Глава 14Простите, что так долго и так мало, но я постараюсь исправиться. Возможно, если будет время, я сегодня еще главку напишу. Но это если время будет(
_____________________________________
Если бы кто-нибудь сейчас случайно зашел в гриффиндорскую спальню мальчиков, то был бы поражен до глубины души весьма необычной картиной. Всегда спокойный и рассудительный староста Гриффиндора Ремус Люпин орал на своих лучших друзей, а именно, на Джеймса Поттера и Питера Петтигрю. Судя по всему, Люпин пытался донести до своих друзей ошибочность их действий, но вот какими словами он это делал…
Джеймс был просто в шоке. Он вообще уже перестал что-либо понимать. Сначала, в их спальню врывается Сириус и начинает обвинять его, затем их разговор быстро переходит в ссору с криками и маханиями палочкой… Вроде, ничего необычного, такое уже не первый раз было, но только почему же ему сейчас так плохо. Словно, он сделал что-то действительно ужасное. А еще и Рем словно с ума сошел.
Его размышления оборвала какая-то реплика Хвоста. Он даже не разобрал, что он конкретно сказал, но вот реакция Люпина на это потрясла. Парень так рявкнул на Питера, что тот отскочил назад, налетев на тумбочку. И наступила долгожданная тишина. Было слышно только хриплое дыхание Ремуса, который уже и сам устал от собственного крика, да стук капель – опрокинутые Питером чернила медленно стекали на пол. Образовавшаяся там небольшая лужица уже почти касалась свитков пергамента, которые тоже были сброшены с тумбочки неуклюжим испуганным гриффиндорцем. Еще пара капель, совсем немного, и свитки с работами будут испорчены. Но до них сейчас не было никому никакого дела.
– Лунатик, что сейчас случилось такого, что ты…– начал было Джеймс, пытаясь немного если не улучшить, то хотя бы прояснить обстановку. Не получилось. Ремус оборвал его, не дав закончить фразу.
– Что случилось? Ты хочешь знать, что случилось?– вкрадчиво поинтересовался он тихим, неестественно спокойным голосом. Хвост, наблюдавший за всем этим, неожиданно заметил, что сейчас Люпин очень похож на Сириуса. Те же интонации, та же мимика, те же суженые от злости глаза… Все-таки они за столько лет, сами того не замечая, переняли много привычек и повадок друг друга.
– Да, хочу,– упрямо произнес Поттер.– Можешь мне объяснить, что вы с Сириусом здесь устроили.
– А мы пытались объяснить, только ты не пожелал слушать.
– Тогда, может, повторишь еще раз, для меня?
– Зачем? Боюсь, я перенесу столкновение со стенкой не так хорошо, как Сириус,– эти слова зацепили Поттера, как будто кошка царапнула слегка по открытой ране. Вроде мелочь, но так больно!
– Ты можешь просто рассказать мне?– повторил Джеймс, демонстративно клада палочку на кровать.
– Слушай,– и Ремус поведал другу обо всех их с Блэком сегодняшних приключениях, умолчав только о разговоре с Блэком и странном озере в Запретном лесу.– Вот так. И я, если хочешь знать, не стану мешать Малфою. Он имеет полное право делать с тобой все, что ему заблагорассудится. И ты это заслужил.
Джеймс взглянул на друга как на предателя.
– Я буду помогать тебе, а не мешать ему. Чувствуешь разницу?– дождавшись кивка в ответ, Ремус продолжил.– А сейчас я собираюсь лечь спать и вам советую.
Джеймс так и стоял посреди спальни, молча следя за другом, пока он не скрылся за опущенным пологом. Таким он еще не видел Люпина никогда.
Сириуса разбудило солнце, светившее прямо в глаза. Первой мыслью было: «Что за чертовщина, в нашей спальне же солнца с утра не бывает…». Но как только парень попробовал пошевелиться, все мысли из головы улетучились, оставив только дикую боль в висках. Блэк тихо застонал и попытался перевернуться на бок, но тут понял, что только головной болью его сегодняшние страдания не ограничатся. Болело все тело, просто вначале он этого не понял. Сириус попытался вспомнить, что же вчера было, но его измученный мозг оказался не способен на такой подвиг.
Очень хотелось пить, горло пересохло. Сириус приоткрыл глаза, пытаясь найти воду, но яркий свет больно резанул по глазам, вынуждая зажмуриться. Но он успел заметить совсем рядом солнечные блики на водной глади. Кое-как добравшись до столь желанной влаги, Блэк едва подавил желание просто сунуть голову в воду. В его нынешнем состоянии это было чревато. Так плохо ему не было никогда.
Напившись и кое-как умывшись в озере, Сириус наконец-то сообразил, что он находится в Запретном лесу, а не в своей спальне. И он понятия не имеет, как здесь оказался. Сириус попытался напрячь память и вспомнить, но тут в его голове появилось четкое желание – убить Хвоста. Именно убить – разорвать на много маленьких хвостатых уродов, запустить Авадой, сбросить с башни, утопить… Список можно продолжать бесконечно.
Блэку даже жутко стало от тех ужасов, которые нарисовало его больное воображение. Но еще больше он испугался своей реакции на это. Даже воображаемые сцены убийства этого грызуна доставляли ему если не радость, то огромное моральное удовлетворение. Сириус резко сел и чуть не повалился обратно на траву от боли, пронзившей все го тело.
Когда искры в глазах исчезли, Блэк попробовал встать. Ему это удалось, даже с первого раза. Теперь бы добраться до Хогвартса. А самое главное, вспомнить, что же с ним произошло.
Когда Сириус добрался до школы, его память восстановила почти все, но вот самое главное осталось для него загадкой. Что же произошло на этом клятом озере? Кто появился там ночью? И что они сделали с ним? На эти вопросы ответов не было. А в том, что с ним что-то сделали, Блэк был уверен. Иначе, откуда это непроходящее желание прикончить Питера.
«Ну ты влип! Мало было проблем? Скучно было? Зато теперь весело. Спас Малфоя, разругался в пух и прах с лучшим другом и мечтаешь стать маньяком-убийцей! Просто замечательно! Почему же я маленьким не сдох…»
