Глава 11— Вверх! — послышалось со всех сторон.
Метла Гарри легко скользнула в его ладонь, а вот метла Луны даже не дернулась. Гарри мягко улыбнулся, видя, как девочка сверлит ее взглядом.
— Я не думаю, что… задумчиво-равнодушный тон на нее подействует, Луна, — мягко прошептал Гарри, стараясь подобрать слова так, чтобы не обидеть свою подругу. Девочка даже и не думала обижаться, но спросила своим звонким тонким голосом:
— А какой подействует?
— Уверенный, — усмехнулся Гарри и положил свою метлу на землю. — Смотри, — он протянул руку и приказал:
— Вверх.
Метла и не думала сопротивляться.
Луна задумчиво разглядывала древко своей метлы, а потом немного меланхолично произнесла:
— Я не очень хочу летать на ней.
— Почему? — искренне удивился Гарри. Ему почему-то казалось, что Луна просто обязана мечтать о небе.
— Я ей не доверяю, — нахмурилась девочка.
— Почему? — снова удивился он, сравнивая свою метлу и метлу Луны и пытаясь понять, что в ней внушает опасения его подруге. Луна странно посмотрела на него и ответила, будто это было чем-то совершенно очевидным:
— Этот кусок дерева поднимет меня в воздух на пару сотен метров, и никто не может с уверенностью сказать, что ей вдруг не захочется сбросить меня вниз. Или же, что я сумею справиться с управлением. Или что кто-нибудь — может, даже ты сам, Гарри — не врежется в меня, и мы не полетим вниз с огромной высоты.
Гарри посмотрел на метлу в своей руке совсем под другим ракурсом и вынужден был согласиться с Луной.
— Ты совсем не хочешь в небо? — неожиданно спросил он, замирая. — По-моему, это того стоит.
— Хочу, но на чем-нибудь более безопасном. И, желательно, живом.
— Живом? — удивился мальчик. Почему-то ему даже в голову не приходила такая идея.
— В лесу живут фестралы, — ее взгляд затуманился, как и всегда, когда она уходила в свои мечты.
— Они покатают нас? — спросил Гарри, затаив дыхание. Луна улыбнулась, возвращаясь с небес на землю:
— Если мы хорошо их попросим.
Пару секунд они молчали. Пока Гарри тихо не спросил:
— Тебя совсем не привлекают метлы? Мне кажется, это здорово.
— Это опасно, Гарри. Мы можем умереть, — ответила Луна, тяжело вздыхая.
— Мы не умрем, — уверенно произнес мальчик. — Это я тебе обещаю. К тому же, как же можно жить без капельки риска? — и на его лице прямо-таки засветилась улыбка; так непривычно, но приятно.
Пару мгновений они просто молча смотрели друг на друга, пока Луна почти неслышно не пробормотала:
— Почему бы и нет? Только ради тебя, Гарри, — и, уверенно протянув руку над метлой, приказала:
— Вверх.
Метла послушно прыгнула ей в ладонь, вызывая у Гарри еще более яркую улыбку, а Луна продолжила:
— Но обещай мне, что мы полетаем на фестралах, Гарри.
— Конечно! Думаешь, мне самому неинтересно?
Луна хмыкнула и вцепилась в метлу так, будто они уже были в воздухе.
* * *
— Ну же, тише, тише, родная, все же хорошо, — шептал он, прижимая к себе дрожащую Луну. Обычно растрепанные бледные волосы девочки сейчас лежали в таком беспорядке, что могли соперничать с обычным беспорядком на голове Гарри. — Ничего же плохого не случилось.
— Н-не случилось, д-да, — прошептала она. — Я никогд-да больше не по-полечу на метле.
Ее бледно-голубые глаза были расширены и наполнены почти ужасом.
— Ты даже ни разу не упала, — с укором воскликнул Гарри.
— Я была очень к этому близка, — пробормотала она. — Два метра! Два метра над землей! Да мне бы хватило переломать все кости! — Гарри очень старался не рассмеяться, Луна вполне могла обидеться. На его взгляд ничего страшного не произошло, но Луна устроила из этого трагедию. Ну, взлетели, ну, зависли в воздухе, ну, пролетели пробный круг по стадиону. Кто знал, что Луна до ужаса боится высоты?!
— И как мы, по-твоему, полетим на фестралах, если ты боишься высоты? — тяжело вздыхая, спросил Гарри.
— Я не боюсь высоты! — неожиданно жарко ответила Луна. — Я просто боюсь упасть.
— А фестралы внушают тебе уверенность, что ты не упадешь? — язвительно спросил Гарри.
— Не язви, тебе не идет, — невозмутимо ответила Луна, возвращаясь к своему обычному образу. — Фестралы живые и добрые, они не хотят причинить никому вреда, а значит, они не сбросят нас вниз.
— Что заставляет тебя, думать, что метла может сделать с тобой что-нибудь такое?
— Она неживая, — Гарри уставился на нее в немом удивлении, заработав раздраженный взгляд от подруги:
— Это же очевидно! — воскликнула она.
— Ну-ну, — хмыкнул Гарри. Кажется, Луна немного обиделась.
Это был только пятый день в Хогвартсе, а Гарри казалось, что прошел уже как минимум месяц. До сих пор не было еще ни одного урока Зельеварения — Дамблдор объявил, что Северус Снейп из-за каких-то непредвиденных обстоятельств будет отсутствовать до следующей недели. К тому же, из пяти дней учились они только три: первое сентября оказалось пятницей.
Третье сентября «порадовало» всех: учеников и преподавателей — зарядившим дождем, совсем не летним, холодным и, казалось, бесконечным. Небольшой дождь в день приезда показался всем просто цветочками, а ягодок они уже испробовали.
Сегодня был первый день, когда небо наконец очистилось от туч и облаков и явило всем желающим солнце. Жаль, что по-осеннему холодное. Мокрая земля, не способная уже принять в себя влагу, добавила работы домовикам, которые с самого утра — у хаффлпаффцев была Гербология — только и делали, что чистили мантии. Грейнджер — хотя Луна упорно звала ее Гермионой — промывала мозги всем вокруг, что магия заставляет детей вырастать лентяями, на что Гарри спокойно спросил ее, почему это так ее расстраивает. На это Грейнджер собиралась разразиться целой речью, но Гарри остановил ее тем, что предупредил: если, по ее мнению, все маги — лентяи, то и она этой участи не избежит.
Луна старательно делала вид, что летает где-то в облаках, но это не объясняло, почему она так ярко тем самым облакам улыбается.
Впрочем, с Грейнджер они почти подружились, сойдясь в том единственном общем, что было между Гарри и Гермионой — они оба защищали более слабых. Почему Гарри всегда помогал тем, кому нужна была помощь, было понятно, а вот с чего Гермионе быть такой доброй, мальчик так и не смог найти ответ. Мысль о том, что она просто родилась такой, даже не посетила его мыслей.
— Отдай Напоминалку Невиллу, Малфой!
— Или что, Грейнджер? Пойдешь жаловаться МакГонагалл? — голос того, кто доставал Гарри все эти пять дней, умудрившись сделать это так, как никто не мог за всю жизнь мальчика, был наполнен каким-то превосходством, вызывающим у Гарри желание стукнуть Малфоя, несмотря на то, что излишней любовью к мордобою он не страдал.
— Может, и пойдет, — мрачно произнес Гарри. — Что в этом плохого? Или, может, отнимать чужие вещи у того, кто даже ответить тебе не может, более благородно, чем рассказать об этом учителю?
Многочисленные зрители этого конфликта — как с отвращением заметил Гарри, никто из них и не думал вмешиваться — расступились, пропуская мальчика и следующую за ним по пятам, будто тень, Луну к самим виновникам переполоха. За Гермионой, сжавшись, стоял Невилл. Гарри знал его, именно он искал в поезде жабу с помощью Грейнджер. Луне он нравился, да и сам Гарри относился к нему с симпатией, просто потому, что его мама была лучшей подругой мамы самого Гарри, о чьей судьбе мальчик так и не узнал. Впрочем, первоначальное рвение давно ушло в небытие: узнав о предательстве человека, бывшего лучшим другом его отца, да и его собственным крестным, Гарри понял, что больше ничего не хочет знать о той войне. Меньше знаешь, крепче спишь.
— Неужели великий Гарри Поттер почтил нас своим вниманием? — язвительно протянул Малфой, растягивая гласные.
— Тебя так волнует мое внимание, Малфой? Как интересно, — не менее язвительно протянул Гарри, пародируя Малфоя. Мальчик затылком чувствовал, как улыбается Луна.
— Нашла что-то смешное, Лавгуд? Снова ищешь каких-нибудь идиотских шмарглов? — он выглядел таким уязвленным, что Гарри почему-то подумал, что Малфою с его прямолинейностью нужно было прямиком в Гриффиндор. Луна, кажется, совсем не обиделась.
— Они называются нарглы, — безмятежно ответила девочка, устремив на Малфоя взгляд своих спокойных бледно-голубых глаз. Мальчик как-то странно передернулся, видимо, не на одного Гарри ее взгляд действовал странно.
— Полоумная, — выплюнул Малфой, сузив глаза.
— Бледная поганка, — не остался в долгу Гарри, прекрасно зная, что Луна ничего не скажет.
— Зануда, — тут же пришел ответ.
— Скользкая змея.
— Я сочту это за комплимент, — протянул Малфой, а Гарри даже удивился, ожидая, что перебранка продолжится в том же стиле. "Оказывается, у Малфоя-таки присутствуют какие-то мыслительные способности!" — почти искренне удивился Гарри.
— Не тешь свое самолюбие, — фыркнул он в ответ.
Пару мгновений они просто сверлили друг друга взглядами, стараясь не моргать. Первым все-таки не выдержал Малфой — взгляд был любимым оружием Гарри.
— Просто отдай Напоминалку, Малфой, — покачал головой Гарри.
— С чего ты решил, что я так быстро сдамся? — сощурился тот.
— С того, что я уже вижу, как к нам направляется МакГонагалл, чтобы узнать, с чего такое собрание. Если ты отдашь мне Напоминалку, мы скажем, что просто разговаривали, но если не отдашь — я расскажу правду.
— С чего я должен верить тебе, Поттер?
— В сущности, мне не за что особо тебя ненавидеть. К тому же, я представляю, как на это отреагирует МакГонагалл, и не желаю такого даже тебе, — Гарри выжидающе посмотрел на Малфоя, буквально видя, как тот принимает решение:
— Ладно, держи, — буркнул мальчик, протягивая стеклянный шарик Гарри, а тот тут же сунул его ошарашенному Невиллу. Луна сзади довольно улыбалась облакам, будто кошка, стырившая с кухни полную банку сметаны. "Поищи еще такую пацифистку", — пробурчал про себя Гарри.
И неожиданно Малфой сделал то, что Гарри никак от него не ожидал: он протянул мальчику руку:
— Мир? — Гарри нарочито медленно посмотрел сначала на руку, потом в глаза Малфою, причем выражение его лица напоминало научный интерес астролога, обнаружившего на небе совершенно новую звезду там, где ее в принципе не может быть. Луна тихо рассмеялась над этим небольшим спектаклем, что привело к тому, что Малфой покраснел и почти отдернул руку, в последний момент остановленный ладонью Гарри.
Мальчик ободряюще улыбнулся и крепко сжал ладонь Малфоя, показывая свое отношение.
— Дружба, Жвачка? — Грейнджер засмеялась, а Малфой буквально на мгновение нахмурился, быстро сменив выражение лица на безразличное, будто он знал, о чем речь.
— Нет, только мир.
— Я тоже так думаю. Предлагаю начать с того, что ты перестанешь называть Луну «Полоумной».
— А ты — защищать Лонгботтома.
— Нет, так дело не пойдет, — покачал головой Гарри. — Защищать всех и вся — мое хобби. Боюсь, тебе придется с этим смириться, — Малфой нахмурился.
— Ладно, обсудим это потом. Все еще остается МакГонагалл.
— С чего бы ей здесь быть? — лукаво улыбнулся Гарри, склонив голову.
Глаза Малфоя расширились и он, тут же закипев, выплюнул:
— Что ж ты не в Слизерине?!
— Может, потому что я все еще не способен на подлость? — спокойно ответил Гарри.
— А это тогда что?!
— Это? Хитрость во имя мира во всем мире, — улыбнулся Гарри. — В ней нет ни капли подлости — МакГонагалл вполне могла прийти, и тогда отвечать пришлось бы тебе.
— Тоже подлость.
— Очень может быть. Не стоит винить во всех бедах слизеринцев… — задумчиво произнес он скорей себе, чем остальным.
