Прах к праху, пыль к пыли...
…Прах к праху, пыль к пыли, - негромкий голос священника заставил меня вынырнуть из раздумий. Погребальная церемония близилась к завершению, и Стэнли Беннингу предстояло навеки улечься в мерзлую землю.
За последние несколько дней мне удалось дважды побывать дома , точнее, переночевать дома. Не так уж и мало. И к Луне мне один раз удалось забежать ненадолго. Мне удалось с нею увидеться, но не удалось поговорить.
Мы с Колином занимались крайне неприятным делом: нам приходилось бывать в семьях, в свое время пострадавших от нападения Упивающихся Смертью. Мне страшно было встречаться взглядом с людьми, потерявшими близких, жутко было входить в дома, где на стенах висели фотографии тех, кто мог бы остаться в живых, если бы…
Если бы не война. Те, с кем я разговаривал, прекрасно отдавали себе отчет в том, что местью мертвых не воскресишь, но в каждом доме, где побывали я и Колин, на видном месте лежали выпуски «Ежедневного Пророка». В газетных статьях подробно рассказывалось о теле Беллатрикс Лестрейндж, найденном в телефонной будке.
«Она это заслужила, парни», - сказал нам старик Макбрайд, потерявший сына, невестку и внука. Он так и повторял эти слова, и все жалел, что не сделал этого сам, не отомстил за своих.
Я не знал, что и ответить. Колин тоже.
Я понял, о чем Колин думал тогда: у многих людей остался счет к Упивающимся Смертью, и кто-то сумел заставить Беллатрикс Лестрейндж заплатить по этому счету. Я никак не мог заставить себя осуждать убийцу. Да, я должен был искать его и найти, ну а что я по этому поводу думаю – это уж только мое дело.
Рядом со мной стоял Колин. Сегодня мы все : я, Колин, ребята из нашего отдела – Ричардсон, Дэйвис и Паттон, - были в маггловской одежде.
Родители Беннинга – магглы. Мне казалось, что я знаю, о чем они сейчас думают. Магический мир отнял у них сына, когда ему только исполнилось одиннадцать лет, а теперь вот отнял окончательно. Отпустили бы они его в Хогвартс, когда он был одиннадцатилетним мальчишкой, если бы знали все наперед?
Где-то неподалеку раздавались сердитые голоса – шла перепалка. Огляделся – а это Хатчисон выпроваживала репортера «Пророка».
Только писак нам здесь и не хватало. Я подошел поближе, чтобы, если понадобится, выгнать наглого парня взашей – но он и сам понял, что к чему. Отошел подальше и аппарировал.
- Видите, Уизли, что творится? Лезут, как тараканы, из всех щелей, - сказала Хатчисон.
- Вы его припугнули, я полагаю?
- Не без этого. Давайте вернемся, Рон. Скоро все закончится.
Мы подошли поближе. Церемония завершилась, все стали расходиться. Родители Беннинга в сопровождении нескольких друзей семьи направились к выходу с кладбища.
Хатчисон подозвала Колина и остальных наших .
- Пойдемте со мной, ребята, вы мне нужны. Нам всем нужно немного выпить.
Мы отправились в бар «Дырявый котел». Колин отлучился ненадолго – проверить, как там дела у Лиз. Вернулся и шепотом сообщил мне, что у девчонки все в порядке, насколько это вообще возможно: она, конечно, напугана и подавлена, зато жива. К тому же больше двух суток обходится без своих зелий.
Думаю, всех вполне устраивал царивший в баре полумрак. Приглушенное освещение и затейливая игра теней создавали иллюзию оторванности от «большого» мира со всеми его проблемами.
Мы вспоминали Беннинга: каждый из нас знал его достаточно долго, но никто из нас не был ему близким другом. По-моему, Стэнли вообще не стремился заводить друзей среди коллег , но никто из нас не мог сказать о нем ничего, кроме хорошего.
Через несколько часов Ричардсон, Дэйвис и Паттон собрались уходить. Колин тоже засобирался: у него на сегодняшний вечер была запланирована какая-то важная встреча, поэтому он почти не пил с нами.
Хатчисон не стала их удерживать: неотложные дела есть неотложные дела, а уж в последнее время таких дел нам всем хватало с избытком.
Я подумал, что Хатчисон тоже скоро засобирается уходить – вечно она куда-то спешит. Но сегодня, похоже, она никуда не спешила.
- Останьтесь хотя бы вы, Уизли. Мне надо поговорить с вами, - потирая лоб, сказала Хатчисон. – На сегодня служба окончена.
- Служба, - протянул я. – Служба. Не думаю, что она когда-нибудь действительно кончится. Преступлений на наш век хватит, как вы считаете, Маргарет?
- Согласна, - она отсалютовала пустым стаканом. Никогда не видел ее такой. Да мне и не случалось раньше сидеть в баре со своей начальницей и банально напиваться. – Черт побери, Уизли, мне случалось уже хоронить родных и друзей, но как же это тяжело…
- Есть ли среди людей нашего поколения хоть кто-то, кому не приходилось еще этого делать? – невесело спросил я.
- Наверное, нет. Скорее всего нет. А я ведь помню вас , Рон, - Хатчисон махнула рукой, - нет, не по школе авроров – мы ведь учились в разное время. По Хогвартсу.
- По Ховартсу?
- Да-да, правда, внимание я на вас обратила один-единственный раз – на Святочном балу, вы еще тогда были в такой дурацкой бордовой мантии.
Да уж, тот, кто видел эту мантию хоть раз, едва ли сможет ее забыть.
- А вы, Маргарет, разве вы там были?
- Конечно. Разве я могла пропустить такое? Я училась тогда на седьмом курсе и ни одной вечеринки не пропускала. Между прочим, вы тогда были с девушкой с моего факультета – Падмой Патил.
- Точно! А вы, значит, на Рейвенклоу учились, - ну надо же, кто бы мог подумать. Я-то всегда считал, что Хатчисон старше лет на пять-шесть, а оказалось – всего на три года.
- Скажите мне, Рон, только не врите, а как вообще вышло, что вы решили пойти в школу авроров?
- Вообще-то я уже отвечал на такие вопросы, еще при поступлении. Ну ладно, так и быть, - мне вовсе не хотелось вспоминать те времена, но я сделал над собой усилие. - После окончания Хогвартса я год просидел без работы. Пытался поддерживать на плаву магазинчик своих братьев, но у меня ничего не вышло. К Перси обращаться я не желал…А потом решил: почему бы и нет, тем более в школе мы с друзьями собирались стать аврорами. Мы, все трое, хотели поступить в школу авроров, а потом работать вместе, - этот рассказ давался мне с большим трудом. – И я подумал, знаете, ну, раз мои друзья погибли, я должен попробовать сделать это, как бы и за них сделать. Кстати, из-за моего годичного «простоя» мы с Колином учились в одной группе – вот он-то после окончания школы ни капли не колебался, кем ему следует стать.
- И это все?
Нет, это совсем не все, подумал я. Точно – не все. Тогда, в девятнадцать лет, мне хотелось сделать кое-что еще. Невиновные не должны страдать за чужие преступления. А я знал, что так бывает гораздо чаще, чем хотелось бы думать. Бывает, человек несет наказание за преступления, совершенные кем-то другим. Нельзя допускать этого, и все тут.
Я все время помнил о Снейпе, спасшем Гарри ,о профессоре Снейпе, приговоренном к казни за спасение жизни моего друга. Не имело значения, что мой друг погиб через полчаса после этого. Ничто вообще не имело значения, кроме того, что я не смог спасти своего бывшего учителя.
Так что моя ноша была куда тяжелее, чем я рассказал Хатчисон…Маргарет. Я чувствовал свою вину перед друзьями за то, что мне удалось выжить, а им – нет. И перед профессором Снейпом – за то, что не сумел спасти его.
Надеюсь, мой выбор хоть кому-то принес пользу. Я участвовал в войне с Волдемортом, и война была выиграна, но победа на поверку оказалась Пирровой. А для кого-то война так и не кончилась. Для меня, например. Я решил вести другую войну - войну с преступностью – ежедневную, уличную, скрытую от посторонних глаз.
- Почти все, - сказал я, - не считая препятствий, которые встретились мне на пути школу авроров. Мои оценки были, признаться, не из лучших. Но, - ухмыльнулся я, - их вполне хватило. Знаете, при приеме мне сказали, что обычно самый большой процент новобранцев – гриффиндорцы. Это действительно так. А из выпуска того года, когда я закончил Хогвартс, все сто процентов гриффиндорцев подались в авроры. Все сто процентов – один я, понимаете? Остальные погибли.
- Я знаю, Рон, - мягко ответила она. – Я знаю. Ведь и вам, и мне известно, каково это – завоевывать свое место под солнцем в одиночку, своими силами, когда все надежды устремлены к единственной цели…Мы с вами похожи, Рон. Я стала первой в истории женщиной-начальником отдела. Такого раньше не было, да и мое назначение ни у кого особого восторга не вызвало. И я решила: черт побери, да плевать мне, кто там что подумает, главное – то, что я теперь могу …могу бороться с повседневным злом. Черт, звучит-то как…Но это на самом деле так: эта война не приносит ни почестей, ни наград, но она должна продолжаться, понимаете?
Я постарался спрятать улыбку. Да, Маргарет права – мы и правда похожи. Куда больше похожи, чем я мог бы предположить. Она была чуточку пьяной – ровно настолько, чтобы вести такие разговоры. И я тоже – совсем немного. Я внезапно осознал, что рассказал своей начальнице куда больше, чем намеревался. Разговор увлек нас обоих.
Может быть, сыграли роль напряжение и стресс последних дней. Если тебя никогда как следует не били, то любой, даже самый легкий шлепок покажется смертельным ударом. Мы оба с ней были не из таких, но наши возможности тоже не беспредельны: это расследование отняло у нас много сил.
Если работаешь аврором, очень важно уметь разговорить кого угодно, и неожиданно интересно, оказывается, беседовать с тем, кто обучен тем же самым приемам словесных баталий.
Понемногу я перестал чувствовать скованность. Хатчисон очень хотела услышать что-нибудь о Луне, и я рассказал, что мог, в то же время удивляясь тому, что разговариваю на болезненную для себя тему с человеком, с которым ни разу эту тему не обсуждал.
Потом Маргарет рассказала несколько историй о тех временах, когда она уже работала в нашем отделе оперативником, а я еще учился.
Время пролетело практически незаметно, и я жутко удивился, когда посмотрел на часы и увидел, что уже перевалило за полночь.
- Скоро Рождество, Рон. Я искренне надеюсь, что нам удастся распутать это дело до Рождества – это был бы замечательный подарок. Мне было очень хорошо в вашей компании, - неожиданно добавила она.
- Мне тоже. Насчет Рождества вы правы – я бы тоже хотел отделаться от всего этого и хотя бы на день отключиться от всей этой суеты. Может, удастся провести часть дня у жены в больнице, ведь я так редко теперь у нее бываю.
- Хорошо бы, - отозвалась Маргарет, взъерошив челку. Волосы встали дыбом, делая Хатчисон похожей на девчонку-школьницу. – Вот и день прошел. Это был тяжелый день, тяжелый для нас всех, но он закончился. Я не хочу сказать, что мы должны забыть о смерти Стэнли Беннинга, вовсе нет. Просто мы обязаны все свои усилия направить на поиски его убийц, не отвлекаясь на посторонние мысли. Особенно на мысли об отмщении. Так будет честнее по отношению к Беннингу, а? Не люблю оставлять неуплаченных долгов.
- И я не люблю.
- Я отправляюсь домой, Рон, и вам советую сделать то же самое. Завтра в восемь утра жду вас в отделе вместе с Криви. Впрочем, он и сам знает.
- Он-то знает, - кивнул я.
- Ну что ж…до завтра.
Мы вместе вышли из «Дырявого котла», и Маргарет аппарировала. Я немного постоял, с удовольствием втягивая в себя холодный воздух. С неба сыпалась снежная крупа, которая таяла, едва упав на землю.
Я понял, что с Хатчисон можно разговаривать на любую тему. Конечно, такой разговор едва ли повторится, но…а может, и хорошо, что не повторится: нам же предстоит еще долго вместе работать.
Мне требовалось хорошенько выспаться.
Аппарировав к себе домой, я едва-едва добрел до постели, кое-как разделся и улегся спать. Косолапус тут же вспрыгнул мне на грудь и заурчал. Все как обычно.
Как обычно, если удается заночевать дома.
И, может быть, сегодня мне даже не будут сниться кошмары.
