Глава 10. Первые неделиЯ умирал. Я умирал долго, мучительно и медленно, сгибаясь под грузом того необъятного объема знаний, которые добрые профессора мечтали впихнуть в мой маленький незрелый мозг. Оказалось, что заклинания – это еще полбеды. Настоящей бедой были зелья. Зелья одурманивающие, обездвиживающие и лекарственные. Зелья красные, зеленые и лимонно-желтые. Горькие и сладкие. В общем, совершенно разные зелья, но общим у них было одно — я не умел их варить.
— Саша, три щепотки мандрагорового порошка, а не четыре, — пыталась втолковать мне Рокси. — Ты опять путаешь рецепт!
Я нервничал, засыпал долбанным мандрагоровым порошком всю парту и покрывался румянцем.
— А теперь на медленный огонь, — напутствовала меня подруга. — Медленный огонь…Медленный! Пригнись!
Обычно на этом моменте все взрывалось, а профессор Слизнорт отнимал у Гриффиндора пару-тройку баллов.
Единственным предметом, который мне более-менее нравился, была Защита от Темных Искусств, ЗОТИ. Вел ее молодой профессор Финч-Флетчли, и он был постоянно с бодуна. Каждый раз, когда мы заходили в кабинет, Финч-Флетчли сидел, развалившись, в своем кресле и пил воду из обычной пластиковой бутылки.
— Как вы меня достали, — это было его обычным приветствием. — И поэтому мы пишем контрольную.
Похмелье никогда не мешало профессору отодрать нас как следует. Не то чтобы у меня плохо получалось. Очень даже неплохо, и я даже заработал двадцать баллов, загнав в клетку трех корнуолльских пикси, чем был страшно горд. Но у кого были настоящие способности к ЗОТИ, так это у Пако и Джеймса. Часто урок превращался в настоящую битву этих двух, причем Джеймс действовал спокойно и сдержанно, а Пако выпендривался изо всех сил, стараясь показать себя во всей красе.
Пако всегда делал вид, что ему плевать на свои оценки, но над ЗОТИ он сидел ночами, исписывая заклинаниями целые свитки пергамента и часто засыпая прямо в гостиной.
— Да зачем это тебе? — не унимались мы с Рокси, пытаясь охладить его пыл.
— Я никогда не буду хуже… этого! Хуже Джеймса! — огрызался Пако в ответ и утыкался в книгу.
Не уверен, что его так уж интересовала Защита, но дух соперничества заставлял его делать невообразимые вещи.
Рокси же было все равно. В дни перед серьезными контрольными, когда я в панике рассовывал по карманам шпаргалки, а Пако пытался вызубрить наизусть все главы, Рокси заваливалась перед камином с чашкой чая и зефиром. Полное безразличие к учебе, однако, не мешало ей получать неплохие оценки, что всегда страшно меня злило.
Я потихоньку привыкал к новой жизни в качестве волшебника. Моя рука все реже вступала в противоречия с моей волшебной палочкой, я кое-как приноровился писать пером и даже полюбил ходить в мантии. В общем, я становился самым обыкновенным волшебником. Обыкновенный волшебник. Такой вот оксюморон.
Тем не менее, мне добавляла проблем Инна. Она и ее подруга рыжеволосая кузина Пако и Рокси по имени Роза постоянно шептались в коридорах, строя планы по захвату души и тела великого Джесси Вуда, а меня в это время доставал Фред.
Да-да, вы не ослышались, Фред Уизли-младший всячески доставал меня нескромными вопросами.
— Саша, — однажды он подсел ко мне за ланчем и смущенно улыбнулся. — Можно тебя спросить?
Голос у него был при этом, как будто бы он меня на свидание хочет позвать, ей-Богу!
— Можно, — промычал я, подавившись огромным куском тыквенного пирога.
Фред еще раз улыбнулся и прошептал:
— Только пусть это останется между нами.
— Без проблем, — я наконец-то справился с пирогом и вопросительно посмотрел на приятеля.
— А у твоей сестры…Инны…есть кто-нибудь? — выпалил Фред наконец, справившись волнением.
— Нет, — пожал плечами я.
Я всегда жутко ненавидел ее поклонников. Все эти бирмингемские парни, косяками обивавшиеся у наших дверей, вызывали у меня чувство глубокого отвращения. Мой отец был со мной в этом полностью солидарен и частенько разгонял их метлой. А вы уж поверьте на слово, мой накаченный виски предок, орущий со своим канадским акцентом, чтобы все убирались к чертовой матери, — зрелище, достойное всех Оскаров сразу.
Так вот, Фред-то мне нравился. Но я очень сильно сомневался, что он нравится моей сестре Инне Фирс.
— А ты не можешь спросить ее, не хочет ли она со мной встретиться? — продолжил Фред.
— Она и так тебя каждый день видит, — не подумав, сказал я.
— Нет, — Фред покачал головой, — в смысле сходить на свидание.
— А, — ответил я. — Я спрошу.
Предвосхищая дальнейшие расспросы, скажу, что Фред Уизли-младший был чрезвычайно храбрым человеком. Ради забитого гола он бросался под бладжеры, как на амбразуру, всегда закрывал собой товарищей и вообще всегда вел себя достойно. Но девочки, а именно одна конкретная девочка, моя непутевая сестра Инна, заставляла его ладони потеть, а голос дрожать.
Тем же вечером я спросил у Инны, не хочет ли она сходить с Фредом на свидание.
— Фи, — фыркнула Инна, и они с Розой захихикали, — кто с ним вообще пойдет на свидание. Передай ему, что мое сердце занято Джесси.
— Так и передам, — вздохнул я, порядком устав от роли купидона.
Фред принял новости стоически. Я, конечно, идиот. Надо было сказать, что она погружена в учебу или ей просто никто не нравится, но я выпалил все как есть.
— Извини, Фред, она не может пойти с тобой на свидание, потому что ей нравится Джесси Вуд.
— Этого следовало ожидать, — печально произнес Уизли, и мне стало так его жалко, что я чуть не расплакался.
Я вам все это рассказываю не только, чтобы добавить в свое повествование романтических соплей. Хотя даже известные игроки в квиддич, биографии которых я читал, постоянно пихали романтику между заметками о матчах и тренировках. Так что я не очень против романтики как таковой, но тут все имеет несколько другой смысл. За то, что я сказал Фреду правду, я потом поплатился. Но все по порядку. Об этом я расскажу, когда придет время.
Тем вечером я ушел в спальню в расстроенных чувствах. За выходные я надеялся отоспаться как следует и научиться варить хоть одно зелье, иначе на контрольной в понедельник меня ждало полнейшее фиаско.
Отоспаться не удалось. С утра на меня обрушилась подушка Пако, и я жалобно заскулил. После этого с радостным гиканьем на меня обрушился сам Пако, и мне пришлось проснуться.
— Поднимайся, — Уизли принялся колотить меня подушкой по голове. — В следующую пятницу смотр в сборную по квиддичу! — он сунул мне под нос какое-то объявление.
Я взял в руки кусок пергамента.
«Смотр в сборную Гриффиндора состоится в пятницу 15 сентября в 12.00. Капитан команды Генри Стоун», — было написано на нем.
— Ты будешь новым вратарем сборной! — радостно заорал Пако, разбудив Сида Белла и Рика Рипли, наших соседей по комнате.
— Ты собираешься научить меня играть в квиддич до пятницы? — ошеломленно прошептал я.
— Нет, мы собираемся, — Рокси толкнула ногой дверь. — Одевайся, голкипер, грядут перемены!
Кряхтя, я натянул мантию и треники. Мы взяли метлы и собрались выходить.
— А нас не заметят? — по дороге к полю я трусливо оглядывался и безуспешно старался запихнуть свою «Молнию» под мантию.
— Семь утра, суббота, — усмехнулась Рокси. — МакГонагалл уехала на какую-то конференцию, наш препод по физкультуре вернется только к началу чемпионата — комментирует чемпионат Австрии, кто еще может заявиться на поле?
Я волновался, но виду не подавал.
Мы подошли к полю, и Рокси открыла рюкзак и достала из него квоффл. Она резко взмыла в воздух.
— Чего стоишь? — толкнул меня Пако. — Взлетай давай.
Я оттолкнулся от земли и почувствовал, как ноги болтаются в воздухе. Уже знакомо.
— Так, — Рокси подбросила вверх квоффл. — Я бросаю, ты будешь ловить.
— Угу, — кивнул я напряженно. — Бросай.
Я не думал, что бросок Рокси Уизли будет сильнее броска Виктора Крама. Однако он был. Я по-идиотски расставил руки, закачался на метле и опомниться не успел, как квоффл влетел в кольцо.
— Прекрати бояться, — она посмотрела мне в глаза. — У тебя прямо на лице написано: я боюсь грохнуться.
— Но я боюсь грохнуться, — возразил я, испытывая какое-то мазохистское желание посмотреть вниз.
— Понятно, мы спускаемся, — Рокси направила метлу вниз, и мне пришлось последовать за ней.
Когда до земли оставалось несколько метров, Рокси с силой врезалась в меня, и я, крича от ужаса, полетел вниз. Падать было невысоко.
— Вот теперь ты грохнулся, — стоящий на земле Пако подал мне руку. — А когда в первый раз упадешь, потом уже не так страшно.
— Больно же, — я потер ушибленную спину.
— Не смертельно, — Рокси снова оттолкнулась от земли. — Взлетаем!
Я взлетел снова.
— Лови! — Рокси бросила квоффл, я резко дернул метлу вправо, мои пальцы коснулись мяча…и я снова пропустил.
— Где твоя мотивация, Фирс? — проорал с земли Пако.
— Не знаю, — пропищал я. — Не получается!
— Все приходится делать самому, — рассерженный Пако вскочил на метлу и через несколько мгновений оказался рядом с нами. — Это, — сказал он, вытащив из-под мантии какой-то пузырек, — я стащил из кабинета Слизнорта. Зелье разврата. Редкая вещь. Если Слизнорт узнает, что оно пропало, я свалю всю вину на тебя. Кстати, лови!
Пако с силой бросил пузырек с зельем, и я в ужасе бросился к нему, пытаясь поймать. Ведь если бы он разбился, меня бы выгнали. Пако не был подлецом, но, глядя в его насмешливые глаза, я не мог не поверить, что он свалит все на меня.
…Я отдышался.
— Ну вот, Фирс! — разочарованно протянул Пако. — Нам нужен вратарь, а не ловец!
Но это было уже неважно. Я развернул метлу, я смог справиться с ветром, я отпустил руки и поймал маленький пузырек.
— Спускаемся, — скомандовал Пако, беспокойно оглянувшись. — Кстати, верни мне мою микстуру от кашля, Фирс!
Да уж, стоило догадаться, что Пако мне соврал насчет зелья. Но я же поймал! Поймал!
И только тут я заметил, что за нами кто-то наблюдает.
