2 курс. 7 часть.В течение нескольких каникулярных дней, в том числе даже в Новый год, Гилберт медитировал под зорким контролем профессора Тино. В первый раз приняв зелье, Гилберт в своём сновидении понял, что он стал значительно лучше видеть, поэтому на все последующие занятия профессор варил ему Интернус Анимал с упором на зрение.
— Ну и? — лаконично задал вопрос Гилберт.
— А, отвали, — рассеянно отмахнулся Артур, и на этот раз засев утром за своим кустиком роз. — Вот ты на кой чёрт это делаешь? Потому что Кику сказал, что составит тебе компанию? Ты же покрасоваться хочешь, — выдернул он сорняк. — А перед кем будешь-то? Ты предсказуем: регистрироваться не станешь. Развлечение, да и только. Ладно Война: во время Войны многим удалось избежать смерти лишь благодаря тому, что они владеют этим искусством. Но ты всего-то нашёл какую-то дебильную книжечку и сразу загорелся этой мыслью, прямо как твой папаша, — сам же вспомнил и сам же фыркнул на это Артур.
— А-а, ну вот опя-ать, — раздражённо протянул Гилберт. — Просто скажи, что не хочешь раздеваться, чтобы трансфигурация шла лучше на первых порах.
— О, нет, я просто достаточно благоразумен. Я сходил в библиотеку и прочёл не какое-то пособие для новичков, а нормальную книгу, где подробно почти на каждое животное описываются "побочные эффекты". И поверь, здесь даже Джонс не захочет рисковать.
— Кто из? — засобирался слизеринец.
— Да оба.
— Погоди, ты сказал — "прочёл нормальную книгу"? — развернулся на полпути Гилберт. — И как же на этот раз? Не попался? — усмехнулся он.
— Нет, я сделал тот же ход, что и ты: попросил профессора, — ответил Артур таким тоном, будто это было самым предсказуемым фактом на свете. Однако не без капли издёвки.
Цыкнув и мысленно ругнувшись на излишнее занудство Артура, Гилберт поплотней укутался в шарф, чтобы морозный воздух не вызвал слишком сильный контраст после теплицы, и направился на встречу с профессором.
— Надо же, с самого утра… — пробурчал Кёркленд, неожиданно для себя осознав, что этот чёртов гений может быть упорным, когда хочет.
Прошло больше получаса радостных мычаний под нос и мысленных обмываний косточек всем, кого он мог вспомнить, как внезапно теплицу огласил негромкий вскрик.
— А, чёрт!..
Артур впервые за всё время уколол палец, и достаточно глубоко. Резко одёрнув руку, мальчик пришёл в замешательство, не обращая внимания на боль. Впервые в жизни его Шептуны дали волю своим шипам, когда рядом находился хозяин. Как такое возможно, как они вообще смеют?
—
…Не знали? Я могу… против вас же… Вы сами же станете им врагами… Какой может быть глупый финал… — слышался обрывистый шёпот из бутонов роз. —
Может… он сейчас снова… копается в своих чёртовых розах…
Артур как ошпаренный отскочил от куста на несколько шагов назад. Он не понимал, что происходит, так как услышал только обрывок фразы. "Против вас…" — против его семьи? Настроить против его семьи? Как только эта мысль пришла в голову Кёркленду, он запахнул мантию и побежал вон из теплицы. Если Шептуны поддаются чужим чарам, то их корни найдут его, где бы он ни был, и задушат, обвив кольцами всё его тело. Артур не понаслышке знал, что могут натворить эти растения, стань он их врагом.
Уже забежав в замок, Артур еле успел затормозить, чтобы не врезаться в бегущую ему навстречу Эмили.
— Ох, Артур, нашла… — запыхалась и раскраснелась она.
— Да уж, как же я рад тебя видеть… — вдруг внезапно захотелось смыться ещё и от этой девчонки. — Хорошо, что ты не как эти болваны, — бегаешь медленней, тормозишь легче.
— Ах, точно! Зачем искала-то тебя! — без дальнейших объяснений Эмили схватила его за локоть и бросилась бежать.
***
1998 год.
Прошел час после того, как Волдеморт объявил ультиматум защитникам Хогвартса. Битва шла на всех территориях школы. Квиддичное поле было полностью сожжено егерями. Пожирателям удалось ворваться в замок, бои шли на каждом этаже. Отпор воинству Волдеморта дали семикурсники Хогвартса во главе со своими преподавателями, их друзья и родственники, члены Ордена Феникса, а также, по мере сил, замковые статуи и даже полтергейст Пивз.
В основном, сражение происходило во внутреннем дворе; великолепный волшебный фонтан был полностью разбит на кирпичи, а некогда прекрасный сад исчез в бушующих потоках пламени. Защитники Хогвартса схлестнулись с Пожирателями Смерти в яростном сражении.
Минерва МакГонаггл сражалась с исключительным мастерством и отвагой с Торфинном Роули и Трэверсом, от последнего она вовремя спасла Парвати Патил. Оба Пожирателя напрягали все свои силы, чтобы одолеть преподавателя Трансфигурации. Во время дуэли МакГонаггл удалось парализовать Трэверса и отправить его в далекий полёт.
При виде поражения товарища, Торфинн, который и так не мог себя контролировать во время сражения, пришёл в бешенство.
— Ты думаешь, это смешно, ведьма?
Светловолосый Пожиратель начал бросать в неё Круциатус, но МакГонаггл с легкостью отразила пыточное проклятие, материализовав зеркальный щит.
— Вам бы следовало научиться хорошим манерам, Роули! — спокойно, но с вызовом произнесла МакГонаггл.
Прогремел мощный взрыв. Один из Пожирателей Смерти наколдовал Адское пламя, убив при этом трёх студентов, но его тут же оглушили. На долю секунды МакГонаггл отвлеклась, с ужасом глядя на пострадавших, но для Торфинна этой доли секунды было достаточно, чтобы нанести удар.
—
Остолбеней! Остолбеней! Остолбеней! — трижды взревел он.
Три маленьких, но быстрых красных луча попали МакГонаггл прямо в грудь. Для любого другого волшебника эти три удара могли стать фатальными, но Миневра, несмотря на возраст, была невероятно стойкой волшебницей с огромной магической силой. Она упала спиной на землю, полностью покрытую трещинами и выбоинами.
— Ну что, старуха? Пора с тобой кончать!
Торфинн поднял палочку для решающего удара. Из его губ почти сорвались слова для создания Убивающего заклятия, но он тут же был остановлен чуть скосившим на пару миллиметров от его палочки заклинанием.
К МакГонаггл подбежал светловолосый юноша. Он храбро встал между ней и Торфинном, который был в два-три раза больше него самого.
— Вяйнемёйнен, не...
— Не нужно беспокоиться, профессор! — не сводя глаз с громадного Пожирателя, прервал её Тино.
На мясистом лице Торфинна появился дикий оскал.
— Тебе, я смотрю, совсем жить надоело, малыш.
Тино свирепо смотрел на него и быстро взмахнул волшебной палочкой.
—
Остолбеней!
Однако светловолосый Пожиратель успел увернуться.
— Хочешь сдохнуть, малец?! Так это легко устроить!
Зелёный луч пролетел в паре сантиметров от лица Тино, попав в ближайшую горгулью, разбив её в дребезги.
МакГонаггл всё ещё пыталась оправиться после удара. Она всеми силами хотела помочь Тино, но, упав на одно колено, она сильно закашлялась. На её ладони появились пятна крови.
"Три заклинания наверняка повредили ей внутренние органы", — подумал Тино. Выражение на его лице сменилось яростью. Он всегда восхищался преподавателем Трансфигурации и даже симпатизировал ей; на всех её уроках он всегда внимательно слушал её и, хотя он обладал большими способностями в такой сложнейшей материи, как Трансфигурация, он заливался краской, когда профессор требовала от него определённых усилий в её предмете. Но сейчас был другой случай. На кону была жизнь. Он должен сделать всё возможное, чтобы защитить её.
Внезапно всё тело Тино начало претерпевать магические изменения. Он опустился. На его теле появилась густая шерсть, его руки превратились в мощные лапы с не втяжными когтями, голова стала массивной. На месте невысокого, круглощёкого парня появился огромный, бурый медведь.
Торфинн с нескрываемым ужасом смотрел на медведя, не в силах понять, что только что произошло. Медведь приблизился к Пожирателю и встал на задние лапы во весь свой рост. Торфинн славился большим ростом, из всех Пожирателей Смерти он был самым высоким. Но сейчас, по сравнению с анимагической формой Тино, он был словно маленьким ребёнком. Медведь как гора возвышался над ним.
Вернув частицу самообладания, Торфинн еле выпалил:
—
Круцио!
Силы пыточного заклятия было недостаточно, чтобы причинить вред медведю: его толстая шкура служила хорошей защитой. Напротив, это лишь разозлило зверя. Одним взмахом когтистой лапы он сбил Пожирателя с ног, при этом разорвав его тёмную мантию, оставляя кровавые отметины. Торфинн от удара потерял сознание.
Медведь опустился на лапы и приблизился к ошарашенной МакГонаггл. Он носом уткнулся профессору в локоть, пытаясь приободрить.
— Тино... когда Вы успели? — только и смогла выдавить из себя профессор.
Произошла яркая вспышка. Тино снова принял свой человеческий облик.
— Я обучился этому несколько месяцев назад, профессор, — нежно улыбаясь, сказал Тино. — Уже второй раз использую эту форму.
МакГонаггл с удивлением посмотрела на него, словно перед ней был не живой человек, а один из оживших экспонатов.
— Вы что-то скрываете от меня, Тино? — удивлённый взгляд сменился тем самым пронизывающим, заставляющим думать, что мудрая Минерва уже знает всё подноготную. — Я знала, что Вы талантливый волшебник, но чтобы настолько…
— Не самое время рассказывать об этом, профессор МакГонаггл… — юноша стёр со щеки грязь, ставшей почему-то слишком ощутимой и раздражающей.
— И всё же? — она не давила, но упорно ждала ответа от своего бывшего студента. — Это может быть наша последняя встреча, Тино…
— Не говорите так! — перекричал вновь прогремевший где-то прямо над ними взрыв парень; сверху посыпалась пыль и некрупные камни. — Простите меня, я не знал… меня заманили обманом, обещая небывалые высоты… Они дали мне эту магию, они обучили меня! — виновато посмотрел женщине прямо в глаза Тино. — Я узнал, с чем имею дело, только при первом обращении… Я… простите… — вина и сожаление внезапно охватили молодого человека, из-за чего выдержать взгляд МакГоннагал он больше не мог.
— Что ж, — заговорила после недолго молчания профессор, — то, что Вы спасли меня, сейчас куда важней правды. Однако не стоит улыбаться, юноша, я не берусь утверждать, что за сегодняшние подвиги эта правда не обернётся Вам ужасными последствиями, — смерила круглощёкого парня взглядом женщина. — Тем не менее, Ваш поступок… это было очень рыцарственно с Вашей стороны, Вяйнемёйнен.
Лицо Тино озарила широкая улыбка, полная благодарности за эти слова.
Прогремел ещё один взрыв. Во двор прорвались великаны.
— Тино, мы должны срочно…
МакГонаггл схватилась за сердце, оседая на землю. Тино успел её подхватить, не дав ей упасть. Он достал палочку и прошептал:
—
Вулнера санентур.
— Благодарю, Тино, мне стало намного… лучше… — в знак признательности Минерва сжала его руку в своей.
— Профессор, Вас нужно отвести к мадам Помфри! — обеспокоено сказал Тино, всё ещё поддерживая МакГонаггл за плечи.
— Всё в порядке. Нам нужно как можно скорее помочь остальным!..
Издав громкий рык, великан поспешно бросился на них, размахивая громадной дубиной.
—
Редукто! — быстро выхватив палочку, крикнула МакГонаггл. Заклинание попало в мясистую ногу великана, отчего тот издал рык боли, упав навзничь.
Тино с удивлением перевёл взгляд с МакГонаггл на поверженного великана.
— Вау... — теперь была его очередь удивляться.
— Вот видите, Тино. Ваши старые преподаватели также способны к экстраординарным подвигам, — МакГонаггл довольно улыбнулась, гордо подняв голову.
Бой разгорелся с новой силой. Члены Ордена Феникса смогли утихомирить пыл остальных великанов. Совместными усилиями МакГонаггл и Тино смогли материализовать огромные верёвки, тем самым сковав всех бушующих великанов.
— Отличная работа, профессор! — радостно воскликнул Тино.
— К сожалению, ещё не время радоваться, — серьёзным тоном сказала МакГонаггл, глядя на полуразрушенный замок. — В замке ещё полно Пожирателей Смерти. И вряд ли Волдеморт собирается вечно оставаться в тени во время битвы. Всё ещё впереди.
— Его уже можно называть по имени, профессор?
— Я думаю, что уже не имеет смысла дрожать от каждого его упоминания. В конце концов, это всего лишь имя, не более того.
Тино восхищала храбрость МакГонаггл и в то же время пугала.
Действительно, настоящая битва была впереди.
***
Гилберт погрузился во тьму. Он чувствовал тьму, как будто она была осязаемой, почти как жидкость, в которой он отчаянно утопал, зная, что скоро он достигнет света. И он не ошибся. Крошечный белый свет, почти точка, показался вдали перед ним. Свет в конце туннеля. Гилберт инстинктивно поплыл к источнику света, но на полпути внезапно остановился. Яркий свет охватил всё пространство. Гилберт закрыл глаза, но веки были не в состоянии защитить их.
И вдруг свет погас. Гилберт открыл глаза.
Он оказался в нескольких километрах над землей. Сильный ветер дул в его сторону, но он не чувствовал его леденящего прикосновения к своей коже, также он не чувствовал палящего солнца над собой. Единственное, что он чувствовал, — свободу. Гилберт был бестелесным и неуловимым.
Прямо под ним располагалась гигантская равнина, по которой бежали три маленькие точки. Неведомая сила переместила Гилберта вниз, прямо к ним, и он смог чётко разглядеть двух всадников и рыжее животное — лису.
Под открытым небом скакали двое всадников в безумной погоне за добычей. Лисица неутомимо бежала от преследователей по пустынной степи. Преследовавшими были мужчина лет сорока и мальчик лет восьми-девяти. Несмотря на жаркий день, высокую фигуру мужчины скрывал толстый войлочный плащ, голову венчала меховая шапка-малгай. Ветер развевал длинную рыжую бороду, шевелил гриву чёрного жеребца. Мальчик же был одет в меховую шубу.
— Это не просто погоня, — говорил на бегу Есугей, — это призыв, сын мой. Ты должен посмотреть на мир глазами своего верного спутника. Почувствовать связь с ним. Если ты хочешь стать полноценным и мудрым вождем, ты должен научиться полагаться не только на свои чувства, но и на чувства тех, кто рядом с тобой. Это твое испытание, сын.
Молодой Темучжин с надеждой поглядел на летевшего рядом с ним беркута. Темучжин звал его Тумаром: они росли вместе девять долгих лет. Их связь была очевидна. Это был первый раз, когда они вышли на охоту. Тумар посмотрел на Темучжина своими тёмно-коричневыми глазами, и Темучжин увидел в них понимание. Они оба знали, что нужно делать.
Лисица, чувствуя, что грозившая ей опасность вот-вот вцепиться в неё своими лапами, ускорила свой темп по равнине. Но было уже поздно. Хищная птица настигает её и с удивительной ловкостью и быстротой схватывает её когтистыми, мощными лапами за спину и голову. Длинные, крепкие кили беркута, словно гвоздями, прошивают шею и спину лисы и парализуют её. Затем Тумар бросает её на землю.
Счастливый Темучжин быстро слез со своего коня и побежал к Тумару. Тем не менее, молодой беркут без всяких причин напал на Темучжина и разодрал его ладонь в кровь. Однако мальчик не проявил ни капли беспокойства по этому поводу, для них это было обычным делом.
— Если с первой охоты беркут взял такую добычу, то наловит тебе разного зверя, вот увидишь, — гордо сказал Есугей, поздравляя сына с удачей.
Есугей медленно выхватил из-за пояса короткий прямой меч-илд и снял красивую шкуру лисицы, а тушку передал сыну.
— Возьми, сын мой. Скорми её своему беркуту: он заслужил угощение, — Есугей передал окровавленное мясо Темучжину. — Вы оба прошли испытание. Подчинив себе зверя, ты сможешь подчинить людей и, как подобает настоящему вождю, объединить их в одну стаю, в одно племя.
Темучжин отдал тушку беркуту. Он тут же съел её, раздирая мясо острым, сильным клювом.
Гилберт посмотрел довольному беркуту в глаза и увидел в них знакомое свечение. Всё вокруг замерло. Гилберт заметил, что он снова может свободно двигаться. Медленно и не прекращая смотреть в глаза гордому беркуту, он приблизился к нему. Мальчик положил руку ему на клюв, и яркий свет снова охватил всё пространство.
Он чувствовал всем своим естеством беркута, каждой клеточкой тела. Он был беркутом, беркут был им.
***
— Простите, профессор… — воспоминания о бывшем преподавателе вызывали тоску по ней, а ведь спустя столько времени Тино даже не интересуется её жизнью. Прошло уже более пяти лет, а тяготившая молодого мужчину вина при каждом воспоминании становилась только острее. Не так уж давно была Война, память о погибших ещё свежа. Кто погиб во время сражений, кто во время нападений, а кто…
Профессор Тино с Гилбертом сейчас находились в довольно просторном помещении с комфортабельной температурой. Иначе говоря, Бальшмидт слишком доверился Вяйнемёйнену и привёл того в Выручай-комнату. Мальчик как раз медитировал. Тино так увлёкся своими думами, что не заметил, как тело ребёнка стал окутывать шар из мягкого света, а тело медленно стало меняться. И только тогда Гилберт почему-то вышел из транса и громко закричал от внезапной боли.
— Гилберт, Гилберт! — профессор мгновенно подбежал к нему. — Успокойтесь, успокойтесь, Вы не умрёте лишь от этого!
— Это было бы крут—… А-а-агрх, чёрт, если бы не было так больно! — Гилберт дёргался от неприятных болезненных тонких вспышек под кожей, откуда росли перья, из-за чего становилось ещё хуже. — Мне… такой сон… гх!.. приснился, такой ненормальный… — со слезами выдавил он из себя.
— Ничего-ничего, у всех ненормальные сны бывают, — Тино даже не стал искать пропавшей с мальчишки одежды и использовать заклинание для превращения его обратно в человека. — Отправимся-ка мы в Больничное крыло обходными путями. Вы сейчас выглядите… немного жутко, — разрядить обстановку профессору не удалось. —
Мобиликорпус.
***
— Да куда мы… — не мог говорить из-за бега Артур. Однако по мере приближения к месту назначения он понял, что Эмили ведёт его в Больничное крыло. Зачем?
Как только Эмили открыла дверь, на глаза детям бросилось странное тёмное существо на кровати, а рядом на стуле сидел, улыбаясь, профессор Тино и перелистывал какую-то книгу.
— О, это Вы, Артур, — отвлёкся Тино. — Как видите, люблю читать о животных. Немногие дети разделяют мою страсть.
На кровати лежал определённо человек. Маленький человек, и он кряхтел от пронизывающей боли. Он был без одежды, но тело скрывали тёмные перья, даже на лице были только-только появляющееся оперенье. На голове осталось несколько светлых коротких прядок, а губы и нос покрылись будто плотной коркой: будь превращение удачным, они бы стали клювом.
— Э… это что… кто?.. — сперва Джонс слегка испугалась, но после нашла лежащего человека достаточно смешным.
— Гилберт, конечно, — прочистив горло, профессор отложил книгу и встал. — Он своим упорством многого достиг, только вот… в последний момент он подумал о чём-то абсолютно невостребованном. И сейчас этому юноше очень больно от врезавшихся в нервные окончания так и не выросших до конца перьев. Трансфигурация, пусть и неудачная, произошла неожиданно даже для меня, мы даже не начали второго этапа, не пробовали узнать, что за животное может быть…
— А Вы где были? — посмотрела на него Эмили.
— Воспоминания одолели меня, это только моя вина… — Тино действительно выглядел сожалеющим о произошедшем. — Мадам Помфри уже готовит зелье, способное облегчить ему боль и вернуть в скором времени его прежний облик. Я позвал Вас затем, — обратился он к Артуру, — чтобы Вы принесли ему одежду. И, я думаю, в таких случаях всегда нужен друг, который разбавит столь неловкую ситуацию своим сарказмом.
— Да-да, я помню, я ела свинину, а там, на корочке, росли такие чёрные волоски, по три штуки, до сих пор противно, — улыбнулась Эмили и мгновенно замолчала. — Не самое удачное сравнение, м-да… — Артур еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос, однако через секунду она уверилась по гневному шипению с кровати, что смеётся тот над Бальшмидтом.
— Вот ты придурок, однако… — сделал перерыв для этой фразы между смешками Кёркленд. — Спасибо, что вселил в меня уверенность.
Вскоре мадам Помфри засуетилась вокруг стонущего, кряхтящего и еле сдерживающего слёзы Гилберта, без всяких лишних разговоров и расспросов оказывая ему помощь и обмазывая перья свежеприготовленным зельем. Но если обращённого мага можно вернуть в человеческую форму заклинанием, то что можно поделать с неудавшимся опытом? Придётся мальчику потерпеть эту ночь.
***
— Чё это? — не поворачивая головы, Гилберт посмотрел на принёсшего что-то Артура.
— Твоя одежда, болван, — небрежно бросил он её. — Гении всегда лажают, как же ты был прав, — подтверждал свои слова кивками Кёркленд. — Твоя неудача не обернулась открытием, не так ли? Ещё раз спасибо за вселённую уверенность: не стоит браться за материю, которая заведомо тебе не по зубам. Ты сейчас жу-утко выглядишь. Зачем становиться животным, если животное можно просто
подчинить?
— Становишься похож на своего братца, — прокряхтел Гилберт. — Тебе встречный вопрос: что из этого легче? Контроль над другим существом или над собой? Можешь сколько угодно биться над любым созданием, рано или поздно ты откроешь ему двери — и оно сбежит от тебя на все четыре стороны, а убежишь ли ты от себя?
— Это очень круто звучит.
— Я репетировал, знаешь ли, — саркастично заметил Бальшмидт. — Чего остался? Видел ли ты гения, у которого нет врагов? Так вот, ты один из них, Бровастик, и ты даже не представляешь, как эта боль давит мне на нервы, а сейчас я бы лучше помидор или эклер съел, и то счастливей буду.
Определённо спроваживает. Ещё бы: лежать в нелюбимой позе, заведомо знать, что наг, тонкая боль ощущается даже на веках, где еле-еле выросли пёрышки, неудобно говорить и чувствуется существенное магическое истощение. Рассказывать Гилберт не хотел, хоть и любил похвалиться, а хотел просто уснуть и восполнить свои силы. Ведь завтра уже начало нового учебного семестра. Неудачное превращение во всех смыслах.
— И чёрт с тобой, — беззлобно хмыкнул Артур, поняв, что скрывается за этими простыми словами.
***
1997 год.
— Я не уверен, что понимаю… — лепетал Иван, озираясь по сторонам. Он хорошо знал английский для своего возраста, но еле-еле мог уловить слухом хоть одно понятное слово из быстрой речи рыжеволосого мальчишки, что за уши тянул того самого ребёнка, которого Ваня чисто случайно "спас".
— [Наказание…] — вздохнул мальчик; кажется, они с Ваней были одного возраста, хотя по рослости и не скажешь, что Брагинскому было одиннадцать. — [Слышишь?] — обратился он к кому-то ещё. — [Есть какое-нибудь заклинание или зелье, чтобы этот чудак меня понимал?]
— [Всегда ношу с собой пару-тройку ампулок зелий, находящихся в разработках], — стал рыться в многочисленных карманах странный мужчина с грубым голосом. — [Полиглот. Раз уж только разработки, могут быть побочные эффекты. Я бы даже сказал, что парнишка станет многонациональным, если организм отторгнет магию… Но, судя по нему, он и высокую концентрацию выдержит].
— [Бери], — резко выхватил ампулу рыжий мальчик и передал Ване. — [Пей], — показал он простыми движениями эту фразу.
Иван поколебался, но решил послушаться незнакомцев. Рыжий мальчик представился ему Скоттом, а после стал за щёки, волосы и уши наказывать пятилетнего Артура Кёркленда, сбежавшего из дома почти в самое сердце Лондона. Выходит, братья. Этот самый старший брат и приказал своему домовому эльфу накормить мальчишку с сестрой, а это значит, что настроен он если не дружелюбно, то хотя бы невраждебно.
— Теперь понимаешь? — вновь заговорил Скотт. — Расскажи, что ты там делал и как вообще смог избежать верной смерти, да ещё и эту соплю спасти?
— У него чудовище за спиной! Он их одним махом! И нас тоже, а ты его домой притащил! — обиженно воскликнул чуть отошедший от испуга малыш Артур.
— Чудовище? — заинтересованно переспросил Скотт.
— Ну, я бы так не сказал, — проговорил Ваня. — Стихийный дух, которого я зову дядей Морозом…
— Прекрасный акцент! Я настоящий гений! — восторженно рассмеялся мужчина и на радостях выбежал за дверь.
Скотт проводил его настороженным взглядом.
— Покажи мне его, — настойчиво попросил мальчик.
— А взамен? — не удержался Брагинский.
— Договоримся, — хмыкнул Кёркленд, оценивающе разглядывая прибывшего гостя.
***
И мальчишки тогда действительно договорились. Они нашли общий язык и сами удивились, как смогли довериться друг другу. Малый возраст сотворил чудо и одновременно злую шутку: они знали друг о друге многое, и случись вдруг осечка — они сживут друг друга со свету. Но даже такое несветлое будущее смогло их сблизить ради общих целей. И спася случайным образом младшего брата Скотта, Иван смог заполучить всё, что нужно для начала жизни, которую он хотел.
Но дал ему всё это отнюдь не Скотт. Это была женщина, которая с ним связана. Ваня плохо помнил, кто она, чем занималась, даже как выглядит и как её имя. Но во время их первой встречи, несколько лет назад, он смог впечатлить эту женщину своей связью со стихийным духом, и она, имеющая виды на всех умных и сильных мальчиков, написала ему рекомендательное письмо. Тогда Ваня и получил первый опыт пребывания в мире этих чистокровных волшебников.
— Высоко, правда, девочка? — с доброй улыбкой Брагинский подошёл к перилам огромного балкона над холлом, где Алиса всегда любила обнимать толстые колонны.
— Вот бы тебя за твой шарф повесить, — тихо проговорила Алиса, даже не смотря в его сторону.
— А ты с каждым годом всё добрее и добрее, — вздохнул парень, вспоминая, как при их первой встрече она сказала то же самое.
— Было бы для кого быть доброй, — спокойно, однако, с вызовом ответила Кёркленд. — Я думаю, тебе пора, — потянула она носом воздух и услышала аромат духов, — эта наседка французская явилась.
Нехотя миссис Кёркленд согласилась предоставить комнату в своём защищённом замке для встречи двух парней с той женщиной. Скотт пообещал, что встреча продлится недолго, но результат от заключённой сделки решит многие проблемы, стоящие на его пути.
—
Эта женщина… — бормотал Скотт. — Так Вы теперь известны в наших кругах. Вездесущая и опасная… Как же Вам удалось восстановить своё имя?
— Ты размышляешь вслух. Я вызываю у тебя отвращение, — говорила женщина, сидящая напротив Кёркленда, — или всё же восхищение? Так думают о мадам, которая не может быть безразлична.
— Откуда Вам знать?— подпёр кулаком щёку Скотт. — Конечно, Вы мне небезразличны. Однажды я хотел Вас убить, — глухо сказал парень, — но Вы избавили меня от траты времени — исчезли сами.
— Каким, кстати, образом? Я слышал, что Вы погибли, — Иван не сидел за "столом переговоров", а стоял рядом с дверью; дядя Мороз был позади этой мадам, чтобы в случае неожиданных женских решений его хозяева не пострадали.
— Инсценировала свою смерть, и довольно качественно, — ответил за неё Скотт. — О том, что она жива, знали три-четыре близких человека, теперь же она решила объявиться. Была замечена вблизи дома магглов, — встряхнул рукой, в которой были документы, Скотт, — с которыми её связывают довольно загадочные отношения, также ошивалась около своей бывшей семьи, а теперь по старым связям добралась до Министерства и помогла мне. Очень настораживает. Когда её выгнали со скандалом, она скрылась в Италии, но эти несколько лет она определённо держала курс обратно в Великобританию. И что Вам вообще нужно? — потёр уставшие глаза Кёркленд.
— Месть, может быть? — предположил Брагинский.
— Узко мыслишь, — отрезал парень. — Конечно же, незавершённые дела, — он отложил газету и с лицом заинтересованного в своей жертве маньяка стал разглядывать её. — Определённо, для Вас никогда не останется тайной даже то, что сказано в Отделе Тайн. Любое слово.
— О, любая мысль не пролетит мимо моего сознания, — кротко хохотнула женщина. — В моей голове хранятся скандалы, истории интрижек, что я могла крутить, любая тайна даже самого Министра… Я как крохотное звено в цепи, но звено связующее. Я властитель стольких судеб, а стоит мне слово сказать, судьба их свершится… — она чуть скривила губы, — …в не самом лучшем для них смысле.
— Это психология пройдёт только с толпой. Я заинтересованное в Вас лицо, Ваша ложь меня не запугает, — стал выходить из себя Скотт. Иван чуть нахмурил брови: обычно его товарищ вообще мало проявлял эмоций по отношению к женщине. — Стоило мне появиться, как Вы потеряли голову. "Мальчики помоложе"? — Скотт явно насмехался над ней. — Мне Вас жаль.
— Ну-ну, не сердись, — бывшая супруга Бонфуа стала нарочито ласковой с ним, чтобы больше высосать из его злости, — я просто люблю рыженьких. А ты, к тому же, такой умный мальчик с детских лет, я не могла упустить свой шанс использовать тебя в будущем, получая при этом ещё и удовольствие. Выпьем? — материализовала она бокалы. — Что это за переговоры на сухое горло? Но признайся, — хитро ухмыльнулась мадам, — в твоих снах… — на этих словах Скотт моментально поднял на неё взгляд, — …я была первой?
— Замолчите, — прорычал Скотт, и Мороз угрожающе навис над женщиной. — Я даже ни разу не касался Вашей руки. "Подстилка разведёнки" — так я заклеймён. Вы бы не обратили на меня внимания, не будь я его сыном. Вот из-за чего мне Вас действительно жаль.
— Мне тоже, дорогой, — покачала она головой, отпивая немного из бокала, — но, согласись, неплохая вышла игра.
Эта женщина не ожидала тогда именно такого финала игры — своего проигрыша. Но этот проигрыш она приняла не только с честью, но и с радостью. Когда дело касается таких высоких ставок, проигрыш — самое лучшее, что может случиться. Скотт не прогадал в своих действиях, выставив её жалкой полоумной любительницей мальчиков, но она и это использовала в своих целях. Семья, выкинувшая её из-за этого скандала, тоже получила по заслугам: сорвана одна из сделок, в доме появилась властная золовка — и прощай семейный бюджет. Ей незачем больше мстить.
— O-la-la, я тебя помню, замороженный мальчик, — посмотрела мадам на Ваню. — Запугиванием решил просить помощи у хрупкой девушки, милый? Отзови это чудовище с моих плеч, неимоверный холод. Вот так ты обращаешься с человеком, написавшим для тебя рекомендательное письмо? Кошмар, какие неблагодарные дети пошли.
— Вы же просто аферистка, — с усмешкой сказал Скотт, — которая питается чужими тайнами.
Женщина подняла на него сдержанный взгляд и слегка выгнула бровь, как иногда делала и матушка, чтобы показать, что за некоторые едкие замечания шутнику грозит четвертование.
— Однако та аферистка, которая сумела продержаться в доме богатого волшебника более двенадцати лет.
— Пока Вы со мной не встретились, — Иван вновь нахмурился: Скотт стал с ней своеобразно… заигрывать? Нет, не так кокетливо и отвратительно, как это делают обычно, а надавливая на прошлое, умничая, показывая, что сейчас у него больше власти и он может позволить себе слова, способные задеть чувства столь важной персоны. — Уже ходит слух, что Вы вернулись. Ещё один — что я начал использовать Вас спустя столько лет. Из нас двоих полностью развязаны руки лишь у меня, так как Вы считаете — могу ли я рискнуть?
— О? — улыбнулась мадам, и по столу к её рукам подъехала ваза с крупной и красивой белой розой. — Умненький сорванец позволяет себе такую дерзость? Что это у нас?.. — сжала она рукой крупный бутон, и Шептун внутри неслышно застонал от боли. — До сих пор разводите? Помню, как мой сын завидовал вашему саду. Говорил, что они не подпускают к себе, что слишком больно режут кожу своими шипами. А вы не знали? Я могу настроить ваши создания против вас же, устроить вам ад в собственном гнёздышке… Какой может быть глупый финал для семейства, выстоявшего в нейтралитете всю Войну… — сымитировала мадам сожалеющий тон. — А малыш Артур? Может, он опять копается в своих чёртовых розах?..
На стебле мгновенно выступили острые крупные шипы, остальные цветы в комнате подчинились чарам этой женщины. Скотт немедленно вскочил, направляя волшебную палочку ей точно в грудь, чтобы своим заклинанием мгновенно остановить ей сердце. Она не посмеет в его собственном доме творить такую ужасную магию.
—
Ведьма! — воскликнула появившаяся в дверях миссис Кёркленд, остановившая тем самым заговор Шептунов. — Жанна, прекращай сейчас же эти непотребства в моём замке!
— Уйдите, матушка, я веду дипломатические переговоры, — процедил сквозь зубы Скотт.
— Ты тоже немедленно прекрати, напыщенный мальчишка, — жёстко осадила его мать. — Если ты хочешь, чтобы переговоры были дипломатическими, научись вести их без волшебной палочки и чудовища над головой, — смерила она взглядом приготовившегося к приказу Мороза. — Весь в свою тётку, тебе пора повзрослеть. Живо сядь, — приказала матушка, и Скотт не мог не подчиниться. — От этой сделки зависит твоё будущее пребывание в Министерстве, а ты позволяешь себе скрытый шантаж? — несколько секунд взгляд Ирэн был слишком строгий и разочарованный, пока она не вздохнула и не прикрыла глаза. — Способ был бы действенным, если бы ты имел дело не с этой
ведьмой.
— Встреча должна была длиться от силы полторы минуты, — невинно сказала Жанна, — а то дальше мы бы поубивали друг друга. А времени прошло… Пять минут. Удивительно, милый, за три с половиной минуты мы смогли дойти до такой кондиции!..
— Диктуй условия сделки, пока я не стала секундантом на вашей дуэли, — прекратила трёп француженки миссис Кёркленд и щёлкнула пальцами. Домовой эльф принёс ей перо с чернильницей и пергамент.
— Зачем же так официально, матушка? — обогнул стол Скотт и встал рядом с Жанной. — И зачем же так просто? Она найдёт способ разорвать контракт, ничего другого не ожидаешь от аферистки. Так же и я могу — раз плюнуть. Я предлагаю… заключить Непреложный обет. И мы, — наклонился он к её лицу, — будем на равных, как никогда ещё в жизни не были.
С секунду бывшая Бонфуа колебалась. Уверенность рыжего мальчика её обескуражила, однако не настолько, насколько восхитила. Он мог ещё не вырасти из своих грандиозных мечтаний и планов, но его амбиции подействовали на эту женщину безотказно.
— Какой умненький мальчик, — сладко проговорила Жанна, чуть потрепав его по щеке. — Как жаль, — она со вздохом встала из-за стола и поправила воротник на его рубашке, как будто его жёнушка, — что твоя мать в жизни не согласится на такую глупость…
— Тем не менее, мать на эту глупость согласна.
Как знать, банальная ревность ли то была периодически сходящей с ума женщины, либо у неё сейчас и есть приступ, только даже Скотт удивился такому повороту. Любой благоразумный волшебник или же его благоразумный друг откажется от этой затеи: ведь не соблюдшего Обет мага ждёт смерть, это знают даже дети.
"Эти женщины его в могилу сведут, — подумал Ваня и покачал головой. — В этом обществе финал игры всегда смерть… Как всегда с женщинами и бывает."
Но вдруг Скотт мысленно просиял. Раздражённость в глазах матушки означала, что она уверена в нём, она знает, что её старший сын сможет обойти Непреложный обет. Он тоже не лыком шит.
— Доставайте свою палочку, мадам, — с уверенной улыбкой проговорил он.
