Глава 12.Раздался почти неслышный хлопок, и посреди поляны, вокруг которой был разбит лагерь Пожирателей смерти, материализовался светловолосый юноша с женщиной на руках.
— Мой Лорд! — Люциус Малфой быстрым шагом направлялся к Наследнику, пытаясь ничем не выдать своего беспокойства.
— Грейнджер в мою палатку, — кинул через плечо Лорд, даже не взглянув на побледневшего при виде торчащего из его груди кинжала отца.
Плотно прикрыв за собой брезентовый полог, Наследник приказал никому не входить и только тогда осторожно опустил Беллу на богато инкрустированную изумрудами кушетку, стоявшую посреди холла. Лорд тихо усмехнулся, подумав, что и здесь Белла приложила руку, пытаясь угодить хозяину — внутри палатка была точной копией так полюбившегося ему Малфой-менора, вернее, нескольких его комнат — холла, где проводились все собрания, спальни и библиотеки.
Полог откинулся, и через образовавшуюся брешь в комнату проник пронизывающий холод наступавшего утра.
— Мисс Грейнджер, вы заставили меня ждать, — обратился Лорд к вошедшей в сопровождении Люциуса и еще двух Пожирателей девушке. — Каково ваше заключение? — кивнул он в сторону Беллатрикс.
Гермиона подошла к лежащей без сознания женщине и провела над телом палочкой, пытаясь сдержать рвотный рефлекс, появившийся от увиденного. Ссадины, глубокие царапины на лице, кровоподтеки по всему телу — все выглядело так безобидно по сравнению с окровавленными лохмотьями кожи и мяса, свисавшими с изодранной до самых костей спины.
— Большинство травм вполне излечимы, но вот это, — девушка указала на истерзанную спину, — здесь замешана какая-то сильная магия. Похоже на то, будто яд продолжает разъедать плоть и, если не остановить процесс в ближайшие двое суток, то он доберется до сердца и тогда она точно умрет.
— Так что же мешает вам заняться ее излечением сейчас же? — прошипел Лорд, пронизывая девушку испепеляющим взглядом.
— Потребуется слишком много времени, чтобы определить какой это яд и…
— На нее напал Hippogryphus Gigantus, что дальше?
— Но… это же невозможно… Их же уже нет в природе…
— Настоятельно рекомендую вам сейчас же прекратить нести бред и заняться изготовлением противоядия, — слова были сказаны очень тихо, но от того не менее угрожающе.
— Есть только один способ его нейтрализовать, — девушка чуть обиженно взглянула на Лорда, — от яда таких сильных магических существ может помочь только зелье из крови и яда василиска.
В палатке повисла напряженная тишина.
— Ну что же, хоть в чем-то ваш Поттер оказался полезен… Как долго готовится зелье?
— Почти сразу же, достаточно смешать оба компонента и довести до нужной кондиции на огне.
— Хорошо, тогда у нас есть время. Люциус, оставь человек десять для охраны, остальным вели возвращаться. Завтра мы с мисс Грейнджер отправимся в Хогвартс, а пока я хотел бы уединиться.
Люциус Малфой осторожно поднял в воздух Беллатрикс и отлевитировал к лазарету. Остальные Пожиратели поспешили поклониться и тоже направились к выходу, ведя за собой девушку.
— Ее оставьте, — тихий шепот заставил Гермиону вздрогнуть и остановиться.
Девушка не знала, чего ожидать и была готова ко всему — от очередных угроз до круциатуса — но только не к тому, что произошло.
Стоило последнему Пожирателю исчезнуть за плотной завесой, как Лорд рухнул на пол, заливая дорогой ковер кровью, до этого сдерживаемую заклятьем.
Гермиона тихо вскрикнула, но юноша жестом показал, чтобы она молчала.
— Сделай с этим что-нибудь. Завтра я должен быть на ногах и никому ни слова, если он тебе дорог, — шепот перерастал в сдавленный хрип, изо рта вытекла тонкая струйка крови.
— Легкие пробиты… — девушка присела рядом с Наследником, прощупывая пульс на шее,— я схожу в лазарет, дам укрепляющее миссис Лестрейндж и вернусь с зельями для вас. — Она встала и собралась уходить, но тут Лорд схватил ее за руку и резко дернул к себе так, что их лица оказались буквально в нескольких сантиметрах друг от друга.
— Не забудь — ни слова, понятно? — Гермиона тихо кивнула и, высвободив руку, проскользнула за полог.
Наследник медленно, кривясь от боли при каждом движении, дошел до кровати, периодически припадая к стенам. Одно движение палочкой — и одежда сама сползла по белому телу на пол, образуя грязную бесформенную кучу. Машинальным движением Лорд попытался откинуть длинные волосы назад, но резкая боль пронзила все тело, и сам он закашлялся кровью, пачкая белоснежные простыни.
Задыхаясь от длительного приступа, Лорд опустился на постель, пытаясь не задевать древко все еще находящегося в его груди кинжала, и сам не заметил, как погрузился в глубокий сон.
Он стоял в странном помещении, больше напоминавшем Выручай-комнату Хогвартса, когда она становилась местом, где можно было спрятать что угодно. Пространство, подернутое чуть заметной дымкой, было завалено всякой всячиной, начиная от осколков разбитых ваз и заканчивая летающими в воздухе снитчами. Казалось, что этому безумию просто нет конца. Лорд посмотрел на свои руки, и его передернуло от ужаса — это были маленькие сморщенные ладошки, больше похожие на паучьи лапки — именно так они когда-то выглядели, пока он, наконец, не обрел тело во время своего второго прихода. Туловище, такое же серое и сморщенное, как и руки, висело в воздухе, излучая какой-то зеленоватый свет.
За очередной горой рухляди показалось движение, и через минуту перед ним вышел Драко. Настоящий, а не тот, которого он видел каждый день в зеркале на протяжении последних нескольких месяцев.
— Драко? — Лорд поморщился от того, как прозвучал его голос — обычно вкрадчивый, но сильный, сейчас он больше походил на хриплый писк.
— Да, мой Лорд, — юноша смотрел на него с нескрываемым отвращением.
— Что произошло? Это ведь не сон…
— Нет, не сон. Ранение ослабило вас, и вы сейчас там же, куда отправили мою душу — в самом дальнем уголке моего сознания.
— Интересно… Значит, если я убью тебя здесь, то твое сознание будет подчинено мне?
— Вполне возможно, но, как вы могли заметить, здесь магия не действует, а значит, — юноша с насмешливой улыбкой смерил тщедушного Лорда взглядом, — шансов у вас нет.
— Нет! — силуэт Драко стал размытым, а в следующую секунду Лорд остался один посреди хаоса, окружавшего его сознание.
* * *
Гермиона осторожно извлекла кинжал из груди Лорда и быстро остановила заклятьем начавшую хлестать из открывшейся раны кровь. Хрипы в груди прекратились, и девушка с облегчением вздохнула — самое опасное было позади. Наложив поверх раны заживляющее зелье, Гермиона достала бинт и жгуты, когда прохладная рука с тонкими изящными пальцами коснулась ее щеки, заставив вздрогнуть.
— Не плачь, — она только сейчас заметила, что слезы сами против ее воли наполняют глаза и тонкими дорожками стекают по щекам.
Девушка зажала рот ладонью, чтобы не закричать — на нее, улыбаясь, смотрели серые глаза.
Драко нежно провел рукой по ее лицу, стирая все еще бегущие слезы.
— Я думала, ты уже не вернешься… Он… Он все знает, — сказала она, зарываясь носом в его волосы и вдыхая их аромат. Почему-то это давало ощущение безопасности.
— Я, кажется, понял, почему он теряет иногда контроль над телом, — кровавый кашель прервал фразу.
— Молчи, тебе нельзя сейчас перенапрягаться.
— Если я хочу побыть здесь подольше, то как раз надо, — Драко на пару минут затих, собирая силы, — когда мое тело слабеет, то слабеет и его магия — будь душа Лорда цельной, она бы продолжала контролировать тело, но я ее видел… это уродец, огрызок… без магии он не способен управлять мной, но стоит телу стать сильнее — и он вернется.
Сил говорить что-либо не было. Гермиона осторожно легла рядом с Драко, положив голову ему на плечо. Боль от раны под действием зелий немного успокоилась, и он нежно приобнял девушку. Найдя ее губы своими, Драко углубил поцелуй, продолжая крепко прижимать к себе ставшую такой дорогой для него за последние несколько месяцев девушку. Он чувствовал трепет ее тела, сладкий вкус губ, запах кожи, слышал биение сердца… Хотелось впитать все это в себя, запомнить каждую родинку, каждый полутон в ее взгляде и голосе. Они заснули, так и не разомкнув объятий, не желая расставаться в эти короткие мгновения, когда он мог быть с ней, а она с ним.
Гермиона проснулась от того, что стало безумно жарко. Было еще темно, а значит, спала она недолго. Крик ужаса застыл на губах, когда она взглянула на лежащего рядом Драко. Вокруг его рта выступила желтая пена, а лицо искажала гримаса боли. Тело юноши горело от жара — причины ее пробуждения.
— Драко!
Девушка лихорадочно начала накладывать охлаждающие чары, пытаясь понять причину изменения его состояния. Убрав повязку с раны, она увидела, что на месте отверстия от лезвия проступил гной, а края раны побагровели и надулись. Кинжал слишком долго находился в теле, и произошло заражение, распространившееся, несмотря на все антисептические зелья. Быстрая диагностика показала, что гной подбирается к сердцу, не реагируя на попытки Гермионы замедлить внутренний кровоток.
— Нет, нет, нет! — какие-то десять-двадцать минут — и его просто могло не стать, а она была бессильна что-либо сделать…
«Моя магия слишком слаба… Если бы можно было только приостановить распространение гноя, хотя бы на пару часов…»
Идея возникла из ниоткуда, и Гермиона, схватившись за нее, как за спасательный круг, навела палочку на Драко, тихо шепнув «Легиллименс!».
В глазах потемнело. Ощущение, что тебя пропихивают в замочную скважину, в которую с обратной стороны вставлен ключ нарастало, грозя выдавить ее сознание обратно. «Драко, пусти, иначе ты можешь умереть…»
Она стояла посреди пространства сознания Драко, которое рушилось на глазах — огромные пирамиды воспоминаний с треском рассыпались, забирая с собой частичку жизни юноши. По обе стороны от Гермионы в воздухе парило два силуэта, с каждой секундой все больше походя на призраки. Драко смотрел на нее глазами, полными такой безысходной тоски, что сердце сжалось, причиняя буквально физическую боль даже в этой бестелесной форме. Второй силуэт, больше напоминавший странного гоблина, метался, пытаясь найти выход.
— Гермиона, уходи… пожалуйста… — раздался у нее в голове голос Драко.
— Нет. Я не могу позволить тебе умереть! — она пыталась подойти к нему, но наткнулась на невидимую стену.
— Иди, ты уже ничем не сможешь помочь, слишком поздно… — совсем близко раздался оглушающий грохот.
— Могу, могу! Драко, — кричала Гермиона сквозь слезы, пытаясь перекрыть звуки умирающего внутреннего мира Драко, — если Лорд вернет сейчас себе контроль над телом, то его магия сможет остановить процесс, и тогда я успею изготовить более мощное зелье! — Его душа слишком слаба, чтобы вернуть контроль…
— Да, но если ты, — девушка запнулась, сама страшась слов, готовых сорваться с ее губ, — отдашь ему этот контроль, а сам сдашься, то все получится.
— Ты хочешь, чтобы я позволил ему сделать это? — почти неслышно произнес Драко, — Но тогда в чем смысл? Если я сам отдам ему все, то уже не смогу вернуться… — он пристально смотрел на Гермиону, не отводя взгляда от ее заплаканного лица.
— Но ты будешь жив и… — Гермиона оглянулась на насторожившийся осколок души Лорда и понизила голос, — поверь, я смогу найти способ вернуть тебя…
— Ты ведь сама не веришь в то, что говоришь… Извини, я не могу позволить тебе дать этому ублюдку выжить.
— Прости… — Гермиона создала мысленную ловушку, и Драко оказался заточенным в кругу зеркал.
Она приблизилась к Лорду и протянула свою руку, давая лазейку к возвращению…
Девушка открыла глаза и сразу увидела направленный на нее холодный взгляд алых глаз.
— Я затормозил движение жидкостей в теле, готовь свое зелье — у тебя есть восемь часов.
* * *
Первые лучи солнца застали Гермиону за накладыванием дымящейся пахучей мази на успокоившуюся рану. Распространение инфекции было остановлено и мощный антисептик уже начал действовать. Девушка наложила чистую повязку и подняла покрасневшие от бессонной ночи и переживаний глаза.
Лорд внимательно изучал каждое ее движение. За всю ночь они вряд ли перемолвились и полудюжиной слов.
Пронзительная боль обожгла щеку девушки, и она отлетела на несколько метров от мощного удара. Наследник поднялся с кровати, подошел к ней и, встав на одно колено, резко схватил ее за волосы и притянул лицо девушки к себе.
— Я. Тебя. Предупреждал. Ты ослушалась. Драко теперь мне не помеха и то, что твоя никчемная жизнь еще теплится здесь, — он больно ткнул ее в область сердца, — это полностью заслуга Беллатрикс. Если бы не ее ранение, тебя бы уже не было.
