Лапы… крылья… Главное – хвост! (часть первая)
Хорек!
Драко Малфой с ненавистью уставился на свое отражение в зеркале. Да, никуда не денешься – действительно хорек. И что самое поганое – белый! Бледно-бледно палевая шкурка, суетливые движения, подергивающийся чуткий нос… хорек! Он застонал от бессилия, однако из хорчиной глотки, не приспособленной к выражению подобных сложных эмоций, вырвался невразумительный писк. А чего, собственно, еще можно ждать от такого нелепого воплощения? А все Крауч-младший, чтоб ему! Это все он виноват, профессор недоделанный!
Драко всю жизнь мечтал стать анимагом, с тех самых пор, как прочел сказку, где ловкий и хитрый темный анимаг, принимавший облик лисицы, обдурил целую деревню тупых магглов, а потом еще и трех самых сильных на свете волшебников, обобрал их до нитки и ушел целым и невредимым. Да, это было то что надо! Только лисом честолюбивый наследник древнего рода Малфоев становиться не желал – это было слишком уж мелко. А вот, скажем, тигром или львом… или какой-нибудь грозной птицей вроде орла – совсем другое дело. Однако воплотить желаемое в действительное оказалось не так-то просто.
Во-первых, для того чтобы просто начать, требовалось серьезное знание законов трансфигурации, преподаваемых до пятого курса включительно. Ладно. Драко скрутил нетерпение и прилежно изучал этот довольно-таки нудный предмет, делая конспекты и корпя над учебниками. Во-вторых, материалов по интересующей его теме было немного, а конкретных рекомендаций и того меньше, вследствие чего он на карманные деньги тайком приобретал нужные книги, которые, как правило, стоили немало. Ему вовсе не улыбалось изобретать собственный способ, как это делали в свое время Мародеры: данный путь был чреват слишком серьезными неприятностями для его драгоценного здоровья.
Итак, Драко изучил все, до чего только мог дотянуться, вычислил свою персональную формулу анимагического превращения, основываясь на схемах и диаграммах, строго следуя рекомендациям. И великий день настал! Драко помнил его, словно это было вчера. Тем вечером он потихоньку отправился в выручай-комнату, закрылся там и категорически потребовал никого не впускать ни при каких обстоятельствах. Комната повиновалась, и он мог, наконец, заняться делом.
Встав перед огромным зеркалом высотой от пола до потолка, парень закрыл глаза, сосредоточился и представил себя тигром. Огромным, ярко-рыжим, с нарядными черными полосками, наглыми зелеными глазами и длинным хвостом. Затем Драко мысленно сформулировал заклинание… и понял, что получилось! Вышло, он добился своего, единственный и неповторимый, самый умный и талантливый! Да разве чета ему этот безмозглый Поттер, тупица Уизли, нытик Лонгботтом, заучка Грейнджер? В них нет истинного величия, что дается лишь чистокровностью и богатством. Драко ликовал, а его тело тем временем изменялось, трансформировалось… уменьшалось?.. Малфой точно знал, что весит всего шестьдесят пять килограммов, а тигр – не меньше центнера, значит, тело должно увеличиваться. В этот момент он ощутил, что метаморфоза завершилась, но еще некоторое время не осмеливался открыть глаза. Чувствовал он себя как-то странно. Знакомо. Словно уже бывал в этом новом теле… бывал?!.
Драко распахнул глаза и уставился в зеркало, потрясенный внезапной догадкой.
Хорек!
Белый хорек, в которого его превратил на четвертом курсе чокнутый лже-Грюм! Слизеринец взвизгнул от ярости и отчаяния, одновременно сделав кувырок назад, которым мог бы гордиться любой дрессированный пес. Но Драко попросту не заметил великолепного кульбита – он был в бешенстве. Ему пришлось долго приходить в более-менее уравновешенное состояние, чтобы перекинуться обратно в человека, что он и сделал, как только перестал трястись от злости. Приняв свой обычный вид, Драко от души треснул кулаком по массивной дубовой раме, украшавшей зеркало. Раме ничего не сделалось, а руку Малфой рассадил изрядно, что рассердило его еще больше. Он резко развернулся на каблуках и вылетел из комнаты, безжалостно хлопнув дверью, пребывая в самом отвратном настроении, которое не улучшилось, когда профессор МакГонагл перехватила его в коридоре и вычла баллы за прогулку по школе после отбоя.
Драко пребывал в депрессии целую неделю, совсем было решив отказаться от своей мечты. Однако, подумав хорошенько, он решил, что это не по-мужски – бросать на полдороге только потому, что сразу не получилось. И потом, нельзя ведь сказать, что совсем не вышло, верно? Он же стал зверем, просто не таким, каким хотел, но, может быть, и это поправимо.
Для него наступили непростые времена – каждую свободную минуту он проводил в попытках видоизменить свой анимагический образ. Это оказалось очень трудно, вдобавок, результаты были такие, что хоть вешайся: к примеру, через три дня упорного труда Драко ощутил, что превращение пошло чуть иначе, нежели всегда. С надеждой он открыл глаза… и грязно выругался. Правда, мысленно, поскольку хорьки не умеют говорить, даже если они полосатые, как тигры. Спустя еще пару дней он получил перья вместо шерсти; затем львиный хвост, желтый, с кисточкой и как раз такого размера, какой полагается иметь льву. На хорчиной заднице он смотрелся, мягко говоря, нелепо. Что бы Драко ни предпринимал, как бы ни старался, получалась уродливая химера, совсем не похожая на воплощение мечты. Однако он все же не бросал свои упражнения, ибо делать сейчас все равно было нечего – опостылевший понедельник повторялся и повторялся, безжалостно таща по замкнутому кругу Драко, профессора Снейпа и четверку несносных гриффиндорцев. Имея их в виду, парень соблюдал сугубую конспирацию: если эти четверо узнают, в кого он превращается, лопнут со смеху, да и крестный не похвалит за такую самодеятельность, поскольку тренировки должны проходить под присмотром компетентного специалиста, желательно анимага, читай – МакГонагл, чего ему совршенно не хотелось.
Драко в очередной раз встал перед зеркалом, сосредоточился и зажмурился. Уже в самом начале метаморфозы он ощутил, что опять ничего не вышло. Парень устало вздохнул и открыл глаза. Конечно, хорек. Разумеется, белый. Да еще и в мелких красных пятнышках – что-то новенькое. Драко с отвращением оглядел свое отражение и совершил обратное превращение. Пятна никуда не делись. Он судорожно сглотнул, ощутив, что в горле мигом пересохло, и невольно припомнил жуткие описания последствий кустарных попыток сделаться анимагом – заполучить звериное сознание в человеческое тело или покрыться шерстью на всю жизнь было самым малым, что могло стрястись с неудачником. Драко постарался успокоиться и снова стал хорьком в надежде, что все образуется. Ничуть не бывало – красные точки остались на своих местах и после третьего, и после четвертого превращения, к тому же, начали зудеть, а еще заболела голова и поднялась температура. Подумав, Малфой отправился в свою спальню и забрался в кровать, надеясь, что скоро полегчает. Однако к ночи стало еще хуже – сыпь расползлась по всему телу и немилосердно чесалась, жар явно усилился, как и головная боль. Слизеринец обреченно осознал, что деваться ему некуда – надо идти к профессору Снейпу и сознаваться во всем. С трудом выбравшись из-под одеяла, он оделся, морщась, когда задевал воспаленные прыщи, и поплелся в кабинет своего декана.
Мастер Зелий воззрился на появившегося в дверях крестника с удивлением – Драко никогда не выглядел настолько подавленным и несчастным. Жестом предложив парню сесть, профессор сразу перешел к делу:
– Что стряслось?
– Я… – юнец закусил губу и опустил голову, а потом сбивчиво и несвязно поведал наставнику свою скорбную историю, продемонстрировав под конец метаморфозу.
Профессор Снейп с непроницаемым лицом посозерцал несколько секунд съежившегося на сиденье стула белого хорька в красный горошек, затем велел перевоплотиться обратно, зажег две большие свечи и придирчиво осмотрел крестника при ярком свете. После так же невозмутимо развернулся и отправился в свои комнаты, махнув парню, чтобы следовал за ним.
Драко повиновался, все еще не понимая, будет он жить или скончается в страшных мучениях в самое ближайшее время. Между тем крестный привел его в свою спальню, открыл навесной шкаф и принялся деловито перебирать какие-то склянки; Малфой прислонился к стене, чувствуя себя донельзя паршиво, и отрешенно уставился в пол, не ожидая для себя в ближайшем будущем ничего хорошего. Через пару минут что-то неожиданно громко звякнуло, а затем резко запахло медицинским спиртом. Драко поднял глаза и растерянно моргнул: в руках у зельевара он увидел наполненный белесой жидкостью маггловский шприц. Жутковатый инструмент, который юный слизеринец видел лишь один раз в своей жизни, да и то только на картинке, зловеще поблескивал в свете стоящих на комоде свечей и явно имел прямое отношение к персоне Малфоя-младшего. Тем временем Снейп поднял на него суровый взгляд и, кивнув на кровать, сухо произнес:
– Штаны снимай и укладывайся.
– А… это зачем? – растерянно глядя то на профессора, то на шприц, жалобно спросил Драко, все еще надеясь, что ошибается в своих самых жутких предположениях.
– Затем, что делать инъекцию через штаны негигиенично! – рыкнул профессор, ухватил парня свободной рукой за плечо и подтолкнул к постели. – Вводить лекарство надо внутримышечно, иначе эффекта не будет. А начнешь брыкаться, отведу тебя к мадам Помфри, у нее не попрыгаешь!
Подавленный столь неподъемными аргументами, Малфой обреченно шагнул навстречу своей судьбе…
– А-а-а-а-ай!..
– Перестань орать.
– Больно же!
– Не настолько, как ты пытаешься показать! Вполне мог бы и потерпеть, не маленький.
– Вам легко говорить, не Вас же… ай!
– Цыц! Все уже, не верещи, и так в ушах звенит. Кто бы мог подумать, что великовозрастный наследник славного рода Малфоев боится уколов, как дошкольник!
– Можно подумать, тут бояться нечего, вон игла какая здоровущая! Чтоб этим магглам пусто было, надо же такую жуть выдумать! Орудие пыток… ой!
– Не притворяйся инвалидом! Отправляйся в спальню и ложись, завтра утром будешь здоров.
– И все?!
– И все. А что, тебе понравилось?
– Не-не, просто… просто я читал, что последствия неправильного анимагического превращения долго лечатся, а тут…
– А тут, Драко, не последствия, а всего-навсего ветрянка.
– Правда? Значит, я не умру?!
– Ну, почему? Умрешь, конечно.
– Как…
– Лет через двести, думается мне. Малфой, шевели мозгами, этот состав – не панацея от бессмертия, а лекарство от ветрянки! Очень действенное, кстати, такого нет даже в больнице святого Мунго. Так что жить будешь долго, если не переймешь у Поттера пагубную привычку выводить меня из терпения. Что касается твоих анимагических фокусов, то едва ли получится видоизменить уже сложившуюся форму.
– То есть, быть мне теперь хорьком пожизненно?
– Вполне возможно. И нечего смотреть на меня, как на архангела Гавриила! Трактат по изменению воплощения анимага я тебе, так и быть, достану. Но при условии – будешь докладывать мне все подробности до и после каждой попытки. И чтоб никакой мне самодеятельности! А теперь сгинь с глаз моих, пока я не придумал, что еще можно ввести тебе внутримышечно для поддержания драгоценнейшего малфоевского здоровья!
Ободренный такой заботой, Драко моментально испарился из комнат наставника, мимолетно радуясь, что жар и зуд поутихли, а головная боль и вовсе растворилась бесследно. Зато зверски захотелось спать, и парень намеревался добраться поскорее до постели и беззаботно уснуть до завтрашнего утра. Однако даже усталость не могла заглушить ликования: значит, все-таки можно, можно выбраться из опостылевшей хорьковой шкуры!
– Надо сосредоточиться… надо сконцентрироваться… – Драко, прикрыв глаза, бормотал эти слова, словно буддист любимую мантру. Однако пока ничего не получалось: в коридоре за дверью пустого класса, служившего ему сейчас местом для опытов, слышался приглушенный гул множества голосов, топот ног, смех и вопли – школяры радовались окончанию последней пары.
– Черт! – Малфой понял, что ничего не выйдет, открыл глаза и рывком поднялся с парты, на которой сидел, ожидая полного средоточия. Нетерпеливо пройдясь по комнате, остановился у двери и наложил на нее заклятие неслышимости. Шум, так донимавший его, тут же смолк; умиротворенный тишиной, парень неспешно вернулся к своему насесту и вновь попытался сосредоточиться.
Вот уже третий день он пытался достичь того, что в трактате туманно называлось пограничным анимагическим состоянием и должно было помочь контролировать трансформацию. Это было, во-первых, непонятно – автор книжки обожал говорить загадками и сочинять ребусы из самых простых вещей. А во-вторых, очень трудно – Драко никак не мог уловить нужный момент и то перевоплощался в хорька, не успев даже подумать о возможных изменениях своего звериного облика, то вовсе не мог превратиться, застревая в человеческом теле.
– Сосредоточиться… – пробурчал Малфой в очередной раз и расслабился; кажется, что-то получается… еще немножко…
– Малфой?!. – голос, раздавшийся за спиной, заставил Драко подпрыгнуть от неожиданности.
Вошедших было четверо; глупый вопрос задал, естественно, рыжий балбес. Слизеринец хотел было съязвить – надо же, насколько быстро Уизли выучил, как выглядит Драко, всего за семь лет, – но не успел, с ужасом ощущая, как уменьшается его тело. Непрошенное вторжение, заставшее его врасплох (а все заглушающее заклятие!), подтолкнуло Драко к трансформации, и теперь он неумолимо перевоплощался в хорька на глазах у Поттера и его дружков. «Нет, только не это!» – из пасти хорька вырвался невразумительный писк; бедняга готов был сквозь землю провалиться, причем в самом прямом смысле, поскольку неподалеку была крысиная нора. Однако чувство собственного достоинства не позволило ему сбежать, и он обреченно перекинулся вновь в человека.
– Малфой, – растерянно пробормотал Невилл, недоверчиво разглядывая донельзя мрачного Драко. – Ты – анимаг?
– Он – хорек! – выдал Рональд и, не сдержавшись, фыркнул. Затем переглянулся с Поттером, и оба непристойно заржали. Они гоготали, не в силах перестать: стоило парням взглянуть на злосчастного Малфоя, как следовал новый взрыв смеха. Глядя на них, Невилл и Гермиона тоже невольно начали хихикать. Это стало последней каплей; у Малфоя от ярости потемнело в глазах, а в голове начал нарастать звон. Сейчас ему хотелось только одного: стереть ухмылки с ненавистных физиономий, и не важно, чего ему это будет стоить.
Белобрысый с яростным воплем рванулся к обидчикам, мимолетно ощущая изменения в своем теле. Ни малейшего внимания он на это не обратил, однако со злорадством отметил, что гриффиндорцы дружно, как один, перестали улыбаться и только потрясенно таращились на него, разинув рты и хлопая глазами. Малфой пакостно ухмыльнулся и угрожающе навис над Поттером сотоварищи. Гарри молниеносно выхватил палочку и наставил на него; мгновение спустя так же поступили и остальные. «Надо же, какой я нынче страшный!» – хотел издевательски протянуть Драко, наслаждаясь видом явно сбитых с толку оппонентов, однако вместо слов с недоумением услышал утробное рычание и внезапно понял, почему чувствует себя как-то не так – очень хотелось встать на четвереньки, чтобы хвост не упирался в пол. Хвост?! Слизеринец тут же забыл обо всем и принялся судорожно ощупывать свое тело, пытаясь сообразить, что произошло. Он понял, что вновь превратился в… в какого-то зверя, потому что хорьком это нечто быть не могло. Поднявшись, словно суслик, на задние лапы, Драко изрядно превосходил в росте Уизли, а тот уже вымахал без малого до двух метров. Между тем все прочее казалось вполне знакомым – длинное гибкое туловище, короткие лапы, чуткий нос, белая шерсть – куда же без нее.
– Драко? – осторожно позвала Гермиона, опуская палочку. – С тобой все нормально?
Малфой, как-то подзабывший о гриффиндорцах, недоуменно поглядел на нее и невольно пожал плечами – все ли с ним нормально, он не знал.
– Ни фига себе, – обалдело выдохнул Рон, тоже убирая палочку и во все глаза уставившись на громадного зверя. – Что это за существо?!
– Как – что? Хорек, конечно! – хмыкнул Гарри, пряча палочку в рукав. – Только большой.
– Знаешь, Гарри, ты не прав, – негромко отметил Невилл, разглядывая Драко, опустившегося на все четыре; в холке зверь был высотой почти полтора метра. – Он не большой, а ОЧЕНЬ большой.
– Да уж! – отозвался Поттер. – Малфой, ты обратно можешь? Или позвать профессора Снейпа?
Хорек высокомерно поглядел на него светло-голубыми глазами и перетек в человеческий облик. Гарри пару раз видел, как совершается анимагическая трансформация, но ни один из его знакомых анимагов не был столь внушительных размеров.
– Я все могу! – насмешливо сообщил слизеринец и присел на край стола, очень стараясь унять дрожь в коленях. – Тренируюсь уже не первый месяц.
– И давно ты такое чудовище? – подозрительно поинтересовалась Гермиона, сложив руки на груди.
Драко нервно покосился на нее – эта поза и этот взгляд почему-то напомнили ему крестного в не самом радужном настроении, а когда Северус Снейп изволил пребывать в скверном расположении духа, то усиленно портил праздник всем подряд. Возможно, поэтому он сознался.
– Такое – впервые. Я хотел стать тигром, но не вышло.
– Малфой, ты придурок! – констатировал Уизли, переглянувшись с Невиллом. – Зачем тебе тигры? Такая миленькая зверюшка запросто скушает двух тигров и попросит добавки!
– Это точно! – согласился Гарри, задумчиво разглядывая Малфоя. – Большой и страшный… А снова превратиться сможешь? Или это случайно вышло?
Драко не стал отвечать. Теперь было проще – он знал, чего нужно ждать. Сосредоточился, расслабился… Через пару секунд большущий хорек торопливо сполз на пол с угрожающе закачавшейся парты. Гриффиндорцы разглядывали его в почтительном молчании, прерванном Гермионой.
– А профессор Снейп знает?
Хорек снисходительно покосился на нее и кивнул; Рональд внезапно прыснул. В ответ на вопросительные взгляды, пояснил, давясь смешком:
– Люди, как хотите, он внушительный, кто спорит, но когда это зверище кивает и плечами пожимает… – парень рассмеялся.
Глядя на него, остальные тоже заулыбались, впрочем, на сей раз необидно. Поэтому Малфой не стал откусывать рыжему голову, а просто случайно зацепил его хвостом под колени. В результате Рональд едва не навернулся, ругаясь, на чем свет стоит, а Драко смотрел на него укоризненными чистыми глазами и делал вид, что это совершенно нечаянно и он оскорблен столь гнусными инсинуациями в свой адрес.
– Ладно, – отсмеявшись, подвел итог Гарри, – пора к профессору на ковер. Малфой, ты как, идешь?
Драко кивнул и направился к дверям, однако не дошел – Невилл, испуганно охнув, ухватил его за хвост:
– С ума сошел! Если ты в таком виде появишься в коридоре…
– Меня заавадят, – согласился Драко, снова перевоплотившись в человека. – В кои-то веки ты прав.
– Не наглей, хорек! – цыкнула на Малфоя Гермиона. – Лучше бы спасибо ему сказал.
– Считай, уже сказал! – снисходительно отозвался тот, пребывая в слишком уж лучезарном настроении, чтобы спорить. Смахнув с рукава невидимую соринку, величественно шагнул из комнаты… и едва не растянулся на полу, зацепившись за порог каблуком.
– Вот к чему приводит привычка ходить на четырех ногах! – сообщил Гарри, поймав лучшего врага за шиворот. – Что случилось, Драко, пол слишком далеко?
– Поттер, не нарывайся! – вежливо попросил тот, аккуратно поправляя мантию. – А то голову откушу, и ты не сможешь летать на метле! Правда, исключительно потому, что не будешь видеть, куда тебе лететь.
В подземелья добрались быстро. Спустившись вниз, обнаружили, что класс еще пуст, и расположились за столами, а Драко шмыгнул в личный кабинет крестного, чтобы означить прибытие научно-исследовательской группы. Минуту спустя он вернулся в сопровождении наставника и шлепнулся на свободное место рядом с Поттером, не преминув скорчить ему рожу. Дать белобрысому сдачи Гарри не успел – профессор Снейп отличался бдительностью и находился слишком близко. Зельевар обвел своих учеников суровым взглядом и поинтересовался:
– Итак, что вы сумели выяснить?
– Профессор, можно я? – Гермиона, как всегда, по привычке тянула руку. Мастер зелий снисходительно кивнул, и гриффиндорка затараторила:
– Согласно теории Верника-Зиморуцкого, пространственно-временной континуум можно представить в виде спирали, символизирующей бесконечно-циклическое развитие Вселенной. Таким образом, все в этом мире преходяще и в то же время повторяется!
– Превосходно, мисс Грейнджер, у Вас фотографическая память. Кто еще хочет высказаться?
– Я, сэр! – с места поднялся Малфой. – По мнению Хенгиста Затворника, по причине цикличности временного потока путешествия во времени могут осуществляться двумя путями: либо пошагово, то есть, фигурально выражаясь, по спирали вперед или назад, либо прыжком, то есть, рассекая витки и переносясь сразу на большой промежуток времени.
– Прекрасно, мистер Малфой, Вы очень ясно излагаете. Дальше?
– Можно? – Невилл опасливо поерзал на скамье. Дождавшись кивка профессора, смущенно изложил:
– Соответственно вышесказанному, а также учитывая происходящие с нами события, можно предположить, что в нашем случае временная спираль замкнулась в кольцо. В свете представленных фактов и домыслов формулируется следующее: что делать?
– Недурно, мистер Лонгботтом, Вы правильно ставите вопрос. Еще?
– Сэр! – Гарри выпрямился на стуле. – Я полагаю, что делать – это как раз очевидно: необходимо разорвать кольцо и тем самым вернуть нас в нормальное течение времени. Вопрос в другом – как делать?
– Неплохо, мистер Поттер, у Вас практический взгляд на проблему. А что можете сказать нам Вы, мистер Уизли?
Все взгляды обратились на Рона. Тот залился краской, потупился и выпалил:
– А давайте еще раз в библиотеку сходим!
– Отлично, мистер Уизли, Вы наконец-то запомнили, что в Хогвартсе имеется библиотека!
Рон не обиделся. В ответ на ехидную реплику Снейпа и ироничные взгляды Гермионы он лишь пожал плечами и сообщил:
– Просто я книгу видел, называется «Петля времени в структуре Великого кристалла мироздания», автор – какой-то Кра-пи-вин.
– Кра-пи-вин? – удивился Драко. – Китаец, что ли?
– Да нет же! – возбужденно перебила его Гермиона. – Это Славомир Крапивин, русский ученый, известнейший специалист по временным парадоксам! Это такая редкость, я не думала даже, что в Хогвартсе может быть эта книга! Где ты ее видел?
– Четвертый от входа стеллаж, полка шестая, второй ряд.
– Великолепно. Вы не только запомнили, где находится библиотека, но и выяснили, что там хранятся книги! – язвительное высказывание профессора Снейпа странным образом содержало одобрение. – Что ж, нам следует познакомиться с этим изданием поближе, поскольку в моей личной библиотеке вопросы временных парадоксов не освещаются.
– Нет, вы как хотите, – мрачно заявил Драко полчаса спустя, с грохотом закрывая толстый том «Временные завихрения пространства» Скипидара Тремудрого, – но, по-моему, мы все переливаем из пустого в порожнее. Уже ясно, что время идет по кругу, понятно, что надо этот круг разорвать. А как – никто представления не имеет.
– А может, достать где-нибудь времяворот и смотаться в будущее, а там найти кого-нибудь из нас и спросить, как мы выбрались?
– Использовать времяворот для путешествия в будущее мы не можем, Гарри, он действует только в обратном направлении. И потом, по законам времени нельзя встречаться самими с собой – это равносильно катастрофе, ты же знаешь, – Гермиона тяжело вздохнула. – А другого выхода я пока не вижу.
– А может, произнести то заклинание, которым мы сюда профессора вызвали, над остальными учителями? И пусть они сами разбираются!
– Угу, – согласился с Роном Малфой. – И всех учеников в придачу, чтобы скучно не было.
– Не иронизируй, Драко, – шикнул на крестника профессор зельеварения. – Что
Вы там говорили про зелье для создания времяворотов, Лонгботтом?
– Если добавить душицу и зверобой, то увеличится интервал времени, на которое можно отправиться, – неуверенно пробормотал Невилл. – Только самого состава зелья там не было, это я точно помню. И ссылок никаких на другие источники, я проверял.
– Значит, придется экспериментировать. Грейнджер, завтра не ходите на послеобеденные пары, будете помогать в лаборатории. Поттер, Вы пойдете на встречу с миссис Лонгботтом и мистером Малфоем. Малфой, постарайтесь тем временем незаметно проникнуть в Вашу семейную библиотеку – помнится, у Люциуса были манускрипты по времяворотам, они могут нам пригодиться. Воспользуетесь каминной сетью в моем кабинете, чтобы никто не видел Вас выходящим из замка. И дома ни на кого не нарвитесь. Вы, Лонгботтом, найдете все, что сможете, о душице и зверобое, должна же и от Вас быть хоть какая-то польза.
– Простите, сэр, а кто тогда будет обед готовить?
– Рон, ты всегда думаешь только о том, как бы наполнить свой желудок!
– Гермиона, у меня растущий организм, ему требуется здоровое питание!
– Вот и питайтесь на здоровье, – закончил дискуссию Снейп, направляясь к выходу из библиотеки. – Завтрашний обед – с Вас.
– А я готовить не умею, – попытался возразить Рон, правда, без особого успеха. – Вот летучая мышь-переросток…
– Кто?
– Снейп.
– Профессор Снейп, Рональд.
– Ой, да кто бы говорил! «Профессор, у Вас такие красивые глаза… глубокие… и пахнет от Вас так приятно… И вообще, Вы мне нравитесь…» Все с тобой ясно, Грейнджер, – Малфой ухмыльнулся, а Гермиона густо покраснела – свое недавнее не очень хорошее состояние она помнила крайне смутно.
– Я что, это все вслух сказала?!
– Не беспокойся, крестному понравилось. Наверняка. Скорее всего. Раз он тебя на месте не прибил. А мог бы.
Часы пробили без четверти десять – до отбоя осталось пятнадцать минут. Девушка засобиралась в подземелья – скоро зельевара должны были призвать, и следовало приготовить все к его возвращению.
– Ну вас всех, – гриффиндорка поспешно складывала в сумку перья и пергамент. – Ничего вы не понимаете. Идите спать, завтра трудный день – понедельник.
– Гермиона, а ты можешь узнать, что мы будет варить на контрольной завтра? – смущенно поинтересовался Невилл. – Я никогда не справлюсь, если не буду знать заранее.
– И правда, – заинтересовался Рон, – узнай, а? Ты же со Снейпом в хороших отношениях!
– Профессором Снейпом, Рональд! И нет никаких отношений! А если вы не можете справиться с заданием, значит, правильно профессор вам тролли ставит – другого не заслужили, – прошипела девушка и вышла из библиотеки.
– Точно втюрилась, – подвел итог Малфой и зевнул. – Изучай кулинарный справочник, Уизли, шестая полка на тринадцатом стеллаже с правой стороны от входа. Может, приготовишь нам завтра что-нибудь такое… этакое… исключительное… Исключительно случайно.
