Глава 12- Почему ты решил преподавать в Хогвартсе? – одним зимним вечером спросил Скорпиус, глядя, как Мертриер разбирает огромную кипу тестов.
- Потому что меня погнали с Министерства магии, - невозмутимо ответил тот, сгребая пергамент в охапку.
- Ты работал в Министерстве? Кем?
- Отдел Тайн. Невыразимец.
- И за что тебя выгнали? – Скорпиус уселся на парту, благо в кабинете никого не было.
Мертриер запихнул пергамент в ящик стола, явно не заботясь о его сохранности, и тоже, присев на край столешницы ответил:
- За то, что я разглашаю государственную тайну, если это можно назвать тайной. Моей задачей было охранять «Самую тайную комнату» Отдела Тайн. И я растрепал о том, что там хранилось начинающему мракоборцу.
- Тебя должны были посадить, - категорично произнес Скорпиус.
- А кто сказал, что в Министерстве нет коррупции? – усмехнулся Мертриер. В его кошачьих глазах играл недобрый огонь. – Кингсли Бруствер тоже это прекрасно знает, и не брезгует чужими галеонами. Он прикрыл меня перед Гарри Поттером, да, тем самым, он сейчас занимает пост Главы Отдела Мракоборцев. Поттер не в курсе кто выдал информацию, и еще, знаешь, почему с Дурмстранга сняли право принимать Турнир Трех Волшебников?
- Нет, - прошептал Скорпиус.
- Тот мракоборец, которому я проговорился, донес болгарскому министру магии. Не хочу тебя пугать, но походу скоро будет война.
Скорпиус был в ужасе.
- А что в «Самой тайной комнате»? – выпалил он.
Мертриер рассмеялся и вплотную приблизился к Малфою.
- А не слишком ли вы маленький, мистер Малфой, для тайн государственной важности, - улыбнулся он.
- Профессор, вы странный. Как тайны государственной важности – маленький, как интимные отношения – взрослый, адекватно мыслящий.
- И все равно, однажды я тайну выдал, второй раз не хочу наступать на те же грабли.
- Тебе какой-то новенький мракоборец дороже меня? – оскорблено произнес Скорпиус, картинно вздергивая нос.
Мертриер очень внимательно на него посмотрел.
- Из тебя выйдет отменный мракоборец, любого разведешь на что угодно, будь уверен. А еще, поверь человеку, который сдал на С.О.В. прорицания с отметкой «превосходно», у меня отличная интуиция, и она мне твердит, что мы оба сильно пожалеем, если я тебе все расскажу.
- А что тебе подсказывала интуиция, когда ты польстился на третьекурсника? – ехидно спросил Скорпиус.
На лице профессора нельзя было ничего прочитать, настолько оно было непроницаемо.
- Ну ладно, - спустя минуту каких-то раздумий, сказал он. – Что ты хочешь знать?
- Что в «Самой секретной комнате»?
- А ты знаешь вообще, для чего нужна эта комната? – спросил Мертриер.
Скорпиус помотал головой.
- Чтоб не случилось еще одной Волшебной Войны, на этот раз международной. С Болгарией у нас всегда были напряженные отношения, а эта комната, можно сказать, спасла нас от состояния войны.
- Говорят, Дамблдор думал что там хранится любовь, - чувствуя себя полным кретином, зачем-то проговорил Скорпиус.
- Вот старый идиот, - расхохотался Мертриер. – Даже после того как он умер, люди повторяют его абсурдные догадки. Этот покойный придурок видел любовь во всем.
- И что же там?
- Да нихрена там нет, - спокойно пояснил Мертриер.
- Как? – опешил Скорпиус.
- А так, комната пуста. Но все уверенны, что там какое-то очень могущественное оружие, поэтому и не суются в Англию с военными конфликтами. Ну, я удовлетворил твое любопытство?
- Более чем. Слушай, мне пора, не хочу нарваться на Филча. Спокойной ночи.
Скорпиус поспешил к выходу из классной комнаты, на ходу переваривая все, что услышал.
- Малфой! – окрикнул его голос профессора у порога.
- Да, - обернулся Скорпиус.
- Ты ведь понимаешь, что об этом никому нельзя говорить?
- О чем? О нашем совместном времяпровождении или о «Самой тайной комнате»?
- О том, что я тебе только что рассказал.
- Клянусь, чтоб я сдох, - ответил Скорпиус.
В мгновении ока Мертриер оказался рядом.
- Дорогой мой, я не шучу, это не то, чем можно поделиться с друзьями.
- Я верю. А что будет, если я вдруг проговорюсь? Случайно, так же как и ты?
- Тогда мне придется тебя убить, - мягко улыбнулся профессор и, поцеловав Скорпиуса в висок, подтолкнул к выходу.
- Ты серьезно? – в который раз переспросил Альбус.
- Абсолютно, - прошептал Скорпиус, боясь, как бы рыжеволосая Доминик Уизли, строчившая дневник сновидений, не подслушала их.
- У папы из-за этого были огромные проблемы, - яростно зашептал Альбус. – Но он не говорил даже маме, что в той комнате.
- Видишь, а ты говорил, что я херней страдаю, обжимаясь с Мертриером.
- Да я и сейчас так думаю. Господи, да кто ему разрешил в Хогвартсе работать?
- Это вопрос самой последней важности, - отрезал Скорпиус.
- И что теперь делать?
- Папе пиши, что же еще.
- И что я напишу? Пап, привет, мой друг спит с мужчиной, который мало того что старше его в три раза, так еще и чуть ли не болгарский шпион?
- Ну, можно и так, - кивнул Скорпиус. – Напиши, что знаешь кто растрепал секрет Отдела тайн.
- Он не поверит мне.
- Заставь его поверить.
- Это не та информация, которую сообщают в письме.
- Скажешь ему на каникулах.
- Подожди, ты ведь дал Мертриеру слово, что не скажешь никому, - припомнил Альбус.
- Ал, я в любом случае в жопе. Я скажу кому-то – огребу, будет война – огребу, - пожал плечами Скорпиус.
- Ладно, я что-нибудь придумаю, - не очень уверенно пообещал Альбус. – Ты-то на Рождество домой едешь?
- Придется, а то бабушка меня прибьет.
Друзья придвинули кресла ближе к камину.
- Как чувствовал, что обучение в Хогвартсе ничего хорошего не принесет, - сказал Скорпиус.
- Ну чего? Было много хорошего, - произнес Ал. – Ты научил меня курить, а потом мы оба бросили, плюс?
- Плюс.
- С Турниром нас обломали. Плюс?
- Плюс, все живы.
- Ну вот, после каникул придумаем что делать с Мертриером и все. Живем и пляшем!
