ВзломщикиЛили стояла, прислонившись спиной и затылком к шершавой стене. Через тонкую ткань рубашки кожей чувствовались неровные выступы и вековой холод камней, но последнее сейчас ее даже радовало: было очень жарко после бега, щеки пылали. Поддавшись порыву, Лили повернулась лицом к стене и прижалась к спасительным камням горячим лбом.
Где-то позади нее на выщербленному полу, покрытом толстым слоем пыли, валялась волшебная палочка Джеймса, очерчивая вокруг себя четкий круг света. Его едва хватало на то, чтобы выхватывать из темноты спину парня. Джеймс сидел на корточках и рылся в своем рюкзаке: Лили то и дело слышала, как звякали, ударяясь друг о друга, только что похищенные из лаборатории склянки. Она закрыла глаза, лихорадочно соображая.
Однажды они с Джеймсом уже обсуждали это: что будет, если они не вернутся в гостиную. Обсуждали чисто теоретически, так как почему-то были твердо уверены в своем успехе. Поэтому у Лили не было ни малейшего понятия, что делать на практике и куда, Мерлин заколдуй, теперь идти. Итак, что они имеют? Проходы во все гостиные закрыты так, что никто, кроме старост в должное время, войти в них не может. Если старост сейчас сняли с постов и отправили на поиски, получается, этой ночью в гостиные не вернется никто. А это означает, что когда преподаватели начнут проверять, кого нет в спальнях, Лили Эванс и Джеймс Поттер окажутся в этом списке.
Она готова была пожать руку тому, кто это придумал: беспроигрышный вариант.
Впрочем, они могли рискнуть последний раз. Добраться до портрета Полной Дамы и все-таки попытаться войти в гостиную вместе с Ремусом Люпином и остальными старостами Гриффиндора, но это было бы слишком безрассудно: с ним наверняка будет толпа преподавателей, а они уж постараются устроить все так, чтобы все их усилия по поимке взломщиков не прошли даром. И никакая мантия-невидимка тут не поможет.
У них с Джеймсом нет алиби. Лили удивлялась самой себе: как она могла допустить то, что эта мысль пришла ей в голову только сейчас?
Их исключат?
Какое-то время Лили вяло обдумывала этот вариант, пытаясь понять, какие чувства в ней возникают. Разочарование, страх, сожаление? Раздражение? Этого не могло случиться, только не с ней. Почему их продуманный до мелочей идеальный план взлома лаборатории на деле оказался таким не совершенным, стоило только чему-то пойти не так?
Она судорожно вздохнула и оглянулась лишь настолько, чтобы увидеть плечо Джеймса, попавшее в круг света.
- Что будем делать? – спросила Лили.
Джеймс замер над своим рюкзаком. В наступившей тишине было слышно, как где-то снаружи по огромным окнам холла хлещет дождь, и кто-то громко разговаривает совсем недалеко от их укрытия. Жаль, слов не разобрать. Осознание того, что они так близко, что они выбрались из подземелий и прошли уже половину пути, мешало Лили сосредоточиться.
- Я не могу найти карту, - отозвался Джеймс.
Лили оторвалась от спасительно-холодной стены и обернулась к нему, широко распахнув глаза.
- Она была у меня в кармане, - озадаченно сказал Джеймс, запуская руку в волосы. - Всю дорогу до чертовой лаборатории я то и дело разворачивал ее. А потом сунул в рюкзак, это точно. Теперь ее здесь нет, гоблин задери все это!
Он обернулся на Лили, и луч света выхватил из темноты его встревоженное лицо.
- Черт, Джеймс!
- Думаю, я выронил ее тогда, перед дверью, когда мы уходили. Я собирался достать мантию, карта лежала сверху.
- Только этого нам не хватало, - Лили схватилась рукой за лоб. Голова грозила взорваться с минуты на минуту. – Ты хорошо посмотрел?
- Да, Лили, конечно, я хорошо посмотрел. Могу вывалить на пол все содержимое своего рюкзака, если тебе от этого станет легче.
Легче не станет, точно не станет.
Джеймс легко поднялся, нагнулся за светящейся палочкой. Огонек на конце на миг осветил весь потайной ход, где они находились: с низкого потолка изящно свисала ажурная паутина, на каменном полу – клубы пыли и глубокие отпечатки их ног, словно они были первыми людьми за столетие, заглянувшими сюда, а сам ход был настолько узким, что противоположных стен можно было коснуться вытянутыми руками, если стать посередине. Оставив выпотрошенный рюкзак валяться на полу, Джеймс подошел к ней, на ходу сунув палочку в задний карман брюк. Теперь она освещала стену за его спиной, и Лили при всем желании не смогла бы различить его черты.
- Послушай, Лили, - он взял ее за плечи и близко наклонился к ее лицу. В этой каморке Лили вдруг впервые так отчетливо поняла, насколько Поттер выше ее – почти на целую голову, - Мы что-нибудь придумаем. Да? – она вымученно кивнула, уткнувшись взглядом в вырез его джемпера. - Не раскисай. Одной проблемой больше, одной меньше…
Ну, конечно. Хорошая позиция.
Она молча смотрела, как Джеймс осторожно приоткрывает проход, через который они вошли сюда, и выглядывает в освещенную факелом нишу с доспехами. Все было напрасно: после слов «Акцио, карта мародеров», которые Джеймс шепнул несколько раз подряд, ничего не произошло. Поздно. Кто-то уже нашел ее. И Лили не хотела даже думать о том, кто именно.
- Ты хотя бы закрыл ее?
- Не знаю. Я не помню.
Отлично. Джеймс Поттер только что завершил их поимку, буквально собственноручно вручив карту мародеров в руки преподавателей. Даже если она закрыта, на что Лили искренне надеялась, и что было вероятнее всего, так как за ними до сих пор не пришли – даже если так, это была улика, от которой им точно не удастся отвертеться.
Время шло, а они продолжали бездействовать в узком потайном ходе за картиной с троллями.
- Не факт, что преподаватели будут проверять гостиные, - неуверенно сказал Джеймс.
Он стоял у противоположной стены, уткнувшись в нее лбом, как совсем недавно стояла Лили. Из заднего кармана его брюк выглядывала волшебная палочка, на конце которой горел неяркий огонек. Лили просто не могла заставить себя не смотреть туда. Какого черта он вырядился так элегантно? Если бы не кеды, которые совершенно не вписывались в образ, он вполне мог прийти в таком виде на какое-нибудь торжественное событие, или, скажем, на свидание. Брюки у него классные.
Наверное, это нервы, - решила Лили, усилием воли заставляя себя не думать о брюках Джеймса.
Поводов понервничать было предостаточно: они действительно не рассчитывали на то, что так глупо попадутся. Теперь все спуталось, перемешалось, и Лили не имела ни малейшего понятия, что делать дальше, и какие у них есть варианты. Она чувствовала, что когда начинает думать об этом слишком долго, к горлу снова подступает паника; она была раздражена и вдобавок очень хотела есть.
- Хорошо, ты говоришь это, чтобы успокоить меня? Так вот, чтобы ты знал: я спокойна, Джеймс, можешь не тратить силы. Лучше придумай что-нибудь. Ты наверняка бывал в ситуациях и похуже.
Он резко обернулся, и Лили едва успела поднять взгляд.
- Похуже? Это вряд ли.
- Но у тебя ведь есть идеи, так?
Джеймс взглянул на нее со смесью упрямства и раздражения в карих глазах, и вдруг сказал, четко выговаривая каждое слово:
- Ты слишком рассчитываешь на меня. Не стоит.
Лили прямо смотрела в ответ, чувствуя, как начинают подрагивать от злости кончики пальцев. Совсем как тогда, год или два назад, когда он ужасно действовал ей на нервы. Сейчас был совсем другой случай, но ощущения были знакомы. Если Джеймс хотел закончить на этом разговор, он очень ошибался.
- Ты так считаешь? Я думала, в этом есть смысл – рассчитывать на тебя.
- Смысла нет, - отрезал он.
Лили поджала губы и прищурилась.
- Не понимаю, какого дракла мы тратим время на болтовню? – он принялся мерить шагами маленький коридор, каждый раз проходя в опасной близости от Лили и совсем не обращая на это внимания. – Мы можем добраться до зазеркалья. Это будет так же просто, даже без карты. Просто быть чуть осторожнее, и все. Тогда мы могли бы сварить зелье сегодня же. Неизвестно, какие способы придумают преподаватели, чтобы помешать нам впредь покидать свои гостиные, другой возможности выбраться ночью может просто не быть.
Лили, внимательно наблюдая за ним, всплеснула руками:
- Какого черта, Джеймс? Как в таком состоянии я смогу что-то сварить?
- У нас есть шанс, - все больше закипая, сказал Джеймс, останавливаясь напротив нее.
- У нас есть шанс, только если мы никуда не уйдем отсюда. Если мы попадемся – вот тогда точно не будет никаких шансов! Хоть раз в жизни побудь благоразумным!
Долю секунды Джеймс смотрел на нее так, что Лили испугалась его палочки, торчащей из заднего кармана. Ей и самой сейчас очень хотелось хорошенько треснуть его чем-нибудь, чтобы до него, наконец, дошло: игры закончились. Как можно быть таким безрассудным, безалаберным, безответственным…
- Вот видишь, - выдавил Джеймс через несколько мучительно долгих секунд, в течение которых, видимо, пытался взять себя в руки. – В моих идеях нет смысла.
- Я спрашивала тебя не о том, куда нам идти, а о том, как нам выкрутится перед преподавателями.
- Мне приготовить для тебя оправдательную речь, Эванс? Чего ты боишься? В этой ситуации переживать нужно скорее мне.
- У нас равные шансы вылететь, я думаю, это ты понимаешь и без меня, - огрызнулась Лили, еще больше раздосадованная тем, что он назвал ее по фамилии.
- Вся проблема в том, что ты слишком правильная, чтобы использовать шанс уйти.
- Прости, что? – Лили, сама не осознавая этого, опасно сощурилась и шагнула ближе.
- Ты привыкла к порядку. Для тебя это уже за гранью, ведь так? Что ты предпочитаешь: сидеть здесь на заднице и ждать, или действовать, делать хоть что-то? Можешь не отвечать, - подытожил Джеймс, не дав ей и рта раскрыть.
Сейчас их разделяла какая-то жалкая пара дюймов, они стояли нос к носу и буравили друг друга мрачными взглядами. Что они делают – ссорятся? Впервые за столько времени. Лили вдруг почувствовала, как ей этого не хватало. Она изучала сердитое лицо, и не могла понять, чего ей хочется больше: врезать ему, как в старые добрые времена, или поцеловать? Сбивало то, что теперь он был выше ее на несколько дюймов, и от него так невероятно пахло… Его зрачки расширились настолько, что глаза стали казаться почти черными в полумраке коридора, и в них плясали опасные искорки… завораживающие…
Джеймс моргнул и передернул плечами.
- Прости, - пробормотал он, тряхнув головой, словно прогоняя наваждение. А потом отошел к стене и съехал по ней вниз. Откинул голову назад и закрыл глаза.
Прости?!
Лили, кипя, замерла посреди коридора. Он просто дразнит ее, и это у него прекрасно получается. Что ж, зато они остаются здесь. Она победила. Лили опустилась на пол напротив Джеймса, и, насупившись, принялась рассматривать его, пользуясь тем, что у него закрыты глаза. Он вертел в пальцах палочку, которая достаточно освещала его лицо, позволяя рассмотреть все до мелочей: темные штрихи ресниц, густые изогнутые брови, каждую прядь во взъерошенной челке, тонкую морщинку на лбу, ямочки в уголках губ. Ей нравились его губы: нижняя была более пухлой, и они всегда были чуть темнее, чем полагалось, словно он только что с кем-то целовался. Чертов красавчик. Она скользнула взглядом ниже, по шее, выступающей из ворота черного джемпера, на которой была заметна какая-то недавняя ссадина, по груди, едва заметно вздымающейся от мерного дыхания, и остановилась на руках. Что ж, стоило признать: у Джеймса Поттера невыносимо красивые руки, а Лили очень падка на такие вещи. Но это, разумеется, не причина, чтобы сердце начинало зашкаливать, и не причина краснеть, как девочка, застигнутая за каким-то стыдным занятием, когда он вдруг опустил голову и встретился с ней взглядом.
Ей показалось, что она увидела искорки веселья в его глазах, когда он понял, что она смотрела на него.
Тем не менее, Поттер предпочел сделать вид, что ничего особенного не случилось. Так оно и было, напомнила себе Лили.
- Зря столько продумывали, - неохотно сказал Джеймс. – Это был просто гениальный путь.
- Если хочешь, пробежимся.
- Поздравляю, Эванс. У тебя еще осталась способность издеваться.
- А ты, я смотрю, просто горишь желанием вылететь из Хогвартса перед самым выпускным.
Одним точным движением Джеймс катнул свою палочку вперед, и она, замедляясь, остановилась ровно на середине коридора. Теперь им доставалось одинаково света, и он мог видеть Лили так же, как и она его. Ей показалось, что теперь глаза Джеймса вмиг стали темнее.
- Ты знала, на что шла. С самого начала.
- Дело не в этом.
- А в чем, черт побери, все дело, Эванс?
- В том, что раньше это звучало примерно как «может быть, нас исключат». А теперь «может быть, нас НЕ исключат». Вот, в чем все дело, - Лили замолчала на миг, и язвительно прибавила, - Поттер. Давай, скажи, что я не права.
Но он промолчал, упрямо глянув на нее из-под нахмуренных бровей, и демонстративно отвернулся.
Лили тяжело вздохнула и опустила голову, уткнувшись лбом в скрещенные на коленях руки. Вдобавок ко всему, ее терзала смутная мысль о том, что все было зря. Джеймс не знал, что одного ингредиента все-таки не хватает. Лили не знала, выдержит ли она еще одно опасное приключение, и не убьет ли ее Джеймс, когда узнает об этом. Кроме того, она никак не могла сварить зелье прямо сейчас, даже если бы у нее был этот последний ингредиент. Согласно инструкции, его следовало принимать каждый день в течение целой недели до полнолуния, причем не позднее трех часов после приготовления, а значит, сейчас просто было не время. Если то, что предположил Джеймс, правда, и они не смогут больше выбираться ночью, возникнет очередная Большая Проблема.
Она понятия не имела, сколько они уже просидели здесь, а спрашивать не хотелось. Лили не собиралась разговаривать с этим заносчивым болваном. Судя по тому, что она чертовски продрогла, они провели в этом Мерлином забытом потайном ходе уже несколько часов. По-прежнему сильно хотелось есть. Разговоры и шаги за картиной постепенно стихли, и теперь здесь царила угнетающая и немного зловещая тишина, нарушаемая лишь негромким писком и мышиной возней в дальнем углу.
Они сидели на голых камнях, и постепенно Лили начала чувствовать, что всерьез замерзает. А этот осел даже не догадался наколдовать что-нибудь теплое, или там… поймать и трансфигурировать мышь в роскошный ковер, который придется подстригать каждый месяц. Или, например, обнять ее. А что? Тоже хороший вариант. Или нежность включается у него только в зазеркалье? Они одни заперты за этой дурацкой картиной на всю ночь, он вполне мог бы воспользоваться этим, чтобы, скажем, успокоить и отвлечь ее. И Лили была не то, чтобы против – поцелуи очень хорошо отвлекают.
Она совершенно неосознанно вскинула взгляд и вздрогнула. За ней внимательно наблюдали серьезные карие глаза.
Сердце забилось сильнее.
- Замерзла? – тихо спросил Джеймс, в раздумьях покусывая губы.
Словно прочитал ее мысли. Лили смогла лишь кивнуть, парализованная томительным предчувствием того, что сейчас произойдет, и неотрывно следя за его развратными губами.
Он вздохнул, медленно поднимаясь и разминая затекшие ноги. А потом одним движением стянул через голову джемпер и швырнул его Лили.
Она автоматически поймала его, сжав в пальцах мягкую ткань.
Лили была готова к чему угодно… Но не к этому. Палочка, лежащая между ними, тускло светилась в темноте, рисуя мягкие тени на его теле. Неяркий свет вычерчивал фигуру Джеймса, каждую мышцу, стройный мальчишеский торс, выдававший в нем квиддичного игрока, широкие плечи, тонкие изогнутые ключицы и ямки над ними, сильные руки, которые до этого все время скрывали свитера и рубашки. Лили внезапно вспомнила все, о чем шептались девчонки вечерами за задернутым пологом, и ее накрыла жаркая удушливая волна. Все это было чем-то неизведанным и запретным, все эти ощущения, то, как реагирует на него ее собственное тело. Она медленно скользила по нему взглядом из-под ресниц, спускаясь ниже, по груди, животу к темной дорожке волос, спускающейся вниз и исчезающей за пряжкой ремня. Она спохватилась и вскинула глаза. Джеймс, как ни в чем не бывало, уселся обратно, не отрывая от Лили прямого дерзкого взгляда, с каким-то мрачным удовлетворением наблюдая за ее реакцией.
Это была нечестная психологическая атака.
- Одевай, - даже хриплый голос прозвучал по-другому, необыкновенно волнующе.
Лили, казалось, забыла, как дышать.
Она молча натянула тонкий джемпер, больше всего на свете желая, чтобы он отвернулся. Но он продолжал гипнотизировать ее, заставляя лоб покрываться испариной. Джемпер был горячим от его тела, и насквозь пах Джеймсом.
Это было даже лучше, чем объятия. В сотни раз лучше.
- Ты замерзнешь, - пробормотала Лили, пряча глаза.
- Ерунда.
Как там говорила Инесса? Молод и горяч? Лили поежилась от странного ощущения, туго стискивающего ее внутренности. Еще минуту назад она умирала от холода, а теперь ей было невыносимо жарко.
Полчаса спустя, видимо, устав от тягостного молчания, Джеймс задумчиво спросил:
- Слизнорт может догадаться, для какого зелья нужны украденные ингредиенты?
Какого черта? Лили потерла лоб горячей рукой. Как он может думать о Слизнорте, находясь от метре от нее? Сидя напротив, нахально рассматривая ее, будучи без свитера – думать при этом о зельях? Лили, рассеянно теребя рукава черного джемпера, бросила на него раздраженный взгляд и тут же снова опустила глаза. Он никогда не задавал подобных вопросов. Было ли дело в том, что он прочитал ее курсовую несколько часов назад, или в том, что он не хочет неприятностей Люпину? Ремуса вполне могут обвинить в потворничестве, если кто-то узнает об Аконитовом зелье. Только Поттер как-то поздновато спохватился.
- Нет, - сказала Лили, не поднимая глаз. - Зелье слишком существенно изменено, слишком много в нем всего, кроме основных ингредиентов. Из всего того, что мы стащили, в разных комбинациях можно сварить десяток разных зелий, причем совершенно бессмысленных и не связанных между собой.
Джеймс удовлетворенно кивнул. Лили так и не поняла, зачем ему это.
Пока все ее мысли крутились вокруг вопроса, откуда у него ссадина на шее, вокруг того, каким, интересно, одеколоном он пользуется, чтобы так сногсшибательно пахнуть, вокруг того, что наверняка утром она вся будет пахнуть точно так же, как он: ее одежда, ее кожа и волосы, - пока она обдумывала все эти важные вопросы, Джеймс размышлял о том, что сказать учителям, чтобы их не заподозрили. Время от времени он озвучивал свои идеи, но Лили отмалчивалась. Она слишком устала, чтобы играть в такие игры: оба прекрасно понимали, что шансов ноль.
- Что, если просто упереться и все отрицать? Если мы не сможем доказать, что не были этой ночью в лаборатории, пусть кто-нибудь попробует доказать, что мы там были. Черта с два у них получится!
По правде говоря, Лили тоже думала об этом, как о самых крайних мерах.
- В любом случае, нам конец, - подытожила она, откидываясь назад и закрывая глаза.
- Подождем до утра.
И они ждали, сидя в разных концах маленького темного коридорчика. И в этом не было ни капли романтики.
***
Чтобы войти в Большой Зал на завтрак, Лили потребовалось собрать в кулак всю силу воли.
Они с Джеймсом выбрались из потайного хода, который открывался неподалеку от больничного крыла, около восьми часов утра: как раз в это время толчея в холле достигала своего пика, и у них легко получилось незаметно влиться в толпу студентов, спешащих на завтрак. Лили старалась идти, не поднимая головы, но, несмотря на это, не могла не заметить странные взгляды и перешептывания гриффиндорцев, которые встречались ей на пути. Сердце глухо стучало в ушах. Единственным вопросом, который ее мучил, был: сколько еще человек сегодня не было на месте, кроме них с Джеймсом? На полпути к дверям Зала она столкнулась с Алисой. Из-за ее спины встревожено выглядывал заспанный Хейли.
- Где ты была, гоблин тебя задери? – горячо прошептала подруга. Она была не на шутку взволнована и испугана, но еще до того, как Лили успела спросить, что случилось, Алиса схватила ее за руку и потащила сквозь толпу в Большой Зал.
Творилось что-то странное. Хогвартс гудел, как растревоженный улей, предвкушая большой скандал. Тут и там слышались взволнованные шепотки, кто-то говорил в полный голос: все обсуждали взлом закрытой лаборатории профессора Слизнорта. О том, что преподаватели подняли всех посреди ночи, Лили услышала, еще не дойдя до своего места за столом Гриффиндора. Когда все, наконец, расселись, гул немного стих: подали завтрак. Только тогда Лили решилась осторожно взглянуть на преподавательский стол из-за плеча Алисы.
Профессора Слизнорта не было на месте, и Лили нахмурилась, гадая, чем он сейчас занимается. Место директора Школы также пустовало. Флитвик что-то горячо обсуждал с профессором МакГонаггал, по лицу которой ничего нельзя было понять. Между ними на столе лежал кусок пергамента, от которого Меневра не отводила пристального взгляда. Спустя секунду профессор Синистра, преподаватель Астрономии, наклонила к ней и что-то прошептала, а в следующий миг, Лили могла поклясться, она встретилась с профессором МакГонаггал глазами.
Лили мгновенно отвернулась, резко возвращаясь за шумный стол Гриффиндора. Сердце неистово стучало в груди: преподаватели говорили о ней! За столом громко обсуждались ночные события, но голоса сокурсников едва проникали в сознание Лили. С трудом собрав разбегающиеся мысли, она легонько толкнула под локоть Алису, и спросила уголком рта:
- Что случилось ночью?
Алиса окинула взглядом стол, удостоверившись, что за ними никто не наблюдает, и еле слышно ответила:
- Нас подняли с постелей, было около трех часов ночи, по-моему. Собрали в гостиной, и профессор МакГонаггал начала читать фамилии по списку, проверяя, все ли на месте. Мы ничего не знали до самого утра, гадали, что могло случиться. Мы очень волновались за тебя. Уже утром узнали все у ревенкловцев, Флитвик сказал своим.
Лили невидящим взглядом уставилась в свою тарелку. Все было так, как они и предполагали, а значит, шансов выкрутиться практически нет. Они с Джеймсом так и не придумали вразумительного объяснения, никто не мог подтвердить, что они находились не в лаборатории, а значит, ничто не помешает преподавателям обвинить их в воровстве.
- И самое интересное, что не поймали никого из слизеринцев, - добавила Алиса, и, когда Лили подняла на нее круглые глаза, пожала плечами. – Так говорят. Расскажешь мне, что происходит, Лили? Где ты была?
Лили лишь помотала головой, шепнув «не сейчас».
- У тебя паутина в волосах, - Хейли перегнулся через стол, отряхнув ее волосы. Лили смущенно посмотрела на Алису, которая удивленно приподняла брови.
Никто толком не ел: все продолжали обсуждать ночные события. Лили замечала, что на нее то и дело кидают любопытные взгляды, а то и смотрят в открытую. Мэри Макдональд, сидящая в трех местах от нее, несколько раз спросила у Лили, почему ее не было в гостиной этой ночью, но Лили проигнорировала вопрос, сделав вид, что не слышит, поглощенная завтраком. И все же, не обращать внимания на то, что тебя обсуждают, было сложно. Инесса вслух строила предположения о том, что грозит теперь тем, кого не было в гостиных, и каким же надо быть неудачником, чтобы попасться именно в ту ночь, когда взломали лабораторию. Лили заметила, как дрогнула вилка в руке Алисы, но прежде чем она успела что-то сказать, Алиса прервала разговор с Фрэнком и повернулась в сторону Инессы, нарочито громко сказав:
- Да, но Джеймса Поттера тоже не было ночью в гостиной.
Инесса прервалась на полуслове и опасно прищурилась. Все посмотрели туда, где сидели мародеры. Место Джеймса пустовало. Лили нахмурилась, прикидывая, заходил ли он вообще в Большой Зал сегодня. Они вместе зашли в холл, но потом, когда она встретила ребят, мысли Лили переключились совсем на другое. Куда он подевался? Мародеры, склонившись друг к другу, о чем-то горячо спорили. Питер был бледен, как мел, его тарелка была пуста. Лили заметила, как зол Рем – было непривычно видеть его таким рассерженным. Он что-то втолковывал Сириусу, а потом поднял голову и встретился глазами с Лили. Она поспешила отвернуться.
- Думаю, Джеймс сможет выкрутится, - сказал Грей Гарнер, намазывая тост джемом, – ему это не в первой.
- Ну конечно, зато МакГонаггал снимет с факультета огромное количество баллов, если вспомнить, сколько человек с Гриффиндора гуляло вчера ночью. И не видать нам Кубка, как своих ушей, - зло сказала рыжая девочка с шестого курса, и многие ее поддержали. Лили окинула стол быстрым взглядом. Если их с Джеймсом не исключат, то половина факультета отвернется от них до самого конца учебного года. Но сейчас ее больше заботило другое: сколько человек с Гриффиндора гуляло вчера ночью?
- Зато слизеринцы как всегда вышли сухими из воды, - сказал Фрэнк Лонгботтом.
- Точно, - уверенно кивнул Гарнер. – Именно это выглядит самым странным во всей этой истории.
- Всем понятно, что это, например, не может быть Лили Эванс, - вклинилась светловолосая пятикурсница Хлойя, и все одобрительно закивали.
Лили вздрогнула, услышав свое имя, но промолчала.
- Говорят, украли множество ингредиентов для незаконных зелий, - сообщила Алиса. – Кому это нужно, кроме этих слизеринских змей? Да и кто, кроме них, мог знать об этой лаборатории?
- Вы не думаете, что Слизнорт сам выгораживает своих?
- А вдруг все было как в прошлый раз? – округлила глаза Хлойя. – Вдруг кто-то из наших просто был под Империусом?
Лили громко фыркнула, так, что все уставились на нее.
Они продолжали строить предположения, одно невероятнее другого, так что скоро Лили перестала прислушиваться к разговору, с головой погрузившись в свои мысли. Она ожидала окончания завтрака с внутренним трепетом. Пока преподаватели и словом не обмолвились о произошедшем; она думала, что все ждут Дамблдора, но когда остатки еды исчезли с тарелок, со своего места поднялась профессор МакГонаггал, и Лили поняла, что ошиблась. Разговоры в Большом Зале стихли. Несколько сотен глаз смотрели на МакГонаггал, застывшую, словно изваяние, с жадным ожиданием во взглядах. Лили отдала бы все на свете, чтобы сидеть так же, как другие, и смотреть на нее с любопытством, а не с тревогой и страхом.
- Старосты, сегодня после обеда я жду вас в Зале Заседаний. Вы будете освобождены от уроков в послеобеденное время. Мистер Поттер, мистер Петтигрю, мистер Шон, мисс Эванс, мисс Митч и мистер Маккензи, прошу подняться ко мне в кабинет. Все остальные могут идти на занятия.
Лили почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз. Сара, Дэвид? Брайан?!
***
Кабинет профессора МакГонаггал был под стать своей хозяйке: выдержанный в строгом стиле, аккуратный, очень чистый. В нем не было ничего лишнего. По периметру стен высились книжные полки, около окна, занавешенного тяжелыми бархатными портьерами, стоял письменный стол. На полу – неброский ковер. Лили никогда не была здесь, но на то, чтобы привыкнуть к обстановке, у нее ушло пять минут – здесь даже не за что было зацепиться взглядом, как, например, в кабинете у директора. Сбоку от стола стояло несколько кресел, в которых сейчас сидели деканы факультетов, напряженно оглядывая собравшихся. Из-за спины профессора Слизнорта выглядывал Филч, жадно впиваясь в студентов взглядом маленьких прищуренных глаз.
Лили шагнула в кабинет последняя, пытаясь унять колотящееся в горле сердце и оглядываясь по сторонам. Питер Петтигрю нервно перетаптывался с ноги на ногу, его глаза бегали, выдавая его волнение с головой. Складывалось ощущение, что Питер не понимает, как он здесь оказался. Лили подумала, что наверняка теряешь всю свою уверенность, когда рядом нет сильных и умных друзей, на которых можно рассчитывать. Она отвернулась. В стороне от Петтигрю бледная, как смерть, молчаливая Сара Митч вцепилась в рукав Дэвида. Когда Лили входила в кабинет, Сара бросила на нее полный отчаяния взгляд, и Лили стало совсем не по себе. Было очевидно, что этим двоим тоже нечего сказать профессору МакГонаггал. Лили стала боком к ним, чтобы не видеть испуганных лиц, и попыталась не думать о том, что они с Джеймсом подставили всех, кто находился сейчас рядом с ними. Она скользнула взглядом по преподавателям. Профессор Слизнорт растерянно улыбнулся ей.
Наверное, если бы Алиса во время завтрака перечислила ей, кого не было ночью в гостиных, она бы не была так шокирована теперь. Лили чуть повернула голову и посмотрела на Брайана. Он поймал ее взгляд и тут же отвел глаза.
Джеймс ворвался в кабинет позже всех, когда МакГонаггал уже начала нетерпеливо постукивать пальцами по столу. Он извинился, быстрым взглядом внимательных глаз окинул присутствующих, ненадолго задержавшись на Саре и Дэвиде, а потом стал вместе со всеми так, чтобы видеть Лили. Они обменялись многозначительными взглядами. Было заметно, что Джеймс тоже немало удивлен собравшейся компанией.
- Все вы, несомненно, догадываетесь, зачем мы здесь собрались, - начала МакГонаггал. Ее взгляд, обводящий взволнованные лица одно за другим, не предвещал ничего хорошего. – Этой ночью кто-то проник в лабораторию профессора Слизнорта, вход в которую для студентов строго запрещен. И у нас есть все основания полагать, что нарушитель или нарушители находятся сейчас в этом кабинете.
Повисла неприятная тишина, во время которой МакГонаггал продолжала строго оглядывать собравшихся. Флитвик заерзал в своем кресле. Сара Митч всхлипнула, заставив всех вздрогнуть.
- Надеюсь, вы понимаете, насколько серьезно то, что произошло. Украдены несколько весьма опасных составляющих зелий, запрещенных к применению студентами. Не так ли, профессор Слизнорт?
- Именно так, Миневра, именно так, - закивал Гораций Слизнорт. Он выглядел раздосадованным и растерянным, каким Лили никогда не приходилось видеть его прежде. – Не понимаю, кому потребовалось…
Он продолжал что-то бормотать себе под нос, совершенно сбитый с толку.
- У вас есть шанс признаться сейчас, пока все не зашло слишком далеко, - сухо сказала МакГонаггал, поправляя очки.
Воцарилась тишина, прерываемая громким тиканьем настенных часов. Лили бросила осторожный взгляд на Джеймса. Он стоял, засунув руки в карманы, смотрел прямо перед собой и выглядел так, словно совершенно не имеет отношения к тому, что здесь происходит. Самой же Лили казалось, что она где-то не здесь, словно она видит себя и всех остальных со стороны. Страх пульсировал в груди третьим сердцем. Ей казалось, что при первом же взгляде на ее лицо профессор МакГонаггал сразу же обо всем догадается. Голос декана доносился как сквозь вату; а, может быть, просто было слишком душно?.. Она боялась, что из-за нарастающего гула в ушах скоро перестанет вообще что-либо слышать.
- Что ж, раз желающих нет, мы готовы выслушать каждого из вас, - произнесла МакГонаггал. Судя по всему, она с самого начала считала бессмысленной идею с добровольным признанием. – Надеюсь, у вас найдется приемлемое объяснение тому, почему вы не были этой ночью в своих гостиных. И, смею вас заверить, вам придется сильно постараться, чтобы убедить нас в этом. Мы не уйдем отсюда, пока не найдем виновного, сколько бы времени для этого не потребовалось.
Она отклонилась чуть назад, поджав тонкие губы и обводя взглядом застывших перед столом ребят. Словно хищная птица, выбирающая жертву.
- Прошу вас, мистер Шон.
Дэвид вздрогнул и, сглотнув, обвел взглядом ребят, словно ища поддержки.
Он молчал целую вечность. Раздражающе громко тикали настенные часы. Профессор МакГонаггал, не отводя глаз, смотрела на него. Профессор Флитвик, тихо причитая себе под нос, качал головой. Сара громко судорожно вздохнула. Джеймс провел ладонью по лицу.
- Мы с Сарой, - наконец сказал Шон охрипшим дрогнувшим голосом, - мы не были в гостиной, потому что… Потому… Потому что…
Лили заметила, как Филч с мерзкой улыбочкой наклонился ближе, жадно ловя каждое слово.
- Да, мистер Шон? – поторопила профессор МакГонаггал.
- Мы были… мы…
- Где вы были, Дэвид? – воскликнула профессор Стебль.
- У нас было свидание, ясно? – не выдержав, вмешалась Сара. По ее лицу было видно, что она вот-вот разрыдается. Дэвид торопливо закивал. – Мы были в пустом классе на седьмом этаже, в том, который как раз напротив картины с безумными танцующими троллями.
- Кто-нибудь может это подтвердить? – спросила МакГонагалл.
- Тролли? – саркастично выпалила Сара.
- Мисс Митч, я надеюсь, вы отдаете себе отчет в серьезности ситуации? Мы не ждем от вас веской причины находиться вне гостиной, потому что прекрасно понимаем, что никаких причин не было. Но если вам не удастся убедить нас в том, что вы были именно в том классе именно во время взлома лаборатории, всю вину повесят на вас. Вы понимаете, какое наказание вас ждет?
Лили вспомнила высказывание Инессы о неудачниках. Ей показалось, что МакГонаггал сейчас думает примерно о том же.
- Да, профессор, - сокрушенно выдохнула Сара.
- Никто не может подтвердить, профессор, - сказал Дэвид.
На какое-то время в кабинете повисла тишина.
Во время этой паузы Лили боролась сама с собой. Она прекрасно помнила коридор с картиной танцующих троллей. Она вдоволь насмотрелась на них во время своего прошлого дежурства. Тогда Сара и Дэвид уговорили ее пустить их в этот заброшенный класс – разумеется, она пошла им навстречу. Судя по всему, тоже самое произошло и этой ночью, потому что добраться до этого класса минуя пост старосты невозможно. А значит, был человек, который мог это подтвердить.
- Ремус Люпин может, - тихо сказал Джеймс. Все взгляды обратились на него, но он продолжал стоять как ни в чем не бывало, словно его просто позвали полюбоваться на казнь малолеток. Он смотрел прямо в глаза МакГонаггал и разговаривал только с ней.
- О чем вы, мистер Поттер?
- Пост Рема прямо в этом коридоре. Однажды эти двое уже попались, и в тот раз Люпин промолчал. Это место совсем недалеко от нашей гостиной, профессор, и это единственный пустой класс на всем седьмом этаже. Думаю, в следующий раз они снова выбрали его, и никак не могли пройти мимо Рема - он сможет подтвердить, что они были там во время нападения на лабораторию.
- Джеймс! – зашипела Сара, но он не отреагировал.
МакГонаггал с секунду не мигая смотрела ему в глаза.
- Мистер Поттер, вы осознаете, в какое положение только что поставили своего друга?
- Да, профессор.
Она тяжело вздохнула и устало потерла пальцами веки. Сейчас профессор МакГонаггал выглядела так, словно на ее плечах лежал тяжелый груз. Лили представляла, о чем она думала: в попытках спасти свою шкуру ее студенты готовы на что угодно, даже на предательство лучших друзей. Но это было не так, совершенно не так. Джеймс изо всех сил выгораживал пятикурсников. Лили подумала, что он тоже чувствует вину перед ними.
- Почему молодежь предпочитает устраивать свидания в таких странных местах? – пробормотала профессор Стебль себе под нос, но все ее прекрасно расслышали.
- Потому что Астрономическая башня снова залита дождем, Помона, - рассеянно отозвался Слизнорт.
- Мисс Эванс, вы, если не ошибаюсь, тоже дежурите в этом коридоре? – спросил Флитвик.
Лили вздрогнула от внезапности вопроса.
- Да, профессор, я дежурю там же, - голос прозвучал хрипло оттого, что она слишком долго молчала. Лили прокашлялась.
- Вы можете подтвердить, что мистер Шон и мисс Митч приходили в этот класс в ваше дежурство?
- В ее дежурство мы туда не ходили, - мигом выпалила Сара.
- Если вы Люпину не доверяете, тогда кому? – возмутился Джеймс.
- Мистер Поттер, держите себя в руках, - строго сказала МакГонаггал.
- Сириус и Питер тоже могут подтвердить: Рем говорил нам о том, как они попались в первый раз. Мы это обсуждали.
Лили бросила взгляд на Питера, но тот молчал, стоя в стороне.
- Вы и ваши друзья, мистер Поттер, не образец честности и правильности, - отчеканила МакГонаггал.
- А Эванс, значит, образец…
- Да, они были там во время моего дежурства, - громко сказала Лили, перекрывая поднявшийся шум. Все обернулись к ней. – Они там были, и я разрешила им пробыть в этом классе до утра.
Воцарилось молчание. Профессор Стебль и профессор Флитвик переглянулись. Слизнорт смотрел на нее со странным чувством в глазах, и Лили могла предположить, что это одобрение или еще что-то в этом роде. МакГонаггал молчала какое-то время, напряженно размышляя, а затем перевела взгляд на Сару и Дэвида.
- Что ж, хорошо, - она постучала пальцами по столу. – С этим разобрались. Вы двое можете идти. Наказание я назначу вам позже, после разговора с мистером Люпином. Свободны.
Они направились к двери. Сара, обернувшись напоследок, вяло улыбнулась Лили.
Несмотря на то, что положение дел было весьма плачевным, после ухода Шона и Митч Лили почувствовала колоссальное облегчение. Если бы они не смогли выкрутиться, совесть мучила бы ее до конца жизни. Их осталось четверо: Питер и Брайан, которые за все время не проронили ни единого слова, и они с Джеймсом. Лили судорожно вдохнула, гадая, кто будет следующим.
- Круг подозреваемых сужается, - сообщила МакГонаггал, озвучивая мысли Лили. – Мистер Петтигрю, ваша очередь. Расскажите нам, где вы были прошлой ночью.
Она посмотрела на него поверх своих очков, и Питер съежился под этим взглядом.
Лили подумала, что то, что Петтигрю тоже поймали, само по себе было довольно странным – именно то, что поймали его одного, без Сириуса и остальных. Ей с трудом верилось, что Питер мог совершить что-то в одиночку. С другой стороны, преподавателям не казалось это необычным: в комнате сейчас находился Джеймс Поттер, и ни у кого из них, наверное, не возникало сомнений, что эти двое, как всегда, заодно.
- Мы с Джеймсом были в потайном ходе на третьем этаже, - быстро сказал Питер, и Лили вздрогнула, с недоверием посмотрев на него. – Пытались выяснить, куда он ведет. Это заняло у нас всю ночь.
Все это немного напоминало отрепетированную заранее речь; впрочем, наверняка так оно и было. Джеймс обернулся так резко, что Питер отшатнулся от него. В глазах Поттера отразился такой шок, что у Лили не осталось сомнений: он не ожидал такого поворота, он не был к нему готов. Она занервничала. Что происходит?
- В каком еще потайном ходе, мальчишка? На третьем этаже нет никаких потайных ходов! – скрипучим голосом заявил Филч, слезящимися глазами впиваясь в Питера. – Отродясь не было!
- Есть один, о котором вы не знаете, - прямо сказал Питер, глядя на него. Лили видела, как он сжимает и разжимает кулаки.
- Этого не может быть, - отрезал Филч.
- Мистер Поттер, - профессор МакГонаггал выжидательно посмотрела на Джеймса.
Джеймс колебался. Он бросил быстрый взгляд на Лили.
- На третьем этаже есть потайной ход, - осторожно подтвердил он.
- Мы нашли его не так давно, - добавил Питер. – Случайно. Теперь хотели проверить, куда он ведет. Он слишком длинный, мы так и не дошли до конца.
- То есть вы утверждаете, что были там всю ночь? – уточнила МакГонаггал, игнорируя возмущенное шипение Филча.
- Да, профессор, - кивнул Питер.
- Вы сможете это доказать?
Повисло молчание. Лили смотрела на этих двоих и не могла поверить в происходящее. У нее просто в голове не укладывалось: Питер вытаскивал из дерьма своего друга, скармливая профессорам правдоподобную историю про потайной ход, о котором не знает Филч, а Джеймс стоял рядом и молчал. Казалось, у него в голове развернулось настоящее сражение. Он напряженно думал, и Лили догадывалась, о чем. Им поверят; в таком случае, она единственная из всех останется без алиби, а это чертовски, чертовски плохо.
Все стремительно выходило из-под контроля.
МакГонаггал выжидательно смотрела на парней.
- Нас никто не видел, профессор, - сокрушенно сказал Питер. Его голос дрогнул. – Мы не сможем доказать, что были там. Разве что свежие следы будут являться доказательством. Там толстый слой пылищи на полу.
- Мы можем показать этот потайной ход, - четко сказал Джеймс, - мистеру Филчу. Чтобы не было вопросов.
Издевательские интонации в его голосе заставили Филча покраснеть от злости. Лили, похолодев, смотрела на Джеймса и не верила своим ушам. У него есть какой-то план, или он спасает свою задницу?
Профессора переглянулись. Они все еще не были до конца убеждены, и свежие отпечатки обуви на полу не будут являться для МакГонаггал доказательством, все это прекрасно понимали. Все было слишком сложно для того, чтобы она отпустила их просто так. Тем более, из всех собравшихся подозрение больше всего падало на Поттера. МакГонаггал постучала пальцем по столу, явно сбитая с толку.
- Минерва, мы ведь хорошенько проверили вчера весь замок, - задумчиво сказал Флитвик, и МакГонаггал в надежде повернулась к нему. – Ни в одном классе, ни в одном известном нам потайном ходе не было обнаружено ни души, кроме разве что мистера Шона и мисс Митч, которых поймал мистер Филч. Как вы думаете, то, что мальчики находились в потайном ходе, не известном нам, не объясняет того, что мы их не нашли?
- У нас нет оснований полагать, что мы кого-то упустили, - примиряющее добавила профессор Стебль.
- Тем более попасть из лаборатории на третий этаж весьма проблематично, - сказал профессор Слизнорт. Лили посмотрела на него. Большую часть времени он молчал, переживая пропажу, а сейчас его глаза были полны святой уверенности. – Я прибыл на место довольно быстро, не прошло и десяти минут. Мы никак не могли бы разминуться со взломщиками, вчера мы обсуждали это с профессором Дамблдором. У них был единственный путь – в направлении холла, а оттуда, если не ошибаюсь, до третьего этажа не близко. Вы бы успели их задержать.
- Только если взломщикам не был известен еще какой-нибудь потайной ход, - проницательно заметила МакГонаггал.
У Лили что-то перевернулось внутри.
- Минерва, это уже паранойя! – воскликнул Флитвик, подпрыгнув в своем кресле.
- Вы слишком защищаете их, профессор Флитвик, - сообщила МакГонаггал, нахмурившись. Лили прекрасно понимала, что ей совсем не улыбалось сделать крайними собственных студентов, но слишком зыбким в ее глазах выглядело это оправдание с тем, что «мы же их не поймали». Тем более, если речь шла о Поттере, на выходки которого она достаточно насмотрелась за семь лет. – Как по-вашему, кто в таком случае взломал лабораторию? Мисс Эванс?
- Мы должны быть увлечены поимкой виновных, Миневра, а не тем, кого сделать виноватым, - покачал головой Флитвик.
- Мисс Эванс мы тоже не обнаружили в замке, не так ли? – вдруг сказала профессор Стебль.
Все замолчали.
Лили побледнела. Все взгляды обратились на нее.
- Как вы объясните это, если утверждаете, что мы никого не упустили при проверке замка? – обратилась МакГонаггал к деканам.
Они молчали. Лили поняла, что положение для Джеймса становится все хуже – сейчас единственной спасительной ниточкой для него было то, что сказал Флитвик. То, что их не поймали, служило подтверждением тому, что они были в этом тайном ходе на третьем этаже во время взлома лаборатории. Но если не поймали кого-то еще… Эта теория таяла на глазах.
- Это очень легко объяснить, - вдруг заявил Брайан.
Он молчал на протяжении всего разбирательства, и, кажется, преподаватели успели забыть о его присутствии. Профессор Слизнорт, который сидел ближе всех, непонимающе повернулся к нему. Брайан подошел и стал рядом с Лили, взяв ее за руку. Она вздрогнула, когда его холодные пальцы переплелись с ее, но даже не нашла в себе сил повернуть голову и посмотреть на него. Она совершенно перестала понимать, что происходит, и в какие игры играют стоящие перед столом парни. Джеймс смотрел на Брайана, опасно прищурившись, словно решая, убить ли его на месте или подождать немного.
- Вы не могли поймать Лили, потому что нас с ней вообще не было в замке этой ночью.
- Простите? – искренне изумилась МакГонаггал.
Под прицелом обращенных на него взглядов Брайан снял со спины рюкзак и, покопавшись, извлек из него пучок каких-то тусклых мокрых цветов. Они что-то смутно напоминали Лили, но сейчас она ни за что не смогла бы вспомнить, что это. Профессор Стебль охнула, с нежностью глядя на тонкие, почти прозрачные листья.
- Это Заунывники, - сказал Брайан, демонстрируя растения в руках. Лили вздрогнула, услышав название. – Их можно собрать только ночью в определенные дни лунного цикла, верно, профессор Стебль?
Та закивала, подтверждая его слова.
- Мы рассчитали, что они будут цвести сегодня, завтра и послезавтра. Это чистейшее совпадение, что мы решили отправиться за ними сегодня же – посмотрите, листья еще свежие, хотя уже через пару часов они завянут. Из них получается сильная Успокоительная настойка, а я случайно услышал, что у мадам Помфри закончились запасы. Она сетовала на то, что теперь их нигде не достать.
Несколько минут МакГонаггал молча обдумывала только что услышанное. Лили казалось, что она искала лазейку в слаженном рассказе Брайана.
- Но мы запираем входные двери на ночь, мистер Маккензи.
- Мы ушли слишком рано, - мгновенно отозвался Брайан. – До восьми часов. Двери еще были открыты.
Это было самое безупречное алиби из всех, которые сегодня услышала Лили. Она крепче сжала его руку, и Брайан незаметно ободряюще глянул на нее.
- Но мне казалось, вы бросили курсы колдомедицины, мисс Эванс? – вдруг вспомнила профессор Стебль, взволнованно глядя на Лили. – Поппи говорила мне о вас. Вы перестали там появляться, и она была очень расстроена.
- Вы бросили курсы? – удивленно воскликнула МакГонаггал. Слизнорт выпрямился в своем кресле, не сводя ошарашенных глаз с Лили, и ей захотелось провалиться сквозь землю. Почему тайное становится явным всегда в самый неподходящий момент? – Давно?
- Пару месяцев назад, - ответила Лили, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. Пока нет причин для паники, она никому ничего не должна. – Я действительно бросила курсы, но я не понимаю, какое отношение это имеет…
- С какой стати вам оказывать такую услугу мадам Помфри, если вы больше не ходите на курсы? Она говорила, что вы ее очень обидели своим пренебрежительным отношением, - заявила Стебль.
- Пренебрежительным отношением? – задохнулась Лили.
- Вы перестали здороваться и делали вид, что не замечаете ее. За все то время, что прошло, – два месяца, говорите? – вы ни разу не обратились к ней напрямую. Даже за зельем, которое обычно у нее берете. Если бы у меня были такие скверные отношения с одним из преподавателей, я ни за какие коврижки не отправилась бы ночью в дождь собирать травы для Успокоительной настойки, которая является проблемой исключительно мадам Помфри, - отчеканила профессор Стебль.
Лили показалось, что ее просто припечатали к стене этими аргументами. Все было притянуто за уши: она никому не грубила, и при встрече отворачивалась мадам Помфри, а не наоборот. Но она не могла отрицать очевидного. То, что за Антиаллергическим зельем она больше не обращалась, сможет подтвердить даже профессор Слизнорт – она ведь отпрашивалась тогда с его занятия. А если сюда позовут мадам Помфри, та уж постарается отыграться за свое оскорбленное самолюбие, можно не сомневаться. Чокнутые старухи! Лили не понимала, почему профессор Стебль так на нее набросилась. Наверное, Лили просто не учла того, что Стебль и Помфри настолько близкие подруги, что одна перенимает на себя обиды другой.
- Скажите, Лили, зачем вам понадобилось собирать эти цветы? Ради чего? Была какая-то причина?– мягко спросил профессор Флитвик, судя по всему, уверенный в том, что у нее есть ответ.
Но ответа не было. Лили могла сказать, что собиралась помириться с мадам Помфри, попросить прощения и все в таком духе, но с учетом того, что она никак не могла спрятать рвущееся наружу раздражение, эта версия никого бы не убедила. А больше ничего не приходило в голову. Большие часы на стене громко отсчитывали секунды, заглушая биение ее сердца.
Однажды можно решиться пойти на риск. Но сначала нужно осознать, что в случае провала можно лишиться всего. Сейчас, стоя в этом кабинете, Лили вдруг с приглушенным удивлением поняла, что на этот раз ей не выпутаться. Раньше она думала, что фраза «вся жизнь пронеслась перед глазами» - это художественный прием… Казалось, время замерло: все, кто находился в кабинете, смотрели на нее, дожидаясь ответа. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем Брайан, по-прежнему крепко держащий ее за руку, спокойно сказал:
- Мы пошли вместе, потому что встречаемся. Это что, по-вашему, не веская причина?
