Глава 15Драко сидел в гостиной Школьных Старост и потирал виски, морщась от головной боли. Из головы все не шла семья Грандов и самая младшая из них – Беатрикс… Что-то ведь слышал он такое, что заставляло его задуматься, пропали ли действительно Гранды или это проделки Дамблдора или Темного Лорда?
Призвав пергамент, перо и чернильницу, Драко начал записывать все, что узнал:
«Гранды – чистокровная семья. Элизабет Гранд и Александр Гранд имели старшего сына Уильяма. 17 лет назад у них родилась дочь Беатрикс...»
Тут Драко замер. Он, наконец, понял, что ускользало от него все это время. У дочери Грандов было двойное имя. Беатрикс – то, которое озвучили; мистер Гранд считал, что оно благороднее того, которое хотела дать своей дочери мать. Гермиона. Вот как хотела назвать Беатрикс леди Гранд.
- Гермиона, - прошептал Драко, чувствуя, что мысли в его голове разложились по полочкам. – Гермиона, - повторил он еще раз, судорожно стискивая в руке перо, от чего оно неожиданно надломилось.
- Черт! – Драко резко отбросил перо и пергамент в сторону. – «Надо бы успокоиться», - подумал Малфой, нащупывая в кармане бутылочку зелья, что дала ему пуффендуйка. Что там она говорила насчет стресса? Зелье успокаивает? – «Вот и испробуем!» - Драко вылил всю бутылочку в графин с водой, стоящий на столике. Затем налил воды в стакан и осушил его одним глотком. У зелья был странный сладковатый привкус и пахло оно, словно цветущая вишня, но Малфой с удовольствием отметил, как хорошо ему стало: исчезли напряжение., спутанность сознания, все стало ясно, как никогда.
- Я должен бы поблагодарить тебя, странная пуффендуйка! – сказал Драко в слух, слегка улыбаясь, и, чувствуя легкость во всем теле, направился в спальню с намерением хорошенько выспаться этой ночью.
***
В гостиную Школьных Старост Гермиона вбежала ровно тогда, когда часы пробили девять часов. Тяжело дыша, она оглядела комнату – никого.
- Ну, и где ты, Малфой? – не надеясь, услышать ответ, спросила Гермиона. Она явно не ожидала такой непунктуальности от Драко, но вдруг ее взгляд упал на перо и пергамент, лежащие на журнальном столике рядом с софой. Гермиона взяла их в руки и прочитала: «Гранды – чистокровная семья. Элизабет Гранд и Александр Гранд имели старшего сына Уильяма. 17 лет назад у них родилась дочь Беатрикс...» Было абсолютно ясно, что тот, кто писал это, а это был Драко – других кандидатур попросту и быть не могло, не закончил свою мысль: что-то его отвлекло. А Гермионе просто не терпелось узнать, что же такого узнал или понял Драко?
Грейнджер потянулась к графину и налила немного воды в стакан. Горло у нее пересохло, и толи от бега по лестницам Хогвартса, толи от волнения, ей сильно хотелось пить, но только она поднесла стакан ко рту, в окно постучали. Гермиона поспешила открыть окно, думая, что это какое-то чрезвычайно важное послание, но ее ждал сюрприз – перед окном в воздухе на метле зависла новая ученица Хогвартса – Оливия Прайт.
Гермиона даже вскрикнула от неожиданности, а Оливия, мило улыбнувшись, влезла в окно и спрыгнула на пол комнаты.
- Привет! – мисс Прайт явно была в приободренном настроении. – Я Оливия, а ты Гермиона, верно?
- Д-да, - Гермиона все еще не могла отойти от шока. – Если тебе нужен Малфой…
- Нет, - Оливия прервала Грейнджер на полуслове. – Мне нужна ты. Я хотела с тобой обсудить.. кое-что… - Оливия замялась, но продолжила: - Ты слышала когда-нибудь о Грандах?
Гермиона вздрогнула, бросив мимолетный взгляд на стол. «Гранды – чистокровная семья» - такими словами начинался текст, написанный Драко. А Оливия тем временем продолжала:
- Это чистокровная семья. Они из Англии.
- Нет, - Гермиона ответила немного резко. – Я никогда ничего не слышала о Грандах. И с чего бы тебе меня спрашивать? Обратись к учителям или, например, к Малфою, они гораздо более сведущи касательно чистокровных семей.
- Да, наверное, ты права… - Оливия замялась, опустив глаза в пол.
- Зачем тебе вообще знать об этой семье? – Гермиона немного смягчила тон, присаживаясь в кресло. – Кто они? Или чем известны?
Оливия подняла голову и посмотрела прямо в глаза Гермионе.
- Знаешь, - помедлила она, - почему-то я думаю, что тебе стоит доверять. – Оливия прикусила нижнюю губу. – У меня есть брат, Джек. И, понимаешь, Гермиона, он… Он в… Кажется, это называется комой.
Гермиона вздрогнула, вспомнив о родителях, которые где-то там, далеко в Лондоне, ожидали от нее помощи. А Оливия между тем продолжала:
- Врачи ничего не могут сделать. Я имею в виду, маггловские медики. Да, и колдо медики тут не помощники. Мы с семьей обращались в больницу святого Мунго, но там лишь развели руками. Они не в состоянии помочь…
- А причем здесь Гранды? – Гермиона вдруг почувствовала какую-то странную связь с этой новенькой слизеринкой Прайт.
- Они древняя чистокровная семья. Однако, многие знают – мистера и миссис Гранд вместе с их детьми убили уже около 17 или 16 лет назад. С тех пор никто ничего не знает об этом семействе. Но лет 6 назад прошел слух, что где-то осталась в живых младшая дочь Грандов. Тогда никто из моей семьи не придал этому значения, но…
Вдруг неожиданно вновь раздался стук в окно. Гермиона мигом обернулась, надеясь, что больше гостей не предвидится: за окном сидела огромная сипуха, а к ее лапке был привязан увесистый сверток. Грейнджер поспешно впустила сову в комнату и принялась отвязывать от лапки письмо. Как только оно перекочевало в руки девушки, сова сорвалась с подоконники и вылетела на улицу.
Гермиона, между тем, рассматривала конверт. «Лютный переулок, мистеру Д.Л. Малфою» гласила надпись на конверте. Грейнджер удивилась, почему сова отдала письмо ей, а не адресату, хотя объяснение этому было: Драко мог предупредить, что письмо может получить не он. Поскольку, Оливия все еще ждала, когда Гермиона вновь обратит на нее внимание, Грейнджер заклинанием отправила письмо к себе в спальню и вернулась в кресло.
- Что случилось потом? – с любопытством взглянула она на Оливию.
- Я говорила с моими… - Прайт немного замялась, - прабабушкой и прадедушкой. Они сказали, что Джеку можно помочь.
И уже в третий раз за сегодняшний вечер в окно постучали. Гермиона, раздраженная, впустила в комнату важного филина и отцепила уже второй увесистый конверт от лапки птицы. Филин, громко ухнув, тут же вылетел в окно, а Гермиона, уже не обращая внимания на надпись на конверте, направила его в комнату.
- Прости, пожалуйста, - Гермиона улыбнулась собеседнице. – Я слушаю тебя.
- Джеку действительно возможно было помочь. Но для этого мне нужна младшая Гранд.
- Как ее звали? – Гермиона не на шутку заитересовалась этим семейством: вдруг, неизвестная и давно потерянная младшая дочь сможет помочь и ей с родителями?
- Насколько я знаю, Беатрикс.
- И это все? Все, что ты знаешь о Грандах?
- Не совсем… - Оливия вновь замялась. – На самом деле, все это связано с кое-чем грандиозным…
- Чем же? - Гермионе действительно было любопытно узнать о чем-то новом и, кажется, по истине великим.
Оливия вновь заглянула в глаза собеседнице. По телу Гермионы пробежал легкий холодок: Прайт словно заглядывала в самый сокрытый уголок души.
- Магия стихий, слышала о такой?
Гермиона резко выпрямилась и потянулась к забытому в суматохе стакану с водой, немного отпивая из него. Она читала о магии стихий. О магии, сильнее которой была разве что древняя, кровная магия. Истоки магии стихий уходили далеко к временам Мерлина. Который, судя по некоторым источникам, обладал это странной магией.
- Я... слышала о ней, - Гермиона взглянула на Оливию. – Ты… Ты понимаешь, что это может быть очень серьезно?
В глазах Оливии промелькнуло дикое отчаяние.
- Я знаю, о чем говорю, Гермиона, - прошептала она. – Это моя единственная надежда. Гранды – моя единственная надежда.
- Зачем тебе вообще знать об этой семье? – Гермиона немного смягчила тон, присаживаясь в кресло. – Кто они? Или чем известны?
Вдруг неожиданно вновь раздался стук в окно. Гермиона мигом обернулась, надеясь, что больше гостей не предвидится: за окном сидела огромная сипуха, а к ее лапке был привязан увесистый сверток. Грейнджер поспешно впустила сову в комнату и принялась отвязывать от лапки письмо. Как только оно перекочевало в руки девушки, сова сорвалась с подоконники и вылетела на улицу.
Гермиона, между тем, рассматривала конверт. «Лютный переулок, мистеру Д. Л. Малфою» гласила надпись на конверте. Грейнджер удивилась, почему сова отдала письмо ей, а не адресату, хотя объяснение этому было: Драко мог предупредить, что письмо может получить не он. Поскольку, Оливия все еще ждала, когда Гермиона вновь обратит на нее внимание, Грейнджер заклинанием отправила письмо к себе в спальню и вернулась в кресло.
- Что случилось потом? – с любопытством взглянула она на Оливию.
- Я говорила с моими… - Прайт немного замялась, - прабабушкой и прадедушкой. Они сказали, что Джеку можно помочь.
И уже в третий раз за сегодняшний вечер в окно постучали. Гермиона, раздраженная, впустила в комнату важного филина и отцепила уже второй увесистый конверт от лапки птицы. Филин, громко ухнув, тут же вылетел в окно, а Гермиона, уже не обращая внимания на надпись на конверте, направила его в комнату.
- Прости, пожалуйста, - Гермиона улыбнулась собеседнице. – Я слушаю тебя.
- Джеку действительно возможно было помочь. Но для этого мне нужна младшая Гранд.
- Как ее звали? – Гермиона не на шутку заитересовалась этим семейством: вдруг, неизвестная и давно потерянная младшая дочь сможет помочь и ей с родителями?
- Насколько я знаю, Беатрикс.
- И это все? Все, что ты знаешь о Грандах?
- Не совсем… - Оливия вновь замялась. – На самом деле, все это связано с кое-чем грандиозным…
- Чем же? - Гермионе действительно было любопытно узнать о чем-то новом и, кажется, по истине великим.
Оливия вновь заглянула в глаза собеседнице. По телу Гермионы пробежал легкий холодок: Прайт словно заглядывала в самый сокрытый уголок души.
- Магия стихий, слышала о такой?
Гермиона резко выпрямилась и потянулась к забытому в суматохе стакану с водой, немного отпивая из него. Она читала о магии стихий. О магии, сильнее которой была разве что древняя, кровная магия. Истоки магии стихий уходили далеко к временам Мерлина. Который, судя по некоторым источникам, обладал это странной магией.
- Я... слышала о ней, - Гермиона взглянула на Оливию. – Ты… Ты понимаешь, что это может быть очень серьезно?
В глазах Оливии промелькнуло дикое отчаяние.
- Я знаю, о чем говорю, Гермиона, - прошептала она. – Это моя единственная надежда. Гранды – моя единственная надежда.
Вдруг Гермиона резко побледнела и, вцепившись в подлокотник кресла, подняла глаза на Оливию. Та испуганно подскочила и спросила:
- Что такое?
Гермиона немного недоуменно посмотрела на графин с водой.
- Там… - прошептала она. – Там… Лю… Любовное зелье… - и тут же тело Гермионы резко обмякло.
Оливия испуганно затрясла ее за плечи, но девушка не откликалась.
- Мерлин! – Оливия резко поднялась. – Тут нужна мадам Помфри…
