Тривиум

Глава 14

Драко замер на краю поляны, в тени большого платана. Его глаза внимательно изучали каждый дюйм окружающей местности, палочка наготове в руке. Но вокруг всё было спокойно. Плотные переплетённые кроны деревьев Запретного Леса, даже потеряв листву, представляли собой достаточную преграду снегу, поэтому весь свой путь через чащу Драко прошёл по толстому пружинящему ковру из опавших листьев. Поляна же весело поблёскивала под луной серебристой снежной глазурью.
В принципе, Драко осторожничал только по привычке. Как объяснил ему Ронан, большинство опасных обитателей Леса впадали на зиму в спячку. «К тому же, мой юный друг», - со смехом добавил Учитель, - «По Лесу о тебе прокатилась слава. Думаю, пройдёт много лет, прежде чем какой-нибудь любитель человеческой плоти снова осмелится напасть на одиноко бродящего студента Хогвартса, такого беззащитного с виду».
С тех пор, как он встретился с кентавром, Драко практически каждую ночь проводил в Лесу. Они наблюдали звёзды, а в пасмурные ночи Учитель рассказывал ему истории. Именно рассказывал истории, а не читал лекции. Истории похожие на сказки. Драко слушал про кентавров, людей и богов. Про единорогов и русалок, про множество других волшебных созданий, о существовании которых он раньше и не подозревал. Про магию и гадательные искусства давно канувших в Лету народов и цивилизаций. Про вечный круговорот, в котором всё в мире движется в единой взаимосвязи.
Драко стал очень мало спать, но закалённый сначала спартанским воспитанием отца, а после жёсткими тренировками МакНейра организм с лёгкостью это переносил. Малфой обнаружил, что трёх часов сна в сутки ему вполне хватает. Прокрадываясь по вечерам по пустынному замку, Драко неожиданно для себя нашёл несколько тайных коридоров, которые позволяли ему выходить из Хогвартса без риска быть замеченным. Он и сам не смог бы объяснить, как это произошло. Иногда он просто видел, например, что вот за этой картиной – пустота, и нужно надавить на левый нижний угол рамы, чтобы замаскированная дверь отворилась. Возможно, это сказывалось развитое Наставником Внутреннее Зрение, а может быть, это была какая-то его собственная врождённая магия.
Очень скоро он понял, что не один владеет знаниями об этих закоулках. На полу коридоров ему попадались обёртки от бобов Бетти Бобс, сломанное перо, карточка из упаковки шоколадной лягушки с Парацельсом и прочие мелочи, из которых явствовало одно – здесь бродят студенты. А недавно, спеша на встречу с Учителем, он, выйдя из-за угла в одном из скрытых переходов, наткнулся на Джини Визли, маленькую сестру этого несносного болвана Рона, которую он хорошо помнил со времён стычки в книжной лавке в начале своего второго года. Девочка ахнула и вжалась в стену, едва не уронив свою ношу, огромное фаянсовое блюдо с возвышающейся на нём горой пирожных. Похоже, мелькнуло в голове у Драко, тайна прохода на Кухню давно стала секретом Годрика (1).
- Малфой, - одними губами произнесла Джини.
- Визли, - ехидно протянул Драко.
При других обстоятельствах он обязательно сделал бы какую-нибудь пакость, но сейчас поджимало время. Молниеносным движением Драко сцапал пирожное, лежащее на верху кучки, и одарил рыжеволоску фирменной усмешкой Малфоев – «Я очень плохой, но очень сексуальный, и ты знаешь это». Джини только рот раскрыла, опешив от подобной наглости.
- Благодарю Вас, мадмуазель, - Драко, посмеиваясь, пошёл своей дорогой.
Наверняка, думал он, эта козявка намочила от страха свои розовые пижамные штанишки. Которые, к слову, довольно неплохо на ней смотрятся. Великий Змей, о чём я только что подумал?! Это же Визли! Всё, мне срочно надо заняться личной жизнью. В последнее время одни убийства монстров и медитации на созвездия. Пожалуй, приглашу завтра Блэйз на свидание…
Улыбаясь приятным воспоминаниям, Драко вышел на поляну и принялся утаптывать в снегу круглую площадку. Затем он взмахом палочки опустил на землю охапку хвороста, которую насобирал по пути и с лёгкостью тащил за собой с помощью Вингардиум Левиоза. Нагнувшись над сухим деревом, Драко прошептал «Инценцио!», и из указательного пальца его правой руки вырвалась тонкая струйка пламени. Способность сотворить заклинание вызова огня без палочки проявилась у Драко в десять лет. Тогда во время субботнего обеда он прожёг фамильную скатерть, но, вместо обычного сурового наказания за проступок, Люциус прямо из-за стола потащил его в свой кабинет, где заставил десяток раз продемонстрировать неожиданное умение, после чего строго-настрого запретил о нём кому-либо рассказывать. Все эти годы Драко добросовестно выполнял наказ отца, ломая голову над своим даром. Он пролистал гору литературы в библиотеках Имения и Хогвартса, но так и не нашёл ответа. Пока суд да дело, сделал вывод практичный наследник Малфоев, будем пользоваться дополнительным преимуществом.
Костёр разгорелся, и Драко достал из кармана нечто, напоминающее напёрсток. На этот раз юному чародею пришлось прибегнуть к помощи палочки. «Энгоргио!» - и котелок обрёл свои прежние размеры. Драко зачерпнул в него снега и подвесил над огнём. Теперь к приходу Учителя было всё готово. Он поплотнее закутался в тёплый плащ на меху куницы и уселся на колоду, призванную им из лесу. Глядя на танцующие язычки огня, Драко вспомнил первый урок, который дал ему Ронан…

* * *

1 - выражение, принятое в магической Британии, аналогичное магловскому «секрет Полишинеля». Упоминаемый Годрик - это отнюдь не Годрик – Основатель, а Годрик Болтливый, живший в XVII веке. Его неспособность сохранить тайну стала притчей во языцех. Когда кто-либо хотел быстро распространить информацию, ему говорили: «Скажи Годрику, да не забудь добавить, что это секрет».