Глава 14— Доехали, да, на такси… Нет, ничего не случилось… Она рядом, передает привет… Да… Да, хорошо, мама. Пока!
Кэри бросила трубку таксофона на рычаг и с чувством выполненного долга двинулась вперед по вокзалу Кингс-Кросс. Хватающаяся за ее руку Кэсси была в восторге. Девочка шла рядом, громко восхищаясь ярко-красным поездом, окутанным черным дымом, совами, хлопающими крыльями над их головами… А уж прохождение сквозь барьер на платформу девять и три четверти и вовсе едва не лишило ее дара речи.
Кэри ее чувств отнюдь не разделяла. Проснувшись утром первого сентября, Кэри не сразу поняла, какой сегодня день, а когда поняла, со стоном повалилась обратно в постель, желая спрятаться под одеялом и носу оттуда не показывать до конца своих дней. Во-первых, дико хотелось спать. На часах было полшестого утра — когда она засыпала, было четыре. Во-вторых, последние несколько дней при мысли о школе в животе у нее затягивался тугой ком. И дело было даже не в том, что летнему отдыху пришел конец, и впереди долгих десять месяцев учебы. Как ни странно, а отдохнуть она все же успела — по счастливому стечению обстоятельств Кэри потеряла место стажера в Министерстве. Видимо то, что она была дочерью успешного политика, заранее сформировало о ней ложное мнение — служащие Министерства, в чье подчинение попала семнадцатилетняя девочка, явно ожидали от нее трудовых подвигов на новом поприще. Тем не менее, дочь Спесера Хейгла вовсе не проявляла потрясающей сноровки. Более того, девица оказалась нетерпеливой, легко выходящей из себя, и к тому же буквально отказывалась обучаться необходимым навыкам. Так или иначе, но спустя три недели сияющая Кэри вернулась домой в обед, не в силах сдержать улыбки, а спустя полчаса Спенсер был вежливо уведомлен о том, что его девочка, — бесспорно, потрясающе талантливая, - увы, еще слишком юна для столь ответственной должности. Стоило ли говорить, что известие о потерянной дочерью работе теплоты их отношениям не прибавило? Хотя, это как раз-таки волновало Кэри меньше всего. Главное, что теперь она могла вернуться к своим обычным летним развлечением, являющим собой бесконечные шатания по улицам Лондона и чтение зарубежной классики ночи напролет.
Но нет, если бы ее волновало лишь окончание лениво текущих дней и предстоящие трудовые подвиги в выпускном классе. Нет, когда наконец кончились нудные рабочие дни, которые отнимали столько стараний, что на размышления сил просто не оставалось, в голове откуда не возьмись рождались странные, наверняка навеянные дождливыми лондонскими мостовыми, мысли о том, что все для нее, Кэри, необратимо изменится в этом году. Девять месяцев пролетят, как один день — в этом сомневаться не приходилось. Летом она сдаст экзамены, успешно, что само собой разумеется, а потом — выйдет замуж. На этой «веселой» ноте дальнейшее представление о жизни почему-то обрывалось, будто сама Кэри перестанет существовать вместе с появлением тонкого золотого ободка на безымянном пальце и чопорным «миссис» перед ее фамилией.
Этот год будет точкой скучного предложения о ее беззаботных днях, и Кэри вдруг ясно осознала, что возвращалась бы в Хогвартс снова и снова, лишь бы никогда не приближаться к этой невидимой грани, разобьющей ее жизнь на «до» и «после». Все привычное теряло свой смысл.
Такие мысли не давали ей покоя и в это утро. Она лежала, наблюдая, как плавает пыль в столбе солнечного света, и думала, думала, думала… Пока в комнату не ворвалась радостная Кэсси. Вот уж кто был по-настоящему счастлив этим утром.
И сейчас они обе стояли на залитом солнцем перроне. Кругом шумно прощались с детьми родители, радостно вскрикивали встретившиеся после долгой разлуки приятели, то и дело откуда-то раздавался свист и пыхтение поезда. Кэсси, стоявшая рядом со спокойной сестрой, попискивала от желания завопить и наматывать круги по вокзалу туда-сюда, да благо крепкая хватка Кэри не позволяла. Она вообще сегодня была еще более бледная и молчаливая, чем обычно. Их мать Адалин извинилась перед Кэсси утром, выразив искреннее сожаление, что не сможет быть рядом в этот важный день — у нее ответственнейшая встреча с какой-то крутой шишкой из Франции. И Кэсси, нисколько не расстроившись, уже грезила мыслями о предстоящей поездке, но непривычно серьезная сестра немало поспособствовала постепенному ухудшению ее радостного настроения. Она вообще пребывала в каком-то странном настроении с самого утра. И эта Кэри ей не нравилась.
— Кэри! Кэри, это… Ой, мамочка!
Девушка резко обернулась за знакомый голос, позвавший ее по имени, и на последовавший за ним невообразимый грохот. И первое, что заметила Кэри — ярко-рыжие длинные волосы. Солнце сыграло с ними забавную шутку: распластавшаяся рядом со своим огромным чемоданом Лили Эванс выглядела так, будто на ее голове ко всему прочему полыхал пожар. Кэри рассмеялась. Впервые, пожалуй, за весь день.
— Кэсси, не убегай далеко. Лили!
Когда Кэри подбежала к успевшей еще подняться с асфальта Лили, Кэсси и след простыл. Кэри с хохотом опустилась на колени возле подруги и так крепко обняла ее за плечи, что на секунду у Лили потемнело в глазах.
— Боже, Эванс, ты стала еще красивее, хотя я думала, что красивее уже некуда!
Она и правда удивительно похорошела за время разлуки, и с каждым годом ее обостряющиеся скулы и глаза, вобравшие в себя всю зелень лета, делали ее лицо все более превлекательным.
— Как же я рада тебя видеть! — улыбнулась Лили, поднимаясь на ноги. — Прости за то, что писем не писала: мы с родителями все каникулы провели в Париже.
— Я прямо вижу на тебе "клеймо Парижа", — похвалила Кэри, отойдя на пару шагов, чтобы рассмотреть новенькое ярко-зеленое платье подруги, замечательно севшее на худенькой фигуре. И решила умолчать о том, что за все семь лет знакомства Кэри так и не получила ни одного письма Эванс по одной простой причине: родители безжалостно отсеивали все ее письма, если же те не были надписаны рукой чистокровного отпрыска каких-нибудь именитых родителей.
Спустя несколько минут разговора Кэри недоумевала: куда подевалось плохое настроение? Впрочем, его отсутствие не сильно ее расстраивало. Она решительно взяла Лили под руку и, не переставая смеяться, девушки двинулись по перрону к черно-красному поезду «Хогвартс-Экспресс». До отправки оставалось пять минут, нужно было найти купе. Кэсси, предварительно отсалютовав сестре, уже давно скрылась в поезде вместе с двумя девочками приблизительно своего возраста, наверняка первокурсницами и новоприобретенными подружкам.
— Везде занято! — жаловалась Лили, таща тяжеленный чемодан по узкому коридору. Кэри шла впереди, заглядывая в каждое купе и время от времени приветствуя своих старых знакомых. — Подцепили бы еще пару вагонов к составу, чтобы…
— Лили, — позвала Кэри. — Давай сюда. Доброе утро, красавицы! Позволите навязать вам свое очаровательное общество?
Их однокурсница Марлин Маккинон что-то увлеченно рассказывала своей подруге Мэри Макдональд, но при их появлении обе девушки вскочили и с радостными воплями бросились навстречу. Наобнимавшись вдоволь, Кэри, которую то и дело недовольно подталкивала Лили, наконец посторонилась и с третьей попытки смогла все-таки утрамбовать свой чемодан на верхней полке так, чтобы он ненароком не свалился на чью-нибудь незадачливую голову. Намереваясь помочь Лили с чемоданом, Кэри на секунду вышла в коридор, освобождая место, но тут вдруг поезд качнуло вперед, и Кэри буквально швырнуло в сторону. По всей видимости вместе с ней швырнуло кого-то еще, и, по обретенной только что привычке, Кэри хотела было нахамить, но взглянув на второго пострадавшего, едва не застонала от досады. Перед ней стоял высокий черноволосый парень.
— Ты не ушиблась? Машинист, кажется, слегка перебрал за завтраком…
— М-м-м… Да, привет, Сириус. Как… как лето провел?
Так странно было стоять напротив человека, с которым они разговаривали обо всем на свете, и слушать паузу возникшего между ними неловкого молчания. Сириус, кажется, подумал о том же. Что-то в его лице напряглось, но он улыбнулся.
— Да, ты знаешь, очень даже неплохо.
Кэри улыбнулась в ответ, и Сириус едва удержался от того, чтобы потрепать ее по голове, справедливо решив, что в разрезе их отношений подобной заботы она не оценит.
— Я рад тебя видеть. Нет, правда, очень рад!
— А где потерялись твои дружки? — спросила Кэри, тщетно стараясь, чтобы в голосе зазвучал интерес. На деле же она никак не могла выбросить из головы его последнюю реплику.
— Они уже нашли купе. А я здесь по поручению его высочества Поттера. Он попросил меня выведать, где сейчас Эванс, поэтому для нее лучше сейчас же искать себе безопасное убежище. Если она попадется Джиму на глаза, то вряд ли ей удаться отделаться от него общества до самого окончания поездки. Да и вообще, — тут Сириус наклонился ближе к ее лицу и подмигнул, — не мог же я упустить возможность тебя повидать.
— Как мило с твоей стороны, — съязвила Кэри и неожиданно для самой себя предложила: — Я собиралась найти свою сестру, она сегодня впервые едет в Хогвартс. Не желаешь пройтись?
— С удовольствием познакомлюсь с твоей сестрой. Заодно посмотрю, фамилия Хейгл — это все-таки диагноз, или просто в детстве тебя часто роняли.
— Ага, смешно. Будем считать, что эта шутка не более, чем последствия влияния алкогольных паров из кабины машиниста.
Поначалу они робко молчали. Сириусу иногда хотелось сказать что-то забавное, но он боялся, что это может ее разозлить — судя по всему, он умудрился застать ее в те редкие минуты, когда эту девушку ничто и никто не раздражал. Так что, он просто шел рядом и смотрел, смотрел на нее, не в силах отвести взгляда даже приличия ради. Она была красивая, но сама на себя не похожая. Будто вместо нее в школу отправляется кто-то незнакомый. Ярко накрашенные красные губы растянулись в улыбке, — очевидно, она заметила, как он без конца на нее пялится, — красивая прическа с каким-то невообразимым переплетением всевозможных кос, изящные туфли и ровная спина. И все же он никак не мог понять свои ощущения, глядя на нее сейчас. Она выглядела, как все те девушки, что жили в мире, так старательно навязываемом ему семьей. Эдакая юная красотка, в недалеком будущем бессмертная героиня светской хроники. И то, что Кэри Хейгл вдруг оказалась причастна к этой категории, его слегка ошарашило.
— Вон она, — возвестила наконец Кэри, оборвав неловкое молчание.
Они вошли в купе, где сидело пятеро ребятишек: два мальчишки и три девочки. Шумная светловолосая малышка у окна вскинулась и показала на них пальцем.
— Это Кэри, моя старшая сестра. Вообще, старшая в нашей семье Женевьева, но на данный момент выбирать не…
— Приятно познакомиться, — резковато сказала Кэри. Сириус так и не понял, сарказм это был в ее голосе или нет. Девочка, ее сестра, видимо была отнюдь не робкого десятка. — У тебя все в порядке?
— В полном. А это кто такой? Твой жених?
Кэри почувствовала себя так, будто внутри у нее разлили канистру с бензином и подожгли. Сириус, напротив, ухмыльнулся:
— Ее жених, да. Меня зовут Сириус.
— Нет, Кэсси! Мы просто приятели… И вообще, еще один вопрос в таком духе…
— А я Кэсси, — девочка спрыгнула с кресла и подошла к Сириусу, протянув ладошку. Дети в купе с любопытством на них уставились. — Раз уж она не имеет на тебя никаких планов, то я вырасту и выйду за тебя замуж.
— Договорились, — рассмеялся Сириус, пожимая крохотную ладошку.
— Все, Сириус, пошли. Если что, мы в соседнем вагоне. И да, я с тобой еще разберусь.
Купе наполнилось звонким смехом, а Сириус и Кэри снова оказались в коридоре. Кэри погрозила сестре кулаком сквозь маленькое окошко в двери, а потом молча развернулась к нему — она явно не знала, что бы такого придумать, чтобы он, упаси Господи, не понял, что вопрос сестры ее немало смутил. Впрочем, выражение ее покрасневшего лица говорило само за себя.
— Очаровательное создание, — одобрил Сириус, улыбаясь. — Без обид, милая, но проблема, похоже, все же не в наследственности…
— Ах, вот так, да? — возмутилась Кэри и отвесила ему шутливый подзатыльник.
Они рассмеялись. Должно быть, Кэри еще не до конца поняла, что давно уже простила ему его весеннюю выходку, да и вообще простила все на свете.
* * *
Несмотря на явный недостаток сна, Кэри снова не могла уснуть. Голова начинала болеть от усталости. От радостного возбуждения, охватившего ее в тот момент, когда Распределяющая шляпа над головой сестры провозгласила «Когтевран!», не осталось и следа. Да, она была счастлива, что Кэсси, как и она сама, нарушила семейную традицию с поступлением на Слизерин. Но даже мысль о том, как вытянется лицо Спенсера, когда он узнает, что еще одна дочь не оправдала ожиданий, не могла удержать в ее душе остатки безмятежной радости.
Резко распахнув глаза, Кэри уставилась в потолок. Полог ее кровати был опущен — она лежала в кромешной тьме. Сначала она была в этой тьме одна, а потом ее воображение рисовало рядом тени. Сириус и Вайолет, Аманда Гриндвуд и молодое лицо Спенсера, она сама, одиннадцатилетняя девочка с двумя косичками, маленькая Эванс под руку с черноволосым пареньком из Слизерина…
Поняв наконец, что еще немного, и эти тени сведут ее с ума, Кэри накрылась одеялом с головой и свернулась клубочком. Лежа с закрытыми глазами, она прокручивала в голове события этого вечера, изредка улыбаясь чему-то своему или же наоборот, озадаченно хмурясь. Кэсси, поступившая на Когтевран, махала ей рукой с соседнего стола; Сириус, неизвестно как и почему сидящий рядом с ней, без конца шутил над маленькими первокурсниками, и Кэри то и дело прыскала от смеха, прикрываясь кубком с соком; Лили, укоризненно на них смотревшая; взгляд Джона Эйвери, когда она прошла мимо Слизеринского стола к своей сестре; Джеймс Поттер, который искренне, кажется, был рад ее видеть…
Кэри вдруг подумала, что она вновь готова подпустить Сириуса Блэка даже слишком близко к себе. Готова, и немало напугана этим фактом.
Она высунула голову из-под одеяла, распахнула полог и уставилась на уродливый синий кулон, лежащий на ее тумбочке. Пару секунд наблюдала, как скачут по его поверхности лунные блики, а потом невесть зачем протянула руку и сжала кулон в тонких пальцах. Стало немного легче.
