Глава 12Последняя учебная неделя заставила Гарри Поттера понервничать, всё-таки одно дело продукты у тётки из холодильника таскать, а тут целый философский камень у директора из-под носа увести. Сначала мальчик боялся, что Дамблдор узнает, кто похитил бесценное вещество, но тот, похоже, над такой вероятностью не задумывался. Вскоре возникла новая проблема: ученики Слизерина, узнавшие про то, что Поттер заступился за маглорождённую, решили провести с ним воспитательную беседу. Главная инициатива исходила от Малфоя и Паркинсон, которые, по-видимому, и привлекли к этому делу старшекурсников. Те явно были не в восторге от самоуправства Малфоя, но нужно же держать лицо. Именно по этой причине состоялась беседа на тему: «Почему слизеринцу не стоит публично помогать маглорождённым». Впрочем, она проходила без особого интереса. В конце разговора высказался Маркус Флинт:
— Поттер, ты пойми. Большинству на самом деле без разницы, с кем ты там дружишь и за кого заступаешься. Есть, конечно, такие энтузиасты как Малфой, Паркинсон и прочие. Радикалы, так сказать. Они так воспитаны, хотя часто у родителей может быть какой-нибудь магловский бизнес. У них есть деньги, есть влияние, и они могут конкретно осложнить тебе жизнь, так что дразнить их не стоит.
— Зачем вы мне это говорите?
— Что бы ни говорили про слизеринцев, своих они не подставляют. Нас слишком мало, нас многие ненавидят, и мы не можем допустить разгорания внутрифакультетской грызни. Разногласий может быть сколько угодно, но это не должно выплывать наружу. Запомнил?
— Да.
— Вот и хорошо. Я надеюсь, что подобных разговоров больше не будет.
Это дало Поттеру богатую пищу для размышлений.
Гермионе тоже было о чём подумать. Ведь если разобраться, Гарри прав. Какое ей дело до чужих оценок? А до того, готовятся они к экзаменам или нет? Да никакой. К своим она благополучно подготовилась, чего ей ещё не хватает? Так что многие гриффиндорцы смогли вздохнуть с облегчением, так как мисс Всезнайка решила перестать одаривать мудростью всех окружающих. Конечно, она не завела больше друзей, но общаться с ней стало гораздо легче. Том на это только шипел и ругался, Гарри же усмехался. Всё-таки Гермиона смогла сделать правильные выводы. Но очень скоро мальчик отвлёкся от этих мыслей, так как у Реддла, как оказалось, была уйма планов на летние каникулы, и он вдруг решил ознакомить с ними своего подопечного. Каникулы наступали.
Так закончился первый учебный год Гарри Поттера в школе чародейства и волшебства Хогвартс.
***
Каникулы проходили вполне неплохо. Точнее, стали так проходить сразу после разговора с родственниками. Гарри знал, что тётя, сама по себе, — человек не слишком уж злобный. При отсутствии дяди с ней можно было договориться. Так что мальчик воспользовался моментом.
— Тетя Петуния, можно с вами поговорить? — предельно вежливым тоном поинтересовался мальчик.
Видимо, момент был подобран верно: тётя перебывала в благодушном настроении, так как ответила:
— Неужели наш особенный снизошёл до разговора с обычными людьми?
Гарри стиснул зубы. Предстоял нелёгкий разговор, который ему необходимо было вытерпеть. Конечно, Том предлагал разнообразные варианты воздействия на родственников, но этот казался самым безопасным с точки зрения последствий и привлечения внимания. Теперь же он почти раскаялся в том, что не стал воплощать в жизнь план наставника, но отступать было уже поздно.
— Да, тётушка, именно про эту, как вы говорите, особенность, я хочу с вами поговорить. Вам не нравится, что я с вами живу. Скажу честно, я тоже не в восторге от такого положения вещей. Я знаю, что вам меня навязали, что директор написал письмо, в котором просил вас принять меня. Я допускаю, что другого выбора у вас не было. Теперь же есть возможность изменить сложившуюся ситуацию, — мальчик перевёл дух. Судя по тому, что тётка не начала кричать и возмущаться, происходящая беседа имела смысл.
Тётя Петуния не ответила на его фразу, и Гарри продолжил:
— Так вот, я предлагаю компромисс: вы пишете какую-нибудь разрешающую бумагу и не видите меня более до следующего лета.
— Похоже, эта ваша ненормальная школа может ставить мозги на место. Значит, не увидим?
— Не по моей инициативе.
— Хорошо. Я поговорю с Верноном. Думаю, он будет только рад.
— Да, тётя.
— Ладно, иди. И настоятельно тебе советую не попадаться до вечера мне на глаза!
Мальчик, ещё до конца не веря в удачу, побоялся её спугнуть и быстро удалился.
— Получилось? — мысленно поинтересовался Гарри.
— Ещё бы не получилось. Я что, по-твоему, зря Конфудус накладывал?
Поттер на это только фыркнул.
Разговор с дядей состоялся, и тот, конечно же, дал своё согласие. На следующий день Гарри уехал от любящих родственников и вновь поселился в «Дырявом котле». Впереди была куча свободного времени, и никаких тебе родственников с их претензиями!
***
Летний отдых у Северуса Снегга явно начинался хуже, чем у Гарри Поттера. Пожалуй, в этом зельевар мог обвинить двух людей: директора и самого Поттера. У первого украли философский камень, и он пытался выяснить у Северуса, как такое могло произойти. Сказать правду, точнее то, что он думал, Снегг не мог, так что приходилось терпеть. Когда Дамблдор, наконец, немного успокоился, Северус воспользовался моментом и исчез из школы. Казалось, что впереди только долгожданный отдых от учеников, но снова вмешалась карма. Ах, нет, это был директор. Арабелла Фигг, которая присматривала за Поттером, сообщила, что тот куда-то делся. Нет, оснований для паники, вроде, не было, но её дело сказать. Директор на это покивал и попросил Северуса, чтобы он, как декан мальчика, всё разузнал. Теперь у Снегга появился объект для злости номер два. Если бы не этот мальчишка, он мог, наконец, заняться своими исследованиями, на которые до этого ему не хватало времени. Но вместо этого нужно было тащиться в типичный магловский район, искать Поттера и общаться с Петунией. Что из этого раздражало сильнее — большой вопрос. Но делать было нечего, пришлось идти. Координаты для трансгрессии у Северуса отсутствовали, и поэтому он был вынужден воспользоваться камином миссис Фигг. Она же и показала ему нужный дом. Пожалуй, без её подсказки поиски среди этих практически одинаковых домов нужного заняли бы время. Снегг позвонил в дверь; открыла ему Петуния. Сначала она его не узнала и относительно вежливо поинтересовалась: «Вы не перепутали дом?».
— Нет, Петуния, не перепутал. Думаю, что ты догадываешься, по какому поводу я здесь нахожусь.
Женщина непонимающе посмотрела на него, но тут в её глазах мелькнуло узнавание.
— А… Давно не виделись, Снегг. С чего бы это ты решил меня навестить?
— Ты сама прекрасно понимаешь, что по доброй воле я бы сюда не пришёл. Я здесь из-за Поттера.
— Я не удивлена. Пожалуй, я даже приглашу тебя в дом. Мне, знаешь ли, моя репутация дорога.
Они прошли в гостиную, где миссис Дурсль уселась в кресло и выжидающе уставилась на незваного гостя.
— Поверь, я тоже не в восторге от ситуации. Ты просто зовёшь Поттера, я убеждаюсь, что с ним всё в порядке, и исчезаю.
— А его нет, — злорадно сообщила женщина.
— То есть как — нет?
— Ушёл он. Мозгами мальчишка явно не в папашу пошёл. Во всяком случае, его соображений хватило на то, чтобы понять, что лучше нам свести общение к минимуму. Так что он ещё две недели назад ушёл.
— И вы его так просто отпустили?!
— По-твоему, мне доставляет радость его присутствие? — ядовито поинтересовалась Петуния.
Снегг обдумывал ситуацию. Две недели… За это время с ребёнком одиннадцати—двенадцати лет случиться могло многое. А если учитывать, что этот ребенок — Поттер, то страшно было и вообразить.
— Директор оставил письмо, в котором просил позаботиться о мальчике.
— Правда? Что-то раньше никому до мальчишки дела не было. У его родителей было полно друзей. Куда же все они делись после их смерти?
Снегг не знал, что на это можно было сказать, но Петуния уже немного потеряла запал.
— Знаешь, я бы оставила его в покое. В нём нет ни придури отца, ни доверчивости матери. В прошлом году, как раз после похода за покупками с этим вашим великаном, он тоже быстро исчез. Не пропадёт.
— Замечательно! Выходит, это уже не в первый раз?
— Ну да. Я бы на твоём месте оставила его в покое. Не похож он на родителей. Вечно себе на уме, но к жизни явно более приспособленный. Надеюсь, теперь ты уберёшься?
Снегг на это только кивнул. Мыслями он явно был не здесь. Миссис Дурсль проводила его до двери. Перед тем как уйти, Северус спросил:
— Он ведь её сын, Петуния. Как совесть не мучает?
— Не надо делать из меня чудовище. Мальчик получил крышу над головой, всегда был одет, обут, голодом его никто не морил.
— А ведь многие были бы просто счастливы взять его к себе.
— Но отправили его ко мне. Причём я никого об этом не просила. У меня был любимый муж, сын, а Поттер своей ненормальностью доставлял много проблем. И ещё доставит.
С этим зельевар готов был согласиться.
— К счастью, не нам. Прощай, Снегг. Надеюсь, что больше не увидимся.
Зельевар тоже на это надеялся. Как и на то, что Петуния была права насчёт мальчишки. Директору Северус некоторое время решил ничего не говорить. Для начала нужно было самому всё обдумать. Он трансгрессировал к себе домой, нашёл бутылку коньяка, повертел её в руках, но, решив, что пить в одиночку — первый шаг к алкоголизму, задумал отправиться к Малфою. Если не посоветует ничего умного, так хоть компанию составит.
Люди! Я конечно все понимаю, но все-таки прошу: пишете чуть больше комментариев.
