Глава 12Драко проснулся в особенно хорошем расположении духа. Сегодня был первый день зимы, и это означало две вещи. Первое, что скоро наконец-то пойдет снег (идет ли он сейчас, Драко не знал по причине отсутствия окон); Малфой с детства любил снег, но объяснить причину этой, как и любой другой, любви он не мог. И второе - ровно через неделю зелье для Элен будет готово.
Недавно Гермиона спросила у него, что он собирается делать с Элен, когда та снова станет человеком, ведь ее надо как-то отправить домой, в мир магглов. Драко пока не задумывался над этим, он решил, что Элен, как умная девочка, что-нибудь сама придумает. Грейнджер очень сомневалась по этому поводу, но предложить ничего не могла, и они единодушно решили пока отложить эту проблему.
Сходив в душ, Драко вернулся в комнату, обменялся ничего не значащими фразами с Блезом и, встав перед зеркалом, принялся старательно укладывать свои платиновые волосы. Сегодня суббота, значит не нужно идти на занятия и освободившееся время можно потратить на зелье. Сейчас оно требовало особенного внимания, нужно было постоянно доводить его до кипения, затем охлаждать до нужной температуры, ставить на несколько часов в прохладное темное место, потом на яркий свет. Поскольку окон в их классе не было, Грейнджер при помощи заклинания создавала что-то наподобие горящего колпака, которым они накрывали котел с зельем. И все это приходилось повторять по четыре раза в день. Да уж, варить это зелье было намного проще, чем настаивать.
Драко, медленно расчесывая волосы, совершенно ушел в свои мысли. Что, интересно, Грейнджер делает со своими волосами, чтобы они так торчали в разные стороны? А главное, зачем? И откуда она столько всего знает? И что у нее там с этим рыжим?
Поглощенный своими мыслями, Малфой не заметил ни того, что стоит перед зеркалом уже двадцать минут, ни насмешливого взгляда хомячихи, которую он взял сегодня на ночь в свою комнату.
- Эй, парень, я и не знала, что ты страдаешь нарциссизмом. Самовлюбленный эгоист - это, конечно, про тебя. Но чтобы рассматривать свою любимую физиономию столько времени… - ехидно заметила Элен, но ее тихое повизгивание не смогло заглушить поток мыслей в голове блондина.
Через некоторое время, быстро идя по коридорам подземелья, Драко отчитывал зажатую в руке Элен, почему она не предупредила его, что он опаздывает на завтрак.
- Все мужчины одинаковые! - бурчала Элен под аккомпанемент упреков Малфоя. - Все, даже симпатичные блондины-волшебники. Для них день прожит зря, если они хоть раз не сделают виноватой женщину. И мне совершенно не нравится, что в этот раз роль виноватой во всем женщины исполняет превращенная в хомячиху Элен Стелфи…
Гермиона жевала пирог и невидящим взглядом смотрела на разговаривающего с ней Рона. Тему их разговора она как-то не уловила, но это было и необязательно, от нее требовалась только вставлять «угу» и «правда?» в непрерывный монолог друга. Гермиона была рада, что Рон снова с ней разговаривает, а все потому, что он нашел себе подружку, шестикурсницу из Хаффлпаффа.
- …И мы решили пойти туда сегодня, - услышала Гермиона. - А ты чем займешься?
- Ну, пойду помогать Др… Малфою, - ответила она.
Гарри виновато заерзал, но ничего не сказал.
- Смотрите, почта! - воскликнула Джинни.
Все с тревогой посмотрели вверх; многие выписывали газету, чтобы знать, что происходит. В последнее время Пожиратели смерти часто нападали на волшебников-полукровок и магглов, поэтому студенты ждали вестей с опаской и тревогой. Но сегодня новости были наверняка хорошими: Гермиона услышала радостные возгласы тех, кто уже получил почту.
Наконец сова бросила газету и ей. Гермиона поймала ее в воздухе и быстро развернула. На первой полосе был большой заголовок: «Пожиратели смерти пойманы!» Дальше шла большая заметка, иллюстрированная фотографиями пойманных преступников и отличившихся авроров.
- Слушайте! «Из достоверного источника Министерству стало известно о намеченном нападении Пожирателей смерти на семью Министра магии Руфуса Скримджера. Специальным отрядом авроров была устроена засада, в ходе которой были задержаны десятеро нападавших. Двум Пожирателям удалось скрыться, трое авроров тяжело ранены...» - Гермиона пробежала глазами статью. - Подробности операции, интервью с главой аврората и Министром... Хм, он говорит: «Даю вам слово, что на этот раз ни одному из задержанных Пожирателей смерти не удастся уйти от ответственности за совершенные злодеяния. Ко всем преступникам будет применена высшая мера - поцелуй дементора». В конце список задержанных. Многих я тут не знаю, из знакомых только... о-о, Беллатрикс Лестрейндж и Люциус Малфой!
Гарри и Джинни забрали себе газету, в то время как Рон издавал победный крик. Гермиона улыбнулась, но через несколько секунд ее улыбка сникла: она посмотрела на стол Слизерина. Малфой, совершенно белый, держал в руке какой-то пергамент и не отрываясь смотрел на него. Затем он резко поднялся и быстро вышел из зала. Гермиона знала, куда он направляется, и, совершенно не раздумывая, пошла за ним.
Как она и ожидала, он был в их классе. Драко неподвижно стоял, опустив голову и повернувшись лицом к книжному шкафу. Гермиона тихо закрыла за собой дверь и сделала несколько нерешительных шагов к блондину.
- Драко, - тихо позвала она.
Не оборачиваясь, он отрывисто произнес неестественным приглушенным голосом:
- Оставь меня. Я хочу побыть один.
Гермиона понимающе вздохнула и повернулась к двери. Она уже собиралась выйти, но на пороге замерла, задумавшись. Разум подсказывал ей, что для нее будет лучше, если она уйдет. Но вместе с тем интуиция говорила, что для Малфоя будет лучше, если она останется с ним: ему нельзя сейчас быть одному. Неважно, что он, возможно, будет кричать на нее, а мостик, который начал строиться между ними, совсем развалится. Девушка чувствовала, что Драко нужна ее помощь.
Поэтому она, закрыв дверь, решительно подошла к парню и положила руку ему на плечо. Малфой резко обернулся, его лицо было совершенно белым, губы плотно сжаты, в глазах застыли слезы. Несколько секунд они стояли, смотря друг на друга, рука Гермионы все еще лежала на его плече. Неожиданно Драко закрыл глаза, обнял застывшую Гермиону и уткнулся лицом в ее волосы. Девушка боялась пошевелиться, чтобы не отпугнуть его, затем она медленно подняла вторую руку и обняла его за плечи. Так они, обнявшись, стояли, как показалось Гермионе, целую вечность. Она чувствовала, как быстро бьется его сердце, как изредка подрагивают его плечи, как приятно пахнут его мягкие волосы… Девушка понимала, что он чувствует, но не знала, как его утешить, что ему сказать. Поэтому она просто стояла, крепко прижимая его к себе, и успокаивающе гладила его по спине.
Прошло много времени, прежде чем Драко немного отстранился и задумчиво посмотрел на нее.
- Спасибо, - тихо прошептал он.
Его глаза и ресницы блестели, очевидно, от слез, а взгляд был наполнен такой печалью… Гермиона подумала, что сама сейчас расплачется - от жалости, сочувствия и от чего-то еще. Она достала палочку и трансфигурировала стул, стоящий возле шкафа, в небольшой диван. Драко подошел к тумбочке, открыл ее при помощи заклинания и достал из нее пыльную бутылку.
- Вино, - хрипло объяснил он на вопросительный взгляд Гермионы. - Я давно знал, что именно находится в тумбочке.
- Что делает в старом классе бутылка с вином? - удивилась Гермиона.
Малфой безразлично пожал плечами.
- Может, кто-то оставил здесь заначку и забыл про нее. Не важно.
Он сотворил два бокала, налил в один из них вина и протянул его Гермионе. Девушка, поколебавшись немного, с сомнением взяла его. Малфой, держа в руке второй бокал, уже наполненный вином, опустился на диван.
- Я не могу сказать, что он был хорошим отцом, - сказал Малфой, шестой раз наполняя свой бокал.
Раскрасневшаяся Гермиона хмыкнула и поднесла свой бокал к губам. Хотя он пила намного медленнее, чем Драко, более пьяной выглядела именно она, в отличие от слизеринца, который казался совершенно трезвым. «Это первый раз, когда я позволяю себе выпить в школе. Малфой дурно на меня влияет», - подумала Гермиона, делая еще один глоток.
Они уже час сидели рядом на маленьком диванчике и поглощали необыкновенно прекрасное вино; используя заклинание, Драко постоянно наполнял бутылку. Вначале Гермиона совсем не хотела пить, но потом, чтобы не огорчать еще больше Малфоя, сдалась.
- Я всегда очень зависел от него, от его мнения; у меня никогда и ни в чем не было выбора, - продолжал Малфой, разглядывая вино в своем бокале. - Но я не задумывался над этим, потому что во многом наши с ним желания совпадали, у меня всегда было то, чего я хотел. Все, что он делал для меня, это покупал мне любую вещь по моему желанию. Его слово в нашей семье - закон. Он сказал, что я должен ненавидеть магглов - и я их ненавижу. Ненавидел, - поправился он, посмотрев на хомячиху, лежащую между ним и Гермионой, и нахмурился. - Мерлин, я уже не знаю… Представь себе, что кто-то семнадцать лет твердит тебе, что Земля плоская, а потом ты два месяца живешь с человеком, который уверен, что она круглая. Он даже не пытается убедить в этом тебя, но ты и сам начинаешься раздумывать над всем этим и наконец понимаешь, что именно этот человек прав, а всю твою жизнь тебя вводили в заблуждение. Ты понимаешь, о чем я?
Ты думаешь, я высокомерен? Да, я действительно высокомерен! Но неужели я могу быть другим, если с детства мне твердят, что наша семья, наш род - самый лучший, самый чистокровный, самый богатый. Разумеется, я не мучаюсь после этого комплексом неполноценности!
Знаешь мое первое разочарование в жизни? Когда на первом курсе ты единственная из класса получила по трансфигурации высшую оценку. Ты, магглорожденная, грязнокровка, которую и волшебницей-то считать нельзя, по словам отца! И я возненавидел тебя. Ты тогда уже дружила с Поттером и Уизли? - прервался он.
- Нет. Вроде бы… - немного заплетающимся языком ответила Гермиона.
- А я думал, вы с первого дня учебы вместе… Всегда ненавидел вас… и немного вам завидовал. Вашей дружбе, приключениям, известности, в конце концов… А я… - Драко сделал неопределенный взмах рукой и замолчал.
- Ты все еще ненавидишь нас? - нарушила Гермиона тишину.
- Да. Уверен, что ненавижу. Но не тебя, к тебе я как-то… привык, что ли, - он мотнул головой. - Все это неправильно, так быть не должно. В моем собственном мире ты, как и Элен, - явно посторонние компоненты. Почему только с этими компонентами мой мир выглядит лучше, интереснее, чем раньше? Я совсем запутался… - Драко снова замолчал, а затем неожиданно спросил: - Ты считаешь, что он заслужил это?
Гермиона задумалась и мягко ответила:
- Я считаю, что твой отец - один из худших людей на свете, но этого никто не заслуживает.
- По крайней мере, честно, - усмехнулся Малфой.
- Драко, но ты же должен понимать, что я не могу симпатизировать твоему отцу: он сделал столько всего плохого…
- Я не собираюсь оправдывать отца, - перебил девушку Драко. - Раньше я восхищался им, его прошлым. Мне казалось таким крутым, что мой отец - бывший Пожиратель смерти. Это было до того, как Темный Лорд вернулся, до всех этих… происшествий. В последний год отец был мной очень недоволен: он видел, что во мне, несмотря на его воспитание, не хватает жестокости, которая необходима для того, чтобы быть Пожирателем смерти. Я ведь даже щенка, случайно забежавшего к нам в поместье, убить не смог. А мне раньше казалось, что убить кого-нибудь просто…
Драко замолчал, и Гермиона поняла, что больше он ничего не скажет. Она подвинулась к нему чуть ближе и тихо сказала:
- Мне правда жаль, что все так получилось. Ты должен просто пережить это. Все будет хорошо.
* * *
«Интересно, когда во мне пробудилась способность к прорицанию, - недовольно размышляла Гермиона, в очередной раз перечитывая статью в только что принесенной газете. - Правда, когда я уверяла Малфоя, что все будет хорошо, я совсем не это имела в виду».
Гермиона была в смятении: ее переполняли два совершенно разных чувства - досадное разочарование и радостное облегчение. Утренний выпуск «Пророка» вновь содержал статью, вызвавшую огромную бурю эмоций в Большом зале. Только, в отличие от вчерашнего дня, эмоции были в основном (не считая слизеринцев и одной небезызвестной гриффиндорки) негативными.
- Ну как им удалось сбежать?! - снова возмущенно простонал Рон. - Неужели Министерство не могло выделить хорошую охрану?
- Но оно, скорее всего, и выделило, Рон, - устало ответила Джинни. - Просто помощь Пожирателям, если верить «Пророку» пришла неожиданно, когда преступников еще даже не успели посадить в камеры. Как там было написано? - девушка забрала у Гермионы газету. - Ага, вот: «…Очевидно, Пожиратели смерти имеют свой источник информации, благодаря которому они и узнали, где именно будут находиться заключенные до исполнения приговора».
- А вчера у Министерства был «источник информации». А может, - азартно предположил Рон, - их источники - одно и то же лицо?
И он подозрительно покосился в сторону преподавательского стола.
- На Снейпа намекаешь? А что, очень даже мо…
- Ничего даже не «мо», Гарри! - перебила его рассерженная Гермиона. - Какие глупости! Снейп на нашей стороне, Дамблдор доверяет ему, почему же вы ему не верите? Он жизнью рискует, между прочим!
На несколько секунд над столом повисла напряженная тишина, все удивленно смотрели на Гермиону. Она и сама не поняла, чего так распалилась, защищая Снейпа. Может, потому, что он помогает им с зельем для Элен?
- Да ладно тебе, Гермиона, что ты так заволновалась? - успокаивающе начал Гарри.
- Действительно, как будто для тебя новость, что мы не питаем к Снейпу большую любовь… - добавил Рон.
- Хорошо, все отлично, я просто… Мне пора! - буркнула девушка и, встав из-за стола, направилась к выходу из Большого зала.
Зайдя в класс, в котором варилось их зелье, Гермиона увидела стоящих возле котла Драко и Снейпа. Профессор медленно помешивал зелье и при помощи палочки регулировал огонь под котлом. Малфой, услышав, как она вошла, повернулся к ней и улыбнулся. Сегодня он выглядел значительно веселее, чем вчера, безжизненная пустота, которая испугала Гермиону, когда они прощались, исчезла из его глаз. Наблюдая за его безмятежной улыбкой, Гермиона почувствовала, как у нее самой поднимается настроение.
- Профессор Снейп говорит, что все идет как надо, - сообщил Драко. - К следующей субботе зелье будет полностью готово. Мы справились!
«Ну еще бы! - подумала Гермиона. - Столько сил и времени потратили на это. Впрочем, я не жалею».
Снейп отложил ложку и спрятал палочку в карман мантии.
- Что вы собираетесь делать дальше? - обратился он к Драко.
- Будем следить за зельем, вы же сами сказали…
- Я имею в виду, - перебил его Снейп,- что вы собираетесь делать с девушкой после ее превращения? Она же не может остаться в Хогварце. Девушка уже умеет трансгрессировать?
Драко задумчиво посмотрел на Гермиону.
- Вообще-то, она никогда не сможет трансгрессировать: она маггла.
Эта новость почему-то обрадовала и развеселила Снейпа.
- Позвольте поинтересоваться, Драко, каким образом маггла могла стать вашей подругой?
- Так получилось, - коротко ответил невозмутимый Малфой.
Снейп неожиданно усмехнулся:
- Драко, где вы провели лето? Ваш отец обращался ко мне, он сказал, что вы оставили дома палочку и улетели куда-то на метле. Не связано ли ваше странное поведение летом с этой магглой?
Драко молчал. Ну не объяснять же Снейпу в самом деле про все: про падение с метлы, про парочку сумасшедших магглов в автомобиле, про свою простуду, про то, что он жил у Элен два месяца и даже научился пользоваться чайником. Профессор все равно не поймет, да еще и придумает неизвестно чего… Грейнджер - и та не сразу поверила.
Снейп негромко хмыкнул и сказал:
- Не хотите отвечать? Что ж, это ваше право. Вы прекрасно знаете, что магглы не должны знать о нашем мире. А эта маггла видела и слышала слишком много, - он бросил уничижительный взгляд на хомячиху, сидящую на столе. - У вас есть два выхода, Драко. Вы можете отдать ее Министерству и все объяснить. Поскольку ваш отец и так находится в розыске и ему грозит поцелуй дементора, эта история с хомяком не сильно ему навредит.
Снейп замолчал, по всей видимости, чтобы сделать эффектную паузу.
- А второй выход, профессор? - не выдержала Гермиона.
- А второй выход, мисс Грейнджер, - повернулся к ней Снейп, - заключается в том, что я сам стираю ей память и отправляю ее домой. Это позволит вам избежать многих неприятностей и заполнения вороха различных бумаг, - профессор подошел к двери и добавил: - Выбирайте, Драко.
Когда за Снейпом захлопнулась дверь, Гермиона подошла к Малфою.
- Я как-то не подумал, что Элен будут стирать память, - признался он в замешательстве. - Это значит, она совсем не будет меня помнить?
- Драко, профессор Снейп прав. Если даже мы сообщим об Элен в Министерство, ей все равно не оставят эти воспоминания. А со Снейпом ты еще, может быть, сумеешь договориться, ты же его любимчик…
Драко усмехнулся и, подняв со стола Элен, прошел через весь класс и сел на диван.
- У Снейпа нет любимчиков. У него есть студенты, которых он презирает, студенты, которых он ненавидит, и просто студенты. Я в числе последних, - Драко внимательно посмотрел на Гермиону. - Может, мы сможем ее сами вернуть домой?
- Как? Парная трансгрессия - это очень сложно и даже опасно для тех, кто только недавно научился трансгрессировать. Ни ты, ни я с этим не справимся. А оставить Элен здесь до начала каникул Снейп не позволит, я уверена.
- И ничего нельзя сделать? - с надеждой спросил Драко.
Гермиона покачала головой и села рядом с Малфоем. Он вздохнул и посмотрел на обеспокоенную хомячиху.
- Через неделю мы, может быть, навсегда расстанемся, - сообщил он ей.
- Это будет так странно, - неожиданно сказала Гермиона.
Драко недоумевающее посмотрел на нее.
- Что именно?
- Понимаешь, почти два месяца у меня постоянно была определенная цель, которой мы вместе добивались. А теперь все закончится, все будет как раньше. И мы с тобой - мы ведь опять станем врагами.
- Ты действительно так считаешь?
Они некоторое время молчали, задумавшись об одном и том же - чего ждать от будущего. Гермиона в который раз заметила, что рядом со слизеринцем приятно просто молчать, потому что эта тишина была уютной, какая бывает обычно между очень хорошими друзьями. Она и Малфой - хорошие друзья? Нет, абсурд. Они по-прежнему враги? Гермиона осторожно покосилась на Драко: парень с отсутствующим видом гладил хомяка и смотрел в одну точку прямо перед собой. Вчера она видела слезы в его глазах. Очень красивых глазах, между прочим. «Что-то я не о том думаю, - испуганно подумала Гермиона. - Обычные у него глаза, обычные мягкие белоснежные волосы, которые светятся при свете солнца, обычные утонченные черты лица, обычные тонкие губы, которыми он, оказывается, так красиво умеет улыбаться…»
Проанализировав свои мысли, Гермиона по-настоящему запаниковала. Ей не может нравиться Малфой, потому что это невозможно в принципе. Она просто устала. И проводит с Драко слишком много времени. Ей надо срочно отсюда уходить, пока она еще способна контролировать свои мысли.
Девушка уже почти заставила себя подняться с дивана и уйти, как Драко нарушил тишину:
- На следующих выходных все идут в Хогсмид, верно? Я подумал, раз именно в субботу Элен снова станет человеком, мы можем сходить куда-нибудь вместе. Ей наверняка будет интересно, учитывая, с каким энтузиазмом она водила меня по маггловским злачным местам в Лондоне…
- Да, хорошая идея. Сходите с ней, например, в «Зонко», или в «Сладкое королевство», или…
- Я имел в виду, - перебил ее Драко, - мы можем сходить куда-нибудь втроем, мы ведь вместе готовили это зелье. Только нам надо будет замаскироваться: я не хочу портить свой замечательный имидж, если ты понимаешь, о чем я.
Гермиона оторопела. Она пойдет в Хогсмид с Малфоем? Маскироваться надо будет очень усердно…
- Я даже не знаю… - протянула она. - Как мы сможем это объяснить? И вообще…
Элен оценила ситуацию и тут же поспешила на помощь. Она спрыгнула с колен Драко и, подбежав к Гермионе, положила обе лапки на ее колено, а когда девушка обратила на нее внимание, вкрадчиво заглянула ей в глаза. «Пускай она знает, что на самом деле я человек, - думала она. - Но, пока я в шкурке хомяка, я всегда смогу надавить на ее любовь к животным своим очарованием и неотразимостью!»
Незатейливый план Элен сработал, и Гермиона, улыбнувшись, сказала:
- Я, конечно, не против. Но ты представляешь, что скажут, если увидят нас вместе? Если мы столкнемся с Роном, пострадает не только твой имидж, но и твое здоровье.
Драко загадочно усмехнулся.
- Насчет этого можешь не беспокоиться. У меня есть замечательный план. Я кое-что уточню и расскажу тебе его завтра. Кстати, сейчас зелье нужно поставить в шкаф. Ты этим займешься?
- Я? Размечтался, я вчера целый день следила за зельем, пока ты изображал из себя ужасно пьяного и невероятно несчастного Драко Малфоя!
- Как тебе не стыдно, Грейнджер, напоминать мне о моей личной драме? - прошипел Драко, угрожающе сузив глаза.
Это могло бы произвести впечатление на Гермиону, если бы в глазах слизеринца не прыгали веселые чертики.
- Сегодня у тебя нет никакой личной драмы, поэтому я с котлом снова возиться не буду!..
Элен любила слушать их препирательства. Было интересно наблюдать за тем, как из яростных, полных злобы и желчи, их ссоры превращаются в шутливо-ироничные. «Когда я была человеком, я и сама любила спорить с ним, - думала Элен. - Интересно, я за эти три месяца не разучилась вообще разговаривать?»
Сейчас Элен была немного растерянна. С одной стороны, она очень хотела снова стать человеком. Быть хомяком, конечно, забавно и необычно, но очень уж опасно: то кошки дикие за тобой гоняются, то злобные профессора морят голодом. А ты должна все терпеть, смиренно сложив лапки, и ждать счастливого случая. Опять же, поговорить ни с кем нельзя…
Но с другой стороны, став человеком, она забудет обо всем, что с ней случилось, если она все правильно поняла. Забудет о волшебном мире, школе Хогварц, чудесах… Но самое главное, она забудет о Драко, Гермионе, о Снейпе, в конце концов! И никогда больше не узнает, сбудутся ли все ее предположения насчет Драко и Гермионы. И так и не поймет, умеет ли профессор зелий по-настоящему улыбаться… Нет, забывать о такой смешной и необычной части своей жизни она положительно не хотела!
«Может, тряхнуть стариной, вспомнить бурную молодость - и сбежать, пока не поздно, - иронично думала она. - Смотрите в кинотеатрах вашего города: «Приключения хомячка - 3, или Ненормальная Курица Снова Сбежала»… Ну уж нет! Боюсь, на этот раз меня даже искать не будут - пошлют бедного зверька куда подальше вместе с ее шилом в одном месте. Пусть будет так, как будет, так, как должно быть. А должно быть все хорошо. Зря я, что ли, фатализмом увлекалась?..»
