Глава 12Глава 12. О магии эльфов
Гермиона нисколько не улыбнулась. Причем, спустя мгновенье, она совершенно серьезно спросила:
- А где, интересно, Снейп хранил это рог почти полгода, до Рождества?
- Как где? В гробнице Дамблдора, естественно, - ничуть не смущаясь, продолжал сочинять Гарри. Потому что вдохновение, оно редко бывает. Надо пользоваться моментом.
- Ага. Я тоже так подумала. А судя по состоянию гробницы, такой рог там был не один, а еще парочка лежала. Профессор Снейп, наверное, засаду готовил на своего хозяина. Прийдет Сам-Знаешь-Кто в гробницу за Старшей палочкой, вот тут его рогами взрывопотама и накроет! - льстиво подпела Гермиона словам Гарри. - Что не веришь? Сам посмотри, что с гробницей стало.
Гарри взглянул туда, где на берегу озера раньше возвышалась белая гробница. Очень было похоже на то, что великаны то-ли потоптались на ней, то-ли выломали "с мясом" огромные камни и использовали их для атаки на школу. Избранный нащупал под одеждой Бузинную палочку, и понял, что возвращать ее пока некуда.
В связи с тем, что версия об использовании усыпальницы директора школы под "склад рогов" вызвала у Гермионы явное скептическое недоверие, Гарри тут же выдвинул новую: взрывоопасные рога хранились в Визжащей хижине. На что Гермиона, после некоторых раздумий, вдруг авторитетно заявила:
- Самое смешное, что все, что ты сейчас так вдохновенно излагал, может оказаться правдой. Или ты думаешь, что по деревням так и ходят "очаровательные молодые волшебники" с рогами взрывопотамов и копытами гиппогрифов?
- Ну да! Так же как и с яйцами норвежских драконов. Знаем уже, проходили. Еще на первом курсе. - высказал свое мнение Гарри, признав в душе, что Гермиона совершенно права. Взрывной рог попал в дом Лавгуда не случайно. В общем-то, не нужно было быть умным-преумным, чтобы просчитать, что к рождественским каникулам у охотников за крестражами возникнут вопросы о Дарах Смерти, и что мистер Лавгуд был единственный человек, к которому они могли обратиться за объяснениями. Рог взорвался, как только началась заварушка. Дом Лавгудов развалился, но именно это помогло им смыться от министерских работников.
- А работнички-то были так себе, если на вызов мистера Лавгуда прилетели на метлах. С трансгрессией у них, похоже, были проблемы. - высказал Гарри уже вслух. - Впрочем, ничего удивительного. Этого Ксенофилиуса, так же как и миссис Августу, никто просто не воспринимал всерьез. Поэтому и послали к нему кого попроще.
Гарри согласился с Гермионой во всем, что касалось мистера Лавгуда, но тут же возразил ей в другом:
- А вот с эльфами ты все-таки не права. Если домовик захочет навредить своему хозяину, он сможет это сделать. Добби строил козни Люциусу, а Кикимер - Сириусу. Скажешь, нет?
- Скажу, что ни Добби, ни Кикимер не причинили своим хозяевам прямого физического воздействия. Разумеется, утечка информации приносит куда больше вреда, но, давай будем считать: первое - Добби прятал ТВОИ письма, вернее наши письма к тебе. Второе - он размазал торт по гостиной ТВОЕГО дома. Третье - заколдованный им бланджер гонялся за ТОБОЙ и сломал тебе руку. А вот из того, что Добби пытался тебе рассказать про "великую опасность, грозящую Гарри Поттеру", мы все равно ничего не поняли. Что касается Кикимера, то он всего лишь рассказал "миссис Циссе", к которой испытывал уважение, то, что дороже Сириуса для тебя никого нет. - возразила Гермиона и выжидательно посмотрела на друга.
- А Клювокрыла кто серьезно поранил? Когда я залез в камин, Кикимер был на кухне один, а Сириус где-то наверху лечил гиппогрифа. Так вот Кикимер нанес Клювокрылу серьезное ранение, причем заранее. А ты говоришь, не может домовик причинить вред своим домашним. Может, если захочет. - заявил Гарри и в свою очередь с вызовом посмотрел на собеседницу.
- Кто сказал? - быстро спросила Гермиона.
- Дамблдор. Тогда, когда мы с ним в кабинете разговаривали... После Министерства. - добавил Гарри уже тихо, потому что весь этот глупый поход в Отдел Тайн считал своей самой большой ошибкой в жизни. Были бы у него тогда мозги на месте, и Сириус был бы жив!
- Гарри! Я может быть чего-то не догоняю, но вот ты сам попробуй подойти к гиппогрифу и "серьезно его ранить", причем без магии, потому что магия эльфов не знает сильных боевых заклинаний. Чем они вчера сражались с Пожирателями? Кухонными ножами и топорами для мяса. И это самое серьезное, что в принципе есть в боевом арсенале эльфов. Если только Кикимер этого Клювокрыла сковородкой по голове не треснул, подкравшись к спящему гиппогрифу на цыпочках. Как он тогда сказал, "на счастье". Или кухонный нож переместил чарами левитации поближе к горлу гиппогрифа. Только боюсь, что такое плавное перемещение ножа не принесло бы гиппогрифу никакого вреда. У этих животных, знаешь, шкура толстая, и слух хороший, и еще когти острые. Так что разодрал бы он твоего Кикимера когтями, можешь не сомневаться. - все это Гермиона произнесла своим "фирменным" нравоучительным тоном. И тут же добавила:
- Ты что, не помнишь, как Клювокрыл сломал руку Драко? А потом напал на Снейпа, тогда, после гибели Дамблдора. Даже Снейп, защищаясь, не смог чем-нибудь серьезно повредить гиппогрифу. На них, как и на полувеликанов, типа Хагрида, заклинания плохо действуют. Ты бы знал об этом, если бы вы с Роном, помимо уроков Хагрида, еще бы нужные книжки читали. Да хоть бы эту, кусачую, "Чудовищную книгу о чудовищах"! Там это как раз написано. А ты заладил: "Кикимер, Кикимер!". Нет, я верю, что Клювокрыл был ранен, причем весьма серьезно, если Сириусу пришлось уделить ему время. И скорее всего, рана была магическая, потому что немагические раны лечатся намного проще. Но, похоже, Сириусу даже в голову не пришло, что на его любимого гиппогрифа напал Кикимер. А откуда Дамблдор это знает? С Сириусом он поговорить не успел, с домовиком тоже, да и хозяином Кикимера он не был. Так что эльф мог ему и не отвечать.
- Он применил к Кикимеру легилименцию, - пояснил Гарри.
- Ну тогда не знаю. - призналась Гермиона. - Понимаешь, эльф-домовик является как бы частью дома. Составляет с домом одно целое. Да он по наследству переходит вместе с домом. Если нелюбимому хозяину эльф еще может как-то навредить, то сломать в доме мебель, или выбить стекла - никогда. Если это только не прямой приказ хозяина. Для домовика причинить вред дому, или домашнему имуществу, а также домашним животным - это все равно, что причинить вред себе. Обрушить люстру - это все равно, что отрезать себе палец. После нападения на Клювокрыла Кикимер мог просто повредиться умом. К сожалению, как я поняла, домовики не могут чувствовать себя по настоящему счастливыми без тесной магической связи с домом своего хозяина. Потому и не хотят свободы. Добби был один такой особенный, да и то, наверное, в глубине души считал своим хозяином тебя. Скажешь, нет? А по-моему, он даже немного завидовал Кикимеру. Гарри, поверь, про эльфов все так! Я очень много прочитала на эту тему, и очень много размышляла.
Как ни странно, Гарри поверил словам защитницы эльфов. Достоверно они знали одно: Кикимер ничего не смог сделать Наземникусу, когда тот его обворовал. Если бы эльф мог применить хоть что-нибудь к этому грабителю, он бы отстоял "медальон хозяина Регулуса". Представить себе домовика, крадущегося с топором для рубки мяса к живому гиппогрифу было как-то нереально. Самое многое, Кикимер смог бы один раз рубануть этим ножом по ноге животного. А уж гиппогриф не остался бы в долгу, и лечить пришлось бы самого Кикимера. Скорее всего, Дамблдор ошибался, и гиппогрифа поранил кто-то другой. Но кто? Представить себе, что этот трус Флетчер полезет ни с того ни с сего на эту летающую лошадь с БОЛЬ-ШИ-МИ когтями, было решительно невозможно. Оставалось только думать, что Клювокрыл, с тоски по небу, поскольку просидел взаперти почти год вместе с Сириусом, сам стал биться головой об стену и сильно поранился. Решив, однако, что при случае обязательно расспросит Кикимера обо всем подробнее, Гарри сильно пожалел, что с Добби он уже никогда не сможет поговорить.
А впрочем, почему не сможет? Нужно всего лишь взять Воскрешающий камень, положить его на ладонь, и повернуть три раза. Конечно, это будет не живой Добби, у него не будет вещественного тела, но он будет куда более ощутимее, чем призрак. И с ним можно будет поговорить. И не только с ним. С мамой... Гарри почувствовал, что сердце сначала пропустило один удар, а потом вдруг стало бешено биться о ребра. Какой же он идиот! Чем он думал, когда уронил Воскрешающий камень в лесу? Ну да, тогда он даже предположить не мог, что сейчас будет сидеть на берегу озера, смотреть на солнечные блики на воде и ругать себя последними словами.
Правильно он сразу сообразил, что Воскрешающий камень - это самый замечательный Дар Смерти. Что толку от этой Старшей палочки? Одни проблемы. Вот куда сейчас эту Бузину девать? Гарри уже не был уверен, что положить палочку в гробницу Дамблдора была хорошей идеей. Один раз Дамблдора уже ограбили, и нет никакой гарантии, что смертоносная палочка долго пролежит рядом с его телом. А потом придут к нему, Гарри Поттеру, и обязательно настучат по голове этой самой Бузиной. Хорошо, если "Ступефаем"! Гарри даже в какой-то момент захотелось, чтобы Старшую палочку у него конфисковали побыстрее, но только без зеленых молний. Чем-нибудь попроще: Сногсшибателем, или, еще лучше, "Экспеллиармусом". Нет, Рон просто балбес, раз выбрал среди всех Даров Смерти Старшую палочку. Если бы Гарри не ценил так своего друга, он бы точно что-нибудь этакое придумал, чтобы всучить беспокойную палочку этому недотепе. Но Рон был, как никак, самый близкий друг, и Гарри не мог подложить ему такую свинью. Под "свиньей" Избранный, разумеется, подразумевал смертоносный жезл судьбы.
Мантия-невидимка - это, конечно, замечательная вещь! Гарри невольно нащупал пальцами легкую скользящую ткань мантии под одеждой. Он уже давно сбился со счета, сколько раз Мантия-невидимка выручала их всех из беды. Но, с другой стороны, Дамблдор тоже прав: умелому волшебнику не нужна мантия, чтобы стать невидимым. Есть маскировочные чары, дезиллюминационное заклинание - и вполне можно обойтись без Мантии. Правда, Мантия совершенно незаменима, когда нужно очень-очень спрятаться. Ведь ее нельзя отследить, и на нее не действуют никакие заклинания. "Ассио", например, не действует. Здесь Гарри вспомнил, как в Хогсмиде Пожиратели безуспешно пытались призвать к себе его Мантию. Но ведь Крауч младший смог увидеть его, Гарри, даже под Мантией-невидимкой, используя сворованный у Грюма "глаз". А Дамблдор определил наличие Мальчика-Который-Сидел-Перед-Зеркалом-Еиналеж без всякого специального "глаза", используя заклинание "Гоменум ревелио". Гермиона потом объяснила ему, что это заклинание позволяет определять наличие в помещении посторонних людей, и именно его использовал министерский работник, прибывший в дом мистера Лавгуда за неуловимым Поттером.
В течение трех месяцев, с того момента, когда у Гарри появилось в руках его новое приобретение - нелюбимая палочка из терновника - до бегства из поместья Малфоев, он постоянно упражнялся с этим терновым недоразумением. Все еще надеясь выжать из терновой деревяшки что-нибудь вразумительное, он вспомнил, наверное, всю школьную программу по чарам и трансфигурации. Результат был таков, что даже на "Удовлетворительно" не хватило бы баллов. Но зато потом, уже в коттедже "Ракушка", с палочкой Драко, у Гарри вполне получалось добиться исчезновения сначала мелких предметов, а потом и Дина. Дин тогда любезно предоставил Гарри самого себя для тренировки. Правда, к себе дезиллюминационное заклинание Избранному применить так до сих пор и не удалось. То голова оставалась болтаться в воздухе, то ноги продолжали шагать по земле, нисколько не беспокоясь об исчезнувшем туловище. Но все это было, как говорит дядя Вернон, "дело техники". Рано или поздно у него все получиться. Тем более, что Гарри твердо решил, что будет стараться. Стыдно, в конце-концов. Мальчик-Который-Выжил - ученик так себе, середнячок.
А вот Воскрешающий камень - это совсем другое дело. Это настоящее чудо! Интересно: это камень вызывает душу умершего человека на землю? Даже если сам умерший человек не захотел становиться призраком, а "пошел дальше". Ведь стать приведением - это очень ответственное решение. Потому что это НАВСЕГДА. Тебе больше не грозит умереть, но ты так и будешь привязан к определенному месту, никогда не сможешь покинуть место своей смерти, дом или замок. Все люди, которых ты знал, постепенно уйдут из жизни, а ты так и будешь ни то, ни се... Воскрешающий камень не делал человека призраком, он просто позволял душе умершего навестить своих родных и любимых, и вновь вернуться назад. Ведь смерть, как говорил Дамблдор, это всего лишь очередное приключение.
Все это пронеслось в голове Гарри со скоростью цветного луча, вырывающегося из волшебной палочки. Уже через минуту он знал, что во что бы то ни стало вернет Воскрешающий камень себе. Нужно только прогуляться в Запретный лес. И тут сердце Повелителя Смерти опустилось. Гарри вспомнил, что Воскрешающий камень он уронил не где-нибудь, а в логове потомков Арагога. Даже тогда, будучи не в самом нормальном состоянии, он хорошо заметил следы паутины на деревьях и остатки серебристого купола, в котором раньше жил Арагог. А сейчас, наверное, апартаменты занимает другой самый главный паук. Но ведь тогда никаких пауков в логове не было. Может быть, и сейчас никого нет. Нужно просто проверить. Вот только поддержит-ли его Гермиона? Поймет-ли? Гарри вспомнил, как она просто вышла из себя, когда Рон недоумевал по поводу того, каким образом Воскрешающий камень может работать, если Дамблдор его разбил? Из всех Даров Смерти Гермиона признавала только Мантию-невидимку. Поэтому Гарри реально опасался за свою лохматую голову, когда решился все-таки озвучить подруге свои планы посещения логова акромантулов, очень надеясь про себя, что все-таки бывшего логова. Обычно гнев свирепой Гермионы был страшен. Это ему Рон внушил уже давно и прочно. Типа, это только он, настоящий шахматист, способен найти подход к этой девушке с характером. Да Гарри никогда и не возражал. Только вот как ему сейчас-то уговорить Гермиону? Рона-то нет... И одного она его не отпустит, это уж точно. А откладывать посещение паучьей поляны на более подходящее время было никак нельзя. Пауки размером с хорошую лошадь могли вернуться к себе домой в любой момент, и тогда о Воскрешающем камне можно было забыть. Гарри совершенно не сомневался, что никакое "Ассио" на этот артефакт не подействует, так же как и на его Мантию.
Но вопреки всем опасениям парня, Гермиона поддержала его планы. И даже все быстро разложила по полочкам. Потому что, во-первых: Воскрешающий камень - никакая не ерунда, а замечательная вещь. Во-вторых, поможет им получить ответы на неразрешимые вопросы. И, наконец, в-третьих, у нее есть одна замечательная идея, как можно этот Дар Смерти использовать с наибольшим успехом. Но это она озвучит потом, когда камень будет у них в руках. Уже в конце своей речи добавила, грустно глядя другу в глаза:
- Гарри, уж если ты владеешь этой беспокойной Бузиновой палочкой, то лучше тебе владеть и всеми остальными Дарами Смерти и быть ее Повелителем. Так все-таки есть хоть какая-то надежда, что с тобой ничего не случиться. Если верить легенде, конечно...
Гарри про себя улыбнулся. Нет, эти женщины совершенно непонятные существа. Все о чем-то переживают, переживают... А переживать надо о том, что пирог с патокой, съеденный уже довольно много часов назад, благополучно испарился из его желудка незнамо куда, оставив о себе лишь легкое приятное урчание. Ничего удивительного. Все калории ушли на "отработку у Слизнорта", плавание в Думосбросе, забег от школы до озера и на усиленную мозговую деятельность. О пироге его молодой растущий организм вспоминал с тоской и жалобными воплями в животе, подогретыми свежим весенним воздухом. Недолго думая, Гарри призвал Кикимера. А когда домовик с громким треском появился перед ним, то попросил принести прямо сюда, к ним, какой-нибудь еды, и побольше. Кикимер тут же исчез, а они с Гермионой стали обсуждать то, каким образом им лучше добраться до заветной поляны.
Как и следовало ожидать, Гермиона тут же пресекла все его робкие планы на посещение логова пауков в гордом одиночестве, категорично заявив, что это у Гарри получится "только через ее труп".
"Трупов будет ДВА! - уныло, но настойчиво пронеслось в голове Гарри. - Потому что Рон меня убьет, если с Гермионы упадет хоть один волос." Но девушка, как на зло, не придавала опасениям Гарри сколько-нибудь серьезного значения. "Господи! Как же это Рон с ней договаривается-то?"- невольно посочувствовал Гарри другу. С Джинни все было намного проще. Она никогда не перечила словам своего Мальчика, Который-был-ЕЁ-Мальчиком-и-больше-ничьим. Нет, ну было там пару раз, когда она на него огрызнулась, но так то по делу. Это когда он в Отделе Тайн пялился на арку, как дурак. А второй раз, когда она была недовольна игрой Рона на тренировках, и считала, что Гарри просто тюфяк, а не капитан, если терпит такого вратаря в команде "по дружбе". А больше Гарри ничего такого припомнить не мог. Правда, они не так много и общались. Всего-то несколько недель год назад, в такие же солнечные майские дни, как сейчас. И было им вдвоем тогда, сказать по правде, не до разговоров.
Сложность проблемы состояла в том, что логово пауков находилось где-то далеко в Запретном лесу. Гарри вспомнил, что тогда, на втором курсе, они с Роном шли по ночному лесу часа полтора, и путь им указывали бегущие пауки. А сутки назад его к месту встречи с Вольдемортом проводили родители, Ремус и крестный. Без них он не только не нашел бы в себе силы дойти до места, но, вполне возможно, просто заблудился бы.
Решение вопроса пришло само собой, когда появился Кикимер с огромным пакетом съестного в руках. Домовик тут же попытался вразумить "хозяина Гарри", что ему не следует "принимать пищу в неподобающем для этого месте". Но Гарри быстро объяснил эльфу, что к чему, нагло заявив, что он сейчас "отдыхает от трудов праведных", и у них с Гермионой здесь "пикник на обочине". Он даже эльфа пригласил присоединиться к трапезе, но эльф с достоинством сообщил им, что он сыт. А на интересующий подростков вопрос о таинственной "Малахитовой комнате" в поместье Малфоев авторитетно заявил, что ничего таинственного здесь нет. "Малахитовая комната" - это личный кабинет хозяйки дома, "миссис Цисси". Там находятся ее любимые книги и вещи, рабочий письменный стол, станок с натянутым полотном для ручной вышивки, огромное старинное зеркало, туалетный столик с разными нужными скляночками, а также портрет матери Нарциссы. Кроме того, естественно, камин и большой уютный ковер на полу спокойного травянисто-зеленого оттенка.
Весело догрызая куриные крылышки, Гарри и Гермиона торжествующе переглянулись друг с другом. Одна догадка оказалось верной. Решили, однако, что Малфои еще немного подождут. Пока они ловили взгляды друг друга, пришло решение проблемы, как добраться до обители акромантулов. Уже знакомый им Фестрал, появившийся непонятно откуда, настойчиво тянул свою драконью морду к пакету с едой. Гермиона тут же отдала крылатой лошади все, что оставалось в пакете. Когда с едой было закончено, и совсем ничего не осталось, Гарри испарил пакет заклинанием (чтобы не мусорить), а Гермиона что-то шепнула на ухо Фестралу.
Фестрал понимающе кивнул головой и зыркнул на парня своими белыми неземными глазами без зрачков. Гарри принял этот знак Фестрала, как приглашение к путешествию. Он сел впереди, забравшись Фестралу на спину. Гермиона села сзади, крепко уцепившись за Гарри. Фестрал легко взлетел, расправив кожистые крылья, и плавно заскользил над вершинами деревьев.
