Глава 11. Малфой-мэнор. Часть 1
Пасхальные каникулы наступили неожиданно – еще вчера Гарольд диктовал самопишущему перу эссе по Травологии, а сегодня он рядом с Малфоем стоит на перроне вокзала КингсКросс, собираясь отправиться в Малфой Мэнор. Люциус и Нарцисса уже ожидали их, и после краткого представления и обмена дежурными приветствиями все вместе перенеслись порталом на территорию мэнора. В прошлой жизни Поттера мэнор был разрушен в самом начале войны, так что сейчас маг с интересом осматривался, невольно сравнивая дом со своими замками. Величественный особняк был намного меньше, чем замки Основателей, но в то же время выглядел намного уютнее. Вопреки ожиданиям, мэнор оказался очень светлым зданием. Гарольд вспомнил, что последний раз особняк перестраивали уже в восемнадцатом веке, когда уже не было необходимости в узких окнах-бойницах и запутанных коридорах с низкими потолками. Так что особняк Малфоев поражал воображение огромными залами без малейшего намека на поддерживающие потолок колонны, и не менее огромными окнами, которые кое-где занимали всю стену. Этот дом разительно отличался от замков основателей еще и тем, что в нем активно использовались расширяющий пространство чары, отчего изнутри он не уступал в размерах замку Слизерина.
Но в то же время Поттер почувствовал, что концентрация магии в этом месте была куда меньшей, хотя здесь жили поколения Малфоев. Все же кирпич, который был основным строительным материалом, использовавшимся при постройке мэнора, аккумулировал энергию намного хуже, чем природный гранит, из которого были построены замки. Но, прислушавшись к себе, Гарольд изменил поспешное мнение – если надземная часть перестраивалась неоднократно, то подземелья, видимо, стояли нетронутыми со времен заложения первого камня. Такая система позволяла лучше контролировать накапливаемую силу, и никаких казусов вроде двигающихся лестниц Хогвартса или меняющих свое положение комнат в замке Слизерина не случалось. На секунду даже промелькнула мысль о модернизации замка, но Поттер ее поспешно прогнал. Такую красоту рушить было жалко, да и неизвестно, как поведет себя магия, если разрушить носитель.
Все эти размышления фоном проносились в голове Поттера, пока он приводил себя в порядок после дороги.
За ужином они с Люциусом продолжили свои упражнения в казуистике. Все же встреча двух лордов, пусть одному из них и было одиннадцать лет, это всегда значимое событие. К тому же Люциусу было интересно узнать больше о друге своего сына, великом Гарри Поттере, который шокировал общественность тем, что поступил на Слизерин и стал лордом Поттером в столь юном возрасте. Тем более, что Северус настоятельно советовал присмотреться к первокурснику, ничем не поясняя подобный совет. Надо сказать, что юный Поттер не разочаровал Малфоя – он поддерживал беседу, умело избегая расставляемых ловушек, и со странно знакомой изящностью уводил разговор в сторону от опасных тем. Так что окончание трапезы несколько огорчило лорда, нашедшего в юноше остроумного собеседника.
Поттер же покинув столовую, едва сдержал вздох облегчения. Мысленно прокрутив в голове их с Люциусом разговор, он немного успокоился – ничего важного не сказал. Все же в словесных баталиях лорд Малфой его сильно превосходил. Гарольд грустно усмехнулся, вспоминая их вечерние посиделки возле камина на Гриммо, когда его знакомили с традициями и обычаями волшебного мира, вбивали в глупую гриффиндорскую башку этикет и основы дипломатии. Эти знания были бесполезны в условиях тогдашней войны, но все они надеялись на скорое ее окончание. Тем более, что эти уроки были приятным разнообразием между тренировками.
Вытащив из тумбочки блокнот, Поттер легко стукнул по нему палочкой, сообщая о своем прибытии.
Р: Ты как, волчонок?
С: Тебя там Малфой не убил, случаем?
Г: Не дождешься, Сири, я еще жив и здравствую. Хотя словесная баталия таки состоялась. Какие новости?
Р: Мне одна лиса на хвосте принесла, что Визенгамот зашевелился.
Г: Наконец-то! Я надеялся, что Амелия начнет раньше.
С: Ты имеешь к этому какое-то отношение?
Г: Анонимку и крысу в аврорат отправить несложно, если есть домовые эльфы.
Р: Стоп! Так, значит, собираются по делу Сириуса? Тогда понятно, почему такая секретность.
С: Гарри, ты с ума сошел, отправлять эту крысу в Министерство?!! Он же сбежит!
Г: Не из той клетки, в которую я его засадил.
С: А если выпустят?
Р: Думаю, Гарольд об этом позаботился, не так ли?
Г: Все-то ты знаешь, Рем. Если он покинет пределы Министерства, то портключ перенесет его в камеру в подземельях.
С: Хороший мальчик.
Г: Прибью!
С: Не страшно.
Г: Черте-что творится! Эта псина уже и смерти не боится.
Р: Не ссорьтесь.
С: Я со Смертью знаком, как и мы все. И что ее бояться? Милая женщина.
Г: Я ей это при встрече передам. Думаю, Сита будет рада. Ладно, я пошел. Мне завтра еще мэнор исследовать. А то Малфои расширением пространства не гнушаются, так что работы много.
С: Иди уже спать, трудяга.
Г: Бездельник!
Р: Не ссорьтесь...
Г: А мы и не ссоримся, правда, Бродяга?
С: Чистой воды правда!
Г: Сири, Рем, до завтра. Время связи обычное. И Рем, попробуй завтра у своей лисы узнать больше про действия Визенгамота.
Р: Постараюсь, милорд.
Г: А вот это уже перегиб, Лунатик.
Р: Прости, Гарольд.
С: Ага, он не хотел.
Г: Вы там вместе сидите?
Р: Нет.
С: Да.
Р: В разных углах комнаты.
Г: Сидите-сидите, я не против.
Закрыв на этом тетрадь, Поттер растянулся на огромной кровати и, медленно выдохнув, погрузился в транс. Надо было узнать, где именно хранит Люциус дневник, а также чем и как он защищен.
Сознание Поттера, невидимое и неощутимое, блуждало по темным коридорам мэнора, направляемое волей своего хозяина. В этом состоянии лучше всего ощущалась магия, которой был пропитан дом. Ведомый тонким ароматом знакомой силы, Гарольд петлял по коридорам, запоминая путь. Хотя, придя к своей цели, Поттер понял, что мог бы так не стараться – он пришел прямо к личному кабинету хозяина дома. Дверь в его видении буквально светилась от количества наложенных заклятий, которые все вместе составляли практически неразрывное полотно из переплетения магических каналов. Стены вокруг тоже светились, хотя и не так сильно. Проникнуть внутрь было практически невозможно, даже в таком виде, в каком сейчас пребывал Гарольд. Практически, но не абсолютно. Сконцентрировавшись, Поттер раздвоил поток сознания, отделив крохотную часть, способную лишь запоминать. Она проникла между магических линий, не потревожив ни одной.
Когда Гарольд почувствовал, что больше не в силах удерживать раздвоенный поток сознания, он вновь объединил их в один, после чего провалился в сон, предоставив подсознанию самому разбираться с здесь-там, я-он-он-я и прочими последствиями, там и здесь в одно мгновение и прочими последствиями столь рискованного поступка.
