: о женских особях среди кентавров сроду не слышали – то есть, они либо встречаются крайне редко, либо не существуют вовсе. И в таком случае возникает вопрос: а как, простите, кентавры тогда род продлевают? Ну, вы понимаете о чем я...
– Меня зовут Флоренц, – не замечая изменившегося выражения моего лица, сказал кентавр и протянул мне руку.
– Джейн, – сдавленно откликнулась я, давая ему свою, и мысленно приказала себе не глупить. Шанс наткнуться в глубокой чаще на разумное, мирно настроенное существо, а не голодную рычащую тварь, был минимален, и упустить его сродни самоубийству.
– Джейн, – певуче повторил Флоренц и слегка сжал мою ладонь: рука у него была теплой, а пальцы – длинными и тонкими. – Тебе нечего здесь делать, Джейн. Пойдем, я выведу тебя отсюда.
Никогда не думала, что буду ждать этих слов так же сильно, как признания в любви от близнецов! Но в тот момент мне больше всего на свете хотелось выбраться из этого чертового леса, принять душ и юркнуть под одеяло. Лучше всего, если к Фреду с Джорджем.
Их голоса я услышала, когда деревья уже начали редеть и непроглядная глушь осталась далеко позади.
– Фред, Джордж, я здесь! – радостно завопила я и обернулась к Флоренцу. – Спасибо. Ты... ты меня спас, я бы никогда отсюда сама не выбралась... – поддавшись секундному порыву, я шагнула к нему, порывисто поцеловала в щеку и, не дожидаясь, пока он хоть как-нибудь на это отреагирует, помчалась навстречу близнецам...
Знаете, все-таки Запретный лес не такое уж и гиблое место...
