Глава 14Глава 7.
Драко Малфой, небрежно отряхнув пальто, огляделся по сторонам. Нужный дом он заметил сразу. Огромные кусты роз алели перед ним, на подоконниках стояли разноцветные горшочки с цветами, а крыша была покрыта красной черепицей. Драко прошел по вымощенной речной галькой дорожке к крыльцу. Глубоко вдохнув, он решительно постучал.
- Драко? - Гермиона, открыв дверь, удивленно уставилась на него.
- Не ждала, Грейнджер? - довольно ухмыльнулся Малфой.
- Нет, если честно, - прямо ответила Гермиона. - Заходи, - спохватилась она, отступая от двери. Драко, безмятежно насвистывая, прошел на кухню и удобно устроился на стуле у окна.
- Откуда ты узнал, что... ну, Рон ушел? - задала женщина мучивший ее вопрос.
- Сначала сделай мне чашечку капучино, Грейнджер, - умоляюще произнес Малфой. - Потом я всё расскажу.
- Разве я могу тебе отказать? - улыбнулась Гермиона, заваривая кофе.
Малфой, взяв в руки чашку, с наслаждением вдохнул ароматный запах. Блаженная улыбка заиграла на его губах.
- Это потрясающе. Жаль, что мне по утрам никто не готовит кофе.
Гермиона, вздохнув, отвела взгляд и тоже села за стол. Собрав молочную пену с чашки, она с улыбкой посмотрела на Драко, который, обжигаясь, пил сваренный ею кофе. Поймав ее взгляд, Малфой заговорил:
- Вижу, тебе не терпится узнать новости. Так вот, у нас с Уизли был небольшой… разговор, скажем так.
- Разговор? – насмешливо спросила Гермиона, приподняв брови.
- Да, разговор. Ты не веришь, что мы с Уизли можем цивилизованно говорить? - оскорбился Драко.
- Если честно, верится с трудом. Ну, так что же он тебе сказал? – спросила волшебница, скрестив руки на груди.
- Для того, чтобы ответить, мне нужно сделать еще один глоток этого живительного напитка, - Малфой отхлебнул капучино и продолжил: - Уизли ненавидит меня еще сильнее, чем в школьные времена. И не без оснований, стоит признать. Глупо отрицать, что я провожу ночи с его женой и нечаянно влюбил в себя его дочь.
- У тебя… у тебя что-то было с Розой? – затаив дыхание, спросила Гермиона.
- Конечно, нет, - ответил Драко и почувствовал легкий укол совести, вспомнив свой поцелуй с ученицей. Но справедливо рассудил, что об этом моменте Гермионе знать вовсе не обязательно.
– Знаешь, я даже не предполагал, что твоя дочь испытывает ко мне сильные чувства. Я нравлюсь многим студенткам, вот и подумал, что Роза испытывает ко мне такую же симпатию, как и все остальные.
- Нет, Драко, тут все гораздо серьезнее. Сказать, что я была ошеломлена, узнав об этом – значит ничего не сказать. В ее письме я увидела не только боль от моего предательства, но и безграничную любовь к тебе. Я была приятно удивлена тем, что Роза уже неплохо разбирается в людях. Она понимает, насколько ты сложный и противоречивый человек, видит, что за внешней холодностью скрывается пылкое сердце. Моя дочь так же, как и я когда-то смогла увидеть твою истинную сущность. Ты, Драко, – ее первая любовь. Сомневаюсь, что она сможет быстро оправиться от случившегося.
- Я знаю, что Роза действительно любит меня, - сказал Малфой. - Когда я говорил с ней, я видел, что она переживает не только из-за разрушения семьи. К этому примешиваются и чувства. Знаешь, мне так стыдно перед этой девочкой, Гермиона. Она абсолютно ни в чем не виновата. Мы, взрослые, просто взяли и разрушили ее мир, ее привычный уклад жизни. Каково ей теперь?
Гермиона тяжело вздохнула. Именно сейчас, когда Драко тоже заговорил о Розе, она приняла окончательное решение. Ей было бы легче вырвать собственное сердце из груди или просто-напросто перестать чувствовать душевную боль, чем поступать так, как она задумала. Но это самое лучшее решение. Лучшее не только для Малфоя, но и для всех остальных.
Гермиона обхватила ладонями лицо Драко и начала покрывать его лихорадочными, быстрыми поцелуями. Это был последний раз… Последний раз, когда он еще принадлежит ей. Последний раз, когда она еще может целовать его.
- Я люблю тебя, Драко, - прошептала она, тщетно стараясь сдержать рыдания, рвущиеся наружу. – Я лишь хочу, чтобы ты был счастлив. Таковы все любящие: мы вынуждены от чего-то отказываться. Иногда мы вынуждены отказываться от тех, кого любим… Наверное, ты сможешь меня понять, потому что много лет назад сам совершил такой же поступок: отказался от любви ради спасения моей жизни. Сейчас я жертвую своим счастьем ради счастья тех, кого люблю. Прости меня… Обливи…
- Ты что творишь, Грейнджер? – Драко резко схватил Гермиону за руку, больно сжав пальцы.
- Так будет лучше, пойми, - ее голос задрожал.
- Лучше? Ты в своем уме? Как ты можешь так поступать?! Я стер твою память только ради того, чтобы защитить… А ты хочешь лишить меня самого дорогого, что у меня есть – воспоминаний о моментах, проведенных с тобой? Зачем? Знаешь, все эти двадцать лет я жил только этим. Воспоминания всегда были со мной. Они приносили мне огромную боль, но только в них я мог найти спасенье.
Палочка выпала из ослабевших рук Гермионы.
- Я слишком хорошо тебя знаю, Грейнджер, - сказал Малфой, поднимая подбородок Гермионы вверх. – Ты слишком много думаешь о других. Ты альтруистка. Ты неспособна эгоистично отбросить все заботы о чувствах окружающих только для того, чтобы просто быть счастливой.
- Ты прав, Драко. Если выбирать между любовью к дочери и любовью к тебе, я всегда выберу Розу. Прости, - Гермиона виновато опустила голову. – Разве я могу быть с тобой, зная, что это приносит боль моей девочке?
- Конечно, нет. На что я только мог надеяться?! – с горечью спросил Драко, отворачиваясь, чтобы скрыть слезы, неожиданно выступившие на глазах.
Сердце Гермионы болезненно сжалось, когда она увидела, как страдает Драко.
- Ты будешь счастлив, потому что действительно этого заслуживаешь. Я искренне верю, что ты найдешь такого человека, который сможет составить твое счастье, человека, в чьих объятьях ты найдешь спасенье. Я хотела избавить тебя от воспоминаний о нашей любви только для того, чтобы ты мог открыть кому-то свое пылкое сердце. Я хочу, чтобы ты пережил большую и светлую любовь, свободную от преград и предрассудков.
- Думаешь, я смогу полюбить кого-то, кроме тебя? – криво усмехнувшись, спросил Драко. – Дело здесь не только в воспоминаниях. Тогда, много лет назад, ты спасла меня. Спасла мою душу, показала мне свет в конце туннеля, который я упорно отказывался видеть. Разве появится на свете такая девушка, которая сможет излечить меня от болезненной любви к тебе?
- Не знаю, как все сложится, Драко, но ты должен отпустить меня. Сделав это, ты сможешь обрести покой.
- Я всегда буду помнить о тебе, - Малфой сжал Гермиону в объятьях и зарылся носом в ее волосы. Женщина доверчиво прижалась к нему. Ей в ноздри ударил немного терпкий аромат его туалетной воды. Гермиона с наслаждением вдыхала любимый запах, с горечью осознавая, что это случается в последний раз.
Драко резко отстранился и пошел к двери.
- Спасибо за капучино, Грейнджер, - небрежно бросил он, закрывая за собой входную дверь.
Гермиона больше не могла сдерживать глухие рыдания, рвущиеся из груди. Громко всхлипнув, она прислонилась лбом к двери, за которой стоял такой же несчастный и потерянный мужчина. Этот дом, который казался Драко таким приветливым и радушным вначале, сейчас стал его могилой. Могилой, где он навсегда похоронил свою первую и единственную любовь.
***
Драко с бутылкой огневиски в руках медленно шел по извилистым дорожкам кладбища. В самым трудные и безвыходные моменты своей жизни Малфой приходил на могилу этого человека и изливал ему душу… После такой исповеди Драко всегда становилось легче.
Малфой ошеломленно остановился, увидев на могиле Северуса Снейпа еще одного человека. Черноволосая девушка сидела на земле и что-то тихо шептала. Услышав шум шагов, она резко обернулась.
- Александра?
- Драко?
Они удивленно смотрели друг на друга. Наконец, Драко заговорил, тем самым разрушив затянувшееся молчание:
- Что ты здесь делаешь? – спросил он, внимательно рассматривая девушку. Ее глаза покраснели и опухли от слез, волосы, заплетенные в небрежную косу, растрепались. Темный платок, повязанный поверх головы, вдруг разом осветил все несовершенства и морщинки на ее коже. Драко впервые задумался о возрасте Александры.
- Похоже, пришло время тебе обо всем рассказать, - вздохнула она. – Он мой учитель зельеварения. Человек, впервые показавший мне, что окружающий мир не так плох, как кажется. Человек, вселивший в меня надежду, хотя сам давно ее потерял.
- Так вот кого ты любила… - медленно произнес Драко, начиная обо всем догадываться. – Вот кто всю жизнь чтил память девушки, погибшей еще во время Первой Магической войны... Кто бы мог подумать? Ты и Северус?
Александра, не в силах ответить что-либо, просто кивнула. Малфой, все еще ошеломленный услышанным, сказал:
- Принимай и меня в клуб разбитых сердец.
- Что случилось? – обеспокоенно спросила Александра.
- Это долгая история… Сейчас я расскажу все тебе и Северусу с самого начала… - сказал Драко, усаживаясь на землю рядом с волшебницей.
Малфой начал свой рассказ. Он говорил долго, страстно, эмоционально… Александра с широко открытыми от удивления глазами слушала его. Когда история подошла к концу, она похлопала Драко по спине и сказала:
- Гермиона поступила правильно. Это самое верное решение в данной ситуации. Хотя у меня нет своих детей, я могу понять ее материнскую любовь.
- Интересно, что на это ответил бы старина Снейп? – усмехнулся Драко, качнув головой в сторону могильного памятника.
- Я думаю, что он бы тебя понял, - просто ответила Александра.
Они замолчали. Каждый из них настолько углубился в свои собственные мысли, что даже забыл о присутствии другого.
- Я тоже хочу кое-что вам рассказать, - теперь Александра нарушила молчание. Малфой вопросительно посмотрел на нее.
- Кажется, мое сердце начинает оттаивать, - осторожно начала девушка. - Это так странно… спустя много лет снова испытывать эти чувства.
- Кто же этот счастливчик, покоривший тебя? – усмехнулся Драко.
- Это Невилл, - ответила Александра, неожиданно даже для себя покраснев.
Малфой был удивлен, но виду не подал.
- Надеюсь, ты поймешь меня, Северус, - сказала девушка, проведя пальцами по надписи на надгробной плите.
- Ты снова выслушал меня, старина. Это немного непривычно – знать, что я теперь не один прихожу на твою могилу. Теперь мы будем навещать тебя вместе, - прошептал Драко, смаргивая непрошеные слезы.
Малфой и Александра поднимались по крутой дорожке к воротам Хогвартса. Они вспоминали Снейпа и удивлялись тому, как до сих пор не поняли, что оба учились у него. Северус преподавал в швейцарском пансионе до Хогвартса. Александра не знала, куда именно он уехал, и после отъезда никогда его не видела. Она с жадным вниманием слушала рассказы Драко о последних годах жизни профессора.
- Он умер как герой, Александра. Ты можешь им гордиться, - сказал Малфой.
- Для меня он всегда был героем, Драко, - просто ответила она.
***
Эмили Макмиллан проходила мимо больничного крыла, когда голоса, раздающиеся из-за приоткрытой двери, привлекли ее внимание. Девушка, нахмурившись, остановилась, на цыпочках подошла к двери и прислушалась.
- Мистер Лонгботтом, я прошу вас, успокойтесь!
- Я не могу оставлять эту ситуацию на ваши хрупкие плечи. При всем моем к вам уважении, я боюсь, что вы можете не справиться.
- Здравствуйте, мадам Помфри, - елейным голоском проговорила Эмили, заходя в больничное крыло. Природное любопытство не позволило блондинке оставаться в стороне от этой истории.
- Здравствуйте, мисс Макмиллан, - устало проговорила целительница.
Цепкий и проницательный взгляд Эмили уже осматривал комнату. Она заметила Невилла Лонгботтома, который сидел на кровати, подпирая голову рукой. Его утомленный взгляд был устремлен на лежавшего на соседней койке болезненно-бледного юношу с копной темных волос, разметавшихся по подушке. Внимательней вглядевшись в его лицо, Эмили узнала Адриана. Девушка почувствовала, как ее сердце непроизвольно забилось чуточку сильней.
- Мисс Макмиллан! – оклик мадам Помфри оторвал Эмили от созерцания лица Адриана. – Я уже в который раз спрашиваю: зачем вы пришли?
- Я пришла за зельем… от головной боли, - легко соврала она. Когда целительница скрылась за ширмой, девушка нерешительно посмотрела на мистера Лонгботтома и спросила:
- Профессор, скажите, что произошло?
Невилл поднял голову и непонимающе уставился на Эмили, как будто только сейчас заметил ее присутствие.
- Это вас не касается, мисс Макмиллан.
Девушка зло сжала руки в кулаки. Она будет не она, если не узнает всю правду. Посмотрев еще раз на лицо парня, Эмили почувствовала, как ее сердце болезненно сжимается от сострадания и жалости к нему. Но только лишь эти чувства испытывала она по отношению к Адриану?
Эмили все время вела себя с ним немного высокомерно и холодно, не скупилась на презрительные и саркастические замечания. Но сейчас нужно посмотреть правде в глаза. Эмили много лет незаметно следила за Адрианом, за всеми перипетиями его жизни… Его привязанность к Розе крайне раздражала блондинку. Не раз в приватных беседах она говорила что-то вроде: “я совершенно не понимаю, что Лонгботтом нашел в этой рыжей простушке”.
Но только сейчас Эмили ясно осознала причины своего странного отношения к Адриану. Только сейчас, когда она с ужасом вглядывалась в его бледное лицо с огромным шрамом на лбу, девушка поняла, что действительно боится потерять его.
- Мисс Макмиллан, выпейте вот это, - мадам Помфри протянула ей склянку с зельем. В проницательном взгляде целительницы Эмили увидела понимание и участие. Ей это крайне не понравилось, и девушка, раздраженно отвернувшись, одним глотком осушила содержимое склянки.
Эмили хотела остаться в больничном крыле подольше, посидеть рядом с Адрианом, узнать, что же с ним произошло. Но сейчас она не могла здесь задерживаться, не вызывая ненужных подозрений. Поэтому Эмили необыкновенно вежливо для нее попрощалась со всеми и вышла.
Вечером волшебница снова пришла в больничное крыло. Хвала Мерлину, что там не было профессора Лонгботтома. Войдя в прохладное помещение с высокими потолками, Эмили присела на краешек кровати Адриана.
- Мисс Макмиллан, это вы.
Эмили вскочила и метнула яростный взгляд в сторону говорившей. Но, когда она увидела добродушное лицо мадам Помфри, все резкие слова, вертевшиеся у нее на языке, мигом были забыты.
- Оставайтесь здесь, я вас не выгоню.
- Спасибо вам огромное, - с чувством поблагодарила Эмили.
С молчаливого согласия целительницы блондинка каждый день навещала Адриана. В один непримечательный весенний вечер Эмили, как обычно, сидела на краешке кровати больного. Переведя взгляд на его лицо, девушка удивленно вскрикнула, увидев, что Адриан приходит в себя.
Глаза парня были затуманены, а взгляд бесцельно блуждал по сторонам.
- Адриан! - прошептала Эмили, накрывая его руку своей. Тогда он нахмурился и посмотрел на нее.
- Кто вы? Где я? – медленно спросил он хриплым голосом.
- Это я, Эмили, - ответила блондинка. Но, когда она встретила растерянный взгляд Адриана, это ужасное понимание затопило сознание Эмили.
Адриан потерял память.
